Военные действия.
И всё это — тысячи лет назад.
Невероятно? Да. Неправдоподобно? Судя по тому, что мы сейчас наблюдали... это ПРАВДА.
Всё это — БЫЛО.
Бах... бах... бах... Вспышка за вспышкой, картинки шли одна за другой. Паутина пела, как арфа гигантских размеров, раскинувшаяся на весь мир, и каскады её аккордов разрывали... взрывали меня изнутри. Я лопну, я сейчас взорвусь!
...............
*
Они жили много тысяч лет назад. Техническое развитие их общества было на очень высоком уровне, им было всё по силам, и продолжительность их жизни составляла две-три тысячи лет. Созревали они медленно и первое потомство производили к пятому-шестому веку своей жизни. Была среди них раса бескрылых — обычных людей, и крылатых. Крылатым требовалась кровь людей, чтобы жить и поддерживать свою силу. Чтоб не убивать слишком много, они держали людей в хранилищах... таких же, какие сейчас у нас. У них была договорённость с человечеством, по которой им отдавали часть населения в качестве пищи. Потом между крылатыми начались внутренние разногласия... борьба за власть. Подключились и люди: не всех из них устраивало такое положение вещей, они не желали быть жертвами. Началась война. Страшная война, приведшая к глобальной катастрофе и тотальному уничтожению почти всего населения. Параллельно с войной крылатых стала поражать странная болезнь. Однако кроме этих двух рас на Земле жили и другие существа — в ту пору примитивные, дикие племена (как, впрочем, и сейчас в мире существуют племена, до сих пор не знающие цивилизации, только их осталось уже мало). С ними немногие выжившие представители цивилизованных рас делились своими знаниями, чтобы оставить на земле хоть какое-то наследие после себя. (И подтолкнуть развитие новой цивилизации, поскольку катастрофой человечество было отброшено далеко назад, а жалкой горстке выживших было уже просто не по силам всё восстановить.) Лишь считанные единицы крылатых дожили до первого тысячелетия новой эры; они были реликтами, влачившими печальное существование и обречёнными на вымирание. Они вырождались: их женщины всё чаще не могли рожать детей, а если изредка и рожали, то либо мёртвых, либо с несовместимыми с жизнью отклонениями. И тогда кто-то из них решился на эксперимент: скрестить свой вид с уже расплодившейся в ту пору человеческой расой. Первые эксперименты дали неплохой результат: появились существа, по своим признакам очень близкие к настоящим крылатым, но с дефектом. Они плохо переносили солнце. Крылатые пытались исправить этот дефект, и это им удалось. (Раньше, до войны, скрещивания людей и крылатых не проводилось ввиду отсутствия в этом необходимости, а теперь такая необходимость появилась — сохранение расы.) Существо без этого дефекта было женского пола, а имя его было Леледа.
К тому времени срок жизни последних крылатых подошёл к концу. Остались после них только созданные ими твари — хищники, которые после смерти своих создателей были предоставлены сами себе. Кровь этих существ обладала свойством превращать людей в таких же, как они, созданий. Леледа выделялась среди своих соплеменников своей силой и способностями; она и впрямь была исключительной. Ей пришло в голову попытаться помочь им справиться с боязнью солнца при помощи своей крови, и когда ей это удалось, её стали считать чуть ли не богиней. Она основала Орден в 663 году от рождества Христова; однако, по-видимому, стараясь убрать у неё боязнь солнца, крылатые всё-таки что-то упустили. У Леледы был другой дефект: при всей свой исключительной силе она не могла иметь потомства. По этой причине она завещала поить новых Великих Магистров её кровью, так как полагала, что с ней им передастся часть её силы. Своего первого преемника избрала она сама; её выбор пал на хищницу с белыми, как у неё самой, крыльями.
*
...............
— Госпожа... Госпожа, что с вами?
