Ад на земле, Рай в Аду

"Давайте, и вам будет дано; мерой полной, так что даже будет пересыпаться через край, вам будет отсыпано, ибо какой мерой отмерите, такой же отмерится и вам".

Лк.6:38

Д Е М О Н И А Д А

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ВЕДЬМИН ДОМ

Пролог

Об этом доме, что стоял в деревне немного особняком, ходило множество легенд. Собственно, он ничем не выделялся из всех остальных домов. Те же дробные частые окошки со множеством переплетов, чёрный от времени кругляк стен, которые никто никогда не белил, покосившаяся крыша, готовая обрушиться в любой момент, но говорили, что в нём жила и умерла старая ведьма.

Деревенские с опаской обходили его стороной. Любой мог рассказать множество историй про него. Что правда, а что вымысел, сейчас сказать трудно. Никто не решался подтвердить хотя бы одну из версий — для этого нужно было бы войти в опустевший дом, а на такой шаг пока ни у кого смелости не хватило.

Место возле дома было очень красивое. Он был, окружён большой поляной, но молодежь побаивалась справлять там какие-нибудь свои праздники. Справа к дому подходила небольшая и очень живописная берёзовая роща. А сколько там росло грибов! Только никто не рвал их, опять же, из-за глупого страха, что ведьма отравила их.

Она, говорят, лечила не только деревню и всю округу. Приезжали даже из такого далека, что приходилось добираться два, а то и три дня. Ведьма собирала разные травы, что-то шептала над ними, а потом заваривала, давая пить больным, отчего люди выздоравливали после нескольких посещений. Только всё равно её побаивались. Когда она приходила в магазин за продуктами, очередь расступалась, пропуская вперёд, а потом провожала к выходу боязливыми взглядами.

Васильки с ромашками, что росли рядом с домом в огромном количестве, были намного крупней, чем в других местах. Кое-кто из девушек иногда приходили собирать цветы для праздников, только делали это очень быстро, так же быстро убегая оттуда. Хоть ведьма никому не сделала ничего плохого при жизни, после смерти её дом внушал ужас. Он немного осел за десятки лет да почернел, но стоял ещё прочно.

Даже через много лет после смерти ведьмы дом так и остался чем-то загадочным, непонятным.

А потому, страшным.

Глава 1

Сегодня был серьёзный праздник для всей деревни — в школе закончились выпускные экзамены! Юноши и девушки перекрикивались со своими, уже ставшими бывшими, одноклассниками, махали друг другу руками. Старались собраться в маленькие группы, что-то горячо обсуждая, много смеялись, но ещё больше грустили, — ведь они теперь неизвестно когда увидятся.

Кто-то уедет из деревни учиться в город, кто-то останется дома работать в поле или на ферме. Не каждому суждено покинуть родные места. Кто-то останется помогать на ферме, в поле.

Ожидалось большое ночное гуляние. Как-то в одно мгновение молодые люди разошлись по домам, — готовясь к ночному празднику. Для всех это был ещё один, но самый главный экзамен, последний на сегодняшний день. Руководство школы решило, что справлять лучше на той самой поляне у озера, только чуть пониже злосчастного дома.

Торжественная часть, как принято, прошла в актовом зале школы. Свежеиспечённых выпускников поздравляло руководство школы и деревни. Даже из района приехали чиновники. Им долго говорили напутственные речи, вручали аттестаты, обнимали, трясли руки.

Атмосфера была восторженно-торжественная, сердца юношей и девушек замирали, пропуская удары, когда их вызывали к длинному столу. Девочки снова брызнули слезами, но тут же принимались махать на глаза ладошками, как веерами, стараясь скорее высушить солёную влагу, чтобы не растёкся макияж.

Мальчики, мгновенно ставшие взрослыми, выпячивали грудь, показывали друг другу аттестаты, хвастаясь. Потом выпускники двинулись на улицу подышать свежим воздухом, а родители, будто муравьи, быстро-быстро превращали актовый зал в огромную столовую, с множеством накрытых всякой вкусной всячиной столов.

Спокойно надвигался тёплый вечер. Небо изрезали красно-фиолетовые облака, рассказывая всем, что солнце так же решило поспособствовать и скрасило уходящий день. Они превращали вечернюю зарю в некое предзнаменование, которое не предвещало ничего хорошего, но на это никто не обратил внимания. С озера дул слабый ветерок, обвевая всех свежестью. После торжественной части некоторые девушки сняли нарядные платья, надев одежду более подходящую и удобную для позднего вечера.

Свобода!

От неё все просто сошли с ума! Состояние было сравни поведению кошки, которая впервые удрала на улицу — мыслей много, но в тоже время голова пустая.

Абсолютная свобода от родительских наставлений. Можно уехать учиться, приезжая только по праздникам или на выходные, смотря как далеко забраться. Можно выходить замуж или просто делать, что хочешь, только пока никто не знает, чего хотят.

Это всё будет потом, а сейчас эйфория, от которой все просто сошли с ума, но что-нибудь придумают. Это точно.

Ученики младших классов не понимали, почему взрослые девочки плакали, когда им вручали аттестаты, не понимали, что сегодня их детство заканчивается и начинается неведомая взрослая жизнь, о которой они слышали, но никто ещё не испробовал на себе.

Каждый занимался, чем хотел. Кто пел у костра, кто танцевал под музыку, кто просто разговаривал, сидя на берегу небольшого озерка, где среди ряски изредка квакали лягушки. Веселились все по-своему, в тоже время, не мешая друг другу. Некоторые парочки, поддавшись действию алкоголя на юные головы, искали уединения в жидком леске.

Те, кто сидел вокруг костра, рассказывая местные страшилки про ведьмин дом, а потом сами смеялись над ними, но одному юноше этого оказалось мало.

— На что спорим, я зайду туда, и со мной ничего не случится! — выкрикнул один из них. — Можете сопровождать, если не наделаете в штаны! — он смотрел на друзей дерзко, с вызовом, крутя между пальцами широкую, но короткую, металлическую цепочку.

Ему никто не отвечал. Тягостное молчание, возникшее после его слов, ввело сидящих в ступор. Все были поражены смелым заявлением, хотя многим оно показалось глупым, а чернявый смельчак не сводил с бывших одноклассников азартных глаз.

Одноклассники понимали, что в нём говорит не голос разума, а выпитый алкоголь. Видели, что он изучает их, ожидая, что кто-нибудь не выдержит и отзовётся на его авантюру, но минуты шли, глаза друзей всё так же удивлённо смотрели на него и никто не выказывал своего участия.

Темнота расстилалась и укрывала прохладным одеялом. От озера тянуло приятной летней сыростью. Кое-кто поёжился, примеряя на себя роль входящего в старый дом, но даже их мысли сразу покрывались зимним инеем тёплой летней ночью.

— Ты пошутил? — спокойно спросил высокий блондин, стараясь разглядеть правду в глазах друга.

— Какие шутки! — подзадоривал тот остальных. — Вам что, страшно?

Сидящие одноклассники смолкли, глядя на него, не сознавая, шутит он или нет? Нет. Он не шутил. Что-то дьявольское мелькало в глазах юноши, да и сам он стоял, нервно дрыгая ногой, словно, прямо сейчас готов сорваться, не оглядываясь бежать в страшный дом.

Сидящие у костра по каким-то косвенным признакам поняли, что остановить его невозможно, но и идти за ним никто не изъявлял желания. Молчание затянулось.

— Не начинай, Вадим! — отмахнулась от него худенькая девушка с длинными рыжими волосами. — Ты сам всегда боялся идти туда, а сейчас заводишь!

Ей стало не по себе. Холодок прошёлся по спине, неприятно разливась по всему телу.

— Я-то боюсь?! Это у вас коленки затряслись! — он изобразил, будто у него на самом деле трясутся колени. — Ах! Как мне страшно! — закатив глаза, парень издевательски усмехнулся, скривив губы.

Потом натужно рассмеялся, отчего на шее вздулись лиловые змейки вен. Озирая бывших одноклассников сумасшедшим взглядом, ожидая их реакции на свои слова, как только прошёл первый шок от слов и действий Вадима, услышал их:

— Не придуривайся! Ты сам не пойдёшь в ведьмин дом! — снова заявила рыжая девушка.

— Вадька, сядь! — прикрикнула на него брюнетка с короткой стрижкой. — Перестань смеяться над нами. Ты ведь на самом деле пошутил?

— Что вы ко мне пристали? Пошутил, не пошутил. Да не шучу я! — в голос кричал Вадим. — Я на самом деле хочу пойти в её дом и разобраться, почему его так все боятся! Кто со мной?

Сидящие у костра, опять замолчали. Теперь и остальные одноклассники обратили на парня внимание. Не верилось, что спокойный и уравновешенный Вадим Спиридонов может так себя вести. Глаза его непривычно сверкали, как бесовские огни, разбрасывая искры. Никто его не узнавал. Вот стоит перед ними, опьяненный собственным бесстрашием их друг, а они не могут ему воспрепятствовать. Страх при одном упоминании о старом доме, сковывал их тела, мысли. В подобном амплуа обычно выступал светловолосый Саня, но сейчас и тот совершенно обалдел от поведения друга. Все смолкли, а юноша бросал пылающие взгляды то на одного, то на другого.

— Так кто со мной? — снова повторил свой вопрос Вадим.

— Хорошо, — нехотя, согласился Саня, поднимаясь с земли, — я с тобой пойду, но при одном условии: ты войдёшь первым.

— Идёт, — после недолгого раздумья Вадим протянул руку, которую блондин пожал.

— Ребята, вы что, сошли с ума? — не веря в происходящее, спросила девушка с короткой стрижкой.

— Не бойся, Катя, с нами ничего не случится, — старался успокоить Саня.

— Ничего с нами не случится, — повторил Вадим, присев возле неё на корточки, обнял, посмотрел на Саню с вызовом и перевел взгляд на рыжую.

— Христя, присоединишься к нам? — спросил Вадим Спиридонов.

— Н-не знаю. Я не уверена, что хочу туда отправиться, — отпрянула от них девушка.

Её сомнение раздражало Вадима, он хищно сузил глаза, буравя подругу. Почему она во всем сомневается? Всегда могла чётко ответить на любой вопрос, была абсолютной отличницей в школе, а её ответами у доски заслушивались — она знала много дополнительного материала и постоянно вставляла в школьную программу, но сегодня девчонку словно подменили.

Вадим помнил, как иногда завидовал её глубокомысленности и в то же время осторожности в суждениях, но в любом случае, при наличии дома компьютера, Христя умело пользовалась информацией, которую могла удачно ввернуть в ответ у доски при всём классе. О чём же она думает теперь? Она сомневается в нём и в правильности его решения посетить заброшенный дом?

— Не бойся, ты же отправишься не одна, а с нами. Катя тоже пойдёт, — блондин настойчиво уставился на неё, ожидая ответа. — Или нет?

Катя сомневалась не меньше Христи. Девушке не нравилась сама идея. Получается, что её практически принуждают к страшному походу. Она, как и Христя, пребывала в нерешительности, не испытывая ни малейшего счастья в посещении ведьминого дома ночью, когда днём-то неуютно рядом с ним. От подобных мыслей Катю передернуло.

— Мальчики, хорошо ли то, что вы придумали? Не станет ли нам от этого только хуже? — снова спросила Христя, со слабой надеждой на их благоразумие.

— Христя, — приглушённым голосом, раздражённо обратился блондин, — ты всё время в чём-то сомневаешься. Перестань! Будь хоть иногда уверена в себе!

— Саня, я... мне страшно.

— Глупости! — возразил Вадим. — Не бойтесь девчонки! Вы же с нами! — он снова странно засмеялся, словно что-то или кто-то смеялся вместо него.

— Этого-то мы как раз и боимся, — пробурчала Катя, — что из-за вашей бесшабашности случится что-нибудь ужасное! — она стукнула Спиридонова по плечу.

— Так что, идём? — не унимался Вадим.

Саня поднялся с травы, девушки неохотно последовали за ним. Христя схватилась за руку Сани, а он обнял подругу за плечи, успокаивая, приободряя. Она шла рядом с ним, прижимаясь к его боку, для надёжности, схватившись за руку.

— Ребята, а, может не надо? — спросил негромко кто-то им в след.

— Поздно, — парировал, с наигранной бравадой Саня, не оглядываясь. — Мы уже отправились.

Ненормальная четвёрка, удалялась в сторону страшного дома. Они подходили всё ближе и ближе туда, куда не решился бы пойти самый храбрый даже днём! Вот уже перед ними дверь. Осталось только взяться за ручку и войти, но ноги словно приросли к земле, не позволяя сделать ни единого шага. По молодым телам пробежала внутренняя дрожь, показать которую не решились даже друг другу, стараясь казаться смелыми. Ребята переглянулись меж собой. Девушки явно нервничали больше своих спутников. Сердца у них стучали, как после долгого бега. Юноши не испытывали страха, но некоторая неуверенность имела место быть.

Вадим взялся за дверную ручку, вздохнул, намереваясь осуществить своё заявление, посетить чёртов дом, оглянулся на спутников, словно ища у них поддержки, неуверенно потянул дверь на себя. Она со скрипом подалась, показывая тёмный прямоугольник проёма, не спеша, он открыл полностью. Ребята стояли перед, манящим неизвестностью, входом, как заворожённые. Никто из них не торопился перешагнуть порог. Несколько минут вся четвёрка молчала, глядя в темноту.

— Ну что встали, как вкопанные? — попытался сострить и улыбнуться Саня.

Катя с Христей для храбрости вцепились в руки своих спутников. Никто из четырёх не показывал своего страха, который окутывал их, как туманом. Каждый из них исподтишка посматривали друг на друга. Подвыпившие, парни трезвели на глазах, не смотря на то, что их губы ещё пытались улыбаться, но глаза выдавали крайнее беспокойство.

Саня принялся лихорадочно шарить по карманам, наконец, достал из правого кармана коробок, чиркнув спичкой. Старый дом на мгновение озарился ярким светом. Пока спичка горела, они попытались разглядеть его изнутри, но тоненькая лучинка быстро погасла и тут же была зажжена вторая. Христя показала рукой на стул, стоящий возле двери, к его сиденью был прилеплён маленький огарок свечи.

Вторая спичка так же погасла. Саня снова чиркнул — следующая вновь озарила запылившийся огарок. Он поднес её к обгоревшему фитильку. Тот начал потихоньку разгораться, но после нескольких потуг, передумал и потух. Огонёк четвертой спички заставил фитилёк принять его приглашение, пламя заколыхалось на нём ярче. Саня с трудом оторвал свечу от сиденья, снова потревожив пламя, но на сей раз оно не погасло. Юноша крепко взял огарок в руку, поднимая повыше, чтобы лучше разглядеть дом.

Дом оказался старым и изнутри. Чёрные бревенчатые стены давно никто не чистил, не белил. Из-за этого создавалось впечатление, что в доме ещё неприветливей, чем казалось сначала. Паутина свисала рваными клочьями с потолка, похожая на крылья летучих мышей. Она заполонила углы дикими тенями. Девушки стояли, боясь пошевелиться, сцепив вместе руки. Катя так крепко сжала пальцы Христи, что той стало больно. Глаза её были широко открыты. Им было не просто принять то, что они всё-таки вошли в дом. Для них это было не страшно, а ужасно страшно! Юноши несмело продвинулись вглубь единственной комнаты, их спутницы последовали за ними.

Посередине стоял, такой же чёрный от копоти, стол, вокруг него были расставлены, такие же чёрные, три табуретки. Слева возле входной двери притулилась тумба с закопчённым тазом и умывальником над ним. Справа от него на стене висела полочка для посуды. Всё на столе стояло на своём месте и много лет нетронутым. На невысокой этажерке лежали и стояли какие-то книги. Вадим, став посмелей, направился к этажерке, взяв одну из книг, сдул с неё толстый слой пыли, поднеся к свече.

— "Библия", — прочитал он, потянувшись за следующей.

— "Заговоры". Ого! Бабулька-то на самом деле колдовала! — возликовал Саня, оправдывая некие свои догадки.

— "Заговоры" — это не то, что ты думаешь, — прошептала Катя. — Это значит, она могла приворожить кого-нибудь к кому-нибудь.

— Ну да. И колдовала тоже. Чуть-чуть, — не унимался блондин.

— Да тише, вы! — зашипела на них Христя.

— А чего бояться? — не понял Саня. — Всё равно, тут кроме нас никого нет!

— Девчонки, не надо нагонять на себя страхи! — громко, с гонором, воскликнул Вадим.

После его слов свеча почему-то потухла. В доме на короткое время воцарилась темнота. Девушки тихонечко пискнули. По нежным лицам пробежал прохладный ветерок, принося с собой новую волну дрожи во всём теле.

— Саня, зажги, наконец, свечку! — взмолилась Христя.

Снова раздался звук чиркающей спички, но фитилёк почему-то не захотел разгораться. Всё время норовил потухнуть. Спички заканчивались, осталось всего несколько штук. Саня про себя чертыхнулся и попенял, что надо было научиться курить, тогда бы спички всегда были в кармане или зажигалка.

— Ничего не понимаю! — нервничал Саня, в который раз, чиркавший новой спичкой.

— Это, наверное, ведьма не хочет, чтобы мы здесь находились, — снова прошептала Христя.

— Причём тут ведьма? — раздражённо спросил Саня, всё-таки заставляя фитиль разгореться.

— Почему-то мне кажется, что она здесь, — Христя обвела паническим взглядом комнату — в ней никого не было видно, но чье-то присутствие казалось всем, а тело противно продолжало дрожать.

Тоже самое чудилось остальным. Снова казалось, что кто-то невидимый за ними наблюдает. Кто-то невидимый ходит рядом с ними, смотрит невидимыми глазами и молчит. Или не желает разговаривать? Чем наводит ужас на подростков. Широко раскрытыми глазами они старались разглядеть в темноте невидимку. Девушки стояли испуганными, схватившись друг друга за руки. Ладони покрылись липким потом.

— Возможно, мы просто спятили, — наконец, сдавленным голосом произнёс Вадим.

Ему уже не казалось, что поход в ведьмин дом занимательная прогулка.

На затылке волосы уже устали колыхаться от всего этого кошмара. Хмель выветрился, а бравада исчезла.

— Все сразу? Быть не может! — Саня тоже оглянулся по сторонам — никого, но почему же им всем чувствовалась невидимая слежка?

Лёгкий ветерок, слабое дуновение, вновь коснулось их лиц. После невесомого прикосновения сердца друзей сначала сжались, а потом бешено заколотились, разгоняя кровь по венам, только пальцы почему-то оставались ледяными.

— Она точно здесь, — голосом полным ужаса, проговорили девушки.

— Кажется, вы правы, девочки, — уже без глупого задора согласился с ними Саня.

С юношей также напрочь слетела весёлость. Им казалось, что лёгкое дыхание снова и снова касалось их лиц, дефилируя по кругу. Им стало не по себе. Неуютно ощущать себя предметом изучения, тем более не видно, кто изучает.

— Мне страшно, — окостеневшим языком проговорила Катя. — А вдруг, она нас хочет ... убить?

— Она за всю жизнь никого не обидела! — заступилась на мёртвую ведьму Христя. — Может, нас сегодня не обидит? — но надежды в голосе не слышалось.

— Не знаю, — сухо ответил Саня, — она не говорит: злая она или добрая.

Стоявшая на столе деревянная тарелка, ни с того, ни с сего, поднялась в воздух, повиснув напротив незваных гостей. От шока глаза раскрылись ещё шире, вот-вот вылезут из орбит. Души подростков съёжились. Они были ещё больше удивлены, когда в воздухе рядом появилась вторая такая же тарелка, а через некоторое время к ним присоединилась ложка. Утварь завертелась вкруговую над столом. Христя, независимо от своего желания, попятилась к двери.

— Я хочу уйти отсюда.

— Мне тоже здесь не нравится, — согласился с ней Вадим. — Кажется, нам сегодня не рады.

— По-моему, с нас хватит острых ощущений, — подхватил Саня.

Четвёрка начала медленно пятиться к выходу, но, когда до двери осталось пара шагов, она вдруг с грохотом захлопнулась. Христя и Катя с полными ужаса глазами оглянулись на дверь, а парни принялись осматриваться по сторонам, но снова никого не увидели. Дверь вновь открылась и громко хлопнула, заставляя их снова вздрогнуть.

— Что это?! — запаниковала Катя.

— Дверь закрылась сама. Как мы теперь её откроем? — вслед за ней запаниковал Саня.

— Хороший вопрос. И кто нам на него ответит? — Вадим внимательно посмотрел на спутников.

Катя взялась за ручку, решив потянуть на себя дверь, но та не собиралась открываться. Вторая попытка открыть тоже не привела к успеху. На глазах у девушки выступили слёзы, только в кромешной темноте их никто не видел.

— Мы здесь заперты! Открывай же чёртову дверь! — закричала Христя на Катю. — Мы должны выйти отсюда! Я не хочу здесь быть! — у девушки начиналась истерика и она принялась стучать кулаками в дверь.

— Перестань кричать! — прикрикнул на неё Саня, прекращая истерику подруги. — Мы хотим того же — убраться отсюда!

Христя сползла по стене на пол. Она закрыла лицо ладонями, стараясь успокоиться. Саня подумал, что она плачет и принялся гладить подругу по голове, но она отвела его ладонь.

— Со мной все в порядке, — прерывисто вздохнула. — Я в порядке, Сань.

— Ну и ладненько. А теперь, что будем делать? — Саня оглядел друзей.

Они молчали, переглядывались друг с другом, ожидая ответа. По их лицам снова пролетел невесомый ветерок. Кто же с ними играет в прятки?

— Вам плохо у меня? — тихо спросил грустный старческий голос откуда-то из тёмного угла. — Не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого, — ласково просил кто-то невидимый. — Вы же смелые ребята?

Они сделали глубокий вздох, кажется, забыв выдохнуть.

— Вы, не очень уверены в себе, потому я не решаюсь вам не показываться, — вещал голос невидимой женщины.

— Почему? — вдруг спросил Вадим.

— Мне показалось, вы и так напуганы...

— Кто здесь?

— Та, кто когда-то была хозяйкой этого дома, — грустно ответил голос. — Теперь дом без хозяина, в него никто не заходил со дня моей смерти. Уже двадцать семь лет... Мда.

— Может быть, вы нам, всё-таки, покажетесь? — сделал попытку настоять на своём Вадим.

— Не-ет! В кои веки ко мне пришли гости просто так, а не с просьбами. Не хочется, чтоб вы убежали быстрее пули... — в голосе привидения послышалась улыбка.

— Полагаете, что нас не напугали? Нам говорили, что вы ведьма, — раскрыла рот Христя.

— Так и есть, ходили ко мне, но всё равно боялись.

— Я хочу отсюда уйти, — тихо прошептала Катя.

Голос в тёмном углу замолчал. Ребята подождали минут пятнадцать, но с ними больше никто не захотел разговаривать. Очевидно, ведьме показалось, что напугала молодых людей достаточно сильно. Дверь сама заскрипела, приоткрываясь. Четверка отважных оглянулась на неё, а Вадим открыл шире совершенно свободно. Быстро вышли на свежий воздух. Уже начинало светать. Ночное тепло сменилось предрассветной прохладой. Саня раскинул руки в стороны, сладко потянувшись.

— Хорошо-то как!

— Никогда больше не войду в этот дом, — кутаясь в кофту, угрюмо сказала Катя.

Деревня спала. Не было видно ни одного огня в окнах. Четвёрка друзей удалялась от дома в деревню. Дойдя до клуба, где молодежь собиралась по любому поводу, постояли немного, переминаясь с ноги на ногу. Говорить не хотелось, мысли путались. Теперь они знали, что в доме обитает дух ведьмы, почему-то не улетевший, куда ему положено, после смерти тела. Ведьма не старалась напугать, а наоборот, была приветлива и осторожна с ними. Слишком много впечатлений пережили за эту ночь. При воспоминании странного голоса мертвой хозяйки, немного потряхивало.

Глава 2.

Днём, как только отоспались после ночных приключений, друзья встретились возле того же клуба. Один за другим подходили Саня, Катя, Вадим и Христя. Время было уже послеобеденное. Утро они не заметили, так как встретили восход солнца, спускаясь от дома с пригорка, а после незабываемой ночной прогулки отдыхали.

Разговор не клеился. У каждого были свои соображения на счёт прошлого рандеву к привидению. Да и сам диалог с потусторонним духом казался за гранью их понимания. Воспитанные в современном обществе, где настойчиво проявлялось как атеистические, так и отдающие себя христианской вере направления, они с трудом верили в происходящее. Теизм и атеизм развлекали людей по-своему. А как поверить в привидения? Кто их посылает — Тьма или Свет?

Катя отошла от друзей, собирая цветы. Саня расположился на верхней ступеньке, вертя в пальцах красную зажигалку, посматривая, то на Вадима, то на Христю, которая, сидя на парапете, болтал ногами. Вадим ждал, пока кто-нибудь заговорит, но похоже, каждый ждал того же. Складывалось впечатление, что никто не желает вспоминать прошлую ночь. Наконец, он не выдержал:

— Нам нужно снова пойти в дом к ведьме, — негромко, но твёрдо, произнёс он.

— Ну, нет! Меня туда и калачом не заманишь! — резко отказала ему Катя, нервно хихикая на неожиданное заявление. — На сей раз без меня! Мало того, что, эти полоумные, — она показала на Саню и Вадима, обращаясь к Христе, — затащили нас туда ночью, так ещё предлагают снова пойти на свидание с привидением! С ума сошли?

Христя на редкость спокойно оглядела всех. Она ничего не сказала. Почему же её так тянуло в зловещий дом? Что она хотела там узнать? Что им надо было узнать дополнительно? Кто ей должен рассказать что-то важное? То скрытное привидение? Для чего они понадобились духу старой ведьмы? Сколько вопросов... Ответ на них можно узнать, если расспросить само привидение, значит, предстоит второе посещение забытого дома.

— Почему ты молчишь? — Катя дёрнула задумавшуюся подругу за рукав.

Христя неопределённо пожала плечами, для себя уже она решила.

— А о чём говорить? Всё и так ясно: нужно идти снова. Вадим прав. Мне тоже показалось, что она от нас что-то утаила. Собственно, она вообще ничего не рассказала.

— Вот я о том же! Нам надо вернуться! — обрадованный неожиданной поддержке, Вадим с благодарностью посмотрел на Христю. Что-то в ней изменилось, но что?..

Она всегда была тихой и незаметной отличницей, которую могли бы узнать только по огненным длинным волосам, но сейчас Христя проявила, пусть робкую, но настойчивость. Только глаза засияли лучиками. Откуда этот свет? Он один его видит или... Друзья старались вообще не смотреть друг на друга.

— Ну, нет! И ещё раз — нет! Я не пойду в этот страшный дом! — Катя стояла напротив них, теребя в руках маленький букет голубых цветов, собираясь уйти, но Вадим взял девушку за руку, пытаясь её остановить.

— Не трогай меня! — она резко вырвала свою руку. — Ты не понимаешь, что я пережила за нынешнюю ночь в том страшном доме! Я туда не вернусь! Понятно?

Вадим отпустил подругу, сделал пару шагов назад, подняв ладони, показывая, что он сдаётся. Катя отдалилась на несколько метров от них в знак того, что её не касается дальнейшее продолжение событий. Только полный кретин отважится снова отправиться туда!

— Хорошо. Тебя никто не держит, но, может быть, кто-нибудь пойдёт со мной в тот проклятый дом? Нам надо закончить начатое, — он в надежде окинул взглядом друзей. — Христя, ты согласна пойти со мной?

— Да, Вадим, я согласна, — задумчиво ответила девушка.

— Это исключено! — приказным тоном возразил Саня. — Тебе не нужно туда!

— Не слушай его, Вадим. — Христя не удостоила взглядом Саню. — Я согласна посетить ещё раз этот дом с тобой.

— Ты просто сумасшедшая! — закричала Катя, прокручивая пальцем воронку у себя в виске.

— Тебе, Катя, не понять. Ты ведь не хочешь помочь Вадику. Саня не в восторге, да и я тоже, но одного его ещё страшней отпускать. И потом, мне ужасно интересно, что нового откроет нам ведьма? Она должна нам что-то важное рассказать.

— Ничего себе — интерес! — Саня хлопнул себя ладонями по коленкам. — Ты не понимаешь, что собираешься делать!

— Нет, Сань, прекрасно понимаю. Просто ты боишься идти с нами, — Христя понимающе посмотрела на него и на Катю. Они чувствовали себя неловко и скрывали неумело. — Не переживай. Бояться — это нормально. Я тоже боюсь, но меня словно несёт туда, словно мне должно знать, чем закончится эта история с домом ведьмы.

— Ребята, вы не подумайте ничего плохого, но я против... Я не пойду с вами... Я, боюсь... — Катя повернулась и решительно отправилась домой.

Саня гневно огрел взглядом Вадима с Христей, махнул на них рукой и побежал догонять Катю. Странно распределились пары. Саня много лет был в нежных отношениях с Христей. Души в ней не чаял, не смотря на то, что не всегда понимал девушку. Вадим с грустью в глазах глянул на Христю, сжал холодные девичьи пальцы в своих ладонях, благодарно поддерживая её решение, прерывисто вздыхая.

— Кажется, наши друзья не понимают нас, — констатировал Вадим, положив ладонь на плечо девушки.

— Я не осуждаю их, Вадик. Они не могут нам помочь, если в них живёт страх. Во мне он тоже существует, но мне, правда, интересно, как будут дальше развиваться события. Ведь мы не просто так там очутились этой ночью. Для чего-то мы нужны этому несчастному привидению.

— Христя, объясни, почему я остался здесь, когда должен был бежать, успокаивая Катю? — он непонимающе смотрел на девушку, словно видел первый раз.

— Ты сделал то, что сделал. Значит, это для тебя важнее. Сейчас надо продумать наши дальнейшие действия. Ты у нас "чемодан с мозгами".

Вадим присел возле неё на парапет, уставившись на зеленую траву. Траву рассматривать было сейчас приятнее, чем ночью идти в дом к ведьме. Пусть даже она ничего плохого им не сделала. "Чемоданом с мозгами" быть тоже приятно, но плана в голове не просматривалось.

— Чего тут придумывать: пойдём к ведьме часов в одиннадцать, когда стемнеет.

— Вадик, — Христя запнулась, — Вадик, если... если... там что-нибудь случится... ты меня не бросишь?

— Не бойся, не брошу, — засмеялся Вадим, от его негромкого смеха девушке сделалось спокойней, словно отступила неведомая чернота, но тревога затаилась глубоко в душе.

— Мы должны хорошенько выспаться. Пойдём по домам.

— Ты права, Христенька. Пошли по домам.

Поднялись с парапета, разойдясь каждый в свою сторону. Вадим всё думал про Катю, мысленно оправдывая её поступки. Он поступил так, как поступил. Права была Христя. И Катя поступила так, как поступила. Его больше волновало поведение Сани. Они, конечно, близкие друзья, много лет сидели за одной партой, но он впервые не накинулся на Вадима, а побежал следом за Катей.

Христя думала о том же. Поведение друга, которому она доверяла, не только очень удивило, но и огорчило. Почему-то ей было неприятно, что Катя так поступила с Вадимом. Она должна была не уходить, а согласиться пойти с ним. Пусть ей даже было бы страшно. Ещё одно ей показалось непонятным: почему она сама вызвалась пойти с Вадимом наперекор Сане? Будто не её язык говорил слова, а кто-то манипулировал, заставляя произносить желаемое, это наводило на разные мысли.

Совершенно неожиданно для себя, Христя увидела возле своей калитки Саню. Она ещё издали заметила его, но виду не подала. Он же, заметив девушку, кинулся навстречу, но она отстранила от себя, уперев ладонь ему в грудь, прекрасно видя боевой настрой — обязательно отговорить её от нового ночного похода.

— Христя, ты что, сошла с ума? Ты не должна идти туда! — начал он с места в карьер.

— Сань, да не переживай так. Пожалуйста. Чего за меня бояться? Вадим не оставит, если там будет не так безопасно, — парня удивило, как спокойно она противоречит ему.

— Вадим? — как выплюнул имя друга. — А, если я не хочу, чтобы ты шла с Вадимом? Что тогда? — слова звучали, как вызов.

— Тогда пойдём с нами. Ты что, меня ревнуешь? — Христя удивлённо подняла бровь.

— Ещё чего. Нашла к кому ревновать! — фыркнули в ответ.

— Тогда к чему весь этот разговор? — зелёные глаза снисходительно смотрели на него.

Саня закурил. Первый раз. Закашлялся, прослезившись, хотел выбросить сигарету, но зачем-то затянулся снова. Христя опять удивлённо уставилась на него. Когда успел научиться? Неужели перенервничал за неё? Пытливый взгляд подруги Саня проигнорировал.

— Значит, мне не уговорить тебя пойти с нами?

— Значит, не уговорить! — ответил Саня, не прощаясь, удалился прочь от дома Христи.

Девушка только и могла, что грустно смотреть ему в след. Ей искренне было непонятно, почему друг не поддержал её и Вадима? Он, Саня, всегда смелый, отчаянный, не поддержал. И Катя с ним.

Катя...

Христя с ней дружила с самого детства. Росли и родились в одной деревне. А сегодня Катя тоже не поддержала ни её, ни Вадима!

Хотелось убежать куда-нибудь, заплакать горько-горько от обиды, но она не стала показывать свою слабость даже самой себе. Христя вспомнила, что ночью их ожидает более серьёзное дело, отправилась к себе домой.

Мысли прервал окрик матери. Она увидела в окно дочь и теперь звала пить чай. Христя без эмоций села на табурет, приняв из рук матери чашку с горячим напитком. Поставила на, заправленный скатертью в полоску, стол. От горячего напитка вверх устремлялся беловато-прозрачный парок, на который она засмотрелась, не моргая.

— Христя, ты о чём задумалась? С Саней поругалась?

— Нет. Не поругалась, — бесцветным голосом произнесла девушка.

— Чего же он ждал-ждал и ушёл? Я не успела его на чай пригласить.

— Ему сейчас не до чая, мам, — Христя отхлебнула из чашки. — Ты не обращай на нас внимания и всё пройдет. Как грипп.

— Грипп, так грипп, — Василина привычным движением смахнула полотенцем в руку крошки со стола. — Вы сегодня снова пойдёте к озеру?

— Ага.

— И как вам не страшно сидеть рядом с ведьминым домом? — мать передернуло.

Христя едва не проболталась, но вовремя закрыла рот. Мать даже не заметила, споласкивая под умывальником свою чашку.

— Я пойду в свою комнату. Если придёт Вадим, обязательно позови меня. Посплю немного.

— Ты что, теперь с Вадькой дружишь, что ли? А Катя знает? — всполошилась Василина.

— У меня с ним дела, а друзья мы уже давно.

Христя вышла из кухни. Мать, не понимая, что происходит с дочкой, ни о чём больше не спрашивала.

Глава 3.

В окошко постучали. Христя открыла глаза, подскочила с кровати, глянув за занавеску: Вадим стоял с дорожной сумкой на плече. Она кивнула ему, в чём была, выпрыгнув из-под одеяла, выбежала на крыльцо. На улице сгущались сумерки. Разглядеть, хоть недалеко, но можно было. Он старательно отводил взгляд от светлой ночной рубашки, что была видна из-под незастёгнутого халатика.

От Христи не утаилась нервозность Вадима. Он кусал губы, пытаясь улыбаться, и старался не смотреть на неё. Почему он сегодня такой? Не поняла. Христя внимательно посмотрела на него, будто хотела сказать:

"Может, никуда не пойдём?"

Вадим, казалось, перехватил её мысли и ответил:

— Не дождутся!

— Кто не дождётся? — вытаращила на него глаза Христя.

— Все! Все не дождутся, чтобы я свернул с дороги!

— Ты что, выпил для храбрости?

— Нет. Я совершенно трезвый, но очень решительный! — он тряхнул тёмной головой.

— А-а, а я-то, было, подумала...

— Тебе сегодня нужен совершенно трезвый спутник, Христенька. И он — это я, как договаривались. А Саньки не было? Не появлялся?

— Был, только он не пойдёт с нами. Он и меня отговаривал, но мы ведь договорились... Или нет? — Вадим встретил пытливый взгляд девушки.

— Конечно, договорились! Ты собираешься отправиться в ночной сорочке и в халате? — Христя осмотрела себя, покраснела, как рак, запахнула халатик, убежав в дом. — Оденься, потеплей! — крикнул он в след. — Ночь, всё-таки. Прохладно, — этого она уже не услышала.

Переодевалась недолго. В шкафу быстро нашла коричневый обтягивающий свитерок с чёрными джинсами. Через несколько минут Христя вышла к Вадиму. Он невольно залюбовался девушкой — всё так ладно на ней сидело! Она заметила блуждающую улыбку на его лице и спросила:

— Ты на кого так смотришь?

— На луну, — он быстро нашёл ответ и показал на небесное светило. — Смотри, какая яркая.

Христя ласково улыбнулась в ответ на его слова. Ребята отправились быстрым шагом к ведьминому дому, не оглядываясь назад. Они не видели, как из-за угла за ними наблюдала Катя. И никто не знал, что Саня тоже видел, как удалялись их друзья. Но, ни Катя не подошла к Сане, ни Саня не подошёл к ней.

К дому колдуньи они прибыли уже затемно. Вадим зажал Христинину ладошку в своей и подвёл к самой двери. Им казалось, что взявшись за руки, они защищены от всякой нечисти. Объёмная сумка была перекинута через плечо.

Перед тем, как открыть дверь и войти, оба, не сговариваясь, прерывисто вздохнули, переглянулись, словно решаясь на всё, что может с ними произойти. Вадим взялся за ручку.

— Ты собралась с духом?

— Кажется, да.

— Не очень-то уверенно звучит, но ничего не поделаешь, — Вадим посмотрел в глаза Христе, пытаясь внушить ей хоть малейшую уверенность в себе. — Готова?

— Да... Открывай дверь.

Вадим пару раз погладил медную ручку, как бы примеряясь к ней ладонью, потянул, на себя. Дверь отворилась со знакомым скрипом. Ребята снова оказались перед тёмным проёмом, но прежде чем войти Вадим открыл на сумке замок "молнию", и, не снимая с плеча, что-то достал изнутри. Это оказались огарок свечи и спички.

— Теперь можно идти, — решительно оповести он.

Христя кивнула, идя следом. Сделав пару шагов, Вадим зажёг свечу. Она разгорелась ярким пламенем. На этот раз никто не пытался потушить трепетный рыжий язычок. Огонёк пару раз колыхнулся. По лицам, как и в прошлый раз, пронёсся легкий ветерок, но уже не напугал их.

— Вы здесь? — спросил Вадим, стараясь не выдать своего волнения и скрыть непонятные ощущения.

— Да, — ответил старческий голос. — Я рада, что вы всё-таки приняли моё приглашение и вернулись сегодня. Значит, вам на самом деле интересно?

— Мы сомневались, нужно ли нам приходить, но что-то тянуло узнать всё до конца, — ответил Вадим уже более уверенным голосом.

— Вы правильно поступили. Нам о многом нужно поговорить, — голос привидения был чем-то встревожен.

— О чём? — вмешалась в разговор девушка.

— Около стола стоят стулья, присядьте. Разговор может затянуться.

Вадим и Христя удобно устроились на предложенных табуретах, а сумку он поставил на пол рядом со столом.

— Не бойтесь меня, — вещал голос.

— Мы пока ничего не боимся, — осмелел Вадим.

— Ну и замечательно.

— Вы говорите совсем не так, как говорят в деревнях, — заметил юноша.

— Это так, — усмехнулся голос. — Я ведь не всегда жила в деревне. Первую половину своей жизни мне довелось прожить в разных городах. Видела Париж, Лондон. Месяцами не выезжала из Вены. Только, это было так давно... — голос произнёс мечтательно и грустно последние слова, что молодые люди забыли про свои страхи. — Я вам не наскучила? Хотя, мой рассказ только начался.

— Нет, — с жаром ответил Вадим. — Рассказывайте... рассказывайте о себе!

— Я не могу сказать вам, что здесь безопасно, но пока вам ничего не грозит. Бояться станете позже.

— Когда? — Вадим порывисто подскочил со стула.

— Что это значит? — разволновалась Христя.

— Тебе особенно нечего страшиться, — ответила ведьма. — Твоё имя спасет тебя.

— Только меня?

— Если сможешь, то спасёшь и своего друга. Все зависит только от тебя.

— Рассказывайте. Рассказывайте всё! — снова почти приказал Вадим.

— Ну, что ж. Это было очень давно. Когда меня ещё и на свете не было. Мои родители отдыхали на море в Италии. Однажды, прогуливаясь по берегу, с ними поравнялся дряхлый старик и начал что-то говорить на итальянском, тревожно глядя на мою мать. Родители не поняли ни слова. Случайно там же прогуливался их сосед. Тоже русский, правда, давно уехавший из России, хорошо знавший язык. Он им перевёл слова старика: через год с небольшим у них родится дочь, она станет единственным ребёнком в их семье.

Мама очень испугалась, но старик успокоил их тем, что ребёнок будет здоровым, только необыкновенным. Так оно и получилось. Я родилась в положенный срок совершенно здоровым ребенком, но моя мама не выдержала моего появления на свет божий и вскоре умерла.

Отец так больше не женился. Он растил меня подобно принцессе. Едва мне минуло шестнадцать, наступили страшные времена... Времена времён... — голос замолчал, словно окунулся в далёкие воспоминания.

В доме на некоторое время воцарилась тишина. Гости не решались сами нарушить её вопросами, потому ждали продолжение повести.

— Что это за времена времён? — не выдержал Вадим. — И чего нам надо бояться? Вы не рассказали.

— А я пока не дошла до этого. Вы спросили, что за "времена времён"? Это — Октябрьская революция. Отец был расстрелян впервые же дни, как враг народа, а значит, враг пролетариата. Я осталась совершенно одна. Ничто не позволяло радоваться мне вместе со всеми. Много времени слонялась по улицам, ночевала, где попало, потому что мой дом заняли красноармейцы, а меня выгнали. Ела тоже что придётся. Какие-то беспризорники приглашали меня в свою компанию, но я и двух дней не выдержала, вскоре ушла от них.

Сколько бродяжничала по огромному городу, не помню, но очнулась после долгого скитания в прокопчёной каморке на панцирной кровати с мокрым полотенцем на лбу. Когда открыла глаза, ничего не понимала. Совершенно незнакомая женщина заботливо склонилась надо мной и, увидев, что я пришла в себя, радостно заулыбалась. Мне стало так хорошо, так тепло от её улыбки, что слёзы сами полились из глаз, которые не могла сдержать, а она прижала мою голову к своей груди. Впервые в своей жизни поняла, что такое материнская нежность. Первым порывом было обнять незнакомку за шею, никуда не отпуская, что я сделала незамедлительно. Женщина не оттолкнула меня, а теснее прижала к себе. Выразить словами невозможно, какие мысли и чувства бушевали в моей голове!

Послышались тяжёлые шаги, на звук которых женщина обернулась. Всем своим существом я прижалась к ней, а она, довольная, улыбалась вошедшему мужчине. Мне показалось, что он был хмурым, но, когда он приблизился к моей кровати, а его лицо осветила единственная тусклая лампочка, я заметила, что карие глаза улыбались.

— Ну что, принцесса, очнулась? — спросил он; низкий, приятный тембр его голоса успокоил мою дрожь.

— Да, пришла в себя, — ответила женщина и снова погладила меня по голове. — Отец, тебя покормить?

— Корми, а принцесса сыта?

— Вот как получилось: ещё никого не успела накормить! — засмеялась женщина и скрылась за занавеской, которую я не заметила раньше.

Мне что-то хотелось сказать, но смогла только пошевелить губами, и опять без сил уронила голову на подушку. Пока со мной рядом не было ни женщины, ни мужчины, пыталась разглядеть тот уголок каморки, где находилась моя кровать. Потолок оказался совсем закопчённым и давно не белёным. На такой же небелёной стене висел плюшевый коврик, тоже закопчённый, на нём едва можно было разглядеть жёлтого в пятнах оленя у озерка с какими-то хвойными деревьями. Кажется, что это были ели.

Пока разглядывала место, где очнулась, занавеска отодвинулась и вошла женщина с прежней улыбкой. Её не было рядом несколько минут, а мне показалось, что прошла целая вечность! Она на обшарпаном подносе принесла мне что-то в глубокой тарелке. Пахло так вкусно, на мгновение мне показалось, потеряю сознание, если не съем предложенное. Когда женщина поставила поднос мне на колени, я увидела, что это самая обыкновенная крупяная похлёбка, сваренная просто на воде, но мне она показалась такой вкусной; обжигаясь, молча, проглотила всё и доверчиво посмотрела на женщину. Даже не услышала, как к ней подошёл мужчина, а когда подняла на них глаза — они оба стояли возле моей кровати, улыбаясь.

— Смотри, мать, наша принцесса ест за троих! — уже открыто засмеялся мужчина. Приятно так засмеялся. — Значит, дело идёт на поправку.

Мне на самом деле стало лучше после еды, чем... Не зная, что со мной произошло, поэтому не могла сравнить. А смех у мужчины был такой открытый, такой заразительный, что я заулыбалась им в ответ.

— Что со мной произошло? Как я оказалась у вас? — только и смогла спросить шёпотом.

— Мы нашли тебя около входа в квартиру, — ответила женщина. — Ты лежала без сознания.

— Долго?

— Четыре дня. Но иногда ты приходила в себя, и я поила тебя очень сладким чаем. Потом ты снова теряла сознание. Так было до сегодняшнего пробуждения. Теперь, думаю, ты его не потеряешь, — она снова улыбнулась, но, почему-то, грустно. — Мы даже не знаем, как тебя зовут.

— Романа. Романа Вышемирская, — прошептала еле слышно, страшась собственного имени.

— Княжна? — удивился мужчина. — Вот не знали, кого принимали!

— Мне, наверное, лучше уйти. Я не хочу, чтобы у вас из-за меня случились неприятности, — и сделала попытку подняться, но хозяин положил мне на плечо тяжелую ладонь и сказал:

— В деревне от тифа умерла наша дочь. Вы с ней одного возраста. Если, Вы, княжна, не побрезгуете, то мы бы хотели... — он запнулся, на глаза навернулись слёзы, поспешно отвернувшись от Романы.

— У меня нет никого. Маму я никогда не знала, а отца расстреляли. Мне совсем некуда возвращаться, а вы первые, за много месяцев, люди, которые приютили меня, даже не зная, кто я такая... Мне некуда идти... — закрыв лицо ладонями, заплакала навзрыд.

Стало вдруг так страшно, что они могут выгнать меня на улицу. Снова обживать холодные подворотни. А если из-за меня, с ними что-нибудь случится? Нет. Надо срочно бежать. Но куда? Видимо, на моём лице отразились мысли, отяготившие в этот самый момент.

— Девочка, тебя никто не выгоняет, прижимая меня к себе, гладя по голове, по спине, спешно говорила женщина. — Мы рады будем, если ты останешься с нами, но хором-то у нас нет. Всё, что мы имеем — здесь, — она обвела взглядом жалкое жилище.

— Хоромы и дворцы — это не главное в жизни. Все хоромы здесь, — ответила Романа, прижав ладони к сердцу.

— Мда. Мудрость-то у нашей девочки не детская, — горестно вздохнул мужчина. — Видно, пришлось хлебнуть сполна.

— А как мне вас называть? Мы, кажется, не познакомились.

— Это — Григорий Максимович, — женщина дотронулась ладонью до груди мужчины, — а я — Пелагея Васильевна. Жуковы, мы. Но... Вы можете остаться Вышемирской.

— За мою родную фамилию я окажусь рядом с отцом... — внезапно спазмом перехватило горло.

— Тогда переходите на нашу, — по-простому предложил Григорий Максимович.

— Ну, ты и скажешь, Гриша! — попыталась пристыдить мужа Пелагея, но я остановила её:

— Я не против, Пелагея Васильевна. С моей фамилией долго не проживёшь. Мне бы хотелось быть вашей дочерью, если вы согласны?

— Ну, тогда решено, — широко улыбнулся Григорий Максимович. — Ну вот, мать, у нас есть дочка!

— Романа, а Вы хорошо подумали? — ещё раз переспросила Пелагея.

— Для меня нет пути назад. Это большое счастье, что я у вас оказалась, не забирайте у меня его... пожалуйста, — слёзы вновь полились из моих глаз.

Так я и стала Романой Григорьевной Жуковой. Не сразу привыкла к новой фамилии, но после того, как мои документы переписали, началась совершенно другая жизнь. Не могла привыкнуть к тому, что мне приходится учиться в высшей школе с детьми тех, кто, возможно, оставил меня сиротой и нищей.

Высшую медицинскую школу закончила с отличием. По распределению меня послали работать в соседний район врачом, а потом и главным врачом в больнице. Иногда я ездила к своим новым маме и папе, которые всегда были рады моему приезду. Мама готовила что-нибудь вкусненькое, очень огорчаясь, когда мне приходилось уезжать обратно к себе домой. В один из приездов мама отдала небольшой сундук и отчаянно просила не заглядывать в него, пока не отойдет в мир иной. Я поставила сундук на чердак, чтобы он поменьше вызывал желания открыть его.

Много лет он стоял нетронутым. Мама умерла, а через год за ней ушёл и отец. Я снова осталась одна. Совершенно забыв про сундук, много лет не трогала его. Однажды мне что-то оказалось нужным достать с чердака. Там-то случайно вспомнила про мамино предостережение. Когда открыла крышку, внутри лежали странные вещи, которые вы увидели в моем доме. Оказалось, что мама лечила людей. Тогда мне стало понятным, почему к ней приходило так много народа.

Никогда я не видела таких удивительных книг, которые там находились. Они были красивы и необычны. Начав их читать, не заметила, как наступил вечер. Я имела доступ к тому, что знала она, только пока не умела пользоваться знаниями. Бросив всё, что было у меня, переехала сюда, начав жизнь с нуля. Семьёй обзавестись не успела, и ничто нигде меня не удерживало.

Года два читала, тщательно изучая книги, они раскрыли мне большие возможности! Понемногу начала пробовать лечить, мне это удавалось неплохо. Так прошло много лет. Дальше, наверное, всё можно предугадать. Теперь вы мои гости.

— Мы долго Вас слушали, но Вы так и не появились перед нами, — укорил Вадим разговорчивое привидение.

— Вадик, я не знаю точно, хочу ли увидеть то, что ты просишь, — робко проговорила Христя.

— Мне кажется, что бояться нечего. Не так ли?

— Ты прав, мальчик. Пока вам нечего бояться, но придет пора, когда вам понадобятся все ваши силы, чтобы выжить, — сказано это было без пафоса, но с достоинством, порождая новые вопросы.

— Вадик, мне это не нравится...

— Я же сказала, что твоё имя — это твоё оружие. И самое главное, причём.

— Вы уже говорили об этом, но как оно может нам помочь?

— Думаю, что ты сама догадаешься...

— Откуда нам ждать неприятности? — не унимался Вадим.

Он чуть-чуть подождал, пока ему ответит голос невидимой старухи, но голос не торопился. Наконец, ведьма выждала время, прежде чем снова заговорить с ними.

— Я слышу... слышу... и не только вас...

— А кого ещё? — не понял Вадим. — Здесь больше никого нет.

— Тех, кто сюда хочет войти, но пока не может.

— Что это за загадки? — не выдержал Вадим.

— Это не загадки. Это — жизнь, которую вам придётся заслужить.

Ребята молчали. Неприятное липкое чувство страха охватило их холодными руками, обнимая, забираясь своей прохладой под одежду, поднимая мурашками волосы на голове. Они не знали, с кем придётся встретиться. Кого вдруг услышало старое привидение. И нужно ли им встречаться? Кто или что это, о чём говорила Романа? Тела молодых людей била мелкая дрожь. Мысли крутились в голове каруселью. Переглядывались, обмениваясь, пока ещё ничего не понимающими, взглядами. Романа растаяла, как и появилась, превратившись в облачко тумана. Дверь сама открылась, в проёме виднелся рассвет. Дальше его не пустила темнота комнаты.

Глава 4

Катя с Саней ждали друзей у клуба. Катя болтала ногами, сидя на парапете, а Саня ходил возле неё кругами и беспрестанно курил. Курил? Друзья впервые видели, как из его рта или носа вырывается клубами сероватый дым. Он ревновал. Ревновал, но ничего не мог поделать. Противное чувство разрезало внутренности. А Катя со странной заинтересованностью посматривала на друга лучшей подруги. Она не понимала себя, то ли начать ли с ним какие-нибудь отношения, то ли нет, но подзадорить его очень хотелось. Ядовитые слова так и вертелись на языке, только произносить их девушка не спешила. Размышляла о многом, косясь на друга. Про Вадима вспоминала с неприличным раздражением и брезгливостью, словно не с ним она проводила любую свободную минуту на протяжении последних трёх лет.

— Их долго не видно, — томным голосом проговорила девушка. — Ты не хочешь пойти поискать? — последние слова Катя промурлыкала.

— Что-то не хорошо на душе от того, что мы их одних оставили там... в доме, — обеспокоенный Саня на минуту остановился, до него только теперь начала доходить интонация Катиной фразы, но решил отмахнуться от неё. — Паршиво всё как-то.

— Не думай о них, — обняла его сзади за плечи Катя, прижавшись горячей щекой к спине юноши, — Подумай о нас. Они не думали о наших чувствах, когда собирались к ведьме.

Саня резко повернулся, схватил её руки у запястья и уже хотел отвести, но глаза подруги не отпускали его взгляда, звали, дразнили, манили за собой, обещая наслаждение. Почти райские кущи. Сердце глухо бухнуло, он прикрыл веки, стараясь сохранить душевное равновесие, понимая, что именно сейчас не стоит ввязываться в подобные авантюры.

— Катя, — в горле у парня пересохло, — Катя, ты хоть немного любишь Вадима?

— Думаю, что да, — кокетливо завела глаза к небу девушка, положив руки ему на плечи.

— А мне кажется, что ты его совсем не любишь.

— Ну что ты завёл: любишь — не любишь. Его здесь нет. Здесь только я. И ты, как мне кажется, не рвёшься спасать свою Христю, — она приблизила свои губы к его губам.

— Катя... убери свои руки, — Саня старался говорить спокойно, но голос дрогнул.

— А ты скажи, что тебе неприятно, — улыбалась она, поддразнивая.

— Катя... мы... не... должны...

"Чёрт бы побрал эту навязчивую матрёшку!" — злился Саня и на себя, и на неё.

— Никто ведь не узнает, — девушка ласкалась, как кошка. — Ты ведь не хочешь, чтобы кто-то узнал?

— Я вообще ничего не хочу, — Саня снял нежные руки со своих плеч, не обращая внимания на шантаж, но руки-лианы вернулись на место, будто прилипли. — Ну что ты делаешь со мной?

— То, что давно хочу сделать, — не унималась Катя.

Она слегка дотронулась губами до губ юноши и улыбнулась зовущей улыбкой. Саня не почувствовал ничего, кроме прикосновения. Ни тело, ни душа не откликнулись на призыв. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Мне кажется, нам нужно пойти к Христе и Вадиму.

— Плохой Сашенька, — снова обидчиво ворковала голубкой подруга, но он её уже не слушал, а повернулся по направлению дому ведьмы. Кате пришлось несколько метров догонять его. — Ты сошёл с ума! Эта дурочка не стоит тебя! — кричала ему в след. — Она же пошла с Вадимом к чёртову призраку! А тебя всё равно несёт следом за ней. Почему?

— Мне надо было пойти с ней, когда она просила! — прикрикнул Саня.

— Ты такой же дурак, как и они! Не понимаешь, что совсем ей не нужен! — продолжала кричать девушка.

— Заткнись! Пожалуйста. Не хочешь — не ходи, а я пойду, — повысил на нее голос Саня.

— Не оставляй меня одну! — жалобно всхлипнула в след Катя и побежала за ним.

Быстрым шагом они прошли через всю деревню, оказавшись перед домом ведьмы. Катя и Саня переглянулись, прислушались, казалось, что за дверью никого нет. Саня потянул ручку на себя. Дверь со скрипом отворилась, впуская новых гостей в полной тишине.

Яркое пламя свечи на столешнице едва могло осветить мрачный дом изнутри, оставляя живые тени по углам прятаться. За столом он увидел силуэты парня и девушки. Они оглянулись на скрип, очень удивившись, при виде вошедших. Вадим заметил, что Катя прячет глаза, понял, что между ней и Саней что-то произошло. Сейчас ему было не до них. Собственно, это не важно. Важно лишь то, что происходит в данный момент. Они обдумывали историю Романы.

Христя откровенно жалела женщину, которой исковеркали жизнь, и ей пришлось научиться существовать рядом с детьми палачей, оставивших её полной сиротой. Изо всех сил стараться не выдать себя в годы войны, чтобы не попасть в лагеря, разбросанные по стране. Забыть само своё происхождение, чтобы сохранить жизнь. Как заставляли ходить на парады и демонстрации... Она праздновала не годовщину Октябрьской революции, а день гибели своего настоящего отца. И ни единый душевный стон, разрывающий внутренности, не был услышан, за беззаботной улыбкой...

— Я не понимаю, что вы здесь делаете? — прошептала Катя.

— Потом, — так же шёпотом ответил Вадим.

— Почему, потом? — не унималась она.

— Тише, — прошипел он, чужими глазами посмотрел на неё.

Кате сделалось не по себе. Она подошла к Христе — та тоже посмотрела на подругу отсутствующим взглядом, ничего не говоря. Ни от кого не получила ответа. Улыбка давно слетела с губ, словно её оставили в полном одиночестве. Но, что она одна может сделать? Во всяком случае, пока... Её мысли и мысли всех остальных прервал непонятный еле слышный шум. Он шёл из ниоткуда, не все его слышали. Шум нарастал. К Вадиму и Христе подлетел кто-то лёгкий: прозрачное облако, трансформировавшись в молодую женщину времён начала прошлого века. На хорошенькой головке кокетливо пристроилась шляпка с неширокими полями и лентами, платье в пол с длинными рукавами плотно облегало точёную фигурку. На вид ей было лет шестнадцать. Она и всё вокруг дышало чистотой и молодостью.

— Это вы? — очарованно просил Вадим.

— Я. Вы мне помогли немного помолодеть, — лукаво ответил голос.

— Вас все зовут ведьмой, а как ваше имя на самом деле? — Катя удивилась таким изменениям.

— Романа. Я называла его, когда рассказывала свою историю, — укорил голос. — Правда, Вас в тот момент не было.

— Странное имя, — хмыкнула Катя, скривив губы.

— Замолчи, — Вадим начинал раздражаться. — Саня, зачем ты её сюда привёл?

— Сама захотела.

— Вам сейчас не с руки ссориться, — пропела Романа. — Вы должны держаться вместе. Но... среди вас есть чужой, — голос привидения дрогнул, как будто съёжился.

Друзья напряжённо переглянулись: кто из них чужой? И почему кто-то из них должен быть друг другу чужим? Они росли с детства, ни один не чувствовал себя чужим! Что же такое Романа говорит? Да и кто из них? Ерунда какая-то! Кого видит помолодевшее привидение? Каждый ощущал в её словах сковывающий холод, хотелось свернуться клубочком, спрятаться под плинтусом, чтобы никто не увидел и не нашёл.

Христя сжала добела пальцы Вадима. Мужественно стерпев боль, он не повернулся к девушке, кожей чувствуя её состояние. Разраставшаяся аура Христины сопротивляясь собственному страху, поглощала его. Спиридонов передернулся, объевшийся чужой энергией, не отводя взгляда от Романы. Парню казалось, она должна ещё что-то добавить, но та молчала, выжидая или ожидая кого-то, с кем встреча не предвещала ничего хорошего ни для неё, ни для её новых друзей.

Спирали энергий всех, находящихся в доме, переплелись. Старались не просто соприкоснуться друг с другом, но слиться в единое целое. Одна спираль старалась вплестись в стройность формулы, но остальные сторонились её, как бы отодвигаясь. Это и увидела Романа.

— Кто из нас чужой, Романа? — не выдержал Саня. — Что это значит?

Ведьма облаком облетела гостей, стараясь разглядеть каждого. Возле одного из них почувствовала пронизывающий холод. Как такового холода привидение не чувствовало, но было желание закутаться в тёплое одеяло.

— Почему вы молчите, Романа? — повторил он вопрос.

— С тобой одним буду разговаривать, — подлетела, ткнув пальцем в Вадима, — но слышать все будут только то, что хотят услышать.

— Вы и такое можете?

— Милый мальчик, я многое могу, но мои силы небезграничны, — привидение висело напротив него, едва заметно покачиваясь.

Каждый разговаривал с Романой о своём.

Христя слышала, как привидение рассказывало о новых звездах, глядя в небо. Показывала каждое созвездие на чёрном полотне Вселенной, которые были видны. Так интересно! У каждой звезды есть своё название. Запомнить прямо сейчас оказалось просто невозможно, остаётся безмолвно восхищаться этими удивительными творениями неизвестно кого или чего.

Кате Романа рассказывала про то, как надо вести себя с молодыми людьми. Как смутить юношу, чтобы он больше никогда не подошёл и наоборот, полное пособие по соблазнению противоположного пола. Как вести "стрельбу глазами", правильно ронять платок. Какие жесты что обозначают. Катя диву давалась, сколько надо знать девушке про мужчин! Это познавательное обучение ей очень понравилось.

Саня удивился, какая ловкая Романа! Ему она привиделась в кимоно, смело показывавшей ему такие трюки, что голова от изумления идёт кругом! Привидение обучало азам и в первую очередь, как правильно падать при броске. Повторяя снова и снова некоторые приёмы.

Только до ушей Вадима донеслись другие слова. Девушка рассказывала, что чужой — это не кто-то незнакомый. В кого-то из друзей вселилась враждебная сущность, которая искажает смысл слов, чувств, желаний. Искажает ауру, отчего вся энергетическая сила любого человека пожирает его самого. Она показала, в ком поселился чужой дух. В груди Вадима болью отозвалось неверие, но сомневаться в правдивости Романы не мог.

Романа одна знала, что между ними есть человек, который перестал им быть. Никто из них не знал, что ведьма сыграла с ними подобную шутку. Они тоже слышали, что меж ними есть чужой, но Романа про это молчала и ОН молчал...

Так четверо сидели молча. Приближался рассвет; хозяйка и гости чувствовали его приближение. Саня и Катя посмотрели на Вадима и Христю, а те на них, казалось, не обращали внимания. Вадим взял Христю за руку и направился к выходу. Саня с Катей последовали за ними.

Дверь сама за ними захлопнулась. Вадим второй раз спросил их:

— Зачем вы пришли?

— Мы волновались... за вас, — ответила Катя, отведя глаза.

Вадим не поверил ей, глаза говорили обратное.

— Ты вовсе не хотела идти сюда.

— Это не пра...

— Я знаю, что говорю, — перебил он Катю. — Вам не следовало здесь появляться. Сами справились бы.

— А мне кажется, что мы правильно сделали, придя за вами, — возразил Саня.

— Вы отказались, это было ваше решение, — не унимался Вадим.

— Не тебе решать что правильно, а что нет! — разозлился Саня. — У нас, как ни странно, тоже есть головы на плечах, которые умеют думать!

— А, может быть, они сами решили узнать секрет ведьмы? — ядовито поддержала его Катя.

— Помолчи! Ты ведь на самом деле не хотела тащиться сюда! — зыкнул на фальцете Саня.

У Вадима удивлённо поднялись брови.

— И давно он начал на тебя покрикивать?

— Помолчите вы оба! — бессильно топнула ногой девушка.

— Уже светает, — Вадим посмотрел на небо, проигнорировав выступление подруги. — Пора по домам. Надо поспать немного, — он пошёл прочь, увлекая за собой Христю.

— Отпусти её, — крикнул им вдогонку Саня.

— Ты меня ещё не купил, — дерзко ответила Христя. — Пошли, Вадик.

— Ах, он уже Вадик!

Катя скорчила мерзкую гримасу. Она была крайне уязвлена, а их друзья удалялись одни, не дожидаясь остальных. Катя и Саня отправились за ними в деревню, непонятно на кого, обиженные. Она злилась на Вадима за его шашни с Христей. Ей хотелось, именно в данный момент, ударить по его голове чем-то тяжёлым. Только за что, она ещё не придумала. Главное, чтобы ему было больно, а каким образом, не важно.

Глава 5

Двое из всей большой деревни, Вадим и Христя, спали днём очень плохо. Сначала им снились всякие чудища, которых не существует в природе. Они боролись с ними, но не всегда побеждали. Чудища иногда оказывались гораздо сильнее ребят. Странное дело: ни он, ни она не страшились их! Но двум другим из их четвёрки было ещё хуже.

Саня и Катя метались в своих постелях. Что им мешало спать? У обоих в головах громко разговаривали какие-то голоса, кричали и спорили, совершенно не слушая разума хозяина. Саня хватался за виски, его одолевало единственное желание оторвать непослушный орган. Он кричал, но его почему-то никто не слышал, раскрывал рот, не произнося ни единого слова. Совершенно разбитый, шатаясь из стороны сторону, поднялся с кровати, обмотал голову полотенцем, разглядывая бледное лицо с зелёными кругами под глазами в зеркале на стене.

— А-а-а! — снова завыл он, хватаясь за виски, но его снова никто не услышал. — Мама-а! — кричал он во всё горло, только его немой крик остался только в его воображении. — Что со мной?

"Ты сам знаешь, что с тобой", — говорил кто-то в его мозгу протяжным издевательским голосом.

— Я не выдержу! Кто ты?!

"Я — твой Страх!"

— Убирайся из моей головы! — стонал юноша.

"А ты попробуй меня выгнать!" — дразнил голос.

— Я убью тебя! — стонал юноша.

"Тогда ты убьёшь себя", — весело пело в голове.

— Сволочь! Ненавижу!

"Ты думаешь, только тебе плохо? Твоя подружка тоже развлекается".

Саня подумал о Христе.

"Ты не о той думаешь", — разочаровался голос. — "Я говорю о Кате. Ей также весело. Ха-ха-ха! Охо-хо!"

Страх смеялся над ним. Он издевался не только над ним, но и над Катей. А что с Христей? Как она? Страх смеялся над тем, что он ещё может сочувствовать кому-то.

"Не люблю, когда ты притворяешься слюнтяем. Ты не представляешь, какие мысли её тревожат. Она просто бесится! Интересно, сколько ещё она сможет продержаться?"

Саня пытался выбросить эту дурь из своей головы. Ему казалось, что он сходит с ума, но Страх опять начал над ним издеваться.

"Ты не сумасшедший. Ты самый нормальный. А вот друзья твои спят спокойно в своих постельках. Правда. Сначала им тоже пытались помешать, но, всё же, старая ведьма просила вас прийти к ней. Ты тоже пойдёшь?"

— Да, — ответил Саня, морщась от боли. Ему казалось, что мозги плавятся. — Я должен помочь друзьям, если им понадобится моя помощь.

" Похвально-похвально", — проговорил довольный Страх. — "Встретимся ночью".

Головные боли внезапно отпустили. Юноша очнулся: холодный пот покрыл всё его тело, опустошая разум. Саня снял с головы полотенце — оно оказалось влажным. Мать так и не пришла к нему на помощь. Она просто его не слышала. Тело ныло, будто от долгой работы. От слабости мозг отказывался думать.

"Спал я или нет?"

Он испугался, что противный нахал снова начнёт говорить с ним, но наглого голоса не услышал, что было облегчением.

Катя, как и её друг, проснулась в холодном поту, в скомканной постели.

"Какая дрянь мне приснилась. Что со мной было? Меня будто через мясорубку пропустили", — думать было невыносимо.

Девушка помотала головой, но дурман развеялся не сразу. Она вроде бы спала полдня, только сон не приносил желаемого результата. Катя снова положила голову на подушку, а уснуть не смогла. Поднялась, шаткой походкой пошла на кухню, подставила голову под умывальник и полила прохладной водой. Вода лилась на короткие волосы, промочив до самой съёжившейся кожи. Подняла голову, встряхнула от воды, как встряхивается собака или кошка, попав под дождь, от этого вся спина оказалась в каплях. Глянула на себя в зеркало — труп краше.

" Я сегодня никуда не пойду", — подумала Катя. — " Даже, если меня силком потащут!"

Она не знала, что её не будут спрашивать. Каждый из них должен сам решить: нужно ему это или нет. Она знала и решила:

"Не пойду", — решила так твёрдо, что сама чуть не испугалась и от собственного бесстрашия закружилась голова. — "Если эти чокнутые отправятся в чёртов дом, значит, они просто сумасшедшие".

Покачиваясь, Катя вернулась к себе в комнату, упав на кровать ничком.

— Доча, ты снова легла? — спросила мать, вошедшая в дом.

Она видела, что дочь отправилась к себе. Странная она стала какая-то, отвечала невпопад, как будто находилась в полной прострации. Мать пошла за ней следом.

— Ты не заболела?

— Нет, — ответила Катя и отвернулась к стене.

— Ночью-то опять пойдёшь с ребятами?

— Нет, — она не смотрела на мать.

— Вы, наверное, интересно проводите время?

— Ты даже не представляешь насколько! — вымученно воскликнула Катя.

— Ну и хорошо. Одевайся. Скоро обедать будем. Отец на обед придёт, — сказала напоследок мать и вышла из комнаты.

— Угу, — промычала Катя и сделала попытку подняться.

"Ты, правда, сегодня снова собралась в дом к ведьме?" — искренне удивился голос.

— Опя-ать! — простонала девушка.

Этот голос изматывал её с утра до обеда, во время сна, и теперь он снова заговорил в уставшей голове. Противный, издевательский. Хотелось скрыться, умереть...

"Я не думаю, что это хорошая идея! Так не интересно!" — обиженно пропел противный голос.

— Отвали! — Катя снова отвернулась к стене.

Внезапно ей на спину прыгнул котёнок. Катя с визгом подскочила. Котёнок сорвался со спины, слегка поцарапав, убежал под кровать. Она заглянула в его временное укрытие — оттуда, из темноты, на хозяйку глядели жёлтые горящие глаза. Девушка постаралась как можно быстрее вернуться под одеяло — глаза мелкого животного казались устрашающими.

— Господи! — она расслабленно прикрыла веки.

"Твои нервы шалят", — издеваясь, произнес голос. — "Это обидно!"

— Вот тварь! Это ты меня довёл!

"Так не пристало разговаривать приличной девушке!" — капризно укорил голос.

— Плевать!

"Ты ругаешься хуже грузчика!"

— Ты меня ещё хорошим манерам учить будешь? Отвали!

"Нет. Разбирайся со своим сленгом сама. Мне интересно, а как ты собираешься разговаривать со своим другом? Ведь ты чуть не изменила ему".

— Убирайся из моей головы!

"Зачем так грубо? Впрочем..., пока".

Голос больше не говорил с ней! Это было настоящее облегчение. Мозги потихоньку начали приходить в порядок. Она потёрла виски указательными пальцами, но манипуляции совершенно не помогали. Катя снова упала на кровать поверх одеяла, закрыв глаза. Ей послышался голос матери:

— Ты еще не поднялась?

— Встаю, — скрипучим голосом ответила Катя, сделала попытку приподняться, но вновь плюхнулась на подушку; тело не желало слушаться.

— Катя, — снова услышала она голос матери, — Катя, обед на столе. Ты есть будешь?

— Угу, — промычала Катя, новая попытка подняться с постели удалась.

Тело ныло, казалось ватным, всё время норовило осесть на пол, словно без костей, но Катя сделала над собой усилие, надела коротенький, в красных маках, халатик и вышла на кухню. Мать выставила на стол, приготовленное к обеду. Отец уже приехал, плюхался под умывальником, как бегемот. Катя краешком глаза глянула на него, ей почему-то стали неприятны его довольные плюхания и фырканья. Лицо само скорчилось в брезгливую гримасу. Она такого от себя не ожидала! Всё, что раньше ей так нравилось, теперь смешило или раздражало. Так и с отцом, он сейчас раздражал. Хорошо, что он этого не знал и, отойдя от умывальника, вытирался полотенцем, подмигивая, улыбался дочери.

За столом Катя казалась не очень-то голодной. Она поковырялась в тарелке с борщом и взялась за второе. Родители изредка посматривали на дочь, не понимая, что с ней происходит.

— Ты не голодна? — поинтересовалась мать, но Катя только отрицательно покачала головой.

— Я пойду к себе в комнату, — скорчила болезненную гримасу и поднялась из-за стола. — Мне нехорошо.

Когда она открыла дверь, то едва не упала в обморок от зрелища, что предстало перед ней: обои на стенах были хаотично залиты кровью. Она, словно сочилась из стены, образуя вязкие подтеки. Посередине корявыми буквами кто-то написал:

"Тебе от меня не уйти!"

Волосы на голове колыхнулись от увиденного ужаса. Девушка быстро закрыла дверь, постаралась отдышаться, снова открыла — комната приняла прежний вид. От крови не осталось следа. Надпись тоже исчезла. Снова закрыла дверь. Она стояла, согнувшись, с зажатыми ладонями, у двери, боясь снова открыть её. Минут через пять, которые показались самыми долгими, она осмелилась открыть дверь в комнату, резко дёрнула за ручку... взгляд упёрся в чистые обои в цветочек.

Катя вошла, кончиками дрожащих пальцев решилась дотронуться до стены, потом опустилась на кровать. Всё, что происходило с ней после того, как они вошли в ведьмин дом, пугало её.

"Мне это только показалось", — успокаивала Катя сама себя, стараясь унять дрожь в теле, засунув пальцы между колен.

"Ничего не выйдет!" — сказал голос в голове. — "Тебе это не показалось и не приснилось".

"Ты опять? Исчезни из моей головы, сволочь!"

"Ну, вот ты снова ругаешься?" — чуть обиженно хохотнул голос.

Катя посмотрела на кровать, куда хотела завалиться снова, но решила заправить. Потом подошла к окну, раскинув в разные стороны занавески. Ей в лицо солнце бросило такой яркий луч, что пришлось прикрыть глаза.

— Страшно? — спросил Саня со спины.

Неожиданный голос пронзил непонятным страхом ее тело. Катя вздрогнула, оглянувшись — на пороге в её комнату стоял именно он.

— Ты можешь не подкрадываться так тихо! — набросилась она на гостя.

— Что с тобой? — не понял он.

— У меня в комнате по стенам разливается кровь! В моей голове кто-то разговаривает! Я не выдержу этого! — Катя обхватила ладонями виски, ей казалось, что голова разорвётся, но ничего не случилось.

Саня испуганными глазами смотрел на подругу и не мог проронить ни слова. Он никогда не видел её такой испуганной, с сумасшедшими глазами.

— Катенька, — пытался он успокоить подругу, прижавшуюся к нему дрожащим телом. — Успокойся. Я рядом, Катенька. Не бойся, — Саня и сам не понял, как поцеловал один раз... потом ещё и ещё.

Он покрывал лицо девушки жадными поцелуями, а она не собиралась вырываться. Наоборот, Катя подставляла то щеки, то губы... Вдруг её глаза широко открылись и, упершись руками Сане в плечи, оттолкнула его.

— Ты что?.. Зачем?.. А Христя?

— Вспомнила, — криво усмехнулся он. — Она обо мне вспомнила, когда спросили, зачем мы пришли в ведьмин дом за ними? Нам, Катенька вместе надо держаться, тогда мы сможем отомстить им, — со злостью закончил он, хрустнув костяшками пальцев.

— Зачем нам им мстить? — не поняла она.

— Сам не знаю, но нам нужно идти с ними этой ночью. Мне так кажется...или я не знаю, откуда знаю это, — тряхнул головой, как будто это поможет поставить мозги на место. — Дурацкое состояние.

— Мне страшно, Саня. Я не пойду! — отчаянно замотала головой Катя.

Откуда ему знать, как ей жутко даже смотреть на злосчастный дом проклятой ведьмы, а не то чтобы туда снова возвращаться. Всё! Она сказала своё слово и не открестится от него! Пусть идёт сам, если ему так надо, а её даже не думает тащить.

— А ты подумала, как к нам станут относиться Вадим и Христя?

— Со мной сегодня разговаривал чей-то голос, — застонала Катя, без сил оседая на кровать. — Мне страшно, Санечка.

— Чтоб не бояться, нужно сходить туда ещё хоть раз. Я в этом уверен.

Катя удивлённо посмотрела на него. Вот чего не ожидала, так это, что снова придётся шлёпать к ведьме! Сидеть в темноте и чего-то ждать, пока вокруг летает дурацкое привидение? Она же себе уже сказала: "нет!"

— Может, мы действительно спятили? А? — спросила и жалобными глазами взглянула на парня.

— Ну, нет! Меня так не испугаешь! Меня все эти страхи так просто не возьмут! — хорохорился Саня.

— А я едва не сдалась, — тихо проговорила Катя. — Точнее, уже сдалась...

— Нельзя сдаваться! Никак нельзя! — кого он старался приободрить Катю или себя, пока не понял, но собственная храбрость уже обдала молодое тело адреналином, желая впрыснуть его ещё в кого-нибудь. Рядом была только Катя.

— К Вадиму не хочешь сходить?

Катя снова испуганно посмотрела.

— Я не знаю.

— А я схожу, — сказал Саня и удалился, не прощаясь.

Хотя обеденное время было в самом разгаре, Вадим только что доел свой завтрак. Он проснулся около часу дня совершенно выспавшимся. Кошмары, которые начались в начале сна, перестали преследовать его очень быстро, больше ничто не мешало нормально отдыхать.

— Как выспались? — как бы между делом поинтересовался Саня.

— Замечательно, — весело ответил Вадим. — А у тебя, вижу, круги под глазами. Не спал что ли?

— Плохо. У меня в голове все время кто-то разговаривал. Тоже самое и у Кати.

При этих словах Вадим с любопытством задержал на нём взгляд. Откуда он знает, что снилось Кате? Хоть последнее время подруга выдает фортели, перестала звонить, но сказанное Саней его неприятно царапнуло когтем ревности.

— Ты был у Кати? — он был крайне удивлен тем, что друг сначала сходил к его подруге, а только потом к нему. — И как она? — как можно равнодушней поинтересовался у него.

— Ей тоже плохо. Она слышала голос в своем мозгу, от чего выглядела очень напуганной. Видение показало, что вся комната залита кровавыми подтёками.

— Что бы это могло значить? Кровь — это не просто плохо, это — знамение, — голос Вадима дрогнул от волнения; всё складывалось не в их пользу.

— Какое?

— Понятия не имею, но ничего хорошего не предвещает. Надо сходить к Христе, — он ненадолго замолчал, а потом спросил напрямую: — Что у тебя с Катей?

— Вадим, у нас ничего не было, если ты об этом...

— Я знаю, что между вами ничего не было, но что-то вас связывает. Только что? Может, Романа знает?

— Мне хочется провалиться сквозь землю, — сказал в отчаянье Саня.

— Брось. Сейчас надо думать не про неё, — Вадим прошелся по комнате. — Ты ... — он увидел, как друг схватился за голову. — Что?

— Моя голова-а — простонал Саня.

"Если не хочешь идти в тот страшный дом из-за того, что ты просто трус, так не ходи, но твои друзья сочтут тебя таковым".

— Я разобью себе голову! — закричал он.

— Без головы ты нам не поможешь. Постарайся выжить, — положил ладони поверх Саниных на голову.

"Твой друг прав, разбивать голову — не выход".

— Что? Что он говорит? — допытывался Вадим.

— Он внушает, что мне нужно идти с вами.

— Может, ты останешься дома? — разволновался Вадим.

— Он хочет того же, но не дождётся. Ты не дождёшься! — крикнул он кому-то в пространство.

— Иди, но если ты испугаешься, то станешь для нас обузой, — серьёзно предупредил Вадим.

— Я справлюсь. Ладно, пойду домой. Я ещё по-настоящему не отдыхал.

Глава 6.

Саня, выходя из дома друга, столкнулся в дверях с Катей. Девушка изобразила на лице наигранное удивление, но он, как будто её не заметил, пройдя мимо, а она его остановила с резким разворотом почти вокруг оси. Лицо её перекосило от бессильной злобы. Что она могла ему сделать? Сил совсем не осталось после бессонной ночи.

— Что ты ему наговорил про меня?

— Ничего, — резко ответил Саня. — Нам было о чём поговорить, кроме как о тебе, — больше ничего не молвя, прошёл мимо.

Катя посмотрела ему в след, молча, закрыв за ним дверь. Странно было только одно: собака у калитки Вадимова дома недоверчиво зарычала, отчего Кате пришлось обходить стороной, чтобы не укусила.

Вадим видел, что Катя прошла через двор, поднялся и нехотя отправился встречать. Сегодня день неприятных встреч, но отменить их, видимо, не получится. Она прошла мимо юноши в дом.

— Твоя собака сбрендила! Она меня чуть не цапнула! — но на возмущения Кати никто не обратил внимание.

— После посещения дома Романы, весь мир сошёл с ума, а привести его в порядок — теперь наша забота, — спокойно ответил он. — Зачем ты пришла?

— Хотела узнать, пойдёшь ли ты сегодня к ведьме? — она игриво обняла парня за плечи, лукаво заглядывая в глаза, но он аккуратно снял с себя её руки.

— Что тебе наговорил про меня Санька? — в глазах девушки виделось желание узнать ответ на свой вопрос, в то же время она боялась ответа.

— Ничего не наговорил, — с серьёзным выражением лица отмахнулся Вадим. — Мне достаточно было посмотреть на тебя в доме Романы, чтобы догадаться обо всём.

— И ты больше не хочешь меня обнять? — Катя капризно надула губки, заигрывая.

— Нет, — отрезал Вадим, равнодушно отвернувшись от подруги.

— Ах, какая проницательность! Подумать только! А я-то и не знала, что ты умеешь читать мысли. И что теперь?

— Ещё не знаю.

— Может, мне вообще уйти? — Катя выжидающе прожигала дырки в Спиридонове взглядом.

— Как хочешь, — Вадим посмотрел ей в глаза, словно вместо неё было пустое место, и девушке стало не по себе, он раньше не позволял себе быть с ней таким безразличным.

— Вечером встретимся? — на её вопрос Вадим неопределённо махнул рукой, выпроваживая.

— Да, — ответил невпопад.

Катя была крайне уязвлена сложившимися обстоятельствами, но вышла из дома своего друга с достоинством. Она не стала плакать при нём и по дороге домой, но слёзы душили горло. Слёзы обиды и унижения. Едва сдерживая, вырывающиеся из груди рыдания, бежала домой.

"Он тебя всё-таки любит", — разочарованно произнёс мужской голос в её голове.

— Нет, не любит, — сквозь слёзы проговорила она.

"Иначе он не вёл бы себя так глупо", — старался успокоить дурацкий голос неизвестного мужчины, будь он даже чёртом.

— Мне надо быть рядом с друзьями, — возразила Катя, сама не веря в то, что говорит.

