Лабиринты тьмы

— Все-таки пришла, — заметил он, улыбнувшись одними губами.

— И ты знаешь, почему, — я неловко остановилась у двери, отчего-то боясь зайти внутрь комнаты.

— Когда-то мне льстил твой страх, — он, резко встав, подошел ко мне, — тогда я не знал, чем мне придется за него заплатить.

— Скажи мне все, — прошептала я.

— Уверена, что готова к этому? — он сверлил меня взглядом, и вдруг пришла в голову странная мысль — он едва сдерживается, чтобы не коснуться меня.

— Готова, — твердо ответила я.

Внезапно, его глаза расширились, в них промелькнул отблеск удивления и тревоги. Схватив меня за руку, он грубо прижал меня к себе, отходя от двери к центру комнаты.

— Не ожидал, что это произойдет так быстро, — прошипел он, потершись щекой о мои волосы, — не бойся, тебе не будет больно.

В комнате повеяло холодом и страхом. Я почувствовала, как дико забилось сердце, и вопреки логики, с силой прижалась к Тирэну.

— Тирэн, нет! — осознав, к кому я так самозабвенно и испуганно льну, попыталась вырваться, но безуспешно. Наши взгляды встретились и в его я прочла сожаление, боль и....

— Поздно, — заключил он, касаясь губами мои губ. Поцелуй был неожиданно мягким и нежным.

Зажмурившись, я ощущала, как нечто важное покидает меня. Та сила, которая давно поддерживала во мне жизнь, сейчас скованная браслетами, ускользала, похищаемая Повелителем. В ушах зашумело, я почувствовала головокружение, и если бы не руки Тирэна, убивавшего меня, я бы упала.

На миг он прервал поцелуй, бросив на меня последний взгляд:

— Прости, что не смог, — за гранью сознания почувствовала приближение чего-то чуждого и пугающего... Слуги Тьмы.

Владыка Дрэгон, стремительно покинув Йог-сотхотх, двинулся в направлении слабого отголоска Силы своей нарины. Он чувствовал — происходит что-то ужасное. В один миг преодолев два этажа и коридор, он ворвался в комнату. Картина, представшая перед ним вырвала крик ярости. Не медля ни секунды, он бросился к Повелителю. Анна умирала, он это чувствовал. Его крик и движение в сторону Тирэна заставили того обернуться. Этого мгновения хватило Дрэгону, чтобы вырвав свою нарину из рук убийцы, отбросить того подальше. Положив Анну на ковер, он нанес успевшему вскочить Тирэну несколько ударов, заставив того на шаг отступить.

— Зря ты вмешался, — Повелитель с каким-то болезненным интересом наблюдал за Дрэгоном, — глупый мальчишка.

— Хочешь добраться до нее — убей меня, — рыкнул Владыка.

— Как скажешь, — улыбнулся Тирэн.

Его рука взметнулась в сторону Дрэгона, заставив того отшатнуться. Сила сдавила горло Владыки, мешая тому дышать. Его глаза покраснели и налились кровью. Воздух стал нагреваться, кое-где показались искры, и в следующую минуту столб пламени охватил тело Повелителя. Дрэгон, почувствовав себя свободным, бросился на него, вытаскивая на ходу меч. Он едва уловил движение Тирэна, загасившего огонь, и упал на пол, избегая направленный в него поток серого тумана. Вскочив, он наткнулся на злой взгляд противника, ждущего продолжения атаки. Владыка видел кривую улыбку Тирэна. Выставив меч перед собой, Дрэгон пошел вперед. Ему оставался шаг, когда...

На комнату опустилась Тьма — густая, всепоглощающая. Казалось, мир замер в ожидании трагедии. Черный туман, проникая в помещение, клубился над полом, поднимаясь выше. Через мгновение, он достиг лиц замерших мужчин и исчез, не оставив и следа.

Как будто вынырнув из кошмарного сна, Дрэгон пронзил тело Повелителя Барзаи. Бесконечную минуту Тирэн не сводил с Дрэгона глаз. Что-то необычное промелькнуло в них, заставив Дрэгона нахмуриться. Потом, коротко моргнув, Повелитель упал.

