— У шефа, да и у вас, не было иного выбора. Поймите же это и примите.
— Почти убедил. Пошли осматривать царские хоромы.
— Императорские — императрицы!
— Ну, что я могу сказать, — выдала Надя под конец экскурсии по дворцу. — Не Кремль — однозначно! Но жить можно. Попробовать точно. А уж как получится — другой вопрос, как и тема разговора. Надеюсь, тут посуда из золота, а не серебра, и не напольная — не подделка? И кувшины — не бронза?
— Конечно из бронзы! Раритет! С них ещё вкушали римляне, ну или, в крайнем случае, византийцы!
— Чё, "вдруг"? Неужели твой шеф настолько скупой, что не мог прикупить хотя бы одноразовой посуды? Неужто боится разориться?
— Это она так шутит, — усмехнулась Вера, поясняя дворецкому, у которого зарплата была как у миллионера.
— Ага, — подтвердила старуха-мать. — Она ж у нас одно слово — проказница! Что с неё взять — ребёнок!
— Чертёнок она...
— Не богохульствуй, "вдруг", — молвил строго Серафим.
О нём уже забыли, как он напомнил о себе.
Дворецкий пригласил гостей за стол... переговоров. Так про себя окрестили его все, кто присутствовал в тот момент за трапезой.
И тут Надя не упустила случая достать личного шеф-повара олигарха.
Он подал меню.
— Посмотрим-посмотрим, как тут питаются, и чем. Что это за ахинея?
— Где?
— Вот! В меню! Это чё за морепродукт?
— Осьминог.
— Фу, какая гадость! Ты бы ещё каракатицу или кальмара предложил! Икра есть?
— Какая — чёрная или красная?
— Зелёная!
— Чего? Какая?
— Кабачковая!
— Нет. Разве такая икра есть?
— Есть!
— Тогда почему нет такой рыбы?
— Потому что её добывают из овоща — кабачка! Темнота! А то — шеф-повар! Где тя кулинарии учили, стряпун?
— За границей.
— Тогда вопрос — чему?
— Всему.
— Угу. Специалист широкого профиля?
— Ага.
— Знать ничему так толком и не научился! Я ж говорю: дурдом, а не дворец, да и тот наполовину — без первой части! Хи-хи...
— Так что заказывать будете?
— Да что заказывать, коль у тебя ничего нет!
— Есть всё, кроме кабачковой икры.
— И яйца Фаберже всмятку? И шуба из рыбы в каракулевой начинке из песца?
— Неужели сейчас так готовят?
— У нас — да! А за границей — вряд ли! Отстают они там от нас и жизни! Мы уже давно обогнали их тут и перегнали!
— Извините! Может, ещё что-нибудь назовёте из еды? Вдруг у нас это окажется.
— Вдруг не бывает, коль сразу не научился. Манка есть?
— Нет, только овсянка, — предложил взамен шеф-повар.
— Я — человек — ребёнок, а не жеребёнок! Лошадей на конюшне будешь овсом кормить, стоит только мне пожаловаться маминому хахалю!
— Кому?
— Олигофрену одному, что твой хозяин.
— Олигарху.
— Ха, олигарх! Живёт в психушнике да ещё с такими психами как ты, значит сам ничуть не лучше вас! Одно слово — олигофрен!
Шеф-повар всё-таки попытался угодить "знатной гостье", боясь: и впрямь сошлют на конюшню, где придётся выгребать ещё и навоз из стойла вместо мытья посуды.
— А давайте я предложу вам еду на свой вкус? Вот увидите: вам понравится.
— Так и быть — рискни. Но помни: сапёр ошибается один раз в жизни! Если что — я тебя...
— Помню — конюшня.
— Угадал, догадливый.
Шеф-повар принёс салат из экзотических фруктов, а также всевозможные десерты.
— Здорово! — принялась уплетать яства Надя за обе щёки. — Класс!
— Угодил, — порадовался шеф-повар.
— Почти. На первый раз прощаю!
Затем он занялся обслуживанием иных гостей, принимая заказы. Бабуля больше налегала на морепродукты, а Вера — на рыбу и зелень. А вот "вдруг" заказал мясо с кровью. И у Серафима приключился приступ. Ему стало плохо.
