Мира с Джабраилом переглянулись.
— Демиурги... — тихо сказала женщина.
— Именно! — Тилос врезал кулаком по спинке стула так, что она треснула. — Я не в состоянии воспроизвести столь сложные схемы в условиях местной физики! Ксс-со, я не смогу даже вырастить достаточно чистые кристаллы! Но скажите мне, зачем Демиургам давать такие технологии дикарям? Да еще и меня в известность не поставив?
— Тилос! — не выдержала Элиза, умирающая от любопытства. — Я не понимаю, что это? Что такое электроника?
— Я снял штукенцию с трупа наблюдателя, — Тилос, казалось, даже не услышал ее слов. — Он присматривал за полосой препятствий и убил себя, когда я попытался его захватить. К сожалению, не успел заметить вовремя капсулу с ядом.
— Тени? — полувопросительно сказала Мира.
— Нет. На теле отсутствуют татуировки, да и засады они устраивают иначе, куда тоньше. Неважно. Главное, что неизвестные, погибшие на полосе полгода назад, оказались совсем не случайностью. Я отправил сопровождающих на третью базу, а сам прошел через полосу, не дожидаясь темноты. Я не знаю, кто и зачем следит за Чаттагой, но теперь все сомнения пропали, что база раскрыта. Объявляю немедленную эвакуацию. Подготовьте лаборатории к уничтожению. Да, и запечатайте закладку. Пришел срок.
— Но мои эксперименты!
— Но закладка еще не готова!
Возгласы Джабраила и Миры слились в один. Тилос поднял руку.
— Приказ не обсуждается. После гибели наблюдателя те, кто следят за нами, поймут, что я их засек. Они могут в любой момент накрыть нас, как котят. Плевать на лаборатории, эксперименты и закладки, ваши жизни — единственное, что меня сейчас заботит. Повторения Лесной долины я не допущу. Я пошел к Камтону. Готовьте лаборатории. Да, и введите ее в курс дела, — он кивнул на Элизу. — Она пойдет со мной в пещеру.
Тилос резко встал и стремительно вышел. Мира обреченно взглянула на Джабраила.
— Я еще ни разу не видела его таким, — печально сказала она. — Видимо, дело и в самом деле плохо.
Она посмотрела на статуэтку, которую все еще держала в руках, и снова нажала на затылок. Глаза идола потухли.
— Мира, что случилось? — затеребила ее Элиза. — Что такое эвакуация?
— Тилос полагает, что база раскрыта, причем к событиям как-то причастны Демиурги, — пояснила та, глядя перед собой невидящими глазами. — Эвакуация означает, что мы уходим из Чаттаги. Навсегда! — Она осторожно поставила статуэтку на стол. — Всё, приехали! Теперь придется искать место для новой базы, строить ее, создавать полосы препятствий, а до того прятаться по другим базам в надежде, что они не раскрыты... У нас нет времени! Не сейчас! — Ее голос сорвался на крик.
— Ну-ну, милая, успокойся! — отечески похлопал ее по плечу Джабраил. — Выбора у нас тоже нет. Пойду скажу Ленаре, чтобы собиралась...
Он прокашлялся и осторожно вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
— Чтоб им о порог запнуться! — выругалась Мира. — Я даже свои записи рассортировать не успела! А через несколько месяцев навалом в коробках их проще выбросить и написать заново, чем собрать воедино!
Она вскочила со стула, выволокла из-под стеллажа большой кованый сундук и начала ожесточенно сгребать в него пергаменты и свитки с полок. Элиза в растерянности наблюдала за ней.
Вскоре умаявшаяся Мира со стуком захлопнула крышку сундука.
— Помоги, — сказала она девушке. Вдвоем они с трудом выволокли сундук наверх и оставили у лестницы.
— Теперь за мной! — приказала Мира и спустилась по лестнице обратно в подвал. Там она подошла к двери в дальнем конце коридора, набрала код и со злостью пнула тяжелую, обитую железом дверь.