Склонившись над телом, Дрэгон готовился нанести последний, завершающий удар, когда услышал легкий вздох со стороны раненой. Забыв обо всем, он метнулся к ней, нежно приподняв ее и прижав к себе.

— Милая, все будет хорошо, — прошептал он ей на ухо.

Шаги за дверью заставили Дрэгона сильнее сжать в руках меч. В открывшуюся дверь вбежали Диаз и Аэрон, взлохмаченные, в порванной одежде и крови. Чуть позже к ним присоединились Дарэн и Хок. Их глаза метнулись в сторону лежащего Повелителя.

— Он мертв? — холодно спросил Диаз.

— Нет. Пока нет, — уточнил Дрэгон, — думаю, сейчас я это исправлю.

Уступив место рядом с Анной подскочившему к ней Диазу, он встал над Тирэном.

— Дрэгон! — легкий, почти неслышный шепот заставил его замереть. Резко обернувшись в сторону Анны, он скорее почувствовал, чем услышал ее слова:

— Не. Убивай. Его! Пожалуйста!

XVIII

Никого не зову, не жалею, не плачу

У вас наяву у меня на удачу

Луна как стекло не любила, не грела

Никого не ждала, ничего не хотела

Отпустите синицу на верную смерть

Пусть ее приласкает свободы

И корабль плывет и сквозь холод и лед

Я смотрю в эту черную воду.

БИ-2 "И корабль плывет"

Квазар

Я лежала на дне Йог-сотхотха, пытаясь взглядом поймать то и дело разбегающиеся узоры света. Здесь, внутри врат время текло незаметно, подчиняясь иным законам. Постепенно набирая силу, я никак не могла понять — как мне могло прийти в голову вызвать Тирэна на откровенный разговор? Его странное поведение уже давно перестало меня удивлять, наверное, я просто воспринимала его как некую стихию, от которой невозможно скрыться, но которую есть шанс пережить.

Теперь все было по другому — мы поменялись местами, и это он, а не я сидит в подвале отвоеванного замка. Доставило ли мне это радость? Нет, не думаю. На какое-то мгновение я почувствовала облегчение и свободу, но толком осознать ничего не успела, увлекаемая Дрэгоном в открытые врата. Вот только я не могла понять — для чего Тирэн пытался меня убить, когда Слуги Тьмы были совсем близко?

— Не понимаю! Я так много не могу понять, — произнося вслух слова я ни к кому конкретно не обращалась,— мы что-то упустили. Я что-то упустила. Головоломка никак не хотела складываться, и я терялась в догадках, зная, что каждый прожитый день неумолимо приближает катастрофу.

У меня было такое чувство, что я погружаюсь в вязкий тягучий туман, теряя зрение, слух и способность мыслить. Что-то внутри меня стремилось вырваться на свободу, съедая меня изнутри. Чей голос я слышу у себя в голове? Чьи сны вижу каждую ночь? Кто играет моим разумом, пытаясь подчинить своей воле?

* * *

Каждый раз видя ее, сердце пронзает сладкая боль — никогда еще он не испытывал ничего подобного. Золото волос, глаза цвета янтаря, хрупкость и очарование никшар — волшебных существ, по преданию когда-то населявших мир Эдара. Он, ратник из клана Заката дерзнул полюбить недостижимую мечту, наложницу Властелина Рамиль. И его чувство было взаимным.

* * *

— Полезная вещица, — саркастично заметил Тирэн стоящему у двери Владыке. Широкие браслеты сковывали его запястья, цепь, вмурованная в стену, разводила руки в стороны. На шее Повелителя красовался ошейник, поблескивающий зеленоватым светом.

— Пришлось позаимствовать на Тэрранусе, — кратко пояснил Дрэгон, подходя ближе.

— Было глупо оставлять мне жизнь, — Тирэн оперся спиной о стену.

— Это легко исправить, — заметил Дрэгон, — но одной смерти для тебя будет мало.

От улыбки лицо Тирэна скривилось в жуткую гримасу:

— Какой пыл! Твоя ненависть пожирает тебя изнутри. Еще бы — у Владыки забрали любимую нарину.

— Не смей говорить о ней! — мрачно выдавил Дрэгон.

