Колыбель. 1. Феномен Ювэ

— Ну, знаете ли! — возмутилась Сара.

— Знаю! — отрезал 'Няшка', а Ратников с Даймом переглянулись: не такая уж и скотина пресс-секретарь господина Ву. Следя за возникающей 'перепалкой' все гости немного отвлеклись от происходящей 'внизу' трагедии. — Говорите по делу, миз. Вам есть что предложить?

— Раз мы не можем вернуться в Порт Ярославль... или в Порт Наньцзин, откуда должна стартовать экспедиция, почему бы 'Хантеру' не направиться в Порт-Альбион... или Атлантис... или Ершалем, наконец?!

— А зачем? В полётном задании о возможности изменения пункта назначения ничего нет! Со всем уважением, миз Коэн, — едва заметная 'гостям' скептическая ухмылка Цао явно демонстрировала размер этого уважения, — 'Хантер' не является вашей прогулочной яхтой. Он приписан к Исследовательскому Флоту и выполняет задание по проведению ходовых испытаний.

— Поэтому ничто ему не мешает прибыть вместо запланированного места назначения в любое другое. Например, в Атлантис...

— Или в Астурию, — негромко добавила Маргарита.

— Да хоть в Хьюстон! Любой порт Конфедерации сочтёт за честь принять и обслужить корабль Исследовательского Флота, и я не вижу причины, заставляющей нас болтаться...

— Безопасность, — Цао произнёс своё замечание в полголоса, но его услышали все.

— Что?!

— Это так просто, миз Коэн. Вы же просили назвать причину? Я это и сделал. Ни в одном из портов Конфедерации не может быть гарантирована безопасность 'Хантера'. Кроме Порта Наньцзин, где его ожидает челенжер 'Астра' и всё необходимое для экспедиции. Если бы имелся выбор пункта назначения... о! Я уверяю вас, что у Восточноазиатского Союза первоклассных портов много, и никакой нужды использовать североамериканскую — или астурийскую, миз Эвес! — орбитальную инфраструктуру у этого корабля нет! К тому же я абсолютно уверен, что С.Б. Союза совместно с диспетчерской службой порта справятся с данной ситуацией. Давайте немного подождём, а пока там разбираются с неожиданным подарком, мы не торопясь... — Цао перевёл взгляд на Ратникова, — какая текущая скорость 'Хантера', лейтенант?

— Пять тысячных старва, сэр!

— Вот, дамы и господа! Мы всё равно идём домой.

Цао не стал ещё больше заострять внимание комиссии, что у каждого дом-то свой.

Происшествие с 'Мумбаи-восемнадцать' выглядело весьма подозрительно. Пользуясь привилегией командира корабля, Цао незаметно для остальных дал иусу распоряжение подсчитать вероятность того, что изменённая аварией траектория контейна, идущего в Порт Мумбаи, пройдёт через Порт Ярославль и Наньцзин. Результат расчёта был очевиден и Цао не понравился: вероятность такого события оказалась исчезающе мала!

Расчёт Дайма выдал сходный результат. Как журналист, ведущий расследование, он дополнительно учёл, что 'Хантер' вполне мог оказаться заперт в опечатанном доке 'Виржин' — и тогда, если бы потерявший управление контейн столкнулся с доком, катер оказался бы повреждён. Это задержало бы экспедицию как минимум на два-три месяца — или, зная неторопливость офиков, даже больше. В этом варианте общественный интерес постепенно бы спадал, и через полгода ни Грауф, ни история 'Феномен' стали бы никому не интересны.

Тем более, что доктору Грауфу эти полгода ещё надо пережить. Судя по тому, сколь серьёзно взялся за дело неизвестный противник, без экспедиции прожить их будет непросто не только Виктору, но и самому Дайму. Почему-то журналистов, занимающихся расследованием, никто не любит, а Торстейн в делах вокруг 'Хантера' увяз по уши!

— Как хотите, флаг-капитан, — скривила гримасу Сара, — моё дело предложить...

