— Так в чем проблема?
— Да как всегда — у них план, загрузка, долги, брак. Короче говоря, им нужен прямой приказ и техническое задание. До этих пор там никто не пошевелится.
— Ваш вопрос — не вопрос, — улыбнулся я: — Будет задание. Я точно знаю, что ГАУ уже готовит техзадание на модернизацию 53-К. Там разница минимальная. Вот пусть и колдуют.
— Ну, вот и хорошо, — снова повторил Кошкин: — Да, от лица всего коллектива, передаю вам огромное пролетарское спасибо, за материалы по сравнительным испытаниям Т-3 и нашего А-32. До нас бы они когда еще добрались. Особая благодарность от дизелистов. Лично передать не могут, так хоть через меня. Это же надо, какая мелочь, а так обедню испортить. Это я насчет фильтров. Все же мало у нас опыта, мало!
— Ничего, наберемся. Еще буржуи от зависти помрут. Гарантию даю.
— Само собой, — как-то неуверенно проговорил конструктор: — Вот тут расчеты мощностей, потребные затраты трудовых ресурсов, времени, оборудования, материалов и так далее.
— Отлично. А что с самоходками?
— Ничего. Попробовать-то мы попробовали, но получилась такая каракадла, что нам самим смотреть страшно было. Короче говоря, затраты на переделки при всем нашем желании не окупятся.
Я обратил внимание на то, что Кошкин невольно нахватался от меня слов вредителей. Вот вам и прогрессорство.
— Ладно, не очень-то я и надеялся. А тягачи и БРЭМ?
— Вот что мы предлагаем. Тягачи предлагается иметь двух типов, но различие между ними минимальное. У всех типов переделки в ходовой части аналогичны с теми, что проделаны на танке. Первый вариант — тягач 76-мм дивизионной, противотанковой или зенитной пушки. С переделываемой машины будет снята башня и подбашенный лист. Для увеличения жесткости конструкции над механиком-водителем будет приварена перемычка из 6-мм броневой плиты шириной в 500 миллиметров. В бывшем боевом отделении размещается расчет орудия. По нашим прикидкам, там поместятся как минимум 6 человек со штатным вооружением и снаряжением. В боевом положении сверху десантное отделение прикрыто крышей из 6-мм брони, состоящей из двух створок, откидываемых на петлях. Створки получатся довольно тяжелыми, так что есть опасения, что в случае поражения машины и ранения части экипажа, их могут и не открыть. Тут надо думать. Сцепка орудия и зарядного ящика аналогичная сцепке, используемой на "Комсомольце", только пропорционально увеличенная. Зарядный ящик бронирован 6-мм плитами. Одноосная тележка по ширине колеи совпадает с танковой.
— А что, очень симпатичная машинка получается. Мне нравится. А какой второй вариант?
— Второй вариант — универсальный транспортер. Бывшее боевое отделение сверху полностью открыто. По центру пола боевого отделения крепится обычная водопроводная труба, на вершину которой на вертлюге устанавливается зенитный пулемет. Либо счетверенные "максимы", либо спарка ДА-2. Экипаж 2 человека, механик и стрелок. Тягач способен буксировать тележку с полезной нагрузкой не менее 5 тонн. Вариантов тележек существует три: небронированная трехосная колесная, бронированная трехосная колесная и бронированная гусеничная. Бронирование по всем осям 6-мм. Наиболее интересным вариантом, на мой взгляд, является гусеничная. Но на этот счет у нас существуют серьезные разногласия.
— В чем?
— Например, Морозов считает, что теоретический прирост в проходимости съест возросший вес, а сама тележка на влажном или рыхлом покрытии превратится в тяжеленный якорь. Гусеницы просто не будут вращаться. Нужен опытный образец и испытания.
— Делайте. Задание выдать? Считай, что оно уже есть. Подожди, а как вы ее вообще производить собрались? Где мощности возьмешь?
— Так ведь во время модернизации мощности по производству подвески заняты практически не будут. Вот пусть и городят телеги.
— Логично. Ну, а теперь сладенькое? Давай, показывай свое чудо техники.
