Надежда империи

Дер-ви осознал и возбужденно сглотнул.

— Я неплохо рисую и пишу, — пробормотал он. — Помимо прочего. Говорят, у меня твердая рука.

Книжник понимающе усмехнулся:

— Хочешь разбогатеть? Похвальное желание. Почему бы и не заняться на досуге? Если, конечно, в этой дыре найдется бумага достаточной плотности и набор красок.

— Бумага найдется, — с достоинством кивнул хозяин гостиницы. — Лучшая бумага баронств производится здесь. Как и краски.

— Надеюсь, масляные, минеральные?

— Мастера по росписям сообразят, что вам потребно, мальчишку к ним сейчас отправлю. И — отойду ненадолго присмотреть за готовкой?

Книжник проводил чернобородого долгим взглядом.

— Не он, — пробормотал историк с сожалением. — Средних лет. Был бы бессмертным — смотрелся б юнцом. Если б продлевал жизнь — ходил бы с трудом, как и барон... Выходит, действительно не знал, какая ценность у него на стене? Выходит, так...

— Это плохо? — поинтересовался Дер-ви, принюхиваясь к дразнящим запахам.

— Это не плохо и не хорошо, просто факт, мой ученик. Удивительный, но факт. А вот что хорошо... я на карте увидел возможность договориться с бароном. Причем такую возможность, что он не только забудет некоторые мои поступки, но и...

И Книжник с загадочным видом прищелкнул пальцами.

В долгожданную комнату их проводила прислуга. Дер-ви уже представил, как он ущипнет служаночку за пышную задницу, как шепнет ей парочку ласковых в алеющее ушко — но прислугой оказался тощий длинный парень туповатого вида. Книжник, как будто прочитавший его нескромные мысли, язвительно улыбнулся.

— Покои для господ, — пробубнил парень гнусаво, развернулся и пошлепал вверх по каменной лестнице.

Наверху в коротком коридорчике обнаружились несколько добротных дверей. Слуга толкнул последнюю, молча развернулся и утопал вниз. Дер-ви по очень полезной привычке юности сначала прошелся до конца коридорчика, выглянул в узкую прорезь окна. Открылся прекрасный вид на скотный торг и на дорогу от реки. М-да, при глазастом наблюдателе хозяин гостиницы может знать о предстоящих гостях и постояльцах задолго до их прибытия. Книжник встал рядом с учеником, задумчиво колупнул срез окна аккуратным ногтем. Ага, тоже имеет полезный опыт юности.

— Бойница, не окно, — обронил Книжник. — Узкая, ребенку не пролезть.

И отправился осматривать комнату.

"И тебе не вылезти!" — злорадно подумал Дер-ви. Непонятно почему, но ему сразу представилось, как его загадочный наставник ускользает темной ночью в окно по своим тайным и кровавым делам.

Комната ученика восхитила. Для начала, их оказалось за дверью целых три! Темная прихожая с плетеным ложем у стенки, за ней уютная светлая опочивальня со столиком, плетеными креслами и большим зеркалом! И со шкапчиками для одежды и прочих вещей! И сбоку еще одна комнатка, где Дер-ви и застыл в восхищении.

— Книжник! — только и смог выдохнуть он.

Явился наставник. Без особого интереса оглядел каменную лохань в рост человека. Повернул тяжелую витую рукоять — полилась струйкой вода. Теплая! Проследил за восторженным взглядом ученика и снисходительно усмехнулся. Всего лишь отхожее судно с водяным смывом. Длинным пальцем аккуратно шевельнул точеные бадейки с пахучим содержимым — мыльные ароматные смеси, диво дивное, но на юге известное.

— Я бы лучше посмотрел, что за трубы использовались для подвода воды, — обронил Книжник равнодушно. — Лохань, мой ученик — всего лишь лохань, даже если большая. А трубы — это уровень технологии. Если составные бамбуковые — это одно. Если долбленые деревянные — другое и гораздо хуже. Если обливная керамика — уже ого-го! Но интереса достойны лишь трубы медные и железные.