"Ну, какие они тебе друзья? Они бросили тебя. Даже Саня отвернулся!"

— Это неправда! Неправда! — уже в голос кричала она.

"Это — правда, да ты и сама это знаешь. Он не хочет видеть тебя!"

— Неправда, — без сил опустившись на колени у подножия огромного дерева, она рыдала, а рядом никого не оказалось, чтобы успокоить и приласкать.

"И сейчас с тобой никого нет", — издевательски вещал голос все настойчивей. — "Твои друзья считают тебя дрянью. Саня считает тебя шлюхой. Ведь ты к нему сама чуть не залезла в штаны".

— Заткнись! — отмахивалась она.

"Тебе стыдно? Не стыдись. Это нормально — девочку всегда тянет к мальчикам", — насмешливо и несмело попробовал возразить голос.

— Все ещё пожалеют, что забыли обо мне! — растирала она слёзы по щекам, смешивая их с макияжем, отчего под глазами нарисовались чёрные круги.

"Правильно! Задай им!" — подзуживали из собственной головы.

— Ты тоже думаешь, что я ни на что не гожусь?

"Нет, дорогая", — ворковал голос. — "Ты самая смелая девушка на свете. Просто они почему-то злы на тебя. Нет предположений, почему?"

— Я им не позволю так к себе относиться!

"А что ты можешь?"

— Что я могу?.. Что я могу?.. Сама не знаю, но придумаю.

"Давай придумаем вместе, если не против, конечно".

Голос в голове мурлыкал и навевал смелость, провоцировал девушку, словно обнимая своим звуком. Саня из окна своей комнаты, смотрел на Катю, проходившую мимо, и не узнавал её. Казалось, что девичьи плечи кто-то обнимает и она, отдаваясь ЕМУ, невидимому, подставляла лицо, тело, как совсем недавно Сане. Невидимая ладонь ласкает её волосы, гладит по щеке, проводит по плечам... Было видно, как она сама, закрывая веки, идёт навстречу невидимой ладони... Никто так не ласкал её, никто не относился так... Как приятно...

— Ты хочешь мне помочь? Что тебе с того будет?

"Хорошая девочка. Всё сразу поняла. Мы станем одним целым. Тебе понравится".

— Какой тебе от меня прок?

"Ты думала, что я просто твой Страх? Не-ет, милая. Я тот, кого каждый видит в своем зеркале. Я — самое великое зло в мире. То, что вы называете нечистой силой — Демонами!" — сказано было гордо.

— Так я что, с чёртом разговариваю? Вот номер! — стало смешно, что она чуть не отдалась рогатому, но при этом как-то брезгливо, скривилась.

"Зачем так грубо? Я — один из Высших Демонов Братства и ты мне поможешь", — усмешка пропала, по оттенку голоса было понятно, что это не просьба, а приказ.

— И что же я должна сделать? — шутить расхотелось.

"Для начала ты должна пойти с друзьями в дом к Романе".

— Да ни за что! Ты за кого меня принимаешь?

"Только за умную и замечательную девочку".

Катя вздохнула и с шумом выдохнула. Демон будто видел, как она решается подчиниться ему. Ждал он не долго. Минуты через три-четыре Катя заулыбалась: ей понравилось то, что она станет действовать не одна, а с демоном. Ни у кого из друзей не было знакомого демона! Классно! Но ей придётся идти к ведьме... Ну, ничего, демон поможет. Он спасет её, если понадобится. Так недолго размышляя, она согласно мотнула головой.

"Вот и прекрасно! Я доволен нашим согласием. А теперь, иди к друзьям", — голос вновь исчез из головы.

В десять часов вечера трое друзей по ужасной привычке собрались у парапета. Около пятнадцати минут они ждали Катю, но она не приходила. То Саня, то Вадим, то Христя посматривали в сторону Катиного дома. Ждали, что откроется калитка, она выйдет, но калитка не открывалась. На самом деле, Катя прошла задними дворами, выйдя совсем с другой стороны, откуда её никто не ждал.

Вадим почувствовал, будто чьи-то глаза буравят его со спины, и оглянулся — к ним приближалась улыбающаяся Катя. Она, словно на крыльях, летела. Все очень удивились: ведь не хотела же идти к Романе, всячески упиралась, а сейчас подходит с ослепительной улыбкой, обнимает одной рукой за плечи Вадима, целует в щёку.

— Ну что, не ожидали меня увидеть? — Катя обвела друзей взглядом победительницы. — Х-ха! Я иду с вами!

— Ты ведь вроде бы... — Вадим не успел договорить, как его перебили:

— Ты, дорогуша, не говорил бы ерунды. Сам-то собрался идти один, прихватив эту чувырлу, — скривя губы, презрительно кивнула головой в сторону Христи.

— Что с тобой, Катюша? — пыталась успокоить, начинавшую свирепеть, подругу, Христя.

Но та и не собиралась, вроде бы, успокаиваться, только вдруг её как-то странно перекосило, и она снова заулыбалась со злобной горечью в глазах. Все видели, насколько ей плохо, но никто не подошёл утешить, пожалеть, отчего свирепость разгоралась, словно в неё подлили бензина. Чего все ждали? Что она превратится в чудовище?

— Не стоит волноваться за меня, подруга. У меня всё в порядке. А вы меня с собой взять не желаете? — Катя со всей силы старалась сдерживать бушующие в глубине души порывы сделать какую-нибудь гадость, понимая, что этим осложнит обстановку.

— Тебя никто не прогонял, — спокойно проговорил Вадим. — Нам пора идти, — он поднялся с парапета.

Рядом с ним встали Христя и Саня. Катя обвела их взглядом, безмолвно зашагала за ними. Всю дорогу она думала о голосе в голове, который, хвала Богам, сейчас молчал, иначе она сошла бы с ума, потому, как идти в темноте, да ещё и болтая с кем-то, кто лезет в твоё тело... Уф! Никогда ещё не было так противно от отношений с парнями. Какого лешего полезла к Саньке целоваться? И этот, чёрт болтливый ласками доставал. Чего они все лезут?

Подойдя к дому, ребята не ожидали, что дверь сама откроется, словно Романа ожидала их. Четвёрка вошла в дом, и дверь, так же сама, захлопнулась за ними. Темнота неприятно укутала, словно одеялом, со всех сторон. Вадим чиркнул спичкой, поднеся пламя к новой свече. Фитиль принял приглашение и слабый огонек неровно качнулся, зашипев; заколыхалось на нём пламя, слабо освещая темные углы.

— Я ждала вас, — проговорил обрадованный голос ведьмы, привидение облетело над их головами, — но вы пришли не одни! Кто-то привёл врага! — она снова облетела над головами и остановилась над Катей. — Это ты привела врага! — закричала Романа, тыча в неё пальцем.

— Не правда! — растерянно оправдывалась девушка.

— Ты пришла со злом! Я слишком хорошо это чувствую! — Романа отлетела и принялась парить над головами Христи, Сани и Вадима. — Она предала и вас, и меня!

Все смотрели на Катю. Все ждали, что она развеет страшные слова Романы, но Катя не спешила. Осматривая всех по отдельности, она закричала:

— Подлая ведьма! Она хочет оболгать меня! — оправдываясь, кричала девушка.

— А мне не кажется, что Романа лжёт, — спокойно проговорил Вадим.

— Ты не имеешь право принимать её сторону! Она не может всё знать!

— Ты ошибаешься, девочка, — возразила Романа, — я знаю многое. Твои друзья видят только тебя, а я вижу то, что прячет твоя душа: она почернела. Это может значить только одно — тебя обуревает демон.

— Ты сама — демон! — зло огрызнулась Катя.

— Нет, — твёрдо сказал Вадим. — Романа не лжёт. Если она говорит, значит, так и есть.

— Ах, так! — кричала Катя, постепенно нежный девичий голос плавно переходил в звериное рычание. Лицо перекосил жуткий оскал, похожий на улыбку. — Ты, жалкое привидение, хочешь потягаться со мной? — грохотал рык на весь дом.

У ребят вытянулись лица. И было от чего! Одна только Романа откуда-то знала, что Катя одержима демоном. Все, кроме неё замерли от неожиданности. Никто, кроме Романы, не понимал, что происходит с девушкой, но привидение не спешило открывать карты, настаивая на своём.

— Я же говорила, что между вами враг. Вот он и проявил себя. Демон выбрал самого слабого из вас.

Пока она говорила, Катя изменилась в лице. Теперь её трудно было узнать. Лицо перекосило, большие карие глаза сузились в издевательской улыбке, если можно было назвать подобный оскал улыбкой. Из хорошенькой девушки она превратилась в мрачную карикатуру.

— Ты много говоришь! — грубо оборвала рыком Катя... или то, что от неё осталось, кроме образа. — Ты одна не сможешь со мной справиться. Я — велик! Эти сосунки не подмога тебе, а обуза. Ха-ха-ха!

Девушка кривлялась, как марионетка на веревочках, но голос, которым она говорила, был страшен! Громом разливался по небольшому дому. Романа отлетела вверх, опустившись за спины трёх друзей. Потом подлетела ближе и остановилась за Христей.

— Я же говорила, что ты самый главный талисман.

— Эта соплячка? Она тебе не поможет!

— Надо что-нибудь придумать, — прошептал Саня Вадиму и Христе.

— Я и так думаю, — прошипел в ответ Вадим.

Христя неожиданно для себя вышла вперёд. Она была смущена собственной решимостью, подошла почти вплотную к Кате. Демон, ещё в образе хорошенькой девушки, внезапно замолчал, выразив крайнее удивление. Христя с нежной улыбкой протянула к подруге руку, но та отпрянула к стене. Оба юноши и привидение замерли в ожидании: что произойдёт дальше? Христя совсем не страшилась её... его в образе подруги, подходя ближе и ближе.

— Ты боишься, Катя? — Христя провела ладонью по щеке подруги и на том месте, которого она коснулась, появился свежий ожог, но она смело смотрела на подругу. — Катя, это ведь ещё ты? Ты должна бороться. Не сдавайся ему!

— Она уже не может бороться со мной, — злобно хрипел голос, манипулируя губами Кати.

— Не слушай его, — еле слышно вещала Христя. — Будь сильной.

— Я и так сильный! — свирепо зарычал голос, а тонкая девичья рука взметнулась в сторону Христи.

— Не слушай его, подружка, — шептала она. — Не слушай его...

-Не-ет, — сипло проговорила Катя, — она не может больше контролировать свой мозг. Она не слышит тебя.

Трое друзей и привидение смотрели, как на глазах изменяется их подруга. Демон всё больше и больше завладевал Катей. Когда она говорила, её хорошенькое личико искажалось до неузнаваемости. Она больше не была их Катей. То, что они видели перед собой, было совсем чужим существом. Злобным. Сила его росла. Энергию неведомой силы почувствовали не только слабое привидение, но и её юные помощники.

— Катя, Катенька, борись с ним, — умоляла Христя, не отходя от подруги.

— Она не может! — ответил чужой голос Катиными губами и искажённое лицо расхохоталось. — Что? Боитесь? — не переставал рокотать.

Тело Кати выгнулось, словно его стянула сильнейшая судорога. Сначала его качнуло в одну сторону, потом изогнуло в другую. Скрутило в нечёткую спираль. Глаза пытались выскочить из орбит, а рот отрыгнул маленькое тёмное пламя.

Никто из ребят раньше не видел ничего подобного. Вадим схватил Христю за рукав и притянул к себе. Девушка послушно отступила назад. Тело Кати продолжало мотать из стороны в сторону, но в то же время оно стояло на месте, как приклеенное.

Лицо изменилось настолько, что уже не напоминало молодую симпатичную девушку. Рот увеличился. Из него выступили огромные желтоватые клыки. Волосы выпали, а остатки торчали клоками на бугристой голове. Конечности мгновенно похудели, став узловатыми с длинными пальцами. Вместо ногтей отросли корявые коричневые когти. Платье такому страшилищу оказалось просто ни к чему. Существо больше не было Катей — перед ними стоял демон во плоти. Кожа девушки, как ненужная оболочка, слезла с него, словно со змеи, чулком и теперь валялась около ног. Без кожи существо осталось в красноватых мышцах, с которых капали капли крови на пол. Человеческая кожа валялась у его ног. Чудище переступило через неё, как через порванную одежду. На открытых мышцах ужасного тела медленно восстанавливалась синюшно-розовая новая шкура, постепенно принимая голубоватый оттенок. Пока ещё нежная на ощупь, но неприятная на вид. Привидение летало за спинами ребят.

— Ну что, хорош ли я теперь? Как фигура? — демон протянул костлявую руку к Христе. — Может, ты сейчас меня погладишь по щеке? Ха! Ха! Ха! — он зашёлся в зычном смехе. Вдруг, смех прекратился. Его красные глаза неподвижно уставились на ребят и Роману. Смотрел. А в животе у него что-то урчало.

— Романа, что нам теперь делать? — тихо спросил Вадим.

— Скоро утро, — ответила она, — оно не выносит солнца.

— До утра ещё есть время, — уже спокойно, с чувством выполненного долга, проговорил демон.

— Господи, какая же она стала страшная! Жуткое существо, — еле вымолвил от страха Саня.

— Я — не существо, — метнулась к нему клыкастая голова, остановившись в сантиметре от кончика носа юноши. — Я — один из Высших демонов. Демонов Братства. И мы ещё встретимся.

Саня инстинктивно отшатнулся от него. Демон окинул их пламенным взглядом затем с треском испарился. Вадим, Христя и Саня стояли несколько минут в оцепенении, глядя на то место, где только что умерла Катя, до неузнаваемости изменившись и превратившись в самое отвратительное существо, когда-нибудь созданное Богом. Там, где стоял демон, осталось только прожжённый круг из обугленной кожи. По избушке разносился противный запах палёного мяса.

— Что нам дальше делать, Романа? — снова спросил Вадим.

Привидение перелетело из-за спин ребят и предстало перед ними. Оно висело в воздухе, слегка покачиваясь. Казалось, Романа пыталась думать прозрачной головой в легкомысленной шляпке, украшенной лентами.

— Сейчас вам нужно отдохнуть. Я не думала, что с вашей подругой произойдёт подобное... так быстро.

— А как мы объясним матери, что Кати больше нет? — Вадим не сводил с ведьмы глаз.

— Ничего не объясняйте. Скажите, что не видели с кем она ушла.

— Её мать с ума сойдёт, — подтвердил Саня.

— Единственная ваша надежда на будущее — это Христя. Она своим именем спасёт вас от нечистой силы.

— Каким образом? — не понял Вадим.

— Она зовется "Богом крещёная".

— Я слишком устал за ночь, чтобы что-то понимать, — сказал Саня. — В голове мысли перевернулись.

— Приходите следующей ночью. Только вы должны победить демона.

— Снова встречи с демонами? — вскрикнул Саня, усевшись на табурет.

— Вы сможете одолеть его, — твёрдо повторила Романа и исчезла.

— Никого, кроме нас не осталось, — со слезами в голосе проговорила Христя. — Только Катина кожа лежит на полу, — она присела возле обгоревших останков и заплакала. Вадим опустился рядом с ней на корточки, обняв за плечи.

— Мы ей ничем не поможем, Христенька. Пошли, — Христя удалялась, ведомая другом, от дома, где погибла их подруга.

Сане не понравилось, что Вадим обнял Христю, но он ничего не сказал. Промолчал и отправился, молча, за ними. Мог бы сам подойти к Христине, успокоить, но не подошёл. Кто в этом был виноват? Он не захотел отвечать на свой же вопрос. Все очевидно. Плёлся следом за друзьями, стараясь не высказать им всю горечь, накопившуюся в его душе, от их близости. Хотелось надавать по физиономии, но кому? Себе или Вадиму? Себе за то, что не сохранил отношения с Христей, а другу за то, что тот оказался случайно на его месте. Сложность заключалась в одном: по своей физиономии он мог бы надавать, но не было желания лупить самого себя, а Вадим сам не позволит принять вред для лица от друга.

Глава 7.

По деревне поползли слухи, что пропала соседская девочка. Мать Кати позвонила участковому. Тот за голову схватился — за последние десять лет ничего подобного не случалось. Прочёсывать окраины деревни вышли всем народом, но всё тщетно — девочку так не нашли. Мужчины исходили лески вблизи деревни, а самые отчаянные ныряли в озеро, аккурат, под склоном ведьминого дома, обыскивая дно. В самый последний момент они решили зайти в заброшенный дом Романы. Долго топтались перед ним, не решаясь войти. Участковый смело открыл дверь. Там, в углу, они увидели, лежащую на полу, снятую заживо, обгорелую кожу Кати. Участковый потер лоб, растерянно поправил фуражку. Увиденное ошеломило его.

— Господи, что здесь случилось? — едва слышно пошептал он, не отводя испуганного взгляда от страшного зрелища.

Для опознания, того, что осталось от Кати, привезли её мать. Едва она увидела снятую кожу дочери на полу, ей сделалось плохо с сердцем, и она упала в обморок. Тот час к ней подбежала фельдшер, после поднесённой ватки с нашатырём, та открыла глаза и завыла в голос. Участковый Никита Викчук, вернувшись в участок, связался с районом, вызвав подкрепление.

— Здесь маньяк! — кричал он в трубку. — Он живьём кожу снимает, товарищ капитан!

— Чем вы там занимаетесь? — не понимал капитан. — Что произошло? Вы можете объяснить подробнее?

— У нас есть дом. Все его называют "домом ведьмы". Там мы сегодня и нашли кожу пропавшей выпускницы Екатерины Соминой. Нам самим не справимся. Нужны криминалисты и всё остальное.

— Чёрт знает что у вас творится! Ну, ладно, мы скоро приедем, — пообещал капитан и положил трубку.

— Когда они приедут? А? — он посмотрел на шофера, сержанта Прохорова, но тот только пожал плечами. — И я не знаю. Лучше бы поскорее.

"Подмога" приехала нескоро — на следующее утро, точнее, ближе к обеду. Первым в кабинет к участковому зашёл капитан Веретнов, за ним трое из оперативного отдела и два криминалиста.

— Ну что, хватит тебе такой армии? — спросил он, усаживаясь на стул у письменного стола.

— Хватить-то хватит, но лучше бы вы приехали вчера, товарищ капитан.

— А что, сегодня уже поздно?

— Не знаю. Надо сходить туда, посмотреть. Может и кожа пропала.

— Куда пропала? — не понял капитан.

— Да что я вам всё на словах рассказываю! Пойдёмте, сами посмотрите. Кошмар там, товарищ капитан.

— Тогда пошли смотреть твой кошмар, лейтенант, — он поднялся со стула и направился к двери за ним вышли опера и криминалисты. Последним вышел из кабинета лейтенант Викчук.

Все расселись в "Уаз"ик участкового и "Волгу" капитана. Процессия направилась к дому Романы. Что они хотели там увидеть? Что там вообще можно разглядеть? Валяющуюся кожу молоденькой девочки?

— Странное место, — отметил капитан, неуютно озираясь вокруг дома из машины. — Даже днём странные ощущения.

Когда подъехали к дому, Веретнов снова заметил, что он на самом деле странный. Лейтенант Викчук открыл дверь. Не смотря на то, что летнее солнце светило во всю мощь, внутри царил полумрак и прохлада, но различить предметы можно было отчетливо.

Капитан бегло осмотрел комнату, что-то в ней ему не понравилась.

"Только полный идиот мог прийти сюда по своей воле", — подумалось Веретнову.

— Ну, где ваша кожа? — капитан пристально посмотрел на лейтенанта, тот только показал на место в паре метров от капитана.

Капитан Веретнов не просто решил посмотреть на неё, но подошёл и наклонился. Лейтенант не видел, как у начальника от увиденного медленно вылезали глаза из орбит.

— Это... Кто... это её?.. Почему не нашли?..

— Мы тоже не знаем, — пролепетал лейтенант, — но тут крутились одноклассники Екатерины. Может, они что-нибудь знают?

— И что ты здесь делаешь? Иди. Иди, опрашивай! — Веретнов сделал ленинский жест, показывая, куда надо идти лейтенанту.

— Вы остаетесь здесь?

— Скорей всего, нет, — ответил капитан, глядя, как криминалисты разложили кожу бедной девушки, что-то над ней колдовали, потом, обследовав окрестности, принялись собирать свои чемоданчики. — Нам больше здесь нечего делать.

Он потёр ладони, направляясь к выходу. Лейтенант вместе с ним подошел к "Волге".

— Я такого никогда не видел, — признался капитан Веретнов.

— Я тоже.

— Где живут друзья девушки?

— Они ходили постоянной четвёркой. Их и навестим.

Лейтенант кивнул, оба сели в машину, направившись в деревню.

Ночь...

Без звёзд...

Луна разглядывала поверхность Земли на правах спутницы в галактике, ярко освещая озеро под косогором ведьминого дома. Тёмная лодка медленно и неслышно скользила по воде. Мелкая рябь от слабого ветерка, едва колыхала поверхность озера. В лодке стоял человек в чёрном длинном плаще с капюшоном и осторожно правил одним длинным веслом.

Он уверенно вёл лодку к берегу.

Вокруг было тихо и спокойно.

Лодка ловко причалила, человек в тёмном плаще сошёл на берег, поросший рогозом. Оглядываясь по сторонам, как вор, медленно направился к дому на пригорке. Открыл дверь, удивительно, но она подалась со скрипом. Человек направился к этажерке с книгами. Взял с полки одну книгу, принялся быстро листать, остановился, найдя нужную страницу, начал внимательно читать страницу за страницей. Вдруг остановился и насторожился, будто услышал что-то, положил книгу на стол и слился с темнотой в углу.

В доме появился ещё один тёмный человек, тоже отправился к этажерке и так же стал что-то искать на ней. Не найдя ничего нужного, он в ярости сбросил все книги на пол. Взглядом он прошёлся по комнате, но ничего не увидев, удалился, хлопнув дверью.

Человек в плаще вышел из своего убежища и, снова подойдя к столу, принялся читать. Он прочитал, то, что было нужно, и поставил книгу обратно, где взял — на полку. Теперь на полке стояла только одна книга, поднимать упавшие не было времени.

Не спеша, вышел из дома, добрался до берега и сел в лодку. Лодка уходила привычным курсом обратно.

Вадим проснулся в холодном поту. Ему казалось, что он видел не сон, а все это происходит наяву и он наблюдатель. Юноша снова откинулся на подушку и снова закрыл глаза, но ему не спалось.

"Приснится же такое!" — подумал он, накрывшись с головой одеялом, свернулся на боку, пытаясь заснуть.

А сон не приходил. Вадим продолжал лежать, пока не сморило.

...Чёрный человек сошёл из лодки на другом берегу озера, пробрался через высокие густые кусты, согнувшись в три погибели, скрылся в шалаше. Зажёг свечу, взял бумагу, принимаясь что-то быстро писать карандашом. Капюшон скрывал его лицо. Писал он быстро, будто за ним гнались или собирались догнать.

Тот, кто приходил в дом за ним следом, приближался к шалашу быстрыми шагами. Человек в плаще поднял голову, его карандаш завис над листком бумаги. Он прислушался, как тогда, в доме, снова начал быстро писать. Карандаш почти летал.

Шаги становились слышнее.

То, что он хотел написать, он написал. Шаги слышались все ближе и ближе. Человек в чёрном плаще перестал писать и положил лист в дальний угол шалаша. Сам же встал на изготовке. Кто-то остановился у входа в шалаш. Больше он не услышал ни звука. Хозяин тоже ждал гостя у входа, но внутри. Молчание оглушало тёмные кусты. Человек, стоявший за порогом, не предпринимал никаких действий.

Бездействие продолжалось минут десять. Они резко двинулись друг на друга, выдернув из-под плащей мечи... Ещё немного и оба упали, пронзённые, возле шалаша. С лица одного из них слетел капюшон. Это был... Вадим!

Юноша резко подскочил, судорожно принялся себя ощупывать — живой. То, что он увидел, оказалось просто сном. Грёзами. Когда он открыл глаза, возле него на стуле сидела встревоженная Христя.

— Что с тобой? Ты весь мокрый.

— Будешь тут мокрый! Хорошо, что в постель не налил! Мне сон приснился, но он как будто и сном-то не был. Будто все наяву было. Понимаешь?

Подруга не понимала его.

— Христя, мне приснилось, что по нашему озеру плыла лодка, и из неё сошел на берег человек в длинном чёрном плаще и вошёл в дом Романы. Там он нашёл какую-то книгу и прочитал несколько страниц и, услышав шаги, положил на стол. В дом вошёл ещё один такой же человек в плаще, перевернул все верх дном, но ничего нужного не нашёл и ушёл. Первый, дочитал и ушёл обратно к берегу. Переправился на другую сторону, где у него был шалаш. Но и в этом шалаше его нашли. Два человека в чёрных плащах стояли по обе стороны входа. Потом ринулись со шпагами и закололи друг друга. С одного слетел капюшон, я увидел... себя.

— Во сне ты погиб? — глаза Христи распахнулись в ужасе.

— Да.

— Но ведь это только сон, — успокаивала Христя.

— Не знаю, было ли это на самом деле или это был сон. Как его? Вещий! Мне казалось, что всё происходит на самом деле. Мне так казалось... — он потёр лицо ладонями.

— Пусть это будет только сон, — в страхе прошептала она.

Она отняла от его лица ладони и наклонилась к нему. Вадим почувствовал на своих губах лёгкий поцелуй. Ему давно нравилась Христя и он, сначала робко, а потом крепко обнял и впился в тёплые губы. Девушка не сопротивлялась. Когда он оторвался от таких сладких губ, то их глаза встретились.

— Наверное, это нехорошо?

— Наверное. Ты подруга Сани.

— Что ты обо мне сейчас думаешь?

— То, что надо было давно тебя поцеловать, но... нерешительный с детства. То, что я давно тебя люблю, но не подавал виду. Да и сложилось все иначе...

— Да. Иначе... Иначе, чем мы хотели? — Христя задумалась.

— Ага. Иначе, чем мы хотели... — эхом повторил Вадим. — Мне нужно поговорить с Саней, но я думаю, он нас не поймет. Сочтёт за предательство, впрочем, это так и есть.

— Мне неприятно так думать.

— Мне тоже, — эхом отозвался Вадим, — но Саня должен знать.

— Я с ним сама поговорю. После того, как сходим в ведьмин дом.

— Ты так и не передумала?

— Нам с тобой надо поставить крест на всей этой истории с дьяволами и привидениями.

— Я сейчас больше всего не хочу, чтобы с тобой не случилось что-нибудь нехорошее, — он погладил Христю по щеке.

— Но ведь Романа сказала, что нас спасёт моё имя, так что ничего не случится, — нервно хохотнула девушка.

Вадим посмотрел на неё и провел большим пальцем по влажной нижней губе. Набрал полные легкие воздуха и шумно выдохнул, потом, осмелев, поцеловал ещё раз.

— Хорошо, но обещай, что будешь осторожна.

— Торжественно обещаю, — ответила Христя и засмеялась.

— Она ещё смеётся! И ещё, Саня не должен знать, что между нами произошло, пока не закончится начавшаяся дьявольщина. Согласна?

— Согласна, — Христя уткнулась лбом в грудь Вадиму.

Вадим лежал. Ему было приятно ощущать тяжесть головы девушки на своей груди. Казалось, что они перестали дышать, чтобы не спугнуть то, что произошло минуты назад. Словно они оцепенели надолго, но на самом деле прошло всего-то минут пять-шесть. Наконец, Христя подняла голову и улыбнулась, глядя ему в глаза. Вадим тоже ответил ласковой улыбкой.

— Христенька, ты только будь осторожна. Я не знаю чем смогу тебе помочь, но буду рядом.

— Я же сказала, что буду осторожна, — Христя снова поцеловала его в губы.

— Мне пора подниматься.

Христя сидела на его одеяле. Она встала, а Вадим скинул одеяло, прыжком соскочил на пол и предстал перед девушкой в одних трусах. Христя смущенно хихикнула, отвернувшись. Он быстро натянул трико, они вместе вышли из комнаты.

Мать наладила на столе в кухне всё для обеда.

— Есть-то будете?

— Я ужасно голодный! — ответил сын и повернулся к Христе. — Ты пообедаешь с нами?

— Пахнет вкусно, — повела она носом.

— Ну, садись за стол, — скомандовала мать, Христя с удовольствием подчинилась.

Татьяна поставила ещё одну тарелку на стол, где уже были блюда с варёной картошкой и салатом. На сковороде шипели тефтели. Молодые люди положили себе большие порции, наедаясь досыта, но, не затрагивая темы про произошедшее в спальне. Они нарочно не говорили на столь щекотливую тему. К концу обеда в доме появился встревоженный Саня.

— Вся деревня на ушах стоит, а они спокойно поедают картошку!

— Я знаю, — спокойно проговорил Вадим, пережевывая. — Мы не виноваты в смерти Кати.

— Ко мне приезжали из полиции! Что будет дальше? — тревожно уставился на Вадима, усевшись на свободную табуретку.

— Что ты ответил?

— Ничего. Меня с ней не было, — Вадим спокойно отправил ложку в рот.

— Правильно.

— Но мне неприятно, что так получилось, — поморщился Саня.

— Так-то оно так. И мне неприятно, — Вадим отставил пустую тарелку. — Мы ничего не могли сделать.

— Сегодня снова туда?

— Снова, — твёрдо ответил Вадим. — Ты с нами?

— Надо положить этому злу конец, — вставила Христя, пристально глядя на друга.

— А что можешь сделать ты? — спросил он у Христи. — Как ты собираешься сражаться с великим злом? Будешь кричать, что тебя зовут "Христя", а демоны от твоего крика оглохнут?

— Я сделаю всё, что в моих силах, Саня. Никто не может знать своих сил, пока не пришла пора их применить.

— Ишь, как заговорила! — скривился он. — Прямо, как по писаному.

По глазам девушки Вадим заметил, что она обиделась, стараясь виду не подавать. Её обиду заметил и Саня, сделал попытку загладить свою вину, да получилось как-то коряво.

— Ну, не дуйся.

— Я не дуюсь, — ответила Христя, расправив плечи. — Мне не за что на тебя обижаться. Ты просто не понимаешь, что я могу многое. Пока не знаю, как и что, но в это верю. Верю Романе и тому, что она так сказала.

— И не думаешь о своей слабости?

— Сейчас думаю, но уверена, что потом о ней забуду, — парировала она.

— Прекрати! — не выдержал Вадим. Он не мог слушать, как его друг старается сломить дух Христи. — Не отвечай ему больше!

— Почему ты ей приказываешь? А-а, у вас что-то произошло? — он недобро прищурился, словно хотел разглядеть их насквозь.

— Ничего не произошло, просто ты не должен так разговаривать с ней, — продолжал заступаться Вадим.

Христя поднялась со своего стула и, не прощаясь, вышла из дома. Оба юноши посмотрели ей в след. Обоим было досадно. Сане, что его девушка встала на сторону Вадима. Вадиму, что у него не получилось как следует защитить её.

Оба парня сидели и молчали, отвернувшись друг от друга. Вошла мать Вадима. Она поняла, что между друзьями что-то случилось, но спрашивать не стала, снова вышла во двор. Молчание затянулось.

— Ты зря её обидел, — заметил Вадим

— Ничего с ней не случится, — буркнул Саня.

— Не случится? А вспомни, она первая подошла к Кате, когда та начала изменяться, и не думай, что не испугалась. Я уверен, что ей было не просто страшно, аж коленки дрожали от ужаса.

— Глупость не купишь — с ней рождаются, — съязвил Саня.

— Дурак. Что ты имеешь против Христи?

— Я? Ничего. Знаешь, друг, она мне до смерти надоела своей праведностью. Всё, что она говорит, сбывается. Я тоже хочу быть правым! — дико сверкнул глазами.

— Здесь ты прав. Глупость не купишь, — согласился Вадим, но в голове у него пронеслось, что Саня не любит Христю, а, может, и не любил никогда. — Глупость не купишь, — на автомате повторил он, — вот видишь, тебе улыбнулась удача.

— Ты точно пойдёшь? — Саня поднялся, постоял возле стола.

— Точно.

— Я не хочу, чтобы Христя шла с тобой одна.

— Почему?

— Слюнявой девчонке там не место, — он старался говорить гадости, от которых ему самому становилось мерзко, а остановиться не получалось.

— Это раньше она была "слюнявой девчонкой", а сейчас, возможно, она единственная, кто нам поможет. Что изменилось?

— Я её больше не люблю, — взгляд Сани стал колючим. — Она скучная зануда.

— Мне так не показалось, не наговаривай на девчонку.

— Да, — махнул рукой Саня, — если она тебе нравится, могу отдать.

— Что она тебе сделала? — ладони сами сжались в кулаки до белых костяшек. — Спокойная, смешливая.

— Вот это спокойствие мне во где, — он провел ребром ладони по горлу.

— Какую же тебе надо?

— Вот твоя Катька была что надо! А Христя? Надо ж было с кем-то проводить время.

Вадим со злостью смотрел на, уже бывшего, друга. Как ему хотелось ударить по самодовольной физиономии, но он сдержался. Ничего не решишь кулаками, тем более сейчас, когда он нужен у Романы.

— Я тебя совсем не знал, оказывается.

— Да не переживай ты так, — Саня похлопал Вадима по плечу, — встретимся около дома ведьмы, — он молча направился к входной двери, закрыв её за собой.

— Я Христю тебе не отдам, — пообещал себе Вадим.

Глава 8.

Было почти десять часов вечера, когда Вадим вышел за ворота своего дома. Идя по пустой улице, он никак не мог унять злость. Она копошилась у него в мозгу противным тараканом. Смахнул пальцами какую-то высокую тонкую травину, порвав на несколько частей, в сердцах выбросил. Так ему хотелось порвать Саню. На много частей. Только где-то краешком ума понималось, что идти с таким настроением к Романе глупо.

Вадим старался привести нервы в порядок, но удавалось с трудом. Он твердил себе, что надо успокоиться. Надо успокоиться.

"Катя ему нравилась! Скотина!" — закрыв глаза, снова сделал попытку успокоиться, глубоко вздохнув. Не помогло.

Когда Вадим оказался у дома Романы, его уже ждали Христя и Саня. Саня улыбался, словно и не было разговора у Спиридонова на кухне.

— Подзадержался ты, однако, — язвительно заметил Саня.

— Давно ждёте?

— Нет, — спокойно ответила Христя, не обращая внимание на подначки друга, — мы только что пришли.

— Раз все в сборе, можно заходить, — Вадим решил войти первым, а за ним Саня и Христя.

Он взялся за ручку двери, она знакомо заскрипела. Теперь ему показалось, что она так здоровается с ними. За порогом их уже поджидала Романа, напряжённо плавая над полом.

— Хорошо, что пришли, — озабоченно произнесла она. — Сегодня будет жаркая ночь.

— В каком смысле? — решил уточнить Саня.

— В прямом. Вы же не просто так приходите ко мне чаю попить. Вам надо победить демона.

— Ну, это мы знаем, — парировал он. — Хотя, чаем нас тут никто не угощал.

— Он скоро должен появиться, — привидение прислушалось, не обращая внимание на слова юноши. — Пока не слышно его приближения.

— Вы чувствуете демона? — спросил Вадим.

Романа перевела на него сосредоточенный прозрачный взгляд. Прислушивалась к всплескам энергии из вне.

— За всю мою долгую жизнь, от меня никто не слышал и не видел ничего плохого. Я помогала в меру моих способностей, но зло и черноту энергетического мира ощущать могу прекрасно.

— Романа, мне сегодня приснился странный сон...

— Закрой глаза и мысленно рассказывай свой сон, — предусмотрительно предложила она.

Вадим закрыл глаза, Романа, обладавшая телепатией, стала смотреть его, как картинки комиксов. Когда он открыл глаза, привидение тяжело вздохнуло.

— Что вы можете сказать?

— Могу сказать, что ты видишь вещие сны, мальчик.

На что Вадим поднял брови от удивления. Христя сделала испуганные глаза. Больше привидение не произнесло ни слова по поводу странного сна.

— Что еще за сон такой вещий, который я не знаю? — заинтересовался Саня.

— Саня, это же мой сон, — уклончиво ответил Вадим, — а, я не хочу, чтобы его знали все.

— Какие тайны!

— Знай, что это вещий сон, который может исполниться и сегодня, и в любое другое время, — проговорила Романа, не обращая внимания на колкости Сани. — Будь осторожен.

— Если что, поможешь мне? — спросил он у Христи.

Девушка согласно кивнула. Саня удивлённо посмотрел на бывшую подругу.

— Ты что-то знаешь, чего я не знаю?

— Да, знаю, что Вадим видел во сне, — смутилась Христя. — Он рассказал мне его ещё до обеда, когда мы разговаривали в его комнате.

— А что вы ещё делали в его комнате? — глаза нехорошо сверкнули ревностью.

— Перестань гнать пошлость! — прошипел Вадим.

— А кто вас знает?

— Заткни свой фонтан красноречия! — снова прошипел он. — Мы здесь по другому поводу.

— Перестаньте, мальчики! — снова шикнула на них Христя.

— Заткнись! Тебя никто не спрашивает! — грубо осёк её Саня.

Глаза девушки сделались круглыми от грубости. Она хотела что-то сказать, но Вадим остановил жестом.

— Ты помнишь свой сон? — внезапно спросила Романа и тревожно посмотрела на юношу.

Тот только согласно мотнул головой и посмотрел на Саню, опасаясь, чтобы тот ни о чём не догадался.

— Может быть, мне всё-таки расскажут, в чём дело? — нервы блондина не выдерживали подобного недоверия.

— Потом. Не кипятись.

— Ха! — хлопнул Саня себя по бокам. — Прекрасно! Все всё знают что-то, чего я не знаю, и не хотят мне говорить!

Ветерок пронёсся возле них. По их телам прошла лёгкая дрожь. Живые в комнате кожей почувствовали, что появился кто-то невидимый и опасный.

— Ну что, соскучились без меня? — зычно проговорил издевательский голос.

Туманная пелена повисла в комнате. Медленно начал проявляться силуэт, взрыв черного огня на мгновенье озарил вспышкой мрачную комнату и перед ними предстал демон, но он уже не прятался за человеческое обличие. Он появился в своем виде: страшный, уродливый, в полной боевой трансформации с распахнутыми огромными кожистыми крыльями.

Вадиму, ни с того, ни с сего, стало смешно, он чему-то глупо заулыбался. Демон увидел весёлость молодого человека, придя в ярость, но тут же постарался унять эмоции.

— Что вас так рассмешило? — как можно грозней прошипел он.

— Это нервное, — уклончиво ответил Вадим.

Привидение Романа летало справа от ребят. Оно очень тревожилось за них, но сделать ничего не могло. Против демона она не пойдет — не справиться. Саня сделал попытку броситься на демона, но Вадим его не пускал.

— С ума спятил, что ли? Не подходи к нему!

— Ты не понимаешь, он нам поможет больше, чем дряхлое привидение!

— Нет! — закричала Христя. — Не ходи к нему, Санечка!

— Отстань, дура!

— Правильно, дружок! — ободрял юношу демон, стараясь переманить на свою сторону. — Иди ко мне. Что могут дать тебе ничтожества, с которыми ты сюда пришёл?

— Не слушай его, Саня, — просила Христя. — Вспомни Катю!

— Катю? Она была просто шлюхой! — взревел Саня.

— Не говори так! Ты так не думаешь! — кричала Христя. — Не думаешь!

— А ты попробуй не пустить меня, Христенька, — противным издевательским голосом говорил с ними их бывший друг, становясь подобием чего-то страшного.

Христя не знала, что предпринять, останавливая его на пути к демону, смело старалась встать между ними, чтобы загородить его своим хилым телом от пришельца.

— Не слушай их, сынок, — вещал демон, протягивая ладонь. — Дай мне руку... Дай, не бойся... Я тебя спасу от бренного мира.

— Не давай ему руки! — настойчиво просила Христя.

— Дай... дай мне руку... иди ко мне, я унесу тебя в дивную страну, — не унимался демон, а Саня теперь стоял между ребятами и нечистой силой.

— Нет, — просила девушка. — Нет... нет.

Саня, как загипнотизированный, смотрел демону в глаза. Медленно поднял руку. Медленно начал протягивать её ему.

— Не надо, друг, — подал голос Вадим.

Он стоял в оцепенении до тех пор, пока Саня не сделал первый шаг к нечистому, но друг не слышал его голоса, направляясь медленно и верно к демону, словно боялся, что его захотят остановить снова. Вадим схватил Саню за рукав, потянув к себе.

— Зачем ты меня остановил? — гневно закричал он. — Что вам от меня нужно?

От крика у него выступили на шее синие змеи толстых вен. Саня стоял злой. Его трясло от этой злости. Сейчас он ненавидел всех вокруг.

— Я обращу тебя в пыль! — громыхал демон.

— Не слушай его, — повторяла девушка. — Пожалуйста.

— Отстаньте от меня! — вырывался Саня. — Я иду, — он посмотрел в глаза демона, тот только довольно ухмылялся, впрочем, другой улыбки у него не было.

— Нам нужно пережить сегодняшнюю ночь, — напомнила Романа.

Саня тем временем приближался к порождению Ада, только почему-то очень медленно, словно его держали. Демон протягивал юноше костлявую руку.

— Нет! — закричал Вадим и, схватив друга за рукав, силой вновь притянул к себе.

Саня от неожиданности упал на пол.

— Не смей мне мешать! — рычал демон. — Ты не можешь со мной справиться!

— Я уже тебе помешал! — огрызался Вадим, всё ещё держа друга за одежду.

Демон негодовал, из уродливого рта изрыгалось, пока небольшое, чёрное пламя. Он стоял на месте, но старался взглядом поспеть везде.

— Это ты во всем виновата! — рычал он на Роману — Ты во всем виновата! Я бы давно с ними расправился, но ты, ты постоянно мне мешаешь! Много лет.

— Если ты так расстроен, то значит, я всё делаю правильно, — парировала Романа.

— Дряхлое вредное привидение! — от злости демон увеличивался в размерах. — Ты не справишься со мной. Никто не справится! — он становился выше и выше; создавалось впечатление, что крыша старого дома поднимается, чтобы впустить демона.

Саня порывался встать рядом с ним, но Вадим крепко держал его. Тот пытался вырваться, злился, начиная рычать.

— Ваш друг нам не помощник, — огорченно сказала Романа. — Ты видишь, превращается в зверя, похожего на это чучело, — она показала на демона.

— И мы бессильны? — Вадим отпустил Саню.

— Абсолютно, — грустно опустило руки привидение.

На шее и спине юноши вдруг начала рваться рубашка. Позвоночник становился похожим на расческу. Глаза слегка вылезли из орбит, а руки вытянулись, вместо ногтей выросли когти. Саню мотало из стороны в сторону. Он извивался, как недавно Катя Сомова, стоя на одном месте.

— Что это? — у Вадима перехватило горло.

Он уставился в одну точку, туда смотрели и Христя с Романой. Сзади демона проявлялось маленькое туманное пятно, постепенно превращаясь в нечто видимое, но почти не ощущаемое, пока не остановилось в превращении и не начало извиваться на одном месте, как остальные. Это было новое привидение, призванное демоном.

— Не ждали? — радостно приветствовало привидение голосом Кати своих бывших друзей, но, увидев демона, склонилось в почтительном поклоне. — Жду приказаний, хозяин.

— Что так долго? — недовольно укорил демон. — А вот твой друг что-то колеблется... — взгляд был таким, словно парню заглянули в душу.

Хозяин вновь протянул ему костлявую руку, теперь Саня, полный решимости, принял приглашение, и их ладони соединились. Демон с силой притянул к себе то, что осталось от юноши, злобно захохотал, запрокинув голову назад.

— Кажется, вы в меньшинстве?

— Что теперь нам делать? — Вадим и Христя едва переводили дух, глядя на изменившихся друзей и их нынешнего повелителя.

Романа так же не отводила от них взгляда. Она не знала, что предпринять и просто бессильно молчала.

— Почему вы сказали, что нам надо пережить только эту ночь? — рассерженно спросил Вадим.

— Скоро парад планет, — упрямо твердила Романа.

— Что? Когда? — не понял Вадим.

— Парад планет — это, когда все планеты солнечной системы выстраиваются...

— Я знаю, что такое "парад планет", — прервал её Вадим.

— Когда случается это небесное событие, то обостряются все: и злые, и добрые силы. Всё идёт не так, как хотелось бы. Всё катится в тар-тарары! Маги в такие времена рвут и мечут, чтобы сделать либо много хорошего, либо много плохого. Так вот, вам не грозит ничего хорошего, потому что придётся сражаться с демонами, и неизвестно, выживете ли вы или нет, — привидение выдохнуло, так много Романа давно не говорила сразу.

— Значит, наши силы должны увеличиться?

— И их тоже, — уточнила Романа.

— Нам нужно пережить эту ночь, чтобы через некоторое время уничтожить их, — привидение посмотрело в окно: занималась заря. — А вы не боитесь зари? — Романа устремила дерзкий взгляд на демона.

Он тоже рассмотрел в открытом окне начало дня. Блеснув огнём глаз, он проговорил:

— Пришла пора прощаться, согласен, но ты тоже надолго не задержишься в своём доме, — исчез в огне вместе с новыми привидениями.

— Мне тоже пора на покой. Приходите вечером пораньше, — сказала Романа и растворилась лёгким туманом.

"Что же делать?" — от произошедшего сегодня ночью у Вадима разболелась голова. — "Романа просила прийти пораньше, значит, нужно выспаться".

Придя домой, Вадим старался ступать как можно тише, но в темной кухне вдруг включился свет — мама не спала. Она ждала, что сын объяснит ночные похождения, но он не торопился.

— Где ты пропадаешь целыми ночами?

Вадим старался не смотреть матери в глаза. Она ждала ответа, а сын не торопился рассказывать про их прогулки. Прошел к плите и снял крышку со сковороды: тефтели ещё остались! Положил в тарелку, взял вилку и пошел к столу.

— Гуляем, — отмахнулся он, не глядя в глаза матери.

— И ничего не случилось?

— Ровно ничего.

— Тогда посмотри мне в глаза, — потребовала мать.

— Этого-то я и не могу сделать, — ответил сын.

Он налил в большую кружку чай, поставил на стол рядом с тарелкой. Сел на табуретку и принялся спокойно есть, не обращая внимания на мать. Объяснять что-либо не было желания, хотелось просто поесть и молчать, а точнее, поесть молча. Знал, что она не уйдет, ожидая правдивого объяснения. А что он мог объяснить?

— Почему?

— Это непросто рассказать, — он отмахивался от матери, как от мухи.

— А мне кажется, что что-то случилось, но ты мне не говоришь или не хочешь говорить.

— Мама, — он со вздохом поднял глаза на неё, — мама, я не знаю, как тебе всё объяснить, когда и сам плохо понимаю.

Что же нового в глазах сына заметила Татьяна? Усталость, серьёзность, озабоченность, тревогу? Совсем изменился за последние дни. Ей стало его жалко.

"Вон, круги под глазами... осунулся..."

— Ну, ладно, ешь и спать, — не озвучила свои мысли мать.

— Не хочу спать.

— Тогда, — мать основательно села на табурет, — рассказывай. Будем вместе разбираться. Ты не против?

— Давай, — сын удивленно посмотрел на мать. Ему вдруг сделалось легко на душе, словно камень свалился. — С чего начать?

— Что случилось в ночь выпускного бала?

Вадим вздохнул и отложил вилку, собрался с мыслями, постарался мгновенно разложить в голове по полочкам, чтобы как-то связно начать разговор.

— Я, Саня, Христя и Катя отмечали выпускной вместе со всеми. Потом мы начали шутить про дом старой ведьмы. Мы даже не знали, как её имя...

— Чье? — удивилась Татьяна.

— Ведьмы... Мы отправились к заброшенному дому и вошли в него... Это была полностью моя идея. Было довольно жутко, но мы, всё-таки, остались там на всю ночь. Долго разговаривали, тогда она нам не показывалась... Потом мы с Христей были одни там и разговаривали с ней. Романа нам много рассказывала про себя, про своего отца, про Октябрьскую революцию...После второй ночи мы лишились Кати... Там вообще вместо неё появилось чучело. Страшное... демон...

— Так вы видели как погибла Катя?

— Это произошло на наших глазах. Мама, ты ведь сама понимаешь, что, если мы расскажем что-нибудь подобное в полиции, нам просто никто не поверит. А заодно и в психушку упекут. Нам никто не поверит, что хорошенькая девушка превратилась в страшилище! Кто нам поверит, что никто не виноват в её смерти? — он вскочил со стула, нервно прошёлся по кухне, снова сел.

Татьяна потёрла виски кончиками пальцев. От слов сына мир перевернулся с ног на голову. Какие демоны? Какие привидения? Как они разговаривают с детьми? На каком языке? И их дети добровольно ходят туда, стараясь спасти практически жизнь на планете, иначе демоны начнут разносить всё подряд.

— Ну... Да... Я тоже не знаю, что сказать. Подобное примут за полный бред. Это точно, но сегодня приедет следователь из прокуратуры и наведается к нам. Это еще не всё...

— Что еще приключилось? — сердце матери упало куда-то вниз.

— Мы сегодня ночью снова были в доме у Романы...

— Кто такая Романа? — не поняла мать.

— Ну, ведьма. Не перебивай, мам! Там снова было страшилище, но не просто страшилище. Это — сам Высший демон! Возле него летало привидение, которое было когда-то Катей. И это пугало перетащило на свою сторону Саню. Утром он исчез вместе с ними.

— Значит, если я правильно поняла, теперь нет и Сани? Господи, что же делать? — она схватилась за голову.

— Пока ничего.

— А что скажем следователю?

— Снова скажу, что не видел его со вчерашнего дня. Ты ведь знаешь, что больше я им ничего сказать не могу! И ни чего объяснить не смогу. Кто мне поверит? — он посмотрел матери в глаза с полным отчаяньем.

— А с Христей договорились?

— Она скажет тоже самое, — успокоил мать.

— С ума с вами можно сойти, ребята, — мать глянула в окно: к их дому подходили полицейские. — Ну вот, дождались!

Вадим слегка отодвинул штору. Да. Мать всегда права. К ним пришли из прокуратуры. Татьяна казалась напуганной, а сын наоборот, совсем успокоился, расслабился. Он присел на табурет и упёрся ладонями в колени. Собака залаяла, матери пришлось выйти, чтобы проводить непрошенных гостей в дом и предложить стулья. Гости воспользовались и присели. Старый следователь спросил первым:

— Ваша мама сказала нам в прошлый раз, что вы всю ночь гуляли. Не встречали ли вы Екатерину Сомову?

— Видел. Мы всем классом сидели у костра на берегу. Отмечали выпускной, а потом она куда-то ушла, — Вадим смотрел на следователя честными глазами.

Тот записал его показания, попрощавшись, молодой и старый вышли на улицу. Юноша одним прыжком оказался у открытого окна: оба следователя стояли напротив о чём-то разговаривали. Он не мог расслышать, это его немного злило.

— Мне кажется, что пацан врёт, — говорил старый. — Что-то знает, но молчит. Что же он знает? А? — младший пожал плечами на его вопрос. — Вот и я не знаю, — он краем глаза проверил окно: Вадим смотрел и видел их. — Мальчишка смотрит в окно через штору.

— Думаете, девушка нам расскажет?

— Христина? Думаю, что она нам тоже ничего не расскажет, но сходить надо.

Они немного постояли возле дома Вадима и отправились к Христе. Юноша метнулся на кухню и чуть не сбил с ног мать.

— Ты что?

— Они пошли к Христе. Я чувствую, — крикнул он, выбегая из дома, только не на улицу, а огородами: так быстрее.

Глава 9.

Христя, придя домой, тоже зашла на кухню. На столе стояли литровая банка утреннего молока и свежие, сохранившие своё тепло, домашние булочки. Она быстро налила в стакан молока, прикрыла глаза, смакуя сладость, и принялась завтракать.

Мама Христи приводила в порядок хлев. Скотину уже выгнали в поле. Вадим заглянул в хлев: хорошо, что тётка Василина его не увидела! Проскользнул к окну, выходящему во двор. Христя доедала вторую булочку, когда в окно постучались. Раздвинула низенькие занавески и с удивлением увидела Вадима.

— Зачем ты здесь? — удивлённо спросила шепотом.

— У меня были из прокуратуры... — возбуждённо прошептал парень.

— Значит, они сейчас придут ко мне? — это же возбуждение перешло к ней, отчего всё внутри задрожало.

— Догада моя, — заулыбался он. — Я им сказал, что Катю мы видели только возле костра, а потом она ушла. Про Саню они, наверное, ещё не знают.

— Беги! Беги! Они пришли! Им мама открывает. Потом... потом... — отчаянно замахала на него ладошкой.

— Я приду через час. Пока, — крикнул юноша и умчался в огород.

Мать проводила следователей в переднюю, где, как и во всех деревенских домах, располагалась и кухня. Гости разместились за столом, старший из следователей достал из папки бумагу. Христя старалась скрыть волнение, но выходило плохо. Плохую игру заметил и капитан Веретнов, но не подал вида.

— Когда вы последний раз видели свою одноклассницу Екатерину Сомову?

— На выпускном вечере.

— Вы были с ней всю ночь?

— Нет. Мы... Мы просидели почти до утра, а потом она ушла.

— Одна?

— Я не заметила, — как можно безразличней повела плечами.

Следователь внимательно посмотрел ей в глаза, но они были так чисты и честны, что он даже усмехнулся.

— Я слышал, что вы никогда не расставались и вдруг, Катя уходит одна, а никто её не больше видит. Вам не кажется странным? — серые глаза Веретнова пытались пробуравить голову девушки, чтобы узнать ответ.

— У Кати своя голова! — парировала девушка.

— Ну, больше мы здесь ничего не узнаем, — сказал капитан и принялся вкладывать чистый лист бумаги в папку, записывать было нечего.

Христя глянула в окно: голова Вадима начала "расти" из-за подоконника и "доросла" от макушки до кончика носа. Когда девушка увидела такое, она принялась показывать страшными глазами, что ему надо спрятаться. Вадим сразу понял, его голова исчезла. После ухода следователей, Христя подбежала к окну и заглянула через подоконник — под ним на завалинке сидел Вадим, теребя травинку.

— Ты что, сошёл с ума? Тебя же могли увидеть! — накинулась на него Христя.

— Они не могли меня увидеть, — отшутился он, подняв руки, обнял девушку за шею. — Ты же мне все время сигналила глазами.

— Тебе всё шутки, а я перепугалась, — Вадим поднялся, и его лицо оказалось напротив лица подруги. Христя уткнулась лбом ему в лоб, и вдыхаемый воздух застрял где-то между лёгкими и горлом. Наконец, он выдохнул и прижал её ещё ближе к себе. — Не хочу тебя отпускать, — он поцеловал огненные волосы.

— Иди, — прошептала она.

— Иду, — согласился он, но уходить не спешил.

— Нас мама увидит, — увещевала Христя.

— Ухожу, ухожу, — он отпустил девушку, — ты свободна.

— Серьёзно? — настроение вдруг стало игривым.

— И не надейся! Только для того, чтобы отдохнуть, — он махнул рукой, исчезая за хлевом.

— Это Вадим приходил? — спросила мать, но Христя не ожидала её увидеть.

— Да, — дочь стояла перед ней смущённая, с потупившимися глазами.

— Что происходит?

— Ничего.

— Ты не умеешь лгать, доченька, — мать покачала головой.

Дверь внезапно отворилась и в дом вошла мать Вадима. Вид гостьи был крайне решительным. Она без приглашения устроилась на табурете, пристально посмотрела на хозяев, несколько минут выждала.

— Христя, Вадим мне всё рассказал.

— Тётя Таня, что вам рассказал Вадим? — испугалась девушка.

— Например, как погибла Катя, — ответила тетя Таня и выжидающе уставилась на Христю, потом перевела взгляд на ее мать. — Василина, наши дети действительно не виноваты в смерти Кати и в исчезновении Сани.

— Что? Саня тоже пропал? — взмахнула руками мать Христи.

— Да, — ответила Христя, — сегодня ночью.

— Я не понимаю, где вы проводите ночи? — Василина удрученно покачала головой.

— Успокойся, Василина, детям надо помочь, — заступилась Татьяна Спиридонова.

— Но вы ничем не можете нам помочь, — возразила Христина. — Мы должны всё сделать сами.

— Она права, — поддержал, забравшийся через окно Вадим. — Нас осталось только двое, только мы сможем покончить с демоном.

Христя обрадовалась, увидев Вадима. Она подошла и встала рядом с ним. Взгляды, которыми наградили молодые люди друг друга, оказались более чем красноречивые. Обе матери также поняли их. Они старались быть осторожными, но и одна, и другая теперь знали, что юноша разобьётся, спасая подругу от любого врага.

— Постарайтесь не переживать за нас, если сможете, — просила Христя матерей. — Хотя мы понимаем, что наша просьба невыполнима.

— У нас нет выбора, подруга, детей придется отпустить, — обреченно сказала Татьяна, и Василина, тяжко вздохнув, осела на табурет.

— Таня, а нам что, просто так сидеть и ждать? — спросила она.

— Мам, да не переживай ты так сильно, — постаралась успокоить Христя. — С нами всё будет хорошо. Мы должны там быть к десяти вечера, — девушка взяла за руку друга. — Пойдём в мою комнату.

И они ушли. Матери некоторое время сидели молча, пытаясь осознать происшедшее. Ни одна из них не хотела смириться с тем, что их детям грозит смертельная опасность. Василина не знала точно, что же произошло в доме на окраине.

— Если ты знаешь больше, чем я, расскажи мне, — попросила она Татьяну.

— Многое мне неизвестно, но, что знаю, расскажу. Они ушли ночью в дом ведьмы на спор и встретились там с ней самой, вернее, с привидением — Романой. Она им немало рассказала, и то, что они должны победить демона, который сначала вселился в Катю, а потом и в Саню. У них на глазах с ребят сползла кожа, а потом оба превратились в чудовища-привидения. Еще Романа сказала, что имя твоей дочери спасёт их.

Христя привела Вадима в свою комнатку и села на кровать. Вадим опустился перед ней на корточки, положив голову на угловатые колени девушки. Христя, сначала несмело, словно боясь, погладила его по волнистым волосам, отчего юноша даже закрыл глаза. Сердце вырывалось из груди, иногда останавливаясь и снова само собой запускаясь.

— Как приятно, — почти промурлыкал он.

— Вспомни свой сон. Там ты умер...

Вадим кончиками пальцев прикоснулся к девичьей щеке, потом едва коснулся губами её губ. От новых ощущений у Христи закружилась голова. Он желал её... хотел или ...или что? Даже Саня никогда её не целовал, возможно, он не видел в ней будущую женщину. Ощущения повторяли то же, что чувствовал Вадим. Обласканная неожиданным теплом, чувствовала себя воровкой — она украла его у подруги, которая стала кошмаром Преисподней. Даже при таком раскладе, чувствовать себя предательницей мало приятного. Успокаивала... успокаивала, но чувствовала себя паршиво.

— Ничего не бойся, милая. Никого не бойся, — ласковый голос успокаивал и обволакивал, убаюкивал совесть.

— Вадик, каждый раз, идя к Романе, я молюсь и прошу Господа, чтобы мы вернулись обратно.

— Молись усердней, Христенька. А сон... только сон. Я не умру. Мы не позволим другу погибнуть. Ведь так? — он сел на кровать рядом с ней, обнимая за плечи.

Она доверчиво положила золотую головку ему на грудь. Снова у него перехватило дыхание. Такого никогда не было с Катей. Ему хотелось обнять девушку так, чтобы слиться с ней в одно целое, но пока он не мог себе позволить такую роскошь. Это невольное восхищение приводило Вадима в замешательство.

— Ты как, Саня, думаешь, что я зануда?

— Санька просто дурак. Мне приятно даже просто так сидеть с тобой рядом. Чувствовать твоё дыхание, гладить твои волосы. Мне приятно, что ты так близко... — смущение заёрзало внутри.

— А мне всё равно жаль, что с ними так обошлась судьба.

— Попробуем что-нибудь предпринять сегодня ночью. Если нас на самом деле твоё имя панацея от бед, то, может быть и моя смерть... ну та, которая была во сне... ты её прогонишь?

— Я прогоню так далеко, что она никогда не найдет нас, — она с небывалой жадностью обняла его за шею, поцеловав в щеку, ласково прошептала: — Иди домой. Твоя мама, наверное, наговорилась с моей.

— Подчиняюсь, Христенька. мне надо немного отдохнуть, — едва коснувшись губами зардевшейся щеки, он вышел из комнатки, прошёл через кухню, где его встретила тётя Василина.

А мама Вадима уже ушла.

— Я тоже ухожу, тётя Василина, — зачем-то произнёс и вышел.

Он шёл по улице, залитой солнцем... Сегодня оно светило удивительно ярко. А раньше оно бывало таким ярким? И совершенно не замечал ничего, пока не столкнулся лоб в лоб с одноклассником Генкой Толстихиным и рассмеялся отчего-то. Тот удивлённо оттолкнул его.

— Ты что, не видишь, куда идёшь?

— Задумался чуть-чуть, — продолжая глупо хихикать, кашлянул в кулак Вадим.

— Ничего себе чуть-чуть! — возмутился Гена.

— Ладно, не ворчи. Ты Саньку не видел?

— Так вы же вместе ходите и меня не берёте! Во всяком случае, сегодня его не видел, — проворчал Генка.

— Ген, ты был когда-нибудь в ведьмином доме? — на полном серьёзе поинтересовался Вадим.

— Я что, похож на психа? — брови от удивления взлетели на лоб.

— А сходить хочешь? — засмеялся Вадим, заранее зная ответ.

— Ну, нет! Меня никто не затащит туда. Даже за большие деньги! — замотал парнишка головой.

— А за очень большие? — вошел в азарт Вадим.

— За сколько? — Спиридонов увидел огонёк в его глазах. Он даже облизал губы. — Сколько дашь? — но потом одумался. — А вообще-то, нет. Я всё равно не соглашусь. Там страшно.

— Как хочешь, — Вадим похлопал его по плечу и отправился дальше в прекрасном настроении.

Генка остался стоять, глядя ему в след, пытаясь отгадать загадку: какого лешего Вадим его спрашивал про злополучный дом? А Вадим больше не оборачивался, не то у него было настроение. Он думал про то, что ещё не знает точно, какие напасти ожидают его и Христю.

Христя...

Какие мягкие у неё губы... Какие лучистые глаза... Какие шёлковые золотые волосы... Казалось, будто он снова обнимает хрупкое тело, чувствуя её тепло. Приятно вспоминалась нежная и в то же время смелая, проявившая больше характера, чем все остальные при виде изменившейся Кати. Вспоминая девушку, он не сразу услышал, что его кто-то окликает сзади.

Повернул голову и увидел мать Сани. Улыбка тут же спала с его лица. Вадима охватила дрожь, но он быстро её унял и сделал удивлённое лицо. Быстрее молнии придумал, что станет отвечать ей. Хотя, что можно ответить матери о сыне, который стал привидением? Юноша остановился и подождал, когда она подошла к нему.

— Вадим, ты Саню не видел?

Ответы абсолютно пропали из головы. Вадим заметил, что глаза тёти Маши припухли от бессонной ночи и слёз. Юноше стало жаль её, но, как и Катиной матери, говорить неправду оказалось сложно. Страдание сделало мать друга старше, чем есть на самом деле.

— Я не видел его, тётя Маша. А что, он не пришёл ночевать? — у него получилось сделать на своём лице удивление.

— Нет. Не пришёл. Я не спала всю ночь, — она снова вытерла выступившие слёзы.

— Если встречу его, то передам. Что вы волнуетесь? — ответил Вадим и быстрыми шагами удалился от неё по улице, ощущая спиной пристальный взгляд несчастной женщины, утиравшей слёзы.

Он не мог ей сказать, что она никогда больше не увидит сына, от этого в груди перевернулось. Он не любил врать, а сейчас не мог сказать правду. Ложь во спасение? К чёрту такое спасение!

Нестерпимо больно было разговаривать и смотреть, как мать оплакивает своего сына. Снова понял, что ему никто не поверит, когда он и сам верит в происходящее через раз. Какими слова поведать, что случилось в доме Романы?

Вадим незаметно прокрался домой, лёг на кровать и закрыл глаза, предаваясь приятным воспоминаниям.

— Ну что, успокоился? — услышал он вдруг голос друга. — И мать мою успокоил. Да? А о нас с Катей совсем забыл? Ай! Ай! Ай! Как не стыдно! — Саня замотал прозрачной головой.

Вадим не сразу открыл глаза, но, когда открыл, увидел, что в углу, между шкафом и стеной стоял полупрозрачный Саня, противно улыбаясь. В глубоко запавших синих глазницах не было ни доброты, ни сочувствия. Фиолетовые губы растянулись в странной зловещей улыбке. Казалось, что его не превратили в привидение заживо, а он восстал из мёртвых.

Холодком повеяло по внезапно вспотевшему телу Вадима. Он не знал, какие способности теперь имеет его друг-привидение, потому не мог предполагать, что произойдёт в следующий момент, но оторвать пристального взгляда от Сани не получалось.

— Не стоит меня бояться, друг. Мне не так плохо, как может показаться. Мать жалко, но она привыкнет, — он скривил жалостливую физиономию, но потом глухо рассмеялся.

— Даже живым ты был не таким циником. Мать-то пожалел бы, хотя поздно уже, — Вадим поднялся с кровати и решился подойти к Сане, но тот растаял. — Ты сам меня боишься! — крикнул он в пустоту возле шкафа. — Иначе не удрал бы! — ему никто не ответил. — Бред? Не-ет, не бред. Только бы он не пошёл к Христе! — сообразил быстрее молнии и побежал к подруге.

И не ошибся. Как только вбежал в комнатку девушки, увидел, что бывший друг, покачиваясь, стоял посередине. Христя в ужасе прижалась к подоконнику. Саня резко повернул голову к ворвавшемуся Вадиму.

— Я знал, что ты не оставишь подружку, — язвительно улыбнулся он, показывая ряд жёлтых полуразвалившихся зубов.

— Почему-то мне показалось, что ты появишься именно здесь. Или я не вовремя? — парировал Вадим, закрывая собой Христю.

— Похвально! Похвально! Теперь все ясно. Вы, оказывается, время даром не теряли! — Саня аплодировал прозрачными ладонями, — Впрочем, мне всё равно. Не вы, а я слегка порчу вам настроение. Что ж, встретимся ночью,— он помахал им рукой, прежде чем исчез.

Христя ещё четверть часа не могла прийти в себя. Она смотрела то на Вадима, то туда, где только что стоял Саня. Что-то вдруг прояснилось у неё в голове, и вопросительный взгляд надолго остановился на Вадиме.

— Как ты здесь оказался?

— Да так, озарение! — обнял Христю, обхватив руками, прижал крепко-крепко к груди. — Он прилетал и ко мне, храбрая моя.

Первый порыв страсти заставил затрепетать девичье тело, задевая неизвестные струны. Вадим ещё сильней прижал Христю к себе, забирая себе все страхи, отдавая любовь, преданность, даря счастье и самого себя.

— Я не отдам тебя этому прозрачному. Нам не стоит больше скрываться.

— Но мне страшно, Вадик.

— Не бойся, Христенька. Мы все выдержим. Вечером Романа всё расставит на свои места. Ну, а мы ей поможем. Поможем? — ласково спросил он.

— Да.

Вадим поцеловал разгорячённые губы и ушёл. У Христи подкашивались ноги, она присела на кровать. Закрыла глаза, но ей тут же почудился мертвый Саня, словно смеялся над ними беззубым ртом, беззастенчиво грозил синюшным пальцем с чёрным когтем.

Глава 10.

Вся деревня гудела разговорами о пропавших подростках. Первой пропала Катя Сомова, а этой ночью исчез Саня. Родители не выпускали детей на улицу с наступлением сумерек, не смотря на их протесты. Кто-то видел днём волков, бродивших по окраинам деревни.

Кто-то даже утверждал, что это не волки вовсе, а оборотни, но ему никто не верил, а за последние двое суток пропали пять домашних коров из стада. Находили их только поутру, да то только шкуру, голову и ноги, по которым можно было опознать, чья корова. Кто-то даже вызвался пойти убить оборотней, но их посчитали идиотами, кто-то даже выразительно крутил пальцем у виска, а с основ ном склонялись к их ненормальности.

Это оказались неудачные ночи для демона. Он не мог простить себе, что время полнолуний почти закончилось, а задуманное не сделалось. Демон с одной стороны ждал ночи парада планет, но с другой, боялся этого парада. Даже очень. Он понимал, что если в эту ночь возрастет его сила, то возрастет и сила доброй ведьмы, а там ещё и эти детки... Тьма бы их побрала! Хотя, чего ему бояться молокососов? Но это он так себя пытался успокоить.

Оборотни на самом деле бродили днём по околицам, а ночью заходили в деревню, не давая спать собакам, которые из-за них лаяли у всеми ночами. Только толку от них было, как с козла молока. Так казалось демону. Он знал, где их логово. Когда наступили сумерки, он решил навестить новых приспешников.

В логове царил хаос и крики превращающихся из получеловека-полуволка в людей. Они устроили отвратительное пиршество. С пошлыми криками кидали друг в друга обглоданные кости под общий хохот. Увидев демона, они слегка притихли и с благоговейным шёпотом уставились на него.

— Вы плохо работаете. Я приказал вам караулить двоих оставшихся, а не вырезать скот! — кричал он, раздражённо окинув взглядом логово.

Мерзкая картина пиршества полуживотных невольно скривила его губы. Внезапно возникло огромное желание разнести логово вместе с тварями, так они могут пригодиться, но придёт время и сдерживаться будет ни к чему. Сровняет их с землёй без жалости и угрызений совести, хотя, что такое совесть, демон давно забыл. Какая совесть может быть у Высшего демона, которому должны все подчиняться?

Оборотни притихли, не сводя горящих глаз с хозяина. Они-то знали, что может сделать из них демон, если разозлится. Спорить с ним никто не стал. Трусливое благоговение изображать не стоило — оно за многое время прижилось на противных мордах. Все стояли и слушали, как мартышки под пристальным взглядом удава.

— У меня два новых слуги, — казалось, демон упадёт в обморок от разговора в логове, а с боков, будто выросли из-под земли, появились привидения Кати и Сани. — Вы должны охранять их от ангелов-хранителей, которые скоро начнут нам мешать. Все ли поняли меня?

— Все, — ответил нестройный хор оборотней, и демон исчез из пещеры, повторять не было смысла.

Демон снова окинул презрительным взглядом стаю и исчез в тёмном облаке. Долгое молчание: оборотни не произносили ни слова, ни рыка.

— Ты думаешь, что мальчишка что-то скрывает? — спросил старший следователь Веретнов.

Он, собственно, знал ответ, но, все-таки, хотел удостовериться, что всё делает правильно. Но даже сейчас знал наверняка, что никто ему ничего не расскажет. Оба подростка стойко будут молчать.

— Я даже не сомневаюсь в этом! Только мне кажется, что ни один из них нам ничего не расскажет.

— Не скажут, — почесал затылок старший, — они нам не скажут, а твоему брату обязательно расскажут!

— Севке? — брови лейтенанта Никиты Викчука взлетели к кромке волос.

— А что, у тебя есть ещё один младший брат? — Никита Викчук не поверил ушам, услышав слова капитана.

Ему казалось, будто он ослышался, но шеф смотрел на него, ожидая ответа. Севка не очень любил проводить время в Орловке, хоть она и была совсем рядом с районным центром.

— Да. Севке, — подтвердил он. — Давай к нему, пока он никуда не удрал, — и потянул Веретнов за рукав лейтенанта.

— Но я не могу подвергать брата такой опасности, — пытался остановить начальника Никита.

— А они могут себя подвергать? Да? Или ты думаешь, что, если они отправились туда по собственной дурости, то должны оставаться одни? — капитан смотрел так, словно требовал немедленного ответа.

— Что ж, значит, нам нельзя терять время.

Никита, измученный сомнениями, брёл к себе домой. Он не особо-то хотел посылать младшего братишку с ребятами на опасное задание, но понимал, что другого выхода у них не было. Дома гремела музыка. Сева сидел в своей комнате с наушниками на голове у компьютера, танцуя в такт, слышимой только ему, музыке. Когда дома никого не было, парнишка позволял себе оторваться. Никита решительно снял наушники с головы Севы, усаживаясь рядом с братом.

— Что случилось? — улыбчиво спросил Сева.

— Для тебя есть дело, — ответил старший брат серьёзно.

— Кого ловить будем? — но увидев капитана Веретнова, перестал улыбаться.

— Пока не знаю. Тебе придется поехать в Орловку...

— Лето в деревне? — скривил рот Сева. — Ты ведь не будешь меня заставлять?

— Я бы очень настойчиво просил, — едва ли не по слогам произнёс Никита.

— Значит, это серьёзно, иначе ты не просил меня так "настойчиво".

— Хороший мальчик, — одобрил его слова Веретнов. — Теперь слушай. Дело серьёзное и очень опасное. Тебе обязательно нужно познакомиться с двумя ребятами — Вадимом Спиридоновым и Христей Вороновой — его подругой. Их осталось только двое из некогда неразлучной четвёрки. Исчезли Катя Сомова и Саня Завьялов. Вадим и Христя что-то знают, но никому не говорят, что с ними стало.

— Так я с ними знаком. Мы же каждое лето с ними тусовались. А с чего вы взяли, что они мне выложат всю правду?

— Может быть, кому-нибудь и сказали бы, только мы не знаем кому и что. Ты должен...

— Влезть им в души? Выпытать всё, что они знают?

— Как-то так, — Василий Петрович похлопал юношу по плечу. — Так на тебя можно положиться?

— Полностью! — вздохнул Сева. — А теперь я могу послушать музыку?

— Слушай, — разрешил Никита, сам надел наушники на голову брата. Тот поправил их и уже не обращал внимания ни на старшего брата, ни на его начальника.

Никита и Василий Петрович переглянулись и вышли из его комнаты в кухню. Пока чайник кипятился, капитан вертел чайную ложечку между пальцами, о чём-то размышляя.

— Хотелось бы, чтобы у парня всё получилось, как надо.

— Он постарается, — заверил Никита.

Ещё сумерки не спустились на Орловку, а Вадим решил сходить в гости к Романе.

Он, оглядываясь, вышел из ворот, опасаясь слежки, и вышагивал спокойно, будто никуда не торопясь. Ему казалось, что все, кого он встречал, знали, куда он направляется и смотрят ему вслед, но на самом деле на него никто не обращал внимания. Проходя мимо дома Христи, он остановился на секунду раздумывая — позвать или нет, но решил, что не стоит лишний раз тревожить, и прошёл мимо.

По небу кто-то огромной кистью нарисовал красно-фиолетовые облака. Акварельные мазки незримого художника оказались слишком длинными, размашистыми. В каждом таком мазке были переходы этих двух цветов, делающие закат великолепным зрелищем, но Вадим с недавнего времени не замечал ни багрового заката, ни его великолепия. Ему не давали покоя дела нечистой силы.

Войдя в дом, он снова оглянулся: Романы нигде не видно. Прошёлся до стола, скрипя половицами, но к нему не выходило привидение.

— Романа, вы где? — спросил он, но скорее, было похоже на зов.

— Здесь, — еле слышно ответила Романа, и проявилась сидящей за столом и перелистывающей книгу. — Что ты хотел?

— Что-то мне не по себе, Романа. Я хотел бы знать, что демоны замышляют сегодня ночью?

— Их сегодня не будет. Хозяин и его новые рабы собирают силы. У вас есть несколько дней передышки. Я предупрежу вас, — ответила ведьма и продолжила читать книгу из своей библиотечки, не обращая больше внимания на юношу.

Вадим тихо направился к двери, закрыв её снаружи. Небо стало ещё темнее. Цвета сгустились. Оно больше было не красно-фиолетовым, а чёрно-сине-багровым с тёмно-розовыми окаймлениями. Может, ему показалось, что всё так торжественно мрачно? Возможно, разыгрались нервы и недосып за последние дни.

Он, расстроенный несостоявшимся разговором с Романой, возвращался в деревню. Ноги сами подвели его к дому Христи. Немного постоял перед калиткой, раздумывая: войти или нет, и, наконец, вошёл.

— Христя! — позвал он, но ему никто не ответил. — Христя! ты дома?

— Дома, — ответила девушка из своей комнаты. — Проходи сюда.

— Я пришел сказать, что мы сегодня никуда не идём.

— Почему?

— Я только что был у Романы, она сказала, сегодня не надо приходить. Демон и его слуги собирают силы.

— Как жаль, что нас осталось только двое! — воскликнула она. — Нам хотя бы одного человека!

— И где ты найдешь придурка, который пошёл бы с нами в пекло? — досада прозвучала в голосе парня.

— Я не знаю, Вадик. А как мы узнаем, что пришло время идти к Романе?

— Она сказала, что сама предупредит.

— Значит, можно спокойно поспать ночью?

— Да, — ответил Вадим.

Спиридонову уже пора было отправляться к себе домой, но он стоял, как вкопанный. Христя сама подошла к нему и обвила руками шею юноши, отчего сердце его заколотилось сильнее. Радость разливалась по молодым телам. Желание прикасаться, наполнять друг друга собой...

— Иди, — нежно прогоняла она, но он понимал, что Христя не хочет его прогонять.

— Не хочу, — ответил он и крепко поцеловал девушку. — Христенька, мне всё равно пора. Спать хочется.

— Иди, — она сняла руки с его плеч. — Отдыхай.

— Не сердись и ничего не бойся, — он губами коснулся кончика её носа, вышел из комнаты, а Христя только услышала, как захлопнулась входная дверь.

Девушка улыбалась, вспоминая ласковые руки Вадима... его губы... Она стояла посреди комнаты, ничего не видя кругом. Весь мир крутился вокруг его тела и имени. Самого лучшего имени...

— Трогательное прощание!

Христя обернулась и увидела в тёмном углу между стеной и шкафом мерцающего Саню. Он светился странным синеватым светом, не излучающим никакого тепла. Да не ждала она от него тепла. Саня стал пособником демона, а это не предвещало ничего хорошего.

Девушка смотрела на него, вернее, на то, что от него осталось, безо всякого страха. Когда тот криво и издевательски улыбался.

— Явился меня напугать?

— Не-ет, что ты! Я не хотел этого. И в мыслях такого не было.

— Ты даже мёртвый остался невыносимым!

— Что ты, дорогая, я теперь очень даже выносим! Любой ветер снесёт меня слабым порывом, — он показал, как его может снести.

— Уходи. Мне надо отдохнуть.

— Ухожу-ухожу. Пока, — он картинно помахал Христе и исчез.

Христина потёрла лицо ладонями, чтобы прийти в себя. Нет. Она не боялась привидения-Сани, но неприятный осадок остался. Мысли девушки работали, только душа отказывалась понимать происходящее.

Она верила, что Романа не оставит их, но... что может сделать привидение, которого нет в комнате? А Саня был.

Хлопнула входная дверь: пришла мать. Василина прошла в комнату дочери и серьезно спросила:

— Я видела, что Вадим вышел от нас...

— Да. Он приходил и сказал, что навещал Роману.

Мать смотрела на дочь выжидающе.

— Романа предупредит нас, а пока нужно подождать несколько дней. Она нас сама позовёт к себе.

— Мне страшно за вас, — выдохнула Василина, прислонившись к косяку.

— Нам бы ещё одного человека, только где найти такого сумасшедшего?

— Такого непросто найти! Чем ты собираешься заняться?

— Спать хочу.

— Ну, что ж, отдохни, — она погладила дочь по голове. — Тяжело вам будем, но мы станем молиться за вас.

Христина благодарно кивнула. Мать вышла, а девушка нырнула под одеяло и быстро уснула.

Сияющая золотым свечением девушка бежала по широкому зелёному лугу, который не кончался, сколько бы не пришлось бежать. Ей навстречу попадались люди, которых давно не видела, они приглашали её повеселиться с ними, но она не могла — ей надо было бежать дальше.

Она не знала, в какую сторону направляется. Ноги сами передвигали её тело, а вокруг простиралось бесконечный цветущий луг.

Девушка молода и красива. Распущенные длинные золотые волосы растрепались по ветру. На всём пути бега встречались те, кого она в разное время и по разным причинам потеряла навсегда.

Люди приглашали посидеть с ними за столом и разделить трапезу. И она садилась на длинные скамьи за такой же длинный стол вместе со всеми, но в самый неподходящий момент появлялся Саня. Такой близкий и улыбчивый. Казалось, он остался прежним Саней. Она хотела прикоснуться к нему, и доброе лицо превратилось в мертвую маску с жутким оскалом вместо улыбки.

Вдруг она оказалась в хлеву возле своей коровы, которую мать вырастила из маленькой телочки. Вместо скотской головы снова появилась смеющаяся мерзкая Санина голова, и только теперь она поняла, что корову-то в прошлом году зарезали. Как она снова оказалась в хлеву?

Христя проснулась и осмотрелась: ничего в комнате не изменилось. Она тряхнула головой, прогоняя кошмар.

"Надо же присниться такому!" — откинула одеяло и, привстав на локте, посмотрела на улицу: светало. — "Пора вставать... скоро"... — снова накрылась и попыталась уснуть, но в мозгу прокручивался, как в кино, страшный сон.

Через некоторое время услышала, как мать начала греметь ведрами.

"Пошла доить", — поняла она.

Христя все-таки поднялась и пошла в кухню. Василина удивлённо посмотрела на дочь.

— Тебе что, не спится?

— Не спится. Помочь?

— Принеси тёплой воды корове вымя помыть.

Мать и дочь вошли в хлев, Христя невольно бросила взгляд на корову: головы Сани у рогатой не было. Корова, как корова. Христе нравилось смотреть, как мать доит. Тонкие струйки быстро наполняли ведро, взбивая высокую пену, похожую на маленькое белое облако.

Корова иногда поворачивала рогатую голову, поглядывая на хозяйку. Василина в считанные минуты справилась с дойкой и, смазав соски, понесла ведро с молоком в дом. Христя шла следом с пустым ведром. Дома мать быстренько процедила молоко в банки, поставив их в холодильник. Сполоснула ведро с марлей-цедилкой и села на табурет, глядя дочери в глаза.

— Так ты скажешь, что тебя подняло в такую рань?

— Сон плохой приснился.

— Иди к реке да расскажи ей или по ветру пусти, всё пройдет, — мягко улыбнулась мать.

— Не знаю, как по ветру, а я пойду к Вадиму схожу.

— Думаешь, если ты не спишь, так и другие не хотят? Половина седьмого только!

— Тогда пойду попозже, — согласилась с матерью Христя и снова отправилась в свою комнату.

Она опять легла на кровать, свернувшись калачиком. Хотела о чём-то подумать, но мозг не желал подчиняться. Пыльная пустота заполнила всё внутри. Поняв это, Христя закрыла глаза. Тут-то и послышался голос Романы. Он нёсся откуда-то из вне и превращался в мозгу в слова.