В эту лабораторию Элиза ни разу не заходила. Она ожидала неведомых чудес наподобие уже виденных, только в десять раз красивее и непонятнее — установки для зарядки магических кристаллов, верстаки с паяльниками и грудами проводов, токарные и сверлильные станки и так далее. Однако комната оказалась почти пуста: несколько письменных столов, заваленных большими и тонкими белыми листами, установка в дальнем углу, немного напоминающая печь странной формы, да постамент посередине, где стоял широкий сундук, окованный вороненым железом, с ушками для переноски на шестах. Под ногами хрустнул мелкий белый песок.
Мира распахнула крышку сундука. Внутри оказались все те же листы пергамента, но странно прямые и блестящие, мелко исписанные неестественно четким и ровным почерком. Мира осторожно вынула верхний лист. Он казался твердым и негибким, словно стеклянный. Под ним обнаружился следующий лист, переложенный сеткой из тонкой медной проволоки.
— Бумага, запечатанная в стекло, — пояснила Мира. — Так она дольше сохраняется и не боится сырости и мышей. Держи!
Она осторожно передала лист Элизе. Та, внутренне напрягшись, приняла его. Против ожидания, лист оказался довольно легким, а его стеклянные края — скругленными, не режущими. На листе виднелись какие-то химические формулы. Девушка распознала символы первоэлементов — азота, кислорода, водорода, однако что именно описывали формулы, осталось непонятным. "Схема получения нитрата аммония", — гласила подпись.
— Перед тобой закладка, — пояснила Мира. — Недавний проект Тилоса. На всякий случай он записывает всякую всячину, а потом закатывает листы в стекло. На будущее, как он говорит. — Женщина отобрала лист у Элизы, сунула его обратно в сундук и закрыла его, нажав на блестящую пластину с выгравированными значками. — Видимо, в ближайшее время все хозяйство запрячем подальше.
— Зачем? — тупо осведомилась Элиза. Она все еще не могла прийти в себя от неожиданного известия. Девушка успела привыкнуть к Чаттаге, и ей совсем не улыбалось снова куда-то идти, фактически — бежать.
— Глупенькая, — вздохнула Элиза. — А если с нами что-то случится? Своим умом людям до такого тысячи лет доходить придется. Демиурги... никто не знает, что им в голову придет. Могут и на самом деле полную хаотизацию устроить. А так вдруг да найдет кто-нибудь... Тилос зачем-то хочет, чтобы ты участвовала в упрятывании закладки. Видимо, очередная перестраховка — чтобы о ней знал кто-то неприметный, но памятливый вроде тебя. Он у нас немного параноик. Неудивительно, впрочем, с нашей-то жизнью. Знаешь, сбегай-ка наверх, позови кого-нибудь помочь. С таким гробом нам вдвоем не управиться.
У административного барака уже собралась небольшая толпа. Охранники из дежурной смены растерянно сжимали копья и короткие мечи, встревоженно поглядывая в сторону полосы препятствий. Несколько земледельцев стояли чуть в сторонке, тихо переговариваясь между собой. Один все еще держал ручной культиватор. Постепенно подтягивались и остальные. Элиза отправила четверых охранников к Мире, а сама отошла к Равену, переминавшемуся с ноги на ногу немного поодаль.
— Элка, что случилось? — полушепотом спросил тот. — Сначала появляется Тилос в таком виде, словно его гуары драли. Потом вдруг Камтон обрывает тренировку на полуслове и гонит всех сюда, а тут уже толпа, и морды словно на похоронах... Что не так?
— Тилос думает, что нас нашли, — таким же полушепотом просветила Элиза. — Он приказал разрушать лаборатории. Ты не знаешь, что такое "эвакуация"?
— Это когда драпают со всех ног, — пояснил Равен, потрясенно глядя на нее. — Тилос так сказал, да?
Элиза кивнула. Равен тихо присвистнул.
— Нам объясняли, — тихо объяснил он, — что если скажут "эвакуация", то мы бросаем все как есть и сваливаем отсюда полным ходом. Ты в какой группе?
— Группе? — недоуменно посмотрела на него девушка. — Какой группе?
— Как в какой? Тебя что, не инструктировали?
— Нет. Просто Тилос пришел и сказал...
