Науфрагум: Под саваном Авроры - Том первый

Но теперь от цели нас отделяли каких-нибудь пятнадцать ярдов. Из тамбура, расположенного на верхней палубе передней оконечности гондолы, хорошо просматривалась ходовая рубка — приплюснутая полусфера из дюралюминиевого каркаса и толстых плексигласовых листов, повисшая впереди в темной воздушной пустоте.

Конструкторы обеспечили отличный обзор пилотам, вынеся рубку в отдельную конструкцию диаметром около десяти ярдов, закрепленную под брюхом дирижабля отдельно и несколько впереди от массивной гондолы, и придав ей возможность опускаться ниже уровня днища гондолы на телескопической решетчатой ферме — это было необходимо при тонких причально-посадочных операциях, чтобы иметь обзор на корму. От передней стенки гондолы к рубке тянулась гибкая прозрачная галерея из тонких обручей и колец плексигласа, способная растягиваться и сжиматься и весьма изящная с конструктивной точки зрения — но, увы, она отлично просматривалась со стороны рубки в свете включенного на рубке прожектора.

Теперь телохранительница и Фрумос, на рукаве и штанине которого запеклась кровь от касательных ранений, напряженно всматривались вдоль галереи в сторону рубки. Принцесса, вытерев окровавленные руки, утешающе похлопала бледного до синевы Тодора, встала и выглянула из-за спину телохранительницы.

— Дальше так идти нельзя, нас просто перестреляют в открытой галерее. Вы слышите меня? Времени мало, но безрассудно рваться вперед бессмысленно. Если мы погибнем, остановить помощника будет некому.

— Но он же вон куда залез, господарыня, — прогудел Фрумос. — Еще минутка-другая, сбросит корзинку и нам конец, ей-бо.

— Вы правы, но все равно нужен какой-то план, — принцесса обернулась к нам. — Капитан Фаррагут, в рубку ведь наверняка можно попасть и сверху?

— Да... есть подъемник... от килевой фермы вниз...

— А кстати, капитан, — вспомнил я, — что это за пироболты? Зачем они?

— Конструкция... модульная... — с трудом, задыхаясь, ответил Фаррагут. — Можно менять... гондолы...

— Скажем, пассажирскую на грузовую? Логично. И при необходимости можно быстро сбросить одну и прицепить другую. Но, если эти пироболты не кустарные, значит, есть какая-то система управления? Ведь не бегают же с факелом от одного к другому? В них ведь есть смысл, только когда все срабатывают одновременно. И управление, наверняка, из рубки.

— Неплохо... соображаешь... сынок... — окровавленные губы Фаррагута изогнула слабая улыбка.

— В галерее не видно проводов, а ведь там должны быть толстые пучки — ведь управлять нужно и рулями, и машинный телеграф где-то должен быть. Получается, провода идут наверх, по телескопической ферме в корпус...

— ...И их можно перерезать, тогда помощник не сможет сбросить гондолу! — воскликнула принцесса. — Отлично! Капитан, вы покажете, как подняться наверх и где провода? Господин Немирович, мы с вами и с госпожой э-э-э...

— Саффолк, — недовольно буркнула Алиса.

— ...Да, с госпожой Саффолк — как можно быстрее поднимемся наверх и обрежем провода. Здесь, чтобы отвлечь внимание фон Кёмница, нужно сделать вид, словно мы хотим напасть через галерею — ты понимаешь, Хильда? Действуй. Только не рискуйте напрасно. И учти, когда они поймут, что провода перерезаны, могут попытаться подняться наверх, чтобы соединить. Не дай им этого сделать.

Телохранительница молча кивнула.

— Да, еще. Пока мы добираемся до рубки, устройте Тодора в одной из кают.

Не тратя больше ни секунды, принцесса принялась подталкивать меня к расположенному неподалеку лифту.