Подо мной был холодный каменный пол, а надо мной склонились обеспокоенные члены экспедиции. Мне светили в глаза фонарём, хлопали по щекам, обмахивали — словом, всячески пытались привести в чувство. Паутина только слегка позванивала, затихая после мощного выброса информации. Даже не выброса — просто взрыва сверхновой звезды! Кажется, я грохнулась в обморок.
— Госпожа, как вы? Может, вам лучше выйти на воздух?
— Неплохо бы снежку... умыться, — хрипло пробормотала я.
Один из охранников помчался за снегом, а я обводила взглядом стены. История повторялась, в точности как у крылатых. Снова борьба за власть, война. Война, которая могла привести к страшным последствиям.
Может быть, Леледа привела меня сюда, чтобы я, узнав правду о том, как кончили наши предшественники (и, выходит, создатели), предотвратила войну? Но как я её предотвращу, если Юля уже непримиримо настроена?
Может быть, в Цитадели есть ещё что-то, что мы должны найти?
— Место, где мы сейчас находимся, — военная база, ребята, — сказала я. — Последний оплот расы крылатых.
И я начала рассказывать всё. Меня слушали в полном молчании. Вернулся охранник с полной шапкой снега. Набрав горсть, я потёрла им лицо. Это было очень бодряще.
— Бррр! Ух... — фыркнула я, встряхивая головой. — Так вот...
И я продолжила свой рассказ. Когда я закончила, один из историков пробормотал вполголоса:
— Просто охренеть... Это же историю Ордена переписывать нужно!
— Не только Ордена, — усмехнулась я. — Но и Земли.
— 7.10. Золотые жуки
— Как такое может быть? Высокоразвитая цивилизация — десять-двенадцать тысяч лет назад? Но она должна была оставить после себя какие-то следы... артефакты! Куда всё девалось? Ведь если они производили какую-то аппаратуру, должны были быть какие-то заводы... оборудование! Почему так мало осталось свидетельств?
— Ещё не всё найдено. А может, что-то и найдено, да только никто тебе этого не откроет, потому что тогда придётся переписывать всю историю! Заново! А это не шутки. Всё встаёт с ног на голову, летит в тартарары! Многое, что написано умными людьми, сделавшими научную карьеру, защитившими что-то там... добившимися авторитета и признания в научных кругах... можно отправлять в мусорную корзину! Та ситуация, что сейчас сложилась в науке... Господствующие теории... не пускают на свет что-то новое... держат свою нишу...
— Просто смехотворно... а как же истина?
— Многие вовсе не истины ищут... Честолюбие — вот что ими движет. Добиться признания, стать непререкаемым авторитетом... Занять своё место... И не отдавать его никому...
Я слушала эти разговоры вполуха. Пока мои историки спорили, я бродила по помещениям, пытаясь понять, оставило ли прошлое нам ещё что-нибудь важное. Наткнувшись на замурованный вход в какую-то камеру, я устало прислонилась к кладке... На меня столько свалилось одномоментно, что просто голова разрывалась. Я завидовала остальным участникам экспедиции, потому что они не улавливали здесь так много, как я. Их сердца не разрывались на части от боли за погибшую жизнь, души не содрогались от масштабов трагедии, случившейся когда-то...
На глазах выступили слёзы, скатились по щекам. Когда я в последний раз чувствовала влагу на глазах? Уже и не помню. Юля... Господи, что ты творишь, безумная! Мы же стоим на пороге точно такой же катастрофы. Наверно, потому дух Леледы и активизировался накануне этой угрозы...
Соскользнув по стене, я опустилась на корточки и достала из внутреннего кармана фотографию Карины, которую всегда носила с собой, у сердца. Её жизнь так хрупка, так уязвима. Тонкий стебелёк, к которому уже протянулась безжалостная рука, чтобы изломать его... Торопливо стерев пальцами слёзы, я убрала фото и прислонилась затылком к стене.
Бах! Информационный удар в спину, от которого по всем моим нервам, как по проводам, пробежало что-то электрическое, тело содрогнулось и выгнулось дугой. Там, за каменной кладкой, пульсировало и билось что-то очень сильное, живое. Меня будто опутали невидимые щупальца и притиснули к стене... Картинка: то ли сундук, то ли чёрный каменный саркофаг, а в нём... золотые жучки.
