Ад на земле, Рай в Аду

"Страница вырвана!" — послал кому-то сообщение.

" Неси книгу в Комиссариат!" — пришло ему в ответ.

Обратная дорога обратно до пустынного тупика, где уже висело радужное зеркало портала; туда он и шагнул, зная пункт назначения — сразу же оказался на широком крыльце высокого серого здания. Открыл тяжёлую деревянную дверь, торопливо поднялся на второй этаж, перепрыгивая через ступеньку, повернул налево, открыл вторую дверь, вошёл без стука, уселся за длинный стол, стоящий перпендикулярно к другому столу, за которым сидел средних лет мужчина с длинными фиолетовыми волосами, откинутыми за спину. Пришедший протянул ему фолиант.

Хозяин кабинета так же быстро пролистнул страницы, найдя вырванный край, поднес его к тонкому носу и несколько раз вдохнул, прикрыв веки, как бы сосредотачиваясь на запахах.

— Не думал, что он будет дураком и сам подсунет старой карге этот рецепт, — удивленно покачал головой. — А заодно подставил своего друга — Бельфегора. Другой дурак решил изменить своей жене, что делал не раз, но Князь, зашёл слишком далеко — он решил, что у нас полно Хранителей и мы можем каждый раз, когда ему захочется убрать одного из подчиненных...

— ...а получилось, что убрал его руками жены демона Братства, — продолжил пришедший, откинув капюшон, явил свету некогда красивое лицо, которое испещрили длинные рваные шрамы.

Розово-красными змеями шрамы проложили свои пути ото лба до ключицы справа, уродуя закрытое веко, скрывающее пустую глазницу. Когда-то эти отметины ему оставил Люцифер, после того, как узнал, что Гренд служит не только ему, а ещё агент в "Комиссариате по делам параллельных миров" — это Рай, Ад и все прилегающие к ним миры.

Гренд был лучшим из агентов, но Люцифер что-то заподозрил, решив его спровоцировать. Князь подставил одного из своих друзей через его жену, это у него получилось. Был суд. Друга сослали на землю на много веков, а любимая жена Повелителя Касиндриера уговорила вернуть его в Ад. И Князь заставил это сделать Комиссариат, но знал обо всех его замыслах только Гренд. Тогда Люцифер решил покарать двойного агента, располосовав ему всё лицо своим огненным хлыстом. Этого Гренд не забыл. И сейчас Люцифер придумал, как руками Депинпик убрать Бельфегора. Но чем тот ему помешал?

Ничего не говоря, Гренд вышел из кабинета, на ходу накидывая капюшон, от быстрого шага полы балахона развевались. Снова по лестнице вниз. В самый низ, где в подземелье томились узники пред отправкой в тюрьму Аэтэрнус, там имелись несколько комнат для арестантов в статисе — это, когда арестант находится в определённом статическом состоянии, а точнее, почти в заморозке. Служака открыл одну из дверей, Гренд неторопливо вошёл в мрачный проём, зажигая светляк. Там, в центре холодной комнаты стоял стол с арестантом, накрытый простыней. Кто лежал под ней?

Гренд открыл край простыни, глядя на красивое лицо демона. Бельфегор лежал спокойный, едва дыша, но разбудить его не в силах был даже он — самый лучший агент, а надо бы — демон должен был предстать перед судом за деяния своей жены. Накинул обратно край простыни и спешно вышел из комнаты.

В тесной комнатке деревенского дома взвилось светлое облако перед появлением незнакомки с розовой кожей. Направилась прямиком к кровати, где изможденная и истерзанная, съёжившись, лежала Христя, тихо оплакивая Бельегора. В рассветной тишине не было слышно ни единого звука. Подойти к дому смертной никому не позволяли оборотни. Они караулили сон девушки, хотя та не спала, орошая подушку слезами под беззвучное рыдание. Почему он так поступил? Ведь они договорились накануне, что у каждого своя дорога и судьба, а чёртов демон решил всё изменить, подставившись под зелье жены. Одно оставалось ясным — он на самом деле любил Христю.

