Век Дракона 3. Вожди проклятых

Сигрун опустила голову.

— Ты не понимаешь, тёта Мища.

— Так и не пойму, ежели не расскажешь. Я ж тебя как облупленную знаю, девка. Гнетёт тебя что-то, и это — не твой женишок. Что-то с тобой случилось там, а? На Глубинных тропах? Оттого ты теперь не хочешь длинноногого-то к себе подпускать? Права я?

Всегда бойкая на язык девушка молчала, разглаживая передник. Глаз она не поднимала, и проницательная кожевенница не могла толком уразуметь, права ли оказалась в своих подозрениях.

— А как Норин? — после молчания спросила, наконец, Сигрун. — Отчего он должен свихнуться?

Кожевенница смерила её взглядом. Смена направления беседы ей пришлась явно не по нраву.

— А то ты сама не знаешь. Как будто это не он сох по тебе с тех пор, как ты нос-то чумазый в наш дом показала. Когда прознали, что вроде как сцапали тебя, он места себе не находил. Этого дурака не так наше изгнание огорчило, как то, что с тобой стража-то сделать могла. Ну а теперь ты вишь с каким парнем к нам заявилась. Норин-то против него ровно как наг супротив броненосца. Да и поздно уже клинья-то к тебе подбивать. Норин уж с одной тут сговорился. Свадьбу хотели к осени играть, как у них тут принято.

Сигрун изумлённо подняла брови.

— Норин женится?

— Женится. Да не просто так, на ком. Невеста его, мало того, что из людской породы и Норина нашего выше пятерни на две, так ещё и слышь, из дворян из прошлых, — Мища повертела головой, словно ожидала узреть соглядатая среди кухонной утвари, и понизила голос. — Сирота. Родители померли, дядька их с братом воспитывал. И он, дядька, слышь, что-то со старым эрлом Хоу не поделил. Да так крепко, что нашли его скоро зарезанным в собственной постели. Это дядьку-то. Имение быстро к рукам городская управа прибрала. Да и не много было там чего прибирать. А детей, брата с сестрой, на улицу вышвырнули. Почти как нас из Орзаммара, в чём было.

Сигрун подобрала под себя ноги и, уложив локти на стол, подпёрла голову ладонями. Истории про чужую любовь ей было слушать куда интереснее, чем говорить о своей.

— Ну а дальше, тётя Мища? Как они познакомились?

— Да как — на рынке, конечно. В мясной лавке столкнулись, разговорились и пошло-поехало... Я сначала против была. Брат девчонки вовсе мутный тип. Думала сперва — контрабандист. Уж потом догадалась, что и близко не похоже. Контрабандистов он на дух не переносит, хотя и приходится с ними якшаться. К слову, парню-то твоему, Командору, он мог бы помочь.

— Командор — не...

— ... не твой парень. Слышала уж, глупая ты тряпка. Ну так вот, надо бы свести нашего Волка, брата невесты Нориновой, с твоим не-парнем. Уж больно... слухи ходят нехорошие.

Сигрун сдвинула брови.

— Слухи? Какие слухи, тетя Мища? Что-то, связанное с Айа... с Командором Стражей?

Гномка усмехнулась.

— Скорей — с эрлом Кусландом. Ты ж, наверна, знаешь, его появление тут для некоторых — как кость в горле. И как мыслишь, местные надменные дворяшки проглотят эту кость или... придумают что другое?

Сигрун вскочила.

— Айану грозит опасность? Его... его хотят убить?

Бывшая торговка побила руки ладонью об ладонь, стряхивая с них муку. Затем так же неспешно вытрусила передник.

— Тётя Мища, прошу тебя, не молчи! Скажи всё, что знаешь! Почему ты не сказала раньше? Мы... я... мы должны предупредить его!

— О, как заговорила, мохоедка. Эдакая забота о несвоём парне. Хотя о начальничке, который за так дарит целое состояние, побеспокоиться, конешна, стоит, — кожевенница в последний раз дёрнула передник. И, хлопнув себя по бедрам, выпрямилась на скамье. — Ладно, будет шутки шутить, девчонка. Сядь. Садись, тебе говорю! Стала б я тут пироги-то печь, кабы знала, что Командора вашего идут убивать прямо счас.

