Полукровка полукровке рознь

Итак... мы с Элом остались одни...

Обновление от 14.08.2014

— Рассказывай! — Я сощурилась, внимательно разглядывая брюнета.

— Зай, о чём ты? — Он приблизился и заключил меня в объятья. — Может, лучше пойдём в мою спальню... — В предложении моего мужчины явно содержался намёк на то, что скучно нам не будет. — А то мой папаша всю твою комнату разворотил.

— Нет! — Решительно и строго отрезала я, в первую очередь, пытаясь повлиять на собственный организм, который разве что в ладоши от нетерпения не хлопал. — Сначала я хочу услышать правду. Ты говорил, что не хотел становиться магистром... — Я вывернулась из мёртвой хватки жениха и присела на краешек разломанной кровати.

— Видишь ли, у меня была старшая сестра. — Он примостился рядом. — Шепсит родилась всего на девятнадцать лет раньше, но по кеметским законам отцу должна была наследовать именно она. Так что, я никогда не собирался и уж тем более не готовился к тому, чтобы стать вторым лицом в государстве. На следующий день после того, как Шеп достигла своего совершеннолетия, отец приказал провести брачный ритуал. — Эл сжал кулаки. — Он подобрал сестре в мужья одного из старших бакалавров Мицура. Слушать собственную дочь, которая умоляла не связывать её судьбу с нелюбимым, он, конечно же, не стал. Боги не одобрили такой союз... Шеп и её несостоявшийся муж погибли прямо при проведении ритуала. — Я взглянула на его руки, костяшки пальцев моего мужчины побелели.

— Какой ужас! — В горле застрял ком: нам же завтра предстоит вступить в магический брак. А если боги дамфоров передумают?

— Малышка, не бойся, — Эл усадил меня к себе на колени и, уложив мою голову на свою широкую грудь, принялся перебирать мои тёмные волосы. — У нас всё будет по-другому. — Прошептал он мне на ухо и нежно чмокнул в макушку.

— А что было потом? — Тихо спросила я, вдыхая уже ставший родным запах любимого.

— Я сбежал из дома, подделал документы и сразу же спалился на границе с Уриццу. Меня опознали — и доставили в замок мастера, чтобы он решил, что делать со мной дальше. — Эл усмехнулся своим воспоминаниям. — Мне повезло: Натхерáус с дипломатическим визитом отбыл в человеческие земли, а Тан оказался вполне вменяемым парнем. Он разрешил остаться, помог разобраться с силой магистра, которая перешла ко мне в момент смерти Шеп... Так мы стали названными братьями.

— А теперь твоя сила пропала?

— Нет, — Эл грустно покачал головой, — увы, нет. Отец сковал её — и теперь мой уровень магии сопоставим, пожалуй, со ступенью старшего бакалавра. — Брюнет прислушался к внутренним ощущениям и кивнул. — Да, именно так. Для того чтобы сила оставила меня, отцу нужно будет найти подходящего кандидата и получить одобрение богов. У него есть на это двенадцать месяцев — столько, сколько было у Тана для того, чтобы отыскать тебя... Зай, я удовлетворил твоё любопытство?

— Эмм... О чём же я ещё хотела тебя спросить? — Задумчиво протянула я.

— Милая, давай пойдём спать. — Он поднялся с разломанной кровати, не выпуская меня из объятий, и направился к двери.

— Только спать? — Разочарованным тоном уточнила я.

— Хм... А у тебя есть идеи относительно более интересного занятия? — Невинно хлопая ресницами, спросил Эл. Мы синхронно рассмеялись...

Обновление от 15.08.2014

...Но заняться чем-нибудь более интересным нам не удалось: только мы вознамерились пересечь порог комнаты моего экс-магистра, как тут же, то ли незаметно подкрался, то ли материализовался, кузен:

— Эл, ты мне нужен. — Ну, надо же какой загадочный!

— А я? — Внутреннее чутьё подсказывало, что творится что-то неладное.

— А тебе нужно хорошенько отдохнуть перед завтрашним днём. — Блондин легонько щёлкнул меня по носу. — И даже не пытайся спорить!

— Больно надо! — Фыркнула я, изображая равнодушие.