Я пришла в себя на полу, опираясь на локоть: что-то отбросило меня от стены. Туда тянулись нити паутины, вибрируя и звеня так, что дух захватило.
— Эй, сюда!
Я позвала рабочих и велела вскрыть вход в камеру.
Да, тот самый саркофаг, который я увидела... Гладко отшлифованный и изготовленный, по всей видимости, из цельного куска чёрного базальта. Кроме него, ничего в помещении не было.
— Поднять крышку!
Удивительной красоты ларец, великолепно сохранившийся, оказался на дне каменной ёмкости. Послышались "ахи" и "охи", к находке сразу потянулись загребущие, жадные до открытий руки историков...
— Стоп. — Мой голос прозвучал отрывисто и властно, и руки тут же виновато отдёрнулись.
Едва мои руки коснулись крышки...
Бах! Снова мучительная вспышка — как удар в лицо.
...Когда крылатые умирали, их жизненная сила не уходила, бесследно растворяясь в пространстве, а концентрировалась, принимая материальную форму. В ларце была собрана сила последних из них...
Золотые жуки, каждый размером с грецкий орех. Нет, золотыми они казались только на первый взгляд, а на самом деле... Золото ли это было? Или нечто живое?
— Невероятно, — послышался восхищённый шёпот.
Жук блестел на моей ладони, тёплый, словно живой. На лапках проступали крошечные щетинки, панцирь покрывала едва заметная ребристость.
— Почему невероятно? Раз мы видим это и держим в руках — значит, вероятно, — сказала я.
Как нам могли помочь эти жуки? Как сделать так, чтобы они "заработали"? Я щупала паутину, но она пока молчала. Ну ничего, ничего, ещё зазвучит... Надеюсь.
— Красота-то какая, — восхищались члены команды. — Удивительные безделушки!.. За них, наверно, можно было бы выложить не один миллион!..
— Это не просто безделушки, — сказала я. — И они бесценны. Так же, как бесценна душа.
Ну, неужели они совсем ничего не чувствовали? Как будто они — обычные люди, а не хищники, потомки крылатых. Неужели никто, кроме меня, не улавливал тепло, исходившее от жуков, не догадывался, что они — живые? Что с ними со всеми?
При пересчёте оказалось, что жуков было сто семьдесят шесть.
"СТО СЕМЬДЕСЯТ СЕМЬ достойных", — сразу застучало в висках. Леледа повторяла эту цифру, но я никак не могла взять в толк, что она означала... Близость разгадки дохнула мне в спину холодком. Но количество жуков — сто семьдесят шесть, стало быть, должен быть ещё один? Но где он? Или это — не то? Осечка?
Все вопросительно поглядывали на меня, стараясь понять, о чём я задумалась.
— Что-то не так, Госпожа? — спросил кто-то.
— Да сама пока не пойму, так или не так, — промычала я, кусая ноготь.
Нет, похоже, это именно то, о чём говорила Леледа. Я печёнкой чувствовала: это было оно. Сто семьдесят семь, но одного не хватает. Но почему "достойных"? Почему, скажем, не жуков? Кто такие достойные? Может, она имела в виду тех, чью жизненную силу эти жуки хранили? Одни вопросы. Паутина, ну почему ты молчишь?..
Жуки были самой ценной находкой, обнаруженной нами в Цитадели — ну, если не считать информацию, которая открылась мне в её стенах. Но как я должна была распорядиться тем и другим? Пойти к Юле и заявить: так и так, много тысяч лет назад наши предшественники развязали страшную войну и уничтожили сами себя, и мы сейчас стоим на пороге того же самого? Ах да, я же совсем забыла: ведь теперь я персона нон грата на территории "Авроры"! И вообще, у меня было такое чувство, будто рассудок её президента был не совсем в порядке... Вместо живой души, которую я чувствовала в ней когда-то, теперь был какой-то холодный бесформенный комок, изуродованный шрамами, морщинистый и неприятный.
