— Тяжёлые, заразы, — протянул раненый флотский, — там одних солдат, наверное, тысяч на пятьдесят наберётся.
Харпер мысленно присвистнул. Пятьдесят тысяч — это много. Хотя, если вдуматься, при наступлении у атакующих должно быть минимум двухкратное превосходство. Но даже так, кто знает, как именно и, главное, чем воюют пришельцы на планете. Сплошные переменные в уравнении. Радовало лишь то, что чужие будут находиться в том же положении, что в сочетании с незнакомой местностью даст людям неплохие шансы отбиться. Но, с другой стороны, ничто не мешает пришельцам перебрасывать подкрепления — орбита осталась за пришельцами. Орбитальную спутниковую группировку благополучно сожгли костелицые, а считать гражданский космопорт за военную силу не стал бы даже обкурившийся двоечник-курсант. Тем более, что персонал станции благополучно эвакуировался на планету, предварительно заминировав станцию. Пришельцы, похоже, после боя с "Варягом" ожидали от людей любой пакости, а потому ограничились блокированием космопорта парой эсминцев, не предпринимая попыток высадки.
— Есть мысли по поводу кораблей, Андрей Фёдорович? — повернулся к капитану Уильямс.
— То, что это войсковые транспорты, ясно как божий день, — ответил представитель ВКФ, — хотя вот этот корабль больше похож на рембазу, — добавил он, выделяя один из кораблей, — весь вопрос в том, какую тактику практикуют наши костелицые "партнёры" при высадке на планету. Если они, как и мы в большинстве случаев, десантируются с помощью шаттлов, то проблем возникнуть не должно — всё сведётся к отработке по множественным малоразмерным целям и одновременной атакой на сами транспорты. Но есть ещё вариант с одноразовым кораблём, и вот тогда задача будет гораздо сложнее и проще одновременно.
— Сэр, разрешите вопрос, — взял слово один из офицеров сил планетарной обороны и дождавшись кивка генерала, продолжил, — что значит одноразовый транспорт, и почему задача проще и сложнее одновременно.
— Хм, тут вот в чём дело, — повернулся капитан "Варяга" к вопрошавшему, — ещё на заре освоения дальнего в те времена космоса встал вопрос о проведении десантных операций на поверхность планеты. И, помимо ставшего традиционным метода высадки множеством мелких челноков с последующим захватом плацдарма для приземления более крупных шаттлов с техникой, был вариант с посадкой на планету самого транспортного корабля. Такой корабль представлял собой два модуля — ССД отдельно, грузовая кабина отдельно. При посадке на планету ССД оставался на орбите, а кабина шла вниз. Сперва идея казалась хорошей — ведь десантный модуль не только имел приличные кинетические щиты, но и солидное оборонительное вооружение, и после посадки был фактически готовой базой для дальнейшего наступления. Но появление на вооружении зенитных ракет с ядерной боеголовкой поставило на проекте крест — при проходе через плотные слои атмосферы корабль мог задействовать только пассивные средства защиты, но их не хватало даже для ракет того времени — слишком умными стали вычислители.
Раненый капитан прервался, и, взяв свободной рукой стакан, отхлебнул воды.
— Что касается чужих, то они пока не демонстрировали наличие боеголовок необходимой мощности — даже их торпеды по своему разрушительному действию гораздо слабее атомной бомбы. Однако, учитывая то, что основным оружием пришельцев являются масс-драйверы, будет логично предположить, что на их вооружении имеются зенитные орудия, способные достать подобные корабли на снижении или даже на орбите. Так что я лично склоняюсь к варианту с высадкой челноками, перед которой, возможно, на планету будет выброшен аналог космодесанта. Учитывая вместимость кораблей, — кивнул Рудзов на голограмму, — логично предположить, что количество шаттлов будет около двухсот, или до пятисот, если средства доставки войск на планету будут одноразовыми. Хотя на последнее я бы не рассчитывал.
— Благодарю за консультацию, капитан, — взял слово Уильямс, — итак, будем исходить из того, что основная волна пришельцев будет высаживаться в челноках. У кого есть предложения по поводу мер отражения вражеского десанта?