Глаза мгновенно открылись. Христя поняла, что Романа хочет ей сказать нечто важное и принялась слушать её голос, вещавший:

"Не бойся, Христина, ты не одна".

"Романа, это вы?"

"Да. Хорошо, что ты проснулась рано. Я не хотела тебя пугать".

"Меня уже никто и ничто не может напугать".

"Вы должны сегодня в полночь сходить на кладбище. Подойди к могиле с именем "Екатерина". Возьми с неё немного земли заверни в носовой платок и унеси, но не в дом, а рассыпь у стен своего дома. Пусть Вадим сделает то же самое".

"Все это странно, но... хорошо, мы сходим. Что же дальше?"

"Скоро вас станет трое. Вас найдет молодой человек, но не страшитесь принять его в свою компанию. Он поможет вам".

"Кто он, Романа? Сумасшедший?"

"Вы всё узнаете сами".

Голос старой ведьмы перестал говорить в голове девушки. Христя во сне разговаривала с Романой, не удивляясь, что может понимать и принимать сказанное из вне, не открывая рта.

Она стояла, вспоминая, о чём говорила ей Романа, вдруг встрепенулась, словно птица, которую спугнули.

— Мне же надо к Вадиму! — она выбежала из дома, на ходу крича матери: — Мне надо Вадима увидеть!

— Христя! — пыталась остановить дочь Василина, но той и след пропал.

Христя бежала к Вадиму. Единственному другу, который у неё остался. Она вбежала к нему в комнату и остановилась на середине.

Юноша удивленно смотрел на подругу. Христя несколько минут пыталась отдышаться, потом прислонилась спиной к стене и сдавленным голосом проговорила:

— Скоро нас будет трое. Уф! — выдохнула, приводя в норму дыхание.

— Не понял, — поднял брови Вадим. — Когда? — он невольно перевел взгляд на плоский живот.

Христя поймала этот взгляд и расхохоталась.

— Ты не понял! А там у меня ещё никого и быть не может! — она похлопала по плоскому животу. — Со мной разговаривала Романа, она сказала, что к нам скоро присоединится какой-то молодой человек.

— Сумасшедшая! — проворчал юноша. — Влетает в комнату, словно комета, начинает говорить загадками и ребусами, а человек, с которым она разговаривает, ещё не проснулся.

— Эй, человек! — она присела у кровати на корточки и потрепала лохматую голову. — Просыпайся! Ты хоть понял, о чем я толковала тебе десять минут назад?

— А ты повтори ещё раз. Я понял, но не очень, — он скинул с груди одеяло и сел на кровати, собираясь внимательно выслушать подругу.

— Я слышала голос Романы, который мне сказал, что мы должны пойти в полночь на кладбище и найти могилы, где похоронены люди с именами "Екатерина" и "Александр"...

— Редкие имена! — съязвил Вадим.

— Слушай дальше и не перебивай!

— Не буду, Извини. Так что мы должны сделать?

— Взять с их могил землю и по периметру рассыпать у наших домов. Для меня с могилы женщины, для тебя с могилы мужчины.

— Ага. Понятно. И когда мы должны проделать эту приятную работу?

— Как можно скорей. Вадим! Перестань придуриваться! Ты же сам знаешь, что всё очень серьёзно!

— Да. Мы только на кладбище не были! — устало и недовольно высказался он, Христя с укором посмотрела на него, но Вадим попытался объяснить. — Христенька, не обижайся. Просто ты меня разбудила и начала говорить про телепатический разговор с привидением и про кладбище, на которое нам срочно нужно идти. Извини, я не сразу понял.

— Ну, раз ты точно повторил, что я говорила, значит, проснулся, и до тебя дошла суть моих слов?

— Дошла, дошла, Христенька! — он откинул одеяло и, как был в одних трусах, вскочил и поднял девушку на руки. — Я всё понял!

— Вадик, отпусти меня! — восторженно пискнула.

— Не отпущу! — закружил он девушку.

— Перестань! Отпусти! Нам надо сходить на кладбище!

Вадим остановился, изобразил сожаление на лице, бросив взгляд на часы: десять минут девятого. Какая рань! И в такое прекрасное солнечное утро любимая девушка пришла пригласить его на кладбище. Парадокс!

— Ты на самом деле хочешь, чтоб я тебя отпустил?

— Нет, но не станешь же ты до вечера ходить в трусах!

Лицо Вадима снова сделалось серьёзным, только глаза как-то странно улыбались. Он разглядывал лицо девушки с нежностью. Христя перестала просить отпустить. Она слышала, как пульсировали вены на его руках. Сердце бешено билось. Учащённое дыхание передалось от него ей.

— Дома никого нет... — зачем-то произнёс он. — Мать придёт не скоро... Или тебе лучше уйти... — он не отрываясь смотрел в зелёные глаза.

Она понимала, что с ним происходит. Знала, отчего по его телу волнами пробегает дрожь... Что ответить ему? На что решиться? Пойти ли на поводу или остудить его горячую голову на время?

— Я напугал тебя?

— Нет...

В следующий момент Христя почувствовала лёгкое прикосновение губ Вадима. Ласковое. Нежное. Она ответила на его прикосновение, после чего рот стал настойчивей и, наконец, накрыл губы девушки. На какое-то время Христина почти отключилась, когда язык Вадима проник ей в рот, но странный непреодолимый страх заставил её встрепенуться, она открыла глаза. Вадим увидел в них испуг и отпустил девушку.

— Что случилось? Я сделал что-то не так? Что не так, Христенька? — парень выглядел обеспокоенным.

— Нет... ничего... Я боялась близости с Саней, а с тобой хочу, но ...Пойми... мне хочется, чтобы это было красиво. Чтоб запомнилось... Понимаешь?

— Прости меня! Господи! — он хлопнул себя по лбу пальцами. — Прости меня, Христенька. Я, идиот! — он упал перед ней на колени, обнял стройные ноги, прижавшись щекой к тёплым бедрам.

— Вадик. Что ты! Не надо, — сдавленно прошептала девушка. — Я так люблю тебя...

— Именно поэтому надо... э-э-э... вернее, не надо. У нас всё будет красиво. Всё будет, как ты захочешь, а сейчас, ты права, надо заниматься делом. Что там? Сходить на кладбище? Сходим. Какая ерунда! Я только немного перекушу, ладно?

Христя смотрела на него, будто никогда раньше не видела. Сколько же может открыть любовь? Сколькими гранями раскрываются влюбленные души?

— Не смотри так на меня, моё солнышко. Всё будет, как ты хочешь. Я не могу тебя обидеть, — он уже говорил спокойно.

— Иди, одевайся и ешь. У нас много дел. Да, ещё Романа говорила, что мы познакомимся с молодым человеком нашего возраста и не должны от него отворачиваться.

— Новый парень? — Вадим застегнул ремень на джинсах. — Он точно идиот! Никто не захочет с нами общаться. Да мы никого не пускаем в нашу нынешнюю жизнь, — он натянул на себя футболку, пригладил волосы ладошками. Ты не перекусишь со мной?

Христя отрицательно покачала головой.

— Я пойду домой. Справишься — приходи.

Вадим смотрел, как за Христей закрывается дверь, но через секунду она снова открылась и вошла мать.

— Что это с Христей?

— Ничего, — буркнул сын, — ей некогда.

— Поругались, что ли?

— Мам, не принимай близко к сердцу. Всё нормально.

Он налил себе молока и отрезал ломоть хлеба. Встал перед окном, жуя, уставился на стекло пустым взглядом. Именно на стекло, так как больше ничего не видел. Он думал о том, что чуть не случилось несколько минут назад.

Немного было жаль обижать девчонку, которая не просто нравилась, но ведь не зря говорят, что все мужчины думают только об одном! Он тяжко вздохнул, пытаясь проглотить в один момент и хлеб, и испуг Христи — не получилось! Поперхнулся, заходясь удушающим кашлем.

В кухню быстрым шагом вошла мать и постучала сыну по спине. Подняв малиновое лицо, юноша пытался отдышаться.

— Ну как?

— Нормально, мам, — прохрипел Вадим.

Он поставил стакан на стол и направился к двери.

— Ты далеко?

— К Христе. Нам надо сходить в одно место, — ответил он и вышел, хлопнув дверью.

Глава 11.

Христя, придя домой, долго не могла взять себя в руки. Мать заметила, что с дочкой неладно. Хотела что-то у неё спросить, но та только отшутилась и убежала к себе в комнату, закрыв дверь. Упала на кровать. Ничего она не могла рассказать матери. Да и что она могла рассказать? Что отказалась от близости с любимым человеком? А, может быть, на самом деле пока не пришло время? Как же перепутались мысли в голове!

Много бы Христя отдала, чтобы разобраться в собственных мозгах. Когда она вспоминала ласки Вадима, у неё впервые заныло внизу живота. От непривычных и странных ощущений лицо покрылось розовыми пятнами. Стало стыдно даже своих собственных мыслей! А что бы стало, если бы ЭТО произошло? Она закрыла лицо ладонями.

Дверь слабо и жалобно скрипнула. Христя даже не оторвала ладони от лица. Она подумала, что пришла мать, но тёплые знакомые пальцы аккуратно раздвинули ладони и первое, что Христя увидела, были улыбающиеся глаза Вадима.

— Что с тобой? — спросил он, заглядывая ей в глаза. — Я не вовремя?

Чтобы он ни о чём не догадался, Христя спрятала лицо у него на груди, обняв за плечи. Вадим стоял и ждал. Может, его зеленоглазое чудо ещё что-нибудь ему расскажет, но Христя только покачала головой, не отрывая свой лоб от его груди.

"Она пока не приняла меня, но, видно, что ей было приятно. Да... сколько ощущений! И не только у неё", — он сладко и мучительно застонал ей в макушку.

От подобных мыслей тело юноши напряглось и плотней прижалось к девушке. Христя подняла широко раскрытые глаза к нему, а он удрученно вздохнул. Ну что он мог сделать со своим телом, чтобы не было так заметно для стоящей так близко подруги? То ли вздох, то ли стон опять вырвался из недр его груди. Веки сами закрылись.

Христя приподнялась на цыпочки, поцеловав в губы друга. Это был успокаивающий и всепрощающий поцелуй, на который Вадим лишь слабо ответил, снова посмотрел в зеленые омуты. Напряжённость в теле спала, Вадим запрокинул голову назад.

— Прости меня, — прохрипел он сдавленным голосом. — Сам не пойму, что со мной.

— Не вини себя, Вадик, — Христя гладила его по выбритой щеке. — Это просто такое утро. А, может, лето... Я точно не знаю, но мы не виноваты в этом. Мне стыдно признаться...

— В чём?

— Мне приятно то, что с нами происходит. Для меня это странные и новые ощущения.

— Мне тоже приятно, Христенька, — Вадим крепче прижал девушку к себе, но напряжения внизу на этот раз она не почувствовала. — Надо сделать то, о чём нас просила Романа. — Христя согласно кивнула, но руки их так и остались сплетены. — Мы пойдем или нет? — она снова кивнула. Тогда Вадим опустил руки вниз. — Нам пора, Христенька. У нас всё будет, но чуть позже.

— Да, — согласилась она. — Нам пора. У тебя платок есть?

— Земли набрать? Найдём. Нам же не один, а два нужно.

Он пошарил под рубашкой и достал руку с двумя головными платками.

— Вот. Два.

— Тогда, в путь, — сказала Христя, направляясь к выходу из дома и увлекая за собой друга.

Василина увидела, что дочь с Вадимом уходят за ворота, пошла в дом, села к телефону.

Набрала номер и быстро произнесла:

— Дети ушли.

На другом конце провода понятливо произнесли:

— Угу, — и положили трубку.

Она нервно несколько раз выглядывала в окно: не вернулись ли домой дети? Высматривая, заодно, Татьяну. Время тянулось непомерно долго. Ей уже хотелось взвыть от негодования, но, как раз в этот момент, отворилась дверь и вошла мать Вадима.

— Ну, слава Богу! — метнулась к ней Василина. — У меня сил больше нет так нервничать!

— Ничего. Ничего, Таня, успокойся, силы нам ещё понадобятся, — совершенно не подбодрила мать Вадима. — У детей своя война, а у нас — своя! — она так странно посмотрела на Татьяну, что у той мурашки побежали по спине.

— Василина, хоть ты меня не пугай!

— А я тебя ещё не напугала, — успокоила подруга. — Пугаться станешь, когда отправимся в гости к мёртвой ведьме.

После таких слов подруги Татьяна, совершенно бледная, осела на табурет, прижав ладони к груди. Она подняла глаза на Василину, но та даже и не думала отступать. Василина поднесла табурет и села на него рядом с Татьяной. Взяла её ладони в свои, взгляд уже не был таким решительным.

— Таня, нам надо помочь детям, — спокойно сказала она. — Романа им тоже будет помогать. И потому нам обязательно нужно с ней встретиться. Понимаешь?

Татьяна кивнула. Василина поднялась, направляясь к двери. Татьяна сидела, глядя в одну точку.

— Таня. Нам пора, — торопила подруга.

— Да. Я иду, — она действительно поднялась, пойдя следом за Василиной.

Деревенское кладбище не отличалось ничем от всех остальных кладбищ, где бы они не находились. Разномастные памятники за уникальными, по своему, оградками, деревья, посаженные на могилах, и выросшие березы между ними, оставляли длинные тени на земле.

Христя с Вадимом так долго блуждали между могилами, рассматривая их, что совсем забыли, зачем пришли. Оказывается, кладбище — это так интересно! Удивительно, но когда проходили и рассматривали портреты на памятниках, ребятам казалось, что они разговаривают с теми, кого давно нет на этом свете.

Одних они знали с детства. И портреты навевали воспоминания, которые, казалось, ушли навсегда, других умерших не знали вовсе. Но, шли мимо могил, ребятам чудилось, что они видят не просто пустые холмики или обрамленные площадки, а людей, стоящих, вернее, парящих над ними.

Любой другой человек, возможно, и не увидел бы разноцветных привидений. А Христе и Вадиму они ласково улыбались. Протягивали им руки, приветствуя. Вадим спохватился и принялся искать могилу с именем "Александр". Христя, глядя на него, тоже разглядывала имена на памятниках. Наконец, ей удалось найти могилу с именем "Екатерина". Над ней парило привидение, которое девушка, они же до этого уже видели привидения. Оно оказалось таким же улыбающимся, как и все остальные. Христя положила на траву рядом с холмиком платок и принялась насыпать в него землю, а на могилку положила пару конфеток.

Привидение абсолютно не было против этого. Оно висело в воздухе рядом с девушкой, приветливо кивая. Насыпав землю в платок, Христя подошла к другу. Он старательно насыпал землю в свой платок.

— Ну, всё, — он посмотрел на неё, завязывая платок в узел. — Можно идти обратно.

Христя согласно кивнула, и они пошли обратно с кладбища, помахав на прощанье его жителям.

Татьяна с Василиной вышли из дома и направились к Романе. Женщины знали, что привидение не ждало их, но делать было нечего: им надо знать, какой удар придётся держать их детям, смогут ли они им помочь.

Здороваясь по пути с односельчанами, добрались до озера. Василина присела на берег. От волнения ей казалось, что ноги больше не держат.

— Ты что, Василина?

— Страшно мне... — невольно поежилась мать Христи.

Татьяна опустилась рядом.

— Мне тоже страшно.

— Только теперь, подойдя к ЕЁ дому, я понимаю, какой страх испытывали наши дети, находясь внутри, — взгляд Василины передавал напряжение и волнение. Мелкая дрожь передавалась каждой части её тела. Она закрыла глаза, вздохнула. — И, всё-таки, нам пора.

Женщины неуверенно поднялись по пригорку, минуты три смотрели на дом. Василина пошла первая. Татьяна пошла рядом с ней.

Дверь дома была уже в двух шагах. Вновь остановились, переглянулись, поддерживая друг друга, Василина взялась за ручку. Старая дверь легко, но со скрипом, открылась. Они перешагнули порог. Дверь сама закрылась за ними. Обе матери приготовились бояться, но услышали приятный голос. Успокаивающий и притягательный.

— Не стоит бояться, — тихо нараспев произнесла Романа. — Вас никто не обидит.

— Нас-то нет, а наших детей? — в лоб спросила Василина.

— Им тоже пока ничто не грозит. То, что они проделают, обезопасит их на какое-то время.

— На какое время?

— На несколько дней.

— Что они должны сделать? — не выдержала Татьяна.

В доме царил полумрак. Вдруг, сам по себе зажегся фитилек на небольшом огарке свечи, и женщины смогли разглядеть комнату, в которой их дети провели немало ночей.

Таких страшных ночей!

— Кажется, вас звать Романа? — попыталась познакомиться Татьяна. — Мы слышали, что дети вас так называли.

— Да. Я, Романа, благодушно ответило привидение.

Голос звучал со всех сторон. Женщины оглядывались и не могли понять — где же всё-таки находится привидение. Романа не спешила появиться перед ними. Она, невидимая, летала возле них, иногда воспаряя к потолку.

Прошло несколько минут, за которые не было сказано ни единого слова. Обе женщины стояли посередине комнаты, изредка оглядываясь по сторонам. Наконец, Романа решилась с ними снова заговорить. Она долго думала, прежде чем начала разговор:

— Я не понимаю, зачем вы пришли?

— Мы хотим помочь детям, — ответила Василина, — только не знаем чем?

Луна светила очень ярко, но в доме Романы по-прежнему царил полумрак. Его не мог разогнать маленький огарочек свечи, горевший слабо-слабо. Казалось, сами по себе к женщинам сзади подъехали два табурета, как бы приглашая присесть на них. Приглашением воспользовались. Теперь пришла очередь появиться Романе. Она прежде решила предупредить их о своем появлении:

— Прошу вас не пугаться, — негромко нараспев сказала она, появляясь перед ними.

Татьяна и Василина смотрели, как возникает маленькая парящая фигурка лекарки, только молодой и необычайно красивой. Глаза от удивления чуть не полезли на лоб! От детей-то они слышали, как оно происходит, но увидеть все наяву, своими глазами, не приходилось ни разу.

Хорошо, что они сидели на табуретах. Ноги бы не выдержали такого зрелища. Романа выждала какое-то время, улыбнулась и подлетела поближе.

— Мне понятна ваша реакция, — протянула она, — но я же сказала, что вам не стоит бояться меня. Вы хотите знать, как можете помочь своим детям?

— Хотелось бы знать, — едва раскрыла рот и проговорила Татьяна.

— Сейчас они возвращаются с кладбища...

— С какого кладбища? — в один голос спросили обе.

— С вашего деревенского кладбища. Им нужно было набрать земли с могил с именами погибших ребят. Тогда ангелы-хранители будут оберегать их, — привидение успокаивающе улыбнулось.

Татьяна перекрестилась на три стороны, а про четвертую забыла:

— Чертовщина какая! Детей на кладбище посылать! Страшно же! — возмутилась мать Вадима Спиридонова.

— За последние дни они заметно повзрослели, — парировала Романа. — Неужели вы не заметили?

— Они стали скрытными, — заметила Василина.

— Кто знает, может, это к лучшему? Но вернёмся к тому, что должно произойти с вашими детьми.

Первым на обратном пути был дом Христины. На узкой скамейке она развернула платок и взяла землю в горсть. Посмотрела на Вадима, как бы прося поддержки. Он на секунду прикрыл глаза. Девушка отошла к краю палисадника и начала, близко к земле, сыпать землю с могилы около забора, стараясь, чтобы хватило на весь периметр дома.

Юноша наблюдал, как аккуратно и вдумчиво его подруга делает, казалось бы, простое дело. Словно исполняет какой-то загадочный ритуал. Он шёл за ней, не замечая ничего вокруг, только то, как она сосредоточенно рассыпает могильную землю.

Небо затягивало тучами. Редкие, но сильные порывы ветра предвещали грозу. Христя поднялась — дело сделано. Земля из платка насыпана по стенам дома, включая двор.

Луна скрылась за тёмной тучей, а ветер гнал новые. Большие. Зачем он скрывал землю от Луны? Чего она не должна видеть?

— Нам пора идти к тебе, — серьёзно произнесла Христя.

Вадим, не говоря ни слова, взял её за руку и повел к своему двору. Там произошло всё то же, что и у дома Христи. Он так же рассыпал могильную землю из своего платка вокруг дома. За всё время была произнесена только одна фраза у дома подруги. Они научились понимать друг друга без слов. Это сначала было странно, но сейчас стало обыденным.

Им не надо было произносить слова, чтобы общаться. Им нужно было только посмотреть в глаза друг другу, и всё, что хотелось сказать, уже оказывалось сказано. Они не понимали, как это происходит, но им нравилось, что никто не подслушает разговор. Не будет чужих ушей, а это очень удобно.

Одно "но", матери понимали их тайные взгляды! Как им удавалось? Непостижимо!

Вадим так же посмотрел ей в глаза. Христя кивнула. Она вышла за ворота и села на краешек скамейки. Вадим, идя за ней, сел рядом. Помолчали минут несколько.

— Что теперь? — спросил он у Христи.

Она подняла ладошку, и на неё упали тяжелые капли. Они так приятно охладили горячие пальцы, проливаясь между ними, закатываясь под рукав к локтю.

— Дождь.

Новый порыв ветра ударил каплями по задумчивым лицам подростков, деревья согнулись пополам. Как только не сломались? О чём только думает природа?

— Гроза, — поправил Вадим, тоже подставив ладони под капли.

Через малое время ладони у обоих оказались мокрыми, а они сидели, не замечая, что мокнут сами. С волос на лица текли ручьи, их тоже никто не замечал. Они смотрели куда-то вперед, ничего не видя. Гром ударил, словно в огромный барабан, расколов изрядно потемневшее небо кровяной молнией.

От неожиданного и резкого звука Христя слегка вздрогнула, продолжая сидеть на месте. Вадим снял с себя промокшую рубашку и укрыл ею плечики девушки. Потом снова положил руки на колени, уставившись в ту же точку, в которую смотрел раньше.

Христя повернула голову к Вадиму, он испугался её взгляда — это был отрешенный и, в тоже время, решительный взгляд. Он одними глазами спросил:

"Что ты задумала?"

"Нам надо сходить к Романе. Она должна знать, когда демоны решат напасть на нас".

"Не думаю. Она сама нас предупредит".

"Сколько же нам ждать, пока она предупредит?"

"Сколько придётся, столько и будем ждать. Не надо торопиться. Ещё успеем".

Христя отвернула голову и остановила взгляд где-то далеко.

"Хорошо. Так и поступим".

Вадиму не пришлось отворачиваться. Он и не поворачивался.

Как хорошо, что они умеют разговаривать молча. Но когда успели такой удобной штуке научиться? Что-то раньше не замечала у себя таких возможностей. Очень удобно. Телепатия — великое благо, которого у них раньше не было. А откуда пришла? Может, Романа помогает? А кто же еще? Мимо прошла тётка Зоя, соседка Вадима. За ней шел её внук Сева Викчук. Этим-то чего не спится?

Когда-то, лет пять назад, он приезжал к ней в гости, но потом долго его не было. Пусть он жил в соседнем посёлке городского типа рядом с Орловкой, но приезжал последние три года с большой неохотой.

"Странно, что Севка появился", — удивился Вадим.

"Что же в этом странного?" — спросила Христя.

"Странно, что он появился именно в тот момент, когда мы должны встретить ТРЕТЬЕГО друга!"

Взгляд девушки оживился, и она перевела на него удивлённые глаза.

— Не может быть! Мы его почти не знаем, — спросила она вслух.

— Он нас тоже, но, похоже, это не волнует Роману, раз она так предсказала.

— Странные у Романы предсказания! Я думала, что им станет кто-нибудь из наших местных.

— Оказывается, это не важно, откуда придет третий.

Ребята проводили их глазами и с удивлением увидели своих матерей, которые шли вместе. Странности не переставали их преследовать. Тётка Зоя прошла мимо Василины и Татьяны. Обе стороны наклоном голов приветствовали друг друга, отойдя на несколько шагов, Василина зачем-то оглянулась.

Глаза Севы и Василины встретились, а потом он бросил взгляд на Христю, наблюдавшую за ним. Глаза, говорили, что им предстоит делать одно дело, только внук тётки Зои толком не знал какое.

Обе матери подошли к своим детям.

— Мы навестили ...Роману, — натужно произнесла Татьяна.

У сидевших ребят брови поднялись к небесам. Ребята не ожидали такой смелости от родителей. Как они вообще решились на такой шаг?

— Что вы хотели узнать? — поинтересовалась Христя.

— Мы хотели узнать, что вам предстоит ещё испытать, но Романа ничего не сказала. Только то, что мы узнали от вас.

Вадим с Христей переглянулись.

— Третьим станет ... — Вадим сделал многозначительную паузу, — ...Сева.

— Зойкин внук? — вскрикнула от неожиданности Татьяна.

— Да, — серьёзно подтвердил сын.

— Романа же сказала, что мы его не ждём, — вставила Христя.

— Ну, ладно, — решительно сказала Василина дочери, — пора домой. Неизвестно, что ждёт вас ночью. Следует выспаться, — она взяла Христю за руку и повела её домой.

Татьяна присела возле сына, потрепала по голове, поднялась и открыла калитку:

— Тебе тоже надо выспаться, сынок, — заботливо произнесла мать и пошла в дом.

Вадим посидел минут пять и тоже отправился следом. Он сразу пошёл в свою комнату, неся рубашку в руках, она ещё хранила тепло Христиных плечиков, поднес её к лицу и потерся щекой. Положил рубашку на кровать возле подушки, снял мокрые джинсы, нырнув под одеяло.

Прохлада постели попыталась выгнать из его тела дрёму, но горячее тело быстро согрело тесное пространство внутри и глаза сами начали закрываться.

Христя открыла дверь в свой дом, обошла вокруг кухонного стола, очерчивая по краю указательным пальцем четырёхугольник, постояла и села на табурет. Василина видела, что с дочерью что-то не так, но спрашивать не решалась, а Христя молчала.

— Может, всё-таки, ляжешь поспишь? — осторожно спросила мать, дочь только кивнула головой. — Тогда иди в постель.

Христя, молча, поднялась и послушно поплелась в свою комнату. Василина наблюдала, как дочь, словно во сне, снимает с себя одежду, укладывается в постель. Христя, не укрываясь одеялом, свернулась клубком, словно от холода, закрыла глаза, засыпая. Мать сама укрыла её и ушла во двор.

И Вадим, и Христя в этот полночь спали неспокойно. Им снился один и тот же сон: Романа подходила к кровати, проводила невидимой рукой по волосам, словно гладя.

"Вы правильно сделали, что послушались меня и сходили на кладбище за могильной землей. Теперь вас хранят те, чью землю вы положили у своих домов".

Глава 12

Пока ребята спали, возле дома Христи появился призрак Сани. Он облетел подответственный дом, горя желанием пробраться через стену в её комнату, почтить "визитом вежливости", как вдруг из-под земли вылетело разъярённое привидение женщины и принялось прогонять его прочь от дома Христи. Куда бы он не старался проникнуть, там тут же появлялось приведение-охранник. Она наскакивала на него, корчило страшные рожи, даже увеличивалась в размерах, чтобы напугать и прогнать непрошенного гостя.

— Уйди, нечисть! — злился на охранницу Саня. — Дай пройти! — отбивалось незадачливое привидение юноши.

— Я здесь не для того, чтобы всякие пролетали мимо меня в дом! — огрызалось храброе привидение.

— Если не пропустишь, так хозяин сам пройдёт, а от тебя и духу не останется!

— Хозяин мне не страшен. Мне уже всё равно. Моя душа принадлежит светлым силам! — парировала охранница.

Саня снова сделал попытку проникнуть, но она опять не увенчалась успехом — хранительница ударила его маленькой молнией в лоб.

В это самое время Катя старалась проникнуть в дом, где мирно спал Вадим. Там её ждало привидение-мужчина, с могилы которого он взял землю. У Кати была другая тактика. Она старалась соблазнить, но охранник Вадима остался глух и нем к её увещеваниям и предложениям. Разозлённая, как фурия, она отлетела от дома Вадима подальше, в сердцах плюнула и направилась на встречу с Саней.

— Чего злая, как тысяча чертей?

— Меня не пустило паршивое привидение низшего разряда, но называет себя "охранником"! — искренне возмущалась Катя.

— У меня та же история! — Саня блеснул зелёным светом в глазах, глядя в сторону дома Христи.

— И что нам делать?

— Полетели к хозяину, — предложил Саня и оба исчезли в облачке тумана.

Перед хозяином они появились с заискивающими физиономиями. Демон первые минуты даже старался не обращать внимания на никчемные привидения, но потом всё же повернул к ним голову, а во взгляде явно читалось раздражение. У Кати тут же получилось влюбиться в него. Она теперь во всех мужчин влюблялась с первого взгляда. К ним повернуло голову не страшилище с хвостом, а красивый в своей надменности мужчина, с чёрными, как смоль, волосами до плеч. Высок и строен, голубой оттенок его кожи красиво оттеняла белоснежная рубашка, он брезгливо глянув на них, отвернулся.

По их поведению он сразу понял, что задание благополучно провалено. Грациозно подошёл к креслу, такому же страшному и огромному, что, если бы он снова превратился бы в настоящую сущность, оно бы ему подошло, сел в него, как утонул, снова оглядел раздражённым взглядом незадачливые приведения и сделал знак пальцами, чтобы они ушли. Их мгновенно не стало.

Хозяин пару раз мерно прошёлся по, внушительных размеров гостиной взад-вперёд, снова уставился в окно, раздумывая над дальнейшими своими действиями. А за окном бушевал своими ароматами цветущий сад. В его мире он был единственный, сюда никто, кроме него, не входил. Сад был его драгоценностью, прекрасным бриллиантом, который он никому не показывал. Из разных миров привозил этот садовый гурман разные эффектные растения и деревья. Составлял их в гармоничные композиции. Сейчас даже его прекрасный ухоженный сад не мог отвлечь от тяжёлых раздумий.

"Значит, Романа снова спасла своих подопечных..." — думал он, потирая указательным пальцем подбородок.

Небольшая вспышка света, и вот посреди неосвещённого зала вновь стоит сам помощник Повелителя тёмных сил — нет элегантного красивого мужчины, зато появилось страшного вида чудовище с шипастой головой, кожистыми крыльями. Всё, что роднило два образа одного существа — это голубая кожа. Зыркнул красными глазами по углам и исчез.

Очутился он на небольшой поляне. В центре горел, выложенный шалашом костер. Искры весело взметались ввысь. Возле костра кучками расположились не то люди, не то звери. У каждой кучки было блюдо с жареным мясом. Они рвали его зубами, как и положено хищникам. Возле костра и появился высший демон. Он осмотрел всех диким и недовольным взглядом. Казалось, что он заглянул каждому существу в душу, отчего у сидящих по спинам прошелся холодок. Хозяин недовольно дёрнул хвостом несколько раз, раздражённо зашипел:

— Жрёте? — злобно прошипел демон, медленно поворачивая безобразную башку то влево, то вправо. — И снова забыли мои приказы? Я вас для чего послал? Присматривать за малолетками, а не чтобы вы скот вырезали?.. Падаль... Те, кого вам приказано охранять от хранителей, едва не попались им! — с каждым словом голос становился громче и зловещей.

Воздух рядом с каждым оборотнем раскалился. Глаза хозяина высекали молнии, под которые оборотни старались не попадаться, иначе шкура точно останется подпаленная, источая вонь обгоревшей шерсти. Слушали в полном молчании, не перебивая, не оправдываясь — себе дороже.

— Но... Хозяин... — кто-то из сидящих открыл рот, уродливая голова хозяина метнулась к нему.

— Ты решил, что можешь мне возразить? — прошипело ему в морду.

— В округе нет дичи... — осмелился продолжить говоривший, умирая от страха.

— И вы решили, что на вас нужно открыть охоту за побитый скот? — оборотни боялись возразить, а демон продолжал: — Пропало уже несколько коров, и людишки начинают охоту на волков, потому что думают, это их работа. Ведь зубы у вас оборотней похожи! — никто не отважился что-то возразить на его слова. — Бесчинства прекратить, не привлекать к себе внимания, постоянно следить за мальчишкой и девчонкой! — хозяин ещё раз обвёл сияющим огнём взглядом притихших псов и испарился.

По всему стану оборотней прокатился вздох облегчения, но аппетит был напрочь испорчен. Снова, обратившись в огромных волков, они затушили костры и, побросав остатки жареного мяса, поплелись в деревню исполнять приказ хозяина. Вожак Гарк знал, что хозяин шутить не станет.

Сева возвращался домой с дискотеки из клуба. Настроение было отличное: сегодня он встретился с Вадимом и Христей. С интересом заметил, что Христя сильно изменилась за те несколько лет, что они не виделись. Из угловатого подростка превратилась в интересную, на его взгляд, девушку. Из гадкого утенка в царевну-лебедь. Появилась плавность движений, даже смеялась она теперь по-другому. А, может, это просто так действует лето? Так ведь ни одна девчонка в короткой юбке, больше похожей на широкий пояс, не тронула его, как Христя в простых джинсах и лёгкой полупрозрачной салатовой кофточке.

Вадим провожал подругу до самого дома молча. За всю дорогу они не произнесли ни слова. Каждый думал о своём. С одной стороны Вадим удостоверился, что третьим их спутником действительно станет Сева, с другой стороны, слишком уж явно Севка пялился на Христю. Снова проклятым чернильным пятном на душу легла ревность. Только когда она остановилась у своей калитки, повернувшись, чтобы попрощаться, он спросил:

— Ты веришь, что Сева нам чем-то поможет?

— Я верю Романе. Раз она сказала, что он нужен, значит, нужен, — твёрдо ответила Христя.

— Он тебе понравился? — Вадим искоса посмотрел на неё, ветерок ревности в который раз пронёсся по его душе, неприятным осадком оседая на сердце.

— У нас столько дел, а ты о глупостях спрашиваешь! — справедливо возмутилась Христя.

Но, справедливо ли это было для него? Он ждал её всегда, даже когда она не собиралась с ним встречаться, но всегда радовалась их встречам. А сейчас он чувствовал себя виноватым и в то же время томимым желанием узнать именно от неё правду.

— Просто ответь... — еле слышно попросил юноша.

Христя поднялась на цыпочки и слегка дотронулась губами до его щеки. Где-то из самой глубины души поднялся вихрь, закружив сомнения, прочие глупости, унося с собой далеко. Щёки обоих подростков покрылись рваным румянцем, горящие глаза увлажнились.

— Такой ответ тебя устраивает?

— Вполне, — Вадим едва смог улыбнуться. — Спокойной ночи, — наклонившись, тоже поцеловал её, но только в губы.

Если бы он видел, как Христя залилась приятным румянцем, он развернулся, отправляясь к своему дому, гордый и счастливый, думая о том, как ловко он успел сорвать этот самый поцелуй.

Ночью по всей деревне шныряли огромные волки. Они иногда заглядывали в окна, чем пугали засидевшийся допоздна народ. Иногда в темноте раздавались одиночные выстрелы. Кто-то взвизгивал, но ничего не было видно — ночь была так темна.

У дома Вадима появилась Катя в сопровождении трех оборотней. В волчьем образе они сопровождали демона-привидение. Из-под земли тут же вылетело охранное привидение. Катя взлетела и принялась дразнить свою тёзку. Приведение-мужчина как мог, отгонял новоявленных слуг Хозяина, и в это время в дом старались проникнуть оборотни, но у привидения хватало сноровки успевать за всеми.

Странная возня за окном привлекла внимание Вадима. Он выглянул в окно и увидел сцену, как привидение отгоняло от его калитки огромных волков. Волосы на теле юноши зашевелились. Холод страха пробрался в каждую клеточку. Светящиеся жёлтые глаза старались рассмотреть, что там за окном, внутри дома. Вадим отскочил и скрылся в темноте угла рядом с окном.

Та же самая картина происходила и возле дома Христи. Она также видела огромных волков, но страха не было. Она почему-то не боялась, глядя сквозь стекло из-за отодвинутой занавески. Хуже того, ей захотелось выйти из дома и погладить их. Она физически ощущала их шерсть под своими ладонями. Разъяренный Саня метался по периметру, подзадоривая оборотней. Девушке было жаль бывших друзей. Словно они заблудились в своей жизни, а теперь не могут найти себя после смерти.

Иногда по деревне раздавались крики ужаса. Видимо, кто-то из деревенских замечал оборотней. А Христя смотрела в окно и молчала. Она силилась догадаться, как можно спасти всех от демонов? Думала и не могла додуматься.

— Пока не время, — услышала она старческий голос сзади. — Всё произойдет послезавтра.

Христя резко повернулась — у входа в её комнату над полом висел призрак Романы. Она подлетела к девушке и грустно улыбнулась, заметив, как внутренняя дрожь прошлась по юному телу и остановилась где-то в районе солнечного сплетения противным комом.

— Здесь огромные волки...

— Это оборотни. Они контролируют ситуацию в деревне. Ты их не бойся, — успокаивала Романа.

— Они не войдут в дом? — так хотелось, чтобы ведьма успокоила.

— Нет, девочка, — ласково подтвердила её слова Романа.

— Вы говорили, что я и моё имя спасём деревню...

— Завтра все тебе расскажу. Сегодня и завтра постарайся выспаться, не обращая внимания на то, что происходит за окном, — Романа ещё раз улыбнулась и исчезла.

Девушка наглухо задернула шторы, расправила кровать и легла спать. Уснула она быстро. Сегодня многое снилось. Вадим тоже спокойно спал. Он верил, что охранник его спасёт от вторжения в дом.

Только сны стали сниться Христе странные: к ней в грезах пришёл красивый высокий молодой человек, с длинной чёрной шевелюрой и ярко-васильковыми глазами, приглашая на танец. По всему было видно, что мужчина не из простых, а, как раньше говорили, из дворян. И манеры у него были такие, что хотелось им следовать. Создавалось впечатление, будто Христя перенеслась в прошлое...далёкое прошлое... Они танцевали на балу... Почему-то совершенно одни... Какая приятная у незнакомца улыбка... Завораживает... Опьяняет...Они, словно разговаривают одними взглядами... Невесомая музыка откуда-то лилась. А, может, это играли невидимые музыканты?

Глаза-васильки ласково смотрели, не давая оторваться от этого долгого взгляда. Она забывала моргать, чтобы не потерять эти странные глаза из виду. Не ощущалось никакого смущения, будто они знакомы так давно, что не вспомнить, когда встретились первый раз. Было что-то знакомое в мужчине, но что? Неуловимые воспоминания... Да и какая разница сейчас, кто он? Ведь так приятно парить над полом под прекрасную мелодию... Она грациозно поворачивала золотую головку в такт музыки, руки привычно расположились на его плечах и её талии.

"Вы так прекрасны на этом балу", — говорит ей мужчина, легко ведя в танце.

"Я так не думаю", — отвечает ему Христина, и краска смущения заливает ей щеки.

Они снова ласково смотрят друг другу в глаза, не отрываясь. Так приятно ощущать его взгляд из-под длинных чёрных ресниц, что обрамляют миндалевидные неестественно яркие синие глаза. Она иногда поглядывает вокруг, убеждаясь, что они на самом деле одни вальсируют по паркету. Высокие окна раскрыты. Ветер нежно покачивает невесомые золотистые шторы. За окном ночь, но не видно ни Луны, ни россыпи звёзд.

"А интересно, где проводят такой чудесный бал?"

"В одном из моих замков", — пришёл мысленный ответ.

Странная живая музыка играет и играет, заставляя их не останавливаясь кружиться в танце. Вот музыканты исполнили сложный пассаж, галантный партнер подхватил её, подбросил и поймал, крепко прижав к себе. За эти считанные секунды Христина почувствовала твёрдую грудь своего визави. Хотелось только одного, чтобы этот долгий танец никогда не кончался...

Ей показалось, что кто-то вошёл в бальный зал, хозяин повернул в его сторону голову, увидев двух глупых привидений: Катю и Саню. Катя хотела прыснуть, уже зажала ладонью рот, чтобы их не услышали, но к ним повернулась уродливая голова демона. Смех был тут же проглочен, а привидения спешно исчезли. К своей спутнице повернулось прекрасное утончённое лицо с тонким носом, большими голубыми ласковыми глазами.

"Что-то случилось?"

"Ничего, дорогая", — пришёл мягкий ответ.

Никогда Христя ещё не танцевала так долго. Сколько же они танцуют? Не важно... Только бы это не заканчивалось... Но громкий звук бесцеремонно ворвался в такой прекрасный сон. Лицо молодого мужчины недовольно дернулось...

Стук не прекращался, пришлось открыть веки. Утро уже радовало всех ярким солнцем, а в окно кто-то настойчиво стучал. Христя, прикрываясь простыней, подошла к окну: в стекло молотил костяшками пальцев Вадим. Она заметила его обеспокоенный взгляд, но виду не подала, открыла окно и впустила друга.

— Что случилось?

— А ты не знаешь?! Сегодня снова оборотни старались забраться в сарай со скотиной к дядьке Ивану.

Иван был двоюродным дядей Христи — седьмая вода, но все-таки родственник. У него было много скота, да и сарай добротный из кругляка. Не вырезали волки... Собственно, это и не волки.

— Жалко, — задумчиво произнесла девушка, — и много вырезал? — думы её витали в бальной зале.

— Ты сегодня какая-то не такая, — Вадим подозрительно посмотрел на подругу. — Словно ты не здесь...

— Давай встретимся чуть позже у клуба, — предложила она, что было неожиданностью. Обычно, она приглашала хотя бы попить чаю, но сегодня предложения не последовало, а сегодня никак не отреагировала на дядькину беду, да и к нему спокойно отнеслась.

— Хорошо, — вздохнул парень, — буду ждать у клуба.

Христя посмотрела ему в след. Она сама удивилась своей реакции: ей, в одно и тоже время было жаль друга, только смотрела она на него снова, не как на любимого, а просто на друга. Больше он не казался ей таким манящим и нужным. Ведь она его любила... А любила ли? И снова вспомнила нежные, но сильные руки ночного гостя. Кто он? Что привнесёт в её жизнь? Думать о такой малости не хотелось. Она, пританцовывая и кружась в танце, поддерживая простыню, которой была обмотана, полетела в свою комнату.

Депинпик лежала на огромной кровати и что-то усердно читала, такой и увидел её Бельфегор. Знаменитый весельчак по-своему любил свою жену и, подойдя к супружескому ложу, устроился на подушках рядом с ней.

— Что ты читаешь?

— "Житие демонов", — пропела Депинпик, не поворачивая к супругу головы.

Раньше он любил её голос, её фиолетовые волосы, глаза в тон волосам и тонкие рожки. Однако заметил, что она немного напряглась, когда спросил её про книгу — фолиант в руках жены был слишком увесист, обтянут кожей падших демонов.

— Странный выбор, — Бельфегор удивленно приподнял одну бровь, — и что тебя сподвигло на подобное чтение?

— Мне интересно. Ведь у людей есть книга легенд про богов, они её постоянно читают, верят в написанные там истории, почему же мне не почитать историю Ада? — она выжидающе посмотрела на мужа.

— Что ж, это лучше, чем проводить дни напролет в обществе жен моих помощников и собирать сплетни, — он нежно поцеловав жену, вышел из спальни.

Депинпик перевела дух. Только бы муж не догадался, зачем на самом деле ей понадобилась "История Ада". Она старательно искала, как истребить новую пассию мужа. Ведь не просто так он не явился ночью к ней. Назвать это интуицией или чутьём — всё равно, что-то волновало её в девчонке. Даже, если не знала наверняка, но чувствовала соперницу. Она ни разу не заставала его с другими женщинами, хотя сама могла после выпитого вина побаловать очередного повесу.

Помнится, он не горел желанием жениться, но Люцифер настоял. Видите ли, какой-то звездочёт ему нагадал, что ему в жёны достанется дочь Бельфегора и Депинпик. Много веков они даже не жили, как муж и жена, только несколько раз она приблизила супруга к себе, после чего, родила дочь... Маленькое, ничтожно слабое существо заполнило пустое пространство между ними, но ненадолго — Депинпик оставила ребёнка на нянек и пустилась во все тяжкие.

Какие интересные подробности открывались ей с каждой главой "Жития"! Оказывается, Повелитель единственный сын самого Иеговы! Красивое имя его имело такой же красивый перевод: Люцифер — Светоносный. Носитель Света, оказавшийся в самом пекле по приказу отца...

Депинпик даже решилась покатать на языке имя Повелителя. Понравилось.

Выходило, что он когда-то был не падшим, а настоящим ангелом из Рая, но с огромной силой и именно из-за этой силы Иегова решился на убийство единственного сына. Иегова испугался собственного ребенка?!

"Взрослый он или младенец — он всегда останется ребёнком. Или это с точки зрения женщины? А когда моя дочь умерла, я умерла вместе с ней. Бельфегор тоже умер. Сгинули без следа наши недолгие брачные отношения", — с горечью за свою глупую жизнь размышляла Депинпик.

"...Только молодой ангел предпочёл изгнание в другом мире в безжизненной пустыне, с ним ушли его верные друзья — Астарот и Вельзевул. Они последовали за своим вождём в неизвестность и стали его правой рукой — первыми из Высших. Они наплодили кучу разных демонов себе в услужение. Потом к ним присоединились многие ангелы, кому не нравилась политика Иеговы.

Иегова думал, что сын сгинет на выжженной земле, но каково же было его удивление, когда узнал о построенном им мире. С какой любовью Люцифер выстраивал свой мир, заботясь обо всех, кто когда-либо будет жить в нём. А позже в открытые двери миров к нему присоединились ещё множество ангелов и архангелов, впоследствии ставшими "падшими ангелами".

"Сколько же пришлось пройти молодому ангелу, чтобы стать Повелителем Ада!" — восторгалась Депинпик, но того, что ей было нужно, так пока и не нашла.

А где-то должно было быть это самое верное средство избавления от соперницы, коей она считала юную земную девушку. И что муж в ней нашёл? Сделал бы любовницей, а иначе как Депинпик могла объяснить поход к ней ночью. И что они делали? Танцевали! Если бы он просто переспал с ней, это ни в коей мере бы не задело её самолюбия, но пригласить девчонку на бал из двух существ, разрядить бальную залу, словно там будет справлять день рождения Повелитель... Заказать для смертной платье у лучших портных Ада. Это перебор! Ревность чёрной кошкой легла на грудь демоницы, царапая до крови внутренности.

Вадим уже минут пятнадцать ждал Христю у клуба. Обещала, значит, придёт, но пока не пришла. Опаздывала, чего с ней никогда не было. Все утро он размышлял, придумывая новые версии, почему подруга — нежная и ласковая — была к нему практически равнодушна? Что могло произойти за короткую летнюю ночь? Казалось, что её мысли витали далеко-далеко от дома... от мира...от него...

Когда показалась хрупкая фигурка Христи, глупые мысли улетучились, и он с улыбкой встретил подругу. Утренняя загадочность на милом лице не пропала, словно она все ещё была где-то далеко и явно не с ним. Вадим хотел её поцеловать и привлечь к себе, но Христя мягко отстранилась.

— О чём ты хотел поговорить?

— Сначала ответь, что с тобой происходит? Тебя будто подменили! Нам сегодня снова идти к Романе, она просила прийти днем.

— Тогда пойдём, — она решительно взяла друга за руку и повела к дому Романы, игнорируя первый вопрос друга.

К дому шли молча, чем она снова удивила Вадима. Даже, если подруга молчала, он всё равно слышал её мысли, но сейчас девушка была полностью закрыта для него. Однако ничего решил не предпринимать, пока Романа не поговорит с ними. Перед ними дверь привычно открылась. Днём, не то что ночью, не так страшно. Вместо добродушного приветствия, Романа с укором спросила:

— Ты славно потанцевала ночью? — голос ведьмы был ласков, но грустен.

— Это же был только сон, — рассеянно пожала плечами Христя.

— Бельфего-о-ор... — сладко протянула Романа. — Он может и голову вскружить, и в чудовище превратить.

— Что это значит? — обеспокоенно спросил Вадим.

— Это самый красивый и весёлый демон, но и самый страшный — любому жрецу может отдавать приказания. Приближенный к Повелителю. Один из Высших демонов Братства Люцифера. Беспощаден к нарушителям закона. Скорее всего, Депинпик уже знает про его ночные балы с юной землянкой... — Романа из-под приподнятой брови пристально наблюдала за девушкой.

— Так это был не просто сон? — спросила Христя, теперь она расстроилась.

— Нет, девочка, это не сон, — с тяжёлым вздохом подтвердила ведьма. — Не думаю, что повеса влюбился, возможно, это его тактика на счёт тебя, а, возможно и нет. Я не знаю, но, когда-то, очень давно, он приходил ко мне и был отвержен.

— А Депинпик? Кто это? — Вадим был не на шутку обеспокоен.

— Это его жена. И уже много тысяч лет... — потом повернулась к Христе: — Не переживай из-за него. Постарайся не провоцировать его ни на любезности, ни на грубости, хотя, он не груб, скорее всего, он постарается быть очень любезным, а то, что мы видели — лишь его вторая ипостась, которая опасна только врагам. Как я поняла, ты в их число почему-то не входишь... Всё это странно. Посмотрим, что будет дальше. Не стоить бояться до времени. Раз он повёл себя таким образом, надо бояться его жены — любая женщина коварна, а демоница — тем паче. Любая будет бороться за своего мужчину.

Христя смотрела на привидение испуганными широко открытыми глазами. Вадим обнял подругу за плечи. Спрятав лицо у него на груди, Христя не прятала своего стыда. Она плохо обошлась утром с ним, а он жалеет сейчас её.

— Идите, не думая о плохом, — ребята кивнули и вышли из дома.

Дверь за ними закрылась.

Глава 13.

В деревню они спускались, не проронив ни слова. Христе было горько и стыдно перед другом. Зато теперь она боялась спать — вдруг снова придет во сне тот галантный красавец и она не сможет перед ним устоять? Только эти свои мысли она не озвучила Вадиму. Ведь к нему у неё тоже были нежные чувства. Были? Она испугалась этого слова так сильно, что руки похолодели. А ещё и жена этого демона! Решила, что больше не пойдёт с ним ни на какое свидание.

— Да не бойся ты этих демонов, — старался успокоить девушку Вадим, словно услышал мысли спутницы. — Я тебя никому не отдам.

— Мне страшно, Вадик, — она заплакала, уткнувшись ему в грудь. — Ведь он от меня теперь не отстанет.

— Я буду за тебя бороться! — с жаром обещал юноша. — Я люблю тебя, Христенька, — он гладил пальцами её мокрые от слёз щёки, выпивал губами солёные дорожки.

Они стояли и целовались около дома Романы, забыв обо всем. Голова слегка кружилась, неприятности забылись. Они снова растворялись друг в друге, словно не было той ночи с балом у Бельфегора в замке.

— Ну, прям, идиллия! — услышали язвительный возглас рядом с собой, оглянулись: возле них парили над землёй Катя и Саня, скрестив руки на груди, внимательно наблюдали, со сладкими улыбочками.

— И давно ты с моим парнем целуешься? — укоризненно покачала головой Катя. — Ай-яй!

— Так ты же сама на шею Сане вешалась! — парировал Вадим. — А теперь вы, вообще, мертвы.

— Не думай, что Хозяин выпустит тебя из своих лап, — пообещала Катя.

— Я к нему не имею никакого отношения! У него есть жена, пусть с ней и живёт! — воскликнула Христя.

— Так любовниц-то никто не отменял, дорогая подруженька, — противно хихикнула Катя. — Будешь любовницей у Бельфегора, а его чокнутая женушка покажет тебе весёлую жизнь! — они еще немного погримасничали и исчезли.

— Мне ещё этого не хватало, — со слезами в голосе горько простонала Христя. — Итак, жизнь стала веселее, так чёрт принес этого демона на мою бедную голову!

— Сами ввязались в эту авантюру, теперь не остановиться, — горестно вздохнул Вадим. — Пойдём, я провожу тебя домой, — Христя кивнула, он обнял её за плечи и повёл дальше в деревню.

Депинпик старательно изучала "Историю Ада". Она читала взахлёб. Все в замке диву давались её рвению к книгам! Хотя прислуги было мало — повариха, которая иногда готовила, садовник, работавший под чутким руководством Бельфегора, да горничная. Ведь она только и проводила время в праздниках, а после смерти единственной дочери, так вообще пустилась во все тяжкие. Спускалась на землю, и вся Явь наблюдала разгул демоницы, раньше в тавернах, потом в кабаках. Разовые встречи с мужчинами, которых меняла, как перчатки. Постоянные попойки и гуляния почти поглотили бы демоницу, если бы не Бельфегор, который каждый раз возвращал жену домой, сажал под арест на несколько лет или десятков лет. Теперь у неё появилась цель. Пусть безумная с самого начала, но цель, обозначившая это временное состояние души.

Когда однажды она приехала в носилках, которые несли бесы, то почти выпала из них. Депинпик сделала только один неверный шаг. и была тут же подхвачена бесами, чуть не сломала себе рога, но решительно поднялась, гордо отряхнулась и отправилась в спальню нетвёрдой походкой. В этот день Бельфегор приказал ей прекратить пьянки, после которых она громила всё вокруг, запер в очередной раз жену на несколько месяцев в покоях.

"Единственная дочь Бельфегора и Депинпик погибла по собственной глупости, но Депинпик не верила в её смерть. Потом, через много тысяч лет Люциферу доложили, что Землю своего друга Бельфегора, чтобы тот последил за ней и защитил, если понадобится. Только вмешались родственники юной прелестницы, повелев прогнать демона. Ничего не сказал Бельфегор и ушёл.

...В земной жизни Касикандриэра была сильным магом и однажды посетила Ад. С каким упорством ждал этой встречи Люцифер. Он снова увидел прелестное лицо своей любимой, которая когда-то отвергла его. Сейчас-то она этого не помнила, а пришла, чтобы просить его простить бывшего друга Адоная за то, что тот предал его когда-то по навету жены. Долгими были переговоры. К нему приходила не только Касикандриэра, но и её наставница — старая ведьма — Кенера. И так понравился Повелитель Касикандриэре, что она согласилась принять его как мужа и как свою семью".

"Так вот почему моя девочка не помнит меня!" — пришло озарение Депинпик. — "Я-то думала, что она возгордилась, став королевой Ада. А она мне вовсе и не дочь. Просто похожа на неё", — Депинпик повторно перечитала всё, связанное с гибелью дочери. — "Боги отняли у меня ребёнка, теперь хотят отнять мужа", — закралось у неё в голове.

И снова она искала, как не позволить увести мужа, но пока ничего не находила. Не слышала, как вошел в спальню муж. Бельфегор удивился покорности жены, хоть и знал о её неуемном нраве. В любой момент эта спичка может вспыхнуть, тогда камня на камне не останется. Уж сколько раз перестраивали замок.

Депинпик переходила от одной истории к другой, более интересной, оторваться была просто не в силах, но рецепта так и не нашла. В чтении прошло несколько дней — её не узнавала дворцовая челядь, удивлялся Бельфегор. Она не замечала отсутствия мужа ночами.

Ночи...

Христя спала спокойно, не ожидая гостей в своих грёзах. Из-за массивной колонны, что часто поддерживают портики на парадных лестницах, грациозно вышел очень высокий мужчина. Его блестящие чёрные волосы были собраны в высокий хвост на затылке и заплетены в толстую косу, а длинные острые лирообразные рога украшали красивую породистую голову. Он, не спеша, подошёл к ней. Походка мужчины была кошачья, он как будто не шёл, а перетекал. Плавность движений стройного тела была соткана из мышц. Мужчина подошёл уже слишком близко, чтобы можно было разглядеть его голубую кожу и невероятные ярко-голубые глаза, что смотрели, не отрываясь, в её зелёные. Христя знала, кто он. Она не ждала его ночью, но знала, что он придёт. Мужчина молчал, обходя гостью по кругу, рассматривая, ловя себя на мысли, что любуется ею. Сегодня он надел на свою гостью бледно голубое платье с тёмно-синей окантовкой, расшитой серебром. Тёмно-синие туфельки на невысоком каблуке так же были расшиты серебряной нитью.

"Ты ведь ждала меня?" — не вопрос, скорее утверждение.

"Нет", — робко ответила гостья, а про себя подумала: — "Почему так предательски дрожат колени? Дрожит всё тело. Ведь здесь совсем не холодно".

"Но знала, что я приду?" — снова утверждение.

Конечно, она знала! Как не знать-то? Понимала же, что не отпустит по добру. Почему же тогда дрожит её тело тростинкой на ветру? Пристальный изучающий взгляд внимательных васильковых глаз старается уловить малейшее эмоциональное изменение. Он понимает, что она смущена, но не боится его.

"Знала", — еле произнесла Христя.

"И тебе не страшно оставаться со мной наедине?"

Он знает, что не страшно, зачем спрашивает?

"Нет. Зачем Вы ко мне приходите?"

"Я ещё и сам не понял..." — удивляясь сам себе, приподнял чёрные брови. — "Наверное, ты мне нравишься".

"А ваша жена..." — он не дал ей договорить.

"Ты знаешь про Депинпик?" — левая бровь углом поползла выше, на красивый лоб, а губы расплылись в удивительной улыбке. — "Впрочем, Романа, наверное, многое рассказала?"

"Не так много. Вы не ответили на мой вопрос", — твёрдо стояла на своём гостья.

"Это не так просто", — его прекрасное лицо омрачилось.

"С Катей и Саней вы особо не церемонились".

"Они другие".

"Вы для меня опасны".

Бельфегор осторожно подхватил девушку одной рукой за талию, а другой её тонкую кисть. Невидимые музыканты снова играли невесомую музыку, от которой хотелось воспарить, ей казалось, что она уже летит над полом в нежном танце.

"Не более, чем для других, Христина", — широкая открытая улыбка озарило голубое лицо.

Он видит, как её золотая голова поворачивается в такт музыке, как маленькими шажками ноги перебирают, по-своему, мелодию.

"Ты прекрасно танцуешь", — оценил плавность её движений. — "Не ожидал от деревенской девушки такого мастерства!"

"Меня учил танцевать папа", — было видно, что она горда своим отцом.

"В один прекрасный момент, ты меня с ним познакомишь", — он не переставал улыбаться.

Вот теперь ей на самом деле стало страшно, но не за себя, а за отца. Он придёт к нему и что? Зачем? Что он хочет с ним сделать? Все опасения отобразились на её личике, демон спохватился успокаивать девушку:

"Не бойся, милая! Я вовсе не собираюсь делать что-то плохое твоим родным! Они достойно воспитали свою дочь. Именно это я хотел бы им сказать", — он не прекращал загадочно улыбаться уголком губ.

"Всё равно не нужно к ним..."

"Как скажешь, милая. Я буду видеться только с тобой, если ты не против нашего общения", — каким же он оказался сговорчивым.

"Вы мне не оставляете выбора", — Христя судорожно выдохнула.

"Не слышу восторга", — Бельфегор нежно и грустно изучал девичье лицо. — "Я постараюсь исправить мнение о себе. Ты дашь мне шанс, Христина?"

С каким чувством он произносил её имя, самой хотелось слушать, как песню. Выговаривая каждую букву. Впервые за десятки тысяч лет демон не желает окончания ночи. Вторая ночь, когда он мог быть самим собой, свободно отдаваясь волшебству танца...

Депинпик забыла сон за эти сутки, проведённые за чтением. Истории закончились, начались "Законы Ада". Холодный ветерок прошёлся по её спине — Бельфегор один из немногих демонов, кто отличался весёлым и добродушным нравом, но при случае нарушений тут же становился яростным законником и беспощадно карал нарушителей от имени Люцифера, не только как его друг, но и как правая рука. Как один из Высших демонов. С одной стороны разум кричал, чтобы она отреклась от дурных мыслей, с другой — кто-то шептал на ухо, что надо бороться за своё счастье.

То, что она не найдёт рецепта средства в "Истории Ада", Депинпик уже поняла. Никто не станет писать готовые знания, за которые можно поплатиться всем, но, где тогда взять его? Ведь Люцифер не будет писать "Историю..." с рецептом, на который надо только произнести желание, и оно сбудется? Она откинулась на маленькие подушки, коими была завалена внушительная кровать, мозг принялся проигрывать ситуации о возможных способах найти пресловутый рецепт. Спустя некоторое время, проведённое в бесплодных размышлениях, она вспомнила, что Кенера — старая ведьма, которая тысячелетия жила в Аду, теперь не один век проживает в маленьком провинциальном городишке, в низенькой дырявой халупе. Она-то должна знать, где его найти?

Полная решимости найти Кенеру, Депинпик спустилась на землю. Каким-то седьмым или восьмым чувством, она понимала, в какую сторону надо идти и где искать. Облетев одну из стран, отыскала заштатный городишко, прошла по узким грязным улочкам. На окраине, в западном секторе, нашла ветхую лачугу. Согнувшись в три погибели, без стука открыла хлипкую дверь и вошла. Как только Кенера увидела неожиданную гостью, насколько могла, настолько быстро поднялась со стула и поклонилась.

— Приветствую тебя, Депинпик.

— Кенера, я знаю, тебе ведом запретный рецепт... — она с мольбой, требованием и утверждением вонзила в старуху свой взгляд. — Помоги мне...

Ведьма вздрогнула от просьбы демоницы, внимательно посмотрела ей в глаза: не сошла ли та с ума? Нет. Не сошла.

— Что смотришь? Я не сошла с ума, — угадала её мысли демоница. — Так ты мне поможешь или нет?

— Хорошо, Депинпик, я помогу тебе, хотя ты знаешь, чем это нам может грозить... — демоница кивнула ей. Кенера ещё раз кинула на гостью опасливый взгляд и поплелась в дальнюю комнатушку. Долго возилась там, пока не вышла со свитком. — Вот, держи. Бельфегор всё равно узнает, — фатально произнесла она.

Дрожащими пальцами Депинпик приняла свиток из заскорузлых рук ведьмы, наскоро кивнув, исчезла, оказавшись в своих покоях. Но, где же ответы на вопросы? Ага! Вот они! "Надо набрать воды из четырёх священных рек Ада и одного озера, перелить в одну ёмкость, произнести заветные слова чётко и ясно, а потом плеснуть на предмет магической атаки".

— А что говорит закон по этому поводу? — она быстро пролистала "Свод Законов" и ужаснулась. — О, демоны! Это равносильно предательству, а значит, лишение рогов, а потом в чистилище или в тюрьму, где смертность почти поголовная из-за болезней или умерщвления самими сокамерниками, — снова по спине пробежал холодок.

Аэтэрнус — страшное место. Там все шансы сгинуть просто от силового истощения, но в этой клоаке может случиться любая "неожиданность", которая постоянно грозит лишению бессмертия и самой смертью. Стоит ли этот Высший демон жизни другого демона — её жизни? Самое страшное было другое — Депинпик может отправить туда собственный муж. Бельфегор не отступит от буквы закона. Пощадит ли самого Бельфегора Люцифер?

Она невольно поёжилась, представив его, такого грозного, каким видела на Суде или при казнях, в которых он участвовал. Словно наяву привиделось, как он отпиливает её черно-синие тонкие рога или, держа за грудки, устраивает суд души...

О, демоны! Как страшно!

Ледяной вихрь пролетел по внутренностям. Депинпик прижала кулак к груди, чтобы унять ужасного от того, что грозит за содеянное. Вернее, не за содеянное, а за то, что она собиралась сделать. Любовь — двигатель многих решений. Но любовь ли двигала ею? Возможно, ущемлённая гордость не даёт покоя? Демоница раз за разом взвешивала все "за" и "против".

Наступил новый день. Христя открыла глаза, сладко потянувшись, посмотрела вверх и вспомнила высокие разрисованные потолки в бальной зале у демона. Она так и не поняла — спала или нет? С одной стороны девушка не ждала ночного посетителя, с другой — знала о возможности его прихода. И снова они танцевали. Это было прекрасно... непривычно. Тело вспоминало сильные руки синеокого демона, в голове играла чудесная музыка, хотелось улыбаться и снова танцевать, прижавшись к его твёрдой груди, ощущать дрожь голубого тела под своими ладонями. Она знала, какое действие он на неё производит, но старалась быть более равнодушной к нему, пусть даже последнее давалось каждый раз с большим трудом.

Страха не было, словно была уверена, он не причинит ей вреда, но сам приход Бельфегора был чем-то неправильным. Вадим говорил, что защитит от всех, а его не было рядом. Выходит, защищаться нужно самой. Только как защищаться, если никто не нападает? Мысли девушки прервал стук в дверь, она приоткрылась и просунулась голова Вадима.

— Как спала? — обеспокоенно поинтересовался юноша.

— Я снова танцевала, но чувствую себя отдохнувшей, — все это ей напоминало какой-то отчёт о тяжелобольном.

— Демон снова приходил? — в голосе мелькнули нотки ревности.

— Да, — коротко ответила Христя.

— Скорей бы этот парад планет! Убили бы его и всё! — резанул воздух ладонью Вадим.

— Нет, Вадик, все не так просто, — задумчиво покачала она головой, — он хитрый, коварный. Я его до конца не поняла. Не знаю, что ему от меня нужно, мне кажется, что он так и будет приходить ко мне в каждый сон. До парада осталось пять дней... и пять ночей...

— И я ничем не смогу тебе помочь, Христенька, — он привлёк подругу к себе.

— Я знаю, что он не сделает мне ничего плохого, но и хорошего ждать не приходится.

— Откуда такие мысли?

— Не знаю. Чувствую, — неопределенно пожала она плечами.

— Переодевайся. Ты еще не завтракала?

— Нет, — засмеялась она и шутливо вытолкала его из комнаты.

Христя быстро переоделась в футболку с длинными рукавами и джинсы, так как на улице было пасмурно. Вышла из комнаты в хорошем настроении, в кухне уже хлопотала мама, а Вадим сидел на табурете, улыбаясь подруге.

— Доча, садись завтракать, — мать поставила перед ней тарелку с молочной рисовой кашей и чашку с чаем.

Такую же порцию поставила перед Вадимом и чай. Ребята ели молча, а Василина посмотрела на них, потом вышла из дома в огород пропалывать грядки. Христя знала, что надо помогать матери в этой неинтересной работе. Не только знала, но и собиралась этим заняться.

— Чем сейчас займешься?

— Надо сходить в магазин и помочь маме на огороде, — вздохнула Христя.

— Понятно. А я тогда пойду на рыбалку.

Они быстро поели, Вадим проводил Христю до магазина, а сам отправился домой за удочкой. Христя уже подходила к своему дому, когда у калитки её остановил Саня с ядовитой ухмылкой.

— Как танцевалось сегодня? — он довольно неуклюже проделал какое-то па.

— Ты единственный, с кем я не собираюсь это обсуждать, — Христю даже передернуло от вида бывшего друга.

— Интересно посмотреть, как он с тобой позабавится, — противно хихикнуло привидение.

— Хочешь, чтобы я рассказала Бельфегору, как ты невежлив со мной? — сказано это с угрожающим вызовом.

— Ух, ты! Как заговорила! Поболтаем, когда он тебя в постельку уложит, — забегал глазами — вдруг да кто услышал — и позеленел, едва видимым телом.

Саня поёжился, вспомнив взгляд, которым их с Катей наградил демон в бальной зале, поспешно исчезая на глазах. Девушка посмотрела на то место, где только что качалось привидение, открыла калитку и спокойно вошла во двор. Уж теперь-то она знала, как можно угомонить обоих навязчивых бестелесных бывших друзей. Тут же вылетела охранница, внимательно оглядела подопечную — всё ли в порядке с ней? Оказалось, всё нормально.

— Что-то случилось? — спокойно спросила Христя.

— С приведением разговаривала, вот я и переполошилась, — запричитало охранное привидение.

— Это Саня, — грустно ответила Христя.

— Он опасен для тебя, девонька. Не след тебе выходить со двора надолго.

— Хорошо, сегодня больше не выйду, — постаралась успокоить охранницу девушка, войдя в дом.

Глава 14.

И снова ночь...

Христя очутилась в великолепном саду. Такого она никогда не видела. Он был огромен! И деревья в нём были чудные: старые толстые стволы изрезаны множеством трещин, листья на них были странного ярко-красного или чёрно-фиолетового цвета, но одно высокое дерево особенно привлекло внимание — медно-золотая листва трепетала под дуновением малейшего ветерка. Такой красоты Христя ни разу не видела. Она погладила ствол, провела пальцами по диковинным пластинам листьев. Ветер шевелил их, отчего они шелестели с искусственным шумом. Видом листья были похожи на кленовые, только много больше.

Между ними росли и плодовые деревья с необыкновенными яблоками или апельсинами. Яблоки светились изнутри, демонстрируя тёмные косточки, а апельсины вымахали огромные — в два раза больше земных. Видимо, таковы были предпочтения хозяина. Причудливые клумбы с удивительными цветами. Многослойные композиции из ярких оттенков плавно переходил от одного цвета к другому, но в середине любой клумбы были самые тёмные оттенки. Это было так завораживающе красиво, что Христя забыла про всё на свете, разглядывая это агрессивное великолепие.

Она не чувствовала, как за ней из-за деревьев наблюдал сам хозяин сада, не сводя с девушки восторженного, в то же время, грустного взгляда. Бельфегор с удовольствием и гордостью замечал, как ей нравится его сад, который был возделан с любовью ещё до его женитьбы на Депинпик. Она не просто рассматривает каждое растение, восторгается ими. Едва дотрагиваясь кончиками пальцев, поглаживает каждый лист, каждый лепесток. Разговаривает с ними. Любуется.

Рыжая, юная, тоненькая, с распущенными длинными волосами, Христя приковывала его взгляд. Заснула она в обычной ночной рубашке, а в саду оказалась в невесомом шёлковом платье цвета топлёного молока простого покроя с широкими рукавами и неглубоким круглым вырезом. Платье неплотно облегало девичью фигурку, но, при малейшем движении, угадывались очертания хрупкого тела.

Депинпик из своего окна так же наблюдала, как Христя с восторженной улыбкой ходит по её саду, рассматривая диковинные растения и деревья. Она уже ненавидела девушку, никак не могла взять в толк, что нашёл муж в простой смертной? Пусть демоница чуть раньше сомневалась в правильности своего решения пойти против закона, то теперь её решимость стала маниакальной. Она не должна позволить мужу привести смертную в дом, ни под каким предлогом. Это их дом!

Совсем другие мысли роились в голове Бельфегора. Красивой девушку назвать было нельзя, но и уродиной она не была. Что же прельщало в ней демона? Чистота? Ведь кто-то может подумать, что для демона это неважно — он же демон — порочный, а первый весельчак Ада во все глаза наблюдал за ней, стоя за деревьями невидимый для гостьи. Это милое создание что-то перевернуло в его душе, только он пока не мог понять что? Наблюдал, как она улыбается каждому цветку. Вот закружилась между клумбами, раскинув руки, золотые волосы расплескались на ветру... Разве может быть что-то прекрасней?

Неслышными кошачьими шагами он обошёл девушку со спины, положив ей ладони на плечи. Христя резко повернулась, высоко запрокинув голову, встретилась испуганным взглядом с ярко-синими глазами демона. В его взгляде было удивление, ласка, властность и подчинение. Как такое может быть? А вот взгляды никак не могли оторваться друг от друга. Тут она вспомнила слова Кати, что он ею поиграет и бросит... Нет... Он не может так обойтись в ней... Христя не верила ни единому их слову.

— Это всего лишь я, Христина, — еле слышно проговорил он, всё ещё держа девушку за плечи. — Не бойся меня.

— Я... не боюсь, — ответила она так же тихо, не отрывая от него глаз.

— Тебе понравился мой сад?

— Очень. Где мы?

— В моём доме.

— А где находится Ваш дом?

— Это Ад, девочка, — демон ожидал любой реакции, но ни истерик, ни криков о помощи не было.

— Мне всегда казалось, что Ад — это...

— ...сплошная огненная гиена? — усмехнулся он уголком губ. Христя кивнула. — Если желаешь, то могу её показать, только понравится ли тебе там? Желаешь взглянуть? — он игриво поднял бровь.

— Не сегодня, — в глазах смертной снова появился страх, но силой воли она его подавила. — Я не пока готова увидеть, что там творится.

Бельфегору понравилась её реакция. Она боялась, но всеми силами старалась погасить свои страхи. Единственного, кого не боялась юная землянка — это он сам. Такого демон понять был не в силах.

— Обещаю, что ничего хорошего там не творится, это точно, — засмеялся демон, показывая белоснежные зубы с длинными клыками.

От их вида Христя внутренне сжалась в комок, но демон поспешил успокоить прелестную гостью:

— Эта моя сущность для тебя неопасна, ведь ты ничего не сделала, чтобы я тебя наказывал.

— За что? — снова испуг в глазах.

— Не бойся. За лёгкую оплошность тебе ничего не грозит, — Бельфегор постарался сделать самое добродушное выражение лица.

— Мне вообще не хочется ничего знать о вашем мире. Я хочу остаться в своём.

— У тебя есть время подумать, Христина.

Он снова вежливо называл её полным именем, смакуя его. А Христя желала скорее оказаться в своей постели. Она устала от разговора с демоном, хотя и здесь ей ничто не претило: всё вежливо, услужливо, красиво.

— Мне было бы приятно, если бы ты разделила со мной ужин.

Только было непонятно, это предложение или констатация факта? Христя пристально посмотрела в неестественно яркие глаза и поняла, что согласиться придётся. Она замешкалась с ответом, а демон решил, что девушка думает долго, взял за руку и повёл из сада.

На выходе расположилась небольшая уютная круглая полянка, на которой стоял круглый стол под открытым небом. На нём стояли два прибора, бокалы и полная сервировка для ужина. Жестом Бельфегор пригласил гостью за стол, отодвинув стул, помог ей присесть, а сам устроился напротив. Христя не любила обращаться со столовыми приборами. Пусть, она деревенская девочка, но знает, что делать с ножом и вилкой. Удивительно! Она внимательно наблюдала, как демон аристократично, небрежно взял нож и вилку, девушка старалась подражать ему, делая то же самое. Если сказать, что всё было, как во сне, то это и был для неё только сон, правда, такой реальный. И ужин был так же реален. Христя пробовала все блюда понемногу, не чувствуя вкуса от нервозности ситуации.

— Тебе не нравится ужин? Я так старался... — Бельфегор невольно сделал удручённое лицо.

— Нет...да...все вкусно... — пробормотала девушка, на что демон усмехнулся. — Ваши слуги прекрасно постарались.

— Но ты почти ничего не ешь, а мои слуги здесь ни при чём — я сам очень люблю готовить. Особенно, для дорогих гостей, — отчего же улыбка его стала грустной?

— Я ночью не ем, — просто ответила девушка.

— Значит ли это, что ты уже сыта?

— Да, — качнула головой Христя.

— Тогда позволь мне проводить тебя обратно...

— Куда?

— В твою спальню, — Бельфегор галантно отодвинул её стул, и она поднялась из-за стола.

Через секунду они стояли посреди маленькой комнаты. Вместо красивого платья на ней снова была надета простенькая ночная сорочка без рукавов. Христя постаралась прикрыться голыми руками, на что демон снова ухмыльнулся.

— Не буду тебе сегодня больше докучать, Христина, — он взял тонкую руку девушки и поцеловал запястье. — До встречи, Христина, — он опять отчётливо повторил её имя и исчез.

Хотелось крикнуть ему в след, что он нисколечко не докучает ей, что ей интересно с ним, что она никогда не встречала мужчин, подобных ему... но его и след простыл. Почему новое волнение захватило юную душу, дрожь прошлась по телу, ощущение потерянности разрывало грудную клетку до крика, а она опустилась на холодный пол полностью опустошённая? Крик застрял внутри. Что же это происходит? Почему васильковые глаза демона так запомнились ей? Наваждение какое-то.

За окошком занималась заря, раскрашивая просторы в приятный розовый цвет. Христя с трудом поднялась с пола, промёрзнув до дрожи, легла в кровать, закуталась по самый подбородок и быстро заснула. В этот остаток ночи ей больше ничего не снилось.

А Депинпик вернулась в свои покои. Она поняла, что ожидать мужа уже не стоит и снова принялась читать "Историю Ада", чтобы знать, куда придется идти за всеми ингредиентами охранного универсального зелья от всех невзгод и привязать Бельфегора только к себе. Собственно, к любовницам она не ревновала — они только и умели, что развлечь своего хозяина, а вот эта юная смертная позволила себе перейти ей дорогу, вернее, это муж почти ввёл девчонку в их дом. Надо было придумать, как отлучиться, чтобы супруг спокойно принял её отсутствие.

Она, как приближённая Повелителя, могла отправиться куда угодно, но муж всегда должен был знать, где она находится. Решив сказать ему, что отправится на Землю на неопределенный срок повеселиться , успокоилась.

Бельфегор призвал новые непутевые привидения, которые раньше были друзьями Христи и Вадима, повелев им дать полный отчёт о том, что происходит в деревне.

— Христя сегодня не ночевала дома... — Саня с заискивающей улыбкой посмотрел на Хозяина, ожидая хоть какой-нибудь реакции, но тот даже бровью не повёл.

— Вадим, как лёг спать, так до вечера, — отрапортовала Катя.

— А что оборотни?

— Они, боясь Вашего гнева, хозяин, спокойно ходили по деревне, никого не трогая, — ответил Саня.

Демон жестом приказал им удалиться, а сам остался сидеть на стуле с высокой спинкой, поставив локоть на деревянный подлокотник и подперев кулаком щёку. Теперь он размышлял, что же ещё придумать для Христины? Это только сначала он желал узнать девушку, чтобы понять, как с ней можно расправиться. Теперь же ему было необходимо видеть её постоянно. При воспоминании о необычном имени, у искушенного демона сводило внутренности. Кожа становилась единым оголённым нервом, даже одежда в это время причиняла боль.

"Что со мной?" — спрашивал он себя уже не первый раз, хотя знал все ответы.

Белая кожа, рыжие волосы ниже бедер... воспоминания о девушке среди деревьев его сада будоражили мысли и тело, заставляя сильнее биться сердце демона Братства. Он готов был убить любого, только бы знать, что она в безопасности.

"Христина..." — повторял мысленно её имя, как мантру, как молитву, как нечто самое дорогое.

Стоило ему прикрыть веки, ему снова грезилась юная, как богиня Венера, девушка в простеньком платье, рассматривающая его цветы. Стон вырвался из его горла, кулаки опустились на каменный подоконник.

"Зачем я отпустил её домой?" — рычал он сам на себя.

Проснулась Христя уже к обеду. Она минут пять нежилась в постели, потом скинула одним резвым движением ног одеяло и ловко соскочила на пол. Настроение было отличное. Не смотря на, проведенную в бодрствовании ночь, прекрасно выспалась. В ночной рубашке пошла в кухню, где мать её встретила удивлённым взглядом.

— Ты никогда не спала до стольки. Будто всю ночь прогуляла, — как в воду глядела Василина, но даже понятия не имела, насколько оказалась права.

— Что-то плохо спалось ночью, а потом разоспалась, — Христя старалась не пересекаться с матерью взглядом.

Не могла же она сказать правду, что гуляла в прекрасном саду в Аду и ужинала с одним из Высших демонов. Что угощали её странными, но очень вкусными блюдами.

"Романа, скорее всего, уже знает, что я снова была у Бельфегора", — стыдливо подумала девушка, но тут же нашла оправдание: — "Я не желала этих встреч".

Вадим вошёл в дом к Романе очень встревоженный. Он даже не мог до конца сформулировать свою непонятную злость. Привидение встретило его тоже в сложном настроении.

— Ты был у Христи?

— Пока нет. Встретил утром её мать, она мне сказала, что Христя ещё спит.

— Бельфегор не отпускает её. Сегодня она была в его саду. Это самый прекрасный сад во всем Аду, но ей надо бояться Депинпик. Насколько она красива, настолько и невыдержанна в своих эмоциях. Она мстительна, никто не знает, что придумает в следующий момент.

— Осталось четыре дня, — Вадим в сердцах хлопнул себя по бёдрам. — Как только пережить их?

— Оборотни перестали нападать на скот. А просто бродят по деревне ночами, заглядывая в каждый дом, пугая народ.

— Вы считаете, что демон не отпустит Христю?

— Тебе надо поговорить с тем, кто будет вашим третьим. Помнишь, я вам говорила? А Христю пока ни о чём не расспрашивай. Она и так знает, что мне всё известно, но пусть остается в неведении на счёт тебя.

— Хорошо. Я ничего не скажу ей, — Вадим вышел от Романы, направляясь к себе домой.

Как бы ни хотелось ему увидеть подругу, понимал, сейчас лучше этого не делать. Надо всем успокоиться. Христя знает, что её не бросят в беде и постараются помочь...и натолкнулся на Севу.

— Ты чего? Совсем ослеп?! — взревел парень.

Только тут Вадим увидел старого знакомого. Он держал в руках пустой вафельный рожок из-под мороженого, а содержимое стекало по футболке Вадима. Нервными пальцами Вадим скинул с себя остатки мороженного на дорогу.

— Извини, Севка, задумался.

— О чём можно так задуматься? — искренне удивился Сева.

— Да...так...о разном... — отмахнулся Вадим.

— Что у вас тут происходит? Смерти какие-то странные. Волки огромные по деревне ночами бродят. Ты что-нибудь знаешь про это? — на его вопросы Вадим неуверенно пожал плечами — Ну, не хочешь, не рассказывай, — попытался обидеться приезжий знакомый.

— А ты у брата спроси. Он тебе подробно расскажет.

— Вадим, ты не хочешь со мной прогуляться в дом вашей ведьмы?

— Зачем?! — пришла очередь удивиться Вадиму.

— Интересно посмотреть, чего его так боятся? С виду — дом, как дом. Если ты не пойдёшь, то я один днём схожу.

Вадим подозрительно посмотрел на Севу — нормальный или нет? Одному идти в дом к Романе! Местные близко к нему не подходят, а этому что-то взбрело?...Но тут вспомнил про то, как Романа предупреждала про третьего члена их команды, и осекся в размышлениях.

— Хорошо. Пойдём, — решительно сказал Вадим и направился обратно к дому с приведением, не оглядываясь на товарища.

Севе и самому было не по себе от подобного похода, но брат очень просил разузнать подробней, что там могло случиться? Он считал это серьёзным поручением, которое поможет найти причину смерти Кати и Саньки, хотя на самом деле, в злосчастный дом идти ему совсем не хотелось. Было страшно — ведь все его обходят стороной, да и ему с детства внушали, что у дома дурная слава. Так, размышляя, плёлся следом за Вадимом.

Он немного удивился тому, как решительно и без глупого страха, Вадим открывает дверь, пропуская его вперёд. От такого странного поведения спутника, Сева первым вошёл в мрачный дом. Дверь за ними тут же громко захлопнулась, отчего новый член команды вздрогнул.

— Пришёл? — пропел приятный женский голос.