— Зай, ты такая забавная, когда дуешься. — Мой будущий муж растянул губы в улыбке. — Сейчас мы с Таном уложим тебя спать... — Я почувствовала, как Эл мягко касается моего сознания, и широко зевнула. Дальнейшее виделось мне словно в тумане: Танáс расстилает постель, любимый стягивает с меня одежду и укутывает одеялом, потом мужчины чмокают меня в щёки и уходят, а я проваливаюсь всё глубже в мир грёз.

...Я шла по длинному слабо освещённому коридору, путь казался бесконечным, но я не испытывала усталости. Наконец, моему взору открылась огромная комната, в которой, склонившись над письменным столом, обнаружился темноволосый мужчина. Он оторвался от своего занятия и повернул голову в мою сторону:

— Ну и что ты здесь делаешь? — Этот голос, голос покровительствующего мне бога, я узнала бы среди миллиона других! Мужчина укоризненно покачал головой. — Заира, ещё не наступило время, когда тебе будет позволено входить в мои чертоги.

— Я боюсь... Завтра у меня брачный ритуал. — Пожаловалась я богу. — А тебя зовут Джихаути? Я правильно запомнила? — Почему бы не обратиться к богу "на ты" хотя бы во сне?

— Да, это одно из моих имён. — Согласился он. — Что до ритуала... Чего именно ты боишься? — Бог поднялся со стула и подошёл ко мне. Хм... Чем-то он на моего Эла похож! Только вот по глазам видно, что стоящий передо мной мужчина на тысячелетия старше...

— Не знаю, я никогда не вступала в магический брак. — Пожала я плечами.

В коридоре послышались шаги — и через мгновение в комнату вошла прекрасная черноволосая женщина с пером в волосах и небольших размеров анкхом в левой руке.

— Джихаути, муж мой, — обратилась она к моему богу-покровителю. — Разве тебе не ведомо, что лишь совершеннолетние кеметы могут становиться избранными?

— Девочка искала успокоения, она страшится брачного ритуала. — Сдал меня супруге бог. — Да и потом, она сама нашла дорогу в мою обитель...

— Глупышка, — расхохоталась женщина. — Когда заключался наш с Джихаути брак, я возлежала на алтаре под взором своего отца. Вот это было воистину страшно!

— А кто Вы? — Робко поинтересовалась я.

— Я — Та, чья суть состоит в том, чтобы быть выраженной. — Представилась она. О да! Вот теперь мне всё понятно! Хотя... Стоп! Где-то я уже слышала про эту богиню.

— Вы — Та, что нашла выход из нашей ситуации! — Вспомнила я.

— Я всего лишь озвучила справедливое решение. Возвращайся в своё тело и отдыхай, дорогая. Всё будет хорошо! — Сон мгновенно прервался... Последним, что я запомнила, была искренняя тёплая улыбка черноволосой богини.

Остаток ночи прошёл без сновидений — и я, кажется, впервые за долгое время по-настоящему выспалась. Когда я открыла глаза, в комнату уже пробрались первые лучи восходящего Светила. Мой брюнет мирно сопел рядом, закинув на меня руки и ноги... И я поймала себя на мысли о том, что хочу просыпаться в его объятьях каждый день.

Обновление от 16.08.2014

...Танáс накинул на мою голову капюшон: похоже, единственное, что я смогу увидеть по дороге к Храму кеметских богов, — свои собственные босые ноги. Кузен взял меня за руку и повёл за собой.

Пока мы шли по замку и дорожкам прилегающего к нему сада, я просто покорно плелась следом, размышляя о том, как изменится моя жизнь после ритуала. Тем более что ритуалов будет два, и они будут совмещены. Мне не давала покоя одна мысль: что случится, если одно из священных действ пройдёт не так, как следует? Например, боги не одобрят наш брак или сочтут меня недостойной для роли магистра Уриццу? Мой биологический отец и братья погибли, обращаясь к богам... Я не хочу повторить их судьбу! Может, стоит сбежать, пока не поздно? Хотя... кого я обманываю? Никуда я не денусь: взойду на алтарь, как миленькая!