— Если позволите, — поднялся полковник-зенитчик, — поскольку пришельцы при обстреле не трогают космодром, логично предположить, что в первую очередь они попытаются завладеть именно им, а уже от него развивать дальнейшее наступление. Потому предлагаю разместить ЗСУ в городе недалеко от космодрома. Это позволит им при случае избежать обнаружения и возможного ответного удара, спрятавшись среди руин, а также усложнит их обнаружение до начала работы. Что касается ЗРК дальнего радиуса действия, то их дислокацию я предлагаю оставить прежней — любые траектории посадки челноков находятся под прицелом минимум трёх батарей. Основная проблема кроется в недостатке боеприпасов для ракет. Если ЗРК будут полноценно работать по челнокам, то для отражения второй волны десанта ракет попросту не хватит. Вариант с атакой кораблей практически не имеет шансов на успех — даже если транспортники не будут иметь прикрытия со стороны систем ПРО эскадры, ракет в противокорабельном исполнении у нас не так много, как хотелось бы, а спецбоеприпас всего один. Так что даже при самом удачном раскладе нам удастся уничтожить два транспорта и серьёзно повредить ещё один.
— Я вас понял, полковник, — кивнул Уильямс, — тем более, что ядерный заряд действительно лучше приберечь. У нас их и так всего лишь два, причём один пятидесятикилотонный в исполнении крылатой ракеты для работы по наземным целям.
— Сэр, — внезапно подал голос Глазков, — осмелюсь заметить, что у нас три атомных заряда. После крушения крейсера одна ракета уцелела. По крайней мере, механических повреждений не было обнаружено. Я выставил часть людей в охранение.
— Так, полковник, — Уильямс повернул голову к спецназовцу, медленно зверея, — и какого демона я узнаю о лишней атомной бомбе на моей планете только сейчас? Я знаю, что у вас своё начальство, но речь идёт о, мать вашу, атомном боеприпасе. Корабельном атомном заряде, — генерал уже рычал, — и почему эта ракета до сих пор на месте крушения, а не в безопасном месте?! Не сегодня-завтра нагрянут жаждущие поживиться на обломках пришельцы, и я думаю, они будут очень рады появлению у них в руках атомной боеголовки!
— Бесполезна она, — вдруг глухо произнёс массирующий виски Рудзов, — это "Рубин" в корабельном варианте базирования, его с другой установки хер запустишь, — от рычания Уильямса к капитану вновь вернулась отступившая было головная боль, и он по привычке перешёл на более привычный ему слог, — да и с шахтой инженеры намудрили. Её от выстрела чужих перекосило, вскрывать люк подачи надо, а потом переставлять подающим механизмом в другую шахту. Это уже от одного до трёх дней работы. И потом, ракету надо ещё запустить, и вряд ли костелицые позволят ракете просто так подлететь к цели.
— Так, всё с вами ясно, — успокоившийся после объяснения капитана Уильямс принял решение, — ядерная ракета лишней не будет, так что приступайте к работе немедленно. Капитан, отправитесь на крейсер вместе со всеми, всё равно без ваших кодов она не взлетит. В охранении будет батальон СПО и рота десанта с техникой. Харпер, тут выбор за Вами.
— Есть, сэр, — козырнул Джек.
— Отлично. А теперь к другим вопросам...
* * *
Два часа спустя. Борт военно-транспортного корабля N 2321.
