Герои меча и багов. Украденная локация

— Как это — в стойбище? Ты чего? Мы же победили! Надо продолжать поход! Взять ещё больше добычи, победить ещё больше врагов!

— А не разумнее отправиться в стойбище, дать ранам затянуться, дать воинам передохнуть, и, наконец — оставить там добычу, чтобы она не обременяла наше движение?..

Яма посмотрела на Анну, как на неразумное дитя.

— Это так не работает. Орки не какие-нибудь люди, которым всё это требуется! Орки идут вперёд и только вперёд! И не отдыхают!

— Почему? Что такого неприличного в том, чтобы взять передышку после тяжёлого похода?

— Не вздумай так говорить при других. Отправишься в котёл, сразу. Или не сразу... Как повезёт.

— Но, это же нелогично...

— Молчи, ясно! Это последнее предупреждение. Я не собираюсь больше выгораживать тебя!

Больше не говоря ни слова, Яма взобралась по наваленным дровам и вязанкам хвороста наверх, туда, где ещё недавно бился в путах Тихоня. Облокотившись на массивный столб, к которому был привязан тролль, орчанка оказалась заметно выше остальных. Она деловито огляделась по сторонам, осмотрев площадь с хаотично бродящими между телами орками и деловито трусящими туда-сюда волками, и издала громкий протяжный клич. Он возымел своё действие — на Яму обратили внимание все, и начали потихоньку стягиваться к месту несостоявшегося аутодафе, становясь вокруг. Так, чтобы было лучше видно, что происходит. При этом некоторые тащили за собой добычу, которая зачастую была ещё жива и трепыхалась.

Дождавшись, когда вокруг собралась приличная толпа, Яма закричала:

— Моё племя! Сегодня славная ночь! Отважные орки бились бок о бок с младшими братьями! И успешно бились! Мы победили бледнокожих, захватили их женщин, разорили их дома!..

Остальные слова заглушил дружный многоголосый рёв, вырвавшийся из десятков глоток. Орчанке пришлось брать паузу в своей речи и она продолжила, только дождавшись, когда шум наконец стихнет.

— Да здравствует та, что вернула младших братьев и убедила их пойти с нами! Да здравствует воительница, бледная снаружи, но зелёная внутри! Да здравствует та, в чьей груди бьётся сердце настоящего орка! Да здравствует та, что убила собственными руками человеческого колдуна и отправила в поля вечной охоты моего мужа, ужасного Сломанного Клыка! Да здравствует Красная Госпожа!

На этот раз восторженных криков не последовало. Но Яма не дала толпе "остыть", тут же продолжив:

— И она говорит вам: орки и младшие братья — великие воины! Но нам нужно больше крови, больше побед! Надо идти дальше! Взять ещё больше добычи, победить ещё больше врагов! Победить вообще всех!

Вот эта — последняя — фраза, уже встретила вновь всестороннюю поддержку и одобрение толпы. Видно, это было именно то, что орки сами хотели услышать. И хотя Яма не просила ни о чём таком, Анна взобралась по дровам к ней наверх и встала рядом, после некоторых колебаний подняв трофейное "знамя". Пусть оно было из каких-то рваных панталон и выглядело как поделка первоклассника с уроков труда, причём такого редкого первоклассника который делает всё сам, а не использует родителей — но зато знамя включало в себя череп и минимум одну кость! То, что эти зеленокожие варвары так любят!

Вопли и правда стали сильнее. Но Яма не закончила, и, дождавшись хоть какой-то тишины, продолжила вещать — чисто Ленин с броневика:

— И это ещё не всё! В этом логове бледнокожих мы нашли дальнего родича! Бледнокожие пытали его и хотели казнить, но мы вовремя его спасли! Встречайте — тролль по имени Молчун, мой новый муж! Его кровь не совсем чиста, но он стоит любого из нас!

Спрыгнув, орчанка взяла руку Тихони и подняла высоко над головой, так, чтобы все смогли его видеть.

— Теперь у нас есть настоящий тролль! Могучий, непобедимый! Мы пойдём и убьём всех врагов! Вперёд же!