К счастью, отвлекаться на мысленные стенания по поводу уготованной участи, на улицах Та-Шемау мне не удавалось: ввиду того, что дорожки в столице Уриццу были песчаными, а по краям вместо привычного людям бордюра размещалась насыпь из мелких камушков, которые нет-нет, да и попадали на саму тропинку. В общем, концентрация и внимательность... А ещё лучше так: повышенная внимательность и предельная концентрация!

Наконец, Танáс остановился и легонько дёрнул за руку, заставляя таким образом пройти вперёд. Я увидела перед собой ступеньки, видимо, по ним я и отправлюсь в свой 'последний путь'... Взойду, так сказать 'на плаху'... Кинжалы (пояс я нацепила прямо на голое тело, поскольку по дамфорским законам невеста под мантией должна быть полностью обнажена) качнулись, посылая волны тепла и умиротворения в моё сознание.

Кузен, тем временем, вложил мою подрагивающую лапку в ладонь неопознанного мужчины.

— Не передумала? — Шёпотом осведомился новый провожатый, и по голосу я безошибочно определила — это был отец моего жениха. Интересно, неужели жуткий Сутех заставил своего избранника участвовать в ритуале? Похоже, благосклонность Той, что у трона, действительно, бесценна.

— Ни в коем случае, уважаемый Вериссимус. — Прошелестела я в ответ и, дабы отвлечься, начала считать ступеньки... Тридцать пять, тридцать шесть... семьдесят три... девяносто восемь... Чувствую, что до цели я не доберусь: свалюсь сейчас маленьким скрюченным трупиком прямо здесь! Сто пятьдесят! Блин! Да что же это такое?! Я уже как выжатый лимон, а вот мастеру Мицура хоть бы хны! Сто восемьдесят пять... Р-р-р! Какой садист построил храм так высоко?! Двести двадцать два... Ну вот ведь замечательное число, зачем идти дальше? Двести сорок восемь... Йоху! — Раздался победный клич моего внутреннего я. Мы сделали это! Будущий свёкор ввёл меня в двери, проводил до гранитной глыбы, напоминающей широкое лежбище (брр... какой-то неприятный ассоциативный ряд у меня возникает при осмотре сего сооружения... в чём, говорите, принципиальная разница между дамфорами и альсинами?), и ретировался.

Своего мужчину я узнала сразу — по звуку шагов, по запаху, по вибрациям силы, исходящей от него. Эл приблизился и встал напротив, не касаясь меня. Тут же в комнате зазвучала песнь-молитва на кеметском (ох, не нравится мне всё это)... Что? Я жаловалась на двести сорок восемь ступенек? Забудьте! Стоять неподвижно на прямых ногах в течение получаса — вот истинная пытка! Хорошо, хоть мужской хор выводил мелодию слаженно и гармонично.

В конце концов, комнату наполнила долгожданная тишина. Жених сделал шаг в мою сторону и откинул с моего лица капюшон. Я взглянула на одеяние своего мужчины, оно прямо-таки кричало о роскоши: мерцающие ткани, расшитый драгоценными камнями пояс, ускх* из золотых пластин (*ускх — ожерелье-воротник). Любимый улыбнулся, поймав мой взгляд, и, до предела ослабив завязки, удерживающие ворот моей мантии в положенном месте, стянул нехитрое одеяние вниз. Тяжёлая шёлковая ткань устремилась к мраморному полу, обнажая меня перед присутствующими. Я почувствовала, как краска заливает щёки и даже кончики ушей, и, стыдливо ссутулившись, прижала подбородок к груди. Эл взял моё лицо в ладони, поднял его и, ласково глядя на меня, покачал головой. Я расправила плечи, горделиво задрала нос в направлении потолка и заслужила одобрительный кивок жениха. Затем он потянулся правой рукой к моему поясу с кинжалами и вытащил тот клинок, что также располагался справа. Левую длань он предложил мне (у дамфоров даже при встрече принято пожимать левую лапку, вроде как, от сердца) — я вложила в неё свою ладонь... О-о! Брюнет уколол кончиком кинжала мой мизинец, на котором незамедлительно выступила красная жидкость, наполняющая моё тело. Эл отложил клинок в сторону и взял с алтаря золотую чашу с вином, после чего поднёс её к моей покалеченной конечности и выдавил в потир несколько капелек крови.

