На Изнанке Вселенной: Скрытые-в-Тени

— Так даже лучше, — ухмыльнулась Акуцин, — когда посыльные безопасно уйдут, крупные корабли мы захватим.

Гэджи была уверена, что домин с радостью поприветствует новые трофеи, тем более что три из них построены по тому же проекту, что и 'Виндиктив'. Как она слышала, искины отнеслись к боевым парусникам всерьёз.

Специальная верфь в Пуэрто-Коабано уже приступила к переделке крупных трофейных кораблей. Яго решил, что в ближайшие год-два, пока заводы не наладят массовое производство различных типов хелисе, парусники останутся самым выгодным транспортом и возьмут на себя целый ряд боевых функций. Например, доставку десанта и снабжение майяно, патрулирование, крейсерство (в смысле, каперство) и так далее.

Переделка шхун и двух трофейных бригов уже завершена. Корабли полностью разбирали, их балки, бимсы, стрингеры укрепляли, удлиняли, если это необходимо, облегчали, и обшивали заново. Точно также укрепляли, облегчали и удлиняли мачты, ставили простенькие механические системы, помогающие ставить и убирать паруса. Сами паруса изготовили заново из композитных плёнок, серьёзно облегчив их и повысив прочность.

Главный результат переделки — вместо четырнадцати разнотипных шхун теперь, после унификации, все голето-велеро (парусники) перестроили по одному из двух проектов малых судов. Либо двадцатиметровые, полной массой сто пятьдесят тонн (таких судов оказалось восемь), либо двадцатипятиметровые на двести тонн (шесть судов). Осадка модифицированных судов при полной загрузке не превышала полтора метра. Вооружили эти голето одним орудием, установленным на полубаке.

Для улучшения бригов был создан особый проект, превращающий их в голето, но без хелисе. Осадка таких кораблей увеличилась до трёх с половиной метров, но и вооружены они были посолиднее — четыре орудия, по одному по бортам, на полубаке и на полуюте.

Естественно, на каждом модифицированном корабле установили систему навигации и связи...

— ...Разрешите приступать, хефе? — оба офицера вытянулись, ожидая подтверждения приказа.

— Исполняйте, командиры, — неужели и она всего четыре месяца назад была такой же?.. — и помните, весьма желательно, чтобы первый выстрел прозвучал именно с британской эскадры!

Сухой удар, треском отозвавшийся во всём корпусе корабля, заставил Джорджа вскочить с койки. Он ещё некоторое время недоумённо прислушивался: что это было? Мель? Здесь, посреди моря?! Или... залп пушек рассеял все сомнения капитана Декея, и он поспешил на палубу, где уже суматошно бегали матросы, спеша поднять паруса. Фрегат неохотно шёл, ловя слабый ветер, и в этот момент в миле южнее вспыхнули огоньки, а мгновением позже донёсся орудийный грохот.

Чёрт возьми, британцы открыли огонь! Ночью!!

Их ядра на этот раз ушли куда-то в сторону, что и немудрено в такую-то темень, но ведь один раз они попали!

— Боцман, проверить трюмы. Рулевой, курс на норд! — лучше отвернуть и подставить мерзавцам корму — она не столь большая мишень, как борт, и попасть в неё случайно гораздо труднее. — Вахтенный, просигналь фонарём на 'Констелейшен', чтобы повторяли манёвры. Огонь не...

Окончание фразы капитана потонуло в грохоте орудийного залпа, который произвёл второй фрегат в сторону британцев.

— Огонь не открывать, чёрт побери, — закричал Декей. — Отставить огонь...

Но, видимо до комендоров пушечной палубы его приказ дойти не успел, поскольку корабль содрогнулся от полноценного бортового залпа. Бессмыслица! В темноте попасть практически невозможно... но тут, будто опровергая его слова, с британских кораблей пророкотал ответный залп, раздался громкий треск и капитана что-то изрядно стукнуло, опрокинув на палубу...