— Романа, Сева хотел прийти к вам в гости и я решил его проводить.

— Правильно сделал, мой мальчик, — она проявилась, облетев вокруг испуганного юноши. — Добро пожаловать, Всеволод.

— Зд...рав... — постарался что-то пробормотать, побелевший от страха, Сева, не отрывая от привидения широко раскрытых глаз.

— Не стоит меня бояться, — постаралась успокоить гостя Романа. — Здесь никто тебя не обидит. Вам предстоит большая совместная работа.

— Что за работа?

— Борьба с демонами. И это не шутки. Это сложно. Двое ребят уже оказались в зависимости у него, нельзя допустить потери ещё хотя бы одного из вашей тройки.

— И как нам его победить? — Сева слегка оттаял от шока.

— Всё будет ясно по ходу дела, — уклончиво ответила Романа.

— Да я не против, — пожал плечами юноша. — А когда?

— Скоро...совсем скоро...

Глава 15.

Депинпик снова не могла уснуть всю ночь. Она уже несколько раз прочитала, что нужно было узнать. Путь предстоял сложный, трудный, на который надо было решиться ради собственного призрачного счастья, даже, если это будет стоить ей жизни. Пусть Бельфегор никогда особенно не был ей верен, да и она сама частенько надолго убегала на землю развлечься, но при всем при этом он оставался её супругом. А теперь... эта рыжая смертная... И снова в голову змеями лезли вопросы: что он в ней нашёл? Зачем она ему? Что во мне не так? Ведь я не просто обыкновенная смертная баба! Значит, нужно срочно действовать!

Бельфегор вошёл в покои жены: та, словно никуда не выходила за последние дни, лежала на огромной кровати с книгами. Лениво на него посмотрела, едва не озвучивая мысли о том, что он мешает сосредоточиться. Он усмехнулся, сделав удивленное лицо:

— Ты всё читаешь? — удивился настойчивости жены.

— Дорогой супруг, — промурлыкала Депинпик, — я же не спрашиваю, один ли ты проводишь свои ночи?

Решила укусить? Так они не одно тысячелетие проводят ночи отдельно, не спрашивая с кем, и не озадачивая друг друга гостями. Но здесь другое. Жена узнала про Христину. Плохо. Комок беспокойства закрутился у демона внутри: позволить Депинпик сделать девушке какую-нибудь пакость он не позволит.

— С каких пор ты меня стала ревновать? — промурлыкал он в ответ.

— Я не ревную, дорогой, — почти пела жена. — Разрешишь ли ты мне прогуляться на землю?

— Что ж, прогуляйся, — разрешил и вышел прочь.

Депинпик с негодованием посмотрела ему в след, успокоила бурлящий гнев, снова уткнувшись в фолиант: с чего же начать? Чего же думать? Начинают с начала, а значит, с первого круга. Холодок пробежал по спине, забираясь во внутренности, но отступить она не могла — раз данное обещание, даже себе самой, надо исполнять. Выбора демоница не оставила. Вырвав из фолианта страницы с описанием пути, оставила огромную книгу лежать на кровати. Оглядела на прощание комнату, где провела бесчисленное количество прекрасных ночей, и вышла.

Христя весь день не могла найти себе место. Просидев на огороде до обеда, пропалывая грядки, думала о прекрасном саде, в котором гуляла ночью. О дивных цветах и деревьях. Вспоминался обходительный хозяин. Не один раз, Христя успокаивала саму себя, что он не просто мужчина, он — монстр из Преисподней.

"И почему он сюда приходил такой страшный, а со мной за ужином был обходителен и вежлив?" — размышляла девушка. — "И Вадик не появился сегодня утром", — от последних дум ей стало грустно, словно что-то потеряла.

Машинально выдергивая мелкую травку на грядке, думала о странных метаморфозах, происходящих в собственной душе. Вадим ей нравился, а демон... при воспоминании о Бельфегоре всё её существо натянулось от страха. Но почему? Ведь она его не боялась ни в каком образе. А ведь и правда, не боялась, поймала себя на мысли. И почему он показался ей несчастным? Почему его глаза так грустны? Так хочется прикоснуться к удивительной голубой коже. Какая она на ощупь?

— Пропалываешь? — отвлек её от странных размышлений голос Вадима.

Христя посмотрела на него отсутствующим взглядом, пока не поняла, что он реальный и стоит перед ней, да ещё и вместе с Севкой. Стряхнула с себя морок раздумий. Теперь она точно знала, как рада видеть Вадика, как рада его приходу, что думать забыла о демоне. С улыбкой поднялась с корточек и оглядела обоих парней.

— Привет, Вадик! Здравствуй, Сева! Как это вы вместе решили ко мне заглянуть? — она постаралась "надеть" на лицо улыбку, как можно, более беззаботную. — А... я... да... пропалываю, — она оглянулась на грядку. — Вы просто так прогуливаетесь или на самом деле пришли специально ко мне?

— Специально, — ответил за обоих Сева, — хотели поговорить о той работе, что нам предстоит в ночь Парада планет.

— Я и сама не знаю, что нам грозит, — досадно пожала плечиками девушка.

— Но Романа же сказала, что ты нас всех спасёшь! — не унимался Сева.

— А как я это сделаю? Она вам не сказала? — вдруг пошла в атаку Христя, ребята покачали в такт головами, не ожидая подобной реакции. — Вот и я не знаю, как спасти всех. Видимо, озарение придёт во время этой битвы! — дальше ей разговаривать с ними не хотелось.

Спрашивали они то, чего она не знала, да и сами хотели знать, не поняла. Их расспросы некстати рассердили её. Просто пришли. Ну, ладно. Поговорили — и хорошо, надо дальше браться за прополку. Больше она на друзей не смотрела. Парни постояли еще пару минут и ушли. Христя не видела обиженного взгляда, брошенного на неё Вадимом перед тем, как развернуться и уйти.

"Странная она стала после танцев с этим...как его? Бельфегором", — грустно думал Вадим. — "На меня больше не глядит. Как она будет спасать всех, если говорить про это не желает?"

С такими самоедскими мыслями он добрался до дома. Бухнулся ничком на кровать прямо в одежде, положил руки под голову и заснул.

Его никто не видел. Он крался ночью узкими улочками, прикрывшись длинной чёрной накидкой с огромным капюшоном. Куда он шёл? Он искал, заглядывая в тёмные окна домов, словно видел всех, кто там живёт. Так он обошёл уже не одну улицу за последние три ночи. Большой город — чистое бедствие! А когда у тебя магия блокирована, в десять раз хуже. Досада нервировала и попросту выбивала из привычной колеи. Ему даже точного адреса-то не дали, а только "на пальцах" объяснили, куда примерно идти. Вот он и плёлся по неосвещённым улицам. В эту ночь ему было особенно плохо.

Рваная глубокая рана на плече воспалилась и саднила. Точно понимая, если сегодня он не найдет нужное место, завтра искать будет некому, потому упрямо шёл, цепляясь из последних сил за тела каждого из домов, пока не набрел на жалкую лачугу в конце улицы. Попробовал постучаться в дверь, но она оказалась незапертой. Открыл и упал прямо у порога.

Он попробовал открыть глаза, но веки, словно свинцом налились, по мягкости под собой понял, что лежал уже не у порога, на кровати, а ухаживала за ним старая женщина в чёрном платке, завязанном сзади на узел. Она обмыла раны, зашила и намазала какой-то неприятно пахнущей мазью, только перевязывать не стала.

Мужчина был молод. Очень молод. Не больше тридцати пяти. Белые длинные волосы растрепались и смешались с запёкшейся бордовой кровью около виска. Через приоткрывшиеся отёкшие веки старался рассмотреть комнату, но в темноте это было проблематично. Старуха будто бы не хотела, чтобы увидели её лицо. Что-то толкла в ступке в темноте, отвернувшись от него к маленькому столику. Пряные травы расточали свой аромат, незнакомец с удовольствием вдыхал его. Он облизнул потрескавшиеся сухие губы. Старуха почувствовала это, поднеся к губам кружку с водой и, приподняв его голову, помогла попить. Потом он без сил повалился на подушку, от слабости прикрыв веки.

В дом кто-то вошёл — это раненый понял из разговора старухи с мужчиной. Голос был ему знаком, но вот так сразу распознать не смог. Говорили они негромко, расслышать их разговор оказалось сложно, одно бормотание. Понятно было одно — мужчина был властным, скорее всего дворянин, его выдавал властный голос. Потом дверь громко хлопнула, видимо, мужчина ушёл.

Рана, хоть и была довольно серьёзной, заживала прямо-таки на глазах, как и восстановление тела проходило семимильными шагами. К утру он, практически, полностью выздоровел, даже смог подняться с кровати на слабых ногах. Вышел из комнаты и увидел, что хозяйка дома сидит на стуле как-то неестественно. Тронул за плечо, она повалилась на пол мешком — мёртвая.

"Какого чёрта здесь произошло?" — он ещё раз в недоумении посмотрел на неживую старуху, лежащую на боку у столика, впопыхах накинул свою накидку, надвинув капюшон на лицо, и вышел из дома.

Яркое солнце резануло глаза.....

Вадим проснулся от того, что солнце разглядывало его лицо через тонкий тюль. Некоторое время юноша пытался прийти в себя и подробно вспомнить странный сон. Он себя видел во сне или кого-то другого? Волосы были белые... возможно, Саня. Или нет? Но длинные. Чёрт! Тогда кто ему приснился? И кто та старуха, которая спасла незнакомца? Кто и за что её убил? Мозги начали кипеть с раннего утра, а это уже нечестно. Подниматься сразу расхотелось. Снова тащиться к Романе и узнавать про дурацкий сон? Он уже устал за несколько дней просыпаться в холодном поту, а пожаловаться некому — сам, кретин, вызвался. Сидел бы у костра да песни пел. Нет! Надо было выпендриться!

Поднялся. Что дальше? Ритуалы не изменились — умываться и завтракать. И никогда ничего не изменится. Про Христю он не хотел думать. Заглушал подобные мысли другими, совершенно незначительными, а они, как по спирали, возвращались к ней. Да что же это такое? Христя, Христя! Взорвала мозг и теперь отвергает его, проводя ночи с другим мужчиной! Невероятно! Он снова закопался с головой под одеяло.

Депинпик вышла из своего великолепного замка, аккуратно прикрыв высокую деревянную двойную дверь, прошла через сад, оглядывая его, наверняка зная, что в последний раз, открыла кованые ворота, вышла наружу, прошла узкими улочками до городских ворот. Это были не просто ворота, а огромные, деревянные, тяжелые, окованные железом. Она попробовала их открыть, но они оказались так тяжелы, что едва сдвинула одну воротину с места. Снова попробовала и открыла настолько, насколько ей можно было протиснуться, как только она вошла, воротина сама закрылась за ней. Депинпик оглянулась на неё, нервно вздрогнула, потом осмотрелась — вокруг простиралась бескрайняя каменная равнина.

Мимо кто-то пронёсся тенью. Она отпрянула, но вдруг, снова рядом пронеслась ещё одна тень и, оглядевшись по сторонам, увидела: вокруг носились тенями души некрещёных младенцев, мелких грешников. Увидев новое существо на своем круге, они лучше молили её, чтобы она попросила за них перед демонами, но Депинпик только пыталась отмахнуться от них со страхом в распахнутых глазах, чувствуя их на ментальном уровне, слыша их стоны и мольбы, отзывавшиеся в её мозгу. Он зажмурила глаза и закрыла ладонями уши, но какофония не переставала пробиваться сквозь незначительную преграду.

Стараясь не замечать неприкаянные души, за которыми летели огромные, с ворону, шершни, кусая их, чем подгоняли к движению, пошла по равнине. Несколько раз шершни догоняли и саму Депинпик, а однажды стаей опрокинули демоницу на спину — им было всё равно, кого кусать. Раз попал сюда — значит, терпи! Упав навзничь на острые камни, Депинпик невольно вскрикнула от пронизывающей боли, а на глаза навернулись слёзы. С трудом поднялась с каменистой почвы, опираясь на одну руку. Спина изрезана камнями, кровь сначала бежала, а потом сочилась, окрашивая дорогую одежду в красный цвет. Странно, но здесь не действует её регенерация и раны не заживали, а наоборот, раздирались огромными насекомыми. Шершни, привлечённые запахом свежей крови, старались укусить или оторвать кусок плоти. Она яростно отмахивалась от них, но сильное жужжание снова и снова говорило о приближающихся огромных насекомых. Депинпик уже была готова к тому, чтобы вернуться, каждый раз чувствуя ужас от звука полёта насекомых.

Разодранное на спине платье уже не могло скрыть тело. Боль разливалась, затмевая ясность мысли. Депинпик еле передвигала ноги в сбитых лёгких туфлях, а плотоядные насекомые не оставляли её без внимания, отщипывая маленькие куски. Слёзы текли по щекам, оставляя грязные дорожки. Попытки отмахиваться ни к чему не приводили, а только злили их.

Через несколько часов, уже поздним вечером, Депинпик, безумно уставшая, грязная и вся в крови, дошла до реки Ашерон — реки скорби, что опоясывает первый круг Ада. На берегу была маленькая деревянная пристань, возле которой на волнах качалась привязанная большая лодка, качаясь на волнах. Рядом на валуне сидел высокий мужчина в грязно-сером истрёпанном балахоне с капюшоном, закрывающим лицо. У его ног лежало длинное старое весло. Что он разглядывал на высохшей земле? А, может, просто спал?

— Здравствуй, Харон, — уставшим голосом спросила Депинпик, — переправишь меня на другой берег?

— Зачем тебе туда? — удивился Харон, а это был именно он.

— Мне очень надо попасть на второй круг. На той стороне вход в него, измученно ответила демоница.

Харон откинул капюшон и внимательно посмотрел на Высшего демона, жену демона Братства Бельфегора, глазами с неестественно светлыми зрачками,

— Что ты задумала? — бесцветным голосом спросил он демона.

— Это моё дело, Харон. Так надо, — коротко отрубила она.

— Если ты решила и знаешь, чего хочешь, то садись, — он кивком показал на лодку и накинул на голову капюшон.

Демоница села в лодку, поджав ноги под банку*. Харон взошёл в лодку следом, он плавно покачнулась, оттолкнулся веслом от берега, лодка медленно заскользила по мрачным водам, в которых мелькали бледные тени неупокоенных душ, что так не смогли достичь другого берега. Испугались тёмных вод, или кто-то их поманил из вне. Они прыгнули в Ашерон, откуда нет выхода.

Демоница достала одну из склянок и попробовала зачерпнуть воды из Ашерона, но не получилось, вода, как живая, ускользала от её рук, а Харон укоризненно посмотрел на неё.

— У тебя не получится набрать воды из рек Ада, — вещал перевозчик, — надо спросить разрешения у Хранителей. Только они могут дотрагиваться до любых вод.

— И где мне найти Хранителя? — почти безнадёжно спросила Депинпик.

— На той стороне, — ответил Харон. — Я везу тебя к нему.

__________________

*Банка — поперечная скамья в лодке.

Глава 16.

Те кошмары, что снились Вадиму почти каждую ночь, немного позабылись, когда он снова завернулся в одеяло.

Просыпаться от таких снов в холодном поту Вадиму совершенно не понравилось это повторяющееся состояние. Солнце уже стояло высоко, а голова, словно напичканная свинцом, упрямо не желала покидать подушку.

"Который уже час?" — думал он, глядя на светило, но подниматься не торопился.

Ужасно хотелось сходить к Христе, обнять, прижать к себе, только как сегодня она встретит его? Снова окатит равнодушным взглядом? Откуда же за одну ночь столько вопросов? А увидеть Христю очень хотелось. Приходил к ней сегодня Бельфегор или нет? Ревность чернильным пятном разлилась в душе. Вадим быстро надел футболку и джинсы, не завтракая, побежал к подруге.

Конечно, Бельфегор приходил. Ему безудержно нравилось проводить время с этой юной смертной. Она не была ведьмой или магом. Она просто была другой — живой, юной, смертной, но все эти составляющие делали девушку только привлекательней. Ладони вспомнили хрупкость её тела, шелковистость волос.

После визита к Кенере, где он доступно объяснил ведьме, что она сделала промашку, помогая его жене, отправился к Христе. То, какой путь выбрала Депиник, его не смутило — он видел уже многое, но исправить или помочь ей не мог — колесо судьбы запущено — остановить его не представляется возможным.

Сегодня демон не приглашал девушку к себе, а сам пришел к ней в спальню, сел на краешек кровати, стараясь рассмотреть милые черты. Он боялся ответа на свой вопрос, потому что знал его. Та искра, что зажглась в его сердце, не угасала с каждым свиданием, а разгоралась. Бельфегор влюбился в маленькую девочку, с которой, по несправедливому стечению обстоятельств, ему придётся биться в ночь начала парада планет. Сами мысли о подобном бое для него оказались невыносимы и болезненны.

Она спала мирным сном, чему-то улыбаясь. Что ей снилось? Да захоти он, смог бы увидеть все её сны, но к ней Бельфегор не стал применять свои чары. Как простой смертный, демон любовался своей драгоценностью. Пройдёт ещё пара дней и на третью ночь наступит парад планет. Что принесёт всем небесное действо? И у Романы, и у него силы возрастут со сто крат. А ей придётся с ним сразиться. Ей... такой хрупкой, такой сильной... Или умереть...Сердце остановилось от перспективы сражения.

"О, Тьма! О, всемогущий Плутон! Неужели мы недостойны счастья?" — он нежно посмотрел на спящую девушку. — "Я желал бы с ней счастья..." — на глаза навернулись слёзы, но не усилием воли он сдержал их потоки.

Плачущий демон. Раньше ему показалось бы это смешным, но сегодня... сейчас... в груди пылала ноющая боль, разрывающая сердце пополам. Он схватился обеими руками за рубашку на груди, рванул со всей силы. Маленькие жемчужные пуговицы рассыпались по полу, прыгая, словно крошечные мячики. Ночной ветер постарался унять огонь под рваной рубашкой, но ему это не под силу.

А за окном бесновалась охранница, стараясь заглянуть сквозь занавески, но не могла — сил не хватало. Помешать ему проникнуть в комнату девушки у неё не получилось. Охранное привидение не войдёт в дом. Бельфегор приоткрыл занавески, глядя в открытое окно безразличным взглядом — едва ли не плача от досады, висело привидение — и прикрыл обратно, отойдя на прежнее место — к кровати.

Девушка повернулась на бок лицом к нему, подложив под щёку ладошку. Бельфегору это показалось милым. Когда с ним такое было последний раз? Много тысяч лет, при встрече с Депинпик... нет..., когда родилась Касикадриэра, а потом всё умерло вместе с дочерью, у жены он после этого никогда не бывал. Казалось, что такие чувства способны испытывать только смертные, но это не так. Чувства, которые, может быть, как многие думают, не умеет испытывать демон, для него имеют место быть. Забросив дела, он подолгу сидел днём, если так можно назвать то светлое время суток в Аду, у себя в просторном кабинете, размышляя о своём нынешнем состоянии, о том, какую власть заимела над ним маленькая рыжая смертная. Потом вспомнил про супругу, и в душе стало пусто, как в бездонном колодце. Ещё раз прикоснулся к теплой щеке Христи кончиками длинных пальцев и исчез.

Депинпик...

Переправа на лодке с Хароном заняла несколько часов, сойдя на другой берег, демоница оглянулась на перевозчика, тот разочарованно махнул ей в след и поплыл обратно, а она осталась на берегу одна. Кляла себя за то, что не спросила о нахождении Хранителя вод. Медленно тащилась уставшая вдоль берега наугад. Пока не наткнулась на высокого грустного ангела в старой изодранной хламиде. Грязно-белые крылья висели у него за спиной, словно тряпки. От старости летать они больше не могли. Он, не мигая, смотрел на воды реки, отпугивая слишком навязчивые души подальше от берега.

— Хранитель, — негромко позвала его демоница.

Ангел повернулся к ней и приподнял широкий капюшон, внимательно рассматривая небесно-голубыми глазами. Не спеша подошёл на почтительное расстояние: кто знает, что надо демону Братства и что от него можно ожидать?

— Что тебе нужно от меня?

— Мне нужно набрать воды из Ашерона, — она с мольбой смотрела на Хранителя, а тот мешкал с ответом. — Совсем чуть-чуть... — она показала в пальцах маленький флакончик из простого прозрачного стекла.

— Я не могу этого сделать, — пробурчал Хранитель и повернулся, собираясь уйти прочь от нее, но та кинулась ему в ноги:

— Мне надо совсем немножко... пожалуйста... — она протягивала ему флакончик с великой надеждой в глазах.

— Твой муж не будет рад. И тебе, и мне не поздоровится, — старался отойти от Депинпик подальше, но демоница схватила его за край хламиды одной рукой, едва ли не ползком за ним...

— Прошу... — простонала она.

Сломленный таким напором Хранитель вод Ашерона взял из её рук склянку и наполнил мутным содержимым, вгляделся в лицо демоницы всё тем же грустным взглядом. Депинпик на мгновенье стало жаль его, но это чувство тут же отпустило под лицом своих проблем.

— Забирай и уходи, со мной уже всё кончено, — он отвернулся, уходя, вдаль по берегу.

Рядом с ним возник ещё один падший ангел и пошёл рядом со старым — всё, что оставалось прежнему Хранителю — это связать судьбу нового с водами реки. Но Депинпик это уже не волновало, уставшие ноги несли её дальше.

Теперь она плелась по выжженной пустыне, а мимо снова летали души, только теперь их носил ветер — это души прелюбодеев. Некоторые из них старались обратиться к ней за помощью, протягивая, едва видимые руки, но резкие порывы разносили их по пустыне вместе с пылью. Как она могла им помочь?

"А, вдруг, и меня сюда отправят?" — ужаснулась Депипик, вспоминая своих многочисленных любовников.

Сколько же их было с тех пор, как супруг не приглашал на своё ложе и не приходил к ней сам? За многие тысячи лет набиралось достаточное количество тех, с кем она проводила время на земле, за что навеки вечные можно заточить её сюда на веки вечные, а ветер носил бы душу демоницы по пустыне. Но, теперь их уже давно нет в живых, возможно, их души так же летают, гонимые ветром?

Как же живо ей представилось: вот она — грешная душа слоняется, сдуваемая ветром... Никому не нужная... Никем не приголубленная... Поёжилась, словно от холода, пробежавшего по спине, отчего тут же заныли незажившие раны.. И отправить сюда может собственный супруг. С такими мыслями она прошла второй круг, оказавшись перед входом на третий круг. Оглянулась: ничего особенного не случилось на этом этапе.

Здесь её встретили чревоугодники и обжоры, которых нещадно бил холодный дождь, Они пищали, сетуя на судьбу, кляли всех, кого ни попадя, за свои страдания, а их вместе с дождём хлестал ещё и град. Между ними в любое время мог появиться трёглавый пёс Цербер, с грозным рычанием хозяина здешних мест, кусая их, отрывая куски плоти. Потом он бросал эти куски обжорам, чтобы они их поедали. Презрительно глядел на свары, иногда фыркая и чихая.

Депинпик проходила мимо валяющихся окровавленных кусков, за которые бросались в драку первые, кто его увидел. Внезапно кровавый кусок полетел к ногам злосчастной демоницы, за которым кинулись с десяток существ. Оказавшись перед ней, плотоядно вперили в неё голодные взгляды. Оторопь возникла во всём теле. Как теперь спастись от них? Она медленно отступала, едва сдерживая внутреннюю дрожь. Через несколько шагов упёрлась спиной во что-то мягкое, подняла глаза: на неё смотрели шесть кровавых глаз, а с трёх пастей Цербера стекала кровь. Он оглушительно рыкнул, что заложило уши, существа, прихватив брошенный кусок мяса, быстро убежали.

— Уходи, — прорычал Цербер, — больше я не стану тебя защищать, — Депинпик наскоро кивнула и бросилась бежать, между тем, царь-пёс пошёл за ней следом.

А ещё здесь на многие сотни миль простиралось зловонное болото Минарус с множеством разных тварей, которые выходили на твердь, поедая искусанных обжор. Крики и стоны укушенных, заживо съедаемых чудовищами, стояли над всей равниной. Смрад разносился ветрами во все стороны.

Депинпик передернуло от увиденного. И это был уже не страх, а почти мерзостное чувство тошноты. Обитатели третьего круга плотоядно поглядывали на незнакомку, но длинные острые рога останавливали даже самых рьяных. Хозяин круга — огромный пес Цербер не трогал демона высшего эшелона, не смотря на то, что ему было не понятно, зачем она здесь? Он ходил вокруг неё, рассматривая со всех сторон.

Демоница удивлялась его росту: со своим высоким ростом она едва доходила ему до брюха, причём концами рогов. Откуда-то ей приходили знания, что он её не тронет, но ужас от одного только вида пса и его голов холодил все существо. Она медленно отходила от него в сторону ворот, а Цербер продолжал её провожать, держась поодаль. Так они и дошли до входа на следующий круг.

Завершение одной равнины — начало другой. Вот он четвёртый круг. Все ниже к центру земли. Жара стояла ужасная. С Депинпик пот лился ручьями, орошая свежие раны, которые от его соли хотелось расчесать, но приходилось терпеть из последних сил. Иногда на грани потери сознания.

Вся равнина покрыта небольшими лагерями. Здесь скупые и транжиры катали от одного лагеря к другому огромные камни. Кто бы знал, что им достанется работа Сизифа? Вот произошло столкновение одного камня с другим и, катящие их, с двух сторон кинулись рвать друг друга на куски. Завязалась отвратительная драка с криками и воплями. Дерущиеся катались по земле, вырывая клочки волос из головы. Депинпик смотрела с ужасом на эту мерзкую картину. Как оказалось, это не единственная драка. Вот в нескольких десятках локтей развернулось такое же побоище с вопящими криками.

" Какой ужас!" — подумала демоница. — "Хорошо, что хоть сюда я не попаду".

Люцифер сидел во Дворце Советов в Дисе — городе из раскалённого железа. По нему ходили в специальных башмаках, чтобы не обжечься, только демоны, остальные же старались передвигаться прыжками. Войти в этот город можно было через одни из четырёх ворот, стоило это всего один золотой, а вот чтобы выйти, надо было заплатить целых двадцать! Только пока ещё никто не выходил.

Дис был, как лабиринт, запутан, и не сразу можно было найти то, что искал. Улицы расположены радиально по отношению к Дворцу Советов, возвышающемуся на центральной площади. Серо-пепельное здание казалось бархатным от пыли, прилипшей к наружным стенам

Так вот, сидел Люцифер в своём кабинете хмурый. Демон резким движением открыл дверь, вошёл без стука быстрым шагом и сел напротив Повелителя. Тот молчал, не спеша разговаривать. Разбирал на внушительном столе какие-то бумаги, свитки, делал умное лицо, первое время не замечая друга. Бельфегор терпеливо ждал, но так долго не могло продолжатьс, и он, не говоря ни слова, смёл руками всё на край стола.

Впрочем, он знал, зачем его вызвал друг, ставший на сегодня Князем Тьмы. Люцифер сидел мрачнее тучи, поглядывая из-под нахмуренных бровей. Красный цвет кожи отливал золотом от жара огня на улицах, толстые бордовые рога, закрученные назад, сейчас выглядели угрожающе. Он, наконец, отвлёкся от своего занятия,

— Ты в курсе, что творит твоя жена? — сурово глянули на друга глаза Люцифера. — Она не понимает, что подставляет тебя?

— Видимо, она для себя так решила, — беспристрастно ответил Бельфегор, развалившись в кресле, перекинув ногу на ногу. — Депинпик не советовалась со мной по этому поводу.

— А заодно она подставляет Хранителей вод Ада! — уже гремел Повелитель. — Одного я сегодня лишился, когда она выпросила воду из Ашерона! Твоя жена собирает воду. Что она задумала?

— Я не знаю, — просто ответил Бельфегор, пожав плечами, но прямого взгляда не отвел от друга.

— До меня дошли слухи о юной смертной... — ответа Повелителю не последовало. Бельфегор опустил веки и что-то искал в рисунке на столешнице. Хотя, что там можно было рассматривать? Столешница-то была из железа. — Будешь молчать? Только не говори, что она тебе интересна из-за Романы, — презрительно скривил губы Люцифер. — Не поверю.

— Романа... Она мне поперёк горла стоит! — он неожиданно хлопнул ладонью по столешнице. — Учит девочку не поддаваться моим чарам.

— Ты их используешь на смертной? — удивился Князь.

— Нет. Перед её чарами я сам... — Бельфегор запнулся на слове и закашлялся.

— Влюбился в смертную? — удивленно вскинул брови Повелитель.

— Не знаю, друг, — демон опустил плечи и немного обмяк, а Повелитель продолжал:

— Если Депинпик возьмёт воду из озера Коцит, это не пройдёт бесследно для вас обоих. Знай это.

Бельфегор обреченно покачал головой, поднялся и, не прощаясь, вышел из просторного кабинета. На душе было муторно и тревожно. Неужели Депинпик пошла на этот шаг из-за него? Потом решил, что это всё её эгоизм и гордыня. И снова подумал, что обратной дороги нет, а отвечать перед Повелителем придётся обоим.

"Христя... Христина..."

Глава 17.

Уже несколько дней Сева рассказывал брату обо всём, что происходило с его новыми друзьями. Вот и сейчас юноша завтракал за столом, когда к нему подсел старший брат. Он налил себе кружку парного молока и оторвал ломоть тёплого домашнего хлеба. Ароматный, рассыпчатый... Никита откусил большой кусок, запивая утренним молоком. Вкуснятина! Сева же не разделял его радости и удовольствия. Ему было интересно общаться с ребятами, хотя Христя последнее время стала какой-то странной, это, наверное, из-за нервов.

— Чего смурной? — подмигнул ему брат.

— Да, — отмахнулся от него Сева, — достали эти нервы!

— Какие нервы? — веселость Никиты слетела и перед Севой сидел уже не старший брат, а полицейский.

— Да, Вадька весь на нервах из-за Христи, а та ходит, как в воду опущенная. Они с Романой о чём-то разговаривают, но без меня.

— А про волков они ничего не говорили? — Никите уже стало так интересно, что он отложил кусок ароматного хлеба рядом с кружкой молока, словно забыл про еду.

— Это не волки, а оборотни, но им сказали, чтобы они больше не трогали деревенскую скотину.

— Оборотни, значит... — для молодого полицейского это было что-то из ряда вон выходящее.

В сказки он давно уже не верил, как и в Деда Мороза, только не теперь. Не тот вариант. Такого размера дикие животные в принципе не водятся в природе, а эти — огромные. Самих-то не видел, но видел отпечатки лап и знал точно, такие не живут в их краях.

— Ты о чём задумался?

— Больше ничего при тебе не говорили?

— Говорили про какого-то Бельфегора.

— А это кто еще?

— Демон. Он во сне приходит к Христе.

— Эти нечисти уже и так общаются с вами?! — Никита Викчук в сердцах поднялся, несколько раз быстрым шагом пробежался по кухне. — И что? Ваша Романа ничего не может сделать?!

— Видимо, пока ничего, — пожал плечами Сева.

— Ладно, — он снова уселся на табуретку напротив брата, — постарайся выяснить до конца, что случилось с Катей и Саней?

— Так их демон забрал, они превратились в привидения! — почти обыденно ответил Сева.

— Ну и дурдом у вас там творится! — в сердцах фыркнул Никита, выйдя из кухни на улицу, не доев завтрак.

Сева посмотрел брату в след. Ну и чего психует? Словно он, Сева, что-то может сейчас сделать? Итак рассказал, что знал. Поднялся и тоже вышел со двора на улицу. Чем заняться? К кому пойти? И отправился к Вадиму.

Вадим сидел у себя в комнате и разглядывал альбом со школьными фотографиями. Вот Христя с Катей... им по девять-десять лет... торчат смешные хвостики... и сами смеются. Вот Генка, Саня и он сам обнимаются перед камерой... В это время дверь открылась и просунулась тёмная голова Севы.

— Чем занят?

— Заходи, — пригласил друга Вадим. Севка прошёл, усевшись на стул у стола. — Что сегодня будем делать?

— Понятия не имею, Романа молчит, а Христя... — он запнулся, — ...она, словно не в себе после танцев с этим чёртом, — зло закончил он фразу.

— Может, ей и самой не сладко?

— Не знаю, — пожал плечами Сева.

Вторые сутки без сна и без еды. Вторые сутки без отдыха с саднящими ранами на теле. Депинпик еле передвигала ноги. Она перешагнула порог пятого круга. Здесь стоял тошнотворный смрад от заболоченной реки Стикс. Грязная жижа переливалась из верхней лужи в нижнюю. Здесь ходили злые и угрюмые люди. Они рвали друг друга на части от злости и затаптывали эти куски в грязь, отчего она смердила. Депинпик зажала нос ладонью, но всё тщетно. Рядом с ними ходят другие души и плачут, проливая горючие слёзы. Демоница еле вытаскивала уставшие ноги из противной жижи.

"И как набирать здесь воды? Или набирать эту жижу?" — с тоской и без раздражения подумала Депинпик оглядывая всё вокруг. — "А где искать Флегия? Чёрт бы побрал с его болотом!" — она огляделась. — "У кого спросить?"

Спрашивать не пришлось — Флегий

* * *

сам пожаловал к ней на встречу с противной улыбкой. Неухоженный, со спутанными длинными космами, был похож на большую тёмную кочку в своих лохмотьях. При нём гневные существа становились кроткими, как ягнята; плаксы переставали рыдать и хныкать, а ленивые сразу начинали что-нибудь делать.

— Что забыла в моём славном болоте демон Братства? — хрипло поинтересовался он.

— Флегий, мне нужно набрать немного воды из Стикса.

— С ума сошла! Хранитель ни за что не позволит этого!

— Поговори с ним, — она сложила руки в мольбе, — прошу тебя... — и упала без чувств.

Очнулась на подстилке из чистой травы. Над головой было грозовое мрачное небо. Постаралась пошевелиться, но воспалённые раны на спине, оставшиеся ещё с первого круга, сразу уложили её на место со слабым стоном.

— Лежи, уж, — добродушно проворчал Флегий, — устала, небось.

— Устала, — бесцветным голосом подтвердила Депинпик. — А ты сам-то как здесь оказался?

— Это долгая история, — отмахнулся он, принимаясь за еду. — Будешь?

— А что это?

— Ааа! Бочина вон того злого доходяги, — показал на недовольного мужика и Депинпик снова отрицательно покачала головой, а к горлу подкатился тошнотворный комок.

— Так историю свою расскажешь?

Немного помолчав, Флегий начал повествование, отбросив в грязь остатки куска мяса. Тот, от которого был оторван этот кусок, кинулся за ним, старался отчистить от грязи, все время прикладывая к ране, но на него уже никто не обращал внимания.

— Я — не простой смертный, а сын самого Ареса — бога Войны. Папаша был вспыльчив, но меня любил. Моей матерью была Хриса — первая красавица. Я рос беспечным ребенком, залюбленным своими родителями. Мне всё было позволено, а после смерти Этеокла, стал царем Орхомена, где основал город Флегию и так же дал царству свое имя — Флегентиада. Пришло время, я без памяти влюбился в дочь Эрато* — Клеофему. Всё-то она взяла от матери — и страсть, и красоту, и приятный голос. Я сходил с ума по ней. Ни на кого больше не смотрел. Солнце затмила вздорная девчонка. Мало

* * *

* с радостью отдал за меня свою дочь. Приятные годы нашего счастья, казалось, никогда не кончатся. Потом у нас так же родилась малышка Эгла, полностью перенявшая всё, что знала Клеофема, за красоту прозванная Коронидой**... — он задумался, засмотревшись в одну точку.

Депинпик стеклянными глазами уставилась в какую-то кочку, не думая ни о чем. В голове было пусто, как и в душе. Она внимала рассказу собеседника, но думала о своей дочери Касикандриэре. Не о той, что сейчас живёт с Люцифером, а о той, что погибла много тысячелетий назад

— Что было потом?

— Потом, когда Эгла выросла, влюбилась в Аполлона. Я застал их в её спальне...в её постели... Я так разозлился, что разрушил храм Аполлона, сжёг своим огнём, за что был убит его стрелами и сослан сюда.... Вот и вся моя история, — Флегий покачал головой, вторя каким-то своим мыслям, уставившись стеклянным взглядом в одну точку.

— А твоя дочь? Она так и осталась одна после этого?

— Нет. Она родила сына Асклепия

* * *

, ставшим богом врачевания. Вот я и тебя немного подлечил, — горько усмехнулся Флегий. — А теперь тебе надо идти. Тебя ждёт Хранитель вод Стикса. Он согласился дать тебе воды, только потому, что уже очень стар, ему всё равно надо искать нового Хранителя, дабы передать ему ключи от Стикса.

Депинпик тяжело поднялась с травяной подстилки, поблагодарила Флегея и потихоньку удалялась к Хранителю. Молча Хранитель наполнил её склянку, после чего она отправилась дальше. Надо было торопиться, до парада планет оставалось мало времени ...

Бельфегор сегодня придумал новое развлечение для Христи. Он, как всегда, появился во сне девушки, зовя за собой. На этот раз они перенеслись в горы, на край высокого утёса. Тёмное небо было изрезано багровыми тонами. Облака, как перья птицы, покрывали сумеречный небосвод. Горы своими вершинами врезались в эти фиолетовые облака, гонимые ветрами, отчего они принимали причудливые формы. Христя несмело посмотрела вниз и чуть не упала от неожиданной высоты, Бельфегор успел подхватить её за руку, крепко прижав к себе, а девушка сама обхватила демона за талию и спрятала лицо в его камзоле.

— Не бойся, маленькая, я тебе не дам упасть, — хриплым сдавленным голосом произнёс демон. Он слышал, как быстро бьётся её сердечко, а в груди не хватает воздуха. — У меня для тебя есть сюрприз, — за его спиной раскрылись огромные кожистые крылья с изломом и когтем на изломе, торжественно глянул гостье в глаза. — Полетели? — Христя недоверчиво-испуганно ответила ему взглядом. — Я тебе не позволю упасть, Христина. Так, что? — он ждал, затаив дыхание.

— Вы просите довериться Вам? — снова испытующий взгляд на демона. — Хорошо. Я постараюсь довериться Вам, Бельфегор, — стараясь быть смелой, прошептала девушка.

— Спасибо... — он ещё что-то недоговорил. — Обними меня за шею, — снова испуганный взгляд смертной. — Я не уроню тебя.

Для того, чтобы обнять его, демон сам наклонился к девушке. Она крепко обняла Бельфегора, а он теснее прижал хрупкое тело к себе одной рукой, взмывая высоко над утёсом. Несколько взмахов мощными крыльями и они уже летят над каньоном. С высоты открывался потрясающий вид. Красно-коричневые горы, оттенённые фиолетовыми облаками, обрывались вниз неровными краями. Каньон вился причудливой змеёй среди пепельных равнин. Внизу протекала река лавы, видимо она его таким и сотворила. Раскалывала своей огненной мощью землю всё ниже и ниже, пока не привела в нынешнее состояние. Вот тучи немного рассеялись и выглянуло красное светило — теперь весь каньон сиял как драгоценный камень, отражая яркий свет. Переливаясь, показываясь со своих лучших сторон. Христя забыв бояться, уже восторженно разглядывала панораму, а потом одарила Бельфегора благодарным взглядом.

— Я никогда не видела такой красоты, — радостно закричала Христя и осеклась: ярко-васильковые глаза демона были рядом.

Он улыбнулся спутнице, крепче прижав к себе. Она держалась одной рукой за его крепкую шею, а другой... ей казалось, что и у неё выросли крылья, взмахнула вверх второй рукой, так бы не опускала, полетев рядом с ним... Бельфегору первый раз за сотни тысяч лет было умильно наблюдать за восторженной девушкой. Придерживая одной рукой, он положил другую ладонь ей на затылок и прижался к раскрытым горячим губам Христи. О, Тьма! Что же делает с ним маленькая девочка? Почему хочется пить её, не останавливаясь? Желание владеть ею оказалось таким сильным, что ценой огромных усилий он подавил эту жажду.

Что с ней? Почему так не было с Вадимом? Откуда эта нега, что разливается по всему телу сладким сиропом. Побоявшись упасть в глубокий каньон с огромной высоты, она обняла его за шею второй рукой, чем приблизила ещё больше к себе. В голове звенели сотни колокольчиков, веки отяжелели и не открывались, не хотелось прекращать этот поцелуй, но Бельфегор осторожно разорвал сладкую пытку. Веки девушки медленно приоткрылись. Опьяненная случившимся, Христя нежно посмотрела на демона, доверчиво положив свою золотую головку ему на грудь. Прерывающийся вздох, чем-то похожий на рык, вырвался у Бельфегора. Он закрыл глаза, на что-то решаясь, но ничего не говоря своей визави.

_______________________

*Эрато — муза чувственности и любовных песен, дочь Зевса.

**Коронида — принцесса.

* * *

Флегетон (Флегий) — ( перевод с др-греч — пылающий, пламенеющий).

* * *

Асклепий (Эскулап — у римлян) — бог врачевания.

* * *

*Мало — ( Мал из Эвпидавра( центр небольшой области Эвпидаврии, Греция, северо-восток от Пелопонеса, там еще сохранились развалины театра Асклепия) — муж Эрато)

Глава 18.

С первыми лучами солнца, Бельфегор вернул свою молодую спутницу в её комнату. Ах, кто бы знал, как не хотелось отпускать из своих рук ту, что так доверилась ему сегодня ночью, а уходить надо. Пристально-нежно глядя в зелёные глаза, он медленно наклонялся, пока их губы снова не встретились в прощальном поцелуе. Христя не оттолкнула его, а прильнула всем, дрожащим, как липка на ветру, хрупким телом, обнимая обеими руками за шею. Демон ласково разорвал поцелуй, прикрыв на мгновение веки, прижал ладонью её головку к своей груди.

— Это была наша последняя ночь... — сдавленным голосом тихо проговорил он.

— Я знаю... — горьковато-тихо произнесла девушка.

— Ты должна делать то, что должна, не взирая ни на что... — то ли уговаривал, то ли ласково приказывал демон.

— Я знаю, — хотелось плакать от фатальной неизбежности, она подняла на него полные слез глаза, — я знаю...знаю, но смогу ли?

— Обязана, — жёстко отрезал Бельфегор. — То, на что пошла Депинпик, не минует и меня — расплата наша общая. Сегодня планеты выстроятся в одну шеренгу. Сегодня тебе придётся бороться с Повелителем, только знай, что победить его невозможно, а вот постараться справиться обманом...

— Значит, эта ночь была для нас последней, — горько подтвердила его слова девушка, погладив теплой ладошкой по голубой щеке. — Я никогда тебя не забуду, где бы не была моя душа, а теперь иди, — она легко оттолкнула его от себя. — Иди!

Не отводя грустных глаз, демон превратился в дымку, а потом и вовсе исчез. В этот момент Христя бросилась к месту, где он стоял, упав на колени, проливая слёзы, тихо причитала:

— Нет... нет... — потом медленно поднялась на ватных ногах, повалившись на кровать без сил, засыпая на ходу.

Вот шестой круг, чёрт бы его побрал — сплошная гадость! Ещё хуже, чем всё, что она видела: ров, который простирался вокруг горящего города Дис, был наполнен закованными в свинцовые мантии лицемерами, а по равнине, до самых стен города, были выкопаны могил, в них горели еретики. Страшные крики и стоны раздавались, когда Депинпик проходила мимо них, а инквизируемые тянули к ней руки, но она шарахалась от них и чуть не упала в одну из могил. Хотелось скорее пройти этот кошмар.

Заходить в сам Дис демон не собиралась, знала, что оттуда можно и не выйти, но вход на седьмой круг находился на другой стороне городских стен. Стараясь, как можно быстрее передвигаться, она спешила, как могла, обойти городскую стену по внешнему кругу.

Через долгих шесть часов непрерывного пути дошла до следующего круга. Здесь, на реке Флегетон, находился лес самоубийц. Они висели на ветках, иногда, раздвигая руками на шеё веревку, прыгали на землю. Другие ныряли в реку. Депинпик с ужасом смотрела, как они сами лезут в петлю, потом выбивают из-под себя тлелый пенёк, на котором стоят, повисая с хрустом шейных позвонков.

Флегетон — река полная кипящей крови. Подходить к ней было страшно, но тут тоже надо было найти Хранителя. По дороге Депинпик видела, как насильники издеваются над теми, кто по собственному желанию пошел против природы и стал жить с существом своего же пола. Было гадко смотреть, что они с ними делали, прежде, чем закопать в раскаленный песок по самую голову. Уже закопанные, орали до полопанных перепонок. А навстречу ей шёл Хранитель кровавых вод Флегетона. Только Депинпик хотела попросить у него маленькую толику, как он заговорил сам:

— Тёмный ангел Братства сам пожаловал ко мне в гости, — хмыкнул Хранитель. — Я даже знаю, зачем ты пришла — тебе нужно всего несколько капель из Флегетона, — Депинпик кивнула, — только я тебе не могу их дать, иначе мне придется искать преемника.

— Но мне так нужны эти капли... — слёзы усталости и жалости к себе полились из её глаз. Она опустила голову, а неутомимые слёзы капали на раскалённый песок, тут же пропадая в нём. — У меня так мало времени... — полные мольбы глаза смотрели на него.

Сердце дрогнуло при виде женских слёз, пусть эта женщина с рогами и относится к касте Высших демонов. Что же делать? Хранитель думал над предложением Депинпик. Ей нельзя отказать, а это значит... Он прикрыл глаза — ответ известен. Если она дошла сюда, то он будет не первый Хранитель. Снова приоткрыл веки и пристально вгляделся ей в лицо — только мольба и тоска.

— Что ж, я дам тебе желаемое, — со вздохом, не глядя на неё, повернулся и направился к реке.

Депинпик поспешила за ним. Уже на берегу, она благодарно вложила ему в руку флакон. Флегетон вдруг перестал бурлить. А кипящие в нём души, побоялись подплывать к берегам, пока там Хранитель. Они тихо топтались на одном месте со страхом в глазах. Когда Депинпик получила обратно флакон, сердечно поблагодарила его и отправилась дальше.

Восьмой круг прерывался несколькими рвами, через которые надо было пройти. Владычествовал этим кругом великан Герион. Рвы были связаны между собой мостами. А к ней уже широкими шагами подходил повелитель этого гадкого места.

— Депинпик!— раскрыл он руки, словно хотел обнять, но этого-то делать не собирался — ему было неприятно обнимать демона, пусть даже такого красивого. — Хорошо, что у меня нет того, что ты ищешь, — он широко улыбнулся.

— Ты знаешь...?

— Так об тебе уж все знают! — гоготнул Герион.

— Все? — она содрогнулась.

— А ты чего хотела? Хранители меняются один за другим. Тебе осталось только посетить Кацит и Лету. Полагаю, Хранители уже ждут тебя. И Люцифер тоже.

Синяя кожа демоницы стала серой, так она побледнела. Повелителя она боялась и уважала. По коже пробежали мурашки, аж передернуло. Депинпик, прикрыв веки, вздохнула. Ей в какой-то мере было жаль Хранителей, которые из-за неё теряют в полном смысле всё, но жизнь вообще несправедливая штука.

— Что ж, значит, такова наша участь, — ответила она и пошла прочь. — Надеюсь, ты мне мешать не станешь?

— Мне всё равно, — равнодушно ответил Герион. — Ты и так труп.

Депинпик резко повернула к нему голову, впилась злым взглядом в его глаза. Она сама это прекрасно понимала, сердце её сжалось до боли, она прикрыла на долю мига веки и решительно их открыла снова.

— Пусть так, — хрипло прошептала она, продолжив путь.

Первый ров был заполнен до отказа сводниками и соблазнителями. Они, почти наперегонки, стремились навстречу друг другу, не сознавая, за что их терзают бесы. Повсюду раздаются крики и стоны.

Второй ров невозможно смердил — здесь находились льстецы, а завязли они в испражнениях по самое горло. Дышать от гадкого запаха было невозможно, а смотреть и того хуже. Одни переругивались, другие говорили приятные слова соседям, которые их не заслуживали. Депинпик снова стало мерзко, она быстро прошла через узкий, но длинный мостик.

Третий ров был обиталищем слишком предприимчивых священников, что продавали доходные места за хорошую плату. Крики и стоны, противный запах горелого мяса исходил из него — священникам поджаривали пятки. Депинпик старалась пробежать скорее все рвы, но то, что в них происходило, повергало её в смертельный ужас. Четвертый ров населяли бывшие маги, колдуны и звездочеты, не только говорить они не могли и предсказывать тоже — их лишили рта.

В пятом взяточники кипели в смоле. В шестом — взяточники вечно стояли в свинцовых "фредериковых плащах". Седьмой ров наполнялся ворами и грабителями, которых терзали гады. Восьмой круг приветствует всех, кто любит давать советы, теперь их душа горит. В девятом любителей раздора потрошат, как животных. И вот, наконец, последний — десятый ров в этом круге, где фальсификаторы обречены на страшные болезни.

На границе с последним кругом Депинпик вновь встретилась с Герионом. Лик его был безрадостен. Он с сожалением проводил её до входа на девятый и последний круг с напутствием:

— Не говорю тебе "счастливого пути", потому как не будет счастья тебе, демон, — с этими слова он повернулся и пошёл прочь на свой круг.

Девятый круг — это сплошной лёд озера Коцит. Этот круг еще называют "кругом обманувшихся", доверившихся. Охраняют его три гиганта — Бриарей, Эфиальт и Антей. Они помогают Люциферу, зорко следя за всем, что происходит среди льдов.

Холодный ветер пронизывал насквозь лёгкое рваное платье Депинпик. Она обняла себя за плечи и поёжилась. Озеро было не такое большое, плоское, как каток. На одном краю был дворец Люцифера, на другом — высились три дома охранников, а рядом маленькая лачуга Хранителя вод Кацита. Туда-то ей и надо, но страшно встретить охранников Повелителя. Постояв немного в раздумьях, услышала оклик?

— Мы тебя ждали тебя, Депинпик, — резко повернувшись, она увидела у себя за спиной одного из гигантов — Эфиальта. — Чего ж ты медлишь? Иди к Хранителю, он тоже тебя ждет.

— И...П-повелит-тель? — отчего стучали её зубы? От страха перед Люцифером или от ледяной стужи?

Эфиальт отрицательно покачал головой. Дальше разговаривать с ней он не стал. Ему, по большому счету, было наплевать, кто и зачем явился на их уровень. Он сделал своё дело — остальное не в его компетенция.

— А Повелитель? — снова спросила Депинпик.

— Он сейчас разговаривает с твоим мужем во дворце Советов в Дисе, — нехотя ответил Эфиальт, продолжая свой путь.

"Значит, Бельфегору всё известно!" — страх пронзил сильнее холода.

Она огляделась и быстро подошла к ветхой избушке Хранителя вод озера Коцит. Не дожидаясь прихода демона, Хранитель вышел сам к ней навстречу. В руке он держал маленький флакончик с ледяной стружкой.

— Почему ты мне помогаешь?! — Депинпик была крайне удивлена такой покорностью Хранителей.

— Ты всё узнаешь, когда дойдешь до Леты, — не поднимая на демона глаз, уклончиво ответил Хранитель.

Явно, что он знал больше, чем говорил, но она поняла — не расскажет ничего. Хранитель, вручив флакончик, тут же молча, вернулся к себе, прикрыв холщовый полог вместо двери. Демон посмотрела на лежащую в ладони капельку вод Коцита, спрятала к остальным. Больше ей здесь делать нечего. Осторожно перешла по льду к снежному берегу, пробираясь к выходу из этого круга к последней реке — Лете, что опоясывала весь Ад.

Она, почти обмороженными босыми ногами, дошла до берега Леты. Здесь царило тепло, демоница понемногу оттаивала после ледяного Коцита. Река забвения мирно текла по равнине, плавно неся свои воды. Рядом с Депинпик стояли множество людей, стараясь выпить воды, чтобы забыть все прошедшее с ними в земной жизни, а те, кто собирается обратно на землю, испив её, забывал всё, что видел на этих берегах. Заодно, воды реки имеют самую большую силу из всех рек ада и даже озера Кацит, где обосновался Люцифер.

И снова всё произошло так же как всегда — к ней подошел Хранитель вод, без слов дал ей несколько капель. Депинпик вопросительно посмотрела на него, повторяя тот же вопрос:

— Почему? Почему вы мне помогаете? — закричала она, не выдержав подобной покорности.

— Повелитель приказал не перечить вам, — бесцветным голосом ответил Хранитель, удаляясь от неё.

От его слов у демона подскочили брови к рогам. Выходит, Повелитель играет с ней, как кошка с мышкой! Он всё знал и разрешил ей пойти на предательство, только теперь за её действия придется отвечать и Бельфегору. О, демоны! Так глупо провели и подставили! Ничего не исправишь, надо приготовить универсальное зелье. Она побежала догонять Хранителя вод Леты.

— Ты не подскажешь мне, как можно выйти на мой уровень?

— Чуть дальше есть воронка. Надо только произнести название конечной точки, сразу будешь на месте, — ответил, продолжая свой путь.

Депинпик направилась в ту сторону, куда указал Хранитель Леты, пока не наткнулась на воронку. Она крутилась маленьким голубым смерчем, демон постояла некоторое время возле и, осмелев, шагнула со словами:

— Во дворец Бельфегора! — немедленно оказалась в общей зале своего дворца.

Перепрыгивая через ступеньку, бежала в свои покои. Переворошив всё подушки на огромной кровати, нашла тот клочок, что дала ей Кенера. Смешала капельки вод в керамической чаше и перелила во флакон. С вожделённо посмотрела на него, зажала в руке.

Романа сидела на табурете, глядела в окно, а скорее, мимо него, не зная, что делать. Всё происходит слишком спонтанно и быстро, а это очень неудобно. Христя не вовремя влюбляется во врага и неумело, но искренне флиртует с ним. Сева вообще не понимает, зачем слился с их странной компанией? У Вадима полная дисфункция мозга из-за отношений с Христей... Люцифер злой на весь приёмный род Романы и старается истребить любыми силами. С кем бороться против всей этой нечисти? Почему всё так запуталось?

Через несколько часов планеты выстроятся в один ряд, здесь появятся собственной персоной Люцифер с Бельфегором, а помощи, кроме ребят, у неё нет и не с кем посоветоваться. Прервав нерадостные мысли, напротив неё появилось привидение древней старухи, мысли Романы переключились на гостью.

— Вы... кто?

— Не бойся меня, девочка, — с улыбкой произнесла она. — Я хочу тебе помочь, но только советом, воевать-то уж совсем не получится.

— Откуда вы...

— Я твоя дальняя родственница...очень дальняя. И старше тебя больше чем в двадцать раз, но об этом потом, после этой ночи, если выживем, — новая знакомая грустно улыбнулась. — Вот, что я хочу тебе рассказать. Жена Бельфегора уже прошла все круги Ада и собрала все ингредиенты для универсального зелья. Что она с ним собирается делать? Не знаю. Ей осталось только выказать желание, на этом пока всё, а вот что она задумала... Люцифер может появиться с одним Бельфегором, но так же с ним могут прийти и другие инфернальные сущности.

— Кто? — не поняла Романа последние слова старухи.

— У Ада есть ещё одно название — Инферно, а жители, получается — инферны.

— Первый раз слышу, — удивлённо покачала головой Романа. — Так что с этими инфернальными сущностями? — она еле выговорила новое название.

— Я говорю, — терпеливо повторяла Кенера, — что эти черти Адовы — так удобней? — должны прийти сегодня, но у них на раздумье есть пара дней, потому как Парад планет длится до трёх суток.

— Но он практически добрался до одной из тех, кто сегодня будет сражаться с Повелителем. Бельфегор является в сны Христи и старается соблазнить девочку, а я ничем не могу помешать, — Романа в ярости стукнула себя по коленям.

— Не уверена, что он сегодня придёт, — Кенера сделала попытку успокоить внучку, но та не поверила ей.

— Он придет... Я чувствую, что он будет здесь сегодня ночью, — твердила Романа.

— Что ж, возможно, он не пропустит такой парад — будут отчётливо видны пять планет.

— А как мне Вас называть?

— Кенера. Сейчас я расскажу тебе, как можно обмануть Повелителя...

— Вы мне поможете с ним справиться? — вот она надежда на беспроигрышность, скорее всего, короткой битвы.

— Всё зависит от его имени — "излучающий свет", а значит, тьму можно ослепить светом. Убить его невозможно, а вот ослепить, запросто. Даже Тьмой. Тем более, среди вас есть такой человек, — в это время открылась дверь и в дом вошли Вадим, Сева и Христя.

— Светом?...Как это? — как эхо, повторила слова старой ведьмы Романа.

— Ослепить Светом можно по-настоящему, а поможет тебе в этом ваша девочка. Сначала она ослепит его Светом, а потом Тьмой.

— Тьмой? — подала голос Христя. — Это как? — теперь она полностью повторила вопрос Романы.

— После того Света, что сможешь излучать ты, из тебя выйдет сгусток Тьмы — он-то сможет прогнать Повелителя. А сейчас мне пора уходить, дорогая, — Кенера грустно посмотрела на внучку и пропала.

— Странное привидение, — проговорил Вадим, глядя на то место, где только что была незнакомая старуха.

— Ведь уже стемнело, — пролепетала Христя. Все посмотрели на неё, ожидая чего-то. Она поняла, что все хотели услышать: — Я справлюсь. Не стоит обижать меня недоверием.

Девушка заглянула друзьям в глаза, чтобы удостовериться об их доверии, но они молчали, отворачивая лица. Почему они не смотрят прямо и не выскажут свои претензии? Молчание затягивалось, а она дрожала от напряжения и обиды, ведь не по своей воле пришлось встречаться с демоном. Не она устраивала ему свидания, так почему же так приятно заныло под ложечкой? Почему так предательски вспоминают губы поцелуй? Только бы не выдать своих эмоций...

— Мы доверяем тебе, — успокоенно ответила за всех Романа. Выглянула в маленькое окно — планеты медленно выстраивались друг за другом. — Уже скоро... — прошептала одними губами, потом обернулась в тот угол, где погибла Катя, и, о, чудо! Она там и стояла!

И не одна, а с Саней. Их противные рожи азартно-заискивающе улыбались, глядя на бывших друзей. Сумерки накрыли деревню тяжёлым покрывалом, но звёзды не высыпали рядом с Луной. Только Полярная одиноко ютилась поодаль. Время текло медленно, как равнинная река, никуда не торопилось. То Вадим, то Сева поглядывали на часы, но стрелки лениво двигались по циферблатам. Сумерки сгущались, вот уже ничего за окном не видно, кроме огромных планет родной солнечной системы, что решили порадовать соседку-Землю.

Яркая вспышка синего пламени и перед ними собственной персоной предстали два демона. Одного они уже видели и остаточно хорошо знали, о вот другого... с алой кожей и багровыми, закрученными назад рогами видели впервые, но смогли догадаться, кто перед ними. Голубая кожа Бельфегора в темноте комнаты казалась тёмно-синей, волосы воронова крыла сбились в кучу растрёпанной гривой. Его соплеменник так же со всклокоченной длинной бордовой гривой, от нетерпения иногда порыкивал, пугая стоящих перед ними людей и привидений. Оба в нетерпении швыряли хвосты из стороны в сторону, ожидая чего-то, а дождаться не могли. Смотрели на визави чёрными блестящими провалами вытянутых глазниц. Внезапно повеяло холодом, рядом с ними появилась внушительных размеров, льдисто-голубая птица с хищными клювом и цепким взглядом блёклых глаз. Сама Хель — богиня смерти посетила праздник, чувствуя добычу, внимательно разглядывая соперников, переступая с одной короткой когтистой лапы на другую.

Христя во все глаза смотрела на того, кто совсем недавно обнимал её и целовал, а сейчас он не был похож на него — нежного, ласкового... Вместо приятного и обходительного, во всех отношениях, пусть и ипостаси мужчины, стоял Высший демон, который внушал ей, что нужно делать то, на что решилась с самого начала, она видела высокое уродливое существо, которое спокойно сможет её убить, не мудря о жалости, любви и прочих глупостях. В голове теснились воспоминания о бале, ужине в саду, полёте над каньоном, но перед ней стоял тот, кто не ведает пощады. Собравшись с духом, с этого мгновенья Христя никого не боялась.

Как же было больно внутри, будто с неё кожу живьём сняли, оголяя нервные окончания. Словно обжигали огнём раненое сердце, заставляя обливаться кровавыми слезами. Почему так сложно сейчас взять себя в руки? И зелёные глаза со всей решимостью смотрели на, вышедших из Ада чудовищ. Даже в таком обличии Христя любила Бельфегора. Даже к такому, изрыгающему пламя, хотелось прижаться или сгореть в его огне... Вспомнила слова, когда он говорил о долге...её долге. Кто же из них доживет до утра?

Глава 19

Глаза Христи превратились из зелёных в стальные. Это заметили Вадим и Сева. Как так получилось? Она пристально наблюдала за Люцифером и Бельфегором, стараясь не пропустить ни одного движения демонов. Хель отошла в сторонку, лишь изредка от нетерпения подрагивали её крылья, редко издавая громкий клёкот. Первым заговорил Повелитель. Громовым рычанием он принялся допрашивать итак дрожащее от страха, привидение Романы:

— Пора пришла расквитаться с тобой за молчание твоей прабабки, — прошипел Люцифер,

— Но, ведь Касиндриэра ничего не знает о прошлом до реинкарнации... — пыталась достучаться до демона Романа, почему-то голосом Кенеры.

— А я не хочу, чтобы она вообще знала о прошлом своей души! — гремел голос Повелителя.

— Сама бы и умирала, так еще приплела в наши игры мелочь людскую! — стыдил Бельфегор. — Подставляя их вместо себя!

— Больше ждать я не намерен! Пора получить награду! — вскинул руку с горячим хлыстом Люцифер, чтобы поразить дерзкое привидение, но ей на защиту встала Христина, заслонив собой.

Хлыст, в одно мгновение ставший огненным, опустился на хрупкое тело девушки. Вскрикнув от резкой боли, девушка тут же осела на пол рядом с Романой, прикрывая располосованный свитер руками, а ярко-красная полоса от ожога алела на белой коже. Странный ожог кипятил кровь у краев раны, доставляя еще большую боль. В голове девушки помутилось, на секунду ей показалось, что она теряет сознание, тошнота поднялась к горлу, но она молча проглотила комок, собралась с силами и постаралась подняться, не смотря на незаживающую рану.

Точно такие же огненные полосы пронзили Бельфегора, только не снаружи, а его сердце, оставляя такие же кипящие ожоги. Они оба сделали свой выбор. Он только на мгновенье прикрыл глаза, едва сдерживаясь от болезненных ощущений, которые он с лихвой прочувствовал, и вновь открыл, — бледная Христя уже снова стояла, закрывая привидение своим маленьким тельцем...

Последние планеты встали в один ряд с первыми. Зрелище было воистину прекрасное на безоблачном небосклоне.

Это было на самом деле умопомрачительно! За несколько часов планеты выстроились практически в одну черту. На ярко-звёздном небе были явно видны главные герои Солнечной системы. Лучше бы их, конечно, увидеть в телескоп, но где его взять в деревне? Вадим, Христя и Сева засмотрелись — словно крыша старого дома стала прозрачной, а сквозь неё обозревалось великолепие действа, разыгрываемое небесами. Облака стыдливо убрались прочь, открывая таинство.

С Земли были видны все пять ярких планет — Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. Среди маленьких звезд бездонно-чёрного неба они были самыми яркими и разноцветными. Даже демоны обратили внимание на изменившуюся крышу и кровлю, уставившись в звёздное небо. Хотелось верить, что сейчас перед этим великолепием и люди, и демоны перестанут враждовать. Хель взлетела на конёк и воззрилась вверх.

Венера — богиня любви, Марс — бог войны, Меркурий — бог торговли, Сатурн — назван в честь римского бога Сатурна (аналога бога времени — Кроноса), которого считают отцом Юпитера и двух его братьев Нептуна и Плутона — бога загробного мира. Осталось только узнать, кому будут помогать боги? Примут ли в свою компанию Хель? Вряд ли...

— Как красиво... — восторженно выдохнула Христя, задрав голову вверх, забыв о ранах.

— Возможно, это последнее, что мы видим, — обречённо произнёс Сева.

— Почему? — Христя непонимающе уставилась на друга.

— Кто знает, встретим ли мы рассвет? — голос его был нерадостным.

— Надо постараться, — ответил за Христю Вадим.

Голубоватое облако обволокло все пространство внутри старого дома, осветив всех находящихся в нём, опьяняя новой силой. Люцифер снова взмахнул огненным хлыстом в сторону Романы, во второй раз попав в защищавшую её Христю. Новый крик от невыносимой боли, как и в первый раз, отозвавшийся зеркально в сердце Бельфегора. Только на сей раз девушка устояла на месте, схватившись за новый ожог руками и побледнев еще сильней. Раз она должна спасти участников на импровизированном ристалище, значит, нельзя показывать своей слабости, а если придётся, то умереть с честью, хотя умирать в самом начале жизни совершенно не хотелось.

— Отойди от детей, трусливое привидение! — рычал Люцифер. — Или ты собралась постоянно прятаться за их спинами?

Вадим и Сева внимательно наблюдали за происходящим, не зная, что предпринять, а алгоритма действий не смогли просчитать. Новый удар хлыста Повелителя пришёлся по запястьям юной защитницы, проливая горячую кровь из растерзанных вен. Сразу же Вадим с Севой приняли ее окровавленные руки, получился импровизированный крест. Голова Христи безвольно запрокинулась назад, глаза закрылись в изнеможении, после чего изо всех её ран потоком хлынул ослепительный Свет, направленный на демонов. Она выгнулась дугой, мысли покидали сознание, которое сопротивлялось, как могло, чтобы оставаться ясным. Священный свет разлился во всем доме, ослепляя их, обжигая. Стараясь стереть с лица земли. Хель, видимо поняла, что сегодня ей ничего не достанется, трусливо удрала.

— Именем Христа! — неистово кричала Романа. — Именем Христа!

И Люцифер, и Бельфегор прикрылись ладонями, словно этот свет хотел испепелить их. Они не видели, как из ставшей прозрачной крыши небо пронзил яркий, до пронзительности белый столб, освещая окрестности, уходя куда-то в звёздное небо. Деревенские выскакивая из своих домов, наблюдая странное действо, происходящее в доме на холме. Внезапно Свет перестал бить из тела девушки и появилась Тьма. Она вырывалась из её растерзанной груди, стараясь обволакивать демонов, терзать их тела. Тьма отодвигала демонов от людей и привидений. Уберегая одних от других, закрывая собой.

Люцифер хлестнул ещё раз огненным хлыстом в сторону Романы, но тут вместо детей перед беззащитным привидением явилась материализовавшаяся из привидения Кенера и что-то бросила в демонов со словами:

— Не позволю! — и возле демонических сущностей появились ещё несколько женщин, отдалённо похожих друг на друга.

Женщины образовали полукруг перед Романой, которая удивленно смотрела на незнакомок. Они были в разных платьях, с разными прическами — женщины-ведьмы прошлых эпох пришли на помощь последней из своего рода безо всяких волшебных палочек, мётел или еще каких-либо колдовских аксессуаров. Им было достаточно своих знаний, чтобы надолго прогнать Повелителя.

С удивлением демоны увидели, что вместо сопливых юнцов девушку под руки поддерживали грозный Марс и хранитель времени — Сатурн, позволяющий себе разрушить старое или создать новое. Громовой стрелой пронзил демонов бог войны, вслед за чистым Светом и ясной Тьмой, вышедшими из тела девушки, которая сейчас, обмякнув тряпичной марионеткой, безвольно висела в объятиях богов. Только опомнившийся Люцифер собрался снова поразить пополнение защитников ничтожного привидения, но тут-то и появился сам Плутон — бог подземного мира, которому подчиняется Люцифер — один взгляд из-под сведенных кустистых бровей, один удар посохом по полу, и в тёмном пламени исчез Повелитель Ада, оставив Бельфегора одного на расправу победителей. В это же самое мгновенье появилась Депинпик, выплёскивая на девушку своё зелье, выкрикивая:

— Умри!

Услышав слова жены, Бельфегор кинулся защищать ту, что за последнее время стала для него дороже всех, принимая на себя проклятие. Плутон в гневе решил наказать опальную демоницу и, схватив её за рога, отломал их с треском, отчего та взвыла, ведь рога сами по себе не ломаются, треснул крепкий череп, обнаруживая серый извилистый сгусток мозга. Депинпик, крикнув последний раз, осела мешком на пол, повернув голову к мужу, после чего глаза её застекленели.

Христя на слабых ногах кинулась к Бельфегору, по наитию, орошая место, куда пролилось зелье, кровью из своих ран; гладила его по страшной морде, которая только для неё не была уродливой, а под ладонями девушки с ним происходили метаморфозы, превращая демона в его прекрасную ипостась. Кровь юной девственницы действовала, как противоядие от универсального зелья. Первое, что увидел Бельфегор, когда приоткрыл веки — это слёзы в больших испуганных глазах юной девушки, ощутил тёплые ладошки, что гладили его по чёрным волосам. Голубоватая кожа демона, отливала серостью от слабости.

— Христина, — еле слышно прошептал он, улыбаясь, и закатил глаза, уплывая сознанием от неё куда-то очень далеко.

— Не отда-а-ам! — отчаянно закричала Христина, стараясь докричаться до его разума, прижимая к своей истерзанной груди его рогатую, но красивую голову. — Не отда-а-ам! — слёзы ручьями текли по щекам.

Она сейчас не ощущала своей собственной физической боли, истекая кровью, всей кожей чувствуя боль возлюбленного, что сжигала изнутри тело и душу Бельфегора. Своими объятиями, стараясь облегчить состояние любимого, но он ничего не слышал, не чувствовал её ласк, стенаний. Не чувствовал её боли. Тишина повисла в комнате, все смотрели на безумную, что и плакать-то уже не могла, лишь ласкала демона, что-то бормоча ему.

Все с изумлением созерцали торжество странной любви юной земной девушки, которая смогла помочь прогнать Повелителя ада, а его друга, кинулась защищать и спасать от всего, от всех. Этого Сиятельный бог Тьмы Плутон не ожидал. Окинув грозным взглядом последствия случившегося, исчез в чёрном пламени. На его месте остался выгоревший круг, а рядом с ним стояли абсолютно живые Катя и Саня, оглядывая друг друга, нервно хихикая, от неожиданности. Вытаращенными глазами на них смотрели Вадим и Сева, снова ставшие людьми, хотя богами им тоже понравилось быть, кинулись обнимать друзей. Романа с нежной грустью смотрела на Христю, устало обнимавшую безжизненно лежавшего на полу Бельфегора. Тела Депинпик в доме Романы уже не было. Куда оно делось? Никто не задался этим вопросом. Каждый был занят своими эмоциями.

После исчезновения Князя Тьмы, самого бога Подземного царства, и тела Депинпик, ребята долго обнимались, радуясь возвращению на этот свет. Когда бурная весёлость прошла, все обратили внимание на Христю, сидящую на коленях, гладившую красивую голову Бельфегора в своих руках, словно укачивая его. Припухшие глаза уже не могли источать горючие слёзы — она просто смотрела отсутствующим взглядом в одну точку, почти не мигая.

Вадим отделился от ребят, направляясь к подруге, несмело присел на корточки рядом с ней, приобнял за плечи одной рукой, хотел сказать так много, но слова встали комом в горле, не проглотить их, и не произнести ни буквы он не мог. Через пару минут странный спазм отпустил и он прошептал:

— Христенька, оставь его. Он, наверное, умер.

— Нет, — она удивлённо глянула на юношу, будто видела впервые, и покачала головой, — я не оставлю, пока он не придёт в себя. А он очнётся. Я верю, — снова погладила дрожащей ладошкой по растрёпанным чёрным волосам.

— Христя — это демон, — вещала Романа, пытаясь напомнить девушке, что Бельфегор не просто мужчина.

— Вы что, совсем не понимаете? — она растерянным взглядом обвела своих друзей. — Мне без него не жить, — глаза снова наполнились слезами.

Она моргнула, отчего мокрые дорожки пролегли по щекам, только Христя не замечала их. Её горе было поистине безграничным. Недвижимый демон Братства лежал посередине деревенской избы старой ведьмы, охраняемый хрупкой девушкой. Если бы сейчас хоть кто-то попробовал бы его отобрать у неё, то получил бы суровый отпор.

— Не можешь ведь долго ты сидеть с ним здесь, — Вадим старался достучаться до разума Христи, но все тщетно — она больше не обращала на них внимание.

Невесомое облако возникло в темном углу, явив перед присутствующими незнакомую демоницу. Очень красивую, с нежной розовой кожей и чёрными глазами. Она окинула взглядом дом, остановив взор на распростёртом на полу, Бельфегоре и сидящей рядом с ним землянке. Осторожно подошла, пожив ей на плечо когтистую руку.

— Сейчас ему не помочь, милая, — добрая улыбка незнакомки обезоружила Христю, она сделала попытку подняться на слабых ногах, но чуть не упала, подхватываемая Вадимом.

С горестной тоской в последний раз посмотрела на лежащего на полу, недвижимого Бельфегора. Протянула руку, чтобы на прощание коснуться его, но друг повел её к выходу. У дверей она оттолкнула от себя поводыря, отчего едва не упала, сразу же для равновесия схватившись за дверную ручку.

В окно заглянул огромный волк-оборотень, потом второй. У ребят сердце ушло в пятки, только на Христю они не произвели никакого впечатления. Занимался рассвет. Она, молча, одна вышла из дома Романы, направляясь в деревню. Еле передвигая ватные ноги, потихоньку спускалась с пригорка, едва не упала, тогда один из оборотней подставил ей свою спину, девушка села на него верхом, положив голову на шею. Рядом с ними шли, как сопровождение, несколько оборотней... Огромный волк неслышно вошёл в дом, не потревожив мать, и аккуратно положил свою ношу на кровать, так же неслышно убрался.

Скрипнула калитка. Внезапно постаревшая женщина, накинула на плечи тёплый пуховый платок и в ночной рубашке вышла на крыльцо. Охнув, снопом упала со ступенек, едва не сломав себе шею, но была подхвачена сильными руками своего сына. Куда же ещё нужно было идти Сане, как не домой? Он не мог знать, что мать выйдет на улицу, услышав скрип петель. Подхватив на руки, он внёс мать в дом и положил на кровать. Открыв глаза, женщина провела по щеке сына пальцами, все ещё не веря, что он рядом и живой.

— А мы вас с Катей уже оплакали, — мать разрыдалась, прижавшись щекой к плечу сына.

Саня гладил мать по спине, не спеша успокаивать, понимая, сколько горя причинил. Теперь до него дошло, каково ей было остаться одной, да ещё после такого непонятного исчезновения, это горе изливалось горючими слезами на его рубашку, в которой он пропал. Как она вообще пережила его смерть? Потом вспомнил своё поведение по отношению к ней и ко всем своим друзьями, четко решил, что обязательно попросит прощения даже у Кати.

— Мам... прости...меня... — он уткнулся матери в шею, чувствуя, как щиплет от слёз глаза.

Столб яркого света разбудил и Катину мать, та уже собиралась снова улечься спать, как услышала звук открывающейся входной двери, высунула голову поглядеть, кого принесло ночью? Увидев совершенно живую дочь, упала в обморок. Её громкое падение разбудило мужа. Кинувшись к жене, он заметил воскресшую дочь и в полном недоумении сполз на пол рядом с лежащей женой.

— Кат... Ка... Катька... — еле выговорил он имя дочери, потом принялся махать на неё руками: — Сгинь...нечистая...

— Пап, так это же я, — Катя хотела подойти ближе, но отец в страхе отполз к стене.

— Не подходи!

— Пап, я живая!

— Мы твою кожу похоронили!

— Так мне новую подарили и к жизни вернули! Родители, не надо падать снова в обморок! Что я с вами делать буду? — едва не плакала от досады Катя.

Мать открыла глаза, неверящим взглядом оглядела дочь, Провела по мокрой от слёз щеке ладонью — настоящая! Потянулась, чтобы обнять, да чуть опять не завалилась на бок без чувств, но Катя поспешила ей на помощь и помогла подняться.

— Катенька... — по-бабьи разрыдалась она, обняв её, крепко прижала к себе.

В это время от обморока очнулся отец, опираясь руками о стену, поднялся и тоже принялся обнимать дочь. Раньше девушка не думала, что так приятно быть рядом с ними, что они так ей дороги.

Севу дома у бабки ждал брат. Он так же видел сноп света, уходящий в тёмные небеса, на пригорке в доме ведьмы. Когда на рассвете в дом вошёл бледный младший братишка, тот кинулся его обнимать, но юноша был так измотан, что буквально валился с ног. Как мог, он рассказал Никите о прошедшем в доме Романы. Как пришли демоны, как Христя, исхлестанная хлыстом Люцифера, чуть не упала и как они с Вадимом приняли её окровавленное тело в свои руки, из которого ярким столбом вверх хлынул Свет, ослепляя демонов, а потом едва не добила Тьмой, вырвавшейся из её груди.

Как Повелитель в последний момент хотел добить всех, кто вышел на защиту Романы, а вместе с ней и всех людей, но сам бог Подземного царства Плутон заставил Люцифера исчезнуть. Как они с Вадимом превратились в богов Марса и Сатурна в помощь Плутону. Как упал Бельфегор и плакала над его телом Христя....

Лейтенант сидел и с изумлением слушал, словно сказку, рассказ брата. Верилось и не верилось. Не поверить-то нельзя — оказывается Катя и Саня воскресли, благополучно отправились по домам — это можно и проверить. Как Христю понёс на своей спине огромный, почти с лошадь ростом, оборотень. Странно слышать всё это в двадцать первом веке, но приходится верить и в такую сказку. Придётся закрывать уголовные дела о смерти двух выпускников, а с другой стороны — хорошо, что они живы.

Глава 20

В доме Романы появилась молодая и красивая демоница с розовой кожей, тонкими бордовыми рожками на темени средисмоляных блестящих волос, окинула внимательным взглядом место, где сегодня так наказали её мужа и не кто-нибудь, а сам бог Плутон, который решил вмешаться в дела Люцифера. Романа заметила, что нет в ней заносчивости, присутствующей у царствующего мужа. Она подошла к уже успокоившемуся привидению хозяйки дома и тихо спросила:

— Ты родственница Кенеры? — не ждала ответа. — Она помогла мне найти своё счастье, за это я могу исполнить одно любое твоё желание. Только хорошенько подумай, — мёртвая хозяйка думала недолго.

— Хочу покоя, — измученно ответила она.

Касикандриэра, а это была именно она, понятливо кивнула, изящно подняла руку вверх и вместо потолка появилась светящаяся голубоватая воронка, уходящая куда-то ввысь. Романа с немым вопросом глянула на демоницу, та с теплой улыбкой кивнула, мол, бояться нечего. Привидение встало под воронку, чтобы та вобрала в себя бестелесное существо. На другой стороне воронки светило жаркое солнце, весело пели птицы, ярко-зеленые деревья шелестели листьями. Романа, уже в своем теле, изрядно помолодевшая, наполнилась неудержимой радостью. К ней подходили незнакомые люди, добродушно приглашая к себе в гости. Обнимали, обдавая лучшими эмоциями. Она знала, что здесь будет счастлива.

Он снова пробирался мрачными переулками старого городка весь, прикрытый чёрным балахоном с капюшоном. В спящих домах не было видно ни одного светящегося окна. Вот знакомая дверь — наверняка, знал, что хозяйки уже нет в живых. Мужчина ловко перебрал длинными пальцами корешки книг на полках в поисках нужной. А! Вот она — "История Ада"! Видимо, прочитав, Депинпик отдала её обратно ведьме. Быстро пролистнул страницы, наткнувшись на неаккуратно вырванную страницу.

"Страница вырвана!" — послал кому-то сообщение.

" Неси книгу в Комиссариат!" — пришло ему в ответ.

Обратная дорога обратно до пустынного тупика, где уже висело радужное зеркало портала; туда он и шагнул, зная пункт назначения — сразу же оказался на широком крыльце высокого серого здания. Открыл тяжёлую деревянную дверь, торопливо поднялся на второй этаж, перепрыгивая через ступеньку, повернул налево, открыл вторую дверь, вошёл без стука, уселся за длинный стол, стоящий перпендикулярно к другому столу, за которым сидел средних лет мужчина с длинными фиолетовыми волосами, откинутыми за спину. Пришедший протянул ему фолиант.

Хозяин кабинета так же быстро пролистнул страницы, найдя вырванный край, поднес его к тонкому носу и несколько раз вдохнул, прикрыв веки, как бы сосредотачиваясь на запахах.

— Не думал, что он будет дураком и сам подсунет старой карге этот рецепт, — удивленно покачал головой. — А заодно подставил своего друга — Бельфегора. Другой дурак решил изменить своей жене, что делал не раз, но Князь, зашёл слишком далеко — он решил, что у нас полно Хранителей и мы можем каждый раз, когда ему захочется убрать одного из подчиненных...

— ...а получилось, что убрал его руками жены демона Братства, — продолжил пришедший, откинув капюшон, явил свету некогда красивое лицо, которое испещрили длинные рваные шрамы.

Розово-красными змеями шрамы проложили свои пути ото лба до ключицы справа, уродуя закрытое веко, скрывающее пустую глазницу. Когда-то эти отметины ему оставил Люцифер, после того, как узнал, что Гренд служит не только ему, а ещё агент в "Комиссариате по делам параллельных миров" — это Рай, Ад и все прилегающие к ним миры.

Гренд был лучшим из агентов, но Люцифер что-то заподозрил, решив его спровоцировать. Князь подставил одного из своих друзей через его жену, это у него получилось. Был суд. Друга сослали на землю на много веков, а любимая жена Повелителя Касиндриера уговорила вернуть его в Ад. И Князь заставил это сделать Комиссариат, но знал обо всех его замыслах только Гренд. Тогда Люцифер решил покарать двойного агента, располосовав ему всё лицо своим огненным хлыстом. Этого Гренд не забыл. И сейчас Люцифер придумал, как руками Депинпик убрать Бельфегора. Но чем тот ему помешал?

Ничего не говоря, Гренд вышел из кабинета, на ходу накидывая капюшон, от быстрого шага полы балахона развевались. Снова по лестнице вниз. В самый низ, где в подземелье томились узники пред отправкой в тюрьму Аэтэрнус, там имелись несколько комнат для арестантов в статисе — это, когда арестант находится в определённом статическом состоянии, а точнее, почти в заморозке. Служака открыл одну из дверей, Гренд неторопливо вошёл в мрачный проём, зажигая светляк. Там, в центре холодной комнаты стоял стол с арестантом, накрытый простыней. Кто лежал под ней?

