Горящие скалы(1-15)

— Слушай, но вот, допустим, мы все покинем станцию чтобы переждать вспышку. И что — спать в скафандрах прямо на льду? Там же минус сто пятьдесят!

— Даже чуть холоднее, но это не суть. Во первых, термоизоляция у скафандров — будь здоров. Во вторых, у нас есть термоматы, а в третьих — надуем пару секций — делов-то.

— В пещере?

— Ну да! Изолируем термоматами. Кислороду у нас теперь завались, хотя его много и не нужно. Комнатку только во льду вырежем по размерам — но это несколько позже. Первые пару суток придется в скафандрах спать.

— Вы там связь только поддерживайте, когда поедете. Я за вас волнуюсь.

— Обещать не могу — смотря какие будут условия радиовидимости. К тому же если внутрь полезем — связь ретранслятором точно потеряем.

— Так нам, получается, надо готовить станцию к консервации? Собирать вещи?

— Возможно, стоило бы оставить вахту, но если, говоришь, обещают вспышки — лучше все вниз уберемся. Ты пока ничего серьёзного не затевай — без фанатизма. Мы с Лёхой прилетим и вместе решим. Подумай, как нам синтезатор питания не угробить. Посмотри инструкции.

Глава 14

Очень хитрый предмет

Обсуждение вариантов захватов для челнока убило остаток дня. Ире хотелось чего-то примитивного — прикрутить палку одной стороной к станции, другой — к челноку, Эммануил же напирал на функциональность, предлагая монструозные автоматизированные варианты. Откладывать вопрос "до утра" не хотелось, потому как отходняк у мудреца мог затянуться, и девушка в конце-концов согласилась на стационарно закрепленную на большом шлюзе конструкцию, фиксирующую челнок с помощью четырех тонких пластин, входящих в дыру, оставшуюся после демонтажа шлюза челнока. Скинув себе модели, Ира попыталась загрузить коллегу новым квестом, но обломалась. Начинать работу по взлому шпионского устройства Эммануил отказался, мотивируя это тем, что такие вещи делаются на свежую голову — то есть как минимум сутки нечего об этом и думать. Что касается камер наблюдения, хакер считал, что простым просмотром вряд ли чего можно добиться — имея доступ к компьютеру, злоумышленник мог стереть или подделать записи, и если в первом случае факт удаления информации был бы давно обнаружен, то во втором — имелся шанс найти нестыковки специально написанной программой. Этот вопрос опять-таки откладывался, ибо, по сложившейся у мудреца традиции, начать серьёзную работу он мог только если имелся соответствующий настрой. В противном случае он предпочитал пребывать в депрессии, ожидая вдохновения, хорошего настроения и благорасположения планет.

На следующее утро Ира с нетерпением ждала сеанса связи. Пока она спала, ребята ездили на разведку. Принтер всю ночь жужжал — Кац с Маратом, работая посменно, напечатали и собрали похожее на гигантскую корону стыковочное устройство и прикидывали на какие части его разобрать, чтобы пронести через шлюз. Сеанс связи не оправдал всех возлагаемых на него ожиданий, Алексей только сообщил, что съездили удачно. Ребятам нужно было срочно подстыковать к заправщику новую емкость с водой, отогреть замёрзшие шланги, почистить и по новой забить льдом плазменный сепаратор. Старт челнока планировался на следующее утро, а работы оставалось немеряно. Поскольку лучше один раз увидеть чем сто раз услышать, Ире предложили скачать видеоотчет. На просмотр собрался весь личный состав.

