Хейсар. (Меченый - 3)

Успокоить его удалось только ударом по затылку. И то ненадолго — провалявшись без сознания буквально два десятка ударов сердца, он пришел в себя, ненавидящим взглядом уткнулся в мои сапоги и попытался встать на четвереньки.

Я равнодушно пожал плечами, присел рядом с ним на корточки, заметил, как расширяются глаза Уресса, уставившегося на что-то за моей спиной и перекатился в сторону. К чекану, лежащему рядом с одним из зубцов.

Как оказалось, бить меня в спину никто не собирался: аннар, поднявшийся на Орлиное Гнездо следом за Боровом, смотрел не на меня, а на моих недавних противников. Причем таким взглядом, что в какой-то момент я их даже пожалел...

— Все, кроме Бездушного, вон... — выждав коротенькую паузу, буркнул он. Потом сообразил, что Боров при всем желании не сможет выполнить его приказ, и добавил:

— И Вахрата с собой заберите...

А когда воины скрылись с наших глаз, устало посмотрел на меня и чиркнул выхваченным наш'ги по предплечью:

— Кром по прозвищу Меченый! Я, Тарваз Каменная Длань, аннар рода Аттарк, приношу извинения за недостойное поведение моих сородичей и прошу принять мои скромные дары...

— Извинения — принимаю... — буркнул я. — А дары мне не нужны. Никакие...

— Не торопись отказываться, воин! — раздраженно рыкнул он. — Ведь ты их еще не видел!!!

Пришлось объяснять:

— Я — слуга Двуликого, и мне не нужно ничего, кроме моего Пути, оружия и одежды. Путь я почти прошел. Оружие и одежда у меня уже есть. Поэтому...

— Пойдем, покажу... — перебил меня он, повернулся ко мне спиной и пошел вниз по лестнице.

Я повесил чекан на пояс, зачем-то покосился на стремительно темнеющее небо и пошел следом. Смотреть на то, чем, по мнению Тарваза, можно было заинтересовать Бездушного...

Глава 25. Баронесса Мэйнария д'Атерн.

Третий день четвертой десятины первого травника.

...Вернувшись с обеда, я завалилась на свою кровать, закинула руки за голову и закрыла глаза. Чтобы не видеть темных, почти черных от времени досок потолка, цветом напоминающих Посох Тьмы.

Через мгновение у изголовья скрипнуло, и до меня донесся тихий шепот Шарати:

— Тебе что, совсем-совсем не нравится наша кухня?

Я мысленно застонала: судя по тону, которым был задан вопрос, девочка вбила себе в голову, что я плохо ем из-за того, что мне невкусно. И сейчас с присущей ей добросовестностью собиралась выяснять, чем меня кормили в Вейнаре и как все это приготовить!

Молчать было бесполезно — уж чего-чего, а упрямства ей было не занимать — поэтому я перевернулась на живот и улыбнулась. Как можно искреннее:

— Нравится. Просто есть не хочется...

Она не поверила. Ни единому моему слову:

— Неправда! Я же вижу, что ты не ешь, а давишься!

Будь на ее месте Хасия, я бы сорвалась — послала бы ее куда подальше и ушла в себя. Но эта простодушная девчушка настолько искренне старалась мне помочь, что я попробовала объяснить ей причины своего плохого настроения:

— Вот у тебя есть братья и сестры?

— Да, ашиара: трое братьев и сестра!

— А родители?

— Конечно!!! — глядя на меня, как на самую настоящую эйдине, воскликнула она.

— А у меня нет. Ни братьев, ни сестер, ни родителей. Из близких людей остался только дед по материнской линии. И тот находится очень далеко отсюда. Поэтому я чувствую себя одинокой...

— Но ведь у тебя есть я, есть Хас-... — начала, было, она, потом сообразила, что ее двоюродная тетка меня, мягко выражаясь, недолюбливает, и слегка покраснела: — ...есть я и твой майягард!