Через минуту-другую матросы освободили своего командира из мешанины обломков крюйс-брам-стеньги, крюйс-реев, обрывков парусов и такелажа. Джордж встал, опираясь на подставивших плечи матросов, и длинно выругался, схватившись за ушибленную голову.

— Легко отделались, сэр, — подоспевший судовой врач внимательно осмотрел капитана в поисках серьёзных травм и, не найдя их, успокоено добавил, — трое серьёзно травмированы, а одного матросика и вовсе убило!..

Джордж скупо поблагодарил костоправа и ещё раз громко прокричал, морщась от боли:

— Огня не открывать, уходить на норд! Передать приказ по эскадре...

Британцы тоже больше не стреляли. Видимо, их глазастые комендоры окончательно потеряли американские корабли в ночной мгле, дружно уходившие на север курсом галфвинд, подальше от места ночной стычки. Ветер к утру чуть посвежел, и даже травмированный 'Македониан' надёжно давал шесть узлов.

Джордж искренне надеялся, что британцы за ними не погонятся, потому что противопоставить им в тихую погоду было нечего, а в свежую, с открывшейся течью, и подавно надо было бы думать о том, как удержаться на плаву, а не вести полноценный эскадренный бой. Впрочем, Джордж не был огорчён вынужденной ретирадой: задание морского министра он выполнил. Теперь уж точно известно, кто стоит за пропажами кораблей С.Ш.А. в карибских водах!

...На самом деле капитан Декей волновался зря: британцам было не до погони за наглыми пиратами, которые под покровом тьмы подло обстреляли их корабли. Да как ловко! 'Конкистадор' получил течь в трюме, а 'Пимброк' лишился фок-мачты.

Теперь сэр Френсис, ругаясь, как пьяный плотник с окраин Плимута, готовил срочный отчёт Адмиралтейству (с ним отправится быстроходный 'Талбот') и приказы на Бермуды и Галифакс (один из бригов) привести силы Флота Её Величества и армейские подразделения в полную боевую готовность. Второй бриг уйдёт с аналогичным приказом на Ямайку, а все три фрегата двинутся вслед за ним так быстро, насколько это будет возможно для их безопасности.

Возможно, адмирал перейдёт на 'Глочестер', не получивший в ночной схватке повреждений, и в сопровождении 'Пимброка' сразу двинется на Ямайку, откуда слишком долго не поступают известий, тогда как 'Конкистадор' зайдёт по пути в какой-нибудь из портов на ремонт. Например, в Баракоа. Но окончательное решение сэр Френсис примет утром, когда прояснятся последствия ночного сражения.

Чем же вооружили свои корабли проклятые американцы, что даже корпус бывшего линейного корабля не выдерживает удары их ядер?! Или это какие-то новые снаряды? Данные сведенья тоже весьма важны. Ими наверняка заинтересуется Адмиралтейство Её Величества...

Утро всё расставило по местам. Тактический сканер подтверждал то, о чём Акуцин догадывалась сама: эскадра флота С.Ш.А. торопилась к своим берегам... на шести узлах — повреждённый 'Македониан' больше выдать никак не мог. Только бригантина ушла далеко вперёд, выжимая из своих парусов все шестнадцать узлов!

Похожим образом дело обстояло и с британской эскадрой, только корвет и один из бригов шли на северо-восток в сторону Бермуд на четырнадцати узлах, а три фрегата и один из бригов направились на юг, в Наветренный пролив, явно рассчитывая на судоремонтные мощности Кингстона. Вице-адмирал был убеждён, что Ямайку необходимо защитить, и четыре дополнительных корабля там явно не будут лишними. Ну да, у командующего эскадрой ведь нет информации о том, что Кингстон почти полностью разрушен землетрясением...