Фильм был смонтирован на скорую руку из видеопотока камеры, установленной на шлеме Олега и начинался с посадки на вездеход. Плоская как замёрзшее озеро ледяная поверхность планеты выглядела серой и ноздреватой — то ли от грязи, то ли в связи с особенностями освещения. Зазубренный верх кратера светился вдали яркой желтой полосой отраженного солнечного света, создавая причудливые сходящиеся тени. Мощные белые фонари вездехода разгоняли мрак на сотню метров впереди машины. Алексей уже сидел на водительском месте, выглядящем непривычно из-за того, что громоздкий руль заменялся небольшим джойстиком. Хорошо знакомая по земным тренировкам машина выглядела разукомплектованной — щит и солнечная батарея не установлены, спереди стояли только два кресла, а несколько накрытых сеткой ящиков на огромной дырчатой платформе смотрелись сиротливо. От кривовато застывшего в яме корабля тянулись какие-то провода и шланги, рядом были заметны следы бесцеремонной человеческой деятельности — поверхность изрыта и покрыта обломками, на термоматах лежало какое-то оборудование, куб реактора на небольшом постаменте. Сваленные в кучу ящики дополняли картину.

— Я не знаю , хорошо ли вам видна цель нашего путешествия, — сказал Олег, поворачиваясь по курсу вездехода. — Вон там впереди, если присмотреться, можно увидеть бугорок, и над ним витает облачко.

Олег забрался в машину, переключил видеопоток на сканер, медленно перемещая его из стороны в сторону. В отличие от камеры сканер давал полноценный голографический поток. Ледяная поверхность в псевдоцветах представлялась голубым океаном, вездеход — ярко-красным. Попавшая на долю секунды в кадр нога скафандра светилась белым цветом, а внутри была заметна зелёная ступня скелета. Судя по координатной сетке, сканер уверенно видел до восьмидесяти метров, а глубже изображение быстро темнело.

Картинка дрогнула и неожиданно громкий Лёхин голос сообщил,— Поехали! — После чего кто-то невидимый включил перемотку — на долю секунды голоэкран потемнел.

— Обратите внимание на этот камушек, — продолжил капитан, когда изображение вновь появилось.

На первый взгляд картинка была та же, только в голубом океане теперь светилась ярко-оранжевая точка.

— Пройдено ориентировочно пятьсот метров. На глубине сорока метров обнаружен булыжник — силикаты с примесью железа и никеля, — сообщил Олег и снова включилась перемотка.

— Подъезжаем к ледяному вулкану, — сообщил Олег, направляя сканер вперед. Прямо по курсу был отчетливо заметен ледяной конус. Сканер показывал его насыщенным синим цветом. На таком удалении трудно было разобрать детали, но внутри конуса точно имелось нечто пугающе черное.

— Конус высотой около двадцати метров, угол подъема приблизительно сорок пять градусов. Обратите внимание на более светлый цвет льда и на внутренний канал. Полость под нами пока не определяется, но она несомненно будет, — продолжил Олег, пытаясь рассмотреть что внизу. Там на всю глубину просматривался все тот же светящийся голубой океан. Время шло и вездеход, по всей видимости, продолжал двигаться вперед, однако картинка от этого не менялось. Камера продолжала исследовать глубины.

— А вот и пещера! — Обрадовался Олег. Присмотревшись, девушка тоже разглядела внизу нечто черное.

— На глубине пятьдесят метров начинается полость. Я думаю, подъедем чуть вперед, остановимся и дальше я пойду пешком.

Скоро вездеход остановился и сканер лег на бок.

— Цепляю страховку, — отчитался Олег.

Когда камера вновь оказалась у него в руках, он слез и медленно шагая отправился вперед. Изображение ощутимо прыгало.

— Посмотрите, полость похожа на гигантскую спринцовку, именуемую в народе клизмой. Внутри конуса — канал, а на глубине расширение. — Но это было не все! Скоро стало понятно, что в самом низу полости, на пределе поля зрения сканера, имеется что-то большое и оранжевое. Олег тоже это заметил.

— На глубине семьдесят — семьдесят пять метров находится огромный валун или, что более вероятно, выступ скальной породы — силикаты со значительным содержанием металлов. Минимальная толщина свода составляет двадцать метров. Поверхность льда здесь покрыта чем-то вроде снега. Попробуем подойти поближе...

