Колыбель. 1. Феномен Ювэ

Прошла без малого тысяча лет с момента первого полёта в космос, а человечество по-прежнему заперто в своей "колыбели", вынужденно осваивая каждый подходящий для жизни уголок Солнечной системы. Почти тысячу лет лучшие умы человечества ищут способы добраться хотя бы до ближайших звёздных систем. Но все попытки неизменно оказываются неудачными. Никаких успехов, только разочарования.

Как иногда бывает, решение нашлось случайно, внезапно, и оказалось не таким, как предполагали учёные. Но за шаг в новую эпоху пришлось заплатить — не только деньгами, не только самоотверженным трудом, но и жизнями простых людей, из которых далеко не все имели отношение к Космосу. И уж точно никто из них не собирался приносить себя в жертву даже ради исполнения давней мечты человечества...

КОЛЫБЕЛЬ. ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. ФЕНОМЕН ЮВЭ

...думаете, всё так просто? Действительно, просто... но совсем не так! (Алберт Эйнштейн)

В действительности всё иначе, чем есть на самом деле! (Антуан де Сент-Экзюпери)

ПРОЛОГ

В НЕУДАЧЕ СКРЫТ БУДУЩИЙ УСПЕХ...

...но обычно неудачники оказываются не причём!

1

2936, ноября 07-го, среда, Пояс Койпера.

— Навигация 'стухла', — мрачно откомментировал старший пилот застрявший на половине 'пути' ...надцатый повтор стандартного теста навигационного иуса, интеллектуального управляющего устройства, — поздравляю, господа неудачники, мы в глубокой...

— В "глубоком", если ты говоришь о космосе, — жизнерадостно ухмыльнулся второй пилот, тряхнув вечно растрёпанной шевелюрой, — хотя четырнадцать световых часов от дома — это не так далеко!..

Контейн (транспортное судно) Объединённой Компании Астроперевозок, О.К.А., потерянно завис в тени Камула, одной из малых планет Пояса Койпера. Сюда, на базу майнинга, он привёз запасы продуктов, расходные материалы и запчасти, и уже был до отказа загружен контейнерами с ценными рудами. Четвертью часа ранее он должен был стартовать к порту назначения, но... километровая громада по-прежнему обречённо висела над планетой, не делая дальнейших попыток отправиться в путь.

— ...И чего ты беспокоишься? В любом случае не заблудимся! Солнышко — вот оно, а вон та блеклая звёздочка — Земля, до её орбиты мы доберёмся и так, в режиме ручного управления, напрямую. В начале пути придётся попотеть, конечно — ну, пока не выберемся из Пояса, зато потом спокойно пройдём над эклиптикой до самого порта. Или ты беспокоишься, что не успеешь отыграться, да?

— Вместо двух недель — шесть суток? — прикинул срок ожидаемого путешествия первый пилот. Стандартная игровая партия занимала неделю, а значит... — Да уж, не везёт — так не везёт!

— Каламбуришь? — отозвался инженер-механик Линкольн Ювэ. — В отличие от систем навигации, которую ты с приятелем просра... хм-м... проиграл, двигатели в норме, вывезут, не сомневайся!

— Он беспокоится, что не успеет отыграться! — нервно хихикнул второй пилот.

Конечно, ситуация неприятная, но пилоты-навигаторы ничего страшного и ужасного в ней не видели, всяко бывает. Особенно на ханьских грузовозах, которые хозяева ремонтируют от случая к случаю, руководствуясь проверенными веками правилами "работает — не трогай!", "взятка офику дешевле ремонта".

— Поди, в незаконченной игровой партии ты и поражение не признаешь, не так ли?

— Так и ты — тоже!

— Естественно. Но сейчас, — повысил голос первый пилот, — меня больше беспокоит, что заплатят нам именно за шесть суток, а не за две недели, как оговорено, да.

При этом все покосились на молоденького шкипера, едва преодолевшего рубеж совершеннолетия. Юный "мажор", племянник или внучок кого-нибудь из хозяев, поставленный на судно на единственный рейс, представлял интересы судовладельца. Его и назначили-то командиром на один рейс ради красивой записи в личном деле "командовал транспортным судном мегатонного класса". О, престиж, отличные перспективы дальнейшей работы...

В Торговом Флоте таких называли "одноразовыми". Одноразовый шкипер, ага!

Поскольку О.К.А. была зарегистрирована Обществом "Драгоценное Наследие", входящим в состав Восточноазиатского Союза, в котором главную роль играют именно ханьцы, экипаж контейна не сомневался, что владельцем судна является какой-нибудь "богатенький ханец". Плоское скуластое лицо мальчишки-"мажора" явно свидетельствовало о его происхождении лучше любых удостоверений. Впрочем, даже единственный ханец на борту, инженер-механик Линкольн Ювэ, вряд ли мог отличить одних восточноазиатов от других. Все они — и ханьцы, и нихонцы, и выходцы из Корё были на одно лицо. "Не люблю ханьцев!" — эта мысль фестивальным лозунгом светилась в недовольных взглядах обоих пилотов. — "Жадные жлобы, всегда хотят заставить работать больше..."

"...А заплатить поменьше!" — подмигнул пилотам инженер-механик. Вслух он ничего не сказал, зачем? Всё понятно без слов. Кстати, Ювэ — нормальный парень... хоть и ханец. Возможно потому, что родился в Америке?

— Остальное получите как премию! — раздражённо процедил шкипер, без труда "считав" с лиц подчинённых очевидные сомнения. — При условии, что груз попадёт к заказчику вовремя! Чем раньше прибудем, тем меньше хлопот логистикам и чиновникам О.К.А., и выше профит.

Мерзкие западные обезьяны!

Все примитивные желания пилотов-навигаторов сводились в рейсе к принципу "работать поменьше, получить побольше", вполне понятному и вызывающему сочувствие... со стороны, издалека. А вот если это — позиция твоих собственных подчинённых, на ум почему-то приходит только словосочетание "ленивые ублюдки", ага.

И почему его семья не наберёт на это "корыто" не обезьян, не дикарей, а нормальных разумных существ, которые понимают свой долг ежедневного труда? И работают не из-под палки? Хотя, до того, как дядя отправил его командовать контейном, у него ещё оставалось детское "преклонение перед Западом", да. Зато теперь...

2

Взгляд шкипера упал на звёздную карту, выведенную на фельд стереомонитора, и до боли очевидная мысль непроизвольно выскочила в виде десятка эмоциональных слов. Поскольку все они, кроме пары междометий, оказались нецензурными, иус судна, прежде чем занести их в логи переговоров в командной рубке, озадачился подходящим переводом. В литературном виде запись в бортовом журнале теперь выглядела так: 'Хм-м, а ведь так маршрут изрядно короче! Странно, почему же им до сих пор не пользуются?!..' Молодого человека извиняло отсутствие опыта и три недели постоянного стресса от общения с варварами и дикарями, из которых О.К.А. сформировала экипаж контейна.

— Видишь ли, шкип, — первый пилот переглянулся с напарником, — движением судов обычно управляют не пилоты, а навигационный иус. Интеллектуальное устройство прокладывает курс, ориентируясь на энивэй, маршрутную карту. Её в обязательном порядке утверждает Служба Астронавигации, а отклонение от маршрута — каждый раз предмет тщательного расследования...

— Это-то понятно, — отмахнулся 'мажор', — но ведь напрямик — быстрее?!

— Никто напрямик не ходит, — пожал плечами второй пилот, изумляясь про себя невежеству юнца, — в Космосе нет прямых путей, только кривые. Пассажирские и транспортные суда идут от порта к порту, стараясь сделать рейс максимально прибыльным. А напрямик...

— Сам подумай, шкип, — хитро усмехнулся первый пилот, — насколько будет загружен контейн, если он пойдёт сюда сразу из цивилизованных мест напрямую?

— Процентов на пять-шесть? — быстренько прикинул в уме 'одноразовый'.

— Три с половиной, — отозвался со своего места молчавший до этого штатный интендант. — Даже если на обратном пути загрузить контейн полностью, никакой маржи для судовладельца не будет.

— Но тогда прямой путь для рейсов, подобных нашему, когда контейн уже до отказа загружен добытой рудой, намного выгоднее. Почему же его не используют?!

— Видишь ли, шкип, — инженер Ювэ незаметно подмигнул пилотам, которые, отвернувшись, прыснули в кулачки, — прямой путь таит много опасностей и тайн, о которых не говорят курсантам Академии. Космос, даже ближний, практически не исследован и скрывает за завесой вечной тьмы леденящие душу ужасы. Встреча с ними отняла жизни многих опытных астронавтов, а те, кто ухитрился спастись, преждевременно поседели и наотрез отказываются сходить со знакомых и проверенных маршрутов, указанных в энивэе...

Хихиканье пилотов перешло в беззвучный гомерический хохот, и даже всегда насупленный интендант не смог сдержать улыбки.

— К-к-какие ужасы?! — немного запинаясь, выдавил из себя 'мажор', — мне никто не говорил...

— О! Об этом не принято болтать, шкип, чтобы не навлечь беду, но все знают: Космос вокруг нас наполнен жизнью, которая приспособилась к пустоте и кардинально отличается от всего, с чем до того сталкивались люди...

— Чудовища! Космические монстры!

Голос первого пилота звучал хрипло и неестественно от долго сдерживаемого хохота, но 'одноразовый' принял это за последствие испуга, от чего ему стало ещё страшнее.

— Монстры?!!

— Да, — кивнул головой Ювэ, — они разные. Крупные, которые способны легко сожрать контейн, крайне редки. Мелкие — 'шершавчики' и 'скрипуны' довольно обычны и вдали от планет встречаются часто. Ты же помнишь, шкип, тот скрип и скрежет, который не раз возникал на маршруте?

'Мажор' обречённо опустил голову. Действительно, на протяжении всего перехода он не раз с тревогой вслушивался в странные скрежещущие звуки — был бы он на яхте в море, решил бы, что цепанул днищем мель — до сих пор юноша полагал, что они связаны с нарушениями центровки груза, вызывающими перенапряжение корабельных балок и шпангоутов, некомпенсируемое формгравами. Но теперь...

— Я уверен, что именно шершавчики повредили нашу навигационную систему, — максимально твёрдо заявил второй пилот, стараясь отогнать прочь всё возрастающее желание захихикать. — Эти твари только и ждут, чтобы начисто обглодать такелаж судна, зашедшего слишком глубоко в Космос! А тот странный шелест на последнем переходе, — он повернулся за поддержкой к напарнику, который усиленно закивал, — точно, они!

Мальчишка, волею директоров О.К.А. поставленный в начальники, похолодел:

— Что же делать?

— Только идти напрямик! С вышедшей из строя навигационной системой шествовать через Пояс Койпера и внешние планеты решится только самоубийца! Расследования причин ухода с энивэя не избежать, но... даже сейчас, через восемь столетий от начала космических перевозок, навигация за Нептуном остаётся весьма непростой и требует максимальной внимательности от всего экипажа... — первый пилот незаметно подмигнул напарнику, — ...и опытного шкипера!

Новый маршрут — новый энивэй, авторство которого будет принадлежать только им! И солары, которые отвалит Служба Астронавигации, наверняка окажутся неплохой прибавкой к премии от компании. Лопух-шкипер об этом, похоже, и не догадывается. Опытный капитан или потребовал бы свою долю, или запретил бы подобный маршрут, сославшись на служебные инструкции.

3

Но мальчишка их даже не читал!

— Шкип, мы просто вынуждены, — подмигнул в ответ напарнику второй пилот, — выйти за пределы традиционного каботажного пространства. Не работают навигационные сенсоры и детекторы, слишком высок риск столкновения с астероидами или другими судами...

— А так мы просто "поднырнём" под Эклиптику...

'Одноразовый' задумался.

Пилоты хотят получить прямой приказ на сход с утверждённого Компанией маршрута, это понятно, самостоятельно они не имеют права принимать подобное решение. Именно на случай сбоя автоматических систем на борту практически роботизированного судна предусмотрен экипаж. В 'нормальном' режиме перехода по трассе вмешательство людей не требуется, иус способен любые расчёты выполнить автоматически, корректировать курс, разгонять и тормозить тушу массой в миллион тонн. А ещё интеллектуальные устройства делают всё это намного быстрее и лучше самого опытного пилота-навигатора.

И уж точно грамотнее 'одноразового' шкипера.

Всё это действительно верно, если навигационная система исправна, и управляющие устройства непрерывно получают информацию с внешних детекторов и сканеров. Иусы любого судна полностью беспомощны и жалки, если навигационная информация отсутствует, в такой ситуации даже люди с их 'заторможенной' реакцией превосходят самых совершенных роботов. Именно ради таких редких случаев на борту контейна присутствует команда, и Компания охотно закрывает глаза на то, что большую часть времени пилоты откровенно бездельничают, разыгрывая друг с другом виртуальные сражения...

А ещё на борту есть он — не просто шкипер, а полномочный представитель Компании, и предлагаемое очевидное решение принимать именно ему! Зато его ждёт и значительная награда — запись в личное дело о самостоятельном решении кризисной задачи.

О! Какие прекрасные перспективы она сулит!

К тому же вместо двухнедельной тоски надо перетерпеть всего лишь шесть суток аврального режима. И, что особенно приятно, основной труд падает не на него, а на механика Ювэ и пилотов, да! Монстры? Что-то, наверное, есть — те же шершавчики и скрипуны — но в космических чудовищ, способных запросто сожрать огромный контейн, не верилось.

— Иус, занести приказ в бортовой журнал!

— Выполняю...

'Одноразовый' с тоской глянул на серовато-бурую громаду Камула, занявшую большую часть экрана:

— Приказываю: судну Объединённой Компании Астроперевозок 'Феномен' бортовой номер 'пятнадцать-одиннадцать' покинуть стандартный маршрут энивэя и перейти на ручное управление. Пилотам-навигаторам выполнить необходимые расчёты и обеспечить прохождение судна по кратчайшему пути к порту назначения в режиме прямого управления.

— ...Приказ зафиксирован и подтверждён.

— Экипажу занять места по красному вахтенному расписанию. Посты, доложить о готовности!

4

— ...Первый, пилоты-навигаторы — 'зелёный': новый курс проложен и оптимизирован. Судно готово к манёвру выхода на новый маршрут и к разгону.

— ...Третий и четвёртый, инженер-механик, статус — 'зелёный'. Двигатели — в норме, энергосистема — в норме, формгравы активированы полностью, кограв готов к работе в максимальном режиме.

— ...Пятый, чиф-интендант. Контейнеры с грузом надёжно зафиксированы и полностью интегрированы формгравом судна. Смещение от оси — менее четырёх девяток. Статус — зелёный.

— Четыре девятки?! Отличная работа, интендант. Как тебе удалось?

— Груз — мелкодисперсная сыпучая среда, это было несложно, шкип. Можем трогать!

— Принято! Направить в порт назначения и офис Компании сообщения об аварийной ситуации на борту 'пятнадцать-одиннадцать' и кроки предполагаемого пути следования. Добавить: 'необходима помощь спасателей'.

— Выполнено, — отозвался иус.

— Насчёт спасателей — отлично придумано, шкип! Без их участия нам никак не обойтись, — хихикнул второй пилот.

— А как ты собираешься стыковаться в порту без действующей системы навигации, а? Тоже мне, умник! — огрызнулся шкипер. — Мощность — на маневровые двигатели, выполнить выход на маршрут.

— Да, шкип. Ну что, поехали?!..

5

...'Поехали!' — этот 'волшебный' возглас окончательно изменил человеческий мир, хотя ни участники событий, ни остальные жители Солнечной Системы пока об этом не подозревали. По странному стечению обстоятельств этот же 'клич' почти тысячу лет назад положил начало освоению Солнечной Системы. Ныне именно он открыл дорогу к звёздам...

Почти тысячу лет с момента первого полёта в космос человечество оставалось запертым в своей колыбели, постепенно заселяя каждый подходящий для жизни уголок и продолжая мечтать о звёздах. Таких близких и таких недоступных. Почти тысячу лет лучшие умы человечества искали способы добраться хотя бы до ближайших звёздных систем, но все попытки неизменно оказывались неудачными. Крохи поступающей информации никак не могли скомпенсировать разочарование от очередной неудачи.

Отчаянье, апатию...

Позднее историки подробно опишут и объяснят, как человечество по капле накапливало новые знания, идеи, по скудным крупицам терпеливо собирая информацию о ранее непостижимом. Это потом будет казаться, что всё человечество заранее знало, что найдёт путь к звёздам, сейчас же никто не мог быть уверен, что вековая мечта человечества сбудется... когда-либо вообще. Но люди — по природе своей любопытны, и даже мимолётный взгляд на недоступные звёзды заставлял некоторых из них, забросив все дела, посвятить свои жизни поиску дорог в иные миры.

За минувшую тысячу лет ни одна из попыток достичь даже ближайших звёзд не увенчалась успехом. Едва преодолев некую невидимую границу Солнечной системы, переставали выходить на связь автоматические дроны и роботы, с удручающим постоянством продолжали бесследно исчезать на этом мистическом рубеже астрографические суда. Упорство исследователей могло бы вызвать уважение, если бы не горькие поражения и жертвы. Увы, но многовековые бессильные попытки достучаться 'до звёзд' лишь усилили общее разочарование.

Некоторые учёные даже попытались ввести понятие "принципа недоступности", согласно которому вокруг Солнечной системы, Колыбели человечества, на границе столкновения солнечного и звёздного "ветров" формируется барьер, уничтожающий сложные устройства и живые организмы, позволяя покинуть родной мир лишь безжизненным быстролетящим каменным глыбам. Многие исследователи увлеклись поиском "обходных" путей, разрабатывая идеи "червоточин", "гипертуннелей".

...И почему-то никто из представителей 'официальной' науки не желал обращать внимание на длинную череду крушений межпланетных судов, столетиями преследующих транспортные компании и астрографические суда внутри Мира Колыбели, совсем недалеко от Солнца...

ПРЕЛЮДИЯ

ДИЛЕММА

...рассказать — или утаить?!!..

1

2936, ноября 09-го, пятница,

Земля, Наньцзин, Центральный офис О.К.А.

— Я правильно понял, — председатель Совета Директоров Объединённой Компании Астроперевозок Ву Лао по прозвищу 'Старик' бесстрастно уставился на своего бессменного секретаря Цао Цзыпея, — что весь груз безвозвратно потерян?

— Именно так, господин Ву, — вежливо поклонился Цао, — но господин Пак сильно расстроен гибелью своего племянника и потому прислал на наше заседание замену...

Ха! Расстроен, как же! У него таких 'племянников' — полтора десятка, а то и больше. Нет, просто хитрец Пак не желает лично брать на себя вину за происшествие, вот и всё! Конечно же, ему никуда не деться, но одно дело самому принять ответственность, чтобы не допустить 'утраты лица', другое — если Совет Директоров своим решением обяжет это сделать господина Пака. Ни 'Старик' Ву, ни Цао не собирались обсуждать ничего подобного вслух — упаси Будда! — но неудовольствие подобным поведением одного из директоров продемонстрировать необходимо.

— Я рад, коллеги, что в сие прагматичное время наш дорогой друг Пак Чжувон демонстрирует такую преданность семье... — слова 'Старик' Ву произносил тихо, неторопливо, весомо, будто бросая раскалённые камешки в чайник с водой, — ...демонстрируя характер, исконно присущий нашим великим культурам. Столь искреннее следование древним традициям без сомнения должно вызвать всеобщее одобрение и уважение, и потому я предлагаю не требовать от господина Пака возмещения стоимости судна и утерянного груза...

Ву перевёл взгляд на директора Кима, отвечающего за 'скользкие' юридические вопросы и тот едва заметно покачал головой.

— Страховщики компенсацию за судно и груз выплачивать пока отказываются, председатель Ву, апеллируя к условиям страхового договора. Шкипер 'Феномена' отдал приказ сойти с предписанного маршрута, — шёпот Цао, склонившегося к уху 'Старика', был прекрасно слышен всем директорам, — господин Ким собирается обращаться в арбитражный суд.

Ву слегка кивнул, подтверждая, что услышал секретаря, и как ни в чём не бывало, продолжил:

— ...однако наша компания 'потеряла лицо' перед контрагентом, это нужно возместить, для чего я предлагаю обязать нашего друга Пака Чжувона...

Шкипер контейна заранее, как все посчитали, предупредил Диспетчерскую Службу о возникших проблемах с навигационными устройствами, отсутствии надёжной ориентации в пространстве и неспособности самостоятельно выполнить швартовку в порту назначения. К расчётному времени выхода судна начальник порта велел подготовить ремонтный катер и стыковочные буксиры, однако 'Феномен пятнадцать-одиннадцать' появился намного раньше, чем ожидалось, всего через восемь часов после получения аварийного предупреждения.

Поскольку от Камула, где контейн забирал свой груз, до орбитального порта, принадлежащего О.К.А., свет (а значит, и любое электромагнитное сообщение) идёт четырнадцать часов, начальник порта сделал вывод, что просьба о помощи отослана уже довольно близко к дому, следовательно...

...Контейн стал жертвой нападения? Где и кого? Конкурентов или пиратов? Или пиратов, нанятых конкурентами? Иначе что могло вызвать аварийное состояние судна?

И где произошло нападение? Судя по курсу неуправляемого контейна, его скорости (около двухсот километров в секунду) и из расчёта времени появления на экранах диспетчеров, место катастрофы вычислить нетрудно. Это область диаметром в пару сотен тысяч километров, расположенная примерно в шести миллионах километров от порта. Но там пусто и всё просматривается!..

...Опять-таки, если контейн потерпел крушение всего в шести миллионах километров от порта назначения, почему он вообще сошёл с маршрута энивэя? И как это соотнести с информацией об отказе навигационных устройств, что содержится в просьбе о помощи?! И с электронной подписью шкипера и судового иуса, свидетельствующей о том, что призыв о помощи отправлен с орбиты Камула, откуда и должен был стартовать 'грузовик'? Подпись подделана хакером-злоумышленником? Зачем?! Бред...

2

Что-то могла бы прояснить станция майнинга на Камуле, но запрос туда только что отправлен, а ждать ответа раньше, чем часов через тридцать, бессмысленно...

...Правда, всегда остаётся вероятность того, что в катастрофе, в аварии, в очередной трагедии виноват не злой умысел, не силы природы, а обычное человеческое разгильдяйство. Такая версия всегда звучит самой первой, и служебное расследование по данному факту уже назначено. Даже два: одна — от О.К.А., другая — от Союза Страховщиков. Но в этом конкретном случае никто и не рассчитывал всерьёз, что объяснение окажется столь простым.

Да, шкипер — 'одноразовый', но экипаж-то опытный, ходивший в Пояс Койпера вместе не один год, а стаж первого пилота-навигатора насчитывал полтора десятилетия работы на разных маршрутах, в том числе и намного более сложных.

...Значит, всё-таки пираты? Начальник порта сразу же известил Корпус Системной Стражи, и те начали готовить детальное обследование области, в которой по расчётам произошло 'нападение'. Пока же все службы порта спешно бросились спасать терпящее бедствие судно. Связь с ним отсутствовала, сигнатура отражённого сигнала значительно отличалась от эталонной — видимо, судно получило серьёзные повреждения.

Мобилизованные в авральном режиме буксиры вышли навстречу и после часа-двух манёвров и борьбы с бесформенными остатками контейна смогли состыковаться и сейчас аккуратно тормозили скорость с системной до парковочной. Медленно, почти без использования когравов, компенсаторов инерции, чтобы не разрушить хрупкие остатки, внешний вид которых внушал добравшимся до контейна спасателям суеверный ужас.

При взгляде на эти 'останки' сразу вспоминались самые жуткие легенды о 'глубоком' космосе, о монстрах, таящихся в мрачной Бездне и ждущих удобного случая, чтобы напасть на беспечных путников, будто безжалостные рыбы-пираньи, скрывающиеся в омутах рек Амазонии.

Судно оказалось полностью разрушено и выглядело грудой хлама с искореженным, но сохранившим герметичность, базовым отсеком. Эта бесформенная 'куча' хаотично кувыркалась и двигалась по инерции. Очевидно, контейн вместе с внешней обшивкой, такелажем и частью корпуса утратил маневровые и маршевые двигатели. Когда же спасатели проникли внутрь этих остатков, стало ясно, что из дюжины человек экипажа одиннадцать погибли. Выжил только один — инженер-механик Линкольн Ювэ.

Единственного живого свидетеля катастрофы с максимальной аккуратностью как раз сейчас спешили доставить в лучший госпиталь О.К.А. под охраной агентов Службы Безопасности Конфедерации и офицеров Корпуса Системной Стражи. Остатки некогда прекрасного судна должны были поступить в закрытый ремонтный док ещё через сутки.

Поначалу О.К.А. попыталась предложить для работы с 'Феноменом' один из доков Порта Наньцзин, но под давлением 'партнёров' из Союза Страховщиков, Ассоциации астронавтов и силовых ведомств вынужденно согласилась на независимого ремонтника. Крупные судоремонтные компании не подходили из-за возможного конфликта интересов, и в конце концов все стороны остановились на одной из мелких ремонтных компаний, а изучение физиологических причин гибели людей собирались передать в Медицинский центр Джонатана в Ирландии, являющийся одним из наиболее уважаемых филиалов Астраунского университета...

3

— ...да-да, коллеги, именно обязать, никак иначе, передать половину принадлежащих ему акций О.К.А. нашим уважаемым партнёрам из Астурии.

— Простите, что перебиваю свободное течение ваших мудрых мыслей, господин председатель, — скривился Ким Ёнхо, — если передать Астурии сколь-нибудь значимое количество акций — ну, хотя бы процент — 'Драгоценное Наследие' наших предков может быть упущено и отдано в руки западных варваров, как это уже однажды произошло.

— Это было более тысячи лет назад, коллега Ким, — председатель Ву позволил покровительственной усмешке 'выстрелить' в оппонента, — и в иной обстановке...

— О, да, — звонкий голосок Цу-Ли Мэй, профессора права в Астраунском университете, представителя Филиппин и Океании, заставил всех вздрогнуть, — вы, господин Ву, не теряете при таком способе извинений ничего. В отличие от нас, — Мэй обвела жестом сидящих за столом, — и наших доверителей. Скажите, коллега Ву, вам действительно принадлежит крупный пакет акций компании 'Астурийский транспорт'?

— Это не имеет отношения к данному делу!

— Напротив, — Ким Ёнхо слегка подался вперёд и сейчас весьма напоминал тигра, готового к прыжку, — если информация профессора Мэй подтвердится, я и мои коллеги потребуем от вас передать избыточную долю акций в общее управление, чтобы не нарушить хрупкий баланс сил. Контроль за О.К.А. всегда должен оставаться у нас!

Именно ради поддержания равновесия внутри Восточноазиатского Союза неравнодушные патриоты четырёх стран, Поднебесной Хань, Корё, Империи Нихон и Федерации Океании, два с половиной столетия назад создали 'Драгоценное Наследие'. Общество взяло на себя все функции правительств отдельных территорий, оставив за ними исключительно декоративную роль. В настоящее время Наследие надёжно контролировало весь шестимиллиардный социум Восточноазиатского Союза, от клановой элиты до 'мяса' ханьских триад и нихонской гокудо формируя органы власти и руководя политикой Союза внутри Земной Конфедерации.

— Скажите, коллега Ким, — председатель Ву вальяжно откинулся на спинку высокого кресла и прикрыл глаза, будто его совсем не трогают обвинения руководителей Наследия, — это правда, что вы контролируете около тридцати процентов активов 'Норд индастриз'?

— Это не имеет отношения к делу...

— Напротив, драгоценный господин Ёнхо, это в корне меняет все оценки! А вы, прекрасная госпожа Мэй, — Ву слегка приоткрыл тёмно-карие глаза, остановив колючий взгляд на единственной даме, — по моим сведениям являетесь совладельцем 'Альбион фондейшн', а также 'Виккерс армз', причём ваши доли и там и там близки к контрольному пакету, это так?!..

— ...Мы отклонились от темы, драгоценные господа, — недовольно покачал головой Азато Орано, представитель Нихон, — Совет должен решить, что делать с этим... так некстати вернувшимся 'Феноменом'...

Если бы судно просто бесследно исчезло, вреда для О.К.А. было бы меньше. Судебные тяжбы, компенсации, расследование — всё это дурно сказывается на деловом климате и приносит убыток.

— К сожалению, полностью замолчать происшествие не удастся, поскольку помимо С.Б. и Корпуса о катастрофе пронюхали журналисты. Что же касается передачи части акций О.К.А. нашим партнёрам из Астурии, это, на мой взгляд, излишне. Западные варвары и так получат страховую компенсацию, с них хватит! Вот если бы вопрос стоял... скажем так, о помощи... со стороны некоторых заинтересованных лиц Астурии в сокрытии инцидента, тогда дело другое...

— ...Господа директора, утаить происшествие никак не получится, — подчёркнуто уважительно поклонился стоящий за секретарским столиком Цао Цзипэй, — я, как секретарь Совета директоров, предлагаю обсудить, не отвлекаясь на посторонние темы, как нам минимизировать возможный ущерб для репутации О.К.А!

— Хм-м, — директор Ким мимолётно оглядел коллег, слегка ошарашенных столь бесцеремонным вмешательством всегда молчаливого Цао, — полагаю, обсуждать пока нечего, так как нет достоверной информации. Почему бы нам, коллеги, не поручить это дело достойному господину Цао Цзипэю, а?!..

Почему бы нет? Никто не желал обсуждать личную собственность 'на стороне' и упрекать коллег в попытках 'нарушить баланс'. Зачем? В конце концов, так ли важно, кому именно принадлежат компании Астурии, Альбиона, Скандии и России, если они работают на благо 'Наследия'?

...И, раз уж расследования не избежать, секретарь Цао — наилучшая кандидатура на пост его куратора. В случае успеха лавры получит Совет директоров, а за провал спросят с неудачника-секретаря, отставка которого позволит Компании сохранить своё лицо.

4

2936, ноября 12-го, понедельник, Земля, Астраун,

Центральный пресс-центр.

— Дамы и господа...

'Няшка' Ли Цуаньбан, пресс-секретарь Службы Безопасности Конфедерации, одетый, вопреки своему обыкновению, в строгий гражданский костюм окинул взглядом полупустой зал и широко улыбнулся. Его улыбка действовала на медиа журналистов лучше любых аргументов, поэтому когда надо было сообщить о неудаче очередной следственной бригады 'Няшку' Ли всегда выдвигали на передний план. Откровенные провалы было редки, поэтому журналисты отчётливо понимали — если на пресс-конференцию вместо толпы высоких чинов прислали отдуваться господина Ли, запахло 'жареным'.

Это понимало и начальство, но ничего поделать не могло: провал есть провал, но вмешательство 'Няшки' позволяло сгладить острые углы, избежать неприятных вопросов и получать максимально доброжелательную реакцию общественности.

— ...к нашему общему сожалению, назначенная на сегодня пресс-конференция отменяется, поскольку материалы следственного дела пока не готовы. Мои коллеги прилагают все усилия, но пока следствие продолжается, и преждевременная публикация полученных материалов может помешать проведению объективной оценки...

Почти сутки потребовалось спасателям на стыковку, торможение и буксировку аварийного судна — точнее, его 'останков' — в ремонтный док Порта Наньцзин. Говоря откровенно, 'Феномен' судном уже не являлся, но и обломками это назвать не поворачивался язык, ведь обломки — это разрозненные части целого, разрушенного в результате перегрузок и деформаций. В случае с потерпевшим крушение 'Феноменом" никакого распада на части не произошло, отдельных фрагментов не обнаружили.

Их не было, как не было и такелажа, и плит обшивки корпуса, и иных обломков. Отсутствовала значительная часть рангоута. В частности, пропали все балки крепления контейнеров, внешние шпангоуты и стрингеры, а оконечности бимсов странно разлохматились. Создавалось впечатление, что несчастный корабль 'проглотил' кто-то очень большой — длина контейна изначально была немного меньше километра — и пытался 'переварить', но центральная часть с энергоустановкой, формгравом и когравом явно пришлась этому чудовищу не по вкусу, отчего её и 'выплюнули'. Ага, со скоростью около двухсот километров в секунду!

Увидев вблизи эту картину, спасатели испытали настоящий первобытный ужас. Такие чувства, по-видимому, охватили бы их предков, кроманьонских охотников, если вблизи своего стойбища они внезапно встретили бы бронированного тираннозавра, лакомящегося перепуганными мамонтами! Все байки и страшилки о космических монстрах и чудовищах, таящихся в неисследованных глубинах Вселенной, разом ожили и заиграли в их воображении самыми мрачными красками.

Но работа есть работа. Стиснув зубы, спасатели состыковались со страшными 'останками' и даже проникли внутрь, надеясь добраться до стабильной памяти иусов и логов судна. Ведь именно они могли бы пролить свет на происшедшее с контейном. К их изумлению, внутри кошмарных развалин спасатели обнаружили живого члена экипажа. Инженер-механик Линкольн Ювэ, молодой тридцатилетний мужчина, поседел, высох и казался абсолютно невменяемым, твердя лишь о 'страшном монстре, который всех проглотил'. Сумасшедший? Но он — единственный выживший в этой катастрофе.

Инженеру-механику повезло: он всё время находился в самом центре судна — его теперь не называли иначе, как 'Феномен Ювэ' — вблизи энергоядра и установок управляемой гравитации, чтобы обеспечить их стабильную работу. Он даже по распоряжению шкипера перенёс в служебное помещение койку, паёк и запас воды, чтобы на незнакомом маршруте не отвлекаться от дела.

5

Это и спасло несчастного, когда на судно напал 'монстр'. Всё это время, по словам Ювэ, чудовище грызло контейн... ну, именно так спасатели поняли сбивчивые объяснения инженера-механика.

Руководители спасателей, портовое начальство, владельцы О.К.А. испытали не меньший ужас, едва услышав первые рапорты о происшедшем. Естественно, их инстинктивной реакцией была попытка замолчать обстоятельства катастрофы и любыми путями избежать огласки страшных подробностей. Ведь если на космических трасах охотится монстр...

— Спасибо за проявленный вами интерес к работе следственных органов... — Цуаньбан собирался добавить '...и до свидания', но в зале поднялся такой крик, что офицер понял: если сейчас уйти просто так, можно сразу же приступать к поискам новой работы.

Пресс-секретарь помолчал, пережидая вал возмущения, накатывающийся со стороны медиа журналистов, и поднял руку, призывая восстановить тишину. Примерно через минуту информационные 'акулы' успокоились, и Цуаньбан бесстрашно улыбнулся в глаза этих самых ужасных хищников тридцатого века:

— Я готов ответить на несколько вопросов, дамы и господа. Естественно те, что угрожают тайне следствия и могут повредить делу, я буду игнорировать. Согласны? Тогда начнём с вас, — Цуаньбан указал на деятельного коренастого мужчину в первом ряду, — как всегда, сначала назовитесь и обозначьте медиа ресурс, который вы представляете на этой пресс-конференции. Напоминаю, всё происходящее фиксируется иусом, поэтому рекомендую воздержаться от провокаций и клеветы. Прошу!

— Торстейн Дайм, 'Гэлакси-интермедиа'. Господин Ли, вы подтверждаете, что в ужасной катастрофе контейна Объединённой Компании Астроперевозок, произошедшей на прошлой неделе, счастливо выжили несколько членов экипажа?

— Нет, Торстейн. К нашему общему сожалению, из всей команды 'Феномена' выжил только один человек. Это инженер-механик Линкольн Ювэ. Его здоровью ничего не угрожает и сейчас он проходит курс глубокой реабилитации в специализированном госпитале Службы Безопасности. К сожалению, состояние здоровья пока не позволяет ему принимать участие в пресс-конференциях или иных общественных мероприятиях. Как только лечащие врачи решат, что это безопасно, господин Ювэ с радостью ответит на любые ваши вопросы. Вы... — Цуаньбан указал на нетерпеливо машущую руками даму. То ли так проявлялась её горячая натура, то ли виновато неудержимое желание задать вопрос, но она чуть ли не выпрыгивала из весьма откровенного платья, — да-да, прошу вас...

Офицеру Ли не нужны скандалы с начальством из-за сумасшедшей эксгибиционистки, ага. Судя по смеху в зале, эта же мысль пришла в голову одновременно многим.

— Мари Лаваль, 'Воис-дю-Жёнев'. Господин Цуаньбан, расскажите, удалось ли выяснить, в чём причина катастрофы с 'Феноменом' Ювэ? Какие версии рассматриваются и готово ли следствие доказательно объяснить происшедшее?

— Имеющиеся материалы тщательно изучаются, Мари, и пока рано говорить о том, что мои коллеги имеют полную и непротиворечивую картину событий. Будут внимательно рассмотрены все стороны... хм-м... феномена Ювэ... — дамочка неожиданно для всех (похоже, и для себя самой тоже) нашла очень ёмкое описание катастрофы! — ...над изучением повреждений судна работают грамотные специалисты, им просто нужно дать время.

— Время?! — закричал кто-то в зале, — а на космических трассах пока будет разгуливать монстр, пожирающий мегатонные суда?!!

— Сказки и байки отставных астронавтов я не комментирую. Если есть разумные вопросы...

— Вы подтверждаете, что контейн съело чудовище?!..

— ...Как вы прокомментируете анонсированную забастовку астронавтов Колыбели?..

— ...Будут ли в Сенате специальные слушания по поводу феномена Ювэ?!..

— Без комментариев... спокойнее, дамы и господа, тише, а то я закрою пресс-конференцию...

ГЛАВА 1

ЧЁРНАЯ КОШКА В ТЁМНОЙ КОМНАТЕ

...есть ли она?

1

2936, ноября 16-го, пятница,

Земля, Ярославль, актовый зал университета.

— ...И я убеждён, что космос обитаем...

Немногочисленная публика, едва на половину заполнившая лекционный зал Ярославского университета, обрадовано загоготала. Редкие студенты, аспиранты и преподаватели пришли послушать доклад доктора Виктора Грауфа с многообещающим названием 'Мы не одни во Вселенной!' именно для того, чтобы вдоволь посмеяться. Ну как же можно без юмора относиться к заявленной теме?

Доктор Грауф уже давно прославился в учёной среде своими скандальными публичными лекциями о космических монстрах и чудовищах. Учёный мир считал его немного... сбрендившим на этой почве и потому относился к скандальным выступлениям снисходительно. Трудно остаться нормальным, если в двенадцать лет лишаешься отца-астронавта, пропавшего вместе со своим судном в глубинах космоса, а в шестнадцать лет — матери, работавшей судовым врачом на каботажном транспортнике и сгинувшей в Космосе вместе с ним...

Не удивительно, что все интересы юноши формировались вокруг обстоятельств гибели родителей. Никто столь страстно не желал разобраться в происшедшем, как Виктор Грауф! В двадцать два года он получил свою первую учёную степень в области инженерии космических судов и аппаратов, в двадцать три — степень по астрофизике, в двадцать четыре — по метабиологии...

Коллеги шутили, что если Виктор не был бы столь одержим поиском космических монстров, он давно бы стал всеми признанным академиком. Сейчас, на пороге собственного тридцатилетия, Грауф искал космического врага столь же неистово и страстно, как и пятнадцатью годами ранее. Его пыл ничуть не угас!

— ...Да-да, Космос населён существами, не похожими ни на нас, ни на что-либо знакомое человечеству по земной жизни. Эти твари сильнее и беспощаднее всех тех, с кем-либо когда-либо сталкивались люди...

Гогот превратился в неуверенное хихиканье. Лектор говорил убеждённо, уверенно, и зрителям, в основном студентам и аспирантам, неожиданно стало как-то жутко.

— Зря хихикаете, коллеги! Мною достоверно установлено, что за последние два столетия по вине существ, населяющих Бездну Космоса, погибли, по меньшей мере, две сотни судов. Первая странная катастрофа случилась с челенжером 'Юнна'.

Медленно вращающееся стереоизображение объекта, похожего на собранные в нелепую связку разные по размеру карандаши (самые длинные и толстые — вблизи оси 'связки') сразу проиллюстрировало слова лектора.

— В 2742 году это исследовательское судно по заданию Астрографической комиссии Сената выполняло картографирование перспективных транспортных путей между внутренними планетами и Поясом Койпера. Искорёженные, я бы даже сказал 'пожёванные', остатки челенжера были замечены спасательной службой станции майнинга на Макемаке, мимо которых они полетали со скоростью примерно двести километров в секунду в сторону Внешнего Рубежа Пояса. К общему сожалению, перехватить то, что осталось от 'Юнны', не удалось из-за отсутствия на станции мощных буксиров и специалистов по перехвату мегатонных неуправляемых хаотически кувыркающихся объектов. Зато спасатели честно отсняли более двух часов медиа материалов и провели тщательное зондирование объекта. Вот эти кадры, дамы и господа!..

В объекте, появившимся над фельдом лекционного проектора, было трудно узнать ранее демонстрируемое судно. Внешние 'карандаши' полностью исчезли, а внутренние, самые толстые, стали намного короче и лишились обшивки. Нелепо торчащие рёбра бимсов и кости стрингеров производили тяжёлое впечатление.

— ...На минутку задержите свой взгляд на этой картине, дамы и господа! Обратите внимание, что остатки челенжера полностью размещаются внутри фигуры, которую принято называть овоидом, то есть эллипсоидом с тремя разными полуосями. В данном случае отношение длины наибольшей полуоси к длине средней, то есть форм-фактор, равен трём. По неизвестным мне причинам, данная форма с близкими характеристиками весьма характерна для уцелевших фрагментов всех судов, потерпевших катастрофу в Бездне Космоса, и чем больше первоначальная масса объекта, тем меньше форм-фактор...

2

Теперь перед аудиторией высветился целый ряд объектов, в которых большинство сразу признала планетоиды Пояса Койпера и Облака Оорта. Очевидно, что Грауф подобрал их по сходству формы.

— Это Хаумеа, малая планета Пояса... да-да, база Системной Стражи, исследовательская станция, майнинг редких элементов, всё так! Обратите внимание на форму: форм-фактор два, масса — четыре миллиарда тератонн... — стрелочка указки крутилась вокруг объекта, высвечивая характеристики, — ...а это планетоид Сирин, восемьсот миллионов тератонн, форм-фактор два и две десятых...

Длинный ряд эллипсоидных объектов — малых планет, планетоидов, крупных астероидов — по мнению лектора должен был прочно обосновать его точку зрения подробным фактическим материалом, но у серьёзных учёных вызывал лишь высокомерную улыбку: просто тщательно отобранные удобные примеры! Таким образом можно доказать что угодно. Для полноты картины необходимо рассматривать полный набор, всю совокупность имеющихся данных, а с ними-то как раз картина выглядела иначе: большинство планет, малых планет, планетоидов и астероидов имеют, слава Богу, 'классическую' форму, да... хотя в позиции доктора Грауфа всё-таки какое-то рациональное зерно есть.

Несколько маститых профессоров, незаметно усевшихся на задних рядах, почти синхронно доброжелательно усмехнулись. Эх, молодой человек, вашу бы энергию и аналитический ум — да на пользу науке!

С точки зрения маститых учёных всё, излагаемое доктором Грауфом — лженаучный бред. Весьма занимательный, даже любопытный, но никакого отношения к науке он не имеет, а потому они, не особо стесняясь, покинули зал. Вслед за ними ушли и некоторые студенты, решившие, что 'комедия окончилась', а 'занудные' математические выкладки доктора Грауфа скучны и неинтересны. Виктор не обижался, к такой реакции на свои сообщения он уже привык.

— ...Несложный анализ показывает, что для объектов массой порядка нескольких мегатонн, находящихся в ряду жертв 'космических монстров', форм-фактор будет в районе тройки, что мы и можем наблюдать и в реальности. Мне удалось собрать достоверные данные об остатках судов, потерпевших необъяснимые катастрофы в Космосе, и надёжно определить некоторые закономерности. В самом деле, посмотрите: вот патрульный монитор 'Тезей', год 2762, то есть, его остатки... — фельд высветил странную инсталляцию из перекрученных балок, — ...начальная масса около семи с половиной сотен килотонн, форм-фактор — три и две десятых... А это — однотипные рудовозы-контейны типа 'Марк двадцать один', двести тринадцатый и четыреста тридцать шестой в серии, годы 2783 и 2788, мегатонники, форм-фактор остатков — три...

Кто-то из студентов (или аспирантов?) начал громко зевать, распространяя вокруг ощущение беспросветной тоски. Возможно, именно его влияние вынудило всё большее число слушателей безразлично потянуться к выходу из аудитории.

Право, кому может быть интересен 'металлолом'?

3

Удивительно, но такие всё же нашлись. В аудиторию незаметно, будто серые тени, зашли трое одинаково подтянутых людей в чем-то похожих ничем не примечательных костюмах. Двое из них, ровесники лектора, остались стоять у дверей, а третий, пожилой и солидный, с явно заметной сединой, аккуратно прошёл поближе и уселся на первом ряду с самого края, повелительным жестом заставив потесниться какую-то студенческую парочку, которая увлечённо занималась тисканьем и обнимашками, а не лекцией доктора Грауфа.

— Обратите внимание, дамы и господа, на эти медиа изображения, выполненные с большим увеличением. Перед вами — крупный план элементов рангоута перечисленных ранее судов, встретивших на своём пути гипотетического 'космического монстра'...

Честно говоря, сторонний наблюдатель скорее бы решил, что на изображениях — не металлокерамические балки, а густая шерсть какого-то полярного животного... или густо заросшая травами Дикая Степь... или... Но на поверхность балки или стрингера космического судна это ничуть не походило.

— Сходная картинка наблюдается у всех элементов, оказавшихся на поверхности воображаемого эллипсоида. По документам удалось установить, что с большой вероятностью эта фигура — естественная граница судового формграва потерявшего реперные узлы, по которым иус определяет пространственную конфигурацию судна...

В аудитории кроме нескольких студенческих парочек и десятка аспирантов, остались только трое 'серых', но Виктор, как поющий соловей, не обращал никакого внимания на происходящее в зале. Может быть, именно по этой причине его лекции любили посещать влюблённые парочки?! — ...аналогичную конфигурацию поверхности в некоторых случаях можно наблюдать на границе соприкосновения с активной агрессивной средой. В качестве простого примера...

Как ни странно, начальник 'серых', тот самый пожилой и солидный, слушал рассуждения Виктора увлечённо, с явным интересом. Правда, остальные двое, аккуратно перекрывшие двери аудитории так, чтобы никто больше не смог попасть внутрь, следили в основном за окружающей обстановкой, а не за мыслями доктора Грауфа.

— ...таким образом, я с уверенностью могу заявить, что все потерпевшие катастрофу суда на некотором участке своего маршрута попадали под воздействие крайне агрессивной среды, вызвавшей полное разрушение конструкции везде, где локальная напряжённость поля, сформированного устройствами искусственной гравитации, оказалась ниже определённого порогового значения...

Графики, стереосхемы, эскизы размещения устройств управляемой гравитации в корпусе гипотетического судна-охотника — продуманно, чётко, взвешенно... Пожилой 'серый' от возбуждения даже подался немного вперёд как большой кот, заметивший подходящую жертву. Это же то, что С.Б. лихорадочно искала!

— В заключение хочу сказать, что аккуратный анализ всех ранее необъяснимых катастроф космических судов позволяет довольно точно определить место обитания и охоты 'монстра' и предложить оптимальную конструкцию челенжера, который сможет относительно эффективно исследовать опасную область пространства... Спасибо за внимание! О, — кажется, доктор Грауф только сейчас заметил, что аудитория практически пуста, — а где все?!..

Разбежались?

Ничего, у него появился хотя бы один преданный слушатель — пожилой солидный человек в дорогом сером костюме, сидевший в первом ряду, встал и с каким-то странным фанатизмом захлопал в ладоши.

— Браво, доктор Грауф! Великолепно, ваша аналитика, ваша логика поистине безупречны!

— Спасибо. Простите, не знаю вашего имени...

— Норд, Фритьоф Норд...

Виктор мысленно присвистнул. Норды — богатейшая семья, их судостроительная компания 'Норд шиппинг' относится к числу крупнейших, а холдинг 'Норд индастриз' проводит разведку астероидов и комет в Поясе Койпера и Облаке Оорта, активно добывает ресурсы, производит энергию и энергоустановки... Пожалуй единственное, чем не занимается семейство Нордов — это бессмысленной тратой средств. А раз один из Нордов здесь, то...

— ...Я действительно впечатлён вашей лекцией. Скажите, доктор Грауф, а вы не думали воплотить свои теоретические выкладки и логические умозаключения в жизнь? Доказать, так сказать, теорию практикой, а?

4

— ...Да, это именно тот случай, который я бы отнёс к нападению 'космического монстра', — Виктор осторожно 'листал' медиа материалы, стараясь не пропустить какую-нибудь потенциальную деталь, — на первый взгляд, форм-фактор остатков судна чуть больше трёх. Полагаю, это остатки мегатонника, не так ли?

— Совершенно верно, доктор Грауф, — кивком подтвердил свои слова Норд, — контейн мегатонного класса типа 'Феномен' с бортовым номером пятнадцать-одиннадцать потерпел крушение где-то на трассе 'Камул-Земля'. Шкипер сообщил о выходе из строя аппаратуры навигации и принял решение идти напрямую. Его путь проходил как раз через отмеченную вами зону...

— 'Феномен'... как символично!

Окинув взглядом опустевшую аудиторию, Виктор присел на краюшек подиума. Лекционная кафедра возвышалась за его спиной как башня замка. Теперь он мог без помех заглянуть в глаза Фритьофа.

— Скажите честно, господин Норд, зачем вам понадобился 'сумасшедший учёный' в моём лице? Вы же ни на мгновение не поверили в существование 'космического монстра', не правда ли?

— В монстра — нет, но ведь что-то уничтожает суда... Норд не отвёл взгляда, но теперь его глаза смотрели пусто и невыразительно, почти безразлично. Почти... 'Нет, ну каков гусь!' — мысленно усмехнулся Виктор. — 'Он что, хочет, чтобы я выступил в роли заинтересованного просителя, которого можно использовать и выбросить, да?'

— Мне кажется, вы спохватились чуть-чуть поздновато. Суда пропадают уже более двухсот лет... О, так-так, неужели страховые компании отказалась выплачивать страховку? Ха, и до небес подняли тарифы?!

— Для 'сумасшедшего учёного' вы неплохо ориентируетесь в реальном мире! — в голосе Фритьофа проскользнула досада. — Космические перевозчики терпят колоссальные убытки, и это только начало. Ассоциация астронавтов грозится всеобщей забастовкой...

— И что же изменилось по сравнению с предыдущими катастрофами, которые ваши коллеги с полного одобрения правительства успешно замалчивали и игнорировали? Почему же не вышло сейчас?

Норд молча отвернулся.

— Вау! Дайте-ка угадаю: в этот раз есть живые свидетели, за которых заступилась Ассоциация астронавтов. Убирать их поздно, да к тому же, это лишь навредит транспортным компаниям, и без того испытывающим серьёзное давление со стороны общественности. Я прав?

— Ошибаетесь. Свидетель только один...

Линкольна Ювэ поначалу попытались убрать куда-нибудь подальше от глаз журналистов и общественности, но не получилось: слишком большой интерес проявили к спасённому инженеру и Ассоциация астронавтов, и Служба Безопасности Конфедерации, и Сенатская комиссия по астронавтике. И немудрено! Ведь катастрофа 'Феномена' всполошила всех, кто каким-либо краем соприкасался с космическими перевозками, прежде всего — экипажи судов и страховые компании. Одни боялись за свои жизни, другие — за собственный кошелёк.

Самыми первыми отреагировали страховщики. Повышенные риски потребовали повышенных страховых ставок. Об этих изменениях и о том, что послужило их причиной, мгновенно пронюхала Ассоциация, потребовав для своих астронавтов увеличения оплаты. Транспортные компании по привычке решили, что обойдутся временной мелкой 'подачкой', но не тут-то было: кто захочет рисковать за мизерное вознаграждение, идя в зубы 'космическому монстру'? Так что 'подачка' оказалась 'слегка великовата', и цены на транспортные услуги и некоторые виды продукции быстро поползли вверх, ведь убытки транспортные компании постарались переложить на потребителей. Вот тут-то история спасённого от 'монстра' инженера Ювэ и всплыла, до крайности возмутив общественность Земли демонстративным пренебрежением 'человеческими жизнями' со стороны 'жадных до наживы космических перевозчиков'...

5

— ...Одного вполне достаточно! — Грауф усмехнулся, мысленно прикидывая, сколько средств будут вынуждены вложить истинные 'хозяева' Конфедерации в отвлечение внимания общественности от катастрофы 'Феномена' и последующее новое оболванивание населения. Даже по весьма примерным расчётам, сумма выходила изрядная. — Полагаю, господин Норд, в сложившейся ситуации вы и ваши... коллеги решили опереться на мнение... хм... эксперта по монстрам, не так ли? О, ничего не говорите, иначе вы бы не пришли на мою лекцию — тем более, лично!

Фритьоф немного помолчал, а затем, прейдя к некому решению, едва заметно кивнул:

— Вы правы, доктор Грауф. Но если вы...

— Нет-нет-нет, я вовсе не жадный, господин Норд! Меня вполне устроит стандартная ставка эксперта...

— Конечно, доктор Грауф...

— Место... скажем, ассистента профессора на кафедре космофизики Астраунского университета...

— Полагаю, с долговременным контрактом, не так ли?

— Да, на целевом гранте 'Норд индастриз'...

— А вы нахал, Виктор!

— Что вы, просто стараюсь использовать ситуацию к своей... и вашей выгоде.

— Думаю, это можно устроить.

Действительно, ставка ассистента профессора — пусть и в лучшем университете Земной Конфедерации — пустяк для корпорации, оперирующей сотнями миллиардов соларов, но для Виктора — это возможность продолжить исследования и обеспечить свой научный приоритет. Опять же, благодаря традиционным условиям выдачи грантов, Норды получат преимущественное право на патенты и изобретения доктора Грауфа. Приемлемо.

— ...и место научного консультанта в экспедиции, отправляющейся на поиски 'космического монстра'!

— С чего вы решили, что подобная экспедиция будет?

— Деньги, уважаемый господин Норд, — фыркнул Виктор, мечтательно прикрывая глаза, — огромные деньги, которые принесёт своим организаторам и сама экспедиция, и её организация. А сколько можно заработать на продаже соответствующих прав различным медиа компаниям, боже ж ты мой! И не пытайтесь меня убедить, что вы и ваши... коллеги не думали об этом. Не поверю!

Фритьоф сдержанно кивнул. Голова у Грауфа варит!

— Вы уверены, доктор? — Фритьоф вопросительно поднял бровь и холодно улыбнулся. — Это может быть очень опасно, а нам не хочется рисковать ценным экспертом... кстати, единственным по 'космическим монстрам'. Все предыдущие встречи с ним, как вы только что убедительно доказали, закончились не в пользу человечества.

— Ерунда! — искренне рассмеялся Виктор. — Если оборудовать корабль соответственно моим рекомендациям, риск будет минимальным. Думаю, подобная разработка будет в интересах вашей корпорации, уважаемый господин Норд!

— Фритьоф, дорогой доктор, — улыбнулся Норд. — В неофициальной обстановке можете звать меня именно так!

— Спасибо... Фритьоф. Для вас я — просто Виктор. Всегда, в любой ситуации! — хитро усмехнулся Грауф.

— Благодарю. Но насчёт интересов 'Норд индастриз' вы ошибаетесь, Виктор. Видите ли, — поспешил объяснить своё заявление Норд, — данная экспедиция будет организована Сенатской комиссией по астронавтике, а она не заинтересована в ещё большем усилении какой-либо 'космической' корпорации, справедливо опасаясь нарушить хрупкий баланс сил в крупном бизнесе, сложившийся на данный момент. Например, анализ остатков 'Феномена' выполняет мелкая ремонтная контора, единственное преимущество которой — полная независимость от всех сколь-нибудь значимых 'игроков' на рынке космических перевозок.

— Неужели такие ещё есть?

— Как ни странно, да. И немало. Вот одну из них сенаторы и выбрали. Практически по жребию, — болезненно поморщился Норд: ещё бы, такие деньги уплыли из рук! — А лечение спасённого проводит институт Джонатана, а не госпиталь О.К.А. Ни 'Норд индастриз', ни какая другая корпорация не получат исключительных прав на результаты и новые разработки в этой области.

— Вот как? Видимо, оборудованием корабля-охотника тоже займётся какая-нибудь независимая фирма?

— Ха, фирма — это сильно сказано! Право на данную работу по сенаторскому жребию получила мелкая мастерская — 'Виржин', кажется! — принадлежащая какому-то... — Фритьоф быстро заглянул в ибр, портативный персональный иус, традиционно изготовляемый в виде браслета с маленьким округлым или прямоугольным фельдом проектора, — ...Фёдору Ратникову. Между прочим, его офис здесь, в Ярославле...

— Неужели? — искренне удивился Грауф. — Интересно, как же маленькая мастерская может построить судно для поиска и уничтожения 'космического монстра', а? Ладно там, челнок или мелкую яхту!..

6

— Дело в том, Виктор, что Сенат пока не желает выделять деньги на строительство специального корабля для ловли или уничтожения 'космического монстра'. Комиссия приняла решение о переоборудовании небольшого судна, буксира или даже катера таким образом, чтобы риск был минимален. Вы в своей лекции привели отличный обзор пропаж и катастроф. Все они произошли с судами, масса которых оказалась не менее семи сотен килотонн. Возможно, небольшой космический аппарат имеет наилучшие шансы обнаружить и незаметно подкрасться к 'монстру'?

— Нет, Фритьоф, мой анализ не позволяет уверенно утверждать что-либо подобное. Дело в том, что ходящие по дальним трассам суда — это, как правило, мегатонники. Мелочь вроде буксиров и катеров далеко от планет не появляется и потому...

— Жаль! Но, тем не менее, средства выделены лишь на оборудование небольшого судна.

— Это бессмысленно и, скорее всего, просто приведёт к ненужной трате ресурса и новым жертвам. Мне вообще не понятно, как катер или буксир будет добираться до охотничьих угодий 'монстра'? Это, знаете ли, довольно далеко от обычных маршрутов энивэев. У маленьких судёнышек просто не хватит топлива на обратный путь!

— С этим-то как раз всё просто: Сенатская комиссия решила, что и судно-охотник, и вся экспедиция будут базироваться на челенжере 'Астра'. Через месяц он вернётся из Облака, ещё месяц потребуется на плановый ремонт и дооборудование... Если к началу января охотник будет готов, экспедиция сможет выдвигаться... Так вы в деле, Виктор?

— Конечно, да. При условии выполнения моих рекомендаций по переоборудованию катера...

— Полагаю, это разумное требование.

— ...И выполнения перечисленных ранее условий!

Норд рассмеялся, разводя руками.

— Вы своего не упустите, не так ли, Виктор? Хе-хе, я-то вас полностью поддерживаю... думаю, и со стороны 'Норд индастриз' возражений не последует, однако последнее слово будет за начальником экспедиции. Моё предварительное согласие у вас есть, теперь надо лишь договориться с назначенным Сенатской комиссией руководителем всей операции, господином Цао Цзыпеем. Искренне советую тщательно подготовить все материалы, продемонстрированные вами на лекции, чтобы получить максимально сжатое и информативное изложение, доклад. Господин Цао — лицо крайне загруженное и лишнего времени не имеет. Имейте это в виду, Виктор!

7

2936, ноября 18-го, воскресенье,

новости Си-Эн-Си (Конфедерейшн ньюс чэнел).

'...Как стало известно корреспондентам 'Конфедерейшн ньюс чэнел', два дня назад Сенатская комиссия по астронавтике приняла решение о снаряжении экспедиции в предполагаемый район катастрофы контейна 'Феномен', история которого наделала так много шума на прошлой неделе. Хотя все официальные лица, в том числе руководитель экспедиции господин Цао Цзыпей, категорически отрицают, что главной целью станет поиск гипотетического 'космического монстра', в состав экипажа уже включён доктор Виктор Грауф, известный в околонаучной среде именно своими исследованиями таинственных катастроф крупных судов, необъяснимых с позиции официальной науки. 'За последние четверть века', — сообщил нашему корреспонденту доктор Грауф, — 'число необъяснимых катастроф, аналогичных феномену Ювэ, достигает нескольких сотен. Я счастлив, что Правительство решилось, наконец, вынуть голову из жо...(цензура) и заняться одной из своих главных обязанностей — обеспечением безопасности своих граждан'.

Тем не менее, вопросы о возможном вмешательстве неземной цивилизации или о существовании того самого 'космического монстра' доктор Грауф оставил без комментариев, заметив: 'Нет никакой нужды привлекать для объяснения неизвестных официальной науке природных явлений фантастических чудовищ, всяких сверхъестественных существ и чужих...'

Напомню нашим уважаемым зрителям, что возмущение попыткой утаить информацию о происшедшей катастрофе с транспортным судном 'Феномен', и пристальный интерес к этому событию широкой общественности, заставили Собрание Конфедерации на прошедшей неделе выделить значительные средства на проведение тщательного расследования и сопутствующих научных исследований феномена Ювэ.

Расследование, проведённое по 'горячим следам' Сенатской комиссией по астронавтике, не выявило вины ни командира, ни экипажа погибшего контейна, однако и страховые компании, и астроперевозчики настаивают на продолжении расследования, дабы исключить подобные происшествия в дальнейшем.

Си-Эн-Си обещает своевременно информировать вас о каждом этапе этого расследования...'

8

2936, ноября 18-го, воскресенье,

воскресные новости 'Гэлакси-интермедиа'.

Огненно-оранжевые буквы 'Гэлакси-интермедиа', вспыхнувшие яркими звёздами на фельдах стерео, рассыпались в многоцветную арку Млечного Пути над лазурной гладью водного океана, отразились в нём и мгновение спустя, выцветая, превратились в серебряный символ спирали Галактики. Ещё секундой позже крепкий мужчина средних лет возник перед эмблемой и ослепительно улыбнулся своим зрителям.

— Здравствуйте, мои дорогие! С вами снова 'Гэлакси-интермедиа' и я, Торстейн Дайм, с традиционными итогами прошедшей недели.

Серебряная спираль позади него расплылась в ряд стерео картинок, на которых проявились знакомые всем пейзажи планет, здание Центрального Банка Конфедерации, футбольный матч на ярко-зелёной траве стадиона...

— Я расскажу вам о новых успехах в медицине, о терраформировании Марса и Европы, о сильном землетрясении на западе Восточноазиатского союза и урагане на Карибах, сорвавшем плановые поставки гелия-три с орбиты, об экономической ситуации на рынках планет Конфедерации. Как всегда, обязательно будет обзор чемпионатов по футболу, слайдингу и дайвингу — обещаю, каждый из вас сможет лично поддержать любимого спортсмена, отдав ему свой 'лайк'!

На краю фельда забилось маленькое сердечко.

— ...Но сначала я с удовольствием познакомлю вас с главным скандалом недели, который уже получил наименование 'феномен Ювэ'. Да-да, это история о космическом монстре, живущем в пустоте вокруг Солнечной системы и жадно пожирающем неосторожные суда. На первый взгляд, создаётся впечатление какой-то злой шутки моих коллег медиа журналистов — откуда взяться монстрам в наш просвещённый тридцатый век?! Увы, не всё так просто...

Из глубины фельда к заинтригованным зрителям выплыли, неспешно вращаясь, покорёженные обломки какого-то космического аппарата, а рядом с ним проявилась полупрозрачная схема-картинка большого судна. Постепенно обломки совместились со схемой, демонстрируя, какая его часть превратилась в хаотическое скопище балок и ящиков...

— Это всё, что осталось от контейна 'Феномен' с бортовым номером 'пятнадцать-одиннадцать', возвращавшимся домой с грузом руд и металлов. Его экипаж... — при этих словах в фельде появились выцветшие портреты астронавтов, — ...погиб. Кроме судового механика Линкольна Ювэ, выжившего лишь чудом. Сейчас он проходит реабилитацию в одном из лучших госпиталей, но после пережитого ужаса он вряд ли когда-либо захочет снова выйти на хрупкой скорлупке в чёрную коварную бездну Космоса, сожравшую его товарищей. Вот что сказал эксперт по космической медицине профессор Калифорнийского университета Моисей Шмаин:

— Физически господин Ювэ находится в удовлетворительной форме, излечение от последствий чрезмерных перегрузок — его организм испытывал мгновенные воздействия до пятнадцати грас! — проходит успешно и прогноз исключительно положительный. Однако психическое здоровье пациента, перенёсшего колоссальный стресс, оставляет желать лучшего. Господин Ювэ категорически отказывается оставаться в темноте, в стеснённом помещении, в одиночестве...

Визор показал глаза Ювэ — в них жил страх.

— Кого же боится герой-астронавт? Чёрного монстра Бездны, появляющегося из пустоты?! Как узнать, есть ли в тёмной комнате чёрная кошка? Чтобы ответить на этот вопрос, Сенатская комиссия по астронавтике приняла решение об организации экспедиции в район, в котором произошла катастрофа. Изучением феномена Ювэ займутся учёные Астраунского университета и специально переоснащённый челенжер 'Астра'. Чтобы избежать возможных неприятных случайностей, научно-исследовательское судно будет сопровождать тяжёлый монитор Флота Конфедерации...

9

2936, ноября 19-го, понедельник,

Ярославль, офис компании 'Виржин'.

— Я категорически настаиваю, чтобы при работе с предоставленными документами и материалами вы, Фёдор, и ваши сотрудники неукоснительно соблюдали все предписанные процедуры.

Цао Цзыпей говорил спокойно и безэмоционально, но его поза и подчёркнутое высокомерие к 'северному варвару' демонстрировало твёрдость: если Ратников хоть в мелочи нарушит условия договора, контракт он сразу же потеряет. А ведь некоторые из этих условий были, с точки зрения владельца 'Виржин', просто нелепы.

— Вы серьёзно, господин Цао? — конечно, Фёдор ни за что не собирался упускать столь выгодное дельце! — Я понимаю требование проводить все работы в помещении без окон, которое контролируется со всех сторон, в том числе сверху и снизу патрулями С.Б., но почему из мастерской нужно убирать все зеркала?!!

— Об этом вам знать не нужно, — абсолютно безэмоционально отрезал Цзыпей, — вашу компанию выбрали именно потому, что предоставляемые вами услуги лучше всего соответствуют нашим пожеланиям...

Конечно, это неправда. Или, если сказать точнее, не вся правда: других компаний, соответствующих всем пожеланиям доктора Грауфа и способных быстро и качественно и без лишних 'утечек' информации выполнить весь намеченный объём работ, просто не нашлось. Крупные компании, принадлежащие влиятельным 'семьям', вроде 'Норд шиппинг', 'Крэйдл' или 'Виккерс Альбион', отпадали сразу, а большинство мелких либо не обладали необходимой квалификацией, либо уже находились под влиянием какого-нибудь крупного игрока. Такое чудо, как мелкая независимая ремонтная и кораблестроительная компания, работающая быстро и качественно, можно было отыскать лишь на Русской территории Северного Альянса! Но и здесь в людских головах 'жили крупные тараканы'...

Ведь чего проще? Чётко выполняй все прописанные в контракте условия, кстати, абсолютно несложные, работай и радуйся. Ну какое тебе или твоим людям дело, почему заказчик требует именно так, а не иначе? Хочешь заработать — просто трудись и не лезь, куда не надо.

— ...Если вы не готовы выполнить контракт, мы передадим его кому-нибудь ещё!

Вот это-то как раз ложь. Сроки 'поджимают', и никому другому этот странный заказ передать не получится. А тянуть с экспедицией... увы, социальная 'погода' сейчас крайне неблагоприятна, транспортные компании ежедневно несут колоссальные убытки, и заболтать общественность просто не получится. Живой свидетель катастрофы наглядно показывает, что на космических трассах далеко не 'всё ладно'. Вся экономика Конфедерации базируется на добыче ресурсов в Поясе Койпера... и если этот Ювэ вообще помрёт, она рухнет. Нет, надо поскорее дать людям то, что они хотят — подвиги, приключения, открытия, перспективы развития... тогда они затихнут и всё пойдёт дальше своим чередом.

— 'Виржин' будет строго придерживаться всех предписаний, перечисленных в контракте, господин Цао, — Фёдор тяжело вздохнул, — я лично за этим прослежу. Вы извините за мою настырность, но... раз я и так вынужден держать всё в строжайшей тайне, почему бы вам не рассказать, зачем в сборочном цеху постоянно поддерживать яркое освещение, и почему необходимо убрать все зеркала. Мне просто интересно!

— Знаете ли, Фёдор, в тёмной комнате легко может завестись чёрная кошка. Вам это не понравится...

ГЛАВА 2

ПРИКОСНОВЕНИЕ К ТАЙНЕ

...не проходит бесследно.

1

2936, ноября 28-го, среда,

Луна, завод компании 'Крэйдл металс'.

Катер для экспедиции строили 'с нуля'. Ознакомившись с требованиями технического задания, которые сформировали доктор Грауф и Фритьоф Норд, Фёдор Ратников настоял именно на таком варианте.

Хотя называть катером эллипсоидной формы судно длиной восемьдесят четыре метра и наибольшей осью сечения двадцать восемь метров язык не поворачивался. Скорее, настоящий корабль, пусть и маленький. Его контуры уже чётко обозначились внутри приплюснутых 'бубликов' малых судостроительных роботов, свободно паря в созданной ими локальной гравитационной капсуле. В этом переплетении рёбер, бимсов и балок монтажные дроиды аккуратно разместили двухгигаватное энергоядро и два мощных мирда, разгонный и тормозной, более подходящие мегатонному контейну, чем скорлупке массой в полторы сотни килотонн. И, конечно, тэграв с рабочей силой в две сотни килотонн — то есть, 'с запасом'.

Расчётная автономность проектируемого судна никак не могла превысить пяти суток, на это махнули рукой: катер 'Хантер' будет работать в паре с челенжером 'Астра'.

Не в одиночестве, а с мобильной базы.

Строительство было почти окончено, но тут возникла серьёзная проблема с одним из главных спонсоров проекта, компанией 'Крэйдл металс' из Астурии. До этого момента все поставки (а Си-Эм выпускала судовые балки, бимсы, кили, рёбра рангоута, элементы обшивки) осуществлялись вовремя, но как только зашла речь о производстве 'дополнительной' обшивки для 'Хантера' по проекту доктора Грауфа, всё встало. Наглухо.

На базовом предприятии Си-Эм., размещённом на Луне, внезапно вышли из строя иусы, управляющие созданием 'пластин Грауфа'. Мало того, с кристаллов и памяти интеллектуальных устройств исчезла вся проектная документация на них, а главный инженер, ответственная за выполнение работ, была найдена мёртвой на своём рабочем месте. Естественно, в дело вмешалась Служба Безопасности Конфедерации, но лучшие следователи пока бессильно топтались на месте. Их растерянность было легко понять: преступник, если он был, не оставил никаких следов. Вообще. Да и на лунный завод Си-Эм просто так не проникнуть, окружающая природа не располагает к 'дикому туризму', а отсутствие атмосферы серьёзно облегчает работу всех охранных структур.

Однако сам факт убийства не подлежал сомнению, это было очевидно даже без тщательной экспертизы. Ещё одна странность! Замаскировать смерть инженера под несчастный случай было бы совсем не сложно любому дилетанту. Сами 'безопасники' сходу могли предложить четверть сотни подходящих к этому случаю сценариев. Но можно сказать уверенно, что смерть 'в результате глубокого проникновения острого предмета в голову через глазное отверстие' к этим сценариям отношения не имела. М-да, 'счастливым' такой случай неявно не является — особенно для следователей, которые так и не смогли отыскать тот самый 'острый предмет'. И зачем такие сложности, если нужно всего лишь прикончить стареющую бабу чуть за сорок?! Яд, разгерметизация скафа — да просто уронить с лестницы, наконец!

