...Спустя три дня анархии и безвластия волнения в столицах начинают утихать. Экраны заполняют новости из Америки, где невероятной силы природный катаклизм стёр с лица Земли половину страны. Так что им не до России — самим бы выжить. На мировых биржах доллар валится вниз со страшной силой, так что заокеанскому миру приходит большой и пушистый полярный лис. В Европу оттуда хлынули беженцы, наглые, самоуверенные, надеющиеся на свои Базы. Но аборигены быстро вправляют им мозги. Теперь, когда за янки нет силы государства, им воздают то, чего они заслужили. В Германии бундесвер уже пару раз схватывался с американскими военнослужащими, правда, до большой крови дело не дошло. Во Франции набить морду морпеху стало неким национальным спортом, и теперь те не рискуют высовываться из-за оград вообще. Но это дела, которые нас не слишком волнуют, куда больше занимают внутренние дела государства. А они — не очень. Как говорится: продавали — радовались. Посчитали — прослезились. Резко активизировался криминальный элемент. Грабежи, разбои и убийства стали нормой. Милиция спряталась на своих опорных пунктах и в расположениях, и не рискует высовываться из них, держа круговую оборону. Жители городов пытаются организоваться, но в большинстве их власть, опять же, захватил криминальный элемент. Об этом мы как то не подумали, а теперь надо расхлёбывать заварившуюся кашу. А нас — слишком мало. К тому же опять проблемы с экипажем для Острова. Бегать за каждым с ро-метками — у нас нет столько времени. Кое-как работает телевидение, замолкли различные 'голоса', поскольку снабжение их деньгами прекратилось, а реклама в такое время никому не нужна. По улицам крейсируют броневики, принадлежащие непонятно кому, крутые джипы, набитые вооружёнными громилами... Получается, что мы устроили великую криминальную революцию? Вот уж не думали и не гадали. Хотели как лучше, а получилось как всегда — мордой в грязь да об стол со всего маху... Поэтому решаем начать патрулирование. Пятнадцать бойцов, конечно, мало для столицы, но если мы пустим всё на самотёк, то будет куда хуже. А в голове у меня вертится одна фамилия. У нас он писал правильные книжки, говорил правильные слова, но вот если бы не случайная обмолвка одного моего бывшего знакомого... Лихорадочно перерываю всю Базу Данных, вытащенную нами с Земли-один в поисках правильных кандидатур, и никого не могу подобрать. Просто некого. Умных людей полно. Но вот тех, что не сломаются... Нет у меня в них уверенности. Хоть убейся. Ладно. Ставлю задачу: открыть вербовочную контору. Попробуем не мытьём, так катаньем. Находим подходящее помещение, бывшая контора одного из банков. Договариваемся с владельцем. Сервис роботы в течение ночи приводят разгромленное здание в порядок. Оборудуем кабинеты техникой, ставим охрану. И, до кучи, Стража в подвал. В случае чего, он доберётся до нас в течение минуты. До любой точки здания. Хотя светить его не хотелось бы. Завтра открываемся. Поэтому сегодня все в мыле, и часть наших ребят зачищает окрестности района, где располагается наша контора. Зато с утра я восседаю в модерновом кабинете на втором этаже нанятый ЧОП бдит в коридоре и окрестностях, с помповушками наготове. Но основная ударная сила — трое наших бойцов в невидимых комбезах и, естественно, Страж. На моём боку висит светомеч, сбоку на стульчике болтает ножками Лиэй. Хоть и жаль нагружать девочку таким тяжким трудом, но другого выхода у меня нет. Она в камуфляже по её росту, на боку висит небольшой, как раз по её руке, лёгкий бластер. Этакий дамский вариант, к тому же чипованый. То есть, работать он будет только в её руке, а чужой просто взорвётся. Не говорю о том, что над подвесным потолком установлены дезинтеграторы, управляемые через виртуальную панель. Ну и ряд других хитростей, призванных оградить нас от эксцессов...