Гренд открыл край простыни, глядя на красивое лицо демона. Бельфегор лежал спокойный, едва дыша, но разбудить его не в силах был даже он — самый лучший агент, а надо бы — демон должен был предстать перед судом за деяния своей жены. Накинул обратно край простыни и спешно вышел из комнаты.

В тесной комнатке деревенского дома взвилось светлое облако перед появлением незнакомки с розовой кожей. Направилась прямиком к кровати, где изможденная и истерзанная, съёжившись, лежала Христя, тихо оплакивая Бельегора. В рассветной тишине не было слышно ни единого звука. Подойти к дому смертной никому не позволяли оборотни. Они караулили сон девушки, хотя та не спала, орошая подушку слезами под беззвучное рыдание. Почему он так поступил? Ведь они договорились накануне, что у каждого своя дорога и судьба, а чёртов демон решил всё изменить, подставившись под зелье жены. Одно оставалось ясным — он на самом деле любил Христю.

Знала, что может не поздоровиться, когда влиятельный муж узнает про её не совсем невинные проделки, ну, да ладно уж. Раз начала, надо продолжать игру. Она дотронулась до плеча девушки, та едва не подпрыгнула на кровати, от удивления широко открыв глаза:

— Вы?! Кто Вы?

— Я — Касикандриэра — Повелительница Ада, — с ласковой улыбкой отрапортовала незнакомка. — Бельфегору грозит смерть. Я могу перенести тебя к нему, если ты этого точно желаешь... Проститься...

— Желаю... — она не верила, что снова может увидеть своего демона, пусть даже в последний раз.

— Держись за меня, — Касикандриэра протянула девушке свою когтистую ладонь.

Христя несмело приняла приглашение незнакомого демона, положив свою ладонь на розовое запястье. В одно мгновенье голова закружилась, они куда-то перемещались в пространстве, словно кувыркаясь в огромном калейдоскопе, очутилась в тесном кабинете. За столом, который занимал треть помещения, сидел молодой человек с длинными светлыми волосами, только лицо у него было изуродовано страшными вертикальными шрамами. Он поднял голову на появившихся возле его стола женщин и окинул единственным глазом обеих, как ледяной водой окатил.

— Ты с ума сошла, Касикандриэра? И кого это ты приволокла ко мне? — по маленькому кабинету разнесся возмущённый холодный баритон.

Из их разговора Христя поняла, что эти двое давно знакомы, раз могут настолько фамильярно разговаривать

— Помоги нам увидеть Бельфегора.

— Так он в стасисе, — у него дёрнулся уголок губ в усмешке.

— У меня есть средство для вывода из стасиса, — лукаво приподняла бровь демоница.

Хозяин кабинета остановил на ней пристальный взгляд, как будто хотел проникнуть в голову.

— Что ж, пойдем, провожу, — он резким движением поднялся из-за стола, откидывая рукой полу черного балахона, чтобы было удобно пройти мимо посетительниц. — Следуйте за мной.

Снова быстрым шагом по коридору, вниз по лестнице, не заботясь о семенящих за ним женщинах. Стражник поспешно открыл перед ними решётчатую дверь коридора подземелья, а затем и комнату с демоном прошёл вперед Гренд и приоткрыл, покрывавшую голову простыню.

Христя тихо вскрикнула, прикрыв рот ладошкой, при виде недвижимого Бельегора. Не обращая внимания на Касиндриэру и недружелюбного блондина, словно их не существовало рядом с ней, подошла к любимому, провела пальцами по изгибам бровей, по скуле, пальцем по нижней губе. Слёзы наполнили глаза девушки, скатываясь по щекам. Всё, что она сейчас хотела, — это прижаться губами к нему. Припала, только губы демона сейчас были холодными. Снова посмотрела на него, а потом на демоницу, прося о помощи. Касикандриэра вынула из складок платья маленький флакон и протянула Христе. Она приняла дрожащими пальцами флакончик.

— Что мне с ним делать?

— Постарайся вылить ему в рот, — на что Христя понятливо кивнула.

Осторожно приподняв рогатую голову, придерживая её на своей ладони, девушка аккуратно раздвинула флаконом губы демона, проталкивая за уголок, вылила содержимое ему в рот, немного запрокидывая голову, чтобы зелье потекло в горло, потом положила голову на место и боязливо глянула на демоницу, словно спрашивала: так ли она все сделала? Касикандриэра с полуулыбкой кивнула.

Секунды поплыли так медленно, что хотелось их потянуть за хвост или что там у них есть? Кожа Бельфегора из серой медленно становилась голубой, ледяные пальцы, что были в ладонях у Христи, потеплели. Оживали. Он поперхнулся зельем, принялся откашливаться громко и мучительно, видимо оно попало не в то горло, но это было не смертельно, закрывая рот кулаком, а на глазах выступили слёзы.

Демон приподнялся на локте, оглядывая стоящих рядом, удивлённо раскрыл глаза, когда увидел Христю со взглядом, полным ожидания, — маленькую птичку, которая бросилась его спасать от Депинпик. Зелёные глаза рыжей смертной наполнились слезами неловкой радости. Он спустился со стола на трясущихся ногах и едва не упал, как тут же был подхвачен Христей. Так вместе они опустились на пол, он обнимал девушку за хрупкие плечи, целуя её милое лицо. В целом мире для их больше никого не существовало в этот момент.

— Мы не очень вам мешаем? — голос Гренда не менялся, оставаясь таким же холодным и беспристрастным. — Раз ты уж очнулся, придётся пройти в другую комнату — с решётками. До суда.

— До какого суда? — Христя непонимающе переводила взгляд с Касикандриэры на Гренда. — Какого суда?

— За деяния своей жены, — холодно ответил агент комиссариата. — И не только ему. Люциферу тоже придётся ответить за глупость, из-за которой демон подверг Ад лишению Хранителей. Заигрался, видите ли, — он криво усмехнулся.

Касикандриэра внешне приняла спокойно весть о наказании мужа. Бельфегор сделал новую попытку подняться, опираясь на Христю, качнув головой, Гренд подхватил его под вторую руку. Помогая дойти до камеры. На прощанье он поцеловал любимую, прижав её голову к груди.

— Всё будет хорошо, — прошептал он ей на ушко. — А теперь тебе надо идти.

Великое страдание мира отразилось в глазах девушки. Ей так не хотелось сейчас с ним расставаться. Она прикрыла веки, стараясь сдержать рыдание, рвущееся наружу, потом вгляделась в ярко-синие глаза демона, видя, как отражается в них состояние души возлюбленной. Протянула руку, не отрывая от него взгляда. Бельфегор легонько пожал пальцы девушки, после чего Касиндриэра вывела её из комнаты. Они одни поднялись по лестнице в просторный холл, которого раньше Христя не заметила.

— И что теперь? — она в надежде подняла глаза на демоницу.

— Теперь будет суд. Возможно, вмешается сам Плутон, раз Люцифер замешан. Кто знает, что решит он или Великий Суд комиссариата?

— Плутон? — она вспомнила высокого статного мужчину в красном балахоне с посохом.

— Хочешь, чтобы он остался в живых?

— Да, — просто ответила Христя.

— Посмотрим, что можно сделать... — Повелительница схватила спутницу за руку — они снова оказались в комнатке Христи. — Я навещу тебя, когда будет суд.

За окном уже рассвело, Христя сняла с себя всю рваную одежду и закуталась в одеяло.

Кровать скрипнула, в комнату вошла мать. Она, молча, присела на краешек кровати дочери. Хотела так много спросить, но не знала с какого вопроса начать? Христя сама поняла состояние матери и устало произнесла:

— Для дома и деревни, возможно, и для всего мира, всё закончилось. Катя и Саня ожили, отправились по домам. Сева и Вадик превратились в богов, но сейчас они снова люди, а я приехала на спине оборотня.

— А куда ты исчезала каждую ночь? — вопрос был осторожным.

— Я не могу тебе этого рассказать, — на глазах Христи показались слезы.

— Он того стоит? — мудрая мама все понимала.

— Да.

— Ну... расскажешь, когда захочешь, — мать поднялась и уже направилась к выходу.

— Он не человек, мам, он — демон. И сегодня я его защищала, — новая порция слёз скатилась на подушку. — Если ему понадобится моя помощь — пойду, не раздумывая.

— Но, демон...Христя?

— Он не такой, как все...со мной...не такой...

Мать покачала головой и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Вот ещё новая забота с любовью в демона. А, может, это, как влюбленность в Вадима? Пройдёт? Как грипп или коклюш. Только знала Василина, что просто сама себя уговаривает. Много непонятного случилось за эти дни после выпускного вечера.

Глава 21

Вадим всеми силами хотел увидеть Христю, но пойти к ней домой не решался. Сцены о том, как она убивалась по демону, как кинулась его защищать, всё ещё стояли перед глазами, не смотря на то, что он и Сева были в телах богов. Помнил, как она поливала своей кровью его раны, а он так не очнулся. Помнил, с каким каменным лицом она убаюкивала мертвого демона, держа его голову в своих руках. Сколько горя было тогда в зелёных глазах. А ведь совсем недавно, Христя сама целовала его, обнимала, доводя почти до безумия.

Татьяна пришла в комнату к сыну. Вадим продолжал лежать в кровати с отрешённым выражением лица. Мать видела, как изменился сын за несколько дней, превратившись из ласкового мальчика в самостоятельного мужчину, способного принимать решения. Присела на краешек и, положив ладонь ему на ногу, тихо спросила:

— Мы видели яркий вертикальный столб света. Что это было?

— Это исходило из ран Христи, — без эмоций ответил Вадим. — Она была вся изранена от огненного хлыста Люцифера, когда защищала Роману.

— Ты не сходишь к ней?

— Нет, — твёрдый ответ сына озадачил мать, но переспрашивать не стала, она не знала, что произошло в доме старой ведьмы этой ночью.

Поднялась и безмолвно вышла из комнаты.

Бельфегор сидел в одиночной камере, тёмной и сырой, только для него все это было не важным. Он не замечал стекающей по одному из углов ручейку воды. От сырости веяло прохладой, но и этого неудобства ему оказались мелочными и абсолютно безразличными. Все мысли были заняты двумя задачами. Первая — это что станется с ним после суда? Вторая — что станется с юной рыжей возлюбленной, когда его казнят? То, что пощады за деяния Депинпик ему ждать не приходится, тоже понимал и принимал. А Христина?

После его смерти, хотелось надеяться, она быстро забудет их прогулки ночами на балу, в саду, полёты над каньоном. Так лучше. Пусть она станет счастливой без него. И вновь вспоминались зелёные глаза, когда она первый раз летала с ним, оказавшись на одиноком утёсе. Как обхватывала его шею тонкими руками. Сердце глухо зашлось от ударов. А сейчас он ощущал себя таким же одиноким утёсом, и маленькая птичка никогда не прилетит к нему. Посмотрел в зарешёченное маленькое окошко, неуютно расположившееся почти под потолком, красное подземное светило уже высоко взошло. Да врёт он всё сам себе! Не желает черноволосый демон, чтобы его забывали! Не желает сам забывать о ней...

Скоро полдень, а в это время обычно проходят судебные заседания. Значит, скоро. Он растянулся на соломенном матрасе, брошенном прямо на пол, закинув руки под голову, и смежил веки. Не хотелось думать о конце многотысячелетней жизни, которая может завершиться так неожиданно. Снова всплыли воспоминания... хрупкая девушка в лёгком платье кружится с ним на балу, где были только двое — он и Христина. Наивные, не верящие в происходящее, восторженные глаза — лесная зелень...

Ключ в замке тоскливо заскрежетал, следом скрипнула открывающаяся дверь, в проёме показался Гренд и безразличным взглядом окатил затворника. Он не испытывал никаких чувств к заключенным.

Их вытравили разными способами века назад, когда его, совсем юным, призвали служить в Комиссариат. Сначала Гренд не мог понять, почему народы сопряжённых миров, мягко говоря, недолюбливают их департамент? Но потом понял. Слежки за демонами и ангелами и прочими существами, копание в их личных делах, ранения при задержании, причём, первые — крайне агрессивны. Эмоции перешли в безразличие, потом в полное равнодушие к заключенным. Ему наплевать, что с ними случится после суда — останутся живы, но в Аэтэрнусе, умрут любым способом или уйдут из зала суда, радуясь жизни. Он просто отлично делал свою работу, ничего личного. Так же ничего личного у него не было к Бельфегору. Сейчас его нужно было просто этапировать в зал суда, затем он и явился.

Демон не спеша поднялся с соломенного тюфяка, отряхнул запылившийся сюртук, в его взгляде читалась готовность принять любой приговор, на что сегодня обрекут, без колебаний. Герд понял его взгляд, кивнул в ответ, на шаг, отойдя из проёма, позволил Бельфегору пройти вперед. Теперь — по узкому сумеречному коридору, по каменным ступенькам на второй этаж, налево и остановка перед двойной высокой дверью. Рядом стояли скамьи, на одну из которых присел Бельфегор, ожидая вызова. Сначала он не заметил, что на соседней скамье кто-то сидит...

Люцифер стоял за кафедрой перед длинным столом судей, заметно нервничая. Судьи Комиссариата сидели по краям, а в центре восседали главные Судьи, в честь которых собрались светила в одну линию. В самом центре сидел Плутон — бог подземного царства — настоящий хозяин Ада. По правую руку — Марс, по левую — Сатурн. На отдельной скамье, за невысоким барьером, сидели Венера — богиня любви и Меркурий — бог торговли. Сидели, слушая Князя Тьмы, отвечающего на вопросы Суда Комиссариата и богов.

— Не кажется ли тебе, что смена Хранителей вод рек Ада и самого священного озера Коцита, слишком большая цена для воплощения своих амбиций? Или ты считаешь себя вправе поступать, как тебе вздумается? — гремел Плутон.

— Я не предполагал, что мои невинные проделки с Хранителями заставят вас так нервничать. Мне воистину жаль их, но Депинпик была так настойчива... — пролепетал Князь

— Лжёшь! — гремел великий бог. — Я вижу тебя насквозь! Тебе показалось, что Бельфегор метит на твое место! К нему больше уважения среди челяди адовой. Ты и Асмодея изгнал из Ада, но твоя жена заставила вернуть его обратно через много веков. Твои интриги зашли слишком далеко...

— ...но, Великий Боже!

— Молчать! — Плутон порывисто встал, грохнув посохом по каменному полу зала заседаний. — За самоуправство, за оставление в опасности Ад, оставление без Хранителей рек всего Ада и великого озера Коцит, за предоставление запретного универсального рецепта демону Братства — Депинпик, из-за чего она полностью потеряла самообладание и была лишена жизни, приговаривается... — Бог обвел всех суровым взглядом из-под кустистых бровей. Сидящие в зале замерли, — ... к... ограничению прав по Правлению Адом. Ему запрещается посещать пограничные миры на пять тысяч лет. За тебя это будет делать...Асмодей! — Асмодей несколько побледнел, сидя на скамье для зрителей.

— Но, Плутон! — вскричал Люцифер. — Что же буду делать я?

— Думать над тем, чего нельзя делать Повелителю Ада, разбирать повседневные дела, не выходя из измерения, — снова бухнул посохом по полу.

Люциферу осталось только бессильно метать искры из глаз, но в присутствии богов он не решался демонстрировать свои умения. При оповещении приговора, Касикандриэра прикрыла веки — слишком суровое наказание для мужа. Она не была уверена, что он долго сможет продержаться в таком ритме. Тем более, Асмодей для него вовсе не друг, а очень даже наоборот. Как теперь будут распределяться его дела? Что вообще будет твориться в Доме заседаний в Дисе? А сам Повелитель Ада от злого негодования то и дело менял цвет своей кожи. Касикандрира знала, попадаться мужу в течение некоторого времени на глаза не стоит, когда успокоится, сам навестит её.

Христя полежала немного в кровати после ухода Касикандриэры, но уснуть не получилось. В голову проникали под всякими предлогам разные мысли. И как они сочетались с абсолютной пустотой в черепной коробке после такой бурной ночи? Если на редкие мгновения прикрывала веки, то тут же появлялась картинка, где она вновь стоит перед столом, на котором лежит холодный Бельфегор...как он вновь открыл глаза... как обнимал, шепча, обещая, что всё будет хорошо, но Христя понимала — ничего хорошего не будет. Депинпик пострадала, значит, что-то подобное ждёт и его. А самое главное, что её все оставили, занимаясь своими проблемами. Никто не появился, никто не успокоил, кроме матери. А друзья ли они ей были?

Слёзы снова обожгли глаза, пропадая в подушке от мысли, что Бельфегора больше не будет рядом. Сердце, словно кто-то сжал в кулак, она болезненно застонала, уткнувшись в подушку. Горько несколько раз рыкнула и замолкла, стараясь сдержать рыдания. Василина подходила иногда к двери, подслушивая, что творится в комнате дочери, но ничего не слышала, потому как слышать было нечего, уходила заниматься повседневными делами. У Христи уже возникло желание подняться, одеться да бежать. Куда? Она не знала, и сильнее закуталась в одеяло, закрывшись почти с головой, спрятавшись от всего мира.

Внезапно в комнате с треском появилась весьма расстроенная демоница. Она в два шага подошла к кровати девушки, бесцеремонно откинула одеяло и увидела испуганное заплаканное лицо. Касикандриэре стало жаль девчонку, но раздумывать было некогда.

— Быстро одевайся и хватайся за мою руку, — и, видя неуверенность Христи, крикнула: — Быстро!

Та быстро подскочила, как ужаленная, накинула тёплую кофту и чёрные брюки, схватила неожиданную гостью за запястье. Снова круговерть калейдоскопа, снова они перемещались неизвестно куда. Неизвестный коридор с высоченными потолками, и высокие двустворчатые двери, которые оказались закрыты. Глухие шаги по каменному полу коридора раздались, заставив обернуться двух спутниц, но женщины никого не увидели, однако, через несколько минут из боковой двери показались двое высоких мужчин. Один был в черном плаще, второй в простом камзоле.

Христя издалека узнала одного из подходящих, впившись в арестанта жадным взглядом. Она узнала бы этот силуэт из многих. Им навстречу шёл Бельфегор, сложив свои кожистые крылья за спиной, в сопровождении комиссара. Он присел на скамью, не замечая никого рядом.

Кто-то всхлипнул по соседству. Чего не ожидал увидеть демон, так это своё маленькое зеленоглазое чудо рядом с Повелительницей Ада. Всё сочувствие отразилось в её глазах, от которых он не мог отвести взгляда. На бледных, после перенесённых потрясений щеках, заиграл лёгкий румянец. Хоть в последний день жизнь исполнилась его мечта — увидеть Христину, а главное, что она не отказалась прийти вместе с Касикандриэрой. Понятно, что именно она перенесла девушку во Дворец Суда.

Гренд казался полностью равнодушным к появлению перед дверьми Суда юной девушки, явно не жительницы Ада, но выяснять ничего не стал. Он всё понял по виду ведомого задержанного. Не намереваясь позволять заключенному с женщиной долго рассматривать друг друга, сразу открыл двери зала Суда, проведя туда Бельфегора. У Христи не получилось перекинуться с ним даже единым словом, дышать стало тяжелее, словно грудную клетку сковали невидимые цепи, она прижала кулаки к груди, желая разорвать их.

— Не переживай. Я попробую устроить вам свидание после заседания, а сейчас перенесу обратно в твою комнату, — Христя привычно положила ладонь ей на запястье, и они трансгрессировали на запланированное место. — Я приду, как только получится, — подмигнула и исчезла.

Христя обняла себя за плечи, без сил опускаясь на кровать, губы мелко затряслись, влага из глаз проложила дорожки по щекам. Она принялась качаться взад-вперёд под беззвучное рыдание, скорчившись, прижавшись лбом к коленям. Худую спину вовсю сотрясали безудержные конвульсии. В этот момент вошла Василина, увидев дочь в таком состоянии, бросилась к ней, обняла, вот тут Христя запрокинула голову, из её глотки вырвался громкий крик. Василина старалась удержать дочь в своих объятиях, но она только монотонно кричала, иногда переходя на вой.

— Христя...Христенька... — увещевала мать, не зная, как успокоить истерику.

Понимала, что за последние дни та потратила слишком много нервов, слишком много пережила эмоций, а сейчас ко всему этому добавилась любовь к демону. Будь он неладен! Довелось же ему встретиться на её пути! Гладила голову дочери, прижимала к своей груди, что-то нашёптывая, успокаивая.

Вот уже и вой потихоньку прекращался, но плечи иногда судорожно подергивались. Она больше не пыталась вырваться из объятий матери, повиснув на обнимавших её руках. Прижалась опустившейся головой к родной груди. Измученное тело, измученная душа девушки желала только одного — покоя. Всхлипы становились редкими. Она подняла на мать глаза, полные боли. Объяснять своё состояние не было ни малейшего желания, да та и так все понимала. Прижала голову дочери к своему плечу, поглаживая по уже выпрямившейся спине. Вскоре она совсем выпрямилась, взгляд стал более спокойным, но каким-то затравленным.

— Со мной всё нормально, мам, — прошептала девушка, нехотя выкарабкиваясь из материнских объятий.

Василина отпустила дочь, немного времени просидели в полном молчании. Мать не тревожила мысли Христины, а та в свою очередь старалась привести их в порядок. Посмотрела на руки — раны ещё не зажили, лишь покрылись багровыми рваными корочками, которые, при малейших прикосновениях, трескались и принимались сочиться сукровицей.

— Тебя не было в комнате... Я заходила... — еле слышно произнесла мать.

— Касикандриэра переносила меня в здание Суда. Я видела его, но мы не разговаривали, — отрешенно ответила дочь. — Его вёл в зал заседаний мрачный тип, — Христю передёрнуло, стоило вспомнить ледяной взгляд Гренда.

— Что с ним будет?

— Не знаю. Скорее, ничего хорошего.

В комнате снова появилась встревоженная Повелительница, кинув быстрый взгляд на мать и дочь, схватила Христю за руку. Та, словно все поняла.

— Вынесли приговор.. — демоница запнулась.

— ..?

— За то, что он не помогал Люциферу с должным усердием той ночью... его приговорили к смерти. Его... — сдавленным голосом проговорила она.

По мере того, как Христя осознавала фатальную неизбежность приговора над демоном, глаза её расширялись, она замотала головой. Она не верила в происшедшее. Бельфегор не может просто так умереть!

— Не-е-ет! — не веря, прошептала девушка, сильно побледнев.

— Не время рыдать! Хочешь спасти Бельфегора?

— Да, — слёзы высохли сами собой.

— Тогда, путь один! — Христя ухватилась за розовое запястье, они снова где-то оказались.

А, где? Куда их перенесла Повелительница? Кругом выжженное поле да разбросанные острые серые камни среди красных огненных змеек в разломах поверхности. Зачем они здесь? Касикандриэра потащила куда-то быстрым шагом, не выпуская руку спутницы. Христя едва поспевала за ней. Шли долго, пока вдалеке не показалось что-то непонятное. Холм — не холм. Насыпь из камней, каких много вокруг. Женщины остановились перед насыпью, Христя вопросительно уставилась на демоницу.

— Будем откапывать!

Христя представила, сколько времени им придется растаскивать эту кучу! А Касикандриэра щёлкнула пальцами, налетел ветерок, превращаясь за короткое время в высокий смерч, уносящий камни с холма далеко от них. Когда камни освободили площадку, являя лежащее тело мужчины. Она освободилась от руки, державшей её демоницы, подбегая к телу. На голой земле лежал бездыханный Бельфегор. Памятуя, что плакать некогда, девушка вновь бросила на демоницу вопросительный взгляд, та протянула уже знакомый флакон.

— Но... это же...

— ... универсальное зелье, которое делала Депинпик. Влей ему в рот и чётко скажи, чего от зелья ждёшь.

Приняв в ладонь чёрный флакон, Христя вставила его горлышко за уголок губы, выливая в рот мертвого демона.

— Пусть он оживёт и станет, какой был прежде, — произнесла желание и отступила на полшага назад.

Долго ничего не происходило. Бельфегор лежал холодный, с серой кожей, Чёрные волосы рассыпались по камням, на груди зияла страшная рана от какого-то оружия между клочками, залитой кровью одежды и рваных краёв кожи, проглядывали белые пятна рёбер. Христя ждала действия зелья. Ещё совсем недавно она не верила во всю эту магию, но последние события заставили поверить в неё.

Через полчаса, томительных ожиданий медленно принялись сходиться края кожи. Девушке казалось, что регенерация происходит очень медленно, но она наблюдала за происходящим и ждала. Вот уже осталось совсем чуть-чуть в самой середине. И середина сомкнулась. Шрамы из багровых превращались в ровную кожу. Серость кожного покрова уходила, принимая обычный вид, а пальцы, которые Христя снова держала в своих руках, как в той комнате, где его она видела таким же недвижимым, теплели. Ресницы дрогнули. Первый вздох робко приподнял зажившую грудную клетку.

Внутри девушки всё сжалось в ожидании чуда. Уже не терпелось увидеть его глаза, хотелось почувствовать силу объятий. Она прикрыла веки, думая, что откроет их, а он уже будет сидеть рядом, словно ничего не произошло, но этого не случилось. Демон так и лежал, едва дыша. Касикандриэра с интересом наблюдала за землянкой и демоном.

Повелительница впервые видела полное самопожертвование маленькой девочки к инфернальному существу. Глаза лучились радостью, ожидая возвращения с какого-то света демона Братства, отдалённо понимая, как ждал её возвращения Люцифер.

Бельфегор едва приоткрыл глаза, пошевелив пальцами, слабо сжал руку, в которой оказались пальцы девушки. Приоткрыл глаза шире и увидел, сидящую рядом маленькую девочку, которая ждала его возвращения на этот свет. Зелёные глаза светились нескрываемым счастьем, готовностью ринуться к нему, но она постоянно сдерживала в себе рьяные порывы.

— Живой? — по-доброму ухмыляясь, спросила Касикандриэра, Бельфегор моргнул в ответ, криво улыбнулся уголками губ. — Тогда поднимайся! Нечего валяться на камнях. Девчонка уже извелась вся!

— Дай ожить немного, — растрескавшимися губами просил демон.

— Оживешь по дороге, а сейчас надо отсюда быстро уходить, пока Люцифер не кинулся меня искать! — торопила Повелительница.

Бельфегор постарался подняться, Повелительница с Христей помогли ему. Опершись на двух женщин, он постарался выпрямиться, только получилось не сразу. Тело затекло, будто он спал в одной позе много дней. Хотелось потянуться, что он и сделал — поднял руки и сладко потянулся вверх всем телом. Что-то хрустнуло, но на это демон только улыбнулся.

— Куда отправляемся? — поинтересовался он у Повелительницы. — Люцифер может найти везде.

— Ему запрещено покидать Ад и посещать параллельные миры. У меня есть на примете один мир, думаю, вам понравится, — потом всмотрелась в лицо Христи, — Тебе ещё предстоит из этого воробышка сделать ведьму и демона — она должна быть подготовлена к борьбе с Люцифером, если таковая будет... — Повелительница с ухмылкой глянула н Христину. — Она пока не понимает, сколько подарков ей преподнесли.

Повелительница открыла портал, а через несколько минут они оказались на очаровательной полянке, окруженной высокими зелёными деревьями.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

Я тебе открою свои тайны,

Я тебе открою своё сердце.

Даже, если смерть будет случайной,

Друг от друга никуда не деться...

Глава 1.

Мир, куда их перенесла Касикандриэра, изобиловал различными красками. Прошли через полянку, оказавшись перед великолепным обрывом, за которым виднелась река, переходящая в невысокий, но живописный водопад. Кроны старых деревьев переплетались ветвями и манили в свою тень, приглашая путников отдохнуть. У Христины дух захватило от всей этой дикой красоты. Она стояла, ошалелыми глазами осматриваясь вокруг, лишь изредка поглядывая то на удивленного Бельфегора, то на Повелительницу. Сколько изменений произошло за несколько дней!

Вокруг было приторно красиво и поразительно пышно, но отчего-то у Христи складывалось впечатление, что всё не так замечательно, как кажется. Словно кто-то царапал по душе, призывая его послушать, не доверять особо в благополучие нового мира. Не хотелось думать о коварстве Касикандриэры, но как-то это было подозрительно: новый мир, сверкающий шикарным разнообразием. Подспудно казалось, что за ними кто-то следит. Но кто? Или это только подозрения? У Бельфегора же кожа, то чесалась, то нервно подёргивалась от противного чувства "чужого глаза". Изображать чесоточного он не собирался — негоже чесаться у женщин на виду. Не выдержал, запустил пятерни в шевелюру и до боли вонзил ногти в кожу головы, делая вид, словно взбивает волосы.

Христя сдержанно восхищалась красотами и частенько тревожно поглядывала на демона, отслеживая его реакцию на новый мир. Шестым или десятым чувством ощущала его напряжение, понимая, что его тревожат те же сомнения. Касикандриэра что-то весело рассказывала про их новое место обитания, а Христя учтиво улыбалась в ответ, кивая головой.

"Значит, и его что-то здесь смущает".

Бельфегор опасался разговаривать с любимой телепатически, а вдруг Касикандриэра услышит? Неспроста их переселили в один из миров, принадлежащих Повелительнице. Только затем, чтобы устроить за ними слежку. Больше не зачем, но пока стоит на это согласиться, а потом они что-нибудь придумают. Он видел, как приветливо меж собой болтают женщины.

— Здесь прекрасно, Касикандриэра, — Бельфегор обезоруживающе улыбнулся. — Христине тоже нравится здесь. Да, милая?

Христина замешкалась, раскидывая затянувшие её мысли в разные стороны, глянула на счастливое лицо демона, тоже улыбнулась, словно всю дорогу слушала внимательно.

— Христина, тебе нравится мой мир? — добродушно поинтересовалась Повелительница.

— Д-да... конечно, — закивала головой, — я очарована им.

— Ну, и прекрасно, — с облегчением вздохнула демоница. — Устраивайтесь, а мне пора успокаивать мужа, — она махнула им рукой и исчезла.

Бельфегор ещё раз оглядел прекрасную панораму, с серьёзным видом остановившись взглядом на Христине, не ошибся ли он: зелёные глаза подруги повторяли его подозрения — она так же не верила в благополучие на новом месте. Беспокойство плескалось океаном в её глазах. Единственное, во что она верила, так это в своего демона. Он не бросит, не оставит здесь одну, если сам решит покинуть предложенное место проживания, не даст на растерзание диким зверям. А они здесь есть? Должны быть. Так ей казалось. Не может быть всё так безоблачно. Что-то или кто-то опасный обязательно рыщет в, стоящих стеной перед ними джунглях.

Как только Касикандриэра с приветливой улыбкой откланялась, обещая посещать их, как только представится возможность, они принялись внимательно осматриваться вокруг. Бельфегор решился озвучить свой вопрос:

— Тебе здесь нравится? — взгляд демона был пронзительный, он словно боялся, что ответ его разочарует.

— Красиво, но... неуютно как-то. Ощущение, что за нами наблюдают. Ты ведь тоже это чувствуешь?

Не разочаровал.

— Ты медиум? — игриво засмеялся он, разряжая обстановку и обнимая её за плечи. — Мы никому не позволим манипулировать собой. Правда?

Христина кивнула. Ей тоже перепала малость от его наигранно-хорошего настроения. Пусть сейчас им обоим не до смеха, но крошечная разрядка помогла снять напряжение. Почему же так параноидально-настойчиво желание убежать отсюда куда подальше?

— Интересно, что они задумали? И кто снами играет? — спросила Христя у Бельфегора.

— Ну, без Люцифера не обошлось, это точно, а вот кто ему помогает? Вот вопрос.

— Мы узнаем ответ не скоро, — снова закручинилась Христя.

— Ну, не вешай нос! Эй? — ему пришлось присесть на уровень её лица, чтобы посмотреть в глаза. — Мы ведь не умерли! А значит, нам теперь надо сделать всё правильно. Мы же не допустим проигрыша нашей партии. То есть, надо узнать, для чего нас сюда заперли? И ответить на главный вопрос: можно ли отсюда исчезнуть?

— Еще и смеёшься? — она, шутя, ударила его в плечо.

— Обязательно! И тебе не позволю грустить! Раз нам разрешили хоть сколько-то пожить, значит, будем пользоваться на всю катушку.

— Ты говоришь, как мальчишка!

— Твоими заботами омолодился, но если мы не поедим чего-нибудь, то останемся здесь молодыми, мёртвыми и красивыми! Интересно, а животина здесь какая-нибудь водится? Если мы оба живы, нам надо что-то съесть. И как работает тут магия? — он поймал взглядом водопад, пытаясь разглядеть его магически-рентгеновским зрением. — Рыба точно есть! — схватил Христю на руки и сиганул с обрыва вниз.

От визга девушки у демона едва не полопались перепонки! Распустив крылья, он легко летел со своей ношей, будто она ничего не весила. С высоты демонова полета, она старалась разглядеть панораму места, которое на неизвестное время станет их домом. Густые лиственные леса сплошным ковром укрывали побережье неширокой реки. Ели эти райские кущи все такие же почти непроходимые, какие они встретили на поляне, то им не один век. И мир-то устроен основательно, только ни домов, ни людей Христя не заметила. Может, дальше есть кто-то живой? На короткий миг ей показалось, что они летят над выжженной пустыней, похожей на ту, где они с Касикандриэрой нашли холм с мёртвым Бельфегором, а вместо водопада, маленький ключ, бьющий из-под земли. Моргнула, видение пропало.

Приземлиться Бельфегор решил подальше от водопада, где река уже спокойно несла свои воды, там и рыба должна водиться. Опустил Христю на берегу у самой кромки воды. Ветерок приятно обвевал, девушка прикрыла веки, полностью отдавая себя ветру. Бельфегор полюбовался на неё несколько минут, но вспомнив, что у них на берегу другая миссия, отправился к реке. От берега через пару метров уже виднелась глубина. Там прослеживалось виляние хвостов крупной рыбы. В зеленоватой воде плохо было видно, но по всему было понятно, что рыба немалая. Повернув руку ладонью вверх, он магией вытащил рыбину из воды, перенеся на песок. Она была похожа на форель, в полметра длиной. Крутилась-вертелась, пыталась достичь берега, но не в этот раз. Следом за ней на берег отправилась и вторая рыбина. Демон склонился над трепещущей рыбой и жадно втянул её энергию ноздрями, после чего добыча успокоилась, перестав биться.

Христя в это время собрала хворост подальше от кромки воды, а Бельфегор щелкнув пальцами, поджег его. Вскоре форель жарилась, насаженная на палку. От растекающегося аромата у девушки заурчал желудок, требуя банкета. Демон снял палочку с рыбой с огня и подал спутнице.

— А ты?

— Я уже, — клыкасто улыбнулся. — Моя еда — это энергия. Её мне подарила вторая рыбина.

— А если рядом не будет никакой живой души, кроме меня, ты из меня начнешь качать энергию? — аппетит у Христи разом пропал, она отложила ужин на траву.

Бельфегор, видя, что его способ питания напугал любимую, подсел рядом, обнял за плечи и с грустной улыбкой успокоил:

— Тебя я как-то не рассматривал в качестве обеда, но, не смотря на моё отношение к тебе, всё же будь осторожна в желаниях, не забывай, кто я, и не раскидывайся своей кровью. А тебе надо питаться, или ты решила тоже перейти на мой рацион? — легко мазнув губами по виску, приказал: — Ешь!

Христе осталось только послушаться его. Рыба была вкусной, хорошо прожаренной, не хватало соли, но главное, что она почти за сутки первый раз поела. До этого, из-за нервного перенапряжения, голод как-то не чувствовался. Не до того было. Снова нахлынули воспоминания о последних днях, взгляд застыл, глядя куда-то мимо огня костра. Палочка с рыбой мягко опустилась на траву. Бельфегор смотрел на Христину застывшим взглядом, осторожно провёл по тонким пальцам своей когтистой рукой.

— Что с тобой? — заботливо поинтересовался он.

— А? — очнулась Христя, непонимающе уставила на него, потом на палочку с едой, лежащую на траву. — Ничего. Просто что-то нахлынуло... вспомнила последние дни...

— Для меня последние дни тоже были нелёгкие... — проговорил Бельфегор, вспоминая, как хлыст Люцифера рассекал кожу его возлюбленной, оставляя раны на его сердце, как увидел в холодной комнате глаза Христи, которая его спасла, а потом в каменистой пустыне снова спасала его. — Мы много пережили, милая, — заметил, что она снова отложила еду. — Не вкусно?

— Вкусно.

— Тогда доедай и будем искать место для ночлега, — мягко настаивал Бедьфегор.

Христя принялась выполнять его просьбу. Когда от рыбы остались только голова, плавники, хвост да скелет, Бельфегор широко улыбнулся:

— Вот и молодец! — ему нравилось новое состояние влюбленности, лёгкость от того, что он никому, кроме этой маленькой девочки, не обязан, а её-то он уж будет беречь.

— Говорят, что у демонов нет души, кто я тогда для тебя?

Таким ясным и светлым глазам лгать нельзя. Бельфегор поковырялся палкой в костре, собираясь с мыслями. От его копания палкой в углях сноп искр взвился в уже ночное небо. Вздохнул, посмотрел на высыпавшие звёзды.

— Ты полностью права — у демонов нет души. Их можно поработить, можно подчинить себе, можно завоевать, но это с низшими, многие относятся к Высшим или первородным демонам, вот они имеют остатки души. Если их душа имеет развитие, как у нас с тобой, то она становится больше и сильнее, — Бельфегор подкинул в затухающий костёр хворост.

Христя с любопытством разглядывала демона в отблесках костра. Перед глазами возникла другая картина: ночь, так же горел костёр, четверо молодых подростков собираются навестить привидение в заброшенном доме. Сколько бы она сейчас отдала, чтобы забыть последние несколько дней, но, каким-то образом, оставить все воспоминания о свиданиях с Бельфегором.

Демон с интересом наблюдал эмоции, отражавшиеся на юном личике. Между бровями пролегла полоска — это последствия последней ночи. Раньше её не было. Она быстро и тяжело задышала, но не заплакала, а привела себя в состояние покоя... улыбнулась... Было бы приятно думать, что сейчас она вспоминает время, проведённое с ним. Если бы Бельфегор знал, насколько он оказался прав — Христя на самом деле думала о нём, загадочно улыбаясь.

— Где ты сейчас, — еле слышно спросил демон, боясь нарушить её видения.

— Так... воспоминания... — она положила свою ладонь на его запястье. — Приятные воспоминания, — сладко потянулась. — Как бы я хотела научиться летать. Наверное, это так прекрасно, — зелёные глаза устремились взглядом на спутника. — А?

— Мне жаль, что мы не сможем летать вместе, — он придвинул к себе девушку и уложил золотую голову себе на колени. — Но я, при удобном случае, могу тебя поднимать на своих крыльях.

Как близко его глаза, васильково-голубые, сердце задрожало, она на мгновенье прикрыла веки, погладила по тонким длинным пальцам демона, которые лежали на её шее. Даже сейчас она не боялась, что он может навредить. И демон чувствовал её доверчивость. Он понимал, что такие мгновения редки, когда они могут вот так открыться друг другу. Бельфегор мог бы прочитать всё, что скрывает маленькая головка, но принципиально не проникал в мысли Христи.

Христина...

А ещё больше волновал странный мир. Среди высоких деревьев сумерки быстро превратились в ночь с множеством звуков. То кто-то ухал, пролетая у них над головой. Бельфегор хорошо видел в темноте и без труда поднялся, собрал веток на лёгкий шалаш, хотя... он демон или где? Можно просто повернуться рядом с ней на бок и прикрыть одним раскрытым крылом, а заодно обнять рукой, чтобы чувствовать её рядом.

Как только Христя увидела маленький шалаш, обрадовалась и быстренько забралась первой. Однако она немного не учла, что демон будет лежать слишком близко к ней, насколько можно расположиться в узком жилище. Бельфегор аккуратно расположился рядом. Между ними осталось расстояние, в котором не нашлось бы места спичечному коробку. Тишина обняла их тела своим одеялом. Даже снаружи всё притихло. Усталость тяжелого длинного дня старалась усыпить их, а мозг продолжал сканировать прожитый день, заставляя снова и снова вспоминать сцены, эмоции, боль.

У Христи не было желания шевелиться. Она прикрыла веки в надежде на скорый сон, но, все тщетно, сон не приходил. С Бельфегором происходила та же проблема. Он лежал рядом с желанной девушкой и одновременно не мог пошевелить пальцем. Это только в книжках пишут, что у героев возникает из ниоткуда десятое дыхание. Врут! Желания было так много, а сил совсем не оказалось. Христя хотела спросить у него про видение, а язык от усталости не ворочался. Она все-таки решила открыть рот.

— Когда мы летели к реке, мне показалось, что мы летим над выжженной пустыней...

— Видения, значит... — промолвил он негромко и задумался.

Что могло открыть знания деревенской девочке, которая пару недель назад к дому Романы боялась подойти? Неужели потрясения последней ночи? Что это значит? А это значит, что в роду были, если не маги, то ведьмы или знахарки. Иначе никак. На пустом месте ничего не родится. Хотя... скорее всего род мачехи Романы мог влить в неё свои знания и силу их вспоминать. Значит, ей не нужны никакие записи или гримуары с заклинаниями — она сама гримуар. Что там Касикандриэра говорила про подарки? А сама Повелительница? Не приложила ли она к способностям девочки руку?

Христя почувствовала, как Бельфегор над чем-то крепко задумался. Она терпеливо ждала. Могла бы, конечно, спросить, но нарушать его мысли не стала, да и лишний раз что-то произносить сил не хватало. Тишине, окружавшей их хлипкое убежище, удалось сомкнуть её веки. За своими мыслями Бельфегор не заметил, что лежащая рядом с ним девушка мерно дышит. Усталость взяла верх над размышлениями о видениях.

— Ты точно видела... — он повернул к Христе голову, желая переспросить, увидел, что она уснула, тут же замолчал, боясь разбудить.

Последние...э-э-э... не помнил, сколько десятков тысяч лет он не испытывал подобного. Да и испытывал ли? Депинпик была гораздо красивее, эффектнее, но к этой маленькой пичуге у него прорезались такие чувства, которые, видимо, спали сладким сном всю его жизнь, как сейчас его любимая. Любимая... странное слово, вобравшее в себя так много понятий. Демон повернулся на бок, укрыв её своим крылом, как одеялом.

Глава 2.

Это её искали. Она бежала по лесу, оглядываясь, но в кромешной тьме ничего не разглядеть. Главное, не врезаться лбом в дерево. Невидимый преследователь тысячу раз мог настигнуть, но играл с ней в "кошки-мышки". Мысленно она слышала его издевательский смех. То ли он летел, то ли стелился по траве, подбираясь к жертве и отпуская её. Дыхание у "добычи" перехватывало. В горле пересохло до самых лёгких. До боли, а останавливаться нельзя. Это был не страх. Паника, гнавшая по ночному густому лесу. Дрожь во всём теле противно разливалась, подгоняя вперёд. И на небе ни луны, ни звёздочки, ничто не помогает ей. Она бежала, а вместо дыхания из пересохших лёгких слышался рык напополам со стоном. Внезапно, прямо перед ней, в темноте возникли два раскосых, горящих красным огнём глаза. Такие рисовали в книжках у кошек. Она закричала от неожиданности и ужаса, но из пересохшего горла вырвался лишь хрип.

Бельфегор всеми силами старался растормошить Христю. Она кричала с закрытыми глазами, словно боясь их открыть, отбивалась от него кулаками, колотя в грудь. Шалаш был низкий, а его рога мешали поднять голову, но он добился своего, и вместе с последним вскриком она открыла испуганные глаза, пытаясь оттолкнуть его от себя руками.

— Христя, это я, — негромко, но настойчиво твердил он уже в который раз, поглаживая её по голове.

Девушка всё ещё упиралась в него ладонями, тяжело дыша, пыталась понять, где же она находится? Память вытаскивала наружу новый мир, подаренный Повелительницей, шалаш, Бельфегор. Покачала головой, обмякая в руках демона.

— Что тебе приснилось? — глаза демона в темноте шалаша горели красным огнём, почти как те, которые она видела в своем сне, потому и отпрянула от него.

— Твои глаза... Мне приснились такие же глаза...

— Что за глаза, Христя?

— Темнота... За мной кто-то гнался... Невидимый... А потом, прямо передо мной в воздухе возникли огромные горящие глаза... Как у тебя! — она вспомнила ужас ночных грёз и снова оттолкнула спутника от себя.

Бельфегор "погасил" свои глаза, в кромешной тьме они стали не видны. Тяжелое дыхание девушки, борющейся с нахлынувшей истерикой. Демон мог только аккуратно утешать подругу, боясь напугать ещё сильнее. Тот, кто преследовать его Христину, не было никаких сомнений, имел большую силу. Такую наглость мог продемонстрировать только Люцифер.

"Вот ведь какая сволочь! Ко мне прийти побоялся, а малышку решил запугать! Мне бы только понять, можно ли покинуть этот мир, построив свой?"

Христя немного успокоилась. Дыхание постепенно восстанавливалось. Демон вылез из шалаша, принёс в листе лопуха немного воды для Христи. Холодная влага неприятно покалывала горло. Бельфегор поглаживая, то по голове то по спине, уложил на свой плащ, ставший постелью для них, уговаривая:

— Никого не бойся, милая... никого не бойся... я с тобой...вспоминай это, если снова приснится что-то нехорошее.

Она, согласившись со всем, что он говорил, кивнула, положив голову на капюшон плаща, под которым была набросана трава. Снова кое-как пристроил голову с рогами, чертыхаясь про себя самыми неприличными словами на тот счёт, что и срезать нельзя, и в данный момент они были очень некстати. Хвост, остававшийся с ним в любой ипостаси, пристроить проще. Рядом с ним ворочалась Христя, пытаясь найти удобное положение. Вытянув руку, Бельфегор сам положил её голову на своё плечо. Девушка хотела было воспротивиться самоуправству демона, но вовремя поняла, что так удобней, приятней и надежней. Доверчиво прижавшись к его груди, обняла одной рукой и снова уснула. Подавляя в себе мужчину, демон принялся медитировать, нервно хлопая по "кровати" кисточкой хвоста. Плюнув на глупое занятие, из которого ничего путного не вышло, прижался к подруге, притянув ближе к себе, постарался уснуть.

Бешенство Люцифера доводило всех до точки кипения, а кипеть при Князе Тьмы нельзя. Двор терпел из последних сил. Повелительница старалась не показываться дражайшему супругу на глаза. Он уже сокрушил обстановку почти во всём замке, не добрался только до кухни и покоев Касикандриэры. Лишний раз выслушивать о своей вине в помощи Бельфегору и его подружке, не было сил. Много раз она объясняла супругу, что так лучше — и демон под надзором, и за девушкой следить проще рядом с ним. Люцифер всё понимал, но отчаянно злился за, как считал, своё несправедливое наказание.

Этой ночью он решил проверить, как в мире Касикандриэры обживаются "новосёлы". А заодно поиграть с маленькой человечкой, которая так решительно прогнала его из дома Романы. Он нагло вошёл в её сон и принялся гонять по лесу, пока она полностью не выдохлась из сил, но ни одной мысли о смерти не уловил. Тогда он показал ей свои гневные глаза. "Добыча" не могла кричать, а ужас в распахнутых глазах порадовал его. Только тогда он немного успокоился, понимая, как можно воздействовать на нового лютого врага, после чего отправился к супруге заглаживать вину.

Утро наполнилось яркими звуками. Они были не так страшны, против ночи. Весело щебетали невидимые птицы. Проспав на плече у демона, Христя потянулась, открыла глаза, встретившись с тёплым взглядом васильковых глаз. Он тихо и молча ждал, когда она проснется. Первое, что было особенно заметно, припухшие веки девушки — сказалась неспокойная ночь.

— Все ещё под впечатлением? — шёпотом спросил Бельфегор, в ответ Христя моргнула, вспомнив, свой сон.

— Это был сон или нет?

— Для тебя — да, для Люцифера — реальность, — взгляд демона сделался жёстким.

— Это он так играл со мной?

— Да, милая, — он сильней прижал подругу к себе. — Нас же не просто так сюда заселили, если ты смогла понять. Думаю, за нами следят, ты ведь заметила?

— Скорее всего, видения выжженной земли мне не показались.

— Полагаю, нет. Ты загадала мне загадку: откуда девочка, не имевшая раньше никаких магических способностей, а я такое сразу чувствую, смогла разглядеть спрятанное под мороком? По-другому это не назовёшь. Кажется, мне известна разгадка, — он усмехнулся.

— Наверное, что это подарок от Романы и её рода. Когда Вадим и Сева меня держали израненную в том доме, а со спины, где она находилась, в меня вливалось так много сил из вне, голова оказалась наполнена разными знаниями, которых раньше не имелось.

Поражало старого демона и то, что девочка нисколько не удивлена новыми способностями, не старалась ими хвастаться, что-то показывать. Она буднично говорила о том, за что многие маги отдали бы половину состояния, ведь в её знаниях, скорее всего, имеется много удивительно и уникального. Видимо, после того, что произошло в преддверии Парада планет, Христю выбило из привычной колеи. Она выглядела уставшей и измождённой. Её раны, трескаясь при движении тела, кровоточили, но не было произнесено ни одного стона, ни одной жалобы.

— Теперь понятно, кому Романа обязана своим посмертным спокойствием, — задумался Бельфегор. — Именно поэтому Касикандриэре удалось отправить ведьму по голубому коридору, а не выкинуть в Ад. Привидение не может покинуть свой дом, пока не передала дар приемнику. Этим приемником стала ты.

— Час от часу не легче! — раздосадовалась Христя. — Жила себе спокойно и на тебе — ведьмой сделали! Без меня меня женили! Оно мне надо было?

— Все это неплохо, — Бельфегор о чем-то задумался, прижимая к себе любимую и, словно в забытьи, накручивал на палец длинные рыжие пряди. — Зря такое не делается. По всей видимости, Романа знала, что делает и что тебе пригодятся знания рода.

— Мы сегодня подниматься не собираемся? — усмехнувшись, поинтересовалась Христя.

— Ага... Надо подкрепиться и обследовать территорию, — демон с серьёзным видом вытащил сначала из стены шалаша рога, а потом и сам, пятясь, вышел наружу.

Солнце уже стояло высоко. Христя подошла к берегу умыться, но игнорируя сам берег, отправилась к середине бурлящей реки. С первого взгляда казалось, что девушка задумалась, направляясь в самую пучину, только она видела, где на самом деле начинается этот самый пресловутый берег. Ближе к середине реки она зачерпнула пригоршню холодной воды и, довольно фыркая, принялась умываться. Бельфегор наблюдая интересную картину с умыванием посреди реки, ничуть не удивился.

"Значит, там находится настоящий берег... надо бы расспросить поподробнее..."

Счастливая, мокрая сверху и снизу, оставив сухим только пояс на джинсах, румяная от холодной воды, Христя подошла к демону и, подтянувшись на цыпочках, поцеловала в щеку. Просто так ей сейчас захотелось. Ни зачем и ни за что. Маленькая прихоть молоденькой девушки на несколько секунд вывела старого демона из равновесия. Христя хихикнула, глядя как из-за шаловливой проделки он недоуменно уставился на неё, соображая, что это сейчас произошло? А маленькая плутовка стояла и заразительно смеялась, складываясь пополам.

"Нет, дорогая, за такие шутки будешь наказана!" — беззлобно проворчал про себя Бельфегор, подхватывая её под бедра.

Христя тихонько пискнула, от неожиданности обхватив шею демона обеими руками. Этого он и добивался.

"Теперь никуда не убежишь!" — приникнув жарким ртом к губам девушки, он не дал ей пути к отступлению.

А она и не желала отступать, обнимая всё сильнее руками его мощную шею, зарываясь пальцами в чёрную гриву, прижимаясь грудью к его груди, отдавалась на волю общим страстям. В голове стало пусто до звона. Какие там ведьмовские знания? Какие видения? Все растаяло в нежных поцелуях и прикосновениях. С трудом разорвав долгий поцелуй, Христя, счастливая, уткнулась ему в шею.

— Ты расскажешь, зачем ушла на середину реки умываться? — спросил демон, дотрагиваясь губами до мочки уха.

— Показалось, что ключ там, — и, набравшись смелости, провела кончиком языка по его шее снизу вверх, вызывая довольное рычание.

— Все-таки ключ? — вздохнул демон.

— Да, совсем маленький и холодный, — подтвердила Христя.

— А я со своего берега реки наловил рыбы, — Бельфегор поставил подругу на землю.

— При всём несоответствии хоть она настоящая, — вздохнула Христя.

— И мы, — добавил демон, ему ответили кивком.

Рыба снова жарилась на палочках над огнём. Настоящая она или нет, девушка не заморачивалась. Главное, что вкусная. Когда с поздним завтраком, а точнее, почти с обедом, было покончено, Христя выжидательно уставилась на демона.

— Хочешь знать, чем займемся? — на его вопрос она кивнула. — Пойдём обследовать всю эту красоту, сличая с тем, что ты увидишь. Сюда мы, скорее всего, не придём.

Христя немного пожалела уже приглянувшуюся полянку с шалашом, но если присмотреться, то на поверку оказывалось — шалаш из хвороста, вместо травы под головами сухое сено, а реки и вовсе не было. Собираться им, что нищему подпоясаться — багажа-то никакого, а на демоне и вовсе рваная рубашка, такие же рваные штаны, грязные высокие сапоги да чёрный плащ. Красавчик!

— В какую сторону двинемся?

— Туда, — Бельфегор ленинским жестом показал направление через лес.

Туда, так туда. Христе, по большому счёту, было всё равно, в какую сторону податься. Вместо пышного леса она видела толстые, корявые, обгорелые стволы деревьев. Птицы щебетали разноголосьем, но ими даже не пахло в её лесу. Вместо высокой травы сентябрьское сено. Хорошо бы предать забвению всё, что произошло в последнее время, кроме... Бельфегора. Его она никак не желала бы забыть. Пусть он демон с рогами и хвостом, пусть он страшен в боевой ипостаси, но никого нет желаннее. Через два дня исполняется восемнадцать лет.

Седьмое июля — Купалин день — её день рождения. Раньше всегда справляли весело, все собирались на берегу озера, жарили на костерке шашлыки, много смеялись, танцевали под музыку из библиотеки смартфонов, Вадим играл на гитаре, а она пела... Теперь казалось, что это было очень давно. В другой жизни. Парад планет разделил жизнь четырёх друзей, да не только их, а всех односельчан, на "до" и "после". Вспоминала, как убивались родители Сани и Кати, а каково-то теперь её матери? От подобных размышлений первым желанием было сломя голову бежать домой... но как?! Сейчас она плетётся по странному мёртвому лесу в странном чужом мире, от которого не знаешь чего ожидать.

Бельфегор прокладывал дорогу впереди подруги, всем своим существом чувствуя её эманации. То грусть, то разрывающие душу не показанные рыдания, то теплая волна затопила радостью. О чем думала его любимая? Спрашивать сейчас не стал. Пусть улягутся эмоции. Пусть на время притупится боль, а от страха, что преследует девушку, он пока не в силах спасти. Перед Люцифером он сейчас бессилен, но маленькая девочка, которая противостояла Князю Тьмы, сейчас так же пыталась бороться с ним. Сколько же в ней внутренней силы?

А сколько силы еще влила в нее Романа? Какие умения у нее теперь есть? Столько вопросов и ни одного ответа. Он повернул голову назад. Ожидания оправдались: грусть снова проложила тоненькую бороздку между бровями на чистом лике девушки.

Впереди открылась великолепная небольшая полянка, окаймленная старыми лиственными деревьями, только в одном уголке росли две диких яблони — это единственная еда, кроме обеденной рыбы. Бельфегор поднял подол рубахи, чтобы получилось что-то наподобие корзинки, и нарвал незрелых плодов. Христя в это время собирала хворост — есть зеленые яблоки — только оскомину наживать да изжогу. Демон разжёг огонь, нанизал на палочки фрукты, расставляя вокруг огня.

— Что ты видишь? — нарушил он многочасовое молчание.

— Сухофрукты, — прошептала девушка. — Всё вокруг мёртвое. Жаль, что у нас нет фляжки, набрали бы воду у ключа, — она уселась возле костра, поджав колени к подбородку.

— У нас многого нет, милая, — демон присел рядом, обняв её талию хвостом, а плечи рукой.

Снова воцарилось молчание. Христя положила голову на его плечо, а он прислонил свою голову к рыжему виску. Приятно было чувствовать друг друга рядом. Треск хвороста, пожираемого огнём, раздавался на всю поляну. В тишине все звуки раздавались резонансами, растворяясь друг в друге. Странным взглядом Христя посмотрела на противоположный край поляны, поднялась и медленно пошла туда, куда звало предчувствие. Бельфегор видел, как любимая остановилась прямо перед деревьями, провела ладонью в воздухе, возникло прозрачное круглое огромное окно, в котором видно было то, что ведомо только Христине.

Заворожённый демон подошёл к ней, остановившись за спиной девушки, разглядывая то, что спрятано за тонкой мерцающей перегородкой. Там разорённый лес, сожженные корявые деревья, серое небо в рваных тучах, гонимых ветром. Как у неё получилось открыть окно и показать ему своими глазами, что она видит?

Глава 3.

Христя медленно повернула голову к удивлённому Бельфегору, взгляд спрашивал:

"Ты мне веришь? Ты пойдёшь со мной?"

Он не верил в происходящее. Этого просто не могло быть! Боги раскладывают свой пасьянс, вот и сейчас ей кто-то сделал поистине царский подарок — даже ему сложно покидать Ад, очутившись в параллельной реалии, а Христина взмахом руки открыла портал, приглашая его пойти за ней. Единственный, кто мог так расщедриться — это Касикандриэра. Но, зачем? Что ей от этого? Какую игру она затеяла? А Христя, почти не моргая, смотрела на него в ожидании, протягивая руку. И он принял приглашение, забыв о более чем скромном ужине, который догорал в костре, смело шагнул за подругой в неведомую даль.

Это сквозь окно были видны корявые деревья, а сейчас перед ними простиралась без конца и края песчаная равнина. Бельфегор подумал, что можно было бы захватить с собой подгорелые яблоки для любимой, но было уже поздно. Жутко и печально умирать в пустыне без еды, воды и тёплой одежды. Только почему-то его спутницу это обстоятельство ничуть не огорчало. Она уверенно шла через барханы, вспугивая редких ящериц, гревшихся в закатном солнце. Ветер развевал пряди растрёпанной косы, кофта в нескольких местах зияла дырками, лишь она не замечала ни неудобство в одежде, ни его самого, словно знала, что он идёт следом.

Ноги по щиколотку тонули в сыпучем субстрате, проникали в обувь, натирая ноги мелкими песчинками даже в носках, но девушка шла, ничего не замечая. Как под гипнозом. Сумерки съедали розовое закатное солнце, которое слало прощальный привет. Когда прошли достаточное расстояние от места перемещения, прямо перед ними раскинулся небольшой, но шикарный оазис. Среди нескольких деревьев, похожих на невысокие пальмы с перистыми листьями, расположилось крошечное озерко.

— Откуда ты знала...? — происходящее ошеломило демона.

— Просто знала, — неопределенно пожала плечами девушка. — Я как будто чувствовала, что идти надо именно сюда, а зачем... — она покачала головой, — ... не понимала.

— Интуиция?

— Наверное, — она устало опустилась на траву.

Ночная прохлада в пустыне быстро сменилась пронизывающим холодом. Песок уже отдал всё своё тепло и совершенно не грел, как может согреть, пропитанная солнцем ночная земля, отдавая путникам тепло постепенно. Делать шалаш было не из чего. Найдя более или менее подходящую кочку, покрытую травой, демон кинул свой плащ.

— На ужин могу предложить лишь воды, — виновато произнес он.

— Согласна, — через силу устало улыбнулась ему Христя.

В пригоршне он принёс ключевой воды и предложил ей. Ни мало не сомневаясь, она припала губами к принесенной драгоценности. Вместе с живительной влагой по девичьему телу разлилась и сила, и усталость. Голова не успела коснуться импровизированной подушки, как она провалилась в сон, а демон уже подложил своё плечо. Укрыл, как смог, полами плаща, сверху опустил крыло. Так он старался хоть немного обезопасить от зверей, которые могли здесь водиться.

Леопард крался к наивной, не замечающей его жертве на мягких лапах, заглушающих звуки поступи. Маленькая антилопа долго шла к иссыхающей реке в надежде утолить жажду. Сезон дождей ещё не скоро обрадует скудную землю. Хищник в нетерпении залег с подветренной стороны в сухой траве, наблюдая за антилопой, нервно дергал кончиком хвоста, в любой момент готовый сорваться за животным. Постоянно озираясь по сторонам, травоядное склонилось в живительной влаге, прикрыв веки от удовольствия, втягивала губами пропахшую тиной воду. Считанные секунды понадобились леопарду, чтобы настичь добычу. Маленькая оплошность антилопы стоила жизни. Вонзая острые клыки в шею жертвы, сильная кошка забирала последнюю надежду на спасение. Антилопа пару раз дернулась и замерла....

Лучи раннего солнца коснулись лиц Бельфегора и Христи. Он недовольно приоткрыл веки — просыпаться не хотелось, перевёл взгляд на спутницу, мирно спящую на его плече, вдруг подскочил, как ужаленный: бледность лица возлюбленной поразила. Прижался ухом к груди — не дышит! Холодна, как лёд. Что же могло случиться ночью? Ведь он ни на секунду не оставлял, если был бы хоть единый шорох, то почувствовал бы, услышал. Приподнял её за плечи, отчего голова безвольно откинулась назад, обнаруживая на шее четыре кровавые раны от клыков.

Убили!

— За что?! — беззвучно крича, одними губами спрашивал он у неба, но ответ ему был известен. Покачиваясь взад-вперед, прижимая к себе холодное тело любимой, умирая вместе с ней. Зачем ему жить без неё? — За что? — в который раз повторял один вопрос. — Сволочь, Люцифер! Забери меня, но дай ей жизнь!

Аккуратно положив Христю на свой плащ, демон острыми ногтями вскрыл себе вены на обоих запястьях. Зачем ему теперь жидкость, тёкшая в них? Пусть уходит вместе с его жизнью, в которой, кроме маленькой землянки, вспомнить нечего. Депинпик — брак по расчету, причем, не по его, Касикандриэра мертва, а нынешняя Повелительница — это не его дочь, а реинкарнация. Он провёл пальцами по подбородку девушки, капли крови демона попали на её раны. Бледная кожа впитала их. Ну, конечно! Как же он мог забыть?! Горе совсем затмило разум — кровь из его ран поливала отметины от клыков. Они сейчас же затягивались, прямо на глазах, впитываясь в бледную кожу. Когда ранки затянулись полностью, он принялся легонько тормошить девушку за плечи.

— Дыши, милая. Открой глазки... прошу тебя...

Некоторое время ничего не происходило. Демон терпеливо ждал. Не может быть, чтобы его кровь не подействовала. Христя лежала спокойно. Он заметил, как начали розоветь её губы, с лица постепенно исчезала мертвенная бледность... первый вздох, закашлявшись, она обхватила ладонью горло, с трудом приоткрыла веки, увидев измотанного демона. Показалось, что ладони мокрые, поднесла их к лицу — в подтёках крови, перевела взгляд на его порезанные руки: вот откуда она взялась.

— Прости, родная, — за что-то извинялся демон?

Христя так и не поняла. Ведь он ей спас жизнь, как она когда-то. Это счастье, что он оказался рядом, почему же её любимый почти плачет? Что сделал не так? Почему боль в горле? Откуда в голубых глазах столько боли и отчаянья и страданья? Что снова не так? Как всё надоело...

— За что? Ты же оживил меня, — прохрипела Христя.

— Прости... всё оказалось не просто. Это не наша вина, и не наша заслуга, что пришлось добровольно обменяться своей кровью... Я просто влюблённый монстр, который без тебя не станет жить... — от волнения перехватило горло, больше ничего не смог сказать, только тоскливо глядел в зелёные глаза, словно ожидая приговора.

— И что это значит? — испуганно спросила, хотя казалось, ответ известен.

— С этих минут ты начнешь трансформироваться, — Бельфегор стремительно поднялся на ноги и отвернулся от Христи.

Теперь она возненавидит его. Так ему и надо! Но Люцифер — настоящая скотина, подставил их по полной программе. С него станется! Поворачиваться к той, которую желал всем сердцем, не спешил. Как теперь смотреть её в глаза? Что он ей еще может сказать? Что сделано, то сделано, обратно не повернёшь, не изменишь. Милая живая девушка будет превращаться в кошмар Инферно.

Христя закрыла лицо ладонями, медленно осознавая случившееся. Мозг старался переварить то, что она перестает быть человеком. Новость резанула ножом по сердцу. Что ж теперь? У неё вырастет хвост? Крылья? Крылья!... Так она сможет летать с ним?! Но, получается, к земной жизни обратного пути нет? Так, ведь на самом деле, Бельфегор не виноват.

"Лучше бы он убил меня, без права воскреснуть!" — засела мысль в голове, но она тут же её прогнала прочь.

"Лучше такой, чем совсем никакой! Мама примет меня любую!" — перевела глаза на Бельфегора, стоящего с опущенными плечами, принявшего на себя всю вину мира. — "А как жить без его голубых глаз?"

Христя поднялась, покачиваясь на слабых ногах, подошла к демону, едва одолев три шага, протиснула руки между сложенными крыльями, обняла, щекой прижалась к его спине и затихла. Демон, не веря в её благосклонность, вскинул голову.

— Я все понимаю, дорогой, — прошептала девушка. — Нам пришлось принять их правила, но ведь никто не проиграл. Если мне суждено стать подобной тебе, значит, это правильно. Теперь мы сможем многое. Ты станешь учить меня всему. Я же только становлюсь... демоном.

Замерев, он слушал слова любимой. Бальзамом они разливались по его виноватой душе. То, чего он не ожидал, произошло — доброе сердце девушки простило и приняло будущее, пусть до конца не осознавая. В какой-то мере он ждал такого исхода, но чувство вины заполнило его существо без остатка. Боль от того, что он обрёк самого дорогого человека на бессмертие и жизнь в другом измерении, жизнь падшего, то, что происходит сейчас в человеческом организме, вообще не поддается никакому прощению. Полная трансформация тела и мыслей. Какой она станет?

— Христина, — выдохнул он, — прости меня...

— Я не сержусь, Бельфегор. Ты мне только ответь: как ты относишься к моему превращению из человека в ... — ей тяжело было произнести это слово, — ... демона?

— Не буду лукавить — меня радует, что ты станешь бессмертной вместе со мной, но я не хотел, чтобы такой ценой, и таким образом. Добровольно, но по принуждению, — он повернулся к Христе, а в ярко-синих глазах плескалась боль.

— Обними меня, — шёпотом попросила девушка, — пока я человек.

Бельфегор крепко прижал хрупкое тело к себе, словно в последний раз. Мысли путались в его голове, думать и решать ничего в этот момент не мог, главное — его Христина рядом, прощение получено, больше ничего не нужно.

— Ты расскажешь мне, что случилось?

— Маленькая антилопа пришла напиться к почти высохшей реке и на неё напал леопард.. После того, как он впился ей в горло... она умерла, — Христя замолчала, опустив глаза, сильнее прижавшись к демону.

— Я спас маленькую антилопу...

Бельфегор обнял её крепче, положил подбородок на рыжую макушку, прикрыв от всего мира крыльями. Солнце вышло в зенит и нестерпимо жарило. Только сейчас демон вспомнил, что у Христи с вечера не было маковой росинки во рту. Она голодная, но новые переживания оттянули время голода. А чем накормить? Дичи рядом никакой. Из её живота разлилась мелодичная рулада.

— И что будем делать? — она слабо улыбалась ему, а в глазах было счастье, не смотря на голод.

— Полечу искать съестное, — ухмыльнулся демон, потянувшись.

— Твоя голубая кожа скоро станет коричневой, — это её усмешка.

— Мда, такого пекла нет даже в Аду!

— Да уж, — Христя вытерла рукавом свитера стекающие капли пота с лица, растирая кровь с грязью.

— Пока буду летать, помойся. Здесь хоть вода есть, — расправил крылья, взлетев над оазисом.

Христя посмотрела на небольшое озерко, ей стало жаль пачкать единственный источник чистой воды, потому она разделась и стала поливать себя, зачерпывая пригоршнями, стоя на берегу в ложбинке. Так приятна была прохлада, льющаяся на разгорячённое тело. Волосы решила не мыть — слишком сложно промывать длинную гриву. Она наслаждалась своей чистотой, когда услышала тактичное покашливание. Повернула голову, покраснев всем телом, — Бельфегор смотрел на неё, как на божество, сожалея, что волосы прикрыли всю картину.

— Отвернись...

— Постараюсь, — проворчал улыбающийся демон, но отвернулся, чтобы не смущать милую ещё больше. — Я поймал какую-то ящерицу. Сейчас поджарю. Поешь.

Христя быстро влезла в грязную одежду, благо жаркий ветерок быстро высушил кожу. Заплела косу. Демон разделал ящерицу в локоть длиной, поджаривая на своем огне, прямо на ладони. Девушка присела рядом на корточках, наблюдая за оранжевыми язычками пламени.. Интересно, а у неё будет такое? Теперь она хотела всё и сразу, но понимала, что навыки и новое тело в одно мгновенье не появятся. Мясо прожарилось быстро, Христя с удовольствием насытилась ящерицей. Уже всё равно было ящерица это или еще что-нибудь.

— Хорошо, — она откинулась на плечо спутника. Кто бы знал, как ему было приятно, что его не чураются, а привыкают постепенно.

Внезапно её тело скрутило, бледность, пот крупными каплями покрыл девичье тело. Она застонала, упав на землю. Несколько минут всё внутри переворачивалось, так же внезапно боль прошла. Но от внезапной боли подташнивало. Подняла на друга затуманенные глаза.

— Что со мной?

— Трансформация, — Бельфегор погладил по рыже головке голове. — Надо перетерпеть, милая, — снова противное чувство вины.

— Помоги мне подняться, — стоило только попросить, как он тут же принялся оказывать помощь.

— Мне кажется, нам здесь больше нечего делать.

— Что ты хочешь сказать? — не понял демон.

А она снова сделала окно, глянув на Бельфегора: ты со мной? Он крепко схватил её за руку и оба шагнули, куда их не ждали, но выбора не было. Сколько же силы у неё?

Глава 4.

Василина последнее время ходила, как в воду опущенная, — дочь пропала из своей комнаты. Она уже и участкового Никиту привлекла. Он посещал все дворы, опрашивая по долгу службы, но ничего путного не выспросил. Приходили Катя с Саней, после всего, что с ними произошло, они старались держаться вместе, навещали тётку Василину, спрашивали, как пропала их подруга, но мать ничего не могла ответить. Вадим тоже приходил пару раз, и так же интересовался Христей. Говорила она, что слышала разговор в комнате дочери с женщиной и её саму видела — демоница, жена Люцифера. Никита Викчук раньше подумал бы, что Василина мозгами тронулась, но после того, что произошло несколько дней назад, уже верил всякой чертовщине.

— Она сказала, что Бельфегору нужна помощь. Я кинулась на то место, где она стояла, а там никого, — в полном недоумении развела руками убитая горем мать. — Где она может быть? — в надежде смотрела каждому из ребят в глаза, пытаясь найти ответ, но они молчали.

Ребята понимали, что единственная женщина, которая будет ратовать за демона, будь он не ладен, это Касикандриэра, только связываться с ней снова никто из них не испытывал желания. Как бы не была добра к Христе демоница, но она жена Люцифера. А это ещё хуже.

Теперь никто не боялся ходить рядом с разрушенным домом ведьмы. После событий той ночи, когда они прогнали Князя Тьмы, даже маленькие дети играли в полуразваленном доме в прятки. Книги Романы куда-то исчезли. Вадим через день сходил, хотел их забрать, но этажерки оказались пусты.

Никто не знал, что Гренд пришёл сразу же после того, как дух Романы покинул этот мир с помощью Касикандриэры, забрал их к себе в кабинет. Он их долго изучал, но ничего интересного не нашел. Обыкновенные книги ведьмовские, да религиозная лабудень. После детального просмотра, он закинул их на самую высокую полку. Больше они ему были не интересны.

Вадим, после похода за книгами, больше не наведывался в дом Романы. Теперь этот дом вызывал у него сложные чувства. Сначала интерес, потом желание помочь, если не всем жителям планеты Земля, то одному привидению. Хотя, возможно, что случись подобная заварушка без пришествия богов, неизвестно чем бы всё закончилось для планеты. Люцифер тщеславен. Мог бы завоевать Землю, а не одну маленькую деревеньку. Последнее, что он помнил, это как рыдала Христя, обнимая бесчувственного демона. Неужели она его полюбила? Неужели он ей так дорог, что она сбежала вместе с ним? В голове не укладывалось.

Катя послезавтра уезжает в город поступать в сельскохозяйственный техникум, Саня тоже поедет, но на курсы трактористов. Только Вадим решил уехать далеко отсюда, чтобы никогда больше не вспоминать происшедшее. Хотя... как такое забудешь? Завтра день рождения Христины. Потому-то и отложили отъезды ребята.

Седьмое июля — Купалин день или, как его ещё называют, день Ивана Купалы. В старину этот день отмечали в день летнего солнцестояния, однако, в христианской Руси его сместили и стали отмечать на две недели позже. Ознаменовали день Иоанна Крестителя. Вот так и совместили два праздника — христианский да языческий — Иванов день и Купалу, а прилипло название Ивана Купалы, так и зовут с тех пор. С введением григорианского календаря праздник ещё передвинули вперед, теперь отмечают седьмого июля. Многими тайнами овеян языческий праздник.

Много обрядов совершается в Купальскую ночь. Незамужние девушки бросали венки с зажжённой свечой в водоем, если венок потонет или свечу задует — быть беде. Если свеча догорит — выйти замуж. А днём все обливались водой. Купальская водица волшебная — чем мокрее будешь — год здоровый проживешь или богаче станешь. Родившиеся в этот день находятся на грани миров, они хранители огня и воды, что уравновешивает сущность человека.

В Купалин день весело справляли день рождения Христины на берегу озера. Только сегодня веселья не намечалось. Четвёрка друзей пришла к тётке Василине поздравить её с рождением дочери. На столе стояли разносолы, уж мать подруги постаралась, чтобы гости не ушли голодными, да ещё и бутылочка домашнего вина прошлого года стояла. С тоскливо-радостными глазами женщина проводила молодежь к столу. Старалась быть весёлой, что-то рассказывала про детство Христи, какая она была замечательная девочка, только гости итак это знали. А ещё они, молча, вспоминали свои походы к Романе. Как она была храбрей их, но они ничего не смогли сделать, когда ей понадобилась помощь. Да и как могли бы помочь, если она одна ушла с Повелительницей спасать демона? Своих эмоций ребята не показывали, улыбаясь, бодро орудуя вилками в тарелках, иногда запивая вином. Через пару часов, тепло распрощавшись с тёткой Василиной, вышли из дома на улицу.

— Уффф! — отдышалась Катя, обмахивая лицо ладонью. — Еле отсидела!

— Да, уж... — покачал головой Вадим. — Более странного дня рождения не помню — без именинницы!

— А где она сама, никто не знает, — вставил Саня. — Появится Христя дома ещё или нет?

— Этого никто не знает, — проворчал Вадим. — Жива ли...

Топь решила проверить их на прочность. Они шли уже второй час, но вокруг взор натыкался на кочки. Корявые березы да ободранные ели стояли мрачными часовыми, словно только они имели право пропускать через болото путников или нет. Лягушки раздражённо квакали, стараясь убраться с их пути. Бельфегору так хотелось распустить крылья и перенести свою женщину, каковой он считал Христю, но не мог — в прошлом мире, куда они шагнули, случайно оказались в каких-то горах, где сверху на него упал горный козёл. Нелепо и глупо получилось, напуганное животное свалилось прямо на него, порвав крыло. Христя сделала попытку вылечить демона, получилось коряво, крыло пока болело. От злости Бельфегор убил обидчика, у них теперь оказалось много еды. Долго находиться в снежных горах без тёплой одежды неуютно, потому, вместе со случайной дичью, перенеслись прямиком в болото.

Не было даже маленького клочка земли, чтобы отдохнуть. Путникам пришлось идти, превозмогая усталость, по скользким кочкам с ношей за плечами. Из плаща Бельфегора сделали подобие рюкзака и приладили к спине хрупкой девушки. Всего козла она бы не смогла унести, демон с трудом ободрал задние ляжки от шкуры, подморозили в снегу, завернув в плащ. Так Христе пришлось нести ещё и одну заднюю часть животного, больное крыло демона не позволило ему самому нести пропитание.

Близилась ночь, а впереди не наблюдалось даже маленького клочка чистой земли, чтобы путники смогли отдохнуть. Ноги девушки уже с трудом передвигались. Она боялась одного — ночевать верхом на кочке, ведь это не предвещало ничего хорошего. От усталости уже не замечала, как шла на автомате, переступая на следующую кочку, вдруг почувствовала, что нога опустилась на ровную площадку.

Да. Это была маленькая поляна, окружённая полумёртвыми корявыми берёзами, покрытая мягким влажным мхом. С тяжким вздохом она повалилась на мох боком, замерев на несколько минут. Двигаться больше нет сил. Прикрыв устало веки, открывать не планировала. А вот Бельфегору не до отдыха. Осторожно снял с девушки плащ с провиантом, практически не пошевелив её. Наломал сухих веток, благо хвороста вокруг можно было набрать немало, ведь его никто не трогал, он развел огонь, чтобы поджарить мясо целиком. Ножа у них не было. Нога изжарилась, когда на небе высыпали уже все звёзды. Посмотрел на измотанную спутницу, уснувшую голодной, пожалел, что так поздно встретился им этот лоскуток суши. Укладывать Христю на плаще тоже не имело смысла — он был весь в крови. Осторожно устроившись рядом с ней, обнял, но прикрыть больным крылом не смог.

Прохладное туманное утро разбудило влажной промозглостью. Христя поёжилась, сильней прижавшись к демону. От него пахло потом, костром, болотной грязью, но эти запахи не отпугивали. Понюхав его шею, ткнулась в неё лбом, почувствовала, как сильные руки обняли крепче и замерли. Нежность разлилась благостью по их телам, хотелось дарить её друг другу, непонятное для Христи напряжение разрасталось возле мужского тела. Вот ведь демон! Стойкое желание никогда не отрываться от него, остаться лежать рядом с любимым мужчиной, даже, если он не человек, но и она теперь неизвестно кто. А сегодня её день рождения...

— Я помню, — прошептал ей в волосы.

— Ты меня слышишь? — удивилась девушка, не меняя позы.

— Да. У меня для тебя подарок — я прожарил ту заразу, которая меня поранила. Это, конечно, не тот подарок, которого ты заслуживаешь, но пока больше не могу ничего тебе предложить... любимая.

— Я тоже тебя люблю... никому ещё этого не говорила...

— Спасибо... — гордость наполнила его душу. — Тебя надо накормить, а то ты вчера уснула голодная.

— Сейчас поедим, день рождения справим, — грустным голосом прошептала Христя.

— Поднимаемся?

— Придётся, — горестно выдохнула она.

Бельфегор поднялся сам и помог своей возлюбленной. Христя теперь могла рассмотреть их убежище — они едва помещались на нём. Представила, что умываться надо болотной водой, и передернула плечами. Её тянуло к воде. Подставив ладони ближе к болотине, заметила, как чистая вода просачивается сквозь собранные лодочкой ладони. Умылась — вода чистейшая! Ещё раз проделала процедуру, снова в пригоршне оказалась чистая вода.

— Бельфегор! — радостно окликнула она друга, — подойди ко мне. Смотри! — она опустила ладони в болотную воду и поднесла ему чистую. — Пей!

Демон припал к живительной влаге в ладонях подруги, ничуть не сомневаясь в ней, как она не сомневалась в нём, раньше, когда пила из его рук в пустыне. Вкусная вода оказалась в маленьких девичьих ладонях. Ключевая. Напившись, он улыбнулся всеми своими клыками. Эта улыбка не пугала больше Христю. А сегодня, пусть они сейчас неизвестно где, всё равно настроение было приподнятое. Острыми когтями демон порвал козлятину на куски. Они ели холодное мясо, чему-то смеялись, не разговаривая. Христя довольно жмурилась, как кошка. Сейчас и здесь они были счастливы, переглядываясь, радуясь всему. Даже утреннему плотному болотному туману, сквозь который пытается пробиться расцветающее солнце. Новый день принесёт свои приключения.

Солнце прогнало туман полностью и вновь перед ними предстало унылое огромное болото без конца и края. Христя посмотрела на перспективу, предчувствуя будущую усталость, тут же опустились плечи, а весёлость прошла. Как же не хочется снова хлюпать голыми ногами — кроссовки давно расползлись от воды — чувствовать ползающих гадов ступнями. Сзади подошёл Бельфегор. Она не слышала его, почувствовала, положил ей ладони на плечи, шепча в ухо:

— О чем задумалась, принцесса?

— Я не принцесса, — удручённо покачала головой девушка, — и это не бальная зала, где мы танцевали, — кивнула на болото.

— Сегодня тебе не придётся мочить свои ножки.

Христя оказалась в кольце его рук. Повернулась к нему, заглянув в глаза: шутит или нет? Вроде не шутит. Ласковые смешинки в ярко-синих глазах успокаивали, но девушка недоверчиво уточнила:

— А твоё крыло?

— Регенерация демонов, — он наполовину раскрыл больное крыло, мембрана на самом деле срослась.

— И что ты хочешь этим сказать? — Христя лукаво приподняла бровь улыбнувшись.

— Сегодня я буду твоим ангелом-носителем.

— Кем-кем? — засмеялась подруга

— Я понесу тебя, хватит уже бить ноги.

— Как хорошо-то иметь летающего демона в личных целях, — обняла Бельфегора за талию, прижавшись щекой к его груди.

— Собственного демона, — поправил он.

— Ты уверен, что ты мой?

— Да, милая, только твой летающий демон, — он поднял её лицо, легко, но нежно поцеловал. — Готовый носить тебя на руках, перелетая большие расстояния.

— Странно как-то, — последнее время голова по обеим сторонам черепа чуть выше кромки волос чесалась нестерпимо, сейчас она снова принялась раздирать кожу.

— Что с тобой?

— Понятия не имею, — недовольно проворчала Христя. — Голова чешется, хотя после болота и не так чесаться станешь!

Демон провел ладонью по золотой голове и усмехнулся.

— Только не пугайся, — зачем он это сказал? Христе сразу стало страшно. В голову полезли разные ужасные мысли, но её тут же успокоили: — У тебя растут... Гм... рожки.

— Что?! — она так вытаращила на него глаза, что они едва удержались в глазницах. — Этого не хватало!

