Высшая ставка (Мк)

Миг, когда всё изменилось, прошёл мимо моего сознания. В какой-то момент меня всё-таки обложили настолько плотно, что выданные во временное пользование на время артефакты учителя уже перестали спасать от бьющих по площади заклинаний, израсходовав заложенный в них запас прочности. Держался даже не на остатках силы воли, а вообще чёрт знает на чём, метаясь из стороны в сторону испуганным зайцем. В голове билось только желание смыться, а потом выбивать гадов по одному самолично, мща за испытываемый страх. И вдруг...

Ллинли показала чем Мастер отличается от мастера, даже если последних много. А их и так у противника осталось всего несколько человек, если верить отметкам на тактической карте перед мысленным взором.

Сразу три группы по пять "оранжевых" бойцов и ещё несколько "зелёных", просто перестали существовать, даже не успев понять этого. Ощущение накатившей жути от используемой мощной магии со стороны учителя стегануло по нервам, да сильный всплеск энергии смерти, сопровождавший гибель стольких сильных магически одарённых личностей заставили понять, что ситуация кардинально переменилась и из загнанной в угол добычи я моментально перешёл в разряд охотников. Впрочем, охотником я стал благодаря ментальному приказу Ллинли. Осталось только десяток разрозненных зелёных отметок относительно слабых противников и три красных. Забившись в щель между корнями дерева-гиганта, перевёл дух и осмотрелся.

Троица "красных", встав равносторонним треугольником, показывала всё на что способна. А способны они оказались не на многое — только обороняться. Да и то без огонька, без огонька...

Заполнившие всё пространство обрывки плетений и иллюзий, ранее блокирующие возможность полноценно наблюдать за разворачивающимися событиями, разом метнулись к тройке слишком сильных противников. Сильных для меня, но не для учителя. Их коллективная мощная артефактная защита продержалась всего несколько секунд. Оставшиеся же обрывки плетений, видимо повинуясь приказу Ллинли, разлетелись в стороны-вверх, рея над недобитками.

— У некоторых из вас есть шанс выжить, — раздался усиленный магией голос Учителя над полем боя. — Вы трое мои и умрёте в поединке, как настоящие воины. Это не обсуждается. А вот остальные... Если они смогут убить моего ученика — получат жизнь и возможность беспрепятственно уйти. Нападать можете как по одному, так и все вместе. Попытаетесь сбежать — умрёте без вариантов!

— ... — среди вырвавшихся из меня слов, печатных не было. Вот это подстава!

Посмотрев в сторону Учителя, обомлел. Её аура, сейчас полностью раскрытая, переливалась в магическом зрении всеми оттенками радуги и сияла словно солнце. Никакого сравнения с присутствующими здесь. Если судить просто по голой мощи, то противников дроу тут не осталось, да и не было в принципе. Пожалуй, она вполне могла просто тупо выйти в лоб против всех и выиграть. Одна против всех, даже если бы все противники были до сих пор живы и полны сил. Разумеется, всегда есть место случайности, но в процессе моей боевой тренировки эти случайности практически полностью исключились.

Переключившись с магического зрения на обычное, заметил, что и внешний облик девушки претерпел разительные изменения. Прежде просто смуглая кожа стала иссиня-чёрной, глаза слегка подсвечивались изнутри красным, а до того светлые волосы стали насыщенного серебряного цвета, также излучая мягкое сияние. Вкупе с абсолютно чёрным доспехом, будто поглощающим свет, выглядело это завораживающе-опасно.

Троица смертников правильно оценила свои шансы против Учителя и попыталась организованно сбежать. Не получилось.

Коротко свистнув, кнут в левой руке Ллинли устремился к первой жертве, при этом хлыст удлинился в несколько раз и обвился вокруг горла цели, а жаловидный конец пробил в висок второму. Лёгкий рывок кистью и уменьшившийся в длинне хлыст на возврате буквально перепиливает захлёстнутую шею. Третий в это время уже оседал безвольным кулем — тонкая игла, торчащая из правой глазницы однозначно указывала на его смерть.

На мою долю осталось одиннадцать человек. Они, помявшись с минуту, начали неуверенно группироваться в кучу. Правильное решение в принципе, тем более моих возможностей не знают. Сбежать, поражённые быстрой расправой над своими лидерами никто не пытался.

Вот только с моей стороны было бы глупостью не воспользоваться моментом их замешательства. Пользуясь тем, что остатки еще не разрушившихся плетений учителя опять принялись витать в окружающем пространстве и мешать восприятию, подгоняемый мысленными приказами Ллинли, я подобрался к первому одиночке, располагавшемуся от меня ближе всех остальных.

Бросок метательного ножа под колено опорной ноги и рывок вперёд с добивающим ударом кинжалом в глазницу начавшему заваливаться и оборачиваться воину. Минус один. Выдернуть кинжал, вернуть на место метательный нож, сменить позицию и попытаться выловить последнего одиночку. Все остальные уже скучковались.