Если бы не служебный лифт, я бы умер под весом обмякшего капитана, и неизвестно, смог ли поднять его живым — Фаррагут все чаще заходился в страшном мокром кашле, брызгая кровавой пеной, терял сознание и вновь открывал мутные глаза. Но узкая кабинка вознесла нас на ажурный силовой кильсон дирижабля всего за полминуты. Знакомое гулкое пространство под газовыми мешками дышало механическими запахами. Мы пробежали по центральному проходу с дырчатым настилом примерно пятнадцать ярдов в сторону носа и оказались на небольшой площадке. В свете плафона появился короткий трап, ведущий к внешнему люку с кремальерами, а через прозрачные плексигласовые панели по бокам люка в свете направленного на галерею-гармошку прожектора была смутно различима находящаяся десятью ярдами ниже крыша ходовой рубки и ведущее к ней переплетение дюралюминиевых ферм. С облегчением опустив капитана на настил, я быстро спустился по трапу.

Как раз в этот момент снизу донесся едва различимый в гуле винтов выстрел, и прожектор погас. Судя по всему, телохранительница и трансильванец начали свой отвлекающий маневр. Мне тоже нельзя было терять ни мгновения.

Сбоку от люка сквозь обшивку внутрь проходили два толстых пучка разноцветных электрических кабелей, толстая, в руку, серебристая труба и какие-то шланги. Те, что потолще, очевидно, пневматические, а более тонкие — гидравлика. Новая мысль заставила меня высунуться обратно из-под настила и прокричать:

— Капитан, а мы не оставим весь дирижабль без управления? Это ведь тоже опасно!

— Опаснее всего сейчас сброс гондолы, с остальным разберемся потом, — резко ответила принцесса. — Не медлите!

Капитан, с волнением следивший за моими действиями, прохрипел:

— Электроприводы дублированы... еще две системы... гидравлическая и пневматическая... еще пневмопочта... руби тонкие кабели... сынок...

Вот же я идиот! Они правы, конечно. Но кусачек моих карманных плоскогубцев не хватило бы, чтобы перекусить толстые алюминиевые кабели в гуттаперчевой оплетке. Нужно было найти другой инструмент.

Выпрыгнув обратно на настил, я торопливо осмотрелся. Ага! Ближайший пожарный щит с огнетушителем краснел ярдах в двадцати в сторону носа. Галопом пролетев это расстояние, я сорвал со щита большой топор с занозистой ручкой и вдруг отпрянул от неожиданности, нос к носу столкнувшись со спрятавшейся в тени девушкой. Знакомые круглые очки, толстая растрепанная коса... госпожа Госпич, собственной персоной. Как она попала сюда из трюма?

— Вы что тут делаете?! — завопил я так, что отличница в ужасе выронила прижатый к груди предмет. Бумажная бобинка запрыгала, раскатывая по настилу узкую ленточку, на которой проступала пара разноцветных синусоид. Какой-то самописец?

— Я... я... хотела... — чуть не плача, промямлила она, — ...там у меня... еще один прибор... просто хотела забрать...

— А-а-а, ну конечно! Дирижабль сейчас грохнется, нужно спасать самое ценное!..

Она испуганно кивнула, не распознав сарказма. Махнув рукой, я бросился с топором наперевес обратно и, прыгая вниз, к люку, крикнул:

— Ваше высочество, там бродит привидением одна моя полоумная знакомая, не удивляйтесь!

К счастью, над люком оказалось достаточно места, чтобы размахнуться, стоя на коленях. Мне потребовалось два удара, чтобы расправиться с первым пучком проводов, на второй хватило одного молодецкого замаха. Брызнули искры, запахло горелой изоляцией.

— Готово! Дело сделано!.. — радостный крик, вырвавшийся из груди, неожиданно прервался. Упав на колени, я уставился в плексигласовый смотровой люк.

Дирижабль пробил нижний слой облаков, оказавшись в громадном, подсвеченном лунным светом пространстве, и все еще по крупицам набирал высоту. Теперь на светлом фоне облаков отчетливо обрисовались все расположенные ниже конструкции.