После чего пустил в лохань воду, отмылся от дорожного пота и пыли сам, заставил отмыться ученика, потом бросил ему пропотевшую одежду — постирать и высушить. Только тюрбан аккуратно смотал и положил рядом с собой. Надо полагать, именно там путешественник и хранил свой безразмерный запас хрусталитов.

Все тот же туповатый парень притащил им здоровенный поднос с тарелками, и они с удовольствием наелись, поглядывая в окно на шумную ярмарку вдалеке. Посмотрели без особого интереса, как влетел во двор гостиницы кто-то на рогаче, как понесли кого-то ко входу в подсобные помещения. Мало ли что там могло произойти? Может, ногу кто поломал, или тот же рогач копытом зашиб. Они, рогачи, вообще-то злые и нервные. Обычная местная жизнь, а в гостиницах всегда найдется кто-нибудь, понимающий во врачевании. Чаще всего — сам хозяин гостиницы, но бывало всякое.

Дер-ви, пресыщенный впечатлениями, совсем было настроился подремать, но Книжник сунул ему листок с южными письменами — изучай.

— Принесут нужную бумагу и краски — засядешь за карту, — предупредил наставник. — И не вздумай дрыхнуть. Жизнь дается одна и один раз, глупо ее проспать.

Сам же историк достал бумагу, письменные принадлежности и принялся за работу. Дер-ви украдкой заглянул — бумагу покрывали тонкие линии рисунков и схем. Наверняка рисует, как лучше пройти южной коннице, насмешливо подумал Дер-ви. Тоже выискался историк. Ну какой из него историк? Шпион! А барон, старый дурак, сам ему выписал разрешение на беспрепятственный проход по всем землям Союза!

Дер-ви прилежно склонился над южными письменами, но мысль все крутилась и крутилась неотвязно в голове. Действительно, а почему барон так необдуманно пускает в страну чужого разведчика? Старый дурак, да — но не настолько же?

А потом в голове что-то щелкнуло и сложилось. И Дер-ви с удивлением понял, что возможна всего одна причина нахождения Книжника здесь. Всего одна. Книжник торгует секретами в обе стороны. Или даже во все четыре.

Дер-ви саркастически ухмыльнулся и успокоился. И мысль, что в услужении у чужого разведчика он предает интересы своей родины, перестала бередить его совесть. Что взять с ничтожного Дер-ви, бывшего в юности обыкновенным деревенским Пнем, если сам барон вон что вытворяет?

Так, в трудах и тренировках, прошел день. На ночь они проверили прочность засовов, тщательно заперли дверь и улеглись спать — Дер-ви в прихожей на тюфяке пахучего свежего сена, а наставник, естественно, в опочивальне на настоящем господском ложе.

Ученик проснулся посреди ночи. В коридоре раздался и затих неясный шум. Он приподнял голову, пригляделся. Лунного света, падающего в прихожую из опочивальни, хватило, чтоб увидеть, что засовы на двери открыты. Дер-ви посомневался, в свое ли дело лезет, но все же встал и заглянул к наставнику. И почему-то совсем не удивился, когда увидел, что в комнате никого нет.

15

Девочка металась в жестокой горячке. И чем мог помочь ей Недоэль? Всё, что имелось в его распоряжении — осторожно и нежно протирать ее пылающее лицо влажной тряпицей, поправлять одеяло да страдать вместе с ней от бессилия. Да разрываться между желаниями закрыть окно, чтоб оградить любимое существо от холодного ночного воздуха, и, наоборот, распахнуть его, чтоб принести целебную прохладу сгорающему в лихорадке телу.

Потом, видимо, кризис миновал. Девочка задышала легко и почти беззвучно и забылась в крепком сне. Потом щелкнул и погас странный светильник в комнате, с которым Недоэль не знал, как обращаться. А потом он заметил, что и сам клюет носом и вот-вот уткнется тяжелой головой в кровать девочки. И хорошо, если в кровать, а вдруг на живот или, что гораздо хуже, на сломанную руку?! Так что юноша собрался с силами, бесшумно встал, отнес стул к стенке, там и устроился. Так-то у стула спинка низковата, не откинуться и не расслабиться, а у стенки самое то, можно даже подремать вполглаза...

