С началом движения игрушечная собака, установленная на приборной панели, смешно закивала своей головой, чем вызвала бурный восторг у обоих супругов. Сомов для гостей с удовольствием бы включил музыку, только по решению правительства проигрыватели и прочую электронику из машин изъяли. На этом настояли Бурков и Краснов-старший. Даже всю сигнализацию поснимали, типа нечего привлекать излишнее внимание и сажать аккумуляторы.

Метров через двести пришлось остановиться. Дорогу преграждал контрольно-пропускной пункт. Два охранника проверили, кто сидит в салоне и только после это пропустили машину. Освещая дорогу фарами, джип выехал на большак. Здесь фонарей не было. Поэтому Сомов ехал со скоростью не более пятидесяти километров в час. Не дай бог придётся резко затормозить, тогда князя с княгиней не слабо тряханёт. Лучше этого не допускать. Они же сидели обнявшись, и восторженно, словно дети, пялились на дорогу. С такой скоростью им ещё не доводилось передвигаться. Эффект добавляло слегка приоткрытое боковое окно, через которое влетали потоки воздуха и теребили то одежду, то непослушные волосы, не желающие прятаться под головным убором. Проехав километра три, пришлось снова сделать остановку. Здесь, недалеко от крепости, что на фоне звёздного неба застыла бесформенной тёмной громадой, стояла кирпичная будка блокпоста, оборудованного шлагбаумом. С наступлением сумерек его опускали. И теперь он перекрывал проезд. Из будки вышел сержант, проверил, кто едет, после чего подал кому-то знак, и деревянная поперечина, раскрашенная в красно-белые полосы, ушла вверх, открывая путь. Через пятьдесят метров начиналась асфальтовая дорога, которая вилкой расходилась вправо и влево. Та, что вправо, вела к Акульему заливу. Но ночным путешественникам нужно было в другую сторону...

Развлекая пассажиров смешными историями, маршал продолжал неспешную езду. За окном в свете фар мелькали кусты, деревья, иногда можно было увидеть какое-нибудь животное... Ещё через три километра упёрлись в очередной блокпост. Он стоял перед каменным мостом, который перешагивал через речку Тёмную, где на другом берегу возвышался бетонный блокгауз. Проверив документы, машину пропустили дальше. Только она пересекла мост и оставила за спиной блокгауз, как князь ткнул пальцем в окно.

— А там что за огни?

— Кочевники, наверное, на постой расположились. Здесь проходят земли, по которой перегоняют скот. Ночью их за мост никто не пустит. Да и нечего им там делать. На той стороне вдоль реки располагаются фермерские хозяйства.

— Что за фермерские хозяйства?

— Ну, это типа крестьяне или арендаторы. У нас они зовутся фермерами, от слова ферма, то есть частное сельскохозяйственное предприятие, которое занимается производством сельскохозяйственной продукции... Надеюсь, понятно объясняю?

— Ага, понятно.

В этом момент фары осветили очередную развилку дороги с указательным столбом. Сомов снова свернул налево.

— Какие у вас ровные дорогие, — восхитился князь.— Не трясёт совсем, лишь покачивает... Ощущаю себя младенцем, сидящим в колыбели...

— И ты такие же станешь строить, — улыбнулся маршал. — Только за материалом придётся людей ко мне присылать.

— Почему к тебе? — удивился Василий.

— А материал для строительства таких дорог есть только у меня, — похвастался Сомов. — Я тут один островок (Мадагаскар) данью обложил, вот они в качестве откупа мне его и поставляют.

— Большой остров-то?

— Ну, — задумался маршал. — В длину где-то полторы тысячи вёрст и в ширину пятьсот.

— Ох, ты! — изумился Василий Верейский. — Это ж сколько земли...

— Ага, кусочек не маленький. Только нам пока его не проглотить, подавимся. Проще дань взымать, чем тратить уйму денег на войну.

— А как же тебе удалось его данью обложить?