Когда Олег дошел до подножия конуса, камера вдруг поплыла вверх и показала черное небо. Девушка вскрикнула, но через долю долю секунды первопроходец засмеялся.

— Смотрю в глубину, а яму под ногами не заметил. Провалился и упал — здесь намного мягче.

Олег выбрался и продолжил сканирование, не сходя с места. Было видно, что верхний рыхлый слой намного светлее.

— Не знаю, есть ли смысл лезть туда. Камень внутри достаточно плоский, но спуститься будет тяжело.

— Устроить лагерь на камне для нас предпочтительнее, чем во льду, — вмешался Алексей. — Попробуем прорубить наклонный ход.

— И как спускаться? Прямой трос тянуть будет невозможно — на изгибе нужны блоки и неизвестно какая там прочность льда. Может лучше пробиться до жерла, и там будем спускаться прямо вниз? — предложил Олег.

— Мне не нравится насколько он рыхлый. Лучше пробивать где ты стоишь, а чтобы не цепляться — строго вертикально. Какая там толщина льда?

— Двадцать пять метров.

— А до камня семьдесят ?

— Где-то так. Кстати, тут рядом ледяной бугор в сторону уходит — я как бы в ложбинке.

— Будем пробивать тут, но придется съездить за реактором — аккумуляторов точно не хватит.

— Возвращаюсь?

— Так точно.

Ире хотелось посмотреть как прожигали лед, но монтировавший фильм первопроходец имел на это другое мнение и оставил только концовку. Камера скафандра показала, как руки человека медленно двигают штатив с вертикально установленным крупным лазером. Собственно луча не было видно, а из прорезанного контура мощно вырывался пар, опадающий мелкими хлопьями снега. Скафандр покрылся белым пушистым инеем. Круглый белый сугроб пятиметрового диаметра окружил место бурения .

— Придется пройти еще кружочек, — сказал Олег, осторожно переступая почти по колено в рыхлой снежной крупе . — Не знаю на чем оно держится!

Внезапно, вырезанный цилиндр с едва слышным шорохом провалился внутрь, открывая полутораметровую неровную дыру. Олег повернулся в сторону вездехода к которому тянулась тонкая ниточка кабеля. Водитель помахал зрителям рукой.

— Готово? — спросил Алексей.

— Только что обвалилось! На шестой круг уже пошел.

— А ты думал будет легко!? — Голопроектор снова показал черноту.

— ... Опускай помаленьку! — Олег теперь болтался на тросу. Посмотрев наверх, он продемонстрировал нехитрую конструкцию подъемного устройства — два столбика с перекладиной и посредине блок. Натянутый трос, очевидно, уходил к вездеходу. Судя по освещенности, на шлеме Олега появился фонарь.

— Поехали! — Капитан был в своем репертуаре. Олег, не переставая вращаться, начал уходить вниз. Вскоре он с головой скрылся в ребристом ледяном стакане.

— Связь пока есть? — спросил он.

— Не должна пропасть — ретранслятор работает. Постучи по тросу, проверим можно ли пользоваться этим способом коммуникации.

Колебания усилились. Мягкие гулкие удары неплохо передавались на микрофон через подвеску и скафандр.

— Сигнализация действует, — подтвердил Алексей.

Неожиданно, бесконечный стакан кончился и Олег выехал в подледную полость. Купол был гладким но отнюдь не ровным. Камера, повинуясь движению головы, опустилась вниз и показала красновато-черный камень, на котором валялись осколки грязного льда. Поверхность не казалась враждебной — немного выпуклая, достаточно ровная и горизонтальная. Вскоре движение прекратилось.

— Я на дне! Стоп! Стоп! — Сказал Олег, когда несколько метров троса собрались у его ног.

-... ышу ... ! — ответил Алексей и прекратил движение.