Не удалось. Оставшийся в одиночестве воин был на стороже и заметил моё приближение ещё до момента уверенной атаки. Фактор внезапности оказался потерян и пришлось, рассчитывая на собственные скорость и умения попытаться упокоить противника до того, как к нему на помощь подойдут остальные. Пять секунд и враг заваливается на землю, утаскивая в своём животе мой кинжал. Времени вернуть оружие не осталось, пришлось улепётывать что есть мочи.

Дальнейший бой отложился в памяти сплошными урывками. Среди "зелени" оказался толковый менталист-координатор и девять противников действовали практически как единое целое. Пожалуй, без помощи учителя, также координирующей мои действия и исправляющей критические ляпы, я бы не выжил. Впрочем, без неё я бы и не оказался в подобной ситуации.

Бросаться на скоординированный менталистом-координатором отряд было смерти подобно, поэтому я решил воспользоваться любимой тактикой охоты Материковых хищников. А именно: убегал, прятался и выискивал слабые места в группе противников. Благо маскировка на местности у меня была развита на довольно неплохом уровне, чего не скажешь о моих врагах — они по большей части были воинами, привыкшими брать слаженностью действий и числом, но вот охотников среди них не было. Два же оставшихся в живых ярко выраженных мага были откровенно слабыми, только благодаря запасам энергии в ангре и способных время от времени выдавать боевые плетения, да периодически выдавать поисковые импульсы наподобие радаров.

Я кружил вокруг сплочённой единой целью группы и периодически выпускал болты из подобранного простенького арбалета, стараясь сам остаться незамеченным. Из двух десятков выстрелов только один достиг цели, но это было и не важно. Главное, что координатор ни на миг не мог ослабить контроль действий своих соратников и постепенно выдыхался, а я постепенно восстанавливал свои силы и залечивал нанесённые ранее раны — алхимия и целительские артефакты хоть и медленно, но делали своё дело.

Наконец, минут через двадцать после начала, вражеский менталист начал выдыхаться и противник начал уже не так слаженно реагировать на мои укусы. Всё чаще и чаще то один, то другой воин запаздывал выставлять артефактные щиты на пути выпускаемой мной стальной смерти, стрелять в ответ или выбивался из цепочки, когда они прочёсывали перепаханную взрывами местность в поисках меня.

И вот он, долгожданный момент! Пришлось рискнуть и позволить подобраться противнику к моей бренной тушке непозволительно близко, однако оба мага, ранее постоянно прикрытые воинами, практически сошлись в одном месте и остались наедине со мной! То, что координатор один из них — практически 100%.

Рывок... Один маг падает с отравленной стрелкой в шее, а другой, который и был координатором, на миг потерял ориентацию от отката резкого обрыва связи с умирающим собратом. Когда он прочухался, я был уже на расстоянии вытянутой руки и пронзил шею гада последним оставшимся кинжалом, который пробив возведённую на его пути защиту и переломился, однако осколками нанеся всё-таки смертельную рану.

А теперь тикать как можно быстрее, пока меня не нашпиговали арбалетными болтами и не порубили на множество маленьких Дивов.

Поздно...

Да, я избавился от самых опасных на данный момент противников, однако оказался в окружении. Прорыв из кольца не удался и я увяз в противоборстве с воином, всей шкурой ощущая как утекают последние мгновения. Вонзившийся в бедро болт заставил оступиться, чем не замедлил воспользоваться враг, оставив глубокую рваную рану на вскинутой в защитном жесте левой руке.

В какой-то момент мой воспалённый смертельной битвой мозг отчётливо понял: "Всё! Конец! Как бы я ни крутился — меня зажали, а выбраться уже нет возможности.". И спокойный мыслеобраз с... госпожи Ллинли подтвердил мои предположения. Впрочем, следом за мыслеобразом в голову ввинтился её же приказ: "Рви!".

И я повиновался. А что ещё делать? Только постараться прихватить с собой хотя бы ещё одного противника из оставшихся пяти с половиной.

Впав в неконтролируемое бешенство я, кажется, рвал врагов голыми руками, перегрыз кому-то горло и при этом жутко рычал. А потом я упал без сил, не имея возможности даже пошевелиться. Кажется рядом кто-то стонал, но сделать я уже ничего не мог. Изнутри живота разгоралась жуткая режущая боль — организм, отдавший все свои ресурсы даже неприкосновенные, начал переваривать сам себя.

"Пожалуй, если сейчас не пожру или Учитель не окажет помощь, то так и загнусь..." — это была последняя мысль прежде чем провалиться в беспамятство.

Очнулся уже на закате, лежащим в переплетённых на подобие гамака лианах между двух крупных деревьев немного в стороне от места разыгравшегося побоища. Оглядевшись по сторонам, опасности не заметил, как и учителя. Впрочем, прислушавшись к ощущениям, определил, что дроу где-то рядом. Судя по всему в беспамятстве я провёл как минимум весь день, а то и не один. По крайней мере валяющиеся кости бывших врагов оказались кем-то основательно разгрызены, а остатки мяса с них уже счищены вездесущими насекомыми. Причём разборкой трофеев с тел учитель заморачиваться не стала — разорванные и частично погрызенные части экипировки также валялись тут и там.