— Князь, такие разговоры при дамах не ведутся. Потом как-нибудь расскажу...

— Дон Иван, а вы можете остановиться? — попросила княгиня.

— А что случилось?

— Что-то тошнит меня...

— Сейчас, сейчас...

Сомов прижался к правой обочине. Быстро вышел из джипа, обошёл его и открыл переднюю пассажирскую дверь. Вовремя. Только под ногами княгини оказалась земля, как её стошнило. Девушки, тоже покинули салон. Первая по неуловимому знаку маршала принялась помогать Зинаиде Биджеевне, остальные рассосредоточились вокруг машины, заняв позиции метрах в пяти от неё.

— Что это с ней? — обеспокоился Василий Верейский за свою жену.

— А она у тебя часом не беременна? — поинтересовался маршал.

— Ну, да, есть немного...

— Тогда всё понятно. С беременными такое случается. Не волнуйся сейчас всё пройдёт.

Эти слова успокоили князя, и он стал оглядывать по сторонам... Звёздное небо с редкими облаками. Жёлтая луна, похожая на круглую головку сыра. Вдоль дороги скошенное поле, уходящее в кромешную темноту.

— А это, что такое? — Василий показал на скирды сена цилиндрической формы, лежащие на боку. В диаметре они были не больше пятидесяти сантиметров и с метр в длину.

— Сено спрессованное, — как само собой разумеющееся сказал маршал. — А что?

— Так вид-то какой!.. Как так делают?

— Механизм есть специальный, пресс-подборщик называется, он собирает скошенную траву и скучивает её, словно ковёр... Хотя мне больше нравятся скирды прямоугольной формы, наподобие больших каменных блоков. Их на телегах удобнее перевозить, да и на сеновале укладывать сподручнее — порядка больше получается.

— А их как делают? — удивился объяснению князь. — Тоже механизмом?

— Нее, — засмеялся Сомов, — намного проще. Из досок собирают одинаковые ящики. Потом помещают в их нутро пару верёвочек, только чтобы концы наружу торчали. А дальше набивают ящики соломой и ногами плотно утрамбовывают. Как до верха доходит, концы верёвочек связывают между собой и вытаскивают спрессованную массу на свет божий. Получаются очень симпатичные соломенные блоки. Я даже слышал, что из таких дома строят...

— Надо же! — снова подивился князь. — А я вот слышал, что у крымского хана людишки себе жилище вообще из кизяка стряпают...

— Из навоза, что ли? — уточнил маршал.

— Ну, да, из него.

— Понятно... Чем богаты, тем и рады, — рассмеялся Сомов.

— Точно! — поддержал его Василий.

— У нас тоже с деревьями не везде хорошо, — посерьёзнел маршал. — Поэтому стараемся их высаживать и напрасно не вырубать...

— А кочевники как же? Обрывают, наверное, всё?

— Нет, у нас тут люди немного по-другому воспитаны. Вот корову у тебя увести могут, а дерево не тронут. Кстати, по всей стране действует закон, если ты срубил в разрешённом месте дерево, то взамен должен посадить новое.

— А где ж его взять? — удивился Василий.

— Вариантов много... Можно купить, можно заранее высаживать саженцы, можно привезти их откуда-нибудь. А иначе, будет пустыня... Думаю, тебе не нужно объяснять, что это такое?

— Да, уж нагляделся, — тяжело вздохнул князь.

— Вот видишь. А случилось это из-за того, что люди бездумно вырубали всё вокруг, а взамен ничего не оставляли... Ладно, я вижу, что Зинаида Биджеевна уже в порядке.

— Да, дон Иван, мне гораздо лучше. А долго ещё ехать?

— Нет, минут пять, не больше, — ответил Сомов и громко крикнул, — девочки, садимся в машину...

— А чего это они у тебя разбрелись-то по темноте? — удивился князь. — И ведь не боятся.

