Девушка едва заметно приподняла брови. Её взгляд вдруг стал отстранённо-высокомерным. Джоас даже немного смутился. Можно подумать, он уже лез к ней под юбку.
— Мы выбираем эти земли.
Голос Валадира оторвал короля от странной цепочки дальнейших рассуждений. Вскользь отметив неодобрительное выражение на лице бабушки — от неё тоже не укрылся интерес внука к всаднице, — Джоас уставился на карту. Указательный палец северянина очерчивал обширную область на юге. Ту самую, где располагались и рудники, и угодья.
— Мне казалось, что северные острова занимают меньшую площадь, — очень холодно промолвила Леата.
На всех картах родина крылатых всадников и правда была обозначена как несколько небольших кусочков земли, затерянных в океане.
— Ваши сведения не точны, — спокойно ответил Валадир. — Мы просим ровно столько, сколько было обещано.
— Как мы узнаем, что вы говорите правду? — вступил в разговор маг. — У нас нет возможности провести соответствующие замеры. Его величество сомневается в честности предъявленных требований.
Димерий покраснел, его пальцы дрогнули, сделав попытку сжаться в кулак. Маравин испепеляла мага взглядом. Один Валадир ни коим образом не выдал своих чувств. Какие бы сомнения ни испытывал Джоас, бесцеремонность мага заставила на время забыть о них.
— Я не просил говорить за себя, — отрезал он. — Выбранные земли далеки от океана. Вам точно нужны именно они?
— Король считает, что мы обманываем его? — спросил Валадир.
— Что? Нет! — Джоас покосился на советников. Те не спешили прийти на выручку. — Мы просто не думали, что вы решите поселиться в таком отдалении от прежнего дома. Разве северный хребет не лучше соответствует вашим потребностям?
— Потребностям? — не без сарказма уточнил северянин.
— Я имел в виду птиц.
Было в Валадире нечто, заставлявшее Джоаса чувствовать себя откровенно глупо. То ли северянин не слишком доверял королевскому статусу собеседника, то ли сам Джоас до сих пор не научился видеть себя правителем могущественного государства.
— Мы благодарны королю за его беспокойство. Уверяю, мой народ не будет испытывать неудобств после переселения.
— Всё-таки переселения? — ухватился за слова Валадира Джоас. — Должно быть, у вас есть веские причины его устраивать. Крылатые всадники никогда не жили на континенте, а теперь собираются перебраться в самую глубь. Что движет вами?
— Вам нет нужды это знать, — не сдержался Димерий.
— Мы должны отдать вам лучшие земли и не имеем права спросить, какие обстоятельства вынудили целый народ оставить свою родину?
— Все вопросы остались в прошлом, — произнёс Валадир.
— Я так не думаю. — Джоас откинулся на спинку стула. — Не хотите отвечать на этот, у меня есть другие. Решить их сразу не получится, ведь речь идёт о жизнях тысяч людей. Вы должны остаться во дворце для продолжения переговоров. Возможно, нам удастся лучше понять друг друга.
Маравин и Димерий переглянулись. Валадир, не отрываясь, смотрел на короля, и на этот раз Джоас не дрогнул. Встретил взгляд северянина уверенно, точно зная, чего хочет добиться.
— Хорошо, — согласился Валадир, — но наше решение останется неизменным.
— Вы можете выбрать любое место для своих птиц. Флокк покажет вам комнаты.
Только сейчас Джоас посмотрел на бабушку. Леата выглядела задумчивой, и по её лицу невозможно было понять, согласна ли она с решением внука. Впрочем, Джоас не был уверен, что нуждается в чьём-либо одобрении.
6.
— Ивета! — Вовремя проглотив предательское Ваше высочество, Харед деликатно постучал в дверь комнаты, где остановились принцесса и её брат.
Ответа не последовало, и это подвигло его забарабанить куда более решительно. У Хареда имелись веские основания для настойчивости: сегодня Айвет выглядела откровенно больной. Бледная кожа и покрытый испариной лоб выдавали её с головой, несмотря на напускное спокойствие. Харед не знал, что за недуг овладел ею. Видел только, как во время обеда она, болезненно морщась, прижимала к груди левую руку.