— Упырь! — укорила Вера босса, сообразив из-за чего Серафим лишился сознания.
— Да он загнулся у вас от голода! Кормить надо было мужика, и как следует, а не травить ботвой точно гусеницу!
— Урод, — не осталась Надя в стороне, и окончательно испортила трапезу. Она запустила десертом в обидчика.
— Что это было-о-о... — пытался осознать "вдруг".
— Мусс. А сейчас ещё чем-нибудь подобным попотчую! — махнула Надя очередным блюдом. И разбила его.
Шеф-повар прильнул к осколку от блюда в форме полумесяца.
— Это же... это же...
— Что? Тарелка?
— Была-а-а...
— Не плачь и не сокрушайся. Я тебе иную подарю — железную или на худой конец одноразовую.
— Что я шефу скажу-у-у...
— Что блюдо разбилось. И всего-то!
— Да оно стоит сумасшедших денег!
— Правда?
— Это посуда конца 17-го века!
— Ха! Давно устарела! Обычно столько не хранится. Её давно следовало списать в утиль!
— Верно, внучка! На кой вам это ломьё со старьём! Одно слово — антиквариат!
— Это ты она — в тапочках!
— Чё? — схватила Люба свою тарелку с намерением разбить о голову шеф-повара, но сделала это несколько раньше. Под горячую руку угодил "вдруг". И шеф-повар сообразил: пора подавать горячие блюда.
— Нет, хватит! Сыты по горло вашим гостеприимством! — вмешалась Вера.
— Да, мама права. Как говорится: в гостях хорошо, а дома лучше!
Шеф-повар и дворецкий были только рады избавиться от шумных и непредсказуемых гостей, однако помощник шефа — босс — был иного мнения.
— Никто никуда отсюда не уйдёт и не уедет...
— Знать улетим, — заверила Надя.
— ...даже я, — продолжил босс. — Шеф приставил меня к вам.
— И что ему надо от меня — репортаж или я сама?
— Всё разом! Ты же знаешь, Верка: олигарх не разменивается и не берёт по частям, а только целиком и за ценой не постоит!
— Тогда пусть для начала достроит первую половину дворца 18-го века! — выдала Надя.
— Не коси под дуру! Я в курсе: умна не по годам! В мать пошла!
Вера взглянула на Серафима. Подле того хлопотал личный врач олигарха.
— Ничего страшного не произошло, — заверил он её и родных.
— А никто и не сомневался! Серафим у нас круче Брюс Ли! Тот пули животом ловил, а он — грудью! И хоть бы хны! Мы и нашли его на обочине дороге и грузовик. Так машина вдребезги, а он живее всех живых, — присовокупила Надя, приврав для красного словца.
— Надо же, как интересно! Он у вас — иллюзионист?
— Он у нас ангел во плоти!
— Надька!
— Проказница! — вторила бабуля Верке. — Замолчи!
— А вот и не замолчу!
— Тогда ешь свой десерт, пока мы находимся за столом! — решила Вера провести переговоры с боссом. — Я готова помочь тебе, если ты в свою очередь кое-чем и кое в чём посодействуешь мне.
— Проси всё, чего хочешь — по возможности сделаю.
— Тогда, чтобы у нас с тобой для шефа получился крутой репортаж о террористах во всех мельчайших подробностях, мне необходима вся достоверная информация, как по кавказцам, так и по хакеру, и "конторе"! Даже охране шефа! Но всё следует узнавать и делать так, чтобы никто о том и ничего ни слухом, ни духом! Понял?
— Не совсем. Ты что затеваешь?
— Уже сказала — бомбу — крутейший репортаж в истории и не только нашей страны, но и мире! Ты готов?
— Всегда, как пионер, — отхлебнул вина "вдруг".
— Смотри, чтобы ни как пьяница! Не переборщи!
— С вином или...
— С тем, о чём мы с тобой договорились!
— Чего? А о чём мы договорились?
— Ты помогаешь мне, а я — тебе! Услуга за услугу!
— Ага, ты ещё скажи: око за око или зуб за зуб, чтобы я лишился всего этого — зрения и зубов со здоровьем? Нет уж, уволь!
— Легко! Один звонок шефу и ты, как тебя называет моя дочь, станешь "вдруг"!
— Нет, Верка! Не делай этого! Я столько сделал для тебя!
— Себя! Ведь я работала на тебя всё это время — пахала как рабыня Изаура! Но настал и твой черёд! Долг платежом красен! Пора тебе оплатить долги передо мной и моей семьёй!
— За что, Верка?
— За всё то хорошее, что было между нами!
— А разве что-то было?!
— Неужели не было — притворялся?!
Босс побледнел.
— Отхлебни вина и успокойся. Делать будешь то, что я тебе скажу! Понял?
— Это приказ?
— Считай, что да!
— А кто из нас босс — я или ты?
— Это всё уже в прошлом, "вдруг"! Нынче мой статус изменился!
— А с ним и ты, Верка! Надо же какой стала. Была акулой пера, а теперь по жизни! Начала на людей кидаться!
— Пока ещё нет, как и жертв на мне. Но ещё не всё потеряно. На тебе и стану учиться!
Босс вслед за бокалом пригубил вино из бутылки, припав к горлышку литровой ёмкости. Осушил.
— Как "компот"? — узрел он дочь Веры перед собой.
— А где...
— Кто?
— Мама...
— Я за неё!
И крик в исполнении босса Веры повторился, только более протяжно на конце.
— Не ори! Люди легли спать! — воткнула Надя кокос в рот босса. — Понял меня?
Тот выхватил лохматый орех.
— Я-я-яблока не могла дать закусить?
— Мякоть кокоса полезней.
— Вот сама его и грызи!
— Только пикни, и я затолкаю его тебе туда, на чём ты больше не сможешь сидеть до и после хирургического вмешательства!
— Хорошая девочка-А-А... — пытался "вдруг" погладить Надю, как хищника и укротить.
Та в ответ щёлкнула зубами.
— Не подлизывайся! Я не ручная!
— Да ты скорее граната! Чуть что — взрываешься, как и твоя мать! Одно слово — осколок... от неё-о-о...
По полу полетели осколки. На звон битого стекла явился шеф-повар и дворецкий.
Надя предстала перед ними с отбитым горлышком разбитой бутылки о голову босса мамы. Они застукали её на месте "преступления". О чём и уведомили.
— А вы в курсе, мужики: свидетелей убирают первыми, — выпалила в ответ Надя и пока на словах, предложив компромисс. — Спишем погром с битьём дорогой антикварной посуды на него перед шефом. Ведь утром этот охламон после выпитой бутылки крепкого вина ничего не вспомнит.
— С этого и надо было начинать разговор, — повеселели дворецкий и шеф-повар, что не из их зарплаты удержат стоимость битой посуды, а босса.
— Тогда не стойте как статуи, зовите охрану. Она всё и засвидетельствует, — бросила напоследок Надя, и поспешила сделать ноги.
Утром на босса имелся компромат. Когда он услышал обвинения в свой адрес, то сподобился на мат.
— Он — тебе! Партия! — заглянула Надя в комнату к нему.
— Ты-ы-ы...
— И не одна.
— А с кем?
— Мама, заходи. Твой босс рад видеть нас.
— Согласен на моё предложение или как? — напомнила Вера про вчерашний разговор за столом "переговоров".
— А у меня есть выбор?
— Нет, как и альтернативы! Моё предложение остаётся неизменно и в силе! Будешь помогать?
— Шпионить для тебя?
— Это ты так считаешь, но я выполняю свою работу, и у тебя прошу лишь свежую информацию из достоверных источников — не больше и не меньше!
— Могу я подумать на досуге?
— Можешь, только недолго. У меня времени в обрез!
— А может, ма, я сбегаю за обрезом? Глядишь и "вдруг" тотчас согласится.
— Я сама, — подала голос бабуля из-за двери, подслушивая.
— Обложили-и-и...
— Нет, это ты прислугу матом. И они поспешили за охранником с автоматом.
— Правда-А-А...
— Нет, шутка! Ха-ха... — поддела Надя.
— Это не террористы они, а вы! С вас впору самих делать крутой репортаж, а лучше книгу написать!
— Успеешь — в мемуарах, когда выгонят из издания — шеф!
Босс этого не хотел. Он боялся: не сможет прожить на воле и дня.
— Загнётся, — пояснила Надя маме. — Он же прирученный.
— Скорее затравленный, — согласилась она.
— Не мучайте меня! Умоляю вас, ради Христа!
— Вот поторопись-ка! О Боге вспомнил — заговорил! Молчи, грешник! Одними мольбами не искупить все твои грехи! Делом докажи! — вновь подала голос старуха.
— Убедили-и-и... — застонал босс. — Я приминаю условия твоей игры, Верка-а-а...
— Тогда ноги в руки и за стол к завтраку. Обещал быть сам... Ну ты понял о ком речь идёт!
— Угу. Мне бы глоток вина.
— Похмельный синдром?
— Ага-А-А... — раскалывалась голова у босса.
— Компотом обойдёшься, — выдала Надя.
— Это в ваших же интересах — заговора!
— Ладно. Я ща — мигом, — скрылась дочь Веры и обернулась довольно быстро. — Пей!
— Угу, — пригубил "вдруг". И сморщился недовольно. — Это что за гадость ты мне принесла-а-а...
— Мочу жеребёнка.
— Тьфу-у-у... — изрыгнул её босс.
— Шутка!
— Чё-о-о...
— Рассол, дурень! А ты поверил!
Пить его он больше не стал, попросив минеральной воды.
— Сода с солью у шеф-повара закончились, как и вода в кране, но могу набрать в бассейне у рыб. Правда с их шехуйнёй!
— Нет! Не надо! Спасибо-о-о... — подался босс в уборную комнату.
— Вот засланец! — возмутилась бабуля. — Чуть не уронил меня!
— Но ты отомстила ему, ба?
— Конечно.
— И чё сделала?
— На спину плюнула. Успела! — похвасталась она.
— А почему за Серафимом никто не смотрит? — упрекнула Вера родных.
— Как — никто? А личный врач олигарха? И он — мужик, а не баба — не совратит!
— Ты его манеры с замашками видела, мама?
— Неужели голубой?
— Скорее маньяк, доча!
— Точно — патологоанатом!
— И чё? И кто? — побежала бабуля за родными. — Стойте, девки! Меня обождите!
13. ЧЕРТОГИ ЧИСТИЛИЩА.
— Что за шум без драки? — встретил их в гостиной олигарх, где по соседству с ним находился Серафим и его личный врач, сообщая о странностях связанных со здоровьем гостя.
— Это нонсенс!
— Ты сам — эскулап! Где взял такого сатрапа, дядя олигарх? — вмешалась Надя, отвлекая их от обсуждения Серафима. — Наш сосед — человек. Даже больше скажу — мужик! У него две руки, две ноги, голова и атавизм спереди в форме хвоста!
— Ха-ха... — прыснул хозяин. — Клёвая у тебя дочка, Верка! Жаль, у меня нет такой!
— А ты удочери меня. И будет!
— Проще твою маму "уматерить", — подыграл олигарх.
— А мне — тебя, — вставилась Люба.
— Не будем отвлекаться, — взяла слово Вера. — С чем пожаловал, шеф?
— К себе домой! Можно?
— Если только осторожно, — подначила Надя.
— А твоя семья, Верка, мне нравится всё больше и больше. Особенно дочь.
— Чего ты зациклился на ней — педофил?
Босс как раз и явился к развязке.
— Кто?
— Ты, зам!
— Ви-ви-виноват... — завизжал он как свинья. — И-и-исправлюсь!
— Попался, — подхватила Надя. — Вы все свидетели!
И вновь произошла нервная развязка. Послышался смех. Неприятности улеглись. И Надя ещё раз — специально для олигарха — прикололась над шеф-поваром и его стряпнёй, после чего досталось дворецкому — в хвост и гриву.
И олигарх это дело — утеху — сбрызнул игристым шампанским, которое допил — бутылку — босс.
— Вероятно, я что-то пропустил. У вас тут вчера было весело? — догадался олигарх по состоянию помощника.
— Как и всегда в нормальных семьях — без мордобоя и битья посуды не обошлось, — залепила Надя.
— Экхе-эхе... — закашлялся босс, подавившись остатками шампанского.
— Вот как! Это становится интересно! Расскажешь? И желательно подробно!
— Я не могу. Не видела. Меня увели родные. А вот босс — легко. Он и являлся главным виновником "торжества" при нашем заселении в твой дурдом!
