Охотник и Воробей

— Я рад, что ты жив, — сказал Номи.

— Да, папа. Я тоже рад, что с нами пока что всё в порядке.

Они помолчали.

— Ты собирался мне рассказать про странника, — напомнил Миро.

Охотник какое-то время собирался с мыслями.

— Я встретил его в разгар сезона дождей, — наконец, начал он. — Он пошёл на выползня, один, уж не знаю почему решив не дожидаться прибытия охотника. Я тогда не знал, что он оборотень, всё недоумевал, как ему удалось завалить нежитя — даже без меча. Но выползень его тоже достал, и он умирал в придорожной гостинице. Не знаю... не смог его там оставить. А потом он увязался за мной. Долг жизни и ещё какая-то чепуха. В общем, с тех пор он всё время таскается за мной.

— Ты не пробовал его прогнать?

— Нет. Да и сэр Лерет считает, что необходимо налаживать контакты со странниками. Главный Смотритель всё безумнее, ещё совсем недавно я считал, что воины Крати на стороне Храма, а в Ордене так думают до сих пор. Прогонять его было бы большой глупостью.

— Понятно...

— Я не пойму только в чём ему резон участвовать во всех наших злоключениях. Он мог бы в любой момент развернуться и исчезнуть, но нет: сначала искал меня, когда я оставил его долечиваться, потом не сбежал в Шекшской Обители, таскался с нами по болотам, даже Тыну уговорил провести нас тайными тропами. В городе помог устроиться. А теперь ещё и в хутор привёл рискуя жизнями местных жителей. Глен говорит опасаться его, но...

— Глен?

Охотник замолчал заново собираясь с мыслями. Как рассказать Миро о том, о чём кроме Воробья никто не знает? Даже сэр Лерет.

— Я сначала думал, что это видения. Сны. Галлюцинации, наведённые воспоминания... Что-то в таком духе. Впервые это случилось со мной в Шекшской Обители. После того, как Рейтар обучил меня заклятию связи, со мной связался Глен. Сначала встречи с ним были безобидными: он не говорил и не показывал ничего такого, о чём я не догадывался бы сам, или о чём не мог бы нафантазировать. И его слова не несли ничего такого, что я мог бы проверить. Но потом мы приехали в Стол и когда получали метки наёмников... Без его помощи мы бы не справились. Он знал и подсказывал такое, чего я знать не мог — и о чём я догадаться тоже не мог. Так я понял, что он — не просто игра моего воображения.

— Па, ты же помнишь, что Глен умер? — Уточнил Миро.

— Конечно помню, — отмахнулся Номи. — Просто этот некто являлся ко мне в образе Глена. И хочу сказать — притворялся очень хорошо. Если бы я сам лично не сжёг его тело, я мог бы и поверить. Но мне же нужно его как-то называть, а он так и не представился. И если я зову его этим именем, он откликается. Так что я зову его Гленом.

— Ладно...

— Именно он сказал мне куда вас ведут воины и просил первым не нападать.

— А он как узнал?

Охотник помялся вспоминая свой полёт в небесах.

— Я сам не понимаю кто такой этот Глен-не-Глен, но он точно не человек. Иногда от его присутствия остаётся запах, как от нежитя. И он живёт высоко. Очень высоко. По крайней мере часть его.

— В смысле высоко?

— Помнишь сказку про звёзды, сквозь которые Небесные Основатели наблюдают за оставленным внизу миром?

Миро кивнул в темноте.

— Тота и Гема — это что-то вроде его глаз. Когда они в небе — он всё видит.

— Звучит слишком невероятно, — после долгого молчания пробормотал Миро.

— Не то слово. Кто бы мне рассказал — не поверил бы, — вздохнул Номи. — По словам Глена-не-Глена именно из-за него появились нежити, странники, я так понимаю, он имел ввиду магов вроде Рейтара, умеющих превращаться, и Главный Смотритель сошёл с ума.

— Он сумел отличиться.