В замочной скважине раздался скрежет ключа. Дверь приоткрылась, и возникшая на пороге принцесса коротко кивнула, приглашая Хареда войти в комнату.
— Ваше высочество, вы нездоровы? — с ходу задал он главный вопрос, мельком бросив взгляд на принца.
Дэрил молча пялился в стену. По правде говоря, в его обществе время от времени становилось не по себе даже сочувствующему Хареду. Чего уж ожидать от остальных пассажиров дилижанса? Было в состоянии принца нечто противоестественное, отличавшее его от больных помутнением рассудка. Харед не мог объяснить этой разницы. Она таилась где-то за пределами человеческого понимания, давая о себе знать то едва различимой внутренней дрожью, то пробегавшей по спине волной мелких мурашек.
— Я в полном порядке, — голос Айвет был отстранённо-холоден. — Завтра утром попроси возницу сделать остановку возле поворота на Рамору. Дальше будем двигаться своим ходом.
Харед только руками развёл:
— Как же так, Ваше высочество? Мы и половины пути до Плайзы не преодолели.
— Я уже говорила, что мне не нужен человек, который задаёт лишние вопросы. Передай мою просьбу вознице. Тебе самому не обязательно менять планы.
Айвет смотрела на него высокомерным взглядом правящей королевы, давая понять, что разговор окончен. Подавив грозившую вырваться из-под контроля волну протеста, Харед повернулся к двери и застыл. Не нужно было иметь острый глаз, чтобы заметить след свежей крови на косяке. Наморщив лоб, он потянулся к пятну и недоумённо уставился на свои пальцы, кончики которых окрасились алым.
— Прошу оставить нас с братом наедине, — прозвучал из-за спины голос принцессы.
— Нет.
Остатки терпения покинули Хареда. Резко обернувшись, он демонстративно отступил от двери. Довольно! Ему надоело играть роль образцового подданного только из-за того, что сам навязался принцессе в попутчики. Они находились в одинаковом положении, и из них двоих помощь требовалась Айвет, которая сейчас была всего лишь старой больной женщиной с калекой на руках.
— Я не ожидаю от вас безграничного доверия, Ваше высочество, и не собираюсь касаться личных для вас тем, — сказал Харед. — Но я должен знать хоть что-то, понимать мотивы ваших поступков, быть в курсе состояния вашего здоровья. По дороге нам не раз и не два предстоит столкнуться со сложностями. До Мерцающей пустыни много дней пути, да и сама она не лишена опасностей. Мы ведь даже не знаем, сколько времени придётся пробыть под палящим солнцем среди песков. Выбирая путь до Гиолиса, я старался облегчить тяготы вашего с принцем путешествия. Дилижанс куда лучше тех телег, которые мы сможем раздобыть у местных. Или вы предлагаете идти пешком? Тогда скажите, хватит ли у вас сил? Как часто придётся делать остановки? И почему, во имя Творца, мы должны менять планы уже завтра? Не доверяете мне? Хорошо, я выйду за эту дверь, и мы пойдём разными дорогами. Считаете, что я должен был рассказать о себе больше? Извольте.
Принцесса выглядела не слишком довольной, но прерывать его речь не спешила. Не отрывая от Хареда глаз, она присела на стул. Блики свечей скользили по её бледному лицу, которое, несмотря на вмешательство старости, не потеряло всей красоты, и оттого казалось сейчас не настоящим обликом, а отражением в кривом потрескавшемся зеркале.
