Землепроходцы (крестоносцы 3)

Когда Корнев и сопровождавшие его маскоги прибыли к оговоренному заранее месту встречи на длинном, поросшем лесом и кустарником мысу в месте слияния рек Тенесси и Огайо, там уже был разбит огромный походный лагерь.

— Вот вождь — обнявшись с другом Сергей подвел Емелина к с любопытством разглядывающему и бивуак и покачивающиеся на речной волне шитики Тоуракулле — это мой брат. Ленапы, махгикане и мохоки назвали его Красным Лисом. Он руководит всеми этими людьми.

— Брат моего брата, это мой брат — приветливо кивнул маског — я рад видеть Красного Лиса на земле моего народа. Но я вижу здесь воинов многих народов. Ты вождь всех этих людей?

— Приветствую тебя великий вождь маскогов — чуть склонил в ответ голову Алексей — да, Великий Белый Вождь дал мне власть над всеми этими людьми, чтобы мы могли исполнить его волю. Он велел мне передать слова дружбы своему брату, а также как и обещал, товары и подарки для тебя и твоего народа.

Обмен любезностями и славословиями продолжался еще довольно долго, но и он завершился после чего обе стороны перешли наконец к деловым переговорам.

В конце концов было принято устраивающее обе стороны соглашение о дружбе и союзе между Новороссией и маскогами, а так же решение о строительстве крепости и торговой фактории княжества. Место для строительства устье небольшой речушки Хатчи, являющейся левым притоком Миссисипи было предложено самим Тоуракуллой, он же и обязался содержать там гарнизон и поставлять туда продовольствие в обмен на оружие, железную утварь и прочие товары производимые нв мануфактурах княжества.

Через несколько дней друзьям вновь предстояло расстаться. Алексей уходил дальше по Огайо, чтобы уже при поддержке и помощи новых союзников к концу июля 1507 года выйти к Миссисипи, Сергею же и его небольшому отряду предстояло проторенной дорогой через Уобаш, Маями и озера вернуться домой в Форт Росс.

Глава 21. В которой наши герои полагают, что попали в рай и двигаются навстречу новым приключениям.

Все-таки, если и есть рай на земле, он находится именно здесь. Бездонная синева неба. Совсем не по апрельски теплое, бирюзовое море. Острова с золотыми пляжами и буйным, изумрудным кипением тропической растительности. Вот уже несколько дней, подгоняемая свежим, попутным ветром каракка "Северная звезда" разрезала форштевнем лазурь Мексиканского залива. Осталась позади Атлантика, и Флорида, тяжелая, но интересная работа по описанию и картографированию побережья. И вновь уже в который раз вахтенный матрос на формарсовой площадке до рези в глазах вглядывается в горизонт в поисках белых пятнышек чужих парусов, прислуга не отходит от заряженных орудий. Уж слишком велика вероятность повстречать в здешних водах испанцев, и ничего хорошего для новороссов эта встреча не сулила. Едва ли гордые идальго потерпят, присутствие чужого флага в здешних водах, которые уже больше десяти лет считают исключительно своей вотчиной. На шканцах у штурвала, с неизменной трубкой в зубах, несколько постаревший, но по прежнему бодрый, крепкий телом и духом герр Шнитке. Рядом сжимая в руках медный тубус простенькой, примитивной, подзорной трубы, выпуск которых предприимчивый Емелин наладил на своей стекольной мануфактуре, возвышался почти на две головы над достаточно рослым моряком — Щебенкин. Он время от времени обозревает горизонт и то и дело бросает озабоченный взгляд на наполненные ветром полотнища парусов. Пока все шло как нельзя лучше и с каждой пройденной милей резвое суденышко приближало его к конечной цели путешествия — городу, в конце прошлого, 1507-го года заложенному в устье реки Миссисипи. Новое поселение долженствовало стать центром новоросского присутствия в здешних благодатных местах, сам Костя, великокняжеской волею был назначен правителем южной губернии княжества со всеми вытекающими отсюда последствиями и полномочиями. Всего полгода прошло после его возвращения из похода на Русь и вот снова в путь, с той только разницей, что сейчас с ним жена и сын. Что их там ждет, как сложиться дальнейшая жизнь в городе, который теперь надолго, а может быть и навсегда должен стать их новым домом, остается только гадать, но Щебенкин все-таки надеялся на лучшее. Ожидавший его в Новороссийске Емелин после передачи дел должен был отбыть вверх по реке в столицу Великоозерской губернии — Алексеевск а оттуда в Форт Рос, оставляя новоприобретенные земли под его практически полной властью. Последнее обстоятельство надо сказать нашего героя довольно сильно напрягало, ну ни как не привлекала его административная работа со всеми ее заморочками, о чем он без обидняков напрямую и заявил Ляшкову.

