2. Сафари. Огонь на поражение

— В детстве, помню, мечтал стать астронавтом или подводником, — поделился я с окружающими воспоминаниями. — Самые, блин, романтичные профессии. А как вырос, выучился на банального инженера. Правда, потом романтики с избытком нажрался, во Флоте. Космическом. А ты, Карлыч, как в безопасники попал?

— Отец заставил Училище закончить, — признался тот. — Я сам в Институт собирался поступать, но батя характер проявил. А потом я уже сам втянулся, понял, что и при нынешней профессии романтики через край. Аж блевать периодически тянет.

Игнат смерил мичмана уважительным взглядом, но комментировать эту тираду не стал. Хотя по лицу было видно, что он готов подписаться под каждым словом.

Капсула между тем стремительно миновала остекленный отрезок туннеля и нырнула в очередной шлюз, но не останавилась, просквозив мимо так и не распахнувшихся ворот. Буквально через пару мгновений она вновь вырвалась на свободу, и у нас появилась возможность рассмотреть прилегающее дно, густо заросшее в этом месте напоминавшими веревки водорослями, тянущимися к поверхности. На миг мне даже показалось, что мы попали в фантасмагорический лес из книжки старинного математика с больной фантазией, настолько ирреально выглядел окружающий мир, но заросли вскоре начали редеть и уступили место зеленоватой толще кристаллического купола, под которым теснились постройки непонятного назначения. Все они, включая крошечные будки, похожие на силовые подстанции, были построены с учетом местной специфики, то есть поражали основательностью и толщиной оконных стекол, а также герметичными стыками дверей и швов обшивки. Оно и понятно — в таких местах любой домик в случае чего должен превращаться в безопасное убежище с автономной системой жизнеобеспечения. Купол куполом, но с водой шутки плохи.

— Купола по какой технологии строили? — тронул я за плечо погруженного в мысли мичмана.

— Кристаллические они, — отозвался тот. — Выращивали стандартным способом. Да и сейчас периодически слой внутренний обновляем, по плану. Два-три купола в год, как правило.

Что ж, примерно так я и предполагал. В безвоздушном пространстве и в атмосфере, неважно какого состава, купола обычно выдувают из полимерной болванки, примерно как пластиковые бутылки для газировки. Соответственно, сколько сырья вбухаешь, такой объем и получишь. Или меньший, но с толстыми стенками. А вот под водой такой номер не выгорает, приходится порядочно извращаться. Чаще всего берут заранее заготовленный мешок из армированной пленки, расстилают на дне в нужном месте, заякоривают и заполняют водичкой из окружающей среды. Мешок, понятное дело, расправляется и принимает форму купола. Его герметизируют и насыщают воду внутри сырьем и катализаторами. В результате с внутренней стороны полученного пузыря на пленке начинает кристаллизовываться стеклопластиковое покрытие. Собственно, длительностью процесса и концентрацией сырья и варьируется толщина полученных в итоге стенок. Обычно для таких глубин время выращивания купола колеблется от двух месяцев до полугода, от диаметра еще сильно зависит. Еще один весомый плюс подобного подхода — стеклопластиковое днище пузыря. Получается совершенно герметичная конструкция, знай сверли проходы да шлюзы монтируй. Правда, если требуется в грунт заглубиться, приходится опять же покрытие разрушать и герметизировать стык туннеля с днищем. Когда купол уже готов, воду из него выкачивают и заполняют воздухом. Нехитрая, в общем-то, технология, однако гораздо более трудоемкая, чем выдувание полимерной болванки в атмосфере. Там с толщиной стенок так заморачиваться не нужно, соответственно, и "пол" можно запросто отделить и порезать на лоскуты. При малых давлениях герметизировать стык купола с почвой труда обычно не составляет.

— А чего новые не выращиваете? — продолжил я донимать мичмана.