— Моё детство прошло в трущобах на окраине Шерма, — продолжал Харед. — Постоялый двор, где мы встретились, не сравнить с моим первым жилищем. Потом я попал в дом к одному из мелких дворян. Выполнял самую чёрную работу за тёплый угол и кусок хлеба. Когда началась война с Коргеном, я оказался в армии. Нет, не в качестве солдата. Начищал сапоги и ухаживал за лошадьми всё для того же дворянина. И был ранен. На войне такое случается. Не важно, идёшь ты в бой или отсиживаешься в укрытии. Просто однажды удар настигает и тебя. Я должен был умереть. Чудом стало уже то, что Творец не забрал мою душу сразу. И тогда я попался на глаза вашему отцу. Он не просто обратил внимание на корчившегося в агонии мальчишку. Он приказал служителям Храма помочь мне, хотя они и утверждали, что случай безнадёжный. Меня выхаживали долго. И я помню, как король интересовался моим самочувствием, когда осматривал палатки с ранеными. Только благодаря ему я всё ещё топчу эту землю. Я люблю жизнь, Ваше высочество, и не отказываюсь от старых долгов. Если, по-вашему, этого недостаточно, мы расстанемся сейчас. Сам-то я больше доверяю своим двоим, чем повозкам и лошадям.
Айвет потупилась и долго молчала. Харед терпеливо ждал. Спустив пар, он почувствовал неловкость. Кажется, его слова были излишне резкими.
— Что ты хочешь знать? — спросила Айвет.
— Почему мы не едем в Плайзу? — Раз уж он начал этот разговор, надо идти до конца.
— Нас с братом преследуют. — Голос принцессы оставался спокоен, однако вместо знакомых льдинок Хареду почудилась в нём обречённость.
— Кто? — вырвался у него возмущённый и одновременно растерянный возглас.
— Не знаю. Они напали на нашу карету. Слуга, кучер и охрана были убиты. Нам удалось сбежать, но в Шерме я снова увидела тех людей. Их много и они серьёзно подготовились. Надеюсь, они решат, что мы едем в Плайзу. Последуют за дилижансом, а не за нами.
— Почему же вы не вернулись в столицу? И кем могут быть злоумышленники?
— У меня нет никаких догадок. Самое важное сейчас — добраться до пустыни. Дэрил не может ждать, и до сих пор мы неплохо справлялись. Запутаем след. Нас потеряют.
Харед досадливо тряхнул головой. Если преследователи так настойчивы, ввести их в заблуждение совсем непросто. Интересно, о чём ещё умалчивает принцесса?
— Откуда кровь на двери?
Она глубоко вздохнула, стягивая с левой кисти перчатку. В первую секунду у Хареда перехватило дыхание от увиденного: искалеченные пальцы, чудовищные шрамы в окружении зарубцевавшейся будто бы после тяжёлых ожогов кожи и поверх всего — глубокие кровоточащие порезы.
— Это сделал он, да? Маг, который убил короля Радерика? — прошептал Харед.
— Почему ты так решил? — быстро спросила принцесса.
— Видел похожие ранения. А порезы?
— Помогают справиться с болью.
Харед кивнул. Он знал, как сложно унять мучительную боль, которая приходит вместе с заклятиями крови. Порой и впрямь хочется вытеснить её более свежей, вызванной ударом ножа или раскалённого в огне клинка. Всё что угодно, лишь бы отвлечься, забыться хоть на мгновение.
— У меня есть средство, оно поможет. Подождите минуту, Ваше высочество.
Выскочив за дверь, Харед ринулся в ту часть постоялого двора, где выделили койку ему. Покопавшись в дорожном мешке, отыскал стеклянный флакон с тёмно-красной жидкостью, после чего бегом вернулся в комнату принцессы. Она как раз смывала кровь с кисти.
— Вот. — Харед поставил флакон на стол. — Настой из ягод горевики. Его изготавливают гиолисские алхимики. Распространённое лекарство от мигрени. Не знаю почему, но оно действует лучше прочих снадобий. Вкус не слишком приятный, зато эффект отличный.
— Лекарство от мигрени? — Айвет смотрела на него, как на полоумного.
— Просто попробуйте, Ваше высочество. Вы ничем не рискуете. Если что-то понадобится, я буду поблизости.
После тяжёлого разговора навязывать своё общество сверх необходимого он не хотел, а потому отправился в общий зал с одной лишь целью — выпить. И желательно чего-нибудь покрепче.