— Костик, когда мы уже приплывем? — на палубу поднялась "вторая половина" новоявленного губернатора — ребенок уже устал от этой бесконечной болтанки.

— Скоро Света, скоро — он ободряюще улыбнулся — не ворчи. Солнце, море, красота кругом. Наслаждайтесь прогулкой. Представь, что ты жена олигарха. Пожалуйста, тут тебе все удовольствия: яхта, Карибы и муж большой начальник...

— И зачем ты только на все это согласился?

— Ну ты же знаешь. Ну кто еще кроме меня?

— Ага знаю я чем тебя Егор купил — раздраженно фыркнула женщина — ты авантюрист и адреналиновый наркоман, вот ты кто.

— Ну, что поделаешь Солнышко, вот такой я — пожал плечами Щебенкин — ну не могу я на одном месте долго сидеть, ты же знаешь. Ты думаешь я в Россе бы долго усидел спокойно? Все равно ушел бы, а тут вы рядышком будете. Ну относительно рядышком.

— Да знаю я. Все равно душа не на месте и ты знаешь почему.

— Понимаю, Солнышко — Костя успокаивающе погладил кажущуюся рядом с его массивной фигурой, девочкой подростком, маленькую и хрупкую женщину по голове — но такое длительное плавание наша Иришка с ее здоровьем бы не перенесла. Да и Таня там за ней присмотрит, она врач. Причем, лучший врач в этом мире и в этом времени.

— Я знаю — всхлипнула Светлана — но как представлю, что мой ребенок там один, среди чужих людей...

— Да не одна она! Там Егор, Таня, Ленка, Серега — резко оборвал ее муж — они нам не чужие. Мы одна семья, понимаешь? Для них Иришка не чужая, так же как и их малышня для нас. Или я не прав?

— Прав конечно. Но...

— Ну вот и не говори глупостей!

— Лодка! Лодка прямо по курсу — крик вахтенного нарушил разговор супругов.

Действительно на траверзе небольшого островка пересекая курс каракки, показалась большая пирога. Хотя только ширина ее составляла никак не меньше 6 — 7 метров, тем не менее, выдолблена она была из цельного древесного ствола. Стоявший по центру посудины навес из пальмовых листьев надежно защищал пассажиров от палящих солнечных лучей. Более двух десятков гребцов одновременно работая веслами, приводили в движение эту громадину. При виде надвигающегося на них парусника индейцы попытались развернуться и скрыться. Но, быстро сообразив, что сбежать не получится, просто сложили весла и с потрясающей невозмутимостью стали ожидать своей дальнейшей участи. Пирогу — переросток подтянули крючьями к борту "Звезды" и жестами потребовали от ее экипажа подняться на палубу каракки. Сопротивления индейцы не оказывали, но держались довольно спокойно и независимо. К великому удивлению Щебенкина, почти два с половиной десятка членов экипажа и шестеро пассажиров были одеты в достаточно хорошо пошитые рубашки, юбки и плащи из ярко раскрашенной, тонкой хлопчатобумажной ткани. Еще несколько тюков подобного материала были обнаружены на дне лодки, там же находился десяток связанных пленников: мужчин и женщин, одеждой совершенно не обремененных, а также богатейший ассортимент различных товаров: медные ножи, топоры и колокольчики, бобы какао, кремневые кинжалы, деревянные мечи с лезвиями из острых пластинок обсидиана.