— А кого им здесь боятся? Они сами кого хочешь могут напугать, так что пусть гуляют, — улыбнулся маршал, так и не ответив на вопрос.

Ещё пара минут, и джип трогается со своего места. Вскоре с левой стороны дороги периодически начинают попадаться аккуратные съезды с табличками на обочине. В седьмой по счёту съезд маршал сворачивает сам. Здесь вдоль дороги растут аккуратно высаженные небольшие ёлочки. За ними угадываются деревья покрупнее. Где-то через сто метров свет фар упирается в некое подобие триумфальной арки, длина и высота которой пять на пять метров. Венчает арку угрожающего вида скорпион. Он словно свешивается с неё, а его большие красного цвета глаза буквально проникают каждому в душу. Неподготовленному человеку нужно проявить немало самообладания, чтобы не поддастся панике от такого вида.

— Как тебе князь, охранник моей усадьбы? — весело спрашивает маршал.

— Ну, и страшилище! — слегка охрипшим голосом отвечает тот, а княгиня невольно сжимает своими пальчиками плечи мужа.

— Не боись, он своих не трогает, — продолжает улыбаться Сомов и производит клаксоном два длинных и три коротких сигнала.

Въезд в арку перекрывают широкие стальные ворота с элементами художественной ковки. Справа от них аналогичного вида небольшая калитка. В стороны от арки расходится кирпичный забор высотою в три метра. Поверх него натянута колючая проволока, увеличивающая преграду ещё сантиметров на пятьдесят.

После сигнала прошло секунд двадцать, а у ворот не обозначилось никакого движения. Сомов уже хотел подать его повторно, но тут отворилась калитка. Из неё вышел охранник и приблизился к водительской двери. Опознав маршала, он бегом кинулся обратно и вскоре створки ворот беззвучно распахнулись, пропуская своего хозяина. Проехав арку, джип попал на ярко освещённую фонарями Кулибина площадку. Здесь маршал остановился и открыл боковое окно. Слева и справа можно было увидеть очень знакомые жителям 21 века посты охраны, которые стоят на автостоянках. То есть вышка с домиком наверху, к которому тянется железная лестница. Как раз по такой лестнице спускался ещё один охранник.

— Здравия желаю, товарищ маршал, — отдал он приветствие, подойдя к водительской двери.

— Здравия желаю, Никита, — кивнул Сомов. — Ярослав приехал?

— Так точно! Минут пятнадцать назад его привёз джип министра безопасности и тут же уехал.

— Хорошо. Бдите дальше.

— Есть, товарищ маршал, — снова отдал тот честь, а автомобиль продолжил путь.

Через десять метров дорога разошлась в противоположных направлениях. Кто заезжал на территорию особняка, должен был свернуть направо, что Сомов и сделал. Здесь дорожное покрытие состояло из брусчатки двух цветов: бордовой середины, шириною в три метра, и светло-оранжевого двадцатисантиметрового кантика по краям. Дальше начинался газон, обрамлённый ровно подстриженным кустарником вечнозелёного самшита. На газоне, что располагался с водительской стороны, росли молодые берёзки, высаженные в шахматном порядке, а с пассажирской стороны — липы. Ехали по дуге в направлении против часовой стрелки. Периодически на обочине встречались полуобнажённые женские скульптуры из искусственного мрамора. В поднятой руке они держали фонари, освещающие путь. Сомов не газовал, чтобы гости смогли всё более менее рассмотреть. Метров через сто пятьдесят с правой стороны показалось первое строение с широкой площадкой перед ним. Это были гараж и стоянка для автомобилей. Строение представляло из себя одноэтажную кирпичную коробку с покатой черепичной крышей и двумя воротами. Отштукатуренные стены гаража отливали приятным ярко-синим цветом. Кстати, производство синего пигмента, который в ТОЙ истории назывался "Берлинская лазурь", приносило чернышам неплохие доходы. Секрет его изготовления чуть не сболтнул Егор Копьёв, когда находился в Москве. До этого случая его больно-то не скрывали. Но когда в Звёздный передали, какую он имеет цену, а потом аналогичные сообщения пришли из других стран, то рецепт приготовления синего пигмента объявили государственной тайной.