Так что непрофессиональные действия 'безопасников' быстро стали предметом критики со всех сторон, тем более и о пропаже ценной документации, и о смерти главного инженера они доложили руководителю экспедиции Цао Цзыпею далеко не сразу, зачем-то выждав несколько дней. В результате начальник С.Б. компании был уволен вместе с руководителем местного отделения 'безопасников' Конфедерации, а следственная группа полностью разогнана. Кто-то отправился на Марс, кто-то на Ганимед, кто-то ещё дальше, и за расследование взялся лично Цао Цзыпей.

2

Сейчас он вместе с группой офицеров С.Б. Конфедерации и Астурии, присланной на замену проштрафившимся, а также с Ратниковым и доктором Грауфом, намеренными наблюдать за производством пластин обшивки непосредственно на месте, сидели в кабинете трясущегося от страха начальника производства. А ещё здесь же присутствовал Торстейн Дайм, медиа журналист и прохиндей, который явно не собирался упускать очередную сенсацию! Так что перепуганный офик отлично осознавал, в какую скверную ситуацию угодил, и теперь лебезил перед Цао, изо всех сил пытаясь оправдаться в срыве поставок.

Пока получалось плохо. Сеньор ответственный администратор дон Хуан Риккардо никак не мог объяснить, отчего при изготовлении 'пластин Грауфа' не соблюдались требования безопасности, жёстко прописанные для всех контрагентов проекта господином Цао.

'...Не оставлять помещение, в котором производятся узлы и оборудование для 'Хантера', или идёт работа с документацией по проекту без света, причём уровень освещённости на рабочих местах должен быть не ниже указанного в техническом задании, это во-первых.

Во-вторых, не использовать зеркала с любым линейным размером, превышающим двенадцать сантиметров, во всех указанных в первом пункте, офисных комнатах, ангарах, цехах и на рабочих местах...'

Ну не бред ли?

Конечно, офик твёрдо знал ответ на этот вопрос, но факт остаётся фактом — в офисе, где погибла инженер, было зеркало, а освещённость помещения была весьма далека от рекомендованной инструкцией. Но это же полная ерунда! Зачем выделять дополнительные энергетические мощности на свет в пустых помещениях? Из-за суеверий ханьских обезьян?! Из-за глупых капризов 'безопасников'? Так ведь иусам всё равно, контролировать тёмные или освещённые помещения, они зрение не используют.

И вообще, пусть наглые 'земляшки' устанавливают правила у себя там, 'внизу'!

Скорее всего, эмоции дона Хуана так и остались бы без внимания спецслужб, если бы не дурацкое убийство. А поскольку и местные 'безопасники' ухитрились 'сесть в лужу', то теперь все торопливо перекладывали вину друг на друга, стараясь 'пройти' сей неприятный инцидент с минимальным ущербом для себя и своих близких. Если это было бы внутренним делом Си-Эм, или даже всей 'Крэйдл индастриз', всё спустили бы на тормозах. Увы, тут 'землю рыли' и контрагенты астурийцев, ханьцы, и Служба Безопасности Конфедерации. Они просеивали даже пыль и к тому же ревниво посматривали друг на друга в надежде отыскать какой-либо просчёт... или признаки саботажа.

Естественно, опытные следователи уже успели накопать изрядное количество компромата и на самого дона Хуана, и погибшую даму-инженера, на офиков отделения 'Крэйдл металс' и на местных 'безопасников'. Приписки, чёрная бухгалтерия, производство и сбыт продукции 'налево'... так что причин 'грохнуть' дамочку было предостаточно. Но не так же грубо?!!

В этой мутной ситуации Цао и его помощники чувствовали себя как рыбы в воде, 'безопасники' с упоением сводили старые личные счёты c проштрафившимися и 'подставившимися' коллегами. Лишь Ратников да Грауф оказались на этом 'празднике жизни' лишними. Они-то прибыли наладить работу иусов, выпуск пластин обшивки и восстановить стёртую информацию, а 'разборки' между офиками Восточноазиатского союза и Астурии их не интересовали ни в малейшей степени.

Скучал и Дайм — его бесцеремонно отпихнули от самых 'вкусных' фактов! А как же репортаж?!

3

— Убийство произошло именно здесь, — сотрудник местной безопасности, приставленный в сопровождающие трём настырным 'земляшкам', патетично распростёр руки перед собой. — Я получил подтверждение на допуск для вас, так что если вы воспользуетесь ибрами, то сможете непосредственно увидеть, где и в какой позе лежал труп главного инженера цеха по производству интеллектуальных ячеек обшивки...

— ...Что-то в этом деле становится слишком много смертей, — тихо проворчал себе под нос Торстейн, но чуткий слух 'безопасника' это легко уловил.

— Что вы имеете в виду, господин Дайм?

— Только то, что сказал. Дюжина насильственных смертей — мне кажется, это чересчур...

— Дюжина? Убит кто-то ещё?

— Экипаж 'Феномена'! А здесь должны были произвести обшивку для судна, которое будет выполнять расследование данной катастрофы...

— Мне кажется, это весьма натянуто... С.Б. не видит никакой связи между гибелью 'Феномена' и убийством госпожи инженера, причина которого, как всегда, банальна!

— И какова она?

— Обыкновенная коррупция, господин журналист, — покровительственно усмехнулся сопровождающий, — воровство, приписки в особо крупном размере...

— Так-так, — хищно потянулся к источнику информации Торстейн, — интересно, продолжайте!

Но сотрудник С.Б., осознав, что трепанул лишнее, нагло улыбнулся и развёл руками:

— Официально я ничего не говорил, господин Дайм!

Торстейн досадливо отвернулся, решив повнимательнее рассмотреть помещение, но Ратников успел раньше:

— Модель убийства, которую демонстрирует ибр, показывает, что госпожа инженер непосредственно перед смертью прихорашивалась перед зеркалом...

— Да, — самодовольно кивнул 'безопасник', — мы всё восстановили в точности!

— ...Затем она в ужасе отшатнулась и упала замертво, — на высокомерие офицера Фёдор не обратил ни малейшего внимания.

— Да, господин Ратников. Госпожа главный инженер имела слабое сердце, и оно не выдержало...

— ...Попадания острого предмета в глаз? — ехидно поинтересовался Дайм, а Ратников невозмутимо продолжил:

— В связи с этим два вопроса, офицер: во-первых, где то самое зеркало? Во-вторых, где орудие убийства, тот самый 'острый предмет', ударом которого была убита...

— Господин Ратников прав, корнер Кеннет, — доктор Грауф тоже умел разговаривать 'через губу', как принято у выпускников альбионского Итона, — без поимки убийцы производство восстановить не получится. Более того, я уверен, что Восточноазиатский Союз, и Северный Альянс будут крайне недовольны попыткой подменить реальное следствие формальными успокаивающими отчётами. Так где же зеркало... и орудие преступления?

— Минуточку!.. — растерялся 'безопасник'.

4

— Что?!.. Что вы сказали?!! — корнер закрыл сеанс связи и с виноватым видом повернулся к Виктору. — Увы, доктор Грауф, как мне только что сообщили, зеркало утеряно... а орудие преступления так и не нашли.

Тот только хмыкнул. Ага, потеряли! И как вовремя!!

— Даже не искали, — фыркнул Ратников, — скажите, Патрик, — Кеннет от такой бесцеремонности поморщился, — где можно ознакомиться с результатами вскрытия тела убитой, с экспертизой места убийства... ну, С.Б. Астурии ведь проводила эти мероприятия, не так ли?

Патрик Кеннет, корнер, стажёр местного следственного отдела, недовольно скривился. Ну, конечно! Дилетанты всегда всё знают лучше!!

— Вскрытие было решено не проводить, — подчёркнуто сухой манерой ответа Кеннет старался удержать дистанцию между профессионалами (это он!) и любопытствующими невеждами (гости). — Экспертизу тела выполнили самые опытные сотрудники, их заключение оказалось достаточным для принятия окончательного решения по данному делу...

— Не пудри нам мозги, мальчик! — возмущённый откровенной лапшой, которую хотел навесить ему на уши какой-то 'салага', Торстейн чуть не рычал. — Где зеркало?! Это, парень, вещьдок, а, значит, на него есть учётный номер и место на вашем 'криминальном' складе. Сомневаюсь, что там столь обширные завалы из подобных предметов, чтобы объект размером шестьдесят пять на сто пятьдесят сантиметров мог бы затеряться! Ведь, как я понимаю, это было стандартное электронное зеркало производства 'Крэйдл энтертейнмент', да?

— Да, сэр, — чисто на автомате ответил корнер, ошарашенный таким могучим 'наездом'.

— Тогда какого чёрта? — продолжал 'рычать' Дайм. — Грауф, может, стоит натравить на них господина Цао, чтобы эсбешники действительно начали работать?!

— Действительно, Патрик, — с покровительственной улыбкой типа 'профессор выговаривает студента, в седьмой раз не сдавшего зачёт' повернулся к корнеру Грауф, — мне с коллегами ваша 'лапша' надоела! Свяжитесь-ка со своим начальством, а я... — Виктор хлопнул по ибру, — переговорю с Цао. Официальный глава комиссии должен знать, что нас здесь хотят обдурить.

— Если так, — Ратников мгновенно сообразил, как на этой истории можно поживиться, — зачем нам вообще нужны услуги 'Крэйдл металс', раз она не собирается выполнять взятых на себя обязательств. Пусть платит неустойку, возвращает документацию, а с работой прекрасно справится и 'Виржин', я гарантирую!

— Хм, — Грауф с интересом посмотрел на подмигнувшего ему Фёдора, — это, конечно, выход...

Оба отлично понимали, что 'Виржин' такой заказ не потянет, но ведь этот надувшийся от сознания собственной крутизны 'индюк' об этом не догадывается, так?

Кеннет, выслушав тем временем инструкции своего начальника, заметно скис.

— Хорошо, господа. Я получил необходимую санкцию от начальства и готов рассказать вам всё...

— Так-так, — сразу как-то подтянулся Дайм, став похожим на огромного ворона, заметившего бесхозную падаль, — что же произошло на самом деле?

— Никаких записей, никаких официальных заявлений, только обычная частная беседа граждан Конфедерации между собой. Сослаться на неё вы, Дайм, не сможете.

Журналист попробовал было возмутиться, но его жёстко осадил Грауф: ему нужен результат, а не сенсация. Переведя взгляд на покрасневшего Патрика, он кивнул:

— Принимается! Рассказывайте, корнер...

5

— Почти две недели назад, в пятницу шестнадцатого ноября около семи вечера на пульт контроля информационной целостности пространства завода поступил тревожный сигнал, и через восемь минут — точнее, через семь и сорок три секунды — около створов, ведущих в данное помещение, уже находилась тревожная группа...

— Чего так долго? — скривился Торстейн. — Отсюда до опорного пункта С.Б. не более километра. Они что, ползли?

— По получению сведений о взломе все створы в данной секции были заблокированы. Основное время было потрачено на открытие дверей вручную. Для этого сначала нужно ввести код дезактивации запора. Десять секунд по нормативу, двадцать пять створов — это больше четырёх минут. К тому же учитывайте лестницы, повороты коридоров... словом, к физической подготовке сотрудников у командования замечаний нет. Так может быть, я продолжу, господин Дайм?

— Конечно, корнер, валяйте, — с пониманием усмехнулся Грауф, — пока 'лапша', что ваше начальство приготовило для нас, не 'остыла', вешайте её дальше.

— Только факты, господа, — попробовал обидеться Кеннет, — ничего, кроме фактов!

— Добавьте к этому ещё пару слов 'все факты', — флегматично добавил Торстейн, осматриваясь вокруг, — и клянусь, мы вам поверим.

— ...Тревожная группа обнаружила, что помещение заперто изнутри, ни ключ, ни мастер-код не работают, — видимо, корнер решил игнорировать 'шпильки', решив, что так рассказ пойдёт быстрее.

Это сразу насторожило журналиста. Если бы начальство корнера не было бы заинтересовано в передаче информации о преступлении, офицер вполне мог отказаться от дальнейшего разговора, развернуться и уйти. Ведь приказ начальства 'проводить уважаемых гостей до кабинета инженера и дать им осмотреться' он уже выполнил. Так зачем командованию местного С.Б. нужно, чтобы 'гости' прослушали их версию истории?

— Скажите, Патрик, — Дайм подошёл вплотную и покровительственно положил руки на плечи офицера, сочувственно заглянув в глаза, — в местное С.Б. специально набирают исключительно дебилов — или это уже результат многолетней беспорочной службы?! Нет-нет, — отдёрнул руки Торстейн, видя, что Кеннет покраснел и готов 'взорваться' от негодования, — если вам так хочется вести беседу с Цао и в рамках официального допроса по поводу некомпетентных действий ваших коллег, так ради Бога! Продолжайте и дальше нести всякую хрень, в которую не поверят даже домохозяйки!

— Домохозяйки — самые придирчивые критики, — всерьёз возразил Грауф, но его глаза улыбались, — так что ваши претензии, Торстейн, неуместны: здесь их нет!

— Факинг шит, — наконец не выдержал издевательств Кеннет, — что вам не нравится в моём рассказе?!

— Помимо всего прочего? — усмехнулся Фёдор. — Скажите, Патрик, тревожную группу могли заранее поставить в известность об этом пустячном факте? С центрального пульта состояние дверей в рабочие помещения обязательно отслеживается.

Грауф исподтишка показал ему поднятый вверх большой палец и подмигнул.

— Я... я не могу комментировать тонкости оперативной работы посторонним людям, — снова замямлил Кеннет, — да это и не важно! Помещение вскрыли всего за семь минут...

— Целых семь минут, — присвистнул Дайм, — так на Луне в службу безопасности нанимают безруких инвалидов! Ха, да любой школьник простой булавкой откроет эту дверь за пару минут!

— Не обращайте внимания, Патрик, — 'заступился' за офицера доктор Грауф, — полагаю, у нашего друга-журналиста и школа была... своеобразная. Мы вас внимательно слушаем, рассказывайте!

— ...Внутри группа обнаружила тело доньи Аугусты, главного инженера линии по производству пластин обшивки. Свет внутри не горел. Позже выяснилось, что из распределительного щита исчез интеллектуальный блок, ответственный за подачу энергии в это помещение.

6

— Похоже, у вас на заводе воровской притон, — не сдержался Дайм, — что ещё пропало бесследно из охраняемой зоны? Помимо орудия убийства, зеркала и интеллектуального блока, конечно?!

— Зеркало тогда ещё было здесь, вон на том месте, — корнер ткнул рукой в угол комнаты, — но не включалось и на стандартные запросы не отвечало из-за сильного повреждения экрана — стерео есть в материалах дела. Поскольку непосредственно на месте изучить содержимое памяти устройства оказалось невозможно, прибор доставили в лабораторию С.Б.

— Стены, пол, потолок осматривали? — скромно поинтересовался Фёдор. — Это же, если я не ошибаюсь, панели из комео, прикреплённые к несущим балкам... выходит, вокруг есть технологические туннели?

— Да, сэр, — моментально откликнулся корнер, — целых три: за стеной, противоположной входу в помещение, над потолком и под полом, но их сечение недостаточно велико, чтобы проникнуть внутрь и свободно перемещаться по нему. Вы сами можете в этом убедиться, господа.

Корнер набрал код на своём ибре, и одна из пластин на стене засветилась мягким светло-зелёным светом, который сразу же начал пульсировать, будто приглашал подойти поближе. Кеннет уверенно нажал на угол, и замаскированная дверца откинулась в сторону.

— Посмотрите, — корнер жестом пригласил всех заглянуть в открывшееся отверстие.

Каждая сторона квадратного сечения технологического туннеля не превышала треть метра. Взрослому мужчине по такому ходу никак не пролезть — разве только маленькому ребёнку. Но вряд ли малыш сможет осуществить подобное убийство...

— Уверяю вас, господа, — Кеннет высокомерно усмехнулся, показывая, что мысли гостей для него не секрет, — на территории завода нет ни детей подходящего возраста, ни карликов нужного размера. Ни те, ни другие здесь не появлялись... хм... или их прибытие и отбытие не зарегистрировано иусом. Это, согласитесь, надёжный факт.

— Следящие системы иуса можно взломать, перенастроить нужным образом, — Ратников продолжал рассматривать отверстие, у него возникло ощущение, что какая-то важная деталь происшедшего, которую сочли незначительным пустяком, упущена из внимания, — чтобы он определённых лиц никак не фиксировал.

— У специалистов С.Б. тоже возникла подобная мысль, — торжествующе улыбнулся Кеннет, — проверка подтвердила, что на время убийства на Луне не было ни одного человека, подходящего по своим анатомическим данным под переданное описание. И сам запрос, и ответы на него находятся в материалах дела.

'...Ни одного человека', — мысленно повторил Ратников, понимая, что именно все упускают.

— Скажите, Патрик, — Фёдор медленно развернулся корнеру, — проводила ли С.Б. проверку местоположения и деятельности сервисных дроидов завода на момент убийства? Ведь человеку не обязательно пользоваться туннелем лично, достаточно послать дроид... или пир (портативный интеллектуальный регистратор).

Кеннета будто стукнула молния. Он застыл, по-детски открыв рот. Почему такая простая мысль не пришла в голову ему или опытным специалистам Службы? Эффект профессионального 'замыливания' глаз?

— Нет... — честно признал Патрик после десятисекундного размышления. — Такая проверка не производилась. Извините, господа! — корнер отошёл в сторону, чтобы связаться с начальством.

Похоже, что это начальство было крайне недовольно, поскольку Кеннет то краснел, то бледнел. На лбу парня заблестели капельки пота.

— Держу пари, — Дайм подмигнул Ратникову, несильно хлопнув его по плечу, — что, по мнению старшего офицера, в данном упущении виноват именно корнер, и сейчас ему красочно объясняют, что наш стажёр — лопух и идиот. Лучше бы он оставил за вами, Фёдор, возможность донести до своих начальников эту потрясающую по простоте мысль...

'Если преступник воспользовался дроидом или пиром, картина убийства становится вполне понятной и логичной. Инженер стояла здесь, прихорашиваясь перед зеркалом — значит, убийца стрелял вон оттуда', — Ратников поднял взгляд, выискивая нужную панель на потолке.

— Будьте любезны, корнер, — Кеннет стоял потерянный и какой-то пожеванный. А не надо попадать под руку голодному, хе-хе, начальству! — откройте люк верхнего технологического туннеля...

7

2936, ноября 30-го, пятница,

Луна, офис С.Б.Конфедерации.

— Не очень понимаю, зачем я понадобился вашей всемогущей службе, — Фёдор Ратников стоял около дверей, не высказывая желания заходить глубже в помещение, — все обнаруженные улики изъял ваш сотрудник, Патрик Кеннет. Он же подготовил подробный отчёт...

— Вы всё-таки присядьте, Фёдор, — пожилой офицер повелительным жестом указал на кресло напротив, — во-первых, корнер Кеннет не является нашим сотрудником, он — офицер безопасности 'Крэйдл индастриз', в которую входит и данное предприятие. Во-вторых, Конфедерация, которую я здесь представляю, никаких претензий к вам не имеет и ваши гражданские свободы никак не ограничивает. В любое время вы можете повернуться и уйти...

— Ой, спасибо, — зло тряхнул головой Фёдор и, развернувшись, пихнул дверь. Та, естественно, и не подумала открываться!

— Не торопитесь Фёдор, — нахмурился полковник.

Ратников это звание присвоил 'безопаснику' мысленно, и исключительно по собственной инициативе. Потенциальный собеседник носил штатский костюм, который выглядел на нём как форма. Офицера выдавала в нём выправка, уверенность и властность — даже некая барственность манер — подтверждали высокое звание человека, 'пригласившего' его на беседу. Ратников не вышел ни родом, ни чином, чтобы с ним захотели встречаться генералы, майор вёл бы себя суетливее. Полковник, однозначно!

— ...Вы же не хотите, чтобы по вашей вине пострадали ни в чём неповинные люди?

— 'Защита благополучия граждан Конфедерации от противоправных действий всевозможных отщепенцев — главная задача Службы Безопасности нашего великого государства!' — на память процитировал Фёдор. — Причём здесь я? Просто выполняйте свою работу. Или меня уже отнесли к 'отщепенцам'?! Нет?..

Ратников не собирался отходить от двери дальше, чем на шаг — и уж совсем не желал усаживаться в приготовленное ему кресло. Ещё раз толкнув дверь, он раздражённо прошипел:

— ...Откройте дверь, полковник!

— Вы умный и внимательный человек, господин Ратников, — офицер широко улыбнулся в типично американской манере, так что любая акула в испуге бросилась бы искать убежище, — но выпустили из виду ещё одну версию всех последних событий от 'феномена Ювэ' до... хм, — странно запнулся полковник, — гибели инженера и исчезновения важных вещдоков. Вам интересно?

— Допустим... — Фёдор перестал толкать и пинать дверь и повернулся к 'эсбешнику'.

— Прошу вас, — собеседник снова указал на кресло, — проявите терпение, господин Ратников, я обещаю, вы не будете разочарованы!

— Пять минут, — отрицательно покачал головой Фёдор, отказываясь от предложения присесть, — у меня ещё много дел, господин полковник.

— Что ж, раз вы, молодой человек, так торопитесь, один тезис обозначу сразу: я убеждён, что убийство госпожи инженера связано именно с выполняемым Си-Эм заказом на интеллектуальные ячейки обшивки конструкции доктора Грауфа, и имеет прямое отношение к гибели судна 'Феномен' пятнадцать-одиннадцать. — Эсбешник с удовлетворением кивнул, заметив интерес Ратникова. — Более того, изучив весь комплекс материалов, аккуратно собранных доктором, я пришёл к аналогичному выводу: катастрофы не случайны. Но виноват в них вовсе не пресловутый 'космический монстр', а 'чужие'.

8

...пятью минутами позже.

— ...Уфф, — фыркнул Ратников, наконец отсмеявшись, — благодарю, господин полковник — давно так не смеялся!.. Что? Вы всерьёз считаете, что господин Цао — агент 'чужих'?! Аха-ха! Что, и господин Дайм — тоже? О-хо-хо... ах, вы не уверены!.. А доктор Грауф?!

— Вряд ли, его просто используют 'втёмную', — офицер продолжал оставаться спокойным, но через эту маску нет-нет, да и прорывалась злость... или обида?

— Ну, хоть за Виктора спасибо, — устав смеяться, уже через силу улыбнулся Фёдор. Следователь сошёл с ума?

Космос, путешествие к Луне вполне могло плохо повилять на душевное здоровье человека, привыкшего жить на планете. Многих доводила до истерики даже мысль о том, что за тоненьким слоем обшивки рейсового парома 'Земля-Луна' ничего нет, только пустота и мрак. Медики даже болезнь такую придумали — 'непереносимость космоса'. Оказывается, две трети жителей Земли просто не в состоянии выбраться за пределы своей 'колыбели', сохранив здоровый рассудок.

— Я и мои аналитики, — продолжал эсбешник, убедившись, что Фёдор уже слегка успокоился, — считаем, что на Земле столкнулись интересы двух групп 'чужих'. Одни категорически не хотят, чтобы человечество вышло в Галактику, и, тем более, категорически против любых наших попыток колонизировать иные миры. Другая группа — их, так сказать, соперники...

— Дайте угадаю, — непроизвольно улыбнулся Фёдор, — они-то как раз хотят, чтобы человечество шагнуло на просторы Вселенной!..

— Перебивать старших — весьма невоспитанно, молодой человек, — укоризненно покачал указательным пальцем офицер, — и... нет, вы не правы. Вторая группа не интересуется человечеством вообще, они просто изо всех сил мешают первой, которая препятствует дальнейшему развитию земной цивилизации.

— Знаете, полковник, — нахмурился Ратников, облокотившись на стенку возле двери, — мне это очень напоминает 'теорию заговора'. Ну, вы-то должны знать, но на всякий случай, по пунктам: мировая закулиса, тайное правительство, тонкие манипуляции сознанием, и прочее, и прочее. Ах, да, обычно эти же конспирологи любят порассуждать о страшных секретах истории и, конечно, о 'чужих среди нас'. Лет триста назад их ещё назвали бы 'инопланетянами', но теперь, когда человечество надёжно поселилось на Марсе, Европе, Ганимеде это, согласитесь, звучит несколько... хм, старомодно, что ли?

Конспирологи — Виктор Грауф уже давно крутился в этом странном сообществе и потому сразу же просветил Фёдора, как правильно держаться с этими людьми — обожают приписывать отдельным людям и небольшим социумам сверхъестественные возможности контроля и управления человечеством. В их глазах любой самый мелкий частный конфликт становиться частью всеобщей борьбы... 'бобра с ослом'. Именно так, и с обязательной ухмылочкой характеризовал своих 'коллег'-конспирологов непризнанный учёный. Он пользовался в их среде изрядной долей уважения, поскольку сама жизнь доктора Грауфа доказывала правоту и демонстрировала состоятельность всех опасений конспирологов. И Виктор сразу же предупредил Фёдора, что с 'коллегами' лучше не спорить.

Но напыщенная серьёзность 'безопасника', с которой он рассуждал про 'чужих', вдребезги разбила сдержанность Ратникова. Он не смог сдержаться...

— Смеётесь? — полковник набычился, а жёсткий взгляд из-под насупленных бровей был готов насквозь прожечь хихикающего собеседника (Фёдор опять на смог сдержаться). — Понимаю, как выглядят мои разглагольствования со стороны. Скажите, господин Ратников, вас убедил анализ доктора Грауфа случаев гибели кораблей и судов Конфедерации?

— Да, — Фёдор наконец-то смог взять себя в руки и решил, что этот разговор надо быстрее завершать. — Изложено очень убедительно. Не понимаю, почему научный мир так долго отмахивался от неопровержимых фактов!

— Не понимаете? Тогда предлагаю взглянуть на собранные мною материалы следствий. Служба проводила их в разные годы... десятилетия... столетия, — полковник бросил на стол перед собой тонкую — бумажную! — папочку, — здесь, естественно, только 'выжимка'...

— А на бумаге — для лучшей сохранности? — попытался съехидничать Фёдор.

— Для безопасности. — сухо ответил полковник. — Будете смотреть?

'Нет!' — хотелось крикнуть Фёдору, а затем развернуться и уйти. В конце-то концов, пять минут, которые он обещал уделить эсбешнику, давно истекли. Но язык почему-то не послушался и, к удивлению Ратникова, ответил: 'Да!'

9

...десять минут спустя.

— Как-то всё это не очень убедительно, — Фёдор отложил в сторону изученную папку и перевёл взгляд на офицера, сидящего напротив.

— 'Голые' факты, — покачал головой полковник, — без домыслов и умозаключений. Вас, господин Ратников, не 'цепляет' то, что на протяжении почти трёх сотен лет все попытки расследовать происшествия, подобные 'феномену Ювэ', заканчивались впустую?

— Выглядит странно, согласен.

— Что на протяжении столетий попытки построить что-то вроде 'Хантера' доктора Грауфа, предназначенного для исследования пустого пространства за пределами космических трасс неизбежно приводили сначала к убийствам изготовителей важных узлов, а затем к 'случайной' гибели и самого изобретателя? Вы, господин Ратников, как и доктор Грауф находитесь в группе риска...

— ...Хм, цепочки смертей действительно крайне подозрительны, но ведь в каждом конкретном случае убийца вычислен, найден и наказан. Причём же здесь гипотетические 'чужие'? Где их присутствие?!

— Мотивы!

— Простите, полковник, я вас не понял.

— В мотивах преступления, господин Ратников, — тяжело вздохнул офицер, — для убийства человека, особенно незнакомого или малознакомого, нужны веские основания. Согласен, за десять минут все документы изучить невозможно, вы просмотрели только итоговый отчёт, но в этой же папочке чуть дальше лежат протоколы допросов тех самых убийц. Все эти случаи объединяет отсутствие у убийц сколь-нибудь внятных мотивов для совершения преступления. Люди жили себе, поживали — и вдруг, на тебе! Появляется неодолимое желание убить... вон того... или вон ту... гадину, которая своим дыханием отравляет воздух вокруг. Ни с того, ни с сего...

— Убийцу доньи Аугусты нашли, — сделал вывод Фёдор, по тону эсбешника это стало несложно понять, — так кто же оказался виновен?

— Как вы и предполагали, Фёдор. Один из 'погонщиков' дроидов, обслуживающий оборудование. Его взбесил взгляд, который инженер на него бросила. Память электронных устройств и иуса он стёр, чтобы замести следы преступления. Затем вышел на поверхность Луны, где у него отказал скаф. Он умирал часов пять, это определили медики, а его мотив мы узнали из предсмертной записи.

— Не скажу, что мне его жалко, — упрямо мотнул головой Фёдор, — значит, ваше расследование окончено?

— Нет. Вы же не думаете, что человек с устойчивой психикой, девять лет упорно трудившийся на предприятии, сам по себе решился на убийство? К тому же господин Цао в это время ещё отсутствовал...

— Здрасте, причём здесь Цао?

— Будьте здоровы и вы, — улыбка офицера стала грустной, — аналитики Службы полагают, что на Земле действуют две группы 'чужих'...

— Вы уже это говорили.

— Раз Цао в это время был на Земле, а его передвижения мы знаем поминутно, значит, Службе впервые удалось выйти на агента второй стороны.

— Что? Вы считаете, что Цао — шпион 'чужих'?!

— Да, согласен, звучит бредово. Но факты, господин Ратников! Они, как говорится, вещь упрямая.

— Пфф! — неожиданно для себя фыркнул Фёдор. — Это же ерунда. Цао занимает высокий пост в Восточноазиатском Союзе. Офик такого ранга неоднократно проверен и перепроверен их Службой безопасности.

— Вот именно, их службой. Я же представляю интересы Конфедерации, а не её отдельных членов. Стоп, не спешите возражать, а просто посмотрите: в папочке, что вы так небрежно отбросили в сторону, есть ещё один любопытный документик. В шести исследованных случаях из одиннадцати работы, аналогичные строительству 'Хантера', координировал офик по фамилии Цао.

— Ну и что? Семейные кланы — реальность наших дней даже в Европе и в Америке, а на территории Азии они существуют тысячелетия, а высокие посты традиционно передаются внутри одной семьи. Семья Цао 'держит' должность секретаря при председателе Союза — всем понятно, что азиатами управляет 'Драгоценное наследие', в котором главную роль играет О.К.А., так что должность господина Ву должна называться именно так.

— Вы были бы правы, если существовала бы 'семья Цао'. Увы, её нет. Есть один и тот же человек — или 'не-человек' — который раз в тридцать лет исчезает со сцены и лет через пять появляется вновь, изображая собственного сына... или внука. Сейчас он носит имя Цзыпей, а в предыдущий раз назывался Чжипеем, а до того... да посмотрите сами!

Эсбешник что-то переключил, и перед Фёдором появился целый ряд стерео портретов очень похожих друг на друга людей, одетый каждый по моде своей эпохи.

— Что скажете? -

Для меня все ханьцы на одно лицо, — пожал плечами Фёдор, — но, вроде бы, эти вообще как близнецы!

— Иусы подтверждают, что это одно и то же существо. Совпадение по значимым признакам — вплоть до шестого знака после запятой. В том числе и по ДНК. Так вы поможете Конфедерации, господин Ратников?

Фёдор тяжело вздохнул. С одной стороны, участвовать в каких-либо проектах С.Б. ему не хотелось, с другой... он мазнул взглядом по бумажной папочке. Если за ним и доктором Грауфом действительно охотятся, то...

— Что от меня требуется?..

ИНТЕРЛЮДИЯ 1

ВЫМИРАНИЕ 'МАМОНТОВ'

...процесс медленный, но неизбежный.

1

2936, декабря 07-го, пятница.

Последние столетия государства, как организующая и дисциплинирующая общественная сила, всё больше уходили на второй план. Когда-то в древности они, возможно, и были нужны, но глобализация, столь бурно и кроваво начавшаяся тысячу лет назад, постепенно стирала границы между странами, вводила общие стандарты жизни и производства, свободно перемещала по всей планете людей и товары. Государственные силовые ведомства, армия и национальные спецслужбы, утрачивали своё значение, тогда как частные 'охранные' компании и службы безопасности корпораций лишь расширяли спектр полномочий и сферу деятельности.

Когда-то в далёком прошлом государства разделили планету на сотни кусочков — теперь же они более походили на территориальные общественные органы самоуправления, занимаясь поддержанием общественного порядка, местных традиций и решением бытовых проблем жителей своей 'зоны ответственности'.

Все эти столетия значение крупных корпораций лишь возрастало по мере того, как расширялась их сфера деятельности. Ныне, в тридцатом веке, всякая крупная компания старалась и самостоятельно выращивать продукты питания, и производить ткани, одежду, и добывать ресурсы, и выпускать весь спектр бытовых товаров, и строить жилые дома, медиа-центры — всё в дополнение к основным направлениям деятельности и без ущерба для них. Работникам любой крупной компании всё это жизненно необходимо, так зачем же отдавать доходные виды деятельности кому-то постороннему?

А ещё для устойчивости дела лучше, чтобы и мелким бизнесом (кафе и рестораны, салоны красоты, магазинчики, развлекательные центры и прочее) на территории, подконтрольной корпорации или холдингу, занимались именно члены семей собственных работников, а не посторонние люди.

Крупные компании упорно перетягивали социальное 'одеяло' на себя, подменяя государство во всех областях человеческой деятельности.

Поначалу офики (чиновники) только радовались, что хлопот стало меньше, а потом сами не заметили, как перешли на содержание к корпорациям. 'Кто платит — тот и музыку заказывает', так что к началу тридцатого века 'государственных' офиков не осталось, они вымерли, как десятками миллионов лет ранее динозавры.

Излишне говорить, что каждый офик защищал интересы именно тех, кто ему платил...

Когда в начале двадцать третьего столетия человечество, наконец, по-настоящему взялось за освоение богатств Солнечной системы, это дело целиком и полностью перешло в руки частных компаний. Майнинг на астероидах и удалённых планетах Пояса Койпера для громоздких и консервативных государственных структур оказался невыгоден, а вот корпорации, быстро сведя дебет с кредитом, засучили рукава и бодро взялись за это дело.

Освоению Солнечной системы сильно поспособствовали устройства управления локальной гравитацией (тэгравы, формгравы, когравы) и возможность создания новых материалов с практически любыми заданными свойствами (они получили общее название 'комео', композитная металлоорганика).

Формгравы и комео произвели революцию в архитектуре и на транспорте. Начиная с двадцать пятого столетия на любых планетах и планетоидах, обладающей массой, достаточной для работы промышленных тэгравов (от сотни миллиардов тератонн и выше), города-башни высотой в километр-полтора стали расти как на дрожжах.

Устойчивость и надёжность комео в широком диапазоне температур (от десятков до тысяч градусов по шкале Кельвина), лёгкость ремонта с полным воссозданием изначальной структуры плюс искусственная гравитация и стандартизированные условия среды обитания превратили Марс и Венеру в места, вполне подходящие для постоянного проживания.

Если, конечно, какая-нибудь корпорация находила в строительстве домов-городов на иных планетах коммерческий или иной интерес. Какой?

Прежде всего, научный.

Новые вещества и материалы, которые планетологи обнаруживали в условиях, столь отличных от естественной для человека среды, давали обнаружившей их компании значительные конкурентные преимущества. Так произошло с 'Норд индастриз' и 'Крэйдл металс', создавших новые виды комео и снявших с патентов огромный 'навар', позволивший продвинуться на первые места в неофициальном мировом 'табеле о рангах'.

2

Неудивительно, что все крупные корпорации дружно поспешили создать собственные лаборатории и опытные производства на других планетах Солнечной системы, тем более строгое экологическое законодательство, грозящее невероятными убытками при каких-либо сбоях или катастрофах, на иные планеты не распространялось. Строя дома-города за пределами Земли, они самостоятельно 'с нуля' создавали и местные законодательства. Незаметно корпоративные правила подменили собой государственные законы.

Межгосударственные договора ушли в небытие подобно мамонтам, уступив место гласным и негласным соглашениям между крупнейшими экономическими игроками. Все прочие корчили недовольные гримасы и вынужденно к ним 'подстраивались'.

Политика? Отныне только корпоративная! Социальная, экологическая и всё подобное превратились в её части и стали предметами межкорпоративных договорённостей, так что в первой трети двадцать восьмого столетия крупные компании окончательно подмяли под себя всё, что представляло для них интерес, и стали потихоньку 'пощипывать' друг друга. Почему бы предприимчивым людям не 'отжать' у конкурента какой-нибудь 'вкусный' кусочек?

Естественно, слабейшим такое понравиться не могло и они принялись объединяться между собой в союзы под предлогом защиты 'особенных' интересов 'местного' населения, их традиций и общей культуры и ради проведения общей социальной политики. Да-да, той самой, которая стала приложением к корпоративной.

Ни глобализация, ни интеграция так и не смогли отменить национальные 'особенности' территорий. Такие попытки неоднократно делались, но лишь привели к серьёзным волнениям, продолжавшимся в течение всего двадцать девятого века, и значительным убыткам серьёзных игроков. И корпорации решили использовать национальные 'традиции', чтобы увеличить устойчивость и доходность собственного бизнеса.

Первыми по этому пути пошли 'азиаты', образовав Восточноазиатский союз, и сразу же попытались навязать всем остальным тот образ жизни, который посчитали правильным. Их усилия привели к иному эффекту — крупнейшие игроки Старого и Нового Света сами начали объединяться по их примеру для защиты тех самых 'особенностей', внезапно оказавшимися для всех очень дорогими (во всех смыслах).

К концу двадцать девятого столетия вместо нескольких тысяч очень крупных компаний экономикой управляли едва ли два десятка крупных объединений. Все перечислять долго, да и не к чему. Стоит лишь упомянуть, что, помимо Восточноазиатского союза, в эту суперлигу бизнес-объединений вошли Круг Просвещения (Северная Америка), Северный альянс (Северная и восточная Европа), Демократическое объединение (Западная Европа) и Астурийский Орден (Латинская Америка и Южная Европа). Они и продиктовали свод законов и правил, который приняли Объединённые Нации, создав Конфедерацию — своего рода корпоративную республику.

Конечно же, те немногие, которые владели компаниями, не спешили отдавать управление бизнесом посторонним и делиться доходами с кем-то ещё, предпочитая оставлять всё близким родственникам и надёжным 'друзьям'. В результате во главе всех этих объединений оказалось полторы сотни семей, каждая из них объединила вокруг себя десяток-другой союзников помельче и создала прочный 'клан'. Так Конфедерация корпораций превратилась в Конфедерацию кланов.

3

Кланы ревниво наблюдали друг за другом, стараясь любыми средствами не допускать усиления конкурентов, поскольку это автоматически означало бы ослабление всех остальных. И, конечно же, деятельность по организации экспедиции доктора Грауфа привлекла к себе внимание важнейших 'игроков'. Северный Альянс, Восточноазиатский союз и Астурийский Орден, как инициаторы и спонсоры экспедиции в опасный сектор Космоса, вызвали пристальный интерес к закипевшей деятельности всех прочих, которые, просто на всякий случай, попытались договориться о дележе результатов гипотетических открытий.

А при разговоре о дележе сразу же возникало несколько проблем. Первая — неоспоримый приоритет доктора Грауфа в разработке и самой модели, и всех базовых систем исследовательского катера 'Хантер'. В таких случаях проще заплатить изобретателю, чем пытаться обойти жёсткие лицензионные законы, принятые в Конфедерации. Да все и заплатили бы с удовольствием, но... доктор Грауф слыл 'одиночкой', за которым не стоит ни одна из влиятельных сил.

Такого обычно проще запугать, 'придавить', чем платить всё, что положено. По этой причине одиночки-изобретатели, как и их разновидность 'сумасшедший учёный', вымерли как динозавры и мамонты. Увы, тут успел подсуетиться Фритьоф Норд. Почему он решил не 'отобрать', а 'заплатить' — неизвестно, но с этого момента 'обработать' Грауфа стало непросто. И любой разговор о дележе 'шкуры неубитого медведя' автоматически переводился на разделение расходов между всеми участниками проекта.

Во-вторых, клановых специалистов заинтересовали лишь некоторые новые узлы в катере конструкции Грауфа. Именно и только за их изготовление новые участники и желали бы нести свою долю расходов — естественно, за равные права в будущем использовании этих устройств. Но такой поворот был уже нежелателен Астурии, Альянсу и Союзу, которые не желали нести относительно большие расходы при равном распределении потенциальной 'прибыли'. Нет уж, хотите равного участия — так оплачивайте и свою долю в расходах на строительство и предварительные испытания.

В-третьих, если не хочешь платить — постарайся украсть. Это 'золотое' правило для крупных компаний действует одинаково во все времена, а интеллектуальная собственность, к тому же принадлежащая учёному со столь сомнительной репутацией как Грауф, всегда как бесхозный пирожок — так и просится в руки. Проще всего было бы украсть у самого изобретателя, но до последних событий он был никому не интересен, а после оказался под пристальной опекой С.Б. Альянса, Союза и Астурии, решивших поделить 'добычу' на троих. А вот на предприятиях, изготавливающих детали будущего катера, украсть проще — особенно, если работники на режимной территории используют посторонние интеллектуальные устройства вроде гражданских ибров и широко распространённых электронных зеркал.

Да и контроль помещений, где ведётся производство, недостаточно вести обычными средствами наблюдения. Многие специализированные устройства — например, пиры, портативные интеллектуальные регистраторы — способны прятаться от электронного наблюдения, маскироваться и быть незаметными для иуса систем безопасности. Поэтому за дело берутся обученные охранники С.Б., использующие помимо всего прочего и собственные органы чувств. Как ни странно, обмануть профессионала гораздо сложнее, чем любое самое совершенное интеллектуальное устройство. Но, чтобы видеть своими глазами, а не приборами, охранникам нужен свет. Так что запреты на отключение света и на использование зеркал никого из специалистов по безопасности не удивили. Скорее, их застала врасплох неадекватная реакция на эти требования большей части руководителей и работников предприятий, выполняющих заказы по изготовлению узлов и деталей 'Хантера'...

4

Для секретаря Президента Конфедерации по вопросам безопасности генерала Бартоломео Луцио всё это было очевидно, его интересовало совсем другое:

— Кто, полковник?

Полковник Мартин Кейси уныло пожал плечами.

— Извините, сэр. Проследить всю преступную 'цепочку' до конца не удалось. Работник, непосредственно произведший хищение информации с лунного завода Си-Эм погиб, виновный в его гибели, техник-наладчик скафов успел покинуть зону контроля раньше, чем был объявлен в розыск, но его флаер, как выяснилось позднее, разбился раньше, чем добрался до гражданского космопорта. На теле техника следователи обнаружили кристалл с похищенной информацией, но гарантий того, что утечки не произошло, никто не даст.

— Плохо. Скажите, Мартин, в этом деле могут быть замешаны... 'чужие'?

— Вполне, сэр. Обращают на себя внимание некоторые 'нестыковки'. Оба погибших специалиста — я не имею в виду инженера Аугусту Сантино, оказавшуюся замешанной в коррупционных сделках — характеризуются только с положительной стороны. Но их коллеги при опросах отметили, что и тот, и другой в последнее время вели себя несколько неестественно — по словам их общего приятеля, как куклы, которыми кто-то управлял со стороны. Свои служебные обязанности они продолжали выполнять без нареканий, но в остальном... увы! — полковник беспомощно развёл руки. — И отказ скафа, и падение флаера, да ещё и повлёкшее за собой смерть пилота — события экстраординарные, но и здесь нет ни единой 'зацепки'.

— Вы полагаете, полковник, что всё это могла организовать спецслужба одного из кланов?

— Вполне, сэр, ничего, превышающего уровень известных технологий продемонстрировано не было... в каждом отдельно взятом эпизоде. Но вся картина в целом демонстрирует просто запредельный для нас уровень согласованности действий исполнителей. К тому же остаётся ощущение, что погибшие действовали под сильным принуждением со стороны, даже не осознавая последствий собственных поступков...

— Значит, Мартин, участие 'чужих' исключить нельзя. Кого-нибудь из резидентов выявить удалось?

— Помимо Цао? — позволил себе усмешку Кейси. — Есть одна слабенькая ниточка, ведущая к обществу 'Мосдот Хабад'. Пассажирский паром, на который так спешил разбившийся техник, отправился именно в Ершалем и билет — кстати, весьма недешёвый — заказал местный житель, некто Шимон Блюмкин.

— Я полагаю, — вернул усмешку Луцио, — что такого человека найти не удалось?

Полковник кивнул.

— Его никогда в природе не существовало, сэр.

— Но денежный перевод всё-таки кто-то сделал? У кого со счёта ушли деньги на билет, полковник?

— Место на пароме оплатил секретарь господина Ицхака Коэна, одного из руководителей Общества, сэр. И он, и сам Коэн, отрицают своё участие в данном эпизоде, и имеют надёжное алиби: в это время они под пристальным наблюдением собратьев по Обществу проводили очистительные процедуры, которые не допускают использование и присутствие поблизости каких-либо электронных устройств. Поэтому и личные ибры, и личные ключи были ими сданы и опечатаны в присутствии независимых нотариусов. Эта процедура проводится регулярно и ничем особенным не является.

— Вы считаете, Мартин, что Коэна и общество 'Мосдот Хабад' кто-то 'подставил'?

— Нет, сэр. Резидент — либо сам Коэн, либо кто-то из его родных. Никто другой не смог бы ввести в заблуждение иус платёжного терминала... так вовремя.

5

В это же время, Земля, Ершалем

Ребе Менахем бен Менахем-Мендл Коэн аккуратно развернул древний свиток Торы, величайшую драгоценность общества 'Мосдот Хабад'. Возраст сокровища внушал благоговейный трепет, ибо оно было создано ещё в эпоху мамонтов. Они исчезли, а слово, записанное в те давние времена, продолжает жить.

Бог существовал всегда, и по Воле Его возник Мир. Не сразу, не в одно мгновение, ибо это противно Воле Его, он возник по частям, начиная с неба, земли и света, и заканчивая человеком. И на каждое новое творение уходила целая эпоха, ибо день и ночь Бога и человека несоизмеримы...

Ребе прикрыл глаза от восхищения: Тора написана языком, который привычен и понятен людям. Она объясняет Творение Мира, используя представления людей, опираясь на них, но не утверждая. И потому каждый, кто открывает святой свиток, понимает его в силу собственного разумения. Лишь внимательный человек увидит, что слово 'твердь' можно прочесть как 'пространство', 'протяжённость' или 'притяжение', а земной день и мера времени, указанная в Торе, не имеют между собой ничего общего. Это — время для иного мира, который ещё нужно создать, чтобы Бог вернул своё внимание созданному Им Миру. Чёткие и ясные указания, как это сделать, есть в Торе. Их может понять только настоящий разумный. Человек! Осознать и принять, как своё наследие, как обещание Богу.

Ни варварам, ни гоям, и уж точно ни пришельцу из Бездны нет здесь места, ибо для них нет Торы, а она слишком связана с этой планетой, Землёй.

'Она и есть Земля', — вздохнул ребе Менахем.

Иной разум принципиально отличается от истинно человеческого, так как у него не может быть ни Торы, ни места на этой планете.

Земля — для избранных, для настоящих людей, чей путь освящает Тора!

ГЛАВА 3

'ХАНТЕР'. ЧАСТЬ I

...охотник на космического монстра.

1

2936, декабря 24-го, понедельник,

орбитальная мастерская 'Виржин'.

— Нет, ну зачем нужен третий формграв, да ещё в столь экзотичной конфигурации?! Ладно, в установке двух мирдов есть хоть какая-то логика: быстрее торможение, и высокоскоростной поток плазмы из дюз можно использовать как оружие ближнего боя вроде тарана на древних судах. — Норд помотал головой, словно пытался сбросить наваждение. — Кограв с рабочим диапазоном, расширенным до тысячи грас, не чрезмерен, верю. Три обшивки корпуса — внутренняя, специальная, из ваших 'ячеек', и внешняя — тоже понятно. Там, куда пойдёт катер, крепкий панцирь — то, что надо. И я бы без споров согласился, если бы вы потребовали установить дублирующий формграв, стараясь надёжно застраховать целостность 'Хантера' на случай сбоя, но... извините, доктор Грауф, но мне кажется, что ещё один, третий — излишен. Я хотел бы выслушать объяснение и обоснование подобной закупки.

Виктор отвернулся, чтобы скрыть от 'куратора' своё раздражение. Как же его 'задолбала' эта скандинавская 'прижимистость', почти неотличимая от скупости!

— Кто здесь специалист, Фритьоф?

Конечно, Норд сразу понял, куда дует ветер, но тут, 'хочешь, не хочешь — а паруса подставляй', потому он с печалью в голосе произнёс:

— Вы, Виктор. Без всяких сомнений — вы.

— Скажите, дорогой друг, пойдёте ли вы со мной и Фёдором на ловлю 'монстра'?

Норд с явным неудовольствием мотнул головой:

— Вы же знаете, что я буду следить за вашей попыткой с челенжера — именно там оборудуется место для начальника экспедиции и его помощников...

'...а вы рискуйте своими шкурами без меня!' — мысленно закончил фразу 'куратора' Виктор и вслух подвёл вполне ожидаемый итог:

— Вам же не понравится, если 'Хантер' бесследно пропадёт вместе со мной и господином Ратниковым, как многие суда до него?

— Это будет катастрофой лично для меня, — кивнул Норд, — я, если честно, подумывал о том, чтобы пойти 'на охоту' вместе с вами, доктор Грауф, но...

— Представьте, Фритьоф, что вам и вправду придётся отправиться — как вы сказали, 'на охоту', да? — с Фёдором и мной... вы по-прежнему будете настаивать, что на 'Хантере' третий формграв не нужен?!

— Хм...

Споры о конфигурации оборудования будущего "охотника" шли постоянно, Норд придирчиво рассматривал каждое требование доктора Грауфа, изо всех сил пытаясь... ха, да он просто старался выведать у Виктора его 'секреты'. Фритьофа ни на минутку не отпускало чувство, что 'сумасшедший учёный' в точности знает, чего хочет получить от судна, которое он называл 'катер'. Доктор знает, кто — или что — его ждёт?!

Именно точные знания Грауфа — основа проекта 'Хантера', и логика его рассуждений, в целом, понятна, тем более, что перед его глазами постоянно крутятся модели и картинки остатков погибших судов, с наложенными на них овоидами, эллипсоидами, фокалоидами, гомоэоидами... о, форма корпуса вопросов не вызывает.

Но вот всё остальное...

2

Настоятельная 'просьба' Фритьофа предоставить компании-спонсору все расчёты по проекту 'Хантер' вынудила доктора Грауфа, презрительно фыркнув, выдать пару терабайт чертежей и несколько сотен мегабайт формул с краткими пояснениями, от которых лучшие специалисты 'Норд индастриз' схватились за голову. Он слышал, что для 'высокой' науки типична ситуация, когда идеи и расчёты учёного могут хотя бы смутно понять лишь двое-трое из его коллег во всей Конфедерации, но не рассчитывал с этим столкнуться лично. Все значки, цифры и буквы были специалистам Эн-Ай знакомы, они даже гарантировали логическую и математическую безупречность первых трёх-четырёх мегабайт расчётов (около процента), но в остальном разводили руки. Проверить можно... лет за десять-пятнадцать, понять — нет.

Сам доктор Грауф лишь снисходительно посмеивался, предпочитая тратить своё время на объяснение смысла своих расчётов 'коллеге' Ратникову, а не 'экспертам' Эн-Ай потому, что Фёдор строил катер, а сотрудники 'Норд индастриз' отвлекали от этого 'святого' дела. А, возможно, сыграло свою роль то, что доктор Грауф за прошедшие годы смертельно устал быть 'шутом', постоянно что-то доказывать, спорить, а Ратников охотно и с благодарностью принимал каждую крупицу знаний и новые идеи, с удовольствием задавая в ответ интересные для Виктора вопросы.

К концу декабря 'коллеги' дошли до такого уровня взаимопонимания, что их диалоги свелись целиком к научному сленгу и отдельным междометьям. При этом Виктор и Фёдор отлично понимали друг друга, чего нельзя было сказать о постоянно подслушивающих и подсматривающих эсбешниках и научных экспертах Эн-Ай, постоянно крутящихся вокруг. 'Наблюдатели' ни на минутку не оставляли их без внимания.

Внешне катер был готов, но Грауф не спешил принимать работу. Прежде нужно с помощью специального дефектоскопа осмотреть каждый квадратный метр обшивки корпуса судна, проверить рангоут и оборудование.

— ...Войдя в зону поисков, катер сразу же попадёт в агрессивную внешнюю среду, — терпеливо объяснял Грауф, — неважно, какова её природа. Имеет значение лишь то, что существует некоторая однородная часть пространства с законами, отличными от привычных.

Доктор придирчиво рассмотрел ровный ковёр мельчайших 'деревьев' из комео — так под увеличением выглядела поверхность ячейки Грауфа — удовлетворённо хмыкнул и двинулся дальше, к следующей. — Однородная часть Космоса... — Фёдор смотрел на 'учителя' с явным недоверием, — да с чего ты взял?

— Хе-хе, — Грауф, смеясь, ехидно прищурился, — ты никак боишься, мой друг?!

Ратников неопределённо пожал плечами, но его вид однозначно отвечал: 'Да, боюсь!'

— Так ведь тебя никто и не гонит в экспедицию, хе-хе, — продолжал смеяться Виктор, — оставайся, раз испугался!

— Ну, знаешь ли!! — единственное, что смог выдавить из себя возмущённый Фёдор, и Грауф ободряюще похлопал его по плечу, мимолётно глянув в сторону 'подслушивающих' и 'подсматривающих'.

— Тогда просто доверься специалисту, приятель! Что же касается однородности этой области Космоса — естественно, за исключением граничного слоя — об этом кричат 'останки' погибших судов. Их внутренний объём определяемый мощностью формграва, ничуть не пострадал — иначе не выжил бы бедняга Ювэ...

— Постой, но ведь многочисленные разрушения...

— ...Так монстр к ним не имеет никакого отношения, мой друг! Внутренние разрушения на контейне, как определили эксперты, и я им доверяю, связаны с колоссальными перегрузками. Линкольну Ювэ и всем нам несказанно повезло, что суда серии 'Феномен' оборудованы когравами (компенсаторами инерции) мощностью в триста грас в отличие от предыдущих моделей контейнов, где удовлетворились сотней. Ориентируясь на эти цифры, для 'Хантера' я предусмотрел установку когравов на тысячу грас. Полагаю, в будущем именно такая конфигурация станет стандартом.

3

Катер, висящий внутри ажурного кружева стапелей, казался Фёдору огромным, хотя восемьдесят четыре метра длины, двадцать восемь — ширины и четырнадцать — высоты весьма скромные размеры для космического аппарата. По сравнению с 'рублеными' формами паромов, челноков и судов, очень простые плавные обводы 'Хантера' создавали впечатление 'ёлочной игрушки' и несли вполне ощутимый налёт несерьёзности. Работники 'Виржин', построившие немало яхт и катеров размером поменьше, лишь недовольно крякали или пожимали плечами, выражая своё неодобрение: 'Хех, ну баре и развлекаются!'

Особое внимание таких 'критиков' привлекала толстая (под два метра!) трёхслойная активная (способная к репарации) обшивка, серьёзно утяжеляющая всю конструкцию, а радиальная структура рангоута и полное отсутствие такелажа вызывали всеобщее недоумение.

Обычно космические аппараты формировались продольными балками (длинные прямые брусья из особо прочного композита) и стрингерами (такие же брусья, только тоньше), стянутыми между собой бимсами (поперечными балками). На этот 'скелет' крепилась однослойная, редко двухслойная, обшивка, а также реакторы, двигатели и всё оборудование.

Скелет 'Хантера' имел принципиально иную форму, сохраняя традиционную структуру только в самом центре. Там внутри, между четырьмя балками — 'килями' — были размещены оба мирда, два формграва и энергоблок. К оконечностям килевых балок крепились изогнутые стрингеры, а шпангоуты, более похожие на обручи бочек, соединяли их по периметру секущих окружностей. Дополнительно этот внешний скелет крепился к килям радиальными бимсами.

Первая, внутренняя обшивка была совершенно обычной, типичной для всех типов космических судов. Вот только крепилась она к внутренней стороне стрингеров, шпангоутов и стягивающих их бимсов. Второй и третий слои обшивки формировали 'интеллектуальные ячейки' доктора Грауфа, имеющие почти метровую толщину и фрактальную внешнюю поверхность, повторяющую структуру поверхности объектов, 'переживших' встречу c 'монстром'.

Внешний слой дополнял 'ячейки Грауфа', создавая для них дополнительную защиту. Он представлял собой плёнку, по команде с катера расползающуюся поверх 'фрактальной' поверхности или, по другой команде, сворачивающуюся и открывающую её. В настоящее время внешний слой непроверенных кластеров был убран, а Грауф метр за метром методично проверял качество самих ячеек.

Поскольку площадь защитной плёнки 'Хантера' немного не дотягивала до восемнадцати с половиной тысяч квадратных метров, а на проверку одного кластера — ячейки — уходило около половины минуты, полный осмотр обшивки должен был занять как минимум полмесяца. Проверенная ячейка сразу же закрывалась внешней обшивкой, а Грауф с Ратниковым переходили к следующему кластеру... к следующему... и так далее. Нудный, но с точки зрения Виктора, необходимый труд.

Ратников смотрел на ячейки с явным недоверием:

— Не представляю себе, как можно избежать разрушительного воздействия желудка огромной твари, с аппетитом пожирающей мегатонные суда?

Грауф лишь усмехнулся, заканчивая осмотр очередной ячейки, и в том же стиле ответил:

— О! Если 'монстр' действительно обладает аппетитом, мы спасены! Сомневаюсь, что кто-то, испытывающий эмоции от еды, захочет повторно глотать и переваривать то, что однажды уже побывало в желудке, хе-хе, — скрипуче засмеялся изобретатель. — Хуже, если наш 'монстр' — что-то вроде гигантской амёбы, поедающей всё, что подходит по размерам. Даже в этом случае фактура обшивки делает наше судёнышко 'несъедобным'.

4

— Как ты можешь быть в этом уверен?!

— Математика, Фёдор, хе-хе-хе, простая математика! Помнишь мою лекцию? — ну конечно, как же Ратников мог забыть полуторачасовое глумление над здравым смыслом сначала с помощью этой самой математики, потом — длиннющей очередью иллюстраций этой теории на примерах остатков погибших судов и крупных космических объектов! — Площадь поверхности астероидов и планетоидов, вызвавших пристальный интерес 'нашего монстра' и благополучно 'сбежавших' от него, никак не менее ста тысяч квадратных километров. Площадь 'Хантера', если его поверхность была бы гладкой — в пять миллионов раз меньше. Ни один столь маленький аппарат не вернулся из аномальной области, а ведь зонды в неё посылали во множестве! С другой стороны, остатки судов превышают наш аппарат по размерам не в миллионы раз, но они же возвратились! Да ещё и Ювэ выжил!!

— А разве в этом 'виноват' не формграв? В официальной версии именно он спас механика Ювэ и сохранил остатки судна?!

Грауф снисходительно посмотрел на Фёдора и, закончив очередной осмотр, передвинул левитирующий дефектоскоп к следующей ячейке.

— В этом есть доля правды, Фёдор. Но, если бы монстр становился бессилен на границе, где формграв обеспечивает 'уровень связности' элементов конструкции выше определённой, внешняя поверхность остатков судов оставалась бы гладкой. А на самом деле любой, кто потрудится её разглядеть, убедится, что она... хм, весьма шероховата, знаешь ли! Я не поленился подсчитать истинную общую площадь внешней поверхности уцелевших остатков, и получил число, близкое к ста тысячам квадратных километров...

— Ого!

— Вот именно. Сделать исследовательское судно соответствующего линейного размера нам не по силам, остаётся одно — скопировать форму поверхности для каждой ячейки обшивки так, чтобы истинная площадь её внешней поверхности оказалась около пятнадцати квадратных километров! Ничего себе! Ратников по-новому, с уважением, посмотрел на невзрачную — работники 'Виржин' говорили 'покрытую шерстью' — ячейку доктора Грауфа.

— Так вот что ты так тщательно проверяешь! — внезапно догадался Фёдор. — К дефектоскопу ты подсоединил иус с дополнительной программой расчёта площади 'фрактальной' поверхности?!

— Точно! — хихикнул Грауф. — Кстати, эту ячейку придётся заменить, площадь её поверхности всего четыре квадратных километра вместо необходимых пятнадцати...

— Эта уже одиннадцатая, требующая замены, — отметил Ратников, — хорошо, что есть запас!

Всего по заказу Цао 'Крэйдл металс' изготовила шесть с половиной тысяч таких ячеек, хотя по расчётам хватило бы и шести тысяч ста. Четыреста дополнительных уходили слишком быстро, чтобы Фёдор уже начал беспокоиться, хватит ли их — или надо заказывать ещё?

— Понимаю твои сомнения, Фёдор, — Виктор уже осматривал следующую ячейку, — тебе кажется слишком зыбкими мои рассуждения. Это потому, что ты не веришь в математику! Она — царица всех наук, и все вынуждены беспрекословно подчиняться её выводам!..

Да, Грауф был по-настоящему 'сумасшедшим учёным', и при малейшей 'слабине' своего собеседника сразу же 'залезал на своего любимого конька'.

— Топологическая структура тех участков их поверхности, что пережила контакт с неизвестным 'нечто', одинакова и практически не зависит ни от материала судна, ни от изначальной формы обломка. Воздействие имеет одну и ту же физическую природу по всем направлениям! Об этом можно уверенно судить по его результатам, хе-хе. С научной точки зрения, абсолютно неважно, в чём причина катастрофы. Это может быть и 'космический монстр', пытающийся 'переварить' добычу, и иные физические законы, действующие неизвестно почему в некоей области пространства, обособленной от остального мира. Чтобы исследовать эту аномалию, для начала нужно просто выжить, а для этого — убрать негативное воздействие...

5

Краем глаза Ратников отметил, что один из наблюдателей, кажется из С.Б. 'Норд индастриз', начал вытаскивать из кобуры оружие. Он делал это как-то странно замедленно, будто одновременно превозмогал навалившуюся на него тяжесть. Поскольку этот офицер находился позади своих коллег, те ничего не видели.

Единственное, что успел сделать Фёдор — отпихнуть доктора Грауфа в сторону и самому упасть на пол ангара, моля Бога, чтобы 'безопасник' промахнулся. Почему-то Ратников был уверен, что в кобуре у офицера не обычный суггестор, а бластер или даже болтер в варианте армейского игольника. Последнее предположение оказалось верным: три иглы с сухим треском вонзились в обшивку 'Хантера', обдав Фёдора и Виктора порывом ветра. Больше выстрелить 'безопасник' не успел — его скрутили до этого момента подрёмывающие 'коллеги'.

— Бл... факен шит, — Грауф, осторожно оглядываясь вокруг, поднялся на ноги и непроизвольно охарактеризовал ситуацию единственным возможным образом. Затем его взгляд остановился на иглах, поваливших часть 'деревьев' на поверхности ячейки и добавил, — мердэ!!!

— Как-как?! Ха-ха, — Ратников, смотря на мертвенно бледное лицо Грауфа, не смог удержаться от смеха, — вы правы, коллега, эту ячейку тоже придётся заменить! Даже если иглы повалили не все 'деревья' в вашем 'лесу', безопасники, выковыривая их, всё равно довершат начатое! Грауф недоумённо посмотрел на повреждённую поверхность ячейки... на бледно-зелёное лицо Фёдора... и тоже рассмеялся.

— Кажется, друг мой, я должен вас поблагодарить! Вы очень ловко — и, главное, вовремя! — меня оттолкнули. Иначе моя мечта об экспедиции в аномальный сектор так бы и не осуществилась... для меня, это уж точно!

— Не стоит благодарности, — хихикнул Ратников, — уверен, вы бы сделали то же самое... друг мой, хотя бы для того, чтобы 'спасти' свою экспедицию.

Учёный вполне серьёзно кивнул и мазнул взглядом по куче-мале, которую устроили эсбешники. Двое навалились на 'предателя' сверху, ещё двое пытались держать его за ноги, а сразу трое пытались отобрать у злоумышленника болтер, скорее мешая, чем помогая друг другу. Впрочем, тот не особо и отбивался, бессильно обвиснув в крепких руках других охранников.

— Вопиющий дилетантизм, — доктор Грауф без малейшего восторга смотрел на эту безобразную картину, — я срочно связываюсь с Фритьофом и Цао...

— Хм... мне кажется, — Фёдор осторожно придержал Виктора, собравшегося активировать свой ибр и вызвать Норда, — наш друг Торстейн будет в восторге от этой сценки! Если честно, ни Норд, ни Цао у меня доверия не вызывают. Сегодня мы выжили лишь чудом, хотя оба наших руководителя обещали самую надёжную защиту. Конечно, господин Дайм, как и все журналисты, просто ищет сенсации, но в этом случае общественная огласка данного события нам, Виктор, совсем не помешает. Пристальное внимание медиа-прессы станет дополнительной гарантией того, что в этот раз и Цао, и Норд всерьёз озаботятся проблемой безопасности 'Хантера' и его экипажа...

6

Восемь часов спустя, Роксайд.

— И что же поведал своим коллегам задержанный?

Торстейн Дайм появился в доке 'Виржин' всего через час после звонка Грауфа и сразу же активно взялся за журналистское расследование. Виктор и Фёдор успели ознакомить представителя медиа-'братства' с материалами, подготовленными иусом, показали сам момент покушения, и провели экскурсию по 'Хантеру'.

Представители С.Б. 'Норд индастриз' вместе с Фритьофом Нордом прибыли в док через два часа. Для Фритьофа доктор Грауф приготовил ту же программу, с которой ранее ознакомился и Дайм. Офик постоянно 'косился' на журналиста, но своё недовольство никак не показал, лишь принёс извинения за этот скверный инцидент и сообщил, что в отношении 'предателя' возбуждено служебное расследование. С его результатами коллеги — тут Норд широким жестом руки обвёл и Ратникова, и Грауфа, и Дайма — сразу же будут ознакомлены. Фритьоф лишь слегка поморщился, когда Фёдор, на правах хозяина дока, потребовал убрать из помещений 'Виржин' всю охрану, которая, как оказалось, более опасна для проекта в целом и их жизней в частности, чем для злоумышленников. После небольшого торга Фритьоф согласился, что такое желание вполне естественно, и ещё раз принёс свои извинения.

Через три с половиной часа заявились эсбешники-конфедераты и сразу же начали 'качать свои права', пытаясь обвинить в происшедшем всех и вся, в особенности Фёдора, который не смог обеспечить нормальную работу в собственном доке, и Дайма, который постоянно лезет туда, куда его не просят. Естественно, Ратников наглецов 'послал' со всей широтой русской души, а Дайм с хищным журналистским прищуром начал въедливо интересоваться, 'куда и кто именно' просил его 'не влезать'?

Затем растерянных эсбешников 'послал' и Норд, посоветовав заняться, наконец, каким-нибудь достойным делом... например, вымыть палубу или надраить перегородки отсеков, стапеля. Может быть, в этом их истинное призвание, если уж к проведению следственных действий они откровенно не способны? Ещё через двадцать минут на борт орбитального дока 'Виржин' прибыл лично Цао, который, как и положено наибольшему начальнику, первым делом наехал на подрастерявшихся сотрудников С.Б., после чего они, наконец, вспомнили, зачем вообще появились на орбите. Сразу же развернув кипучую деятельность, они изъяли все записи и логи иусов (идиоты, их давно скопировали себе Норд, Дайм, Грауф и сам Ратников!), а также отобрали у С.Б. Нордов и самого 'предателя'. После этого гордо удалились восвояси, то есть в Центральный офис Службы Безопасности Конфедерации, расположенный в городе Роксайд на Антарктическом архипелаге.

А через семь часов после покушения Грауф, Ратников и Дайм были срочно вызваны в Роксайд к старшему следователю по особо важным делам полковнику Мартину Кейси. Им оказался давешний знакомый Ратникова по 'Лунному делу компании Си-Эм'.

Офицер не спешил начинать разговор, пристально рассматривая посетителей, пока Дайм, сгорающий от нетерпения, не задал свой 'нейтральный' вопрос.

— Коллегам? — поднял бровь Кейси. — Кого вы имеете в виду, Дайм? И, вообще, чего вы здесь делаете?!

— Жду... — в том же тоне ответил журналист, пожимая плечами, — как, кстати, и все остальные. Не очень-то вежливо отрывать от важных дел столь занятых людей...

— Людей!! — почему-то взорвался Кейси, но мгновением позже сбавил тон. — Людей... хм, может быть...

Полковник как-то сразу 'сдулся', обмяк, будто из него вынули поддерживающий стержень, и бессильно откинулся в кресле, глядя куда-то вдаль сквозь сидящих напротив 'гостей'. Так он просидел минуту или две, а затем с явным усилием сфокусировал свой взгляд на Торстейне.

— Извините, господин Дайм... за то, что заставил вас ждать. Поскольку свои ибры вы сдали на входе, а от прочих шпионских устройств, так любимых некоторыми журналистами... — Кейси многозначительно подмигнул побледневшей 'акуле новостей', — помещение надёжно защищено, полагаю... хм, что могу говорить откровенно.

— Безусловно, полковник, — сухо отреагировал Грауф, — иначе наше пребывание здесь лишено всякого смысла. У нас много дел, знаете ли, и нет желания без толку мотаться туда-сюда!

— Вы занятые люди, — покладисто согласился Кейси и перевёл взгляд на Фёдора, — однако из-за ерунды я бы не стал вас звать. Вы, господин Ратников, любите загадки?..

— Терпеть не могу, — искренне признался Фёдор, всей душой ощущая, как на него надвигается что-то ужасное, огромное и тяжёлое.

— Да? Однако у вас неплохо получается их решать, — судя по выражению лица и сжатым в кулаки рукам, полковник, кажется, пришёл к какому-то непростому для себя решению. — Час назад в одиночной камере изолятора был убит задержанный за покушение на вас и доктора Грауфа бывший офицер С.Б. 'Норд индастриз'...

7

— Что?!!

— Как?!!

Реакция всей 'троицы', явившейся к полковнику, была практически идентичной: шок и изумление. Офицер же отрешённо наблюдал за этим всплеском эмоций.

— Вы хотите спросить, как его убили — я правильно понял ваши междометья, господин Ратников?

— Да, полковник.

— Задушили!!

— Разве задержанный в камере был не один?

— Один, господин Ратников. Абсолютно один. Мало того, эта камера — каменный загон три на три метра с пластиковой лежанкой и постельным бельём, которое нельзя свернуть, скатать или разорвать. 'Параша' — ах, извините, туалет! — это просто дырка в полу, освещение — светящаяся плита комео на потолке. Одна важная деталь: в комнате только три стены настоящие. Четвёртая полностью прозрачна для охраны, а со стороны заключённого — это огромное зеркало.

— Зеркало?! — потрясённо повторил Грауф.

— Да, доктор. Психологи, знаете ли, утверждают, что человек, постоянно пребывающий вместе со своим отражением, более контактен и лоялен к следователям...

— ...вы сказали — зеркало? Свет тоже выключили?!

— Согласно инструкции...

— К дьяволу ваши инструкции, Кейси!!! В этом деле нужно руководствоваться только теми, что дал Цао! Полковник с любопытством уставился на Виктора, а затем едва заметно покачал головой:

— К вопросу об инструкциях мы ещё вернёмся, доктор Грауф, но чуть позже. Сейчас я расскажу, что произошло, а потом вы посмотрите стереозапись, выполненную иусом камеры.

— Да, мы внимательно слушаем, полковник! — Ратников поспешил ответить за всех, пихнув в плечо собравшегося что-то возразить Виктора.

— Когда заключённый оказался в камере, свет постепенно стал затухать. Это, с одной стороны, всегда успокаивает задержанных, а с другой — дезориентирует, нарушает их чувство времени...

— ...И неплохо подготавливает к встрече со следователем, настраивая на сотрудничество, — тихо проворчал Дайм. — Пытки, между прочим, официально запрещены Конституцией Конфедерации. Если офицер его и услышал, то не подал вида.

— Когда в камере почти погас свет, задержанный устроился на лежанке. Хотел он спать, или нет — неважно. В любом случае, это вполне естественное поведение, знаете ли. А вот далее... впрочем, смотрите сами...

...Задержанный вскочил с диким криком его волосы стояли дыбом, а глаза выпучились, будто собирались выскочить из орбит. Он в растерянности огляделся, но вдруг бросился к стене-зеркалу и принялся изо всех сил молотить по ней руками.

— Естественно, все содержащиеся в изоляторе знают, что за стеклом — помещение охраны, — пояснил Кейси, — видимо, таким поведением он хотел привлечь внимание своих бывших 'коллег'. Они, увы, не успели!

...Человек резко отшатнулся от зеркала и, к ужасу зрителей, начал стремительно седеть, по его лицу побежали глубокие морщины, выглядящие в полумраке помещения как трещины. Офицер-предатель поднял руки, будто старался загородиться от чего-то видимого только ему, и недоумённо посмотрел на свои ладони, будто впервые их увидел и теперь пытается опознать незнакомый предмет. Руки тем временем зажили собственной жизнью и, как две змеи, стремительно сомкнулись на горле задержанного. Он бился и хрипел, но, когда через двадцать секунд в камере загорелся свет, и ворвалась охрана, всё уже было кончено. Перед их глазами лежал труп седого сморщенного старика. И не скажешь, что двадцать минут назад это человек был тридцатилетним румяным здоровяком, не склонным к рефлексиям и суициду.

— Смерть наступила от удушения, — Кейси смотрел куда-то в сторону, и ему явно было не по себе.

8

— Вскрытие проводили? — щёки доктора Грауфа запылали нездоровым румянцем, а в остальном внешне он оставался абсолютно спокоен.

— Закончили буквально полчаса назад, — кивнул Кейси, — криминалисты подтвердили, что биологический возраст умершего действительно около восьмидесяти лет.

— Генную идентификацию выполнили?

— Сразу же, — полковник тяжело вздохнул, — знаете ли, господа, но это — какая-то мистика... все клетки нестарого, в общем-то, человека, мгновенно состарились лет на пятьдесят. В селезёнке и стенках желудка криминалисты обнаружили множественные микроразрывы тканей и кровоизлияния, повреждены белки глаз. Сердце задержанного крайне изношено. И, важно, отметьте себе, он умер не от удушения. Инсульт, господа! Если честно, мои сотрудники в растерянности, а несколько специалистов уже раздумывают об увольнении...

— Непонятное всегда пугает, — Ратников ненадолго задумался: все перечисленные симптомы ему что-то напоминали, — камера, если я правильно увидел в этом стерео, по форме почти квадратная?..

— Да. Но какое это имеет значение?!

— Знаете, Кейси, а коллега Ратников прав, — задумчиво протянул Грауф, — я всё никак не мог понять, что же напоминают все эти смертельные симптомы...

— Стресс... — тихо ответил ему Фёдор, — колоссальный внезапный стресс.

— ...это последствия серьёзнейшего стресса, — почти одновременно с ним продолжил доктор, — ваши специалисты, Кейси, сообразили бы и сами, если имели бы возможность отстранённо взглянуть на происшедшее.

— Хм, — растерялся полковник, — стресс, говорите. Что же могло вызвать столь острую реакцию заключённого в наглухо запертой одиночной камере без окон?

— Суггестор, Кейси... — доктор Грауф покровительственно посмотрел на растерянного офицера.

'Вот за такой взгляд Виктора и недолюбливают', — понял для себя Фёдор. Доктор Грауф ему нравился, но Ратникова постоянно что-то 'царапало' в общении с ним. Теперь Фёдор понял — это ничем не прикрытое высокомерие настоящего профессионала перед... нет, не 'любителями', с ними-то как раз Виктор вёл себя абсолютно нормально. Перед наглыми дилетантами, тужащимися изображать из себя специалистов, вот!

— По задержанному отработал боевой суггестор по мощности не меньше тех, что ставят на полицейские флаеры. В максимальном режиме, сфокусировано.

— Вы о чём это, доктор Грауф?! — мгновенно возмутился офицер С.Б.

— Об недокументированных официально для общественности, возможностях психотронного полевого оружия, одной из разновидностей которого является суггестор, — Грауф подмигнул краснеющему полковнику, — о, только не надо говорить, что вы не в курсе, Кейси!

— Факен шит! Откуда об этом может знать гражданская штафирка вроде вас, Грауф! — полковник зашипел как раскалённая плита, на которую плеснули воду.

— Вы думаете, Кейси, что оружие, подобное суггестору, падает с небес или самозарождается в цехах заводов и фабрик? — Грауф смотрел насмешливо и немного свысока. Так вот, вынужден вас разочаровать: всё то, чем пользуются армия, флот и многочисленные спецслужбы, придумано и создано гражданскими штафирками вроде меня. Как вы говорите, 'пиджаками'!

— Нет... — начал было возражать полковник, но Виктор его перебил:

— А 'сапоги', вроде вас, Кейси, годятся лишь для того, чтобы надраивать их до блеска!..

— ...и с раннего утра одевать на свежую голову, — хихикнул Ратников.

— Знаете ли, сэр... — попытался 'обидеться' эсбешник, но Фёдор отметил для себя, что офицер чисто автоматически добавил 'сэр', будто обращаясь к лицу равному или даже вышестоящему.

— Поверьте, Кейси, — простецки гоготнул Грауф, — знаю! И знаю ещё много чего, о чём вы, полковник, даже не догадываетесь! Например, о том, как подобное убийство — это, бесспорно, убийство, Кейси!! — можно провернуть, имея в распоряжении флаер, вооружённый тяжёлым армейским суггестором, и специалиста по его наладке...

— Вы считаете, сэр...

— Боже мой, Кейси, не стройте из себя идиота! В этом деле нет ничего мистического, обычная террор-операция. Вы, полковник, привыкли, что раз есть оружие, — Виктор сложил пальцы 'пистолетиком' и направил указательный на стенку, — то оно делает 'пиф-паф'. Суггестор формирует поле, влияющее на психику человека, и 'пиф-паф' — совсем не главная его функция, иначе для усмирения беспорядков он был бы ничуть не лучше пулемёта!

9

— По-вашему, что же произошло на самом деле, доктор Грауф? — судя по отсутствию 'сэра', Мартин Кейси уже успел взять себя в руки и снова был способен адекватно вести дальнейшую беседу.

— По-моему, — зло усмехнулся Виктор, — 'на самом деле' у вас где-то капитально 'течёт'!

— Что — течёт? Откуда? Да причём здесь... — недоумённо переспросил полковник.

'Вот дурак нерусский!' — с досады Фёдор едва не стукнул кулаком по столу-пульту, но Виктор, снисходительно глядя на офицера (как же, наверное, его это бесит!) разъяснил:

— Течёт информация, Кейси! От какой-то 'крысы'.

— Опять ваши шуточки, доктор Грауф!!

— Шуточки? Боже мой, Кейси, вы и вправду настолько тупой, как хотите казаться? Шутник, дьявол вас забери, это вы, полковник. Скорее, шут, раз неспособны разобраться с элементарными вещами. Нас с Фёдором из-за этого сегодня чуть не убили!!

— Так... — 'закаменел' эсбешник, — про 'шута' я забуду, если вы объясните, наконец, что произошло!

— Это же элементарно, Кейси! Кто-то, у кого есть соответствующие возможности, 'обработал' суггестором камеру с заключённым!

— Невозможно, — упрямо мотнул головой полковник.

Виктор фыркнул:

— Попробуйте объяснить ему вы, Фёдор! Может, у вас получится лучше.

— Хорошо, — кивнул Ратников, — вас с полковником действительно стоит держать подальше друг от друга. При сближении вы начинаете изрядно 'искрить', хи-хи!

— Вы и вправду можете мне объяснить, — с сомнением посмотрел на инженера Кейси, — что произошло, господин Ратников?

— Постараюсь, — пожал плечами Фёдор. — Это, знаете ли, зависит не только от меня...

— Отлично! Тогда вас, доктор Грауф, я прошу уйти!

— Чёрта с два я оставлю друга на растерзание вашей конторе, Кейси!

— Правда, подождите снаружи, Виктор, прошу вас!

Ратникова немного коробило от постоянного желания учёного со всеми конфликтовать. Похоже, лишь два человека не вызывали у него очередного приступа высокомерия — Ратников и Цао. Всем остальным он сразу же пытается прочесть очередную лекцию, принять зачёт и поставить 'неуд'. Естественно, что у Грауфа нет друзей. Ну не дано всем быть столь же умными, что ж поделать!

— Слушаю вас, — мрачно покосился на Ратникова раздражённый Кейси, — если можно, коротко.

— Как вам будет угодно, — сразу согласился Фёдор. — Вы должны знать, полковник, что суггестор — оружие полевое, а не лучевое, поэтому стены для него помехой не являются, если правильно определить его область воздействия. Для грамотного специалиста не слишком сложно сфокусировать суггестивное воздействие на нужной области пространства, если известны её точные координаты. В данном случае расположение комнат точно известно злоумышленнику, а кубическая форма здания и внутренних помещений не создаёт никаких трудностей при фокусировке. Задержанного убили суггестором, сэр. А зеркало послужило катализатором образов...

— Да? — удивился офицер. — Ладно, каюсь, о полевых свойствах этого оружия я и вправду не подумал, но ведь изолятор находится на высоте более семидесяти метров... чёрт побери, а доктор Грауф действительно прав!

— Видите, сэр, — тонко усмехнулся Ратников, — вы и сами догадались, что атаковали с флаера.

— Да-да! Да, о шит!! Именно с флаера! — руки полковника забегали по пульту. — Дежурный! Срочно!! Подобрать данные на все воздушные и аэрокосмические суда, находившиеся или пролетавшие вблизи здания Службы в период времени с...

'Ну вот, не такой уж Кейси и тупой! — мысленно отметил для себя Ратников. — Просто Виктор не привык работать с... клиентами, которые неспособны даже сформулировать, чего конкретно хотят! Пока им объяснишь это, семь потов сойдёт, ага. Зато какой опыт!'

ГЛАВА 4

'ХАНТЕР'. ЧАСТЬ II

Выслеживаешь монстра? Он тоже охотится на тебя.

1

2936, декабря 25-го, вторник,

Роксайд.

— С Рождеством! — не без ехидства поздравил Грауф выбравшегося из коридоров С.Б. коллегу-приятеля. — Кстати, ты в курсе, что встречать столь важный праздник с эсбешниками — дурная примета?

— Так у нас в Ярославле Рождество ещё только через три недели, — отмахнулся Ратников.

— Через сколько?

— Даже чуть больше, чем три, — сразу поправился Фёдор, — ничего не поделаешь, традиции! Но, если тебе то место, где встречать Рождество, вот уж так прямо важно, предлагаю двинуться в Астраун — до него километров пятьсот, на флаере меньше часа, а Рождество там... — Ратников сверился с ибром, — наступит через три.

— Чёрт, я ж забыл, что мы вблизи Полюса!

— ...а это удобное место, чтобы встречать Рождество, Новый год и многие другие праздники! — Цао сзади незаметно подошёл к приятелям. — С Рождеством не поздравляю, Фёдор прав: ещё вполне можно успеть до локальной полуночи в Астраун. Я уже заказал столик в одном из ресторанчиков...

Вот что значит полярный день — всё время светло, не сложно утратить чувство времени. Ибр Виктора был настроен на среднеевропейское время, а по нему праздник уже с полчаса как наступил.

— А вы-то здесь откуда? — удивился Ратников и сразу же понял, что сморозил глупость, но уж очень его поразил вид ханьца и его охранников.

Длинные тяжёлые пальто и широкополые шляпы сделали их похожими на каких-нибудь герильяс из фавел Рио или вишьи Буэнос-Айреса. Или на итальянских мафиозо, сошедших с фельда исторического сериала.

— Стреляли, однако! — одними глазами улыбнулся Цао. От этой улыбки у приятелей по спине побежали холодные мурашки. — Мой флаер уже ждёт...

— Так у нас, вроде бы, и свой есть, — растерялся Фёдор, — ...а-ах!! За что?!

Доктор Грауф незаметно, но больно, пихнул Фёдора в бок и нарочито громко закончил фразу за Ратникова:

— ...но мы с радостью воспользуемся вашим любезным приглашением, господин Цао.

Ханец небрежно кивнул, не удостоив Фёдора взглядом, и вполголоса добавил:

— Иус легко переместит ваш флаер на новую стоянку самостоятельно, господин Ратников. Просто задайте эти координаты... — ибр Фёдора пискнул, сообщая, что получил информацию, и инженер сразу же передал её флаеру. — Идёмте, господа, нам нужно многое обсудить.

Цзыпей резко развернулся, так что полы пальто взметнулись как крылья, и решительно двинулся к дальней парковочной площадке, где расположился довольно крупный красно-золотой аппарат представительского класса с опознавательными знаками Восточноазиатского Союза. Флаер Цао раз в пять превосходил по величине маленькое, но уютное, судёнышко Ратникова, которое как раз начало подниматься вверх, одновременно плавно поворачиваясь вокруг вертикальной оси в поисках наиболее выгодного курса.

Фёдор с сожалением вздохнул и неохотно направился к помпезному ханьскому аппарату вслед за начальником и Виктором. За ним потянулись и охранники — или конвоиры?

Машинально Фёдор продолжал следить за воздушными эволюциями собственной машины. Какое-то нехорошее предчувствие царапнуло его по сердцу. Серебристый росчерк полёта флаера внезапно сломался, а сам аппарат, сверкая в лучах низкого полярного солнца и крутясь, как опадающий осенью лист дерева, устремился к земле. Высокий всплеск в ближайшей лагуне показал место, где флаер Ратникова вошёл в холодную воду.

— Вот дерьмо!!

— Согласен, — Цао без колебаний поддержал эмоциональную оценку Виктора, — не беспокойтесь, Фёдор, Союз возместит вам стоимость аппарата, если хозяева Роксайда не признают ваших претензий. Все ваши денежные потери будут быстро скомпенсированы.

— Причём здесь деньги?! — искренне удивился начавший отходить от шока Ратников, — мне кажется, что два покушения за сутки — это, знаете ли, чересчур!!

— Поддерживаю, — кивнул Виктор, — похоже, наш друг Кейси совсем не ловит мышей...

— ...или мы играем роль сыра в мышеловке, — недовольно заметил Фёдор.

— Полагаю, господа, вы не прочь отсюда побыстрее убраться? Добро пожаловать на борт, — Цао показал на открывшиеся створы своего флаера, — поторопитесь, пусть Кейси расхлёбывает эту кашу в одиночестве!

2

2936, декабря 26-го, среда,

Ярославль.

— С вашей стороны было весьма опрометчиво отправится в Роксайд без согласования со мной, — хмурый взгляд Цао пытался прожечь доктора Грауфа насквозь, — наш контракт предусматривает, что о любых проблемах вы сразу сообщаете мне...

В Ярославле и Грауф, и Ратников въехали в первоклассные номера отеля, принадлежащего Нордам, и первым делом завалились спать. Ещё в полёте их накачали успокоительным, ведь подряд два покушения за сутки — серьёзнейший стресс, так что в среду оба героя событий были слегка вялы и заторможены. Но это ничуть не помешало Виктору возмутиться 'наезду' со стороны Цао.

— Во-первых, господин Цао, контракт не предусматривает, что на жизнь — мою или господина Ратникова — будут упрямо устраивать покушения, во-вторых, я вас поставил в известность сразу же, как только расторопность Фёдора спасла мне жизнь.

— Справедливо, — кивнул Цао Цзыпей, — однако вы не сообщили, что собираетесь навестить Роксайд!

— А должен был?! — с откровенной насмешкой прищурился в ответ Виктор, — эта обязанность тоже прописана в контракте?!!

— Я просто пытаюсь сохранить вашу жизнь!

— Вот за это вам, глубокоуважаемый начальник экспедиции, преогромное спасибо! — Грауф неуклюже изобразил реверанс, так что даже бесстрастный Цао непроизвольно усмехнулся:

— Да вы, оказывается, клоун, доктор! Неожиданно...

— Скорее — шут, господин Цао, — ухмыльнулся Виктор. — Это, извините, уже профессиональная деформация, практически неизбежная для того, кто столько лет веселит учёную публику от студентов до академиков. Но шут, знаете ли, уважаемый начальник экспедиции...

— Знаю, — сухо кивнул Цао, — я в курсе, какие роли играли шуты в европейских культурах. Все они, как правило, были весьма мудры и неплохо подкованы в боевых искусствах. Кстати, господин Ратников, ваша отменная реакция там, — ханец ткнул пальцем в потолок своего временного кабинета, — на орбите, это случайность или...

— Не уверен... — Фёдор с утра был немного рассеян, но энергичный стиль Цао заставил его мобилизоваться, — ничем таким, вроде единоборств или фехтования, я не занимался, не довелось, но в тот момент меня что-то сильно насторожило. Скорее всего, странное поведение охранника — к чему бы ему лезть в кобуру, тащить оттуда свой игольник, да ещё проделывать всё это, находясь за спинами своих коллег? Если бы он увидел реальную опасность... ну, не знаю! В тот момент его манипуляции с кобурой меня будто ударили по нервам!

— Любопытно, — ханец с интересом посмотрел на инженера, — опытный эсбешник тратит меньше секунды на то, чтобы выхватить болтер из кобуры и открыть огонь. За это время вы успели заметить опасность, оценить её, принять единственно правильное решение, а затем ещё прыгнули и успели оттолкнуть доктора в безопасное место. Для обычного нетренированного человека это невозможно.

— Сейчас, когда вы сказали об этом, я и сам увидел, что со мной что-то не так, — пожал плечами Фёдор, — но тогда... кстати, когда я выходил из здания С.Б. в Роксайде, меня тоже охватила необъяснимая тревога, но тогда я счёл свои чувства следствием покушения на орбите и тяжёлым разговором с полковником Кейси. Эта тревога и ощущение близкой опасности продолжали нарастать всё время, пока мы с доктором Грауфом шли к флаеру...

3

— Прекрасно, молодой человек! — Цао нарочито медленно похлопал в ладоши. — У вас талант, и его, как всякую драгоценность, следует огранить, чтобы проявить все его краски и глубину. Вы не думали об этом?

— Нет, господин Цао... если честно, до сих пор ни на что подобное у меня просто не было времени. Работа...

— Да, работа... — задумался на мгновение Цао. — Как быстро вы, доктор Грауф, закончите строительство катера?

— Оно завершено, господин Цао!

Виктор протянул начальнику экспедиции кристалл с отчётом о проведённых работах и расслабился в кресле, ожидая, пока Цао с ним ознакомится. Работа всех систем судна проверена на испытательном стенде, никаких замечаний нет.

— Начало экспедиции задерживает только тест целостности интеллектуальных ячеек обшивки.

— Но ведь на проведение ходовых испытаний состояние ячеек никак не скажется, — удивился Цзыпей, — а резюме об их завершении крайне желательно. Спонсоры экспедиции взволнованы, доктор Грауф. Вы могли бы завершить весь комплекс натурных динамических тестов, а уже потом вернуться к проверке состояния ячеек.

— Тогда такую проверку придётся начинать с самого начала. — тяжело вздохнул изобретатель. — Видите ли, господин Цао, иико, интеллектуальные интегрируемые кластеры обшивки, которые вы именует 'ячейками Грауфа', способны к самовосстановлению, репарации. Но восстанавливать они будут ту самую конфигурацию, которая запомнена в качестве базовой. Если по какой-либо причине она окажется ошибочной...

— ...то ячейка будет восстановлена с ошибками, да. Это понятно, но ведь ничто не мешает начать последующую проверку с того кластера, на котором вы прервали свой осмотр. Или не так?

— Вы ошибаетесь, сэр, — отрицательно покачал головой Виктор, — поскольку не учитываете пыль...

— Пыль?!

— Хм... космическую пыль, орбитальный микро мусор и всё такое прочее, — Грауф хмыкнул, заметив удивление на лице Цзыпея. — То, что вы называете вакуумом, пустотой не является, тем более вблизи планет, где сталкивающаяся с кластерами обшивки пыль нанесёт им множество микроповреждений. Это, само собой, скажется на безопасности судна тогда, когда оно пересечёт границы ареала обитания космического монстра. Но проблема в другом. Материал иико, или 'ячеек Грауфа', — Виктор с наслаждением выговорил прозвище, которое получило его изобретение, — в момент первой подачи энергии фиксирует своё состояние, которое репарационная система принимает за 'идеальное'. Очень вероятно, что дефектные иико 'запомнят' ложную конфигурацию. К тому же, прежде, чем я смогу продолжить осмотр, ячейкам нужно будет дать время на восстановление, а это серьёзно затянет...

— Стоп-стоп-стоп!! — ханец протестующе выставил ладони перед собой, и Фёдор с удивлением отметил, что они имеют какую-то необычно округлую форму. — Подробности оставьте для отчёта. Насколько это может задержать экспедицию?

— Минимум на четыре месяца.

Цао встал с кресла и задумчиво прошёлся по комнате туда-сюда, туда-сюда... затем остановился посреди 'маршрута', резко обернулся и в упор уставился на Грауфа:

— Это неприемлемо.

Виктор пожал плечами. Рисковать собственной шкурой ради спокойствия зажравшихся офиков Союза, Альянса и Ордена он уж точно не намерен.

Похоже, что ханец прочитал его мысли и потому, упрямо подняв подбородок, спросил:

— Сколько времени потребуется на завершение осмотра этих ваших... иико?

— Три недели, — спокойно ответил Виктор.

— Хорошо, — к облегчению Ратникова и Грауфа кивнул Цао, — но я хочу подняться на верфь вместе с вами и контролировать этот процесс. По крайней мере, сегодня и завтра. Надеюсь, на верфи у вас найдётся достаточная площадь жилых помещений, чтобы разместить начальника экспедиции и его сопровождающих?

— Да... если потеснить тот легион бездельников-эсбешников, который Кейси и Норд приставили ко мне и Фёдору. Проку от них всё равно никакого, а выполнению работ они изрядно мешают...

— Сегодня же их уберут, — мрачно пообещал Цао, и Фёдору на мгновение даже стало жаль несчастных безопасников. Кто знает, что ханец понимает под словом 'уберут'? Не заставят же их делать харакири, как не оправдавших доверие?!

4

2936, декабря 26-го, среда,

орбитальная мастерская 'Виржин'.

— И всё-таки, зачем нужен третий формграв?

За этот вопрос нужно благодарить любознательность Фритьофа, которая, соединившись со столь же неуёмным любопытством Цао, не оставила Грауфу никаких путей к отступлению. Виктор устало вздохнул, активируя свой левитирующий дефектоскоп, и недовольно покосился на ханьца.

Лицо Цао было абсолютно спокойно и не выражало никаких эмоций — но изобретатель был готов спорить на что угодно, что хитрый ханец где-то там внутри от души смеётся. Иначе он сформулировал бы вопрос по-другому. Нет, он точно смеётся, и специально даёт это понять!

Был бы сейчас Фритьоф на месте Цао, Грауф его бы 'послал'. Но после истории с катастрофой флаера Фёдора начальник экспедиции быстро связался со спонсорами, и те, судя по тому, как претензии Кейси мгновенно сменились на позу 'чего изволите', изрядно надавили на С.Б. Конфедерации. Похоже, у Цао в руках был немалый административный ресурс, который ханец полностью задействовал, чтобы помочь экспедиции. К тому же Фёдор сразу же получил компенсацию за свой флаер.

По этим причинам Виктор чувствовал себя слегка обязанным: безопасники могли бы выпить много крови, если бы не 'крыша', организованная пожилым ханьцем.

— Это оружие, господин Цао.

— Оружие?!!

— Против 'монстра'. Не хочется лезть ему в пасть, не имея возможности хорошенько 'дать сдачи'. Поле формграва — ещё один 'козырь', а каждый из них в будущей экспедиции не будет лишним. Доктор Грауф не стал напоминать, что общая форма всех остатков судов определялась полем формграва, которое, следовательно, оказывает серьёзное воздействие на 'монстра'... или как-то компенсирует влияние этих неизвестных физических факторов. Впрочем, Цао об этом и не забывал, поэтому с интересом изучал схему размещения эмиттеров дополнительного формграва.

— Я не вижу для него опорных точек, доктор, — с растущим раздражением в голосе отметил ханец, — как вы предполагаете использовать это устройство?

На схеме, выведенной персональным коммуникатором Цао, реперы для третьего формграва действительно не были обозначены. Мало того, если стандартное активное ядро (эмиттер) всякого устройства, формирующего поле микрогравитации вокруг этих реперов, имело форму шара, а сами опорные точки располагались как бы на поверхности эллипсоида вращения, в одном из фокусов которого находился эмиттер, третий формграв Грауфа имел весьма странную форму.

На изготовление нестандартного устройства ушла приличная сумма. Не то, чтобы Цао опасался какого-то перерасхода, нет — реальный бюджет экспедиции был намного больше открыто заявленного, но ведь что-то спонсорам объяснять всё равно придётся, а они не будут разговаривать с Грауфом, им подавай начальника!

А формграв конструкции доктора Грауфа окружало прямо-таки целое облако флюидов тайны. Никто из аналитиков Восточноазиатского Союза так и не смог определить, как он работает и для чего предназначен. Они строили самые разные гипотезы, но что это устройство — оружие... нет, до этого никто не додумался.

— Видите ли, господин Цао, — скучным голосом начал объяснять Виктор, и пожилой ханец сразу почувствовал себя студентом, в очередной раз не сдавшим зачёт, — меня ещё очень давно заинтересовало, что будет, если репер формграва разместить внутри эмиттера...

— Получится петля, через которую энергия, затраченная на создание поля, будет 'утекать' в пространство, делая само поле неустойчивым и требующим для своего поддержания значительных энергозатрат.

— Ну почему же обязательно 'утекать'? — снисходительно хмыкнул Грауф, — направление энергопотока зависит от соотношения между плотностями энергии в окружающей среде и 'внутри' поля. Когда внешняя среда — вакуум, тогда да, потери окажутся значительными. Если же подобную 'штуку' запустить в энергонасыщенной среде — например, в радиационном поясе Юпитера, — вы получите самую настоящую энергостанцию. С очень высоким к.п.д., кстати.

5

-Тогда почему это эффект не используют для... — возразил Цао, но Грауф, будто и не слыша его, продолжал:

— Этот эффект известен уже несколько столетий, и от его применения для получения энергии — например, на тех же спутниках Юпитера, — так же давно отказались. Из-за значительной анизотропии внешней среды производство энергии такой станцией невысоко, устройство часто выходит из строя, да и мощность его маловата. В то время уже были созданы энергопоглощающие материалы на основе комео, они проще в эксплуатации, к тому же попутно решают проблему защиты внутренней среды от внешнего излучения в широком спектре вплоть до гигаэлектрон-вольт. Так что идею энергопроизводящих формгравов отбросили за ненадобностью.

— Хм, не знал, — честно признался Цао.

— В нашей экспедиции 'Хантер' попадёт в энергонасыщенную изотропную область пространства, уважаемый начальник экспедиции. — Если 'монстра' не существует, а в катастрофах судов виноваты иные физические условия...

— ...то заработает ваша энергостанция, — ханец с нарастающим интересом смотрел на доктора Грауфа, и тот едва заметно кивнул, улыбнувшись краешком губ. Это, видимо, должно было означать: 'Да, знаю, что я — гений!'

— Эмиттеры третьего формграва представляют из себя две вытянутые вдоль корпуса катера... мачты, формирующие над и под 'Хантером' плоские поля в виде дисковидных 'гребней', диаметр которых будет тем больше, чем выше энергонасыщенность пространства вокруг. Часть поступающей энергии будет запасаться в аккумуляторах, остальное пойдёт на поддержание стабильности поля. Изготовленные 'Норд индастриз' по моему проекту эмиттеры надёжны до плотностей энергии в сотню тысяч раз больше, чем в радиационном поясе Юпитера. Ресурс их, правда, невелик, всего два десятка часов, но для нужд экспедиции этого достаточно.

— А если там ждёт 'монстр'... — впервые улыбнулся Цао: рассуждения доктора Грауфа безупречны, несмотря на их крайнюю 'упёртость' и явный оттенок сумасшествия, а сам изобретатель весьма обаятелен!

— ...то эти 'гребни' сработают как настоящие клинки — ведь поле формграва 'монстру', как мы знаем, не нравится! — хихикнул Виктор, практически не отвлекаясь от дефектоскопа. Он окончил осмотр очередной пластины и переместил аппарат дальше.

— Вы действительно желаете получить должность ассистента профессора Астраунского университета? — засмеялся Цао, и Ратников с удивлением понял, что в первый раз слышит его смех. — Или, может быть, вас заинтересуют пост начальника лаборатории в Наньцзине с... неприлично большим бюджетом?!

— Почему 'или'? — хитро прищурился Грауф. Впервые оторвавшись от своего дефектоскопа, он перевёл взгляд на смеющегося ханьца. — Я полагаю, здесь уместнее сказать 'и'! Но, в любом случае, подобные предложения я буду рассматривать лишь после завершения экспедиции.

— Теперь в её исходе я полностью уверен!

С этими словами Цао едва заметно поклонился, не сводя глаз с изобретателя. В самом деле, что может быть лучшей гарантией успеха этой экспедиции, чем карьерные планы и здоровая жадность её научного руководителя?

— Эту пластину тоже придётся заменить, — как ни в чём не бывало, продолжил свою работу Виктор, — отметь это, Фёдор! Здесь только двенадцать, а этого недостаточно.

6

2936, декабря 28-го, пятница,

Ярославль, офис 'Виржин'.

— Так что, молодой человек, вы надумали? Вас заинтересовало развитие особых навыков?

До этого момента Цао никак не напоминал о предложении, которое озвучил в минувшую среду. Когда Фёдор думал об этом, он ощущал одновременно и леденящий страх, и неприятное томление, которое возникает у детей, за которых правильное и своевременное решение приняли родители. Они, конечно, сделали всё для блага своего дитятки — но, чёрт возьми, не посоветовавшись с ним, не поинтересовавшись его мнением. Неприятно чувствовать себя зависимым, когда уже дорос до понимания личной свободы!

Страх... с этим сложнее. Впрочем, чувство, которое поселилось в душе Фёдора с того самого момента, как прозвучало предложение Цао, по настоящему не было боязнью или испугом. Оно более всего походило на то, что испытывает человек, долго шедший по ровной тропинке в лесу — и вдруг, за очередным поворотом встающий перед отвесной пропастью, с края которой открывается взгляд на совсем другой мир, мир степей и редких деревьев. От зрелища раскинувшейся внизу равнины кружится голова, от вида далёкого горизонта захватывает дух, так что провал у самых ног кажется лишь досадным препятствием — опасным, но по-детски глупым.

В такой момент хочется, чтобы за плечами раскрылись крылья, чтобы просто слететь туда, вниз, в море трав. Вот только крыльев нет, и когда пройдёт подступившая эйфория и отпустит головокружение, придётся спускаться, напрягая все силы, карябая колени и руки. Да и сама степь, столь привлекательная с опушки, грозит новыми незнакомыми лесному жителю бедами. Но она сулит и заманчивые победы, даёт шанс на развитие...

— Да, господин Цао. Ваше предложение весьма заманчиво и лестно для меня, — слушая Фёдора, ханец поощряющее кивал: 'Мол, продолжай'. Увы, Ратников ничего больше придумать не мог, но чувствовал, что необходимо ещё что-то сказать. Пообещать? Нет, не это. Фёдор прислушался к себе и, робея, произнёс, — я очень бы хотел... отточить свой талант. Прошу вас, помогите мне!

— Неплохо, молодой человек, — кивнул, прищурившись, Цао, — учитывая, насколько трудно бывает людям попросить самого простого... о, я даже не говорю о помощи! Трудно подойти к постороннему человеку, чтобы просто сказать 'здравствуйте!' Что может быть естественнее пожелания здоровья, а?

Вопрос чисто риторический и, если судить по насмешливой улыбке Цао, ответа он не ждал.

— Скажите, Фёдор, вам трудно познакомиться со случайным человеком на улице? Только честно!

Ратников задумался, представляя себе ситуацию:

— Да... пожалуй, да, господин Цао...

— Вы, Фёдор, можете называть меня 'Учитель'! — заметив, что глаза Ратникова распахнулись и полезли от удивления куда-то на лоб, ханец с той же усмешкой добавил, — вы же просили, чтобы я помог огранить ваш талант! Мой вопрос — это первое задание для ученика. Итак, что именно вызывает у вас такое затруднение?

Действительно, что?! Стеснительность, смущение? Недостаточная степень социализации? Ратников прислушался к собственным ощущениям. Ерунда! Когда это необходимо для дела, Фёдор легко находит общий язык с незнакомыми людьми. Ему вообще легко работать с любыми контрагентами. Да и на лунном заводе Си-Эм он без труда вошёл в контакт и со следователями, и с инженерами, благодаря чему ситуацию с возобновлением выпуска 'ячеек Грауфа' удалось разрешить достаточно быстро. Нет, здесь что-то другое.

Подойти к незнакомому человеку и пожелать ему здоровья — да без проблем!! А вот что потом?!..

7

Он-то сам пойдёт дальше, а его случайный собеседник ещё некоторое время будет удивлённо обдумывать это странное событие, натужно пытаясь вспомнить, где и когда он (или она) успел(а) познакомиться с этим мужчиной? Конечно, спустя какое-то время человек просто махнёт на это происшествие рукой и забудет, но...

В течение этого самого времени его (или её) внимание будет отвлечено на анализ случившегося и, возможно, окажется не готовым к чему-то более важному. Значит, подобный пустяк вполне может поменять судьбу человека? Хм, этот вывод Фёдору совсем не понравился.

— Ответственность, господин... Учитель, — с изрядным опозданием ответил Ратников на вопрос ханьца. — Даже столь поверхностный контакт может вызвать у человека некое смятение чувств.

— Ну и что? Какое дело вам, Фёдор, что случиться по этой причине с вашим случайным собеседником? Вы же всё равно с ним незнакомы!

— М-м, проблема не в том, что случится с незнакомцем, Учитель, а в том, что произойдёт со мной.

— И что же произойдёт с вами, Фёдор?

— У меня... появится чувство, что я что-то потерял, лёгкое ощущение вины, что ли... ответственности непонятно за что... мне это не нравится!

— Что ж, неплохо. Случайное взаимодействие оставляет налёт хаоса на обеих сторонах, — подмигнул Цао, — в неслучайном... инициатор всегда платит больше.

— Извините, господин Цао, — слова уважаемого господина с востока выбили Ратникова из 'колеи', — я не понимаю, о чём вы говорите!

— Конечно, об ответственности, Фёдор! Когда вы создавали этот катер, — ханец показал на изображение 'Хантера', проецируемое на стену, — вы из отдельных блоков и деталей собирали цельный гармоничный аппарат, прилаживая, пристраивая, синхронизируя отдельные части между собой. Добавление нового объекта в это творение увеличивает присутствующий в нём хаос, ваш труд удаляет его, заставляя всё работать гармонично.

— Я чувствую, что за вашими словами таится что-то важное, господин Цао... но никак не могу это ухватить!

— Чувствуете? — одними глазами улыбнулся ханец. — Это прекрасно. Не можете ухватить, потому что цепляетесь за слова. Знание, Фёдор, передаётся не словами, но чувствами. Слова привносят хаос, чувства гармонизируют взаимодействие между людьми.

— Слова... хаос?!..

— У каждого слова есть значение. Понимание речи — восприятие смысла слов. Но есть и то, что в Библии названо 'вавилонским проклятием'. Каждое слово имеет не одно единственное значение. Смыслов много. Например, когда мы говорим о чашках...

— О чём?!!

— О сосудах, предназначенных для горячих напитков, которые удобно удерживать одной рукой, — невозмутимо продолжил Цао, — таково примерное определение смысла слова 'чашка'! Так вот, когда мы говорим о чашках вообще, у вас и у меня внутри возникают картинки. Но чашки, что мы представляем, говоря вроде бы об одном и том же, разные. Что видите вы, Фёдор?

Ратников растерялся. Ход мыслей Цао изощрённо перескакивал с одной темы на другую. Если бы вместо высокопоставленного офика Восточноазиатского Союза был обычный человек, Фёдор, покрутив пальцем у виска, постарался бы побыстрее закончить этот бессмысленный разговор. Но перед ним был именно Цао.

— Я вижу белый сосуд из тонкого полупрозрачного комео, имеющий форму обрезанной сферы с удобной ручкой в виде замысловатой петли...

— А я, — снисходительная улыбка Цао могла бы взбесить кого угодно, — конический стаканчик из тёмной глины, покрытый снаружи красным лаком и не имеющий ручки вообще. Очень разные картинки, не правда ли?

— Да, но я не понимаю...

— А теперь представьте инструкцию, в которой предлагается зачерпнуть чашкой кипяток из котла... Ха, чашкой Фёдора это можно сделать без труда, а вот когда он представил манипуляции, которые должен будет произвести Цао!! Нет уж, спасибо.

— Видите, Фёдор, словами можно легко ввести в заблуждение. Те слова, которые вы посчитаете обычным пожеланием здоровья, мнительный человек может принять за угрозу и среагировать соответственно собственному пониманию. Например, агрессивно. Естественно, вы — как и любой нормальный человек! — не желаете прилагать усилия и тратить время на выяснение того, как посторонний человек воспримет ваше пожелание здоровья. Хаос, который этим действием вы внесёте в мир, ударит и по вам.

8

Ратников окончательно растерялся. Не то, чтобы он потерял нить разговора, но рассуждения Цао странным образом подточили его представления о мире вокруг. Оказывается, пожеланием здоровья можно вызвать обратный эффект, чашки бывают разные, а знания передаются чувствами, а не словами. Как же так?

— Всё очень просто, ученик! — кажется, для ханьца его смятение не стало неожиданностью. Или он читает мысли? — Представьте себе паука, сидящего в огромной паутине. Он не видит добычи, но чувствует её по колебаниям напряжённых нитей. Каждый из нас подобен такому пауку, живя в самом центре паутины взаимосвязанных процессов, и наши чувства легко воспринимают колебания причинно-следственных нитей, преобразуясь в тревожное ожидание, предчувствия, надежды. Что ты ощущаешь сейчас в связи с этими неудавшимися покушениями?

Что? Естественно, он опасается, беспокоится... нет, не так! Почему бы не попробовать то, о чём говорит Цао? Почувствовать... ощутить...

Ханец удовлетворённо кивнул, отмечая, как 'подобрался' его 'ученик'.

— Хорошо, пальцы твоего намерения уже прикоснулись к нитям происходящих вокруг событий, но разум твой пока ещё пребывает в волнении. Именно оно не даёт тебе получить чёткий и однозначный ответ, не позволяет черпать знание напрямую с помощью чувств, а не через слова. Волк, выходя на охоту, притрагивается к этим нитям, его способность получать информацию из чувств необходима для выживания. Ведь никто не расскажет ему, где и как ловить дичь! Принято считать, что собаки и кошки учат своих щенков и котят, объясняя, как правильно себя вести в окружающем мире. На самом деле единственное, чему они учат своих детёнышей — это видеть паутину событий и чувствовать колебания её нитей...

— И что же мне нужно сделать?

— Для начала — сесть поудобнее, чтобы ничто тебя не отвлекало, успокоиться и убрать все мысли, которые прямо-таки 'желают', чтобы ты их 'проговорил' внутри, облёк в слова. Они навеяны колебаниями нитей мировой паутины, но естественная реакция взрослого человека на них — поток слов. Это недопустимо, потому что слова, даже если они неплохо отражают твои ощущения, имеют и другие смыслы. Пройдёт совсем немного времени — и то, что показалось тебе ослепительным озарением, превратится в бессмысленный набор слов. Так ты упустишь знание, проигнорируешь предупреждение. Когда ты наедине с самим собой, слова излишни — ведь то, что их вызвало, уже внутри и в них не нуждается. Осознание истины не может опираться на слова — они нужны лишь для коммуникации с кем-то ещё. Пока ты один, откажись от слов, они лишь мешают правильному восприятию мира...

Ратников уселся поудобнее и прикрыл глаза, чтобы ничего не отвлекало, расслабил руки, ноги, спину, шею. С удивлением обнаружил, что лоб и мимические мышцы тоже напряжены. Фёдор 'отпустил' и их, убрав прочь напряжение и готовность к работе. Спокойствие заполнило его, разливаясь теплом во всём теле.

— Неплохо... — откуда-то издалека (может, из другой Вселенной?) донёсся голос Цао, — со временем из тебя выйдет толк. Но не только слова мешают правильному восприятию мировой паутины — на их место приходят образы, которые способны ввести в заблуждение не хуже слов. Как в примере с чашкой: говоря о ней, мы с тобой имели в виду совсем разные предметы. Пытаясь подменить незнакомое (моя чашка) известным (твоя чашка), сознание легко переходит к абстракции (чашка вообще), а далее подсовывает тебе уже то, что никак не соответствует истине. Не позволяй мыслям наряжаться в образы! Так они становятся проще для восприятия и запоминания, но при этом перестают соответствовать реальности...

Фёдор слушал, одновременно поражаясь тому, что ему в этом состоянии не нужны ни образы, ни слова.

— Избавиться от образов, услужливо подсовываемых сознанием, просто: нужно представить перед собой ровный светлый фон красного или голубого цвета и постараться удерживать его однотонность...

Ратников вспомнил красную ткань, из которой его последняя подружка пошила платье, и ровный красный цвет заполнил всё поле перед закрытыми глазами. Нет, минуточку... фон-то неровный! В верхнем левом углу осталось какое-то тёмное пятно, которое мало того, что мешало, но ещё и нагло пыталось распространиться дальше. Усилием воли Фёдор попытался остановить 'врага', оттеснить его и заместить однотонным красным, и, вроде бы, у него начало получаться. Но одновременно появилось чувство тревоги... оно росло, становилось нестерпимым.

— Похоже, у меня грядут проблемы, Учитель Цао!

9

2936, декабря 30-го, воскресенье,

Женева, офис 'Джи-Ай-Эм' ('Гэлакси-интермедиа').

Без сомнений, официальная версия смерти госпожи Аугусты Сантино весьма далека от истины. Её цель — успокоить обывателей, и всё. Интересно, С.Б. Конфедерации действительно закрыли дело — или втихую продолжают его?

Торстейн Дайм откинулся на спинку высокого 'умного' кресла, заложив руки за голову. Так ему лучше думалось, а подумать было над чем: события, происходящие вокруг строительства катера 'Хантер', вышли далеко за пределы обыденности, и дело об убийстве инженера Сантино на лунном заводе компании 'Си-Эм' этот вывод полностью подтверждает. Сеньора Аугуста, если судить по документам следствия, много лет... хм, как бы это поточнее выразиться? Подворовывала, да. Поскольку дама при этом явно знала меру и всегда делилась с кем положено, то её и не трогали. Действительно, трудно найти грамотного инженера на постоянную работу на Луне... — ха, да кто согласится туда ехать?!

При скромной вороватости, сеньора Аугуста была высококвалифицированным опытным инженером, она прекрасно справлялась со своими обязанностями, и смерть никак не могла стать следствием её трудовой деятельности просто потому, что в ней никто не был заинтересован.

Ага, кроме тех, кто желал получить — и, видимо, с её помощью получил — техническую документацию на иико, 'ячейки Грауфа'. Именно они попытались 'замести следы'.

Естественно, и след, который ведёт в Ершалем, ложный. Скорее всего, погибшие вообще не имеют никакого отношения к данному убийству, и выйти на реального виновника можно лишь через две малюсенькие 'зацепки'. Инфоры с технической документацией, которые обнаружены в том самом выведенном из строя скафе, это раз. И изолированное расположение цехов 'Крэйдл металс', это два. Оно позволяет отследить всех, кто побывал на территории Си-Эм, а после драматических событий успел отбыть на Землю... или куда-нибудь ещё...

Торстейн движением глаз пролистал висящую перед ним таблицу подозреваемых: двадцать девять имён, включая его самого, Ратникова, доктора Грауфа и весь состав комиссии господина Цао. 'Местных' немного, всего двенадцать человек, но почему-то Дайм не хотел ограничиваться ими. Во-первых, убийца наверняка действовал не в одиночку, во-вторых, его сообщник вполне мог присутствовать в комиссии Цао... или как ни в чём не бывало оставаться после случившегося среди персонала 'Си-Эм'. Таких было намного больше, сто восемнадцать.

Этих Дайм предпочёл оставить 'на потом'. Его журналистское чутьё настойчиво шептало, что искомая личность — в первой группе. Ещё Торстейна беспокоила нелепость покушения, произошедшего в доке 'Виржин'. Если бы хотели убить Грауфа или Ратникова, это можно было сделать и проще. Значит, целью было что-то иное. Что?

Как бы он сам поступил на месте Фёдора? Естественно, воспользовался бы покушением, как поводом, чтобы удалить всех этих идиотов-эсбешников. Так, может быть, это и было настоящей целью злоумышленников?!..

ИНТЕРЛЮДИЯ 2

НОВОСТИ, СЛУХИ

...и, конечно сплетни.

1

2937, января 09-го, среда.

новости Си-Эн-Си (Конфедерейшн ньюс чэнел).

Зрители одного из самых популярных каналов новостей Си-Эн-Си, бегло проглядев очередной выпуск новостей, собрались переключить свои стерео на сериалы или развлекательные программы, но их внимание приковала завораживающая панорама звёздного неба со сверкающей аркой Млечного Пути:

'...Мы обещали сообщать своим зрителям о развитии истории астронавта Ювэ и с радостью это выполняем. Сегодня нашим корреспондентам стало известно об окончании подготовки первого испытательного полёта судна 'Хантер', предназначенного для исследования новых космических маршрутов.

Этот необычный аппарат послужит главным инструментом астрографической экспедиции, вскоре отправляющейся на край Солнечной системы с целью изучения аномальной зоны пространства — той самой, что уже успела превратиться в источник легенд о космическом монстре, охотящимся на неосторожные транспортные суда. Похоже, возникновение таких 'страшилок' и вера в подобные мифы является внутренней потребностью нашей натуры, постоянно пытающейся хоть каким образом придать краски скучной, по мнению обывателей, и размеренной жизни и направить наиболее деятельных представителей человечества на решение загадок...'

На зрительских фельдах ненадолго появилась стереокартинка необычного космического кораблика на фоне всеми узнаваемого голубого шарика. Визор стереокамеры зафиксировал кружево облаков, а затем будто рухнул вниз, к поверхности планеты, и 'удивлённо' залюбовался поразительными пейзажами дикой природы. Под пристальными взглядами зрителей высокие заснеженные горы уступили место густым непроходимым лесам и бурным рекам, стремящим свои воды к морскому берегу. Там, на краю земли, зрители с замиранием сердца увидели огромного варвара, одетого в грязные шкуры. Его взгляд из-под кустистых бровей напряжённо сверлил морские просторы.

'... в глубокой древности люди были уверены, что уже за ближним хребтом живут уродливые монстры, из дремучего леса в любой момент могут появиться ужасающие чудовища, и только самоотверженность героев, готовых сражаться с Медузой-Горгоной, разорвать руками ужасную Лернейскую Гидру или ослепить циклопа-людоеда позволяет мирно жить простым людям...'

А на фельдах уже белые паруса закрыли неблизкий горизонт: флот древних корабликов отправляется за океан, в неведомые земли, и с борта одного из них бородатый человек, одетый в камзол, напряжённо всматривается в мглистую даль.

'...Именно герои дают надежду на лучшее будущее — и потому уплывают в неизвестность корабли Фернана Магеллана и Христофора Колумба, а на свободных местах созданных ими карт появляются слова: 'Здесь обитают чудовища'! Морской змей, ворующий моряков с проходящего судна, огромный спрут, обвивающий своими щупальцами корабли и утаскивающий их в пучину, гигантский нарвал, пробивающий своим рогом борта посмевших приблизиться к нему китобоев...'

Перед зрителями предстали картинки из древних рукописей, ветхие карты, самые первые морские приборы.

2

'...Шло время, и одни чудовища оказались плодом фантазии, опасность других, с виду необычных, оказалась сильно преувеличена, так что вместо белых пятен на картах и пугающих предупреждений появлялись контуры новых земель, обозначения морских течений и ветров. Человечество вышло в космос!..'

В клубах дыма, поднятых с земли упёршимися в неё струями огня, стартовала вверх ракета. Десяток другой секунд, и облака раздвинулись перед её неистовой силой. Теперь всё поле фельда заполнила картинка знакомой голубой планеты, но визор поднялся ещё выше — туда, где холодными разноцветными огоньками сияли звёзды.

'...И с удивлением обнаружило, что между его интересами и богатствами иных звёздных систем, столь притягивающими жадные взгляды людей, лежат такие же 'белые пятна'. Области, где 'обитают чудовища...

Как полтора тысячелетия назад исчезали в кошмарной пучине хрупкие каравеллы, так ныне вновь гибнут суда. Но нашлись люди, которые не испугались страшных предзнаменований и неведомых ужасов, притаившихся в мрачной глубине Космоса. Вместо того, чтобы робко 'сидеть на берегу', эти энтузиасты, лучшие представители рода людского, взялись за создание настоящего 'охотника за монстрами' — маленького судна 'Хантер', и к нашей радости нашлись спонсоры, вложившие в этот проект деньги...'

И снова в фельды стерео 'вплыл' удивительный кораблик, ничуть непохожий на рубленные корпуса обычных космических кораблей. Более всего 'Хантер' напоминал вытянутую овальную салатницу, накрытую сверху такой же по форме крышкой, а не космический корабль. Только дюзы мирдов выдавали в нём транспортное устройство, а не экзотическую по виду посуду. Никаких иллюминаторов, кабин пилотов — ничего!

'...Восемьдесят четыре метра длины, двадцать восемь ширины, четырнадцать — высоты, более восьмидесяти килотонн собственной массы. Трёхслойная обшивка, элементы скелетной структуры корпуса созданы в цехах 'Крэйдл металс'. Общая площадь поверхности корпуса — восемнадцать тысяч триста квадратных метров, а его толщина во многих местах превышает два метра.

Энергоядро мощностью двенадцать и две десятых гигаватта произведено компанией 'Норд индастриз', а два мирда, построенные фирмой 'Дженерал дайнемикс', обеспечивают тягу в двести килотонн каждый. Такую же тягу создаёт вблизи опорной массы и тэграв оригинальной разработки концерна 'Субару гравис'. Эс-Джи позаботился и о прочих устройствах управляемой гравитации, которыми оборудован 'Хантер', в том числе и о кограве на тысячу грас, который гарантирует полную динамическую безопасность всех манёвров судна.

Внутреннее пространство катера составляет около семидесяти шести тысяч кубических метров, оно на девяносто два процента заполнено расходными материалами и различными научными приборами — их предоставили Астраунский и Астурийский университеты, институт Джонатана, Астрофизическая лаборатория в Ярославле и Лаборатория физики космоса в Наньцзине. Оставшееся пространство отведено на командную рубку и каюты экипажа. Планируемая автономность судна — несколько суток, а потому в качестве оперативной базы 'Хантер' вынужден использовать челенжер 'Астра'.

Мы все с нарастающим вниманием и с сочувствием следим за готовящейся экспедицией и собираемся информировать своих зрителей об её успехах. Надеемся, неудачи не будет!'

3

в это же время, Земля, Наньцзин.

— ...Фраза насчёт неудачи — лишняя, — недовольно скривился Ву Лао, — а в остальном очень даже неплохо.

— 'Партнёрам' тоже необходимо 'бросить кость', — Цао Цзыпей выделил слово 'партнёры' так, что оно прозвучало как ругательство. — Заодно это прозвучит как предупреждение оппонентам. Организатор покушений перешёл все допустимые границы конкурентной борьбы!

— Неужели вам, секретарь Цао, удалось получить прямые улики? — председатель Ву поднял взгляд на своего секретаря, и его без того узкие глаза сузились до трещин на морщинистом лице.

— Нет, господин Ву, — покаянно опустил голову Цао, — пока нет. Но приманка для наших 'партнёров' столь притягательна, что они обязательно 'проколются', даже зная, что вся эта экспедиция — ловушка. Улики будут.

Ву Лао кивнул. Действительно, ловушка хороша. Аналитики Круга и биржевые маклеры оценивают вероятность успеха доктора Грауфа почти в тридцать процентов, а советники Союза, Северного Альянса и Астурии, обладающие более полной информацией, полагают, что шансы Ратникова и Грауфа много выше, называя чуть ли не восемьдесят процентов.

Подобные выводы невозможно утаить от верхушки Круга, заставляя её ещё больше нервничать — ведь если будет найдены 'короткие' пути в Пояс Койпера, станут высокорентабельными те зоны добычи ресурсов, от которых до сих пор отмахивались. Круг, Альбион и союзные им объединения столетия назад получили колоссальные преимущества, наложив лапу на ту часть Пояса, что лежит вблизи Эклиптики. Столетия и Северному Альянсу, и Восточноазиатскому Союзу приходилось довольствоваться менее доступными областями. Из-за этого их продукция имела повышенную по сравнению с конкурентами себестоимость. Открытие 'коротких' путей без сомнений перевернёт всю эту картину с головы на ноги и не может понравиться Кругу. Желая сохранить сверхдоходы, руководство Круга не остановится ни перед чем.

— Улики должны быть очевидны для общественности и достаточно весомы, секретарь Цао. Их должна получить и обнародовать Служба Безопасности Конфедерации.

— Такой поворот событий принёс бы нам наибольшую пользу, господин председатель. Но президент Бенджамен Морриган не допустит ничего такого, что нанесёт ущерб интересам Круга.

— Ситуация с 'Хантером' — не исключение, и в ближайшее время власти попытаются запретить проведение экспедиции, прикрываясь словами о непредсказуемости последствий и заботе о безопасности всего человечества. Правда, после данного ролика, — Ву указал на фельд стерео, где остановилась картинка с сияющей аркой Млечного Пути, — это будет сделать намного сложнее. Необходимо внимательно следить за настроениями в обществе и вовремя их 'подогревать'. Тогда, возможно, удастся добиться отставки Морригана!

— Это нанесло бы значительный ущерб единству Круга и позволило бы Союзу чувствовать себя свободнее. Но секретарь по вопросам безопасности ни за что не позволит обнародовать какие-либо факты, разоблачающие преступные действия властей. Если вы позволите, я бы привлёк к нашему расследованию господина Торстейна Дайма. Он весьма эффективно проводит собственное, но без нашей помощи и поддержки окажется крайне уязвим.

— Действуйте, секретарь Цао. Помогите честному и достойному доверия журналисту открыть истину для общественности, — Ву позволил себе лёгкую улыбку, — в безопасном для Союза объёме, естественно.

— Будет сделано, господин председатель.

4

— Полагаю, в ближайшее время стоимость привилегий на добычу ресурсов в удалённых кластерах Пояса поползёт вверх, — Ву говорил в утвердительном тоне, будто именно он принимал подобные решения, — это Союзу не нужно. Отдайте распоряжение начать их осторожную скупку. Затем, если президент попытается запретить экспедицию, распродайте часть из них, чтобы вызвать обвальное падение цен, и скупайте всё, что будет выброшено на рынок, по максимуму.

— На какие средства я могу рассчитывать?

— Полагаю, Нихон к данной операции подключать не следует. В серьёзных делах нельзя доверять тем, кто пытается сидеть сразу на двух стульях...

— Вы имеете в виду, господин Ву...

— ...что некоторые представители Нихон при принятии важных решений всё ещё оглядываются на своих соседей с востока, и главная цель затеянной нами операции — не ловля гипотетических 'монстров', секретарь Цао, а расшатывание фундамента, на котором построен наш главный конкурент — 'Круг просвещения'. Угроза появления новых дешёвых полей майнинга заставит действовать тех, кто строит своё благоденствие на высокой стоимости исходного сырья для всех остальных участников рынка. Заодно это вобьёт клин между Кеннетами, Редшильдами, Рокфолдами, Морриганами и Александэрами. Если же кто-то из них будет не аккуратен в попытках защитить собственные несправедливые сверхприбыли...

— ...это оттолкнёт от него остальных, — кивнул Цао.

— ...и поставит в крайне неловкое положение президента Морригана. До выборов меньше двух лет, и неуклюжие действия Круга в попытках остановить экспедицию доктора Грауфа дадут дорогу альтернативному кандидату, которого с радостью поддержат Северный Альянс, индо-арийцы и другие. И, конечно, 'Наследие' — если герцог астурийский Карлос XVI-й пообещает быть более внимательным к нашим скромным просьбам.

— Если я правильно понял, председатель Ву, мне нужно тщательно следить, чтобы возможные покушения никак не затронули драгоценную жизнь доктора Грауфа?

— Его гибель в настоящее время нам нежелательна — даже если она опустит репутацию администрации президента Морригана до нуля. О.К.А. и Восточноазиатский Союз нуждаются в открытии новых быстрых путей к сырьевым полям Пояса Койпера... или хотя бы в достаточно длительном удержании высокого уровня угрозы их появления. Смерть доктора Грауфа вернёт невыгодный 'Наследию' статус-кво...

— Тогда я рекомендую 'подогреть' интерес общественности к экспедиции в целом и этому 'выдающемуся' учёному в частности, — Цао поклонился, чтобы спрятать упорно вылезающую на лицо коварную усмешку, — в этом году Союз ещё не объявил лауреата ежегодной премии 'Великая Стена' за выдающиеся успехи в развитии научной мысли. Мне кажется, в данной ситуации кандидатура доктора Грауфа выглядит вполне уместной. Заодно такое событие слегка задержит экспедицию, иначе мне будет трудно объяснить, почему я сначала торопил, а потом начал препятствовать её скорейшему отправлению. Не стоит чрезмерно выпячивать перед 'партнёрами' нашу заинтересованность в сохранении волатильности рынка.

— Я проведу переговоры с союзниками о номинировании Грауфа и Ратникова на ежегодную премию принца астурийского Фелипе в области науки и техники. Создатели катера 'Хантер', я уверен, достойны этой чести!

5

в это же время, Земля, Атлантис-Сити.

— ...Смерть доктора Грауфа вернёт на сырьевой рынок стабильность и восстановит статус-кво. Подобное прискорбное событие сделает экспедицию 'Хантера' невозможной, — Генри Рокфолд посмотрел на тестя, ожидая хоть какой-то внятной реакции.

Ицхак не торопился. От Грауфа, безусловно, нужно избавляться — но желательно заполучить в свои руки и все его труды, и катер. По мнению экспертов, этот аппарат — новое слово в кораблестроении. Такое достижение нужно поставить на службу людям. Настоящим людям — из тех, которым самим Адонай завещана эта синяя планета.

Сейчас у Организации осталось только два козыря — доверенный работник в мастерских Ратникова и командир монитора Военного Флота. Именно этот корабль будет сопровождать челенжер с катером на борту. Сколько трудов (и денег, конечно!) потребовалось, чтобы организовать 'правильное' назначение. Но теперь 'козырной туз' в виде мощного боевого корабля был готов 'сыграть' в самый ответственный момент — то есть тогда, когда 'Хантер' уже соберётся самостоятельно войти в опасный район. Мощный залп решит главную задачу, а командир корабля сошлётся на появление космического 'монстра', которого он и атаковал. Конечно, его спишут 'на берег', во Флоте никому не нужны сумасшедшие командиры кораблей! Но приличная сумма денег, которую Круг Просвещения пожертвует на восстановление здоровья астронавта, и неплохой домик на берегу тёплого моря скрасят офицеру последствия 'тяжёлой болезни'.

Лучше всего дело до этого этапа не доводить. Проще всего было бы опять применить суггестор, добавив ещё одну 'мистическую нотку' в череду необъяснимых смертей среди специалистов, занятых феноменом Ювэ. Но проклятый Цао и С.Б. Союза уже явно определили и то, как организовали убийства, и истинные их причины. Так что много шансов, что следующий 'ликвидатор' попадёт в подстроенную ханьцами ловушку... и сможет выдать заказчиков преступления. И все улики (косвенные, конечно!) укажут на Морриганов.

А что тут удивительного? Ведь ещё в седой древности поняли: в любом преступлении главной уликой является его мотив. Определи, кому выгодно — получишь ключ к разгадке. Смерть Грауфа и срыв экспедиции выгоднее всего именно Морриганам, они уже сейчас несут серьёзные убытки. Если же экспедиция Грауфа добьётся успеха, и 'короткие маршруты' станут реальными, Дом Морриганов утратит своё главенство в Круге... и в Конфедерации. Его место смогут занять более достойные — например, Рокфолды. А что? Из Генри получится отличный президент Конфедерации!

Конечно, сорвать экспедицию — и одновременно подставить Морриганов — наиболее благоприятный вариант развития событий. Не обязательно убивать доктора Грауфа, его можно привлечь на работу в свои лаборатории — там его исследовательский энтузиазм быстро сойдёт на нет, а научные достижения безо всякого напряжения достанутся 'Избранным'... Увы! На Грауфа уже положили глаз Норды, Астурия и председатель Ву. Учёного придётся убрать, чтобы избежать усиления конкурентов. И не только Морриганов. Сложившаяся ситуация чудо как хороша, чтобы попытаться расколоть Круг.

— Скажи, Генри, в каком состоянии находятся сейчас отношения между Морриганами и Кеннетами? Нет-нет, слухи и сплетни меня не интересуют: я и так ежедневно получаю их полную подборку. Я имею в виду те почти незаметные трещинки и стеночки, которые появились в их отношениях сравнительно недавно.

— Пожалуй... — на минуточку задумался Рокфолд, — ...я смогу найти два-три таких момента. Незаметных со стороны, но очень болезненных для каждого участника скрытого конфликта. Но, прости, зачем?

— Всё просто, мой мальчик, — покровительственно улыбнулся Коэн, — когда Морриганы поймут, что их 'подставили', они захотят найти виновных. Для нас лучше всего, если ими окажутся именно Кеннеты...

ГЛАВА 5

ЖУРНАЛИСТСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ

...как шанс найти истину.

1

2937, января 11-го, пятница.

Луна, рекреационный центр компании 'Крэйдл металс'.

— Здравствуйте, офицер Визич!

Круглолицый коренастый сотрудник службы безопасности Си-Эм поднял мутноватый взгляд на Торстейна, на мгновение отвлёкшись от трансляции футбольного матча на фельде в дальнем углу маленького бара, и в его глазах появилось осмысленное выражение.

— Здра... кстати, почему ваше лицо мне кажется знакомым, господин...?

— Дайм, Торстейн Дайм, 'Гэлакси-интермедиа'. Может потому, что я ведущий новостей Джи-Ай-Эм, а?

— Точно! — офицер кивнул, жестом показывая на соседний стул. — А я никак не мог понять,, где с вами 'пересекался', хе-хе! В фельде стерео, ага!

Журналист благодарно кивнул, опускаясь на высокий стул рядом с безопасником:

— Два пива, бармен! Позволите вас угостить, офицер? — данный вопрос явно не требовал ответа. — Какой счёт?

— Пока по нулям, — Визич ухватил проскользнувшую вдоль стойки кружку и, довольно урча, прямо-таки 'нырнул' в венчающую пиво высокую пену. — Допустим, вы и вправду — ведущий программы новостей... пусть так, но откуда бы 'земляшке' знать одного из рядовых сотрудников С.Б. 'Крэйдл металс'?

— Да ладно вам, Визич, — беззаботно хохотнул Дайм, — вот уж от кого мнительности не ожидал, так это от вас. Не помните, что вы и я участвовали в расследовании хм-м... срыва поставок элементов обшивки для нового астрографического корабля в... кажется, ноябре прошлого года. Я был в команде доктора Грауфа и господина Цао, вспомнили?

— Что-то припоминаю, — с сомнением процедил офицер и, сверившись с ибром, настороженно добавил, — да, такое дело было, но вашего имени в составе делегации нет. Хотя... может быть здесь? Ага, действительно, Торстейн Дайм... корреспондент Джи-Ай-Эм, вижу. И что вам угодно, господин Дайм?

— В общем-то, ничего. Верстая сюжет о том расследовании, я обнаружил некоторые пробелы... по редакционному сценарию мне необходимо взять ещё пару интервью, и я подумал: почему бы не у офицера Бойко Визича? И мне хорошо — и знакомому дам заработать.

— Да?! — сразу оживился безопасник. — Заработать — эт дело другое... тысячу!

— Полста... тысяча, извините, это для начальника С.Б.!

— Двести пятьдесят!

— Сотня, Бойко. И не соларом больше! Да и что может знать рядовой сотрудник Службы?!

— Пфф! — насмешливо поднял взгляд Визич. — Как правило, сотрудники знают гораздо больше начальства, знаете ли... и охотно поделятся подробностями с друзьями, да. Я с радостью отвечу на все ваши вопросы, Дайм, но... накиньте ещё пятьдесят, а?

— Только если вы расскажете что-либо интересное.

— Хорошо. Сотня сразу, пятьдесят потом как премия — если вам понравится мой рассказ.

— Идёт, — кивнул Торстейн, отдавая команду ибру на перевод сотни соларов в 'кошелёк' Визича.

2

— В тот день я был в составе тревожной группы, рванувшейся в каюту доньи Аугусты по сигналу тревоги, — Визич отхлебнул пива и вопросительно глянул на Торстейна, ища подтверждение, что именно об этом тот хотел услышать. Дождавшись ободряющего кивка, он продолжил, — для нас неприятным сюрпризом оказались задраенные створы...

— Минуточку, офицер Визич... вы сказали 'задраенные'. Вы имеете в виду — 'запертые'?

— Я сказал именно то, что имел в виду, Дайм. Задраенные — это означает, что они не просто заперты, а заблокированы таким образом, чтобы не допустить удалённого открытия, в том числе и по команде иуса. В этом случае двери можно раздвинуть только механически, вручную, специальной створной лебёдкой... но, как понимаете, на это нужно время. Много времени, но мы трудились как проклятые, буквально изо всех сил. Мой напарник, Борислав Марич, даже сорвал себе спину, крутя ручку этой самой лебёдки...

— Вот как?! Его травма зафиксирована?

— Месяц в специальном госпитале Си-Эм здесь, на Луне. Но тогда Марич не обратил на боль ни малейшего внимания. Ещё бы, Ч.П. такого масштаба — пятно на репутации всего отделения С.Б, знаете ли! Мы все жилы рвали — лишь бы задержать злоумышленника...

Визич отхлебнул пива и с сожалением уставился на опустевшую кружку. Естественно, Дайм намёк сразу понял и сделал знак бармену.

— И такой створ был не один. Я, честно говоря, даже со счёта сбился, но спешили мы как могли. Тело доньи Аугусты было ещё тёплым, прибор подтвердил, что смерть произошла семь с половиной минут назад...

— Постойте, Визич! Корнер Кеннет утверждал, что тревожная группа прибыла на место преступления... — Торстейн сверился с информацией на своём ибре, — через семь минут и сорок три секунды...

О том, что, по словам корнера Патрика Кеннета, безопасники вскрывали каюту сеньоры Сантино ещё семь минут, Торстейн решил не упоминать. Если это так, женщина на момент, когда прозвучал сигнал тревоги, была ещё жива, а это меняет всю картину событий.

— Не буду спорить, Дайм, — примирительно махнул ладонью офицер, — но время смерти доньи Аугусты я запомнил точно. Женщина лежала на полу, свернувшись клубочком, будто съёжилась, а из-под её головы вытекала кровавая лужа. Поначалу привиделось, что она руками закрыла лицо, но потом, подойдя ближе, увидел торчащую в её глазу какую-то белёсую фиговину. Мне даже показалось, что это — ледяная сосулька.

— Сосулька?!!

— Ну да. Моя семья проживает на Полярных островах, зимой там бывает холодно, и на карнизах образуются сосульки — подтаявший днём снег ночью замерзает, образуя длинные ледяные иглы, свешивающиеся остриями вниз.

— Звучит жутковато, — машинально отозвался Дайм.

Информация, которую сообщил Визич, в корне меняла всю картину преступления. Никто инженеру в глаз, по-видимому, не стрелял. Если сосулька — орудие убийства, то понятно, куда оно пропало. Растаяло, ага. Но, чёрт возьми, какая же прочность должна быть у льда! Прямо мистика какая-то.

Точно, мистика. Это убийство чем-то неуловимо похоже на другое, которое позднее произошло в Роксайде, в камере внутренней тюрьмы С.Б.

— Что вы, Дайм! Сосульки очень красивы!

— Хм-м, и что дальше?

— Наш командир как увидел эту картину, так весь прямо и затрясся, всех выставил вон. Только Бориславу, как штатному мастеру-механику отделения, велел демонтировать иус электронного зеркала, которым пользовалась донья Аугуста.

— Разве зеркало не было разбито?

— Целое было, целым-целёхонькое, Дайм. — Визич доверительно наклонился к уху журналиста. — Зеркало лопнуло, когда Марич прикоснулся к нему. А я, выходя из каюты, заметил ещё пятна крови на полу и стене — в том месте, где открывается технологический люк...

Как ни в чём не бывало, офицер допил пиво и со звонким стуком поставил кружку на стойку.

— Так как, господин журналист, я заработал премию в полсотни соларов?

Дайм молча кивнул, отдав ибру приказ на перевод.

— Благодарю, — усмехнулся Визич, — захотите узнать что-то ещё — обращайтесь... но цена будет выше!

3

Лёд. Сосулька. Замороженная вода. А что, вполне подходящее орудие убийства — быстро тает, не оставляя никаких следов. Вот только лёд — хрупкий материал... очень хрупкий. Может, потому удар нанесён именно в глаз?!

Торстейн проводил взглядом Визича и полез в Медийную энциклопедию. Что там есть про лёд?

Двадцать две кристаллические разновидности не считая 'обычного' аморфного льда. Различные виды льда образуются при замерзании воды при различных давлениях и температуре или превращаются друг в друга при изменении внешних условий. Широкий набор характеристик... некоторые формы льда имеют свойства сверхпроводников, проводников, сегнетоэлектриков, но большинство видов быстро теряют свои свойства при нагревании. Стоп, а вот конфигурация XVIII, наоборот, сохраняет свои свойства в широком диапазоне температур, а затем происходит разрушение внутренней структуры с выделением изрядного количества тепла. Это приводит к быстрому — почти мгновенному таянью всего объёма.

Так, а каковы его свойства? Твёрдость... упругость... вязкость... ого! Да этот материал не уступит стали... хм, но проигрывает специализированным комео, да.

Значит, вполне может быть использован для изготовления орудия убийства...

Интересно, встречается ли он в природе? О, вот как... 'месторождения льда XVIII встречаются в средней и дальней зоне Пояса Койпера, а также в Облаке Оорта. Имеет высокую чувствительность к электромагнитному излучению в оптическом, ультрафиолетовом и мягком рентгеновском диапазонах, на свету в течение нескольких минут переходит в аморфную форму с выделением тепла...'

Отличный материал для одноразовой иглы, стрелы, пули... клинка! Торстейн ярко представил себе сцену: женщина причёсывается и прихорашивается перед зеркалом, к ней подходит дроид-серв с посылкой-подарком... от поклонника. Она открывает шкатулку и обнаруживает в ней завораживающе сияющий в свете ламп клинок, будто выточенный из огромного бриллианта...

Ага, она хватается за обжигающе холодную рукоятку и бьёт себя в глаз? Чёрта с два, что за бред?! Хотя... почему бред?!

Совсем недавно нечто подобное произошло в славном городе Роксайде, цитадели безопасности! Там, помнится, проштрафившийся безопасник 'Норд индастриз' попытался сам себя задушить... а умер от 'острой сердечной недостаточности'. Кстати, как и донья Аугуста! Следствие показало, что она умерла в результате сердечного приступа... а 'сосулька' попала в глаз позже?

Тогда всё могло происходить и так: женщина взяла клинок, и от ужасного холода (минус двести десять градусов по Цельсию!) её руку свело, скрючило. Она подняла её повыше, пытаясь стряхнуть примёрзшую ледышку, и у неё резко закололо сердце. Женщина инстинктивно опёрлась замёрзшей рукой на зеркало, повредив холодом активную поверхность прибора, от чего она начала терять прочность... сердце отказало, и донья Аугуста неловко упала глазом на клинок...

4

Чушь! Несомненно, чушь. Никакая женщина не станет без надобности брать в руки незнакомый острый предмет. Стоп, почему именно острый?! Кто сказал, что в глазу доньи Аугусты была именно 'сосулька'?! Ведь Визич мог и соврать, почему бы нет?..

За что же тогда уплачено полторы сотни соларов?!

За фамилию специалиста — это раз. Борислав Марич на момент убийства доньи Аугусты действительно состоял в штате местной С.Б.! Торстейн, как только Визич ушёл, сразу же полез в Сеть. После излечения своей повреждённой спины он выписан из медотсека, так... уволен в запас и отбыл на Землю?!! Это — изрядный 'хвост', знаете ли. Надо бы уточнить, куда он делся потом...

За информацию о том, что женщина была жива ещё как минимум семь минут после поступления сигнала тревоги. Интересно, каким образом был подан этот сигнал? И кем?! Убийцей, его пособником — или тем, кто хотел предотвратить преступление? Возможно, сигнал подал иус в тот момент, когда преступник похитил информацию?

За указание на несоответствие деталей в рассказе офицера Визича с официальной версией преступления — это два. Лёд, следы крови, зеркало... целое или разбитое?

А что меняет, если зеркало, перед которым крутилась женщина, оставалось целым на момент появления тревожной группы? Кстати, а что известно о жертве? Не в вакууме же она жила! Раз прихорашивалась — значит было, для кого... для кого? Любовник... свидание? Почему бы нет?

Вопросы, вопросы... — и все без ответов, а следствие полностью закончено, убийца обнаружен, разоблачён. Ха!

За информацией Дайм полез в Сеть, но на этот раз зашёл через сервис родного информационного агентства и, подключив к поисковому роботу нужные фильтры, запустил сканирование информационного облака лунного кластера. Конечно, аккаунт самой доньи Аугусты уже давно заблокирован и затёрт, но её следы в социальных группах должны были остаться. По ним вполне можно судить, чем жила и увлекалась женщина-инженер, какие у неё были интересы и постоянные контакты. Аугуста Мерседес Сантино и Орельяно, офик Астурии, сорок семь лет, по гороскопу — Змееносец, не замужем, детей нет. Последнее место работы — главный инженер линии по производству пластин обшивки космических судов. По информации следствия, много лет 'слегка подворовывала', однако на её художества смотрели сквозь пальцы, поскольку дама знала меру и вовремя делилась с кем надо...

С кем это, интересно?!..

Торстейн отметил этот пункт для себя в качестве весьма важного и полез в итоговый отчёт, секунду назад сброшенный роботом. Так вот зачем ей 'дополнительные' деньги: сеньора Сантино коллекционировала старинные предметы! Да, это дорогое удовольствие... оп-па, вот это неожиданность! Донья Аугуста не имела ни подруг, ни друзей. Помимо служебных, единственный постоянный 'контакт' женщины — дон Франсиско Кастро Ортега, начальник данного отделения Службы Безопасности Си-Эм, с которым она, по мнению сплетниц из Сети, состояла в весьма близких отношениях! Особого состояния не нажила, коллекция предметов старины (список прилагается) завещана племяннице, денег на счетах почти нет. Может быть, и не было? В воровстве-то её обвинил дон Франсиско!

Дело-то 'всё страньше и страньше'...

...Ох уж эти сплетницы — ничего для них святого! Оказывается, в день убийства дон Франсиско пригласил сеньору Сантино в ресторан, чтобы отметить её недавний праздник, день рождения. А в качестве подарка преподнёс ей букет цветов (на Луне это не так уж банально!) и древнюю оптическую игрушку — калейдоскоп. Вручил все подарки малый сервисный дроид номер... так, всю эту информацию надо срочно сбросить в облако. Во избежание, так сказать, поскольку вывод сделать совсем не сложно: на месте преступления ни букета цветов, ни калейдоскопа не обнаружено, а эта оптическая игрушка прямо-таки просится, чтобы её поднесли к глазу!

Дайм поёжился: неожиданно для самого себя он, кажется, нашёл настоящего убийцу... и его возможного помощника. Вот только что теперь делать?!!

По информации, которую выдал робот, сеньор Кастро Ортега месяц назад уволен из рядов С.Б. за служебное несоответствие и чуть позднее отбыл на Землю... ага, вместе с Бориславом Маричем.

5

Этакую информационную 'бомбу' выпустить в эфир, конечно же, не дадут — тут и гадать нечего. Ясно, что донья Аугуста пошла на кражу информации ради любовника — что он ей там, интересно, наплёл? Ерунду про какую-нибудь там проверку систем безопасности, наверное.

И как же всё было? Дайм сосредоточился, очистил свой разум от всего постороннего и, как его учили на практике по социальной динамике в университете, поднял на поверхность своего 'океана сознания' все факты, которые стали известны Торстейну. Они будто слиплись, сформировав остров, и Дайм устремился на него, последовав за странно знакомым 'тянущим' чувством. Приближение к 'острову' вызвало (как всегда!) яркие и чёткие образы, столь похожие на цветной сон... В тот день дроид принёс Аугусте калейдоскоп и цветы... надо бы узнать, можно ли провести нейропрограммирование через запах? Или, хотя бы, снизить критичность восприятия, чтобы женщина послушно загрузила данные о технологии производства ячеек Грауфа на инфор. В этот момент раздался сигнал тревоги, и группа безопасников помчалась к каюте сеньоры Сантино... однако створы на их пути оказались заблокированы.

Это мог сделать лишь дон Франсиско лично — или дежурный офицер, но последний вряд ли стал бы мешать передвижению тревожной группы. Скорее всего, это действие сеньора Кастро Ортеги и было расценено как 'служебное несоответствие'.

Пока безопасники продирались через задраенные створы, донья Аугуста решила полюбоваться калейдоскопом и получила сосульку в глаз. Дроид забрал инфор, букет цветов и остатки 'калейдоскопа', после чего удалился через технический туннель.

Остальные жертвы — попытка замести следы и дать возможность завершить расследование на победной ноте. Интересно, куда отправился дон Франсиско и его подручный Марич? Торстейн готов держать пари, что за океан, на территорию Круга.

Дайма бросило в дрожь: внезапно он понял, что 'ходит по краю'. То, что он уже 'накопал', способно 'утопить' любого журналиста. Слишком многим сильным мира сего его расследование станет 'поперёк горла'. Значит, нужна защита.

Не иллюзорная, в виде личных охранников или укреплённой кирасы, а реальная. Ведь от суггестии никто не "закрыт", и если сам Дайм в силу своей профессиональной деятельности неплохо от неё защищён и подготовлен к возможности подобной атаки (тут Торстейн машинально потёр браслеты офицерских суггесторов, с которыми уже давно не расставался), то его близкие и знакомые — нет. Их вполне реально 'оболванить' и запрограммировать на убийство неугодного журналиста — тем более, что наноботы, снижающие психическую устойчивость к внешней манипуляции могут поднести и в стакане воды... и в букете ароматных цветов. По-видимому, именно так расправились с сеньорой Сантино.

Доктор Грауф, похоже, тоже пользуется браслетами-суггесторами. Это понятно: то маргинальное общество, в котором Виктор 'крутился' до недавнего времени, требует постоянной настороженности и собранности. Социум людей, ищущих следы монстров и 'чужих', таинственные артефакты и тому подобное, чем-то похож на журналистское 'братство'. Различие только в том, что коллеги Дайма более похожи на акул, а Грауфа окружали 'истинные волки' — вечно голодные, постоянно рыщущие в поисках добычи и пристально следящие за тем, не даст ли 'слабину' их более удачливый собрат.

Ратников — дело другое. Он, скорее всего, относится к тому небольшому числу людей, которые устойчивы к суггестивному воздействию. Фёдор крайне рационален и склонен доверять лишь личному опыту или строгим математическим выкладкам. При этом он внимателен и очень эмоционально чувствителен. Настоящий эмпат!

К тому же у Грауфа и Ратникова уже есть защита — в успехе экспедиции заинтересован секретарь Цао, а за ним стоит вся мощь 'Драгоценного Наследия'. О, пардон — Восточноазиатского союза, конечно.

Дайм внутренне усмехнулся: защита-то, кажется, не очень... два покушения, как-никак! И в обоих случаях компаньонов спасла лишь внимательность Ратникова, а вовсе не охрана, приставленная Нордами и ханьцами. Да и здесь, на Луне, в вотчине Астурии, нельзя сказать, чтобы было спокойно, а ведь именно Северный Альянс, Орден и Союз снаряжают экспедицию в опасный сектор. Что это — неготовность к жёсткому противостоянию (в это Торстейн не верил)? Некомпетентность исполнителей... или нежелание перемен, которые неизбежны, если Грауф...

А так ли уж Цао заинтересован в успехе, а?!

6

Нет, среди прочих 'больших игроков' более всех заинтересованы в открытии новых путей именно 'Наследие' и Астурия, поскольку все их сайты майнинга лежат за пределами планетарной плоскости Солнечной системы. По этой причине эффективность маршрутов контейнов остаётся на высоком уровне, как у судов Круга и Северного Альянса, лишь в течение одного-двух десятилетий за нескольких столетий. В этом виновата сложная картина орбитального движения малых планет и астероидов, находящихся в распоряжении шахтёров Союза и Астурии — добыча резко теряет эффективность при удалении сайтов от планетарной плоскости.

Наименее выгодная ситуация именно у компаний Восточноазиатского Союза, поэтому Цао, представляющий его интересы среди спонсоров экспедиции, должен быть заинтересован в успехе. На самом же деле не всё так просто.

Председатель Ву Лао — не тот человек, который складывает все яйца в одну корзину... да! Торстейн задумчиво проглядел подборку данных о приобретении и продаже акций наиболее доходных компаний Редшильдов, Морриганов, Рокфолдов, Кеннетов и прочих реальных владельцев 'Круга Просвещения'. Оказывается, доля 'Старика' Ву в их активах весьма значима, а это значит, что открытие новых путей может принести ему большие убытки — в отличие от семейства Пак, которое, несомненно, получит значительную выгоду. С семействами Цу-Ли и Ким картина сложнее — у них есть значительные вложения в компании Александеров и Нордов, тут подсчитать всё должен иус...

Дайм запустил аналитическую программу, внеся в неё гипотетические 'прямые' маршруты, и расслабился в кресле в ожидании результата расчёта. Ждать пришлось совсем недолго, так что подремать ему не удалось. Приговор иуса гласил: все перечисленные семьи однозначно выгадают, а не потерпят убытки, и их выигрыш может оказаться довольно значительным.

Торстейн ненадолго задумался и приступил к анализу грядущих изменений в доходах Нордов и Астурийских домов — они тоже входят в число организаторов экспедиции.

Ответ иуса оказался для Дайма неожиданным: как ни странно, Астурия и Альянс от открытия 'новых путей' скорее выиграют, чем проиграют. Выходит, в срыве миссии 'Хантера' заинтересованы лишь Круг... и председатель О.К.А. господин Ву Лао?!

Тогда секретарь Цао, как его представитель, должен мешать подготовке экспедиции и всячески стремиться к её бесславному исходу. Торстейн удивлённо крякнул: поведение Цао Цзыпея говорило совсем о другом... или это только ханьская хитрость? Как там у Сунь-цзы? 'Если ты слаб — убеди всех, что ты силён'?! Или в 'Дао-дэ-цзин шичжун' — иди к своей цели незаметно и тихо, будто по тонкому льду... нападай как тигр внезапно и решительно, используя всю свою силу, когда твой враг не готов...

Торстейн внимательно осмотрел электронный портрет Цзыпея, особенно выражение его глаз, пытаясь проникнуть в мысли незнакомого человека.

Так на чьей же вы стороне, Цао Цзыпей?

Кто вы?

Чего хотите?

7

Что же по этому поводу говорит Всемирная Сеть? Торстейн легко нашёл страничку Энциклопедии, посвящённую этому влиятельному ханьцу.

Хм, информации совсем немного.

Родился и вырос в личном имении семьи Цао, расположенном в горах Западного Китая в ста восьмидесяти километрах от города Чэнду. Получил домашнее образование, подтвердил его дипломами об общем образовании, сдав экзамены в элитном лицее Наньцзина, окончил Астраунский университет... ого! Дайм даже присвистнул от удивления: оказывается, Цао имеет докторские степени по алхимии, метафизике, метабиологии и социальной динамике. Ничего себе! Темы докторских работ... так, Бог с ними, что-то он упустил из вида... вот!

Личное имение семьи... хм... легенда?

'...Две тысячи семьсот тридцать пять лет назад, после смерти Цао Цао государем царства Вэй стал его старший сын Цао Пэй, который первым делом изгнал своего брата, прославленного поэта Цао Чжи, в котором видел угрозу своей власти. Удалив брата из столицы, царь всё ещё не чувствовал себя в безопасности, и велел изгнать его из страны. Мудрец и философ Чжугэ-лян, регент царства Шу, охотно принял у себя поэта Цао Чжи, дал ему небольшой домен в горах к западу от своей столицы Чэнду и согласился стать его наставником. После смерти Цао Пэя на трон взошёл его сын, Цао Жуй, и Чжи попытался установить с ним добрые отношения, однако племянник боялся своего дяди даже больше, чем его отец. Он послал убийц прикончить 'неудобного' дядю, однако его попытка сорвалась. Племянник, правда, на одной попытке не успокоился. Опасаясь за свою жизнь, Цао Чжи разыграл собственную гибель, устроил пышные похороны, чем обеспечил себе спокойную жизнь в имении под именем Цао Чжипей. Согласно легенде, он под руководством наставника открыл секрет бессмертия, а после гибели Чжугэ-ляна навеки скрылся в горах Шу на западе Китая, не желая более иметь с людьми никаких дел...'

Занимательный миф! Торстейн пролистал файл до конца в поисках ссылки на место, в котором расположено родовое имение Цао Цзыпея, но её не нашёл. Пожав плечами, Дайм запустил робота-поисковика собрать всю имеющуюся в Сети информацию о нём, и отправился перекусить, не ожидая скорого ответа. На его удивление, робот подал сигнал об окончании поиска раньше, чем Дайм добрался до дверей каюты.

Результат трудов робота ошарашил журналиста: им оказалась единственная строчка из уже знакомой биографии, указывающая, что '...личное имение семьи Цао находится в горах Западного Китая в ста восьмидесяти километрах от города Чэнду (Восточноазиатский Союз)'. Пожав плечами, Дайм снова полез в Сеть, намереваясь осмотреть местность вокруг Чэнду со спутника. Поместье-то, поди, немаленькое? Увы, на проекции никаких имений не оказалось — только горы, покрытые густыми лесами...

Такого 'облома' журналист не ожидал!

Что ж, Бог с ним, с местообитанием Цао! Дайм полез в официальные справки о регистрации недвижимости и ценных бумаг. По законодательству Конфедерации, собственник не может быть анонимным — если секретарю Цао принадлежат какие-либо акции, иные ценные бумаги или недвижимость, всё это должно быть оформлено официально. Конечно, произвольному пользователю подобная информация недоступна, но Торстейн, как журналист, имел возможность её получить. Запустив все необходимые протоколы и зарегистрировав личный код журналиста, Дайм приготовился ждать.

Однако поисковик и в этот раз рылся недолго, выдав единственное сообщение: 'В собственности гражданина Цао Цзыпея находится фамильный особняк в ста восьмидесяти километрах от города Чэнду (Восточноазиатский Союз). Данное владение полностью освобождено от любых налогов...' И всё?

Никаких акций или иных ценных бумаг — никакой выгоды от 'передела' рынка... ни в случае успеха экспедиции, ни при её провале?!

Ладно, пусть так. А кому раньше принадлежало это таинственное поместье? Сеть легко ответила на данный вопрос: некоему Цао Чжипею. А до него — Цао Чжи, а ещё раньше — Цао Пею... хм! Вот и изображения владельцев... ого, да они все будто клоны — один в один!! Ну, по крайней мере, на взгляд Торстейна. И никаких сведений о свадьбах, рождениях, похоронах... так, может быть, все эти Цао — один и тот же человек, а? Сумасшедшая версия, а?!

Кто же вы, секретарь Цао Цзыпей?

Ваши данные защищены сильнее, чем 'грязное бельё' президента Конфедерации... Дайм поёжился: его интуиция кричала, что он наткнулся на что-то крайне неординарное, превосходящее по своей странности даже пресловутый 'феномен Ювэ'!

Отбросив сомнения, Торстейн связался с тем единственным, кто мог бы дать ответы если не на все, то на многие возникшие у него вопросы. В том числе и на самый главный: 'Кому выгодно?' С таинственным Цао Цзыпеем.

8

2937, января 13-го, воскресенье.

Восточноазиатский Союз, Наньцзин,

офис О.К.А. (Объединённой Компании Астроперевозок).

— Что вам угодно, господин Дайм?

Этим вопросом Цао просто ошарашил журналиста. Оказалось, что попасть на приём к секретарю О.К.А., начальнику экспедиции в предполагаемый район гибели 'Феномена' совсем не сложно. Выслушав сбивчивые объяснения Дайма о необходимости срочно увидеться, ханец просто кивнул головой: 'Приезжайте!' Попав на приём к офику, Торстейн был готов к длительным ритуальным обсуждениям погоды или сортов элитного чая и приготовился терпеливо перенести эту неизбежную в соответствии с ханьскими традициями преамбулу, но... вместо этого Цао задал тот самый вопрос, который хотел спросить журналист. В других словах, но по смыслу — тот же. И Дайм сразу же понял, что отвечать придётся — иначе внимания офика никак не добиться. А это значит, что, если Торстейн ошибся в своих оценках, отсюда он может быстро переместиться в легендарные казематы Наньцзина. Излишне настырных и догадливых никто не любит — почему секретарь Цао должен стать исключением?

С другой стороны, если Торстейн прав, если Цао действительно один из основателей и руководителей 'Драгоценного Наследия' и тот самый легендарный долгожитель, 'Гэлакси-интермедиа' сможет получить серьёзную постоянную поддержку со стороны руководства Восточноазиатского Союза.

Нет, даже не поддержку — защиту и покровительство. Это ценнее!

— Мне?! — подчёркнуто картинно удивился Дайм. — Ничего, но для вас информация, которую мне удалось 'раскопать', важна и интересна, я в этом уверен.

Журналист подошёл ближе и с поклоном, от которого Цао поморщился, протянул офику инфор с собранными сведеньями и собственной аналитикой. Ханец с показным недоверием (опытный журналист сразу распознал его наигранность) погрузился в просмотр поступивших сведений, оставив Дайма стоять перед ним. Не очень-то любезно со стороны хозяина. Наверное, он просто не любит журналистов?! Что ж, это вполне естественно: его коллег, пронырливых и наглых, не любит никто — но причём здесь он, Торстейн?!! Так нет же, стой теперь, пока Цао не изучит переданные ему материалы!

Пожалуй, журналист уселся бы и без приглашения — было б куда! Но кабинет офика был девственно чист... в смысле отсутствия какой-либо мебели. Если не принимать во внимание рабочий стол-пульт и удобное кресло в стиле 'западных варваров', в котором уютно устроился сам Цао. Подчёркнуто тяжело вздохнув, Дайм с укоризной во взоре приготовился к длительному ожиданию...

9

— ...То есть, вы полагаете, Дайм, что все три убийства совершены одной и той же группой лиц и цель у них общая — сорвать или значительно задержать экспедицию доктора Грауфа. Я правильно вас понял?

— Да, господин Цао, — по спине Дайма пробежало целое стадо мурашек, и он непроизвольно поёжился от гаденького чувства страха. Не каждый день сообщаешь высокопоставленному офику, что его босс замешан минимум в трёх убийствах!

— А расследование, которое проводит Служба Безопасности Конфедерации, идёт по ложному следу, так?!..

— Если вообще идёт, — Дайм позволил себе едва заметно усмехнуться, — слишком многие абсолютно не заинтересованы в изменении экономической обстановки. Открытие 'коротких' маршрутов на богатые астероидные поля периферии Пояса поставит на грань банкротства большое число майнинговых сайтов Круга и Альбиона и вызовет передел рынка в пользу Индоарийского объединения, 'Истинного Огня' и некоторых участников общества 'Драгоценное наследие'. Я говорю о Нихон и Корё. А вот глубокоуважаемый председатель Ву...

— Стоп! — хлопнул в ладоши Цао. — Я предлагаю пока вам, Дайм, не трогать экономику. Вы в ней плохо разбираетесь, и потому не способны адекватно оценить ущерб и выгоду различных участников рынка в случае действительно серьёзных его изменений. Ограничьтесь тем, что у вас получается неплохо — сбором фактов и формированием версий! Журналистским расследованием.

О как! Там, в глубине души, Торстейн искренне обрадовался: сразу его убивать не будут. Может быть, даже наградят! Но одно для себя Дайм уже понял: с этим человеком (человеком ли?), успешно изображающим из себя секретаря председателя Ву, он даже под страхом смерти не станет говорить о своих догадках по поводу самого Цао и странностей биографии. Слишком страшно! Из пожилого ханьца просто-таки пёрла наружу непреодолимая сила и непередаваемое ощущение власти, так что журналисту постоянно хотелось упасть на колени и спрятать лицо в спасительном поклоне. И это несмотря на полностью активированные браслеты-суггесторы на его запястьях! Человек не может обладать такой мощью!!

Но Дайм держался изо всех, и ему показалось, что Цао втайне одобряет такую стойкость.

— Извольте, господин Цао. Вкратце изложу своими словами общие моменты всех трёх преступлений...

— Четырёх, хотите вы сказать? — уточнил ханец.

Дайм застыл. Какое же дело в этом списке — четвёртое? Убийство на лунном заводе Си-Эм сеньоры Аугусты Сантино и техника по обслуживанию дроидов — это раз. Покушение на Грауфа и убийство замешанного в нём офицера С.Б. 'Норд индастриз' — это два, попытка убить Ратникова — и, возможно, доктора Грауфа, — выдав всё за крушение флаера — это три. О четвёртом он ничего не знает... но почему Цао уверен в обратном?

Он что-то пропустил?!

На всякий случай, Дайм кивнул: да, именно так!

— Главное во всех четырёх преступлениях — будущая жертва попала под программирующее суггестивное воздействие не в момент убийства, а заранее, возможно за несколько суток до трагедии... Торстейн сделал небольшую паузу, но Цао милостиво махнул рукой: мол, продолжай, журналист!

— Одни люди, по-видимому, более уязвимы для подобного воздействия, другие — менее, поэтому каждый раз воздействие этого фактора — неизвестного препарата? — подобрано индивидуально. Это даёт возможность утверждать, что реальный исполнитель был, по крайней мере, знаком со своими жертвами...

— ...или имел их подробный психопрофиль, — едва заметно усмехнулся Цао, демонстрируя, что Дайм мыслит в правильном направлении.

— Конечно! — Дайм вежливо поклонился. От кого-то он слышал, что, беседуя с офиками 'Наследия', надо чаще кланяться. Если, конечно, вы хотите добиться успеха в переговорах! — Незаметно для себя каждая жертва приняла дозу программирующего препарата — на основе наноботов, полагаю? — после чего её поведение менялось. Значит, это неизвестное вещество поступило в организм жертвы незадолго до финального акта преступления, поскольку их изменившееся поведение заметили, но среагировать не успели. Мне не очень понятно, какую роль во всех... хм, четырёх случаях играют зеркала и полумрак, но вы, господин Цао, видимо ожидали чего-то подобного, раз ввели столь странные требования в техзадание...

10

— Ожидал? Пожалуй, это так... — ханец ненадолго о чём-то задумался, — ...но, естественно, не был твёрдо уверен, что... скажите, Дайм, что вы знаете о суггестивных группах и их происхождении?

— Группах?! — удивлённо переспросил журналист. — Вы имеете в виду чувствительность к суггестии, да? Кажется, их несколько, их маркируют буквами греческого алфавита от 'эпсилон', самой чувствительной в плане психопрограммирования, до 'альфы', самой устойчивой к суггестивному воздействию.

— Я вижу, вы носите офицерские браслеты, — Цао указал на краюшек узнаваемого прибора, показавшегося из рукава рубашки, — значит, ваш уровень уж точно не ниже 'беты'. Я прав?

— Совершенно верно, господин Цао.

— Тогда предлагаю провести эксперимент. Подойдите во-он к той стене, там сейчас появится зеркало. Я слегка притушу свет — и, если я прав, вы поймёте причину моих предупреждений. Уверяю, вам нечего опасаться!

Дайм пожал плечами и отошёл на указанное место. Часть стены непосредственно перед ним превратилась в огромное зеркало, в котором он ожидаемо увидел крепкого полноватого мужчину средних лет с округлым лицом и большими серыми глазами. Модный светло-серый китель, застёгнутый до самого горла, скрывал недостатки фигуры, а тщательно подобранные в стиль тёмно-серые брюки делали его коротковатые ноги визуально длиннее. В петлицах воротника сияла голограмма журналиста с эмблемой Джи-Ай-Эм, подтверждая, что Торстейн выполняет задание редакции. Ха, да вся редакция — полтора десятка человек, которые едва сводят концы с концами! Конкуренция не оставляет шансов для свободной журналистики, ага. Интересно, она вообще когда-нибудь существовала?

Помещение погрузилось в полумрак, скрадывая детали окружающего пространства. Светлая физиономия Дайма резко выделялось на тёмном размытом фоне, давая волю неуёмной фантазии.

Лицо Торстейна казалось плоским, а глаза глубоко 'утонули', превратившись в тёмные провалы. Немного гротескно и как-то... жутковато, что ли? Журналист попробовал улыбнуться — но от этого стало только хуже: теперь из зеркала смотрел скалящийся череп, а в тёмных провалах его глазниц заблестели красноватые отблески пламени. Дайму показалось, что череп что-то произнёс, широко открывая страшную пасть, и из зеркала к его горлу потянулись скрюченные костлявые пальцы...

Отшатнувшись от тёмной зеркальной поверхности, Торстейн стряхнул головой, прогоняя наваждение. Оказывается, он чуть ли не лбом упёрся в зеркало, а его браслеты-суггесторы сильно нагрелись, доказывая, что трудились в полную силу. Ну ничего себе!

Сразу же зажёгся свет, и Дайм с явным облегчением обернулся к Цао Цзыпея, терпеливо и с заметным любопытством наблюдающим за ходом 'эксперимента'.

— Что это было? — голос Торстейна дребезжал, как куски комео на сильном ветру.

— Проверка, — покровительственно усмехнулся ханец, — как видите, Дайм, вы тоже попали под действие того самого 'неизвестного' препарата, но оказались способны противостоять воздействию. А вот погибшие — нет. Надеюсь, вы убедились, что для расправы с арестованным сотрудником С.Б. Эн-Ай достаточно было поставить зеркало и выключить свет? В отличие от господина Ратникова, я не считаю, что флаер с суггестором был там столь уж необходим...

— Пожалуй, что так, — сейчас Дайм чувствовал себя как школьник перед строгим учителем, — но я не понимаю...

— Зачем тогда этот флаер привлекать?!.. — снова усмехнулся Цао. — Это элементарно, Дайм: лучше продемонстрировать собственную некомпетентность, чем быть уличённым в предательстве! Я, знаете ли, ни на мгновение не поверил в беспомощность сильнейшей спецслужбы. А вот на то, что С.Б. работает на президента, который является ставленником 'Круга', внимание обратил!

— Но ведь и председатель Ву...

— ...не заинтересован в успехе доктора Грауфа? Уверяю вас, это не так. Падение стоимости акций основных конкурентов О.К.А. позволит по дешёвке приобрести их контрольный пакет, так что маржа от подобной операции намного перекроет посчитанный вами убыток.

— Вы, по-видимому, смеётесь над моей аналитической запиской? — растерялся Торстейн, глядя на улыбающегося ханьца.

— Не скрою, она мне показалась забавной, — едва заметно поклонился Цао, — но ваше искреннее намерение вызвало моё сочувствие. Так что я готов помочь 'Гэлакси-интермедиа'... почему бы нет? Если, конечно, моё предложение заинтересует вас и ваших коллег...

ГЛАВА 6

УЗЕЛ ПРОТИВОРЕЧИЙ

...распутать невозможно — только разрубить!

1

2937, января 14-го, понедельник.

Благодаря тому, что Грауф и Ратников работали как проклятые, проверку всех иико удалось закончить даже быстрее трёх недель. Спешили ещё по тому, что 'добрые люди', которым Ратников приплачивал немножко 'за консультации', предупредили владельца дока, что у Налоговой Службы (Ти-Эс) Северного Альянса появились к Фёдору какие-то претензии — то ли лицензия оформлена неверно, то ли страховка проплачена не вовремя.

Это грозило компании 'Виржин' арестом всего имущества и счетов. Конечно, у Фёдора всё было в полном порядке! Но, чтобы доказать это неторопливым занудным офикам Ти-Эс, потребуется как минимум месяц — а то и полтора, что вполне может привести к срыву экспедиции.

Увы, в этой беде не могли помочь ни секретарь Цао, поскольку никакого отношения к Альянсу не имел, ни семейство Нордов, которое при любой попытке оказать давление на офиков, гордо 'стоящих на защите общественных интересов', само автоматически попадало под серьёзные и весьма убыточные проверки.

Естественно, председатель Ву, секретарь Цао и их коллеги из Астурии, лишь только о грядущей проверке стало известно, подали запрос в Конфедеративную службу надзора (Си-Эс-Эс), которая сразу же заинтересовалась причинами внеплановой проверки, но... там тоже сидели офики, которые были столь же медлительны. Поэтому не следовало и надеяться, что вмешательство чиновников Конфедерации способно серьёзно сократить срок рассмотрения дела и снятия ареста с имущества Ратникова.

По данным 'консультантов', док 'Виржин' должны были опечатать и ограничить энергопотребление исключительно потребностями жизнеобеспечения уже завтра, пятнадцатого января. Но — слава Богу! — Грауф и Ратников всё успели проверить, и теперь надо было лишь подписать акт приёма-передачи катера 'Хантер' исследовательской экспедиции под руководством секретаря Цао Цзыпея.

В настоящий момент времени беспокойство окончательно охватило Фёдора и достигло крайнего предела. По его ощущениям, а Ратников за последнее время привык им доверять, что-то непременно должно было произойти. И это 'что-то' явно таило в себе изрядную опасность и для дока, и для самого Фёдора, и для всей экспедиции. Молодой мужчина не находил себе места, мотаясь взад-вперёд вдоль восьмидесятичетырёхметрового корпуса катера.

Тревога Ратникова как заразная болезнь передалась и Виктору, но его реакция была совсем иной. Учёный отошёл к стене ангара, где был установлен высокий металлический стул (обычный, нероботизированный!), уселся на него, развернув спинкой к блестящему боку 'Хантера', и задумчиво уставился на собственное детище.

С этого места катер более всего напоминал огромного жука-плавунца. Зависнув в воздухе на теграве, работающем в пассивном режиме, чудовищное насекомое брезгливо подтянуло лапы-опоры к глянцевому от защитной плёнке брюху. Дюзы мирдов — по семь спереди и сзади — были сейчас закрыты ребристыми створами и напоминали фасеточные глаза.

Виктор восхищённо притих: корабль собрал в себе все технологические новинки Конфедерации. Над оборудованием и материалами для 'Хантера' упорно трудился практически весь мир. Мощное энергоядро компании 'Норд индастриз' И-Эн.2933 'тип два' (Северный Альянс) на двенадцать и две десятых гигаватт гарантировало надёжность. Два мирда 'Дженерал дайнемикс' Эм.2915 ('Круг просвещения') на двести килотонн тяги каждый обеспечивали манёвренность и отличные динамические характеристики, а тэграв компании 'Субару джитек' Ти-Джи-Эм.2930 ('Драгоценное Наследие') на четверть мегатонны — уверенное самочувствие вблизи опорных масс. Рангоут и пластины создала 'Крэйдл металc' (Астурийский Орден), расходную массу для мирдов — 'Виккерс армз' (Альбион), термоядерное топливо — 'Хашими спот' (Общество 'Истинный огонь'), приборы управления и навигации — 'Вимана технолоджис' (Индоарийский Альянс).

'Хантер' великолепен, он — само совершенство!

Где же Цао, почему он задерживается?! Виктор с неудовольствием перевёл взгляд на изнывающего от беспокойства Фёдора, и ему стало не по себе.

2

Цао ворвался в ангар как метеор в атмосферу — невероятно эмоциональный и энергичный, почти сразу же, как прозвучало оповещение о прибытии ханьского флаера. Деловой настрой начальника экспедиции мгновенно передался Грауфу и Ратникову.

— Предлагаю сразу же приступить к передаче корабля, — коротко поклонился Фёдор, избегая называть Цао 'Учителем' в присутствии посторонних, — прошу всех, кто входит в официальную комиссию по приёмке, пройти в кабину 'Хантера'. Остальных прошу покинуть ангар!

— Действительно, время пожимает, — Цао недовольно качнул головой, мельком бросив взгляд на экран ибра, — наши противники изо всех сил пытаются ускорить события. Я подготовил договор, господин Ратников, от имени Объединённой Компании Астроперевозок по оказанию юридической поддержки компании 'Виржин'. Председатель Ву уже его подписал, я настоятельно рекомендую и вам подписать его. Это значительно ускорит дело и упростит работу нашим адвокатам.

— Я готов, — Ратников утвердительно кивнул, когда его ибр пискнул, сигнализируя поступление договора. Текст оказался стандартным, а предложение ханьцев — весьма выгодным, так что Фёдор, не раздумывая долго, его подписал и отправил в юридический отдел О.К.А.. — Готово!

— Отлично! — Цао улыбнулся краешком губ и указал на офиков, догоняющих его, — все эти дамы и господа входят в состав комиссии и будут сопровождать нас в тестовом 'полёте'. Знакомьтесь: Ким Бомин...

— Опытный мастер-пилот, навигатор, аудитор О.К.А., — по-военному коротко поклонился крупный подтянутый мужчина, позволив себе лёгкую улыбку, — надеюсь, в катере найдётся для меня место?

— Рад знакомству, — едва заметно кивнул Ратников и деланно прищурился, прикидывая на глаз размеры нового знакомца. Да он почти на две головы выше Цао! — Найдётся, мастер-пилот... если вы чуть-чуть сожмётесь, конечно.

— Ли Цуаньбан, наш технический эксперт, пресс-секретарь и личный порученец председателя Ву, — в это раз голос Цао звучал абсолютно бесстрастно, даже немного 'прохладно', — он вместе с доктором Грауфом проверит соответствие построенного катера выданному вам, господин Ратников, техническому заданию...

— Кто же не знает великолепного 'Няшку' Ли! — с показным воодушевлением широко улыбнулся Фёдор, но его взгляд остался холоден. Что-то с этим ханьцем не так, именно об этом намекнул ему Цао, именно это кричали все чувства Фёдора. Эксперт, значит? Ну-ну!

— Надеюсь, мы сработаемся! — так же фальшиво улыбнулся в ответ Ли Цуаньбан.

— Маргарита Ацинено-и-Эвес, эксперт по финансам, старший аудитор компании 'Крэйдл Астурия', наших хороших партнёров, — Цао едва заметно подчеркнул слово 'хороших', чтобы Фёдор сделал правильные выводы.

Ратников машинально кивнул, сразу же утонув в насмешливых тёмно-карих глазах сеньоры Эвес. Брюнетка показалась Фёдору ослепительно красивой, что, похоже, не стало для неё секретом: о, она знала, какое впечатление производит на мужчин!

Окончательно 'добил' Фёдора её голос — Ратников слушал его как музыку, совсем не воспринимая слова, так что Маргарита прыснула, глядя на покрасневшего от смущения слегка растрёпанного инженера, сразу сделав вывод об отсутствии у Фёдора постоянной подруги. Ни одна женщина не допустила бы, чтобы её мужчина выглядел столь неухожено.

Откровенно оценивающий взгляд Маргариты ещё более вогнал в краску Фёдора, заставив улыбнуться даже Цао. Тот пробурчал что-то вроде: 'вижу, вы сработаетесь', на что 'парочка' абсолютно синхронно кивнула, вызвав смех у Грауфа и Дайма, стоящего позади Цао.

— С господином Торстейном Даймом вы знакомы, его я представлять не буду. Он не входит в комиссию, однако О.К.А. подписала с 'Гэлакси-интермедиа' договор о сотрудничестве и передала ей права на освещение всех событий, связанных с экспедицией. Так что воспринимайте его как официального летописца!

— Приятно снова встретится, Торстейн, — небрежно поклонился Ратников, не отводя глаз от порозовевшей Маргариты, — здорово, что ты с нами.

— Я и сам рад, — засмеялся Дайм, — для меня это шанс!

— Ну вот, — забрал 'инициативу' обратно Цао, а теперь последний участник комиссии — по счёту, но не по значимости — представляющий в ней группу компаний 'Дженерал' и, в частности, Марсианский завод 'Дженерал дайнемикс', который модифицировал разгонные русла стандартных мирдов в соответствии с проектом доктора Грауфа. Прошу любить и жаловать: эксперт по энергоустановкам, джи-технологиям и двигателям доктор метафизики, профессор Астраунского и Массачусетского университетов Сара Мария Коэн!

3

— Рад приветствовать вас на борту, миз Коэн! — Ратников обратил внимание, что присутствие в комиссии этой женщины не вызывает у Цао восторга, но, тем не менее, постарался соблюсти формальную вежливость.

— Взаимно, мистер Ратников, — смотря куда-то сквозь Фёдора холодно улыбнулась Коэн. Можно подумать, Фёдор — пустое место, существо, недостойное внимания дамы. Если Маргарита ощущалась как тёплый клубочек света, то Сара казалась вымороженной ледышкой. Как она вообще попала в состав комиссии? 'Круг просвещения' — а эта дамочка наверняка именно его и представляет, — не относится к числу организаторов экспедиции. Более того, её успех не выгоден ни Редшилдам, ни Рокфолдам, ни Морриганам... да кого в Северной Америке ни возьми, каждый готов сунуть 'палку в колёса' Грауфу и его охотникам на 'монстра'.

Н-да, может быть эту Сару прислали, чтобы убедиться в отсутствии претензии к двигателям катера — так, на всякий случай... несчастный случай, который, если вспомнить падение флаера в Роксайде, практически неизбежен! Счастливым-то подобное происшествие не назовёшь... как там установило следствие? 'Падение флаера господина Ратникова произошло вследствие аварийного останова тэграва из-за его неправильной эксплуатации владельцем'. То есть, в происшедшем виноват сам Ратников, так?! Удивительный вывод! Тем более, с учётом того, что хозяин 'Виржин' первоклассный инженер и хорошо разбирается в космической технике и всех устройствах, применяющихся при её изготовлении.

Но здравый смысл, как за последнее время не раз убеждался Фёдор, у следователей из Роксайда отсутствует. Или полностью отказывает, когда речь заходит о чём-то, серьёзнее банального воровства.

Да и доверием друг к другу в среде офиков даже не пахнет — что уж тут говорить о 'высоких' отношениях между непримиримыми 'партнёрами'-конкурентами из Круга, Наследия, Альянса и Астурии? Удивительно, что 'Истинный Огонь' и Альбион не удосужились прислать своих представителей на сдаточные испытания!

Видимо, противоречия между ними и 'Большой четвёркой' особенно велики, и их просто не пустили... ага, чтобы иметь повод в случае неудачи 'Хантера' обвинять их производителей в выпуске некачественной продукции и тем самым получить дополнительные 'очки' в непрерывной конкурентной борьбе. Да уж, узлы взаимоотношений затягивались всё туже столетиями, и доброй волей и уступками их не развязать, как не тужься. Только разрубить!

Все эти мысли проскочили у Ратникова со скоростью разогнавшегося контейна, и холодная улыбка миз Коэн его ничуть не задела. А вот странное появление в составе комиссии 'Няшки' Цуаньбана его изрядно насторожило: видимо, положение Учителя в Союзе не столь прочно, как это кажется со стороны, и председатель Ву всерьёз озабочен уровнем влияния, которое приобрёл Цао. Иначе вряд ли он прислал бы личного пресс-секретаря и адъютанта контролировать успехи секретаря О.К.А. в организации исследовательской экспедиции.

И здесь 'туго затянутые' узлы противоречий?

4

Казалось бы, на дворе — тридцатый век, люди из примитивных искусственных домов-пещер переселились в великолепные дома-башни, больше нет ни голодных, ни больных, ещё немного — и будет побеждён самый страшный враг человечества — смерть, и люди заживут счастливо и сколь угодно долго, ан нет! Как и три тысячелетия назад они по-прежнему обуяны гордыней и неуёмным желанием самоутвердиться, особенно за счёт других, жаждут удобств и наслаждений, а в поисках выгоды готовы предавать и обманывать... почему... отчего?!

Для Цао — отчасти благодаря его уникальному жизненному опыту, отчасти из-за его незашоренного взгляда на окружающий мир — проблема ответа на данный вопрос не стояла. Ни в этом веке, ни раньше, ибо сколь бы не менялась человеческая жизнь под влиянием научно-технических достижений, суть людская всегда оставалась прежней. Всё те же шесть извечных приманок для человека — наслаждение и самоутверждение, гордыня и нужда в социуме, который позволяет её проявить, выгода и стремление к удобству позволяли надёжно управлять всеми людьми. Почти всеми, за редкими исключениями. За века менялись лишь трактовки этих законов, но не их глубинный смысл. И три тысячелетия назад, и в веке тридцатом люди стремились получить максимум удобств — просто в древности и сейчас эти понятия сильно отличались, да и для получения наслаждения нынешнее время давало куда больше возможностей. Так и со всем прочими законами: они есть глубинная основа человеческого 'я' и не могут быть нарушены.

Зато их можно 'трактовать', по-своему истолковывать, и тогда, как учил Мо-цзы, социум станет исключительно объединением достойных, наслаждение можно будет получить от творчества и мудрого разговора, а комфорт души окажется главнее телесного удобства...

Цао ценил таких людей, и этот год подарил ему встречу сразу с двумя — доктором Грауфом и Фёдором Ратниковым. Это — воистину бесценный подарок!

А зависть 'Няшки' Ли Цуаньбана или злобная жадность хозяев Сары Коэн — явления обычные, а потому и неинтересные... для самого Цзыпея. Но Фёдор едва ль не впервые получит возможность увидеть — не совсем самостоятельно, правда! — подобные проявления человеческой натуры 'во всей красе', ярко и сильно. А это — драгоценный опыт, столь нужный для взросления человеческого духа и достижения им следующей ступеньки в трудном медленном развитии.

На самого 'Няшку' личный секретарь смотрел с брезгливой жалостью. Умный и талантливый мужчина настолько погряз в жажде занять 'достойное место' вблизи господина Ву и в желании доказать всем свою исключительность, что уже не гнушался банальной клеветы и наветов, а уж попыткам 'подставить' непонятного 'выскочку' Цао, явившегося в 'блестящий' Наньцзин из 'провинциального' Чэнду, Цзыпей уже давно потерял счёт.

Придурок даже не догадывался, кто на самом деле начальник в тандеме Ву — Цао! Впрочем, 'Старик' Ву — ха, тоже мне старик, да он существенно младше Цао! — в последнее время стал тяготиться своим зависимым положением, и не прочь выйти на первую позицию. Видимо, неустанные труды 'Няшки' дают результат...

О, Небо! Прошли тысячелетия — а в породе людской так ничего и не поменялось. Кроме 'трактовки', конечно.

5

Семья Коэн — явление особое. Как Цао долгое время незримо стоял за спиной публичных хозяев Восточноазиатского Союза, так и они ловко управляли политиками Западного Мира, пока и сами не затянули бесчисленные узлы противоречий завистью, гордыней и бессмысленной жадностью. По этой причине их влияние ослабло, а большая семья распалась на три враждующих между собой рода: ершалемский, альбионский — и тех, кто исподтишка управляет 'Кругом Просвещения'. Последний-то здесь и представляет миз Сара.

Её присутствие на сдаточных испытаниях 'Хантера' — забавный нонсенс, поскольку именно Круг более всех прочих 'западников' заинтересован в формальном провале экспедиции Грауфа. Сходили, погуляли по опасной зоне, зафиксировали наличие 'опасного монстра'... и едва унесли ноги — вот самое удачное завершение истории 'феномена Ювэ'! Конечно, с точки зрения Коэнов-из-Круга, желающих сохранить статус-кво. А лучше всего, если бы это происшествие вообще тихо забылось...

Успех затеи Грауфа угрожает серьёзным переделом рынков ресурсов и катастрофическими изменениями в технологиях производства космических судов.

Гибель же 'Хантера' вернёт ситуацию в исходное состояние — страховки (а ими занимаются Коэны-из-Ершалема!) за перевозки взлетят в цене ещё больше, Ассоциация астронавтов продолжит бузить (им придётся повысить оплату), а убытки лягут на перевозчиков. Повышать цены на конечную продукцию не даст правительство Конфедерации — по меньшей мере, сразу — и убытки лягут на транспортные компании. В основном на фирмы Круга, меньше — на бизнесменов Альбиона, Альянса и Астурии... значит, в конкурентной борьбе станет легче 'Наследию' и созданной им О.К.А.?! Но сама Объединённая Компания Астроперевозок более всех остальных заинтересована в открытии безопасных коротких путей на периферию Пояса Койпера...

Словом, Коэнам-из-Круга действительно есть, о чём беспокоиться. Немудрено, что они желают быть уверены, что с оборудованием и двигателями 'Хантера' всё обстоит наилучшим образом, несмотря на все противоречия между Кругом, Альянсом, Союзом и Астурией...

Цао 'устало' опустил веки, чтобы чрезмерно внимательные окружающие не заметили азартный блеск в его глазах. Сложившаяся ситуация давала множество возможностей для дальнейшего развития собственного духа и, как подсказывала интуиция, исполнения его давней мечты. Вот только всё нужно тщательно продумать и сделать максимально аккуратно, чтобы ничего не упустить! Пусть и 'Няшка' Ли, и все ветви семьи Коэн, и доктор Грауф получат желаемое — а для Пея (Цао уже забыл, когда последний раз использовал собственное имя!) это станет трамплином в будущее, к которому он так долго и упорно шёл. Ему не нужно развязывать стянутые вокруг узлы, раз есть шанс их разрубить!

6

— Прошу на борт 'Хантера', дамы и господа...

Фёдор изо всех сил старался изобразить радушного хозяина, чем вызвал насмешливую улыбку Маргариты, скептическую — Сары, и высокомерный взгляд 'Няшки' Ли. Пилот Ким удостоил Ратникова поднятой вверх бровью (это, видимо, должно было изображать вежливое удивление), но одновременно весь подобрался будто кот, изготовившийся к прыжку. Ну да, их реакция понятна: кораблик не выглядел внушительно, он скорее походил на ёлочную игрушку.

Неужели внутри сможет разместиться вся комиссия? Ведь значительная часть немаленького внутреннего пространства (восемьдесят тысяч кубов!) занята системами корабля и различными научными приборами, так что экипажу остаются пятьдесят девять 'квадратов' — сто девяносто два кубических метра 'жилого' пространства.

Для космических судов десяток квадратных метров на человека — катастрофически мало. Но последствия такой стеснённости проявятся лишь через четыре-пять суток похода, что превышает запас автономности 'Хантера'. Он проектировался именно как катер для работы с корабля-базы, куда должен возвращаться после каждого 'выпада' в предполагаемую аномальную зону.

По короткому техническому коридору Фёдор провёл Цао и членов комиссии на капитанский 'мостик'. Небольшой отсек вместил в себя четыре рабочих пульта (командирский, инженерный и пары пилотских) и два места для экспресс-исследований. Помимо этого в одном из углов расположились угловой диванчик и обеденный стол.

— Экипаж катера рассчитан на шесть человек: командира-исследователя, пилота-навигатора, второго пилота, инженера и двух исследователей, — кратко пояснил Ратников, — вся визуальная информация выводится на оперативный экран, в рабочем режиме он займёт всю стену, к которой обращены пульты, и часть боковых.

— А что, непосредственный визуальный обзор пространства не предусмотрен? — 'опытный пилот' Ким Бомин ехидно оглядел 'мостик' катера. — Для пилота будет сложно управлять судном 'вслепую'. Если приборы откажут, ваш катер станет неуправляем!

— Да что вы говорите!... — Грауф трагически всплеснул руками и скорчил скорбную физиономию.

Всё время он шёл позади гостей, но фразу Кима расслышал отлично. И даже распознал в ней некую высокомерную снисходительность профессионала к кустарю-любителю. Естественно, подобного Виктор стерпеть никак не мог.

— Скажите, господин Ким, — Грауф знал о том, что наиболее бесит окружающих маска 'безумного профессора общающегося с бестолковыми учениками', — с какого расстояния через иллюминаторы космического судна вы способны увидеть, скажем, астероид размером с контейн?

— С полсотни километров... — буркнул в ответ Бомин.

— Вы, конечно, говорите о наиболее благоприятных условиях обзора, когда объект освещён Солнцем или имеет яркие навигационные огни, не правда ли?

— Ну да...

— Поздравляю, у вас отличное зрение! Но на стандартных маршрутных скоростях коммерческих судов — это от пятисот километров в секунду и выше, если не ошибаюсь, — у вас останется лишь десятая секунды на принятие решения и увода вашего корабля с опасного пути. Вы и вправду величайший пилот, если способны на такое!

Цао и Ратников почти синхронно скривились: вот же клоун!! С высокой комиссией надо бы повежливее...

7

— Но ведь есть и иные ситуации, — лицо Кима закаменело, но в воздухе ощутимо повисло напряжение. Слова Грауфа изрядно разозлили 'опытного пилота', — это режим ручной стыковки, причаливания, прохождения створов, посадки... или, наоборот... любой пилот, даже полностью доверяющий иусам, всегда нуждается в визуальном контроле автоматического режима маневрирования судна.

— Это — просто замшелая традиция, уважаемый мастер-пилот Ким! — радостно воскликнул Грауф, резко меняя свою маску 'безумного учёного-клоуна' на 'радушного хозяина, своего парня'. — Я не встречал настолько опытных специалистов, что в космосе способны проводить хотя бы низкоскоростные манёвры вручную. Приборами и автопричаливанием пользуются все!

— В общем-то, вы правы, — ошарашенный столь внезапной сменой масок Ким растерянно согласился, — приборы необходимы...

— Вот видите, уважаемый Бомин... — вы позволите так вас называть?..

Представитель Корё поморщился. Этот... варвар намеренно нарушал все правила вежливости, традиционно используемые в Восточноазиатском Союзе. А ведь он их наверняка знал!!

— О, спасибо-спасибо, дорогой друг! Вы тоже можете называть меня просто 'Виктором'. Без титулов, пожалуйста — все эти 'доктор', 'профессор', 'господин' весьма утомительны... и уж тем более ни к чему нам всякие '-ним', '-сонбэ', '-аджосси'... Даже суффикс '-хён' можешь спокойно опускать, дорогой Бомин!

Весьма оскорбительное заявление — с одной стороны. С другой... формально Грауф прав, 'опытный пилот' может быть привлечённым экспертом, но в любом случае остаётся лицом подчинённым. Простым исполнителем. И никто его не просил влезать со своим замечанием в этот тугой узел противоречий!

На мгновение Ким не смог удержать бесстрастное выражение и черты его лица заметно исказились. Фёдору показалось, что Бомин сейчас взорвётся от переполняющих его эмоций. Но нет, мастер-пилот взял себя в руки, а Грауф, как ни в чём не бывало, продолжал:

— Если все приборы откажут, дорогой Бомин, то остаётся надеяться лишь на спасателей. В моём катере у вас, по крайней мере, не будет иллюзии того, что вы способны управлять подобной техникой вручную, ага?!

Ким пристально уставился на Грауфа, и первоначально его холодный жёсткий взгляд вполне мог бы в ком-то менее устойчивом проделать дыру не хуже промышленного лазера, но спустя секунду-другую существенно помягчел и потеплел.

— Признаю: был неправ, уважаемый Виктор-сонбэ! Для меня ваш подход весьма непривычен и нетрадиционен, пилоты привыкли наблюдать за тем, куда идёт их корабль. — Ким широко улыбнулся и подмигнул. — Ваши аргументы безупречны, сонбэ, я вынужден отступить...

В глазах Виктора промелькнуло удивление. Вот уж чего он не ждал, так извинений от 'азиата'! Доктор подошёл к Киму и понятным всем жестом протянул ему руку:

— Моё имя Виктор, уважаемый господин Ким. Виктор Грауф! Прошу прощения за свои излишне резкие слова. Не согласитесь ли вы занять место второго пилота?

— Заманчивое предложение, сэр, — Ким без колебаний пожал руку доктора, — позвольте узнать, кто примет пост первого пилота?

— Естественно, я, — улыбнулся Грауф.

— С благодарностью принимаю эти обязанности, сэр!

— Тогда займите своё кресло и ознакомьтесь с управлением. Впрочем, оно мало чем отличается от того, что вы могли видеть в кабинах челноков и мелких каботажных судов, второй пилот Ким!

8

— Занимайте места, дамы и господа, — заспешил Фёдор, — господин Цао... кресло командира корабля по праву принадлежит начальнику экспедиции. Дамы... присаживайтесь в кресла исследователей. Господин Дайм и все остальные... пройдите на пост наблюдателей... да-да, вон на тот диванчик!.. — члены комиссии поспешили на выделенные им места, а Фёдор вполголоса добавил, — прошу не забывать: испытания корабля проходят согласно Общего Устава Космофлота и регламента...

— Это не так, господин Ратников, — Цао бесцеремонно вмешался в попытку Фёдора изобразить 'радушного хозяина', вогнав того на мгновение в ступор: как может быть что-то не так?

— Но почему? Со всем уважением, любое судно, которое заказчик принимает у изготовителя или после ремонта, испытывается на основе Общего Устава!

— Далеко не любое... — Цао удобно устроился в командирском кресла. Увидев, что все чего-то ждут, он, бросая ехидные взгляды на доктора Грауфа, продолжил, — вы, господин Ратников, привыкли иметь дело с яхтами и мелкими каботажниками. Сейчас же комиссия будет имеет дело со сдачей в эксплуатацию уникального не имеющего аналогов корабля. Глупо проводить его испытания по стандартному регламенту.

— Но, сэр...

— В данном случае решение принял лично президент Бенджамен Морриган как Главнокомандующий Вооружёнными Силами Конфедерации. Согласно его указу катер 'Хантер' принят в состав Исследовательского Флота без всяких предварительных испытаний...

Конечно, исполнение базовых манёвров — расстыковки, выхода из ангара, разгона, торможения, входа в ангар и стыковки — никак нельзя отнести к полноценным испытаниям. Естественно, при этом судно вынужденно выполнит весь положенный набор кувырков , верчений и кручений — куда ж без них?!

Для космического аппарата, оборудованного устройствами управляемой гравитации, исполнение этих манёвров является в большей степени проверкой работы его систем — мирдов, когравов, формгравов — чем действительно серьёзным испытанием самого судна, его рангоута и такелажа. Слова Цао свели участие 'высокой' комиссии к визированию выявленных замечаний...

Для Ратникова осталось непонятным, зачем подобное понадобилось Морригану? Противоречия между Кругом и 'триумвиратом', готовящим экспедицию — отличный повод сунуть палку в колёса конкурентов?!

— Выполняя распоряжение президента Морригана, я сообщаю: с данного момента я, оф-флаг-капитан Исследовательского Флота Конфедерации Цао Цзыпей принимаю на себя руководство экспедицией в область пространства, где предположительно произошла катастрофа судна 'Феномен'...

'О, вполне ожидаемо!' — Ратников даже чуточку скривился и с удивлением отметил застывшего Грауфа. Что его так удивило? — 'Хотя... стоп! До этого момента Цао руководил экспедицией, организованной Объединённой Компанией Астроперевозок. Неужели экспедиция получает статус государственной?! Кажется, Круг хочет получить доступ к ожидаемым результатам... интересно, отчего произошла такая внезапная смена позиции?..'

— ...Приказом президента Морригана всему экипажу 'Хантера' с этого момента и до завершения экспедиции присваиваются временные офицерские звания, в частности господину Ратникову — оф-лейтенанта...

— Принято, — чисто автоматически ответил Фёдор.

— ...доктору Виктору Грауфу — оф-флай-лейтенанта Исследовательского Флота Конфедерации...

— Принято.

Для Фёдора и Виктора приказ президента оказался приятной неожиданностью: довольствие и дополнительная оплата 'боевой' работы офицеров И.Ф. весьма высоки, а ещё им полагаются всякие льготы... м-м! Правда, с этого момента они временно мобилизованы на военную службу, а значит, обязаны подчиняться приказам... флаг-капитана Цао... Да, это — минус, ну так ведь и раньше им приходилось выполнять указания начальника экспедиции Цао Цзыпея!

— Приказы вступают в силу с момента их объявления и устного согласия лиц, названные в приказе поимённо... — ханец опустил инфор в приёмный створ рабочего стола.

9

Реакция иуса последовала незамедлительно:

— Подлинность приказов президента Конфедерации о причислении корабля 'Хантер' к Исследовательскому Флоту и присвоении его экипажу временных офицерских званий подтверждаю. Приказ вступил в силу!

— Господа офицеры!

Все выпускники академий и университетов, в том числе Ратников и Грауф, вместе с гражданской специальностью в обязательном порядке получали минимальное военное образование, позволяющее в случае нужды занимать командные должности от мастер-сержанта до энсина или корнера. Звание временного лейтенанта выглядело как повышение и кредит доверия.

Несмотря на отсутствие внешних врагов и формальное единство, к тридцатому веку человеческое общество оказалось насквозь милитаризировано. Конечно, официальных войн никто не объявлял уже лет триста, но мелкие вооружённые конфликты за влияние, рынки и контроль над опорной массой не прекращались ни на миг. Слишком велик соблазн разом решить накопившиеся проблемы, силой 'разрубив затянутый узел' противоречий.

Пока подобные стычки не приводили к безвозвратным потерям среди гражданского населения, общественность особо и не волновалась: так уж устроены люди, что испытывают нужду в 'драках'. Естественно, в подобных боях не должна страдать и природа: слишком много сил потратило человечество на её восстановление.

Запрет на атаку касался любых гражданских объектов и судов, перенося вооруженную борьбу в области со спорной или юридически неустановленной принадлежностью — например, на другие планеты, в открытый космос, в 'дикую' Африку, Центральную Азию или остатки Сибири. Поводом для силовых действий служила одновременная равноправная заявка от двух и более сторон на контроль над опорной массой, ресурсами... да над чем угодно! Это и являлось основанием для объявления 'войны корпораций', но законодательство Конфедерации строго оговаривало зоны, масштабы, сроки и правила подобных столкновений, превращая кровавые вооружённые стычки в захватывающие 'гладиаторские' бои для обывателей.

За соблюдением правил ведения войны строго наблюдали Вооружённые Силы Конфедерации, и любого нарушителя настигало быстрое и жёсткое возмездие. Тут даже президент не мог ничего поделать, чтобы помочь 'своим', поскольку факт такого нарушения фиксировался иусами, мгновенно блокирующими все денежные потоки провинившейся стороны. Такая угроза всегда оказывалась страшнее любых арестов и приговоров, быстро остужая любой чрезмерный накал борьбы.

Практически, В.С. Конфедерации выполняли полицейскую (Планетарная, Системная Стража и Служба Безопасности), 'миротворческую' (Военный Флот) и исследовательскую (Исследовательский Флот) функции.

Цао был весьма удивлён, когда получил этот инфор и все необходимые пояснения к нему из рук государственного секретаря по безопасности Луцио. Инициативу председателя Ву одобрил президент Бенджамен Морриган, хотя идея экспедиции с самого начала была принята Альбионом и Кругом 'в штыки'. Ещё бы, любой успех 'триумвирата' — Наследия, Северного Альянса и Астурии — грозил серьёзным переделом рынка и, как минимум, подрывал его стабильность. В результате в относительном выигрыше оказывалась Объединённая Компания Астроперевозок, то есть, Восточноазиатский Союз. Хорошие перспективы получали Астурия и Северный Альянс. Без экспедиции 'Хантера' и благоприятного завершения расследования 'Феномена Ювэ' именно О.К.А. несла максимальные убытки.

Казалось бы, Морриганам, Кеннетам, Редшилдам, Рокфолдам достаточно лишь подождать, аккуратно подсовывая палки в буксующие колёса главного конкурента... и объявить открытия 'Хантера' (главным образом, новые энивеи, конечно) предметом спора. А затем 'отжать' права на маршрутные карты, ага... но не тут-то было! Общественность, мать её... не одобрит такого 'предательства' общечеловеческих интересов... а ведь и выборы не за горами, да! Так что, как бы ни хотелось 'подставить ножку' своим давним 'партнёрам', президенту Морригану пришлось хотя бы внешне изобразить 'готовность к сотрудничеству'.

Узел противоречий затягивался ещё туже...

Ранее любые открытия экспедиции Грауфа, профинансированной триумвиратом, стали бы совместной собственностью Альянса, Астурии и Союза. Теоретически, до приказа президента права на результаты исследований могли быть объявлены 'предметом спора' и послужить поводом к силовой разборке с Кругом, Альбионом, Истинным Огнём, арийцами и остальными. Теперь же к числу организаторов экспедиции присоединилась Конфедерация, и 'добыча', после возмещения расходов исходного триумвирата, получала статус собственности 'всего человечества'. Видимо, председатель Ву так и не поверил в успех доктора Грауфа, раз при первой же возможности постарался подстраховаться от возможных потерь. Его неуместная осторожность лишила партнёров по Наследию весьма возможной прибыли. Цао был уверен, слабость председателя ему припомнят.

Ву посчитал логичным шагом переложить всю ответственность за столь резонансную экспедицию на 'партнёров', формально предоставив им равноправный статус. Ну не идиот ли? У него была прекрасная возможность обойти конкурентов, а он предпочёл сохранить проигрышный 'статус-кво'! В прошлый раз именно такие как он и потеряли все достижения Поднебесной, надолго уступив первенство 'западным варварам'. Выходит, история ничему не учит?

Или у людей слишком короткая память?!

Цао грустно усмехнулся этим мыслям и отдал свой первый приказ в качестве флаг-капитана и начальника экспедиции Исследовательского Флота:

— Лейтенант Ратников!

— Да, сэр!

— Все системы корабля — в рабочий режим!..

ИНТЕРЛЮДИЯ 3

УПУЩЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

...как итог нерешительности.

1

2937, января 14-го, понедельник,

Земля, Саутпол, резиденция президента Конфедерации.

Президент Конфедерации Бенджамен Морриган напряжённо всматривался в цветную паутину событий, развёрнутую над его рабочим столом, в тщетной попытке разобраться, что же пошло не так. Как и ранее, в скандальной ситуации с 'феноменом Ювэ' столкнулись интересы всех основных сил, влияющих на жизнь Конфедерации. Сама по себе гибель очередного контейна — тьфу, ерунда! Но в этот раз события свернули с давно 'натоптанной тропки' и понеслись вскачь — причём совсем не туда. Ведь насколько проще было всем получить компенсации, в очередной раз повысить заработную плату астронавтам и так далее, и тому подобное. Почему же в этот раз прекрасно отработанные методы не сработали?

Очевидный ответ — происки завистников, конкурентов. Естественно, от Восточноазиатского Союза, Великого Герцогства Астурийского или Северного Альянса ничего иного и ждать не следовало. Но сейчас против Морригана явно сработали 'свои'. Но кто именно?

Посторонние — тем более обыватели — обычно считают 'Круг Просвещения' монолитной организацией, состоящей из единомышленников, чуть ли не фанатиков. Люди видят в них тех самых масонов, которые создали первый на планете оплот свободы и истинной демократии, чем, безусловно, привлекли внимание Господа и обрели вместе с его благословением своё великое предназначение — нести добро и справедливость многочисленным белым, жёлтым, красным, чёрным варварам.

Конечно же, за двенадцать столетий союз единомышленников превратился в клуб избранных, которые держались вместе скорее по традиции (или инерции), чем по идеологическим соображениям. Увы, представления членов 'Круга' о свободе и справедливости, равенстве и демократии ныне сильно различались... в мелочах. В главном-то все согласны: в 'Круге' все равны между собой, причём степень 'равенства' зависит от имеющихся в их распоряжении ресурсов.

Все свободны — пока свобода одного не угрожает интересам другого коллеги. И все решения в Круге принимаются исключительно демократическим образом: у кого больше власти и влияния, тот и правит остальными 'партнёрами'. Разве не это — высшая справедливость?!

Богатство тождественно процветанию! Умение его сохранить и увеличить явно свидетельствует о благословении Господа и даёт право на власть, на управление всеми, кто по своей дикости ещё не согласился, не смирился с Волей Его. Если ж какая-то семья из поколения в поколение подтверждает снизошедшую на неё милость Господа, то она имеет безусловное право свидетельствовать о Воле Его.

Воле очевидной и бесспорной: править — открыто или тайно — должен именно 'Круг'! Прочие существа находятся за пределами 'Круга Света'. В тени, во тьме. Так, может быть, они и сами — дети Тьмы, которых необходимо 'просветить', вывести из мрака варварских заблуждений? Пусть даже помимо их звериного желания, насильно?

Так с древности считали Кеннеты и Редшилды, Эскотты и Варбуры, Лоуэллы и Кэбботы. В этом же были уверены Рокфеллеры и Голдманы, семьи которых слились в одну большую общину Рокфолдов, Морганы и Риганы, ставшими предками тех, кого ныне знают как Морриганы. И все они от поколения к поколению убеждались: Бог благословил их править, ибо человечество под их властью уверенно шло к процветанию и благоденствию. В полном соответствии с Великим Планом.

Конечно, все 'светлые' семьи неоднократно роднились с семьями вне 'Круга', подтверждавшими Божье благоволение на протяжении многих поколений, и старались не выпускать власть из своих рук. К сожалению, предки Бенджамена Морригана слишком поспешно взялись за исполнение своего долга. Их нетерпение привело к консолидации 'людей тьмы', и отличные возможности по объединению всей планеты ради общего блага людей оказались безвозвратно упущены...

Поскольку власть явная всегда проигрывала по своим возможностям власти тайной, 'Круг' заранее озаботился созданием своих отделений, через которые мог более эффективно влиять на ситуацию, поспособствовав созданию 'Общества Альбион' и 'Северного Альянса' в Европе, 'Истинного Огня' и 'Избранных' — на Ближнем Востоке. Благодаря этому три столетия назад семьи 'Круга' смогли вернуть ситуацию в рамки Великого Плана.

2

С той поры они аккуратно шаг за шагом убирали любую помеху на пути его реализации, разрушая государства, свергая локальные правительства и меняя законодательства ради вечных общечеловеческих ценностей, которые они успешно зафиксировали в Конституции Конфедерации.

Это стало великой победой, которая доказала: 'Круг' избранных по-прежнему благословен Господом, чтобы вести человечество к благоденствию и процветанию! До объединения человечества в ярком свете гуманистического просвещения осталось совсем немного. Лучшие семьи 'Круга' продолжают жёстко устанавливать свою власть и тайно, и явно, и со стороны кажется, что все они едины в своём движении к конечной цели.

Это не так, но правда об истинном положении дел — что в 'Круге', что в 'Ордене' или 'Наследии' — никогда не станет достоянием широкой общественности.

Столь долгий путь к цели не мог не сказаться на общем согласии Семей. Немудрено, что между ними возникли серьёзные расхождения в том, что считать общим благом, а что — личным интересом, до каких пределов следует отпускать частную инициативу — а где её, напротив, нужно жёстко ограничивать. Где поставить пределы контроля над обществом, и на кого должны распространяться жёсткие требования законодательства? Ибо не все могут быть равно ответственными и одинаково мудрыми, чтобы принять вовремя правильное решение...

Так что борьба внутри 'Круга' за то, чья политика верная, шла напряжённая. Бенджамен не сомневался — и его С.Б. подтверждала это, — что в Восточноазиатском Альянсе, Великом Герцогстве и Северном Альянсе ситуация мало отличается от той, что сложилась в 'Круге Просвещения'... если не забывать об их общем желании вырвать власть в Конфедерации из рук представителей 'лучших семей'.

Видимо, трагический случай с 'Феноменом' стал той самой последней соломинкой, что переломила хребет 'верблюду' вечной власти 'Круга'. И в отличие от всех прочих случаев, в этот раз остальные 'собратья' Морриганов не видят в этом никакой опасности для Великого Плана. Возможно, за экспедицией Грауфа стоят именно они, а не офики О.К.А.?

Ни Кеннетам, ни Рокфолдам, ни Редшилдам не нравится власть Морриганов. Так почему бы гибель контейна не превратить в повод для смены правительства? Чуть-чуть что-то преувеличить, 'раздуть', где-то 'надавить' — и готово! Недовольство народа обрушится на президента Бенджамена и стоящую за ним семью Морриганов!

И действовать 'собратья' по Кругу будут не сами, а чужими руками. Не зря же Кеннеты и Редшилды помогли основать 'независимые' Северный Альянс и 'Общество Альбион', а Рокфолды приложили столько усилий для того, чтобы дать жизнь 'Истинному Огню', 'Мосдот Хабад' и движению 'Земля — для избранных'? Теперь у 'партнёров' имеется широкий спектр инструментов от легальной политической борьбы до откровенного террора и заказных убийств, чтобы лишить власти Морриганов и навязать остальным своё виденье путей реализации Великого Плана.

Той палкой, которую соперники постараются засунуть в колёса Морриганам, является экспедиция Грауфа. Практически любой вариант развития событий, кроме бесконечного откладывания её начала, ведёт к неблагоприятному исходу — семья Морриганов потеряет власть. Затягивание начала могло бы восстановить 'статус-кво', если бы трагедия 'Феномена' была бы из разряда 'поболтали и забыли'.

То, что интерес публики постоянно кем-то намеренно подогревается, убедительно демонстрирует, что противники сэра Бенджамена от своего не отступят. А значит, медлить с началом экспедиции, мешать Грауфу или делать что-то ещё, что может быть негативно оценено медиа-прессой, нельзя.

Наоборот, раз всё так поворачивается, инициативу доктора Грауфа и офиков О.К.А. следует поддержать. И даже — ха-ха! — объявить их начинания 'государственным делом'. Если убытки неизбежны, почему бы за их счёт не приобрести дополнительное политическое влияние, а?

3

И в этом случае открываются неплохие возможности для 'манёвра', интриг и даже материальной компенсации, да-да! В случае, если 'Хантеру' Грауфа противники так и не позволят отправиться в экспедицию (например, уничтожат), президент с полным основанием возглавит расследование и 'своего' уж точно не упустит. Если же Грауф благополучно отправится исследовать предполагаемую зону обитания 'монстра', есть набор вариантов.

Первый, самый очевидный — это отсутствие какого-либо результата. 'Хантер' отутюжит всю опасную область, но 'монстра' так и не встретит. В конце-то концов начинающим охотникам далеко не просто отыскать в лесу медведя, даже если он там живёт!

Естественно, такой исход экспедиции никак не улучшит ситуацию с астроперевозками, однако серьёзно снизит интерес и к Грауфу, и к его изобретениям. 'Хантеру' придётся снова и снова отправляться в неисследованные сектора пространства, и с каждым разом интерес общественности будет всё меньше и меньше, пока, наконец, не исчезнет полностью. Что приведёт к восстановлению желанного 'статус-кво' и принесёт Морриганам незначительные финансовые убытки. Но они окажутся всё равно меньше, чем у 'партнёров' из О.К.А.

Это малюсенький 'минус', а большой плюс — дополнительный политический капитал, который в итоге получит Бенджамен. Конечно, такой вариант не устроит собратьев по 'Кругу': влияние на избирателей намного ценнее ожидаемых материальных затрат Морриганов, а потому подобного развития событий постараются не допустить. Как? Самое простое — избавиться от Грауфа, который является идейным вдохновителем экспедиции.

Кто-то из партнёров уже сделал шаги в этом направлении — пока неудачные. Грауфа, конечно, жаль — Бенджамен бегло перелистал список его изобретений и ещё раз восхитился гениальностью учёного — но главный минус такого развития событий — резкое снижение рейтинга самого президента. Зачем это ему? Совсем ни к чему, а значит Грауфа нужно надёжно защитить.

По меньшей мере до момента, как экспедиция отправится в неисследованный сектор. Если там что-то приключится, Морриганов это никак не 'зацепит'. Поэтому не стоит мешать Рокфолдам и выпестованной ими 'Мосдот Хабад' в их попытке использовать командира монитора сопровождения. Он — креатура Рокфолдов и Коэнов, что зафиксировано во всех документах, и если офицер внезапно сойдёт с ума... или станет неадекватен от чрезмерного напряжения... что ж, это — Космос! Тут бывает ещё и не такое, да-да! Все заинтересованные лица с удовольствием посмотрят, насколько эффективно фрагментарная броня доктора Грауфа защищает корабль от выстрелов лучевых — луоров или кинетических орудий — киноров.

Нет-нет, препятствовать 'собратьям' в столь важном деле, как заговор против официально государственной экспедиции он не будет. Зачем, если соперники откровенно с этим 'подставляются'? Морриганы смогут значительно усилить своё влияние, расследуя столь подлое и коварное нападение — о, да!

Сэр Бенджамен мечтательно сощурил глаза: какие невероятные перспективы сулит подобное развитие событий! Во-первых, следующий срок у него, можно считать, 'в кармане', поскольку борьба с терроризмом — прекрасная возможность 'закрутить гайки' в среде офиков, а обыватели ...хм, то есть, избиратели всегда трепетно относятся к своей безопасности. А сэр Бенджамен сразу же после первых результатов запретит 'Мосдот Хабад', навесит на их функционеров кучу нераскрытых преступлений. Косвенно это ударит по Коэнам и Рокфолдам, сняв их претензии на власть в Конфедерации в обозримом будущем.

4

Во-вторых, президент получит в свои руки рычаг для воздействия на военных, которые последнее время становятся слишком независимыми. Это опасно для демократии и потому — ради общего блага, конечно! — должно быть пресечено. Реформа Вооружённых Сил давно назрела. Президент должен стать реальным Главнокомандующим, получив право назначать на командные посты верных офицеров — прежде всего, командующего Военным Флотом, начальников Астрографической службы и С.Б. Конфедерации.

В-третьих, теракт вызовет панику на рынке ценных бумаг, которой можно неплохо воспользоваться, если знать, откуда дует ветер. В четвёртых... да, этот ход развития событий открывает заманчивые перспективы, и лучше всего, если он будет реализован после возвращения 'Хантера' из неисследованного пространства. Это, безусловно, наилучший вариант.

На нём и следует остановиться.

Сэр Бенджамен пометил данный вариант как наиболее предпочтительный, и иус рабочего стола мгновенно сформировал весь набор приказов и распоряжений, который необходим для реализации намеченного сценария.

Прекрасно! Но что делать, если этот пронырливый Грауф и вправду добьётся успеха и откроет 'короткие дороги' к ресурсам Пояса Койпера и Облака Оорта? Просто игнорировать этот сценарий нельзя, он ведёт к серьёзному снижению доходов — а значит, и к утрате большей части политического влияния. Следовательно , нужны меры по компенсации возможных потерь за счёт игры на рынке.

Сэр Бенджамен перевёл взгляд на дополнительное окно иуса, висевшее чуть в стороне. На нём искусственный помощник высветил весь набор шахт и сайтов майнинга, которые ни у кого пока не вызвали интереса вследствие очевидной убыточности. Столь же неинтересны деловым людям оказались и десяток малых планет, чья орбита не позволяла наладить удобную связь с Землёй, Луной и Марсом. Если экспедиция Грауфа удастся, все эти богатейшие — если верить данным астроразведки — поля и опорные массы станут весьма перспективными для разработки и освоения, и их стоимость повысится.

Сейчас они стоят буквально гроши — если же Грауф откроет 'короткие дороги', рыночная цена этих объектов возрастёт в миллионы раз. Пожалуй, таким образом убытки, связанные с 'феноменом Ювэ', можно обратить в значительную прибыль. Естественно, не самостоятельно — президент не имеет право использовать 'инсайдерскую' информацию, но никто не помешает заняться скупкой перспективной собственности кому-нибудь из членов многочисленной семьи Морриган.

— Иус, вывести таблицу свободных сайтов майнинга и опорных масс в Поясе Койпера и Облаке Оорта по порядку убывания цены.

— Добавлено сто четыре тысячи пятьсот сорок три лота, отвечающих указанным требованиям.

Хм, многовато. А если так?

— Скрыть объекты с дешёвыми ресурсами!

— Осталось одиннадцать тысяч триста семьдесят два лота, соответствующих указанным требованиям.

Всё равно много. Слишком много, чтобы с этим можно было бы эффективно работать.

— Отметить шахты и опорные массы, на приобретение которых уже поданы заявки.

— Маркировано две тысячи девятнадцать объектов.

Хо! Похоже, что коллеги уже подсуетились. Интересно, кто?

5

'Ну да, этого и следовало ожидать', — президент сформировал приказы и распоряжения и одним движением руки погасил таблицы, завесившие всё обширное пространство вокруг рабочего стола. — 'Воистину, чтобы разобраться в происходящем, достаточно определить, кому выгодно! Немудрено, что весь Круг оказался за пределами списка заявок'.

Сэр Бенджамен твёрдо намеревался исправить сложившееся положение. Не дело, когда на перспективную собственность претендуют только Северный Альянс, Наследие, Астурия и 'Истинный Огонь'. Морриганам тоже следует поучаствовать в дележе пирога — но аккуратно, без какого-либо фанатизма.

Если на один лот подано больше одной заявки, то по законам Конфедерации назначается аукцион. И вот здесь-то представителям семьи Морриган нужно быть осторожными, чтобы поднять изначальную цену, обозначив для всех свой интерес, но не слишком сильно. Не стоит отбирать у хищников их добычу — особенно, когда она в изобилии. Разве что самые 'вкусные' кусочки, да-да. Разве только для того, чтобы просто 'подразнить' и расширить перспективы собственной 'игры'.

А с собратьями из Круга, похоже, путь Морриганов окончательно расходится. Ни Рокфолдам, ни Редшилдам не нравится столь продолжительное доминирование семьи сэра Бенджамена, а Кеннеты, как всегда, ждут, чтобы вовремя примкнуть к победителю и не упустить богатые (в плане роста политического влияния собственных доходов, конечно) возможности, которые предоставляет разворачивающийся эпизод 'Большой Игры'.

Именно победитель определит, каким станет будущее человечества на ближайший век или два, пока бизнес окончательно не переварит новые ресурсы и технологии. Внимательно разобрав все скрытые течения, возникшие вокруг экспедиции Грауфа, Морриган ещё более уверился в собственной правоте.

Об упущенных возможностях пусть жалеют другие.

ГЛАВА 7

ИСПЫТАНИЯ

...выпадают там, где их не ждёшь.

1

2937, января 14-го, понедельник.

— Борт 'Икс сорок четыре пятнадцать'... — иус корабля тщательно оттранслировал красивый женский голос, не создавая отдельное окно для связи с диспетчером движения. Ну да, у неё и без того много работы — если судить по картинке, появившейся на тактическом экране.

Отсюда, с 'парковочных' секторов, расположенных в семнадцати тысячах километров от поверхности планеты, вся она была как бы укутана одеялом из разноцветных огоньков. Непрекращающееся движение флаеров, челноков и прочих аэрокосмических аппаратов создавала реки и ручейки светлячков, а в промежутках между ними поднимались или опускались паромы, связывающие поверхность с космическими портами, верфями, доками, висящими над определёнными участками планеты. Со стороны могло показаться, что они опираются на наземные космопорты как на фундаменты, а уже из них вверх вырастают невидимые стены, которые венчают циклопические космические сооружения.

— Борт 'Икс сорок четыре пятнадцать', — настойчиво и требовательно звучал голос, — говорит Центр управления движением Ц.У.Д. 'Ярославль', ответьте!

— 'Хантер икс сорок четыре пятнадцать' на связи, миз, — отозвался Грауф после утвердительного кивка Цао.

— Отлично! — чему-то обрадовалась женщина, — ваша заявка на проведение ходовых испытаний удовлетворена, выделена бесполётная зона 'одиннадцать сорок двадцать семь' в трёх гигаметрах над эклиптикой. Маршрутная карта передана иусу вашего корабля. Слежение за вами будет вестись в режиме эстафеты вручную, для чего задействованы три диспетчера в трёх Ц.У.Д. Северного полушария. Удачи, 'Хантер'!

— Кажется, Грауф, у вас появилась ещё одна поклонница, — Дайм озорно подмигнул учёному.

— Тьфу-тьфу-тьфу, — суеверно сплюнул Виктор, одновременно постучав по рабочему столу-пульту, покрашенному под дерево. — Что вы на меня так смотрите? Это просто дань традиции, ответ на доброе пожелание.

— Или реакция на появление новой поклонницы? — Цао, хитро сощурившись, включился в игру. — Ай-яй-яй, сейчас вам не следует отвлекаться от управления кораблём, флай-лейтенант Грауф...

— Виноват, сэр!

— ...Маршрутная карта получена, — вмешался в шутливую перепалку иус, — оптимальный путь построен.

— 'Хантер' готов к движению. Прошу разрешения на старт, господин флаг-капитан!..

— ...Дамы и господа, уважаемая комиссия, — вопросительно посмотрел на пассажиров корабля Цао, — корабль начинает выдвижение в зону ходовых испытаний. Предлагаю включить протоколирующие устройства!

— ...Сделано, господин начальник экспедиции!

— Приступайте, флай-лейтенант!

— Да, сэр! Тэграв — тягу плавно увеличивать в стандартном режиме до трети... — скомандовал Грауф. — Начать разогрев мирдов в рабочее состояние.

Тактический экран с укутанной огоньками голубой планетой 'уехал' на заднюю стенку мостика, а перед глазами испытателей застыл чёрный бархат космоса с неподвижными фонариками звёзд. Все взгляды людей устремились в тактическое окно, заполненное звёздами. Говорят, можно бесконечно смотреть на горящее пламя, текущую воду — так же точно человек реагирует и на звёздное небо. На россыпи звёзд — близкие и недоступные.

— ...Выполнено, — спустя минуту-другую отозвался иус, — ускорение триста тридцать грас, устойчиво. Выход на режим прошёл без замечаний. Кограв — в норме, формгравы — в норме. Эффективность тэграва девяносто четыре процента, снижается вследствие удаления от опорной массы. Скомпенсировать потерю тяги работой мирда?

Грауф вопросительно посмотрел на Цао, и тот утвердительно кивнул.

— Да. Приступить к компенсации потери тяги за счёт мирда. Удерживать триста тридцать грас.

— Принято, — отозвался иус, — ожидаемое время прибытия в зону 'одиннадцать сорок двадцать семь'... пятьдесят две минуты. Включить автопилот?

— Да.

Огоньки, сигнализирующие о работе навигационной и управляющей систем, сменили цвет с зелёного на синий, и Грауф, развернувшись к Цао, отрапортовал:

— 'Хантер' вышел на маршрут, сэр!

2

— Мы на месте, сэр! — доложил Грауф в точном соответствии с Уставом Исследовательского Флота. — Навигация в порядке, автопилот отключён.

— Лейтенант Ратников, — Цао безмятежно восседал в кресле командира как фараон на троне, олицетворяя собой уверенность и спокойствие, — доложите о состоянии корабля!

Вообще-то, иус в специальных 'окнах' дублирует для командира всю информацию о состоянии двигателей, устройств управляемой гравитации, энергоядра и так далее, так что вся информация у Цао есть. Возможно, он хочет, чтобы для комиссии вслух прозвучало то, что командир видит в отчётах иуса о работе систем корабля?

— Все основные системы в норме, господин флаг-капитан, сэр. Рекомендую отключить тэграв. Его эффективность упала ниже тридцати процентов вследствие удаления от опорной массы.

Гравитационный движитель, тэграв, крайне зависим от конфигурации гравитационного поля, он надёжно работает только вблизи планет и звёзд. При удалении от них мощность тэграва падает. К сожалению учёных, бизнесменов и астронавтов, гравитационное поле космических объектов редко бывает сферическим. Чаще всего оно больше похоже на сдутый мячик, сплюснутый с полюсов и вытянутый в одном из 'экваториальных' направлений. По этой причине в направлениях, перпендикулярных плоскости эклиптики, мощность тэграва спадает до обидного быстро. И да, именно такая форма гравитационных полей вблизи 'опорных масс' и в межпланетном пространстве Солнечной системы стала той причиной, почему все транспортные маршруты проходят вблизи плоскости эклиптики. Шестое правило логистики — доставка груза с наименьшими затратами!

— Согласен. У уважаемых членов комиссии есть какие-либо замечания и пожелания?

— Просто выполняйте всё, что намечено планом испытаний, господин начальник экспедиции, — Коэн высокомерно посмотрела на ханьца, — не нужно ни импровизаций, ни театральных постановок. С подробностями работы систем 'Хантера' специалисты ознакомятся позже, проанализировав их логи.

Всем своим видом миз Коэн старалась продемонстрировать собственное превосходство над теми, кто с самого рождения Богом обречён обслуживать её интересы. Сейчас долг вынудил её находиться в недостойной компании, но она намерена выполнить его в точности, не более и не менее.

Торстейну захотелось сказать дамочке что-нибудь колкое и ехидное, но, поймав предостерегающий взгляд Цао, он сдержался.

— Все члены комиссии думают так же, как миз Коэн?

— Отнюдь, господин Цао, — птичкой прощебетала Маргарита Ацинено-и-Эвес, — никакие отчёты не заменят живых впечатлений! Если Сарочке... — женщина подчеркнула имя 'коллеги' многозначительной паузой, и все непроизвольно улыбнулись, — так нравится копаться в терабайтах логов, ей следовало бы остаться в числе специалистов. Её место в комиссии мог бы получить кто-нибудь более ответственный... например, представитель 'Норд индастриз'...

Аккуратное оскорбление: словом 'специалист' теперь чаще всего называли самые младшие должности на карьерной лестнице, а не мастера своего дела.

Лицо Коэн покраснело от злости, но от ответной реплики женщина воздержалась, не желая вступать в примитивную полемику с 'низшими'... то есть, с теми, кого она таковыми воспринимала.

— ...Впрочем, милочка, — продолжила атаку Маргарита, — мирды, работу которых ты, как представитель 'Дженерал дайнемикс', должна инспектировать, уже неплохо показали себя. Так что ты и вправду можешь 'расслабиться и получить удовольствие'!

Коэн прошипела что-то нецензурное, чем вызвала торжествующую улыбку Маргариты.

— Я могу приступать к динамическим испытаниям, дамы и господа? — Цао позволил себе сдержано улыбнуться.

— Конечно, уважаемый господин Цао, — вежливо поклонился Ким, — мы все ждём этого с нетерпением!

— Приступайте, — по-королевски махнула рукой Коэн, стараясь не глядеть на мерзавку Маргариту. Всё равно последнее слово останется за ней!

— Отлично. Спасибо, дамы и господа. Флай-лейтенант Грауф, манёвры корабля по плану.

— Да, господин флаг-капитан, сэр. Приготовиться к экстренному торможению!

По этой команде из контейнерах в креслах и диванчиках с щелчками вышли фиксирующие средства.

3

При манёврах, требующих усиленной работы формгравов и кограва — таких, как экстренные разгон и торможение, — возникают значительные перегрузки. Чтобы устройства управляемой гравитации правильно реагировали на них, между ними нужна идеальная синхронизация. Иначе при выполнении манёвра проявятся тряска и рывки, и без специальных фиксаторов экипажу и пассажирам будет трудно усидеть на своих местах.

Отладка синхронизаторов джи-устройств устранит этот недостаток, но с течением времени в силу естественных причин в работе кограва и формгравов нарастает рассогласованность, и тряска появится снова. По этой причине процедура наладки синхронизаторов входит в перечень регламентного обслуживания корабля после каждого рейса.

С новыми, только что сошедшими со стапелей верфей судами дело обстоит сложнее, поскольку никакие абстрактные вычисления не позволяют установить синхронизацию выше интервала в десяток наносекунд. При космических скоростях этого недостаточно, и при экстренных разгоне или торможении может вызвать волны деформации скелетных структур корабля с амплитудой в единицы и десятки сантиметров. Конечно, несогласованность будет зафиксирована иусом, и его данные послужат основой для наладки синхронизаторов и последующих регламентных работ. Пока же экипажу придётся потерпеть!

— Экстренное торможение! — скомандовал Цао как командир корабля. — Баковый мирд — на полную по стандартному протоколу.

— Принято! — отозвался иус. — Внимание! Экстренное торможение... начато, выход на полную мощность... через пятьдесят пять секунд.

— Голосовое сопровождение!

Текущую мощность двигателя Цао — как и пилот-навигатор (Грауф), и пилот (Ким), и бортинженер (Ратников) — видел в контрольном окне, но остальные члены комиссии были лишены такой возможности.

— ...торможение... четыреста грас... четыреста пятьдесят... пятьсот...

Балки и бимсы рангоута едва слышно загудели, сигнализируя о небольшой рассинхронизации формгравов. Вряд ли на этот звук обратил внимание кто-либо из 'гостей' помимо Кима. Он-то, как опытный пилот, привык непроизвольно вслушиваться в 'говорящую тишину' космического полёта, сопровождающую нормальную работу базовых устройств межпланетного корабля, разбавляемую ровным шелестом мирда, 'мурлыканьем' тэграва или мягким шипением кограва.

Всякий астронавт непрестанно вслушивается в эту 'симфонию', опасаясь услышать нарастающее гудение, треск или иные неподобающие обстоятельствам звуки. Повышенная чуткость и внимание к подобным мелочам спасли жизни многих экипажей космических кораблей, а те, кто пренебрегли предупреждениями своего судна, погибли.

Сейчас Ким Бомин даже не поморщился: звук не был угрожающим, демонстрируя лишь незначительную дисгармонию в работ формгравов. Это вполне естественно для испытательного полёта — иначе зачем вообще его устраивать? После возвращения данную проблему будет несложно устранить.

— ...восемьсот пятьдесят... девятьсот... девятьсот сорок грас... внимание! Достигнут технический максимум безопасного ускорения. Текущая скорость корабля — сорок семь тысячных старва, снижается. Ориентировочное завершение манёвра — тысяча триста секунд.

Гудение стало чуть громче, но по-прежнему не вызывало у опытного астронавта никакой тревоги. Ни тряски, ни потрескиваний не наблюдалось, так что нечего волноваться. Испытания проходят по плану...

4

Через без малого три часа основной этап сдаточных испытаний был завершён, что члены комиссии удостоверили своими виртуальными подписями. Все системы 'Хантера' сработали на 'отлично' — или 'хорошо', если говорить о синхронизаторах. На ускорениях свыше пяти сотен грас рассогласованность устройств управляемой гравитации становилась заметной, хотя и не выходила за допустимые техническими регламентами пределы. Это пустячное замечание профессионалы-ремонтники легко устранят за несколько дней, максимум — за неделю. Быстрее всего эти работы выполнила бы 'Виржин', но тут придётся обойтись без команды Ратникова, раз офики Налоговой службы устроили свои проверки.

Фёдор был немного огорчён их затеей, явно инициированной завистливыми конкурентами, но особо не волновался. Все документы были в полном порядке, а необходимые лицензии вовремя оплачены.

Скорее, Ратников был рад, что успел завершить работы над 'Хантером' в срок, несмотря на происки 'коллег' по бизнесу и покушение, приведшее к повреждению пары ячеек обшивки. Если бы катер опечатали вместе с доком, у 'Виржин' и лично Ратникова начались бы серьёзные проблемы. А суды затянулись бы надолго, поставив под угрозу и экспедицию Грауфа.

Чудо, что осложнений удалось избежать!

А удалось ли? На душе у Фёдора скреблось какое-то беспокойство. Он даже покосился на Цао, невозмутимо восседавшего в кресле командира корабля.

Неужели случится что-то нехорошее?

Или уже случилось?!

— Господин флаг-капитан, сэр!

— Лейтенант? — вопросительно поднял бровь Цао, из-за чего на его лице резко проявились морщины.

— Программа выполнена, катер возвращается к парковочной орбите на автопилоте, предлагаю открыть окно стандартной программы новостей... чтобы наши уважаемые гости не скучали, сэр!

— Хм... — Цао пристально посмотрел на 'ученика', которого явно что-то мучило, и подчёркнуто равнодушно пожал плечами. — Почему бы и нет? Неплохая идея. Иус, открыть трансляцию 'Конфедерейшн ньюс чэнел'!

— Выполняю, сэр! Внимание... трансляция опаздывает по сравнению с прямым эфиром передачи из-за удалённости текущего местоположения корабля на... сорок четыре секунды. Всё равно открыть окно данного новостного канала?

— Да, — подтвердил Цао.

Огромный экран засветился в воздухе чуть выше и ближе тактического, так что все невольно остановили свои взгляды на ярких картинках. Сейчас там шли новости спорта — это минут на пять, затем будет краткий обзор важнейших премьер сезона в мире моды, музыки и индустрии развлечений, а вот затем начнётся блок важнейших событий дня и чрезвычайных происшествий.

Для особо нетерпеливых зрителей в дополнительных окошках непрерывно демонстрировались анонсы готовых к показу сюжетов о происходящем 'в данную минуту' на всём обширном пространстве Конфедерации. Казалось бы, новости охватывали весь удивительный мир людей от изнывающего в непредставимом жаре Меркурия до красноватых равнин Гекаты, скованных лютым холодом дальней границы Пояса Койпера. Ничто не должно ускользнуть от назойливого внимания ушлых журналистов!

— Управляйте картинкой, лейтенант, — Цао отчётливо осознавал, какую 'свинью' подкладывает 'ученику', и потому покровительственно ему улыбнулся, — стереотрансляция в полном вашем распоряжении. Советую прислушаться к заказам членов комиссии...

— Футбол! — сразу же заявил 'Няшка' Ли. — Сегодня матч 'Наньцзин' против 'Эдо'!

— Фу!! — скривила хорошенький носик Маргарита. — Только канал музыки и индустрии развлечений: как раз сейчас должна начаться премьера новой оперы Стефана Миллини в 'Рю-дю-Жёнев'! Ну же, лейтенант!

— Стоп! — решительно вмешалась Сара. — Что там за экстренное сообщение появилось на ленте новостей?

5

Специальный выпуск новостей Си-Эн-Си (Конфедерейшн ньюс чэнел).

'Как сообщила пресс-служба президента, в ближайшее время Бенджамен Морриган собирается посетить с деловым визитом гражданские поселения Марса, Цереры, спутников Юпитера и некоторых малых планет Пояса Койпера. Целью данного вояжа является ознакомление с условиями жизни и труда граждан Конфедерации, а также поддержка усилий местных администраций по улучшению жизни населения.

Данный вояж, по утверждениям пресс-службы, никак не помешает президенту Морригану исполнять повседневные обязанности по управлению Конфедерацией, вменяемые ему основными законами нашей страны, а наоборот, сделает его работу более эффективной.

В то же время многие сенаторы убеждены в том, что за поездкой президента скрывается попытка заблаговременного начала очередной предвыборной кампании, до которой официально ещё два года. Напоминаем, что предыдущее посещение Марса и иных колоний Земли высшими должностными лицами объединённого человечества имела место сто семь лет назад. В то время эти усилия послужили быстрой, надёжной и достойной интеграции инопланетных поселений в состав Земного содружества и, возможно, предотвратили серьёзнейший политический кризис.

Подробно данную новость в нашей студии обсудят ведущие политические обозреватели через два часа...'

— Вы это сообщение имели в виду, миз Коэн? — вежливо поинтересовался Фёдор.

Маргарита неприязненно посмотрела на свою 'коллегу'. Интересно, почему этот молодой человек — как его там, Ратников? — игнорирует её пожелание?

— Нет, лейтенант, — неприятная Маргарите дамочка недовольно скривилась, — кому вообще могут быть интересны бесполезные метания Морригана?! Следующий канал, лейтенант!!

— Как скажете, миз...

'...Только что нашей службе новостей стало известно об аварии контейна на трассе Пояс Койпера — Земля. Судно 'Мумбаи-восемнадцать', принадлежащее холдингу 'Раджа интерпланетари', Индоарийский альянс, сошло с маршрута в результате ошибки позиционирования. С ним потеряна связь. В настоящее время производятся попытки восстановить обмен информацией между диспетчерской службой и контейном, а также откорректировать движение терпящего бедствие судна. Судьба экипажа из четырнадцати человек выясняется.

Грузовики класса 'Мумбаи' выпускаются в различных модификациях уже в течение ста тридцати лет и зарекомендовали себя как надёжные и экономически эффективные суда. Их собственная масса превышает мегатонну с четвертью, а мощность двигателей позволяет быстро и эффективно доставлять в пункт назначения свыше девятиста килотонн различных грузов, упакованных в герметичные контейнеры.

'Мумбаи-восемнадцать' построен на верфях Нью-Дели девяносто шесть лет назад и находился в прекрасном состоянии, что подтверждено техническим осмотром, выполненным семь месяцев назад. По утверждению главного инженера 'Раджа интерпланетари', все регламентные работы на судне проводились точно в срок, добросовестно, без технологических нарушений.

Согласно расчётным данным, текущая траектория 'Мумбаи-восемнадцать' пролегает в опасной близости от портовых сооружений Ярославля...'

— Твою мать... — хором выругались Грауф и Ратников. — Хм... простите, дамы!

'...и Наньцзина...'

В этом месте дружно зашипели что-то Цао и Ли.

'...в бесперебойной работе которых жизненно заинтересованы более полумиллиарда человек. Появление аварийного контейна в критически важной зоне около Порта Ярославль ожидается через пятьдесят три минуты...'

— Полагаю, господин флаг-капитан, — лицо Грауфа как-то резко побледнело и постарело, — нам стоит пока воздержаться от возвращения... Цао молча кивнул.

— Переводите 'Хантер' в режим торможения, флай-лейтенант. Вы правы, давайте не будем спешить домой.

6

'...и через один час тридцать одну минуту — у Порта Наньцзин. Навстречу терпящему аварию судну из ближайших к его траектории портов Северного Альянса вышли три буксира. Более точных данных о ситуации на борту пока нет, но, очевидно, диспетчерская служба надеется выполнить стыковку и получить управление над 'Мумбаи-восемнадцать'.

Если восстановить контроль над контейном не удастся, он будет уничтожен силами Военного Флота. На перехват уже выдвинулись мониторы 'Аджни' и 'Волхов', которые выйдут на дистанцию открытия огня через тридцать восемь минут...'

— Не думаю, что это будет просто, — хмуро отметил Ким, — мегатонна с четвертью, да ещё заполненная, по-видимому, рудой...

— В контейнерах наверняка 'порошок', — обеспокоенно заметил Грауф, — как бы попытки уничтожить грузовик не сделали хуже!

Любой ресурс, добываемый дронами-шахтёрами и очищаемый до товарного состояния специализированными роботизированными комплексами, приобретал вид 'порошка' — точнее, гранул одинаковой формы размером в десятые доли миллиметра. Далее они либо сразу использовались на промышленных печатающих установках, либо шли на изготовление иных видов расходных материалов — например, реактивной массы для мирдов. Именно в таком виде его перевозили контейны. Если 'порошок' в результате неаккуратных действий мониторов выйдет наружу и рассеется по 'парковочной' орбите и 'ниже', это создаст серьёзные проблемы для трафика аэрокосмических аппаратов в довольно широком объёме у Земли от Порта Ярославль до Порта Наньцзин.

Грауф не верил в такие совпадения.

Цао был ещё менее доверчив.

— Если говорить честно, — продолжал свои разъяснения Ким Бомин, чувствуя себя среди неопытных гражданских лиц единственным ветераном, — мониторам там делать нечего: ни луоры, ни киноры, ни ракеты не сумеют превратить всю эту массу в газ. А вот расколоть на несколько некрупных частей...

— Знаете, уважаемый господин мастер-пилот, — Ратников представил, как подобная туша врезается в его док, и эта картинка отозвалась такой душевной болью, что он даже застонал, — для орбитальных структур безразлично, столкнётся ли с ними объект массой в мегатонну, или только в сто килотонн — результат от этого сильно не изменится!

— Н-да? — на мгновение задумался Ким, вспоминая размер ангара, в котором собирали 'Хантер', — пожалуй, вы правы, лейтенант.

— Мы что, так и будем всё это время болтаться в космосе? — недовольно зашипела миз Коэн. — Я не собираюсь торчать в этом корыте... какова автономность вашего корабля флаг-капитан?

— Надёжная работа системы жизнеобеспечения гарантирована в течение пяти суток, миз, — краешком губ улыбнулся Цао, — конечно, если на борту только экипаж. Ну а в нашем случае... иус! Рассчитать автономность корабля 'Хантер' при текущих параметрах потребления...

— ...Шестьдесят девять часов, господин флаг-капитан, сэр!

— Ну вот видите, миз, вам совсем не о чем волноваться. Вся эта катавасия, — Цао небрежно махнул в сторону стереоэкрана, — закончится намного раньше!

— Ужасно! — пробурчала миз Коэн.

— Вы можете сойти прямо сейчас, — зло ухмыльнулся 'Няшка' Ли, — или в любой момент позднее, если полагаете, что без нас доберётесь быстрее!

7

— Ну, знаете ли! — возмутилась Сара.

— Знаю! — отрезал 'Няшка', а Ратников с Даймом переглянулись: не такая уж и скотина пресс-секретарь господина Ву. Следя за возникающей 'перепалкой' все гости немного отвлеклись от происходящей 'внизу' трагедии. — Говорите по делу, миз. Вам есть что предложить?

— Раз мы не можем вернуться в Порт Ярославль... или в Порт Наньцзин, откуда должна стартовать экспедиция, почему бы 'Хантеру' не направиться в Порт-Альбион... или Атлантис... или Ершалем, наконец?!

— А зачем? В полётном задании о возможности изменения пункта назначения ничего нет! Со всем уважением, миз Коэн, — едва заметная 'гостям' скептическая ухмылка Цао явно демонстрировала размер этого уважения, — 'Хантер' не является вашей прогулочной яхтой. Он приписан к Исследовательскому Флоту и выполняет задание по проведению ходовых испытаний.

— Поэтому ничто ему не мешает прибыть вместо запланированного места назначения в любое другое. Например, в Атлантис...

— Или в Астурию, — негромко добавила Маргарита.

— Да хоть в Хьюстон! Любой порт Конфедерации сочтёт за честь принять и обслужить корабль Исследовательского Флота, и я не вижу причины, заставляющей нас болтаться...

— Безопасность, — Цао произнёс своё замечание в полголоса, но его услышали все.

— Что?!

— Это так просто, миз Коэн. Вы же просили назвать причину? Я это и сделал. Ни в одном из портов Конфедерации не может быть гарантирована безопасность 'Хантера'. Кроме Порта Наньцзин, где его ожидает челенжер 'Астра' и всё необходимое для экспедиции. Если бы имелся выбор пункта назначения... о! Я уверяю вас, что у Восточноазиатского Союза первоклассных портов много, и никакой нужды использовать североамериканскую — или астурийскую, миз Эвес! — орбитальную инфраструктуру у этого корабля нет! К тому же я абсолютно уверен, что С.Б. Союза совместно с диспетчерской службой порта справятся с данной ситуацией. Давайте немного подождём, а пока там разбираются с неожиданным подарком, мы не торопясь... — Цао перевёл взгляд на Ратникова, — какая текущая скорость 'Хантера', лейтенант?

— Пять тысячных старва, сэр!

— Вот, дамы и господа! Мы всё равно идём домой.

Цао не стал ещё больше заострять внимание комиссии, что у каждого дом-то свой.

Происшествие с 'Мумбаи-восемнадцать' выглядело весьма подозрительно. Пользуясь привилегией командира корабля, Цао незаметно для остальных дал иусу распоряжение подсчитать вероятность того, что изменённая аварией траектория контейна, идущего в Порт Мумбаи, пройдёт через Порт Ярославль и Наньцзин. Результат расчёта был очевиден и Цао не понравился: вероятность такого события оказалась исчезающе мала!

Расчёт Дайма выдал сходный результат. Как журналист, ведущий расследование, он дополнительно учёл, что 'Хантер' вполне мог оказаться заперт в опечатанном доке 'Виржин' — и тогда, если бы потерявший управление контейн столкнулся с доком, катер оказался бы повреждён. Это задержало бы экспедицию как минимум на два-три месяца — или, зная неторопливость офиков, даже больше. В этом варианте общественный интерес постепенно бы спадал, и через полгода ни Грауф, ни история 'Феномен' стали бы никому не интересны.

Тем более, что доктору Грауфу эти полгода ещё надо пережить. Судя по тому, сколь серьёзно взялся за дело неизвестный противник, без экспедиции прожить их будет непросто не только Виктору, но и самому Дайму. Почему-то журналистов, занимающихся расследованием, никто не любит, а Торстейн в делах вокруг 'Хантера' увяз по уши!

— Как хотите, флаг-капитан, — скривила гримасу Сара, — моё дело предложить...

— Вот именно, миз Коэн, — максимально любезной и насквозь фальшивой улыбкой ответил Цао, — и поверьте, я и мой экипаж весьма вам благодарны за это щедрое предложение. Давайте пока последим за новостями!

8

'...к нашему общему сожалению, буксиры Порта Ярославль при попытке совершить стыковку с аварийным контейном потерпели неудачу. Уже вблизи, с расстояния пятидесяти километров, выяснилось, что судно 'Мумбаи-восемнадцать' вошло в неконтролируемые вращение, кружение и кувырки. В этих условиях от идеи попасть на борт контейна отказалась даже опытная абордажная команда монитора 'Волхов'. Дистанционное исследование терпящего крушение судна показало, что живых на борту нет и все четырнадцать человек экипажа, скорее всего, погибли вследствие нарушения синхронизации базовых динамических систем контейна.

Эксперты полагают, что трагедия произошла в момент начала манёвра торможения. Из-за несогласованной работы мирда и кограва последний включился с серьёзным опозданием относительно момента, когда тормозной двигатель выдал полную мощность в триста сорок грас. Предварительные оценки дают величину запаздывания в диапазоне от ста до трёхсот миллисекунд.

Даже тренированные военные пилоты и десантники не в состоянии перенести резкое изменение собственного веса, так называемый гравитационный удар, превышающий двадцать грас. Подобная перегрузка в отсутствии компенсации вызывает серьёзные повреждения внутренних органов. При трёхсот сорока грас нескомпенсированной тяги смерть экипажа наступила мгновенно. Опираясь на заключение экспертов, командование Военного Флота приняло решение уничтожить контейн 'Мумбаи-восемнадцать' как представляющий серьёзную угрозу судоходству, жизням и благоденствию граждан Конфедерации.

Монитор 'Волхов' в ближайшие несколько минут откроет огонь, а ещё несколькими минутами позднее к нему присоединится монитор 'Аджни'.

Не уходите от ваших фельдов, мы ведём прямой репортаж с огневого рубежа!..'

Торстейн Дайм, немного разбирающийся в реалиях космических боёв, схватился за голову: неужели все там, 'внизу', сошли с ума?

— Идиоты! — не выдержал Ким Бомин. — какие же они идиоты!! Неужели никто так и не подсказал кретинам, засевшим в кабинетах Адмиралтейства, что подобным обстрелом они только ухудшат ситуацию?!

— Но почему?! — удивлённо спросила Маргарита.

— Потому, миз Эвес, — 'Няшка' Ли говорил тихо и бесцветно, но Торстейн, который знал пресс-секретаря лучше остальных, видел, что тот прямо-таки 'кипит' внутри, — что этим мониторам просто нечем уничтожить мегатонный контейн, заполненный 'порошком' руды. Они могут повредить двигатели, нарушить целостность корпуса судна или даже развалить его на несколько фрагментов, но те сохранят всю свою кинетическую энергию. При этом увеличится поперечное сечение хм... 'русла опасности' вокруг траектории движения контейна, а, следовательно, и число объектов, которым он будет угрожать!

— Вы хотите сказать, что Флот бессилен?

— Ну почему же бессилен, миз! — виновато улыбнулся Ким, будто извиняясь за свои слова. — Флот не успеет...

— Чтобы ликвидировать опасность, — перебил пилота 'Няшка' Ли, — остатки контейна нужно превратить в газ или хотя бы в мелкодисперсную пыль. На судне мегатонна руды! А 'Волхов' — как и 'Аджни' — патрульные корабли, несущие скорее полицейские функции. Киноры в данном случае бесполезны. Соединённая мощность их луоров позволит превратить в пыль и газ не более... — пресс-секретарь быстро что-то подсчитал на своём ибре, — ...пятидесяти килотонн массы... да и то, если они будут непрерывно вести огонь со своей текущей позиции и до Порта Ярославль! Плюс термоядерные ракеты... их в лучшем случае ещё по дюжине на корабль... ещё чуть больше семидесяти килотонн. Остальное, то есть больше мегатонны массы, нанесёт удар сначала по орбитальным структурам Порта Ярославль, а потом, если ничего более не будет предпринято, по Порту Наньцзин!

— А там, между прочим, собраны все ресурсы для экспедиции 'Хантера', — хмуро отметил Грауф, — да и челенжер 'Астра', назначенный на роль носителя нашего катера, заканчивает регламентное обслуживание в специализированном доке...

'Странное совпадение', — подумал Дайм, — 'Или это совсем не совпадение, а самое настоящее покушение? Не на доктора Грауфа, а сразу на всю экспедицию. Ведь только по счастливой случайности, благодаря невероятному трудолюбию Грауфа, Ратникова, колоссальному влиянию секретаря Цао Цзыпея 'Хантер' находится не в доке 'Виржин' в Порте Ярославль, а на ходовых испытаниях в открытом космосе! А если бы...'

9

— ...'Конфедерейшн ньюс чэнел' ведёт свой репортаж с борта редакционного катера, находящегося всего в нескольких километрах от места событий. В эти минуты вы можете наблюдать, как монитор 'Волхов' готовится открыть огонь...

Экран заполнила огромная — восемьсот метров длины, шестьдесят метров высоты — угловатая туша боевого корабля, охватывающая по экватору стометровые шары орудийных башен. На борту, обращённом к зрителю, выделялись крышки люков ракетных катапульт, а выше и ниже его из неторопливо раскрывающихся полусфер башен угрожающе вылезали длинные тонкие стволы луоров.

Визор стереокамеры переполз чуть в сторону, где к месту событий подходил брат-близнец занявшего позицию монитора, 'Аджни'. Его башни тоже начали раскрываться, собираясь обнажить лучевые орудия.

— ...Кажется, всё готово. Но почему 'Волхов' медлит с открытием огня? Неужели до сих пор нет приказа Адмиралтейства?! Или ему что-то мешает?..

Взгляд камеры уехал куда-то вперёд. Изрядное увеличение показало зрителям кувыркающийся и замысловато вертящийся корпус контейна, вокруг которого застыли толстые диски буксиров.

— ...Конечно, дамы и господа! Это — суда аварийно-спасательной службы. Пока они не отойдут, мониторы не смогут открыть огонь! Но почему буксиры медлят?.. О, кажется они, наоборот, пытаются подойти ближе к контейну. Но зачем?!.. Ещё раз попробуют состыковаться?..

При большом увеличении камеры зрители увидели, что буксиры действительно подошли практически вплотную. От них до центра масс взбесившегося контейна было не более шести сотен метров, и его оконечности с потухшими мирдами то и дело проходили в опасной близости от судов, пытающихся оказать помощь.

— ...Что они делают, что они... невероятно! Это же огромный риск! Какая безответственность... или героизм?!

Из открытого шлюза буксира на проходящую в этот момент мимо него оконечность контейна 'прыгнули' несколько фигурок в ярко светящихся скафандрах спасателей. Комментатор на несколько мгновений затих, но зрителям было слышно его напряжённое дыхание.

— ...Высочайшие, поразительные профессионализм, самоотверженность и отвага — вот что это такое!

Давайте подождём и посмотрим, удастся ли этим смелым людям проникнуть внутрь?..

Грауф скептически хмыкнул, чем вызвал неодобрительный взгляд Цао, и поспешил пояснить:

— Я, господин флаг-капитан, ни на мгновение не сомневаюсь, что эти парни доделают начатое, раз уж справились с самой трудной частью работы. А вот Флот... похоже, этих ребят собирались изрядно 'подставить', разве нет? Представьте, какой вой подняла бы общественность, когда вмешательство мониторов не спасло бы структуры Порта Ярославль? Надеюсь, никто не тешит себя иллюзией, что два корабля смогли бы решить эту ситуацию, а?!

— Достаточно, флай-лейтенант! Возьмите курс на Порт Наньцзин. Мы возвращаемся.

ГЛАВА 8

ИЩИ, КОМУ ВЫГОДНО

— узнаешь, кто виноват... или нет?

1

2937, января 18-го, пятница,

Порт Наньцзин.

Если говорить честно, после происшедших событий Торстейн пребывал в некой растерянности. Всё его 'расследование', казавшееся десятью днями раньше образцом журналистской деятельности, могло теперь вызвать лишь усмешку. Образец наивности, ага!

'Вблизи' всё выглядело иначе. Казалось бы, чего проще? Определи, кому выгодно — и вперёд. Но, как ни странно, успех или провал экспедиции Грауфа был бы угоден многим сильным мира сего, причём именно так — и успех, и провал, всё равно. Все они были заинтересованы не в результате, а в том, чтобы экспедиция состоялась.

Это, с одной стороны, снимет социальное напряжение — слишком многие зависимы от ресурсов, поступающих из пояса Койпера, — с другой, отвлечёт внимание от политической борьбы за высший государственный пост и за другие 'злачные' места на самом 'верху'. А уж маржа от операций с акциями и недвижимостью — так же, как рост или падение доходов транспортных компаний — сущая мелочь по сравнению с иными милыми бонусами.

И в то же время они опасались, что экспедиция Грауфа состоится. Им было неинтересно, какие перспективы откроет это путешествие, будь то 'короткие пути', или новые представления о природе Вселенной вследствие исследований 'космического монстра'. Затею доктора Грауфа нужно похоронить — и точка, поскольку она несёт угрозу исконно сложившемуся балансу сил.

На самом социально-политическом 'верху' — Североамериканская Демократия. Точнее — 'Круг Просвещения', сформированный наиболее 'уважаемыми' семействами Северной и Центральной Америки, Морриганами и Рокфолдами, Кеннетами, Эскоттами и Варбурами, Лоуэллами и Кэбботами.

И Редшилды, куда уж без них. В самом Круге эта семья далеко не на первых ролях, но их представители есть буквально везде — возможно, кроме 'Истинного Огня'.

Чуть ниже их по влиянию стоят Александэры и Виндзоры, истинные хозяева земель Альбиона (и не только!). Они не демонстрируют свою власть открыто, полагаются на искусство манипуляции и прямо участвуют лишь в принятии наиболее важных решений.

Северный Альянс, объединивший большинство земель России и Северной Европы, все эти Норды, Кроупы, Бороки, Белоу, берёт пример с Альбиона и не любит вести самостоятельную политику, предпочитая оставаться в тени и встраиваться в процессы, организованные кем-то ещё. Шакал! Но, надо отдать должное, хитрый и безжалостный.

Великое Герцогство Астурийское (Юго-Западная Европа, Южная Америка, Карибы), как и Восточноазиатский Союз, с удовольствием 'урвали' бы себе всю власть в Конфедерации — или её кусочек побольше. Но у них пока маловато сил и политического влияния. Экспедиция Грауфа — отличный повод чуть-чуть увеличить и то, и другое.

Прочим — а это Индоарийский Альянс, Великий Туран, Истинный Халифат, Земля Обетованная и другие совсем уж мелкие 'игроки', то есть более половины населения Конфедерации — всё равно. Они охотно поддержат того, кто предложит им больше. Как правило, это — 'Круг Просвещения'. Ещё нужно принять во внимание, что и Круг, и Союз, и все остальные — образования далеко не монолитные. Отношения между всеми семьями, да и внутри них, противоречивы и отнюдь не безмятежны, а выгоды и резоны у каждой группы свои. Далеко не все из них видны или понятны обычному журналисту... даже если он обладает поддержкой со стороны влиятельного лица.

Цао. Вот уж действительно странная фигура! Он выглядит весьма заинтересованным в том, чтобы экспедиция доктора Грауфа состоялась и завершилась успехом. И с этим учёным, и с Фёдором Ратниковым у него сложились с виду тёплые и дружеские отношения. Но его интерес к этому 'путешествию' непонятен, выгоды неясны. По этим причинам Торстейн не спешил рассматривать секретаря Цао Цзыпея как проводника воли председателя Ву Лао. Его цель иная... но какая?

Такова расстановка политических сил перед очередной партией 'Большой Игры', фигурками в которой являются 'Хантер' и челенжер 'Астра', Виктор Грауф и Фёдор Ратников и — чего уж себя обманывать? — он сам, журналист Джи-Ай-Эм Торстейн Дайм...

2

Итак, первый узел — Морриган против остальных семейств, входящих в Круг. Их цель — получить власть, а президент хотел бы её сохранить, а в идеале — передать дальше кому-нибудь из достойных членов своего обширного клана. Таких кандидатов на 'пост наследника', по мнению Торстейна, не более десятка, и между ними идёт острое соперничество за первые роли, но в 'высшую лигу' политиков они пока ещё не входят. Следовательно, ситуация, складывающаяся вокруг экспедиции Грауфа, никак напрямую не связана с их интересами.

Очевидный соперник сэра Бенджамена — сенатор от Североамериканской Демократии Генри Рокфолд. Его кандидатуру охотно поддержит большая часть Круга, поскольку видит в нём отличный инструмент избавления от набравшего слишком большой вес Дома Морриганов. Его поддержит и Земля Обетованная, поскольку тесть сэра Генри, Ицхак Коэн, имеет там значительное влияние. Да и в других частях Конфедерации фамилия 'Коэн' на слуху.

Но сенатор Генри Рокфолд пока ещё малоизвестен. Ему явно не хватает какой-нибудь 'изюминки', которая обеспечит узнаваемость и популярность. Шумиха вокруг доктора Грауфа, 'Хантера', 'космического монстра', безопасности грузоперевозок из Пояса на предприятия внутренних планет — именно то, что надо для 'раскрутки'. Эти события касаются многих — если не всех! — граждан Конфедерации, угрожая в итоге поднятием цен на многие товары повседневного спроса. Конечно, это произойдёт далеко не сразу, но обывателя легко испугать и заставить поверить в худшее. Тут Рокфолд явно 'играет' против Грауфа, поскольку президент Морриган недвусмысленно поддержал идею экспедиции и даже придал ей некий государственный статус. Значит, в ближайшее время в подконтрольной Коэнам и Рокфолдам медиа-прессе начнутся серьёзные 'наезды' на сэра Бенджамена. Нетрудно предсказать, что последуют обвинения в пренебрежении общественной безопасностью (а вдруг разъярённый вмешательством доктора Грауфа монстр начнёт нападать уже на обычные трассы?), подрывом сложившейся экономической системы (новые пути — новые сайты майнинга, сколько проверенных и надёжных поставщиков разорятся при этом?), ростом безработицы... снижением доходов.

Вполне убедительно... для обывателей — но они составляют большинство голосующего населения... которому станет абсолютно ясно, что такой президент не достоин ни доверия своих избирателей, ни места на 'политическом Олимпе'!

Это означает, что для Рокфолда важно не столько сорвать готовящуюся экспедицию, сколько не допустить успешного возвращения 'Хантера'. Да, когда это произойдёт — именно 'когда', а не 'если', в этом Торстейн не сомневался! — её успех полностью припишут сэру Бенджамену, и его популярность подскочит до небес.

Лучше всего, если Грауф вместе со всем экипажем 'Хантера' бесследно сгинут на 'охоте за монстром'. Вот тогда сенатор Рокфолд развернётся вовсю! Но риск... риск успешного возвращения исследователей...

Торстейн не сомневался, что в существование 'монстра' ни Рокфолд, ни власти не верят. Это объясняет, почему президент Морриган столь уверенно встал 'на сторону Грауфа'! С его точки зрения, вариант беспроигрышный... но, если экспедиция сорвётся, окажется виноват президент... если она погибнет, опять-таки будет виноват сэр Бенджамен.

По этой же причине 'партия' Генри Рокфолда постарается либо сорвать охоту 'Хантера', либо уничтожить катер во время неё, свалив катастрофу на космического монстра. Мол, нашли на свою голову, ага!

И чем же они обеспечат гибель 'Хантера'? Диверсией?! Возможно. Атакой наёмного боевого отряда? Сомнительно... никакое постороннее судно не сможет войти в зону поисков, оставшись незамеченным. Да и никто не согласится на подобную авантюру, ведь катер и челенжер будут под охраной монитора!

Стоп! А ведь диверсию не обязательно осуществлять на 'Хантере', монитор Военного Флота с этой точки зрения гораздо удобнее. В 'область обитания' монстра он вслед за исследователями, конечно, не пойдёт, но что помешает ему расстрелять возвращающийся с охоты катер, якобы отбиваясь от чудовища?

Торстейн поёжился, ощущая, как страх стискивает его сердце. Этот вариант возможен. Реален. Несложен для квалифицированных исполнителей. Достаточно внедрить в иус монитора программку замещения реальности, аналогичную тем, что часто используют масс-медиа, и экипаж даже под присягой подтвердит...

Но записать её может лишь командир монитора.

3

Да уж, неприятный вывод. Или, может быть, просто фантазия, а? В любом случае, своими опасениями следует поделиться с Цао, а уж пусть он... 'жираф большой, ему видней!' Он ведь не желает сгинуть в 'пасти монстра' за десяток световых часов от дома?

Подводя предварительный итог, можно уверенно утверждать, что сэр Бенджамен сделал ставку на успех экспедиции Грауфа, поскольку это событие гарантирует ему следующий президентский срок. Его оппонент и соперник в Круге — а это предположительно сенатор Генри Рокфолд — наоборот, желает, чтобы экспедиция провалилась или лучше вовсе не состоялась. Остальные участники Круга с воодушевлением присоединятся к победителю. Как и Альбион. На самостоятельные интриги такого масштаба у последнего просто не хватает ресурсов, а вот 'половить рыбку в мутной воде'...

В этом смысле раскол самой мощной общественной организации Конфедерации выгоден обоим, но каждый хотел бы оставить всю её социально-политическую мощь 'под собой', изгнав из состава Круга потерпевшего поражение неудачника.

Подобное 'размежевание' скорее усилит власть Североамериканской Демократии, что вряд ли понравится 'Старику' Ву Лао. Вот уж кто всем сердцем желает главному противнику скорейшего и максимально полного распада! Похоже, что председатель Ву заинтересовался идеей доктора Грауфа и помог с организацией экспедиции, увидев в ней инструмент, облегчающий достижение главной цели — свержение политической власти своего главного конкурента, 'Круга Просвещения'. Успех затеи доктора Грауфа или его поражение одинаково благоприятствуют замыслам ханьца. Хотя успешное завершение миссии 'Хантера' сулит ему много больше. Ведь помимо 'быстрых путей', ставших доступными в первую очередь именно О.К.А., 'Драгоценному Наследию' достанутся и результаты исследований, и огромный рост популярности.

Всё это можно эффективно использовать, чтобы протолкнуть в президенты собственного кандидата. Уж он-то наверняка защитит интересы 'спонсора' и порадует его новыми преференциями. Торстейн одобрительно кивнул сам себе, какой он молодец! Кандидат-то у этой партии один-единственный: Карлос XVI, а это означает, что Астурийский Орден и всё Великое Герцогство полностью разделяет политику председателя Ву в отношении экспедиции доктора Грауфа.

Северный Альянс политически нейтрален, но экономически скорее заинтересован в 'новых путях', а не в сохранении бесперспективного статус-кво. Последние полторы сотни лет Альянс — и прежде всего Норды как самое влиятельное и многочисленное его семейство — традиционно поддерживает на выборах президента кандидата от 'Круга Просвещения'.

То есть, в настоящее время Альянс на стороне Морриганов, а вот в случае полного успеха исследований доктора Грауфа и появившихся в этой связи перспектив он вполне может согласиться с общей кандидатурой, выдвинутой Орденом и Наследием. Норды ничуть не заинтересованы в срыве экспедиции, гибели Грауфа вместе с экипажем 'Хантера', поскольку это сулит серьёзные убытки компании 'Норд индастриз', краеугольному камню их экономической мощи. Победа исследователей, напротив, сулит многочисленные заказы на ячейки Грауфа, иико. Это, вместе с доступными 'быстрыми путями' к богатствам Пояса Койпера, обещает настоящий экономический бум. А там — кто знает? — может, процветание Нордов поднимет их на самую вершину властной пирамиды, почему нет?!

4

Лимитрофы... Торстейн брезгливо поморщился, но иного более ёмкого определения придумать не смог. Как ещё одним словом обозвать бесчисленных олигархов Индоарийского Альянса, Истинного Халифата, Великого Турана и хаоса мелких деспотий, прозябающих на периферии цивилизованного мира? Они безразличны к 'ловле монстра', но жадно ждут подачек и подарков. Как и ранее, их голоса и политическая поддержка легко покупаются. Будучи квалифицированным журналистом, Дайм отчётливо представлял себе интересы всех этих халифов, султанов, шахов... хм, президентов. Он даже не был уверен, что кто-нибудь в этих частях света слышал о трагедии Ювэ и затее с 'Хантером'.

В любом случае, искать в этой клоаке виновных в покушениях на доктора Грауфа и Фёдора Ратникова бессмысленно, бесперспективно. Даже если лунный инцидент организован наёмниками из 'лимитрофов', его наверняка заказал кто-то другой.

Торстейн Дайм не тешил себя иллюзиями: в похищении технологии иико заинтересованы лишь те, кто сможет ею воспользоваться. Это, в первую очередь, семьи Демократии и Альбиона, а ещё, возможно, Ершалем. Остальные 'крупные игроки' (Великое Герцогство, Союз и Северный Альянс) могут получить к ней доступ, не устраивая сомнительных инцидентов. Это сужало круг до небольшого набора фамилий, участвующих в производстве кораблей: Морриганы, Редшилды, Рокфолды, Кеннеты, Александэры... всего дюжина, не более.

Но Морриганам и Рокфолдам подобные мелкие разборки ни к чему, им проще приобрести эту технологию официально, с громким шумом в медиапрессе, формируя из Грауфа яркий пример исполнения основной 'демократической мечты'. Ещё бы, какой блестящий пример цельной человеческой судьбы, завершающийся классическим 'хэппи-эндом'! Готовый сюжет для медиасериалов и театральных постановок!!

Александэры и Кеннеты... да, эти могли бы, но воспользоваться украденной технологией им вряд ли дадут всё те же 'крупные игроки'. Редшилды традиционно осторожны и консервативны, а ещё очень богаты. Они лучше подождут, когда польза от иико станет очевидна, а само использование ячеек Грауфа начнёт окупаться, и тогда приобретут нужные лицензии и права.

Торстейн тяжело вздохнул: напрашивающийся вывод ему совсем не нравился. Единственный, кто заинтересован в силовом захвате всех технологических данных об иико, кто сможет воспользоваться этим приобретением — Ершалем. То есть, Коэны.

Тем более, что Коэны-из-Ершалема не одиноки, их наверняка могут поддержать и Коэны-из-Альбиона, и Коэны-из-Круга. А последние весьма близки к Рокфолдам...

Дайм невесело хмыкнул: интересненький раскладец получается, однако подозрения и голые рассуждения 'к делу не пришьёшь, на хлеб не намажешь'! Зато, зная (точнее, подозревая!) главного организатора, есть неплохие возможности необходимые улики добыть. Прямые — вряд ли, всё-таки не тот уровень, но для Цао, Нордов, Великого Герцога и, главное, сэра Бенджамена хватит и косвенных.

Правильнее сказать, эти улики добудут и без его, Торстейна, участия. Если до подобных выводов дошёл Дайм, то и все заинтересованные стороны тоже не лаптем щи хлебают. Зато ушлый журналист, пристально следя за развитием ситуации и зная истинные расклады у настоящих 'игроков', вполне может поймать за хвост свою синюю птицу удачи. Поднять до высот популярности 'Гэлакси-интермедиа' и завоевать себе настоящую известность.

Тем более, что Цао помог ему с достижением цели, включив Дайма в качестве официального репортера в состав экспедиции 'Хантера'.

От этой мысли Торстейна бросило в жар.

Факен шит, да хитрый ханец всё сразу рассчитал, лишь только журналист заявился к нему со своей папочкой, содержащей материалы наивного 'расследования'! Ещё и поухохатывался, наверное, и ничем ни на вот столечко не показал своего истинного отношения к 'разоблачениям'...

Да уж, на уровне Цао эти 'расклады' видят все. Но не торопятся, стремясь использовать каждую мелочь в своих целях. Всё, что позволит получить преимущество. Некоего журналиста Дайма, например, и его скороспелое расследование. Кстати, каковы они, эти цели?

5

У президента Морригана, председателя Ву и Генри Рокфолда — власть. Сэр Бенджамен хочет её сохранить, Рокфолд — отобрать, и оба, как истинные апологеты Круга, борются за 'Свет' против 'Тьмы'... как они это понимают. Впрочем, в отношении всех остальных их мнения вряд ли различны: вокруг царит мрак, лишь кое-где (Альбион, отчасти Альянс) — сумерки, а источник света — именно они, и к этой миссии их призвал Господь!

Власть — цель тактическая, а стратегически задача Круга — построение на Земле и в её колониях 'Республики Света'... и, тем самым, всяческое искоренение тьмы, которое отождествляется с 'варварством'. То есть, в первую очередь с Восточноазиатским Союзом, с Индоарийским Альянсом, Великим Тураном и Истинным Халифатом. Да и Северный Альянс... чем далее на восток, тем более грешит тьмой. Но вот методы, которые Морриган и Рокфолд используют на пути к этой великой цели, различны.

Первый — настоящий либерал, истово верящий в 'свободное предпринимательство', в 'равенство возможностей' и прочую североамериканскую чушь. Морриган сумеет обратить в конечную выгоду любой убыток — даже от экспедиции Грауфа. Неспроста же он активно поддерживает затею с 'Хантером'! В председателе Ву он видит не соперника, а лишь ещё один инструмент для достижения своих целей. Настоящим противником для него является Генри Рокфолд, опасно извращающий истину и тем самым отдаляющим окончательное торжество Демократии.

Второй, то есть сам Рокфолд, искренне считает себя истинным демократом, в классическом определении настоящих эллинов. Для него власть — яркий свет, который самые лучшие, самые достойные несут всем остальным. Своё право управлять и приказывать они доказали личным трудом и примером многих поколений предков. Только им Господь дал право вести за собой народ, то есть чернь и рабов, сознание которых ещё недостаточно просветлено, чтобы принять эту ослепительную истину.

Рокфолд желает получить власть и изгнать Морриганов из Круга. Или, по крайней мере, серьёзно ослабить их позиции. Сэр Бенджамен хочет остаться на посту президента, а Рокфолда дискредитировать, чтобы максимально снизить его влияние. И тот, и другой намерены использовать экспедицию Грауфа в качестве 'рычага', чтобы 'выпихнуть' соперника из Круга. Им нет дела ни до науки, ни до исследований космоса.

Председатель Ву будет рад любому ослаблению главного соперника — Североамериканской Демократии. И, опять-таки, доктор Грауф и затеянная им экспедиция вне зависимости от её результатов отлично послужит этой цели. А если всё сложится особо удачно, на пост президента можно подсадить временного союзника, Великого герцога Астурии. Карлос XVI занимает аналогичную позицию и видит во всей возне с 'ловлей монстра' отличный шанс неплохо пнуть давних соперников. Тем более, что с позиции возглавляемого им Ордена, заменившего Католическую Церковь, Наследие предпочтительнее Круга. Ведь первые — просто язычники, не доросшие в своём понимании до идеи Единого Бога, а вторые — опасные еретики, исказившие саму суть христианской веры.

Норды, как и остальные значимые семьи Альянса, просто хотят урвать себе кусок побольше. Политические дивиденды всё равно в любом случае достанутся не им, так чего ж волноваться? А вот дополнительные экономические преференции от победителя (если его угадать!) получить можно. Судя по тому, что именно Норды взяли на себя первый, самый трудный этап организации экспедиции, они свою сторону в этой борьбе уже выбрали.

Они поддерживают действующего президента.

Следовательно, настоящим заказчиком покушений и диверсий является, скорее всего, именно Генри Рокфолд. Один точный удар — и он сразу же опередит Бенджамена Морригана и посадит в глубокую лужу и слишком самостоятельного герцога Карлоса, и варваров из 'Драгоценного Наследия'. А ещё покажет колеблющимся, на чьей стороне сила... о! Какое искушение! Вопрос только в том, поддался ли ему сенатор Рокфолд, или нет?!..

Единственный, чьи интересы в этой истории нечитаемы, это Цао Цзыпей. Торстейн прикрыл глаза, вспоминая приватный разговор, состоявшийся с ним сразу по возвращению 'Хантера' с испытаний.

Как он тогда сказал?

— ...Я не стану комментировать ваши фантазии о долгожителях, 'чужих' и о других сверхъестественных существах, обитающих в потаённых местах на Земле. Сколько человечество существует, столько времени и ходят среди людей легенды о монстрах, божественных героях и ангелах. Вы не поверите, Торстейн, сколько мифов любой пожилой человек вроде меня слышал на своём веку! А комментировать их... лично я в них не верю...

— Вы родились в родовом имении недалеко от Чэнду, господин Цао. Мне, как медиа-журналисту, было бы интересно его как-нибудь навестить...

В ответ на это заявление Цао искренне рассмеялся:

— Это невозможно, Торстейн. Род Цао — такое же достояние Поднебесной, как Великая стена, или монастырь Шаолинь. Я — единственный живой потомок древних императоров, и потому имею в Восточноазиатском Союзе особый статус, а моё поместье — заповедник, который разрешено посещать лишь немногим учёным-историкам. Маловероятно, что и в будущем для вас, Торстейн, как представителю прессы, будет сделано исключение...

Цао смотрел прямо в лицо журналисту. Его глаза смеялись, и в них искрились маленькие лукавые искорки.

— Скажу честно: мы, ханьцы, ярые националисты. Мы не доверяем 'западным варварам', которые за последние полторы тысячи лет причинили нашему народу много горя. В отличие от вас, варваров, ханьцы ничего не забывают и обид не прощают. У человека был бы неплохой шанс посетить имение Цао, если бы он родился в Поднебесной! Постарайтесь, чтобы в следующем перерождении ваше происхождение и профессия позволили бы совершить подобный визит — и ваше желание сбудется!..

— Перерождение?!.. Обиды?!!.. Вы, наверное, шутите, господин Цао?!!

— Конечно, шучу, господин Дайм...

6

2937, января 21-го, понедельник,

новости 'Гэлакси-интермедиа'

— ...На прошлой неделе с успехом завершились ходовые испытания исследовательского корабля 'Хантер'. Это небольшое судно создано на верфи компании 'Виржин' господином Фёдором Ратниковым, известным строителем яхт, по проекту доктора Виктора Грауфа специально для охоты за 'космическим монстром'. Именно он, как полагают многие астронавты, виновен в гибели контейна 'Феномен', а также в многочисленных случаях пропаж транспортных судов в малоизученной области пространства между Поясом Койпера и плоскостью эклиптики. На борту 'Хантера' находится наш специальный корреспондент, Торстейн Дайм, который присутствовал на испытаниях и готов и далее вести свои репортажи о захватывающих исследованиях доктора Грауфа. Торстейн?..

В фельдах и на стерео экранах появилось всем знакомое лицо популярного журналиста. Дайм как-то виновато улыбнулся в камеру, будто визор застал его врасплох за чем-то сугубо интимным, но сразу же оживился, и его улыбка стала по-настоящему ослепительной.

— ...О! Здравствуйте все! Волею судьбы мне удалось проникнуть в самое интересное на сегодняшний день место — на борт катера 'Хантер' во время его ходовых испытаний. Поначалу было страшновато — особенно когда выяснилось, что на судне нет ни иллюминаторов, ни внешнего обзора с капитанского мостика. Скажу честно, я не был разочарован и ни на минуту не переставал благодарить Бога за эту удачу!

Дайм ещё раз ослепительно улыбнулся, и стереокамера развернула свой взор, показав кораблик, неподвижно висящий в просторном ангаре в полуметре над полом. Ха, кораблик?! Вблизи, да ещё с этого ракурса 'Хантер' казался огромным и каким-то непривычным, чужим. Его сглаженные формы странно смущали зрителей, а цвет обшивки был абсолютно не похож на привычные краски комео других судов.

— Изумительный проект гениального изобретателя и великолепного учёного Виктора Грауфа блестяще реализовал инженер Фёдор Ратников на своей маленькой верфи 'Виржин'. Господин Ратников — настоящий профессионал, построивший множество космических яхт, но даже для него проект доктора Грауфа оказался неожиданным и трудным в исполнении. А на представительную приёмную комиссию, собранную из ведущих специалистов Восточноазиатского Союза, Астурии, Североамериканской Демократии и Северного Альянса он произвёл огромное впечатление. Вы согласны, миз Эвес?

— Абсолютно, господин Дайм!

Визор остановился на ослепительно красивой брюнетке с тёмными карими глазами. Рядом с таким приземлённым и 'простоватым' журналистом женщина выглядела как настоящая принцесса из сказки. Её лёгкий светлый брючный костюм от Хосе Имонеро демонстрировал одновременно и безупречный стиль, и немалое состояние владелицы.

— Маргарита Ацинено-и-Эвес — ведущий эксперт и старший аудитор компании 'Крэйдл Астурия'. Скажите, миз Эвес, почему вы здесь, ведь вы, являясь финансовым аналитиком, крайне далеки от всяких там инженерных дел. Почему же руководство Си-Эй прислало именно вас?

— Инвестирование, господин Дайм, является основой любого производства. Уверяю вас, никакой самый гениальный изобретатель или инженер не способен реализовать свои таланты в отсутствии денежных средств. Скажу честно, я искренне поражена, насколько эффективно и аккуратно использовали полученное финансирование господа Грауф и Ратников. Что же касается полёта... все мы, члены комиссии, присутствовали на борту 'Хантера' в качестве пассажиров. Как профессиональный пассажир (здесь женщина позволила себе лёгкую улыбку одними уголками губ, чтобы даже самые тупые зрители поняли, что она шутит) — а все мы поневоле становимся такими в наш бурный тридцатый век! — скажу лишь три слова: я в восхищении! На мой взгляд, 'Хантер' показал отличную динамику и высокую надёжность всех систем, но об этом будут судить профессионалы, изучая логи нашего полёта.

— Добавлю, что катер блестяще выполнил все стандартные манёвры и продемонстрировал устойчивость к значительным перегрузкам и прекрасную управляемость, несмотря на отсутствие иллюминаторов. Вы полагаете, миз Эвес, судно доктора Грауфа готово к выполнению миссии, возложенной на него человечеством?

— О, как я не люблю этот пафос, господин Дайм!

— Да или нет?

— Без всякого сомнения.

— Спасибо, миз. Старт захватывающего путешествия намечен на начало апреля. Задержка экспедиции связана с вручением доктору Грауфу и инженеру Ратникову ежегодной премии 'Великая Стена' в конце февраля, а также премии принца Астурийского в области науки и техники в марте. Экспедиция, по самым скромным ожиданиям, продлится не менее трёх месяцев. Обо всех её открытиях и приключениях вам обязательно подробно поведает специальный корреспондент 'Гэлакси-интермедиа' Торстейн Дайм!

7

2937, января 21-го, понедельник,

новости 'Конфедерейшн Ньюс Чэнел'.

— ...На днях завершились ходовые испытания нового исследовательского корабля 'Хантер', созданного по проекту скандально известного учёного доктора Грауфа небольшой верфью, до того занимавшейся лишь строительством маленьких космических яхт. По итогам проверки в условиях реального космоса судно признано исправным и отвечающим условиям технического задания, а потому было без всякой шумихи немедленно принято в состав Исследовательского Флота Конфедерации. ...

Мягкий баритон ведущего продолжал рассказывать о событиях, затейливо закручивающихся вокруг экспедиции доктора Грауфа, но взгляды зрителей привлекали страшные кадры 'Конца Света', взятые из популярных медиа-сериалов. Узнаваемые эпизоды из 'Разбуженного монстра' где громадное чудовище размером с планету приходит из бездны Космоса, чтобы уничтожить жизнь на Земле, сменялись ужасающими картинками из 'Великого Разлома', где потревоженная астронавтами трещина в пространстве грозилась погубить целую галактику. А вслед за ними на фельды стерео вплывали кошмарные корабли чужих (медиа-сериал 'Апокалипсис сегодня'), основным занятием которых — предназначением — было людоедство. Конечно, зрители помнили, что в каждом из этих нашумевших сценариев Конфедерацию спасали несколько отважных североамериканских парней и девчонок, но от этого ужасные сюжеты не переставали пугать обывателей.

Победа — это хорошо, но не ценой же тотального опустошения Земли и Марса? Ещё неизвестно, что простых людей пугало больше, сами ужасы — или заманчивая перспектива остаться ни с чем в примитивном почти первобытном мире!

— ...Многие учёные-эксперты сомневаются, что идеи доктора Грауфа реально осуществимы и опасаются, что экспедиция на 'Хантере' спровоцирует один из сценариев, столь популярных среди фантастов. Может быть, прежде чем разрешать авантюристу Грауфу его опасный вояж, следует провести гласное обсуждение этой инициативы среди широкой общественности и в Собрании Конфедерации. Не слишком ли торопится известный изобретатель воспользоваться минутой славы? Не ставит ли он под угрозу безопасность жителей Конфедерации? Давайте выслушаем, что об этой экспедиции думают наши сограждане на улицах городов...

— Честно говоря, когда я думаю о спящем в глубоком космосе монстре, мне становится страшно... — полная гренадёрского росту негритянка смотрела свысока на подошедшего к ней оператора, — я чувствую себя беспомощной и обманутой моим правительством. Искренне возмущена, что по столь значимому поводу со мной и другими обыкновенными людьми президент Бенджамен не счёл нужным посоветоваться...

— ...Нам этого не нужно (группа парней, увлечённо бросающих мяч в баскетбольное кольцо)...

— Мы хотим жить спокойно (пожилые люди в пабе)!

Слова ещё нескольких североамериканцев прозвучали неразборчиво, но по движению губ зрителям было нетрудно догадаться, куда послали назойливого корреспондента с его вопросами.

— Это был Атлантис-сити, его поддержали Гранлейк, Литлрок, Гурон, Пайнбейн. А что говорят по другую сторону Атлантики жители Альбиона?

— ...Я опасаюсь 'чужих' (молодая женщина в торговом центре). Иногда мне кажется, что они уже здесь...

— ...Нет-нет-нет (богато одетый человек в деловом центре), ни в коем случае! Подобный неразумный поступок привнесёт серьёзную нестабильность на рынки!!

— Так, может быть, другая точка зрения в Мумбаи? Или в Перте, Лахоре, Ершалеме или Аль-Джире наши сограждане думают иначе? Что скажет нам по этому поводу признанный политический эксперт, профессор социальной динамики в Новом Гарварде миз Дженнифер Тоурс?

8

Перед зрителями предстала холёная блондинка с холодными льдисто-серыми глазами, высокомерно и слегка презрительно смотрящая в объективы стереокамер.

— Здравствуйте, миз Тоурс. Что скажете вы?..

— Так ведь всё сказано уже до меня!

— То есть, вы согласны с мнением большинства наших сограждан, так?

— Ну, если исключить из рассмотрения версии о людоедах-'чужих', о разломе, собирающимся уничтожить если не всю Вселенную, то уж точно данную звёздную систему, да и подобные им фантастические измышления, то да. По поводу природы обнаруженной аномалии пусть спорят метафизики и космобиологи, это не мой профиль. Что же касается опасений широкой общественности, это тот весомый фактор, который никак нельзя сбрасывать со счетов. Но помимо него есть ещё два.

— Помимо общественных волнений, да?

— Именно. Первый из них очевиден. Экспедиция Грауфа привносит серьёзную нестабильность на рынки ценных бумаг и угрожает серьёзными проблемами многим компаниям. Уже сейчас крупнейший добытчик в Поясе Койпера и трейдер ценных ресурсов 'Дженерал майнинг' выражает обоснованные опасения о судьбе сотен тысяч рабочих мест...

— Простите, миз Тоурс, но численность персонала Джи-Эм раз в двадцать меньше!

— Это так, но ведь нужно учитывать и прочие производства, сопряжённые с деятельностью Джи-Эм. Аккуратный подсчёт даёт именно названную мною цифру.

— Сто тысяч рабочих мест — это большая величина...

— Согласна. Столько безработных, одномоментно выброшенных на рынок труда, обязательно спровоцируют значительный рост социальной напряжённости на многих территориях Конфедерации...

— Вы имеете в виду Североамериканскую Демократию, миз Тоурс?

— Не только. 'Лихорадка' на сырьевых рынках представляет опасность и для Альбиона, и для Ершалема, и для весьма нестабильной индоарийской экономики. И вот здесь мы вплотную приближаемся ко второму фактору. Безответственная авантюра господина Грауфа угрожает безопасности Конфедерации своей непродуманностью. Кто знает, что таиться в этой аномалии?

— Всё-таки 'чужие'?

— Если вы подумали об космических армадах 'людоедов', ждущих только подходящего момента для нападения на беззащитное человечество, то зря. Учёные надёжно доказали, что ближе двадцати тысяч световых лет от Солнца нет ни одной развитой цивилизации.

— Откуда это может быть известно?!

— Космическую деятельность весьма трудно спрятать от современных приборов наблюдения. Учёные, изучающие пространство далеко за пределами Солнечной системы, умеют надёжно регистрировать землеподобные планеты и определять точный состав их атмосферы. Они уже полтысячи лет способны фиксировать грозы, следить за полярными сияниями на планетах, удалённых от нас на тысячи световых лет. Не думаю, что мимо их взгляда пройдут испытания атомного оружия, запуск космических кораблей и тому подобная техногенная активность.

— Всё можно замаскировать! Может быть, 'чужие' используют более совершенные аппараты, созданные на иных физических принципах. И они значительно превосходят возможности нашей техники!

— Ерунда, законы природы едины во всех уголках нашей галактики, это учёные установили точно. И все они давно известны человечеству. Если бы 'чужие' серьёзно опережали нас в развитии, они давно были бы здесь, стараясь уничтожить человечество как опасного конкурента для их экспансии. Нет-нет, никаких 'чужих'!

— Тогда попрошу вас пояснить мысль об опасности экспедиции в аномальную зону. Иначе боюсь, что наши зрители вас не поймут...

9

— Микроорганизмы! Многие из них легко переносятся через космос. А среди них могут быть и весьма опасные, способные вызвать эпидемии и даже массовое вымирание, примеры которых мы ясно видим в прошлом нашей Колыбели.

— Простите, но корабли уже давно летают и в пояс Койпера, и даже дальше, в Облако Оорта...

— Кто-то же 'съел' обшивку контейна 'Феномен'!! Монстра, который способен проглотить космический корабль, давно бы обнаружили наши сканеры, а вот крупное поле враждебных микроорганизмов детектировать значительно труднее. Представьте, что будет, если эти малозаметные существа, способные пожирать металлы и даже комео, проникнут на орбиту Земли?!!

— Страшно даже подумать о таком! Значит, всё-таки 'монстры', но не огромные, а микроскопические... и оттого ещё более опасные?! Неужели существуют и такие?!!

— Почему нет? Природа весьма изобретательна...

— Но, всё-таки, комео — самый прочный из известных на сегодняшний день материалов... и простые микробы!

— Если их нет на нашей родной планете, это ещё ничего не значит. Мне кажется, что воздействие подобных организмов наилучшим образом объясняет, откуда взялась агрессивная среда, разрушившая 'Феномен'. Это наиболее вероятный сценарий, но я не профессионал. Своё весомое слово должны сказать профессионалы метабиологи и метафизики. К обсуждению инициативы Грауфа надо подключать научные светила мирового класса, уважаемых академиков, настоящих учёных-исследователей.

— Вы считаете, что доктор Грауф — ненастоящий?

— Со всем уважением к талантам этого незаурядного человека, его взгляды так и не признало научное сообщество. Он, безусловно, умён и весьма образован, но кто дал ему право единолично решать судьбу человечества?! А последствия авантюры Грауфа придётся расхлёбывать всем нам. Так следует ли позволять какому-то лжеучёному, апеллирующему к антинаучным теориям, бездумно рисковать будущим нашей цивилизации?

— Так что же вы предлагаете?

— Поступить именно так, как и полагается в подлинно демократическом обществе! То есть провести широкое обсуждение, рассмотреть данный вопрос на специальной комиссии Собрания Конфедерации с привлечением всеми уважаемых учёных-экспертов, и после этого вынести окончательное решение о проведении экспедиции к выявленной аномалии. А пока экспедицию Грауфа запретить как представляющую угрозу безопасности человечества или обязать отложить её на весь срок, который потребуется для вынесения экспертного заключения. Уверена, что, раз экспедиция снаряжается под эгидой Исследовательского Флота Конфедерации, она должна проходить под жёстким контролем народных избранников и специально созданного Научного Совета. Именно он должен адекватно оценить результаты, которые получит господин Грауф и экипаж 'Хантера', и наметить пути дальнейших изысканий.

-О! Полагаю, зрители Си-Эн-Си поддержат ваши предложения. Действительно, почему вероятные выгоды от исследований доктора Грауфа получит ограниченный круг лиц, тогда как потенциальные убытки понесём все мы, весь народ Конфедерации, всё человечество?!..

ИНТЕРЛЮДИЯ 4

ЗАПЛАНИРОВАННОЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО

...как предательство будущего.

1

2937, января 30-го, среда,

Сан-Астурия.

— Я доволен твоими действиями, донья Ацинено-и-Эвес! — пожилой астуриец равнодушно смотрел на присевшую перед ним в реверансе молодую женщину. — Окончательные итоги твоей командировки на 'Хантер' я подведу позднее, когда специалисты изучат доставленную тобой информацию и дадут своё заключение.

— Спасибо, дон Сезар. Я могу идти?

— Подожди, Маргарита. Присядь-ка, — офик взмахнул рукой, и, повинуясь этому жесту, к женщине подъехало 'умное' кресло, выполненное в старинном стиле, — мне надо сказать тебе ещё пару слов...

— Конечно, дядя, — женщина присела на самый краешек шикарного псевдо антиквариата, — я слушаю.

Трудно отказать в пустячной просьбе капитан-генералу (то есть, начальнику разведки) Ордена, которому ты сама и твоя небогатая семья обязаны практически всем!

Несколько веков назад именно Орден сумел объединить вокруг фигуры великого герцога Астурийского расползающийся на мелкие владения католический мир, практически подменив своими структурами рассыпавшееся здание Святой Церкви. Теперь, наверное, никто за пределами Великого Герцогства, раскинувшегося почти на всю Латинскую Америку, Южную Европу до Греции, получившего значительные территории на Марсе и спутниках Юпитера, не вспоминал о католической церкви, поскольку и вера в Единого Бога, и соответствующие ритуалы прочно ассоциировались именно с Орденом. Он правил твёрдой рукой, формально оставаясь под властью великого герцога Астурийского, но, как и любое лояльное общество, держал отчёт перед Собранием Конфедерации.

— Его светлость, — офик едва заметно кивнул на портрет Карлоса XVI, — крайне заинтересован в дальнейшем сближении с нашими новыми союзниками из 'Драгоценного Наследия'. По прогнозам аналитиков, в ближайшие годы и на всё обозримое будущее Восточноазиатский Союз прочно займёт по своему политическому влиянию второе место в Конфедерации.

Тут капитан-генерал сделал небольшую паузу, пристально смотря на слегка растерянную племянницу.

— Возможно, ханьцам даже удастся потеснить североамериканцев с первого места, да-да! К сожалению, в силу исторических обстоятельств Астурии весьма сложно получать информацию с территории Союза. Достоверную и подробную, и здесь его светлость весьма надеется на тебя!

— На меня?! Я ведь не одна обучалась в университете Наньцзина! Помимо постоянного обмена студентами, представительства Астурии действуют во всех крупных центрах Союза!

— О твоей стажировке я помню, Маргарита...

Ха, ещё бы дядя не помнил!

С его 'подачи' совсем ещё юная девушка оказалась буквально выброшена в чуждую для неё социальную среду. Чужой язык, чужие обычаи. Для Маргариты это стало шоком, зато Астурия получила ценного специалиста!

— Надеюсь, и ты помнишь, племянница, что благодаря этой стажировке...

О, сейчас дядя напомнит, что карьера Маргариты 'пошла в гору' именно после обучения в Наньцзине!

— ...сейчас наша основная проблема в том, что информация от студентов и туристов, от наших представительств в Союзе поступает несвязанными частями, отрывочно. Для проведения полноценного динамического анализа этих сведений недостаточно. А они необходимы для выработки правильной стратегии. Нужно получить социальный срез на другом уровне, изнутри и, желательно, поближе к вершине властной пирамиды. И вот здесь его светлость доверяет тебе.

— Замечательно... но причём здесь я, дядя?!

Пожилой офик равнодушно посмотрел на племянницу, отродье так неудачно женившегося младшего брата! Эта женщина интересовала его только в качестве инструмента, позволяющего поднять Астурию на ещё одну крохотную ступенечку к вершине властной пирамиды Конфедерации. Одной этой жертвы, увы, недостаточно, но она станет важной вехой на нелёгком пути к вершине.

— Его светлость принял решение выдать тебя замуж за пресс-секретаря председателя Ву, господина Ли Цуаньбана. Рассматривай это поручение как особую разведывательную миссию на чужой территории. Твоя задача — собрать максимум информации...

2

Что?! Да как это возможно!!

Маргарите захотелось закричать, убежать, хлопнув дверью, но она сдержалась, искренне надеясь, что никак не выдала бурлящих у неё внутри эмоций. Орден не приветствовал столь яркие проявления чувств, считая их рудиментарным наследием далёких предков-обезьян.

Отказаться? Боже, как хорошо быть простушкой, ничем не привлекающей внимания сильных мира сего! И, о Дева Мария, как плохо ей стать, упав в грязь с сияющих вершин власти!! Нет, лучше смерть, чем такой позор — а, значит, приказ герцога Карлоса придётся выполнять, иначе у её семьи возникнут серьёзные проблемы.

— ...Господин Ли — известный политический деятель, вхожий во властные круги Восточноазиатского Союза, родственник госпожи Цу-Ли Мэй, являющейся де-факто правительницей Филиппин и Океании. Он живёт и действует в руководящей сфере Союза, о социальной динамике которой Орден не имеет сколь-нибудь достоверной стратегической информации. Твоя работа позволит заполнить этот досадный пробел. Без подробных данных его светлость не сможет принять решение, в каком объёме можно реально сотрудничать с ханьцами...

— Но, дядя, — Маргарита растерялась от внезапно посетившей её догадки, — ведь помимо... решения Ордена (сначала женщина хотела сказать: 'моего согласия', но вовремя спохватилась!) нужно получить ещё и согласие самого господина Ли...

— Оно есть. Данный брак — именно его инициатива. Ему хочется получить хорошенькую игрушку — то есть, тебя. Его светлость Карлос счёл, что твоё временное замужество — не слишком высокая цена за получение стратегической информации о важном партнёре. Как иначе Астурия получит столь ценные сведения?

— 'Временное замужество'? Как это?!

— Ханьская традиция... — мрачно пожевал губами пожилой офик. — Думал, ты в курсе. Это брак не церковный — тебе не придётся отказываться от истинной веры, дорогая! — а гражданский, который длится год и один день. Дикари, что с них взять! Но зато потом ты вернёшься домой героиней...

Женщина с ужасом поняла, что всё уже решено, и её нежелание ни на что не повлияет. Разве что конечный результат для неё окажется ещё хуже.

— Но почему именно я?!!

— Помимо того, что 'Няшка' Ли 'запал' именно на тебя? Ты отлично разбираешься в экономике и финансах, являешься хорошим аудитором, — дон Сезар хохотнул, потирая руки, — на мой взгляд, превосходная кандидатура! К тому же, ханьцы так трогательно внимательны к своей семье... если у вас появится ребёнок...

— Что?!..

— Как что? Ты — красавица, а 'Няшка' — вообще предмет вожделения миллионов молоденьких дурочек по всему миру, как говорится... — офик сально улыбнулся и звонко прищёлкнул пальцами, — почему бы и нет? Кстати, по условиям контракта тебе запрещено... хм, предохраняться.

Её цинично продали! Предали!! И кто — родной дядя! Значит, игрушка?! Ну-ну...

3

— У меня, между прочим, уже есть жених... — опустив глаза, заявила Маргарита, — и я не смогу...

Лицо дона Сезара стало жёстким, а взгляд — презрительным. Теперь он смотрел на женщину как на мерзкое насекомое... или на навозную грязь на скатерти.

— Жених? Ха-ха! Ты говоришь об этом Ратникове? Бред! Какой из него жених — встретились пару раз, поцеловались, 'пообжимались'...

— За мной следили, дядя?! — прошипела женщина.

О, Маргарита тоже умела демонстрировать своё недовольство! Но почему-то на дядю её усилия никакого впечатления не произвели.

— Естественно... незаметно присматривали, дорогая! Страховали от... всякого. Чтобы ты не наделала глупостей, да-да! Мелкий торговец, простой ремесленник — пусть даже талантливый инженер! — не может стать женихом высокородной сеньоры Ацинено-и-Эвес! Захотела развлечений? Так делай всё тихо, не напоказ. И не надо мне... лгать, племянница. Никаких обещаний ты Ратникову не давала. И слава Богу!!

— Как... как ты можешь быть столь бесчувственным... — Маргарита горько заплакала, надеясь, что слёзы помогут там, где дало сбой остальное, — ...безжалостным! Ты... ты!!..

— Прекрати истерику, милая племянница! Твои фальшивые слёзы перестали производить на меня впечатление с тех пор, как тебе исполнилось четырнадцать лет, — офик усмехнулся, припоминая подробности этого эпизода, — и ты просила себе на день рождения новую яхту.

— Как ты можешь сравнивать!..

— Неужели эти слёзы — искренние?! — деланно удивился дон Сезар и издевательски ухмыльнулся, — ты что, действительно желаешь выйти замуж за нищего и жить с ним в шалаше? Бросить всё, отказаться от своего высокого положения. Я не буду тебе объяснять, как подобный поступок отразиться на твоей семье...

— Ты не посмеешь...

— Причём здесь я, Маргарита? — теперь офик удивился по-настоящему: как могла племянница так быстро поглупеть? — Есть традиции, правила поведения, мы живём не в пустоте, а социальной среде, а, следовательно, сильно зависим от других. Конечно, таких немного, но вот тех, чьё благополучие зависит от нашего поведения, от наших действий, значительно больше. Есть такое слово — ответственность. Тебе оно должно быть знакомо...

Дядя говорил и говорил... да, заболтать он мог кого угодно, но женщина с ужасом поняла, что её жалкие возражения ни на что не повлияют. Она — особенный 'подарок' важному иностранному партнёру. Раньше она о таком лишь слышала, но к этим рассказам относилась с недоверием. А теперь с подобной 'традицией' придётся столкнуться и ей самой. Игрушка, вещь — её растили, чтобы выгодно продать. Добровольно или по принуждению, но она всё равно достанется этому гадкому Цуаньбану!

Боже ж ты мой, ну что за имя!!

— ...Сколько у меня есть времени... до свадьбы?

— Надеюсь, Маргарита, ты не наделаешь глупостей?!..

— Нет, дядя. Я буду разумной и прагматичной. Именно так, как вы хотите. — Элитная 'кукла', дорогая игрушка — важный ресурс в политической игре. О том, что у неё могут быть чувства, хозяевам лучше бы и не знать.

— Полтора месяца. Церемония намечена на середину марта, так что до этого момента ты относительно свободна.

Конечно, эти слова означают, что Маргариту не запрут в четырёх стенах, если она не... если не...

— Я буду послушна твоей воле, дядя. Но знай: мне больно и горько, что ты лишаешь меня будущего. Господь Всемогущий и Дева Мария этого не простят!

— Святые отцы отпустят мне этот грех, — цинично ухмыльнулся офик, — а о твоём будущем позаботится его светлость. Герцог лично подберёт моей любимой племяннице достойного супруга, и твоё настоящее замужество не уронит гордость семьи Ацинено. Просто честно исполни свой долг!

4

2937, января 31-го, четверг,

Порт Наньцзин, причалы Военного Флота.

Стыковка, которую в Военном Флоте по традиции называли швартовкой, прошла идеально. И это несмотря на то, что из штатной численности экипажа в девяносто шесть человек на борту находились только шестнадцать!

Да, новая мода на замену основной части корабельных команд на роботов добрались и до военных. И правда, зачем нужны младшие пилоты, если люди неспособны провести ни один манёвр вручную? Зачем нужны стрелки-наводчики, если без приборов цель на дистанции стрельбы физически невозможно разглядеть, а скорости и космические масштабы превращают опытных операторов орудий в сторонних наблюдателей? Что могут сделать опытные ремонтники, если необходимо подолгу работать в открытом космосе... или в опасной близости от работающих мирдов, энергоядра?

Нет-нет, всей этой деятельностью давно занимаются роботы, которых подстраховывают офицеры-операторы. Человек слишком медлителен и чрезмерно хрупок, когда заходит речь о настоящем космическом сражении! Его роль — выбрать цель, правильно и своевременно отдать приказ. Остальное — дело роботов, разработанных именно под решение этих задач.

И в предстоящей миссии человеческая часть экипажа была практически полностью заменена самыми совершенными и умными машинами, созданными ведущими компаниями 'Дженерал' и 'Форчун'. Сейчас на борту остались лишь вахтенные и офицеры-операторы, а всех специалистов заменили 'железяки'.

Тяжёлый монитор флота 'Пацифика' был выбран в качестве платформы для испытаний специализированных роботов в тот момент, когда получил приказ сопровождать челенжер 'Астра' и исследовательский катер 'Хантер' в зону, где обитает космический монстр. Двенадцать универсальных орудий, размещённых в шести башнях, и по пять пусковых установок — П.У-шек (во Флоте их именовали 'пушками') — тяжёлых ракет на каждый борт должны обеспечить беспокойным исследователям прочный тыл. Луоры, киноры и пушки — отличный дополнительный аргумент в споре с любым врагом, а полторы мегатонны массы монитора — это, в основном, броня и вооружение, а не хрупкие опорные балки контейна. Вряд ли большой и весьма 'кусачий' корабль придётся 'космическому монстру' по вкусу!

Гросс-капитан Арчибальд Липке с гордостью и затаённой грустью окинул взглядом трёхмерную интерактивную схему основных управляющих узлов могучего корабля, который так долго был его домом. Увольнение 'на берег' неизбежно, но выходного звания флаг-капитана ему не видать. Ничего не поделать, и происхождение подвело, и эскадрой покомандовать так и не довелось. Казалось бы, вот — экспедиция. Маленькая эскадра, всего два корабля, но самого факта командования ею уже достаточно, чтобы с выходом на пенсию получить долгожданное флаг-офицерское звание и положенные к нему льготы и довольствие.

И он не претендовал на реальные полномочия! Не дурак ведь, всё понимает, в такой миссии командует начальник экспедиции, и только он. Но давать звание флаг-капитана какому-то офику, восточноазиатской макаке, пусть и высокопоставленной, в обход заслуженного и опытного офицера — это откровенный плевок в лицо всем заслуженным ветеранам, всему Военному Флоту!

Что ждёт гросс-капитана 'на берегу'? Маленькая квартирка, нищенская пенсия?!.. Возможность по рекомендации командования флота устроиться в какую-нибудь транспортную компанию? Так кому нужен пожилой военный пенсионер в качестве шкипера на гражданских маршрутах?! Так что подобную рекомендацию, он узнавал у коллег-ветеранов, можно использовать исключительно в качестве ещё одного почётного диплома. И только.

Арчибальд тяжело вздохнул: офики просто не оставили ему выбора. И не только ему — все остальные пятнадцать членов временного экипажа 'Пацифики' тоже идут в последний поход, после которого их ждёт скудная пенсия. Вот только и квартирки им предоставят поменьше, и довольствие поскромнее. В полном соответствии с последним рангом военного пенсионера.

Даже несмотря на столь безрадостное будущее, Арчибальд не взялся бы за это 'тёмное дельце', и даже не посмотрел бы на баснословное вознаграждение, которое ему предложили. И за что? От него требовалось ввести одну лишь небольшую программку. Никакого риска! Переводя системы 'Пацифики' на обслуживание роботов, он загрузил в иус сотни подобных программ. Одной больше или меньше — никто не заметит. А потом...

Потом 'Пацифику' передадут на верфи для демонтажа, её срок службы истёк. За полтора века комео улучшили, усовершенствовали оборудование — дешевле построить новый корабль, чем модернизировать старый. Поэтому его монитор и выбрали для испытаний экипажа из роботов, потому его и послали для сопровождения челенжера Исследовательского Флота. Адмиралтейству, если что-то пойдёт не так, не будет жалко ни старый корабль, ни практически списанных 'на берег' ветеранов.

Зато за отчёт об испытании новых боевых роботов офики получат от 'Форчун' и 'Дженерал' неплохие деньги. Так почему же он, гросс-капитан Арчибальд Липке, должен упускать падающее в руки богатство?

5

Вилла на берегу тёплого моря, немаленький счёт в банке, плюс возможность помочь своим товарищам — это на одной чаше весов. На другой — срыв какой-то дурацкой охоты на монстра, которую собираются устроить бесящиеся с жиру офики. Будто им мало других развлечений! Мало им челенжера, который ублюдки оторвали от серьёзных дел и собираются использовать как базу для своей яхты — так ещё и тяжёлый монитор для охраны извольте предоставить. В отсутствии боевого корабля им, видите ли, неуютно. Опасаются за жизнь?

Да пусть они хоть все сдохнут!

Разве станет колебаться боевой офицер, жертвуя жизнями пяти-шести надменных бездельников ради выживания полутора десятков товарищей, с которыми он прошёл 'огонь и воду'?!

Арчибальд не поленился, навёл справки.

Главный у них — престарелый секретарь О.К.А. Цао, владелец яхты 'Хантер', которому выживший из ума сэр Бенджамен присвоил звание флаг-капитана. Чёрт возьми, почему ж не повысить в звании его, гросс-капитана Липке, опытного командира и заслуженного офицера с безупречной репутацией?!

Причины очень просты: высокопоставленный офик, в отличие от Липке, обладает деньгами и немалым политическим весом. Президент Морриган теряет поддержку 'своих', и активно ищет её 'на востоке', в Восточноазиатском Союзе.

Личный клоун Цао Цзыпея, некий доктор Грауф — это спятивший в поисках космических монстров учёный-недоучка, над которым смеются все коллеги. А чтобы для потомков не пропало ни одного момента сафари, который затеял Цао, ханец потащил с собой и личного летописца!

Прочие члены экипажа не стоят упоминания.

Единственный, кого Арчибальду будет жаль, это Фёдор Ратников. Неплохой инженер, трудяга, всю свою жизнь строивший космические яхты для богатеев. Цао потащил его с собой, чтобы быть уверенным в работе всех систем и механизмов. Липке, разузнав про Ратникова, подумал, что, такой офицер не помешал бы и на 'Пацифике'. Может, попытаться его спасти... договориться о временном прикомандировании к экипажу монитора?

О! Отличная идея. Заодно из Ратникова получится 'козёл отпущения', на кого можно невозбранно свалить все последствия от работы выпущенного Арчибальдом вируса. Зато молодой человек останется жить!

Да, Липке отчётливо представлял себе, как будут развиваться события. В соответствии с планом 'экспедиции' (увеселительной прогулки?.. сафари?..), эскадра должна для начала выйти на позицию (поинт) 'Омега'. На то место, где диспетчеры впервые обнаружили терпящий бедствие контейн 'Феномен'. Челенжер выпустит 'Хантер', который обследует пространство вокруг этого поинта и на несколько миллионов километров в направлении на Камул, а затем вернётся на свою мобильную 'базу' для обслуживания и дозаправки. Если искомый 'монстр' или какой-либо иной виновник катастрофы 'Феномена' не будет обнаружен, эскадра переместиться дальше.

Так постепенно, шаг за шагом, экспедиция должна добраться до поинта 'Альфа' (Камул). Если 'Хантер' так ничего и не обнаружит, эскадра от этой позиции вернётся обратно в 'Омегу' этим же 'прямым' путём. Таков план.

Но, в любом случае, вирус, который запустил Арчибальд в иус 'Пацифики', сработает гораздо раньше, где-то в середине пути. Системы наведения 'заметят' готового к атаке монстра и отдадут приказ на открытие огня. Вряд ли хрупкая яхта переживёт массированный залп орудий тяжёлого монитора...

Но зато уж точно избежит участи быть проглоченной 'космическим монстром'! Сделав дело, вирус уничтожится, логи и системы контроля подтвердят, что огонь был открыт вовремя, именно по монстру... который и был уничтожен. А что при этом погибла и яхта — это трагическая случайность. Сложно не зацепить хрупкий кораблик, если его уже почти полностью проглотило это чудовище!

Какой идиот решил, что на 'мыльнице' вроде 'Хантера' можно выходить в большой космос? Ах, Грауф... и с него уже не спросишь... и начальник экспедиции погиб.

Ужас! Он, как старший офицер, будет вынужден принять командование на себя и отдать приказ на возвращение. Конечно, 'дома' проведут расследование и его 'спишут на берег'... как флаг-офицера с положенными льготами и выплатами. Даже если следствие обнаружит постороннее вмешательство в работу иуса 'Пацифики', с ним связать этот досадный инцидент невозможно. Не в этот раз, когда на борту присутствует столько экспериментальных роботов! А Липке наконец-то поселится в вилле на берегу тёплого моря...

ГЛАВА 9

ОХОТА НА МОНСТРА, ЧАСТЬ I

...главное убедиться, что охотятся не на тебя.

1

2937, февраля 11-го, понедельник,

Наньцзин, элитный зал 'Наньцзин Премьер Опера'.

Пресс-конференция доктора Грауфа по итогам завершившихся испытаний 'Хантера' вопреки ожиданиям обещала стать весьма значимым событием в жизни не только Восточноазиатского Союза, но и всей Конфедерации в целом. Уже за час до её начала немаленький зал 'Наньцзин Премьер Опера' был забит до отказа. Стаи висящих в воздухе дронов, транслирующих 'картинку' в свои студии, напоминали шмелиный рой, вьющийся в весеннее солнечное утро вокруг сладкого цветка. Вся эта масса гудела, шелестела тэгравами и разве что только не дралась за лучшую позицию.

Дайм, временно принявший на себя обязанности пресс-секретаря Грауфа и ведущего конференции, вытер вспотевший лоб и тихо выругался, отчего ему явно стало легче на душе. Проклятый Цао! Свалил на Торстейна и Виктора всю работу с журналистами и смылся вместе с Ратниковым в Ярославль 'по неотложным делам'. А им придётся всё это расхлёбывать, так что ли? А на их 'претензии' и возмущение тем, что начальник экспедиции 'уклоняется от своих прямых обязанностей', Цао лишь едва заметно ухмыльнулся: 'По нашему договору участие в подобных мероприятиях — твоя обязанность, Торстейн! Что же касается доктора Грауфа, хм... ты ведь всё это затеял, Виктор! Наслаждайся теперь заслуженной славой!'

Наслаждайся? Ага, как же! Легче плавать в аквариуме с акулами, чем проводить такую пресс-коференцию. Мировые масс-медиа будто сошли с ума, и Торстейн, даже являясь профессионалом в журналистике, никак не мог объяснить подобного интереса к в общем-то рядовому событию. Понятно, что результатами испытаний могли интересоваться профессионалы-кораблестроители и космоинженеры. Это максимум две-три сотни человек. Не тысячи же! Отчего-то самый обыкновенный отчёт об испытаниях нового катера, пусть даже яхты, привлёк столь пристальное внимание 'широкой общественности'?!

Планы изменились после регистрации первой тысячи заявок на участие в мероприятии. Пресс-конференцию, для которой поначалу зарезервировали актовый зал факультета космологии университета Наньцзина, рассчитанный на пять-шесть сотен мест, пришлось срочно переносить в десятитысячный 'Наньцзин Премьер Опера'. Просто удивительно, что Цао смог так быстро договориться и получить это великолепие в своё распоряжение хотя бы на один вечер!

Впрочем, когда число заявок перевалило за вторую тысячу, то Дайм понял, что Цао не лишён коммерческой жилки. Каждая подтверждённая заявка приносила организаторам немаленькую сумму, а если прибавить сюда доход от рекламы... недешёвая аренда 'Премьер Опера' должна была многократно окупиться.

Ещё бы! Этот зал по праву считался одним из чудес Наньцзина. Окружённое амфитеатром домов-башен здание 'Премьер Опера' оставалось островком традиционной ханьской архитектуры и сразу привлекало к себе внимание. На всех планетах Конфедерации десятиэтажный квадрат, увенчанный ступенчатой крышей-пагодой, являлся символом города Наньцзин и предметом гордости для его жителей, данью уважения к тысяче поколений их предков.

Внутри огромный квадрат — его сторона превышала семь сотен метров — был оборудован по последнему слову техники, а главный зал-трансформер вмещал двенадцать тысяч зрителей, обеспечивая каждого идеальной изоляцией от соседей, прекрасным обзором, всей полнотой звуков со сцены и немыслимым комфортом.

Сегодня 'Премьер Опера' ради пресс-конференции доктора Грауфа надел на себя античный греко-римский наряд, из которого немного выпадали две ажурные кафедры, одна — для самого Грауфа, другая — для Дайма как 'конферансье' представления. Его роль не столь заметна, но крайне важна для организаторов, запланировавших не менее двух часов горячих схваток в режиме 'вопрос-ответ'.

Несмотря на то, что большая часть сюжетов пресс-конференции проработана заранее, от Дайма требовалось управлять мероприятием так, чтобы всё выглядело естественно и, одновременно, увлекательно. Сценарий пресс-конференции предусматривал и неожиданные 'острые' вопросы, и свободные выкрики с мест, но заготовки охватывали лишь сто двадцать журналистов из десятка тысяч прибывших в изумительный зал 'Премьер Опера' представителей масс-медиа.

Ожидающееся выступление Грауфа вызвало огромный интерес, дополнительно подогретый рекламой и флёром удивительной тайны, охватывающей и 'Хантер', и самих 'охотников на монстра', так что затеянное мероприятие было обречено на успех.

Главное, что огорчало Торстейна — отсутствие начальника экспедиции Цао, без которого и Грауф, и Дайм чувствовали себя здесь, в Наньцзине, такими же чужаками, как и многочисленные журналисты, слетевшиеся со всех концов Конфедерации как птички к кормушке.

2

Отсутствие Цао серьёзно огорчило активистов 'Мосдот Хабад', в течение последнего месяца тщательно готовивших свой 'бенефис'. В их планах именно он являлся основной целью, поскольку его уничтожение, по мнению аналитиков, не только свело бы шансы на успех экспедиции к минимуму, но и серьёзно подорвало бы позиции 'Драгоценного Наследия' на фронтах политической борьбы за власть в Конфедерации.

Всё распланировано заранее, нужное оборудование установлено и переведено в режим полной готовности. Семь (это священное число!) болтеров, встроенных в осветители и управляемых автономным иусом, засыплют кафедру Грауфа смертельным дождём игл. Моше Иванок, командир оперативной группы, злобно оскалился: пусть подготовленная акция приведёт в недалёком будущем к запрету 'Избранных', боевого крыла общества 'Мосдот Хабад'. Так столетиями ранее было осуждено за национализм и расовую ненависть, а затем и распущено самое первое движение 'Земля — избранному народу'. Ну и что? Его члены, оставшиеся в тени, организовали новое, со сходным названием и похожими целями. После нескольких публичных выступлений активистов власти Конфедерации запретили и его, а вслед за ним и организацию-восприемника, и так далее...

Пусть! Зато эти выступления привлекли молодёжь и помогли воспитать в правильном русле последующее поколения 'избранных'.

Нет, не тех, кто считает себя 'золотым миллиардом'! Глупцы из 'Круга Просвещения' до сих пор полагают, что именно они втайне руководят и управляют Конфедерацией. Сегодня эти снобы узнают своё истинное место, и их устоявшийся мир разобьётся вдребезги.

Не так, как это запланировали ханьцы. Не будет мягкого 'отжима' власти у одряхлевшего 'Круга'. Морриганы её потеряют быстро и безвозвратно, а Кеннеты и вовсе будут изобличены в подготовке террористического акта, поскольку и пакетные игольники, и управляющий ими иус после самоуничтожения оставят следы, ведущие к этим надменным калифорнийцам. Пост президента справедливо перейдёт к Рокфолдам — единственным, кто окажутся способными его удержать. А за их спиной, оставаясь в тени, за ниточки своих марионеток будут дёргать истинные хозяева человечества, направляя его развитие в соответствии с заветами Бога. Не того, о котором талдычат Орден, новые христиане или 'Истинный Огонь'.

Не всепрощающего Христа, не снисходительного Магомета, а древнего, безжалостного Бога Авраама и Исаака. Бога их матерей, требовательного, немилосердного... Бога истинного, который без колебаний уничтожил египетских первенцев, покарал Содом с Гоморрой и руками Иисуса Навина очистил от недостойных Землю Обетованную, чтобы вручить и её, и все богатства мира избранному народу.

Именно ему должна принадлежать Земля, и сегодня 'Мосдот Хабад' благодаря Моше ещё на один шаг приблизится к своей цели, к исполнению Предназначения. Эта акция вернёт его соотечественникам благосклонность тех сил, о которых прочие — те, кто лишь похожи на людей — давно забыли и перестали принимать всерьёз.

Не каждому выпадает удача стать новым Навином, создавая своему народу иное, величественное будущее, и потому Моше Иванок может гордиться собой. Сегодня он вобьёт первый кол в единство тех тварей, которые по недоразумению — или по дьявольскому замыслу? — выглядят, как люди, являясь на самом деле облысевшими обезьянами. Макаками. Животными, обладающими вместо возвышенной души исключительно низменными инстинктами. Вызовом цивилизованному миру, которым волею Бога должны управлять истинные люди.

Очень жалко, что в зале отсутствует главная 'макака', Цао Цзыпей. Именно он, как идейный вдохновитель 'Драгоценного Наследия', остаётся ядром всех препятствий для 'Избранных' на пути к их священной цели. Если убрать этого монстра, ловко притворяющегося человекоподобным существом, Восточноазиатский Союз рассыплется карточным домиком, а влияние Дома Коэн значительно усилится.

3

Подготовка к акции прошла без сучка и задоринки, и профессионального диверсанта такое 'везение', наверное, насторожило бы. Но командир террористической группы 'Избранных' Иванок при всей своей великолепной технической подготовке был не воином, а фанатиком, а потому не увидел в этом ничего настораживающего.

Во всяком случае, внешне 'капитан' Моше, ловко изображающий скромного журналиста одного из медиа-каналов, ничем не показывал, что обнаружил за собой слежку. А полковник Мартин Джером Кейси, руководитель совместной антитеррористической операции Служб Безопасности Конфедерации и Восточноазиатского Союза, имел в таких делах весьма богатый опыт.

Мерзавца и всех его подельников вычислили ещё месяц назад, доводя до конца дело с хищением технологической информации на лунном заводе компании Си-Эм. Нет, группа Моше в этом не участвовала, но 'пересеклась' c похитителями, когда забирала информацию и чересчур поспешно 'обрубила хвосты'.

Кейси всегда смешила и одновременно изумляла наивность подобных бандитов, бравшихся за исполнение 'грязных' дел, но при этом остающихся в твёрдом убеждении, что избегут 'честно' заслуженного наказания с присказкой 'а нас-то за что'. Вот и в этот раз воры вместо вознаграждения получили от заказчика удар суггестора, превративший их в 'овощи', а С.Б. лишилось законной добычи. И всё бы прошло гладко, да вот незадача: суггестивный удар заметила и зарегистрировала опергруппа, по заданию полковника уже десяток дней плотно ведущая похитителей.

Зафиксированные стараниями сотрудников С.Б. ментальные спектры являлись прекрасными и безусловными доказательствами вины. Возбуждённые успехом расследования подчинённые полковника уже было приготовились сцапать всех поганцев, но Кейси немного придержал горячих парней, чтобы попытаться выявить тех, кто дёргает за ниточки.

Обычная работа эсбешника требует от офицера терпения заядлого любителя рыбалки, а не азарта охотника: нужно 'прикормить' перспективное место, 'забросить' приманки и вовремя 'подсечь' добычу. В этом смысле данная операция является скорее исключением, поскольку более всего напоминает охоту на хищника из засады. Роль 'беззащитных приманок', не подозревая об этом, взяли на себя Ратников и доктор Грауф. Пока учёный и инженер готовились к поискам 'космического монстра', офицеры С.Б. выследили монстра реального, двуногого, эффективно прикидывающегося человеческим существом, но уже давно переродившегося в подлого убийцу.

Наблюдение приоткрыло столь мрачную бездну, что президент Бенджамен Морриган пришёл в ужас. К сожалению, предотвратить гибель экипажа контейна 'Мумбаи-восемнадцать' не удалось, но профессиональные абордажники втихую подменили пентюхов-спасателей на портовых буксирах и смогли минимизировать потери. Полученные улики ясно продемонстрировали, что внутри властной элиты Североамериканской Демократии созрел изощрённый заговор с целью убрать Дом Морриганов с политического Олимпа Конфедерации. К сожалению сэра Бенджамена, для того, чтобы прямо обвинить Коэнов и Рокфолдов в нарушении законодательства, их использовать нельзя. Зато собранные сведения можно было эффективно применить в политических интригах.

Правда, чтобы сформировать из аморфного набора фактов остро отточенный инструмент воздействия на конкурентов, нужно поймать с поличным этого монстра, 'капитана' терроргруппы Моше. При этом необходимо, чтобы он достался следователям не просто живым, а ещё и относительно психически здоровым, к тому же безусловно готовым к сотрудничеству.

Поэтому полковник Кейси был вынужден терпеливо ждать момента, когда Моше Иванок приведёт в действие свои 'адские' машинки.

Да, ждать — и молиться, чтобы всё обошлось без жертв, поскольку семь залповых 'пакетных' игольников — совсем не шутка. Сорок девять стволов, почти две с половиной тысячи тонких десятиграммовых снарядов, выстреливаемых за треть секунды и имеющих огромную кинетическую энергию. Не дай Бог, террорист перенацелит их в зал — тогда погибнут люди, а журналистское сообщество относится к смертям среди 'своих' крайне болезненно.

Если Моше обнаружит, что его 'ведут', что убить доктора Грауфа не получится, он вполне может покончить с собой, предварительно отдав команду стрелять по тем, кто пришёл в 'Премьер Опера'.

Он — фанатик, взбесившееся животное.

Правильнее было бы его просто уничтожить!

4

— Дамы и господа, коллеги! Я, Торстейн Дайм, пресс-секретарь экспедиции, искренне рад приветствовать вас в прекрасном зале 'Премьер Опера'. Для меня радостно и удивительно, что рядовое научное исследование вызвало столь жгучий интерес мировой общественности...

По скромным оценкам, на выступление Дайма приехали не менее десяти тысяч человек. Значительная часть из них — менеджеры и ведущие инженеры, представляющие аэрокосмические и транспортные компании, учёные, корреспонденты основных медиа-каналов. Всего получило аккредитацию более сотни информационных студий, и каждая подала заявку на два-три вопроса. Несмотря на то, что многие из них повторялись, пресс-конференция грозила затянуться часа на четыре.

Естественно, Дайм заранее записал свою речь, а 'замещающая' голограмма, полностью копирующая его позу, просто повторяла залу всё, что было подготовлено в качестве вступления. Да, 'фанера'. Но зато Торстейн в очередной раз мог мысленно повторить весь намеченный (и утверждённый Цао) сценарий. Начальник экспедиции особенно настаивал на недопустимости каких-либо значимых отклонений от него: слишком много сегодня поставлено 'на карту'. Но, несмотря на крайне 'жёсткий' сценарий, у Дайма осталось вполне достаточно свободы, чтобы превратить обычную пресс-конференцию в шедевр.

Сейчас весь зал, вся сцена были погружены в густой полумрак, из которого осветители выхватили только тёмно-серую кафедру, за которой расположился Дайм. Зрительный зал превратился в полу-амфитеатр, стены преобразились в высокую колоннаду, отгородившую всех участников зрелища от раскинувшегося снаружи густого леса, а полусфера потолка преобразилась в закатное небо.

Заодно игра света и тени отлично маскировала голографическую 'фанеру', наложенную поверх реального Дайма, пряча вблизи пола от зрителей плохо состыкованную иусом границу между динамическим стереоизображением и реальностью. Досадные искажения, марево или рябь, к сожалению, неизбежны. Единственная возможность обойти подобный эффект — выводить 'чистое', не наложенное на человека, стереоизображение на пустое место в пространстве. Увы, поскольку дело происходит не в вакууме, то наличие воздуха всё равно внесёт искажения в созданную иусом динамическую голограмму, а требовательный к деталям человеческий глаз их обнаружит и зафиксирует.

И человек совсем не обязательно осознает это, но возникшее подспудное недоверие к 'картинке' автоматически перейдёт на всю информацию, исходящую от картинки-обманщицы. В том числе и на слова, которые она 'произносит'. Ни Торстейну, ни Грауфу это ни к чему, однако совсем без использования 'фанеры' на данном мероприятии не обойтись.

Приходится придумывать различные ухищрения. Кстати, выбор 'Наньцзин Премьер Опера', а не главной лекционной аудитории местного университета, связан не с числом посадочных мест в зале, а исключительно с наличием превосходного оборудования для создания динамических стереоскопических иллюзий.

— ...Итак, дамы и господа, встречайте: доктор Виктор Грауф, изобретатель 'Хантера' и научный руководитель экспедиции по изучению 'феномена Ювэ'!..

5

Яркие лучи светильников выхватили из полумрака белоснежную кафедру, установленную по центру сцены, и учёного, приветственно поднявшего руки в ответ на многочисленные аплодисменты. А ещё через полтора десятка секунд яркий свет залил всю сцену, оставив в полутени за спиной Грауфа огромный экран с неспешно поворачивающейся трёхмерной моделью 'Хантера'. Амфитеатр зрительного зала окутался ровным слегка приглушённым светом, позволяя Дайму отчётливо видеть всех участников пресс-конференции.

Купольный потолок 'Премьер Опера' выцвел, превратившись в обычное чистое голубое небо с лёгкими облаками вблизи линии горизонта, 'опирающейся' на периметр колоннады. Лёгкий ветерок, прокатившийся по рядам широких кресел, принёс с собой запах летнего леса и диких цветов. Аплодисменты затихли.

— Уважаемые дамы и господа, дорогие гости! Коллеги! Чуть менее месяца назад завершились ходовые испытания малого исследовательского корабля 'Хантер', предназначенного для изучения аномальных зон Солнечной системы, обнаруженных в нескольких световых часах выше и ниже плоскости эклиптики. За это время полностью проанализированы все полученные данные о динамике аппарата и работе его систем...

Моше слушал Грауфа краем уха, всё его внимание занимал идущий в реальном времени отчёт иуса наведения пакетных игольников. Теоретически, заранее приготовленное и тщательно отъюстированное устройство сразу же должно было отчитаться и об обнаружении цели, и о её непрерывном сопровождении. То ли произошёл досадный сбой, то ли сработала знаменитая паранойя доктора Грауфа (Моше даже в мыслях не хотел называть её 'предусмотрительностью'), но... логи наполнились паническими сообщениями:

— ...Цель визуально обнаружена... прицеливание... сбой процесса наведения! Цель потеряна! Повтор операций! Цель визуально обнаружена...

И так далее. Моше украдкой вытер пот со лба, но окружающим было явно не до него. Все увлечённо слушали ахинею, которую с умным видом нёс этот выскочка-лжеучёный. Наведению на цель и её удержанию в зоне надёжного поражения что-то мешало. Скорее всего, ослепительно яркий свет, назойливо льющийся сверху, светлый пол и белая кафедра, на фоне которых светло-серый костюм-китель доктора Грауфа просто терялся.

Да уж, досадное препятствие!

Остаётся надеяться, что удастся подобрать фильтры для иуса, которые позволят завершить операции по наведению игольников на эту неудобную цель. И Моше, аккуратно убедившись, что до него никому из окружающих нет дела, полностью углубился в трудоёмкий процесс выделения нужного сигнала в мешанине помех.

Его соседи столь же увлечённо занимались своими делами, на лету обрабатывая и формируя свои репортажи.

О, если бы 'капитан' Моше Иванок был чувствительнее... или хотя бы внимательнее, он обнаружил бы слежку, но... и профессионализм эсбешников, 'ведущих' террориста, оказался много выше, и возможностей у них было существенно больше. Да и то, что господин Иванок раскрыл бы факт своего провала, ничего бы не изменило. Моше всё равно постарался бы довести до конца запланированную акцию, а потом... потом он постарался бы не попасть в руки С.Б. живым, став ещё одним мучеником — жертвой, положенной на алтарь очищения Колыбели от тварей, осквернивших её.

Земля — для избранных!

6

Полковник Кейси удовлетворённо кивнул, подтверждая самому себе, что ход его мыслей был правильным. Объект начал волноваться, потерял сосредоточенность и ослабил контроль за происходящим вокруг. Ещё чуть-чуть подождать, и террорист станет окончательно уязвим к фокусированному суггестивному удару, который надёжно отключит поганца и передаст в руки стосковавшихся по нему работников правосудия. За бандитом тянется длинный кровавый след, так что шахты пояса Койпера (пожизненно) ему обеспечены. Естественно, после приговора суда и соответствующей ему суггестивной обработки.

Внимательно следя за террористом, усердно формирующим фильтры для иуса, Кейси мимоходом отметил, что Грауф закончил своё вступительное слово и приступил к ответам на вопросы.

— ...Да, вы... вот вы... ваш вопрос, — Дайм указал на молоденькую блондинку, отчаянно тянущую вверх руку со стереопанелью, над которой сияло название медиа-канала.

— Спасибо-спасибо-спасибо, — быстро защебетала девушка, вызвав смех окружающих, — Меридит Део, 'Дженерал интертеймент', Атлантис-Сити. Доктор Грауф, какие вы можете дать гарантии, что ваше проникновение в аномальную зону не вызовет катастрофических последствий для землян? Я имею в виду предупреждение североамериканских учёных о болезнетворных микробах, которые могли сохраниться в этой зоне с древнейших времён. По мнению некоторых уважаемых профессоров, космический аппарат, вернувшийся из этой области космоса, способен принести на обитаемые планеты фатальные пандемии...

— Уверяю вас, миз Део, главной гарантией от подобного несчастья являются не мои слова, не утверждения так называемых учёных, на деле не имеющих к науке никакого отношения, а самый обычный здравый смысл и тщательное выполнение всех требований по безопасности исследовательских экспедиций. За последние триста лет из аномальной зоны к докам и портам Земли и Марса вернулись искорёженные останки ста шестнадцати судов разных классов. Я уверен — и наш президент Морриган разделяет мою точку зрения, — что как можно скорее необходимо выяснить причину этих катастроф. Только грамотные и подробные исследования аномальной зоны позволят нам обезопасить корабельные маршруты и сохранить бесценные жизни наших астронавтов, смелых мужчин и женщин, рискующих своими жизнями...

Правильно подобрать фильтры никак не получалось, и Моше обречённо опустил плечи. Если времени было бы чуть побольше, и обстановка поспокойнее, 'капитан' Иванок решил бы эту проблему, а так... иус игольников просто не мог захватить цель. Раз так, может быть, её нужно сменить? Грауф не отходит от кафедры, и если выбрать именно её в качестве цели, этот мерзкий осквернитель обязательно попадёт под залп.

Уничтожение лжеучёного будет гарантировано, и своё задание Моше выполнит, несмотря на все трудности и вопреки ухищрениям безопасников. Эта мысль отозвалась в крови террориста приятной адреналиновой волной, и он, отбросив все сомнения, отдал приказ иусу.

С резким звуком сработали пиропатроны, разрушившие корпуса контейнеров и светильники, под которые маскировались игольники. Оружие сработало со страшным треском и грохотом, превращая в пыль и саму кафедру, и неровный овал пола вокруг неё. Центр сцены 'Премьер Опера' скрылся в дыму и пыли.

Чтобы наилучшим образом замаскировать пакетные игольники, террористы использовали взрывчатое вещество в качестве источника энергии для разгона игл из комео. Эта технология давно ушла в прошлое, и организаторы акции с полным основанием надеялись, что подобное устройство не привлечёт внимание спецслужб. Последний случай применения 'огнестрельного' оружия был зафиксирован почти два столетия назад, а все современные персональные киноры, болтеры или игольники, разгоняли свои снаряды за счёт мощного электромагнитного поля. Эта технология гораздо безопаснее для 'пользователя' и оставляет намного меньше следов и улик, ведь любое взрывчатое вещество может многое рассказать внимательному следователю о том, где, когда и кем оно произведено. В просвещённый тридцатый век любая порция взрывчатки и ингредиентов для неё стала столь же уникальной, как личная подпись или клеймо производителя.

7

Мимо внимания С.Б. Конфедерации изготовление малой партии раритетных пакетных игольников с инициацией на основе 'быстро сгорающего вещества' не прошло. Формально заказ был оформлен как учёбный материал для клуба любителей древней истории и вряд ли бы вызвал интерес эсбешников. А вот то, что семь древних 'пакетников' ушло 'на сторону', их серьёзно насторожило.

В результате дело попало в руки полковника Мартина Кейси и оказалось той самой деталью мозаики, что окончательно помогла собрать всю картину заговора против президента Бенджамена и, следовательно, всего цивилизованного человечества. Полковник сразу оценил все перспективы, которые открывал следователям запланированный теракт, и поэтому, ни С.Б. Конфедерации, ни безопасники Восточноазиатского Союза никак не собирались мешать горе-террористам осуществлять их 'мечту'. Ещё бы! Ни в коем случае нельзя упускать столь восхитительную возможность вывести на белый свет всю тайную 'цепочку' преступников вплоть до заказчиков акции. И, надо заметить, группа Кейси поработала весьма неплохо, остались лишь заключительные штрихи.

Свет в зале потух, и в наступившей темноте оглушительно громко зашипели боевые суггесторы.

— Всем оставаться на местах! Ситуация под контролем! Идёт операция Службы Безопасности! После этих слов освещение восстановилось. Пыль осела, открыв ошарашенным зрителям невредимого Грауфа, который недоумённо оглядывался вокруг. Торстейн поднялся из-за кафедры, за которую инстинктивно спрятался, и неуклюже отряхнулся.

— Терпение, дамы и господа! Ещё несколько минут, и пресс-конференция доктора Грауфа будет продолжена! Ваши ибры и коммуникаторы получат доступ к Всеобщему Информационному Полю после окончания спецоперации.

Нарастающий шум в зале сразу же поутих. Откуда-то сверху с лёгким шелестом соскользнули две лёгкие транспортные платформы с одетыми в чёрную форму сотрудниками службы безопасности. С одной, опустившейся в зале, лихо соскочили эсбешники. Двое из них отработанными скупыми движениями подхватили осевшего без сознания человека, ещё один быстро, но без всякой суеты, собрал все его вещи. Десять секунд на всё, и вот уже платформа круто уходит вверх за мягко мерцающую занавесь виртуального синего неба.

Вторая платформа занялась демонтажем игольников, замаскированных под осветители, а Дайм, видимо получив разрешение руководителя спецоперации, дал 'отмашку' обслуживающему персоналу, и на сцену выскочило несколько технических специалистов в сопровождении дюжины дроидов — ремонтников и уборщиков. Из-за кулис вывезли новую кафедру для Грауфа взамен пришедшей в негодность, но расположили её дальше от края сцены. Пыль, мусор, осколки после согласия безопасников частично убрали, частично накрыли полотном из светлого комео.

Через десяток минут сцену покинули все дроиды и специалисты ремонтного подразделения, а сотрудники службы безопасности на второй транспортной платформе незаметно удалились вслед за своими коллегами.

— Итак, дамы и господа! — Дайм улыбнулся, стараясь выглядеть беззаботнее, и зал взорвался аплодисментами. — Доктор Грауф по-прежнему готов ответить на ваши вопросы. От имени организаторов приношу извинения за этот досадный инцидент. Доступ к Всеобщему Информационному Полю восстановлен...

Шум в зале стих. Привычные ко всему журналисты спешили передать 'горячие' новости, а остальные гости пытались прийти в себя после шока.

— ...К счастью, обошлось без жертв. Подробности спецоперации вы сможете узнать из совместного пресс-релиза Служб Безопасности Конфедерации и Восточноазиатского Союза, который будет вам доступен после окончания нашей встречи. А сейчас предлагаю вернуться к вопросам... вот вы! Да-да...

— Мари Лаваль, 'Воис-дю-Жёнев'. Полагаю, к данному вопросу присоединятся и многие мои коллеги. Нам всем хотелось бы услышать ваши комментарии по поводу только что происшедшего... инцидента... покушения на вашу жизнь. Какая, по вашему мнению, причина столь агрессивного отношения? Это организовали ваши враги? Завистники? Недоброжелатели? Как часто...

— Прошу ограничиваться одним вопросом! — вмешался Дайм. — По одному вопросу, дамы и господа, уважайте своих коллег! Виктор?

— Спасибо, Торстейн! Увы, Мари, в настоящий момент я не готов как-либо комментировать происшедшее. Скажу лишь одно: я в шоке, дамы и господа! Так же, как и все вы!

8

2937, февраля 15-го, пятница,

Новости 'Конфедерейшн ньюс чэнел'.

— ...В Наньцзине названы лауреаты ежегодной премии 'Великая Стена'. Её вручение традиционно происходит в последнюю пятницу февраля. В области искусств победителем объявлена блистательная Эвелин Ву, одарившая человечество своими шедеврами, из которых наиболее известны картина 'Праздник вечной весны' и живая статуя 'Апологет дождя'. В области общественных наук премию получил профессор Астраунского университета Борис Репнин за цикл работ о соотношении общественной свободы и социальной ответственности, послуживших базисом для совершенствования методов государственного управления. Высшая спортивная премия присуждения Лин Сунь Мэй за впечатляющие рекорды в слайдинге и Сяо Фаню за победу в гонке яхт на трассе 'Земля-Луна-Земля'.

Быстро промелькнули лица лауреатов, схема гоночного маршрута и лучшие эпизоды соревнований, и в стерео фельды выплыл необычный корабль, за последнее время примелькавшийся зрителям.

— Высшая премия в науке и технике досталась Виктору Грауфу и Фёдору Ратникову сказавшим новое слово в космическом судостроении созданием корабля 'Хантер'. Этот, без сомнения, уникальный аппарат предназначен для исследования аномальной области пространства, в которой за последние два столетия бесследно исчезли или серьёзно пострадали более полутора сотен судов. При этом вызывает вопросы личность самого доктора Грауфа.

Из серого марева, на мгновение заполнившего фельды, выплыло застывшее лицо учёного. Оператор поймал Виктора в тот самый момент, когда он, видимо, пытался что-то объяснить 'нерадивым студентам' или 'тупым оппонентам'. Его 'фирменный' высокомерный взгляд холодно вонзился в зрителей. 'Да уж, такой ради своих амбиций никого не пожалеет!' — а какие ещё мысли может вызвать подобная картинка?!

— ...Кто он, гениальный учёный или талантливый мошенник-мистификатор? К сожалению, чтобы получить ответ на этот вопрос, мы с вами должны рискнуть собственным благоденствием и, возможно, самой жизнью, поскольку в настоящее время Виктор Грауф является научным руководителем экспедиции и идейным вдохновителем группы авантюристов, которых прозвали в народе 'охотниками на космического монстра'. Многие эксперты высказывают серьёзные сомнения в целесообразности этих столь непродуманных и неподготовленных исследований. Но, похоже, никакие возражения и протесты общественности не способны заставить отменить весьма сомнительное и рискованное решение о необъяснимо поспешном начале исследований случайно обнаруженного опасного явления. Последний, кто может остановить это сумасшествие — сэр Бенджамен.

Во всю ширину фельда расплылось лицо президента Конфедерации, выступающего перед Собранием Марса. Вместо слов звучала мрачная музыка, а глава объединённого человечества что-то с жаром доказывал своим высокопоставленным слушателям.

— Так или иначе, именно Бенджамен Морриган остаётся тем единственным, кто способен осадить безответственных авантюристов, своими действиями готовых поставить под угрозу спокойствие и благоденствие всего человечества. Сэр Бенджамен пока продолжает хранить молчание и, судя по всему, не собирается мешать доктору Грауфу. Наоборот, совсем недавно он личным указом повысил статус готовящейся экспедиции до официальной государственной.

9

— Многие уважаемые политики видят в действиях президента ничем не оправданную амбициозность и удручающую безответственность. Собрание Конфедерации создало специальную комиссию по изучению правомочности последних решений президента Морригана. Народное возмущение действиями Виктора Грауфа достигло апогея и привело к череде покушений, которые лишь из-за благоприятного стечения обстоятельств не привели к гибели никого из членов экспедиции. К общему сожалению, полностью избежать жертв не удалось, и в результате погибли главный инженер лунного завода 'Крэйдл металс', ряд его работников, а так же сотрудники Службы Безопасности. Последний инцидент, имевший место непосредственно на пресс-конференции господина Грауфа лишь по чистой случайности обошёлся без жертв. В подобной обстановке вручение премии человеку, труды которого до сих пор так и не признаны научным сообществом, выглядит откровенным вызовом, брошенным офиками Восточноазиатского Союза остальному человечеству...

Теперь перед зрителями засиял огнями челенжер 'Астра', пришвартованный к огромному причалу Порта Наньцзин. Трансляция на фельды шла откуда-то извне, скорее всего с проходящего мимо катера или челнока, так что каждый мог рассмотреть базу будущей экспедиции во всех подробностях. На фоне тяжеловесных конструкций порта огромный исследовательский корабль казался хрупким и беззащитным, несмотря на прочную броню и слабо светящийся электромагнитный щит. А 'Хантер', сиротливо приткнувшийся у стыковочного шлюза, выглядел несерьёзной ёлочной игрушкой. Легкомысленным украшением на длинном теле заслуженного челенжера.

— При взгляде на это чудо у всех вас, не только у нашего специального корреспондента, возникает твёрдое ощущение легкомысленности и бессмысленности этой так называемой экспедиции. Так с какой же целью Объединённая Компания Астроперевозок потратила значительные средства на организацию путешествия в неисследованный сектор пространства? Почему президент Морриган, не обращая никакого внимания на мнения компетентных экспертов, на протесты народа, обеспокоенного сложившейся ситуацией, придал этой увеселительной поездке статус государственной экспедиции, без спросу забравшись в карманы налогоплательщиков? Действительно ли секретарь Цао и предприниматель Олаф Норд собираются поохотиться на монстра, или их истинные цели далеки от формально декларируемых и совсем не благородны? К нашему общему сожалению, ни Бенджамен Морриган, ни Олаф Норд, ни Цзыпей Цао не собираются отвечать на эти и другие острые вопросы, подставив вместо себя взбудораженной общественности лицо, которое априори не несёт ни за что ответственности. Нормально ли, что фанатично верящий в свои безумные теории лжеучёный собирается проверять и доказывать свои идеи за наш с вами счёт?!..

ГЛАВА 10

ОХОТА НА МОНСТРА, ЧАСТЬ II

... любой охотник внезапно может стать добычей.

1

2937, февраля 18-го, понедельник,

Роксайд, спецлаборатория С.Б. Конфедерации.

— Подследственный готов, господин полковник! Вся необходимая информация извлечена и запротоколирована. Камеру можно освобождать, сэр!

Мартин Кейси свысока смотрел на вытянувшегося перед ним эксперт-сержанта. Чёрная форма ладно сидела на его полноватой фигуре, а сам он выглядел вполне довольным жизнью. Странно! Довольным?! На такой работе?!! Он настоящий монстр. Маньяк! Но своё дело знает.

— Отлично эксперт-сержант, ваша работа, как всегда, заслуживает наивысшей оценки. Извлекайте мерзавца. Как скоро он будет готов к просмотру собственных показаний?

На вопрос Кейси отозвался темнокожий офицер, поверх чёрной формы которого был наброшен белоснежный халат с тускло светящимся бейджем с надписью 'майор Сумиэ Франклин, доктор медицины'.

— Полчаса, сэр. Этого вполне достаточно.

Майор — и медик? Кейси предпочитал гражданских докторов. Врач-профессионал — если он не фанатик опытов над людьми — всегда предпочтёт обойтись без погон.

— Я подожду, доктор. Хочу посмотреть, как этот 'капитан' воспримет реальность.

— Не поверит, господин полковник. Обычная реакция на выходе из виртуальной среды.

— Прелестно! — ухмыльнулся Кейси, чем заслужил уважительный взгляд майора Франклина. — Скажите, доктор, как вы оцениваете психическое состояние этого подопытного? Его можно запрограммировать?

— Моше Иванок психопрограммированию не подвергался. Он искренне верит во всю эту хрень типа 'Земля — для избранных' и так далее. Настоящий фанатик, убеждённый в правильности своих действий. Однако из-за данной психической деформации Иванок выдержит ещё не более одного раунда. Затем в психике подследственного произойдут необратимые изменения, сэр, и он потеряет всякую ценность для следствия. К тому же группа 'дельта', а именно к ней относится этот подопытный, не обладает достаточной суггестивной прочностью. Любая навязанная извне программа разрушится в течение месяца или двух. Это реальный прогноз, исходящий из опыта применения имеющихся препаратов...

Жаль. Иначе можно было бы попытаться запрограммировать негодяя, чтобы Иванок уничтожил подлеца, отдавшего ему приказ на проведение теракта...

— Могу порекомендовать прямое физическое воздействие, господин полковник, сэр! — эксперт-сержант гордо выпятил подбородок. — После того, как мои ребята его 'обработают', действие препарата господина майора пролонгируется раза в два. Они — настоящие профессионалы, сэр, и ненавидят террористов!

— Нет-нет, эту черту переступать не будем. 'Капитан' Иванок нужен суду в адекватном состоянии со стабильным суггестивным спектром. Доктор?

— Рекомендует недельный реабилитационный курс.

Кейси предпочёл бы быструю казнь с последующей утилизацией. Или, как альтернативу, принять предложение эксперт-сержанта и запрограммировать этого урода на ликвидацию подонков, пославших его.

— Согласен. Подавайте обоснование, я утвержу. Скажите, эксперт-сержант, ваши сотрудники закончили анализ иуса и игольников, проходящих по данному делу?

— Да, сэр. Производители оборудования, игл и материалов для изготовления взрывчатого вещества надёжно установлены. Логистические цепочки прослежены, но, к сожалению, не до конца.

— Почему?

— Виноват, сэр. Оборудование нестандартное, определить авторство данного оригинального проекта не удалось. Все устройства, включая иус, произведены на предприятиях 'Феникс армз', принадлежащих семьям Кеннетов, Варбуров и Александэров. Есть серьёзные улики, изобличающие именно Кеннетов, поскольку поставка подобных комплектующих никак не могла пройти мимо директората и руководства Службы безопасности компании 'Кеннет фаундейшн', которые обязаны были известить о продаже такого оборудования С.Б. Конфедерации. Данное требование не было выполнено...

— Это серьёзное нарушение. Я бы даже сказал, преступление, эксперт-сержант!

2

— Безусловно, сэр, однако...

— Что-то ещё?

— Да, сэр. Есть два момента. Управляющий иус и те детали, которые использованы для основных узлов пакетных игольников, не новые. Они могли быть изъяты со списанных и по документам утилизированных устройств. Прочие комплектующие несложно изготовить кустарным образом, это раз. А два — вся архитектура управления отличается от стандартной. Она не характерна для мастерских и заводов 'Кеннет фаундейшн'. Стиль сборки оружия так же не соответствует тому, что принят на заводах 'Феникс армз' или на других предприятиях Кеннетов. Это, скорее, почерк 'Дженерал'. То есть, Рокфолдов, сэр.

— Вот как? Рокфолды пытаются 'подставить' Кеннетов... организуют череду терактов... мило!

Эксперт-сержант — настоящий профессионал своего дела! Уловить такие детали. Жаль, что для официального обвинения всего перечисленного недостаточно, а то Рокфолдов можно было бы не хило 'прижать'! Вот кто, оказывается, настоящий монстр! Впрочем...

— Подготовьте подробное заключение, эксперт-сержант. Опишите все тонкости, все отмеченные вами нюансы, каждую мелочь. В суде ваш труд использовать не получится, но президент будет вам благодарен.

Ха! Не просто благодарен!! Ведь суд — не главное, а вот продемонстрировать Кеннетам, как под них 'копают' Рокфолды, не гнушаясь ничем, используя даже самые грязные инструменты — о, это очень ценно!

Такой союзник весьма пригодится слабеющему Дому Морриганов, а ведь Кеннетов поддерживают Варбуры, Лоуэллы, Прескотты. Благосклонное внимание всех этих семей обеспечит сэру Бенджамену победу на следующих выборах. Главное — донести до них мысль о том, кто является общим для всех противником.

— Вы что-то хотите добавить, доктор Франклин?

— Да, полковник, — темнокожий офицер зябко запахнул халат, будто почувствовал озноб, — мне кажется, это весьма важно.

— Это касается подследственного?

— Разве что косвенно, полковник. И я не уверен, что подобную информацию стоит включать в общий отчёт.

— М-да?.. — Кейси постарался изобразить лёгкую заинтересованность. — Что же вы обнаружили, доктор?

— Психопрофиль 'капитана' Моше Иванока показывает нестандартную деформацию, когда дело доходит до насильственных действий. Подобные реакции нетипична для суггестивной группы 'дельта' и проявляются только тогда, когда асоциальное поведение подследственного вызвано намеренно.

— Объясните попроще, доктор, — поморщился Кейси.

Ох уж эти учёные! Почему не сказать по-человечески?!

— Иными словами, полковник, где-то существует база, на которой массово готовят фанатиков-террористов наподобие Иванока. Это не суггестивное программирование, а форма социальной адаптации, абсолютно враждебная ко всем стандартам Конфедерации. Где бы Иванок ни воспитывался, это место... учреждение представляет угрозу нашему обществу и его ценностям...

О как! Это, действительно, серьёзно.

— Вы уверены? — взгляд Кейси внезапно стал безжизненно холодным. — Это крайне важно. Вы же понимаете всю ответственность?..

Майор не колебался ни мгновения.

— Абсолютно, полковник.

— Тогда, доктор, эти выводы не следует упоминать в общем отчёте. Оформите их отдельным рапортом на имя секретаря президента по вопросам безопасности генерала Луцио. И будьте готовы к вызову 'на ковёр'...

Если доктор сможет подтвердить свои выводы, его ждёт блестящее будущее!

— Я готов, полковник! Дело слишком серьёзно, чтобы... о, подследственный пришёл в себя! Предлагаю приступить к просмотру. Эксперт-сержант, подготовьте-ка нашего 'гостя'!..

3

...Правильно подобрать фильтры никак не получалось, и Моше обречённо опустил плечи. Если времени было бы чуть побольше, капитан Иванок решил бы и эту проблему, а так... увы! Иус игольников не смог захватить цель. Может быть, её нужно просто сменить? Раз Грауф не отходит от кафедры, почему бы не выбрать именно её в качестве цели? Цель — кафедра!! Стараясь ничем не выделяться среди окружающих его журналистов, Иванок быстро перенацелил стволы 'пакетников' на то место, в котором находится объект. Да... получилось! Моше выполнит своё задание — несмотря на все трудности, вопреки ухищрениям безопасников. Эта мысль отозвалась в крови террориста приятной адреналиновой волной, и он, отбросив все сомнения, отдал приказ иусу, открыв пошире глаза, чтобы ничего не упустить.

Ведь это миг его триумфа!

С резким хлопком сработали пиропатроны, осыпая вниз корпуса контейнеров и кластеры осветителей, которыми Моше замаскировал игольники, а затем...

Затем заработали 'пакетники'. Страшный треск и грохот оглушили всех сидящих в зале, заставив их оцепенеть, превратили в пыль и саму кафедру, и поганца-лжеучёного. Поток игл растерзал его в клочья, а ещё несколькими мгновениями позже клубы дыма и пыли скрыли от обезумевших зрителей центр сцены 'Премьер Опера'. Зрителей и участников пресс-конференции охватила паника. Краем глаза Моше заметил, как посеревший от страха пресс-секретарь Дайм на четвереньках уползает за кулисы.

И капитан его не осуждал: происшедшее вызвало у всех свидетелей животный ужас, и единственная причина, по которой все не бросились прочь из зала — полное блокирование всех выходов. Надо ждать объявления об эвакуации, и Иванок был рад возникшей паузе. Конечно, долго она не продлится, но её достаточно, чтобы подготовить к уничтожению всё, что могло бы вызвать подозрение у эсбешников. Моше незаметно прибрал ставшее 'лишним' оборудование в специальный пакет-контейнер с маломощным термическим зарядом и постарался успокоиться.

'Всё идёт по плану. Возьми же себя в руки, тряпка!'

Моше покрепче обнял себя руками, надеясь хоть так унять предательскую дрожь...

Яркая многометровая надпись 'эвакуация' повисла над сценой, противно закликал баззер тревоги. Умное кресло, в котором пугливо сжался Моше, с громким щелчком освободило страховочные ленты, а на его пульте управления замигала красным светом надпись 'экзит'. Иванок дрожащими руками застегнул ремни безопасности, и надпись сменила цвет на приветливо зелёный. Больше ни на что не обращая внимания, капитан нажал на неё, и кресло стремительно ухнуло куда-то вниз, унося пассажира из опасной зоны.

Вокруг царил мрак, но капитан, отбросив все сомнения, активировал термическую бомбу и ногой выпихнул опасный пакет прочь.

Через пару секунд Моше вместе с остальными спасающимися попал на длинную ленту бегущей дорожки. Подождав, пока она остановится, Иванок отстегнул ремни безопасности и попытался встать, но как по волшебству оказавшийся рядом сотрудник службы безопасности настойчиво усадил его обратно.

— Оставайтесь на месте, сэр! Вы вне опасности, не волнуйтесь. Если вам нужен врач или какая-либо иная помощь, воспользуйтесь пультом управления кресла. Пока вы можете связаться со своими близкими и успокоить их. Через тридцать пять минут вас проводят на стоянку флаеров или в гостиницу.

— Конечно, офицер, — поспешно ответил Моше.

— Надеюсь на вашу гражданскую сознательность, сэр, — безопасник потерял к нему всякий интерес.Теперь его внимание привлекла полненькая холёная блондинка среднего возраста, закатившая истерику в десятке метров от кресла капитана Иванока...

4

— ...Надеюсь, доктор, все без исключения контакты мерзавца выявлены и должным образом обработаны? Франклин снисходительно посмотрел на Кейси: военные бывают непроходимо тупы!

— Естественно. Объекты переданы в разработку оперативному отделу. О результатах расследования вы, полковник, можете спросить у них...

'О, без твоих слов я бы, конечно, не догадался!'

Кейси жестом прервал словоохотливого начальника лаборатории виртуальной реальности.

— Я спрашивал совсем о другом. Насколько глубоко вы изучали память подследственного?

— Последние три недели, не более. — развёл руками Франклин. — Даже при ускоренной 'прокрутке' на более глубокие исследования у нас банально не хватило времени.

— Как быстро можно выделить из его памяти информацию о том центре воспитания и подготовки, что искажает социальную адаптацию учащихся? Полагаю, что данная тема неизбежно выйдет на передний план.

— Боюсь, что без помощи оперативников это непростое исследование растянется года на полтора, — задумчиво протянул Франклин, — а то и два...

— Это недопустимо долго!

— Увы, — пожал плечами доктор, — быстрее не выйдет!

— А чем вам могут помочь оперативники?

— Поставкой свежего 'материала', полковник, — процедил сквозь зубы Франклин, — чем же ещё, по-вашему? Возможно, что большая часть террористов 'Избранных' — воспитанники одного центра. Изучив их 'мозги', мы получим больше зацепок, чтобы установить местонахождение их базы, и больше данных, чтобы изобличить истинных хозяев этих мерзавцев. Пока же понятно одно: Рокфолды и Коэны замазаны во всей этой грязи по самые уши!

— Прямые улики пока отсутствуют, доктор. — Кейси уныло мотнул головой. — Для суда обилие косвенных доказательств никак не заменит явного изобличения преступников. С.Б. Конфедерации не может позволить себе ни малейшего отступления от правил. Репутация службы должна быть безупречна!..

Сумиэ скептически хмыкнул: ну да, а ещё работа эсбешников — шить куклы для детей-сирот, а не дела на врагов Конфедерации и лично сэра Бенджамена!

Кого Кейси хочет обмануть своей постной рожей? Его, дипломированного психолога, имеющего две докторские степени — одну по социальной динамике, другую — по нейрофизиологии? Или 'слухачей' из Контрольного отдела? Так ведь и там не дураки сидят!..

С последней мыслью полковник Кейси ещё бы согласился, но в остальном... бережёного бог бережёт, а неосторожный обживает шахты Пояса Койпера, ага! Конечно, всю эту информацию (весьма горячую, надо заметить!) следует поскорее донести до генерала Луцио, госсекретаря по вопросам безопасности. Но уже сейчас Мартин понимал, что ограничивая себя лишь рамками следствия, задачу не решить. Здесь нужны не улики, а полная нейтрализация — то есть, прямое устранение — главных зачинщиков. Интересно, как отреагируют Кеннеты и их союзники на попытку Коэнов и, вероятно, Генри Рокфолда превратить их в 'козлов отпущения'? Кейси полагал, что их ответ будет скорым и жёстким.

Кто бы мог полагать, что дело о банальном убийстве и краже технологической информации позволит раскрыть глубоко законспирированный заговор против президента и народа Конфедерации?

5

2937, февраля 20-го, среда,

Роксайд, кабинет госсекретаря по безопасности.

— ...'Прокрутка' памяти задержанного однозначно указывает на Баруха Аббада, начальника С.Б. семьи Коэн, как непосредственного организатора ряда заказных убийств на Луне и Земле, террористического акта в Наньцзине и серии покушений на членов экспедиции доктора Грауфа.

— Вы уверены, полковник, что эти воспоминания не являются ложными, наведёнными? Быть может, их специально сформировали конкуренты, чтобы 'подставить' семью Коэн? Вы же знаете, что отношение к носителям этой уважаемой фамилии весьма неоднозначно... — секретарь президента по вопросам безопасности генерал Бартоломео Луцио поднял свой фирменный тяжёлый взгляд на Кейси, заставив того поёжиться. — Такую операцию с удовольствием провернули бы, например, Редшилды... Леви, или даже другая ветвь тех же Коэнов...

— Убеждён, господин генерал, что в этом случае все Коэны заодно. Слишком заманчива возможность 'посадить' в президентское кресло своего кандидата. А с учётом специфического менталитета известной вам нации, их в этом начинании с удовольствием поддержат и Редшилды, и Леви, и ряд других семей...

Бартоломео тяжело вздохнул: ему совсем не хотелось начинать открытую войну между семьями, традиционно формирующими правящую верхушку Конфедерации. Никто, кроме самих Коэнов и Редшилдов, к подобному развитию событий не готов. Экономика глобализована, производство сильно специализировано и поделено между семьями. Как в таких условиях 'прессовать' какое-либо одно звено в общей цепи производителей? Убытки понесут все... почти все.

Тут в выигрыше окажутся проклятые ханьцы — их участие в мировой системе разделения производства не столь глубоко, и потому любой вид продукции они вполне могут выпускать самостоятельно. У них до сих пор экономикой управляют не люди, владеющие акциями, а исторически сложившиеся семейные кланы. Каждое такое объединение закрыто от посторонних и самостоятельно занимается всей сферой производства от товаров повседневного спроса до строительства космических кораблей. Себестоимость дороже, но зато...

— Вы предлагаете, полковник, санкционировать развязывание войны. Вы отдаёте себе отчёт, что фактически подрываете фундамент здания Конфедерации и отбрасываете человечество обратно в эпоху конфронтации, недоверия и тотального размежевания?

— Я с уважением отношусь к вам, господин генерал, вашему жизненному опыту и блестящим точно выверенным решениям. Но сейчас вы ошибаетесь, преувеличивая мою роль в разгорающемся конфликте. Я — лишь врач, обнаруживший болезнь, и нашего 'пациента' ещё можно спасти. Но для этого необходимы хирургические меры, уступки и попытки сгладить выявленные мной острые углы сделают лишь хуже. Господа, организовавшие убийства и теракт в Наньцзине — настоящие монстры, и их надо остановить, пока ещё не поздно...

Бартоломео встал с кресла, махнув рукой попытавшемуся вскочить со своего места Мартину, и, устало волоча ноги, подошёл вплотную к широкому панорамному окну, за которым царил яркий полярный день. Вершины округлых невысоких гор зеленели лугами, а их склоны надёжно охраняли стройные ряды пушистых антарктических сосен. А над всей этой мирной картиной светло-голубым покрывалом улеглось низкое небо.

— Значит, война? — генерал, сжав руки в кулаки, резко развернулся к собеседнику.

— Войну развязали не вы... и не я, сэр Бартоломео. Постарались господа Рокфолды и Коэны. Они разочаровались в рутинной политической борьбе, в законных методах прихода к власти. Эти господа в своём высокомерии решили, что только они обладают монополией на истину, а все прочие — просто стадо, которое должно бежать туда, куда велят пастухи.

— Всё повторяется... — Луцио отвернулся к мирной картине за окном. — История сделала круг...

— Это не так, сэр, — горячо возразил Кейси.

— Так, полковник, — Луцио решительно вернулся в своё кресло, — и это надо исправить. Отвратительные твари должны быть уничтожены ради блага всех наций Конфедерации. Вашими трудами теперь есть шанс исполнить это благое дело. Но, Кейси, вы — совсем не охотник, а здесь нужны профессионалы иного рода.

— Я понимаю, сэр.

— Надеюсь! — хмыкнул генерал. — Ваша задача, Кейси — подстраховка исполнителей. Передайте информацию по заговору Кеннетам, в каком объёме — определите сами. Главное в организации этой операции: сэр Бенджамен и семья Морриган должны оставаться вне схватки. Лишь это гарантирует сохранение единства человечества!

6

2937, марта 04-го, понедельник,

новости 'Гэлакси-интермедиа'.

— Завершая свой вояж на периферию Солнечной системы, президент Морриган посетил базу исследовательского флота на Церере, где произнёс часовую речь перед военнослужащими и представителями граждан планеты. Полностью с выступлением президента вы можете ознакомиться, открыв окно специальных новостей. Возвращение президента и его пресс-конференция по итогам визитов на Марс и малые планеты ожидаются в четверг, седьмого марта.

Ведущая ослепительно улыбнулась, и серо-бурые пейзажи Цереры сменились пышной зеленью вокруг известного квадратного здания в центре Наньцзина, которое последнее время не сходило с фельдов и стерео экранов всех медиа-каналов.

— ...Сегодня в связи с делом о теракте в зале 'Наньцзин Премьер Опера' следственными органами Конфедерации были допрошены начальник Службы Безопасности и финансовый директор 'Кеннет фаундейшн', а также руководство компании 'Феникс армз'. Подробная интерактивная справка о деятельности этих фирм доступна в третьем и четвёртом окнах нашего канала...

Офицер в чёрном мундире эсбешника отрицательно качает головой, быстро проходя мимо кучки журналистов в здание Службы Безопасности Конфедерации.

— ...В настоящее время происходит изучение набора данных, собранных следственной группой. Её начальник, полковник Мартин Кейси, отказался комментировать это событие, сославшись на секретность, но по информации, поступившей из достоверного источника, расследование преступления приближается к предъявлению обвинений...

На трибунах, раковиной охватывающих прямоугольное поле — беснующиеся болельщики, а на зелёной траве — куча мала обнимающихся игроков: гол!

— Напряжённое противостояние футбольных команд 'Альбион спорт' и 'Марс эксплорер' завершилось уверенной победой земной команды и выходом её в полуфинал Кубка Конфедерации. Надо отметить, что многие спортивные игры землян резко теряют свою популярность на других планетах Конфедерации. 'Мы привыкли к иным условиям', — так прокомментировал поражение своей команды главный тренер марсиан, — 'в силу естественных причин у нас, как и везде за пределами Колыбели, матчи происходят в закрытых помещениях при стандартном атмосферном давлении, гравитации и так далее. Считаю такое положение дел несправедливым...' А как считаете вы? В пятом окне — социологический опрос на тему: 'нужно ли менять правила популярных игр ради участия в них внеземных команд?'

...Большой зал в старинном стиле, украшенный гербом Астурии — золотым крестом на синем фоне — до отказа заполнен рукоплещущей публикой. Молодой человек в пурпурной мантии с герцогской короной на голове зачитывает пергаментный свиток...

— ...Как только что стало известно, ежегодная премия принца Астурийского Фелипе по метафизике и технологии присуждена профессору Университета Наньцзин Виктору Грауфу за его работы в области физики многомерных пространств и разработку корабельной обшивки нового типа. Господин Грауф обрёл огромную популярность после создания малого исследовательского корабля 'Хантер' и террористического акта в Наньцзине, происшедшего на его пресс-конференции. Несмотря на присуждённую премию, научные взгляды профессора Грауфа оспариваются ведущими учёными Астраунского и Атлантического университетов. Прямая трансляция дискуссии знаменитых метафизиков о гипотезе глобальной многомерной неоднородности космического пространства, предложенной Виктором Грауфом, начнётся через час в шестом окне нашего канала.

7

2937, марта 11-го, понедельник,

Саутпол, кабинет президента Конфедерации.

— ...Операцию 'Охота на монстра' считаю завершённой, господин президент, — Бартоломео Луцио преданно смотрел на Морригана, и в его честных глазах не было ни тени сомнения в этих словах.

Так почему же у сэра Бенджамена создалось впечатление, что его хотят обмануть? Возможно потому, что госсекретарь по безопасности мог при необходимости успешно изобразить и абсолютного дебила, у которого всего одна извилина, а мозгов нет совсем?! Это всегда производило хорошее впечатление на депутатов Собрания и господ сенаторов, в присутствии генерала Луцио особенно ярко ощущающих собственную мудрость.

Но сэр Бенджамен хорошо знал своего подчинённого. Бездумным дураком тот никогда не был, а вот гениальным артистом вполне мог бы стать... если бы не делал карьеру в Службе Безопасности. Так что честная простецкая физиономия госсекретаря не вызвала у президента ни малейшего доверия.

— Да неужели?!..

Узкая ладонь сэра Бенджамена по-хозяйски легла на тоненькую папочку с инфорами, традиционно выполненными в виде отдельных листов. Каждый листок — интерактивный стереоэкран. Внешне он похож на древнюю бумагу, но намного прочнее, и используется для приказов и особо важных документов.

— ...Так о чём ты умолчал в отчёте, Луцио? И перестань прикидываться имбецилом, факинг шит!

Генерал встряхнул головой, возвращая лицу нормальное выражение в стиле 'как у всех'. Эта метаморфоза заставила президента недовольно поморщиться, но на этот раз он ничего не сказал.

— На самом деле, не так много, сэр Бенджамен! Естественно, задержаны все исполнители, их дела переданы в суд. Последующие жёсткие приговоры успокоят общественность. Возбуждено дело против 'Мосдот Хабад', оно в шаге от завершения. Не сомневаюсь, что высокий суд примет решение о запрете деятельности этой организации как подрывающей устои нашего общества и финансирующей деятельность террористов, — помолчав, Луцио неожиданно добавил, — но я против такого развития событий. Предлагаю вам, господин президент, приостановить дальнейшее расследование.

— Почему, Бартоломео? — искренне возмутился Морриган. — Они виноваты и должны понести наказание. Закон един для всех!

— Вот именно, господин президент. Запрет 'Мосдот Хабад' ничего не даст, поскольку заинтересованные лица сразу же организуют новое общество с тем же уставом, но иным названием. Но суд создаст прецедент, на основе которого можно запретить и распустить практически любую общественную организацию, в том числе и 'Круг Просвещения'. Фактически руководители 'Мосдот Хабад' действительно финансировали террористов, выплачивали деньги наёмным убийцам и похитителям технологических секретов, но формально их единственная вина — денежная помощь физическим лицам, которые, 'обманув доверие', воспользовались ею для свершения похищений и убийств. Коэны, как и вся верхушка 'Мосдот Хабад', в этом не виноваты, их единственная вина — нарушение устава общества. Ицхака Коэна даже не получится упрекнуть в неправомерном использовании и растрате средств организации, — генерал виновато развёл руками. — Только в социальной близорукости и вопиющей наивности, сэр.

— М-да... 'наивный' Коэн! Это станет анекдотом, а я превращусь в посмешище.

— Конечно, само по себе столь серьёзное нарушение руководителями устава своей организации является достаточным основанием для её роспуска. Но, я уверен, после этого решения суда уже на следующий день будут открыты дела против 'Круга', 'Драгоценного Наследия', 'Истинного Огня', 'Святого Ордена'. Это приведёт к краху нашу Конфедерацию, построенную на хрупком балансе интересов и сил, поскольку перечисленные общества являются цементирующей основой нашего государства.

— Это понятно, генерал, — досадливо сморщился президент, — но преступление нельзя оставить безнаказанным. Это подорвёт устои нашего общества столь же верно, как и разрушение его социальных основ. У вас есть конкретные предложения?

— Да, сэр Бенджамен. Кризиса можно избежать, но для этого потребуется ваш прямой указ, сэр. Президент, как гарант целостности государства, имеет возможность трактовать закон не 'по его букве', как обязан действовать суд, а 'по духу'. В этой папке, — генерал Луцио кивнул на отчёт, придавленный рукой президента, — помимо результатов расследования, представлены рапорт полковника Кейси, проводившего расследование, мои рекомендации и проект вашего указа, который уводит от ответственности 'Мосдот Хабад' как организацию в целом, но возлагает всю ответственность на её руководство...

8

2937, марта 22-го, пятница,

новости 'Конфедерейшн ньюс чэнел'.

...Сегодня Генри Рокфолд объявил о своей отставке с поста сенатора. В качестве причины этого решения он назвал крайнюю перегруженность семейными делами, возникшую после трагической гибели своего тестя, знаменитого политика и офика сэра Ицхака Коэна.

...Напомним, что в понедельник из-за отказа кограва потерпел крушение флаер этого выдающегося общественного деятеля, ставшего весьма известным благодаря своей обширной гуманитарной, в том числе благотворительной, деятельности. Благодаря его инициативе были созданы многочисленные школы и колледжи для беднейших слоёв населения Ближнего Востока и Средней Азии. Теперь вся эта работа легла на плечи его зятя, Генри Рокфолда. Вот что заявил сенатор, оставляя свой пост:

— Сейчас я считаю своим главным долгом продолжение дела, начатого человеком, которого я глубоко уважал. Я говорю о сэре Ицхаке и созданных его попечением школах и колледжах для малоимущих. В память о нём на средства, собранные его друзьями из общества 'Мосдот Хабад', создан специальный 'Фонд Ицхака Коэна'. Его задача — помощь неимущим и благотворительность. Я убеждён, что надо идти ещё дальше в деле воспитания молодого поколения наших сограждан в трудных регионах, для чего следует дополнить программу созданных сэром Ицхаком учебных заведений специальными предметами, гарантирующими глубокую профессиональную подготовку будущих выпускников — в том числе и по заявкам ведущих промышленных компаний. В первую очередь я инициирую пересмотр их образовательных программ и собираюсь значительно повысить уровень преподавательского состава. Только в этом случае выпускники этих учебных заведений смогут стать достойными гражданами Конфедерации. Я благодарен президенту Морригану за его неоценимую помощь и искренне надеюсь, что правительство Конфедерации не оставит без внимания и поддержки деятельность нового Фонда...

Дополнительно сенатор Генри Рокфолд отметил, что в ближайшие несколько лет не планирует заниматься своей политической карьерой...

...Окончательно завершён судебный процесс по делу о громких убийствах, совершённых кучкой асоциальных элементов в конце прошлого года, а также о теракте, организованной этой же группой лиц в Наньцзине, в зале 'Премьер Опера'. Комиссия по апелляциям Собрания Конфедерации отвергла все ходатайства адвокатов. Приговор суда — высшая мера социальной защиты оставлен без изменения. Отправка осуждённых на майнинговые поля Пояса Койпера произойдёт в ближайшие дни. Подробное изложение всего хода судебного процесса — во втором окне Си-Эн-Си на ваших фельдах...

...Завтра в Атлантис-Сити открывается Общая Конференция общества 'Круг Просвещения'. Впервые за несколько столетий будет рассмотрена коллективная заявка Кеннетов и ряда других уважаемых семей Североамериканской Демократии на выход из состава этой влиятельной организации. В качестве причины называется несогласие с политикой руководства Круга и желание создать собственное общественное движение, название которого — 'Демократическая Калифорния' — уже получило предварительное одобрение надзорных органов Конфедерации. С подробным анализом истинных причин грядущего раскола вы можете ознакомиться в нашей специальной программе, начинающейся сразу после этого выпуска новостей...

...Через час начинается торжественная церемония вручения Ежегодной премии принца Астурийского Фелипе. Лауреатом в области науки и технологии стал профессор Виктор Грауф, научный руководитель экспедиции, получившей в народе прозвище 'Охота на монстра'. Исследовательская эскадра, основной задачей которой является изучение так называемого феномена Ювэ и исследование опасного для навигации сектора космического пространства, в настоящее время заканчивает подготовку к выходу. Прямая трансляция из Сан-Астурии начнётся через сорок минут в третьем окне нашего канала. Дискуссия ведущих учёных и специалистов о феномене Ювэ и экспедиции профессора Грауфа будет показана через три часа в шестом окне ваших фельдов, а четвёртый и пятый окна в настоящее время начинают прямой репортаж о футбольных матчах чемпионата...

9

2937, апреля 10-го, среда,

пространство вблизи позиции 'Лямбда'.

Как и в каждый из предыдущих тринадцати раз, 'Хантер' мягко отстыковался от лежащего в дрейфе челенжера и, лениво разгоняясь, пошёл вперёд. За ним, понемногу отставая, двинулся и монитор, растопырив приведённые в состояние готовности орудия и открыв пушечные порты. Гросс-капитан Липке, как и всегда, был полностью готов отразить нападение любого врага. Очередной — четырнадцатый — этап охоты на злобного космического монстра начался в поинте 'Лямбда' в полном соответствии с первоначальным планом.

Маленькая эскадра уже удалилась от эклиптики на тринадцать с половиной лиг (световых часов), а расстояние до ближайшей базы и того больше — все пятнадцать. Напряжение нарастало, ведь до Камула, промежуточной цели экспедиции, оставалось всего чуть больше четырнадцати лиг. Середина маршрута! Где же обещанный монстр? Неужели эскадра безо всяких помех и приключений пройдёт 'прямым' путём? Вряд ли!

В такую удачу уже никто не верил. Ощущение, что они — слепцы, балансирующие на краю бездны, не покидало всех членов экспедиции от её начальника, флаг-капитана Цао, до стажёров-специалистов челенжера 'Астра'. Оно лишь усиливалось с каждым пройденным поинтом. Лишь Норд оставался с виду по-скандинавски невозмутим. Но и он ощущал нечто, что шёпотом называли 'взглядом бездны'. Теперь свои сухие отчёты он старался отправлять каждые восемь часов (а не раз в сутки, как раньше) и постоянно стремился к уединению. Как не тормошили Фритьофа успевший стать его приятелем Виктор Грауф и неунывающий Фёдор Ратников, он ныне покидал свою каюту лишь для того, чтобы поучаствовать в общем офицерском ужине.

Подобным же образом вёл себя и Цао, стараясь как можно больше времени проводить в уединении и глубокой медитации. Впрочем, времени у него было немного. Его 'съедали' тщательный анализ походов 'Хантера' (от начальной позиции 'Омега' до крайнего поинта 'Мю') и руководство эскадрой. Тут флаг-капитан не торопился изображать из себя командира, полагаясь больше на капитанов 'Астры' и 'Пацифики'. За собой он оставил только общую координацию действий.

Самый первый поход на 'Хантере' из позиции 'Омега' Цао возглавил лично, а все остальные проводил Грауф. Перед поинтом 'Лямбда' Цао даже не пытался скрыть своё волнение. После жарких споров со старшими офицерами эскадры, он отмёл все возражения 'подчинённых' и снова занял командирское место на мостике 'Хантера'.

Сейчас катер уходил на маршрут 'Лямбда', имея на борту четыре человека. К уже традиционному экипажу в составе Виктора Грауфа (первый пилот, исследователь), Торстейна Дайма (исследователь) и Фёдор Ратников (бортинженер, второй пилот) добавился Цзыпей Цао в качестве командира корабля. С самого начала экспедиции между начальником экспедиции Цао и гросс-капитаном Липке шла постоянная 'схватка' за Ратникова. Офицер высоко оценил инженерный талант Фёдора и требовал его постоянного присутствия на борту монитора 'Пацифика'. 'Умники' из Адмиралтейства оставили монитор практически без экипажа, а для поддержания боеготовности старого корабля требовался ежедневный труд грамотных специалистов.

Чем больше — тем лучше. И в обязательном порядке — высококлассного инженера.

Фёдор не стремился к военной карьере на посту инженера старого монитора, и потому всячески уклонялся от поползновений Липке. Пока это ему вполне удавалось благодаря поддержке Цао и Грауфа. Командир и офицеры 'Астры' в попытки 'перетянуть' Ратникова не вмешивались, с удовольствием наблюдая за борьбой матёрого боевого капитана с высокопоставленным 'шпаком' и делали ставки на её исход.

С каждым выходом 'Хантера' Липке мрачнел всё сильнее, а потом всё назойливее требовал участия Ратникова в обслуживании 'Пацифики'. Его мотивы были непонятны ни Цао, ни Грауфу, ни самому Ратникову. Удалённый инженерный контроль состояния систем монитора убедительно показывал, что боевой корабль вполне работоспособен и не нуждается ни в каком дополнительном обслуживании — тем более, ежедневном. Со всем отлично справлялись роботы. Возможно, они не пользовались доверием старого гросс-капитана, или всему виной его легендарный перфекционизм... кто знает?

Так что Ратников, несмотря на все усилия Липке, по-прежнему числился в составе экипажа 'Хантера', чем был очень доволен. И сейчас, занимая место второго пилота, Фёдор первым заметил странное поведение некоторых звёзд. По непонятной причине часть из них — те, что находились чуть в стороне от курса корабля, начали 'смещаться' в стороны. Они будто бы пытались освободить дорогу 'охотнику на монстра'.

— Виктор, обрати внимание: создаётся впечатление, что звёзды — не настоящие! Они больше похожи на фонарики, размещённые на стене...

— ...Или на дырки в одеяле, которым нас всех обернули, — отозвался Грауф. — Похоже, это не звёзды, а их изображения... проекции на каком-то экране!..

— Тот самый хрустальный купол небес, — почему-то шёпотом спросил Фёдор, — о котором говорят легенды?!

— ...У нас проблемы, господа офицеры, — прервал их диалог Цао, — кажется, монитор собирается стрелять. И создаётся впечатление, что его цель — мы!..

ИНТЕРЛЮДИЯ 5

КОГДА СМОТРИШЬ В БЕЗДНУ

— улыбайся, и она улыбнётся в ответ!

1

2937, апреля 10-го, среда,

командный мостик монитора 'Пацифика'.

— Это монстр, гросс-капитан, сэр! — закричал вахтенный офицер, — чёрт возьми, никогда б не подумал...

— Возьмите себя в руки, Жак! Доложите о противнике, как положено. Л

ёгкий и быстрый 'Хантер' уже убежал от преследующей его 'Пацифики' вперёд на пару десятков тысяч километров. Из иллюминаторов командного мостика эту ничтожную песчинку разглядеть не представлялось возможным. Зато на стереоэкране вахтенного офицера 'жук' Грауфа был как на ладони, сияя активными дюзами мирда. Ну, по крайней мере, так было пару минут назад.

— Я жду, Жак, — недовольно рявкнул гросс-капитан.

— Я... нет-нет, никак не смогу объяснить, сэр!.. Позвольте вывести принимаемую информацию на основной экран, гросс-капитан?

— Действуй!

— Да, сэр...

Перед Липке развернулось огромное тактическое окно, в котором Арчибальд увидел 'Хантер' в перекрестии системы сопровождения цели. Рядом высветилась дистанция до катера, его текущая скорость и прочая информация, нужная в бою. Опытный взгляд гросс-капитана сразу же выделил главное: ранее безупречно чёткие контуры 'жука' выглядели размытыми и выцветшими. Липке перевёл взгляд на отчёт сканеров и детекторов, по информации которых и формировалась картинка, и удивлённо присвистнул: объём визуальной информации неуклонно падал со скоростью примерно процент за секунду и сейчас уже не превышал четырёх десятых от нормы.

Информация гравитационных детекторов шла по-прежнему без заметных искажений. Это позволяло установить, что с катером всё в порядке... не считая того, что нечто не детектируемое ни джи-датчиками, ни широкополосными электромагнитными эми-сканерами явно обволакивало маленький кораблик со всех сторон. Липке не колебался ни мгновения.

— Запитать орудия первой башни, полный залп в соответствии со схемой 'Альфа' всех её орудий — по готовности. Цель — катер 'Хантер'!

Схема 'Альфа' предусматривает три быстрых выстрела — бласта — киноров и трёхсекундный импульс луоров. По стандартной схеме — один бласт кинора или секундный импульс луора.

— Но, сэр... — засомневался командир башни.

Гросс-капитан посмотрел на офицера, съёжившегося под его стылым взглядом, и злобно рявкнул:

— Выполнять! Скорее!!..

— Да, сэр... — еле слышно ответил командир башни и отдал приказ иусу на открытие огня, а Липке с беспокойством посмотрел на быстро меняющиеся цифры на тактическом экране, показывающие степень доступной о катере визуальной информации в процентах:

— ...двадцать шесть...

— ...двадцать пять...

Орудия первой башни выстрелили. Естественно, никаких 'спецэффектов', столь любимых поклонниками космических опер и медиа-сериалов, не случилось. Разве что из прямоугольных стволов киноров выпорхнули белёсые облачка раскалённых 'фоновых' газов, мгновенно растаявших в космической пустоте. И лучи луоров, и бласты киноров для человеческого глаза не заметны. В иллюминаторах 'Пацифики' всё так же тускло сияли звёзды, а вокруг монитора царила безмятежная пустота.

Зато в тактическом окне иус визуализировал и лучи, острыми спицами уткнувшиеся в обесцвеченную корму 'Хантера', и капли бластов. Они едва соприкоснулись с туманным маревом, окружившим катер, и сразу бесследно растаяли. Если верить данным в тактическом окне, визуализация 'жука' формировалась теперь исключительно на данных джи-датчиков. Эми-сканеры не видели ничего, и в соответствующей строке окна высвечивались только нули.

— ...Луоры... промах... — бесстрастно отчитался иус 'Пацифики', — ...киноры — промах!..

— ...Цель не поражена, господин гросс-капитан, — удивлённо и слегка растерянно отчитался командир башни. Кажется, его мир только что рухнул: ладно, бласты — но лучевое оружие на такой дистанции просто не промахивается. Это невозможно... но ведь произошло?!..

2

То же время, борт катера 'Хантер'.

— ...кажется, монитор собирается стрелять. И создаётся впечатление, что его цель — мы!..

Цао не смог сдержать своё разочарованье. Как он, такой мудрый и осторожный, не смог предусмотреть столь примитивного варианта? Монитор расстреляет катер, а Липке заявит, что пытался отбиться от монстра — и всё шито-крыто!.. 'Стоп', — Цао усилием воли остановил нарастающую панику, — 'я же рассматривал подобный вариант. Я даже обсудил его с Виктором!'

— ...У вас есть предложения, флай-лейтенант?

— Да, сэр. Надеюсь, Липке не сдохнет от удивления и доживёт до суда! — Цао невесело усмехнулся, глядя на выражение лица Грауфа: досада и усталость. — Разрешите взять управление на себя?

— Действуйте, флай-лейтенант!

'Почему же я забыл о том обсуждении?' — ханец закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. — 'Почему?!' Цао привычно скользнул в медитацию, чтобы проанализировать происходящее. Выставил фильтры восприятия и осознания, рубиновый красный и небесно-голубой. Как и у себя дома, расширил свой дух на пространство вокруг, зябко поёжившись от ощущения холодного космоса. Потянулся к собственному сосредоточию, в котором дух ровно сияет как полуденное солнце, освещая личную Вселенную, не оставляя даже намёка на тень...

О, демоны Преисподней! Откуда?!..

Откуда здесь, в сердце света, тёмное пятно?!

Не тёмное — чёрное как угольный мешок изнутри! От страшного пятна веяло какой-то жуткой пустотой. Она вызывала острую боль в теле, в голове, и ханец вспомнил ощущение от удара стилетом, пронзившего его тысячи лет назад, но по случайности остановленного ребром. О Сиванму, Владычица Запада, хранительница Древа бессмертия! Цао мысленно поклонился великолепной богине: он вспомнил! Ещё тогда учитель Чжугэ-лян сказал молодому Цзыпею, едва очнувшемуся от лихорадочного бреда, вызванного предательским покушением:

'Каждый носит в себе собственную бездну, но ищущий бессмертия должен всегда быть готов улыбнуться ей и принять ответную улыбку как драгоценный подарок!'

Тогда Цао не понял эти слова. Он страдал, жизнь казалась бессмысленным чередованием дней, лишённых радости и цвета. Удивительно, что именно здесь, в космосе на краю Бездны, в пятнадцати световых часах от Земли и спустя тысячелетия слова совершенномудрого Учителя внезапно всплыли в памяти. Как озарение!

Цао понял. Более не колеблясь, он проник вниманием в чёрное пятно на своём сияющем сосредоточии без страха, без ожиданий и надежд — и Бездна распахнулась перед старым ханьцем, бережно обняв его и уставившись издалека своим огненно-красным глазом...

Приказы Грауфа и ответы экипажа ушли куда-то на периферию, превратившись в обычный шумовой фон.

— ...Активировать специальный формграв! Поднять напряжённость поля до максимальной!..

— ...Монитор промахнулся, сэр!

— ...Ускорение — семь сотен грас...

— Корабль — к повороту... через три, два, один есть уход с трассы...

— Монитор промахнулся, сэр! О, Боже!..

— Это что, нас проглотил монстр?!!

Изумление, натянутой струной прозвеневшее в голосе Дайма было столь велико, что Цао непроизвольно улыбнулся. Краешком внимания он отметил, что на тактическом экране разом погасли все звёзды...

3

То же время,

командный мостик монитора 'Пацифика'.

— ...Продолжайте огонь по схеме 'Альфа', — невозмутимо отреагировал на рапорт своего офицера Липке, — башне два — огонь по той же цели по готовности.

Арчибальд внутренне торжествовал: теперь своё задание он сможет выполнить без проблем и привлечения всяких там виртуальных реальностей. Может быть, стрелять и не стоило, и монстр сделает всю работу за него, но гросс-капитан привык всё делать основательно и аккуратно. Раз пообещал заказчику расстрелять катер — это надо выполнить, да! Долой сомнения! В мечтах Арчибальд уже видел ту самую виллу на берегу моря...

— ...Сэр, но ведь там...

— Идиоты! — зашипел Липке на командиров башен. — Пока вы болтаете, монстр почти полностью заглотал 'Хантер'!! Именно поэтому до него не добираются ни лучи, ни бласты! Они попадают в монстра!! Вам ясно? Огонь, шайзе, огонь! Стреляйте, пока есть возможность!

— Да, сэр!..

— Действуйте. И, чёрт возьми, почему...

— Вызов с челенжера 'Астра', господин гросс-капитан, — прервал его иус, — это заместитель начальника экспедиции Фритьоф Норд.

'Проклятье', — выругался про себя Липке, — 'ещё один надутый шпак!'

— Установить соединение в отдельном окне!

— Выполнено, — отозвался иус.

В развернувшемся окне связи появилось встревоженное лицо Норда.

— Что у вас происходит, господин гросс-капитан? 'Жук' более не наблюдается ни оптическими приборами, ни эми-сканерами. Джи-сенсоры пока дают отметку катера, но спектр её явно изменён...

Липке про себя усмехнулся, внешне демонстрируя лишь обеспокоенность происходящим.

— Боюсь, это монстр, господин Норд. Монитор открыл огонь, пытаясь отогнать тварь от катера, но пока...

— Ясно, — нахмурился собеседник Арчибальда, — секундочку, гросс-капитан!

Норд отвернулся от визора, передавая информацию вахтенному офицеру. 'Объявил тревогу на челенжере', — понял Липке, — 'Весьма вовремя'.

— С 'Хантером ' отсутствует связь, — офик пристально уставился на командира 'Пацифики', будто обвиняя его в этом грехе. — Подойдите ближе и выясните, что там происходит. Собираемую информацию транслируйте мне сразу, на 'Астре' больше возможностей для её обработки.

— Конечно, сэр, — кивнул Липке, — конец связи.

Окно свернулось, но гросс-капитан ещё пару секунд молча смотрел перед собой. За катером лезть в непонятное место — возможно, в объятия монстра — не хотелось, но... приказ есть приказ. Причём не один, а сразу три: общий на охрану 'Хантера', только что прозвучавшее распоряжение Норда и пожелание обещавших вознаграждение 'доброжелателей' доктора Грауфа.

На третьей секунде размышлений взгляд Липке 'зацепился' за прочерки на месте потоковой информации об абсолютных координатах и скорости 'Хантера'. Он недовольно указал на это упущение вахтенному.

— Дистанция и скорость цели не определяются, сэр, — виновато опустил глаза офицер-навигатор, — визуализация катера выполнена иусом по модели и данным, поступающим с джи-сенсоров. До места потери визуального контакта и эми-сигнала — девять тысяч километров. Десять секунд, сэр!

— Экстренное торможение!! — не помня себя от ужаса, завопил Арчибальд.

Поздно. Даже максимальные четыреста грас, которые способны дать мирды 'Пацифики', ничего не изменят. Монитор неотвратимо шёл в опасную зону.

— Проклятье... — прошипел Липке, наблюдая за тем, как ранее неподвижные звёзды стремительно побежали к краям тактического экрана и к боковым иллюминаторам мостика, — о, Боже!!..

Тактический экран потух, а перед глазами моментально поседевших астронавтов распахнула свою чёрную пасть Бездна. По ушам Липке 'ударил' единодушный крик его экипажа:

— Монстр! Это монстр!!..

4

То же время, борт катера 'Хантер'.

— ...Отчёт о системах!

Грауф будто бы и не был удивлён произошедшей 'встречей с монстром', чётко и хладнокровно выполняя обязанности командира корабля, пока начальник экспедиции пребывал в каком-то 'замороженном' состоянии. Это, наверное, медитация?

— Все внутренние системы — в норме. Корпус цел, утечек атмосферы нет. Иико активированы... генерируют энергию, сэр! Защитное эми-поле... погасло, попытка активации ...сбой! Повторно... сбой. — Ратников громко комментировал важнейшие сообщения, непрерывным потоком поступающие на его рабочее место. Его голос постоянно срывался, что свидетельствовало о крайней степени волнения бортинженера.

— Иус, отчёт о радиационной обстановке внутри корабля, — невозмутимо поинтересовался Грауф.

— Уровень опасных излучений не превышает десяти процентов от стандарта, господин флай-лейтенант, — сообщил иус, — и на сто процентов обусловлен естественной радиоактивностью материалов и механизмов корабля.

Это при погашенном щите?! Невозможно! В космосе так не бывает!! Неужели в этой странной бездне отсутствует жёсткое электромагнитное излучение?

— Данные о местоположении, лейтенант...

— Эми-сканеры... отказ! Эми-связь... отказ! Сигналы отсутствуют по всей ширине спектра. Масс-детекторы... есть сигналы! Джи-сенсоры получают информацию, идёт обработка поступающих данных...

— Иус, выполнить визуализацию по информации с джи-устройств!

Тёмное тактическое окно наполнилось непонятной мешаниной пересекающихся поверхностей, странными фигурами, форма которых постоянно плыла. Всякие цвета — как и свет — в этом мире отсутствовали. Похоже, Бездна их категорически не признаёт, а модель, на основе которой строится картинка, не имеет какой-либо привязки к цветам. И как разобраться в этой мешанине?

— ...Это настоящий хаос, — громко прошептал Дайм.

— Вряд ли, Торстейн, — усмехнулся Грауф, стараясь выглядеть уверенно, — физически хаос невозможен.

— А что тогда нам демонстрирует иус?

— Эта мешанина — следствие неверной модели визуализации, Торстейн. Ну-ка, Фёдор, попробуй-ка задать иусу в качестве базиса для визуализации свободный выбор мерности пространства для массива данных, получаемых извне. Помниться, мы создали эту модель, когда я объяснял тебе устройство иико. Она присутствует в инструментах твоего рабочего места

— Была такая...

Ратников с облегчением принял 'гражданскую' манеру общения. От 'казармы' его уже воротило, но Фёдор понимал, что Грауф этой словесной формой обозначил, что его просьба не является приказом. Хитрый! Нормативы Исследовательского Флота чётко устанавливают модель визуализации, а требование по её использованию зафиксировано в Уставе.

Нарушение Устава... м-да, вот только намёка на трибунал им именно сейчас и не хватает для полного счастья! Однако в том же Уставе есть и лазейка: проведение опасных исследований. В этом случае допустимо игнорирование отдельных нормативов и правил, если это не противоречит поставленной задаче и общим целям Исследовательского Флота.

Неформальным обращением в нестандартной ситуации Грауф и постарался обозначить начало 'опасных исследований' на борту катера. Однако и над ним был начальник!

— Господин Цао?

— Не возражаю, Виктор! Действуйте.

Цао оставался по-прежнему 'замороженным' в своей медитации, и, если бы ни быстрая его реакция на вопрос Грауфа, можно было подумать, что ханец спит.

— Спасибо, сэр. Загружай нашу модель, Фёдор!

Тактическое окно исчезло, заставив экипаж 'Хантера' отсчитывать про себя мгновения до окончания процесса перезагрузки. Жутковато вот так куда-то 'лететь', идти, не видя ни дороги, ни окружающих 'красот'. Сообщение корабельного иуса все прослушали с откровенным облегчением:

— Поток поступающих данных проанализирован, выявлены устойчивые закономерности. Полная визуализация всего массива информации возможна.

— Сформировать тактическое окно на основе новой модели! — Грауф немного охрип — видимо, от волнения. И как избежать его, если в этот миг решается судьба экспедиции? Ещё немного, и появится ответ на самый главный вопрос: вернётся ли 'Хантер' домой, или будет обречён на хаотичные метания в космической Бездне? На долгие скитания без надежды найти ту самую невидимую глазу тропинку, что приведёт их к челенжеру?..

5

2937, апреля 10-го, среда,

Сан-Астурия, медицинский центр, отдел репродукции.

Маргарита нежно прижалась щекой к тёплому комео, из которого изготовлен корпус величайшего изобретения дамы Мэрилин Кеннет — пнику, искусственной утробы. Прибор хранит её будущее, её драгоценность. Её сына. Только её, и Фёдор, с которым она поспешно рассталась перед стартом экспедиции, никогда о нём не узнает.

Нет-нет, Маргарита даже не рассматривала этого забавного мужчинку в качестве будущего мужа. Какой из него муж? Ни богатства, ни возможности защитить свою семью. А вот в качестве отца ребёнка он выглядит неплохо: умный, целеустремлённый, харизматичный! Уж получше, чем 'Няшка' Ли, у которого помимо смазливой морды и крайней наглости никаких положительных качеств не имеется. И даже без сделки, которую заключил дядя под давлением его светлости герцога Астурийского, Маргарита не собиралась выходить замуж за нищего инженера. Вот только и ребёнок от мартышки по имени Цуаньбан ей ни к чему! А требование контракта категорично: не предохраняться — а в таком случае 'залёт' неизбежен!

Но Маргарита умна и хитра, и знает о том, о чём мужланы вроде герцога или дядюшки даже не догадываются. О пнику, пренатальном инкубаторе, искусственной утробе.

Это изобретение должно было полностью освободить женщину от непростой обязанности вынашивать ребёнка, переносить токсикоз и прочие следствия сложной перестройки организма, связанной с вынашиванием плода и рождением нового человека. Да, было должно, но не освободило. Женщины — существа консервативные. Возможно поэтому, несмотря на совершенство современных моделей пнику и все гарантии гармоничного роста и развития плода от оплодотворённой яйцеклетки до полноценного человеческого ребёнка, эта технология так и не получила широкого общественного признания. Хотя, следует отметить, у неё были и некоторые непонятные моменты, которые оказались неспособны прояснить даже многовековые исследования.

Но в данном случае Маргариту заинтересовали два самых странных эффекта работы прибора. Во-первых, всё время, пока будущий младенец развивался внутри пнику, организм матери (абсолютно здоровой, к слову сказать!) не производил более ни одной яйцеклетки, делая женщину полностью стерильной. Во-вторых, развитие плода происходило медленнее, чем в 'естественном' варианте, и занимало даже чуть более года. А дополнительным бонусом шла возможность анонимного использования пнику. Это гарантировалось законодательством Конфедерации, и за выполнением этого пункта следили особенно строго.

Несколько аппаратов пнику в обязательном порядке полагались любому госпиталю и каждому крупному медицинскому центру. И тому, что в Сан-Астурии.

Маргарита была счастлива, что её маленькая месть временному мужу, 'Няшке' Ли, и заодно 'продавшему' её дяде, безупречно сочетается с ребёнком, которого она давно хотела получить. Месяцев через пять-шесть она обязательно навестит своего растущего сына, и факт посещения Маргаритой центра репродукции обязательно отметят соглядатаи, которых к ней неизбежно приставит Цуаньбан. Когда же в середине апреля будущего года ребёнок появится на свет, срок контракта уже истечёт.

Все вопросы заинтересованных мужчин Маргарита оставит без ответа. Натальная генетическая карта сына до его совершеннолетия будет засекречена, и потому ни Цуаньбан, ни её дядюшка не смогут установить отцовство без получения генетического материала...

Женщина удовлетворённо улыбнулась, ласково погладив тёплый комео искусственной утробы. Да, пускай себе добывают — вот только никто не даст гарантий, что мальчик, проживающей с ней под одной крышей в качестве сына — 'тот самый'. А фамилия... пусть будет Эвес-Ли, она возражать не станет. Наоборот, месть для Маргариты приобретёт от этого особую остроту! Фёдор? А что — Фёдор?! Она о нём уже забыла. Почти.

ГЛАВА 11

ФЕНОМЕН ЮВЭ, ЧАСТЬ I

...мир вокруг далеко не прост!

1

2937, апреля 10-го, среда,

Борт малого исследовательского корабля 'Хантер'.

Даже в медитативном трансе Цао отлично воспринимал происходящее, просто команды Грауфа и сообщения корабельного иуса оставались на поверхности восприятия подобно тому, как океанические волны не тревожат дремоту тёмных глубин. Всё внимание ханьца в эти минуты занимал тусклый красный огонёк, манивший и притягивающий его взор невероятно тёплой улыбкой. Он задорно подмигивал, будто зазывал в гости.

Когда же внимание Цао потянулось к далёкому огоньку, он разгорелся ярче, освещая пространство вокруг себя. Теперь звёздочка, окружённая тяжёлыми облаками пыли, казалась похожей на глаз, но его взгляд не пугал, а манил своими тайнами и загадками. Ханец ощутил, что его место где-то там, на поверхности странной планеты у далёкой оранжевой звезды.

Там его ждут.

Там — нечто крайне важное для его дальнейшего развития, взросления, окончательного превращения из младенца во что-то большее. Именно туда он неосознанно стремился всю свою поразительно долгую жизнь.

Там его судьба, предназначение.

Там собраны все странности мира, которые нуждаются в его присутствии. Но как пересечь всю эту хищную Бездну? Как достичь заветной цели, если до неё без малого сотня световых лет?

Если быть точным, девяносто восемь листов.

Не дотянуться!

На краткий миг Цзыпею показалось, что он находится на утлом челне вблизи острова в бескрайнем океане, а тот атолл, где ярко горит зовущий его огонёк, отделён бушующими водами. Он слишком слаб, чтобы доплыть самостоятельно, он слишком мал, чтобы перешагнуть воды, преграждающие путь, а его корабль слишком хрупок и не сможет безопасно отойти от берега.

Оранжевый огонёк... глаз... атолл... всё смешалось, жёстко выбрасывая Цао из транса. Цзыпей не готов к путешествию. Пока не готов.

Ханьца охватило давно забытое чувство сожаления и детской обиды, и ему внезапно показалось, что кто-то огромный, добрый, надёжный ласково взъерошил его седые волосы. Так давным-давно делали его отец, Цао Цао, его учитель Чжугэ-лян, и Цзыпей вновь ощутил себя мальчишкой, прибежавшим за утешением к отцу, юношей, ждущим одобрения мудрого Учителя.

Цзыпей с щемящей болью почувствовал, насколько он мал, как много ему ещё надо узнать... суметь, чтобы добраться до цели. Но зато теперь он не будет бродить в потёмках, а, вернувшись в своё имение, с открытыми глазами и новыми силами возобновит занятия.

Именно им следует отдать все силы.

Это означает, что ни на родственников, ни на 'друзей', ни на участие в интригах времени у Цао не останется.

Куда бы ещё пристроить любимую внучку, Чжилян?

Цао открыл глаза, и его взгляд упал на Фёдора. Парень всерьёз переживал разрыв с Маргаритой, и определённо нуждался в утешении. Слишком серьёзно он отнёсся к отношениям с ней...

Ханец хитро улыбнулся краешками губ: почему бы и нет? Как говорят русские, клин вышибают клином? Девочка уже выросла, расцвела как настоящая Радужная Орхидея, и ей пора замуж. Ратников — отличная кандидатура с прекрасным геномом. Умный, образованный, обладает высокой суггестивной устойчивостью... немного наивный и совсем не богач. Ну, так дедушка Цао не оставит без поддержки любимого ученика, драгоценную внучку и в будущем, конечно же, их детей!

А уж после возвращения домой он обязательно возьмёт Ратникова в своё родовое имение. Пора позаботиться и о будущем...

2

— ...Визуализация данных в тактическом окне при заданных параметрах невозможна, — иус будто бы извинялся перед растерянным Виктором.

— Какие параметры стандартного окна мешают корректной визуализации собранных данных? — неожиданно хриплый голос Цао заставил вздрогнуть остальных членов экипажа. Командир очнулся!!

— Поступающая информации не может быть адекватно отображена в единственном тактическом окне, господин гросс-капитан, — практически мгновенно отреагировал иус, — новая модель визуализации позволяет разделить все данные на четыре независимых стерео потока с уникальными весовыми коэффициентами. Их можно использовать в качестве истинных навигационных координат в четырёхмерном модельном пространстве.

— Вот! — Грауф даже подскочил от возбуждения. — Именно так: четырёхмерное движение объекта может быть визуализировано как мгновенная суперпозиция его одновременных трёхмерных перемещений в четырёх ортогональных трёхмерных пространствах!!

Дайм изумлённо посмотрел на учёного.

— Ты сам-то хоть понял, что сказал? — укоризненно покачал головой Фёдор. — Вроде бы даже преподаватель, какой-никакой, а всё-таки профессор... так что ж из тебя прёт всякая заумь вместо нормальной человеческой речи?!!

Цао захохотал сразу, а выражение лица Торстейна поменялось с крайне удивлённого на откровенно ошарашенное. Глядя на него, не смог сдерживаться и Ратников, сначала захихикав, а потом и захохотав.

Атмосфера на катере, до этого крайне напряжённая быстро разрядилась. Бог с тем, что они неизвестно где, и не смогли определить, как вернуться домой — раз смеются, всё будет в порядке!

— Так я ж всяких там 'филологиев' не изучал, — засмеялся вслед ним и Грауф, подмигивая ошалевшему Дайму, — да и не объяснишь это словами, давайте-ка я вам лучше... ха-ха! На пальцах покажу!..

Перед рабочими местами всех членов экипажа плиткой развернулись четыре небольших окна. Картинки в них более напоминали дно моря вблизи материкового склона, чем пустынный простор космоса. Цветной стрелкой иус обозначил текущее местоположение 'Хантера', а быстро меняющиеся числа по низу экрана демонстрировали относительную значимость ('вес') данной трёхмерной проекции, текущие условные координаты и скорость в старвах. Именно она вызвала общее изумление: в одном из окон это число превышало единицу, то есть стандартную скорость света в пустоте, чуть ли не в два раза!

— Поздравляю, коллеги, — нервно хихикнул Грауф, — мы преодолели световой барьер! Пока только в виртуальном пространстве моей модели, хм...

— Думаю, надо её ещё раз проверить! — Ратников воспринял эту новость с явным недоверием.

— Сейчас самое главное — вернуться на 'Астру', — скромно заметил Цао, — а там уже разберёмся, действительно ли катер превысил скорость света. Полагаю, длину пути будет несложно восстановить по общей протяжённости маршрута и тому времени, которое 'Хантер' затратит на его прохождение. А пока... Виктор, вы же обещали, что иус по модели построит тактическую визуализацию окружающей обстановки!

— Да, сэр, — отозвался Грауф, — расчёт визуализации почти завершён. До окончания вычислений осталось... — учёный кинул взгляд на полоску прогресса текущей операции, — ...три секунды, две... одна... готово!

Огромное тактическое окно ожило, обрисовав знакомую по 'плиткам' картинку 'материкового склона'. Теперь всему экипажу стало понятно, что они оказались в огромном мешке диаметром не менее одиннадцати световых часов и высотой — шесть.

3

То есть, конечно, лиг, а не световых часов. Эта единица измерения расстояния давно уже прочно вошла с обиход у учёных-метафизиков и астронавтов. Формально соответствуя некоему 'идеальному' световому часу, то есть одному миллиарду восьмидесяти миллионам километрам, она мягко обходила реальные отличия скоростей света в различных средах. Да, для масштабов, сравнимых с размерами планеты, разница в истинных скоростях света в воде, в атмосфере и в ближнем космосе — пустяк, но на маршрутах через всю Солнечную систему она значима. Свет, знаете ли, везде движется с разной скоростью! И как тут согласовать движение, сеансы связи? Только используя 'идеальные' единицы, в которых скорость света принята за триста тысяч километров в секунду. Поэтому все те, кто трудился на просторах космоса, использовали вместо 'сомнительных мер' удобные всем лайс (световая секунда), лайм (световая минута), лайд (световой день), лист (стандартный световой год). И, естественно, лигу.

Странный мешок пространства с числом измерений больше трёх — Грауф предложил называть эту аномальную область 'гиперкосмосом' — со всех сторон, кроме верхней, окружали 'стены' обыкновенного космоса. К сожалению исследователей, маломощная аппаратура катера не позволяла рассмотреть детали окружающего мира, но и Солнце, и планеты отчётливо просматривались за этими стенами как светлые пятна гравитационных возмущений. Целая россыпь мелких пылинок соответствовала, если рассуждать логически, малым планетам, астероидам, портам, базам, кораблям, судам и всяким прочим астрообъектам. Ещё две микроскопические песчинки были совсем недалеко: одна — в лиге от 'Хантера', другая в стенке мешка медленно двигалась в сторону центра мешка, будто сползала по пологому склону. Её размер, похоже, постоянно уменьшался. Если первую можно считать челенжером 'Астра', то вторая, очевидно, 'Пацифика'?

— Объекту один присвоить имя 'Астра', — отбросил сомнения Грауф, — объекту два — 'Пацифика'.

— Принято, — отозвался иус.

— Светлый объект в пятнадцати лигах подо дном виртуального 'мешка' принять за Солнце, яркое пятно примерно в восьми лаймах от него — за Землю и Луну. Определить остальные светлые места в соответствии с данными на момент смены модели визуализации!

— Выполняется...

Иус задумался почти на минуту, а потом тактический экран мигнул и расцвёл разноцветными этикетками планет, астероидов, кораблей. Вся Солнечная система была здесь как на ладони. Разрешение, конечно, хромало — и то, насколько картинка соответствовало реальности, оставалось непонятно, но даже эта неточная размытая карта весьма впечатлила экипаж 'Хантера'.

Пятнышко 'Пацифики' остановило своё падение и изо всех сил пыталось выбраться обратно в привычный трёхмерный мир, выглядящий в тактическом окне как прозрачно-серая стена с размытой границей-'склоном'. Грауф презрительно хмыкнул, глядя на усилия монитора, более напоминающие затяжную агонию. Врагов — а Липке оказался врагом — Виктор не жалел и с удовольствием наблюдал за безнадёжной схваткой с силами природы. Джи-сенсоры аккуратно и непрерывно снимали всю информацию об этой борьбе.

Без сомнения, её изучение будет крайне интересно.

— Определить дистанцию до 'Пацифики'!

— Одна целая и две десятых лиги, — с небольшой заминкой ответил иус, — текущая скорость катера по приблизительной оценке составляет две целых и семь десятых старва, продолжает увеличиваться. Направление движения не совпадает с направлением активности мирда на двадцать шесть градусов и восемь румбов. Скомпенсировать отклонение от заданного курса?

Градусы — результирующее отклонение от оси корабля, румб — отклонение по его поперечному сечению. Вертикальный круг разделяется на тридцать два сектора, нулевой — точно сверху, шестнадцатый — точно внизу. Восемь румбов — точно вправо от курса.

— Нет. Плавно снизить тягу мирда до нуля в течение последующих десяти секунд. Выполнить!

Активность мирда определяется работой разгонных блоков, тяга — массой расходного вещества, подаваемого в рабочий канал. Тягу можно сбросить до нуля очень быстро — можно сказать, моментально, но у Грауфа, похоже, были свои соображения, почему этого делать не надо. Опасается перегрузить кограв?

— Принято. Выполняется...

Иус замолчал, запуская все необходимые процессы.

— ...Подача рабочей массы в канал разгона будет прекращена через три... две... одну секунду. Тяга кормового и бакового мирдов — ноль.

— Скорость?..

— Два и четыре десятых старва, постоянная. Направление — восемь румбов.

— Чего?!.. — Ратников даже не пытался сдержать возглас удивления. — Это невозможно!! При погашенном мирде 'Хантер' должен двигаться по инерции!..

4

— Почему же, мой друг, — похоже, для Грауфа это не стало неожиданностью. — В среде с большим коэффициентом трения торможение происходит очень быстро, а для поддержания постоянной скорости приходится прикладывать изрядные усилия.

— Н-да? — Ратников недоверчиво посмотрел на Грауфа, — и подходящий пример можешь привести?

— Легко, Фёдор! — Грауф с выражением превосходства на лице прищурился, будто всматриваясь куда-то вдаль. — Представь себе парусник в океане. Пока есть ветер, он двигается. Если ветер стих, он быстро теряет ход и стоит всё время, пока вокруг царит штиль. Вода — среда плотная, она оказывает высокое сопротивление движению. Когда ветра нет, парусник плывёт по воле морского течения, если попал в него. Нет ветра, нет течения — нет движения!

Искорка понимания разгоралась в глазах Ратникова.

— Хочешь сказать, — бортинженер кивнул в сторону тактического окна, — сейчас нас подхватил ветер... или несёт течение, да?

— Ветер?!.. Парус... — теперь похожая искорка появилась и во взгляде Грауфа. — Откуда парус?

— Знаете, господа, — с сомнением в голосе вступил в дискуссию Дайм, — корпус яхты тоже обладает некоторой парусностью, и поэтому...

— 'Хантер' мал, форма его корпуса...

— Стоп! — прервал его мыслеизлияние Виктор. — Вот оно... ну, конечно!..

Он ткнул в тактический экран, на котором светлое пятно с этикеткой 'Пацифика' наконец-то выползло в нормальную область пространства. Судя по данным масс-детекторов, монитор серьёзно пострадал и сейчас вяло дрейфовал в нескольких лайсах от 'Cклона'. К нему осторожно шла 'Астра'.

— Иус, рассчитать смещение между точкой входа объекта 'Пацифика' в аномальную зону и местом выхода из неё в обычное пространство!

— Смещение отсутствует... или не определяется имеющимися приборами, — с незначительной запинкой отрапортовал 'Хантер'.

— Именно! — возбуждённо прищёлкнул пальцами Грауф. — Именно, господа! А монитор-то по своим размерам существенно крупнее нашего катера, его парусность больше, и, следовательно, его боковой снос должен бы быть значительнее. А его нет!

— Нет... — хором отозвались Торстейн и Фёдор.

— Значит, что?

— Течение? — робко предложил Дайм.

— Ветер усиливается вдали от 'Cклона'? — осторожно предположил Фёдор.

— Точно! — ухмыльнулся Виктор. — Возможно, у нас есть парус, который отсутствовал у 'Пацифики'... сейчас проверим, так-так! Иус, снизить подачу энергии на дополнительный формграв наполовину за десять секунд!

— Выполняется... три, два, один, готово!

— Определить скорость катера.

— Одна целая и две десятых старва, постоянная. Направление — восемь румбов.

— Что и требовалось доказать, господа, — торжествующе заметил Грауф. — Гравитационное поле, созданное дополнительным формгравом, имеет форму плоского диска, диаметром которого является ось 'Хантера'. Я предполагал, что это поле отпугнёт монстра...

— Монстра?!

— Пф! — фыркнули одновременно Ратников и Дайм. Торстейн, глядя на невозмутимую физиономию Виктора, заразительно рассмеялся.

— Какой монстр? — Фёдор укоризненно покачал головой. — Ты и про монстра сказку-то выдумал, чтобы получить поддержку криптозоологов... и гранты от их спонсоров! Не вешай нам на уши лапшу!

— ...а дополнительный формграв, оказывается, действует вроде паруса! — Виктор не обратил ни малейшего внимания на выпад Фёдора. — Интересно, что же такое ветер в этой Бездне, а?

— А мне вот тоже интересно, флай-лейтенант, — слова Цао подействовали на учёного как холодный душ, — помнится, вы объясняли мне, что этот дополнительный формграв должен сработать как оружие против 'космического монстра'. Как клинок, сформированный гравитационным полем и способный рассечь его тушу. А теперь, оказывается, вы солгали мне?

5

Обвинение во лжи, да ещё от человека, которого Виктор искренне уважал и от которого полностью зависел?!.. Нет, подобный "ляп" нужно исправлять сразу. Иначе...

— Нет, сэр, — принялся выкручиваться Грауф, — не лгал! Я просто сообщил лишь об одном из возможных применений этого прибора, и вас, как я помню, это вполне удовлетворило... на тот момент. Ведь так?

Цао молча смотрел на Виктора. Что ещё он придумает в своё оправдание?

— Никто не мог уверенно знать, что нас ожидает в аномальной зоне. Я постарался продумать каждую мелочь, тщательно проанализировать всякий факт, даже на первый взгляд незначительный, чтобы насколько возможно гарантировать безопасность экспедиции...

— Никто и предположить не мог... — Торстейн робко попытался заступиться за учёного.

— Разве? — скептически поднял бровь Цао. — А мне казалось, что профессор Грауф как раз и занимался подобными... хм... прогнозами.

— Вы правы, сэр, — поспешно продолжил Виктор, — но не всеми своими соображениями я обязан делиться. Ведь прогнозы строятся, в основном, на расчётах. А они используют математический аппарат, который в столь сложных случаях крайне ненадёжен.

— Как это? — удивлённо спросил Ратников. — Математика — царица всех наук!

— Нет! — Грауф отрицательно покачал головой.

— Поясните свою мысль, профессор, — журналист в Дайме мгновенно среагировал на необычное заявление.

— Математика, господа, вообще не является наукой!

— Однако все университеты рассматривают её...

— Это просто дань традиции, — отмахнулся Грауф, — современная математика является набором самых разных инструментов, используемых в самых различных областях человеческой деятельности.

— Но позвольте, профессор, — возмутился Дайм, — ведь современная физика...

— Метафизика, Торстейн, — поправил журналиста Грауф, — физика ушла в прошлое, когда учёные всерьёз задумались о границах применимости математических концепций для объяснения физических явлений, а вместе с ней исчезли всякие там 'сингулярности'...

— Вы отклонились от темы, флай-лейтенант!

Цао не вмешивался, наблюдая за дискуссией со стороны. Ему было важно определить, насколько лично он, Цао Цзыпей, может доверять профессору Грауфу. Его недопустимые умолчания в темах, которые жизненно — критически! — важны для доверившихся ему людей, доказали ханьцу, что Грауф никогда не станет для него близким человеком. В отличие от Ратникова, да.

— Извините, сэр! Я и сам не был уверен в выводах. Физическая интерпретация результатов расчётов — весьма нетривиальное занятие, и требуются серьёзные эксперименты, кропотливое изучение...

Сделав для себя главное заключение, Цао более не слушал Грауфа. Все эти исследования, о которых он говорит, можно провести и потом. Сейчас настало время вернуться в 'обычный' мир и установить связь с 'Астрой'.

Это — самое главное. Информация об истинной природе 'феномена Ювэ' и свойствах аномальной области пространства, Бездны, не должна пропасть, если с 'Хантером' — упаси Будда! — что-либо случится. Да и с причиной странного поведения 'Пацифики' не мешало бы разобраться: с какого такого перепугу Липке открыл огонь по катеру? Проплатили поди — так выяснить, кто!..

— Извинения приняты, — Цао холодно кивнул, прерывая оправдания Грауфа, — спасибо за ваши исчерпывающие объяснения.

— Спасибо, сэр... — Виктор облегчённо улыбнулся в ответ, — мне искренне жаль, что это недопонимание...

Цао закрыл глаза, чтобы не сорваться. Этот человек начал его раздражать! Доверие — хрупкая драгоценность.

— Флай-лейтенант!!..

— Да, господин флаг-капитан?

— Как я понял, вы уже немного разобрались с навигацией в окружающей нас Бездне...

— Отчасти так, сэр. Полной уверенности у меня нет.

— ...Можете проложить курс к челенжеру 'Астра'?

— Да, сэр!

— Отлично. Приказываю: построить курс к нашей мобильной базе. Пора возвращаться в нормальный мир, проверить состояние 'Хантера' и всех его систем. Теперь мы точно знаем, что ожидает исследователей в аномальной зоне и сможем тщательно подготовиться к дальнейшему изучению 'феномена Ювэ'. Нет никаких монстров — есть область пространства, в которой действуют немного другие физические законы. Возвращаемся на базу, флай-лейтенант!

6

2937, апреля 11-го, четверг,

— Почему вы приказали открыть огонь, Липке?..

Старший офицер С.Б. опрашивал гросс-капитана в типичной для своей Службы 'скучающей' манере. Мол, мне-то давно всё ясно, к предателям я безжалостен и готов их пачками выбрасывать через шлюз в открытый космос. Увы, долг эсбешника и строгие порядки оформления документов не позволяют расправиться с изменником просто так. Сначала допросы, потом трибунал...

Два других начальника, по Уставу формально обязанные присутствовать здесь — флаг-капитан Цао, и фрегат-капитан Норд — изображали безразличие, скуку и полнейшее равнодушие к дальнейшей судьбе гросс-капитана, спасённого из обломков 'Пацифики'. Скорее всего, такое отношение было искренним.

Из Бездны вместо могучего боевого корабля выбрался жалкий огрызок, потерявший всю внешнюю обшивку и орудийные башни, но из экипажа монитора никто не погиб. Кроме роботов, конечно — но никто же не станет рассматривать их разрушение как гибель! Нет, они — имущество Исследовательского Флота, и кто-то должен ответить за утрату и роботов, и 'Пацифики'?!

К процедуре трибунала Липке был заранее готов — ведь потеря охраняемого объекта (он же собирался уничтожить 'Хантер'!) — безусловный повод для внимательного расследования. Но Арчибальд оказался не готов потерять 'Пацифику', которая превратилась в груду обломков, и оказаться в лазарете вместе с экипажем с тяжелейшими травмами. Опоздай 'Астра' на пару часов, и их жизни не смогла бы спасти и самая современная медицинская аппаратура.

Возвращение остатков монитора из Тьмы к Свету было ужасным: кошмарная тряска, непрерывный поток сообщений об отказах систем под аккомпанемент скрежещущих звуков сгрызаемой 'монстром' обшивки обрушили экипаж монитора в паническое состояние. Единственное, что их спасло — приказ Липке активировать баковый мирд и команда 'Полный назад', которую он успел отдать до того, как их проглотил монстр...

Затем тряска усилилась настолько, что их тела, казалось, рвало на части, и все члены экипажа, чуть раньше или чуть позже, лишились сознания. Обломки монитора самостоятельно выскочили обратно 'на свет', непрерывно подавая сигнал бедствия. Челенжер уже спешил на помощь, и успел оказать помощь погибающим астронавтам.

В разгар спасательной операции буквально из ниоткуда в паре световых часов от места крушения 'Пацифики' триумфально 'всплыл' катер Грауфа.

Исследователей уже было успели похоронить, но наперекор всем недоброжелателям и пессимистам 'Хантер' вернулся. Да ещё как! Появление корабля сопровождала яркая вспышка, а за ней сразу пошёл поток сенсационной информации, переворачивающей все представления об устройстве Вселенной.

И ягодкой на этом торте стало обвинение гросс-капитана Липке в действиях, поставивших под угрозу жизни граждан Конфедерации и выполнение задач экспедиции. Слово 'предательство' не прозвучало, но...

— ...Я жду ответа, Липке!

— Монстр, сэр... это был монстр.

Эсбешник хищно ослабился:

— То есть вы, Липке, утверждаете, что по малому исследовательскому кораблю 'Хантер' вёл огонь монстр?!

— Нет, сэр, — устало прикрыл глаза гросс-капитан. Сил у него было немного, и все они уходили сейчас на борьбу со следователем. А тот абсолютно не стеснялся с каждым следующим вопросом всё более усиливать суггестивное давление на командира 'Пацифики'. — Это я приказал начать стрельбу по монстру, сэр. Стреляли луоры и киноры первой и второй башни монитора, сэр.

К чему отрицать очевидное, раз в распоряжении следователей все логи корабля?

— По монстру, значит?! — торжествующе переспросил офицер С.Б. — А ваши подчинённые, гросс-капитан, сообщили, что велели целиться по 'Хантеру'. Они, Липке, конечно же, врут. Не так ли?

— Нет, сэр. Я действительно указал катер в качестве целей для орудий... но системы наведения не видели монстра, который почти что проглотил 'Хантер'. Это был единственно правильный приказ, сэр: ни один из залпов так и не дошёл до катера, а значит все они достались тому, кому и предназначались. Монстру, сэр!

Эсбешник недовольно отложил в сторону служебный сканирующий планшет, подробно записывавший и весь ход допроса, и все реакции подследственного. Чуть помедлив, офицер с очевидным сожалением убрал подавляющее воздействие суггесторов. Похоже, так он ничего не добьётся. Но от 'шпильки' напоследок офицер всё же не удержался

— Вас послушать — так вы прямо-таки герой, гросс-капитан. Образцовый офицер!

— Я просто честно выполнял свою работу, сэр, — абсолютно искренне ответил Арчибальд.

7

2937, апреля 17-го, среда,

Роксайд, апартаменты Мартина Кейси.

— ...И снова для вас самые свежие новости на 'Конфедерейшн ньюс чэнел'...

Мартин Кейси, добравшись до своих апартаментов в полярном Роксайде, чисто машинально включил домашнее стерео. Привычка! Шумовой фон, создаваемый работающим аппаратом, обычно помогал ему расслабиться.

— ...Как стало известно корреспонденту Си-Эн-Си из заслуживающего доверия источника, экспедиция доктора Грауфа, направленная в неисследованный сектор космического пространства для изучения явления, получившего название 'феномен Ювэ', подверглась неспровоцированному нападению неизвестной силы, в результате которого практически полностью уничтожен монитор Военного Флота 'Пацифика'. Его командир Арчибальд Липке вступил в неравный бой, пытаясь защитить мирные исследовательские корабли эскадры. По счастливой случайности, погибших нет, однако все члены экипажа 'Пацифики' получили ранения различной степени тяжести...

'Бред', — брезгливо скривился полковник Кейси. — 'Кто придумывает новости этим журналюгам? Бой?! Ха-ха! Сражение?!! Ха-ха-ха!! Что-то вроде неспровоцированного нападения грабель в тёмном садовом чулане... а что, очень похоже! Разве сложно сообщить всё так, как происходило на самом деле?! Секретариат президента ведь сделал специальное заявление для прессы, где предоставил медиа-каналам все имеющиеся факты'.

Полковник чуть приглушил звук: резкий голос ведущего Си-Эн-Си вызвал раздражение.

'Зачем же так беспардонно врать? Чтобы 'отмазать' Липке от обвинения в ненадлежащем исполнении служебных обязанностей, такие усилия не нужны...'

— В настоящее время героический экипаж находится в лазарете челенжера 'Астра'...