Пресловутый языковой барьер не давал возможности хоть как-то объясниться с пленниками, но Щебенкин обратил внимание на часто повторяемое и чем-то смутно знакомое слово "майям". Сначала по какой-то странной ассоциации наш герой связал его с Флоридой, но невысокий, стройный, "неплохо прикинутый" по местным меркам туземец упорно тыкал пальцем совершенно в противоположном направлении.

— Кость, а Кость — Светлана настойчиво дергала увлеченного безуспешными попытками наладить с аборигенами контакт мужа, за рукав.

— Светик не мешай.

— Да ну тебя — обиделась супруга — я просто хотела сказать, что это, наверное, майя.

— Чего-о-о? — бородатая физиономия Новороссийского губернатора приняла крайне изумленное выражение. Вероятность встречи в море с представителями легендарной древней цивилизации совершенно не укладывалась в голове. Повернувшись к собеседнику, он переспросил — майя? Юкатан?

— Майям, майям — интенсивно затряс головой индеец, казалось донельзя обрадованный тем, что этот тупой, поросший шерстью гигант, наконец, смог его понять.

Разобравшись с национальной принадлежностью туземцев, наш герой тут же воспылал желанием сменить курс и немедленно направиться к вышеуказанному полуострову, дабы своими глазами увидеть сказочно богатые, в его представлении, города древнего народа. Однако романтический, первооткрывательский пыл Константина тут же охладила разгневанная супруга, которой совершенно "не улыбалось" после длительного морского путешествия вместо обретения покоя и отдохновения в новом доме, переться с ребенком черт знает куда, открывать новые земли. Ее поддержал и Шнитке, твердо заявивший, что после дальнего перехода в южных морях каракка нуждается в пополнении припасов и тимберовке. Скрепя сердце Костя был вынужден отдать приказ взять пирогу на буксир и идти в Новороссийск, а маяйских мореходов задержать до конца похода в качестве не то почетных гостей, не то пленников.

Еще через пару дней, столь же безмятежного плавания и долгожданный берег показался на горизонте. Но еще больше обрадовало нашего героя белое пятнышко, отчетливо виднеющееся на фоне темной полоски суши. Слишком маленькое, чтобы быть парусами испанской каракки или каравеллы, однако вполне достаточного размера для небольшого, одномачтового струга, каковым впрочем, болтающееся в нескольких милях от берега суденышко и оказалось при ближайшем рассмотрении. Одним из трех дозорных стругов, которые Емелин вот уже месяц изо дня в день направлял в море для встречи долгожданных гостей.

После встречи, сопровождаемой пушечной пальбой и восторженными воплями экипажей обоих корабликов, "Северная звезда" следующая за своим провожатым уже во второй половине дня, миновав россыпь небольших островов и строящиеся валы береговой батареи, пройдя узким, тринадцати километровым, пока безымянным проливом, вошла в озеро Оквата, что в переводе с языка местных индейцев Туника-Билокси обозначало Широкая вода. Здесь на окруженных болотами возвышенностях между северо-западным берегом уже упомянутого нами озера и левым берегом Миссисипи возводились жилые дома, казармы, мастерские, причалы, верфи и склады Новороссийска. Да, климат в здешних местах был не самым здоровым, но уж больно удобным в стратегическом и экономическом плане было местоположение строящегося города.

Надо ли говорить насколько радостной и торжественной была встреча первого в здешних водах большого корабля и нового губернатора, ступившего на пирс порта Новороссийска под грохот артиллерийского салюта, вой труб, рокот барабанов и восторженные вопли собравшейся толпы.