— Интересно, зачем его вообще создали Небесные Основатели. Уж точно не для того, чтобы нам нескучно жилось. Расскажи лучше что с тобой было?

— Всё время в разъездах. Кормили плохо. Не потренироваться нормально. Учили в основном всякой ерунде, будто решили сделать из нас святословов, а не охотников... В общем, чушь всякая, не бери в голову, па.

Они опять помолчали.

— Ты что-то скрываешь, — высказал свои подозрения Номи. Раньше разговаривать ему не казалось настолько мучительным.

— Я встречаюсь с Рудь, — признался Миро. — Как думаешь, сэр Лерет будет сильно ругаться?

— Думаю, что он вообще вряд ли будет ругаться. Ты же знаешь правила.

— Но я уже почти в возрасте, когда выбирают напарника. А Рудь уже... Если мы заключим уговор, нам ведь нельзя будет?..

— Не говори глупостей. То, что большинство напарников не являются семейными парами, ещё не говорит, что нельзя так делать. История помнит массу обратных примеров.

Даже не глядя на Миро охотник чувствовал его облегчение.

Конечно, самоуправство учеников не порадует сэра Лерета, но случившееся было скорее вопросом субординации, а не непоправимой катастрофой.

— Нужно быстрее возвращаться домой, — озвучил свои мысли Номи. — Вам нужно закончить обучение — хотя бы формально. Получить все регалии и инструменты.

И узнать у сэра Лерета что делать дальше. Да, охотник умел ждать. Но неопределённость он ненавидел всей душой. Будь проклят Главный Смотритель и его безумие. Будто бы жизнь раньше была простой.

— Ты не говорил, что всё же выбрал нового напарника, — вдруг произнёс Миро.

— В смысле?

— Твой уговор, он больше не пуст. Когда я уезжал, помню, ты говорил, что никогда больше...

Охотник прислушался к себе. Он чувствовал, как в груди волной поднимается тревога. Что значит 'не пуст'?! Линии многочисленных заклинаний струились под кожей. Сейчас, когда он смотрел внутрь себя, они виделись ему сотканными из света цепями и узорами. Некоторые были ярче, некоторые тускнее, какие-то светились ровно, другие пульсировали. Огромная их часть — боевая магия — сейчас были тёмными и едва тлели, как угли, припорошенные золой. Они составляли его суть и костяк, заполняли тело чуть ли не на три четверти и даже опутывали пространство вокруг, обманчиво похожие на нежные пряди водорослей, послушных любому движению воды. И среди всего этого была маленькая багровая капелька — заклятие уговора. Магия, позволяющая напарникам выступать единой боевой единицей, синхронизирующая их действия, помыслы и ожидания, увеличивающая их силу и точность. Как у любой магии, у этого заклятия был свой минус: восприятие нельзя было отделить от чувств, от эмоций второго человека. И если было больно одному — больно было и другому. Гибель напарника — этого охотник не хотел больше испытывать никогда. И заключить уговор нельзя просто так, соприкоснувшись рукавами. Невозможно не заметить такого. Нельзя 'случайно' заключить уговор. Или можно?.. Охотник вертел заклинание перед мысленным взором. Маленькое, похожее на вязаный мячик багровых нитей. Одна из них вела наружу и исчезала подвешенная в пустоте. Может, Глен-не-Глен так на него действует? Может, вся сущность охотника настолько поверила в то, что Глен жив, что и все старые связи вновь ожили? Нет, узор заклятия определённо был иным, не таким, каким он был при Глене.

'Я всегда думала, что у охотников бывают напарники только другие охотники,' — всплыли в памяти словам мадам Селены. Она тоже видела? Или чувствовала? Неудивительно — она ведь из Ордена Лекарей. Уж кто может понимать что-то о человеческом волшебстве, как не она?

Но как?! Это как минимум значит, что странник тоже должен владеть таким заклятием. Но как заклинание из арсенала охотников могло оказаться у странника?

И когда?! Номи попытался вспомнить хоть что-то, что могло бы подходить под заключение уговора, но ничего не приходило в голову. Память его была пуста.

Что ж, по крайней мере тогда на складах они уже были связаны — иначе не объяснить того как быстро Воробей бросился на пол, когда Номи начал колдовать: уговор позволял ему в битве осознавать помыслы напарника как свои собственные. Или не только в битве? Холодок разлился по телу, а в пальцах начало покалывать. Как к случившемуся относиться? Странник всё это время использовал его? Какие его истинные цели? И какая выгода? Ведь заклятие уговора работает в обе стороны: охотник может всё то же, что и странник.

— Папа? — Так и не дождавшись ответа позвал Миро, но Номи не откликнулся: он потянулся вовне, за тонкой багровой нитью, невидимой никому кроме него, связывающей маленький вязаный мячик заклятия внутри него с таким же внутри странника.

Не такими должны быть ощущения, он точно помнил.

Вместо переливающегося и подвижного чужого сознания он словно провалился в болото. Горячее, душное и тёмное. Тягучее и жадное, высасывающее силы без остатка. Охотнику пришлось приложить огромное усилие, чтобы вырваться.

— Что случилось? — Сын уже был на ногах и Номи понимал почему: его всего прошиб пот, а сердце стучало, как бешеное.

— Пока что не знаю, — Номи опять закрыл глаза, но на этот раз воспользовался заклятием связи: уж как оно работает для связи с Воробьём он знал хорошо. Никто не откликнулся. Словно с той стороны только пустота, но никого живого. Даже если бы странник спал, отзыв был бы иным. — Проклятье.

Охотник натянул сапоги и схватив меч выскочил из комнаты. Ученик не отставал. Возле дома старосты они оказались меньше, чем за минуту. Окна были плотно занавешены, но сквозь щели охотник мог разглядеть тусклый свет.

Охотник громко постучал. Подёргал ручку двери — закрыто. Он слышал как в доме на мгновение всё замерло, а потом поднялись тревожные шёпоты и суета. Постучал ещё раз, громче. Миро, замерший рядом, переливчато засвистел: сигнал был тихим, но для охотников на хуторе достаточным. Сбегаться к источнику они не станут, но приготовятся к возможному сражению точно. Когда охотник начал стучать третий раз, кто-то в доме наконец добрался до двери и откинул засов. На пороге стоял староста и старательно делал вид, что его только разбудили.

— Господин охотник? Чем обязаны в такой...

Но охотник не слушая оттолкнул мужчину с дороги и вошёл в сени, а потом в дом. Напряжённо внюхиваясь и вслушиваясь, пытаясь понять что в мирном окружении несёт угрозу.

— Где лекарь?

— Он просил передать, что не сможет...

— Где лекарь?

Охотник видел, как от тона его голоса бледнеет староста.

— Как хозяин я...

Охотник закрыл глаза вновь сосредотачиваясь на собственных ощущениях. Магия Воробья ощущалась едва заметно, как неуловимый аромат цветов старой яблони. Вариантов где бы он мог быть совсем немного. Как и все сельские дома в этой местности дом старосты был небольшой одноэтажной мазанкой. Внутрь можно было попасть через сени, а из сеней — в большую гостиную комнату с огромной печью. И из этой комнаты двери вели в отдельные спальни. Здесь их было три. Охотник направился к самой правой, и не слушая ничьих возмущений открыл её. Здесь магией пахло намного сильнее, причём, не только магией странника. Сам он лежал на кровати и на появление гостей никак не отреагировал, хотя Номи знал, что спит Воробей всегда так же чутко, как и он сам. Охотник сел на край кровати и осторожно осмотрел его. Проверил дыхание, температуру, посчитал пульс.

— Миро, мадам Селену сюда, быстро.

Ученик кивнул и исчез. Номи принялся быстро, но осторожно раздевать Воробья: лекарке понадобится прямой контакт с телом, одежда может помешать колдовству. По этой же причине он не рискнул применять и Белую Длань: если мадам Селена будет использовать сильное лечебное волшебство, его потуги могут только помешать.

— Что вы... — начал было староста возмущённо маячивший рядом, но охотник оборвал его:

— Замолчите. А лучше вообще уйдите.

Видимо, чувство самосохранения ещё не до конца отказало старосте, потому что он действительно умолк, правда, из комнаты так и не ушёл. Остальные домочадцы же сгрудились в гостиной и шептались, но даже к порогу спальни подходить не решались.

— Что вы с ним сделали?

— Мы ничего такого...

— То есть он решил самоубиться?

— С чего вы вообще взяли?! Он просто спит!

— Он при смерти. И молитесь, чтобы мадам Селена могла его вылечить.

Лекарка появилась быстро, собранная и серьёзная, словно и не спала только что. Миро принёс вместе с ней лампы. Быстро осмотрела странника и покачала головой:

— Удивительно что он всё ещё жив.

— Спасите его, мадам Селена.

— Промывать желудок уже поздно, всё уже впиталось. Интоксикация достигла такого уровня, что... — она оборвала себя на полуслове. — И никаких противоядий у меня нет с собой. Я слишком торопилась уйти из Стола. Да даже если бы не торопилась, время на анализ...

— Мадам, он должен выжить. Любой ценой.

Они несколько мгновений пристально смотрели друг другу в глаза.

— Что случится, если я откажусь его лечить? — Уточнила лекарка.

— Когда он умрёт — я вырежу весь хутор, включая стариков и детей.

Мадам Селена немного помолчала размышляя.

— Тогда мне нужен донор, — наконец, решилась она, — иначе я сама умру, и тогда мне будет без разницы что произойдёт с хуторянами.

— Можете использовать меня, — предложил охотник.

— Нет, вы не подойдёте, — покачала головой лекарь и на минуту задумалась. — Подождите, — она встала и вышла в большую комнату только для того, чтобы сразу же вернуться за руку с девчушкой лет девяти. — Она подойдёт, — и посмотрев на дрожащего бледно-зелёного старосту добавила: — отдайте её на обучение лекарям, у неё большой талант.

Дальше охотник только наблюдал: заклятие Белого Покрова было для него чем-то недостижимым и невероятным. И размышлял: сам странник хоть и лекарь — интересно, может сотворить нечто подобное? Скорее всего нет, ведь только мастера уровня лекарей Ордена Талулу способны на такое.

Ученики собирались возле дома старосты и рыскали вокруг подобно стае голодных волков, взбудораженные сигналом Миро и эхом творимого волшебства.

Охотник ждал. Ему не оставалось ничего кроме как ждать. И вместе с ним ждал — ещё не зная об этом — своей участи весь хутор.

— Зачем? — Спросил он у старосты. Единственное, чего он не понимал в происходящем. Ведь Воробей говорил, что эти люди не причинят вреда, да и даже сейчас он не чувствовал в них злого умысла.

— Ему не место с вами, — помявшись буркнул староста. — Вы — охотники. Он должен жить и поддерживать свой народ, а не вас.

— Поэтому вы его отравили?

— Да не травили мы его! Это просто снотворное! — Вспылил мужчина. — Он должен был проспать ваш отъезд и остаться здесь. Только и всего!

Охотник прикрыл глаза. Похоже, действительно случившееся — случайность, но почему такое странное действие снотворное оказало на странника? И не спросишь ведь никого. Разве что, может, мадам Селена что-то углядит.

— Глен? — Позвал он.

— Я здесь, — тут же откликнулся призрак.

— Скажи, впереди есть заставы? Ты сможешь провести нас в ночи?

— Что у вас случилось? Я вижу магию.

— Странника отравили. Мадам Селена пытается его спасти, но шансы невелики.

— Что планируешь делать?

— Когда она закончит мы уедем отсюда. Хочу понять какой дорогой ехать: странник не сможет указывать путь даже если выживет, а наткнуться на разъезд я не хочу.