Теперь Христя выглядела полностью несчастной. Никак не ожидала, что начнут расти рога. Какой кошмар! Что дальше? Взгляд упал на, сложенные за спиной демона крылья. Крылья! Она тоже сможет летать! Об этом уже думала. И вот это ей понравилось! Так же сложит крылья за спиной. Когда начнёт расти хвост? Он же будет мешать в брюках! Придётся дырки вертеть...

— О чем задумалась? — в голосе демона чувствовалась нежная забота. — А ты будешь интересно смотреться с хвостиком, — и засмеялся.

— У меня вырастут крылья?

— Да. Тебя это огорчает? — пальцы демона успокаивающе ласкали лицо подруги, словно изучали. — Мы сможем летать вдвоём.

— Я все думаю, как примет меня мама с рогами и крыльями, как у летучей мыши, — она пока не поняла горе то, что с ней происходит, или нет?

— Поймём когда появимся у твоей матери. Не стоит сейчас огорчаться. Нам пора в путь, — он сунул ей в руки плащ с остатками праздничного завтрака, подхватил её, как пушинку, раскрыл большие чёрные крылья и легко поднялся над крошечной полянкой.

— Может, лучше порталом?

— Давай задержимся здесь, кто знает, в какие дебри нас занесёт.

Христя ничего не ответила на его слова. Наверное, он прав, надо немного отдохнуть от непонятного. Неихвестно, в какую глушь выплюнет их портал. Эти миры так непостоянны и непредсказуемы. Сейчас вот — болото. С высоты демонова полёта она разглядывала происходящее внизу. Даже через час полёта чёртово болото еще не заканчивалось. Рядом с ними пролетали мелкие птички. Им, наверное, интересно наблюдать в воздухе огромную странную птицу.

Лететь на руках у своего собственного демона, как он сам заявил, очень приятно. Христя всеми силами боролась со сном в уютной колыбели его сильных рук, но веки предательски закрывались. Видя такую борьбу, Бельфегор предложил ей уснуть, пока они не найдут кусочек суши, для отдыха. Проснулись-то рано. Зная, что расслабленное тело становится тяжелее и нести сложнее, девушка старалась не усложнять ему полёт.

Через четыре часа Бельфегор увидел маленький пятачок. На него-то он устало опустился. Аккуратно поставил свою ношу, сразу же усевшись на сухой мох. Руки на самом деле устали, но он не подавал виду. Словно просто отдыхал. Христя напустилась на него с ласковыми упреками:

— Ведь была полянка чуть раньше, зачем летел дальше из последних сил? — ей было жаль его.

Оглядев демона, покачала головой: все-таки он красивый — голубая кожа, синие глаза, опушённые чёрными ресницами, чёрные длинные волосы, рога, около сорока сантиметров. Рога... Какие у неё они будут? А кожа? Она поменяет цвет или останется прежней? Ни одного ответа.

— Ну, что ты маешься? — не выдержал демон её терзаний. Он прекрасно слышал мысли подруги. — Мне приятно, что я тебе нравлюсь. Я тоже тобой любуюсь, но сейчас что толку думать, какая ты станешь после трансформации. Мне тоже интересно. Будем постепенно наблюдать изменения.

— А нечего пастись у меня в голове! — раньше она бы ни за что так не сказала. Воспитанная на Чехове и разной классике девочка, говорила правильно и делать тоже старалась правильно, а теперь? — Наверное, ты прав, подождём — увидим, — она вытащила из плаща мясо, решив сполоснуть предмет одежды от крови в болотной воде.

— Вот! И лексикон начал меняться, — в голос захохотал демон. — Скоро материться начнёшь! — на его слова Христя только отмахнулась.

Первый раз пожулькала плащ в воде, выжала, отошла чуть дальше, начав снова полоскать, внезапно кто-то ухватил за плащ из воды. Христя отчаянно пыталась отвоевать предмет одежды у обитателя болотных глубин, но плащ затягивало всё глубже и глубже. Внезапно из-под воды показалась мерзкая зеленовато-серая рожа с лягушачьим ртом. Маленькие карие глазки довольно щурились, но плаща не выпускали из перепончатых лап.

Лёгкий ветерок покрывал мелкой рябью редкую болотную гладь, отчего и рожа на глубине тоже слегка мельтешила. Христя замерла, уставившись ему в глаза, когда тот стал манить её к себе. Она наклонялась ниже и ниже над водой. Осталось только схватить девчонку за косу и уволочь к себе, но все испортил проклятый демон, с силой рванувший подругу на себя. Наваждение мгновенно слетело. Она непонимающим взглядом уставилась на Бельфегора, зажав в окостенелых пальцах его плащ.

— Это болотник, — ответил он на немой вопрос девушки. — Как увидит в своих владениях девчонку, так и тянет к себе, завораживая бедняжку. Вот и ты чуть не попалась, — поняв, что Христя ещё не пришла в себя от пережитого, он ободряюще обнял за плечи, забрав плащ.— Солнце высоко, сейчас развесим, быстро высохнет. Спасибо, что постирала, — улыбнулся кончиками губ.

Христя отсутствующим взглядом смотрела, как её спутник развешивает одежду на сухом разлапистом деревце, пыжась проанализировать, что же сейчас произошло? Значит, болота населены неплохо, раз такая гадость в них водится? Потом вспомнила про Кикимору. Кажется они тоже на болотах обитают. Кто ещё?

— Ну, чего ты так перепугалась? Я ведь рядом и никому не дам тебя в обиду, — поцеловав в висок, снова прижал к себе. — Давай перекусим? Отдохнём немного, а потом снова в путь. Может, перелетим сегодня это болото, что-то мне не хочется, чтобы ночью тебя утащила какая-нибудь тварь.

— Сама не хочу, — отмерла Христя.

Бельфегор беспокоился о психическом здоровье своей любимой — ей так многому придётся научиться, многое принять, заодно и бессмертие. Пережить мать, друзей, при том при всём, оставаясь всю жизнь молодой, как сейчас, в восемнадцать лет, но все эти бесконечно долгие годы она проживёт с ним, с его любовью... с её любовью. Христя заметила блуждающую улыбку на губах любимого. О чём, таком приятном, он думает?

Странно, в последнее время между ними установились новые отношения. Когда они только первый раз встретились в романтических снах девушки, всё происходило по желанию Бельфегора. Он сперва хотел манипулировать ею, чтобы сделать Роману слабее. Кто думал, что матёрый демон влюбится, как мальчишка? Кто мог представить, что маленькая девочка спасёт его ценой своей крови? Теперь они и подумать не могли быть друг от друга далеко, жить друг без друга. Когда же это произошло? Видимо, подобное происходит постепенно, потому никто не замечает перехода.

Солнце клонилось к закату. Поели остатками козлятины. Мясо даже холодное было очень вкусно. Плащ благополучно высох. Бельфегор поднялся, с грустью взглянул на спутницу, ему было жаль улетать, снова искать благополучное место для ночлега. Найдётся ли до темноты? Христя тоже поднялась, подошла к демону, заглянула в его глаза:

— Полетели? — он кивнул, как пушинку, подхватил девушку на руки и поднялся в воздух.

Обняв его за шею, Христя положила голову на плечо. Вниз смотреть уже не хотелось. Чего она там не видела? Необъятного болота? Сверху только облака, подгоняемые ветром. Место роста рогов ужасно зудилось, подталкивая к желанию расчесать до крови. Бельфегор посмеивался над её почесушками. Демон мерно размахивал огромными крыльями уже три часа.

Сумерки сгущались даже в воздухе, а полянки не наблюдалось. Благодаря своей сущности, он хорошо видел в темноте. Иногда поглядывая на драгоценную ношу, слегка улыбался, довольный всем. Пусть сейчас они бегают от разъярённого Люцифера, это делает их ближе, понимая, что ни один, ни другой не получат кинжала в спину друг от друга. В какой-то мере, он был благодарен Князю и его жене за происходящее с ними.

Глава 5

Уже совсем стемнело, когда вдалеке Бельфегор увидел разбросанные огоньки. Соваться сразу в первый попавшийся дом он совершенно не собирался, но проверить следует, вдруг примут хотя бы на одну ночь.

"Деревня", — с облегчением подумал он.

Нет. Свою женщину он нёс бы на край земли из последних сил, превозмогая любые боли и усталость, как говорится "своя ноша не тянет", но как бы силен не был, долгие перелеты давали о себе знать, ведь они летели несколько часов. За время полета Христя не смогла уснуть ни на секунду, хотя он несколько раз просил её об этом.

— Это деревня?

— Я так думаю. Если бы была зима, мы бы увидели дым из труб.

— Жаль, что нам нельзя там появиться, — грустно заметила Христя. — Хорошо бы купить каких-то сухарей, да провианта... Так денег нет, — она прерывисто вздохнула.

— Вон там хутор, — он кивнул влево, — попросимся на постой этой ночью. Может, накормят. Придётся немного потрудиться, чтобы заработать немного еды на дальнейший путь.

— А твои... знаки отличия? Сразу заметят, что ты демон, — заволновалась девушка

— Значит, применим морок, — устало улыбнулся демон, заложив направление к хутору.

Избушка стояла крепкая, но маленькая, посреди огорода. Разглядеть что-то в ночной темноте не представлялось возможности. Демон аккуратно приземлился рядом с домиком, а драгоценная ноша быстренько спрыгнула с его рук. Отряхнув несколько раз закостенелые мышцы, он глянул в окошко: там горела свеча на столе, а рядом что-то читала немолодая женщина в платке, завязанным сзади . Христя легонько постучала в окошко, женщина встрепенулась и внимательно посмотрела за занавеску — там стояли путники. Быстрым шагом подошла к двери, отворив, крикнула:

— Идите в дом! — перед ней предстали измотанные странники в порванной одежде, а девчонка и вовсе босиком, с колтуном на голове.

— Да убери ты свой морок! — снисходительно махнула хозяйка Бельфегору, отойдя к печи, сняла чёрный от копоти чайник. — В кои веки черти сами в дом приходят, да еще и ведьму с собой тащут, — она не казалась недовольной, даже улыбнулась. — Девчонку-то вымотал, окаянный! А грязная... — хозяйка вновь покачала головой. — У меня баня горячая, сама недавно мылась, иди, отмойся, а ты, — она указала на демона, — помоги подружке-то. Я пока постель вам приготовлю, — с этими словами гостям была выдана чистая простая одежда.

Совершенно обалдевшие от такого приёма путники вышли из избушки огляделись, справа стояла покосившаяся банька, зашли в тёмный предбанник, на маленьком столике стоял огарок в половину свечи, демон быстро разжёг его своим огнём и принялся раздеваться. Христя стояла одетая, прижимая к груди свежую одежду, не торопилась снимать с себя рванье. Оставшись в одних подштанниках, Бельфегор забрал из её рук чистое бельё, положил на скамью, взялся за край грязного свитера, она тут же зажала его ладонями.

— Слушай внимательно, что я тебе сейчас скажу в первый и последний раз: ты мне во всех смыслах интересна, но насиловать свою невесту не собираюсь — время не пришло пока для нас. Приставать тоже не стану, поскольку слишком устал. Мы будем только мыться... голыми. Анатомия почти у всех одинакова, — Христя ослабила хватку, немного успокоившись после слов друга.

Медленно раздев девушку, которую только что назвал своей невестой, взял за руку и повёл в парную. Первый раз Христя видела полностью раздетого мужчину. Хотелось всё рассмотреть, но стыдливость мешала.

— Смотри на меня, — ласково приказал демон, поворачиваясь к ней лицом.— Рассмотри, чтобы не было недомолвок. Я полностью твой, какой есть.

Христя, борясь со стыдом, рассматривала из-под ресниц своего мужчину. Какое красивое у него тело, как на обложках журналов. Недаром он считается едва ли не первым красавчиком в Аду. Она провела пальцами по его груди, задев соски, будто нечаянно, проложила дорожку до пупа... опустила взгляд на его восставшее естество. И не испытала страха перед ним. В некоторой степени ей стало даже интересно: а как он там..?

Демон делал то же самое — рассматривал молодое тело подруги. Маленькие груди, не знавшие ни мужской ладони, ни младенческих губ, правильные изгибы хрупкой фигурки... Первые ладони, которые накрывшие торчащие груди, будут его. Они замечательно поместились там. Прекрасно заметив, как собрались в упругие горошины её соски, когда она рассматривала его ниже пояса. Ему нечего было стыдиться себя. Залюбовались друг другом, забыв на некоторое время, зачем пришли.

— Давай я тебя помою, — вышел первым из оцепенения Бельфегор.

Это было не предложение. Он набрал в деревянный ушат теплой воды из бака на печке, намылил мылом мочалку и начал медленно натирать невесту, не оставляя ни единого местечка. Христя замерла, проживая ощущение, когда так интимно прикасается мужчина к телу, в тоже время не делает ничего недозволенного. Потом аккуратно отмыл её гриву. Полил сверху из ковшика, смывая пену. Снова намылил мочалку и подал ей.

Теперь она намыливала демона, сначала робко, а потом ловчее. Немного перестала стесняться, дотрагиваясь до притягательного тела, так же отмыла ему чёрные волосы, а вот полить ему, чтобы ополоснуть из-за маленького роста не получится. Справится сам. Справился и брызнул на девушку водой, она ответила тем же. Через пару минут они, уже смеясь, обливались водой. Выплюхали всю воду, перевернули ушат, вытерлись одним полотенцем, которое нашли в одежде и переоделись в чистое.

В избушку вернулись в приподнятом настроении, что от хозяйки не скрылось. Она широко и довольно улыбнулась:

— Сладили, значит.

— Помылись — поправил демон.

— Я-то думала, что ведьмы стараются сразу инициироваться, хош с кем.

— Я ведьма очень недавно, — объяснила Христя.

— Девка ещё?

Христя кивнула. Хозяйка искренне удивилась.

— Не думала, что этот ирод так терпеть может! — такта хозяйке точно занимать не приходилось. — Ладно, спать идите. Я вам постелила на второй кровати за перегородкой, она почти без спинок, чёрту твоему хоть будет куда рога положить, а сейчас вечерить.

Только в эту минуту Христя заметила, что на столе, выскобленном до белизны, стоят две глубокие деревянные тарелки, такие же деревянные ложки и железные кружки. В котелке что-то дымилось приятно пахнув. Хозяйка разлила наваристые щи, при виде которых желудок девушки произвел длинную и очень выразительную песню.

— Не стыдно? Вымотал подружку, одни кожа да кости, — ворчала хозяйка на Бельфегора. — Ешь деточка. Тебе-то самому налить?

Демон кивнул. В его тарелке заколыхалось варево, вместо того, чтобы взять из него энергетическую составляющую, принялся поедать эту немыслимую вкуснотищу. Хозяйка с интересом и сочувствием смотрела на оголодавших путников. Справились они быстро, но не наелись, догадавшись об этом, каждая тарелка наполнилась ещё наполовину. В полном молчании и эти порции были уничтожены. Сверху напились вкусным травяным чаем с мёдом, расслабившись на табуретах. Говорить оба уже не могли, усталость после бани и плотного ужина сделала своё дело — веки предательски закрывались, предчувствуя сладкий сон.

— Веди подругу спать, — махнула в сторону кровати хозяйка, — а то она тут уснёт.

— Как вас зовут? — поинтересовалась Христя.

— Мария.

— Я — Христина, он — Бельфегор.

— Демон лени — одного из грехов, да ещё много чего. Самый красивый в Инферно, — хозяйка придирчиво оценила демона, как мужчину. — Довелось же познакомиться. Идите спать, — потом спохватилась: — Возьмите гребень да раздерите свои колтуны, а то завтра не расчешете волосы

— Спасибо вам, — поблагодарила Христя.

На что в ответ от неё досадливо отмахнулись. Сначала Бельфегор старательно расчесал подруге длинные волосы, сам заплёл в не тугую косу, потом Христя ему привела в порядок гриву. Впервые за несколько дней они спали на чистых белых простынях под тёплым одеялом. Христя быстро забралась к стенке, демон с краю, как охранник. Всё привычно: он вытянул руку, голова девушки тут же заняла своё место. По-хозяйски подгреб её к себе ближе и быстро уснули. В эту ночь им ничего не снилось. Мозг так устал от переживаний, что тоже решил отдохнуть, не показывая снов.

Утро началось почти в обед. Первой открыла глаза Христя, демон ещё крепко спал на спине, раскинувшись по кровати. Она осторожно слезла с кровати, не потревожив друга. Марии дома не оказалось. Выйдя во двор, Христя нашла хозяйку в огороде за пропалыванием грядок.

— Здравствуйте, Мария.

— Горазды же вы спать, — по-доброму усмехнулась хозяйка. — А демон твой где?

— Спит. Если вы нас узнали, то почему пустили в дом? Демонов-то не жалуют.

— Своих, я всегда учую. В порядочном селе или деревне должна быть колдовка.

— Значит, вы тоже...

— Тоже, тоже, — рассмеялась женщина.

На вид ей было лет сорок-сорок пять. Моложавая, крепкая, со смеющимися серыми глазами, а вот волосы Христя не рассмотрела, они у неё всегда под платком спрятаны. Мария улыбалась, только глаза оставались грустными. Христя заметила, но спрашивать ничего не стала.

— Я совсем недавно стала такой, — как бы оправдывалась гостья.

— А по виду так уже всему наученная. Кто ж передал тебе такую силищу? — удивленно с8просила Мария.

— Нашлись, — плечи Христи удрученно повисли. — Я не знаю, можно ли мне рассказать нашу историю. Пусть решит Бельфегор.

— Это правильно. Не надо каждому знать. — поощрила Мария девушку. — Пойдём в дом. Накормлю тебя, а потом и твоего демонюку, — она шутливо подтолкнула её к дому.

На обед были все те же щи, что остались с ужина. Христя не привередничала. С удовольствием осилила полную тарелку, но от добавки отказалась, запила травяным чаем, сполоснула тарелку и вышла во двор. Бежать отсюда никуда не хотелось. Так было спокойно вокруг, так тепло. Остаться бы здесь насовсем, построить домик и жить с Бельфегором. Ведь не каждый распознает в нём демона под мороком. Не только от солнца, но и от самой хозяйки веяло теплом и заботой. Сладко потянулась, глядя на полуденное солнышко.

"Построить бы здесь домик и остаться навсегда" — едва не озвучила свои мысли.

— Спишь, демонюка? — кто-то противно пропищал у самого уха. — А того не знаешь, что на ваши поиски Люцифер послал самого Велиара!

Бельфегор злобно открыл глаза посмотреть, кто это говорит? По кровати скакал мелкий бес, отчаянно пища.

Велиар — само воплощение зла. Он первым поднялся против Бога и пал вслед за Люцифером. Король. Главнокомандующий восьмьюдесятью восьмью легионами низших демонов по шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть в каждом. Всей ли армией он вышел против двух беглецов? Чужими руками сражается Повелитель против маленькой ведьмы и опального друга. Понятно дело, надо спешно покидать уютный уголок, хотя очень жаль. Еще бы денёк для любимой, чтобы восстановилась, но его нет для них. По-солдатски подскочил, заправив постель, прошёлся в горницу, найдя женщин, сидящих за столом о чем-то разговаривающих.

— Выспался? — радостно подбежала к нему Христя, обняла за талию, прижалась щекой к груди, словно давно не видела.

— Нам надо собираться, милая, — нежно мазнув по виску губами, тревожно проговорил Бельфегор. — За нами погоня.

— Хорошо. Только поешь в дорогу.

Умывшись холодной водой на улице, он вернулся в дом. На столе уже стояла тарелка со щами. И эта еда была съедена без остатка вместе с добавкой. Мария ушла куда-то в дальний угол, а Христя с грустью думала, что не видать ей в скором времени уютного домика, где бы им не грозила опасность. Хозяйка принесла им не новые, но чистые штаны и рубашки.

— Остались от мужа и сына, — и тихо добавила: — Медведь заломал обоих.

В кромешной тишине путники переоделись, Христе были выделены сапожки чуть большего размера, чем её ступня, но портянки исправили этот казус. Вдобавок Мария подарила им по тёплому свитеру, но от своего демон отказался — резать для крыльев, тогда и носить нечего будет — расползётся. Плащ его полностью устраивал. Тепло попрощались с гостеприимной хозяйкой, собравшей им в дорогу узелок со снедью, улетели в неизвестном направлении.

Глава 6

Лететь в никуда сложно, потому они просто летели вперёд. Можно ли сделать портал прямо в воздухе или нет? Сможет ли Христя проделать эту магическую операцию? Для молодой неинициированной ведьмы необычайно сложная задача. Справится ли? Сколько вопросов, а ответ можно узнать только, когда она решится попробовать.

— Христина, ты можешь сделать портал в воздухе сейчас?

Девушка удивлённо посмотрела демону в глаза. Он что, шутит? Нет. Серьезен. А что? Давай попробуем! Сосредоточилась, что-то обдумывая, мазнула рукой и вот он! Получилось! Душа ликовала, едва не пускаясь в пляс. Бельфегор завис, отчаянно взмахивая крыльями, прямо перед прозрачным зеркалом. Что ждёт их там? Теперь уже без разницы, но этот мир нужно покидать. Демон наблюдал за спутницей. Она, собралась с духом, прикрыв веки, медленно выдохнула почти весь воздух из лёгких, открыла глаза — оба шагнули в неизвестность.

Хорошо, хоть лететь на землю было не так высоко. Если бы они рухнули с той высоты, на которой парил демон, может, и не разбились насмерть, но покалечились бы точно. Впрочем, возможно, Бельфегор успел раскрыть свои крылья, только это из области фантастики — лететь почти кувырком через "кротовую нору" портала и успеть раскрыть крылья? Вот так, почти кубарем, они плюхнулись задами на зелёный луг. Подскочили, огляделись: куда их занесло? Хоть снова в воздух поднимайся, чтобы разглядеть окрестности. Так и сделали.

Сверху увидели вдалеке большую деревню, только дотопают до неё к утру. Лететь? Демон итак с больной спиной уже с утра. Ночевать посреди луга? Тогда они станут знатной мишенью для преследователей. А, вон, чуть левее небольшой лесок в несколько деревьев, Бельфегор долетел с ношей до него, бережно опустил подругу на землю и устало завалился на траву, прикрыв веки. Христя подошла к берёзе и принялась отчаянно чесать об ствол спину. Все чесалось! Темя, где росли рога, а теперь между лопатками. И тут внезапно озарило:

" Крылья!" — догадка резанула мозг, что в голове вспыхнуло белым пламенем, обжигая всё, под черепной коробкой.

Бельфегор приоткрыл веки, увидев, что Христя побледнела, как полотно, в мгновение оказался рядом.

— Что случилось? — в глазах беспокойство, пальцы до боли впились в хрупкие плечи.

— Крылья... — сухими губами прошептала она.

— Что — крылья?

— У меня растут крылья, — пояснила, глядя на мужчину испуганными глазами. — Спина ужасно чешется, — болезненно поморщилась.

Бельфегор без лишних слов развернул её спиной к себе, бесцеремонно задрал свитер вместе с рубашкой — так и есть. На позвоночнике до самых лопаток образовался костяной вырост, к которому крепятся крылья. Нет. Он не чувствовал никакой вины за происходящее. Наоборот! Ему будет интересно наблюдать, как у самого дорогого ему человека... уже наполовину человека, начнутся необратимые изменения и какое время они будут продолжаться? Вернул одежду на место, снова развернув лицом к себе, провёл по темени — пробившиеся рожки прокололи кожу.

Христя безмолвно наблюдала, как сосредоточенно мужчина ощупывает любимую, потом сама провела по голове, где только что прикасались его ладони, обнаружила, подросшие на пару сантиметров, острые кончики. Это было последней каплей. Смелость и выдержка за многие дни их перелетов оставила её, затмив слезами глаза. Она не рыдала, слёзы сами текли, глядя демону в лицо. Растирая грязными ладонями, ручейки по щекам, отвернулась от него, уперевшись лбом в дерево.

— Я хотел рассказать раньше... — он дотронулся ладонями до плеч девушки, — ... но не знал, как начать разговор...

— А теперь знаешь? — спросила Христя, не поворачиваясь.

— Существуют договора... — он снова замялся, — ... брачные договора... они идут в три этапа... — словно тянул кота за хвост. — Так получилось, что два мы уже прошли...

Христя стремительно повернулась, демон заметил, как быстро высохли слёзы в больших глазах. Она ошеломлённо смотрела на него: брачный договор? Чёрт бы побрал всех демонов и заперло навсегда в Преисподней! И этот стоит, изображая святую невинность! Руки чесались придушить самого Люцифера, за подложенную свинью. Вот же зараза такая! А теперь решил побегать за ними? Какого-то Велиара послал!

— К-как, брачный договор?

— Сила и кровь от мужчины к женщине, сила и кровь от женщины к мужчине... Добровольно...

— А третий этап? — слова прозвучали сдавленно.

— Близость... энергетическая и телесная, — еле слышно закончил он.

Их заставили пройти два этапа подписания брачного договора, объединив кровь и силу! Осталось переспать с демоном и она его жена. Перед глазами промелькнули сцены, как она поливала своей кровью раны Бельфегора, потом, как сама очнулась, перемазанная его кровью... Их подставили по-королевски! Но, ведь он не виноват, чтобы ей срывать досаду на мужчине, за которого готова была отдать жизнь, не имело смысла.

— Думаю, с этим мы пока подождём, — стараясь говорить спокойно, провела ладонью по его щеке. — Нам же не к спеху?

— У нас вечность, — облегчённо вздохнул Бельфегор. — Успеем.

— Хорошо бы эта вечность не закончилась сегодня, — пробурчала Христя.

— Очень надеюсь, что нет, — крылатый улыбнулся, но ни на единое мгновенье Христя не заметила хоть капли раскаяния в содеянном.

— И ты не против провести последние этапы обряда?

— Честно? Только "за"! Можно приступать? — ох, какой чехардой кувыркалось желание у него в голубых глазах.

— Я пока не решилась! Терпи, — Христя улыбнулась, игриво подмигнула, заметив, что характер меняется.

Раньше подмигнуть мужчине? Да она вся искраснелась бы, вспомнила, как от поцелуев Вадима сердце уходило в пятки, а теперь... Тем более, жениху... Тем более, после общей помывки в бане. Перед глазами встала сцена в бане, где он сам предложил себя рассмотреть... в памяти всплыло крепкое мускулистое тело демона, что не заставило юный организм долго ждать последствий — она хотела его прикосновений. Хотела сама прикасаться к голубой коже, врываться пальцами в его чёрную гриву... Ох, что-то не туда завели её мысли. Но Бельфегору понравился их ход и он удовлетворённо улыбался.

— Опять копался у меня в голове? — укорила его подруга. — А чем сегодня питаться будем?

— Мы же не доели то, что Мария нам с собой положила, — ответила Христя, развязывая узелок.

Перекусили холодным мясом и хлебом, воды, запить пиршество, у них не было. То ли время здесь текло по-другому, то ли они долго летели, а потом портал, потом разговор, но солнце заметно задевало за верхушки деревьев. Близился вечер. От леса повеяло прохладой. Усталость накрывала с головой.

— Сегодня надо лечь спать пораньше, чтобы хорошенько отдохнуть, — предложил демон. — Кто знает, что будет завтра?

Христя кивнула, дожёвывая бутерброд. Сама понимала это, хоть и летела, крепко прижатой к могучей груди жениха, но тоже устала. На ночлег расположились среди деревьев, положив рядом узелок со снедью. Под себя, как обычно, плащ Бельфегора. Голова девушки уже привычно устроилась на удобном плече. Демон довольно улыбнулся, коснувшись губами её виска, прижав к себе крепкими руками, укрыв, для надежности, крылом.

Потом что-то взбрело ему в голову и он навис над ней, внимательно разглядывая каждую веснушку на исхудавшем личике, тёмно-рыжие длинные ресницы, опахалами... вздёрнутый нос... пухлые губы... Захотелось их попробовать на вкус... тёплые, мягкие... оторваться от них не хватило сил. Он впился в них, словно в последний раз, вжимая девичье тело в траву. Его притянули ближе две руки-лианы, что пальцами взбивали его жёсткую гриву. Когтистые пальцы скользнули под свитер, под нижнюю рубашку сжимая ладонями маленькие груди, отчего Христя сладко застонала и выгнулась навстречу.

— Я хочу, чтобы все знали, что ты моя, — еле выдохнул ей в губы Бельфегор.

— Так я и так твоя. Мне никто не нужен, — прошептали в ответ.

— Примешь мою печать?

— Что это?

— Её никто не увидит, но любому демону будет ясно, что ты моя женщина, — он ждал, терпеливо ждал.

— Я согласна. Ставь свою печать, — она на самом деле была на всё согласна.

— Это будет немного больно, но я залечу потом, — ловким движением рук снял всё, что было надето выше брюк, оголяя худое тело.

Христя даже не закрывалась от него. Ей так нравилось, как он рассматривает, дотрагивается до неё. Демон сделал усилие, чтобы прямо сейчас не завалить подругу на траву и... Принялся что-то шептать на шипящем незнакомом языке, водить над левой грудью руками, прямо над сердцем. От его манипуляций появился красный ожог, но девушке показалось, что огонь прошёл вглубь тела, прожигая внутренности. Она прикрыла глаза и закусила губу, чтобы не закричать от невыносимой боли. Демон поднял на неё глаза, но вместо голубизны там сияли чёрные провалы без радужки. Чернота покрыла глазницы.

— Сссскоро пойдёт, — незнакомым голосом сообщил он. — Сссейчассс сссалечу рану, — он прижался к ожогу ртом и пару раз лизнул, отчего боль поутихла, чтобы почти не замечать её.

— Что она означает?

— Привяссску к дому. Моя... — он прижал Христю к себе, снова принимая человеческое обличье. — Для людей она не видна, а вот демоны сразу распознают.

— Так много подарков за короткое время, — пискнула Христя подкатилась ему под бок. — Спасибо... — поцеловала в подбородок.

Теперь она имела право целовать его куда захочет и когда ей это будет необходимо, а потребность в подобном общении возрастала комом. Она снова почти забралась на него верхом, неумело целуя в губы. Да разве можно просить мужчину ласкать женщину, тем более, если она сама этого желает. Сколько угодно! Уже и пляска двух языков горячила тела, вжимаясь друг в друга. Христя постанывала от удовольствия, не замечая прохлады полуголым телом. Руки скользнули под брюки и крепко сжали её ягодицы... В какой-то момент, Бельфегор понял, что любимая не готова пойти дальше, остановился в изнеможении прикрыв веки.

— Почему? — стоном произнесла она вопрос.

— Ты пока не готова. Я почувствовал еле уловимый страх.

— Но, это нормально — у меня же не было мужчин.

— Наша вечность не закончилась сегодня, — губы снова утопили в нежном поцелуе. — Я умею ждать своего часа. А он скоро придёт. Всё должно быть постепенно. Спи.

Сидя на демоне спать неудобно и Христя, накинув одежду, опять водворилась на своё любимое место — под боком, устроивши голову на плече.

— Я люблю тебя, — поцеловала, куда достала и спокойно уснула.

Ночью Христя проснулась от того, что кто-то по-свойски толкает её в плечо. Недовольно разодрала веки, заверещав от страха — перед ней маячила жуткая морда животного с красными горящими глазами. Бельфегор подскочил, как ужаленный, уставился на предмет крика любимой. Перед ними в кромешной тьме стоял огромный вороной конь. Он пытался подлезть бархатным теплым носом к ладошке Христи.

— Как же ты здесь оказался? — Бельфегор с нескрываемым удивлением погладил коня по шее, конь недовольно фыркнул, отойдя к Христе.

Сон у обоих, как рукой сняло. Такого чуда давно не видел демон, а его подруга и подавно никогда. Огромный зверь ластился щенком к девушке. Внезапно, что-то толкнуло в спину Бельфегора, повернувшись, он обомлел от новой порции удивления — на него смотрел ещё один вороной. Видимо, устав от восторженной немоты своих новых знакомых, конь положил здоровенную голову на плечо демона, ожидая ласки.

— Сколько же вас тут? — поглаживая по мускулистой шее, поинтересовался демон.

Конь, словно поняв, о чём его спрашивают, повернул голову назад — поодаль стоял небольшой табун вороных. Сразу и не увидишь в темноте, но красные горящие огнём глаза да пышущие дымом морды можно было различить. К путникам подошли только эти двое. Они стояли каждый у своего демон, не собираясь никуда уходить.

— Какие красивые, — Христя смотрела на своего коня с изумлением, гладя, то морду, то шею. — Кто же вы такие?

— К"ярды, — ответил за её коня Бельфгор. — Это конь не простой. Он был создан из сгустка демонической энергии в самом центре Ада. Даже у нас их встретить огромная редкость. Они, как и единороги или эльфийцы, выбирают сами себе хозяина на всю жизнь.

— Такому, небось, сена не напасешься, — усмехнулась Христя, на что конь фыркнул, словно ухмыльнулся.

— Они питаются мелочью — ящерицами, грызунами. Эти кони могут взбираться по отвесной скале или стене, забираться на деревья. Посмотри, какие у них копыта.

Христя перевела взгляд и увидела...Увидела? Как такое возможно? В темноте? Над копытами у животных имелись по паре крепких когтей. Она могла разглядеть удивительное животное — в холке высокие, под два метра, голова правильная, красивая, шкура, как бархат, приятная на ощупь, ноги высокие сильные и корпус на сильно вытянутый. Грива и хвост чёрные с огненным отливом. Она гладила коня, восторгаясь им, по всей видимости, эти эмоции ему были очень приятны.

— У меня что-то со зрением,— потрясла она головой. — Я начала видеть в темноте.

— Моя кровь помогает тебе меняться. Печать помогает. Объяснять не придётся, что ты уже не человек?

— Не придётся, — вздохнула в ответ. — С этим ясно, — ответила, занимаясь конём. — А ты мальчик или девочка?

В голове всплыла картинка: два черных коня прогуливаются по широкому лугу. Тот, который побольше, положил голову на шею тому, что поменьше. Выходит, пара к"ярдов присоединилась к ним, а рядом с ней, скорее всего, кобыла.

— Девочка, значит. Как же тебя звать?

Она поудивлялась ещё немного и принялась раз за разом зевать. Скоро утро. Кони конями, а сон снова дал о себе знать. Опять не выспятся. А Бельфегор отдыхать не собирается?

— Заворачивайся в плащ и спи, — уговаривал её жених, но зря он старался, подруга сама уже куталась в его плащ.

— Они не уйдут отсюда, если нас выбрали?

— Нет. Теперь нам будет легче преодолевать путь и безопаснее.

Кобыла-к"ярд отошла от становища добывать пропитание, за ней отошёл и жеребец, оставив нового хозяина, смотреть ему в след. Бельфегор устроился рядом с Христей, обняв её рукой и спокойно уснул, полностью уверенный, что пара к"ярдов не подпустят никого постороннего.

Глава 7

Полночи забавляясь с диковинными животными, утром просыпаться совсем не было желания. Прохладная роса под слабым ветерком слетала с нижних веток берёз на лица отдыхающих путников. Они морщились от прохладных капель, но глаза открывать отказывались. Солнце ещё не прогрело воздух, а им было тепло, словно где-то рядом грела печка. В утренней дремоте Христя понимала, что тонкий плащ так согреть не сможет, да и демон лежит с другого бока. Приоткрыв один глаз, но тут же от удивления открылся и второй — по обе стороны от них лежали спинами два спящих к"ярда, обогревая горячими телами. Она, грешным делом, думала, что вороные ей приснились. Оказывается, нет. Всё, правда. Вот они лежат рядом с новоприобретенными хозяевами. На душе стало спокойней от подобной охраны. Вытащив руку из-под плаща, пальцами легонько провела по лоснящейся шкуре своей кобылы. Та приподняла голову, прислушиваясь, ничего больше не произошло, вернувшись в прежнее положение. Христя снова уснула.

Солнце уже было высоко, когда путники решили всё-таки проснуться. К"ярдов под боком не было, они носились по лугу всем табуном, вылавливая дичь. Каким-то непостижимым образом Христя могла распознать свою кобылу, бегающую по поляне, выкапывающую из нор мелких животных. Она невольно засмотрелась на грациозных хищников. Надо бы как-то назвать строптивых красавцев. Но, как им давать клички? Ведь просто Буланками не назовешь.

"Кахикри", — отозвалось в голове.

А! Это ее кобыла назвала свою кличку! Кахикри, значит.

"Как это перевести?" — спросила у кобылы.

Только с кобылами она не разговаривала! Бред какой-то!

"Кахи" — стрела, "кри" — чёрная", — объяснили девушке.

"Чёрная стрела... Красиво", — мечтательная улыбка расползлась по лицу.

Если бы ей кто-нибудь раньше рассказал, что она станет разговаривать с лошадьми, ни за что бы не поверила! А вот, случилось, и выглядело так естественно. На все удивления со стороны новой хозяйки лошади самодовольно пофыркивали.

— Надеюсь, мысли обо мне? — выдохнул сзади в макушку демон.

Христя отрицательно покачала головой, но её всё равно сграбастали в охапку. Сопротивления не оказывала — охапка, так охапка. Тепло, приятно, хотелось замурлыкать, на что демон тихо рассмеялся.

— Нет. О Черной Стреле — Кахикри, — кивнула в сторону своей лошади.

— Кахикри? — поднял брови Бельфегор. — Это она тебе назвала своё имя?

Христя кивнула. Блаженная улыбка не сходила с исхудавшего лица. Надо же! С лошадью, как с подругой иногда можно разговаривать! Демон заметил, как маленький, размером с яблоко, чёрный сгусток, растянувшись, словно пояс, обернулся вокруг талии девушки и замер. Чудеса! Тьма приняла молодую демоницу, став ей ещё одним охранником. Его тёмный помощник так явно не показывается.

"Надо бы узнать имя жеребца".

" Текиори", — пришел ему ответ. — "Теки" — вольный, "ори" — ветер"

Теперь такая же улыбка озарила голубое лицо демона.

— Узнал? — догадалась Христя.

— Текиори — Вольный Ветер, — ответил мужчина. — Сколько с нами удивительного случилось, — покачал удивленно головой. Теперь он часто это делал. — Я скучаю по тебе, словно знаю, как с тобой прекрасно в близости, — он очертил острым когтем по скуле и милая спутница, прикрыв веки, приняла ласку.

Слышал глухой стук её сердца, зовущего его, видел напряжение хрупкого тела, словно в ожидании неведомого. Измучившись быть рядом, не имея возможности каждый раз доказывать свою любовь единственной женщине, которую страстно желал, не выдержал, грубо впившись в пухлые губы. Она же обняла его спину, притягивая ближе к себе, чувствуя биение его сердца. Но... нет... не сейчас... не здесь... Демон из последних сил остановил себя, тяжело дыша, как после бега, прижал любимую к себе крепче, прикрывая для верности крыльями, обозначая маленькую территорию, куда вход остальным запрещён.

— Надо ехать, — хрипло произнес он. Ему кивнули. — Сначала перекусим, — снова кивок.

Он отпустил девушку из своих объятий, расстилая тряпицу с едой на траве. Что ж такое? Ведь у обоих желание несколько раз достигло своего апофеоза, но каждый раз они отступали перед ним. Напряжение в телах и мыслях проходило медленно, потому завтракали молча.

— Как думаешь, за нами всё ещё есть погоня?

— Должна быть, — уверенно ответил Бельфегор. — Только им будет затруднительно найти наши следы в воздухе. Это дело времени. Нам следует поторопиться убраться отсюда.

Рассиживаться за едой не стали. На сухую хлеб с мясом с трудом проглатывались, потому, съев по одному бутерброду, остальное завязали в узелок и поднялись. На этот раз Бельфегору не придется утруждать свои крылья — их повезут к"ярды. Словно услышав переговоры своих хозяев, кони подошли к ним. Легко усадив невесту на кобылу, демон взлетел на спину своему жеребцу. Христе показалось странным, что и без седла ей удобно сидеть на своей Кахикри. Управлять ими не приходилось, вороные сами выбирали безопасную дорогу.

Велиар был крайне зол. Уже битых семь часов он с пристрастием допрашивал рассыльного беса. Покрытый коркой обгоревшей кожи, он казался живым из последних сил. Хоть и нечисть, но чувствует боль. Обуглившаяся шерсть прилипла к шкуре сплошным покровом, сохраняя жар, продолжала пытку над ожогами. Бес выл на всю округу от нестерпимой боли, но пока так ничего не сказал. С каждым разом горячие припарки становились всё дольше и болезненней. Если он скажет, что его послала Повелительница, то мало того, ей влетит от Люцифера, так она его убьёт за предательство. Но выносить пытки больше не было сил. Проваливаясь в забытье, рассыльного вновь возвращали в сознание и снова пытали.

— Ну, что ж. Начнем обрезание по кругу? — бесенок поймал недобрую улыбку Велиара.

Размышляя, что за обрезание ему уготовили, в один момент лишился хвоста. От новой боли взвился вверх, да только цепь, к которой его приковали за одну ногу, не позволила подскочить выше. Растирая слёзы вперемешку с пеплом на растрескавшейся коже и грязью, воя рыдал, но молчал. Когда схватили за левую руку, заверещал поросёнком, пытаясь вырвать нужную конечность.

— Всё расскажу! — визжал бес на ультразвуке. — Всё расскажу!

Велиар знаком прекратил пытку, ожидая рассказа мелкого пакостника, практически не мигая. Бес молчал уже минуты три, настроение и выдержка демона подходили к концу. Он снова хотел начать истязать пленника, как тот заговорил:

— Меня послали по следу Бельфегора и его ведьмы, предупредить о вашем преследовании,

Темнейший, — трясущимися губами проговорил он.

— Где ты их нашёл? — без ненужных эмоций спросил Велиар.

— След был чёткий, они ночевали в одном из миров. Их приютила ведьма в какой-то деревне, — бес упал на колени без сил и заплакал, прикрыв лицо ладонями.

Велиар сделал знак пальцами — меч палача гладко отрубил голову бесёнку по самые плечи. Голова горемыки подкатилась под ноги Велиару. Он брезгливо посмотрел на неё, оттолкнув носком сапога подальше. Голова откатилась, ударившись о стену, полетела куда-то в угол, как в лузу, оставшись там.

— Ты сможешь найти след к ведьме? — негромко спросил он следопыта Крохена.

Тот, молча, кивнул, ненадолго смежил веки, поворачивая голову в разные стороны, словно легавая, старался учуять старый след беглецов, внезапно раскрыл глаза, показывая направление. Тут же возникло зеркало портала и Вериар с небольшим отрядом в два десятка низших демонов вошли в него.

Мария весь день занималась приборкой дома, в огороде, пыталась подлатать покосившийся забор. Весь день у неё было странное предчувствие беды. Откуда бы ей взяться? Только противный червяк точил внутри до тошноты. Что-то ей подсказывало откуда надо должна прийти неприятность, но она не жалела, что помогла демону и его ведьме.

В нескольких метрах от ограды её двора из портала появился отряд демонов, направляясь в сторону дома. Самый большой и грозный демон с непроницаемым лицом подошёл к женщине. Она смело взглянула ему в раскалённые глаза без страха, без благоговения. Мария знала ответы на его немые вопросы, единственно не знала, куда делись её гости, исчезнувшие в воздухе.

— Где Бельфегор с ведьмой? — без предисловий начал допрос демон.

— Они ушли ещё вчера, — спокойно, даже немного устало, ответила хозяйка дома.

— Куда?

— Не знаю, — неопределенно пожала плечами.

— Когда они от тебя ушли?

— После ужина.

— Мне все говорят правду, — пригрозил Велиар.

— Я не боюсь тебя. И за себя тоже не боюсь.

Демон с прищуром взглянул на Марию, стараясь забраться ей в душу, но там не было черноты. Только яркий Свет, отдаваемый любому, кто постучался в её дверь. Такой Свет достался и опальному демону с подружкой. Он сузил вертикальные зрачки.

— Они не сказали, куда направляются?

— Нет.

Крохен снова прикрыл глаза, стараясь определить направление дальнейшего пути Бельфегора, но не получалось. Что-то мешало, но что? Велиар посмотрел на следопыта, тот неуверенно покачал головой, стараясь изо всех сил, но вектора прыжка не находил.

— Значит, ты не видела, куда они ушли? — задумчиво переспросил демон.

— Они ушли, больше я их не видела, — повторила Мария.

— Не видела... — повторил за ней демон.

Махнул рукой и отвернулся. Как из-под земли возник огонь, принявшийся пожирать избушку ведьмы. Она спокойно смотрела на то, что было её домом. Вспомнила, как пришла сюда молодой женой, родился долгожданный сынок — радость счастливых родителей. Потом на охоте медведь лишил её семьи, оставив одиночество в наследство.

Крыша рухнула. Сухое дерево горело быстро, оставляя после себя пустоту. Дым пожарища поднимался высоко. Из деревни его, скорей всего, увидели, но никто не прибежал помочь потушить. Слёзы не пролились, оставшись глубоко внутри. Исчезало всё, что когда-то было дорого. Что дальше? Наступит ли завтра рассвет? Один из демонов пронзил со спины её сердце насквозь, а Мария на это только благодарно улыбнулась. Для неё на этом свете всё давно закончилось. Мгновенная боль и сознание поплыло, заполняясь ослепительным Светом. Увидит ли она любимого мужа? А, может, ненаглядного сыночка, которому было-то двенадцать годков всего? Этого уже никто не узнает. Мёртвое тело женщины кинули в огромный костёр, именуемый её домом.

Крохену в голову взбрело взлететь, тут-то он почуял путь портала. Молча, посмотрел на Велиара. Тот понял слугу без слов. Его взгляд был красноречивее любых слов. Отряд поднялся на крыло, зависнув в полёте, вошли в зеркало.

Глава 8

К"ярды несли своих седоков уже несколько часов, обходя стороной одну деревню за другой. За день они проделали такое расстояние, словно на самолёте летели. Если Христя пыталась завернуть в какую-нибудь деревеньку, чтобы пополнить запас провианта, то Кахикри ни за что не желала сворачивать с пути, а шла за Текиори следом. Кусочек тьмы, который опоясал Христю, стелился за ними, иногда ласкался к ней, словно котёнок, желая играть, но играть ей было некогда, приходилось крепко держаться за шею своей вороной, чтобы не свалиться. Лишь к закату к"ярды остановились у маленького озерка.

Бельфегор легко соскочил с коня, словно не было бешеной скачки длиною в день, помог спуститься Христе, она тут же повалилась мешком на траву. Первый раз на коне и такая долгая дорога вымотали её. Болело всё — спина, отбитый зад, ноги от напряжения, удерживаясь за бока кобылы. Демон в ладонях принёс воды подруге умыться, но пришлось умывать самому. Тьма легла платком на больную спину, и через некоторое время, боль начала притупляться, мышцы немного расслабились. Она была благодарна ей за лечение, а тьма коснулась щеки хозяйки и легла на бёдра, растекшись шарфом. Скованность в ногах медленно проходила, принося огромное облегчение.

— Славная у тебя знахарка, — усмехнулся демон. — Моя не показывается так явно, невидимая следует за мной, помогая во всём.

Маленькая тень соскользнула с ног девушки, подлетела к Бельфегору, закружив вокруг него маленький вихрь, словно вызывая его тьму, вот рядом с ними уже две тени — большая и маленькая, кружат, словно в танце вокруг хозяев, подлетая то к одному, то к другому.

— Надо же! Вытащила мою старуху прогуляться! — удивленно покачал головой.

— Почему старуху?

— Я её помню, сколько себя, а мне... не важно, — отмахнулся демон.

— А сколько тебе лет?

— После десяти тысяч перестал считать. Что демоны, что ангелы, что многие — относительно бессмертны. Нам можно нанести непоправимый вред и тогда жизнь не будет стоить ломаного гроша, если, конечно, кто-нибудь не захочет вернуть обратно... — намек был слишком явным.

Христя его прекрасно поняла. Что-то сегодня мешало сидеть. Она потрогала копчик, в очередной раз уйдя в астрал — теперь отрастал хвост. Как такое могло быть?! Ведь это значит, что должны откуда-то вырастать новые позвонки, а они сами по себе не растут. Логичных объяснений не придумывалось. Да и спина сегодня болела нестерпимо, мешая думать. Наверное, из-за скачки, но тьма подлечила больные места.

— Бельфегор, посмотри, что с моей спиной?

Демон не стал дожидаться второй просьбы, как в прошлый раз, задрал ей свитер с рубашкой до самой шеи. Христя уже не стеснялась своей наготы — привыкла щеголять перед ним, то по пояс голышом, то полностью раздетой. Правильно сказал Бельфегор, анатомия, за некоторым отличием, одинакова, а стеснение — это предрассудки. Характер явно менялся.

— Кожа треснула. Появились зачатки крыльев.

— И хвоста, — вздохнула девушка.

Бельфегор вопросительно приподнял бровь, поставил подругу на ноги, провел ладонью по ягодицам — отросток отчетливо чувствовался. Он рассмеялся над удрученной физиономией Христи.

— Тебе везде меня потрогать надо? — стыдливо ворчала Христя.

— Жених должен знать, что с невестой происходит, впрочем, я не против, если меня тоже будут трогать, где захотят, или ... где интересно, — плотоядно улыбнулся всеми клыками.

В груди девушки разлилось горячее пламя — его пламя. Это работала печать, потому она чувствовала эмоции демона. Его огонь. Его настроение. Да, ей хотелось его трогать везде, любоваться мускулистым телом, но пока они не готовы к новому этапу отношений.

— Рогатая, хвостатая и крылатая... Кошмар! — закатила глаза, упав на траву ничком. — Ты меня такой любить будешь?

— Но, ведь я тоже крылатый, рогатый и с хвостом. Тебе это не мешает, — завалился рядом.

Две прозрачно-чёрные тени, сливаясь в единое, легли на них, укрывая своими призрачными телами, как одеялом. Странное тепло расслабило путников, а глаза от усталости сами закрылись. Христя привычно устроилась на плече демона. Сегодня она не могла даже поужинать, не было сил. К"ярды носились по берегу озера, охотясь на любую еду, не убегая далеко. Демон не стал устанавливать защиту — тьма и к"ярды охрана надежная.

Утром снова проснулись посередине, между вороными. Христя потянулась и села. Она уже многому не удивлялась, стараясь принять или понять. Потрогала доступные рукам части тела, чтобы засвидетельствовать новые длины отросших мест. Всё отросло на приличную длину. Хвост уже мешал в брюках, достигая до половины бедра с редким пушком на конце, а рога вытянулись еще на пару сантиметров, показываясь из-под волос, разглядывая окружающий мир. Клочок тьмы взбил и без того растрёпанную косу, отлетел к озерку, приглашая хозяйку за собой. Оставив спокойно спать Бельфегора, пошла вслед за своей тьмой. Кахикри поднялась, отправляясь следом.

Озерко было совсем небольшим, поросшим рогозом да редкими кувшинками. Христя полностью разделась, распустила волосы, нырнув в прохладную глубину. От холодной воды стало вдруг весело, она недолго поплавала, выйдя на берег в костюме прародительницы, где её ждал демон. Огромное желание высказать свои опасения, на счёт озера и любого, кто там может водиться, замерли в горле. Он стоял, скрестив руки на голой груди, сведя брови, которые при виде, выходящей из воды, девушки, стали удивлённо подниматься вверх.

Лёд в колючих глазах таял бесследно, вместо себя оставляя интерес и явные желания, не одевать невесту в ближайшее время. Повинуясь мужским инстинктам, подошёл к ней вплотную, хищно разглядывая. В глазах разливался красный огонь, вытягивая зрачок, лицо изменилось, выдаваясь острыми углами скул, щёки ввалились. Сейчас перед Христей стоял демон, превратившийся в сплошное желание, передавая ей свои чувства, сжигая огнём изнутри, так, что обнаженному телу стало жарко.

Она не боролась с собой, положив горячие ладони на его голую грудь, провела ими по рельефам, легко прикоснулась губами в нескольких местах, вызвав у партнера тихое рычание. Руки демона нежно изучали спину девушки, где быстро отрастали крылья, прошлись по ягодицам, погладили отросший хвост. Изучая губами грудь жениха, легонько лизнула сосок, после чего была подхвачена на руки и уложена на покрывало из теней, прямо на берегу. Разгоравшееся пламя в груди желало большего, чем ласки, она уже сама жадно, впиваясь в губы демона, сливалась с ним в одно целое, закружившее потоки энергии вокруг обоих тел, сплавляясь и сжигая изнутри, соединялись в нирване, не чувствуя тел, словно ненужные оболочки растворились.

Говорят, что у демонов нет души, что они пьют их, наслаждаясь вкусом, пока подвластное существо не покинет жизнь. Для них это могут быть сосуды, в коих они могут жить очень долго, но не для Высших. Высшие демоны имеют душу и способны на эмоции, которые чувствуют гораздо острее, нежели люди. Вот и сейчас сжигая последние мосты, они старались объединить энергетическое поле своих тел, что у них и получилось. Души обоих медленно возвращались в тела, откинувшиеся друг от друга, лежавшие на спине, пытающиеся настроить дыхание. Сил не осталось, как будто их высушило.

"Спасибо..."

"За что?"

"Это была энергетическая привязка. Она сродни близости. У меня ни с кем такого не было", — устало произнёс демон. — "Все происходит само собой. Будем мы торопиться с остальным или нет, зависит не от нас. Теперь ты уже всё равно моя", — он медленно повернулся к лежащей рядом девушке, провел кончиками пальцев по ореолам небольших грудей, отчего из недр вырвался едва слышный стон.

" Я давно твоя... с того времени, когда ты умер в доме Романы..." — прозвучало в ответ.

Зелёные и красные глаза встретились, понимая всё недосказанное, додумывая, недодуманное. То, что она сейчас лежала перед ним без одежд уже не пугало, словно так и должно было быть, словно так правильно. Жар тел постепенно спадал, Христя невольно поёжилась.

"Оденешься сама или помочь?"

"Сама", — хмыкнула в ответ.

Поднялась с призрачного покрывала, тьма скользнула за ней, обвилась вокруг тела, высушивая и расчесывая мокрые волосы, согревая, пока хозяйка натягивала одежду. Христя заплела длинную косу, удаляясь от берега к месту ночевки. Развернула узелок, есть хотелось зверски, но еды осталось совсем мало, только на один раз. Где брать пропитание, если чудо-кони отчаянно не желают заходить ни в одну деревню? Бельфегора забавлял аппетит любимой после энергетического слияния. Сил потрачено столько, что ею можно было бы сравнять высокий утёс с землёй.

Кахикри резво подбежала к хозяйке, бросив ей на колени дичь и осталась стоять в ожидании ласки. Христя изумленно посмотрела на убитого кролика, чтобы хозяйка со своим суженым не померли с голоду, поднялась с травы, нежно обняла шею кобылы, погладила по щеке.

— Ты, моя добытчица, — приговаривала девушка, — что бы мы без вас делали. Мужчина-то мой охотиться не мастак, — исподтишка бросила взгляд на демона. — Только энергетически привязывается.

— Не мастак, значит? — нарочито зло зарычал Бельфегор, подходя к невесте. Кобыла решила ретироваться. — А кто меня полдня ублажал на берегу? А? Все силы нагло выкачал? Голышом передо мной сверкал, обмахиваясь куцым хвостом! Кто?

— Я! — с вызовом ответила Христя. — Кто-то не возражал, — она ехидно приподняла бровь и отвернулась от жениха. — Здесь будем торчать или отправимся дальше?

Как ни пыхтел на характер невесты, но от прежней Христи, спокойной и скромной, не оставалось следа. Впрочем, такая она ему даже больше нравилась. Дерзкая, непокорная, как её Стрела. Выпотрошил кролика, оставив жарить на принесённом хворосте, над костерком, подкрался со спины к невесте, обнял за плечи, сцепив руки у неё на груди.

— Сейчас прожарим мясо, чтоб не протухло на жаре, и поедем отсюда, а то непрошеные гости нагрянут. Сегодня у меня нет настроения с ними встречаться, — ещё немного и он замурлыкает.

— Мне тоже не с руки с Велиаром знакомиться, я не до конца прошла трансформацию, чем помочь смогу? Куцым хвостом вертеть перед ним? Ни взлететь... да ничего!

— Нам надо пробираться в горы.

— Зачем?

— Палкой с демоном будешь биться?

— Магией!

— Откуда у тебя столько? Неученая, неинициированная. Что с тебя взять?!

— Так инициируй!

У демона вскинулись на лоб брови, глаза широко раскрылись, хищно удлиняя зрачок. Она вообще понимает, чего просит?

— Ты понимаешь, о чем просишь?! — прошипел зверем, озвучивая свои мысли.

— Да, понимаю, — уже почти шепотом ответила Христя, без сил опускаясь на траву.

— Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела, родная, — с болью прошептал мужчина, опускаясь рядом с ней. — Мне так хочется этого... с первой нашей встречи... когда ты танцевала со мной в бальной зале... — он сдавленно вздохнул.

— Гор...будь со мной, — сдавленно просила Христя, — я люблю тебя, — на глазах выступили слёзы.

Демону сдавило грудь железным кольцом, дышать невозможно. Как она не понимает, что он не желает стать средством для превращения её в ведьму. Единственное желание, сделать из неё женщину, мать своих детей... когда-нибудь... Но, не сейчас.

— Не упрашивай, — твёрдо произнес Бельфегор. — Если я нужен только для этого, то поищи другого. То, что произошло на берегу озера — это магия желания, потому я поддался, — поднялся, удаляясь к берегу.

Глава 9

Христя осталась сидеть на траве в одиночестве, чувствуя себя ненужной и униженной отказом, хотя, в глубине души понимала, обижаться должен он, а не она. Но, почему же так больно от собственной глупости. Внезапный приступ стыда, разразился рыданиями. Кахикри подошла к хозяйке, тыкаясь в плечо мордой, старалась утешить. Поднялась, тонкими руками обняла вороную шею, отдавая ей свои слёзы. На плечи легли жёсткие ладони, развернули, прижимая к голубой груди.

— Прости меня, Бельфегор, — всхлипнула девушка, — я не должна была...

— На всё своё время. Я мог бы опьянить тебя желаниями, заставить упрашивать заняться со мной любовью здесь и сейчас, но не делаю этого, поэтому быть орудием для твоего становления не предлагай больше никогда, пожалуйста. Я тоже очень люблю тебя, — поцеловал между рожек и отошёл к почти прогоревшему костру.

Кролик прожарился. Демон стряхнул ладонью с него пепел, поломал пополам, заворачивая в тряпицу Марии, приладил к своему поясу.

— Поехали? — ему кивнули.

Он посадил любимую на спину Стрелы, сам уселся на Текиори и кони понеслись с места в карьер. Легко обошли берег озёра, удаляясь от места ночёвки. К"ярды могли нести своих седоков не два-три часа, как обычные кони, а весь день, но потом требовали отдыха с пропитанием. Как и говорил Бельфегор, дорога их лежала в горы.

Горный народ — особый народ. Любят петь, пить, вкусно поесть, при этом много работают. С помощью магии выдалбливают горные породы, с огромным топором — кулдаром, что в переводе "топор-резец", они практически не расстаются. Очень тяжёлое и мощное оружие, с которым они управляются, как с вилкой, так же легко.

Скакали несколько дней, останавливаясь только ночью для отдыха и перекуса. Если Бельфегор мог брать питание из любого живого существа, то Христя с диетой "питание трёхразовое — понедельник, среда, пятница" почти гремела костями. Уставая к ночи от скачки, засыпала, едва касалась земли иногда даже без ужина. Тьма окутывала не оформившуюся демоницу, согревая, Сытые к"ярды грели своими спинами предрассветной порой. Демон прижимал к себе, словно она собиралась убежать от него.

На четвёртые сутки, к вечеру, сделали привал пораньше у неширокой реки. Христя попросила остановиться у любой воды, чтобы сполоснуться и отстирать одежду. Бельфегор был тоже не прочь поплюхаться, а то его пот уже смешался с лошадиным. Он и она старались не нюхать друг друга. К"ярды занялись привычным делом — ловили на берегу пропитание. Христя, ни мало не стесняясь, разделась догола и плюхнулась в холодные воды речки. На её визг оглянулся Бельфегор и так же голышом бросился рядом с невестой, поднимая брызги, чем вызвал новую волну визга у девчонки. Схватил её на руки и принялся кружить, длинные золотые волосы плавали на поверхности, повторяя рябь. Наплескавшись вволю, сполоснули вещи, развесив их на прибрежных кустах, завалились на плащ, укутанные своими тенями.

— Знаешь, я заметила, что в каждом мире звезды по-разному собраны в созвездия, а здесь все звёзды по отдельности.

— В Аду нет звёзд, но как бы я хотел, чтобы следующий мир был мой. В моём замке относительно безопасно. Во всяком случае, проникнуть туда непросто.

— Я помню... там красиво...

— Когда мы там окажемся, ты войдёшь хозяйкой со мной наравне.

— Спасибо, — она погладила его по груди. — Я много о тебе не знаю.

— Что ты желаешь узнать?

— Есть ли у тебя друзья? Или у демонов их нет?

— Есть. В разных мирах. Мы сейчас едем к одному из них.

— Гному? — удивилась Христя.

— Да. Это знатный мастер. Тебе он понравится, а теперь давай спать, — он по привычке подвинул её к своему боку.

Тени обмотали их своими невесомыми телами, согревая.

За шесть дней пути хвост вырос полностью, волочась по земле пухлой кисточкой. Для него пришлось в штанах проделать дырочку. Зато утром они просыпались обмотанные своими хвостами, что веселило. Рожки стали загибаться назад за уши. Крылья отросли почти на метр, стремительно продолжая свой рост. Бельфегор сказал, что подобными темпами, вырастут прежде, чем они въедут в Дейр — столицу гномов.

К"ярды исправно носили мелкую дичь спутникам, за что получали ласку. Казалось, постепенно забылся тот маленький скандал, но у Христи от него остался гадкий привкус, словно гусеницу съела. Демон радовался, как ребёнок, каждому сантиметру отросшей у неё плоти, а она сама себя изгрызла изнутри.

"Чего ты выедаешь себе внутренности? И так одна кожа осталась! Того и гляди, с меня свалишься!"

Христя знала, кто задал вопрос. Искоса поглядела в глаза Кахикри, кобыла уставила на хозяйку ворчливый взгляд. Славно, что есть с кем посоветоваться. Стрела хоть и кобыла, но все-таки женщина в некотором роде и позволяла себе давать советы неразумной хозяйке.

"Противно..."

"Демон уже и думать забыл о твоей глупости, а ты истерзалась вся!" — укорила её Стрела. — "И ты забудь", — ускакала на охоту, махнув длинным хвостом.

Легко сказать "забудь"! А если не забывается, тогда что делать?

— О чем задумалась, красавица? — Бельфегор погладил подругу по крыльям.

— Так... что-то задумалось... Долго нам еще добираться до гор?

— Ещё дней пять-шесть.

— Столько же, сколько уже проехали. Нас и там догонят, — нахмурила брови.

— Не смогут. Горы окружены защитой от демонов.

— Но, как пропустят тебя? Ты же на эльфа не похож!

— Тьфу, ты! Еще с лопоухими меня не сравнивали! У меня там есть хороший знакомый. Он мне ковал мечи. Вот у него и тебе закажем лёгкий меч.

— Но я не видела ни разу твоих мечей! А чем тебе эльфы не по нутру? Они тоже, говорят, первородные, — глаза Христи загорелись азартом.

— Они стали первородными через миллионы лет после нас! Тебе известно, что жизнь на Земле уже существовала до тех насекомых, про которые говорят ваши учёные?

— Ка-ак интересно! Так ты ещё и научную литературу в нашем мире читаешь? — Христя вытаращила на жениха глаза.

— Приходится читать бред земных учёных, но жаль, что не могу им рассказать подлинную историю вашей планеты.

— А мне расскажешь?

— Когда всё уляжется, а мы будем знать, что никто не угрожает, мы все вечера станем проводить за разговорами о происхождении миров, планет и как становятся любопытными демоницами, — он расслабленно рассмеялся.

Что она хотела узнать? С полемикой о прошлом обо всём забыла. А-а-а! Про меч хотела узнать! У её собственного демона есть мечи, а она их никогда не видела! Надо попросить, чтобы показал.

— А чем я, по-твоему, сражался не одно тысячелетие? Их надо позвать, они тут же в руки лягут!

— С кем сражался?

— Да, мало ли, — отмахнулся демон. — И за гномов с эльфами. Там, кстати, познакомились с одним из мастеров.

— К которому мы направляемся?

— К нему.

— Расскажи хотя бы об одной своей битве, — попросила Христя, ей не терпелось услышать о доблести жениха, тот не собирался вдаваться в воспоминания.

— Не о чем рассказывать. Отдохнула? Надо собираться, дорога дальняя.

— Но ты мне расскажешь у гномов. Там же будут иногда свободные вечера.

— Хорошо, — согласился Бельфегор.

Текиори и Кахикри подошли к своим седокам, приняв их на свои спины. Как, оказывается, удобно уметь разговаривать с лошадьми не односторонне, а обоюдно. А ещё удобней, когда они понимают слова и мысли. Снова, с места, практически, в полёт. Леса остались где-то далеко позади, лишь изредка встречались маленькие рощицы, радуя глаз своей зеленью. Пейзаж менялся с удивительной быстротой, на которую способны только к"ярды. В день отмахивали такие расстояния, что в голове не укладывалось. К концу пятого дня деревья стали огромной редкостью, сменяясь каменистой пустыней с изнурёнными желтоватыми кустиками. Порой Христе казалось, что достаточно было поверхности заиметь огненные проломы и получится в точности пейзаж Ада, где она нашла Бельфегора.

Спина у Христи уже не болела, как поначалу, когда они только отправились в путь на вороных, ребристые рога красиво завились под мочки ушей, крылья стали длиннее вдвое. Вечерами Бельфегор ставил её на спину Кахикри, приказывая махать ими до изнеможения, и она махала, как птенец на краю гнезда, а к вечеру тень укладывалась на всё тело демоницы, успокаивая мышцы. Иногда было желание послать всё к чёрту, но как послать, если он рядом и заставляет тренироваться из последних сил?

— Мышцы крыльев и спины обязательно нужно укрепить, иначе, как летать будешь? — объяснял постоянные тренировки.

Она махала ими едва ли не до потери сознания, потом он заботливо снимал её с лошади, совершенно обессиленную, растирая и разминая больную спину. Кахикри так же достойно выдерживала ежевечерние занятия, но иногда её заменял Текиори, добровольно подставляя свою спину под ноги лёгкой демоницы.

Тёмными вечерами они разговаривали, разглядывая звезды на небе, незаметно засыпая с приятным ощущением, обволакивающего тепла и души, счастья, когда не нужно закрываться щитами, запретами или ещё какой ерундой. Они не стеснялись купаться голышом вместе в мелких речушках или озерах, что встречались им по дороге, а потом изучать друг друга, доводя до исступления.

К концу шестого дня, когда в сгустившихся сумерках, они остановили своих коней перед невидимой преградой. Христя поняла, что это защитный купол, про который говорил Бельфегор. Со стороны была видна — дорога, как дорога — ни укрепленных стен, ни блок-постов. Демон подошёл к щиту, проведя по нему ладонью. Тут же, как из-под земли выросли два гнома с внушительными топорами-кулдарами*. Грозно, из-под кустистых палево-рыжих бровей, смотрели на незваных гостей.

— Что нужно демонам в нашем славном городе? — громогласно спросил один из них.

— Мы пришли с миром. Нам нужен один из ваших мастеров — Татрух Оружейник из славного города Дейра. Он мой друг, — как можно дружелюбнее ответил Бельфегор.

Гномы, постояли немного за щитом, стараясь рассмотреть друзей самого уважаемого оружейника столицы, о чём-то переговаривались, совещались, в конце концов, решили:

— Мы не можем вас пропустить в нашу славную столицу, но согласны послать за мастером Тартухом в Дейр.

— Что ж, сделайте милость, — согласился на условия стражников демон. — Передайте, что его ждёт Бельфегор.

Посланник мысленно несколько раз помусолил имя демона на языке, чему-то или кому-то кивнул, скорее, сам себе, отправляясь в стольный город, естественно, не пешком. Где-то есть портал или перехлестье, настроенное на Дейр.

Бельфегор и Христя расположились в пятидесяти метрах от невидимого КПП. Разбросали ногами камни с небольшой площадки, расстелили плащ, устроившись поудобней для позднего ужина. Без церемоний, спокойно принялись за еду. Немного хлеба и холодное мясо кроликов, которых им в достаточном количестве носили к"ярды, было вкусно. Недостаток соли после долгого воздержания перестал чувствоваться, а после сухомятки ужасно хотелось пить.

— Здесь нет ни одного источника, чтобы набрать воды, — Христя жалобно посмотрела на жениха.

— Попробуй поговорить с водой, она ведь под землей тоже течёт, — пришла догадка демону в голову.

— Совсем забываю про свои способности! — при упоминании о "приданом" от рода ведьм Романы, лицо Христи засветилось улыбкой.

Девушка прикрыла веки, стараясь пробиться с разговором к подземной влаге, с просьбой подняться на поверхность. Разрыла ножом жениха небольшое углубление, куда должна набираться вода. По наитию развернув ладони с растопыренными пальцами к земле, держа их над ней, словно притягивая из недр её сокровище.

Бельфегор заметил, как между ладонями юной ведьмы иссушенная поверхность медленно становилась влажной. Демон принялся разрывать когтями углубление, постепенно заполняющееся водой, делая его глубже. Когда ямка же была достаточной глубины, а воды собралось дополна, он радостно произнес:

— Ты молодчина!

Христя устало открыла глаза, уставившись на добытую собственной магией живительную влагу, потом на демона и счастливо рассмеялась. Энергии на незначительное действие потрачено было много, отчего сразу захотелось спать. Тень снова пришла на помощь, накачивая хозяйку силой.

— У меня получилось! — она запрыгала от радости на удивление, стоящих за защитой, шномов. — У меня получилось!

— Ты не умеешь пользоваться своей силой, не умеешь восстанавливаться, — серьёзно произнёс демон.

— Откуда бы ко мне пришло такое умение? — возмутилась Христя. — Ко мне все мои умения приходят с крейсерской скоростью, а уж антропоморфные изменения... — она удручённо махнула рукой... — и говорить страшно.

— Я помогу тебе по мере возможности, что-то спросим у гномьих магов. Найдём тебе учителя.

Вид, прыгающей от счастья, девчонки рассмешил почтенных детей гор. Только они не понимали, чего это она так обрадовалась? Выражать свой восторг вместе с ней им не позволяла собственная важность, но посмеиваясь в усы и пышные бороды, довольно крякали.

После того как муть немного осела, сначала она, а после и демон, приложились губами к ямке. Ночь спали спокойно. Им никто не мешал и они никому не мешали. К вечеру они не заметили, когда к ним подошёл гном с длинными чёрными с проседью волосами и такими длинными усами и бородой, затейливо заплетённой.

— Если б еще пару сотен лет не объявился, я подумал бы, что ты умер, — с ласковым ворчанием встретил он демона.

— И я рад приветствовать тебя, мастер Тартух, — они пожали друг другу локти.

— А это что за чудо с тобой? — гном бесцеремонно разглядывал Христю. — Хороша, — потёр пальцами подбородок. — Она тебе кто?

— Даже не думай, старый сводник, — глаза демона налились красным огнём.

— А я подумал за племянника красотку отдать, но вижу, что ты сам на неё виды имеешь, — не переставал поддразнивать он демона. — Ещё и метку для верности поставил.

— Это моя невеста, Христина, — отрекомендовал Тартуху, — А это, Христя, самый заносчивый, самый нестерпимый, но самый замечательный мастер оружия, клирик Тартух.

— Могу тоже самое про тебя сказать, не добавляя последнего, — добродушно рассмеялся гном.

— В гости позовёшь или будем здесь о деле говорить? — демон был уже серьёзен.

— Приглашаю тебя демон Бельфегор и твою спутницу Христину в мой дом. Обещайте, что не причините зла.

— Обещаю, — сквозь зубы процедил демон.

— Обещаю, — спокойно ответила девушка.

Защитный купол открылся в одном месте, пропуская мастера и его гостей вместе с лошадьми.

Как и предсказывал Бельфегор, их повели на перехлестье. Христя послушно шла за ним, не задавая лишних вопросов. Её привычка доверять одному из самых беспощадных демонов перешла из разряда паранойи в разряд "демон знает, что делает, а если не знает, то, смотри пункт первый". Впереди перед ними выросла почти ровная скальная стена. Гном, удивительно довольный собой, похлопал по скале, выжидающе глядя на спутников. Христя, ничего не понимая, переводила взгляд то на жениха, то на бородача, чему-то ухмыляющегося.

— И долго ты будешь стоять перед перехлестьем?

— Христя, возьми свою вороную и с разбега пройди через скалу, — приказал Бельфегор.

— Как... с разбега? — округлила глаза его невеста.

— Так лучше войти в перехлестье, я потом все объясню. Доверься мне.

"Видимо, он точно знает, что делать", — посмотрела на Стрелу: — "Ну, побежали?"

Христя с расстояния шагов десяти с кобылой на поводу побежала на камень и... вышла с обратной стороны на пустынную дорогу с редкой порослью по обочинам. Следом выбежали демон с жеребцом и гном.

— А что такое "перехлестье"? — спросила Христя у спутников.

— Это перекресток нескольких дорог, настроенный в определённые стороны, — как на уроке ответил демон. — До города чуть больше суток езды, — помог невесте забраться на вороную, сам сел на Текиори, подав руку гному: — Хватайся! — тот послушно схватил протянутую ладонь и был закинут на жеребца впереди седока.

Дорога не отличалась радостным пейзажем. На серых скалах то там, то здесь пригорюнились небольшие корявые деревья. Как они умудряются расти практически без почвы? Показывать прохожим редкие зелёные листочки. Христя вспомнила высокие деревья вокруг своей деревни, поляны, покрытые миллионами разнообразных цветов, яркие порхающие бабочки...

"Как там мама? А Вадим... Катя... Саня... Чем занимаются они? Уехали учиться, как мечтали или нет?" — ей так хотелось, чтобы о ней вспоминали хоть изредка друзья. — "Были ли у мамы на мой день рождения?"

Что касается мамы, то она вряд ли когда-нибудь забудет дочь. Она её будет ждать, раз та пропала так внезапно, значит, должна быть жива. В это верила Христя, а как там происходило на самом деле, она не имела понятия. Просто ужасно скучала по родным местам, до слёз, до желания бросить всё и, не смотря ни на что, забежать домой, крикнув: "Мама! Я вернулась!". Но вернуться сейчас она не могла. Она не замечала, что текли по щекам еле видные ручейки.

Бельегор чувствовал эманации любимой, проклиная Люцифера, Велиара и всех, кто мешает им спокойно жить, быть счастливыми. Он не заметил, как глаза заполняются огнём, черты лица заострились, пальцы вцепились в гриву вороного до белизны на голубой коже. Почему его женщина, его счастье, сейчас так терзает свою душу? Он готов был уничтожить любого, кто заставил её страдать. Гном уловил странности в поведении демона. Что его вдруг так встревожило, что он едва сдерживает себя?

— Что случилось, Бельфегор. Чего ты так разволновался?

— Христя чем-то расстроена... — сквозь зубы прошипел он. — Закрылась. Не могу прочитать.

Гном повернулся назад, увидел, как блеснули на солнце прозрачные ручейки на щеках девушки. Она старалась уверенно держаться на спине Кахикри, не проявляя излишних эмоций, но сдерживала неумело, как и не знала, что есть щиты от любых эмоций. Никто пока не научил её этому, всё получалось по наитию.

"Твой демон скоро всё разнесёт из-за твоих переживаний", — посетовал знакомый голос. — "Вы связаны кровью и он чувствует твоё настроение, подумай над этим..."

Пальцами, как можно быстрее, она вытерла слёзы, стараясь вспомнить что-нибудь смешное. Представила, как гоняются за своей добычей к"ярды. Она считала, что это выглядело потешно, но в голове недовольно хмыкнули. От цепкого взгляда Тартуха не утаилось, как пальцы демона ослабили хватку гривы, лицо постепенно принимало прежний вид, а глаза вновь стали ярко-голубыми. Это могло значить лишь одно: его женщина перестала себя терзать. Хвала горному духу!

Вечером решили устроиться на ночлег в небольшом гроте. Там у стены была набросана приличная гора хвороста, а посередине из валунов сложено кострище. Вскоре весёлые языки пламени осветили темноту временного убежища. Бельфегор положил на валуны мясо кроликов подогреть, а Христя принялась рассматривать грот. Стены ровные, кое-где были видны зарубки от инструментов, значит, сделано это пристанище специально для ночлега. Только лежанки нет. Это немного огорчило, ведь тени не позволят крутиться ночью хозяйке, если в её спину станут врезаться острые камешки.

Мужчины о чём-то негромко разговаривали, Бельфегор переворачивал мясо к огню, то одним боком, то другим. Внезапно, не обращая на спутников, Христя вышла за арку выхода и принялась что-то невнятное петь. Разговор у костра мгновенно прекратился и две пары глаз устремились на худенькую девушку, которая, раскинув крылья, напевала всё громче и громче, глядя на север:

"А"агра"ха н"дан вхе-е-е...

Каи"ми рана"ле-е-е...

Мрха"гар унив"шхе-е-е...

Да"кре ле-е-е..."

Песня разливалась в ночной тишине нежно переливаясь трелями. Разведённые тонкие руки в разношенном дырявом свитере устремились вверх, протягивая к небесам раскрытые ладони. Мужчины, не отрываясь, глядели на неё, а она никого не замечала.

— О чём она поёт? — не отрывая взгляда от девушки, спросил Тартух демона.

— О том, что ночь тиха, звёзды высыпали алмазами, а душа рвётся туда, где её ждёт мать, — грустно перевёл Бельфегор.

— То, что ты мне рассказал, не укладывается в голове, а она не сломалась, хоть и рвётся назад, в прошлую жизнь, да только ты в этой жизни — вот и разрывается душа девчонки, — тяжко вздохнул гном.

Ничего не ответил Бельфегор на слова друга, молча, поднялся, подошёл к Христе, развернул к себе лицом — на сей раз, слёзы не пролились, оставив боль шрамом на сердце, прижал к себе. Обхватила Христя его талию обеими руками, прижалась к такой уже родной груди щекой, словно боялась потерять или сама потеряться.

— Я здесь... я рядом... — положил подбородок ей на макушку. — Мы навестим твою мать после всего.

— Правда?

Она посмотрела в голубые глаза так доверчиво, что обмануть ни в коем разе нельзя.

— Обязательно, родная.

— Спасибо... — и снова прижалась к его груди.

Сидел старый гном и изумлялся, глядя на них. Ведь такие разные. Она — девчонка совсем. Несмышлёная. Не так давно пережившая столько, что взрослому не под силу, поменявшая свою людскую сущность ради любви к демону. Он — один из тех, кому даже в Аду лучше не показываться на глаза, тает мороженым на солнце рядом с ней. Чудеса!

— Откуда ты знаешь эту песню? — еле слышно спросил демон на ушко Христе.

— Сама на ум пришла. А что?

— Эта песня моей матери, когда её забрали из дома в жёны отцу...

— Она любила его?

— Это был брак по расчёту.

— У демонов у всех так?

— Она была ангелом... потом был раскол и мы стали Падшими...

Можно не верить в подобные совпадения. Можно отрицать преемственность душ, но, даже отрицая, продолжаешь верить. И Бельфегор, не мало удивив своим ответом возлюбленную, во что-то поверил, вспоминая свою мать. Как походит судьба двух женщин, связанных с ним, только его женщина с ним по своей воле оторвана от дома. Постояв ещё немного, обнимая щуплое тело девушки, повёл обратно к костру.

— Надо подкрепиться, Христя, а то завтра свалишься с Кахикри, — подал ей кусок тёплого кролика.

— С вами, ребята, не соскучишься, — покачал головой Тартух, дожёвывая свой кусок мяса.

Перекусив, Христя пошла легла на голый пол, но тень тут же подскреблась под тело хозяйки, не позволяя валяться без постели.

— Ишь, как заботится, — усмехнулся гном.

— О ней все заботятся...

Утро встретило ранней жарой и обжигающим ветром. Доев последнее мясо, хлеб прикончили вечером, запили водой из фляги оружейника. Бельфегор посадил Христю на Кахикри, а сами взгромоздились на Текиори. Ехать оставалось полдня, потому сильно не гнали коней.

"Ну, ты и устроила вчера представление!" — Стреле, видимо, хотелось обсудить происшедшее во время позднего ужина.

"Ты слышала?"

"Бельфегор чуть сердце из груди не вырвал! Откуда ты знаешь эту песню?"

"Она мне сама пришла на ум, словно кто-то пел, а я только воспроизводила".

"М-да... есть смутные догадки, но проверим потом".

Христе показалось, что кобыла темнит. Знает больше, чем говорит, но переспрашивать не стала. Пусть её. Потом расскажет, если что-то подтвердится. Никак не могла привыкнуть разговаривать с лошадью! Сколько же ей лет, если она так много знает? Похоже, что в этой тёплой компании Христя была самой младшей.

Хотели прибыть в стольный град к обеду, но только к ужину показались крепостные ворота столицы. Высокие, тяжёлые, окованные металлом, а перед ними поднятая кованая решетка. Такое Христя видела лишь на картинках, что показывали средневековые замки. Ей казалось, что она окунулась в ту эпоху, осталось только не попасться инквизиторам. От дурных мыслей кинуло в жар!

"Сколько же глупостей у тебя в мозгах!" — нагло удивился голос в голове. — "Твой демон сам устроит кому угодно инквизицию!"

"Это, наверное, долгая дорога на меня тоску нагнала".

"Она совсем скоро закончится", — успокоила вороная.

В город их пропустили, не задерживая у городских ворот, и не взяв оплату, когда увидели почтенного мастера Тартуха на коне рядом с демоном и, ни о чём не спрашивая, поклонились им. Гости великого мастера слегка склонили головы в вежливом поклоне. Любой гном запомнит непочтительность со стороны чужестранцев.

Через пяток кварталов они остановились перед приземистым каменным домом с маленькими окошками и вывеской-мечом над дверью. Хозяин провёл гостей к деревянным воротам, рядом с домом:

— Здесь можете оставить своих к"ярдов.

— Найдется, чем накормить? — без эмоций спросил Демон.

— Найдётся, сколько им мяса надо?

— Каждому по ведру, думаю, достаточно.

"По два на каждого!" — отозвался Текиори.

"Обойдетесь! Не нравится, отпущу самих охотиться в скалах!" — мгновенно остудил коней Бельфегор.

— Завтра сам покупать будешь кормежку к"ярдам, сегодня и они мои гости, — предупредил Тартух.

— Договорились, — согласился демон, — комната у тебя найдётся или нам на постоялый двор отправляться?

— Ты же не на всю жизнь ко мне приехал. Переживу ваше присутствие.

Разговор мужчин был без лишних эмоций, потому Христя не могла понять шутят они или нет, слушая их молча. Скорее всего, так шутят.

