Блог. Посты за январь-июнь 2017 года

Но, повторюсь, только день космонавтики знают все-все-все, причем не только знают, но даже и отмечают. Это идет с детства, когда многие даже хотели быть космонавтами. Нет, я-то не хотел, у меня была другая мечта, но многие — хотели. Правда, не припоминаю, чтобы кто-то им стал.

А еще космонавтика — один из немногих форпостов, которыми мы гордились даже в безвременье 90-х, когда рушилось все, что только можно. Даже наш перманентно пьяный и лихо дирижирующий оркестром, всенародно избранный гарант не смог все испортить. Страну распродал, армию развалил, а космонавтику не смог. На совесть делали потому что. И еще — это был последнее, чем мы в те годы могли гордится. А людям надо гордиться за свою страну, хоть за что-то в ней, а то совсем уж жить пакостно станет.

Увы, увы, уходят последние из первых. Вот третьего дня не стало Георгия Михайловича Гречко, самого, пожалуй, популярного космонавта после Гагарина. Я его с детства помню, с портретов в газетах и со времен программы "Этот фантастический мир".

Первые космонавты — они уже тогда были легендами. Молодые, по сути, ребята, все в районе "тридцатника", веселые, озорные, любящие Землю и небо. Но при этом они — легенды, шагнувшие в бессмертие при жизни.

Мне почему-то кажется, что космонавты, навсегда покидая Землю, уходят не туда, куда все остальные. Они жили не так, как мы, обычные люди, были там, куда нам никуда не попасть, видели своими глазами, вблизи то, что мы наблюдаем только издалека. Мне кажется, их посмертие отличается от нашего. Они воистину уходят в космос, тот, который стал их судьбой.

Прошу прощения за пафос.

13.04.2017

Несмешно

Именно это слово приходит мне в голову при просмотре игр высшей лиги КВН в этом году. Прошлый сезон тоже был не ахти, но этот просто удручает. Впервые за тридцать лет мне стало все равно — посмотрю я очередную игру или нет. Раньше такого не случалось. Да я и игры за все это время пропускал всего три раза — первый раз в 1995, когда в первый раз женился, там как назло совпала дата свадьбы и дата эфира, второй в 2000, когда Останкино сгорело, и еще финал 2007 года, пришлось на корпоратив идти, предправ как клещ вцепился. И — на тебе. В это воскресенье эфир, а мне как-то фиолетово, что он будет, что нет. Я и на предыдущем уснул. Уснул, смотря КВН! Не "Братьев Карамазовых", не какую-нибудь душную хряпу с занудным Позднером, а КВН.

Почему так вышло, что передача, которая еще совсем недавно была для меня ориентиром в мире юмора, стала не пойми чем? Я не знаю.

Нет, по-первости я думал, что дело не в КВН, а во мне. Я потихоньку старею, мироощущение становится другим, разум уже не так гибок, и многие реалии дня сегодняшнего воспринимаются не столь остро, как раньше. Это естественный процесс и само собой разумеется, что вещи, которые понятны тем, кому сейчас 20, я вижу по-другому. Потому и ряд шуток я могу просто не осознать, не воспринять. Просто по незнанию темы, на которую шутят. Причем эта проблема не только моя, отсюда и все это брюзжание, вроде: "Вот в наше время были команды". Оно — нормально. Я тоже не воспринимаю юмор ряда команд. Мне непонятны были "Кефир", "Раисы", не слишком мне нравились и "Dasistfakt". Да что там — я поначалу и от "Федора Двинятина" был не в восторге. Потом, правда, проникся их энергетикой.

Но это были команды, со своим лицом, со своей манерой подачи материала, с харизматичными лидерами, наконец. У них была концепция, им было что сказать.