Я покосилась на дверь, за которой верещала моя вторая тэнгэ, и горько усмехнулась:

— Ты — есть... И Кром тоже есть, но я его практически не вижу, так как я не покидаю женской, а он — мужской половины...

Услышав последнее предложение, Шарати удивленно вытаращила глаза:

— Кто не покидает мужской половины? Кром?! Да он там даже не появляется: днюет и ночует на оу'ро! А чтобы подняться туда, разрешения азы не требуется! Хочешь, сходим прямо сейчас?

Пока я думала, как объяснить причину своего нежелания видеть майягарда, не на шутку разошедшаяся девочка вывалила на меня кучу сплетен о Кроме и его времяпрепровождении.

Оказывается, в комнате, в которой его поселили, он ночевал всего один раз — в первую ночь после нашего приезда в Шаргайл, — а потом в буквальном смысле этого слова переселился на Орлиное Гнездо. Ел то ли раз, то ли два раза в день, но, в отличие от меня, 'за четверых'. И, конечно же, тренировался. Все время. То есть и днем, и ночью. И, если верить рассказам тех воинов, кто нес службу на оу'ро, почти не спал...

— Уресс говорит, что твой майягард — двужильный, и что он — лучший воин на всем Горготе! — восторженно поблескивая глазенками, тараторила она. — Он тренируется в десять раз больше любого хейсара, умеет почти столько же, сколько Снежный Барс, а вчера вечером вааще подрался! С Тарром Безбородым, Мартаном Селезнем и Вахратом Боровом! По-очереди! И победил! Всех троих, представляешь?!

Я представляла. Поэтому ограничилась улыбкой.

Девочка почему-то восприняла ее, как признак недоверия:

— Нет, ты не понимаешь: Уресс сказал, что Тарр и Мартан не смогли его даже достать, а Боров... Борова он покалечил! Но ты не бойся, вины на нем нет: дядя Вахрат попытался бить по точкам койе'ри, и получил по заслугам...

Я не боялась. Нисколько. А губы кусала потому, что сгорала от желания увидеть Крома и прижаться к его груди.

— Да не бойся, я тебе говорю! — прикоснувшись к моей руке, с улыбкой сказала она. — Аннар видел конец боя своими глазами! Борова — наказал. А перед твоим Кромом извинился. И, говорят... — тут она густо покраснела, — ...даже преподнес ему... э-э-э... Дар...

Последнюю фразу я пропустила мимо ушей — сначала в моем сознании набатом прогремели слова 'перед ТВОИМ Кромом...', а потом мне стало не до Тарваза с его 'дарами': скрипнула открывающаяся дверь, и в комнату вошла леди Этерия.

— Еще раз добрый день! — поздоровалась баронесса, потом посмотрела на Шарати и улыбнулась: — Девочка, ты бы не могла оставить нас наедине?

— Я — ее тэнгэ! Не могу...

— Что ж, попрошу по-другому... — фыркнула Кейвази. И о-о-очень неприятно усмехнулась: — Если ты не выйдешь из комнаты, то леди Мэйнария попросит у азы Ниты другую тэнгэ. И объяснит это тем, что ты — д'сах'иара .

Шарати побледнела, как полотно, потом упрямо закусила губу и отрицательно помотала головой:

— Пусть просит. Я — не выйду. Не имею права...

— Имеешь: мы с леди Этерией — ани'иары !

— Правда? — повернувшись ко мне, с надеждой спросила девчушка.

— Ани'иара — это ближайшая подруга... — объяснила мне баронесса. И ощутимо напряглась — видимо, почувствовав, что я не горю желанием подтверждать ее слова.

Несколько долгих-предолгих мгновений действительно я колебалась: с одной стороны, других подруг у меня не было, значит, она действительно могла считаться ближайшей. С другой — если бы не ее 'своевременное вмешательство' в мой разговор с Вагой перед его поединком с Даратаром Полуночником, последнего убил бы не Крыло Бури, а Кром. Соответственно, я смогла бы провести последние дни своей жизни не с одним из своих женихов, а с ниспосланной мне Бастарзом Половинкой.

