Поверили бы мне, если бы я сказала правду, что только что поняла? Девятый в самом деле хотел управлять Тсуной. Но в этой версии была небольшая загвоздка. Тимотео стар и вечно жить не будет, а значит рано или поздно бразды правления придется передать следующему боссу. Но он в самом деле выбрал Тсуну и менять свое решение явно не собирался.
Так что, возвращаясь к этому вопросу... поняли ли бы меня, если бы я сказала, что Девятый Вонгола хочет разрушить Вонголу руками молодого и бестолкового Тсуны? Полностью всю семью. Не зря же его 'наследнику' и хорошо предсказуемой, послушной, в отличие от Занзаса, марионетке дается сила и привычка подчиняться?
Все мои выводы построены лишь на собственных ощущениях и на наблюдениях, которые другие, возможно, не смогут понять. У меня нет весомых доказательств, кроме своего слова. Та искренность в словах Девятого была в момент, когда он посмотрел на меня и сказал, что наши взгляды кое в чем сходятся. Я не поняла тогда, к чему это было сказано, но сейчас я понимаю, что это был ответ на мои слова о гнили в старой семье, которая вылезает со всех щелей.
Лар Милч была потрясена увеличившейся аурой пламени Тсуны. Та изменилась, став сильнее и увереннее. Тсуна зажег перчатки и пламя действительно изменилось. Стало плотнее и концентрированнее, очевидно, от камня на ладони, но не только. Оно было другим. Лар Милч считала, что его пламя Неба стало 'чистым', но на самом деле дела как раз обстояли наоборот — в нем появилась примесь Урагана. Почему? Вероятно, потому, что у Тсуны все же был свой Ураган и эти перчатки как-то помогали ему собрать смесь из пламени. Все верно. Можно сделать все своими силами, но я к этому шла считай с самого рождения, чтобы научиться чувствовать пламя и управлять им, как того желаю. А можно использовать технические новинки и подручные средства, и сделать то же самое за, грубо говоря, пару минут.
Реборн был рад, что все прошло успешно. Даже Конрад и тот удивленно выпучился, а Хибари издал непонятное 'Гхм'... и выпустил свою ауру пламени Облака, полностью перекрыв впечатление от обновившегося пламени Тсуны.
— Не думай, что это все, — холодно произнес он. — Ты прямо просишь избить тебя до смерти. Поэтому... ты можешь победить или умереть.
— Я одержу победу, — твердо сказал Тсуна, вызвав своими словами пугающую ухмылку на мраморном лице Кёи.
— Как самоуверенно. Иди и попробуй.
Тсуна использовал смесь пламени для того, чтобы быстро ускориться и атаковал. Только Кёю подобные трюки уже давно не способны удивить. Хибари перекувыркнулся в воздухе над головой Тсуны и вдогонку ударил тому тонфа по затылку.
К счастью, удар явно вышел вскользь, потому что Тсуна сумел развернуться в воздухе, приземлившись на каменную стену, и оттолкнуться от нее так, что она разрушилась. Применять разрушающее свойство пламени Урагана в соединении с усиливающим его Небом для передвижения... да он вообще без мозгов?! Как Тсуна себе ноги не поломал, видимо, чудом, но снова сорвался в быстрый полет.
Кёя видел его движения на этой скорости и неожиданно для Тсуны вновь оказался впритык, врезав тонфа теперь в живот. Но на этом Хибари не собирался останавливаться, и едва Тсуну подбросило в воздух, он оказался рядом, чтобы нанести добивающий удар. В такой ситуации Тсуна попытался уйти от удара, но его же собственное пламя с силой впечатало его в пол.
— Это что, шутка? — ледяным тоном поинтересовался Кёя, замерев на месте. — Чего ты этим собирался добиться?
Тсуна продолжал лежать, тяжело дыша. Очевидно, удар спиной был очень болезненный. Но братец смог встать и вновь атаковал, так как Кёя не постеснялся бы подойти и добить. В этом и состояла разница между нашими 'играми' и тренировкой. Атака вновь слишком прямая, и Хибари доказал это, нанеся еще один сокрушительный удар, заставивший Тсуну остаться лежать на полу. Только это был обманный маневр. Братец вытащил у Хибари коробочку в момент атаки и открыл ее, заставив ежа атаковать своего владельца.