— Не спится? — Дэя уселась напротив и уставилась на Хареда со всепонимающим выражением на лице.
Он невесело хмыкнул. Характер этой странной девушки никак не вязался у него с сочувствием. Что бы она ни говорила и каким бы взглядом ни смотрела сейчас, Харед видел её глаза в ту минуту, когда она рассказывала о несчастье, случившемся с труппой Тарагвара. И пускай циркачи заслужили её ненависть, слишком уж откровенно радовалась она их мучительной гибели.
— Вот и мне тоже, — как ни в чём не бывало сказала магичка.
Час и правда был поздним. В обеденном зале, кроме них двоих, оставались дремлющий в уголке старик — насколько успел понять Харед, родственник здешнего хозяина — и занятая уборкой служанка.
Завтра снова предстояло двигаться своим ходом, а значит, следовало отдохнуть, однако Харед не торопился. Коротать время наедине с выпивкой казалось сейчас самым уместным занятием. Вновь и вновь задавался он вопросом, как мог Творец допустить появление мерзкой магии, призванной осквернять тела и души, и не находил ответа.
— Угостишь? — Дэя кивнула на бутылку.
Харед подозвал служанку, попросил ещё одну кружку.
— Не хочешь разговаривать? — догадалась магичка. — Жаль, я надеялась, что всё-таки расскажешь, кто они, твои спутники. Происхождения явно благородного. Эта Ивета привыкла отдавать приказы, сразу видно. А ты не тот человек, который любит их выполнять.
— Тебе-то откуда знать, какой я человек?
— Я наблюдательная. Недостаток магического таланта надо компенсировать. Без этого в Ордене не жизнь. Сам не заметишь, как тобою начнут помыкать и с высших ступеней, и равные.
— Да у вас там царит дружеская атмосфера, — не удержался от едкого замечания Харед.
Ничего против стихийных магов он не имел, даже если те были родом из Коргена. Недоверие вызывала только эта девица. Он помнил её вспышку, когда Айвет поставила под сомнение правильность действий Единого Ордена, и теперь ожидал чего-то подобного. К его удивлению, Дэя весело рассмеялась.
— Никто из нас и не ищет чужой дружбы, Харед. Те, кто позволяют себе близость с другими членами Ордена, либо глупы, либо слепы. Рано или поздно они оказываются в дураках. Если не обладаешь достаточной силой, учись думать и наблюдать, быть полезным.
— Потому ты и идёшь к Белой башне? Доказать, что полезна?
— Вернувшись с ценной информацией, я получу множество привилегий. Подняться хотя бы на одну ступень выше — уже несказанная удача для таких, как я. Сведения о Белой башне дадут мне куда больше.
— А тебя не смущают таинственные исчезновения коллег, которые отправлялись туда раньше?
— Смущают. И очень сильно. Быть может, наша встреча — это знак свыше? Что не под силу одному, сделают двое.
— Ты не забыла о ещё двоих?
— И тут мы снова возвращаемся к моему вопросу. Кто они? Для тебя эти люди обуза. Или Белая башня не нужна тебе вовсе и ты нанялся к ним провожатым ради заработка, или как-то связан с ними, готов взвалить себе на шею двух калек.
— Гадай сколько влезет. Всё равно дальше я пойду с Иветой, а не с тобой.
— Одно другому не мешает. Не хочешь их бросать — дело твоё. Тогда тебе и вовсе понадобится помощь. Говорят, жар от песка в Мерцающей пустыне исходит даже ночью. Редко кто отправляется туда без мага.
— Или без зелий, которые можно купить у любого алхимика в Гиолисе.
— Стоит ли рассчитывать на них? — Дэя грациозно поднялась с места. Да-да, именно грациозно, словно бы намеренно раскрывая перед мужчиной ту составляющую своей женской натуры, которую утаивала до сего момента. Харед решил было, что ему на пьяную голову почудилось это преображение, но тут Дэя наклонилась к самому его уху и томно прошептала: — Не прогадай, Харед. Я буду полезна не только магическими талантами.