'Если я скажу 'нет', то буду ходить с тэнгэ до самой свадьбы. Скажу 'да' — буду вынуждена общаться с баронессой Кейвази хотя бы иногда, но вместе с этим получу возможность отдыхать от навязчивой опеки...'

— Да, мы с леди Мэйнарией действительно подруги... — буркнула я через вечность. — Так что можешь идти...

— А... Хасия? — метнувшись к двери, спросила Шарати.

Баронесса Кейвази равнодушно пожала плечами:

— Ее, как и своих тэнгэ, я уже убедила...

...Слава Вседержителю, садиться со мной рядом леди Этерия не стала — дождалась, пока закроется дверь, и опустилась на первый попавшийся табурет. Потом подергала себя за лахти и угрюмо вздохнула:

— Вот уже третий день, как я не нахожу себе места...

— Почему? — без особого интереса спросила я.

— Поговорила с Кромом... Узнала о себе и Неддаре много нового... — горько усмехнулась она. — Теперь вот думаю, что делать...

Я похолодела, облизала враз пересохшие губы и как можно равнодушнее поинтересовалась:

— Ты что, передумала выходить за него замуж?

— Я?! Нет, конечно!!! — воскликнула баронесса, потом вгляделась мне в глаза и ошалело захлопала ресницами: — Ты что, ревнуешь? Меня?! К Крому?!

— Нет! — возмущенно воскликнула я. И покраснела, поняв, что перестаралась с эмоциональностью ответа.

В глазах леди Этерии мелькнула досада:

— Зря! Я выйду замуж за Латирдана...

'А я выйду замуж за Аттарка. Что не мешает мне любить и желать Крома!' — в унисон ей подумала я. И ужаснулась: выбор был сделан! Оставалось только дожить до конца траура и выйти замуж...

— Мэй? Что с тобой?! — испуганно спросила баронесса, почувствовав, что у меня оборвалось сердце. — На тебе лица нет!!!

— Мэй, ты меня слышишь?

Я не слышала. Так как пыталась поставить себя на место Крома и понять, как бы я отнеслась к столь быстро принятому решению.

Рывок за рукав араллуха чуть было не сбросил меня с кровати:

— Да что с тобой, Мэй?!

— Ничего... — потеряно выдохнула я и закрыла ладонями лицо: Кром мог... вернее, был просто обязан счесть такую торопливость ПРЕДАТЕЛЬСТВОМ!!!

— Мэй, Двуликий тебя забери, Я ЛЮБЛЮ Неддара! Люблю, понимаешь?! А с Меченым тренируюсь только потому, что искренне хочу заслужить его уважение!

Последнее слово меня убило. Наповал. Ибо леди Этерия уважения добивалась, а я... я вот-вот должна была его потерять.

Ощущение приближающейся катастрофы было таким острым, что меня начало трусить от страха. А баронесса, словно издеваясь, нанесла еще один удар, не менее болезненный, чем первый:

— И потом, с тех пор, как мы приехали в Шаргайл, ты про него забыла. А он, между прочим, ради тебя отказался от своего Пути!

— Не отказался, а просто дал мне некоторое время на то, чтобы я могла выполнить свой долг перед короной и родом... — мертвым голосом уточнила я.

— Хорошо, пусть так: он дал тебе это самое 'некоторое время', а ты, конечно же, в качестве благодарности, взяла и забыла про его существование!

— Я не забыла!

— Когда ты общалась с ним последний раз? Только не говори, что во время праздника: фраза 'ты, как всегда, бесподобен' — неважная замена общению!

Она была права. Но признавать это было выше моих сил, поэтому я промолчала.

— Молчишь?! Что ж, тогда скажу я... — в голосе леди Этерии вдруг зазвенела сталь: — В Авероне я искренне радовалась нашему знакомству, ибо там ты вела себя более чем достойно. Здесь, в Шаргайле, уже не радуюсь — ты забыла про то, что назвала себя гард'эйт, и, сосредоточившись на будущем замужестве, стала относиться к своему майягарду, как к столовому ножу: когда он нужен — им пользуются. Нет — откладывают в сторону...