— Но на несколько дней точно задержимся. А таверна далеко?

— Хозяйка уж накормит вас, — улыбнулся одними глазами Тартух, открывая дверь. — Хердис, у нас гости!

Из соседнего, с маленькой прихожей помещения, вышла приятная женщина с добрыми серыми глазами. Они окинула взглядом пришедших. Увидев демона, согнувшегося в три погибели и маленькую девочку, она от неожиданности вскинула руками.

— Не бойся, Хердис, — успокоил жену хозяин. — Это мой давний знакомый — Бельфегор и его невеста — Христина. Они на несколько дней прибыли по делу. Накормить бы их не мешало, да и мне можно было бы подкрепиться, — важно огладив бороду, Тартух провёл гостей в столовую, предлагая им место на добротных стульях за столом. — Сегодня уже поздно, отдохните с дороги, а завтра посмотрим оружие.

Бельфегор согласно кивнул. Хозяйка спешно приносила на стол полные блюда с разными вкусностями, от вида которых желудок Христи счастливо запел. Ей стало неловко, лицо покрылось красными пятнами, на что Хёрдис рассмеялась:

— Накладывай себе, деточка, да побольше! С твоей фигурой можно лошадь проглотить! Отощала-то как, — запричитала она. — Мужчины сами справятся.

Между делом, Тартух принес тёмно-зелёную четверть с элем. Поставив перед всеми по чарке, разлил жидкость, по запаху напоминающий деревенский самогон, настоянный на травах.

— Эликсир жизни! — он поднял вверх указательный палец.

Демон и хозяин залпом выпили не показывая лишних эмоций, женщины лишь пригубили. Христя от крепкого напитка сразу же закашлялась. На покрасневших глазах появились слезы. Хозяйка постучала между крыльями. Едва откашлявшись и отдышавшись, гостья отставила от тарелки недопитую чарку.

— Я не могу больше, — извинилась.

— Так пусть просто стоит, — поддержала её Хёрдис. — Нам уже достаточно.

Измаявшись за дальнюю дорогу, после сытного ужина и глотка эля, глаза предательски стали закрываться, но Христя их старательно открывала. Добрая хозяйка подошла к ней, беря за руку:

— Пойдём со мной, я покажу, где можно помыться с дороги и твою комнату.

— Нам вместе.

— Там и вдвоем поместитесь.

Девушка послушно пошла за ней, оставив мужчин предаваться воспоминаниям прошлого и разговорами о делах. Бельфегор внимательно проводил взглядом невесту. Во внутреннем дворе был маленький закуток, как в деревнях, там нагревалась железная бадья с водой. Открыв большую прищепку на шланге из плотного материала, можно было поливаться, нагретой дневным солнцем, водой, только на время закрывать шланг, чтобы вся вода не вылилась. Быстренько раздевшись, встала под теплую струю воды, закрыла, намылилась вся, после чего смыв с себя пену. С трудом отмыла волосы. Тёплая вода ещё больше накатила усталость. Хотела, было, надеть свою одежду, но заботливая Хёрдис принесла полотняные белые штаны и такую же белую рубашку.

— А это завтра постираешь, — ей благодарно кивнули. — Пойдем, деточка, провожу тебя в комнату.

Комната оказалась небольшой, почти всю площадь которой занимала огромная кровать, застеленная чистым бельём. Сверху лежало красное мягкое одеяло. Две табуретки вместо прикроватных тумбочек и массивный стул в изножье. Вспомнилось, что они последний раз нормально отдыхали и ели у Марии. Подросшая тьма высушила, расчесав волосы хозяйке, после чего Христя заплела не тугую косу.

— Хорошая у тебя помощница, — улыбнулась жена Тартуха. — Ты прости меня за вопрос, но все демоницы высокие, по стать мужчинам, а ты такая маленькая?

— Еще совсем недавно я была человеком, — с легкой грустинкой ответила гостья. — Большего вам не могу рассказать, — повторила она слова, сказанные когда-то Марии.

— Пусть ваши тайны останутся при вас, — согласилась хозяйка. — Спи, я свет притушу, — фукнула на свечу и та погасла.

Как хорошо снова оказаться на чистых простынях, в нормальной кровати, пусть и не в своей. Тьма легла в изголовье на подушку. Христя хотела о чём-то подумать, но не успела. Уснула.

Бельфегор, не очень увлекаясь воспоминаниями с Тартухом, накормил к"ярдов, сполоснулся от дорожной пыли, пройдя в гостевую спальню. Его невеста спала глубоким сном. Под глазами залегли голубоватые круги. Тонкие руки лежали поверх одеяла, а кожа почти светилась.

"Как такими руками махать мечом? Упадёт, не успев взять в ладони", посетовал сам себе.

Осторожно лёг рядом под одеяло, но даже сонная, Христя пристроила голову на его плече, на что он довольно улыбнулся, прикрыв веки. В доме мастера можно было спать спокойно. Здесь их никто не потревожит. Эта ночь дала им отдохнуть от грёз сновидений.

Пошарив рукой по подушке, Христя никого не обнаружила рядом, но подушка была смята, значит, Бельфегор уже проснулся. Кроме вчерашних выданных штанов и рубашки, одежды у неё не было. Надо было просить у хозяйки что-то во временное пользование. Дверь открылась, на пороге стоял демон с одеждой для подруги, положив на стул вещи, присел возле неё на корточки и поцеловал в висок.

— Как спала? Отдохнула? — Христя довольно кивнула. — Жена Тартуха строго запретила тебя будить и одежду свою дала. Собирайся, обед на столе. Сегодня выберем тебе оружие по силе. Хотя...

— Что?

— Какая у тебя сила? Тебя откармливать надо месяц, а с нашими-то передвижениями... Ни отдыха, ни нормальной еды. Ладно, — он поднялся, направляясь к выходу. — Тьма тебе поможет привести себя в порядок,— прикрыл за собой дверь.

Глава 10

Христя думала, что оружейня мастера Тартуха находится здесь же в его доме, но он повел гостей в самый центр города. Время было обеденное и на центральном рынке, а именно туда они направлялись, яблоко не смогло бы упасть. Народ толпился у разных прилавков разношерстный: эльфы, гномы, орки, люди... кого только не было! Лавка с оружием находилась немного поодаль от лавочек с ювелирами, книгами и прочей ерундой, как дал определение сам мастер. Служка, он же подмастерье, уже открыл лавку, у которой шла бойкая торговля. У прилавка стояли два эльфа, выбирая себе мечи. Разглядывали так и сяк, удерживали на ребре ладони, проверяя баланс.

Мастер вежливо поздоровался с покупателями, прошёл с гостями через лавочку на склад. Здесь висело, лежало, стояло в углах разнообразное оружие — мечи разной длины, ножи, кинжалы, алебарды, топоры разных размеров с одним резаком и с двумя. Христя раскрыла рот. Она не предполагала, что оружие может быть так красиво! Но оружейник не стал показывать гостям то, что видно всем. Бельфегор не тот покупатель. Он откинул полог с одной из стен, тут глаза девушки распахнулись от восхищения. Такую красоту она не видела даже в больших музеях Питера и Москвы, куда их возили на экскурсию. Наверное, даже у восточных шахов такого не водилось! Клинки отливали красноватым свечением, только на самых краях бледно-голубым, рукояти украшены драгоценными камнями, а красоту ножен и описать невозможно. Мастер довольно кряхтел, глядя на реакцию юной демоницы.

— Выбирайте, к чему душа потянется, — благоговейно глядя на произведения своих рук, тихо проговорил Тартух.

— Иди, — демон легонько подтолкнул невесту к великолепному стенду.

Как же тут выберешь, когда глаза разбегаются, а сердце стучит в висках?

Подошла, стараясь успокоиться, провела ладонью несколько раз по висевшим клинкам, словно они сами должны подать "голос", кого выбрать. Откуда ей это известно? Она выбирала долго, поглаживая каждое жало. Один меч ей вдруг так захотелось взять в руки, словно он сам просился, небольшой, с удобной рукоятью. Со всей аккуратностью и благоговением сняла его со стены, взяла в ладонь — рукоять легла, как будто пальцы всегда её держали. Махнула раз-другой, рассекая воздух, потом перевела полные восхищения глаза на гнома и жениха.

— Этот.

— Попробуй дать ему напиться, если примет, значит, он тебя выбрал, — с горящими глазами пояснил мастер.

— Чем напоить? — не поняла Христя.

— Кровью, — жёстко пояснил демон.

— Рассеки ладонь, — посоветовал Тартух.

Девушка медленно рассекла ладонь новым мечом, по наитию оставляя кровавые следы на обеих сторонах клинка. Кровь тут же впиталась в жало, а рана от пореза пропала, будто и не было.

— Клинок принял тебя, Христина, — задумчиво в усы улыбнулся оружейник.

— Что-то не так? — настороженно спросила обладательница нового меча.

— Эти мечи я ковал лет, эдак, около трёхсот назад, но их так никто и не выбрал.

— Сколько? — без лишних разговоров спросил демон.

— О делах поговорим дома, — и обратился к гостье: — А меч можешь забрать. Вот его ножны, — подал девушке удивительной красоты произведение.

. Спрятала меч в ножны, а Тартух тем временем прикрыл свою сокровищницу пологом. Вышли тем же путём. Мастер что-то взял с прилавка, подав Христе.

— Подарок, — подмигнул ей.

В руках оказался дивной красоты, под стать мечу, широкий пояс, с коваными узорами по коричневой коже.

— Дай-ка я надену, — Бельфегор продел в петли пояса меч, а потом застегнул его на поясе невесты. — Вот так, — и засмеялся: — В юбке, но при оружии женщина страшна!

Мастер тоже улыбался, поглаживая усы. Зашли в ближайшую таверну, отметить покупку. Заказали нарезанной колбасы, сыра, хлеба и эля. Христя от последнего отказалась, попросив вина. Мужчины о чем-то разговаривали, мирно попивая эль, а у Христи все мысли были заняты подарком Бельфегора. Она даже представить не могла, сколько может стоить её меч? Придя в дом гнома, она первым делом гордо показала меч Хёрдис.

— Знатная вещь, — похвалила хозяйка, — только хватит ли сил махать им? У меня ужин готов, садитесь, — произнесла, уходя на кухню.

Христя в своей комнате сняла пояс с оружием, аккуратно положив их на стул, полюбовалась немножко, не заметив, как вошёл Бельфегор, обнял сзади за плечи, прижался щекой к её щеке.

— Нравится мой подарок?

— Очень, — счастливо прошептала девушка.

— Это снова не тот подарок, который я хотел тебе подарить...

— Всё равно, он прекрасен, — потёрлась о его щеку, слегка задевая загнутыми под ушками рогами.

Она почувствовала, как дрожь прошлась по его телу, передаваясь ей, прикрыла веки, отдаваясь ощущениям, вслушивалась в тепло, что проникало в каждую клеточку, наполняя счастьем. Он резко повернул невесту к себе и обдал жаром девичьи губы, грубо сминая их, без малейшего желания отпускать. Кто-то постучал в дверь. На стук Бельфегор тихо зарычал, но открыл.

— Там хозяйка на стол наладила, — чему-то усмехаясь, проговорил гном, уходя от гостевой.

— Пошли, будем тебя откармливать, — обняв девушку за плечи, показался в столовой.

— Потом миловаться будете, а пока, садись-ка и хорошенько поешь, — Хёрдис почти приказала гостье наедаться досыта. — А то не ты меч будешь поднимать, он сам унесёт тебя куда-нибудь, — так под негромкое ворчание, положила Христе полную тарелку всякой снеди. — Чтобы всё съела!

Бельфегор, уплетая сытную мясную похлебку, хмыкнул, Христя так же принялась за еду. Поначалу она думала, что не справится с огромной порцией, но потом оказалось мало и попросила добавки. Хердис, разрумянившаяся у печки, с удовольствием налила в миску ароматного варева. Громко прихлёбывая, обжигаясь, гостья мелкими порциями втягивала в себя сытный ужин под общее одобрение.

— Ешь-ешь, завтра силы пригодятся, — напутствовал жених.

— Почему, завтра?

— Будем учить тебя правильно держать меч, — объяснил клерик Тартух.

Христя даже есть перестала. Ложка замерла на полдороги в рот. Она с ужасом представила, как завтра двое мужчин будут гонять её по плацу заднего двора.

— Такое оружие нужно уметь правильно держать и использовать с толком, — добавил демон.

— Дайте вы поесть спокойно девочке! — в сердцах хлопнула полотенцем обоим мужчинам по загривку Хердис, унося лишние миски на кухню.

Придя обратно, принесла огромный закопчённый чайник, поставила его на табуретку возле стены, вторым заходом принесла кружки и пироги. За это время Христя объелась, отвалившись на спинку стула. Перед ней тут же поставили кружку наваристого сладкого чая. Пирог подал демон. Откусила, в рот полилось странное, но очень вкусное повидло. Что-то между яблоком и абрикосом. Уже с трудом одолела десерт, блаженно улыбаясь.

— Вот и хорошо, деточка, — хлопотала Хердис, — а теперь можно полежать немного или погулять.

— Мама говорила, что полежишь — жирок завяжется, — вспомнила, погрустнела.

— Мама зря не скажет, — сочувственно погладила её по голове женщина. — Ступай, полежи.

Христя ушла в комнату, легла на кровать на бок, положив ладонь под щёку, тьма укрыла юную хозяйку, согревая. От сытости веки прикрываются сами. Она чувствует, что кто-то укладывается рядом, даже знает, кто. Поворачивает к себе, кладет её голову на привычное место, обнимая обеими руками, сверху вновь легли две тьмы, согревая. Говорят, что вечером спать нельзя — голова будет болеть, но ведь тело с душой лечат любовью и сном.

Бельегор проснулся, когда уже стемнело. Бережно раздел крепко спящую девушку, положил под одеяло и вышел на задний двор. Хёрдис стирала одежду гостьи. Жаль ей стало утруждать малышку, чай, сама не переломится.

— Спит подружка?

— Пусть отдыхает. Ей надо, — без улыбки ответил Бельфегор.

Хёрдис ещё что-то попричитала, но он уже не слушал гномиху, пытливым взглядом осматривая двор. Завтра они будут с Тартухом гонять здесь Христю столько, сколько выдержит, хотя точно знал — недолго.

Утро началось, как обычно, сегодня Христя поднялась раньше своего демона. Бельфегор спал сном младенца на спине, разметав руки и длинные чёрные волосы по всей кровати. Хотела подняться, не разбудив мужчину, но только поставила ноги на коврик, как услышала рычание:

— Кудаааа?

— Умываться.

Демон лежал, не двигаясь с закрытыми глазами, не меняя позы. Христя подползла к нему и поцеловала в губы, тут же была сграбастана демоном, перевернута на спину, распластав уже не малые крылья, прижатая его телом. Обняла руками могучую шею, прошлась ладонями по голой спине возле крыльев, вновь услышав довольное рычание, а нежные губы так никто не отпустил. Она растворялась, как в воде, не ощущая своей оболочки, срастаясь с любимым душой и телом.

— Умываться пойдешь? — выдохнул ей в припухшие губы, на что дерзкая девчонка игриво-вопросительно подняв одну бровь. — Если сейчас не уйдешь, то не отпущу до вечера, — угроза произнесена без улыбки, но его никто в это мгновение не боялся. — Тогда мне плевать, что дверь не закрыта на замок, просто в любого, кто войдёт, полетит что-нибудь тяжёлое, а вот вечером ты всё равно будешь драться с нами двумя на мечах, не смотря ни на что.

— Я ведь могу согласиться, — провокация была явной.

Демон зарычал, подминая девчонку под себя.

— Чертовка! — зычно прорычал Бельфегор. — Пошла вон отсюда! Быстро! Умываться! — перевернулся на спину, освобождая невесту.

Со смехом вышла из спальни, хлопнув за собой дверь.

"Чертовка!" — повторил он уже без угрозы.

А демон блаженно развалился на кровати, понимая, что долго так не продержится и решится на близость с дерзкой невестой. Смежил веки, вспоминая мягкие губы. Смял в руках её подушку, внюхиваясь в знакомый запах. Он смущал, возбуждал желания и совершенно не понимал самого себя: почему он так долго терпит? Надо прекращать это глупое воздержание.

Христя быстро переоделась в свою одежду, которую привела в порядок хозяйка, умылась, переплела косу и направилась в столовую. Хёрдис уже колдовала на кухне, что-то ставила на стол в столовой.

— Доброе утро! Вам помочь?

— Какая ты сегодня румяная, — с улыбкой заметила женщина. — Еда, отдых и мужчина изменили тебя сегодня.

Щёки девушки пошли неровными пятнами, но счастливая улыбка не сошла с лица, искрясь зелёными глазами.

— Я помогу вам наладить на стол, — увернулась от ответа, взяла кружки и унесла.

Но Хёрдис решила продолжить разговор "между девочками":

— Демон-то, видно, ласков к тебе, — она подмигнула гостье.

— Ласков, — смутилась Христя, ей было неудобно разговаривать об их отношениях.

Да какие там отношения. У неё от прикосновения его рук внутри всё сворачивается. Как она плавится от его взгляда, готова отдаться, наплевать на все инициации, она просто хочет быть с ним, со своим мужчиной. Пусть он слышит эти мысли, пусть он знает, чего она хочет.

Бельфегор вышел из комнаты серьёзный, посмотрел, чем занимаются женщины, внимательно глянул невесте в глаза.

"Я тоже долго не смогу сдерживаться рядом с тобой", — ответил на желания девушки и удалился на задний двор, где нашёл Тартуха.

— Поможешь мне погонять с эту мерзавку?

— Что ж не помочь? Она знает? — демон ему кивнул. — Пойдем завтракать.

Завтрак прошёл в полной тишине. Христя быстро и много ела. Аппетит после вчерашнего ужина вырвался наружу, поглощая всё, что попадалось. Хозяйка улыбалась, переглядываясь с мужчинами. Когда живот был наполнен до отказа, по новой привычке отвалилась на спинку стула.

— Полчаса и на тренировку, — жёстко произнес демон, выходя из-за стола, махнул хозяйке головой.

— Понятно, — качнула головой девушка.

— Устанешь, сразу им говори, а то загоняют до упаду, — посоветовала Хёрдис.

— Хорошо.

Тартух и Бельфегор ждали испытуемую на заднем дворе. Христя пришла с мечом и поясом в руках. Демон всё у неё забрал, вынул меч, а ножны и пояс положил в углу на траву. Вложил девушке в ладони рукоять.

— Почувствуй его. Это продолжение твоей руки. Будто ты дерешься ладонью, а не клинком. Локоть держи вот так, ноги расставь на уровне плеч. Нападай на меня!

Христя поскакала на жениха, размахивая мечом, как палкой. Демон делал пассы, отбивая одну атаку за другой. Пару раз выбил его из рук, но не прекращал гонять, пока не получилось при следующем ударе не вырвать меч из уставших ладоней девушки. Тогда он дал четверть часа отдохнуть.

Руки-ноги тряслись от напряжения и непривычки. После отдыха на неё напали сразу вдвоём. Христе приходилось крутиться волчком, стараясь отбить атаки гнома и демона. Сложность была в неумении орудовать мечом и в разном росте противников. Меч был выбит несколько раз, ей разрешали его поднять, чтобы снова продолжать бой. Через час девушке дали отдохнуть, обещая продолжить после обеда. Без сил она опустилась на землю посреди двора, опершись на свой меч, тяжело дыша. Пот катился ручьями, дышать было тяжело пересохшим горлом. Медленно поднялась, вложила клинок в ножны, умылась прохладной водой, отнесла в комнату, откуда услышала разговор шепотом:

— Почему вы не помогли девочке дойти до комнаты?

— Во время боя ей никто не станет помогать подниматься, — без лишних эмоций ответил демон, проходя в отведённую им комнату.

Через четверть часа в столовой появилась Христя, волоча ноги. Хёрдис, жалея девочку, покачала головой, но ничего больше не сказала. Уставшая, как тысяча чертей, села на стул, свесив руки между коленей. Бельфегор присел перед ней на корточки, взял натруженные ладони невесты в свои и сочувственно посмотрел ей в глаза.

— Я не жесток с тобой — просто так надо.

— Я знаю, милый. Я стараюсь, только... руки трясутся, — она криво ухмыльнулась.

— Значит, первую половину дня будем тренировать руки, а вторую махать мечом.

— Хорошо.

Он сел на стул рядом с невестой, а Хёрдис принялась выставлять на стол блюда с разносолами.

Глава 11

Каждодневные двойные тренировки в течение шести дней многому научили Христю. Вечером шестого дня, когда всё уже укладывались спать, в гостевой комнате, как к себе домой, влетело через окошко странное привидение с рогами. Покачиваясь в изножье кровати, оно произнесло:

— За тобой Люцифер послал Велиара с двадцатью легионерами.

— Знаю, — мрачно ответил Бельфегор. — Рассыльный бес предупредил.

— Забудь про него. Велиар отрубил ему голову, но прежде пытал с пристрастием, во время чего он рассказал, где вы прятались, когда он вас нашёл.

Христя стояла белее полотна, едва дыша от негодования и жалости к никчемному существу, помогавшему им.

— Велиар навестил и вашу ведьму, — мяукающим голосом произнесло привидение. — Её дом сгорел до тела, а саму убил легионер, после чего тело бросили в костёр.

Христина молча слушала страшную правду из уст привидения, а по щекам бежали слёзы. Как добры были к ним и бесенок, и Мария... больше их нет.

— А ты не боишься гнева Велиара или Люцифера?

— Чего мне бояться? Я и так всего лишь дух, который странствует между мирами, бравировал дух. Даже к коротышкам могу пробраться.

— Боишься! — прошипел, опровергая слова духа. — Ведь они могут отобрать последнее.

— Если бы боялся, то не пришёл сегодня к вам. Ведьму твою тоже хотят убить. Кажется, она обидела Люцифера?

— Больше тебя не задерживаю, — резко прервал беседу Бельфегор.

— Все знают, что ты в жестокости не уступаешь Велиару. А она это знает? — дух указал пальцем на Христю.

— Дюббук, ты решил проверить моё терпение? — кровь разливалась в глазах беглого демона, брови сошлись на переносице.

Ничего больше не говоря, дух улетел тем же путём, что и появился — через окно.

— Нам снова надо уезжать? — шепотом спросила Христя.

— Завтра на рассвете, — безапелляционно ответил демон и удалился из комнаты.

Пока он разговаривал с мастером, его жена собирала припасы в узелок. Завтра некогда будет этим заниматься. Хёрдис для прочего положила гостье смену нижнего белья. Им не грозят беды, обрушившиеся на головы прошлых помощников. Просто так демоны любого ранга не смогут потревожить горный народ. Если гномы сами не сильны в заклинаниях, то просили сильных магов помочь им. Лечь решили пораньше. До наступления сумерек.

Только рассвет окрасил крыши домов, демон с невестой во главе с мастером Тартухом выехали к перехлестью. За время, проведённое в доме гномов, девушка немного округлилась, благодаря заботам хозяйки. Научилась держать с ладони клинок и кое-как отражать удары. Неделю к"ярды лишь изредка выходили из конюшни погулять, да и то ночами, дабы не смущать детей гор своим видом. Сегодня им было время размяться в дороге. Ехали неспешной рысью. Места были знакомые по прошлому разу. Почти сутки в пути Христя выдержала, привычно держась на спине своей вороной. По её виду было заметно, что, не смотря на ежедневные встречи, кобыла соскучилась по маленькой хозяйке.

Преодолев перехлестье, переночевали на рубеже у гномов, а на утро отправились, куда глаза глядят. К обеду остановились на границе леска, отпустили к"ярдов поохотиться перед дальнейшей дорогой, сами же разлеглись на траве после трапезы, глядя в небо, по которому плыли пушистые облака, принимая причудливые формы. Им не надо было постоянно разговаривать. Они могли просто лежать рядом и молчать каждый о своём. Христе надоело мотаться из одного мира в другой, прятаться от других демонов Её собственные метаморфозы уже перестали удивлять. Завитые вниз, на манер бараньих, рога выросли почти в локоть, аккуратно закручиваясь, крылья могли прикрыть её полностью, но она ещё не летала, а только размахивала ими каждый день перед тренировкой на мечах. После небольшого отдыха, демон почти приказал:

— Зови свою вороную, будем учиться летать, хватит бестолку хлопать крыльями.

Христя позвала Стрелу, быстро оказалась у неё на спине.

— А теперь, распахни крылья, сделай несколько взмахов, стараясь не убиться, когда будешь прыгать с лошади.

Легко ему сказать! Стоя на спине кобылы, она пару раз взмахнула и спрыгнула вниз, размахивая длинными крыльями, не желавшими слушаться. Упала на коленки. Больно. Скривилась, но на эмоции девушки никто не отреагировал. Вновь поставили обратно.

— Пока не пролетишь хотя бы несколько метров, не спустишься с кобылы, — пригрозил Бельфегор.

Угроза не была напрасной. Христя знала, ничто не помешает её выполнить. Пару часов она на самом деле старалась угробить себя, спрыгивая с Кахикри. Уставшая, в синяках и ссадинах от падений, девушка готова была разрыдаться, но упрямо прыгала, не позволяя лишних эмоций. Сжала губы, прыгнула и... полетела, неловко опустившись на землю.

— Ну, вот. Получилось же, — дождалась похвалы.

Демон обнял невесту, отводя к привалу. Нестерпимо хотелось пить. Мечом вырыла ямку, направила ладони, призывая воду. Как только ямка наполнилась, а вода стала прозрачной. Припала губами, жадно глотая. Запыхавшись, вытерла рукавом мокрое лицо.

— Будешь пить?

Демон напился быстрее. С одобрением посмотрел на подругу.

— Теперь ты не пропадёшь — воду добывать уже умеешь. А огонь?

— Не знаю, — покачала головой Христя.

— Любой демон — это в первую очередь повелитель огня. Зови его, как вызываешь воду. Пробуй.

Привычными словами принялась звать огонь. Она знала, он живет в её груди. Он сжигает её, при прикосновениях Бельфегора, с его помощью чувствует эманации жениха. Прикрыла глаза и окунулась в его обитель, вызывая, не прося, а приказывая вырваться наружу. Открыла веки, когда услышала тихое:

— Умница...

На кончиках пальцев весело плясали малюсенькие язычки пламени. Получилось! Она теперь умеет вызывать не только воду, но свой собственный огонь, Словно услышав ликование девушки, один алый язык взвился на ладонь выше пальцев и вновь успокоился.

— Устала?

— Немного.

— Завтра еще поучимся летать. Должна продержаться в воздухе дольше.

— Значит, заночуем здесь?

— Явной погони не видно, а завтра после обеда уйдем через портал в неизвестность. Ты уже привыкла к нашим переездам, — он притянул Христю к боку.

— Мне не дали выбора. Пришлось привыкнуть, — так приятно спрятать лицо на груди демона, чувствовать его запах.

Она шумно вдохнула, прикрыв веки — от демона пахло пеплом и мужским потом. Никогда не думала, что запах мужчины может быть так приятен. Она принюхивалась к нему с удовольствием. Интересно, а она сейчас чем пахнет, после полетов с лошади?

— Вкусно... — ответили ей. — Если не перестанешь в таком ракурсе думать обо мне, не посмотрю, что рядом нет водоема, где тебя можно будет потом отмыть. Железо тоже ржавеет, дорогая, — пробурчал демон. — Хватит думать глупости! Бери меч.

Следующие несколько часов голова Христи была занята совсем другим. Её гоняли возле кромки леса, заставляя отбивать нападение. Жалеть совершенно никто не пытался, несколько порезов красовались на разных частях тела, а чтобы не попортить одежду, пришлось остаться в коротких подштанниках. Бельфегор не обращал внимание на, бегающую от него с мечом, полуголую девицу с растрёпанной косой. Христя уже сносно владела оружием, не махала им, как палкой, а старалась вести бой. Положив меч на локоть левой руки, демон дал понять, что бой окончен. Христя, где стояла, там и повалилась на траву, раскинув руки в стороны, но меча из ладони не выронила.

— Тебе сюда ужин принести?

— Угу...

Бельегор поднял девушку на руки, предупредив:

— Крылья мне не отхвати.

— Постараюсь, — прижалась щекой к сильному плечу.

В девичьей груди разгорался огонь — его огонь, который она чувствовала каждый раз, как только жених берет на руки или просто прикасается к ней, но виду не подавала — сам знал. Он плавил внутренности, связывая их в узел.

Аккуратно посадил невесту на плащ, разложив на тряпице Марии, собранное заботливой Хердис, пропитание на несколько дней. Христя накинулась на, более чем скромный, ужин. После тренировок всегда зверски хотелось есть. Девушка, почти урча от удовольствия, улыбалась с блаженной физиономией с полным ртом. Ей весело ответил Бельфегор:

— Поздравляю. Твои клыки очаровательны, — разразился громким смехом.

— Я ничуть не удивилась, — прошлась языком во рту, — потому что уже ждала чего-то такого. Раз ты клыкастый со всеми остальными демоническими принадлежностями, то чем я хуже?

— Ты лучше меня. Лучше многих. Сейчас отдохнешь немного, а потом снова помашем мечами перед сном.

— Хорошо, — дожевала последний кусок бутерброда, свернула тряпицу, растянувшись на траве.

Рядом растянулся на плаще Бельфегор. Ни о чем не думалось. Отдых проскочил быстро. До самых сумерек демон старался убить свою невесту. Бой велся настоящий. Никто не спускал промашек. У Христи промашек было больше, но она старалась изо всех сил. Рука уже привычно держала рукоять. Мышцы после каждой тренировки успокаивала тьма, укладываясь одеялом. Ночью их охраняли к"ярды, две тьмы и защитный полог.

Глава 13

На рассвете, не дожидаясь завтрака, Христя открыла портал и они привычно шагнули в него, очутившись в странном месте. В воздухе совсем мало кислорода. С пригорка виднелся странный город, спрятанный дымкой. Христя смотрела на открывшуюся панораму и не могла поверить тому, что увидела. Снова противная дрожь принялась колотить тело, она осела на землю. На неё выжидающе смотрели все спутники.

— Ты знаешь это место?

— Ещё как! — трагично ответила спутница.

— И где мы?

— Рядом с городом, в котором живёт один человек... самый родной человек. Понимаешь? — она в смятение чувств посмотрела на демона и отвернулась. — Сейчас только он сможет нам помочь. Надо откуда-то позвонить ему.

Это "он" насторожило. Свою женщину демон не намерен был делить ни с кем. Уловив настроение любимого, она ласково положила ладонь ему на грудь, улыбнулась самой ласковой улыбкой.

— Тебе не о чем такпереживать. Просто научись доверять мне, а сейчас надо сделать мороки, мы же не можем показаться людям с рогами.

— И много будет людей, — демон всё ещё был настороже.

— Один мужчина, — хмыкнула Христя.

С женихом надо быть осторожной, но она не страшилась, счастливо улыбаясь ему. Бельфегор сделал мороки на них и на к"ярдов. Снова сели на коней и направились в ближайший садовый посёлок. Других поселений вблизи не было. Через полчаса приятным прогулочным шагом они оказались у ворот в садовый посёлок. Их остановила охрана.

— У вас здесь дача?

— Здравствуйте. У нас разрядились телефоны, вы не позволите позвонить в город? — Христя с мольбой во взгляде улыбалась в тридцать два зуба.

Охранник снова окинул взглядом неприветливого и подозрительного высокого мужчину на чёрном жеребце с рыжей гривой и мелкую девчонку на лошади такой же масти, махнул рукой, приглашая следовать за ним в сторожку. Бельфегор, ловко спрыгнув с Теокири, помог спуститься невесте и оба вошли вслед за охранником. На столе стоял старенький стационарный аппарат.

— Вам на мобильный или в квартиру?

— На мобильный, — ответила девушка. Тогда садовый страж протянул ей маленький телефончик, который она схватила с огромной благодарностью. — Спасибо вам большое, — принялась набирать на память многозначный номер.

Первые пару минут никто не отзывался, потом раздалось знакомое:

— Алло...

— Привет, — едва ли не пропела Христя в ответ. — Пока ничего не спрашивай и никому про меня не говори, — предупредила начинание долгой лекции о многих дочерних долгах, — ты сейчас можешь нас забрать? Мы за городом возле садового посёлка, — она назвала координаты.

— Ждите там и никуда не уходите, — строго произнёс зрелый мужской голос с трубку и отключился.

Телефон был тут же возвращён хозяину с благодарностями и самыми прелестными улыбками, что совсем не понравилось демону. Он всё ещё хмурился, а чертовка лукаво улыбалась да фыркала, на манер своей кобылы.

" Ты понимаешь, что творишь?" — заботливо поинтересовалась Стрела у хозяйки, глядя на её хулиганистые выходки.

"Понимаю", — снова фыркнула та с довольной физиономией.

"Демон скоро закипит!"

"Так я уже умею воду из недр добывать — полью, если понадобится", — хихикнула в ответ на предупреждение кобылы Христя.

"С огнём играешь!"

"Так его огонь во мне горит, только эта зараза никак его не потушит", — Христя мельком глянула на жениха, если услышал, пусть знает, каково ей.

Демон демонстративно отвернулся, рассматривая окрестности. На земле ему нравилась природа летом, а ведь иногда приходилось и в лютый мороз выходить, если кто-то решит его вызвать из родной Преисподней. Горе тогда приходилось нерадивому магу — выпивал демон его душу, оставляя безжизненную оболочку. Славы хотелось людям, богатства, а того не понимали, что с Высшими шутки плохи.

За своими размышлениями пролетело время, отведенное незнакомцем, что так неуважительно разговаривал с его невестой по странному аппарату. А! Вот и его машина подруливает к проходной посёлка. Из серого "универсала" вышел довольно высокий мужчина с проседью в рыжих волосах. Зелёные глаза скрылись за насупившимися бровями. Он быстрой походкой направлялся к ним. Христя сорвалась с места, подбежала к мужчине и повисла у него на шее, а тот обнял её от всей души. Демон терпеливо ждал развязки. Мужчина отпустил девушку и оценивающе уставился на Бельфегора.

— Так ради этого парня ты сбежала из дома? — приятным баритоном спросил незнакомец.

— Да, — открыто глядя ему в лицо, ответила девушка. — Знакомься. Это Бельфегор, — мужчина подал руку демону, чтобы пожать его руку.

— Бельфегор — это мой отец — Воронин Андрей.

Все заметили, как спало напряжение у демона, а в глазах промелькнуло подобие улыбки, он пожал руку отцу своей невесты. Потом взгляд Андрея переместился на коней.

— Они в машину не влезут.

— Мы можем их тут оставить, — предложила Христя. — Они прекрасно проведут несколько дней без нас, а если что, свяжемся... — осеклась на полуслове.

— С кем ты свяжешься? — не понял отец.

— Пап, всё потом. Мы голодные, — она посмотрела на него жалобными глазами.

— Марш в машину, — скомандовал он дочери. Потом обратился к демону: — А с тобой мы поговорим.

— Поговорим, — мрачно согласился демон, направляясь к машине.

Христя устроилась на переднем сиденье, Бельфегор расположился на заднем. Ехали молча. Андрей решил, что серьёзно разговаривать следует дома после обеда. Христя смотрела в окно опасаясь, как бы не принял их историю за сказку, тогда точно придётся рассекречиваться. И как он отнесётся к изменениям своей дочери? Про побег, скорее всего, узнал от мамы. Интересно, что она ещё ему рассказала?

Бельфегор особо не размышлял. Единственное, что его заботило, это Велиар со своими легионерами, а значит, надо сделать плотный купол над домом отца Христи и оставить такой морок, который мог бы скрыть их энергетический след. К"ярды сами о себе позаботятся. Они умеют становиться невидимыми во всех отношениях. Разговора с Ворониным он не боялся. Пусть Христя его дочь, но она его женщина, которую он обязан оберегать и защищать от любого посягательства.

Андрей же был преисполнен решимости поставить все точки над "и", узнать тайны дочери и выяснить, чем так завоевал её подобный мрачный тип. Почему нельзя сообщать матери? Ведь она так извелась вся. Хоть и разошлись они много лет назад, но дочь объединяла их. Умница, красавица, отличница и на тебе! Мужик его возраста вскружил девчонке голову!

Машина мягко везла своих пассажиров по просёлочной дороге, въехали в шумный город с кучей машин, которые, то обгоняли их, то пристраивались сзади. Дороги, в коих можно было заблудиться несведущему ездоку, светофоры подмигивали разными цветами, останавливая или пропуская дальше. От безветрия над городом скопился смог, потому дышать было неприятно. Подъехали к кирпичной высотке, машина остановилась у подъезда.

— Всё. Приехали, — возвестил отец.

Бельфегор толкнул от себя дверь, чтобы открыть, но Христя со смехом нажала кнопку на ручке и открыла сама.

— Выходи, затворник!

В лифте поднялись на седьмой этаж, вошли в хорошо обставленную трёхкомнатную квартиру. Андрей разулся, то же самое проделали и гости. Христя по-хозяйски взяв жениха за руку, отвела в большую комнату, посадила на диван, включила телевизор.

— Посиди пока здесь, — подмигнула и убежала на кухню, где что-то колдовал отец.

— Пап, мне нужна одежда, а то моя... — она сморщилась.

— Я уже понял, — не отрываясь от подогревания макарон "по-флотски", произнёс он. — И не только тебе. Твоему... Кто он тебе?

— Почти муж, — заулыбалась дочь.

— ...почти мужу тоже нужна одежда. Поедим и съездим, купим, — за что его чмокнули в шёку — Я люблю тебя, па.

— Веди уж сюда своего жениха, — усмехнулся он.

С отцом всегда было легко. Он так больше не женился после развода с Василиной, а единственную дочку любил и баловал по возможности. Христя с улыбкой до ушей подбежала к демону, так же чмокнула в щёку, схватила за руку и отвела в кухню. На столе уже дымились горячие макароны на тарелках. Рядом лежали вилки и кружки с молоком. Отец помнил предпочтения дочери.

— Бельфегор...Правильно я произнёс ваше имя?

— Мы ведь уже перешли на "ты", — заметил демон.

— Ты чем занимаешься?

— Живу... Сейчас в бегах, — лаконично ответил жених, отчего отец едва не поперхнулся.

— В каких бегах? — насторожился Воронин.

— Пап, он не преступник, не переживай. Просто это рассказ не одного часа, давай после магазина? А?

— После какого магазина? — пришла очередь спросить Бельфегору.

— Нам нужна одежда и папа её нам купит.

— Нет, — отрезал демон.

— Почему? — вопрос был от отца и дочери.

— Я сам должен тебе всё покупать.

— Амбиции сейчас не уместны, Бельфегор, — осадил Воронин. — Вы будете выходить в город, хотя бы прогуляться, а моя дочь и ты, как её жених, одеты, словно сбежали из средневековья.

— Хорошо, — нехотя согласился демон, — ваша взяла, но потом я отплачу. Не привык быть в долгу.

— Как пожелаешь, — согласился Андрей.

Магазины друг от друга не отличались разнообразием, в основном ценами. К середине июля ночи становились холоднее, а кто знает, где им придётся ночевать в следующий раз? Набрали тёплой одежды — свитеры и толстовки, ветровки от дождя. По паре брюк и нижнее бельё, предметы личной гигиены. К машине шли обвешанные пакетами, как новогодние ёлки. Загрузили покупки в багажник, заехали в супермаркет, набрали еды, как на футбольную команду, а потом дома принялись всё разбирать. Только сейчас Христя, схватив полотенце, новую пижаму и шампунь с визгом радости побежала в ванну.

Отмокала с великим счастьем в горячей воде, тщательно отскребая кожу, отстирывая волосы, которые лишь по странному стечению обстоятельств не переплелись в колтуны. Приятные ароматы навевали умиротворение. Как хорошо поваляться в ванне. Она уже и забыла, когда это было последний раз. Дома хоть нормальная баня была, можно было попариться, чтобы раскрылись поры, а в последнее время... Хорошо, что не под дождём мылись.

Пока дочь блаженствовала в ванне, Андрей решил поговорить с демоном. На правах отца он имел полное право и жених дочери, к своему неудовольствию, знал потому и принимал.

— Поговорим?

— Поговорим, — согласился демон.

— С чего всё началось?

— С Парада планет... — он принялся рассказывать о том, что произошло в небольшой деревушке и как она едва не стала началом апокалипсиса планеты. — ...Я приходил к ней каждую ночь... она была так светла и чиста... — на мрачном лице демона промелькнула улыбка. — Я полюбил её... был осужден за деяния своей жены и убит, но она вернула меня к жизни, а помогала ей Повелительница Ада. Теперь мы скитальцы в мирах. Сюда попали случайно, — он замолчал.

— Значит, демон, — Андрей еще раз недоверчиво посмотрел на жениха, но уже новым взглядом. — Христя тоже стала такой, как ты?

— Она прекрасна, — Бельфегор мечтательно улыбнулся.

— Можно мне увидеть вас?

— Тебе можно.

В это время из ванны, чистая, мокрая и красивая вышла Христя, улыбающаяся от счастья, что-то мурлыкая себе под нос.

— Я так замечательно отмылась, — плюхнулась на диван. — О чём говорили? — улыбка сошла с лица. — Ты всё рассказал? — потом отцу. — Пап, ты понимаешь, что маме это нельзя говорить?

— Бельфегор разрешил мне тебя увидеть.

Христя сняла с обоих морок — теперь она это умела. Перед отцом предстала прекрасная демоница с загнутыми назад рожками, большими кожистыми крыльями и... хвостом с кисточкой. Христя стыдливо прикрыла некоторые места своего тела. Бельфегор предстал, сияющий голубой кожей с гривой чёрных волос до пояса. Ему пришлось наклониться, чтобы уместить свой очень высокий рост и рога.

— Ну как мы тебе? — с вызовом, полным достоинства, спросила демоница.

— Бельфегор не обманул — ты прекрасна. Да и ты, зятёк, хорош, хоть и демон. Когда свадьба?

— Хоть сегодня, остался только последний этап, — он так многозначительно произнёс последнюю фразу, что отец прекрасно его понял.

— Как я понял, она и так принадлежит тебе? — Демон кивнул в ответ. — Иди, мойся, переодевайся, — сказал Воронов Бельфегору.

Тот снова кивнул, взял полотенце и удалился в ванну. Андрей прошёлся по комнате пару раз туда-сюда, иногда поглядывая на дочь, потом остановился перед огромным окном, во всю стену, глядя куда-то далеко, произнёс:

— Мне сложно переварить рассказанное демоном, но приходится верить глазам. Моя дочь превратилась в демона...единственная дочь... Нужно время, чтобы это понять и принять, но изменить я уже ничего не в силах. Как мы будем без тебя жить? Как переживёт твоё превращение мама? Кому тогда достанется мой бизнес?

— Папа, я уже не смогу стать прежней, но остаюсь твоей дочерью, хотя бы, пока. Женись и у тебя будет ещё один наследник.

— Полагаю, это ненадолго — ты изменишься, забудешь о нас. А на счёт второго раза... надо подумать.

— Я всё равно люблю тебя, — она прижалась щекой к спине отца. — Никто не знает, когда я перестану быть собой.

— Я буду помнить тебя всегда, — он повернулся к Христе и крепко обнял её.

— Потому мама не должна знать. Она будет уязвима. Не оставляй её одну, если сможешь.

В это время в комнате показался Бельфегор в одних трико и босой. Он вытирал волосы полотенцем. Увидев дочь в объятиях отца, направился к ним. Панорама города в закатных лучах умирающего дня была потрясающая. Во всех окнах близстоящих домов отражались розово-оранжевые сполохи. Невероятно красивые облака с ярко-розовыми краями низко плыли по небу.

— Андрей, у вас есть места, где можно тренироваться на мечах?

— У меня сеть спортклубов. После восьми вечера можно освободить помещение для ваших тренировок, а до этого можете просто накачивать мышцы бесплатно хоть весь день. Я предупрежу персонал. Ближайший, в десяти минутах ходьбы от дома.

— Спасибо, — Христя поцеловала отца в щёку и пошла в кухню.

Демон в одно мгновенье оказался рядом с ней уже в привычном мороке. Почему-то снова захотелось есть.

— Проголодалась? — низким хриплым голосом спросил он, обнимая невесту за плечи со спины.

— Просто хочу есть, а голодна только тобой, но ты не даёшь мне пищи, — она пристально посмотрела ему в голубые глаза и вновь повернулась к плите, где на конфорках стояла кастрюлька с макаронами. — Будешь? Или приготовить что-нибудь ещё?

— Буду. Мне всё равно.

— Понятно, хочешь что-то другое, — вздохнула подруга. — Тогда приготовлю котлеты по-быстрому.

— Я помогу, — принимаясь делать фарш и лепить котлеты.

— Я и забыла, что ты ещё тот кулинар, — засмеялась Христя. — Помогай! — надела на жениха передник и ещё заливистей рассмеялась.

Андрей с удивлением наблюдал, как его маленькая дочь, весело смеясь, готовит ужин со своим демоном. Как они перемигивались... словно молодожёны. Хотя, так и есть. Они, наверное, счастливы и впервые спокойны. Приятно смотреть, как они дурачатся. Он пока не смог принять такую реальную сказку за быль. Долго ли продлится их счастье? Пусть подольше, раз так угодно судьбе.

Глава 15

Отец отдал им полуподвальное помещение, пол оказался покрыт тонкими матами. Окна под самым потолком, да и места много. Сюда вела общая лестница из фитнес-центра. В этот зал приходили борцы тренироваться, но сегодня их не будет по расписанию. Христя с женихом сначала два часа качались на различных тренажёрах, отдохнули полчаса и спустились помахать мечами. Сложили лишнюю одежду у стены, а потом демон принялся гонять, как сидорову козу, свою любимую женщину.

Все движения были выверены, демон не просто двигался, а перетекал из одной стойки в другую. Христя оборонялась уверенно, стараясь не делать серьёзных ошибок. В трико и топике удобно тренироваться, но в нескольких местах тела уже алели царапины от меча, которых она не замечала. Демон старался поменьше жалеть девушку, потому что в бою никто никого жалеть не будет, гонял по всей огромной площадке.

Они не заметили, как собрались зеваки, с интересом наблюдавшие за боем. Девушки искренне завидовали ловкости рыжей девчонки и тому, какой партнёр ей попался на спарринге. Голый по пояс, демон просто сводил с ума наблюдавших женщин, чувствовал их плотоядные мысли. Эти мысли слышала и Христя, с агрессивностью нападала на жениха.

"Ты ревнуешь меня?" — подначивал Бельфегор.

"К этим курицам?!" — выпад вперёд.

"А мужики слюной на тебя изошли!" — едва не вывернул у визави руку с мечом, но она выкрутилась.

"Как и противоположный пол на твоё полуголое тело! А оно моё" — снова напала, но уже более яростно.

"Рука уже крепче держит меч", — попробовал выбить, но Христя удержала рукоятку в ладони.

"Кто-то меня гоняет каждый день. Не помнишь кто?" — снова напала на жениха.

Демон положил меч на локоть, и прекратил поединок. Наблюдавших их бой Бельфегор даже не удостоил взглядом. Тут же к ним, аплодируя, подошёл невысокий мужчина средних лет в тренировочном костюме.

— Удивительный по красоте бой! — восторженно благодарил он Бельфегора и Христю. — Против такого великолепного противника вы, барышня, держались на должном уровне! Мне такая техника незнакома. Но, вы ранены, — мужчина обратил внимание на царапины у девушки.

— Ерунда, — отмахнулась Христя. — Заживёт.

— Мечи у вас замечательные, — удивление у мужчины только возрастало. — Я никогда не видел подобного чуда.

— Это подарок, — она благодарно посмотрела на жениха.

— Такой подарок — большая ценность. Великолепие... даже жаль их пускать в дело.

— Это рабочий меч, — произнёс Бельфегор. — И моя женщина умеет им пользоваться, — и тут же "обрадовал свою женщину": — "Завтра будешь биться двумя мечами".

Теперь она точно знала суть выражения "глаза на лоб полезли", уставившись на демона, едва перевела дух от возмущения и неожиданности.

"Но..."

"Есть", — он белозубо улыбнулся.

-Удивительная работа, — тихо восторгался незнакомец. — Я тренер по фехтованию. Может быть, вы вольётесь в нашу команду?

— У нас своя команда, — и демон подгрёб Христину к себе.

— Жаль... очень жаль...

Рядом с ними появился Воронин, тепло поздоровался с тренером по фехтованию, потом обратился к демонам:

— Не думал, что тебя настолько угоняли! — пот с дочери катился ручьями, но он привлёк к себе Христю, — потом обратился к тренеру: — Знакомься, Петя, это моя дочь — Христина и её жених...

— ... Борис, — пришла на выручку дочь.

Нельзя же называть полное имя демона всем подряд — это раз, а второе: так привычней для земного народа. Но Бельфегор поморщился на своё новое имя. Отец был горд — его девочка произвела фурор среди завсегдатаев центра.

— Борис, а вы не против сразиться с нашим лучшим шпажистом, но нашим оружием? — Пётр Фомин лукаво ожидал ответа.

Бельфегор окатил его равнодушным взглядом.

— Шпаги? Условия?

— Главное, не убей, — весело засмеялась Христя, но демон понял её слова, как надо.

Тренер махнул рукой и к нему подошли двое высоких спортивных парней лет по двадцать пять-двадцать шесть, окинули взглядом демона и его подругу, остановились на декольте её топика. На что "Борис" рыкнул:

— Там меня нет.

— Борис, кого из них вы вызываете на бой?

— Обоих. Где ваши шпаги? — Пётр выдал ему две тренировочные шпаги, которые он придирчиво оглядел, потрогав шарики на концах, презрительно произнёся: — Игрушки.

— Может, сначала по одному, а то с двумя сложновато, — криво улыбнулся один из поединщиков, с лысой головой.

— По одному даже она, — демон кивнул в сторону Христи, — с вами сможет разобраться. И без оружия. Никогда не стоит недооценивать противника.

Оба фехтовальщика встали с двух рук Бельфегора, нервно потряхивая шпагами, перемигиваясь друг с другом, пересмеиваясь. Что произошло дальше, видимо, надо было снимать в очень большом замедлении: парни ринулись на демона, тот отбивает атаку лысого, потом двумя круговыми движениями обеих рук выбивает лёгкие шпаги у противников. Всё. Бой закончен. Парни стоят в недоумении, тренер и Воронин в шоке, Христя целует победителя, зрители аплодируют. Пётр направился к обнимающимся Христе и Бельфегору.

— Ну, Борис, вы показали такой уровень подготовки, — он покачал головой, будучи под впечатлением. — Я поверить не могу, что вы так быстро закончили с моими парнями, а ведь они чемпионы Европы!

— Я хочу сразиться с ней, — он указал на Христю.

Бельфегор посмотрел на невесту.

"Ты сможешь. Он тебе не ровня", — поцеловал в макушку, напутствуя.

— Хорошо, — серьёзно ответила девушка, подняла одну из шпаг. — Я готова.

Бой длился чуть дольше, чем с демоном лишь потому, что она играла с парнем, как кошка с мышкой. То подпускала к себе, то, разворачиваясь на одном месте, уходила от удара, а потом била плашмя по мягкому месту под вой зрителей. Лысый старался задеть девчонку, она, подобно воде, ускользала. Наконец, ей надоела бессмысленная возня с чемпионом Европы, таким же круговым движением ловко выбила шпагу, плюхнувшуюся метрах в четырёх от обладателя. Козырнула своим оружием. Положила шпагу на пол у стены и подошла к проигравшему, протягивая руку:

— Мир?

— Мир, — он пожал тонкие, но крепкие пальцы победительницы.

Рядом оказался Бельфегор. По его мнению, мужчина слишком долго держал руку его невесты в своей ладони.

— Вы надолго здесь?

— Пока не знаем, — ответила Христя.

— Хотел с вами потренироваться, если такое возможно?

Демон что-то прикидывал в голове.

— Завтра, в восемь вечера, здесь. Я буду тренировать невесту сражаться двумя мечами. Поможешь.

— С удовольствием, но у меня нет меча.

— Шпага подойдёт. Как твоё имя?

— Алексей. Лёша.

— Я... — демон поморщился, — ...Борис. Она — Христина.

— Тогда, до завтра, — Алексей махнул рукой и скрылся, поднимаясь по лестнице.

— Ну, вы дали шороху! — Воронин обнял дочь и её жениха. — Завтра сюда народу придёт — яблоку некуда будет упасть. Все на вас будут смотреть.

— Пусть смотрят, — рассмеялась Христя и отошла собирать вещи.

— Давно не видел её такой, — задумчиво произнёс Бельфегор. — Постоянные скачки непонятно куда. Ей многому надо научиться, прежде чем связываться в бою с демонами. Вот и приходится бегать от них по мирам. А здесь она спокойна.

— Оставайтесь хоть на всю жизнь, — дружески похлопал демона по плечу Андрей.

— Никто не знает, сколько нам этой жизни осталось. Наслаждайся ею, пока дочь рядом с тобой, — Бельфегор направился помочь невесте с одеждой и оружием.

Слова будущего зятя полоснули, словно Андрею досталось мечом демона. На короткие мгновенья их боя он совсем забыл, что дочь может в любой момент уйти в неизвестность. В другой мир или на тот свет. Хотелось бы знать, где он, тот самый "тот свет"? Возможно, всё обойдётся, и они иногда будут навещать родителей?

Андрей отдал Христе ключи от машины.

— Садитесь, а я скоро подойду.

Пока сидели в машине, ождая отца, Христя с грустью думала, что скоро закончится спокойная жизнь и снова переходы, скачки в неведомые места, остановки в чистом поле или у людей, которым они не нужны вовсе, но им приходится их привечать. А здесь родители, которые примут их любыми, будут любить, просто потому что они есть у них.

Бельфегору транслировались мысли любимой. Он с удовольствием остался бы на некоторое время — год или два — у отца невесты, но пока это невозможно, а потом... кто знает? Для него главное, это спокойствие Христины, тогда и он будет спокоен. Спокойствие... Когда оно наступит? Так перекликались их мысли, пока они ждали отца.

Дома она решительно потребовала показать, где чёртов демон хранит второй меч. Бельфегор щёлкнул пальцами, в ладони оказался близнец меча Христины. Это было слишком! Она и не подозревала, что он купил два меча для неё и сейчас они лежали на кровати. Взяла второй меч, вынула из ножен, напоив его своей кровью. Случайно ритуал увидел отец, заглянувший к ним в спальню, но тут же забыл зачем. Он видел, как кровь впиталась в жало меча.

— Что это было?

— Привязка меча к владельцу, — объяснил Бельфегор. — Ей надо постоянно тренироваться.

— Жаль...

— Чего? — не понял демон.

— Учиться на одни пятёрки и податься в демоны.

— У каждого свой удел, — философски заметил будущий зять.

Следующим вечером в подвальном помещении собралось столько народу, что соперники едва прошли к месту тренировки. Алексей получил шпагу, Бельфегор со своим мечом, Христя — с двумя мечами. Переодеваться после качалок не стали. Бельфегор по пояс разделся и добрая половина зрителей ахнула. Следом остался в одном трико Алексей — реакция оказалась не такая яркая. Христя была в коротком топике и трико, но босиком. Она держала два меча в ладонях и только ждала отмашки жениха к началу. На зрителей странная троица не обращала внимания.

— Сегодня у Христи первая тренировка с двумя мечами, постарайся не попасть ей под клинок, — предупредил он Алексея. — Если я положил меч на локоть — конец боя.

— Понятно. Буду осторожен.

— Тогда, начали, — отсалютовал Демон.

И началось! Алексей первым напал на девушку со шпагой, она удачно отразила удар правой рукой, Бельфегор напал слева — это было несправедливо — он сильнее намного, но и его удар Христя с трудом отбила левой. Тут же Алесей решил поиграть с девушкой, улыбался ей в лицо, но она отбивала один удар за другим. Левой сложно было вести бой, демон пару раз выбил из ладони клинок, но её давали время поднять его и драться снова.

Андрей видел, что от усталости руки дочери делают неточные удары, а она старается отражать и, чем дальше, тем лучше. Пот заливал лицо, только вытирать его соперники не давали. Приходилось, в полном смысле слова, вертеться волчком, изображать вентилятор, у которого вместо лопастей два обоюдоострых меча. Подпрыгивать под боязливые вздохи неожиданной публики. Почти через полтора часа с начала боя Бельфегор положил свой меч на локоть, Алексей повторил его жест.

Христя не стала повторять за мужчинами, а без сил опустилась на маты, скрестив перед собой два меча. Её кожа была покрыта ранами от оружия жениха и царапинами от шпаги. На засохшие ручейки крови она научилась не обращать внимание, но на отца бой произвёл большое впечатление.

"Если им предстоит резня, в сотню раз больше, чем бой с кучкой противников, то пусть прибудут им силы", — мысленно молился отец за дочь и зятя.

Ошеломлённые и восторженные зрители потихоньку расходились, а Воронин, Пётр Фомин и трое поединщиков остались в зале. Они долго молчали, переводя дух, потом Алексей задумчиво произнёс:

— Откуда у неё столько силы? А? — он пристально уставился на Бельфегора — Она совсем маленькая и хрупкая.

Все мужчины посмотрели на Христю, а она сидела, спокойно вытирая клинки, абсолютно не обращая на них внимание.

"Ты тоже считаешь, что я немощная?"

"Нет, но умения работать с двумя мечами пока недостаточно. Считай, что у тебя передышка от скачков по мирам"

Она криво и грустно усмехнулась:

"Хорошо, я стану думать так, милый".

— Я же говорил, что не стоит недооценивать противника, — огрел тяжёлым взглядом Алексея демон.

— Поехали домой. Христе надо отмыться, да и вам следует привести себя в порядок. Поехали к нам, — он обвёл всех взглядом. — Никто не против?

— Думаю, все "за", — ответил за всех Бельфегор, помог подняться уставшей невесте, вручил сумки Андрею, взял Христю на руки и направился к выходу.

Первым делом Бельфегор, не говоря ни слова, отнёс невесту в ванну отмываться. Христя присела на край ванны, посмотрела на набирающуюся тёплую воду. Демон чему-то кивнул, принимаясь раздевать подругу, поставил в ванну и начал мыть, что для неё сейчас было более приемлемо — после полутора часов с двумя мечами против двух соперников она не могла пошевелить ни единой частью тела. Устало смотрела, как стекает вода, смешанная с мылом и кровью, потом Бельфегор заткнул сливное отверстие, усадив Христю в чистую тёплую воду.

— Полежи немного, только не усни. Если станешь засыпать — скажи — приду и унесу в кровать.

— Спасибо, милый, — устало улыбнулась она. В ответ ей улыбнулись всеми клыками. — С этими мороками я начала забывать, какой ты на самом деле.

Через мгновенье на краю ванны сидел самый красивый демон Ада, притягивая взгляд невесты. Вот и усталость куда девалась? Она поднялась, оказавшись с ним одного роста.

— Я чувствую твою внутреннюю дрожь... — еле слышно протянула она, наклоняясь к уху демону.

Вмиг была прижата к голубой груди, наслаждаясь его хищным взглядом.

— Играешшшшшь?

— Забавляюсь, — засмеялась демоница.

— Сегодня я положу конец твоим забавам, — прорычали ей в шею. — Доигралась...

— Давно пора, — довольно хмыкнула она. — А теперь уходи, мне надо сполоснуться.

— Полощись, — спокойно ответил демон, принимаясь раздеваться. — Я не помешаю.

Он, разделся и встал рядом с ней в ванне, переключил смеситель на душ, поднимая лицо к воде. Христя тем временем гладила его кожу кончиками пальцев. Рядом с ней великолепный мужчина, даром, что демон, разве можно не воспользоваться ситуацией? Она принялась его натирать мочалкой, как в бане у Марии, но теперь не было глупого стеснения, только желание.

— Нас ждут, — напомнил демон невесте, на что она кивнула, перешагнула через край ванны, вытерлась, надела халат и вышла в коридор.

Радуясь своим выходкам, переоделась в спальне, появляясь перед мужчинами в приличном виде.

— А где Борис? — отец заметил подёрнутые довольной поволокой глаза дочери.

— Скоро придёт. Вам что-нибудь приготовить? Я быстро.

— Мы уже заказали ужин в ресторане, — ответил отец. — Ты с нами побудешь или устала?

— Уже восстановилась.

В дверь позвонили. Воронин открыл, принял от посыльного еду в пакетах, расплатился и вернулся в комнату.

— Доставайте, кому что, — посмотрел на дочь. — Вам я заказал на свой вкус.

— Спасибо, па.

В комнате показался в одном трико и босиком Бельфегор. Христя похлопала по дивану возле себя.

— Садись рядом. Папа заказал еду. Этот пакет тебе, — она протянула ему бумажный пакет, в котором оказались два шашлыка, салат, картошка-фри две бутылки пива.

— Спасибо, Андрей.

Минут пять все были поглощены поздним ужином. Потом начали задавать вопросы. Алексей всё посматривал на Христю, а она его ни в какую не замечала. Бельфегору не нравились мысли парня, но он старался сдерживать свой неуёмный характер. Христя тоже их, но пропускала мимо ушей.

"Если ты так рьяно реагируешь на то, как относятся к твоей женщине, то будь любезен, успокойся. Пусть себе мечтает, ведь я не с ним провожу ночи", — она мило улыбнулась жениху.

"Мне всегда было наплевать, где проводила ночи Депинпик, а за тобой нужен глаз да глаз".

— Вы так мило переглядываетесь, что завидно, — усмехнулся Пётр.

— На такую девушку и я бы смотрел мило, — немного завистливо произнёс Алексей.

— Заведи свою и смотри, — пробурчал Бельфегор.

— Будет вам, — отмахнулся Пётр. — Борис, расскажите, что за технику вы используете в бою? Ваша невеста тоже ею владеет, но не в той мере, хотя втроём вы сегодня неплохо бились.

— Это древняя техника. Она секретная и потому, если вы что-то запомните, то не сможете применить.

— Что ж, Андрей, думаю, нам пора откланяться, — повернулся к Алексею. — Ты подбросишь меня до дома, — тот кивнул.

После ухода гостей, Христя помыла посуду, а Воронин обратился к демону:

— Не понравилось, как малец смотрел на Христю? — тот кивнул. — Мне тоже. Когда будете развлекаться в зале, закрывайте двери, пусть народ успокоится. Меня пригласили на ночной боулинг — пойду, развеюсь. С вашим приходом столько всего произошло, хочу переварить. Моя дочь под твоей охраной, — ткнул указательным пальцем демону в грудь.

— Как всегда.

Воронин отправился на машине развлекаться, а Бельфегор и Христя остались одни в квартире. Она зашла в большую комнату, огляделась.

— Где отец?

— Ушёл развеяться в какой-то боулинг. Мы одни, — он вплотную подошёл к невесте. Как он так делал, что воздух затрепетал между ними?

— Сегодня от меня не убежишь, прорычал в макушку.

— Я и не убегала. Это ты говорил, что пока не время. Мне оставалось только ждать, — она целовала его грудь нежно, едва касаясь кожи губами.

Глаза девушки блестели зелёными искрами, лицо раскраснелось, улыбаясь всему на свете. Христя счастливо смотрела в синие омуты демона, гладя его голубую кожу на груди. Он первый раз заметил, как зелёные глаза заполняются огнём, чувствовал, как её внутренний жар пожирал его изнутри, сгорая нерастраченной страстью. Дрожащими кончиками пальцев провела линию от горла до брюк, провожая взглядом.

Бельфегор перестал дышать, стараясь сосредоточиться на ощущениях. Чувствуя, как подрагивают места, где касались нежные девичьи пальцы. В тоже мгновение хотелось прекратить эту сладкую пытку и заставить не прекращать. Следом за пальцами к коже мужчины прикоснулись губы. Желание, с которым бороться она не в силах — почувствовать вкус его тела. Губы прокладывали дорожку невесомыми поцелуями, отстранившись, легонько подула на эти места. В полной мере замечая его дрожь.

Дольше держаться не хватило сил. Подхватив невесту на руки, бросил на кровать и всем своим телом впечатал в неё. Губы приняли жёсткий поцелуй демона. На изучение тела девушки терпения уже не осталось.

— Больше не отпущу, — прорычал угрозу.

— Не отпускай...— отозвались в ответ стоном.

Унимать распалившегося демона никто не старался. Наоборот, горячие девичьи ладони усугубляли рвущиеся из него желания, остановить которые не в силах было ни кому. Весь мир закружился вокруг, ветер устроил кавардак в комнате, разнося в вихре вещи. Слабый вскрик немедля был прерван жесткими губами. Двигаясь навстречу друг другу, для них в это время не существовало ни врагов, ни их самих. Страсть сжигала остатки сил, унося в немыслимый полет... спальню озарил ослепительный всплеск...

Два истерзанных тела старались отдышаться, раскинувшись на необъятной кровати, прикрыв веки, но это им не мешало чувствовать друг друга. Тени, которые не покидали их, а просто стали невидимыми, прикрыли тела, залечивая раны от когтей.

— Я мог тебя порвать...

— Тебе тоже досталось...

"Снова заигрываешь?"

— Это был последний этап...ты меня ослепила, ведьма, — удовлетворённо хмыкнул демон, пытаясь проморгаться.

— Не ослеп же, — хмыкнули в ответ. — Жалеешь, что мы прошли его?

— Женщина всегда делает, что захочет, нам лишь приходится принимать её решение. Сегодня наши желания совпали.

— Я чувствую силу.

— Я тоже, но тренировок никто не отменял. Завтра продолжим.

— Что именно? — промурлыкали вопрос.

— И тренировки тоже.

Подлеченные, внешние и внутренние, раны стали не видны и не ощущаемы. Повернувшись на бок к мужу, Христя провела пальчиком по его плечу.

— Если не успокоишься, я снова займусь тобой, — рыкнул новобрачный.

— Кто тебе мешает? — наигранно спросила молодая женщина.

Одним движением она снова была опрокинута на спину. Засмеялась, запрокидывая голову, оставляя без защиты горло.

— Порву, — рычал демон, оставляя на нём свои метки, ритмично задвигался.

— Да смотри, всю не порви! — зазывно хохотала под ним жена, двигаясь навстречу.

Над кроватью сверкали голубые искры, разносимые новыми смерчами, беснующимися рядом с ними. Вырвавшееся свечение, вновь озарило комнату белой вспышкой. Красные глаза демоницы, томно прикрылись. Тени принялись за лечение новых царапин на телах демонов, прикрыли их собой, унося в грёзы. Сильные руки притянули Христю себе на плечо, обняли, защищая ото всех и от всего. А тени убирали следы свадьбы демонов, пока не пришёл хозяин квартиры.

Глава 16

Люцифер метал стрелы, разыскивая Бельфегора и его ведьму. Велиар потерял их след после гномьей долины. Куда они делись, не знал никто, словно в воздухе растворились! Кстати, там проверяли — портала нет. Где их искать?

— Это ты виновата! — кричал он на любимую жену. — Не надо было тебя слушать и не отправлять их в твой мир! Убили бы сразу и делу конец! А теперь, где они?

— Возможно, их вовсе не нужно искать? Пусть они живут себе, где хотят. Неужели ты всё ещё не можешь простить маленькую девочку, которая защищала ту, чьи предки помогли нам воссоединиться?

— Но она меня унизила! — рычал Князь.

— И не сдалась! Такая смелая!

— А зачем ты помогла Бельфегору воскреснуть?

— Но, ведь у них любовь, дорогой. Ты бы видел, как убивалась девочка. Она жить без него не хотела... Я бы тоже без тебя не жила, — добавила Касикандриэра еле слышно.

Повелительница Ада отвернулась от своего супруга ужасно расстроенная. Она не желала сейчас разговаривать с ним. Слёзы застряли в горле, заставляя Люцифера пожалеть о своих словах и действиях, призывая одуматься. Молчание повисло в большой зале дворца Люцифера. Каждый думал о своём. Повелитель с одной стороны не желал сдаваться и наказать друга и его ведьму, с другой, они уже давно не были с женой в одной постели. Она отказывала ему в близости под различными предлогами. Он отлично знал причину. Пошли он ко всем чертям погони за Бельфегором и Христей, жена оказалась бы на десятом небе у ангелов от прикосновения его рук и губ. Вдруг захотелось всё послать подальше и расслабиться в любимых объятьях. А как же принципы? Вёрткий чёрт доложил, что пришёл Асмодей. Люцифер поморщился, но... пришлось убрать "печать раздумий на челе" и сделать равнодушное лицо.

Демон-распорядитель почти вбежал в приёмную залу, где его уже ждал Люцифер. С каменным лицом встретил Князь Тьмы Асмодея.

— Что ты хотел? — неприязненный тон Люцифера не удивил демона.

— Пришёл поговорить о Бельфегоре и его подруге...

— И ты тоже! — взревел Верховный демон. — Сколько же у них адвокатов? Все только и говорят, что я должен прекратить любые преследования, а моя честь? Она не в счёт? Уходи, Асмодей, разговора не будет.

— Но, весь Ад разволновался, расколовшись на "за" и "против". Тех, которые за их спокойное возвращение, намного больше! Неужели это последняя напасть на Ад и его сущностей, что могут тебя тревожить? Ад на пороге гражданской войны из-за ерунды и твоих амбиций. Устроил апокалипсис в отдельно взятой деревне! Такое могло прийти в голову только умалишённому! — ревел Асмодей.

— Все против меня?!

— Касикандриэра помогла им, но ты отправил за ними погоню. Зачем? Пусть бы уехали в свой замок и жили дальше. А твоя честь, чем пострадала? Кто её задел? Малышка, защищавшая несчастное привидение? Чего это ты развоевался?

Люцифер менял обличие в своём праведном гневе. Как он сейчас ненавидел всех заступников! Но отменить свое распоряжение о поиске беглецов не собирался. Ему казалось, что так правильно. Пусть все выступят против него.

— Велиар ищет их, но след потерялся. Он должен их найти.

— Отмени приказ, — уже спокойно просил Асмодей.

— Я подумаю, — ответил так, словно аудиенция была закончена.

Асмодей чётким шагом вышел из приёмной залы. Злой, как тысяча чертей. Снова не вышло поговорить нормально. Ничего слушать не хочет. Как теперь быть? Бельфегор в любой день может переместиться в свой замок и разгорится война. Как предотвратить то, что наколбасил Повелитель?

Третий день в доме у отца начался спокойно. Андрей уехал на работу, не стал будить дочь с женихом. Уехал тихо. Христя сладко потянулась и открыла глаза. Первый день её замужней жизни начинался превосходно. Моросящий дождик не мог испортить хорошего настроения. Она добилась своего — Бельфегор теперь по-настоящему стал мужем. Она была счастлива. Демон лежал на спине, раскинувшись почти на всю кровать. Несколько минут смотрела на него нежно-нежно, пригладила чёрные волосы и потихоньку убежала в кухню. Мурлыкая весёленький мотивчик, готовила завтрак, который грозил плавно перейти в обед.

— Почему меня не разбудила, — ласково прорычали в макушку, сжимая ладонями худенькие плечи.

— Хочу приготовить что-нибудь вкусное. Не знаю, как для тебя, а у меня сегодня свадьба, — она лукаво подмигнула мужу.

— Отцу расскажешь?

— Конечно!

Бельфегор поцеловал в висок жену и вышел в большую комнату. Постарался соблюсти все меры предосторожности, вызывая своего друга Асмодея.

Демон-распорядитель весьма удивился, когда в его голову телепатировалось:

"Привет, друг", — этот голос он узнал бы из голосов всего Ада.

"Привет, друг", — обрадовано, ответил Асмодей. — "Где ты?"

"Это неважно. Ты можешь незаметно войти в мой замок и взять из сокровищницы несколько вещей. Потом я скажу, где сможешь мне передать их".

"Смогу. Ведь замок настроен на меня... Конечно возьму... А мне можно?" — связь прервалась.

— Я тебя не услышала. Ты с кем-то разговаривал? — спросила удивлённая Христя, войдя в большую комнату.

Обвила руки вокруг шеи своего демона. Он принялся целовать жене лицо, впился в сочные губы, не собираясь отпускать, гуляя руками по её телу, удовлетворённо порыкивая. В это время вошёл отец. Демон спокойно оторвался от жены и, утверждая очевидное, посмотрел на Воронина.

— Как я понимаю, последний этап пройден?

— Да, — дочь счастливо улыбалась, прижимаясь к боку мужа, обнимая его талию.

— Тогда нужно заказать столик в ресторане, — демон хотел что-то возразить, но новоявленный тесть его опередил: — Моя единственная дочь выходит замуж, а я ничего не желаю слышать!

— Хорошо, — пришлось согласить с его доводами демону.

— Надо купить платье...

— Его скоро доставят. В этом не стоит возражать мне, — проговорил Бельфегор.

— Ладно, раз ты так решил.

— Она — жена Высшего демона Братства. На земле не найдётся для неё платья, а я приготовил заранее,— тут он встретил удивлённый взгляд жены. — Я надеялся на это...

Андрей заметил, как теплеют голубые глаза демона, когда он смотрит на его дочь, а она на него. Эмоции у этих двоих на самом деле выплёскиваются протуберанцами. Рецепторы носа уловили ароматы, доносившиеся из кухни.

— У нас что-то вкусное на обед?

— Да, — улыбнулась Христя. — Я приготовила сюрприз!

Обед был на самом деле превосходен. Христя наготовила рис со всякими морскими гадами: кальмарами, осьминогами, украшенный сладким перчиком и морковкой. Острота добавляла пикантность блюду.

— Сейчас ты свободен?— спросил Бельфегор Воронина.

— Да. Есть дело?

Тот кивнул.

— Надо съездить в то место, где ты нас забрал. Там будет ждать меня друг.

— Хорошо, съездим после обеда.

— Я с вами? — спросила Христя.

— Не в этот раз, милая, — клыкасто улыбнулся демон жене.

Дома он не стеснялся на частичную трасформацию, а Андрей немного привык к нему. Вскоре он гнал машину за город к дачам, примерно представляя, какой у зятя может быть друг. Наверняка из той же братии. За эти пару дней он научился не обращать внимание на многое. Приехали. Ну, и где этот друг? Бельфегор спешно открыл дверь машины, отошёл подальше от любопытных глаз. Андрей видел, как возле него появились чудесные кони, наклоняя головы в ожидании ласки. Он потрепал каждую по шее. Рядом неслышно взорвалось тёмное облако и явило ещё одного демона, не уступающего ничем Бельфегору. Он держал огромный узел, который передал зятю.

— Тебя не засекли?

— Не должны, но в Аду начался настоящий кошмар. Ад на грани гражданской войны из-за амбиций Люцифера. Все просят его оставить вас в покое и дать жить тихо-мирно, но у него, видимо, рога в мозг упёрлись! Я старался внушить ему здравое решение, а он слушать не желает... Касикандриэру тоже... Да и вообще, — досадливо махнул рукой.

— Значит, раскол?

— Да, — пришедший демон выглядел расстроенным.

— Это не Рай — бежать больше некуда.

— А ты, выходит, прошёл последний этап? — Асмодей рассмеялся, хлопнув по плечу друга.

— Мы оба решились. Немного не вовремя, но...

— А с кем это ты появился? Ему можно доверять?

— Это отец Христины.

— Я-то на свадьбу приглашён или...

— Куда без тебя? Пошли, познакомлю, — к Андрею направлялись два демона. — Позволь познакомить с моим лучшим другом. Асмодей — является одним из королей Ада, входит в четвёрку наиболее приближённых к Люциферу. Он покровитель воинов, а значит, мой покровитель тоже. До падения был одним из ангелов-серафимов — сильнее которых только сам Бог.

— Умеешь ты друзей выбирать, — произнёс ошеломлённый Воронин.

— Ты и сам, Ваал-Фегор — бог небес, архидемон — не последний в Аду. Видно, ты сильно доверяешь своему тестю, если раскрыл нас ему? — он многозначительно перевел взгляд с друга на тестя.

— Он никому не расскажет, — успокоил Бельфегор, — но он должен знать, с кем связала судьбу его дочь.

— Что ж, поехали домой, а то там Христина сходит с ума, — ему позвонили на мобильный, Воронин включил его: — Да? Отлично! На семнадцать часов. Спасибо, Вера. Я твой должник, — и объяснил демонам загадочные фразы. — В ресторане заказан столик на десять человек на... — он глянул на часы — ... через два часа.

— Быстро домой, а то я не успею помочь одеться жене, — демоны запрыгнули в машину и снова гонка обратно.

По дороге Андрей обзвонил всех, кого только смог, чтобы пришли на свадьбу дочери. Народу немного и приходилось выбирать. Позвонил еще одному человеку, которого очень давно не видел, но знал точно, что он приедет.

Уже полчаса почти полчаса Бельфегор возился с "упаковыванием" жены в свадебное платье. Оно было похоже на закатное облако, а полуоткрытый корсет лифа был украшен россыпью бриллиантов и рубинов в тон разноцветной в меру пышной юбке. Зато сзади было столько мелких пуговичек, что их надо было долго застёгивать. Этим и занимался демон последние почти полчаса. Когда с пуговицами было покончено, он облегчённо вздохнул.

— Чего вздыхаешь? — весело спросила Христя. — Сам себе такую пытку придумал.

Потом из узла он достал огромное ожерелье из золота с рубинами и надел на тонкую шейку Христины.

— А моя шея не согнётся под такой громадиной?

— Моя жена должна быть самой красивой на своей свадьбе, — спокойно заметил демон, надевая на пальчики кольца, а на запястья внушительные браслеты.

Туфли тоже прилагались к наряду.

— Я не похожа на новогоднюю ёлку?

— Сейчас увидишь, — позвал обе тени, чтобы они сделали ей причёску. — Потерпи ещё немного, а пока я переоденусь.

Из необъятного узла он достал бордовые брюки, которые прекрасно смотрелись на его длинных ногах, блестящие чёрные сапоги, алую свободную рубашку с расстёгнутым воротом. Христя засмотрелась на мужа — хорош, паршивец! Он услышал её мысли и оскалился довольной улыбкой.

— Вы готовы? — в комнату прорвался Андрей.

— Да! — хором ответили молодожёны.

— Обалдеть! — удаляясь в прострацию, вглядывался в обоих отец. — Такое платье я бы не смог себе позволить...

— А я о чём говорил, — показал в улыбке свои клыки Бельфегор.

— Только клыки не показывай народу, — предупредил Воронин. — Пойдём.

— Я не видела себя в зеркало! — взвизгнула Христя, побежала смотреться и обомлела.

Шикарное платье переливалось, как небо Ада, тени сделали высокую причёску из длинных рыжих волос, украсив заколками, всё с теми же рубинами, в тон к украшениям и платью. Такой она себя не видела.

— Ресторан ждёт! — напомнил отец.

Выскочить быстро не получилось, чтобы не запутаться в длинной юбке. Демон попросту взял жену на руки и вошёл с ней в лифт. К ресторану подъехали во время. Некоторые из гостей уже ждали у входа. Увидев невесту и жениха в великолепных нарядах, некоторые присвистнули. Две женщины отчаянно завидовали.

"Сколько неприличных мыслей у мужчин", — довольно улыбался Бельфегор.

"А бабы-то изучают и пытаются оценить стоимость моего платья", — хихикнула Христя.

"У них не найдётся столько наличности", — гордо заметил Бельфегор.

"А как все пожирают глазами Асмодея!" — усмехнулась невеста.

"Не всё же на вас пялиться!" — хмыкнул приглашенный демон.

"Самодовольные..." — дальше не договорила от шока — к ресторану подходила...Василина. — Мама... — выдохнула Христя.

Василина подошла к дочери и зятю, долго смотрела ему в глаза, изучая, оценивая. Потом обняла дочь, поцеловала в обе щеки.

— Я понимаю, что вы и здесь в опастности, — прошептала она. — Мне отец всё рассказал, как смог. Я не сержусь на вас, — эти слова дались матери с трудом, повернулась к демону: — Постарайся сберечь её.

— Только об этом и думаю, Василина.

Свадьба прошла пышно. За столом сидели и Алексей со своим тренером Петром Фоминым. Остальные две пары она не знала. Видимо, они нужны отцу. Выяснять не хотелось. Платье невесты и не менее яркий наряд жениха ни как не давали покоя гостям, чем был ужасно горд Бельфегор. Их много раз заставляли целоваться под крики "горько!". Им посвящали песни лабухи оркестра. Христя танцевала с отцом вальс, а Бельфегор пригласил Василину.

— Много вам пришлось пережить?

— Много, Василина. Нам вообще много пришлось перенести, — на скулах заходили желваки. — Твоя дочь здесь отдыхает. Пусть так будет подольше. Никто не знает, что будет в следующий момент. Сейчас она счастлива, значит, счастлив и я.

Одна из женщин, строившая глазки Асмодею, подсела к нему на соседний стул. Он предупредительно налил в бокал вина.

— Странный у вас друг, — начала она разговор. — Он почти никогда не улыбается.

— Отчего же? Он вообще весельчак и балагур, — ослепительно улыбнулся Асмодей.

— Не заметила, — женщина отпила глоток из бокала.

— Своей жене он постоянно улыбается, — парировал демон.

А великолепная пара летела навстречу музыке, плавно кружась по танцполу. Все взгляды были прикованы к ним, только они, ни на кого не обращая внимание, улыбались друг другу. Андрей вальсировал с Василиной о чем-то разговаривая.

— Жаль, что маме и отцу нельзя показать, на что я теперь способна, — взгрустнулось невесте.

— Я знаю, что ты можешь — этого хватит, — прижал к себе ближе жену.

— Пойдём, присядем. У меня от танцев ноги не держат, — и демон повёл её к столу.

— Надоела эта компания. Я здесь никого не знаю, проворчала Христя.

— Тогда мы можем уехать, как положено молодоженам, а они пусть развлекаются.

— Хорошая идея!

— А меня с собой возьмёте? — взмолился Асмодей. — Мне надо возвращаться, а то кинутся искать.

— Тебя отвезти?

— Телепортируюсь отсюда, как только выйду.

Позвали родителей Христи, объяснили, что хотят отдохнуть, их тут же отпустили на такси домой. Асмодей испарился, как только они остались одни. Бельфегор и Христя ехали в такси. Дома повторилась ситуация с пуговичками на платье под довольное фырканье Христины, только теперь муж разоблачал жену.

— Дофыркаешься, — грозил он ей.

Сбросили платье прямо возле кровати, следом полетела алая рубашка, брюки... Нежно завалив жену на кровать, принялся медленно целовать, начиная от подбородка, проложил чувственную дорожку до груди. Розовые соски ждали его ласки, а она выгибалась, когда демон захватывал их ртом, вызывая стон. Пальцы спускались ниже по плоскому животу между бёдер.

— Да... — выдохнула Христя.

И через мгновенье он вошёл в её лоно. Она обняла его талию ногами, желая слиться с любимым воедино. Движения становились короткими и сильными, наконец, струи семени заполнили её до краёв.

— Моя, — прорычал демон, нависая над женой на локтях.