Увлекая за собой Молчуна, Яма уверенно зашагала вперёд, прямо в самую толпу. И... Орки поспешно расступились. Анна схватила девчонку-пленницу за руку, подняла Знамя повыше и поспешила следом — пока кольцо из угрюмых зеленокожих не сомкнулось снова, отрезая от своевольной помощницы. Она, очевидно, в первую очередь преследовала исключительно свои цели... Но без неё было бы ещё хуже.

Правда, когда они прошли основную массу орков, Анна свернула в сторону. Перед тем, как покинуть площадь, она подошла к дому с развевающимся перед ним серым флагом и коснулась перстнем флагштока. Полотнище тут же окрасилось в красный цвет, и мелькнуло сообщение о захвате поселения "деревня людей". Подумать только — формально, это уже второе захваченное девушкой поселение! Иметь бы ещё возможность нормально ими воспользоваться... К сожалению, проблемы были как со стойбищем орков, которые, кажется, совершенно не поддавались управлению, так и с человеческой деревней. Хотя бы потому, что она уже пылала с разных концов. Наверное, пройдёт совсем немного времени, и все эти деревянные дома превратятся в угли.

"Невежливая тёмная. Тебе ещё нужна наша помощь, или ты опять нас прогоняешь?.." — внезапно раздалось прямо в голове вкрадчивое и ехидное, на которое так и хотелось ответить: да, валите! Прочь отсюда, ко всем чертям! И чтобы больше вас никто и никогда не видел!

Но Анна поборола себя и с трудом выдавила:

— Извините, младшие братья, мою невежливость. Я постараюсь исправиться. И... Вы мне ещё нужны.

"Хорошо, невежливая тёмная. Тогда мы сейчас уйдём, но будем рядом. Мы не любим огонь. И хотим поохотиться, мясо бледнокожих совсем невкусно..."

Волки убежали вперёд, оставив колонну орков шагать в гордом одиночестве. Анна поспешила догнать Яму, стараясь не обращать внимания на плетущихся следом за победителями связанных женщин, избитых, заплаканных и в рваных платьях. Происходящее девушке очень сильно не нравилось, но она понимала: сделать сейчас ничего с этим не может.

Взятая под "опеку" девчонка послушно семенила следом и шумно всхлипывала. Для неё-то это всё не безликие и безымянные пленницы, а знакомые, быть может — соседки, или даже родственницы. Анна не хотела даже представлять, что сейчас творится у этого маленького человечка в душе. Только сильнее сжала её плечо, давая понять — я здесь, с тобой. Девчонка в ответ только отвернулась и всхлипнула.

Колонну вела Яма, идущая под ручку с Тихоней. Догнав их, Анна пристроилась рядом и спросила:

— Ну и что, куда мы теперь идём? На кого следующего нападаем?

Орчанка в ответ лишь изобразила крайнюю степень удивления. И красноречиво промолчала.

— Что? Не хочешь же ты сказать, что не знаешь, куда мы сейчас двигаемся?..

— Ну... Куда-то туда. Вперёд. Мы так далеко ещё никогда не заходили!

— Может, вернёмся к стойбищу?

— Нет, нельзя. Забыла, что я тебе говорила? Орки никогда не отступают! Только идут вперёд!

— Да, да. И правда, запамятовала. Так может, если уж нам нельзя назад, попробуем хотя бы выяснить, куда идти-то вообще надо? Остановимся, и пошлём вперёд отряды, чтобы дорогу разведали?

— Нет! Это невозможно! Орки могут только наступать. Не переживай, не в первый раз! До сих пор справлялись без каких-то там отрядов или разведок...

— Давай я хотя бы попробую волков позвать, чтобы вперёд пошли?

— Волков — можно. Волки не орки...

Призыв на подмогу четвероногих "младших братьев" был для Анны настоящим подвигом. Она минут пять шла, собираясь с духом, и потом ещё не сразу сделала всё правильно. Но усилия не пропали втуне — вскоре из темноты появились стремительные тени, принёсшие за собой ненавистный запах псины.

"Слушаем тебя, тёмная..."