...Первая половина дня проходит на удивление скучно. Ещё бы, о нас никто не знает, хотя мы и сделали объявление через телевидение. Теперь остаётся только ждать. И, ура, после обеда, наконец, появляется первый клиент. Метки из Парламента у него нет, да и пронырливые глазки мне очень не нравятся. Ещё — волна настороженности и брезгливости. Пара вопросов, короткий взгляд на замаскированный под барометр измеритель, и я вежливо указываю на дверь. Простите, молодой человек, но вы нам не подходите. Он молча уходит. Странно, но я думал, что будет скандал. До закрытия принимаем ещё пять человек. Увы, никого из 'меченых' нет. Да и контингент, мягко говоря, не внушает. Куда все подевались? Ужинаем, ложимся спать. Естественно, что на Острове. Тот висит над рекой, протекающей через город, спрятанный в защитном коконе, поскольку догадался отрастить один длинный корень и пропихнуть его под землёй до ближайшей свалки мусора. Воистину, для кластера нет невозможного...

...Утром замечаем у ворот арендованного особняка небольшую толпу, человек этак триста. Но все тихие, не галдят, не буянят, чинно выстроились в очередь. Да, похоже, моей дочери сегодня достанется. Помедлив, решаю использовать её только с теми, у кого будет определённый уровень показаний хитрого прибора. До закрытия успеваем принять всех. Правда, с метками по-прежнему никого нет, но зато находим двенадцать подходящих нам людей. Лиэй незаметно касается каждого из них, будто бы ненароком, затем даёт мне знак условным жестом. Отправляю их этажом выше, где сидит пара девочек, оформляющих документы на отправку. Якобы. Там ребят обследуют медицинским сканером, проверяют на профессиональную пригодность и склонность к будущему занятию, затем вручают по толстой пачке денег и назначают место и время отправки...

...День третий. Возле офиса нас встречает огромная толпа, сколько видит глаз — сплошное людское море. Тысячи и тысячи людей. И густая смесь надежды, испуга, веры. Мамочка моя... Кое-как проходим внутрь, даю команду запускать... Разные лица. Красивые и не очень, умные, и с виду глупые. Разные судьбы, разные истории. Мужчины, женщины, подростки, убелённые сединами ветераны. Всех роднит одно, надежда на лучшее. На перемены в судьбе. Опа! Метка. Молодой крепкий парень с совершенно седыми волосами. Сразу отправляю его на второй этаж. Я его помню. Он сидел вместе со мной на крыше неподалёку, и ушёл только после первого разрыва снаряда. По приказу снизу. Лижй вроде бы тянется за листком бумаги, пыхтя и выводя каракули фломастером с сосредоточенным видом, касается его руки, потом кивает, забыв обо всех условленных знаках. Вербующийся с удивлением смотрит на девочку, потом на меня, выходит прочь.

— Он оттуда, папа?

— Да. Я его даже запомнил.

— У него хорошие мысли.

Да и прибор показал сто процентов... Следующий посетитель очень нетипичный. Настоящий 'бык'. Только без малинового пиджака, зато в спортивном костюме с лампасами. Понятно, откуда гость... Он садится без приглашения на стол, закидывает ногу на ногу и начинает заученный текст:

— Слышь, ты, фраер, делиться надо с революционными массами.

— Согласен.

Обрадованный 'революционный элемент' начинает загибать пальцы:

— Хаза клёвая, шмотки улётные, девки симпатичные, короче — штука зелени в день. Пока. А там посмотрим.

Усмехаюсь.

— А сколько стоит твоя жизнь?

Он не понимает вопроса, и я слышу, как в его тупой голове со скрипом происходит процесс, который с большой натяжкой можно назвать мышлением.

— Ты чё, борзый, что ли? Под кем стоишь, падла?!

Взрёвывает амбал, а я со скучающим видом отвечаю:

— Джедаи мы, однако.

...Чёрное лезвие световой катаны с гудением возникает перед ним, вонзается в жирный пивной живот, и спустя мгновение 'революционный элемент' осыпается чёрной молекулярной пылью. Сдуваю её на пол, запускаю робота-пылесоса, прихваченного из будущего. Затем нажимаю кнопку селектора:

— Следующего.

У нас пара секунд, но Лиэй смотрит на быстро исчезающее пятно чёрной пыли под елозящим пылесосом и спрашивает:

— Это...

— Да.

Заканчивать вопрос нет нужды. И мы продолжаем приём. Народу — тьма...