Знала, что может не поздоровиться, когда влиятельный муж узнает про её не совсем невинные проделки, ну, да ладно уж. Раз начала, надо продолжать игру. Она дотронулась до плеча девушки, та едва не подпрыгнула на кровати, от удивления широко открыв глаза:

— Вы?! Кто Вы?

— Я — Касикандриэра — Повелительница Ада, — с ласковой улыбкой отрапортовала незнакомка. — Бельфегору грозит смерть. Я могу перенести тебя к нему, если ты этого точно желаешь... Проститься...

— Желаю... — она не верила, что снова может увидеть своего демона, пусть даже в последний раз.

— Держись за меня, — Касикандриэра протянула девушке свою когтистую ладонь.

Христя несмело приняла приглашение незнакомого демона, положив свою ладонь на розовое запястье. В одно мгновенье голова закружилась, они куда-то перемещались в пространстве, словно кувыркаясь в огромном калейдоскопе, очутилась в тесном кабинете. За столом, который занимал треть помещения, сидел молодой человек с длинными светлыми волосами, только лицо у него было изуродовано страшными вертикальными шрамами. Он поднял голову на появившихся возле его стола женщин и окинул единственным глазом обеих, как ледяной водой окатил.

— Ты с ума сошла, Касикандриэра? И кого это ты приволокла ко мне? — по маленькому кабинету разнесся возмущённый холодный баритон.

Из их разговора Христя поняла, что эти двое давно знакомы, раз могут настолько фамильярно разговаривать

— Помоги нам увидеть Бельфегора.

— Так он в стасисе, — у него дёрнулся уголок губ в усмешке.

— У меня есть средство для вывода из стасиса, — лукаво приподняла бровь демоница.

Хозяин кабинета остановил на ней пристальный взгляд, как будто хотел проникнуть в голову.

— Что ж, пойдем, провожу, — он резким движением поднялся из-за стола, откидывая рукой полу черного балахона, чтобы было удобно пройти мимо посетительниц. — Следуйте за мной.

Снова быстрым шагом по коридору, вниз по лестнице, не заботясь о семенящих за ним женщинах. Стражник поспешно открыл перед ними решётчатую дверь коридора подземелья, а затем и комнату с демоном прошёл вперед Гренд и приоткрыл, покрывавшую голову простыню.

Христя тихо вскрикнула, прикрыв рот ладошкой, при виде недвижимого Бельегора. Не обращая внимания на Касиндриэру и недружелюбного блондина, словно их не существовало рядом с ней, подошла к любимому, провела пальцами по изгибам бровей, по скуле, пальцем по нижней губе. Слёзы наполнили глаза девушки, скатываясь по щекам. Всё, что она сейчас хотела, — это прижаться губами к нему. Припала, только губы демона сейчас были холодными. Снова посмотрела на него, а потом на демоницу, прося о помощи. Касикандриэра вынула из складок платья маленький флакон и протянула Христе. Она приняла дрожащими пальцами флакончик.

— Что мне с ним делать?

— Постарайся вылить ему в рот, — на что Христя понятливо кивнула.

Осторожно приподняв рогатую голову, придерживая её на своей ладони, девушка аккуратно раздвинула флаконом губы демона, проталкивая за уголок, вылила содержимое ему в рот, немного запрокидывая голову, чтобы зелье потекло в горло, потом положила голову на место и боязливо глянула на демоницу, словно спрашивала: так ли она все сделала? Касикандриэра с полуулыбкой кивнула.

Секунды поплыли так медленно, что хотелось их потянуть за хвост или что там у них есть? Кожа Бельфегора из серой медленно становилась голубой, ледяные пальцы, что были в ладонях у Христи, потеплели. Оживали. Он поперхнулся зельем, принялся откашливаться громко и мучительно, видимо оно попало не в то горло, но это было не смертельно, закрывая рот кулаком, а на глазах выступили слёзы.

Демон приподнялся на локте, оглядывая стоящих рядом, удивлённо раскрыл глаза, когда увидел Христю со взглядом, полным ожидания, — маленькую птичку, которая бросилась его спасать от Депинпик. Зелёные глаза рыжей смертной наполнились слезами неловкой радости. Он спустился со стола на трясущихся ногах и едва не упал, как тут же был подхвачен Христей. Так вместе они опустились на пол, он обнимал девушку за хрупкие плечи, целуя её милое лицо. В целом мире для их больше никого не существовало в этот момент.