Так вот — сначала я думал, что дело во мне. А потом посидел так, поразмышлял и понял — не-а. Я юмор как воспринимал, так и воспринимаю. Не может же так быть, чтобы я не понял сразу ВСЕ команды, заигранные в сезоне? Нет, бывали и раньше игры, после которых я в недоумении говорил: "А это точно был КВН?". Например, второй полуфинал 1998 года, в котором играли "Четыре татарина" (еще в первом составе, без Скулкиной) и "Харьковские менты". Игра была вообще никакая, но в ней рубились две абсолютно равнозначные команды. Обе были совершенно несмешные. Но это было исключение из правил. Чтобы было ясно — в первом полуфинале того года схлестнулись "Дети лейтенанта Шмидта" и "Уральские пельмени". Вся игра — в разрыв. А уж как "ДЛШ" порвали "Татар" в финале, это вообще отдельный разговор.

Еще была игра из серии "Кубок чемпионов", проходившая в Австралии. Играли "ХАИ" и "Эскадрон гусар". Вроде и команды отличные, и все на месте были — от Чивурина до Громушкиной, а несмешно. Вот от слова "совсем"

Но это все были команды. Настоящие. Не безликие.

В этом же сезоне я практически не вижу команд со своим лицом и оригинальной манерой игры. Елки-палки, сыграны четыре "восьмушки", в сезоне двадцать команд, а я могу назвать только три из них, которые мне хоть как-то запомнились. Три из двадцати! Названия некоторых я даже вспомнить не могу, хотя игры — видел. Когда такое было? Да что там — я на следующий день после игры не могу вспомнить ни одной шутки! И это при том, что еще каких-то 5-6 лет назад каждая игра выдавала истинные жемчужины юмора, которые намертво вбивались в память. И не по одной. Всего-то несколько лет назад. "Союз" закончил играть два года назад. Мощнейшая команда, которая на-гора выдавала великолепный текстовый юмор. Текстовый юмор! А не типовые групповые пляски и одинаковые целлюлоидные шутки. Не может произойти такое падение качества всего за два года. Или может?

В чем тут дело? Я не знаю. То ли в смене редакторов, поскольку все это началось, когда ушли Чивурин и Купридо. То ли в том, что команды не успевают как следует раскрыться. Как правило, сейчас коллективы играют один-два сезона в "Вышке", и сходят со сцены, разбегаясь по каналам, кто в ведущие, кто в сценарные группы сериалов. Один-два — и все. Раньше четыре, а то и пять сезонов в "Вышке" были нормой, за это время толковая команда становилась настоящей машиной юмора. Последними такими командами были "Плохая компания" и "Мурманск", увы, так и не ставшие чемпионами и сошедшие со сцены. Собственно, сезоны последних лет держались на них, да еще на паре команд такого же уровня. Но хоть было что посмотреть!

В этом сезоне есть единственная команда такого плана — "Радио Свобода". Ну, еще набравшийся опыта тамбовский "Проигрыватель", изрядно, правда, сдавший по сравнению с самими же собой в прошлом сезоне. Далее — тишина.

Этот пост — не крик души, из класса "Верните старый КВН" или злобное ворчание "КВН уже не тот". Просто хочется понять — я один так думаю? Может, мне одному кажется, что в любимой игре что-то стало неладно?

Или же я все-таки так постарел, что отстал от юмора навсегда?

Постфактум — четвертьфиналы оказались не лучше. Не сказать — хуже.

14.04.2017

Раздел "Персоны"

Аркадий Гайдар

Вчера добрались с чадом до творчества Аркадия Петровича Гайдара, точнее — до "Чука и Гека". Я в аккурат недавно прикупил "мелик-пашаевское" издание, почти точный реплик довоенного, с множеством иллюстраций, красивое и с большим шрифтом. Чадо прочло несколько страниц (обязательную дневную норму), почесало нос, посмотрело на планшет и сказало:

— А давай дальше читать. Интересно же — попадет им от мамы за телеграмму или нет?

Не удивлен совершенно. Это — Гайдар, его книги обладают таким свойством, что если уж начал их читать, то непременно надо узнать, что там дальше будет.

И еще одна интересная деталь — актуальность текста. Между временем, когда писалась эта книга и моим чадом лежит эпоха, если не две. Так-то, в мировом масштабе вроде и немного — лет 80, но сколько в этом промежутке всего произошло. 30-е годы двадцатого века и день сегодняшний — все понимают, какой между ними социальный разрыв. Войны, революции, социальные катаклизмы, полная смена ориентиров. И тем не менее — чадо все прекрасно понимает пока в этой книге, вопросов у него было только два — кто такие "красноармейцы" и зачем Геку был нужен конский волос для китайских фокусов? И что это за фокусы такие?

Последний вопрос меня особенно развеселил, поскольку я в свое время и в его возрасте им же задавался.

А потом чадо спросило у меня — что за человек такой был автор этой славной книжки и почему на картинке он хоть и улыбается, но глаза у него грустные?

Я почесал затылок и хотел было сказать ему, что человек этот много видел всякого разного в своей жизни, а потому и смотрит невесело, но промолчал. Не стал бы Аркадий Гайдар, печалится о том, что уже прошло. Жизнь он прожил разную, как оно в те времена и бывало, но чтобы вот так, без дела грустить — такого, как мне думается, за ним не водилось. И не следует моему парню пока знать, что у этого писателя за спиной столько всего, что иному человеку и во страшном сне не приснится.

— Это, сын, он потому так смотрит, что трубка у него погасла — сказал я чаду — Видишь, на фото дымок из нее не идет. А что за радость, коли табак сырой да спичек нету? Непорядок это.

— Согласен — сказало чадо — Давай дальше читать.

— Давай — согласился я — Только прежде пойдем, съедим по румяному яблоку да по белой булке, а то на пустой желудок — какие книги?

— Пойдем — чадо засунуло книгу под мышку и побежало на кухню.

А мне подумалось — наверное это и есть то самое "живое слово", про которое любят рассуждать седые литературоведы. Правда, Гайдара они не упоминают, все больше про Лескова да Тургенева говорят. Не спорю, бородатые классики — они на то и классики, но их слово хоть, возможно, и "живое", но больно специфическое, не для всех подходящее. А вот Гайдар — он как раз и мог бы служить примером "вечной" детской литературы.

Казалось бы — все его книги буквально пропитаны революционной героикой, верностью идеалам еще ТОГО времени. Давно умершим идеалам, которые нынешние дети по определению не знают. В принципе.

И тем не менее — тиражи его книг выходят с завидной периодичностью и с ней же скупаются. Книги Гайдара читают по сей день — и с охотой, а не потому что надо.

Моя точка зрения проста — Гайдар был честен. Он был честен с собой и читателями. Он не заискивал перед ними, не старался им понравиться, не втолковывал мораль про то что "Петя хороший, а Вова нет". Он говорил с мальчишками и девчонками на их языке, причем о том, что волновало их, читателей, по-настоящему. Он был их старшим товарищем, который напрямую им все объяснял про то, что такое жить по совести, так, чтобы не стыдно было глядеть друзьям в глаза. Он говорил им про то, что — да, не всегда все выходит так, как хотелось бы, что не всегда победа дается легко, что иногда приходится жертвовать собой ради других. И еще о том, что очень легко оступиться, струсить, отойти в сторонку. Но только после этого надо будет как-то жить дальше, вот только будет ли это жизнь?

Особенно показательна в этом плане "Судьба барабанщика", главный герой которой оступился раз, оступился два, а дальше все пошло как снежный ком с горы, кончившись тем, что рядом с ними оказались враги. Точнее — он рядом с ними. И в конце перед Сергеем, главным героем повести, встает выбор — затаиться и жить дальше, или встать в полный рост и, возможно, умереть.

"Я соскользнул на траву, обжигаясь крапивой, забрался на холмик и лег среди развалин каменной беседки.

"Теперь хорошо! Пусть уйдут эти страшные люди. Мне их не надо... Уходите далеко прочь! Я один! Я сам!"

"Как уйдут? — строго спросил меня кто-то изнутри. — А разве можно, чтобы бандиты и шпионы на твоих глазах уходили, куда им угодно?"

Я растерянно огляделся и увидел между камнями пожелтевший лопух, в который был завернут браунинг.

"Выпрямляйся, барабанщик! — повторил мне тот же голос. — Выпрямляйся, пока не поздно".

— Хорошо! Я сейчас, я сию минуточку, — виновато прошептал я.

Но выпрямляться мне не хотелось. Мне здесь было хорошо — за сырыми, холодными камнями.

........

Звук все нарастал и креп, а вместе с ним вырастал и креп я.

"Выпрямляйся, барабанщик! — уже тепло и ласково подсказал мне все тот же голос. — Встань и не гнись! Пришла пора!"

И я сжал браунинг. Встал и выпрямился."

Гайдар точно и ясно сказал всем ребятам Страны Советов — вам решать, как жить. Только вы можете определить, с кем вы, никто за вас этого делать не должен. Самое главное — не врать себе и не трусить, и тогда все будет так, как надо.

Вот поэтому ему и верили мальчишки и девчонки, и не только той поры, но и других поколений. В том числе и моего

Кстати — все это очень не нравилось кое-кому из его цеха, как раз тем, кто писал назидательные повестушки. Впрочем, были и просто мелкие людишки, которым не нравятся те, кто стоит в рост. После трансляции первых глав "Судьбы" по радио, была тогда такая практика, на Гайдара был написан донос, гранки повести, уже почти ушедшей набор, были рассыпаны, а писателем всерьез заинтересовался НКВД. Но Сталин, человек мудрый (да, я так считаю, и у меня есть на это личные основания) сказал: "Правильная книга. Автора надо бы наградить. Побольше бы таких, как он" и уже через три месяца Гайдар получил орден, а повесть ушла в печать.

Спустя много лет его судьбу в чем-то повторил Владислав Крапивин, книги которого очень похожи на книги Гайдара. Не стилем, но духом похожи, он его идейный наследник. Его книги — они тоже настоящие. Сколько же из Командора выпили крови школьные работники всех мастей! Даже термин придумали — "крапивинские мальчики". Для них это был диагноз. Для нас — награда.

Впрочем, Гайдара не любили и боялись даже после смерти. Сколько грязи на него вылили в перестроечные годы, вспоминая двадцатые годы и его службу в Хакассии? Не сосчитаешь, шакалы всегда терзают мертвого льва. Мол — зверствовал он и народ пачками расстреливал. Правда, забывая добавить, что в тогда, в Гражданскую и сразу после нее, везде народ пачками расстреливали, и не только красные. Белые, зеленые и прочие были не лучше. Все убивали всех, а Гайдар был солдат и у него был долг, который он выполнял. Попади он к тем же бандитам — они бы его не карамелью кормили, а двумя березами разорвали. Война и есть война.

И умер Гайдар как мужчина и солдат. Осенью 1941, утром, на железнодорожной насыпи. Он первым заметил немецкую засаду и, наверное, мог бы попробовать спастись. Но тогда бы погибли его товарищи, а для него подобное было недопустимо. Он крикнул: "Ребята, немцы!", это были его последние слова.

А на насыпи он оказался, потому что отказался покинуть отряд, попавший в окружение. У него был такой шанс, но он счел это неправильным и невозможным. Шла война, и он считал себя солдатом, а не писателем. А солдаты не бросают своих на войне. Такой это был человек. Честный с другими и с собой и в жизни, и в смерти.

Я могу еще много чего написать про Аркадия Петровича — и про то, как он помог сыну Фраермана, найдя для него лекарство, и про то, как он нашел задание для киевских пионеров в дни осады города, и про то, как я сам читал его книги в детстве, и еще много про что.

Но вместо этого я пойду и послушаю, как чадо будет читать "Чука и Гека", оно как раз топчется рядом со мной с книгой в руках. Надо же выяснить — доедут братья и их мама до Синих Гор или нет?