...К вечеру я жутко выматываюсь, как, впрочем, и дочь. А утром нас огорошивают новостью, что ночью приезжала целая банда, искала своего кореша. ЧОПовцы отбрехались, но настроены не очень. Словом, воевать за нас не будут. Среди толпы посетителей замечаю новых 'быков'. Да, ребята, не знаете вы, чем всё закончится для вас... Многие ли из вас дожили до следующего века? Уже через два года большая часть из вас упокоится навеки, а кто уцелеет, будет вспоминать прошлое в жутких кошмарах. Но это у нас. А здесь, думаю, к Новому Году станет чисто. Потому что кандидатура у меня на должность местного генсека появилась, как ни странно. В моей реальности он погибнет. Нелепо и случайно. От руки пьяного чиновничьего сынка, сбившего его вместе с семьёй на пешеходном переходе. А здесь до этого не дойдёт. Во всяком случае, я так надеюсь... Провожаемый ненавидящими взглядами бандитов, мы с дочерью проходим в офис, начинается приём. Вначале всё идёт как обычно. Даже находим двоих ребят с метками Парламента. А потом... Двери открываются, и внутрь заходит очень красивая молодая девушка с потрясающей фигурой и внешностью звезды. Только вот прибор даже не думает дёрнуться, потому что совести у красавицы ни на грош, даже ломаный... Быстрые, профессиональные взгляды по сторонам, на предмет наличия охраны или систем слежения. Вряд ли она увидит что-то знакомое. Или похожее. Крупинка песка на подоконнике — широкоформатная камера, от которой не укрыться ни в дыму, ни во тьме. Волосок, прилипший к обоям — высокочувствительный микрофон, фиксирующий все параметры, от ультра, до инфразвука. И никакие глушилки и слепилки тут не помогут. Лиэй невольно ёжится от чёрной ауры, окутывающей гостью. Это не укрывается от острого взгляда, и на лицо гостьи наползает улыбка. Как ни странно, добрая и радушная. Ну-ну. А то, что девочка считывает твои мысли, ты не знаешь. Причём, по-настоящему. Куда там полиграфу или экстрасенсу...

— Присаживайтесь. На стул.

Она внимательно смотрит на предмет мебели. И зря. Стул самый обычный. Все датчики вокруг неё, в виде почти незаметных пылинок, кружащихся в воздухе. Мельком бросаю взгляд на шкалу — да. Я не ошибся. Ни стыда, ни совести... Бархатный голос нарушает тишину:

— Вчера к вам заходил наш друг... И исчез.

— Вчера мы приняли почти тысячу человек. Разве я могу запомнить всех?

Рука лезет в карман лёгкой ветровки, поскольку сумочку в кабинет пронести не разрешили, достаёт фотографию. Показывает. Пожалуй, играть не стоит. Сделаем всё быстро и по простому. Улыбаюсь:

— А, этот? Как же. Оригинальный молодой человек. Правда, когда ему отказали, почему то очень расстроился. Или расчетверился. Но скорее всего, размолечился. Знаете такое понятие? Молекула? Составляющая вещества?

На её лицо набегает тень. Лобик безупречной чистоты и ухоженности хмурится.

— Вы хотите сказать, что его больше нет?

Киваю в знак согласия:

— Совершенно верно. Могу сказать только одно — любой наезд на меня или моих людей закончится тем же.

Её полные губки кривятся в издевательской улыбке:

— У вас такая 'крыша'? Уверены в ней?

Пора заканчивать:

— Я сам себе крыша. И больше предупреждать не стану. Любой, кто осмелится тявкнуть в мою сторону — умрёт. Навсегда и окончательно.

Издевательская улыбка переходит в ухмылку:

— Ай-ай-ай, как страшно! Посмотрю, что вы скажете, когда вас начнут осмаливать газовой горелкой. Заживо. А перед этим вашу чудесную дочурку поимеют десяток здоровых мужиков. На ваших глазах, разумеется. Пусть она мала, но когда и кого это останавливало?

Моё лицо кривится в ответной усмешке:

— Вам никогда не говорили, что говорить смешные вещи вредно для здоровья, девушка? Кстати, как вас зовут? А то невежливо как то обращаться друг к другу местоимениями. Потому и разговор не складывается, по-видимому.

— Можете называть меня Светланой.