Камень оказался довольно твердым — отколоть кусочек Олегу удалось только рядом со змеившейся через всю пещеру трещиной. Максимальная ширина полости была довольно большой — метров пятьдесят, а то и семьдесят. Стенки сходились с камнем под острым углом, неровная щель по краям выглядела неуютно. Сверху же немного овальный купол с круглым отверстием посредине вызывал ассоциации с храмом.

— Температура по инфракрасным датчикам 157 Кельвин, — доложил Олег.

Осмотревшись, он не стал более задерживаться внизу, несколько раз дернул трос и поехал обратно. Фильм на этом закончился. Диана усмехнулась и привлекла всеобщее внимание.

— Вы что, планируете переждать вспышку в криовулкане!? — удивилась она.

— А что такого? Пещера как пещера, — не понял Алекс.

— Это не пещера, а вулкан, только ледяной, и он может начать извергаться. Вы не находите странным устраивать лагерь в жерле вулкана?

— Это всего лишь вода! Нам в скафандрах даже воздух не нужен! Даже если вода будет прибывать, мы вылезем по страховочному тросу — так что никакой опасности я не вижу.

— Расскажите это спелеологам! У них тоже дыхательные аппараты и страховки на уровне. Тем не менее при наличии течения многие пещеры становятся смертельно опасными.

— Может он сто миллионов лет назад последний раз извергался!

— А вот это вряд ли! Конус покрыт достаточно рыхлым снегом — не успел спрессоваться, кроме того лед обладает свойством текучести, так что скорее всего здесь происходят регулярные извержения.

— Извержения могут происходить каждые меркурианские сутки, когда солнце прогревает склон кратера. — С серьезным видом добавила Оля.

Эта фраза штатной "блондинки" заставила собравшихся раскрыть рты.

— Оленька, а ты случайно не знаешь физический смысл дивергенции ротора? — Ехидно спросил Кац. — А то я как-то подзабыл.

— Отставить смехуёчки! — Ира строго посмотрела на Лёню. — Надо будет переждать вспышку — полезем внутрь вулкана, если к тому времени не найдем или не вырежем пещеру получше. Хотя, постоянный лагерь должен быть не во льду, а в коренной породе. Этот лёд очень неустойчив — малейший нагрев будет вызывать испарение. База во льду будет постоянно выжирать его, как не изолируй, и кончится все обвалом, но два-три дня мы сможем переждать и в криовулкане. Кому-нибудь хочется схватить хорошую дозу облучения? Советую посмотреть на индивидуальные дозиметры — мы уже и так выбрали двенадцать процентов годовой нормы. Куда еще? Здесь — не безопасно! Мы слишком близко к светилу.

Ира вспомнила развернувшуюся на одной из лекций дискуссию. Тогда, помнится, было еще лето, и для того, чтобы рассказать о свойства льда, был приглашен профессор одной из физических кафедр. Всезнайка-Кац тогда как всегда влез...

— Что здесь обсасывать? Все знают, что у воды есть температура плавления и кипения. Ну там, диаграмма фазовых переходов, тройная точка. Короче, посмотреть что там по диаграмме для условий кратера и точка.

— Вы правы лишь частично, молодой человек, — профессор вывел диаграмму на проектор. — Если мы посмотрим на рисунок, жидкая вода не может существовать в вакууме. При низких давлениях лёд испаряется, минуя жидкую фазу, а граничная температура его существования — минус семьдесят пять по Цельсию.

— Значит, где ниже минус семидесяти пяти — будет лед!

— Не всё так просто. Вода может прекрасно испаряется и при температуре значительно более низкой чем температура кипения.

— Медленно!

— Ну почему же медленно — при относительной влажности 10% и сорока градусах в тени мокрая одежда высыхает за пару минут.

— Но ведь в кратере жуткий мороз!

— Бельё и на морозе прекрасно сохнет, но с другой стороны то же бельё сырым летним днем замучаешься сушить — важна относительная влажность воздуха.

— Так какая там относительная влажность... в вакууме?

— Интересный вопрос! Может быть проще посмотреть парциальное давление? — Профессор показал следующий график.