Лицо танкового конструктора озарилось неподдельной радостью. Было видно, что он гордится проделанной работой и предвкушает восторг собеседника. Нарочито неторопливо, он извлек из тубуса новую порцию документов и разложил их на кровати.
Надо признать, что увиденные мной образцы техники сильно отличались от моих рисунков. Сам танк не был похож ни на Т-34, ни на Т-34М, ни на Т-44. Это было что-то среднее. Никаких надгусеничных полок. Минимум углов и сварных швов. Верхний лобовой лист расположен под большим углом наклона. Навскидку, градусов 30. Люк мехвода располагался на крыше подбашенного листа. Судя по расположению люка и смотровых приборов, механик-водитель располагался по центру машины. Курсовой пулемет отсутствовал. Интересно, куда они радиста посадили? Судя по расположению башни точно по центру танка, мотор был установлен поперечно. Сама башня, с развитой кормовой нишей, явно превосходила по размерам ту, что была на Т-34. Больше всего она напоминала симбиоз башни немецкого Т-3 и нашего Т-34М. Но тут мой взгляд остановился на подвеске.
— Погоди, так ведь это же торсионы? Ты где их брать собираешься?
Лицо Кошкина как-то сразу погрустнело и приобрело мученическое выражение.
— Дмитрий Григорьевич, давай ты меня сперва выслушаешь, а потом решай, что с нами со всеми делать. Только ты до конца выслушай.
— Ну давай, выбора ты мне все равно не предлагаешь.
— Переход на торсионы просто неизбежен. Он необходим! Преимущество этого типа подвески в сравнении с "Кристи" — просто громадное. Повышение надежности, возможность регулировки, меньший вес. В сравнении с Т-34 освобождается почти четвертая часть забронированного объема! Это значит, что можно снизить вес всей конструкции, и на очень существенную цифру, и потратить экономию на усиление бронирования. А можно увеличить возимый боекомплект или установить дополнительные топливные баки в моторном отделении! Вот здесь подробнейший список всех преимуществ, — конструктор с жаром размахивал передо мной стопкой каких-то бумаг.
— Что ты мне истины прописные рассказываешь...
— Ну ты же обещал, что дослушаешь!
— Извини, извини.
— Мы подготовили подробнейший анализ наших производственных возможностей. Я знаю, что мы лезем не в свое дело, но ведь кто-то должен это сделать! По нашим расчетам, наша промышленность способна в год производить не менее 800 комплектов торсионной подвески для средних танков и машин на их базе. Это не считая тех, что нужны для тяжелых машин. Но, исходя из планируемых объемов производства, нам необходимо выпускать не менее 7000 — 8000 комплектов! Я понимаю, что это много. Очень много. Но мы должны найти способ исправить ситуацию! За то время, пока будут разрабатываться и испытываться новые машины, мы сможем создать небольшой задел. Пока заводы выйдут на полную мощность, у нас в запасе будет не меньше 18 месяцев, до того, как возникнет дефицит. Мы должны что-то придумать за это время! Мы подготовили все необходимые расчеты потребного оборудования и материалов, затрат трудовых ресурсов и так далее. Недостающее оборудование надо во что бы то ни стало купить! Да хоть украсть!
— Вот ты умен-то, Михаил Ильич! Ты знаешь, сколько всего купить надо? Где деньги брать? Опять с рабочих три шкуры сдирать? Так уже драть нечего! Уже и так все отдали! Я тебе одно могу сказать — все твои бумаги я товарищу Сталину передам. Позицию твою поддержу. А дальше... А дальше как получится.
— Спасибо!
— За что? От моего согласия станки в цехах не появятся, а рабочие на свет не родятся! Ох, Кошкин, оставишь ты нас без танков во время войны! Чует мое сердце, добром это не кончится! Ладно, какие еще вопросы и проблемы есть? Выкладывай все сразу. Добивай уж!
— КПП. Работы идут медленно и без особого результата. На новую машину планируем поставить демультипликатор, но какой эффект это даст, никто не знает.
— Есть у меня одна мыслишка на этот счет. Почему бы товарищам буржуям не поработать на благо мировой революции? Как ты думаешь? Ладно, не бери в голову. Это мои проблемы. Что еще?