— А почему нет? — наиграно удивился Повелитель, — она моя лаэр-кони, и все, что касается нас, не твое дело.

— Она моя нарина и мать моего ребенка, — отчеканил Владыка.

— Как интересно, что ты об этом заговорил, — Тирэн не сводил глаз с Владыки, — этот ребенок мог спутать мои планы. Пришлось подкорректировать изначальный вариант.

— Подонок!

— Возможно, — легко согласился Повелитель, — но единственное, что отличает меня от тебя — я это признаю, и не прячусь за лживые фразы и чувства. Я ее захотел и получил, не рассказывая сказочку о большой и чистой любви.

— Да что ты знаешь о любви?

— Уж побольше твоего — хохотнул Тирэн, — девочке понравилось.

Взмах ладони, и на руках Повелителя вздулись волдыри от ожогов. Дрэгон безучастно наблюдал, как Тирэн изо всех сил пытается усмирить боль.

— Любишь делать больно другим, — через несколько минут поинтересовался пленник. Его голос звучал глухо, но спокойно.

— Ну мы ведь так похожи, — заметил Владыка, — хотя в отличие от тебя, насилие любовью не считаю.

— Как сказать, — ожоги на руках Тирэна стали медленно заживать. Ошейник преграждал доступ к силе, но не мешал телу излечивать себя.

Когти на пальцах Дрэгона погрузились в грудь пленника, сдавив сердце. Услышав, как враг едва слышно выдохнул, Владыка слегка ослабил хватку.

— А теперь послушай внимательно, — прошипел он, — для меня Анна дороже всего, что только можно представить. Что бы между вами не произошло там, на Даринии, платить за это будешь только ты.

— Не думал, что ты настолько глуп, — совершенно не обращая внимание на разверзнувшуюся рану в груди, Повелитель смотрел на Владыку. На мгновение на его лице проскользнула гримаса боли

— Не пытайся меня напугать или вызвать раскаяние. Она моя, и никто этого не сможет изменить.

— Я постараюсь это исправить, — Дрэгон резко выдернул руку из груди врага, — разорвать вашу связь — вопрос времени и Анна навсегда избавится от призраков прошлого.

— Вот только почаще задавай себе вопрос — что заставило ее просить тебя сохранить мне жизнь.

— Она вправе распоряжаться твоей судьбой, — Дрэгон смотрел, как рана стала затягиваться. Черная кровь больше не била из груди. Владыка с трудом подавил желание закончить начатое.

— Верно, — глаза Повелителя сузились, — вот только это не остановит катастрофу.

Он со странной улыбкой наблюдал, как Дрэгон, уже стоящий у двери, слегка повернул голову в его сторону:

— Спроси у девочки, кто желает гибели мира.

— Дрэгон, я знаю все, что ты хочешь мне сказать, — у меня хватило совести смутиться.

— Разве я произнес хоть слово? — Владыка, приподняв левую бровь, смотрел на меня.

— Иногда слова излишни, — теперь, когда замок полностью стал нашим, я рискнула отойти поближе к лесу, чтобы побыть наедине с собой. В последнее время я не часто оставалась одна, и как это ни странно, была за это благодарна. Не думала, что когда-нибудь наступит время, когда буду бояться себя самой.

— Важны лишь поступки, — слова, которые я произнесла, когда признавалась в своем чувстве к нему, вызвали в моей душе боль и вернули ощущение вины. Куда это может привести нас обоих?

Наткнувшись на его изучающий взгляд, я не отвела свой. В моей жизни было слишком много вещей, которых следовало стыдиться.

— Ты говорил с ним, — я не спрашивала, уже зная ответ. Дрэгон встречался с Тирэном и то, что был способен рассказать этот мерзавец, могло навсегда развести нас с Владыкой.

— Тебя страшат его откровения? — в его голосе мне послышался скрытый сарказм и нотки гнева.

— Нет, — я подняла на него взгляд, — но если ты хочешь что-то узнать, то спроси лучше у меня.

— Ты спала с Тирэном? — да, похоже, я поторопилась со столь щедрым предложением откровенности. Ну, нельзя же так прямо задавать вопрос. Хотя почему нет?