— Смысла нет, — пожал тот плечами. — Имеющихся хватает. Проблема перенаселения сейчас не стоит, много народу в анклав на берегу перебралось. Плюс под каждым куполом в грунте как минимум пять уровней прорыто. Ну и с сырьем проблемы. Репликаторы не вечные, ресурс уже дорабатывают. Один вообще сейчас только запчасти клепает, ни дня не простаивал. Еще лет двадцать, и придется совсем на поверхность перебираться.

— Думаю, до этого не дойдет, — обнадежил я собеседника. — Если все сложится хорошо, вас в скором времени ждут большие перемены. В лучшую, что характерно, сторону.

— Я в курсе, — улыбнулся Литке. — Командование меня в суть операции посвятило.

— Слушай, Иоганн, все хотел тебя спросить, а почему ты в кураторы попал? Почему не полкан с заслугами? Мы тебя вообще по дороге с кораблика выцепили. Нелогично как-то, тебе не кажется?

— Не кажется, — посерьезнел мичман. — Все предельно логично. Я в Службе Внутренней Безопасности в отделе обеспечения перевозок работаю, мотаюсь по всему побережью, периодически на Южной гряде бываю. Большой опыт полевой работы имею. Остальные наши больше по кабинетам сидят, вот меня и выбрали. Координировать взаимодействие с другими отделами через меня будете, товарищ капитан-лейтенант. На уровне большого начальства, как я понял, уже все согласовано, дальнейшая работа на наши с вами плечи ложится. Я полагаю, сегодня с вами встретится кто-то из руководства, чисто для галочки, официально, так сказать, контакт установит. А уж дальше сами.

В принципе, вполне понятное решение. В масштабах такого крупного специализированного поселения наша операция почти не заметна, хоть и иметь будет далеко идущие последствия. У местного начальства о своих проблемах голова болит, хорошо хоть не послали открытым текстом, а обеспечили базой и информацией помочь не отказались. Оно и к лучшему, не люблю каждый чих согласовывать с большими чинами. Какая-то свобода действий должна быть. Как показывает опыт, она прямо-таки необходима для выполнения задач типа той, что предстояла нам.

— Тридцать седьмой, — оживился мичман, и все присутствующие как по команде уставились на стремительно выросший из зеленоватого полумрака купол. — Прибыли, можно сказать.

В подтверждение его слов капсула нырнула в шлюз и застыла на месте. Герметичные переборки отсекли часть тоннеля, страхуя пассажиров монорельса от возможных неприятностей, и дверца капсулы с шипением распахнулась, выпустив нас на свободу. В отработанном порядке мы преодолели стандартный шлюз и оказались в достаточно просторном помещении, отделенном от остального пространства приемной станции прозрачной перегородкой. В проходе, оборудованном рамкой сканера, нас ждал приземистый мужичок ярко выраженной татарской внешности, облаченный в комбез стандартного для здешних мест синего цвета. На самой его маковке задорно торчала сплющенная пилотка, я ее сначала за тюбетейку принял. Лет мужичку было чуть за сорок, а широкое лицо, похожее на полную луну, прямо-таки лучилось приветливостью с изрядной примесью хитрости.

— Здравия желаю, товарищ мичман! — с едва уловимым акцентом поприветствовал он Литке и стрельнул прищуренными глазками на нас: — И вам здравствуйте!

— Привет, бабай! — мичман пожал протянутую руку и поспешил представить нас квартирмейстеру: — Вот, Ильяс Рифкатович, принимай постояльцев. Спецгруппа из Чернореченска, будут работать с нами. Главный — капитан-лейтенант Тарасов. Это майор Волчара, его напарник. Отделение капитан тебе сам представит. Майор Зубов, майор Шелест. Им больше с аналитиками общаться придется, но жить будут здесь. А это старшина Фахрутдинов, он размещением гостей заведует. Помещения готовы?

— А как же! — улыбнулся старшина, сверкнув редкими, но отменно белыми зубами. — Все готово, ждем давно. Кушать тоже готово.

— Вот и славно! — заключил Литке. — Давай тогда поскорее размещать народ, есть хочется.