— Гаубица М-30 для установки в самоходном орудии малопригодна. У нее раздельное наведение! Для буксируемой артиллерии — это плюс. А мне, куда прикажешь двух наводчиков девать? Нужен адаптированный танковый вариант!
— Вот что, Михаил Ильич. Есть у меня идея. Давно ее обдумываю. Хочу послушать твои соображения на этот счет.
— Конечно.
— Я хочу создать единый научно-исследовательский институт танкостроения. Смысл его в том, чтобы собрать под одной крышей все танковые КБ. У нас слишком мало ресурсов, чтобы вы действовали порознь! Внутри самого института, прежние КБ сохранят максимальную автономию. Но совместное расположение, позволит консолидировать в одном месте всю стендовую и испытательную базу. Собранные со всех заводов лучшие рабочие и оборудование, позволят создать мощнейшую базу опытного производства. Вы получите уникальную возможность непосредственного общения и обмена опытом. Ведь сам говорил, что тебе чертежников катастрофически не хватает, вот мы их всех в одном месте и соберем. Будет тебе маневр! На самих же заводах, останутся только конструкторские группы, в задачу которых будет входить обеспечение массового производства. Что ты думаешь по этому поводу?
— Так ведь перегрызутся все! Тому одного не дали, этому другого. Так хоть мы в разных городах сидим, до горла соперника добираться далеко! А тут в соседнем кабинете... Так и до смертоубийства недалеко!
— Да, колхоза не получится. Но знаешь, что? — я выдержал драматическую паузу и продолжил: — Это будут уже твои проблемы!
— Почему мои?
— Потому что я хочу рекомендовать тебя на должность директора этого института!
— Спасибо, удружил!
— А ты думал, в сказку попал?
На некоторое время в палате воцарилось молчание. Каждый из нас переваривал полученную информацию. Немного передохнув, я проговорил.
— Мне кажется, нужно выбираться из этого госпиталя. Работы невпроворот, а мне тут клизмы с банками ставят! Валить отсюда надо!
— Как знаешь, ты у нас больной, — улыбнулся Кошкин.
— Решено! Уходим по-тихому! Давай собирай свою галиматью, пошли быстрее, а то сейчас этот коновал опять придет! Огородами уходить будем, — проговорил я, весело подмигнув конструктору.
* * *
Была уже глубокая ночь или раннее утро 20 мая 1940 года. Между прочим, сегодня был мой день рождения. Нет, не генерала Павлова, а мой. Хотя теперь уже и не знаю, кто я такой на самом деле. В голове все так перемешалось, что сам черт не разберет. Наверное, я уже некто третий. Я сидел в своем кабинете в Управлении и пытался сосредоточиться на написании речи для заседания Главного военного совета, которое должно было состояться 25 числа. Но ничего хорошего не получалось. В голове было столько информации, столько дел нужно было сделать, столько решений принять, что мозг переполнился и начал давать сбои. Может, тот, кто придумал поговорку про погоню за двумя зайцами, был прав? Лучше бы он ошибся...
За всеми этими разборками, руганью, воплями и прочими удовольствиями я и не заметил, как прошло почти три месяца с момента моего попадания в прошлое. Наверное, пора осмотреться и подвести некоторые итоги моих метаний. А их уже накопилось совсем немало. Гораздо больше того, на что я рассчитывал изначально. Поработал я нехило, за всю прошлую жизнь меньше дел сделал, чем за эти дни.
Вот только другие поработали ничуть не меньше. Со стороны кажется, что пришел шибко умный хлопец, толкнул пару речей, заткнув за пояс лучших ораторов, подсунул инженерам несколько картинок с техникой, которою они только в мечтах представляли, рассказал тупым танкистам и летчикам, как нужно на самом деле воевать, и ... И все мгновенно перековались, осознали всю вину, меру, степень, глубину. Прослезились. И с громкими причитаниями пали ниц пред великим и могучим (про умнейшего еще не говорил?) ... юристом, 25 лет от роду, ни разу в армии не служившим. Ага, так все и было, ... в моих сладких снах. Все совсем не так. Тысячи и тысячи людей трудились долгие годы, создавая теоретическую и практическую базу, которая позволяет понять и принять то, что пытается передать им их далекий потомок. Представьте себе такую аналогию: тридцать три богатыря, да с Черномором в придачу, сотню лет пытаются перетащить через высоченный горный перевал здоровенную каменюгу. День и ночь, год за годом, в мороз и слякоть. И вот они уже на вершине, еще чуть-чуть, и камень перевалится через гребень, но проклятый ветер, бьющий в лицо, никак не дает пересилить себя. Не получается — сил немного не хватает. Но тут из-за их спин выходит женщина и подносит к камню младенца, который дует на него во всю силу своих крохотных легких. И помогло! Булыжник переваливается через вершину и, набирая скорость, катится вниз, увлекая за собой все новые и новые камешки. Если кто не понял, то выдох грудничка — это размер моего вклада в общее дело.