— Вот именно, миз Коэн, — максимально любезной и насквозь фальшивой улыбкой ответил Цао, — и поверьте, я и мой экипаж весьма вам благодарны за это щедрое предложение. Давайте пока последим за новостями!

'...к нашему общему сожалению, буксиры Порта Ярославль при попытке совершить стыковку с аварийным контейном потерпели неудачу. Уже вблизи, с расстояния пятидесяти километров, выяснилось, что судно 'Мумбаи-восемнадцать' вошло в неконтролируемые вращение, кружение и кувырки. В этих условиях от идеи попасть на борт контейна отказалась даже опытная абордажная команда монитора 'Волхов'. Дистанционное исследование терпящего крушение судна показало, что живых на борту нет и все четырнадцать человек экипажа, скорее всего, погибли вследствие нарушения синхронизации базовых динамических систем контейна.

Эксперты полагают, что трагедия произошла в момент начала манёвра торможения. Из-за несогласованной работы мирда и кограва последний включился с серьёзным опозданием относительно момента, когда тормозной двигатель выдал полную мощность в триста сорок грас. Предварительные оценки дают величину запаздывания в диапазоне от ста до трёхсот миллисекунд.

Даже тренированные военные пилоты и десантники не в состоянии перенести резкое изменение собственного веса, так называемый гравитационный удар, превышающий двадцать грас. Подобная перегрузка в отсутствии компенсации вызывает серьёзные повреждения внутренних органов. При трёхсот сорока грас нескомпенсированной тяги смерть экипажа наступила мгновенно. Опираясь на заключение экспертов, командование Военного Флота приняло решение уничтожить контейн 'Мумбаи-восемнадцать' как представляющий серьёзную угрозу судоходству, жизням и благоденствию граждан Конфедерации.

Монитор 'Волхов' в ближайшие несколько минут откроет огонь, а ещё несколькими минутами позднее к нему присоединится монитор 'Аджни'.

Не уходите от ваших фельдов, мы ведём прямой репортаж с огневого рубежа!..'

Торстейн Дайм, немного разбирающийся в реалиях космических боёв, схватился за голову: неужели все там, 'внизу', сошли с ума?

— Идиоты! — не выдержал Ким Бомин. — какие же они идиоты!! Неужели никто так и не подсказал кретинам, засевшим в кабинетах Адмиралтейства, что подобным обстрелом они только ухудшат ситуацию?!

— Но почему?! — удивлённо спросила Маргарита.

— Потому, миз Эвес, — 'Няшка' Ли говорил тихо и бесцветно, но Торстейн, который знал пресс-секретаря лучше остальных, видел, что тот прямо-таки 'кипит' внутри, — что этим мониторам просто нечем уничтожить мегатонный контейн, заполненный 'порошком' руды. Они могут повредить двигатели, нарушить целостность корпуса судна или даже развалить его на несколько фрагментов, но те сохранят всю свою кинетическую энергию. При этом увеличится поперечное сечение хм... 'русла опасности' вокруг траектории движения контейна, а, следовательно, и число объектов, которым он будет угрожать!

— Вы хотите сказать, что Флот бессилен?

— Ну почему же бессилен, миз! — виновато улыбнулся Ким, будто извиняясь за свои слова. — Флот не успеет...

— Чтобы ликвидировать опасность, — перебил пилота 'Няшка' Ли, — остатки контейна нужно превратить в газ или хотя бы в мелкодисперсную пыль. На судне мегатонна руды! А 'Волхов' — как и 'Аджни' — патрульные корабли, несущие скорее полицейские функции. Киноры в данном случае бесполезны. Соединённая мощность их луоров позволит превратить в пыль и газ не более... — пресс-секретарь быстро что-то подсчитал на своём ибре, — ...пятидесяти килотонн массы... да и то, если они будут непрерывно вести огонь со своей текущей позиции и до Порта Ярославль! Плюс термоядерные ракеты... их в лучшем случае ещё по дюжине на корабль... ещё чуть больше семидесяти килотонн. Остальное, то есть больше мегатонны массы, нанесёт удар сначала по орбитальным структурам Порта Ярославль, а потом, если ничего более не будет предпринято, по Порту Наньцзин!