Пламя Неба имело такие свойства, что схожи с нейтральной средой. Оно смешивалось со всем, открывало любую коробочку и ни к чему не было агрессивно. Оранжевый еж завертелся в воздухе, встретившись с фиолетовым. У Кёи было несколько коробочек. К сожалению, хоть Небо могло открыть коробочку любого другого типа, той же силой зверь из нее обладать не будет.
Оранжевый еж проиграл, Хибари зевнул и сказал:
— Достаточно.
Тсуна явно не мог продолжать бой и после этого слова облегченно выдохнул, возвращаясь в свое обычное состояние, и сразу же вырубился.
— Акира-сама, — негромко обратилась ко мне Хром, пока Лар Милч подошла к Тсуне, собираясь оказать помощь, — с вами все в порядке? Я чувствовала, что это иллюзия, но не видела ничего подозрительного. Что вас рассмешило?
На моем лице уже не было улыбки. Наблюдая за тем, как Лар Милч, вздохнув, подняла Тсуну за грудки и принялась бить по щекам, я пробормотала:
— Иллюзия, да?
— Возвращаемся, — на мое плечо опустилась тяжелая рука.
Кёя незаметно подошел и практически дышал в затылок. Конрад злобно сверлил его взглядом, но и только.
— Подождите! — сумел воскликнуть Тсуна, когда Кёя развернулся, собираясь уходить.
Лар Милч остановилась, а братец быстро заговорил, будто боясь не успеть все сказать:
— Пока ты еще здесь, ответь, имото! Почему эти убийцы из Варии так говорили? Почему тебя назвали сестрой Занзаса?! Вы ведь даже не были раньше знакомы! Тогда, получается, и мне он тоже брат? И почему ты была в том шаре вместе со мной? Как ты там вообще оказалась?! Почему тебя рассмешили все те ужасы, когда люди кричали?! Тебе ведь все это не нравится, верно? Не может нравиться! Но ведь вокруг тебя столько опасных людей и тебе не страшно, тебе комфортно! Ты даже говоришь, как Хибари-сан!
— Вдох-выдох, — улыбнулась я, переживая, что он задохнется.
Тсуна раскрыв рот, пытался отдышаться.
— Ты, правда, говорила так же, как Хибари-сан сейчас, когда Реборн заставил нас сразиться! — обвинительно воскликнул, будто приглашая всех поверить ему.
На лице Лар Милч было написано то, что думали многие присутствующие. Женщина приподняла одну бровь, будто спрашивая, что это сейчас было.
— Поосторожнее с братской связью с Занзасом, — вновь улыбнулась ему, представив эту ситуацию. — Он может неадекватно отреагировать. Кстати, растяжка у Занзаса до сих пор лучше твоей. А насчет нового пламени... Оно не предназначено для перемещения. Это атакующее пламя.
Я поспешила развернуться и нагнать Хибари, отошедшего на пару шагов и остановившегося. На остальные вопросы я боялась отвечать. Мои домыслы. Это мои домыслы. Тсуне этого лучше не говорить. Он не хочет быть боссом, по крайней мере, так он говорит и без его согласия его никоим образом боссом Вонголы не сделают. Если же Девятый захочет его переубедить... то я поговорю и с Тсуной, и с Девятым.
Догнав Кёю, я взяла его за руку, позволив вести за собой.
Глава 9
Это испытание Вонголы заставило меня напряженно думать над всем произошедшим ранее и только возможным будущим. Меня даже не волновали поползновения Хибари на мою свободу. Честно сказать, по сравнению с настолько глобальной проблемой, мелкие неурядицы казались незначительными. Даже если они вовсе не мелкие.
Я не хотела верить, что это действительно возможно, ведь тогда жизнь Тсуны будет разрушена. Все, от чего я его оберегала, все, чего не хотела раньше говорить, однажды настигнет его. Даже понимая, что это когда-нибудь случится, я не хотела, чтобы это произошло сейчас, когда ему всего четырнадцать. Но ведь не станет же Девятый передавать титул сразу же. Должны быть правила и нормы, даже если я права в своих догадках и Тсуну даже не собираются учить на должность босса. Даже банальная логика, что четырнадцатилетний мальчишка не справится и его задавят взрослые мафиози. Для перехода из наследника в боссы ему должно быть по меньшей мере восемнадцать — так я подумала и слегка успокоилась. А затем заметила, что лежу головой на коленках Хибари и тот меня умиротворенно рассматривает. В этот момент я вновь почувствовала себя домашней кошкой, от которой ничего не требуют, лишь время от времени берут на руки, чтобы погладить.
Я попыталась подняться, но была остановлена. Хибари придавил мне плечи, вынуждая вернуться. Я увидела потолок, который был не деревянным, а явно устланным железными листами и располагался гораздо выше, чем в особняке. Повернув голову, увидела просторную комнату, застеленную пушистым ковром и заваленную подушками.
— Где это мы?
— Это твоя комната.
Заподозрив неладное, я посмотрела Хибари в лицо, не заметив ничего за обычной его маской. Но... смена обстановки? Личная комната? Ладно бы я смогла вытрясти из него все своими силами, но после 'испытания' он был, скорее, сильно недоволен, и можно было ожидать чего угодно, но не уступок с его стороны. Значит, где-то должен быть подвох.
— Кёя, — нахмурилась я. — Отпусти меня.
— Ты сказала, что тебе все равно, если я тебя никуда после твоего поступка не отпущу, — спокойно ответил он, ничуть не напрягшись.
— Речь была про особняк, — напомнила я. — А из него ты и так меня никуда, считай, не выпускаешь.
— Я тебя не остановил, — возразил Кёя, будто не слыша. — Выходит, теперь ты остаешься со мной на моих условиях.
— Я и так все время с тобой! — возмутилась я.
— Тш-ш-ш, — его палец прикоснулся к губам, и я недоуменно на него уставилась. Он посерьезнел и нахмурился: — К слову, меня злит, что хохлатый до сих пор не обнаружен. Я подготовил для тебя место надежней. Ни к чему хорошему это не привело, но мне понравилось, как ты вела себя последние пару дней. Продолжай так дальше.
Глядя на его улыбочку, я поняла, что мне не показалось. Кёя действительно видел и понимал все. Но поддавался и соглашался. Больше всего ему, видимо, нравилось, что эти пару дней я пыталась сдерживаться и не рычать на него.
Поэтому я не выдержала, держась за его пиджак, медленно села и неожиданно ударила его. В обычной ситуации у меня ничего бы не вышло, все-таки реакция у Хибари на зависть многим. Но сейчас он был слишком расслабленным от вседозволенности, а мой удар — слишком для него неожиданным. Правда, боль он умел терпеть превосходно и быстро пришел в себя.
В следующую секунду Хибари меня скрутил в захвате, снова став собранным и вечно недовольным, но я ничуть не жалела о сделанном, о чем тут же сообщила:
— Ты заслужил это.
Кёя повел подбородком, проверяя целостность челюсти, ведь силу я вложила вместе с пламенем. Видимо, все было целым, так как он тут же уточнил, как всегда безэмоционально:
— Если кто и заслужил наказание, так это ты, за постоянные попытки побега и неоднократное самодурство.
— Я имею право хотя бы на самодурство! — разозлилась я. — А все остальное исключительно контрмеры против тебя!
— Против меня, — повторил Хибари, поджав тонкие губы, перехватил меня поперек туловища и отцепил защелку, благодаря которой коробочка цеплялась к одежде. На мой вопль вернуть, заметил: — Я отдал, я же и заберу. Мои действия исключительно для твоей защиты. Прежде всего от твоего же самодурства.
— Что бы ты сейчас там ни задумал — лучше остановись! — предупредила его, заметив признаки сильной злости.