На самом деле он не задремал и даже не заснул, а натурально вырубился. Оно и неудивительно после такого дня. Удивительно, как он вообще смог проснуться. Но — потянуло легким сквозняком по ногам, и глаза распахнулись сами собой, и сонного дурмана в голове как не бывало. Ну и кто это бродит по ночам, открывает двери в комнату баронессы и устраивает губительные сквозняки? Явно не Дик, этот хитрец как свалил на Недоэля присмотр за девочкой, так и исчез неизвестно куда до утра, возможно, под теплый бок той самой кареглазой молодухи. И плевать ему, умрет девочка или выживет. Кабатчик — он и есть кабатчик, одна нажива в голове...

В раскрытых дверях стояло странное существо и медленно поводило головой по сторонам, словно осматривалось. Одетое в сплошной балахон красного цвета, с маской на лице, с чем-то вроде светящейся короны на обтянутой тканью голове, оно могло испугать до заикания любого храбреца, но только не Недоэля. Лично с ними не сталкивался, но наслышался от пограничников! Подземник, в самом заурядном облачении горнопроходческих рабочих! Что надо мерзкому созданию в комнате юной баронессы? Как оно вообще оказалось здесь, далеко за перевалом, во владениях баронств?

Подземник поколебался, шагнул неуверенно внутрь... и юношу словно подбросило катапультой со стула. Здесь враг не пройдет!

Он думал, что снесет краснобалахонного одним ударом, даже кулак приготовил. Но подземник с удивительным проворством развернулся и порскнул в дверь. Юноша с горящими от ненависти глазами рванул следом. Вдвоем они пронеслись коротким коридорчиком, свалились вниз по лестнице... но вместо каминного зала подземник вдруг круто свернул туда, где раньше была сплошная стена, а теперь чернел темный ход. Недоэль не раздумывая скользнул следом.

Подземник шустро мчался вверх по узкой лестнице, Недоэль никак не мог сократить расстояние и оттого бесился. Да, он всегда проигрывал в скорости истинным Эль, да, он непонятный урод с поверхности — но уступать еще и кривоногим подземникам?!

На площадке подземник внезапно остановился, словно именно туда и бежал. Остановился, развернулся... и вылетевший следом Недоэль с запозданием осознал, что в руках подземника какое-то оружие поблескивает, а в его руках разве что фига с дрыгой, как говаривали насмешники в детстве... Как же он так сглупил?! Проклятые охотничьи инстинкты! Если жертва убегает, надо обязательно догонять! Ну вот, догнал! И что теперь, извиниться и бочком-задом назад, да? Он не гордый, он и на такое согласен, так ведь не позволят! Его же специально сюда заманили! Прирежут сейчас дурачка прямо на этой площадке, и никто не узнает, где могилка его!

Подземник хищно пригнулся. Недоэль невольно сделал шаг назад и с тоской представил, как теперь уже он побежит по лестнице, а за ним будут гнаться с вожделением и кровавыми огоньками в глазах. Но тут случилось настоящее чудо: тень за спиной подземника качнулась, превратилась в стройного воина Эль, который бесшумно шагнул на площадку, коротко махнул рукой, и подземник с глухим стоном стек на камни. Железяка выпала из его рук и откатилась, как будто была вовсе не оружием, а чем-то круглым... Воин Эль выпрямился, поднял голову, и Недоэль узнал его. Прекрасный художник в свое время рисовал портрет прежнего Повелителя лесов Эль для Летнего зала, ошибки быть не могло. Перед Недоэлем стоял Эль-лор. Вот и нашелся беглец. Сам, да так быстро. Настоящее чудо! Только что он забыл тут, в подскальных лабиринтах, он, плоть от плоти светлых лесов Эль?!

Юноша шагнул вперед и с почтением склонил голову. Эль-лор — это не его безмозглый сыночек, Эль-лор достоин уважения, Эль-лор вел расу к процветанию...