— Мы не очень вам мешаем? — голос Гренда не менялся, оставаясь таким же холодным и беспристрастным. — Раз ты уж очнулся, придётся пройти в другую комнату — с решётками. До суда.

— До какого суда? — Христя непонимающе переводила взгляд с Касикандриэры на Гренда. — Какого суда?

— За деяния своей жены, — холодно ответил агент комиссариата. — И не только ему. Люциферу тоже придётся ответить за глупость, из-за которой демон подверг Ад лишению Хранителей. Заигрался, видите ли, — он криво усмехнулся.

Касикандриэра внешне приняла спокойно весть о наказании мужа. Бельфегор сделал новую попытку подняться, опираясь на Христю, качнув головой, Гренд подхватил его под вторую руку. Помогая дойти до камеры. На прощанье он поцеловал любимую, прижав её голову к груди.

— Всё будет хорошо, — прошептал он ей на ушко. — А теперь тебе надо идти.

Великое страдание мира отразилось в глазах девушки. Ей так не хотелось сейчас с ним расставаться. Она прикрыла веки, стараясь сдержать рыдание, рвущееся наружу, потом вгляделась в ярко-синие глаза демона, видя, как отражается в них состояние души возлюбленной. Протянула руку, не отрывая от него взгляда. Бельфегор легонько пожал пальцы девушки, после чего Касиндриэра вывела её из комнаты. Они одни поднялись по лестнице в просторный холл, которого раньше Христя не заметила.

— И что теперь? — она в надежде подняла глаза на демоницу.

— Теперь будет суд. Возможно, вмешается сам Плутон, раз Люцифер замешан. Кто знает, что решит он или Великий Суд комиссариата?

— Плутон? — она вспомнила высокого статного мужчину в красном балахоне с посохом.

— Хочешь, чтобы он остался в живых?

— Да, — просто ответила Христя.

— Посмотрим, что можно сделать... — Повелительница схватила спутницу за руку — они снова оказались в комнатке Христи. — Я навещу тебя, когда будет суд.

За окном уже рассвело, Христя сняла с себя всю рваную одежду и закуталась в одеяло.

Кровать скрипнула, в комнату вошла мать. Она, молча, присела на краешек кровати дочери. Хотела так много спросить, но не знала с какого вопроса начать? Христя сама поняла состояние матери и устало произнесла:

— Для дома и деревни, возможно, и для всего мира, всё закончилось. Катя и Саня ожили, отправились по домам. Сева и Вадик превратились в богов, но сейчас они снова люди, а я приехала на спине оборотня.

— А куда ты исчезала каждую ночь? — вопрос был осторожным.

— Я не могу тебе этого рассказать, — на глазах Христи показались слезы.

— Он того стоит? — мудрая мама все понимала.

— Да.

— Ну... расскажешь, когда захочешь, — мать поднялась и уже направилась к выходу.

— Он не человек, мам, он — демон. И сегодня я его защищала, — новая порция слёз скатилась на подушку. — Если ему понадобится моя помощь — пойду, не раздумывая.

— Но, демон...Христя?

— Он не такой, как все...со мной...не такой...

Мать покачала головой и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Вот ещё новая забота с любовью в демона. А, может, это, как влюбленность в Вадима? Пройдёт? Как грипп или коклюш. Только знала Василина, что просто сама себя уговаривает. Много непонятного случилось за эти дни после выпускного вечера.

Глава 21

Вадим всеми силами хотел увидеть Христю, но пойти к ней домой не решался. Сцены о том, как она убивалась по демону, как кинулась его защищать, всё ещё стояли перед глазами, не смотря на то, что он и Сева были в телах богов. Помнил, как она поливала своей кровью его раны, а он так не очнулся. Помнил, с каким каменным лицом она убаюкивала мертвого демона, держа его голову в своих руках. Сколько горя было тогда в зелёных глазах. А ведь совсем недавно, Христя сама целовала его, обнимала, доводя почти до безумия.

Татьяна пришла в комнату к сыну. Вадим продолжал лежать в кровати с отрешённым выражением лица. Мать видела, как изменился сын за несколько дней, превратившись из ласкового мальчика в самостоятельного мужчину, способного принимать решения. Присела на краешек и, положив ладонь ему на ногу, тихо спросила:

— Мы видели яркий вертикальный столб света. Что это было?

— Это исходило из ран Христи, — без эмоций ответил Вадим. — Она была вся изранена от огненного хлыста Люцифера, когда защищала Роману.

— Ты не сходишь к ней?

— Нет, — твёрдый ответ сына озадачил мать, но переспрашивать не стала, она не знала, что произошло в доме старой ведьмы этой ночью.

Поднялась и безмолвно вышла из комнаты.

Бельфегор сидел в одиночной камере, тёмной и сырой, только для него все это было не важным. Он не замечал стекающей по одному из углов ручейку воды. От сырости веяло прохладой, но и этого неудобства ему оказались мелочными и абсолютно безразличными. Все мысли были заняты двумя задачами. Первая — это что станется с ним после суда? Вторая — что станется с юной рыжей возлюбленной, когда его казнят? То, что пощады за деяния Депинпик ему ждать не приходится, тоже понимал и принимал. А Христина?

После его смерти, хотелось надеяться, она быстро забудет их прогулки ночами на балу, в саду, полёты над каньоном. Так лучше. Пусть она станет счастливой без него. И вновь вспоминались зелёные глаза, когда она первый раз летала с ним, оказавшись на одиноком утёсе. Как обхватывала его шею тонкими руками. Сердце глухо зашлось от ударов. А сейчас он ощущал себя таким же одиноким утёсом, и маленькая птичка никогда не прилетит к нему. Посмотрел в зарешёченное маленькое окошко, неуютно расположившееся почти под потолком, красное подземное светило уже высоко взошло. Да врёт он всё сам себе! Не желает черноволосый демон, чтобы его забывали! Не желает сам забывать о ней...

Скоро полдень, а в это время обычно проходят судебные заседания. Значит, скоро. Он растянулся на соломенном матрасе, брошенном прямо на пол, закинув руки под голову, и смежил веки. Не хотелось думать о конце многотысячелетней жизни, которая может завершиться так неожиданно. Снова всплыли воспоминания... хрупкая девушка в лёгком платье кружится с ним на балу, где были только двое — он и Христина. Наивные, не верящие в происходящее, восторженные глаза — лесная зелень...

Ключ в замке тоскливо заскрежетал, следом скрипнула открывающаяся дверь, в проёме показался Гренд и безразличным взглядом окатил затворника. Он не испытывал никаких чувств к заключенным.

Их вытравили разными способами века назад, когда его, совсем юным, призвали служить в Комиссариат. Сначала Гренд не мог понять, почему народы сопряжённых миров, мягко говоря, недолюбливают их департамент? Но потом понял. Слежки за демонами и ангелами и прочими существами, копание в их личных делах, ранения при задержании, причём, первые — крайне агрессивны. Эмоции перешли в безразличие, потом в полное равнодушие к заключенным. Ему наплевать, что с ними случится после суда — останутся живы, но в Аэтэрнусе, умрут любым способом или уйдут из зала суда, радуясь жизни. Он просто отлично делал свою работу, ничего личного. Так же ничего личного у него не было к Бельфегору. Сейчас его нужно было просто этапировать в зал суда, затем он и явился.

Демон не спеша поднялся с соломенного тюфяка, отряхнул запылившийся сюртук, в его взгляде читалась готовность принять любой приговор, на что сегодня обрекут, без колебаний. Герд понял его взгляд, кивнул в ответ, на шаг, отойдя из проёма, позволил Бельфегору пройти вперед. Теперь — по узкому сумеречному коридору, по каменным ступенькам на второй этаж, налево и остановка перед двойной высокой дверью. Рядом стояли скамьи, на одну из которых присел Бельфегор, ожидая вызова. Сначала он не заметил, что на соседней скамье кто-то сидит...