— Просто подумай об этом, — настаивал он. — Ты сбегаешь от меня и нарываешься на капитана Мельфиоре с кольцом Маре, от встречи с которым я больше всего тебя хотел защитить. Только лишь ради двух подростков, один из которых вовсе не твой хранитель, а от второго ты отказалась сама. Точнее, ты из этого времени, и это, стоит признать, был верный поступок.
— Но в моем времени еще ничего не решено, и сейчас это всего лишь двое подростков! — возразила я и потребовала, попытавшись ударить ногой: — Отпусти меня!
— Нет. Ты специально сбегаешь от меня, — прищурился он. — Будто издеваешься.
Мне стало нехорошо от предчувствия. Его пламя вновь стало тяжелым и удушающим. Даже более, чем обычно. А острый взгляд серых глаз слишком уж нехороший. Нельзя сейчас отступать, иначе будет хуже.
— Даже когда я готов пойти тебе на уступки, ты вновь глупо лезешь в опасные ситуации. Даже если я запрещаю, ты меня совершенно не слушаешь. Как в случае с хохлатым, так и в случае испытания Вонголы.
— С чего это я должна тебя слушаться? — не скрывая яда в голосе, уточнила.
— Потому что ты, похоже, не осознаешь всех опасностей этого, нового для тебя, мира.
На мою приподнятую бровь, будто спрашивающую: 'И что теперь?', Кёя неожиданно вздохнул:
— Я не позволю тебе здесь погибнуть еще раз.
После чего развернулся, отпустил меня, поднялся и, судя по всему, собрался уйти. Это признание далось ему тяжело, но...
— Эй, постой-ка! — очнулась я. — Ты что, меня здесь оставляешь?!
— Обед принесут позже. Подумай, что тебе еще хочется, чтобы здесь было, — коротко ответил, пересекая порог.
— Беза верни! — крикнула я, догоняя его, но Хибари нажал на кнопку с той стороны, и двери закрылись.
Я застыла у дверей, чувствуя себя очень глупо. Даже не поняла, как так получилось. Конечно, я тут же попыталась выбраться. Дверь была заблокирована и пульт был только с той стороны, поэтому я попыталась силой раздвинуть створки, но это тоже не вышло. Дверь даже на удары не реагировала. Да и... если обернуться, то железные листы, которые покрывали стены, ясно указывают на прочность помещения, сравнимую с тренировочными залами.
Тем не менее, по обстановке эта комната была больше всего похожа на игровую: куча разнообразных подушек, мягкий ковер, телевизор и приставка, даже боксерская груша на подставке и та есть. Только для меня эта комната выглядела клеткой.
Кёя вернулся скоро, не прошло и получаса, и тут же спросил, увидев меня, задумчиво рассматривающую грушу:
— Как тебе?
Хибари, судя по всему, слегка успокоился, но взглянув на него, я увидела что-то похожее на беспокойство. Переживал он не зря: хоть комната была очень хорошо и со вкусом обставлена, все равно казалось, что она меня душила. Хуже всего — Кёя ее явно давно готовил. Выбраться отсюда силой, да еще и без способностей дракончика, будет сложно... возможно, даже невозможно. Но я ведь наизнанку вывернусь, чтобы сделать это. Только Кёя... это последняя капля, но я попробую выбрать путь менее болезненный и дать ему шанс.
Вначале попытаюсь вновь его пронять.
— Кёя, — встав перед ним, задрала голову, заглядывая в лицо. — Мне нужно пространство. Ты меня свободы лишаешь, как к преступнику относишься. Я же не вещь, чтобы закрыть меня в сейфе, пока не понадоблюсь.
— Тебе принесут все, что захочешь, — безэмоционально отозвался, смотря на меня и держа при этом лицо кирпичом, будто у него лицевой нерв защемило. — Я буду приходить, едва у меня будет свободная минута.
— Здесь окон нет, — обняла его руками вокруг талии и снова сделала глаза голодного кота.
— В особняке наверху тоже не было настоящих окон, — ответил он невозмутимо. — Но, если хочешь, здесь поставят обманные.
— Зачем ты так жестоко со мной? — попробовала повторить интонацию Киоко. — Это из-за того, что я тебя ударила?