Мартин фыркнул. Уж он-то знал истинную подоплёку событий, да и тайный сговор Липке с представителем Рокфолдов скрыть от С.Б. не удалось. Но мерзавцу повезло — Конфедерации нужны герои! Живые герои, ага.

— ...Вчера к позиции, которую занимают корабли экспедиции, вышли из Порта Наньцзин два буксира и ремонтное судно для восстановления повреждённой 'Пацифики'. Помимо них, к месту происшедшего сражения по приказу Адмиралтейства Конфедерации направлены мониторы Военного Флота 'Волхов' и 'Угра'...

'Ну да, чего не сделаешь, чтобы успокоить взбудораженную общественность!'

— ...Инженер Ювэ, единственный выживший в катастрофе контейна 'Феномен', дал интервью корреспондентам нашего канала, в котором...

Кейси лёгким жестом отключил бубнёж, идущий с фельда, оставив для фона лишь бодрящее мелькание образов, и активировал связь с личным брокером, открыв специальное окно. Приватный канал установился через несколько секунд. Ради безопасности можно и подождать!

— Как рынок, Джонни?..

Кейси насмешливо помахал рукой полненькому лысенькому человечку, утирающему пот со лба. В ответ собеседник продемонстрировал полковнику направленный вниз большой палец. Брокер привычно избегал слов, стараясь заменять их жестами.

— Продолжает падать? В полном соответствии с моим прогнозом? Чудненько!

Мартин удовлетворённо мурлыкнул, заслужив ответную ухмылку собеседника, который в это же время не спускал глаз с десятка окон, на которые непрерывно поступала информация. Для Кейси на них была лишь какая-то муть и мельтешение, транслируемые данные видел только тот, кому они предназначались. Защита!

— Я хотел бы, чтобы ты дополнительно проследил за акциями 'Дайнемикс'... да-да, я ожидаю их падения минимум на тридцать пунктов, тогда начинай их осторожно скупать. Дополнительные средства я уже выделил. Тебе пришло извещение?

Дождавшись кивка, Кейси продолжил:

— Будь постоянно на связи, в ближайшие дни обстановка будет постоянно меняться.

— Вы уверены, сэр, — подал голос Джонни, — что всё произойдёт в обозначенных вами рамках?..

— В целом, да. Однако в ближайшие часы многие захотят сыграть на обрушении рынков. Поэтому, возможно, список акций, вводимых в игру, нужно будет скорректировать. И даже не один раз. Собеседник по другую сторону стерео окна кивнул, не отрываясь от анализа потока поступающих данных о торгах и событиях, влияющих на рынок.

— Я взял непродолжительный отпуск и готов участвовать в этом деле на все сто. Такой шанс выпадает раз в жизни, Джонни!..

8

2937, апреля 22-го, понедельник,

на пути к Земле.

Без малого десять суток потребовалось экипажу 'Хантера', чтобы тщательно обследовать кораблик и провести работы по проверке всех его систем. Результат получился двояким: с одной стороны, неутешительным, с другой — обнадёживающим.

Неутешительным, поскольку износ иико превысил десять процентов (это за несколько часов пребывания в Бездне!), практически 'упала' синхронизация устройств управляемой гравитации, деградация дюз мирдов достигла восемнадцати процентов... чудо, что 'Хантер' благополучно добрался до 'Астры'! А надеждой на чудеса, как известно, злоупотреблять не следует. Повезло раз...

Повезёт ли снова?

Рассчитывать на это было бы крайне опрометчиво, но ещё два-три раза можно относительно безопасно сходить в Бездну, а невероятный объём информации, который 'Хантер' при этом получит, тысячекратно окупит все затраты на экспедицию. И это уже сейчас сулит заманчивые перспективы.

Очевидно, что без иико, без специально сконструированных кораблей соваться в Бездну бессмысленно. Последствия столь авантюрного решения ярко демонстрируют 'Феномен' и 'Пацифика'. А это означает, что на ближайшие годы новых маршрутов, коротких и прямых, не появится. Пока на бирже царит паника, все гоняются за акциями удалённых сайтов майнинга и распродают по дешёвке активы, кажущиеся сомнительными, можно неплохо сыграть, получив колоссальную прибыль, приобретя по дешёвке доли в ценных месторождениях.

Затем, когда станет ясна истинная картина, но бизнес-сообщество ещё не осознает возможности кораблей нового типа, начнётся обратная реакция. Активы компаний, вложивших свои средства в удалённый майнинг, сильно подешевеют, и настанет пора их скупки. Буквально за гроши. Союзники — и Норды, и семьи 'Драгоценного Наследия' — с удовольствием осуществят эту маленькую победоносную экономическую войну. Они станут богаче, намного богаче — а их конкуренты обеднеют. Мелкие держатели акций, которые не догадаются или не смогут объединиться, наверняка разорятся и скатятся в нищету. Так что с того?

Горе побеждённым!

А в экономической войне это не те, кто проиграл какие-то там бессмысленные сражения, не те, кто уступил сильному и лучше вооружённому, нет. Проигрывают те, кто не способен быстро провести анализ новых сведений и принять единственно правильное решение. Те, кто ошибся.

Фритьоф Норд, осознав перспективы, сначала впал в экстаз, а потом полностью погрузился в работу. Ещё бы! Одно лишь усилие, и мечта сбудется: его семья встанет вровень с такими гигантами как Морриганы, Редшилды, Рокфолды. Главное — не упустить момент, не ошибиться. Такая ошибка больше, чем преступление!

Цао же, наоборот, перспективой колоссального обогащения абсолютно не заинтересовался. Всё его свободное время занимали медитация и занятия с Фёдором. Правда, у Ратникова свободного времени оставалось совсем немного: сутками напролёт он и Грауф работали над 'Хантером', стараясь наилучшим образом подготовиться к следующему погружению.

Виктор намеревался изучить 'эффект гиперпаруса', подтвердить возможность движения со скоростью выше одного старва, отработать навигационные модели в Бездне и ещё многое другое. Если бы не жёсткие временные рамки экспедиции и не непредвиденно быстрый износ систем катера, он бы не вылезал из Бездны!

Боже, какое немыслимое поле для научных исследований открылось перед ним! Сам факт того, что до сих пор астрономы и метафизики наблюдали не звёзды, не далёкие галактики, а лишь их изображения, ломал все научные представления о Вселенной!!

Насколько эти изображения соответствуют реальным объектам? Как они формируются, если никакие электромагнитные волны не передаются через Бездну? Соответствует ли их видимое положение реальному? Если нет, то какова ошибка? Что на самом деле окружает Солнечную систему, какова структура гиперкосмоса... вопросов бесконечно много, и ответ на любой из них сулит подлинную революцию в науке. Разве недавно игнорируемый научным сообществом 'лжеучёный' может упустить миг своего триумфа?

Отказаться от столь изощрённой мести надутым академикам и снобам-профессорам выше его сил! И потому Грауф изо всех сил старался быстрее вернуться в невероятный мир, в который ему посчастливилось заглянуть краешком глаз. И в этот раз рядом не будет Цао, остающегося на 'Астре', Дайма, занятого подготовкой к масштабной пресс-конференции, приуроченной к возвращению на Землю. Только Ратников в качестве бортинженера — никто лучше него не знает системы 'Хантера'! — и три специалиста-исследователя из экипажа челенжера. Победа близка, и никто не помешает Грауфу насладиться её плодами!

ГЛАВА 12

ФЕНОМЕН ЮВЭ, ЧАСТЬ II

...мир даже проще, чем кажется.

1

2937, май 19-го, воскресенье,

новости Конфедерейшн ньюс чэнел (Си-Эн-Си).

— ...Сограждане! Мы ведём прямой репортаж о возвращении экспедиции по изучению 'феномена Ювэ'. Без сомнения, это событие станет наиболее значимым в этом веке — а, возможно, на тысячу лет вперёд! Оно изменит до неузнаваемости привычный и уютный мир, ведь...

Репортёр говорил и говорил, от восторга захлёбываясь словами. Посадочное поле космопорта Наньцзин было непривычно пустынно и по больничному чисто вымыто недавно прошедшим дождём. Шестиугольные тёмные плиты из сверхпрочного тяжёлого комео выглядели панцирем огромной черепахи. Они явно внушали опасения многочисленным медиа-журналистам, В.И.П. встречающим и простым обыватели, суетливо толпившимся у самой кромки посадочного сектора для аэрокосмических аппаратов.

— ...Как сообщили из диспетчерской службы, челнок с героическим экипажем малого исследовательского корабля 'Хантер', впервые в человеческой истории преодолевшего барьер скорости света, находится в полутора десятках километров от космодрома. Его прибытие ожидается через несколько минут...

— Летит! Летит!! — закричали в толпе.

Маленькое пятнышко, мелькнувшее в облаках, быстро увеличилось в размерах, демонстрируя взбудораженной публике покатый лоб кабины, короткие оттопыренные крылышки и пару мощных вертикальных стабилизаторов. Из плоского блестящего брюха аппарата подобно лапам вытянулись посадочные полозья. Ещё минута... и вот челнок застыл в воздухе в паре метров над квадратом, очерченным белой краской, а затем мягко и непринуждённо опустился на блестящий панцирь поля — будто тяжёлый жук на тёплый камень.

— ...Наши герои, наконец, прибыли! Если кто-то из вас не в курсе, то с гордостью сообщаю: позавчера президент Морриган наградил главных участников феноменальной экспедиции Цзыпея Цао, Виктора Грауфа, Фёдора Ратникова 'Звёздами Конфедерации' и медалями 'За заслуги'. Мой коллега Торстейн Дайм вместе с многими другими людьми, обеспечивавшими успех катера 'Хантер', получил 'Крест Почёта'. За последние сто сорок шесть лет Дайм — первый медиа журналист, удостоенный столь высокой награды...

Тяжёлая гермодверь отъехала в сторону, и на поле длинным языком выскочили сходни. Автоматика надёжно их зафиксировала, и на перилах зажглись зелёные огоньки, говорящие всем: путь свободен!

— ...Также героям Конфедерации будут вручены высшие награды Восточноазиатского Союза, Северного Альянса и Астурийского Ордена. Об этом объявлено...

Толпа взревела: на верхнюю площадку сходней вышел и картинно остановился профессор Грауф. Реакция публики ему определённо понравилась, и учёной победно вскинул руки вверх, наслаждаясь всеобщим обожанием. По правилам первым должен был выйти Цао, но тот с лёгкой улыбкой уступил это почётное право 'другу' Виктору, отговорившись усталостью от всяческой шумихи. Пусть цунами восхищения достаётся Грауфу, он — гений! Он своим упорством и трудолюбием заслужил и эту встречу, и все награды. Без него и сама экспедиция не состоялась бы!

— ...Вот он, новый Коперник, — почти визжал медиа-корреспондент, — разрушивший старые представления об устройстве Вселенной, новый Колумб, ушедший далеко в смертельные воды омывающего Землю Мирового Океана и благополучно вернувшийся, новый кумир, пролетевший быстрее света! Он...

— Отныне космос открыт для людей! — громко воскликнул Грауф. — Мы нашли путь к звёздам для всех! Человечество более не заперто в своей Колыбели!!..

Он без спешки пошёл вниз по ступеням, а за его спиной на площадке сходень появились Ратников и Дайм. Изготовленная по персональному заказу парадная форма офицеров Исследовательского Флота сидела на них исключительно идеально. Как на рекламном стереоплакате.

— ...Да, да!.. — корреспондент Си-Эн-Си мог только всхлипывать от распирающих его чувств и ничуть не стеснялся этого. — Этот день мы запомним навсегда, на всю жизнь, его будут чтить наши дети и внуки!! Мы счастливы тем, что живём на рубеже эпох. Чуточку терпения, и мы, сограждане, увидим начало Звёздной эры! Корабли Конфедерации человечества достигнут иных миров...

2

Грауф сошёл на поле и остановился, поджидая спутников. Вслед за ним по сходням спускались Ратников и Дайм, а на верхней площадке показались Цао и Норд.

От временного помоста, установленного метрах в пятидесяти от места посадки, тяжёлой трусцой побежал к ним чиновник-ханец. Видимо, какой-то из помощников распорядителя запланированной церемонии.

— ...Встретить героев-исследователей на космодром Наньцзина прибыл президент Конфедерации сэр Бенджамен Морриган. Его сопровождает председатель Объединённой Компании Астроперевозок господин Ву...

Визоры перевели свой 'взгляд' на высокого седого бледного мужчину в строгом костюме и идущего рядом с ним пожилого ханьца. Они с достоинством шествовали к триумфальному помосту в сопровождении многочисленной свиты, состоящей из чиновников и военных.

— ...Президент и председатель намерены лично наградить наших героев, чтобы ещё более подчеркнуть их вклад в дело освоения космического пространства!..

'Сколько дешёвого пафоса!' — Мартин Кейси потянулся за стаканчиком виски, и 'умный' столик, распознав жест, сразу же подкатился к хозяину. — 'Пожалуй, после такого представления конкуренты сэра Бенджамена надолго затихнут. Ха, как их ловко 'обули', ободрав почти до нитки! Только за это можно вручать Грауфу все эти почётные 'висюльки' и поддержать его избрание в академики! Из него получится чудесное шило для всех собравшихся там старых учёных пердунов, ха-ха!'

Кейси глотнул 'огненного' напитка и расслабленно откинулся на спинку кресла-качалки. Осень окончательно вступила в свои права, и леса вокруг Роксайда оделись в праздничные цвета. Мартин и раньше мог подолгу любоваться многоцветием синих елей, солнечно-жёлтых пихт и огненно-красных клёнов, над которыми возвышались изумрудные горы, подёрнутые у самых вершин серебристой изморозью. А сейчас его душа просто пела! Великолепный успех, посрамление конкурентов, уничтожение врагов... ещё и своё состояние Кейси практически удвоил!

'Спасибо, академик Грауф и инженер Ратников!' — Мартин отсалютовал стаканом в сторону севера, где именно сейчас проходила церемония награждения. Сейчас сэр Бенджамен 'толкал' с трибуны свою очередную проникновенную речь, и женщины в толпе встречающих растроганно плакали, вытирая глаза платочками. — 'Боже, какой артист! Какой оглушительный успех!! Да, сэр Бенджамен не только увеличил своё состояние, но практически обеспечил себе победу на следующих выборах! Да и председатель Ву не выглядит разочарованным. Ну да, Союз точно не упустил своё, да и ещё Грауф собирается устроиться в университете Наньцзина...'

— ...Слово для приветствия предоставляется уважаемому председателю Ву Лао!..

Мартин недовольно скривился.

Слушать бесконечные рассуждения ханьца ему не хотелось (хитрец всё равно ничего важного не скажет!), и полковник звонким щелчком пальцев отключил стерео. Всё что надо, он увидел, а теперь лучше побыть в тишине, полюбоваться низким солнцем, поразмышлять...

3

2937, май 22-го, среда,

пустыня Негев, база 'Избранных'.

Ицхак Коэн за те два месяца, которые считался мёртвым, успел и вдоволь поразмышлять, и окончательно ошалеть от тишины и нудных закатов. Других увеселений — не принимать же старенький стерео за развлечение? — на тайной базе 'Избранных' в пустыне Негев не было. И поговорить было не с кем, так как роль обслуживающего персонала здесь исполняли исключительно роботы. И даже повторный разбор действий не позволил Ицхаку понять, чем он вызвал неудовольствие Истинно Избранного.

И вызвал ли?

Будь ребе Ахаспер Скиталец, известный в миру как дряхлый философ-затворник Менахем бен Менахем-Мендл Коэн, действительно недоволен, он не стал бы заморачивать себе голову судьбой своего праправнука.

Родственников, подобных Ицхаку, у ребе пруд пруди, зачем же щадить глупца? В бессмысленном милосердии ребе никогда замечен не был. Скорее, наоборот, действия патриарха всегда были прагматичны без меры. Каждая вина вызывала наказание, каждая победа — награду.

Старец не нуждается в личных встречах, чтобы карать или поощрять. Ребе достаточно силён, чтобы свести с ума любого потомка даже с диаметрально противоположного места планеты. Он может проклясть, лишив провинившегося здоровья и удачи — а что может быть страшнее для всякого представителя избранного народа, чем бесконечные хвори и нескончаемая работа без малейшей надежды на профит?

Ребе может благословить, наградить отличившегося феноменальным долголетием, ясностью ума, отменным здоровьем и успехом в делах. Чего же ещё желать истинному сыну избранного народа в этой жизни?

Но всё это не вынудило бы старца покинуть тайное убежище. Он не любил оставлять свою скрытую от людей 'пустынь' даже на короткий срок, предпочитая использовать для общения защищённую стерео связь.

Что же произошло, в чём оказался виноват бедный Ицхак, если Скиталец принял решение встретиться со своим потомком лицом к лицу?!

Тех, кто за последнее столетие удостоились аудиенции ребе, можно пересчитать по пальцам рук. И все эти люди — его потомки, привлекшие внимание древнего своими феноменальными победами или феерическими поражениями. Победивших он лично благословлял, неудачников — карал. Всякий раз заслуживший внимание старца неузнаваемо менялся, приобретая что-то новое.

То, что делало его сильнее.

И неудачи, и безрадостный нескончаемый труд способны закалить того, кто силён духом, и превратить неудачника в победителя. Тому же, кто добился успеха, не помешает переключиться на другую область деятельности, в которой он ещё не пробовал свои силы.

Победа, как и поражение — очередной поворот на бесконечной дороге. О том, как она приведёт избранный народ к Богу, знает лишь тот, кто проложил этот путь — ребе Ахаспер по прозвищу Скиталец, который уже давно скрылся от человеческой суеты в своей тайной обители...

Ицхак ждал прапрадеда и волновался, потому что никак не мог определить, каков итог его трудов? Добился ли он успеха, на который рассчитывал ребе, или подвёл его собственной неуклюжестью. Что ожидает Ицхака — благословение старца или кара за совершённые ошибки?

Щедрая оплата за многолетний труд, или нищета и 'разбитое корыто' как вечное проклятие Скитальца?

Кстати, расплата — это награда или наказание?..

Солнце уже коснулось краешком недалёкого горизонта. В сумерках песок пустыни казался красно-бурым, а небо над ним приобрело неестественный прозрачно-зелёный цвет. Окружающая тишина чего-то ожидала, куда-то звала, на что-то намекала. Понять бы только, на что?

На время... на место... на какую-то пустыню с красным песком и тусклым зелёным небом?! Разгадывать шарады ему решительно не хотелось. Его деятельная натура хотела настоящей работы, на которой он, даже лишённый имени, сможет принести пользу своему народу.

4

— Воздух сегодня особенно горяч и сух, — Скиталец подошёл тихо, застав глубоко задумавшегося Ицхака врасплох, — и даже вечер не принёс прохлады...

— Дедушка! — Ицхак опустился на колени перед пожилым мужчиной, который выглядел чуть ли не моложе его самого, и склонил свою голову под его сухую крепкую ладонь, — шалом леха (мир тебе)...

— Вэ-алейхем шалом, Ицхак, — хитро улыбнулся Скиталец, — твоим трудом Избранные приобретут мир!

Дед опустил ладонь на его лоб, и сила полилась на Коэна освежающим дождём. Он снова ощутил себя мужчиной, полным сил, а не дряхлеющим стариком. Чувство благодарности переполнило его, но Ицхак не смог вымолвить ни слова.

— Ты сделал большое дело, внук! — ребе потрепал волосы Ицхака, — теперь, после успеха Грауфа, взгляд испорченных людей будет обращён за пределы планеты в другие миры. Морриганы, Норды и остальные потомки наших гонителей окончательно утратят власть. Склока между гоями будет расти вширь, обходя в дальнейшем Детей Завета стороной. Избранные станут сильнее, наши враги ослабнут. Не сразу, но так будет. Только это лишь половина работы, Ицхак. Бог наших праотцев вернётся к своему народу лишь тогда, когда все прочие нечистые народы будут окончательно изгнаны с Земли. Эта планета, эта звёздная система обещаны нам.

— Избранные готовы сражаться! — горячо воскликнул Ицхак. — Пусть нас мало, но дух наш силён и свиреп. Мы — наследники Навина и Самсона, и не дрогнем, когда...

— Это бессмысленно, внук. Прямое столкновение с врагом лишь отдалит конечную цель. Ты помнишь её?

— Земля — для Избранных!

— Именно. Теперь, когда в Бездну открыты пути, на которые надлежит направить всех порченных и нечистых, терпение особенно важно. Пусть самые беспокойные уйдут с Земли. Пусть они своим примером покажут, что за пределами нашего мира можно выжить и жить. За ними неизбежно потянутся бедные и обездоленные, а мы постараемся, чтобы этот поток не иссякал. Их будет становиться всё больше и больше, но пока ушедшие будут ощущать свою связь с Колыбелью, у Избранных ничего не получится. А потому нужно терпеливо следовать плану.

— Плану?..

— Обиды и противоречия будут накапливаться, а склока — разрастаться, и однажды колонизированные миры решат, что им более не нужна Колыбель, что она душит их свободу, стесняет и давит возможности. И тогда Избранные воспользуемся тем, что заставит последних испорченных покинуть нашу Землю, наш мир. Специальное оружие.

— Но, ребе...

— Вот, возьми, маскил (просвещённый)...

В руке Скитальца будто из ниоткуда (Ицхак был готов поклясться, что мгновение назад руки Ахаспера были пусты!) возникла старомодная пластиковая папка. Ребе протянул — почти кинул её — внуку, всё так же стоящему перед ним на коленях:

— ...эти знания существуют лишь на бумаге и в головах немногих. Пусть так будет и впредь. Ознакомься и приступай к работе. Чтобы оружие появилось в срок, начинать нужно прямо сейчас.

— Сейчас? — искренне удивился Коэн. — Ночь на дворе, и разве такое дело стоит начинать после заката?

— Такое — стоит. Скоро сюда прилетит флаер и доставит тебя на новое место. Вся работа будет проходить в тайной лаборатории неподалёку.

— Хорошо, ребе. — кто такой этот Ицхак, чтобы вести споры с Великим?!

— Я хочу, чтобы ты возглавил этот проект. Твоё усердие и удача принесут ему успех. Действуй, внук!

— Да, дедушка, — кивнул Ицхак, удивлённо уставившись на место, где мгновение назад стоял Скиталец. Пусто... так ведь пустыня вокруг! Она молчит, и нигде нет даже намёка на присутствие ещё какой-либо живой души. Только прилив сил и бумаги в руках подтверждали, что ничего Ицхаку Бесфамильному не пригрезилось.

Он открыл папку, чтобы прочитать аннотацию проекта, и застыл в благоговейном ужасе. Такого он и представить себе не мог:

'Использования недокументированных свойств универсальной прививки для создания генетического оружия против потомков Хама и Иафета...'

5

2937, май 31-го, пятница,

Наньцзин, Большой лекционный зал университета.

— ...так экипажем малого исследовательского корабля Хантер было обнаружено пространство с числом измерений больше трёх. Гиперкосмос.

Виктор Грауф впервые в жизни выступал перед многотысячной аудиторией, забитой учёными до отказа. В огромном зале сидели (и стояли в проходах!) не ленивые и глупые студенты, не жадные до дешёвых сенсаций хамоватые журналисты, а самая настоящая элита современной метафизики.

Академики, профессора, ведущие научные сотрудники. Они бросили все дела и примчались в Наньцзин, чтобы выслушать его невероятный доклад. Сообщение, безжалостно разрушающее все старые представления и о свойствах пространства, и о структуре Вселенной.

Такого шока научный мир не испытывал, наверное, со времён яблока Исаака Ньютона и его закона тяготения. Или прозрений Коперника и Галилея, открытий Колумба и Магеллана. Грауф, некоторым образом, предстал перед сообществом учёных одновременно во всех этих ипостасях.

Подобно Копернику и Галилею, он обрушил привычную картину мира и предложил альтернативу, пугающую невообразимыми перспективами. Как Колумб, Магеллан и другие мореплаватели Эпохи Открытий, он нашёл неизведанные пути и скрытые возможности для человечества, показав дорогу к звёздам. Нет-нет, не настоящую дорогу, пока лишь намёк на неё. Едва заметную тропу к иным мирам.

А создание основ новой науки, метафизики пространства, поставило его в один ряд с величайшими учёными человечества. Такими, как Ньютон.

— Простите, профессор! Не могли бы вы уточнить, какое число вы имеете в виду, говоря о пространственных измерениях? — зычный голос молодого мужчины, одного из тех, кому не хватило кресла, и потому он расположился в проходе, достал до самых отдалённых уголков аудитории. — Четыре, пять, шесть? Ведь это целое число, да?

— Я не расслышал вашего имени, извините...

— Доктор Акимов. Тимофей Акимов, ассистент кафедры метафизики, университет Ярославля.

— Вы ошибаетесь, доктор Акимов. Число пространственных измерений обычно не является целой величиной! Разве что, в качестве редкого исключения.

Зал оживлённо зашумел.

— Но как же так... — растерялся Акимов, — это же прописная истина, известная всем. Количество измерений — это количество чисел, используемых для описания движения тел или какого-либо явления. Количество чисел — это всегда целое!!

— Изумительно, доктор! Вы только что блестяще продемонстрировали то, насколько быстро и легко одно понятие может поменяться другим, имеющим похожее название. В своей мысли вы легко перешли от мирового пространства — того сосуда, что содержит в себе все материальные объекты и явления — к пространству физическому, воспринимаемому как среда, в которой мы обитаем, а затем подменили его результатом этого восприятия. То есть описанием движений или явлений. А дальше вы и вовсе перешли к абстракциям в виде чисел...

— Вы говорите ерунду, профессор, подвергая сомнению и даже ревизии очевидное!!

— Ерунда? Каждый маленький ребёнок скажет, что Солнце ходит по кругу над Землёй, а сама Земля — плоская, если не принимать во внимание горы и овраги, конечно. Это истина, которую подтверждает весь его небольшой жизненный опыт.

По аудитории прокатилась волна смешков и стихла, едва лишь Грауф взмахнул рукой, призывая к порядку.

— Любой учёный, — продолжал Виктор, — ставит во главу угла опыт. Эксперимент по проверке гипотезы, способный дать о ней однозначный ответ: можно ли ей доверять — или нет? Обратите внимание, коллеги: этот ответ имеет смысл только с определённой точки зрения, и может измениться на противоположный для другого наблюдателя. Для маленького ребёнка бесспорно: Земля плоская, а Солнце двигается над ней. В рамках тех решений, что ему приходится принимать, этого ответа вполне достаточно. Но для архитектора, проектирующего дома-башни, инженера, создающего аэрокосмические аппараты, необходимо оперировать более современной научной истиной. Она, в свою очередь, оказывается ошибочной, если нужно рассчитать космический полёт со скоростями, сравнимыми со световыми. Ошибка выбора 'истины', на которую следует опереться в каждом конкретном случае, ведёт к катастрофе и человеческим жертвам. Примерами таких катастроф являются и та, что произошла с контейном 'Феномен', и печальная судьба монитора 'Пацифика'. Научная истина относительна и верна лишь для конкретных физических условий. Вы можете доказать, доктор Акимов, что пространство вокруг нас трёхмерно?

— Прямо вот так, сходу? Нет, профессор.

6

— Возможно, вы желаете предложить какой-нибудь эксперимент, который однозначно подтвердит вашу гипотезу о том, что это пространство — трёхмерно?!

— Вообще-то, трёхмерность нашего пространства доказал ещё в седой древности — чуть ли не тысячу лет назад — Пауль Эренфест: согласно его безупречным рассуждениям, показатель степени в знаменателе формулы закона всемирного тяготения должен быть на единицу меньше истинной мерности физического пространства. Этот показатель равен двум, значит число измерений — три. Но, если вам хочется простого объяснения, можно померить длину, ширину и высоту аудитории, профессор! — позволил себе лёгкую улыбку Акимов.

— Хорошая попытка, доктор! — рассмеялся в ответ Грауф. — Увы, её нельзя признать годной: длину и ширину вы сможете измерить сами, а вот для высоты вам придётся воспользоваться примитивной лестницей, современным поясом с тэгравом или математическими расчётами. Очевидно, что эти три измерения неравноправны, так стоит ли говорить именно о трёх измерениях — или третье является таковым лишь частично, процентов этак на семьдесят, а? Так же обстоит дело и с безупречностью рассуждений Эренфеста.

Акимов возмущённо замахал руками, но Грауф его полностью проигнорировал.

— Как было принято в физике в прошлом, её легко подменяли математикой, игнорируя возникающие нестыковки и всяческие глупости. Как это сделали и вы несколько минут назад. Вы исходили из аксиомы — а данное вами определение не что иное, как аксиома! — что мерность физического пространства — это целое число, равное трём, а потом 'логически' это же и доказали. Классическая форма жульничества, дорогой доктор!

— Но, профессор...

— А, обвинение в жульничестве вам не нравится? Охотно заберу его назад! Но тогда и вы со своей стороны откажитесь от попытки выдать тривиальные обмеры за доказательство трёхмерности! Я уж не говорю о сомнительных ссылках на Эренфеста.

— Только если вы, профессор, предложите нам, — Акимов обвёл рукой зал, — однозначный эксперимент для определения истинной мерности пространства!!

Аудитория одобрительно зашумела, поддерживая требование доктора Акимова. Виктор окинул взглядом ряды взволнованных учёных (волки, настоящие волки: зазеваешься — разорвут!) и оскалился улыбкой самого сильного хищника в лесу.

— Извольте, дамы и господа! Например, изучите процессы расширения облака одинаковых частиц в дальнем и ближнем космосе и сравните их между собой. Классический опыт, так сказать. Или вот... да что впустую разводить говорильню? Все сомневающиеся могут совершить путешествие в аномальную область пространства на судне, подобном 'Хантеру', и лично убедиться в моих словах, наблюдая за причинами возникновения феномена Ювэ.

Грауф широким жестом обвёл трёхмерную модель катера, медленно вращающуюся над кафедрой докладчика.

— Только обеспечьте свой будущий кораблик мощными формгравами, создающими 'пузырь' пространства, подходящего для существования жизни, и фрактальной бронёй, неплохо защищающей от неприятностей. Они, уважаемые коллеги, возникают на границе пространств с разной мерностью. Если с привычной нам стороны этого раздела неприятности проявляются в непрерывном потоке электромагнитного излучения, то с 'изнанки' — локальными гравитационными аномалиями. Если защита окажется недостаточной, и корабль, и его экипаж будут обречены на скорую гибель...

Виктор замолчал, глядя куда-то поверх голов слушателей. Напряжённо затих и зал, ожидая продолжения доклада. Собравшиеся, видимо, вспомнили, сколькими жизнями люди заплатили за новое знание.

— Вот голые факты, коллеги! Первое, унипрэн 'Хантера' использовался в качестве единственного источника энергии. Он оставался постоянно полностью заряженным благодаря прямой подзарядке через иико от излучения границы раздела пространств. Есть подробные логи этого процесса, зафиксировавшие происходящее с наносекундной точностью. Второе, в одном из погружений 'Хантера' в аномальную зону был выпущен пробник, изготовленный в мастерских челенжера 'Астра'. Это цельный куб со стороной в один метр из сверхпрочного комео. Изменения, происходящие с этим объектом, фиксировались джи-сенсорами 'Хантера' с разрешением в один микрометр и интервалами в фемтосекунду. Данные преобразовывались по стандартной методике в обычный стерео формат. Всего до окончательного разрушения объекта удалось получить чуть меньше тысячи кадров...

В аудитории зашумели. Все оценили озвученные величины и осознали, с чем придётся столкнуться исследователям феномена Ювэ.

— То есть, профессор, — закричал кто-то с 'галёрки', — кубометр комео бесследно растворился в гиперкосмосе менее чем за пикосекунду?

— Именно так, мой неизвестный коллега, — усмехнулся Грауф, — для иллюстрации моих слов я предлагаю ознакомиться с коротеньким фильмом. Всего сорок секунд, дамы и господа. Зрелище впечатляющее!!

7

Притихшие зрители медленно переваривали зрелище, как кубик комео, который без ущерба выдержал бы огромные температуры и колоссальное давление, за сотню фемтосекунд превращается в шершавый шарик, а затем бесследно истаивает.

— ...вот кадры, полученные после обработки данных о крушении монитора 'Пацифика'. Думаю, катастрофа контейна 'Феномен' шла по такому же сценарию...

В этот раз всё происходило намного дольше. Пока гиперкосмос обгрызал острые углы корабля, приводя его форму к вытянутому эллипсоиду вращения, монитор изо всех сил пытался выбраться из Бездны, в которую неосторожно свалился. Досмотрев ролик, учёные даже зааплодировали. Только непонятно кому — доблестным астронавтам Военного Флота, наперекор обстоятельствам сохранившим себе жизни, или экипажу 'Хантера', собравшему ценнейшие научные данные.

Виктор терпеливо подождал, пока стихли последние хлопки. Теперь на экране, развернувшемся над кафедрой, появилась непонятная картина. На ней затейливо пересекались кривые линии, поверхности, размытые геометрические фигуры. Их будто бы извлекли из фантазий душевнобольного художника-графика.

И весь этот ужас к тому же ещё и шевелился!

— Ещё одним доказательством — пусть и косвенным — сложной мерности мирового пространства служит приобретённый экипажем 'Хантера' опыт навигации в гиперкосмосе. Сейчас вы видите на экране визуализацию ближайших окрестностей 'Хантера' во время его погружения. Для сбора данных были использованы джи-сканеры и весь массив сенсоров, включая масс-детекторы. Эта визуализация выполнена при помощи штатной навигационной программы в полном соответствии с Уставом Исследовательского Флота.

— Но ведь это же просто какой-то хаос! — послышался крик из зала. — Абсолютная мешанина!! Как по этому кошмару можно ориентироваться и управлять кораблём?!

— Полностью согласен с вами, коллега, — поднял руку Грауф, призывая сохранять тишину, — это невозможно. Поэтому те же исходные данные были пересчитаны иусом 'Хантера' по иной модели визуализации, в основу которой положена гипотеза о четырёхмерности данной аномальной области. Результат этого процесса вы видите перед собой.

Аудитория дружно охнула: сводящая с ума мешанина поверхностей и фигур исчезла, а на её месте возникла вполне чёткая картинка. Странный пейзаж: склон горы с морщинами ущелий, и там, наверху, едва угадывается вершина. Или, может быть, 'седло' перевала? Над этим экраном открылось ещё четыре окна, демонстрирующие иные ландшафты — бесконечную поверхность моря или океана, тянущуюся вдаль, едва заметные в густом мареве гористые острова... что это?

— Верхние окна визуализируют результаты, полученные при групповом преобразовании исходных данным по четырём взаимно ортогональным трёхмерным пространствам. Очевидно, что эти изображения сугубо ситуативны, и их можно построить бесконечно много в зависимости от направления взгляда наблюдателя. Пейзаж, выведенный на нижний экран, получен как суперпозиция четырёх верхних ландшафтов и некоторым образом инвариантен. То есть не зависит ни от наблюдателя, ни от того, как строились пейзажи вверху. С этой позиции данное представление можно считать объективным. По нему и производилась навигация 'Хантера' внутри аномалии. Обратите внимание, коллеги: на каждой из картинок присутствует число, отражающее её 'вес' в итоговой визуализации. А на ней, в свою очередь, вы можете видеть некую величину. Её использует навигационная модель как однозначную характеристику результирующего инварианта. Её физический смысл, коллеги — истинная мерность мирового пространства. В местах погружения 'Хантера' эта величина варьировал от трёх целых и пятнадцати сотых до трёх целых восьми десятых.

Слушатели в задних рядах начали подниматься и аплодировать. Грауф повысил голос, чтобы его услышали:

— Всё дело в определениях, доктор Акимов! Если взять за основу ваше, то мерность аномальной области равна четырём. Если же использовать навигационное определение, то оценка глубины гиперкосмоса, раз вам так неугоден термин 'мерность', полученная при изучении феномена Ювэ, меняется в пределах от трёх с небольшим до трёх и восьми десятых.

Вся аудитория уже аплодировала стоя, но Виктор снова поднял руки, призывая всех к тишине.

— У меня нет для вас божественных откровений, дамы и господа. Изучение гиперкосмоса и создание новой науки только начинается. Давайте работать вместе!

8

2937, июнь 05-го, среда,

Ярославль, офис 'Виржин'.

— А теперь всё то же самое для меня, попроще, — усмехнулся Фёдор, протягивая кружку с тёмным пивом Виктору, — вся эта заумь про пространственные измерения для меня как древняя ханьская грамота!

— Так ты ж её вроде как изучаешь, нет?

— Да нет, — Фёдор неопределённо махнул рукой, оставив Виктора в недоумении: то ли изучает, но пока особых успехов нет, то ли не изучает, но его к этому кто-то подталкивает, — неважно...

Фёдор не собирался говорить Грауфу, что внучка Учителя, восхитительная Чжилян, потребовала от Ратникова в доказательство серьёзности его чувств... не кольцо с бриллиантом, нет! Выучить ханьцзы! Да ещё не относительно новую, упрощенную письменность байхуа, а самый древний вариант вэньянь!! Цао на жалобу Фёдора лишь рассмеялся, похлопал ученика по плечу и пробурчал что-то вроде: 'любовь из варвара сделает человека'!

— ...китайская грамота — дело другое. А про гиперкосмос меня спрашивают постоянно, а я... всего лишь простой инженер, Виктор, и ни разу не академик!

К сегодняшнему дню Грауфа успели выбрать в действительные члены всех значимых Академий Колыбели, так что он уже сбился со счёту присвоенных ему научных званий и степеней, среди которых почему-то оказалась ещё и степень доктора медицины Университета Джонатан! Вот уж в чём он совсем не разбирается, увы. Но научный мир счёл столь существенным вклад Грауфа в изучение воздействия гиперкосмоса на здоровье человека, что медики приняли это решение 'на ура'.

Грауфу было намного проще жить, когда его изображали клоуном, а не научным гением сродни Ньютону и Эйнштейну, да-да! Теперь у него нет времени даже на себя. Но для Ратникова... — Виктор вздохнул: не так уж много у него друзей, тем более таких! — на ликбез Ратникова несколько минут найдётся. К тому же парень прав: то, что он не может внятно рассказать окружающим о сделанном открытии, бросает тень и на самого Грауфа, выставляя его каким-то мелочным и ревнивым к славе.

Да подавитесь вы этой славой!!!

Если дух человеческий и вправду перерождается после смерти, то свою следующую жизнь Виктор проведёт в тиши и спокойствии, подальше от всех людских — и околонаучных в особенности! — склок. Устал, знаете ли!

— Ладно уж... 'простой инженер', ха-ха, — невесело усмехнулся Грауф, — слушай...

— Весь внимание... академик, сэр!

— Не подкалывай! — шутливо замахнулся на Ратникова Виктор, — ещё и ты тут зубоскалишь!

— Всё-всё-всё! — примирительно поднял руки Фёдор, — больше ни-ни!

— Ну то-то! — посерьёзнел Виктор, и Фёдор внезапно почувствовал, насколько отвратительна его другу вся эта шумиха вокруг. — Постараюсь изложить всё максимально просто, но... я ведь не школьный учитель!

Грауф, будто заранее извиняясь, развёл руками.

— Тогда рассказывай как для детей дошкольного возраста. Как раз по мне! Так что такое 'гиперкосмос'?

— В двух словах просто не объяснишь. Представь себе огромный мешок — или, может быть, цистерну, наполненную чем-то вроде 'жидкости'. В ней 'плавают' связки мешков поменьше — это метагалактики. Они содержат маленькие мешочки (галактики) и опять-таки заполнены 'жидкостью', но немного иной. В свою очередь, внутри них плавают маленькие пузырьки. Это звёздные системы. Такие, как наша колыбель. И мы.

— Да уж... детишки ясельного возраста... хм.

— Ты же сам просил — для дошкольников!

— Пока всё понятно, — отозвался Фёдор, — но хотелось бы уже повзрослеть и выбраться из колыбельки!

— Не только тебе, — кивнул Грауф. — Внутри пузырьков есть свет, но за пределы тонкой оболочки он проникнуть не в состоянии. В 'жидкости', в которой мы 'плаваем', царит тьма. Электромагнитные волны вне зависимости от частоты в гиперкосмосе не распространяются. Так же как звуковые — в вакууме.

— Проще, Виктор! Ну откуда дитё может знать о каких-то ещё волнах помимо тех, что на поверхности лужи?

— Куда уж проще? — фыркнул Грауф. — Сразу скажу, причина, по которой мы видим что-то вроде звёзд, мне неизвестна. Возможно, между некоторыми пузырьками есть какие-то дополнительные связи, благодаря которым и возникают эти изображения на стенках пузыря... да. Может быть, эти стенки преобразуют свет во что-то ещё... но, чтобы ответить на этот вопрос, нужны дополнительные длительные и кропотливые исследования.

Длительные, хм! Многие десятки, а то и сотни лет. Жаль, что они вряд ли доживут до отправления первой Звёздной экспедиции! Область феномена Ювэ — просто маленькая лагуна внутри атолла под названием Солнечная система... нет, 'Колыбель' звучит лучше!

А за пределами Колыбели царствует бушующий межзвёздный 'океан', который сразу же 'утопит' любой современный корабль. Даже такой как 'Хантер'.

Чтобы пересечь Бездну, нужны большие корабли.

'Парусники', — подумал Грауф, вспомнив об 'эффекте третьего формграва', — 'это будут парусники, и тот 'ветер', что наполняет гиперкосмос, потащит их к иным звёздам!'

— Главное, что удалось доказать — наша Вселенная сильно фрагментирована, и физические законы в её относительно изолированных друг от друга частях не одинаковы. Можно лишь предполагать, что для 'пузырьков' Создатель дал одни законы, а для Бездны — другие, хотя их разнообразие может быть куда больше. Поэтому в Мире Колыбели, где существует свет, ничто не может двигаться быстрее света. Там, где его нет, нет и подобных ограничений. Логи 'Хантера' показывают, что в отдельные моменты он превышал скорость света в пять и две десятых раза, а проходил заявленные маршруты со средней скоростью две и четыре десятых световых.

Сейчас Грауф был абсолютно уверен: большой корабль с мощными парусами сможет двигаться намного быстрее. И если до Проксимы Центавра или звезды Барнарда переход потребует всего лишь месяц, то почему бы их не навестить?!..

ЭПИЛОГ

В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ВСЁ ИНАЧЕ

...чем на самом деле.

1

2937, июнь 19-го, среда,

Чэнду, резиденция семьи Цао.

Цзыпей любил этот старый дом, вместе с которым он провёл не одно тысячелетие. Сейчас его воспринимают как 'дворец', но во времена правления его брата подобное убежище для сына императора Цао Цао назвали бы шалашиком. 'Ты хочешь опозорить своего отца, поселившись в хижине?' — злая отповедь Цао Пея, увидевшего проект этого дома, до сих пор звенела в ушах.

С точки зрения Цао Чжи — так в то время называли Цзыпея — монолитный каменный квадрат со стороной в двадцать пять метров давал идеальную опору для всего строения. Этот фундамент высотой в четыре метра вырезали из цельной тёмно-серой скалы, выступающей из склона заросшей лесом горы.

Насыщенный красный цвет четырёх башенок по краям квадратной платформы, колонн и портиков наружной галереи, опоясывающей три этажа жилых помещений, лишь немного потемнел от времени, но по-прежнему сочен и гармонично сочетается с тёмной сине-зелёной хвоей огромных сосен. Деревья вытянулись выше крыш-пагод, покрытых тёмно-зелёной 'небесной' черепицей, и спрятали убежище семьи Цао от нескромных взоров спутников и летательных аппаратов.

Сердце жилища — домашняя часовня с алтарём. Справа от него сейчас стоят три свечи и три чашки с тёмно-красным, почти чёрным вином. Это три ли, они формируют сяо, почтительность к предкам. Символы перерождающего огня и живой воды посвящены Великому предку Паньгу и Великой матери Нюйва, творцам рода Цао. Барабан — знак небесного покровителя Цзыпея, бога бури и грома Лэйгуна.

Цзыпей, мягко ступая по толстому ковру, поставил свечи по бокам нефритовых фигурок дракона (в честь отца) и феникса (в честь матери) и встал перед ними на колени.

Внучка Чжилян опустилась на колени справа и чуть позади него, протянув дедушке серебряный поднос с ароматными палочками. Цзыпей принял курительницу правой рукой и плавно провёл левой над палочками.

Подождав, пока ритуальное подношение задымится, Цао опустил поднос перед святыми символами своей семьи и низко-низко поклонился, достав лбом до толстого ковра. Его движение в точности повторила Чжилян.

В ответ на поклоны барабан громко зарокотал, а звери, дракон и феникс, потянули к себе ароматный дым. Жертвы приняты, и с Цао готовы говорить!

— Иди, внучка! Тебе не стоит присутствовать здесь, пока я буду говорить с нашим небесным покровителем!

— Конечно, дедушка!

Чжилян аккуратно без всякой спешки встала, низко поклонилась алтарю, чуть менее глубоко — Цзыпею, и мелко семеня ножками, вышла из внутренней часовенки.

Реальность далеко не такая, какой её привыкли воспринимать люди. Рядом с обыденностью есть мир иной, невидимый человеческому глазу, и столь же доступный в ощущениях и чувствах. Но не всем. Рокот барабана стих, сменившись густой тишиной.

Яркий до того свет свечей притух, а со стен и даже высокого сводчатого потолка часовенки полезли густые тени. Ароматный дым палочек расползся вокруг Цао прозрачным туманом и завис над барабаном, собираясь в высокую плотную фигуру, похожую на копну сена.

— Господин мой Лэйгун, — почтительно склонился перед странным белёсым гостем Цао, — счастлив приветствовать тебя в доме моей семьи.

— Хорошо... — едва слышно вздохнул туман. Чашки с вином мгновенно высохли, а туман приобрёл едва заметный красноватый оттенок, — ...я помню тебя, существо! Вижу, и ты не забыл? Я не доволен тобой, маленький Чжи...

— Я почувствовал это, господин мой Лэйгун, — ещё ниже склонился Цао.

Туман уплотнился ещё больше, и в нём появилась фигура, похожая на человеческую. Голову гостя увенчивал рогатый круглый шлем, а тело укрывал серебристый доспех. На бедре воина висели ножны с прямым мечом, а массивным молотом в правой руке он помахивал так, будто это невесомое пёрышко.

'Ну да, он же соткан из тумана', — подумал Цао.

— Не называй меня так, существо, — в ответном выдохе гостя появились рокочущие нотки, — у меня много имён, и все они — лишь отражение форм, видимых людям! Ты видишь и умеешь больше, с тебя и спрос другой.

— Я виноват, мой господин, — Цао мысленно добавил к этим словам правильный образ, окрасил его чувствами и постарался как можно полнее передать его туманному гостю, — нижайше прошу меня простить и объяснить...

— Объяснить? Хо-хо-хо!! — зарокотал призрачный воин. — Не учитель я! Но твой мудрый наставник Чжугэ Лян просил за тебя, и потому внемли, недостойный...

2

На Цао обрушилась круговерть образов и видений, прижимая и распластывая его на ковре. В этом месиве присутствовали и далёкая пустынная планета у оранжевого светила, и иные звёздные миры, окружающие Архипелаг Колыбели. Вся Вселенная распахнулась перед Цзыпеем. Казалось, сделать один шаг — и ханец ступит на жаркую и пустынную Проксиму, или окажется в окружении низких каменистых гор на безымянной планете вблизи Звезды Барнарда, но...

Что-то не пускает!

Внучка Чжилян... ученик Фёдор... семейный алтарь, доставшийся в наследство от отца, Цао Цао... этот дом, Восточноазиатский Союз, который он так долго собирал и упрямо вёл к вершине, несмотря на глупость и жадность очередного правителя, полагающего именно себя 'пупом Земли'. Всё это крепкими узами держало Цзыпея здесь, не давая отправиться на зов далёкой оранжевой звезды.

И главная ошибка Цао, которую видения обнажили как морское дно при отливе — безответственность. Он наставлял, но не спрашивал результат. Он ждал, когда окружающие его люди 'созреют', чтобы понять простую истину: в действительности всё не так, как на самом деле...

Кто первым постиг эту истину? Сыма Цянь? Нагарджуна? Коперник? Эйнштейн? Экзюпери? Как много имён, сколько безуспешных попыток! Видения будто упрекали его, говоря: взялся вести — веди, отступников — карай. Без ответственности нет свободы...

Когда идёшь к цели, не нужно винить препятствия и помехи, встреченные на пути в том, что они мешают пройти. Они закрывают дорогу страннику только тогда, когда он не готов. Не вини препятствия, вини свою слабость.

Цао понял, что слаб. Он ещё не готов выйти на следующий этап своего пути. Не сейчас. Сначала нужно исправить свои ошибки.

Его последний ученик, Фёдор, и внучка Чжилян возродят династию Цао, а задача старого Чжи — правильно воспитать их детей, внуков, правнуков, чтобы их кропотливая работа когда-нибудь — пусть через тысячу лет — смогла воссоздать великую Империю.

То есть такое социальное объединение, в котором люди будут изначально нацелены на развитие, на преодоление собственных слабостей и недостатков. Где они будут стопроцентно ответственны за свои поступки. Где ложь не превратиться в основу государственной политики, и за неё будут карать столь же жёстко, как и за убийства.

Мечты... но разве высшая ответственность для таких как он не связана с обязанностью их воплощения в реальную жизнь? Кому много дано, с того и спрос выше...

Разве позволят ребёнку обрести свободу, пока он не научиться ответственности за свои поступки?

Так и человечество не сможет выйти за пределы своей Колыбели, пока оно отягощено... хм, злом? Именно злом — а как ещё назвать болезнь, съедающую человечество? Кажется, именно от неё пытался избавить евреев библейский Моисей, когда спустился с горы Синай со скрижалями Завета и увидел 'народ свой', отплясывающий вокруг идола золотого тельца? А лечение — 'мечом своим истреби виновных...'

Истреби... ведь именно безудержное обогащение немногих как идол золотого тельца стоит на пути людей в Царствие Небесное. Убери его — станут доступны иные звёзды и все чудеса мира. И начать следует с тех, кто извратил смысл пути, кто служит Тельцу, а не людям. Цао не может отвечать за всех подобных существ. Только за тех, кого вёл лично. Это Ли Цуаньбан и Ву Лао.

А затем... люди такие разные! Есть те, кто готов бежать в светлое будущее сам, но большинство, даже сидя в духовной нищете, не захочет ничего менять. Так почему должны всё решать те, кто мешает развитию человечества, кто тяжёлым грузом всё больше погружают его в болото окончательного вырождения?

Цао встряхнулся, отгоняя прочь кружение образов. Цель ясна, путь проложен. Все свои силы он обязан тратить на то, чтобы вывести человечество на тонкую тропку к звёздам, помочь организации Первой Звёздной экспедиции. Богатства иных миров обрушат экономику и вызовут кризис. Он метлой выгонит нищих духом из уютной колыбельки и заставит Конфедерацию измениться.

— Благодарю, господин мой, — поклонился Цао.

— Делай, что должен — и Вселенная откроется перед тобой, — затихающим рокотом отозвался туман, — будь твёрд. Дорога в тысячу лет начинается с первого шага, и её может осилить лишь тот, кто не боится жить...

Последние слова звучали не громче дуновения ветерка, от курительных палочек остались лишь маленькие кучки золы, а свечи, дрогнув, затухли. Часовенка погрузилась во мрак подобный тому, что окружал 'Хантер' в Бездне. Лишь несколько догорающих искорок каким-то чудом ещё крутились под потолком. Как звёзды.

Цао счёл это благоприятным знаком.

3

2937, ноябрь, Сан-Астурия.

— Ваша светлость, — сдержанно поклонился капитан-генерал Ордена своему монарху.

Его фигура выражала глубочайшую скорбь. Траурные одежды ещё более подчёркивали душевные страдания дона Сезара. Если бы Карлос XVI не знал бы этого человека столь хорошо, наверное, герцогу стало бы неудобно: и как он посмел отвлечь своего офика от страданий? В то время как сердце капитан-генерала обливается кровью...

Тьфу! У графа Ацинено де Ореаспера нет сердца, этот факт широко известен аристократии Астурии. Скорее всего, капитан-генерал доволен, поскольку паршивая овца, позор его рода, племянница Маргарита Ацинено-и-Эвес более не будет отравлять ему жизнь.

Изображать скорбь требуют приличия.

Карлосу, наоборот, нравилась эта шебутная девчонка. Она постоянно напоминала чопорным астурийским донам, что можно (и нужно!) жить не по правилам, не по уставам или энцикликам Ордена, а по движению души и велению сердца. Для герцога гибель Маргариты стала ударом, но те же правила приличия не позволяли ему открыто выражать свою скорбь.

В его положении можно лишь проявить сочувствие.

Зачем сочувствие тому, кто и чувств-то не имеет?!

— Рассказывай, дон Сезар, — участливо показал на кресло герцог, — и заодно объясни-ка мне, как могло случиться, что возглавляемая тобой хвалёная спецслужба Святого Ордена так облажалась?

Дон Сезар без спешки уселся в предложенное кресло. Для него не было секретом, что прохладное отношение герцога теперь превратилось в стойкую неприязнь, хотя даже сейчас он не мог понять причину подобного отношения.

Операция по приобретению влияния на одного из высокопоставленных офиков Восточноазиатского Союза была безупречно продумана и идеально начата. Ребёнок, который родился бы у Маргариты, прочно привязал бы 'Няшку' Ли к разведке Астурии. Классическая 'вилка' для политика! Если Цуаньбан признает ребёнка своим, его ждёт долгое 'сотрудничество' с доном Сезаром. Если публично сообщит, что у мальчика другой отец (молодец, Ратников, не подвёл!) — политическая карьера 'Няшки' окончится, а его род будет опозорен. С учётом больших амбиций Цуаньбана, оставалось его лишь чуть-чуть 'подтолкнуть' к принятию 'правильного' решения.

И вот здесь произошёл сбой: личный секретарь председателя Ву повёл себя не так, как предсказывали аналитики. Вместо того, чтобы или уйти в отставку, или согласиться на роль астурийского агента, этот безумец решил избавиться и от 'лишнего' ребёнка, и от строптивой 'игрушки'. Он взорвал Центр репродукции!

Не сам, конечно. Формально 'Няшка' Ли не при чём.

Всё сделано другими.

— Всё произошло очень быстро, ваша светлость. Блок, который посещала Маргарита, взорвался, когда она его уже покидала. К сожалению, ударная волна была такой силы, что сбросила мою племянницу с лестницы и серьёзно поломала. Несмотря на усилия лучших врачей, вчера вечером сеньора Ацинено-и-Эвес Ли скончалась...

— Сочувствую твоему горю, дон Сезар, — герцог промокнул глаза платочком, — такая молодая!..

'Клоун', — мысленно фыркнул Ореаспера, — 'без твоего попустительства и молчаливого одобрения диверсант, нанятый Ли, просто не смог бы пробраться в медицинский центр. Такую операцию сорвал, паразит! Ничего, если расследование Ордена покажет...'

— Ужасно, ужасно! — продолжал дон Карлос. — Но трагедия могла бы стать ещё горше, если бы по счастливому стечению обстоятельств ребёнок не выжил...

'Что?!' — граф едва не выдал своего удивления внимательно смотрящему на него сюзерену. — 'Это означает, что операцию по приручению Цуаньбана можно эффективно продолжить. Так даже лучше: исчезла помеха в виде матери ребёнка! Гениальный поворот!'

— Неужели мальчик выжил?!

Дон Сезар бросил восхищенный взгляд на герцога. Да он же сволочь поопаснее самого капитан-генерала! Поразительно, но до этого момента он даже не подозревал, что Карлос обладает таким талантом! Надо бы быть с ним поосторожнее, не то...

— Странно, дон Сезар, что не ты рассказываешь мне о новостях, а я — своему начальнику разведки. Я понимаю, что эта трагедия выбила тебя из колеи, но для офика такого ранга недопустимо...

Ослепительное прозрение заставило Ореасперу покачнуться в кресле: герцог затеял эту комбинацию, чтобы отправить Сезара в опалу и отставку, а на его место поставить выскочку Трастамару?!!

— Полагаю, дон Сезар, тебе потребуется отдых. Передай все дела дону Франсиско де Трастамара, он уже в курсе и ждёт.

'Это к тому, чтобы я даже 'дёргаться' не пытался', — сообразил Ореаспера. Сейчас он будто ухнул в туман. Тот удушливо обволакивал офика со всех сторон.

— Надеюсь, на отдыхе ты не откажешься от наблюдения за пнику с вашим внучатым племянником. Запас прочности у этих аппаратов очень велик, так что взрыв его не повредил. Однако в результате кратковременного сбоя питания, пнику перешёл в режим глубокой гибернации. Медики говорят, что процесс развития замедлился чуть ли не в тысячу раз. Инженеры пока не придумали, как заставить аппарат в работать нормально.

— Обещаю, что позабочусь о мальчике... и детям своим завещаю присмотреть за ним, — не удержался от маленькой шпильки Ореаспера.

— О, я не сомневаюсь в тебе! — ухмыльнулся Карлос. — Возможно, тебе станет легче справиться с горем и непростой обязанностью по контролю над пнику, если я скажу, что час назад разбился флаер. На его борту находились председатель Ву Лао и его личный секретарь Ли Цуаньбан. Говорят, у машины отказал кограв. Странно, правда? Эти устройства имеют колоссальную надёжность, так что подобные аварии крайне редки...

3

2937, ноябрь, Сан-Астурия.

— Ваша светлость, — сдержанно поклонился капитан-генерал Ордена своему монарху.

Его фигура выражала глубочайшую скорбь. Траурные одежды ещё более подчёркивали душевные страдания дона Сезара. Если бы Карлос XVI не знал бы этого человека столь хорошо, наверное, герцогу стало бы неудобно: и как он посмел отвлечь своего офика от страданий? В то время как сердце капитан-генерала обливается кровью...

Тьфу! У графа Ацинено де Ореаспера нет сердца, этот факт широко известен аристократии Астурии. Скорее всего, капитан-генерал доволен, поскольку паршивая овца, позор его рода, племянница Маргарита Ацинено-и-Эвес более не будет отравлять ему жизнь.

Изображать скорбь требуют приличия.

Карлосу, наоборот, нравилась эта шебутная девчонка. Она постоянно напоминала чопорным астурийским донам, что можно (и нужно!) жить не по правилам, не по уставам или энцикликам Ордена, а по движению души и велению сердца. Для герцога гибель Маргариты стала ударом, но те же правила приличия не позволяли ему открыто выражать свою скорбь.

В его положении можно лишь проявить сочувствие.

Зачем сочувствие тому, кто и чувств-то не имеет?!

— Рассказывай, дон Сезар, — участливо показал на кресло герцог, — и заодно объясни-ка мне, как могло случиться, что возглавляемая тобой хвалёная спецслужба Святого Ордена так облажалась?

Дон Сезар без спешки уселся в предложенное кресло. Для него не было секретом, что прохладное отношение герцога теперь превратилось в стойкую неприязнь, хотя даже сейчас он не мог понять причину подобного отношения.

Операция по приобретению влияния на одного из высокопоставленных офиков Восточноазиатского Союза была безупречно продумана и идеально начата. Ребёнок, который родился бы у Маргариты, прочно привязал бы 'Няшку' Ли к разведке Астурии. Классическая 'вилка' для политика! Если Цуаньбан признает ребёнка своим, его ждёт долгое 'сотрудничество' с доном Сезаром. Если публично сообщит, что у мальчика другой отец (молодец, Ратников, не подвёл!) — политическая карьера 'Няшки' окончится, а его род будет опозорен. С учётом больших амбиций Цуаньбана, оставалось его лишь чуть-чуть 'подтолкнуть' к принятию 'правильного' решения.

И вот здесь произошёл сбой: личный секретарь председателя Ву повёл себя не так, как предсказывали аналитики. Вместо того, чтобы или уйти в отставку, или согласиться на роль астурийского агента, этот безумец решил избавиться и от 'лишнего' ребёнка, и от строптивой 'игрушки'. Он взорвал Центр репродукции!

Не сам, конечно. Формально 'Няшка' Ли не при чём.

Всё сделано другими.

— Всё произошло очень быстро, ваша светлость. Блок, который посещала Маргарита, взорвался, когда она его уже покидала. К сожалению, ударная волна была такой силы, что сбросила мою племянницу с лестницы и серьёзно поломала. Несмотря на усилия лучших врачей, вчера вечером сеньора Ацинено-и-Эвес Ли скончалась...

— Сочувствую твоему горю, дон Сезар, — герцог промокнул глаза платочком, — такая молодая!..

'Клоун', — мысленно фыркнул Ореаспера, — 'без твоего попустительства и молчаливого одобрения диверсант, нанятый Ли, просто не смог бы пробраться в медицинский центр. Такую операцию сорвал, паразит! Ничего, если расследование Ордена покажет...'

— Ужасно, ужасно! — продолжал дон Карлос. — Но трагедия могла бы стать ещё горше, если бы по счастливому стечению обстоятельств ребёнок не выжил...

'Что?!' — граф едва не выдал своего удивления внимательно смотрящему на него сюзерену. — 'Это означает, что операцию по приручению Цуаньбана можно эффективно продолжить. Так даже лучше: исчезла помеха в виде матери ребёнка! Гениальный поворот!'

— Неужели мальчик выжил?!

Дон Сезар бросил восхищенный взгляд на герцога. Да он же сволочь поопаснее самого капитан-генерала! Поразительно, но до этого момента он даже не подозревал, что Карлос обладает таким талантом! Надо бы быть с ним поосторожнее, не то...

— Странно, дон Сезар, что не ты рассказываешь мне о новостях, а я — своему начальнику разведки. Я понимаю, что эта трагедия выбила тебя из колеи, но для офика такого ранга недопустимо...

Ослепительное прозрение заставило Ореасперу покачнуться в кресле: герцог затеял эту комбинацию, чтобы отправить Сезара в опалу и отставку, а на его место поставить выскочку Трастамару?!!

— Полагаю, дон Сезар, тебе потребуется отдых. Передай все дела дону Франсиско де Трастамара, он уже в курсе и ждёт.

'Это к тому, чтобы я даже 'дёргаться' не пытался', — сообразил Ореаспера. Сейчас он будто ухнул в туман. Тот удушливо обволакивал офика со всех сторон.

— Надеюсь, на отдыхе ты не откажешься от наблюдения за пнику с вашим внучатым племянником. Запас прочности у этих аппаратов очень велик, так что взрыв его не повредил. Однако в результате кратковременного сбоя питания, пнику перешёл в режим глубокой гибернации. Медики говорят, что процесс развития замедлился чуть ли не в тысячу раз. Инженеры пока не придумали, как заставить аппарат в работать нормально.

— Обещаю, что позабочусь о мальчике... и детям своим завещаю присмотреть за ним, — не удержался от маленькой шпильки Ореаспера.

— О, я не сомневаюсь в тебе! — ухмыльнулся Карлос. — Возможно, тебе станет легче справиться с горем и непростой обязанностью по контролю над пнику, если я скажу, что час назад разбился флаер. На его борту находились председатель Ву Лао и его личный секретарь Ли Цуаньбан. Говорят, у машины отказал кограв. Странно, правда? Эти устройства имеют колоссальную надёжность, так что подобные аварии крайне редки...

4

2942, мая 29-го, воскресенье,

Порт Ярославль, верфь 'Виржин'.

— ...А в действительности всё оказалось совсем иначе, — последние пару лет Грауф приобрёл дурную привычку, приезжая в гости к приятелю, жаловаться на жизнь, — чем виделось даже мне! Ты только подумай, Фёдор: все знания людей, полученные до исследования феномена Ювэ, не стоят даже инфоров, на которых записаны. Потому, что за их очистку надо ещё заплатить!..

Ратников, краем уха слушая словоизлияния Виктора, следил за своим маленьким сыном, который увлечённо лазил по огромному скелету нового корабля. Его немного беспокоила такая активность ребёнка, но его мама, красавица Юлия, которую раньше звали Чжилян, смотрела на забавы Михаила со спокойствием и умилением.

Ну да, Фёдор выучил и ханьцзы, и байхуа месяца за два, и внучка (правнучка?) Цао дала с благословения старшего родственника положительный ответ на предложение знаменитого инженера. Впрочем, известность Ратникова не имела для Чжилян никакого значения, а вот статус личного ученика Цзыпея вызывал у девушки огромное уважение.

Через год после свадьбы Ратниковы отпраздновали прибавление в семействе, а их сын, Михаил Фёдорович, порадовал родителей и прадеда тремя с половиной килограммами отменного здоровья. Любопытством, стремлением постоянно что-то мастерить и лёгкостью характера маленький Ратников пошёл в отца, так что Фёдор не сомневался, кому передаст своё дело.

Верфи 'Виржин'. Они полностью заменили старый док, где можно было строить лишь катера и яхты. Сейчас же на стапели возникали контуры уже второго по счёту настоящего корабля, способного погружаться в Бездну.

— Все знания, Фёдор, которые человечество скопило за тысячу лет, — продолжал сокрушаться Виктор. Будто бы не лично он разрушил карточный домик прежней метафизики!

— Да ладно тебе придуриваться, Вик, — фыркнул Фёдор, — далеко не все, а только по физике Дальнего Космоса. В остальном ничего не изменилось, в университетах сидят те же старые жо...

— Ну спасибо, друг! Не ждал, что с твоей лёгкой руки попаду под подобное определение!

— ...в президентах — всё тот же Морриган, а... — невозмутимо продолжал Ратников.

— Как ты не понимаешь? — закипел Виктор. — Те самые люди, которые всячески поносили меня и мои научные взгляды, теперь учат им студентов!!

— Что, плохо учат? — ехидно поинтересовался Фёдор. — Нет? Так чего ты беспокоишься! Академикам тоже кушать хочется, а научная истина... тут тебе любой студент скажет, что блестящее открытие академика Грауфа доказало...

— Хм... — нахмурился Виктор, — ...не в этом дело!

— А... так тебе обидно, что старпёры так и не понесли никакого наказания за то, что так долго гнобили — хи-хи! — самого гениального учёного современности?! Теперь ты навечно встал в один ряд с Николаем Коперником и Галилео Галилеем, ага?!!

— Тьфу, — в досаде на приятеле сплюнул Грауф, — у тебя язык без костей!

— Так хорошие учителя помогли, знаешь ли! — расхохотался Фёдор. — Я так понимаю, что власти опять пытаются урезать финансирование на твои программы исследования Бездны?

— Как ты догадался?

Грауф так искренне удивился, что Фёдор на мгновение даже ему поверил. Вот же артист!

— Ну зачем же ещё академику и профессору десятка крупнейших университетов понадобилось навестить старого приятеля, да ещё он не поленился ради этого удовольствия подняться на орбиту?

— Хм-м, не ожидал от тебя такой проницательности! — на усмешку Виктора Федор просто пожал плечами. — Знаю, знаю, — поспешил добавить Грауф, — у тебя просто были хорошие учителя!

— Тебя я считаю одним из них, — кивнул Фёдор, — я до сих пор так и не встретил более циничного и наглого прохвоста, чем ты!

— Жизнь такая! — ничуть не обиделся Виктор.

— Ну, если сама жизнь... — развёл руками Ратников, — тогда давай к делу! Итак, что тебя привело на орбиту?

— Новый проект. Мне нужен корабль...

— Пф-ф! Чтобы построить корабль, нужны деньги... У тебя они есть?

— Не будь занудой, Фёдор!

— Хорошо. Но сначала деньги — потом строительство. У меня, между прочим, заказы на год вперёд.

— Год вперёд?! Это подачка от Морригана. Он дал пинка Адмиралтейству, чтобы то оплатило два-три малых исследовательских корабля сходных с 'Хантером'. А вот частники, как я понимаю, с заказами не спешат?

Грауф указал на самое больное место 'Виржин'. Как только выяснилось, что всё время перехода через Бездну придётся идти на активных мирдах, интерес к 'коротким путям' резко упал. Кто же захочет нести дополнительные траты на расходную массу, топливо и дополнительную оплату инженеру-механику, если по старинке дешевле?

— Ты прав, Вик.

Грауф покровительственно потрепал Фёдора по плечу. Конечно же, он прав. Как и всегда.

— Не расстраивайся, друг. Я готов снова спасти твой бизнес. У меня готов проект движителя, который в Бездне будет крайне эффективен и не потребует ни топлива, ни каких-либо ресурсов.

— Так не бывает, — покачал головой Фёдор.

— О! Это смотря у кого! У меня — с твоей помощью, конечно — всё получится! Даю намёк: помнишь эффект бокового сноса, который возник на 'Хантере' при активации третьего формграва?

— Ну и?.. — недоумённо поднял взгляд Ратников.

— Не 'ну', дубина, а парус. Гиперпространственный парус, ты понимаешь? При погружении в Бездну экипаж поднимает паруса!! Они понесут корабль к цели, не требуя затрат топлива и к тому же будут заряжать унипрэны!

Мысль приятеля Фёдор уловил сразу: благодаря таким "парусам" все 'короткие пути' станут намного выгоднее обычных, а 'Виржин' пока остаётся единственной компанией, имеющей лицензию на строительство кораблей нового типа.

— Перспективно, согласен. Но денег, увы, нет. Да и вдвоём мы такой проект не потянем.

— Может быть, родственники твоей жены не откажутся поучаствовать в столь прибыльном деле? У меня — новая технология, сулящая огромные прибыли, у тебя — лицензия и верфь, с них — деньги...

— Звучит заманчиво, Вик. Но Морриганы не дадут Восточноазиатскому союзу влезть в этот бизнес. Ты даже не представляешь, какое на меня началось давление тогда, когда я оформлял лицензию. Так бы и остался на 'бобах', если бы не помощь Фритьофа...

Ратников замолчал, опасаясь упустить мысль, переглянулся с Грауфом и выпалил:

— Норды!!..

— Хм-м... пожалуй, это выход, — согласился Грауф, — но они захотят получить равные права на производства кораблей для 'Норд шиппинг'. Ты потеряешь монополию!

— Ерунда! Её всё равно вот-вот ликвидируют под предлогом 'защиты интересов всего человечества'...

Редшилды, Кеннеты, Джонатаны не оставляли своим вниманием 'Виржин'. Они постоянно по любому поводу вставляли кораблестроительной компании Ратникова 'палки в колёса', желая её скорейшего банкротства, и напоминали голодных стервятников, с нетерпением ждущих подходящего момента для начала пиршества.

— О!!.. — Грауф даже не смог подобрать подходящих к этому случаю ругательств!

Последние годы он немного выпустил из вида Ратникова и его фирму, полагая, что у него всё должно быть в порядке. Не то чтобы самый знаменитый учёный современности (Грауф гордился этим неофициальным званием) мог серьёзно поддержать приятеля вопреки интересам именитых людей, но при желании с помощью медиа-прессы был способен раздуть огромный скандал. Он бы точно не понравился 'стервятникам'.

Но и президент Морриган, и научное сообщество вряд ли одобрили подобную инициативу Грауфа, а в грядущей конфронтации Виктор вполне мог и сам серьёзно пострадать. Нет-нет, если бы подобный скандал действительно смог бы помочь Фёдору, Виктор бы ни мгновения не колебался...

— Лучше уж я поделюсь лицензией добровольно — и с 'Драгоценным Наследием', и с Орденом тоже — в обмен на финансирование твоего нового проекта...

Да, это — наилучший выход.

— ...как ты называешь этот движитель для кораблей? 'Космический парус', да?

— 'Гиперпарус', Фёдор, — Грауф мечтательно улыбнулся, — весьма символично, что корабли, покоряющие Бездну, будут настоящими парусниками. Как и те, на которых наши предки осваивали океанские просторы...

=================== КОНЕЦ КНИГИ ============================

ВНИМАНИЕ!! Это — черновик для правки и обсуждения!!!