— А там, между прочим, собраны все ресурсы для экспедиции 'Хантера', — хмуро отметил Грауф, — да и челенжер 'Астра', назначенный на роль носителя нашего катера, заканчивает регламентное обслуживание в специализированном доке...

'Странное совпадение', — подумал Дайм, — 'Или это совсем не совпадение, а самое настоящее покушение? Не на доктора Грауфа, а сразу на всю экспедицию. Ведь только по счастливой случайности, благодаря невероятному трудолюбию Грауфа, Ратникова, колоссальному влиянию секретаря Цао Цзыпея 'Хантер' находится не в доке 'Виржин' в Порте Ярославль, а на ходовых испытаниях в открытом космосе! А если бы...'

— ...'Конфедерейшн ньюс чэнел' ведёт свой репортаж с борта редакционного катера, находящегося всего в нескольких километрах от места событий. В эти минуты вы можете наблюдать, как монитор 'Волхов' готовится открыть огонь...

Экран заполнила огромная — восемьсот метров длины, шестьдесят метров высоты — угловатая туша боевого корабля, охватывающая по экватору стометровые шары орудийных башен. На борту, обращённом к зрителю, выделялись крышки люков ракетных катапульт, а выше и ниже его из неторопливо раскрывающихся полусфер башен угрожающе вылезали длинные тонкие стволы луоров.

Визор стереокамеры переполз чуть в сторону, где к месту событий подходил брат-близнец занявшего позицию монитора, 'Аджни'. Его башни тоже начали раскрываться, собираясь обнажить лучевые орудия.

— ...Кажется, всё готово. Но почему 'Волхов' медлит с открытием огня? Неужели до сих пор нет приказа Адмиралтейства?! Или ему что-то мешает?..

Взгляд камеры уехал куда-то вперёд. Изрядное увеличение показало зрителям кувыркающийся и замысловато вертящийся корпус контейна, вокруг которого застыли толстые диски буксиров.

— ...Конечно, дамы и господа! Это — суда аварийно-спасательной службы. Пока они не отойдут, мониторы не смогут открыть огонь! Но почему буксиры медлят?.. О, кажется они, наоборот, пытаются подойти ближе к контейну. Но зачем?!.. Ещё раз попробуют состыковаться?..

При большом увеличении камеры зрители увидели, что буксиры действительно подошли практически вплотную. От них до центра масс взбесившегося контейна было не более шести сотен метров, и его оконечности с потухшими мирдами то и дело проходили в опасной близости от судов, пытающихся оказать помощь.

— ...Что они делают, что они... невероятно! Это же огромный риск! Какая безответственность... или героизм?!

Из открытого шлюза буксира на проходящую в этот момент мимо него оконечность контейна 'прыгнули' несколько фигурок в ярко светящихся скафандрах спасателей. Комментатор на несколько мгновений затих, но зрителям было слышно его напряжённое дыхание.

— ...Высочайшие, поразительные профессионализм, самоотверженность и отвага — вот что это такое!

Давайте подождём и посмотрим, удастся ли этим смелым людям проникнуть внутрь?..

Грауф скептически хмыкнул, чем вызвал неодобрительный взгляд Цао, и поспешил пояснить:

— Я, господин флаг-капитан, ни на мгновение не сомневаюсь, что эти парни доделают начатое, раз уж справились с самой трудной частью работы. А вот Флот... похоже, этих ребят собирались изрядно 'подставить', разве нет? Представьте, какой вой подняла бы общественность, когда вмешательство мониторов не спасло бы структуры Порта Ярославль? Надеюсь, никто не тешит себя иллюзией, что два корабля смогли бы решить эту ситуацию, а?!

— Достаточно, флай-лейтенант! Возьмите курс на Порт Наньцзин. Мы возвращаемся.