Она сложила руки на груди.

— Про парня твоего много слухов ходит. То сущая правда. Дескать, явился выскочка, старого эрла порешил, да сам на его место уселся. И что дворяне местные этого так не оставят. Все ж они с Хоу и этими... Мак-Тирами дела имели так или иначе. Сторонников короля тут совсем мало, так-то. Да, парню твоему и вправду несдобровать. Про то каждой собаке известно, что на рынке, что в порту. Он, конечно, воин и всё такое, так ведь те, кому он хвосты отдавил, не в поле его драться позовут. От шальной стрелы или яда в кружке, чай, и самый великий воин не спасётся.

Сигрун вновь опустилась на лавку. Её тонконосое лицо на несколько мгновений выразило крайнюю тревогу.

— Я тоже слышала... что-то похожее, — заставив себя успокоиться, проговорила она. — Айан еще в Башне Бдения предупреждал, что нам тут будут не рады. Но одно дело подозрения, а другое... Тетя Мища! А этот... ну, Волк? Так его зовут? Как он сможет помочь?

Бывшая торговка опять откинулась назад, опершись на локоть.

— Думаю, во всем Амарантайне Волк — единственный, кто сможет помочь. Давай так, девчонка. Ты, как дела свои справишь, не будешь забывать своих старых друзей. Это нас, то есть, да жёнку Норинову будущую, да её братца, который, конечно, проныра шустрый, да только больно честный, и денег не приносит. А я в ответ расскажу, как наш Волк сможет не дать местным проходимцам убить твоего Командора. Ну, как? Договорились?

Часть 25

Натаниэль вернулся на рассвете и застал эрла Амарантайна в работе в той же комнате за тем же столом, что и накануне, словно тот никуда не уходил. Несмотря на ранний час, возле хмурого Кусланда уже толклись два управителя и писарь. Заметив Хоу, Айан жестом остановил что-то негромко говорившего ему представительного мужа с кипой свитков, которые тот удерживал перед собой.

— Что-то стряслось, Командор? Отчего такая суматоха в такой ранний час?

Кусланд коротко выдохнул и ткнул пальцем куда-то в сложенные на столе бумаги.

— Явился посыльный от Волдрика Главонака, — по голосу эрла Хоу окончательно убедился в том, что за ночь тому едва ли удалось поспать. — Наш зодчий просит меня немедленно выехать к Башне Бдения и захватить с собой не менее десятка возов крупного камня и еще десяток — серого порошка, чтобы эти камни скреплять. Кроме того, ему нужно не менее трёх хороших кузнецов, руда... ну, и еще по мелочи вдобавок к тому, что мы уже отправили. Проклятие, как всё это собрать в те сроки, о которых он говорит?

Натаниэль поднял брови.

— С чего вдруг такая спешка?

Кусланд потер лоб и посмотрел на управителя. Тот понял эрла без слов. Спустя короткое время в комнате не осталось никого, кроме Серых Стражей.

— Как оказалось, порождения так легко проникли в Башню не оттого, что прорыли ходы. Ходы были прорыты до них — наши строители раскопали целые каскады тоннелей, что ведут прямиком на Глубинные тропы. Волдрик обследовал всё, что мог, при том его отряд дважды сталкивался с порождениями, и в последний раз это столкновение было воистину опасным... если я правильно понял суть его письма. Он желает обезопасить Башню, дабы больше к ней никто не подкопался и укрепить её неким "гномьим способом". В противном случае, как пишет он, нет смысла что-либо делать со стенами. Проще бросить эту Башню и выстроить другую, ибо толку от крепости, в которую в любой миг могут без усилий войти враги, чуть меньше, чем чуть...

Командор не договорил, махнув рукой. Натаниэль потёр небритый подбородок.

— Ты желаешь, чтобы я занялся приготовлениями к отъезду?

Кусланд покачал головой.

— Нет. Этим я сам занимался всю ночь. Все нужные распоряжения уже отданы. Мне понадобится другое. Хочу оставить на тебя Амарантайн.

Натаниэль открыл рот, но почти тут же закрыл и молчал отвесил нечто между поклоном и кивком.