Сам командующий, о чём Акуцин, естественно, не знала, находился сейчас на корвете 'Талбот'. Он намеревался лично руководить развёртыванием британских сил на Бермудах и Галифаксе — конечно, если парламентарии решатся, наконец, на объявление войны заокеанским выскочкам! Момент-то весьма благоприятный: из Калифорнии и Орегона идут известия, что С.Ш.А. прочно застряли в вооружённом конфликте с Мексикой, потеряв почти весь флот вместе с командором Мэтью Перри у восточного побережья Центральной Америки, а также всю пятидесятитысячную армию вторжения вместе с генерал-майором Уинфилдом Скоттом.

И у мексиканцев положение ничуть не лучше — взбунтовался Юкатан, давно стремящийся к независимости (тут сэр Френсис самодовольно хихикнул: англичане постарались, чтобы герильяс не шли в бой безоружными), его поддержали восточные провинции. Мексика будет рада британской помощи и охотно пойдёт на значительные уступки. С какой стати благодатная Калифорния (кажется, там обнаружили золото?) и Южный Орегон должны принадлежать Соединённым Штатам, этому уродливому монстру, насмешке над здравым смыслом? Лучше, если эти земли достанутся Британской Империи, которая вложила больше всего сил в освоение Северной Америки!..

Конечно, ни капитан флота С.Ш.А. Декей, ни британский вице-адмирал Остин не подозревали ни о существовании теньенте-примеро Гэджи, внимательно наблюдающей за эскадрами через спутник, ни о Королевстве Коабано...

У Акуцин уже сформировался план по перехвату британцев, в результате которого флот домина мог увеличиться на один бриг и три неплохих фрегата, а сама офицер вырасти в звании до теньенте — к зависти её подруги Антиме Усуин, с которой у неё шло негласное, но весьма острое, соперничество.

План нападения был крайне прост: 'Карменсита' ближе к вечеру пятого марта подходит с запада к южному входу в Наветренный пролив и 'внезапно' встречает британскую эскадру, которая требует от барка обозначить себя. В ответ на молчание и попытку 'купца' удрать командир эскадры отправляет бриг в погоню. Милях в десяти-двенадцати его принимает в свои 'радушные' объятия голето из числа приписанных к Пуэрто-Коабано, 'обрабатывает' бластерами и оттаскивает в порт.

Тем временем наступит ночь, и под покровом тьмы две голето и проа с 'Карменситы' атакуют фрегаты, обездвиживая экипажи и беря корабли на абордаж. Далее 'Карменсита' с тремя призами идёт в Пуэрто-Коабано, а обе голето возвращаются в Баракоа.

Тактика надёжная, отработанная и сбоев не даёт. Конечно, абордажникам придётся напрячься, разбираясь с британскими морячками. Вряд ли залпы бластера 'отключат' тех, кто спрятан за полуметровым слоем дерева... но зато у солдадо добавится в личном деле ещё одна строка об участии в 'боевой' операции, пусть и не высшей категории сложности.

Поначалу за оградой стоял многоголосный плач и крики ужаса, а затем все вопли смолкли и Усуин поняла, что махи, прибывшие на рейдеро 'Люсия', вошли, наконец, в этот жутковатый загон, который майяно организовали для пленных креолов и прочих нежелательных для них лиц. В прошлом году обозлённые майяно пленных не брали вообще, они убивали всех креолов и их 'помощников' без разбора, поголовно, и не только мужчин, но и женщин, детей, стариков. Даже таури, привыкшие легко относится к смерти, оказались шокированы такой ничем не оправданной и бессмысленной жестокостью.

После поездки махи Таино Макасы многое изменилось: восставшие узнали, что за всех взятых в плен они могут получить пушки, порох и оружие. После этого майяно стали собирать 'лишних' людей в подобные лагеря для передачи своему богу Кукулькану, при этом поначалу их кацики пытались 'жульничать', оставляя себе в 'пользование' молодых женщин и девушек-креолок. Пару поездок гереро на бальсо и проа по городкам майяно, полтора десятка кациков и полторы сотни их подручных, публично 'выпитых' ловцом духов, быстро приучили к порядку туземцев, забывших тяжёлую руку Макетаури. Дал слово передавать всех пленных своему богу — держи! Нарушил — не обессудь, отработаешь как хигуэ.