Две фигурки прыгнули в прозрачную гармошку галереи и побежали к рубке. Но едва они достигли середины, как в прилегающем к полусферической конструкции конце галереи что-то блеснуло. Взрыв оторвал крепления прозрачной трубы, заставив ту провалиться вниз. Второй конец галереи не оторвался от гондолы, но все, что находилось в гармошке, превратившейся в вертикальный раскачивающийся колодец, мгновенно высыпалось в пустоту. Фигурка в белой рубашке, вращаясь и размахивая руками, исчезла в облачной пучине.

Фрумос! Похоже, они не послушали принцессу и все же попытались прорваться в рубку напрямую... постойте, но ведь и горничная-валькирия была с ним! Она тоже погибла? Но почему я тогда не видел... а!

Прищурившись, я рассмотрел внутри болтающейся трубы вторую фигурку. Цепляясь за обручи, та ловко взбиралась наверх. Несколько секунд — и она исчезла в тамбуре.

— Что это был за взрыв? — требовательно спросила принцесса, спустившись по трапу.

— Они взорвали галерею, когда Фрумос с вашей горничной попытались пробежать. Он погиб, она выбралась обратно. Чудом, как мне показалось.

Пальцы принцессы, сжавшиеся на моем плече, были единственным, что выдало ее переживания. Переведя дыхание, она уточнила:

— Провода обрублены надежно?

— Да. Смотрите, подсветка рубки потухла. Теперь им остались только механические приводы рулей и машин, но замкнуть из рубки взрыватели пироболтов больше нельзя. Фрумос погиб не зря — старпом так до последнего мгновения и не понял, как мы его сделали.

— Это единственное утешение, — печально сказала принцесса. — Но, по крайней мере, теперь люди на борту в безопасности, и можно перевести дух. Штурмовать рубку, где засели вооруженные мятежники, нет смысла. Сейчас нужно выпустить запертых членов экипажа, и уже после решить, что делать с фон Кёмницем. Наверное, он сдастся, когда поймет, что его план избежать ответственности провалился.

— Если он так предусмотрителен и коварен, то наверняка спрятал там парашют. Это был бы самый лучший выход. Что?.. Вы что-то сказали? — переспросил я, глядя на принцессу. Она удивленно покачала головой.

— Нет, ничего. Постойте, это не... — мы одновременно подняли головы. В проеме трапа виднелись три головы — капитан Фаррагут, которого поддерживали две девушки — а, отличница присоединилась к Алисе! — из последних сил силился что-то сказать.

— ... Нельзя... он не... успокоится...

— Что вы говорите? Кто не успокоится? — переспросила принцесса, поднявшись на ступеньку, чтобы оказаться ближе. — Что нельзя?

— Старший помощник? — предположил я. — Но электричества в рубке нет, сбросить гондолу теперь невозможно. Что еще он может сделать?

Ответ пришел быстрее, чем нам бы хотелось.

Палуба под ногами вдруг словно немного провалилась, а наши тела стали заметно легче. Трубный рев нагревательных горелок отрезало, и он сменился каким-то тонким свистом.

— Что случилось? — испуганно вертя головой, пискнула Алиса.

На губах капитана надувались кровавые пузыри.

— ...Перекладывает рули... травит газ...

Я тут же приложил руку к черной алюминиевой трубке гидравлической системы. Да, она ощутимо гудела, гоня под давлением масло.

— Выходит, помощник решил снизиться? Но зачем?

— ... Пике... скорость...

Мне в затылок словно ударило.

— Пикирует... он хочет на максимальной скорости разбить 'Олимпик' о землю.

— Боже мой! — в ужасе схватилась за голову Алиса. — Из огня да в полымя! Золтик, что же делать?! Мы погибли!

Госпожа Госпич лишь зажала себе рот ладонью, но в глазах тоже плескался страх. Слава богу, хоть она не склонна к причитаниям. Посмотрев вниз, я встретил прямой взгляд принцессы. На ее бледном лице не было паники, скорее, напряженное раздумье.

Теперь уже невооруженным глазом было заметно, что дирижабль все больше опускает нос. Дырчатый настил вдруг превратился в странное наклонное шоссе. Сверху с бряканьем прикатилась пустая бутылка.