— Всегда, — было ему ответом.

Глава 17

Андрей не торопился домой, зная, что молодоженам лучше побыть вдвоём. Он гулял по набережной с Василиной, как в прошлые, студенческие, годы. И чувствовали они себя на двадцать лет. Хотелось вновь целоваться, совершать глупые поступки, видимо, им передались счастливые эмоции дочери и её мужа. Они шли и улыбались просто так. Внезапно Андрей встал на руки и прошёлся несколько шагов по асфальту на ладонях. Василина звонко рассмеялась.

— Сумасшедший! Голову сломаешь!

— Не сломаю, — улыбался Воронин. — Я частенько на руках хожу — форму надо поддерживать.

— Что нам делать с дочерью?

— Ничего, — он почти обречённо пожал плечами. — Она всё для себя решила. Рядом с ней муж, теперь это его забота, чтобы с ней было всё в порядке. И мы здесь ничем не поможем. Не прыгнем же мы за ними в другой мир?

— Я волнуюсь за неё.

— Я тоже, но мы ничем не сможем им помочь. Здесь и сейчас для них передышка, но перед чем? Неизвестно. Возможно и такое, что мы последний раз видим свою дочь живой. Кто знает что, там в Аду, происходит? Как на них это отразится?

— Я с ней попрощалась, когда она ушла с той демоницей. Поняла, что больше не увижу, а сегодня... эта свадьба... — она больше не могла говорить, схватилась за горло, словно её душили, а слёзы прорвались, поползли по щекам прозрачными змеями.

Андрей со спины сжал её плечи и прошептал на ушко:

— Лиса, не надо плакать, — Он так называл Василину когда-то давно. Как давно она не слышала этого милого прозвища, улыбнулась кончиками губ. — Я же сейчас здесь, — бывший муж обнял бывшую жену, а она, уткнувшись в его пиджак, тихо плакала. За всё, что случилось в их жизнях и чего не случилось. — Она уже меняется и в скором времени перестанет быть нашей дочерью.

Утро раскрасило акварельными красками реку, нарисовав мазками розовый восход. Такие же розовые отблески отобразились в окнах, стоящих рядом домов. С реки потянуло предрассветным туманом и прохладой. Андрей надел на плечи Василины свой пиджак.

— Поехали ко мне?

— А молодым не помешаем?

— Ну... что успели, то успели, — усмехнулся он.

Дома их встретила тишина. Родители тихонько пробрались в кухню, хозяин сварил кофе и напоил дорогую гостью.

— Пойдём, подремлем немного, — Андрей взял Василину за руку и повёл в свою спальню. — Поспим, если не вместе, то рядом, — достал их шкафа заправленное в пододеяльник одеяло и положил на кровать. — Раздевайся, я отвернусь.

Василина быстро сняла с себя одежду, повесила на стул и нырнула под одеяло. Приятная прохлада немного взбодрила, но из-за тепла тела быстро улетучилась. Глаза сами начали закрываться, не смотря на кофе. Пока Андрей раздевался, она уснула. Мужчина с лаской в глазах усмехнулся, глядя на неё.

"Давно мы с тобой не спали в одной кровати", — лёг под своё одеяло и уснул, повернувшись к Василине.

Утро началось поздно. Первыми проснулись демон с женой. Христя смачно потянулась и развернулась к мужу.

— Спишшшшь, дражайшшший супруг? — произнесла таким голосом, что сама напугалась.

— Измениласссссь, — улыбнулся всеми клыками Высший. — Хороша, чертовка! — сграбастал её в охапку, обвивая своим хвостом. — Сссегодня поссследний день мы сдесссь, поссстарайссся быть милой ссс родителями.

— А Ссаавтра?

— Домой. В наш Сссамок.

— Хорошшшо, любимый, — она поцеловала его в губы, грациозно поднялась, вильнув хвостом, надела халатик и вышла из комнаты.

От кофе Христя отвыкла и потому заварила просто чай в пакетиках, что было у отца. Мысленно позвала Бельфегора. Пока тот плюхался в ванне, приготовила гренки. Аромат свежих гренок разбудил отца. Он появился на пороге кухни растрёпанный и заспанный.

— Чай? Кофе? — как ни в чём не бывало, спросила Христина.

Отец внимательно оглядел дочь и зятя — с рогами, хвостом и крыльми — стряхнул с себя остатки сна. Не приснилось. Перед ним сидели два демона и пили чай, улыбаясь.

— Кофе, — пробурчал и удалился в ванну.

Следом появилась Василина, встретив ту же картину. Не привыкла она видеть дочь в таком виде.

— Привет, мам, — Христя чмокнула мать в щёку, принимаясь наливать для неё чай в чашку.

— Странно видеть тебя такой, — она грустно приподняла уголок губ.

— Так получилось, мам. Иначе было нельзя, — задумчиво произнесла Христя. — Как бы мы жили потом? То, что со мной произошло...что ж, значит, так надо. Значит, такая судьба.

В кухне появился свежий, после душа, Анлрей, взял со стола кружку с кофе.

— Сегодня мы должны вас покинуть, — проговорил Бельфегор.

Он видел слезливо-расстерянные глаза Василины, удивлённый взгляд Андрея. Они что-то хотели возразить, остановить их, попросить, чтобы не сегодня...Но... Демон был непреклонен.

— Мы не можем подвергать вас опасности и дальше, это вы должны понять. Никто не знает, увидитесь ли ещё или нет, — Бельфегор говорил очень серьёзно. — Мы бы с удовольствием остались бы здесь на неопределённое время, только пока это опасно. За нами погоня, но вы в безопасности, я постарался сделать всё возможное, чтобы послать погоню по ложному пути. После обеда мы уходим, — потом обратился к Воронину: — Ты нас отвезёшь на прежнее место?

Воронин кивнул. Бельфегор поднялся и скрылся в своей спальне.

— Христя... — сдавленно произнесла мать.

— Так надо, мам.

— Ты сильно изменилась, а ведь прошло всего почти два месяца.

— Меня изменили обстоятельства. Теперь ничего не вернуть назад, — она горестно покачала головой.

— Не думала, что скажу тебе такое, но тебе идут рожки, — усмехнулась Василина.

— Спасибо, — Христя обняла мать.

Обедать отец повёз всех в ресторан. Блюда были отменные. Хотелось о чём-то поговорить на прощание. О чём? Мысли у всех путались так, что в головах демонов получилась каша, потому никто ничего не спрашивал, ели молча. Гнетущая тишина висела облаком над столиком. Когда Христя положила вилку с ножом в тарелку. Услужливый и улыбающийся официант, унёс пустые тарелки и вернулся с десертами. Христя ковырялась в мороженом, посыпанном шоколадной крошкой, Бельфегор ел яблоки, Воронин и Василина запивали чаем пирожные. Обед закончен. Все смотрели друг на друга молча, стараясь запомнить родные лица.

— Нам пора, — скомандовал демон.

Андрей расплатился с официантом и все покинули ресторан. Покрапывал мелкий дождик, но до машины все шли, не замечали его. В полном безмолвии молодожёны устроились на заднем сиденье, а Василина, рядом с Андреем. Воронин никуда не гнал, ехал спокойно. Через полчаса были на месте. Противный дождь усилился, стекал струйками по лицам, забирался за воротники летних одежд, путался в волосах, старался, как мог, а на него никто не обращал внимание, только стирали с лица, когда он становился слишком назойливым. Молчание затянулось. Вдруг Андрей заметил, что с ними не было узла, только небольшой узелок со сменной и тёплой одеждой да со снедью, которую собрали из холодильника.

— А где ваши свадебные одежды? — ненавязчиво поинтересовался он.

— Мы забрали только драгоценности, что были на Христе, а платье... пусть оно подарит вам безбедную старость. Свою одежду я выбросил.

Воронин хотел, было, возмутиться, но дочь его опередила:

— Зачем оно мне? Больше замуж я не собираюсь, — нежный взгляд приласкал Бельфегора.

Возле них материализовались чудные кони, тыкаясь в шею, плечи мордами, показывая, как они соскучились по своим хозяевам, потом подошли к родителям, шумно обнюхали и тоже торкнулись, чтобы их погладили. Василина с опаской погладила кобылу по шее, а Воронин потрепал по гриве и между ушами Текиори, с тем кони встали рядом с демонами. Василина кинулась к дочери, обнимая, целуя, едва сдерживая подступивший ком с рыданиями, всё старалась запомнить каждую её чёрточку. Отец обнял сдержанней, но волнение чувствовалось. Потом тепло попрощались с Бельфегором, наказывая оберегать их дочь. Демон легко закинул на Кахикри жену, сам взлетел на Текиори, узел устроил перед собой, тоскливо помахали рукой, Христя открыла портал.

Жители земли впервые видели, как появляется радужное зеркало, как в него сначала въехал демон, а потом, бросив прощальный взгляд, въехала Христина. Негромким хлопком портал закрылся и перед Ворониными снова открылся голый пустырь. Василина уткнулась в грудь бывшему мужу, обхватила его руками и громко разрыдалась. Андрей изредка вытирал пальцами со своих щёк катившиеся слёзы, не переставая успокаивающе гладить Василину по волосам. Когда она немного успокоилась, он повёл её к машине, бережно усадил на переднее сиденье рядом с собой, сел за руль и завёл машину.

Василину он привёз к себе, да она и не сопротивлялась. Поставил на столик у дивана, где она сидела, блюдце с лимоном и сыром, две рюмки и графин с водкой, налил почти до краёв, поставил перед Василиной, приказывая:

— Пей. Всё пей, — сам одним махом вылил содержимое в рот и проглотил, заедая лимоном.

Василина выпила за два глотка. Водка холодно обожгла внутренности, она быстро положила в рот пару кусочков сыра, отдышалась. На глаза выступили слёзы. По телу разливалась ватная истома. Захотелось прилечь, закрыть глаза и уснуть. Андрей отнёс её в свою спальню, помог раздеться и уложил под одеяло.

— Спи, Лисёнок, — услышала Василина сквозь глубокую дрёму, поцелуй в висок и... провалилась в темноту.

Глава 18

Выкинуло их среди диковинных деревьев. Высокие, статные. С резными листьями. Одно дерево было прекрасней всех — его украшали жёлто-золотые листья. Почему-то оно показалось Христе знакомым. Прекрасные цветы росли на ухоженных клумбах. Летали крупные бабочки, норовя сесть на плечо. Красивее она ничего не видела. Демон выругался на незнакомом языке, но его спутница поняла, что ничего хорошего не произошло.

— Где мы? — взволнованно спросила Христя.

— В моём саду... — почти беззвучно произнёс побледневший Бельфегор. — Отсюда нас не выпустят живыми, или мы должны будем убить всех, кто захочет нашей смерти. Ты готова к подобному повороту судьбы? — он пристально-выжидательно посмотрел в глаза жене.

Как привыкнуть к противному холодку на коже от подобных вопросов? Как можно вообще привыкнуть к таким вопросам? Убивать? Так она ещё никогда никого не убивала. Какие ощущения от причиненной тобой смерти существу? Ощущать, когда будут лишать тебя жизни, тоже не было желания. Противный липкий страх забрался внутрь и сжимал внутренности.

— Я с тобой, чтобы не случилось, — крепко сжала похолодевшую ладонь демона. — Перекусим и тренироваться. Пусть у меня пока плохо получается, но это лучше, чем ничего. А?

— Ты права, милая, — он схватил её ладонь, ведя к своему замку.

Христя едва поспевала за мужем. Бельегор буквально вбежал на крыльцо, быстрым шагом прошёлся по некоторым помещениям замка — никого. Пусто... Все немногие слуги разбежались после смерти хозяйки и бегства хозяина. Что ж, это даже к лучшему. Никто пока не знает, что он вернулся, но это ненадолго. Запасами в подвалах можно было кормиться несколько лет. К"ярдов отпустили охотиться по саду, закрытому мощным щитом.

Бельфегор, знавший свой замок, как ладонь, выбрал на втором этаже большую спальню с огромной кроватью под балдахином. Показал Христе, где находятся гардеробная, умывальня и прочие помещения спальни, после чего потащил в подвалы на поиски пропитания. В холодных ларях пластами лежало промороженное мясо, в других ларях были овощи, а фрукты росли в саду. Прихватив с собой небольшой кусок мяса с овощами и вином, вернулись на кухню. Христя, как девушка деревенская, у которой слуг никогда не было, принялась за готовку. Вскоре, приятные ароматы разлились по обширной кухне. Жаркое щекотало рецепторы в носу и заставляло разговаривать желудки.

— А у тебя-то почему желудок разговорился? — смеялась девушка. — Ты же энергиями питаешься!

— С тобой научился всякую всячину кидать в рот, — незлобиво ворчал демон.

Вскоре она разложила на тарелки дымящееся жаркое, а на горячую плиту поставила чайник. Бельфегор отправил первую ложку в рот и замер, стараясь распробовать, оценивая творение юной жены. Христя же работала ложкой, словно глотала куски не пережёванными.

— Вкусно, — довольный обедом, похвалил юную стряпуху. — А чай с чем пить будем?

— С лепёшками. Я нашла джем из какой-то странной ягоды, вот его и намажем сверху.

— Через час тренировка, — констатировал супруг.

— Угу, — швыркая горячим чаем, согласилась девушка.

Убрав помытую посуду в шкаф, отправились в спальню отдохнуть. Зашла в гардеробную, чтобы положить одежду, которую привезли с собой, с удивлением обнаружила висевшее нежное платье цвета топлёного молока, что подарил ей Бельфегор, когда они танцевали в первом сне. Воспоминания вытащили из глубин памяти чарующую музыку невидимых музыкантов, парящего рядом с ней элегантного кавалера... она прикрыла веки, чтобы увидеть это вновь, не замечая, как пальцы перебирают почти невесомую ткань.

— Я принёс его сюда... — послышался сзади горячий шепот. — Если мы переживём тех, кто заставил нас скитаться по мирам, у тебя будет много красивых платьев...

Хотелось сжаться до немыслимых размеров. Хотелось убежать на край света, чтобы никто не посягал на их счастье. Хотелось... Христя резко повернулась к демону, её взгляд рассказал больше, чем все слова.

— Мы постараемся пережить, — она обняла его за талию, прижавшись к груди, вот так бы остаться навсегда.

В воспоминаниях и отдыхе на широкой кровати закончился часовой отдых. И снова они гонялись друг за другом по саду с мечами. Теперь не надо было таскать клинок повсюду за собой. Стоило только его позвать, как рукоять тут же оказывалась в ладони. Сегодня уже на голубой коже демона показались несколько царапин, оставленных её мечом. Каждая полученная им царапина радовала Бельфегора. Иногда она взлетала, зависая, и нападала сверху. Вместе с ними носились к"ярды, считая их сражение интересной вознёй. Они высоко подпрыгивали, если демоны со своими мечами подходили слишком близко друг к другу.

— Молодец! — подбадривал он невесту. — Налетай! Рази сверху!

Христя делала, как он просил. Бились до изнеможения, пока не свалились на траву. Мечи пропали, зато сразу же появились к"ярды, стараясь поднять уставших хозяев, чтобы хоть немного покатать, но демон с Христей так устали за несколько часов тренировки, что двигаться не могли. Тени Тьмы принялись снимать последствия боя в мышцах. Через полчаса Христя поднялась, увлекая за собой Бельфегора в замок. Доели подогретое жаркое, силой воли заставив себя сполоснуться в прохладной воде. Девушка пищала и визжала, когда демон поливал её, смывая пену с тела и волос. Потом помогала мужу обмываться. Он тоже вскрикивал от холодных ожогов. Тени обволакивали их, согревая, просушивая длинные волосы. В приподнятом настроении направились в спальню.

После тренировки хотелось умереть, но купание взбодрило и развеселило. Вечер уже полностью раскинул свои крылья над замком, а значит, над всем Адом. Обсохшие, они ворвались в спальню. Бельфегор нёс свою жену, прижав к себе, а она обхватила талию мужа ногами, а руками держась за шею, яростно целовала его в губы. Они словно сошли с ума, распалились, как две ветки из костра. Бросив Христю спиной на кровать, услышал плотоядный смех из такого соблазнительного рта. Она звала его этим смехом, протягивала руки, наконец, дождалась, когда он навис над ней, нежно целуя в губы, шею, одну небольшую грудь, сминая рукой, другую изучая языком, слушая тихие стоны, продолжая путь рукой ниже груди, по животу, зарываясь между раздвинутых бёдер... Больше держаться он не мог.

— Иди ко мне, — услышал он изнывающий шёпот.

И через мгновенье они уже двигались в своём такте, рык прикрывая стонами... Впиваясь когтями в плоть партнёра... Взрываясь криками, выгибая тела навстречу под свою, особую, музыку, которая звучала в их головах. А потом вспыхнула белым светом, ослепляя изнутри, растворяя тела, рассыпаясь на мелкие частички... атомы...

Как приятно просто так вот лежать рядом со своим мужчиной, ради которого ты стала тем, кем стала. Любить так, что перестаёшь чувствовать себя. Принадлежать себе. С такими мыслями Христина медленно погружалась в сон.

Она проснулась в своей новой жизни, от того, что чьи-то губы изучали её маленькую грудь. Решила сделать вид, что ещё спит, но зычный хриплый голос пресёк невинный обман:

— Проснулассссь...

— Шалишшшшь...

— Даааааа...

Она совсем не была против выполнения супружеского долга. Ей даже понравилось, а он именно этим и собирался с ней заняться. Теперь, когда все оковы спали, когда они добровольно отдали друг другу свою кровь, обменялись энергиями, а теперь соединились жизнями навсегда, многие тайны перестали существовать. Наслаждаясь близостью, растворяясь в ней, плавясь и соединяясь вновь, они занимались изучением своих тел.

— Завтракать будешь?

— Я уже сыта, — промурлыкала юная демоница.

— Хвала Тьме, хоть не придется тратить время на глупости, — ласково рыкнули ей в рогатую макушку.

После омовения прохладной водой сон и нега пропали, остались только приятные воспоминания ночи. Ей хотелось ластиться кошкой к мужу, но понимала, что сейчас не время. Стоя напротив друг друга в саду, с мечами в руках, они были непримиримыми врагами. Глаза сверкали огнём, клинки отсвечивали красно-голубым сиянием, сталкиваясь в бою. Взлетая, нападали с яростью, стараясь разрубить поединщика, не смотря на то, что дерутся влюбленные супруги. Христя уже довольно неплохо отражала атаки, но Бельфегора волновало, как она поведёт себя в настоящем бою? Не испугалась бы.

Отдыхая после многочасового боя, потные и уставшие, лежали на траве, прикрыв веки. Христя не сетовала на усталость, отбивая атаки из последних сил, пока супруг сам не сжалился над юной женой. Он считал, что потерять её будет большее несчастье, чем утомить тренировочным сражением. Христя ни о чём не думала, просто отдыхала. Она знала, что наступит день и домашние битвы перейдут в другой разряд — в настоящую войну. А долгую или нет, покажет время.

Велиар, бегая по пятам беглецов, устал, как собака. Если во всех мирах он мог свободно передвигаться, но горное отродье не пустило его через щит. Сорвав злость на не защищённых участках скал, ровняя их с землей. Легионеры безмолвно смотрели, как один из верховных князей бушует, не мешая ему. А потом он потерял их на несколько дней на земле. Явь не захотела открыть ему свои тайны.

Разметав в пух и прах всё возможное, там, где возможно, через портал направился к Люциферу. Во дворце его хотели остановить, но куда там низшим демонам? Велиар пронёсся ветром мимо них в покои князя.

— Великий Князь....

— Ты поймал их? — нервно прервал егоЛюцифер.

— Бельфегор с ведьмой в его замке, — едва отдышавшись, произнес он.

Тягостная тишина повисла приёмной зале. Тягучая. Липкая. Долгая. О чём думал Князь Тьмы, не менее опальный, чем Бельфегор. Непосильная злость сжигала сердце Всесильного Князя. Хотелось вырвать своё сердце, сполоснуть и оставить лежать в огромной банке, чтобы ни ему, ни кому не добраться до него. Глаза и всё тело горело огнём, крылья пылали.

"Он ещё и с ведьмой! Убью обоих!" — пульсировала одна-единственная мысль.

Касикандриэра в своей опочивальне уже знала последние новости. Знала, что муж не простил ни друга, ни его подругу и никогда не простит. Что он задумал? Маленькая девочка сумела напугать самого Люцифера! Повелительница была полностью уверена, что малышка стала во много раз сильнее и не стоит великому супругу с ней связываться, только никто не станет слушать женщину. О, Тьма! Когда же всё вернется на круги своя? Даже о своей беременности она сейчас боялась говорить ему — неизвестно, чем это может закончиться.

— Постарайся проникнуть в замок Бельфегора. Разузнай, чем он сейчас занимается со своей шлюшкой?

— Постараюсь, мой Повелитель, — показывая своё благоговение, опустил веки Велиар, быстро направляясь на выход.

Негодование воспаляло мозг Велиара. Порталом вернулся к себе в замок, вихрем пронёсся по коридорам, по пути кинув привратнику, чтобы он призвал к нему Зедду. Демон отлично знал, Зедда никогда не отказывала ему ни в чём. Он охотно пользовался её услугами. Любыми услугами. Впрочем, так же охотно отдавал своим друзьям для развлечений, но никто не мог так ловко менять обличье, как эта мерзавка.

— Ты звал меня, Велиар? — девушка была нежна, жмурясь и ласкаясь у его плеча.

— Надо проникнуть в замок Бельфегора, — не отзываясь на ласки, пробурчал демон.

— Соблазнить?

— На твоё усмотрение. Наймись к его шлюхе прислугой. Мне надо знать всё.

— Как прикажешь, господин.

Велиар смотрел, как удаляется его любовница, доподлинно зная, она выполнит поручение. Или Бельфегор её убьет. При мысли о последнем у него не дрогнул ни единый мускул, ни единая струна в его душе. Она была вещью и останется ею до конца. Сейчас эта вещь должна сделать своё дело и исчезнуть. Слишком долго она услаждала его. Надоела.

Очередная тренировка длилась уже больше четырёх часов. Усталость била в виски, но бой не прекращался. Пот лился ручьями по телам. Длинные волосы летали рядом с ними черно-рыжими лохмотьями. Крылья раскрываются от малейшего неверного движения, удерживая равновесие. К"ярды носились рядом с ними, но мешать не решались — хозяин устроит им такое, что лучше не подбегать на близкое расстояние.

— Всё! — крикнул Бельфегор, меч тут же пропал.

Мечи Христи тоже пропали. Снова упали отдыхать на траву, глядя на красные облака по розовому небу. Христя никогда не замечала, как это красиво, собственно, замечать было некогда.

"Кто-то стоит у ворот замка", — настропалил уши Текиори.

Одним прыжком Бельфегор поднялся, следом Христя и полетели к воротам. За щитом их не видно, но посетителей можно разглядеть запросто — стояла молодая женщина, в рваной одежде с узелком в руках, пугливо озираясь по сторонам.

— Что ты хотела? — раздражённым голосом спросил хозяин.

— Мне не на что жить, господин, хотела наняться к вам помощницей по дому. Могу и за вашей женщиной поухаживать.

После недолгих раздумий, он решил, что помощница на самом деле понадобится, не всё же делать молодой жене.

— Заходи, — рыкнул и пропустил мимо себя в замок.

Девушка прошла с хозяином по аккуратной дорожке из мелкого красного песка. По краям тянулась длинная клумба с ухоженными цветами. Таких, она не видела. Никто в аду не занимался разведением цветов, кроме Бельфегора. Гурман во всём, ему нравилось, когда в доме и вокруг можно найти уголки с зеленью или цветами. В жизни также искал гармонию.

Тень старалась всюду следовать за Христей, словно оберегала юную хозяйку от нового существа в замке. Стараясь обратить внимание на своё беспокойство, обернулась поясом вокруг талии девушки. Уже многое понимая в жестах своей охранницы, Христя поглаживала её по еле осязаемому телу, не сводя с женщины пристального взгляда. Что-то в ней настораживало, но вслух при всех не озвучила свои мысли.

Зедде отвели комнатку в дальнем конце Западного крыла. Брезгливо обведя взглядом новые "хоромы", застелила себе кровать чистым бельем. Собственно, она и не ожидала ничего другого. Вряд ли её поселили бы рядом с этой мелкой девкой. Ей говорили, что она человек, но откуда тогда крылья и рога? Причем совершенно оформившиеся. Какие сюрпризы еще ждать от новой хозяйки? Кормить ее человеческой пищей или она может брать питание из воздуха? А ещё, Верховный поставил печать. Странно... Расположившись, отправилась разыскивать хозяев, чтобы получить ответ, хотя бы на один вопрос.

Христя затащила супруга в спальню, на что он плотоядно улыбнулся, но разговор пошёл в другую сторону.

— Я ей не верю! — горячо шептала девушка. — Моя тень разнервничалась при её появлении!

— Моя тоже, — спокойно ответил Бельфегор. — посмотрим, что будет дальше. Если что-то не понравится в поведении этой мерзавки, отдадим к"ярдам — сначала развлекутся, потом поедят. Тебе не о чем беспокоиться, милая, — он нежно привлек жену к себе и крепко поцеловал.

В это время, постучавшись, в комнату вошла Зедда, не ожидая, что попадет в столь интимный момент.

— Извините, хозяин, — растерялась, спешно прикрывая за собой дверь.

— Мы так и не представились: я — Бельфегор, демон Братства, это — моя жена — Христина.

"Вот как! Они прошли все этапы обряда!" — удивилась Зедда.

— А я — Зедда. Что вы будете к ужину?

— Себе мы готовим сами, — стараясь не выказать свои эмоции по отношению к Зедде, с достоинством произнесла Христя.

Бельфегор понял опасения жены и полностью согласился с ними: во имя их жизней до пищи никто не должен дотрагиваться. Если надо, он сам сможет вкусно приготовить для подруги.

— Достаточно прибирать комнаты и часто не появляться на глаза, — ограничил её деятельность демон.

— Как скажете, хозяин, — с легким поклоном, удалилась. — "Всё равно путь в их покои мне открыт, а значит, Бельфегор не минует моей постели".

Выпив по глотку желтоватого, но очень вкусного и некрепкого, вина, закусив фруктами, на часок решили отдохнуть. Бельфегор постарался не упустить момента, ласково зазывая жену. Особо усердствовать не пришлось, Христя и сама была не против близости с мужем. Заигрывая, они увлекали друг друга на кровать, по пути раздевая друг друга, раскидывали вещи на полу. Звонкий смех девушки, навсегда оставшейся юной, отзывался в пустых коридорах всего замка. Долетел и до каморки Зедды. С отвращением поморщившись, сплюнула куда-то в угол.

— Шлюха!

Тренировки для неё были запрещенным зрелищем. Оба супруга делали купол защиты с изменением восприятия. Снаружи все видели, как милуются новобрачные, никого не стесняясь, а внутри купола происходил бой не на жизнь. Как говорил Суворов: "Тяжело в учении..." Дни пролетали за днями. Уже пятый день Зедда жила в замке Бельфегора, но еду они готовили себе сами, заходить в спальню с уборкой Христя не позволяла, соответственно, Велиару ничего не могла донести из-за чего Люцифер бесновался, круша всё на своем пути.

Через несколько дней Зедда встретила хозяина одного рано утром, с восходом красного солнца, в саду. Он медленно прогуливался среди фруктовых деревьев, придирчиво собирая плоды для жены. Служанка шла за ним, мягко ступая по траве. Хрустнула ветка под ногой. Бельфегор резко повернулся на звук.

— Что ты здесь делаешь? — насупил брови.

— Хотела узнать, не надо ли чего моему господину? — нежно произнесла Зедда.

— В каком смысле?

— Возможно, мой господин, желает ... особого блюда? — она игриво приподняла бровь.

— Хозяина может случайно стошнить от предложенного, — жёстко ответили сзади.

Повернувшись, убийственно сверкнув глазами на непрошенную гостью, тут же осеклась, в нескольких шагах от них стояла Христина, нервно подёргивая хвостом в стороны.

— Извините, госпожа, вы меня не так поняли, я только хотела узнать...

— Узнала? Пошла вон! — кидая вдогонку: — И впредь список блюд согласовывать со мной!

Бельфегора позабавила сцена ревности супруги, он с деланным разочарованием заметил ей:

— Видимо, другой стряпухи на замковой кухне не будет.

— Если эта...стряпуха... ещё раз подойдёт к тебе с особыми блюдами, у кого-то будет несварение, — сверкнула красными глазами, обняв любимого, как можно нежнее, шепнула на ухо: — Зато к"ярды будут рады.

— Пока мне новое блюдо не наскучило. И потом, я всегда был верен своим жёнам.

— Я это запомнила, — поцеловала его в губы, но для себя отметила: "доверяй, но держи уши востро".

Глава 19.

Феникс летал уже не первый круг возле замка друга, не в силах отменить защиту. Подал ментальный клич и тут же был пропущен внутрь. Христя с восторгом наблюдала, как в окно залетела огненная птица, уселась на спинку кресла, внимательно посмотрела на незнакомку, оценивая её данные. Взмахнула пламенными крыльями и в кресле оказался красивый улыбающийся демон. Чем-то он показался похож на супруга, только кожа бледнее, да глаза напоминали расплавленную сталь. Довольный Бельфегор сердечно приветствовал друга:

— Асмодей! — от крепких объятий затрещали кости гостя.

— Рад видеть тебя, повеса! — гость так же крепко обнимал хозяина замка. — Я перенастроил купол вокруг замка.

— Христина, — обратился он к стоящей рядом девушке, — помнишь Асмодея. Решил и здесь побаловать нас своим обществом?

— А вы славно устроились. Мне Касикандриэра по секрету сказала, что ты вернулся.

— Это уже не новость, — Бельфегор в задумчивости прошелся по гостиной. — Несколько дней назад к нам постучалась нищенка и попросилась помощницей по дому. А сегодня решила меня соблазнить. Да так умело! Если бы не Христина... — он влюблено перевёл взгляд на жену.

— Что она сделала? — следовало удовлетворить его любопытство.

— Сказала, что список блюд с этих пор будет утверждать лично! — на что Асмодей разразился зычным хохотом.

Христя во время разговора не подала голоса, подтверждающее улыбалась. Пусть они демоны, пусть отверженные, хотя не ясно, где находится тот рай и так ли на самом деле там хорошо, как рассказывают?

— Сказала, что у кого-то будет несварение или вообще отдаст к"ярдам! — хохот рассыпался льдинками по всему замку.

— Классная малышка! Она мне сразу понравилась! — Асмодей оценил с ног до головы маленький рост и хрупкое телосложение новой супруги друга. — Чем это она напугала Люцифера? — Бельфегор утвердительно кивнул. — А что ещё может? — оба мужчины уставились на Христю. — Мы же не успели нормально познакомиться в день свадьбы.

— Кое-что могу, господа, — лаконично ответила девушка.

— Скромная, — одобрил Асмодей.

В гостиную вошла Зедда, увидев Асмодея, испугавшись чего-то, постаралась скорее скрыться, но демон удивлённо присвистнул, в мгновение ока прервал её бегство у дверей.

— Зедда! Какая встреча! — наигранно радостно удивился демон-распорядитель.

— Вы её знаете? — Христя схватилась за малое, чтобы узнать о служанке.

— Зеееееддда! — протянул Асмодей. — Любовница Велиара, которую иногда он отдаёт своим друзьям для развлечений.

— О, как! — в глазах Христины разливался огонь, черты лица заострились, брови сошлись на переносице, из милой девушки превращаясь в комок мести. — Значит, Велиар решил к нам разведчика прислать! И много ты смогла узнать? — Христина подошла к ней вплотную.

— Я ничего не узнала, — задрожали губы демоницы.

— Могу ли я сама решить её судьбу? — она ждала решения мужа.

— Да.

Христина на несколько мгновений прикрыла веки и через несколько секунд в гостиной появились возбуждённые Кахикри и Текиори. Раздался умоляющий от ужаса крик:

— Нет! Не отдавайте меня им! Госпожа! Нет! — Зедда на коленях ползала от Бельфегора к Христине и обратно.

— Она ваша, — беспристрастно и жёстко произнесла юная демоница к"ярдам.

Долго не думая, схватив за плечи клыкастыми пастями любовницу врага, вороные унесли Зедду, все ещё умолявшую своими криками о прощении. Больше в её сторону она не посмотрела. Асмодей был поражён характером юной жены друга.

— С такой соратницей не страшно, но мы могли от Зедды что-нибудь узнать.

— Вряд ли Велиар совещается с ней, — глаза Бельфегора стали колючими. — Кого он нам ещё пришлет?

— Ты же не думаешь на меня?

— Нет, Асмодей.

— Я пойду, подогрею чай... или что-нибудь покрепче? — Христя посмотрела на мужчин.

— Чаю вполне достаточно, — отозвался гость. Маленькая хозяйка скрылась в коридоре. — Серьёзная малышка. Ни единый мускул не дрогнул на лице, когда отдавала Зедду к"ярдам.

— Она не была такой, но долгие дороги и опасности изменили мою девочку.

— Демоническая сущность меняет человека, — задумчиво проговорил Асмодей. — А вообще, славная девчонка!

— Она и Касикандриэра спасли мне жизнь...

— Не за это же ты с ней?

— Нет, конечно. Когда я понял, что Депинпик несоизмеримо отдаляется от меня, эта девочка случайно вошла в мою жизнь, выпотрошив её и сложив заново. Депинпик сама решила свою судьбу, но я чувствую вину перед ней.

— Если ты станешь себя казнить по поводу её гибели, она не вернется, ваши чувства так же не вернутся, тем более, что у тебя есть с кем разделить печаль и радость.

— Христина... — лицо друга потеплело.

— Вот именно, — подтвердил эмоции Бельфегора гость. — Пусть Тьма даст вам много счастья.

— Ещё хочу сказать, что в помощниках тебе могут стать только Волоеян и её брат Пихтион. С ними их легионы. Остальные ниже рангом, ужасно боятся даже опального Люцифера.

— Выходит, только приближенные к Повелителю Тьмы? И Христина...

— Но, что может сделать маленькая девочка?

— Не стоит недооценивать мою жену, друг. Она очень сильная ведьма, сильная демоница — Касикандриэра дала ей своей силы, при обмене кровью приняла чуток моей силы, да уже и мечом уже неплохо владеет.

— Христина — страшное оружие, это я понял, только каким войском пойдет на нас Велиар или кого Люцифер пошлёт? — он задумчиво потёр подбородок.

— Я часто вспоминаю нашу дружбу. Было весело, — Бельфегор грустно усмехнулся.

В это время вошла Христя с подносом. На маленьком столике расставила изящные чашки, разлила пахучий чай, в вазочках стояли два вида варенья и белые лепёшки.

— Кормилица наша пришла, — Бельфегор нежно поцеловал жену в висок.

— Христина, тебе не будет страшно, когда на замок кинут легион? — на полном серьезе поинтересовался Асмодей.

Христя побледнела, но страха не показала, сделала вид, что каждый день только и занимается, как отражает атаки полчищ врагов. Даже ценой собственной жизни она станет сражаться за свое счастье.

— Я же нормальная. Мне будет страшно, но разве это имеет какое-то значение? Разве не главное, выжить самим, не дать убить друга, наказать забияку? Или этого мало?

— Браво! — он зааплодировал ей. — На днях прибудут Волоеян и Пихтион, а легионы прибудут позже. Будет, где разместить? Это всё. Больше никого не будет. Много это или мало... — неопределенно пожал плечами.

— Место найдётся. Уже поздно, тренировки не будет, — решил Бельфегор, Христя понимающе кивнула. — А тебе я покажу покои недалеко от наших, — это уже Асмодею.

Бельфегор повёл друга по коридорам второго этажа, а Христя задумалась. Пятеро со своими легионами против армии с неизвестным количеством. Исход боя может быть любым, но на лучшее она мало рассчитывала. Она уже неплохо отражала удары, природа её магического дара не исследована полностью, чтобы говорить что-то. Воздух, огонь, вода слушались бесприкословно, но есть еще земля. Как её позвать? Послушает ли? Придет ли на помощь? Что она может ещё? Неизвестно. Что-то может открыться при стрессовой ситуации. Помогут тени-охранники и к"ярды. Надолго ли их хватит? Мужчины что-то говорили про легионы. Это сколько?

— О чём задумалась, красавица моя? — Бельфегор повернул жену к себе, глядя в озабоченные глаза.

— Как мы впятером отразим атаки войска, численности которого не знаем?

— Пятеро, не двое. За нас будут девять легионов. Тьма не даст нас в обиду. Мы ни в чём не виноваты. Подумаем на свежую голову, а сейчас отдыхать. Сегодня не буду трогать тебя. Отдохни, — он увлек супругу в общую спальню, помог раздеться.

Тени легли в изножье кровати. Хоть и обещал Бельфегор не трогать сегодня молодую жену, да не вытерпел. Такая манкая, такая желанная лежала она рядом с ним без одежд. Неосознанно он провел ладонью по изгибам, на его ласки тут же отозвались, что могло их остановить? Никто и ничто... Сладкие стоны заполнили каждый уголок спальни, любовь витала под балдахином, усталость томила тела, разливалась по каждой клеточке, расслабляя и усыпляя. Голова привычно легла на плечо, поцеловав ключицу под голубой кожей. Сильные руки обняли, защищая от невзгод.

Любимый...

После завтрака тренировка снова измотала всех троих. Асмодей присоединился к многочасовому побоищу. Сначала оба нападали на демоническую ведьму, но теперь она привлекла и землю, а заодно, поражаясь, как умело она стала отбиваться. Она старалась нападать с высоты, сзади. По зову рыжей ведьмы вздымалась земля, устремляясь ввысь, то закручивались вихри, то вставала огненная стена, не позволяя противникам прикоснуться к ней. Надо было призвать второй меч, как бы он сейчас пригодился! Небольшой опыт уже был, когда они бились у отца в клубе. Вымотанные и потные, все трое валялись на траве, отдыхая. Каждый думал о своём, но лишь Асмодей озвучил:

— Давненько я не тренировался. А Христина молодец! И ты тоже. Это ж надо — кидаться против нас элементалями!

— После обеда часовой перерыв и снова четырехчасовая тренировка, — успокоила его девушка.

— И так каждый день? — вопросительно поднял бровь Асмодей.

— Да, — просто ответил Бельфегор.

— Весело у вас, — хмыкнул друг.

— А что у нас на обед? — поинтересовался Бельфегор.

— Вчера мясо сварила, есть овощи на салат...

— Салат буду делать я, — сразу определил Бельфегор. — Мясо подогреешь ты, — показал пальцем на жену, — а ты...

— ... а я буду ждать обед за столом, — рассмеялся Асмодей. — Это ты у нас любитель стоять у плиты!

Мужчины поднялись, подали руки единственной представительнице прекрасного пола, она приняла их помощь. Приготовление скромной трапезы не заняло много времени. Через четверть часа сидели за столом, уминая вкусные блюда. Внезапно Бельфегор напрягся, к чему-то прислушиваясь, соскочил с места, остановившись у крепких дверей замка, впуская кого-то. С ним вместе, чему-то радуясь, вошли огненно-рыжие мужчина и женщина. Очень похожие лицом друг на друга, высокие, с хищными лицами. По-хозяйски вошли в замок новые гости.

— О! Да они здесь не скучают! — мужчина хлопнул ладонью Христю ниже талии.

— Это супруга Бельфегора — Христина, — помогая понять оплошность гостя, тихо проговорил Асмодей, исподтишка глядя на реакцию хозяина замка.

— Не успел одну упокоить, как уже женился? — не унимался рыжий, но женщина дала ему размашистого подзатыльника, тогда он замолчал.

— Прошу прощения за брата, Христина. Он не злобный, просто невежа. Я — Волоеян, этот, — она указала на рыжего, — мой брат — Пихтион.

Глаза Христи поменяли цвет с кроваво-красного на зелёный. Бельфегор так же поборол свою свирепость.

— Так это про тебя рассказывают сказки? — Пихтион теперь с любопытством взирал на молодую женщину.

— Я не предмет для разговора, — отрезала молодая хозяйка.

— Прошу прощения, госпожа, — рыжий демон почтительно склонил голову.

Пихтион был жесток, когда требовалось, сильный и умелый воин в любом бою, немного бесшабашный, но место своё знал, беспрекословно приняв молодую жену Высшего демона, случайно спутав её со шлюхой. Просто он любил красивых женщин, а девушка ему понравилась. По реакции юной демоницы Пихтион понял свою промашку, да ещё сестра помогла. Странно распорядилась судьба у этих родственников: сестра была начальником над старшим братом.

— Думаю, ты не права, — вмешался в разговор Асмодей, — ты — как раз самый, что ни на есть предмет разговоров во всем Аду! Хотя, он тоже виноват во многом! — указал на Бельфегора. — Если бы, мой друг вместо прогулок и танцев, просто убил тебя, то было бы правильно, а наш милый Бельфегор решил сыграть свою партию и пока неизвестно, проиграл или нет? Ты с ним — это выигрыш. Убита Депинпик, вы в опале — один к двум. Люцифер рвёт и мечет, а его дражайшая супруга помогает вам — два-два. Случайно распознали шпионку Зедду — три-два. Справимся ли с войском, посланным сюда, если его послали? Неизвестно. Честно, я бы фальшивого гроша не поставил на нашу победу, и всё-таки остаюсь с вами. Остальные пусть думают сами за себя.

Тирада, разразившаяся из уст Асмодея, заставила всех задуматься о причастности каждого к войне Люцифера и Бельфегора. Нужности влезать в подобный конфликт? Каждый из гостей замка боролся со своими "да" и "нет".

— Лично я — с вами, — раздался голос Асмодея в абсолютной тишине.

— Я тоже, — произнесла Волоеян. — Только на Лототира не надейтесь. Он уже отказался.

Лототир, был её любовником. Им удобно было так существовать. Ни правил, ни условностей. Волоеян была воином, потому часто отлучалась. Жестока и непримирима, работа стала для демона смыслом жизни. Именно своим трудолюбием она и завоевала место в элите Ада. Прекрасно знала, чем ей может грозить поражение в совершенно не её борьбе, но бросить друга не позволяло собственное достоинство. Рыжая демоница редко улыбалась, не имела привычки сюсюкать кого-либо, ведя себя едва ли не как мужланка, ну или, как адова амазонка.

— Я что, пришёл, чтобы помахать ручкой? — тряхнул огненной шевелюрой Пихтион. — Мне от командира никуда, — он приветливо глянул на сестру.

— Значит, так тому и быть, — Бельфегор поднялся с кресла, преданно глядя каждому в глаза. — Битва еще не выиграна, потому не проиграна. На всего пятеро...

— Плюс мои девять легионов. Христина будет только помехой, — Волоеян метнула в девушку недоверчивый взгляд.

— Она неплохо дерётся на мечах, летает, а ещё она очень сильная ведьма. Если хоть что-то из этого набора нам поможет, и то хорошо. Да, Христина, теперь драться будем только двумя мечами, — предупредил Бельфегор. — Позови оба меча.

Через мгновение ладонь сжимала уже знакомую рукоять, а в другой лежал — второй меч в ножнах, совершенно такой же, как и первый комплект. Она благодарно взглянула на мужа.

— Когда мы купили первый, я так жалела, что нет второго...

— Ты его напоила и дралась — он всегда станет слушаться тебя. — Сегодня тренировка с двумя мечами. Будешь отбиваться от всех нас.

Заявление и обрадовало, и напугало. Такого пока не было, но они научат. Она верила. Два клинка из смеси красной гномьей стали и голубой эльфийской, как продолжение рук, летали, отражая нападение со всех сторон. Бой шёл без правил, потому как противник может пренебречь ими. Вся поцарапанная, лохматая, металась по огромному зеленому газону, отбиваясь от противников.

Пот застилал глаза, разъедая веки, иногда получалось вытереть рукавом, заодно размазав грязь по раскрасневшемуся лицу. Три часа изнуряющей тренировки вымотали жену хозяина приветливого замка полностью. Одним движением Бельфегор остановил маленькую битву. Опираясь на мечи, Христя стояла, слегка пошатываясь, пыталась отдышаться. Клинки из рук бойцов исчезли. Волоеян хлопнула по плечу Христи:

— Ещё немного и совсем молодец будешь!

— Девочка удивляет, — с добродушной улыбкой произнес Асмодей.

— Ты умница, — поддержал супруг, поддерживая жену за талию.

— Сколько тренировок в день? — серьезно спросил Пихтион.

— Две, — ответил Бельфегор.

— Хорошо. Пока спокойно, можно погонять Христину. Хуже точно не будет, — весело подмигнул Бельфегору.

Пихтион азартен и ему сейчас было интересно не поддаваться Повелителю Ада. Да еще и не одному, а в приятной компании.

— Вода в лохани нагрелась за день. Сначала девушки моются, потом мы, — распорядился хозяин.

— Пошли, а то мужики передумают, — первый раз за все время улыбнулась Волоеян.

Раздевшись донага, поливали себя водой из ковшика, смывая вместе со щелоком грязь с тел. Раны, нанесённые во время боев, неприятно пощипывали. Демоница иногда бросала удивлённые взгляды на молодую жену Высшего демона, задаваясь вопросом:

"Как такая хрупкая, может так драться, да ещё и двумя мечами гномьей работы? Бельфегор, конечно, молодец, что гоняет девчонку целыми днями, а не развлекается".

Христя мылась совсем с другими мыслями. Каждый день она ждала, что кто-то начнет пробивать защиту замка. Что кто-то нападёт, а их только двое, но теперь их пятеро, только чего они стоят, не имела понятия. Свои тренировки воспринимала, как необходимость и не роптала. Сполоснули одежду, надев сменку. Тени обсушили и привели в порядок волосы, девушки вошли в столовую, где мужчины ужинали варёным мясом и овощами.

— Ну, теперь наша очередь, — Асмодей поднялся, направляясь на задний двор.

За ним направились остальные. Сполоснули себя и одежду, развесив рядом с одеждой девушек. Несмотря на свои регалии, они в первую очередь воины, а потому привыкшие сами за собой ухаживать. За время их отсутствия, девушки успели плотно поесть.

— Ты как на самом деле относишься к Бельфегору? — вдруг спросила Волоеян.

— Я его люблю. Мы обязаны друг другу жизнями, — без утайки объяснила Христя.

— Уверена, до тебя у него таких приключений не было.

— Нам эти приключения особой радости не приносят. Устали.

— Люцифер зол на вас. Пощады не жди, — предупредила амазонка.

— Я ничего не жду. Все планы и желания только после битвы. Она будет. Знаю. Переживу я её или нет, неизвестно, да и кто из нас переживет? А сейчас просто тренировки каждый день. Хоть немного поборюсь за наши жизни. К"ярды помогут...

— У вас есть к"ярды?! — Волоеян была крайне удивлена. — Они же не любят с нами связываться!

— Есть, — тепло улыбнулась Христя, вспомнив любимцев. — У меня кобыла, а у Бельфегора — жеребец.

В это время вошли мужчины, услышав последнее слово. Бельфегор наклонился к уху жены:

— Надеюсь, ты меня назвала жеребцом?

— Я рассказывала про к"ярдов, — Христя нежно провела ладонью по его щеке.

— Про лошадей рассказывает, а про мужа нет, — рассмеялся демон.

— О тебе расскажу наедине, — загадочная улыбка не скрылась от глаз окружающих.

— Все знают, где их спальни? — дружным кивком ответили гости. — Тогда, мы удаляемся. Доброй ночи.

Провожая взглядом пару, Асмодей задумчиво произнес:

— Эта девочка перевернет ради него Ад, а он его взорвет за неё...

Глава 20

Вызванный Люцифером, из портала в кабинет Повелителя спешным шагом вошёл Велиар. Высок и грозен был один из князей Тьмы и то, зачем его вызвал опальный Повелитель, отлично знал, но пришел удостовериться в своей правоте. Люцифер стоял к нему лицом. Сразу было видно, что ярится, стараясь сдержать нрав.

— Ни для кого не секрет, что Бельфегор с ведьмой скрываются в замке.

— Знаю.

— Убей всех, кто там находится. Пленные нам не нужны. Бунтари тоже.

Больше Люцифер не сказал ни слова. Велиар пропал в портале, а за тонкой перегородкой стояла и слушала Касикандриэра, прикрыв рот ладонью, чтобы не вскрикнуть невольно, когда услышала, на какое задание отправил супруг своего военачальника. И перехватить Велиара никак, и предупредить затворников тоже нет возможности. Мысли путались в голове, а сделать ничего не могла. Бессильно казня себя за немочь.

Тренировка закончилась всеобщим смехом — напоследок, Бельфегор игриво шлёпнул жену, держа клинок плашмя, ниже спины. Такого вероломства Христя не потерпела и вновь развязала бой, настойчиво атакуя любимого супруга, пока тот не взмолился. Асмодей, Волоеян и Пихтион хватались за животы от смеха.

— Смотри-смотри! — едва сдерживая себя, хохотал Асмодей. — Куда только усталость удрала?

— Тяжко придётся Бельфегору с такой горячей жёнушкой, — отпускал шуточки Пихтион, давясь от смеха.

Волоеян даже говорить не могла, упала на траву и почти выла, её брат валялся рядом, а в это время Христя уже переставшая гонять негодного мужа, смеялась вместе со всеми. За пять последних дней, что они прожили под одной крышей, лучше узнали друг друга и сдружились. Если на первых порах гости относились к молодой хозяйке с некоторым пренебрежением, то сейчас уважали за терпеливость в учении вести бой с несколькими противниками. Получалось уже довольно неплохо, учитывая, что оружие взяла в руки недавно.

Велиар сидел у себя в кабинете вместе с Лототиром, обсуждая приказ Люцифера. Бледность командира легиона выдала себя, но он поборол в себе все страсти. Зная, что любовница сейчас находится в замке у Бельфегора с несколькими бунтарями из первых рангов. Биться против Волоеян... это его завело, хотя он отлично знал боевые качества своей любовницы.

— Когда планируете атаку?

— Послезавтра.

— Сколько демонов возьмем?

— Ты же командир двадцати легионов.... — Велиар многозначительно посмотрел на Лототира, тот кивнул, понимая, что личные проблемы в расчёт не берутся. — Собирай свои легионы.

"У меня их восемьдесят восемь!" — недовольно исправил Велиар.

Проследив взглядом за командиром, выходящим из кабинета, Велиар ни на мгновение не сомневался в преданности Лототира. В коридоре, Лототир оглянулся на дверь, словно хотел всмотреться в душу старшего демона, махнул рукой, уходя прочь.

Стаи огромных ворон нападали на неё. Маленькую. Беззащитную. Она отмахивалась от них палкой, а гадкие чёрные птицы старались пощипать ей крылья, выдрать волосы из растрёпанной косы. Небо закрыли чёрные крылья. Палка не разила, а только ранила, если получалось ударить метко. Да сколько же их?! Сотни? Тысячи? Раскрыв свои большие крылья, она взлетела, продолжая биться в небе. Вместо палки красовались её любимые мечи, напоённые кровью хозяйки. Теперь они могут напиться вдоволь! Полосуя, заполоненное птицами пространство, она рассекала их тела с остервенением. Тела падали на землю, превращаясь в пыль...

— Очнись! Очнись! — слышала через пелену знакомый взволнованный голос. — Христина! Очнись! Не уходи! — звал голос, но она раздумывала: остаться или нет? — Христя... — в отчаянье шептал кто-то. — Открой глаза...

Открыла.

Она лежала на полу, вся истерзанная, в крови. Голова лежала на коленях Бельфегора, а он уткнулся ей в грудь лбом. Рядом стояли остальные жители огромного замка, непонимающе смотрели на супругов. Что могло произойти в спальне ночью?

— Где птицы? — хриплым голосом прошептала Христя, оглядывая стоящих рядом демонов.

— Какие птицы, милая? — переспросил Бельфегор.

— Вороны... много ворон...тысячи...

Ответить, что это был только сон, невозможно — вся одежда на жене рваная, в ранах на теле запеклась кровь

— Ворон — это тотем Велиара... — услышала Христя шепот Волоеян к Асмодею, тот кивнул, потому как тоже это знал.

Да все в Аду знали у кого какой тотем. Это учили во всех магических и военных учебных заведениях Преисподней. Но, как он смог проникнуть сквозь защиту и войти в сон юной ведьмы, наслав на неё стаи тотемных тварей? Кто-то прорвал защиту. Кто? В перешедших на его сторону он был полностью уверен. Значит, Зедда. Она вполне могла, находясь в стенах замка.

— Надо срочно проверить защиту замка. Скорее всего, Зедда что-то смогла нарушить, — он посмотрел на жену: "Как её оставить сейчас одну?"

— Иди, Бельфегор, я присмотрю за нашей малышкой, — отозвалась на Волоеян. — Пойдём потихоньку, смоем с тебя следы сражения.

Пока мужчины осматривали периметр замка, девушки спустились к бадье с водой.

— Раздевайся! — приказала демоница. — На верёвке одежда уже высохла, её и наденешь.

Христя полностью разделась. Волоеян поливала истерзанное теплой водой, нагретой дневным светилом. Кровь ручейками стекала на траву, уходя в землю. Все тело покрыто отметинами сильных клювов. Тень укутала, по привычке, согревая маленькую хозяйку, приводя её в порядок. Волоеян принесла нижние штаны с рубахой, помогла надеть и повела обратно в замок. Расположившись в кухне, разогрела чайник, разлила по кружкам — себе и Христе. Ждали мужчин. Периметр замка немалый.

Уже светало. Христя уснула в гостиной на банкетке, укрывшись тенью. Мужчины вошли, что-то бурно обсуждая. Волоеян сделала знак рукой, показывая на спящую девушку, голоса сразу стихли.

— Выяснили? — шепотом спросила демоница.

— В западный угол сада давно никто не ходил, там и была прореха, — объяснил Бельфегор.

— Сделанная недавно, — добавил Асмодей.

— Значит, точно Зедда, — хлопнула себя по бедру Волоеян, потом посмотрела на спящую Христю. — Отнеси жену в спальню. Она хотела дождаться тебя.

Бельфегор бережно поднял супругу с банкетки на руки, направляясь в спальню на втором этаже, так же бережно уложив на постель, укрыл одеялом и устроился рядом. Вспоминал, как она кричала, отмахиваясь от него, ото всех, кто хотел её успокоить, а на теле появлялись странные кровоточащие раны. Сейчас тень постаралась, да и регенерация демона не просто для красивого словца. Остались самые большие укусы. Он с любовью и нежностью смотрел на уже чистое лицо юной супруги, а глаза наливались неистовой злобой ко всем, кто причинил ей боль. Пальцами бы рвал на части. Живьём, чтобы с усладой слышать их последние крики. Тёплая ладонь легла на его сжатые кулаки — это во сне любимая улыбается ему, дотронувшись до руки. Злость затухала в сердце, огонь унимался в груди. Маленькая девочка имела особую власть над беспощадным демоном, но самое главное, он не избавлялся от ее влияния, смакуя, как дорогое вино. Уснул с улыбкой на губах от приятных мыслей.

После неспокойной ночи все проснулись ближе к обеду. Более чем скромная еда, не раздражала их однообразием. Мясо, овощи с огорода Бельфегора, любил он возиться, выращивая самостоятельно вкусности. Зимы в преисподней не бывает потому подсаживать постоянно многие растения нет смысла, растут себе круглогодично. Надо только пойти и сорвать. В военных условиях приходилось есть всякую гадость, так что это однообразие не утомляло.

Христя открыла глаза — рядом спал крепким сном супруг. Протянула, было, руку к его напряжённому лицу, но тут же передумала, вспоминая неспокойную ночь.

"Пусть спит",— осторожно сползла с кровати, не потревожив мужа, оделась и вышла из спальни.

В столовой уже трапезничали гости, не дожидаясь хозяев. Христя вошла с виноватой улыбкой, ведь из-за неё они почти всю ночь не спали.

— Ты чего такая пришибленная? — засмеялась Волоеян.

— Да, так, — отмахнулась девушка, накладывая на пресные лепёшки куски мяса.

— Не переживай, ты не в чём не виновата, — адова амазонка дружелюбно похлопала Христю по спине. — Мужчины все исправили. Хорошо бы знать, когда ждать гостей на наши головы?

— Нет у нас того, кто так шикарно поможет, — высказался Асмодей, запихав в рот последний кусок бутерброда с мясом и каким-то овощем. — А сейчас и вовсе не найти.

В раскрытое окно залетело нечто, похожее на самолетик, упав на пол возле стола. Пихтион поднял клочок пергамента, развернул и брови его поползли вверх.

— "Завтра Велиар будет у вас с легионами Лототира", — прочитал вслух.

— Вот и узнали, — без настроения покачал головой Асмодей.

Теперь всем было о чём подумать, а заодно выработать хоть какую-нибудь стратегию. В пору глубоких раздумий в дверях появился хозяин. Внимательно оглядев каждого, серьезно спросил:

— Что ещё случилось? — Пихтион притянул ему клочок, Бельфегор быстро прочитал.

— Ты не в курсе, кто о нас мог позаботиться? — Волоеян озвучила общий вопрос.

— Касикандриэра.

— Хоть она и переродилась, но осталась тебе верной дочерью, — проговорил Асмодей. — Пойдем тренироваться. Неизвестно, когда наступит это "завтра".

— Ты прав — завтра начинается после полуночи, — подтвердил Асмодей.

— Надо пораньше лечь, кто знает, во сколько нас разбудят стуком в дверь? — произнесла Волоеян, отправляясь на газон.

Услышав слова мужа о нападении на замок Бельфегора, Касикандриэра металась мыслями, стараясь найти хоть какой-нибудь способ предупредить его. Послезавтра. Осталось чуть меньше двух дней. Что же делать? Демоница прикрыла веки, сосредотачиваясь на проблеме. Пергамент! Быстро оторвав кусочек пергамента, написала на нём всё, о чём хотела предупредить, пусть и прошлого, но родителя, зачаровала в виде невидимой птички, отпустила лететь к опальному демону. Опасалась одного: не перехватили бы по дороге. Дрожала осиновым листом, пока не поняла, что послание дошло до замка. От Бельфегора и тех, кто с ним, Люцифер не узнает о её письме.

Почитав послание Повелительницы, демон тут же сжёг его на ладони, избегая лишних улик. Незачем подставлять под удар властительницу Ада. Потренировались до наступления сумерек и разошлись по спальням.

Не зря время начала рассвета называют "часом быка". В это время слаще всего спится, крепкий сон, в котором никогда нет грёз, тело и разум отдыхают от любой информации, которая может иметь мало-мальскую пользу. Именно в эту прекрасную пору любой неприятель знает, что можно беспрепятственно проникнуть на захватываемую территорию, застать врасплох, не дать сосредоточиться на главном — тактично отражать нападение.

Велиар знал про этот час. Знал и про то, что захватить врасплох не удастся — замок под защитным куполом, который нужно разбить. Для подобного маневра нужно пожертвовать всего лишь одним легионером, отправив его на магическое ограждение с мечом. От соприкосновения стального оружия с куполом произойдет эффект разорвавшейся бомбы оставляя после себя огромную дыру. Замок останется без защиты, а перебить спящих обитателей не составит труда.

"Просыпайся, маленькая хозяйка!" — нервный и испуганный голос вороной ворвался в голову Христины.

"Что случилось?" — сон, как рукой сняло.

"Враги подлетели слишком близко!" — судя по голосу, Кахикри была крайне обеспокоена.

Резко подскочив, мгновенно проснулась, принялась будить супруга.

— Враги у дверей! — кричала она. Пробежалась по коридору, распахивая двери спален и крича: — Велиар сейчас нападет!

Подобной новости осадники ждали, потому и спать легли не раздеваясь. Испугаться не испугались, но неприятный холодок пробежал по напряженным телам демонов. Вышли на площадку перед замком, наблюдая, как за защитным куполом скапливается огромное войско. Ожидание выбивало дрожь в их телах, мечи просились испить крови нападающих. Пусть это будет для них последняя битва, но Ад узнает об их подвиге, поскольку лютовал Люцифер бесправно.

"Легион", — пояснил Бельфегор.

Христя вспомнила, что численность легиона шестьсот шестьдесят шесть демонов низшего ранга. На пятерых демонов, сидящих в замке кинули армию, которая могла просто прогуляться по имению, не оставив ни одной живой души. Да и легионов, что сейчас стоят или находятся в полёте, помогая Бельфегору и его жене, вдвое меньше. Внутри всё сжалось в единый комок. Тела устали ожидать нападения, готовые драться до конца. Маленькая ведьма, сомкнув веки, призывала род Романы на помощь. Огонь в груди Христины разгорался, превращаясь во всеобъемлющее пламя, разлился расплавленной лавой в глазах, отразился в пластинах крыльев. А может быть, это отсветы восходящего солнца? Боевая трансформация немного увеличила тело в размерах, крылья пятерых раскрыты, готовые взмыть в небо, возможно, в последний раз. Рядом легионы Волоеян на взводе.

У каждого были свои мысли.

Волоеян не винила своего любовника, которому пришлось взять на себя командование легионами. Скорее всего, Велиар так распорядился, чтобы сделать обоим больнее, а отступить они не имеют права, но горечь не унималась — им придется сражаться друг против друга. Им придется убить друг друга. Она любила Лотатира по-своему и не желала им обоим подобной участи — выйти на смертный спарринг, а именно так и случится.

Асмодей так же никого не винил, наслаждаясь чувством ожидания предстоящего боя. Натянулся, словно тетива на луке. Чему-то улыбался, заражая улыбкой всех. Бельфегор смотрел на него и тоже наслаждался нервным чувством предстоящего боя. Эйфория витала над головами пятерых друзей, они теперь не улыбались, а смеялись. Заразительно. Два самых весёлых демона — Асмодей и Бельфегор — даже сейчас не хотели показать своей слабости. Безудержная нервная радость придавала им сил, множила их в разы.

Им было уже не страшно, а весело принимать действительность. Девушки уже в голос хохотали, вытирая слёзы. Мужчины не уступали им. Теперь не страшны никакие враги, пусть их будет в тысячи раз больше — они примут любой бой, любую смерть. Христя подошла к супругу, положила ему ладони на грудь, прижавшись к нему всем телом. Обняв, возможно последний раз, юную жену, демон крепко поцеловал её сладкие губы. Глаза говорили, что ничего страшного не произойдёт, даже если смерть разлучит их. Яркий взрыв над замком дал понять, что защита прорвана и больше ничто не задержит легионы. Они готовы принять приглашение.

Тысячи легионеров кинулся на защитников замка. Как те вороны, что ночью ранее приснились Христе, но сейчас она их не страшилась. Тысячи легионеров осаждённых полетели в атаку, отбивая нападение. Мечи послушно легли в ладони, имея желание напиться крови. Что ж, вот она! Располосовав первого крест-накрест двумя мечами на несколько частей, вдохнула запах чужой крови. Легионер полетел на землю, превращаясь в пепел.

"Первый пошёл!" — адреналин бил в голову, разливаясь смехом по всему телу.

Она крутилась волчком, распластав руки в разные стороны, и завивающийся смерч помогал разрезать плоти легионеров. Главное, свои крылья не оттяпать. Привыкшая к многочасовым тренировкам, Христя вспоминала их, как заученное задание на дом. Размахивая мечами, отбивая одну атаку за другой, старалась убить как можно больше врагов. Постепенно веселье перешло в ярость. Оказывается, она тоже придает сил! Нападали по двое-трое. Вся в мокрая от пота, застилавшего глаза, от чужой крови, но изо всех сил старалась не снизить темпа. Непознанные до селе демонические способности помогали в этом. Демоны, вроде, не дураки, так почему же в районе пупа у них незащищено? Хрясь! Ещё одному в живот мечом, а этому руку. Куда полетел? Вот тебе!

"Ещё немного, ещё чуть-чуть!

Последний бой — он трудный самый..." — громко пела маленькая демоница, размахивая мечами.

Она не знала, сколько на счету убитых легионеров. Дюжих воинов, не знавших пощады и трусости, сраженных рыжей крылатой ведьмой, только оставалось, кажется, намного больше. На её теле виднелись не одна рана, но она их словно не замечала. Струйки крови тянулись вниз, запекаясь. Она призывала воду и из-под земли вырывались, то тут, то там высокие фонтаны, унося с растворяя врагов и унося с собой в недра.

Бельфегор так же двумя мечами, умело отражал нападения. Падая листом в самую гущу, раздавал удары во все стороны. Не видя никого из друзей в этой каше, не жалел врагов. Вокруг них мелькали тени, так же помогая справиться с нападавшими со всех сторон. На земле к"ярды добивали полуживых врагов.

Волоеян было хуже всех — ей пришлось отражать атаки своего любовника. Сердце, обливалось болью, руки, державшие мечи, раз за разом оставляли сильные раны на его теле. Последняя рана была нанесена выпадом в горло. Лототир, захлебываясь собственной кровью, сложил крылья, полетев на землю. Для него эта битва была закончена. Вместе с ним погибли и те легионеры, кто был завязан магическим узлом со своим командиром.

Асмодей и Пихтион сражались спина к спине, раздавая удары вкруговую, переговариваясь:

— Ты этого видел? Нет? Ой! Больше не увидишь! — насмехался над врагами Асмодей, орудуя, как и все, двумя мечами

— А ты не узнаешь, о чём думал вот этот! — разрубая пополам легионера, издевался Пихтион.

— Ну, куда ты лезешь? — нанося удар, спрашивал Асмодей.

— С этим мы никогда не познакомимся...

— И не выпьем...

— Но переспим с его сестричкой!

— Ты, пошляк! — смеялся Асмодей.

— Я люблю красивых женщин! — оправдывался Пихтион.

— А, может, у него нет сестры?

— Значит, есть подружка, которая уже... — разрубая пополам легионера, — ...свободна.

— Ты и с ней?

— А почему нет?

— Повеса! — в голос смеялся Асмодей.

Волоеян примерно раздавала удары во всех направлениях. Легионеров после смерти Лототира стало намного меньше, плюс те, которых уже убили. Небо уже не так заполнено бойцами. Возможно, осталась треть, но и этого немало. Ярость заполнила глаза военачальницы, обледенело сердце — с таким арсеналом она не ведала жалости, раздавая удары. Не заметила, как под лопатку вошло что-то холодное, отдаваясь вспышкой в мозгу.

"Лототир...Я иду к тебе..." — она летела на землю, превращаясь в пепел. — "Пихтион...прощай..."

— Волоеян! — неистово закричал рыжий воин.

— Что? — обеспокоенно крикнул Асмодей.

— Она погибла, — прошептал, — прощалась... — побледнел брат.

Смех прекратился, теперь осталась только боль от потери единственной сестры. Всё, что осталось от его семьи — это он сам. Двумя мечами он старался отправить в пепел как можно больше противников, нападая с воздуха, отправляя лететь вниз. Если бы они стояли на земле, то возле них была немалая куча истерзанных тел.

Бельфегор так же сражался в полёте, разбивая одну атаку за другой. Замечательный боец, бесстрашный воин, не знавший страха, потерял счёт своим победам. Внезапно слева вспыхнул яркий свет, от которого погибали воины, на месте превращаясь в пепел. Белый взрыв он видел не однажды. Сердце сжалось до потери сознания. Нет! Только не это! Никто не мог выдержать подобной энергетической нагрузки, находясь рядом в энергополе такой величины, не погибнув. Она, как белая звезда, так долго горела, постепенно угасая.

Христина понимала, что усталость от боя делала неверными движения рук. Она так старалась, но силы оставляли тело. Последнее, что она могла сделать — это ослепить последним Светом — Светом своей чистой души, который так боится Люцифер. Раскинув руки с мечами в стороны и запрокинув голову, ярко вспыхнула белым...

"Я — звезда..." — услышал Бельфегор тихий шёпот. — "Прощай, любимый..."

Асмодей и Пихтион оглянулись на странную вспышку, не понимая её природы. Звезда, убивающая сотни, тысячи легионеров, находящихся в критической близости.

— Что это было? — Пихтион ставился на друга.

— Не знаю, но это нам сильно помогло, осталось добить легион, — они принялись с новой силой размахивать мечами, исполняя свое желание.

Бельфегор изо всех сил летел к гаснувшей звезде, разрубая мешавших на его пути легионеров, не разбирая. Даже, если сейчас к нему подлетели бы друзья, он, не разбираясь, начал бы с ними бой. Не узнал бы. Ориентируясь на догорающую яркую точку, махал крыльями, как можно быстрее. Асмодей и Пихтион подоспели на помощь. Он отдал жалкие остатки легиона им, умчавшись к гаснувшему счастью. Принял жену на руки едва живую. С безжизненно запрокинутой головой, истрёпанными крыльями, ранами по всему хрупкому телу. Мечи исчезли из ладоней. Тьма металась рядом, стараясь излечить, но она была слаба перед смертью. Осторожно опустив тело своей любимой на изумрудную траву газона, сел на колени рядом, положив голову себе на грудь. Подошла Кахикри. Толкнула мордой в плечо, но маленькая хозяйка не отзывалась на призывы кобылы.

"Поднимайся! Ты же пока жива!", — но на зов так никто не откликнулся.

Тело не слушалось импульсов слабого мозга. Яркая вспышка опускалась в вечную темноту, не отзываясь на безмолвные стоны супруга. Стрела наблюдала, как из тела хозяйки выходит душа, подошла к склонившемуся над девушкой демону, источая нежность и любовь, погладила его по чёрным, как смоль волосам, прозрачной ладонью, смахивая со щёк слёзы.

Бельфегор, с разрывающейся на части душой, наблюдал, как рядом с ним на колени присела душа маленькой ведьмы. Протянул к ней руки.

— Не уходи от меня...вернись... Что за жизнь без тебя? — его огонь рвался птицей из груди, боль сковала лёгкие, не позволяя дышать.

Велиар, взирал на полный проигрыш своего легиона. Лототир погиб, забирая с собой энергетически привязанных воинов. Единственное, что он может предоставить Люциферу — это смерть обидевшей его ведьмы. Как бы самого за проигрыш не разметал в ярости. Страшно идти к Повелителю рассказывать о поражении, но лучше сам, чем со многими изменениями донесут недоброжелатели, а таковых хватало.

Люцифер сидел в своих покоях, ожидая рассказа о происходящем бое. Замок должен быть уже пустым. Пятеро осажденных с несколькими легионами не могут победить отборное войско. Велиар предупредительно постучался в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел в гостиную.

— Мой Повелитель...

— Победа или поражение? — жёстко спросил Люцифер.

— Поражение, мой Повелитель. Но командиры легионов Лототир, Волоеян и ведьма Бельфегора мертвы.

— А остальные?

— Остались в замке.

— Можешь оставить их в покое. Всё, что мне нужно было от этой операции — это смерть девчонки.

— Как пожелаете, мой Повелитель, — пятясь задом, открыл дверь и буквально вывалился в коридор со вздохом облегчения.

Теперь надо срочно исчезнуть из дворца, пока он не одумался и не изменил своего приказа. Выскочив из ворот, порталом оказался у себя в замке. Главное, пережить сегодняшний день, а завтра уже у всех в головах займут другие мысли.

Прикрыв ладонью рот, горько и беззвучно плакала Касикандриэра, но рыдания прорывались сквозь пальцы. Маленькая смелая птичка даже своей смертью не проиграла грозному Повелителю Тьмы. Он всё равно её боялся. Княгиня чувствовала это, как и то, что тьма помогает ей.

Над телом молодой женщины стояли трое мужчин и остатки от легионов, склонив головы, отдавая последнюю дань. Вспоминая, как она храбро дралась на тренировках, не ропща на усталость, хотя все понимали — она не воин. Светом, опалившим и прогнавшим самого Люцифера, уничтожила множество легионеров, погибнув сама. К"ярды стояли рядом, только Кахикри всё пыталась растолкать недвижимое тело. Сам Бельфегор неумело молился Плутону и Венере. Ведь смогли же они тогда помочь Касикандриэре оживить его любимую.

"О, Венера — богиня любви! Ты все можешь! Верни уходящую душу в её тело, вдохни в неё жизнь! О! Великий Плутон — Покровитель Преисподней! Верните мне жену!" — кричала его душа, впившись взглядом в чёрно-красные небеса.

"Она умерла, сын мой", — услышал демон нежный голос вечно юной богини. — "Верни жену на землю. Отдай тело матери. Пусть упокоится с миром".

На траве лежала бледная юная девушка-человек. Исчезли красивые загнутые рожки, истрёпанные крылья, хвост, всё, что так роднило с демонами. Девочка лежала, как живая. Только огонь великого горя разливался в неуспокоенном супруге, сжигая нутро.

— А-а-а-а-а-а-а-а! — крик боли расколол небеса, голова демона упала на грудь любимой супруги, в которой больше не билось сердце, погасив огонь в груди.

Глава 21

Андрей проснулся от того, что кто-то пристально смотрел на него. Открыл глаза — рядом стояла Христина. Только прозрачно-белая. Она улыбалась ему, погладила по щеке... Он всё понял... Схватился за голову обеими руками, тихо завывая...

Вот он её родной дом. Белёсая тень осторожно вплыла через стену. Всё такое родное, милое. Как же она соскучилась, провела еле зримой ладонью по стенам. Вплыла к себе в комнату — ничего не изменилось, только, кто же лежит на кровати? Это же она сама! Клочками, кадрами из памяти выхватывались сюжеты гибели юной ведьмы, жены могущественного демона Бельфегора, взорвавшейся звездой.

Поплыла в комнату матери. Всмотрелась в родное лицо. Василина крепко спала. Новые морщинки залегли под глазами вместе с тёмными кругами. Седина покрыла почти всю голову.

"Как же она постарела..." — защемило остановившееся сердце.

— Мама, — нежно позвал знакомый голос.

Василина открыла глаза, рядом с ней стояла прозрачная Христя, почему-то грустно улыбаясь, протягивая к ней тонкие прозрачные руки.

— Христенька... — прохрипела сдавленным горлом мать. — Деточка..! Не-е-ет! — кричала от понимания прошедшего.

Кинулась в соседнюю маленькую комнатку — на кровати, наряженная в новую одежду лежала Христина — холодная и недвижимая. Прижимая к себе безвольную голову дочери, звала её, кричала проклятья на всех демонов, что украли и убили. Оставив Христю лежать на кровати, бросилась к телефону, трясущимися пальцами набрала номер участкового.

— Никита! Христя появилась в своей кровати. Мёртвая! — рыдания заглушили ответ лейтенанта.

Через полчаса вся деревня собралась у дома Ворониных, не смотря на рассвет. Кто пришёл просто поглазеть. Татьяна Спиридонова, мать Вадима, прорвалась сквозь толпу к подруге, прижала голову Василины к своему плечу:

— Василинка, бедная моя, — гладила ладонью по голове. — Плачь, милая. Плачь.

Участковый вызвал бригаду медиков из района, к утру патологоанатомы зафиксировали странную смерть девушки: ни один орган не болен, ни единой раны нет. А что написать в свидетельстве? "Просто умерла"? Написали "смерть по невыясненным обстоятельствам". Через три дня Христю провожала вся деревня в последний путь. Убитую горем мать, вели до погоста Татьяна и мать Кати Соминой под руки, рядом шёл Андрей, вытирая слёзы и поддерживая жену.

Кто наготовил поминальный обед? Василина не имела понятия. Она сейчас ни о чём не могла думать. Поседевшая и почерневшая от горя, сидела, не осилив ни крошки со стола. Гости потихоньку начали расходиться. С ней остались только Татьяна да Андрей. Вадим уехал далеко на Север и приехать на похороны не смог, прислав телеграмму с соболезнованиями. Участник всей фантасмагории с домом Романы и демонами, тяжело переживал смерть подруги. Когда затянется эта рана?

На сороковины Христины хоронили и Василину, не пережившую смерть дочери. Положили их рядом. По прошествии много лет, ухаживала за могилами Татьяна, поставила кое-какие памятники, изредка приезжал постаревший Воронин.

Со дня смерти Христины прошло двадцать лет. Больше никто в Аду не соединял Асмодея и Бельфегора, как самых весёлых демонов. В груди Высшего демона Братства потух огонь. Во всём замке остались только он, Пихтион, Асмодей, пара к"ярдов да тень почившей супруги. Друзья не решились оставить Бельфегора, поселившись у него, иногда вспоминая Волоеян и Христину.

Однажды ночью он, как много лет назад, танцевал с Христей в той самой бальной зале, она была в том же невесомом платье цвета топлёного молока. Они скользили по паркету, счастливо улыбаясь друг другу... Каким образом она опять смогла появиться в его жизни? Де жавю... Что-то шевельнулось в душе демона — огонь снова начал разгораться. Кинулся искать её. Он знал, где искать...

Кристина Доронина уже месяц училась на первом курсе медицинского университета. Из всей толпы первокурсников она выделялась длинной рыжей косой и огромными зелёными глазами. Парни не давали прохода, наперебой приглашая на свидание. От них девушка с испугом открещивалась, стараясь не попадаться лишний раз на глаза. Её школьная подруга Лена Уварова училась с ней в одной группе. Месяц из шести лет учёбы — капля в море, но странную девушку уже отметили преподаватели, как успешную.

Только никто не знал, что уже вторую неделю к ней ночами во сне приходил удивительный мужчина. Красивый, галантный, предупредительный. Кожа у него была голубая, глаза ярко-синие, синее весеннего неба, густые длинные чёрные волосы забраны в низкий хвост и такие же чёрные огромные крылья. Теперь всё её внимание и мысли занимал только он.

Как приятно было ощущать его горячие руки на своей талии, как приятно летать, ощущая себя в надёжных руках. На краю каменного утёса, над глубоким красным каньоном, он впервые её поцеловал. Нежно, но настойчиво, словно заявляя на неё права. Если бы он знал, насколько приятно чувствовать себя маленькой птичкой рядом с ним... Почему её казалось знакомым, словно она уже была здесь когда-то... когда?

Бельфегор...

Это имя она шептала во сне, а днём не давали покоя ночные свидания. Даже его лировидные рога не смущали милое создание, а нахальный хвост казался потешным. Особенно, когда старался обхватить её ногу. Всё Кристине было приятно в нём и не пугало то обстоятельство, что ночной гость — Высший демон Братства — могущественный и беспощадный — Бельфегор. И он ей был знаком.

Он понимал, что Кристина реинкарнированная копия его Христи, но, читая иногда мысли девушки, он наталкивался на множества совпадений. Кристина помнила их танцы, полёты над каньоном, а родилась она в тот самый день, когда погибла Христина Воронина. А, возможно, и в тот самый час. Даже по замку ходила, будто знала наизусть расположение. Однажды подошла к своему любимому дереву с золотыми листьями, погладила его ствол.

Лена пыталась вывести подругу из сомнабулического состояния, но та каждый день рассказывала занимательные истории ночных похождений. То она каталась на вороных конях, которые приняли её, как родную. Странная тьма приводила в порядок её волосы. Во дворце нового знакомого... Это сказка, которая приходит ночью...

— Криська! — пыталась докричаться до подруги через весь коридор мединститута, но та даже не оглянулась. Лена, наконец, догнала подругу, повернула за плечо. — Ты чего не отзываешься, я весь голос сорвала?

— Мне сегодня снова приснился странный сон, — Кристя загадочно улыбнулась. — Я опять танцевала в замке с красивым высоким мужчиной. У него были, как смоль, волосы, а кожа бледно-голубая, но самое запоминающееся — это глаза — ярко-васильковые...

— Сказок обчиталась? — ворчала Лена. — Мы с тобой на пару опоздаем! Первый курс, а она голову себе задурила мужиками! — схватила Кристю за руку и поволокла к аудитории.

Выходя из длинного коридора на лестничную площадку, она встретилась взглядом с высоким стройным мужчиной. Васильковые глаза смотрели на девушку, не отрываясь. Губы что-то шептали. От него шла тёплая и нежная энергетика. На него доверчиво смотрела его Христя — маленькая, хрупкая, с длинной рыжей косой. Он отражался в зелени ее глаз.

— Ты меня нашёл? — еле слышно спросила Кристя, не отрываясь от его глаз.

— Я всегда был рядом, любимая...

Лена смотрела, как с плечиков подруги сползает белый халат, падает на пол, оставляя лишь тёмно-зелёное шерстяное платье; пальцы больше не держат сумку с книгами и она присоединяется к халату на полу. Мужчина берет её подругу за руку, ведет вниз по лестнице, нежно и преданно глядя ей в глаза, а перед ними расступается бегущая толпа студентов.

— Криська! Ты куда? — пыталась воззвать к разуму подругу, но та странно посмотрела на Лену.

— Ты меня не ищи. Ладно? Я ухожу с тем, кто мне дорог больше всего на свете, — повернулась и продолжила свой путь, с незнакомцем.

Замок, как всегда, пленял своим великолепием. Всё так же не покидало чувство, словно она здесь уже была. Ей всё было знакомо. Тьма привычно ластилась кошкой. К"ярды не шарахались от нового существа, а наоборот, подошли ближе. Кахикри ласково ткнулась мордой в плечо, едва не усадив Кристину на газон.

"Я же говорила, что ты вернёшься к нам", — кобыла радостно заржала.

Кристина не удивилась, когда Стрела положила ей чёрную голову на плечо, прикрыв веки, будто истосковавшись. Ласковая ладошка погладила бархатную морду. Всё говорило об одном: она дома. Асмодей и Пихтион поднялись со своих мест в столовой, где они проводили почти всё время за бутылкой вина, чтобы поприветствовать новую хозяйку. Бельфегор поравнялся с друзьями.

— Вы станете свидетелями того, что сейчас произойдёт, — потом обратился к избраннице: — Станешь ли ты моей супругой?

— Да, — тихо ответила девушка, сейчас ей показалось, что она повторила, сказанное ранее...очень давно...

Бельфегор взрезал свое и её запястья одним из небольших красно-голубых клинков, соединил со словами:

— Кровь от мужчины к женщине, дарованная добровольно. Кровь от женщины к мужчине дарованная добровольно, да соединит нас навсегда, — губы запечатлели поцелуй на губах невесты.

Лёгкий вихрь пронёсся по столовой, подняв полы тяжелых портьер. К"ярды довольно ржали. Две тени устроили пляски возле новобрачных.

"Я же говорила, что ты живая", — прозвучал в юной голове знакомый голос Кахикри.

"Куда же я без вас?" — ласковая улыбка невесты не ускользнула от Бельфегора.

— Чему ты улыбаешься? — хрипло поинтересовался он.

— Стрела, как всегда, умничает, — хмыкнула Кристина.

Он повел невесту вверх по лестнице, как раньше. Эту дорогу в спальню она прекрасно знала. Знала, что соскучилась по ему, — единственному, и чёрт с ним, что он демон!

— Нам убираться из замка? — поинтересовался Асмодей.

— Оставайтесь, — небрежно бросил Бельфегор.

Откуда он знал, что через много лет, когда-то потерянная, но вновь обретённая женщина останется с ним навсегда? Да он просто в этом был уверен.

25.02.2017г. Хутор Ясный.