— Надо разведать путь впереди. Если кого-то заметите, сообщайте!

"Хорошо, тёмная..."

Анну передёрнуло, когда её руки коснулся мокрый холодный нос. Волки развернулись и убежали вперёд, растворившись во тьме, а девушка так и осталась стоять, пытаясь понять, чего в ней больше — чувства гадливости, страха, или гордости за себя, что сумела перебороть страх и сделала то, чего делать ну очень не хотелось. Четвероногие твари ещё и завыли, заставив вздрогнуть...

Злобное ворчание сзади и нетерпеливый тычок в спину напомнили о том, что сзади — толпа здоровенных, свирепых, жадных до крови орков, и Анна поспешила нагнать ушедших вперёд Яму и Тихоню. Благо, благодаря темнозрению найти путь в ночном лесу проблемы не составляло. Всё было видно вполне сносно, как в сумерках.

Так они и шли сквозь ночь, пока вылетевший навстречу волк не заставил подскочить и оцепенеть от ужаса. Анна еле сдержалась, чтобы не взвизгнуть.

"Мы нашли впереди жильё и человека".

— Что за человек? Вооружён? Опасный?

"Очень старый человек".

— Ведите...

— Эй, куда собралась? — Яма внимательно следила за происходящим, и хоть части реплик слышать не могла, но явно уловила, что речь идёт о чём-то интересном.

— Да так. Ничего особенного. Волки говорят, увидели какого-то человека-старика впереди.

— Так пошли и убьём его!

— Нет. Кто-то должен остаться здесь, вести орков вперёд. Я сбегаю быстренько и сама всё сделаю...

— Мы тоже пойдём. Мы все вместе пойдём! У нас же нет секретов друг от друга, так?..

Анна хотела было подговорить волков соврать — вести зеленокожих убийц к какому-то незнакомому старику у неё не было никакого желания. И так уже наворотили дел, брать очередной грех на душу не хотелось совершенно. Но какой-то орк из идущих сзади крикнул:

— Железный Кулак бывал здесь раньше! Впереди хижина бледнокожего оракула! Бледнокожий оракул всегда говорит странно, так, что Железный Кулак ничего не понимает! Но бледнокожий оракул всегда даёт Железному Кулаку немного удачи! Перед боем очень хорошо посетить бледнокожего оракула!

Дружный рёв поддержал Железного Кулака, и зеленокожие дружно ломанулись вперёд. Судя по всему, войско орков управлялось самой настоящей демократией, в первозданном её виде: куда захотело большинство, туда все и пошли. А кто не согласен — того можно и в котёл...

Но, главное, Анна смогла перевести дух. Похоже, если это какой-то раздаватель "плюшек", то убивать старика орки не будут. Ведь не настолько же они отмороженные?..

Оракул обнаружился в круглой крохотной лачуге, построенной из переплетённых прутьев и накрытой большими листьями. А ещё он... Спал, и вопли столпившихся вокруг орков из разряда "открывай сова, медведь пришёл труба шатаать" явно застали старика врасплох.

— Кого ещё принесло, на ночь глядя? Чего шумите, окаянные? Черти что творится...

Заспанное лицо, смешной колпак на голове, халат и тапочки... Оракул, высунувшийся наружу из двери своего жилища, совершенно не внушал опасений.

— Это Железный Кулак! Железный Кулак привёл друзей! Подари нам удачу, бледнокожий оракул!

— Я бы тебе понос подарил, дурень зеленокожий! Тебя не учили ночью не шуметь?..

— Когда орки в походе, орки всегда шумят! Тихий орк — плохой орк. Орк должен производить шум! Железный Кулак всегда много шумит!

— Железный кулак... И деревянная башка, да-да. Такие вещи, как скрытность передвижения и маскировка — это не для вас, конечно... Ладно, что уж. Подходите по одному! Всё равно ведь не уйдёте.

Орки, толкаясь, сгрудились вокруг оракула. Каждый старался добраться к нему первым, и дело чуть не дошло до драки. Но как-то справились, немалую роль сыграл сам старик, разнявший особенно буйных.