Дальнейшее обследование Цитадели окончательно утвердило меня в убеждении, что здесь была военная база. Не храм, не культовое сооружение, а именно крепость, база, а также убежище. Были здесь жилые помещения и помещения технического назначения; внимательный осмотр выявил на поверхности камня следы обрабатывающих инструментов, очень похожих на современные и даже, пожалуй, более мощных. Это подтвердили специалисты-каменщики из нашей команды. Те небольшие огрехи, без которых не обходится работа, позволяли сделать выводы о типе и размерах инструментов, оставивших эти следы, и выводы эти не оставляли сомнений в том, что ручными они быть не могли. Невозможно было вручную, каким-нибудь тесаком или долотом проделывать такие операции. Алмазные пилы, фрезы, свёрла, буры, шлифовальные машины — всеми этими инструментами располагали строители Цитадели, и качество выполненной ими работы было потрясающим.
Никаких мумий или иных останков живых существ мы не нашли, но хватало и жуков. За такую находку не жалко было отдать жизнь. А вот открывшаяся мне правда о страшном конце крылатых повисла на моей душе тяжким грузом...
— 7.11. Дома
Возвращаясь из экспедиции, я боялась, что "Аврора" уже начала военные действия, но вокруг замка Великих Магистров было как будто тихо. Ворота замка открылись перед нами дождливой ночью, встречали нас Оскар и Вика с Конрадом.
— С возвращением, Госпожа, — приветствовал меня Оскар. И добавил, обращаясь к членам поисковой команды: — Приветствую и вас, собратья. Удачной ли была ваша экспедиция?
— Да, мы много чего узнали, — ответила я. — И кое-что привезли. Но об этом потом, сейчас рассказывай: как у вас тут обстановка? "Аврора" уже проявила какую-то активность?
— К сожалению, да, проявила, — доложил Оскар. — Она нанесла первые удары по периферийным владениям Ордена, уже есть потери.
Эта новость отозвалась во мне ледяным окаменением. Паутина болезненно завибрировала. Значит, началось...
— Замок она пока штурмовать не решается, — продолжал Оскар. — Мы потеряли три пункта питания, нападения на остальные пока успешно отражены.
Что ж, всё правильно. Первым делом — лиши противника продовольствия. Не будет питаться — не сможет драться. Три пункта питания — серьёзная потеря: с одного пункта кормится до трёхсот хищников.
— Каковы потери живой силы? — спросила я.
— Восемьдесят собратьев, — ответил Оскар. — Из них тридцать пять бойцов, остальные — так сказать, гражданские. Мирные собратья. Надо сказать, ты хорошо поступила, Госпожа, что в своё время обучила их самообороне: это очень пригодилось многим для выживания. Со стороны "Авроры" потери составляют тридцать бойцов.
— Что ж, соотношение потерь — яркий показатель, — вздохнула я. — Неважные пока у нас дела... Ну, ладно. Как у нас здесь, в замке? Как себя чувствуют дети?
Детьми занимались Вика с Конрадом, и, надо сказать, у них неплохо получалось. Вика и её помощники организовывали игры и всяческие развлечения, а Конрад вёл секцию самообороны, и тоже не один: ему помогали бойцы из замковой охраны, которым пока нечем было заняться. Многие дети, впрочем, грустили и беспокоились, хотели к родителям; я прошлась по комнатам и собственными глазами увидела унылые личики малышей, да и у старших был немного растерянный вид. Некоторым детям повезло: их папы служили в охране и могли находиться рядом с ними, другие же с завистью смотрели и лишь мечтали о родительских объятиях. Впрочем, все взрослые, как могли, старались успокаивать и подбадривать детей, и на детской территории атмосфера стояла в целом всё-таки тёплая и доброжелательная. Не обходилось, конечно, и без истерик, срывов и капризов, доложила Вика.