— Очень приятно. Мои люди называют меня либо командир, либо Лекс.

— Лекс?!

Сериал выйдет на экраны только через четыре года, так что намёк ей непонятен.

— Да, просто Лекс. Коротко и удобно. Кстати, Света, пугать меня чревато большими неприятностями. А тем более, угрожать моей дочери. За такое я обычно сразу снимаю голову с плеч...

Рука уже ложится на рукоятку световой катаны, готовая включить её. Но тут до девушки, похоже, что-то доходит, она озирается, затем совсем другим тоном выдаёт:

— Простите. Я не хотела... Вас оскорбить...

...Что за ерунда? С чего это она так вдруг резко сдала назад? Между тем та явно напугана, потому что я это ощущаю. Да и Лиэй вдруг расплылась в широкой улыбке. Раз так, простим засранку. Хотя... Незаметно вешаю на неё ро-метку, слегка дунув на стол. Гостья торопливо вскакивает, и, не прощаясь , выметается из кабинета. Что за чертовщина? Поворачиваюсь, и едва не падаю со стула. Нет, я знаю, что Мишка большой любитель фантастики, но одеть на себя голографию Хищника из фильма восемьдесят седьмого года и на мгновение показаться мафиозному послу... Он что, совсем нюх потерял?!

— Миха!

Тот скидывает с себя оптический камуфляж и сгибается в смехе, показывая на окно:

— Нет, ты видел? Видел?!

Выводу изображение с камер внешнего обзора на сферу и тоже едва удерживаюсь от смеха — картина Репина, называется. Из офиса вылетает всколоченная девица, пулей несётся прочь. Из длиннющей очереди к ней устремляется десяток срисованных мной 'быков', она что-то им говорит, быстро, захлёбываясь, поминутно озираясь на крышу здания и по сторонам. Те недоверчиво качают головой, она на них кричит, и все грузятся в комодообразный джип. Мишка выпрямляется:

— Пора им вторую серию устроить.

Снова исчезает из вида, окно открывается, и он явно покидает кабинет. Появляется назад минут через десять. Когда я пропускаю через приёмную ещё троих. Опять покатывается со смеху.

— Ты представляешь, я прыгнул им на крышу...

Этот эпизод я отлично помню, потому что сам люблю Шварца. Когда невидимый хищник удирает от погони, и прыгает по крышам машин. Ну, тот момент, когда водитель с ужасом смотрит на то, как прогибается крыша его машины...

— Ты представляешь, какие теперь разговоры пойдут по столице?!

Кивает, затем его лицо становится вдруг жёстким:

— А может, так и надо?

В чём-то он прав. Но, чёрт меня возьми, какая эта гостья всё-таки красивая... Продолжаем приём... Через неделю у нас набрано полторы сотни человек, из них полсотни тех, кто защищал Парламент. Нормально. Время позволяет. Завтра их забираем на Остров. Столицы успокоились, притихли. Появились отряды самообороны. Потихоньку начинают наводить порядок. Выдвинулись и вожди. Не все, конечно, нас устраивают, но тем не менее, хоть кто-то пытается взять власть в свои руки. Мы пока смотрим, потому что мою кандидатуру утвердили на общем совете нашей гвардии... Отправка. Все завербованные нами люди прибыли. Ни один не стал дезертиром. На площади стоят роскошные автобусы, созданные кластером по образцу и подобию. Народ подходит, занимает места согласно выданным им талонам. На входе в каждое транспортное средство стоит специальный детектор, который проверяет соответствие человека выданному жетону. Никто не знает, что на кусочке пластика записаны свыше сорока индивидуальных параметров, и обмануть умный аппарат невозможно. Опаньки! А вот и первая подмена! Вместо пришедшего к нам молодого парня крепкий мужчина, натренированный и опасный. Делаю знак. По прибытии его изолируют, медикаментозно допросят, затем пройдут по цепочке снизу доверху. Интересно, это от спецслужб или криминала? Скорее всего, последнее, потому что в толпе провожающих я вижу знакомую белокурую шевелюру Светланы. Она явно следит за отправлением. Но больше никого нет, хотя параметры 'быков' записаны в память кластера. Ну-ну... Подзываю к себе Василия, показываю на мадам.