Любимый, конечно, рассказывал мне о том, как проходит ритуал... и я знала, что будет, но всё равно не смогла подготовить свою психику: в ушах начало звенеть. А ведь мне сейчас предстоит совершить нечто подобное...

Я сняла с пояса оставшийся клинок и полоснула лезвием по левой ладони Эла. Брюнет сразу же сжал её в кулак — и тёмно-красная, почти чёрная кровь устремилась в чашу. Меня зашатало... Когда что-либо происходит непосредственно со мной, я в состоянии держать себя в руках, но стоит пораниться или удариться близкому человеку, мне становится дурно. Эл одной рукой (той самой, которую я только что порезала) обнял меня за талию, а другой придвинул к моим губам чашу. 'Пей!' — Раздался в моём сознании его властный голос. Я послушно сделала глоток — голова начала кружиться с невообразимой скоростью. 'Умница!' — Он залпом осушил остаток коктейля из вина и нашей крови и, отбросив потир прочь, впился в мои губы жадным поцелуем.

Обновление от 17.08.2014

Вселенная завертелась вокруг и сжалась до размеров наших тел: мы сами стали целым миром. Мой мужчина поднял меня на руки и, не прерывая поцелуя, усадил на алтарь, который неожиданно оказался мягким и тёплым. Он на мгновение отстранился — лишь для того, чтобы переключиться с моих губ на шею. Эл провёл кончиком языка вверх к левому уху и, достигнув цели, слегка прикусил мочку, вызывая сладкую дрожь во всём моём организме. Я застонала и потянулась навстречу к нему бёдрами, ёрзая по алтарю.

— Тише, Зай, не торопись. — Прошептал мой пока ещё жених и продолжил пытку: он легко потянул меня рукой за волосы, заставляя откинуть голову назад и получая, таким образом, полный доступ к моей вполне себе лебединой шее, каждый миллиметр которой впоследствии был 'закусан' его губами. Затем брюнет сосредоточился на моих надплечьях...

— Ааагррр... — Сил сдерживаться больше не было, и я, обхватив его бёдра ногами, постаралась притянуть моего мучителя как можно ближе. В ответ он сильнее вцепился в мои волосы, не позволяя ориентироваться в пространстве и ограничивая свободу движения. Наконец, его губы добрались до моей груди... — У-у... — Взвыла я от накатывающего желания. — Ээээл!

— Тш... — Он навис надо мной и приложил к моим губам указательный палец, который я незамедлительно потянула в рот. Глаза моего мужчины вспыхнули зелёным огнём, но он на мгновение плотно сомкнул веки и привёл себя в норму. Хм... Почему я так не умею? Хитро улыбнувшись, Эл вновь спустился к моему ноющему бюсту и вобрал в губы мой и без того уже затвердевший правый сосок.

— А-а-ах! — Захныкала я, требуя более активного продолжения. Но мой дамфор (видимо, отличник учёбы... хотя, надо признать, не зря их обучают обращению с женщинами) не собирался сдаваться под моим напором. Он исследовал губами второй холмик, не обращая внимания на мои конвульсии. Затем мои напряжённые вершинки попали в плен его нежных, но сильных пальцев, а уста моего жениха спустились ниже... — Ммм... — Он облизал мой пупок... Как хорошо, что Эл закрывает присутствующим обзор на меня своей широкой спиной! Я и так готова со стыда сгореть (ага, вот сейчас дойду до высшей точки и сразу же начну гореть), но если кто-нибудь увидит, как блестят мои влажные бёдра, я провалюсь под землю! — О да! — Его язык постепенно перемещался всё ниже. Однако тут меня ждал облом: мужчина принялся гладить внешнюю сторону моих бёдер, в упор не замечая пульсирующую точку, в которой билось желание. После зачем-то стал целовать мои стопы... Щекотно! Я задрыгала ногами, тогда жених свёл большие пальцы моих ног вместе и начал их посасывать и покусывать. — А-а! Эл, пожалуйста! Больше не могу! — Взмолилась я.