На корабле вовсю шла подготовка к высадке. Солдаты бежали к челнокам, подгоняемые криками деканов (прим.авт. реальное звание в древнеримской армии, командир 10 человек), декурионы загоняли свои машины в тяжёлые транспортники, командиры среднего звена в очередной раз сверялись с картами района высадки — в общем, шла нормальная рабочая суета. Трибун Артериус наблюдал за этим со стороны, никак не вмешиваясь в происходящее. Да и незачем это было делать — легион давно отработал действия до автоматизма, и вмешательство в этом случае лишь навредило бы процессу. К тому же Десоласу было чем заняться — трибун в данный момент надевал свой доспех, который получил, заняв офицерскую должность. Несмотря на наставления, трибун всегда предпочитал идти в первой волне высадки. Это хоть и было довольно рискованно, ведь в случае неудачи первой волны трибун рисковал очутиться в блокаде на планете вместе со своими солдатами, зато позволяло лучше ориентироваться и реагировать на изменение обстановки. Особенно это помогало тогда, когда связь с орбитой в силу погодных условий или действий противника была затруднена. А поскольку в этом случае о возможностях противника было известно крайне мало, Десолас решил не изменять своей привычке.
Пунктуальность трибуна в очередной раз сослужила ему хорошую службу — броня была надета и подогнана ровно за три минуты до сигнала о высадке. Так что вой сирены Десолас встречал, уже подходя к челноку с надетым шлемом и винтовкой в захвате. Загрузившись в челнок, трибун пристегнулся, одновременно поприветствовав товарищей по высадке.
Вскоре к сирене в ангаре добавилось мигание проблескового маячка красного цвета — сигнал о начале высадки. Аппарель челнока закрылась, и шаттл, поднявшись над посадочной палубой, врубил маршевые двигатели, на дикой скорости рванув к высадке из ангара — пилот челнока был известным лихачём, не упускавшим возможность показать своё мастерство. Возможно, именно это и спасло жизни пассажиров.
* * *
То же время. Поверхность Шаньси.
Древний, как сама авиация анекдот утверждал, что в войска ПВО берут либо тех, кто живёт рядом с аэропортом, либо тех, кто не прошёл отбор в лётчики. К лейтенанту Ивану Шалову это относилось в полной мере. Выросший на планете, попавшей в первую волну колонизации, Шалов вырос неподалёку от космодрома, и всё его детство прошло под рёв взлетающих кораблей. Ещё мальчишкой Шалов нередко бегал к ограде, чтобы посмотреть, как творения рук человеческих вопреки законам гравитации, отрываются от земли и, ускоряясь, уходят ввысь, к звёздам. А потому неудивительно, что по достижению восемнадцати лет Иван отправился на призывной пункт с твёрдым намерением стать если не космонавтом, то хотя бы пилотом. Увы, реальность, как это зачастую происходит, вдребезги разбила мечты юноши. Медкомиссия обнаружила множество мелких болезней, которые, тем не менее, ставили крест на пути в космос. А после медкомиссии к опустившему голову Шалову подошёл врач, и, воровато озираясь, шепотом предложил ему "немножко подправить заключение". Ценой вопроса были "всего-то" две тысячи гео. Учитывая, что это была двухмесячная зарплата не самого последнего техника, денег у Шалова, разумеется, не оказалось, о чём он и сказал врачу. Эскулап же в ответ, гадливо улыбнувшись, посоветовал Ивану выбрать более подходящую по здоровью специальность. Войска ПВО, например. Шалов, не долго думая, согласился, и уже через неделю в числе призывников летел на учебную базу, расположенную на другой планете. Именно летел — как оказалось, врачи попросту решили срубить денег на молодом энтузиасте, приписав ему кучу несуществующих заболеваний. Так что врачей, как и космонавтов, Шалов не любил. И, если вдуматься, было за что. Но если ненависть к врачам со временем прошла, сменившись недоверчивостью, то вот нелюбовь к представителям космофлота на службе превратилась в самую настоящую ненависть. Чего тут было больше — банальной зависти к более удачливым сослуживцам или инстинктивной ненависти к тем, кто в любой момент может смешать тебя с землёй, при этом оставаясь в безопасности, не знал, пожалуй, даже сам Шалов. А вот что он точно осознавал, так это то, что именно эта ненависть позволяла ему раз за разом показывать лучшие результаты на учениях. Иван словно чувствовал летящие ракеты, с феноменальным успехом уводя его даже от систем ПРО кораблей, хотя считалось, что "перестрелять" робота человек в принципе не может. Особенно нравилось Шалову запускать зенитные ракеты вдогонку взлетающему кораблю с тем расчётом, чтобы они догоняли цель в плотных слоях атмосферы. Зенитчик буквально ощущал, как, казалось бы, ушедший с планеты корабль содрогается от попадания зенитной ракеты в сопло двигателя. Вопящие от ужаса космонавты пытаются стабилизировать звездолёт, но тот всё сильнее заваливается, и вскоре начинает неумолимое падение обратно на планету, и через несколько минут разбивается от удара, превращая экипаж в котлеты. В такие моменты на лице Шалова проступала безумная улыбка, сделавшая бы честь большинству маньяков. Ивана даже несколько раз отправляли к психологам, но те только разводили руками — хотя вид солдата говорил об обратном, все тесты показывали, что он абсолютно адекватен, и единственной рекомендацией врачей было предоставление отпуска.