Женщин, избитых и изнасилованных этими 'беспредельщиками', вернули в сборные лагеря, откуда их порталом сразу же переправили в госпитали Пунто-Маэстре и Пуэрто-Коабано. Разобравшись в ситуации, Яго повелел увеличить воинский контингент на Юкатане до сотни солдадо и гереро, четырёх боевых проа, восьми бальсо и двух голето, отдавая в этой миссии предпочтение чистокровным таури и выходцам из таино. Таких 'союзников' нужно тщательно контролировать!

Жёсткие меры сыграли свою роль, и уже месяц никаких инцидентов с пленными больше не было. Единственное, от чего не могли удержаться майяно, так это от угроз и страшилок, что всех пленных белолицые жрецы принесут в жертву Великому богу Кукулькану...

Наведение порядка и установление жёсткой дисциплины благотворно сказались и на армии Юкатана, которая теперь беспрекословно подчинялась двум вождям восстания, кацику городка Тепиче Сесилио Чиэ и кацику городка Тихоцуко Хасинто Пате, которые, в свою очередь, были полностью лояльны Яго.

Получив оружие (в том числе восемьдесят два полевых орудия калибром в шесть и двенадцать фунтов), постоянно тренирующаяся и фанатично преданная своим вождям и богу Кукулькану армия майяно быстро захватила господство на суше. Освободив весь полуостров и несколько провинций Британского Гондураса, войска Юкатана под руководством Венансио Пеко заняли ряд мексиканских территорий, мимоходом прихлопнув и остатки экспедиционных сил С.Ш.А. (их ранее возглавлял генерал Скотт). Выжившие американцы пополнили собой число пленных, что для них стало наилучшим выходом: вряд ли на родине смогли бы поднять на ноги всех раненых и покалеченных, а здесь этих несчастных сразу же переправляли порталами в госпитали Королевства...

'Люсия' за это время совершила три рейса, переправляя в Кампече оружие и разные припасы. В этот раз теньенте-примеро Антиме Усуин доставила последнюю партию ружей из захваченных трофеев и намеревалась проследить за отправлением очередной партии пленных в Коабано. Помимо них, майяно предстояло передать ещё почти двадцать пять тысяч 'чужаков'. Их ещё только предстояло отловить в центре и на севере Мексики, где майор-генерал Закария Тейлор ещё продолжал сражения против мексиканских войск.

Венансио Пеко и его воинам было глубоко безразлично, кого и где уничтожать во славу бога Кукулькана, так что вскоре, месяца через три, с армией Юкатана познакомится и генерал Тейлор, и недобитые им мексиканцы. Пеко получил у домина специальное разрешение и с этого момента воевал под чёрно-золото-чёрным стягом Королевства Коабаны, демонстрируя, кому по-настоящему принадлежит его лояльность. Пате и Чи не возражали, они и сами хотели бы получить защиту Яго.

Этот флаг хорошо знали в Мексике и на Юкатане: флот Королевства очистил всё побережье от американских кораблей, нападавших и грабивших селения майяно в точности так, как в прошлые века это делали пираты. Теперь этому беспределу пришёл конец.

Ручеёк трофеев не иссякал, поступая в Коабано с захваченных судов и от разгромленных испанских отрядов. За март и апрель голето Королевства захватили девять шхун, каждая из которых была вооружена шестифунтовыми пушками, числом от одной до четырёх. В Пуэрто-Коабано их быстро переделали в полевой вариант, и теперь Яго вместе с капитаном Иси прорабатывал операцию по передаче вооружений (шестнадцать полевых орудий, по тысяче мачете и ружей с огнеприпасами) венесуэльским таино, сражающимся в разразившейся там гражданской войне. Естественно, индейцы воевали исключительно на своей собственной стороне, тем более, что слухи о возвращении их бога Макетаури добрались уже и туда.