Маршал не стал останавливаться у гаража, а проехал дальше, туда, где угадывалось главное здание. Нажал на тормоза он только тогда, когда поравнялся с центральным входом, от которого, словно раскрывая объятия, спускалось кругообразное крыльцо с лепными перилами. Что представлял собою особняк? Его внешний вид Сомов полностью скопировал с найденного видеоролика, который назывался "Усадьба Асеевых в Тамбове". Строительство заняло четыре года. Остальные черныши строили себе дома, опираясь на глянцевые журналы, в которых российские знаменитости хвастались своими богатствами, а так же на книги, где описывалось строительство загородных домов. Таких в книжном магазине тоже хватало. Но в отличие от сотен детективов и прочей эзотерики, они хоть несли реальную практическую пользу...

— Ну, вот, господа хорошие, мы и приехали, — улыбнулся маршал. — Прошу всех на выход.

Переднюю пассажирскую дверь открыл спустившийся с крыльца Ярослав и помог выйти княгине. Князю помощь не требовалась. Девушки-телохранители тоже вышли сами, давно привыкли.

— Ярослав, — обратился отец, — джип поставишь в гараж. Ключи я оставил в замке.

— С удовольствием! — обрадовался юноша.

— Только по территории не гоняй. Поставишь и быстро в дом. Всё-таки у нас гости.

— Хорошо, — уже с гораздо меньшим энтузиазмом ответил Ярослав и сел в машину.

— Князь, — Сомов тем временем оторвал гостя от разглядывания особняка. — Ты по утрам молиться ходишь или ленишься?

— По-разному бывает... А что?

— Часовня вон, — указал рукой маршал.

Махонькое белоснежное здание с золотой маковкой на макушке, увенчанное православным крестом, стояло от них в тридцати метрах, как раз напротив центрального входа. К нему вела узенькая бетонная дорожка, освещаемая парой тройкой фонарей, свисающих с неброских шпилеобразных столбиков чёрного цвета.

— А вы как встанете, дон Иван, то и нас прикажите будить, — попросила княгиня.

— Стоит ли? Мы встаём рано. Режим, знаете ли, тренировки...

— А я обычно с первыми петухами встаю, — похвастался Василий Верейский. — Так что привычный. Заодно с удовольствием погляжу на ваши тренировки...

— Хорошо, — кивнул маршал. — Но Зинаиде Биджеевне лучше подольше понежиться. Всё-таки ребёнка под сердцем носит, поэтому силы нужно беречь...

— Не беспокойтесь, я тоже привычная, — поблагодарила молодая женщина.

— Ну, тогда пойдёмте в дом. Хватит на улице морозиться.

Середину лестницы перекрывала дугообразная лепнина, поэтому, дойдя до её центра, людям приходилось выбирать, с какой стороны дальше подниматься наверх, слева или справа? Сомов свернул направо, гости за ним. Одна из девушек-телохранительниц пошла налево, чтобы раньше всех очутиться на площадке возле двери. Дождавшись маршала и князя с княгиней, она предупредительно открыла её. В просторном вестибюле всех вновь прибывших встретил молодой рыжеволосый дворецкий, одетый в богатую ливрею, бордово-золотистой расцветки.

— Добрый вечер, дон Иван, — улыбаясь и делая поклон, поприветствовал он, после чего принялся докладывать. — Ваша жена и дети уснули пару часов назад. Причём донья Юля и дон Сергей уснули в комнате доньи Светланы...

— Опять им дочь книжки читала? — спросил маршал.

— Так точно, — снова поклонился дворецкий.

— Ладно, пусть спят. А мне вот гостей нужно устроить в самую лучшую комнату...

— Может гости желают покушать или выпить? — спросил рыжеволосый юноша.