Опьяненные свободой

— Я — воин, — наконец сказал он.

Он действительно был воином. Пусть ранен тигр, но своей сути не изменить. Воин ордена динго, защитник справедливости — это навсегда.

— Нам нужны воины, — еле заметно улыбнулся командир Гафаров. — Прошу в наш Город.

Широкие коридоры-проспекты плавно изгибались вверх, по стенам вились лианы. В глаза внезапно било солнце сквозь зелень зимних садов. Свет и зелень везде. Дети на роликах. Он понял, что создатели Города явно жили на севере. У них могли и апельсиновые сады обнаружиться.

— А в следующей башне у нас апельсиновый сад, — с гордостью сообщил командир Гафаров. — Вам понравится.

— Мое сердце навсегда отдано эфемеру, командир.

Юноша кивнул, признавая за ним право на собственную любовь — но внутренне обиделся.

— Что вы можете сказать о белом списке, Иван Александрович? — поинтересовался юноша задумчиво.

Он пожал плечами: ничего он не мог сказать, и предположений не имел.

— С нашей точки зрения, белый список является перечнем почетных гостей, принцип отбора в который неизвестен, — бесстрастно сообщил юноша. — Вы не участвовали в создании Города на ранних этапах?

— Меня не было на родине последние десять лет.

Юноша подумал и тоже пожал плечами.

— Вот ваши... апартаменты, — наконец сказал командир. — Дверь открывается на ваш облик. Там есть все. Кафе-автоматы у нас бесплатные, ближайшие вы видели по пути сюда. Если возникнут вопросы — а они возникнут обязательно — это ко мне. Я командир блока. Вы почетный гость и можете пользоваться благами Города. С работой сложнее: город экспериментальный, все автоматизировано, и автоматика нового типа, старые знания не помогут. У нас и новые не очень-то помогут, если честно.

— С работой у меня проблем не будет! — заверил он.

Сложилось у него почему-то убеждение, что и в городе далекого послезавтра дети не особо кому нужны.

— И совет на прощание: поменяйте одежду. Хотя бы на чистую. Но вообще-то у нас очень тепло, и постоянные жители, как вы могли заметить, одеваются крайне легко, на грани приличий. Удачи.

И командир Гафаров ушел.

А он подумал — и пошел обратно, вниз.

Он нашел ее безошибочно. Школа, даже упрятанная во внутреннем производственном кольце, даже без привычной спортивной площадки, без клумб у входа все равно оставалась школой, как ее не опознать?

У крыльца шумели дети. Пыталась командовать молодая учительница.

Здравствуйте, дети. Я вернулся к вам. Теперь я знаю, чему вас учить. Знаю, как. Вы нужны мне, а я вам. Вместе, шаг за шагом, мы пойдем в ваше светлое будущее...

Конечно, он не сказал этих слов. Шумели, вопили, носились дети, огибая замершую на камне черную фигуру, словно это был еще один валун.

— ==-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-==-=-=-==—

— Д-е-ед! Вставай! Сбегай на горшок — и на дежурство!

Дед поморщился. Никакое светлое будущее не способно защитить от хама-сопляка. Даже наоборот. Вот, система радиосвязи "Дальний прыжок", не экранируется, не ломается. Технологии далекого послезавтра — и сопляк-диспетчер, вот проблема.

Однако следовало действительно бежать. На горшок, который в светлом послезавтра такой, что лучше не рассказывать, чтоб не возбуждать в мире жгучую зависть к Городу — и далее. Душ, бассейн, тренажерный зал, снова душ и командирское кафе — и на работу. Его работа сегодня была в комнате Дураков. Командиры комнату тихо ненавидели. А кому понравится отвечать на одни и те же вопросы день за днем, чтоб слышать их снова и снова?

А все потому, что некие молодые нахалы построили светлое будущее в отдельно взятом городе. И между делом решили проблему нехватки жилья. Но решить проблемы, возникшие из-за обилия жилья, так же просто не получилось. И каждый день приходилось кому-то из командиров сидеть в комнате Дураков, выслушивать по телефону домогающихся городского жилья и отговаривать, отговаривать, поначалу даже вежливо:

— Да, Город. Да, Орлиное Гнездо. Странно, но не более, чем ваш Архангельск... нет, не требуются. Почему не выслушал? Наоборот, очень внимательно. Вы медсестра, здесь таких нет и не нужно. У нас система общей медицинской практики от института космической медицины, и специалисты оттуда же, и командирский корпус у них же проходил первичную подготовку. Нет, вы не сможете. Обычные болезни лечим сами, в остальных даже спецы из института не могут разобраться. Муж-шофер? Вот именно: нет и не нужно. Автотранспорт запрещен. Про экологию хотя бы слышали? Нет, я и в мыслях не держу смеяться над вашей очевидной необразованностью, что вы... всего хорошего.

— Да, Город. Да, неестественно. Но не более, чем ваш Вышний Волочек. Квартиры не обмениваются, это собственность Города. Пожалуйста, хоть в ЮНЕСКО. И не продаются. Нет, не слухи. Роботизация, вы правильно произнесли это слово. Что вы, я не смеюсь над вашей неграмотностью. Нет, не требуются. Шашлыки у нас делают в автоматических круглосуточных кафе. Верю охотно, что у вас вкуснее, но там — бесплатно. Нет, вы не сможете, еда у нас готовится без поваров, а с другими проблемами у нас профессора из института космического жизнеобеспечения разбираются. Может, им специалисты по шашлыкам и требуются, обратитесь, они интересно ответят, всего хорошего.

— Да, Город. Конечно, Орлиногнездск правильнее, но мы референдумом решили не ломать языки. Вот именно, все по закону. Нет, юристы нам не нужны. Пусть звучит так: нужны везде, кроме здесь. Таких нет и не нужно.... А на этот случай есть командирский корпус. Мы и следим за порядком. Мы же и судим... нет, не садим — высылаем на Сортировочную. Да, закон есть. Корпус командиров — спецподразделение космических войск. А как же, и звания, и год за три, как на войне... а спецназовскую подготовку пройдете? Что вы, я даже слова такого не знаю — "издевательство"! По телефону не видно, какой у вас излишний вес...

Дед работал быстро и привычно — а мысли текли себе, нехорошие мысли. С автоматизацией, роботизацией инфраструктуры отпала потребность в большинстве привычных профессий — то есть, получается, в людях. Строители, водители, повара и доктора, технички и многие другие больше не требовались. А те, без кого Город задыхался, неплохо чувствовали себя в университетских научных городках, поближе к столицам. Жилье есть, да некому жить. Кто бы мог подумать, что светлому будущему надо еще соответствовать?

Все же работа с глупыми упрямыми людьми утомляла необычайно, и к концу смены самые вежливые ответы у Деда начинались с "какого черта?!", и он был готов бить все, издающее звуки телефонного вызова. Так что сигнал тревоги он воспринял даже с неким воодушевлением. Тревога! Тот самый момент истины, когда вот оно, Зло, и командиры против него, к плечу плечо! Тревога!

Может, Город и выглядел странным с обычной точки зрения. Но для командиров он очень удобен и обкатан, как надежная боевая машина. Он не что иное, как огромная крепостная стена, проникнуть куда без согласия командиров возможно разве что на тяжелом танке. Но и то, что происходило в непосредственной близости от Города, находилось под пристальным командирским вниманием...

Тревога! Закрыты Золотые Ворота, служебные люки и грузовой порт. Город герметично закупорен и готов ко всему. Но на этот раз заварушка снаружи.

Дед прыжком влетел в боевую сбрую, спецсредства проверил уже на бегу. Открыл кодом люк, зацепился за подъемник — рывок! — и вылетел на крышу ногами вперед.

Дед успел первым и тут же поспешил к монтажному крану-пауку. Вниз, наружу — это только с его помощью. Дежурный оператор быстро развернул стрелу, подвел стропы — и земля рванулась навстречу.

На этот раз случилась настоящая заварушка. Десятка два свирепых ребят старательно и жестоко били друг друга. Кое-кто лежал, но их пинали все равно. Деда не испугались. Он же при виде звериной злобы, как всегда, растерялся, обозлился на себя и попер в рукопашную на всех сразу.

Он успел уложить ближайшего сдвоенной командирской дубинкой, сковал и принялся за следующего, когда подоспела подмога. Из неприметного люка воздухозаборника стремительно выкатилась вся боевая пятерка Кузьмина. Снайпер группы Лена Елисеева шагом — шагом! — поднялась на дорогу, вынула из заплечной кобуры шок-ружье и методично и быстро отстреляла бойцов. На нее обратили внимание, но дойти не смогли. Боевая пятерка — грозная сила!

Бойцов сковали. На Деда накатило запоздалое возбуждение, и затряслись руки. Он даже огляделся, не видит ли кто. Но Саша Кузьмин сосредоточенно чистил о траву протекторы, Гафаров, неестественно бледный, менял Елене ленту в шок-ружье. Меланхоличный Володя Чученов вызывал с Сортировочной по переговорнику эвакуационную машину. Александра обходила скованных, определяла на глазок, кому требовалась серьезная помощь.

Бойцы оказались с Сортировочной. Зачем-то приехали на разборки под стены Города, ближе места не нашли.

— Знаете, на кого дернулись? — хмуро поинтересовался один из них. — Вам жить теперь — до первого шага на Сортировочную. Перестреляем.

Кузьмин выслушал, надел протекторы и выдал предсказателю так, что тот упал, обливаясь кровью.

Деду стало неуютно. Ребята явно были из банды. Банд на Сортировочной хватало: там руда, драгметаллы, а значит, большие деньги. Ну а где большие деньги, там обязательно и бандиты. И они действительно могли пострелять. Командиры ездили на Сортировочную каждую неделю...

— Скованного не стоило б бить, — неловко сказал Дед. — Есть же законы.

Кузьмин развернулся всем телом, уставился маленькими заплывшими глазками — по виду тот же бандит, только еще страшнее.

— Я ему в рамках закона, — вежливо пояснил он. — Есть в их кругах такой закон. Не бойтесь. Мы их сами постреляем.

Похлопал Деда по плечу и ушел помогать своей жене ставить обезболивающее.

Дед с надеждой посмотрел ему вслед. Кузьмину хотелось верить. Кузьмин был очень умным, несмотря на зверский вид.

Коллеги с Сортировочной посчитали скованных, посчитали командиров, привычно изумились — и сунулись к Лене за ружьем. Дед подобрался, но там встал скалой Кузьмин и посоветовал навести справки о статусе командиров в местном отделении госбезопасности. А лучше — в центральном. Стражи правопорядка посмотрели на его широкое маловыразительное лицо, увяли, сгребли скованных и убыли. Отбой тревоги.

Возвращаться решили не торопясь, системой воздухозабора под кольцом и далее по зеленой зоне к башням Золотых Ворот, к сердцу командирской власти. После плотного контакта всем было приятно прогуляться, успокоить дыхание, порадоваться, что остались живы...

Все молчали. Женя Гафаров испугался за свою ненаглядную Лену — ее почти достали, беззащитную в снайперском трансе, и Гафаров закрывал ее буквально своим телом. Дед тайно ему посочувствовал: их взаимная симпатия была видна всем, кроме них самих. Сейчас у железного командира подрагивали руки, и говорить он опасался, чтоб не выдать себя дрожащим голосом. Зато Володя Чученов, едва закончился бой, мысленно унесся к делам своего завода дельтапланов, где он командирил. Дед ему желчно завидовал. Счастливый! Быть командиром у думающих, азартных, увлеченных инженеров завода — что может быть лучше? У самого Деда блок был заселен рабочими с рудника, а они хуже раковой опухоли. Но Город был велик, кем-то его приходилось заселять, чтоб обкатывать в реальном режиме системы жизнеобеспечения. Вот и заселяли кем попало.

А Кузьмин с женой по обыкновению молчали. По наблюдениям Деда, они всегда молчали. И были довольно странными супругами. Деду было бы интересно узнать, откуда они пришли в командирский корпус. Как — это было понятным. Как и все: нашел на какой-нибудь помойке капитан Кин и вытащил в Город...

Башни Золотых Ворот уже виднелись сквозь листву зеленой зоны, когда они увидели его. Мужчина в черном лежал на траве под кустом. Деду показалось, что вздрогнули и дернулись все без исключения. У любого командира вызывал инстинктивное раздражение человек, валяющийся на траве в разгар рабочего дня. Может, потому, что сами командиры работали круглосуточно.

Кузьмин вопросительно посмотрел на супругу — та еле заметно качнула головой. И они прошли мимо. Дед хорошо их понимал: в городе светлого послезавтра людей было нечем занять. В смысле — простых людей. Рабочих рудника, например. И оставалось только проходить мимо. Ну чем занять карьерного тракториста? Ему бы с пивком в зеленую зону — но пиво запрещено условиями эксперимента. Не у каждого же есть данные для игры в волейбол, например. А над дельтапланами чародействовать карьерный тракторист не станет, склад ума не тот, ему бы пивка...

Мужчина открыл глаза, и Дед невольно удивился. Так мог смотреть командир, отработавший две смены подряд. Только мужчина не был командиром, своих Дед знал всех в лицо.

А рафинированно-холодный Гафаров повернулся к незнакомцу и уважительно кивнул. Это было почти что чудом. Не-командиров Женя обычно не замечал. Так что Дед решил остановиться и разобраться в ситуации подробнее. С одной стороны, не должно быть в Городе необъяснимого. С другой — ну не тащиться же вслед за Александрой в общественный исполком. Хотя очень хотелось. Ему всегда хотелось быть рядом с Александрой. И то, что она замужем, ничего не меняло...

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-===-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=—

На этот раз слабость накатила внезапно. Он подумал и лег под ближайший куст, потому что находился в этот момент в зеленой зоне. Конечно, можно было на силе воли дотащиться до, как выразился командир Гафаров, апартаментов — но тигру виднее, когда отдыхать, а ему было все равно, где лежать. Скафандр зёгэна даже без энергии обеспечивал абсолютную теплоизоляцию. Главное, чтоб местным стражам порядка тоже было все равно, кто и где валяется.

Но им оказалось не все равно.

Тут же мимо прошли группой командиры. Покосились едва заметно, красавец индийского кино Гафаров отвлекся от своей светловолосой подруги и кивнул. Потом все ушли, а один остался, аккуратно присел на корточки рядом, чтоб не запачкать формы. Пограничник. Верный пес Асторы, оберегающий свое место и сытную косточку. Может, и не Асторы пес, но оберегающий свое место — наверняка.

— Не следует здесь лежать, — заметил командир.

Иван кивнул и прикрыл глаза. Он понимал, что с точки зрения командиров следовало не лежать, а работать. Его показное безделье наверняка их раздражало. Но тигру требовались солнце и свежий воздух, он ясно это чувствовал. А еще...

— У меня идентификационной карты нет, — пробормотал он.

— Документов? — неуверенно уточнил командир.

Иван кивнул. Да, именно документов. Хоть что-то не изменилось на родине за десять лет: все так же требуются документы, а не умения.

По дорожке прошли мимо школьники. Обычные, нагловатые, громкоголосые, без всяких примет города светлого послезавтра. Поделились вскользь мнением, что, мол, вот командир алкаша поймал, постояли в стороне, ожидая продолжения спектакля, не дождались и ушли.

— Ваши документы Женя запросил, — сообщил командир. — Придут ли — зависит от других служб, мы свою работу сделали. А лежать здесь не следует. Земля сырая.