Если говорить честно, после происшедших событий Торстейн пребывал в некой растерянности. Всё его 'расследование', казавшееся десятью днями раньше образцом журналистской деятельности, могло теперь вызвать лишь усмешку. Образец наивности, ага!

'Вблизи' всё выглядело иначе. Казалось бы, чего проще? Определи, кому выгодно — и вперёд. Но, как ни странно, успех или провал экспедиции Грауфа был бы угоден многим сильным мира сего, причём именно так — и успех, и провал, всё равно. Все они были заинтересованы не в результате, а в том, чтобы экспедиция состоялась.

Это, с одной стороны, снимет социальное напряжение — слишком многие зависимы от ресурсов, поступающих из пояса Койпера, — с другой, отвлечёт внимание от политической борьбы за высший государственный пост и за другие 'злачные' места на самом 'верху'. А уж маржа от операций с акциями и недвижимостью — так же, как рост или падение доходов транспортных компаний — сущая мелочь по сравнению с иными милыми бонусами.

И в то же время они опасались, что экспедиция Грауфа состоится. Им было неинтересно, какие перспективы откроет это путешествие, будь то 'короткие пути', или новые представления о природе Вселенной вследствие исследований 'космического монстра'. Затею доктора Грауфа нужно похоронить — и точка, поскольку она несёт угрозу исконно сложившемуся балансу сил.

На самом социально-политическом 'верху' — Североамериканская Демократия. Точнее — 'Круг Просвещения', сформированный наиболее 'уважаемыми' семействами Северной и Центральной Америки, Морриганами и Рокфолдами, Кеннетами, Эскоттами и Варбурами, Лоуэллами и Кэбботами.

И Редшилды, куда уж без них. В самом Круге эта семья далеко не на первых ролях, но их представители есть буквально везде — возможно, кроме 'Истинного Огня'.

Чуть ниже их по влиянию стоят Александэры и Виндзоры, истинные хозяева земель Альбиона (и не только!). Они не демонстрируют свою власть открыто, полагаются на искусство манипуляции и прямо участвуют лишь в принятии наиболее важных решений.

Северный Альянс, объединивший большинство земель России и Северной Европы, все эти Норды, Кроупы, Бороки, Белоу, берёт пример с Альбиона и не любит вести самостоятельную политику, предпочитая оставаться в тени и встраиваться в процессы, организованные кем-то ещё. Шакал! Но, надо отдать должное, хитрый и безжалостный.

Великое Герцогство Астурийское (Юго-Западная Европа, Южная Америка, Карибы), как и Восточноазиатский Союз, с удовольствием 'урвали' бы себе всю власть в Конфедерации — или её кусочек побольше. Но у них пока маловато сил и политического влияния. Экспедиция Грауфа — отличный повод чуть-чуть увеличить и то, и другое.

Прочим — а это Индоарийский Альянс, Великий Туран, Истинный Халифат, Земля Обетованная и другие совсем уж мелкие 'игроки', то есть более половины населения Конфедерации — всё равно. Они охотно поддержат того, кто предложит им больше. Как правило, это — 'Круг Просвещения'. Ещё нужно принять во внимание, что и Круг, и Союз, и все остальные — образования далеко не монолитные. Отношения между всеми семьями, да и внутри них, противоречивы и отнюдь не безмятежны, а выгоды и резоны у каждой группы свои. Далеко не все из них видны или понятны обычному журналисту... даже если он обладает поддержкой со стороны влиятельного лица.

Цао. Вот уж действительно странная фигура! Он выглядит весьма заинтересованным в том, чтобы экспедиция доктора Грауфа состоялась и завершилась успехом. И с этим учёным, и с Фёдором Ратниковым у него сложились с виду тёплые и дружеские отношения. Но его интерес к этому 'путешествию' непонятен, выгоды неясны. По этим причинам Торстейн не спешил рассматривать секретаря Цао Цзыпея как проводника воли председателя Ву Лао. Его цель иная... но какая?