Старшина Фахрутдинов мелко покивал и принялся вызывать какого-то Семенова, для чего воспользовался передатчиком-горошиной в ухе. На зов не замедлил явиться второй мужичок, немногим моложе Ильяса Рифкатовича, а телосложением почти ему аналогичный. Квартирмейстер сбагрил ему Черенкова с бойцами, и те плотной кучкой последовали за сопровождающим, не забыв навьючиться баулами со снаряжением. Старшина же занялся нами:

— Пойдемте, товарищи офицеры! Будем вас размещать. Каюты-люкс не обещаю, но, Аллах свидетель, не самые плохие кубрики вам достались!

Идти пришлось относительно недалеко. Шлюз располагался в небольшом строении, до боли напоминавшем крохотную станцию монорельса где-нибудь во Внутренних Системах, а буквально в сотне шагов от него высилась ведомственная гостиница, если слово "высилась" можно применить к типовому трехэтажному жилому корпусу. Выше возводить здания в данном конкретном месте не позволял купол. Ближе к центру, если меня зрение не обманывало, торчали свечки семиэтажек, при этом плоские крыши их почти что упирались в стеклопластик защитного пузыря. Нда, в таких условиях особо не размахнешься со строительством.

Гостиница выглядела очень даже симпатично, с учетом, само собой, местной специфики. Аккуратное зданьице о трех подъездах, вернее, шлюзах, с достаточно большими окнами, оборудованными герметичными ставнями, с небольшой парковкой перед ним, производило достаточно благоприятное впечатление. На парковке этой тесной кучкой стояли кургузые шестиместные электрокары, весьма смахивавшие на машинки, типичные для гольф-клубов. Разве что окраску они имели нежно-голубого оттенка, в соответствии с общим дизайном подводного рая. Шлюз перед старшиной открылся автоматически, видать, мерами безопасности в стандартном режиме постояльцам докучать тут не принято было. Мы гуськом проследовали за Фахрутдиновым, под его присмотром расписались в поданном дежурным журнале учета постояльцев, и, наконец, поднялись по крутой лестнице на второй этаж. Внутреннее убранство заведения оригинальностью не отличалось — стены приятного глазу голубоватого оттенка, аккуратные гермодвери номеров с нашлепками кодовых замков, ковролиновые дорожки на полу. Прошествовав за старшиной в дальний конец коридора, мы остановились и побросали поклажу под ноги.

— Товарищи офицеры, ваши номера! — объявил квартирмейстер. — Двухместные, совершенно одинаковые. Вот ключи. Куда заселяться выбирайте сами. Все необходимое в них имеется. Столовая на первом этаже, завтрак через двадцать минут. Иван Карлыч, идем, и тебя накормлю заодно. Аллах свидетель, нельзя быть таким тощим. Как тебя только девушки любят!

— Рано мне пузом обзаводиться, — отбрехался мичман, ткнув старшину пальцем в соответствующее место. — Меня ноги кормят, а с таким комком нервов я быстро с работы вылечу.

— Ай, шайтан! — неодобрительно покачал головой старшина. — Никакого уважения к старшим! Пошли уже, завтрак стынет.

Фахрутдинов чуть ли не силком увлек мичмана к лестнице и через пару мгновений они скрылись из вида. Еще некоторое время до нас доносился характерный старшинский говор, но потом и он стих. Мы с Игнатом переглянулись и дружно уставились на дверь с цифрой девять. Потом в унисон хохотнули, и майор обратился к переминавшимся с ноги на ногу оперативникам:

— Товарищи офицеры, вам явно сюда.