И тут на меня накатило так, что даже голову руками обхватил. Рывком припомнились некоторые подробности окончания боя и... того что последовало за ним.

Как не стошнило — не знаю. Видимо просто было нечем.

Причины же для рвоты были более чем достойными. После команды учителя: "Рви!" — я превратился в то четырёхрукое нечто, в образе которого уже гулял во сне. Хм... ныне уже абсолютно не уверен, будто то был сон.

Превратившись (или обернувшись?) в того четырёхрукого гиганта, я начал рвать своих противников буквально. Сила есть — ума не надо. Это высказывание как нельзя точно описывает происходившее со мной. Разум полностью отключился, оставив всё на откуп инстинктам. И эти инстинкты позволили порвать деморализованного противника, единомоментно превратившихся из загнавших добычу охотников в жертвы.

Арбалетные болты, выпущенные в меня воинами, перехватил телекинезом на подлёте и отправил обратно, как и выскочившие после преображения болты из тела. После чего за несколько секунд перебил всех оставшихся живых и способных принести мне вред хотя бы теоретически. А дальше... дальше истощённый во всех смыслах организм потребовал восполнить потраченную энергию. Инстинкты же безошибочно нашли ближайший источник.

Я вспомнил как подошёл к слегка шевелящемуся источнику пищи. В верхней его оконечности находилось то, что притягивало меня больше всего — пульсирующий Силой камешек. Который я и откусил. Вместе с безумно вкусной карамелькой-камушком, в рот попала и хрустящая корочка со сладкой подливой. Перекатывая во рту "карамельку", высосал и всю "подливку", после чего начал обход всех источников "вкусняшек", по пути погрызывая оторванную конечность. Наевшись, углубился немного в джунгли и оборудовал себе лежанку среди переплетения лиан, где и вырубился.

Странное это ощущение: понимание ужаса того, что ты стал каннибалом, пусть и невольно, ибо не осознавал творимое, и в то же время воспоминания о пиршестве где-то глубоко внутри разливались сладкой истомой и не вызывали отторжения — было вкусно и очень питательно.

— Очнулся, ученичёк! Сейчас подойду. — Раздался у меня в голове голос учителя, окрашенный одновременно в жутко довольные и в не менее жуткие яростные тона эмоций, приправленный толикой сытого довольства и предвкушения лакомство. — А пока иду, подумай вот о чём: ты хоть понимаешь, что без меня ты просто бы сдох? Так что ты мне должен и сильно. А это значит, чтобы порадовать своего Учителя, придётся очень усердно учиться. ОЧЕНЬ!

При этом многие фразы, да что там фразы, а просто слова и даже буквы в некоторых случаях сопровождались своими мыслеобразами, переворачивая смысл сказанного "устно" до неузнаваемости.

Возражение, что если б не она, я бы вообще в этот фарс с моими рывками и попытками убить противника не пережил ещё примерно с момента подкрадывания к засаде на куклу. Засадных групп то было две. И первую Учитель уничтожила как раз в момент, когда обычный шип от одного из местных кустарников коснулся моей кожи. Я ещё это место рукой прихлопнул, думал комар укусил. Ничего необычного. Банальный захват самоходного сырья для демонологов. Это было ещё за день до того, как я вообще узнал о самой засаде.

Ну а дальше Ллинли устроила мне торжественную церемонию посвящения в Ученики.

Кстати, мою закладку из арбалетов для уничтожения защиты лагеря немного доработали молоточком, подпилили напильничком, немного отшлифовали, чуть-чуть добавили незначительных деталей, потом самую малость ещё откорректировали и наконец одобрили. То-то так знатно бумкало.

И дрался я уже с ментально подчинёнными ею марионетками. Правда не всегда и не с самого начала. Часть уже исцелённых ран была заработана от тех, кого Учитель подчинить не успела, но и тут не обошлось без подвоха. Ранили они меня ровно настолько, насколько позволяла Учитель. Её артефакт — это нечто невероятное! Правда при попытке осмыслить сколько параметров необходимо учитывать, контролировать и адекватно реагировать на их изменения всего лишь для минимально-объективной степени угрозы окружающего... Это не говоря о выборе и использовании адекватной защиты против атак. Когда запас энергии в нём иссяк на шестьдесят процентов, Учитель взяла управление им на себя. И с определённого момента начала пропускать удары в зависимости от критичности ошибки в моих действиях на основе тех умений и навыков своего тела и разума, что уже были и те обрывки мыслей при их совершений. И всё это посреди полноценного магического боя, с активным применением магии Разума. Вот уж где это слово действительно следовало произносить с большой буквы. Мощь её разума поражала!

Вот только не стоит забывать о том, что весь этот Разум принадлежит всего лишь одной скромной просто госпоже Ллинли — дроу.

Последнюю часть марлезонского балета я танцевал полностью под её музыку, отчаянно пытаясь выжить. При этом Учитель чётко вела меня к использованию и раскрытию максимально моего текущего потенциала возможностей. А для этого требовалось максимально сбросить все ограничения разума не прямым вмешательством, а давлением ситуации, чтобы разум сам, изнутри сбросил свои оковы, оголив инстинкты.