И тут тьма беспамятства милосердно раскрыла для него свои объятья. Оно и к лучшему, иначе он бы действительно со стыда сгорел. Даже подземник перед тем, как отрубиться, успел издать какие-то звуки, а Недоэль получил по башке и рухнул мешком, не сумев даже пискнуть. Позорище, самое настоящее позорище расы Эль.

-=-=

Очнулся Недоэль от странных звуков. Рядом как будто кто-то выл, тихо и грустно. Он разлепил глаза. Обнаружил себя лежащим в пещере. В паре шагов за решеткой виднелась та самая площадка, где он встретился с Эль-лором. За решеткой... м-да. А в другую сторону? Ход пугал чернотой и неизвестностью, без света не стоило соваться.

Подземник сидел рядом, держался руками в черных перчатках за голову и тихонько подвывал, словно песенку пел. Он поморщился, сел... схватился руками за голову и застонал. Ох и тяжел кулак Эль-лора, чтоб ему свалиться с верхнего яруса!

— Заплачь еще, неженка! — прохрипел подземник.

— А сам чего воешь? — огрызнулся Недоэль и снова схватился за голову.

— Боль так быстрее проходит, вот чего, — на удивление здраво ответил подземник. И снова завел заунывную песенку на одной ноте.

Боль постепенно отступила. Недоэль не очень соответствовал стандартам расы Эль, но только внешне. По части бешеной регенерации у него все было в порядке. Он осторожно распрямился, потрогал затылок, убедился, что терпимо, и со злорадством покосился на подземника. Впрочем, злорадная улыбочка тут же погасла. Подземник сидел, осторожно ощупывал голову и уже не выл. Видимо, по части бешеной регенерации у него тоже было все в порядке. Потом подземник аккуратно сдвинул шлем на грудь, светящаяся корона сложилась в двойную полосочку и подсветила снизу его лицо. Точнее — ее лицо... Рядом с Недоэлем в пещере сидела совсем юная девица и прислушивалась к собственным ощущениям со скептической гримасой на лице.

Юноша недоуменно моргнул. Морок, вопреки ожиданиям, не развеялся. Девица. Нет, то, что у подземников имеются в наличии девицы, подразумевался самим фактом их размножения. Вот только на подземников она совсем не походила, уж внешность этих вражин он представлял хорошо. Светловолосая, в отличие от чернявого злобного племени, с короткой стрижкой, лицо светленькое и слегка припухлое, как будто плакала... хотя она наверняка и плакала, пока Недоэль валялся в отключке, бил бывший Повелитель лесов Эль, не сортируя на расы и пол... И еще она по росту и сложению явно превосходила большинство рудокопов. Здоровенная девица, почти с самого Недоэля, если оценивать на глазок, а глазок у юноши был безошибочным.

— Слушай, псевд, ты чего на меня накинулся? — недовольно сказала девица. — Совсем дурак, да? Я бы посмотрела, чего мне надо, и сама бы ушла. А сейчас попали оба.

— Ты вошла в покои баронессы! — возмутился Недоэль.

— А... слуга? Охранник? Лекарь?

— Я... — юноша растерялся. Он и сам не мог назвать свой статус при девочке. Даже себе. Даже мысленно.

— Понятно, — сказала девица.

Что противно, ей действительно было понятно. Недоэль почувствовал, как у него запылали щеки. А потом он внезапно успокоился. Подумаешь, ей понятно. Ну и что в этом постыдного? Да, он влюбился в юную баронессу с первого взгляда, и что?! Зато ему теперь понятно, что она приняла его за псевда. И если прикинуться им, в разговоре можно будет много чего вызнать о планах врага.

— А ты сама как здесь оказалась? — простецки поинтересовался он, представив себя псевдом, болтающим со случайным прохожим через плетеный тын. — Ваши владения вроде далеконько?

— У меня "Крот" сломался.

— А... заблудилась? — посочувствовал он.

— Не заблудилась, а шла по пеленгу.

Недоэль отметил мысленно незнакомое слово, отложил в памяти, чтоб позже разобраться, и скроил совсем глупое лицо: