Привет из "прошлой жизни"? Будто бы вибрации воздуха на "лице", неощутимые ушными перепонками, но изредка проявляющиеся даже при полностью затихшем ветре. И вместе с ними — тепло, рождающееся под верхним тонким слоем кожи.

Не похоже на Силу. Но я же другой. Может, так и надо.

Более того, мальчик вполне уверен в том, что вдалеке используют именно катон, а не дотон, фуутон или райтон техники.

Огонь — тепло на лице. Земля — ком в животе... слабый. Почти не чувствую. Ветер — чешется спина и руки. "Мол-ни-я"... колет голову... волосы. Воду не чувствую. Совсем.

Ребёнок вряд ли смог бы точно определить, с какого момента он стал "ощущать" некоторые стихии. Да и вообще не кажутся ли они ему так же, как кажется многое другое детям с хорошим воображением. Если бы он спросил у любого взрослого (кроме, быть может, мамы-сенсора) то тот настоял бы как раз на игре развивающейся детской фантазии. И совсем уж сомнительно, что мальчик самостоятельно смог бы догадаться о том, что сам же и развил в себе нужные "свойства", начав ощущать стихийные дзюцу из любопытства. Однажды мельком увиденные со стороны, на запретном для него полигоне для взрослых, техники природного высвобождения и по сей день манят своей необычностью. Ничего похожего на них, кроме, быть может, "молнии Силы", ребёнок не видел даже во "снах". *Там* были и барьеры, и светящиеся мечи (чьё устройство как-то интуитивно угадывалось даже сейчас, но без сознательного его понимания), и сгустки огня или прочих ярких вспышек... однако тот человек со скрытым под капюшоном лицом во снах, с которым ассоциировал себя мальчик, совершенно точно знал, что ничего необычного во всех тех вещах не было. Другое дело эти "дзюцу". Один из наставников рассказал по секрету, что для дзюцу нужно сделать то же самое, что и для уменьшения боли, то есть направить чакру в нужное место. Только это место — руки или рот (зависит от дзюцу), и при этом нужно сложить серию из "ручных печатей", а саму чакру в медицинскую преобразовывать не нужно.

...Не получается. Вспоминаю как *там*. Делаю. Не выходит. Надо по-другому.

— ...ко. Йоко! Ты что, уснул?! Ну что за ребёнок! — Знакомое звучание голоса женщины-наставника вывело присутствующих детей из состояния полутранса, в которое их вводят во время упражнений при помощи лёгкого гендзюцу, чтобы те не снижая внимательности чётко повторяли за наставником все его движения или действия.

Мальчика, наверное, должно несколько раздражать подобное отношение к нему взрослых. Разве он виноват в том, что воздействие такого слабого коллективного гендзюцу на него почти не "проходит", в итоге вызывая лишь сонливость? Однако Йоко уже привык. Ко многому пришлось привыкнуть — к странному языку, к боли, к существованию дзюцу, к своим особенностям ощущений (очень непохожим на те, что во "сне"), к поведению сверстников и взрослых... ко многим вещам. Одна из таких вещей — что-то среднее между разминкой и тренировкой гибкости ладоней и пальцев, чем мальчик и его знакомые как раз до этого момента и занимались.

...Уже? Мы закончили?

Остальные дети уже действительно закончили и ждут лишь его. Боруто стоит и с нетерпением притаптывает, посматривая в сторону дорожки, ведущей на выход из парка. А как иначе? Ведь вчерашний наставник пообещал сегодня после разминки раздать настоящие кунаи и сюрикены для метания в мишени! После того самого случая, при напоминании о котором юный Узумаки до сих пор зачастую непроизвольно тянется руками к пятой точке и заливается краской из-за воспоминаний о наказании, к колюще-режущему инвентарю его не подпускали от слова "вообще", а тут такая возможность!

— Ты снова последний. Эти упражнения нужно делать в быстром темпе. Разве ты не хочешь стать умелым ниндзя, как твой отец? — Задала провокационный вопрос женщина, пристально рассматривая лицо Йоко.

Что бы она в нём не искала, найти это женщина-наставник, очевидно, не смогла. Йоко странно посмотрел на представительницу клана Хьюг, мысленно сравнивая её с Нацу, и заметил:

— Папа не может. Скла-ды-вать печати не может. Но. Ему не нужно.

Взрослая женщина-джонин Листа улыбнулась Йоко как несмышлёному, судя по всему ожидая от него именно такое замечание. Вот она набрала в лёгкие побольше воздуха, из-за чего ткань её тренировочного кимоно обрисовала идеальные очертания шикарной груди... но разразиться незапланированной лекцией ей не дал появившийся будто из воздуха мужчина. Точнее, появился-то он обычным образом, просто на привычной для синоби скорости. Однако никому из "молодых ниндзя", исключая Йоко и, наверное, ничуть не удивлённого Мицуки, за скоростью появившегося синоби, понятное дело, уследить не удалось. Впрочем, и остальные дети не выглядят слишком уж сильно удивлёнными — за время пребывания в Гакушу Башо для них такие перемещения взрослых стали обыденностью.

Шикадай вон вообще проигнорировал все шевеления, включая предшествующий появлению мужчины довольно громкий вопрос женщины. Иноджин непонятно чему вздыхает, а Чочо украдкой, развернувшись спиной ко взрослым и стараясь не шуметь, открыла непонятно откуда взявшийся у неё пакет чипсов. Сарада подозрительно смотрит на пришедшего синоби, а Йоко же как смотрел в район основания шеи наставницы (взрослые почему-то не любят, когда им смотрят прямо в глаза тем, что здесь называют "шаринганом"), так и продолжил смотреть туда же. Мысли его, пользуясь "случаем", без всякого подтекста выстроили в ряд пару картинок, в некоторой степени занимательных лишь для какого-нибудь взрослого. Первый образ — отпечатавшаяся в памяти из-за раннего полуосознанного "использования" его глаз, обнажённая грудь мамы, что кормит его молоком. Второй — образ бюста почти полностью голой девушки-эчани по имени Брианна, из "снов". И третий, "смодулированный" на основе совокупности "опыта": то, как должна бы выглядеть грудь женщины-Хьюги, будь она голой.

...Мирай Сарутоби в это время, сама не понимая зачем, скрестив руки на своей собственной пока что абсолютно плоской груди, стала строить Йоко гневные гримасы, проследив за его взглядом. Впрочем, неведомая ей причина её же странного поведения легко читалась взрослыми на раз. Если бы здесь присутствовала мать Мирай, Куренай Юхи-сан, то она бы обязательно насмешливо хмыкнула и, возможно, выдала бы вслух что-нибудь про пробуждающиеся инстинкты собственницы, доставшиеся её дочурке от отца. Молодые (да и не только) матери прямо-таки обожают вгонять своих начинающих взрослеть детей в краску смущения, особенно перед коллективом и даже перед посторонними.

Йоко же, не улавливая причину гримасничанья подруги, никак не отреагировал, давно выработав для себя правило: "Не понимаешь, почему окружающие поступают странно и не так, как во "сне" — сделай умный вид и не обращай внимания".

— Йоко Учиха-доно. — Обратился к Учихе-младшему незнакомый синоби, обменявшись взглядами с женщиной-наставником. — Ваш отец вчера оставил указание направить вас к нему сегодня, в треть от вадокэя ми.

И зачем-то нетерпеливо уставился на трёхлетнего мальчика с явным ожиданием от него ответа о его готовности проследовать за ним, взрослым. Будто его, Йоко, время уже полностью ему принадлежит и он мог бы отказаться от пожелания-приказа отца, главы клана.

Учиха-младший, как учил наставник (учил Мирай, а не их, трёхлеток, а она уже поделилась с Йоко), оглянулся с целью определить с помощью мха на ближайших валунах сторону источника постоянных холодных северных ветров. После чего развернулся вправо чётко на девяносто градусов в соответствии с текущей четвертью времени суток, присел, выровнял взгляд на примерный уровень горизонта, и на глаз (с шаринганом — довольно точно) определил угол, под которым находится небесное светило, оно же "великая озарительница небес, Аматэрасу". Называемая некоторыми ниндзя и обычными людьми, живущими на югах, "Солнцем".

— ...Треть от вадокэя ми... это через десять... ко-сузу? — Полувопросительно сказал Йоко, сделав в уме нехитрый рассчёт, не требующий даже знаний арифметики, которые им, детям, ещё не давали, пока лишь объяснив значение и порядок цифр до нескольких десятков.

Впрочем, по тому, как её объясняла опять же Мирай, для Йоко система счёта у местных оказалась очень даже похожа на ту, что была общепринята в его "сне".

Вадокэй, сузу, ко-сузу... уже не сложно.

Когда наставники примерно год назад попытались втолковать малышам концепцию времени, чтобы мальчики и девочки смогли уяснить себе строгую суть слова "расписание", больше всего они намучались именно с Йоко. "Новое" деление времени на сезонно-переменчивые сутки, неравные полусутки, четверти суток и вадокэй с ко-сузу, сперва не хотело находить у него свой отклик в ставшей поначалу привычной для Йоко благодаря снам, "стандартной галактической" системе, в которой было всё проще и понятней. Однако стоило приравнять некоторые понятия из "снов" к новым словам, как стало полегче.

Учиха-младший мысленно напомнил себе о системе вадокэй, чтобы проверить, ничего ли он не перепутал:

Вадокэй — название инструмента. 爪ㄩ丂Ꮖ 尺乇爪乇爪乃乇尺... Часы. ме-ха-ни-че-ски-е. Час — это "вадокэй". Или "сузу" — "звонок". Кому удобнее как. Минута — это "меньший час", иначе "ко-сузу", "малый звонок". В сутках две-на-дцать вадокэй. Шесть дневных вадокэй. Первый — кролика, "усаги" (Аматэрасу светлеет). За ним дракон "тацу". Змея "ми". Лошадь "ума". Овца "хицудзи". Обезьяна "сару" (символ, как в "Сарутоби"). Затем шесть вадокэй ночи. Петух "тори" (Аматэрасу темнеет), собака "ину", кабан "ино", мышь "нэ", бык "уси", тигр "тора". Два из дневных сузу длиннее двух ночных. В них больше ко-сузу. Не сложно. Но почему тут секунда — это "секунда"? Не отличается. Не "малый-малый час". Странно.

— Через пять ко-сузу. — Помолчав с пару секунд, автоматически поправил взрослый синоби ребёнка, ничуть не удивившись способностью в его возрасте определять время с помощью солнца.

Если бы Йоко обратил на это внимание раньше, он бы узнал, что взрослых синоби и куноичи вообще сложно удивить навыками определения времени и ориентировки с помощью подручных средств или без них. Для опытных ниндзя это так же естественно, как дыхание. Профессиональная привычка. Иногда им приходится без каких-либо карт или ориентиров передвигаться на сотни километров вглубь незнакомых мест. Пустыня от горизонта до горизонта, абсолютно однообразный лес, бескрайние степи и болота... от умения ниндзя ориентироваться, выживать и передвигаться без устали в любой среде, зачастую успех миссии зависит едва ли не больше, чем от боевых и прочих навыков. Учитывая то, что большинство сложной, "точной" техники использует чакру (а значит и сбивается при любом незапланированном появлении рядом с ней "насыщенного" дзюцу) да и к тому же является слишком громоздкой для скрытного ношения... неудивительно, что ниндзя предпочитают менее точные, но гораздо более надёжные средства. Недавно Йоко увидел у одного из ниндзя охраны компактное (но всё равно даже на вид ужасно примитивное по сравнению с техникой во "сне") переговорное приспособление. Рацию... и чакра в ней не ощущалась. Есть, значит, и такие устройства. Однако Йоко в руки "...сложную и ОЧЕНЬ дорогую штуковину" молодой мужчина давать отказался наотрез.

— Пойдём. — Согласился Йоко с синоби, после чего, молча кивнув наставнице и махнув рукой друзьям, отправился вслед за развернувшимся и пошедшим в сторону жилых участков, мужчиной.

...

Прожигающего, завистливо брошенного на него взгляда, Йоко от второй присутствующей Учихи увидеть своей спиной не смог. Ощущение чакры дарит ему пока лишь возможность определять месторасположение "потенциальных врагов" и, если те достаточно близко, их позу и "внутреннюю активность" очагов их чакры. Едва-едва определять, на уровне "стоит ли ниндзя размывчатым столбом или распластался на земле аморфной лужицей чакры" и "находится ли в покое, или активно использует дзюцу на пределе сил" — только такие полярные ситуации пока что хоть как-то отличимы друг от друга в восприятии. Всё же способность эта ещё никак толком сознательно не тренировалась...

Это несправедливо! Почему все обращают внимание только на него?! Я столько всего делаю — даже у наставников выпросила тренировки... а он! Он постоянно "листья на деревьях считает". Даже во время разминок и занятий! Йоко хуже всех!

...С детской непосредственностью в очередной раз выстроила Сарада цепочку мыслей о "явной вселенской несправедливости". Как обычно подсознательно упуская при этом некоторые "незначимые" факты и обстоятельства, в которые её посвятила мама. Про то, что Йоко вообще-то это самое повышенное (по сравнению с другими детьми) внимание необходимо, чтобы выжить. Сознание ребёнка, как это часто бывает, отмело все даваемые взрослыми логичные доводы, которые мешают сложившейся стройной картине — её, Сарады, папа, Учиха Саске, уделяет ей слишком мало внимания... как бы Сарада не старалась и что бы ни делала. О том, что кроме Сакуры ещё и Карин носится с ней самой едва ли меньше чем с сыном, и что постоянно хвалит девочку, Сарада также на время забыла — слишком уж как должное воспринимается нечто хорошее, к которому легко привыкаешь.

Конечно же это всё из-за тупого Йоко-ахо! Всё из-за него... теперь папа ещё и зовёт его к себе зачем-то! Сам! Даже синоби из охраны послал за ним для важности!

Глаза трёхлетней Учихи увлажнились от собирающихся слёз, стоило ей вспомнить, с какой любовью огроменный, но добрый и забавный толстяк, папа Чочо, носил ту недавно на руках. Он ведь проделал путь аж от Конохи до Гакушу Башо специально лишь для того, чтобы в очередной раз посмотреть и поболтать с дочкой! Жгучая смесь из зависти и пробирающей до костей обиды заклубилась в сознании Сарады. Все её знакомые и друзья раз от раза получают порцию внимания от своих родителей, и у одной лишь у неё не получается даже увидеть папу, иногда целыми неделями и месяцами! Неожиданно сильная, недетская ненависть к собственному брату, щупальцами заворочалась в голове девочки. Незаметно задвигая при этом на задний план все счастливые моменты её пока что короткой прожитой жизни, и вместе с тем будто бы подкрадываясь концами этих самых "щупалец" к её глазам.

— Ай! — Вдруг вскрикнула Сарада, упав на колени и начав резко и быстро растирать ладонями зачесавшиеся глаза и саднящую переносицу.

В мгновение ока рядом с маленькой Учихой оказалась наставница-Хьюга, предварительно осмотревшаяся в поисках возможного незамеченного противника. После чего женщина одним быстрым, осторожным но непреклонным движением отлепила руки Сарады от её лица. И нахмурилась, увидев на белка́х "сеточки" лопнувших капилляров и совсем на мизерный промежуток времени покрасневшие радужки девочки.