— Да нет, не сегодня, — нетерпеливо отмахнулся парень, — вообще. Когда ты здесь появилась.
— Про группы точно ничего не говорили, — мотнула головой Элиза. — О чем речь?
— Ну, кто с кем и куда... — пояснил Равен. — Я, например, в седьмой группе. Мы уходим в Кураллах. Впрочем, я там не задержусь, надоело. Пора по миру прошвырнуться. А тебя, выходит, ни к кому не приписали... Ладно. В случае чего — держись рядом со мной. На крайняк вместе когти рвать станем, вдвоем точно не пропадем.
По заметно выросшей толпе прокатился гул. Тилос протолкался сквозь нее и вспрыгнул на крыльцо, подняв руки. Он успел сменить рваную одежду, и теперь на нем сидел пятнистый костюм разведчика с откинутым на спину капюшоном. Шум смолк.
— Итак, — напряженно произнес он, — вы все, наверное, уже услышали про эвакуацию. Около часа назад я заметил и ликвидировал наблюдателя, отслеживавшего подходы к полосе препятствий. У наблюдателя оказался радиопередатчик, так что его хозяева наверняка знают, что он обнаружен. Возможно, они не подозревали, на что наткнулись, но рисковать я не хочу. К вечеру здесь не должно остаться ни одного человека. Проходы в полосе препятствий заблокированы, все действуют по основному плану. Но прежде, чем мы уйдем отсюда...
Он замолчал и оглядел собравшихся. Все жадно впитывали его слова.
— Прежде, чем мы уйдем, хочу, чтобы вы знали: Чаттага являлась одной из самых важных наших баз на юге материка. Но лаборатории и мастерские не важны. Важны только вы — носители не только знаний, но и определенного взгляда на жизнь. Вы все разные — кто-то авантюрист до мозга костей, кто-то желает только тихой спокойной жизни фермера. Но вы все думаете так, как должны думать люди в нормальном обществе. Забудьте о вещах, что вы бросаете — пока у вас голова на плечах, вы всегда сможете создать новые.
— Мы не подведем, — негромко сказал кто-то из толпы.
— Ни капли не сомневаюсь. И еще одно. Пусть неожиданно, но для всех вас наступил переломный момент. Руководители групп приведут вас на другие базы, где вы можете вернуться к прежнему образу жизни. Но если вам захотелось сменить обстановку, не стесняйтесь. Землепашцы, ремесленники, солдаты — вы все знаете и умеете куда больше, чем другие люди. Вас с радостью примут везде — в Граше, Сураграше, в северных княжествах. Там небезопасно, да, но на моих базах вы подвергаетесь опасности не меньше, пусть и с другого направления. Решайте за себя. И какой бы путь вы ни выбрали, прошу только об одном: постарайтесь выжить. Ну, и... не принимайте близко к сердцу, что ли. Выше нос, ребята. Мало ли в жизни мелких неприятностей!
Тилос ободряюще улыбнулся с спрыгнул на землю. Вместо него на ступеньки неторопливо поднялся Камтон.
— Ну, мужики да бабы! — хрипло произнес он. — Все всё слышали. Полчаса на сборы, брать только то, что входит в заплечный мешок. Если кто потащит с собой скотину или инструменты — голову оторву. Группы с первой по четвертую уходят по первой резервной тропе, с пятой по седьмую — по второй, остальные, вестимо, по третьей. Научная группа идет с Тилосом по четвертой. Командирам отрядов напоминаю — не забудьте активировать за собой заграждения. И не забывайте об осторожности — тропы могут быть разведаны и охраняться врагом. Ну, удачи!
Толпа загудела, задвигалась. Элиза заметила нескольких женщин — на их лицах читалось уныние. За подол одной из них цеплялся малыш двух или трех лет от роду, его рожица кривилась от подступающих слез. Мать, присев на корточки, успокаивающе поглаживала его по голове.
Паники, однако, не возникло и в помине. Через пару минут возле барака не осталось никого, кроме Тилоса, сидящего на ступеньке и задумчиво жующего травинку. Девушка растерянно оглянулась. Она помнила, что Равен советовал ей держаться рядом, но тот исчез вместе с остальными. Она нерешительно сделала пару шагов в сторону дома, где, как ей помнилось, жил парень.
— Погоди, Эла, — негромко сказал Тилос, не поднимая на нее взгляда. — Тебе, как я понимаю, собирать особенно нечего. Разговор есть.
— Да? — Элиза подошла поближе и присела на корточки. — А что?
— Элиза, — от того, что Тилос назвал ее полным именем, у девушки пробежал холодок по спине. На базе ее давно звали Элой, а Мира в минуты хорошего настроения — так вообще Элкой, и она успела позабыть, как звучит ее настоящее имя.
— Элиза, — повторил Тилос. — Время пришло.
Он замолчал. Пауза затянулась, и Элиза решила, что тот передумал. Однако Тилос снова заговорил:
— Да, время пришло. Слишком, слишком рано, ты не готова к самостоятельным действиям и узнала куда меньше, чем нужно. Но, похоже, тянуть нельзя.
Он опять помолчал.
— Я не хочу играть тобой, как марионеткой, хотя и мог бы. Мне нужно, чтобы ты шла вперед с открытыми глазами. Я спас тебе жизнь, там, в Граше. Здесь, в Чаттаге, тебя поили, кормили и учили. Но... Но я хочу, чтобы ты знала: ты ничем мне не обязана. Если пойдешь со мной, если согласишься делать то, что должно, ты, вероятно, погибнешь. Пусть не сразу и даже не завтра, но шансов дожить до старости у тебя не останется. Если бы ты смогла спокойно пожить еще года хотя бы два-три... Но времени нет. В игру открыто вмешались Демиурги, и, боюсь, счет пошел даже не на периоды — на осьмицы и дни.
Он опять замолчал. Элиза подождала, но он, казалось, не собирался продолжать.
— Тилос, — осторожно спросила девушка, — а что ты от меня хочешь?
— Узнаешь в свое время, — слабо усмехнулся тот. — Беда в том, что я и сам толком не знаю. Ты оставалась запасным вариантом на самый крайний случай, картой, которую, я надеялся, мне не придется разыгрывать. И я до сих пор не уверен, стоит ли мне ее разыгрывать. Возможно, я ошибаюсь, и ничего не выйдет. Элиза, я знаю — ты храбрая и честная девочка, несмотря на годы в обществе воров и уличных попрошаек. И у тебя все еще есть остатки дара. Я хочу, чтобы ты использовала его — прямо сейчас. Закрой глаза и реши — стоит ли тебе впутываться в новую историю. Если скажешь "нет", я отпущу тебя. Получишь деньги, тебе помогут устроиться, и ты сможешь забыть Чаттагу, — он обвел вокруг рукой, — как сон. Пожалуйста, закрой глаза и вслушайся в себя. Помни — мне не нужна твоя смерть. Более того — твоя скорая смерть не только ничем не поможет, но и навредит, навредит страшно. Давай, решай.
Он вскинул взгляд и в упор уставился на нее.
Элиза заколебалась. Ей не понравилось, что ее называют девочкой, но вспомнив, сколько лет Тилосу, решила, что для него и Мира может казаться несмышленым ребенком. Девушка вслушалась в себя. Тилос ей нравился, но идти на смерть, да еще неизвестно зачем... Она поежилась. Умирать не хотелось, но и бросать Тилоса в беде — тоже. Согласиться? Она как следует обдумала мысль. Знакомого вибрирующего чувства где-то в желудке не возникало. Возможно, не все так страшно...
— Тилос! — голос Миры звучал встревоженно. — Мы все сделали.
Она с Ленарой осторожно усадили на ступени Джабраила, которого поддерживали под руки. Старик выглядел бледным и усталым. Он прижимал к груди большой бугристый мешок, из которого торчала пара пергаментов.
— Ему стало плохо, — извиняющимся тоном сказала Мира. — Пришлось задержаться...
Парни, которых Элиза послала на помощь, отдуваясь, поставили на землю ящики — с мириными пергаментами и закладку. Из петель для переноски торчали короткие копья. Но Тилос не обратил на компанию никакого внимания. Он, не отрываясь, смотрел на Элизу.