Зажмурившись, я защемил пальцами переносицу и попытался выдавить хоть что-то из усталых мозгов. Впрочем, решение лежало на поверхности.

Схватив топор, я выпрямился и гаркнул:

— Посторонитесь, ваше высочество, попробую перебить трубки гидросистемы!

— Стойте!

Капитан что неразборчиво забормотал, отрицательно тряся головой. Отличница наклонилась поближе к его губам, прислушалась, и повторила громче:

— Он говорит... э-э-э... 'рули уже переложены'.

— Это я понимаю! — рявкнул я в ответ. — Но, может быть, их вернет в нейтральное положение скоростным напором? Как лодочный руль?

Фаррагут все тряс головой, а Госпич торопливо переводила дрожащим голоском:

— 'Обратный золотник'... 'блокирует'...

— Черт! — я раздраженно грохнул концом топорища по ступеньке. — Тогда портить гидравлику нельзя. Но мне больше ничего в голову не приходит! А вам, принцесса?

Я с надеждой обернулся к Грегорике. Она же приникла к люку, внимательно рассматривая то, что находилось под нами. Потом подняла голову и прислушалась. В самом деле, в гулкой пустоте межбалонного пространства простучала дробь стремительно приближающихся каблуков.

Почти не запыхавшаяся телохранительница подбежала, одной рукой придерживая шпагу. 'Томпсона' при ней уже не было — видимо, выронила в галерее, но плоский ранец парашюта с плечевыми и ножными обхватами был на месте. Найдя глазами принцессу, она виновато склонила голову:

— Простите, госпожа.

— Нельзя было так рисковать, — принцесса заговорила строго, но почти сразу смягчилась. — Хотя понимаю, ты хотела как лучше. Что же, теперь нам все равно не осталось другого выхода, кроме штурма. Старпом ведет дирижабль вниз, и есть всего несколько минут, чтобы остановить его.

— Но где же экипаж, матросы, офицеры? — простонала Алиса. — Почему они свалили все на нас?!

— Что толку с таких вопросов? — с досадой бросил я. — Если они и освободились, то все равно не успеют сюда добраться. Мы слишком быстро снижаемся. Чувствуете, давит на уши?

— Так, давайте подумаем все вместе, — решительно проговорила принцесса и поднялась на ноги. — Какое оружие у нас есть, и что мы можем сделать?

Горничная-телохранительница положила одну руку на кобуру с пистолетом, вторую на рукоять шпаги.

— Там трое, причем у двоих — автоматы. Правда, сам фон Кёмниц ранен в руку, — вспомнил я. — Самое простое для нас, это слезть по ферме. Но не пройдет — они не дураки и наверняка следят с оружием наготове. Справиться с двумя бандитами на взводе, которые мигом начнут палить по всему, что движется? С одним пистолетом, одной шпагой и одним топором? Черт, да это верный способ стать героем.

— На переговоры они не пойдут, — принцесса снова задумчиво приложила руку к подбородку. — Хотя я не понимаю, как помощник уговорил матросов покончить самоубийством вместе с ним? Будь у нас время, мы бы могли сыграть на этом, но в таком цейтноте... нет, сейчас придется полагаться на оружие.

Робко подала голос госпожа Госпич:

— Там... в проходе, на перилах... я видела ящичек. В нем сигнальные ракеты и фальшфейеры. И моток веревки. Я принесу?

— Да, пожалуйста, — попросила принцесса. — Веревку тоже.

Я раздраженно стукнул кулаком по ступеньке.

— Какой толк с ракет? Если бы мы не потеряли автоматы, то могли бы расстрелять рубку отсюда...

— Нет, не получилось бы. Присмотритесь получше, — принцесса кивнула на смотровой люк. — Центральная секция крыши из металла, стекло лишь по периметру. Посередине люк для кабинки лифта.

— Опускать лифт нельзя, они услышат, как он гудит. Что ни придумывай, остается только лезть вниз по фермам и молиться, чтобы они не разглядели нас сразу. Да, мы будем на темном фоне корпуса, хоть один плюс в нашу пользу. Но за одну секунду тут не спуститься...