— Надолго?

Командор неопределённо поднял обе брови и почесал над ними лоб.

— Как получится. Вот-вот должен вернуться Старший Страж Амелл. Если он подменит меня в Башне Бдения, я смогу приехать обратно быстрее. Сенешаль Варэл справляется хорошо, но он занимается делами крепости, а не Серых Стражей. Поэтому присутствие старшего Стража необходимо там так же, как и присутствие эрла — здесь.

Натаниэль вновь кивнул.

— Я понимаю. Ты можешь на меня рассчитывать.

Кусланд поднялся.

— Знаю. Но в любом случае отправляй птиц не реже раза в неделю.

— Разумеется, — Натаниэль подумал и потёр затылок. — Послушай, а прочих... Стражей ты заберёшь с собой?

— Ты Огрена имеешь в виду?

Хоу уклончиво улыбнулся. Айан непритворно вздохнул.

— Хорошо. Заберу его из Амарантайна.

Натаниэль улыбнулся опять. На этот раз с заметным облегчением.

— Когда вы выезжаете?

Кусланд с шумом вдохнул опять.

— Завтра утром, с обозом. Ранее мне просто не успеть собрать всего того, что было в списке Волдрика... — он помолчал. — Забыл спросить, как ты провёл время у сестры? Ей нужна какая-либо помощь?

Натаниэль покачал головой.

— Сестра шлёт тебе большой привет и извинения за неучтивость... ей всё не даёт покоя, что ты слышал, как она обозвола тебя рыжим мальчишкой...

— Создатель, я уж и забыл. И не вспомнил бы, не напомни ты мне об этом.

— Ей ничего не требуется. Всё, что нужно, у неё есть... — молодой Хоу помедлил. — Она в самом деле выглядит счастливой, Айдан. Это... удивительно. Но, похоже, её муж также достойный человек, хотя и низкого происхождения.

Он вновь помолчал.

— Делайла... рассказала мне о последних неделях, что она провела подле отца. Мне тяжело это признавать, но многое из того, о чём ты рассказал мне, подтвердилось. Он действительно стал виновником гибели твоей семьи. Я... заблуждался... насчёт причин нашей вражды. И...

Кусланд положил руку на его плечо.

— Забудем, — негромко проговорил он, поймав и выдержав взгляд молодого Хоу. — То, что случилось — уже случилось, и того не исправить. Наши отцы мертвы. Но мы с тобой живы. И нам не стоит всё время оглядываться назад. Не то, как говорит мой друг Амелл, недолго и проглядеть того, что впереди.

Дождавшись ухода молодого Хоу, Айан некоторое время стоял посреди своего кабинета. Возвращаться за стол ему не хотелось. Ветер шевелил занавески открытых дверей на балкон, донося остатки утренней свежести, смешанных с запахом близкого моря. Некоторое время Кусланд с удовольствием вдыхал этот воздух. Потом, не торопясь, вышел на широкую каменную площадку, с которой открывался вид на весь Амарантайн, и опёрся на перила.

Мигом позже он стремительно развернулся, выхватывая нож. Однако, среднерослый замковый стражник, что стоял у балконной двери, не делал никаких попыток атаковать. Вместо этого он сделал шаг вперёд и коротко поклонился.

— Приветствую достопочтенного эрла Кусланда. Простите моё вторжение и маскарад, но это был единственный способ добраться сюда и поговорить без свидетелей.

Голос стражника звучал глуховато из-за опущенного забрала. Командора он не убедил.

— Кто ты? — неприязненно спросил он, не убирая оружия. — Что тебе нужно здесь?

— Меня называют Черным Волком, — подозрительный стражник поклонился вновь и заложил руки за спину, демонстрируя мирные намерения. — У нас общие друзья, которые убедили меня нанести этот визит. Я здесь, Командор, потому что вас хотят убить.

Часть 26

По своей лесистости Вендинг сильно уступал любому другому лесу. Стражи поняли это не сразу, а только значительно углубившись в его дебри, что представляли из из себя жидкие скопления деревьев, растущие на невысоких холмах. В отличие от всех прочих, Вендинг не имел опушки, плавно переходя из разрозненых рощ к более объемным зарослям, и догадаться о том, что путник оказывался именно в лесу, можно было только по косвенным признакам.