Одного только Костя не мог понять, как о его прибытии так быстро узнали горожане, за столь короткое время успевшие подготовить торжественную встречу. Недоумение длилось до тех пор, пока ухмыляющийся Емелин не показал на вышку гелиографа установленную на одном из холмов. Выяснилось, что посредством солнечного телеграфа город был связан со строящимися батареями на входе в озеро Оквата, пограничным постом в самом устье Миссисипи и бастионом, расположенном в паре километров вверх по реке, прикрывающем подходы к городу с севера.

А затем в свежеотстроенных хоромах нового губернаторского дворца (который, к слову сказать, и дворцом то можно было назвать с большой натяжкой, просто большой двухэтажный дом с колоннадой и балконом), Алексей поведал друзьям о своих приключениях, в конечном счете, приведших его к лазурным водам Мексиканского залива. Но предварительно с легкой ехидцей поинтересовался, давно ли старый приятель встал на скользкий путь морского пиратства?

Как выяснилось взятая Щебенкиным "на абордаж" пирога была задержана совершенно напрасно, поскольку и так направлялась в низовья Миссисипи и груз, находившиеся в ней, хотели этого его хозяева или нет, предназначался для торговли с новороссами. Подобные торговые отношения были налажены уже несколько месяцев, с тех пор как оседлавший устье реки пограничный пост перехватил пару подобных посудин с товарами, предназначавшимися для племен обитавших вверх по течению Великой реки. С тех пор в Новороссийском речном порту уже трижды разгружались большие, выдолбленные из огромных древесных стволов каноэ, пригоняемые смуглокожими, одетыми в хлопчатниковые юбки и рубашки гребцами. Привозили тюки хлопка и выделанной из него ткани, слитки меди, драгоценные какао бобы, огненно — жгучие стручки перца — чили, и рабов. Все это, за исключением, пожалуй, оружия из обсидиана и кремня скупались здесь весьма охотно, а затем частично оседало на складах Новороссийска, а частично уже на новросских стругах вывозилась вверх по реке и перепродавалась тем же натчам в обмен на маис, овощи и звериные шкуры. В свою очередь большую часть этих товаров, а также немногие оставшиеся в распоряжении экспедиции, предназначенные для торговли с туземцами железные изделия, маяйские мореходы увозили с собой на Юкатан. Пожалуй, единственная сторона оставшаяся в убытке в результате столь нахальной экономической политики пришельцев — ранее вполне успешно торговавшие с майя — натчи, пока молчали, но вряд ли молчание это могло продлиться вечно.

Как, наверное, помнит наш уважаемый читатель в конце июля 1507-го года большая экспедиция, возглавляемая нашим героем, наконец, достигла места слияния рек Огайо и Миссисипи. Оставив здесь часть людей основывать очередное поселение, названное без лишних затей Великореченском, землепроходцы продолжили путь к югу и уже на следующий день безмятежного плавания оказались во владениях союзных маскогов.

Довольно быстро приняли решение о совместном строительстве крепости в Хатчи. Принадлежать она должна была маскогам и их воины должны были составлять гарнизон, новороссы со своей стороны обязались построить причалы, склады и торговый пост. А вот относительно дальнейших действий мнения союзников, разошлись кардинально.

Довольно многочисленные и мощные в военном отношении маскоги давно подмяли под себя и обложили данью заселявшие левобережье Миссисипи к югу и востоку от современного нам Мемфиса родственные им племена чероков, чокта и чикаша. Экспансия их распространялась на юг до тех пор, пока интересы маскогов не вошли в непосредственное соприкосновение с интересами другого народа — натчей.

По словам Тоуракуллы, народ этот некогда многочисленный и могущественный, ныне заметно измельчавший, но, тем не менее, сохранивший некоторые остатки былого величия уже долгие годы вел вялотекущую впрочем, борьбу с маскогами за контроль над всем средним и нижним течением Отца Вод. Конфликт этот, то затухал, то вспыхивал с новой силой, периодически переходя из экономической и политической стадии в военную, но не приносил победы ни одной из сторон.