— Да, — я смотрела прямо ему в глаза, замечая как в них вспыхнули искорки гнева. А чего ты ждал, любимый? Умереть, сохранив честь, мне не дали, да и лучшей альтернативы не предоставили.

— Он тебя изнасиловал? — Дрэгон спросил это так отстраненно, безучастно.

— А это так важно? — я отвела взгляд, — для тебя важно докопаться до истины — была ли я с Повелителем по своей воле? Получала ли от его прикосновений удовольствие? Хотела ли умереть в его объятиях, чтобы никогда не переживать этого снова и снова?

Я почувствовала, что плачу и не хотела, чтобы он видел моих слез. Мне казалось, что это было унизительно для меня. Как будто слезами я пытаюсь разжалобить Дрэгона и заставить его испытывать раскаяние.

Его руки опустились мне на плечи, силой развернув к нему и я отчеканила со злостью и болью смотря ему в глаза:

— Я была с ним два года, он сделал меня своей лаэр-кони и Повелительницей на Даринии. У меня было столько власти, сколько могла себе представить. Но он забрал у меня то, что было важнее всего в моей жизни — тебя, сына и свободу. Мою семью. Мне многое пришлось испытать рядом с ним, со многим смириться, и за это я буду ненавидеть себя все оставшуюся жизнь. Но я выдержала и не хочу больше ворошить прошлое. Если ты не сможешь этого принять, я пойму и смирюсь с твоим решением.

— А если смогу,— чуть слышно шепнул он мне в губы.

— Я... — не успев ответить, я оказалась захвачена бурей эмоций. Губы Дрэгона накрыли мои, заставляя забыть о том что приносит боль. На миг прервав поцелуй, он сказал:

— Однажды я тебя потерял, больше этого не повториться. Но должен предупредить — он с грустью улыбнулся, — тебе будет трудно от меня избавиться.

— Не обещаю, что буду стараться это сделать, — я встала на цыпочки и потянулась к нему. Я знала, что он все еще испытывал боль от того, что знал обо мне. Возможно, ему потребуется время, чтобы все забыть, но он принимал меня такой, какая я есть. Возможно, со временем наша жизнь наладится и я смогу смотреть ему в глаза без тени вины и сожаления.

* * *

Рамиль задумчиво смотрела в открытое окно. Чувства, что завладели ею так внезапно, поначалу вызывали в душе смятение и страх. Никто и никогда не шел против Властелина, но они дерзнули это сделать. Ратник из клана Заката, даже не знавший своего настоящего имени, был для нее единственным дорогим существом в мире. Принадлежность к разным кланам, статус и вся их прежняя жизнь должна была стать им преградой. Такие разные... Такие похожие... Бешеная страсть, которая бросила их в объятья друг друга переросла в чувства, готовые сокрушить любые преграды на своем пути. Сегодня она ждала своего возлюбленного, чтобы навсегда покинуть Эдар вместе с ним.

* * *

— Ты уверена, что не ошиблась? — Кайл, немного побледнев, что было ему несвойственно, вскочил со своего места.

— Я это почувствовала, когда была с Тирэном. За секунду до того, как он напал на меня.

— Слуги Тьмы считаются легендой, — вмешался Дрэгон, успокаивающе погладив меня по плечу, — до сих пор не было никаких подтверждений о том, что они существуют.

— Я узнала о них на Даринии. И сразу поняла, кто напал на нас в лесу.

— И не поделилась своими догадками? — заметил Кайл.

— Было кое-что непонятное мне в том, что происходит.

— И ты попыталась выяснить все сама, — хмуро констатировал Дрэгон.

На миг память вернула мне не так давно испытанный ужас при встрече с неизвестной доселе угрозой. Пустые глазницы, следящие за мной и монотонный голос, произносящий как приговор:

— Ты принадлежишь Тьме, и она тебя получит.

— Попыталась. Но это еще больше запутало меня, — подавив нервную дрожь, я невольно приникла к Дрэгону.

— Чего они хотели от тебя? — я почувствовала, что Дрэгон колеблется, задавая этот вопрос. Он стремился меня уберечь от опасности, но знал, что воспоминания пробуждают тревогу и страх.