Пожалуй, больше ВКФ Шалов не любил только инопланетян — родители Ивана жили на Земле, да и сам Иван несмотря на небольшой возраст, прекрасно помнил, каково это было — жить в колыбели человеческой цивилизации, и с какой лёгкостью этот уютный мир разрушили пришельцы. То, что эти пришельцы явились отнюдь не из глубин космоса, Шалова не волновало — для него важно было то, что именно по их милости его семья улетела с родной планеты в колонию.
И вот, долг службы завёл зенитчика, уже получившего офицерский патент и собственную батарею под командование, на планету Шаньси. Хотя поначалу Шалов воспринимал это как своего рода ссылку, теперь он втайне радовался, что судьба привела его именно сюда. Когда еще выдастся пострелять по настоящим кораблям, а не бутафорским мишеням? Тем более, инопланетным кораблям, что для Ивана было своего рода джекпотом. Каких трудов стоило Шалову удержаться от соблазна нарушить приказ и пальнуть по вражеской эскадре, не знал никто, кроме самого офицера. Сам Иван успокаивал себя мыслью о том, что вскоре, вероятно, должна появиться мишень получше, с большим количеством поганых космонавтов на борту.
И судьба, словно стараясь реабилитироваться перед зенитчиком, исполнила его желание, предоставив ему несколько транспортных кораблей костелицых. Шалов, глядя на то, как нагло корабли пришельцев вышли на низкую орбиту, злорадно ухмыльнулся — видимо, ВКФ в любой стране мнит себя круче всех, ибо иного объяснения подобному разгильдяйству Иван придумать попросту не мог. Ему было невдомёк, что у инопланетян из-за особенностей развития технологий банально отсутствовали мобильные батареи, способные достать корабль на орбите.
Зенитчик не торопился — как ему доходчиво объяснили в учёбке, спешка нужна при ловле блох, и то не во всех случаях, а потому офицер терпеливо дожидался команды на открытие огня. И она не заставил себя ждать — стоило первым челнокам выйти из чрева транспортников и направиться к планете, как на тактический экран пришёл долгожданный приказ. Шалову повезло — именно в его распоряжении оказалась та заветная зенитная ракета с ядерной БЧ, а потому именно ему выпал уникальный шанс одним попаданием вывести из строя вражеский корабль. Разумеется, Иван не стал отказывать себе в возможности лично записать на счёт батареи такую цель, и потому сразу после старта перевёл управление ракетой на себя.
Ракетную атаку на орбите, разумеется, засекли. Да и было бы странно не засечь множество пусков с земли. Но пришельцы в который раз недооценили возможности земной техники, приняв атаку ракетами за попытку уничтожить челноки — операторы обманули компьютеры пришельцев, ведя ракеты в ручном режиме. И лишь когда рой ракет пролетел мимо отчаянно маневрирующих челноков, пытавшихся уйти от несуществующей угрозы, костелицые поняли, что их в очередной раз оставили в дураках. К чести чужих, очнулись они довольно быстро, и вышедшие за пределы атмосферы ракеты встретил заградительный огонь лазеров ПРО с транспортников и крейсера, находящегося неподалёку. Одна за другой несколько зенитных ракет исчезли во вспышках взрывов. Впрочем, поразить удалось далеко не все.