Анна всё это время стояла в сторонке, вместе с Ямой и Тихоней. Когда оракул осчастливил всех орков, он подслеповато прищурился в сторону девушек и тролля, и махнул им рукой:

— Эй, а вы чего? Стесняетесь? Не бойтесь, подходите! У меня на всех хватит!

Первой двинулась вперёд Яма, остальные — следом. Никого не потребовалось просить дважды.

— А это кто у нас... Никак неумирающие? Это хорошо! Это славно! Я ждал этой встречи.

— Да? У вас есть что-то для нас?..

— Да, у меня есть для вас кое-что. Важное сообщение. Внимайте же! Солнце померкло, земля тонет в море, срываются с неба светлые звезды, пламя бушует, жар нестерпимый до неба доходит...

На этом оракул со значительным видом замолк. Анна огляделась по сторонам, увидела на лицах спутников такое же полнейшее непонимание, как и на своём, и решилась озвучить сомнения вслух:

— И это... Всё, старик? Это твоё важное сообщение!

— Ну конечно!

— Но мы ничего не поняли! Можно расшифровку?

Оракул пристально посмотрел в глаза девушке, покачал головой. И махнул рукой — мол, ну что с вас взять.

— Эх, молодёжь пошла. Совсем неразумные... Да чего тут расшифровывать-то, а? Немного мозгами пораскинуть, и всё очевидно. Этот мир ждёт гибель! Вам надо спешить, ваше время ограничено. Наше, впрочем, тоже...

— Как... Гибель?

— Это ещё незаметно. Но я уже чувствую. Деревья высыхают... Трава желтеет... Тварь всякая умирает, животные без еды хиреют... И чем дальше, тем хуже будет. Гибель, да. Этот мир ждёт гибель!

Ход 5. Голубой игрок

— Этот мир ждёт гибель...

Старый седой тролль развернулся, чтобы скрыться в своём жилище — заросшей лишайником расселине, спрятанной в центре груды наваленных друг на друга гранитных валунов. К слову, задница тролля тоже была похожа на два валуна, только покрывал её не лишайник, а такого же цвета волосы.

— Эй, стой! А как же удача?.. — немного обиженно спросила Валерия.

— А... — тролль полуобернулся и махнул рукой. — Старый совсем стал... Забыл. Держи, фея-суккуба!

Получено благословление Оракула!

Удача: +2!

Где-то в вышине заухал филин. Тролль опять развернулся, чтобы уйти — но Валерия не собиралась его так просто отпускать.

— Погоди! Ты же сказал про то, что этот мир ждёт гибель. Так?

— Ну, так... — тролль полуобернулся, но при этом и не подумал останавливаться, продолжая всё больше сливаться с окружающей его темнотой.

— Да стой же ты! Куда пошёл! Ты не на все мои вопросы ответил! Сколько времени осталось? Сколько у нас есть?..

— Не знаю... Недели... Месяцы...

Задница тролля окончательно скрылась во мраке расщелины, и оттуда донёсся тяжкий усталый вздох.

— Тролль! Тролль! Я знаю, что ты меня слышишь! Тролль! Я так просто не уйду! Тро-о-о-олль...

— Не очень-то он разговорчивый... — раздалось из-за спины, и Валерия вздрогнула. Ефим подкрался незаметно.

"Союзничек, чтоб тебя! Интересно, как давно ты тут? И сколько слышал из того, что этот неразговорчивый бука мне наговорил?.."

Озвучивать эти вопросы Валерия не стала. Вместо этого медленно повернулась, так, чтобы стоять боком и чтобы выпуклости фигуры хорошо смотрелись на фоне более светлых, чем окружающая ночь, камней, и постаралась как можно сексуальнее улыбнуться. Наверное, получилось вполне, потому что демон крепко зажмурился и принялся беззвучно шевелить губами.

"Давай, дорогой, представляй эти свои бородавки. Между прочим — это очень обидно. Но ты у меня ещё за этот стыд заплатишь! За всё заплатишь! Потом. А сейчас давай, думай о своей белой обезьяне. Чем больше ты отвлекаешься, тем лучше для меня".