Признаюсь честно, меня доводили до бешенства умнейшие рассуждения немаленькой кучки моих современников о недальновидности и умственной неполноценности наших предков, упорно не видевших очевидных вещей. Вы, ребят, с дуба все упали, да? Вы правда думаете, что танкисты НЕ видели, что из Т-34 ничерта не видно? Или вояки не мечтали о том, чтобы наводнить войска полноприводными автомобилями, вместо допотопных полуторок? А может, Вы думаете, что среди летчиков не было тех, кто способен был разработать новую тактику? Или ни один командир не додумался использовать танки для действий из засад? А? Так вот, я вас разочарую! Подавляющее большинство из "моих" нововведений в той или иной степени уже были известны, но в силу объективных или необъективных причин своевременного воплощения они не получили. Нам хорошо говорить, сидя задницей на мягком кресле, обложившись справочниками, мемуарами и не отрывая взора от всезнающего и всевидящего Интернета. Как же так? Ведь это же так просто! Как они могли не видеть такой элементарщины? А у наших дедов не было Интернета! Не было волшебных книжек, в которых написано, как будут воевать через 30 или 40 лет. Н е б ы л о! Они всего добились сами, набив себе кучу шишек на лбу и сотни раз наступив на детские грабли...
Для чего я это говорю? Прежде всего, для себя, поскольку, даже находясь в гуще событий, я так и не смог полностью просчитать размер того, что сам и затеял. Весь мой предыдущий опыт говорил о том, что большинство начинаний почиет в бозе, так и не доведенное до ума. Ан нет! На моих глазах происходил буквально тектонический сдвиг в военном деле, который я сам каким-то чудом и инициировал. До определенного момента размеры сопротивления среды постоянно увеличивались, но в один прекрасный день, бах, и как будто прорвало плотину. Неудержимый поток обновления хлынул на оперативный простор, буквально сметая все препятствия на своем пути. Сработал принцип домино, когда одна упавшая костяшка увлекает за собой все остальные. Решение вновь вскрытой проблемы влекло за собой решение другой. Как в присказке: дедка за бабку, бабка за внучку, внучка за ... сами знаете.
Уже который день я пытаюсь уяснить, почему так происходит. Но полностью ответить на этот вопрос так и не могу, есть только предположения. А понимание механики этого процесса дало бы очень многое. Короче говоря, единственное, что я понял, так это то, что здесь ничего не делают наполовину. Ничего! Если строят, так всем миром, если сеют, так до последнего зернышка, если к стенке ставят, так уж всех вместе, дабы кого не пропустить. Надо понимать, что ни общество в целом, ни армия как его часть еще не успели окончательно закостенеть. Революция, помимо прочих благ и не благ, повлекла за собой обновление всей властной вертикали и на некоторое время полностью изменила мотивацию значительной части населения страны. Здесь люди убеждены в том, что собственными руками строят будущее не только свое, но и всей человеческой цивилизации. Совершенно новый мир, в котором Советскому Союзу предстоит стать локомотивом развития, а его гражданам — первопроходцами и первооткрывателями. Более того, к сороковому году уже выросло поколение тех, кто был абсолютно уверен в правильности избранного пути, и они готовы были зубами рвать всех, кто им мешал в этом. Так что Они были готовы к новому гораздо больше, чем я и мои современники. Единственная сложность состояла в том, чтобы убедить их в необходимости того или иного шага, а дальше можно смело уходить в сторону, сами разберутся! Зерна обновления упали на очень благодатную почву и дали быстрые всходы.