Впрочем, отсутствие густых чащоб было только на руку летевшим над верхушками деревьев магам. Андерс, который за несколько дней непрерывных полётов успел кое-как притерпеться к своему положению, внимательно осматривался по сторонам, в надежде найти хотя бы малейшие признаки пребывания Стражей. Он слабо верил в успех этих поисков, но стремился к нему изо всех сил, понимая, что только найдя брата или его тело, Амелл, наконец, угомонится и даст передохнуть.

Положение усугублялось тем, что в птичьем обличье Старший Страж не мог говорить сам, а из-за встречного ветра докричаться до него оказалось делом очень сложным. Из-за этого разговоры в их поисках оборачивались сущим мучением. Без конца тревожимые свежие раны Амелла, которые не до конца затянулись даже под влиянием магии, и его растущие волнение и раздражительность делали пребывание рядом с ним не легче разговоров. Андерсу порядком надоело происходящее и он мечтал лишь об одном — поскорее покончить со всем и вернуться в Башню Бдения.

Незаметно обратившись мыслями к лечебному делу, которое он уже начал в обиталище Стражей, и которое позволило бы ему впредь не отлучаться навстречу приключениям, подобным нынешнему, Андерс не сразу понял, что он что-то проглядел. И лишь спустя миг обеспокоенный маг рывком наклонился к грифоньей голове.

— Дайлен! Эй! Амелл, чтоб тебя! Смотри, там! Там! На дороге! Не видишь?

Крылатый зверь упал вниз так резко, что нутро Андерса прыгнуло к горлу, и едва не вывалило наружу то немногое, что ещё оставалось внутри. Еще несколько мгновений спустя грифон, проскакав по пыльной листве и сухим иголкам, грянулся грудью на проложенную торговцами лесную дорогу.

Андерс скатился с покрытой жесткими перьями спины и его всё-таки вырвало. Однако, когда он, закончив заниматься собой, обернулся к товарищу, ругаться внезапно расхотелось.

Амелл лежал так же, как и упал — на боку, с поджатыми ногами и неестественно вывернутой рукой. Его грудь под диковинным доспехом вздымалась мелко и часто — словно молодому магу не хватало воздуха. Лицо с темными тенями вокруг глаз цвело багровыми пятнами, которые пребывали в редком соседстве с иссиня-бледными.

— Проклятие! Дайлен!

Амелл шевельнулся и, не открывая глаз, с усилием перевернулся на спину.

— Устал, — еле слышно пробормотал он пересохшими губами. — Дай... попить.

Андерс присел рядом с товарищем, откупоривая сильно отощавший бурдюк. Сделав несколько глотков, Дайлен задышал спокойнее. Багровые пятна понемногу бледнели, и страшная бледность медленно исчезала с его лица, перемешиваясь с соседствующей краснотой.

— Устал, — повторил Старший Страж-маг, открывая глаза и делая попытку сесть. — Внутри всё болит. Ты... плохо залечил.

Андерс сокрушённо покачал головой и развёл руками в стороны, призывая в свидетели окружавшие тропу деревья.

— Нет, ну вы слышали? Мой друг, лучше не залечил бы и самый великий из тевинтерских магистров. Поверь мне, я постарался на славу. Просто видишь ли, какая штука...

Он подпёр плечом спину Амелла, помогая тому принять сидячее положение и не завалиться обратно.

— Когда человек переживает то, что позапрошлой ночью пришлось на твою долю, когда у него переломаны грудные кости, отбито и раздавлено нутро, и ушиблена голова, то даже после помощи одарённого целителя, каким является твой скромный друг, такому человеку следует всё же лечь в постель. Да, в постель, слышишь? И уж оттуда, из постели, в перерывах меж приемами лекарства и хождением на горшок, ибо до отхожего места с такими ранениями ходить не рекомендуется, и вообще никуда не рекомендуется, ибо следует лежать смирно и не вставать, так вот, оттуда уж нужно благодарить Создателя и Андрасте за спасение. Их, или кого угодно ещё, но, гарлокова задница, не вставать, не вставать с проклятой постели!