Шелест удивленно вздернул бровь, а Зубов махнул рукой и выдернул у меня из руки ключ-карту, буркнув напарнику: "Заходи, потом объясню". Мы с Волчарой подхватили баулы и завалились в апартаменты напротив. По иронии судьбы наш номер выходил окнами на купол, и из него открывалась шикарная панорама поселения. Я даже пару минут проторчал у ближайшего "иллюминатора", погрузившись в задумчивое созерцание окружающих красот. Игнату же на экзотику было плевать, его волновали более приземленные вещи, например, скорый завтрак, на который мы рисковали опоздать. Поэтому долго зависать у окна он мне не позволил — развил бурную деятельность, направленную в первую очередь на избавление от излишков снаряжения. В номере нашелся стандартный оружейный сейф с программируемым замком, в него мы и сгрузили личное оружие и боеприпасы, оставшись при пистолетах. Я еще и из бронекостюма вылез, а взамен натянул стандартную полевую форму. Пилотка тоже пришлась ко двору, хоть и несколько демаскировала меня на фоне Игнатова кепи. С другой стороны, не в шлеме же по гостинице рассекать? А к флотской форме именно пилотка положена.

Покончив с подготовительным процессом, мы спустились на первый этаж и легко нашли столовую — главным образом, по запаху, но и стрелки указателей помогли, конечно. Все отделение во главе с сержантом Черенковым, включая приблудившихся пилотов, уже восседало за длинным столом у дальней стены и активно работало ложками, уничтожая уху из свежей рыбы, если мне нюх не изменял. Немного в стороне за более скромным столиком устроились мичман Литке с гостеприимным старшиной. Фахрутдинов заметил нас, едва мы переступили порог, и призывно махнул рукой. Свободных стульев имелось в достатке, поэтому мы без раздумий составили компанию квартирмейстеру с куратором. Уселись напротив хозяев, как раз лицом к входу, как я люблю, и тут же перед нами возник самый натуральный стюард в белой рубашке, бабочкой на шее и белым полотенцем через левую руку.

— Товарищи офицеры, ознакомитесь с меню?

— Я, пожалуй, воздержусь, — ответствовал Игнат, вальяжно развалившись на стуле. Быстро в роль вжился, каналья! — Вы нам подскажите-ка лучше сами.

— Весьма рекомендую суп из свежих морепродуктов, — с достоинством поддержал беседу стюард. — И стейк из семги. Могу предложить к рыбе неплохое белое вино, недавней поставки.

— Несите, — не стал спорить Волчара. — Только без вина.

Стюард вопросительно глянул на меня, и я поспешил отбрехаться:

— Мне аналогично.

— Минаев, шайтан! — встрял старшина. — Чего людей пугаешь? Тащи дежурные блюда, да кувшин сока яблочного не забудь. На шестерых накрывай, сейчас еще товарищи майоры подойдут.

— И рюмки принесите, — придержал за рукав стюарда Игнат.

— Рюмок нет! — отрезал тот. — Самая маленькая посуда — стаканы.

— Ну, хоть стаканы тащи, туда-сюда, — огорчился майор. — И огурчиков не забудь прихватить.

Стюард на это возражать не стал, но взгляд его был красноречивее любых слов — в нем так и читался немой вопрос, типа, что за мажоров принесло? Тем не менее, заказ он записал добросовестно и неторопливо удалился к раздаточной стойке, откуда вернулся через некоторое время с подносом. Расставил перед нами объемистые тарелки с супом, разложил приборы и убыл за остатками снеди. К тому времени, когда в столовой появились несколько припозднившиеся Шелест с Зубовым, стол уже украшал полный комплект посуды. В центре его громоздился трехлитровый кувшин с соком, а рядом красовались наиклассические граненые стаканы из мутноватого стекла.

— Чем кормят? — поинтересовался Шелест, пристраиваясь на стул рядом со мной. — Забыл предупредить, у меня на устриц аллергия.

— У нас такой зверь не водится, — удивленно воззрился на него старшина. — Что за шайтан? Осьминога знаю, кальмара знаю, а эту вот эээ... штуку не видел ни разу.

— Не обращайте внимания, старшина, коллега шутит, — разрядил обстановку Зубов. — Настоящий суп из свежих морепродуктов! У нас в Чернореченске такого при всем желании не отведаешь. Только из замороженных. И за бешеные деньги.