— Я делаю то, что должно... — процедила я.

Леди Этерия задохнулась от возмущения, потом вскочила на ноги и презрительно поморщилась:

— Я шла сюда извиняться. За то, что невольно отняла у те-... у вас право выбора... Оказалось, что в этом нет необходимости: вы этот выбор уже сделали. Сами. Что ж, леди, счастливо оставаться!

...К женихам, собравшимся во дворе к часу вепря, я не вышла: не было ни сил, ни желания. Ужин пропустила по той же причине. А к концу часа быка вдруг поняла, что двухлетний срок, подаренный мне Кромом, совсем короток. И что когда он подойдет к концу, я буду проклинать себя за каждое мгновение, потраченное зря.

Ощущение утекающего времени было таким острым, что я, вскочив с кровати, вылетела в коридор, взлетела по лестнице, вломилась в комнату к азе Ните и, аккуратно прикрыв за собой дверь, холодно улыбнулась:

— Согласно вашим обычаям, обратиться напрямую к аннару я не могу. Поэтому ставлю в известность тебя: завтра утром я и мой майягард переселяемся на первый попавшийся постоялый двор. И у вас есть целая ночь, чтобы придумать причину, объясняющую мое решение всем заинтересованным лицам...

В глазах старшей матери рода полыхнуло пламя:

— Что-то случилось?

— Нет. Просто я устала чувствовать себя заключенной...

Пламя стало полыхнуло сильнее. И окрасило щеки женщины алым:

— Не поняла?

Пришлось объяснять:

— Гостеприимство — вещь хорошая. Однако только до того момента, пока оно не доставляет гостю явных неудобств или не вступает в противоречие с теми правилами поведения, к которым он привык. Я не хейсарка, а вейнарская дворянка, поэтому имею полное право жить так, как жили МОИ предки. Увы, в вашем доме это невозможно, поэтому все время, оставшееся до конца траура, я проживу на постоялом дворе...

Пламя погасло. Оставив вместо себя чуть тлеющие угли, отчего-то отдающие недовольством:

— Что значит 'невозможно'? Скажи, что тебе не нравится, и я найду, как это изменить!

— Зачем что-то менять? — притворно удивилась я. — Вас — целый род, а нас — всего двое...

Нита отложила в сторону наполовину вышитый араллух, порывисто встала, разгладила подол платья, вскинула голову и по-мужски заложила большие пальцы за поясок:

— Неддар Вейнарский Лев возложил на наш род заботу о твоей жизни. Это не только великая честь, но и великая ответственность. Наш сарти — неприступен. Постоялые дворы — нет. Кроме того, ежедневное появление на любом из них младших сыновей аннаров трех сильнейших родов Шаргайла неизбежно вызовет появление слухов. Поэтому о твоем переселении на постоялый двор не может быть и речи...

'А еще мой переезд обязательно будет использован в местных интригах...' — запоздало сообразила я. — 'А терять уважение в глазах остальных родов Аттарки себе не позволят...'

Мысль была интересной. И я, представив себе открывающиеся перспективы, пожалела, что поторопилась, и пришла к азе, толком не обдумав линию своего поведения. Впрочем, вернуть время вспять было невозможно, поэтому я попробовала сформулировать свои требования:

— Что ж, давай попробуем договориться. Для начала я бы хотела жить одна...

— Хорошо...

— Далее, тэнгэ, следующие за мной по пятам, это, конечно, здорово, но утомляет. Поэтому я согласна видеть их рядом только во время официальных церемоний. Или, если это для вас очень важно, тогда, когда я показываюсь представителям других родов...

— Договорились...

— Просить разрешения увидеться со своим майягардом у КОГО БЫ ТО НИ БЫЛО — унизительно. Поэтому я бы хотела иметь возможность заходить на мужскую половину сарти тогда, когда мне заблагорассудится...

К моему удивлению, на это требование Нита среагировала совсем не так, как я ожидала — вместо того, чтобы возмутиться или попытаться выставить какие-то временные рамки, она равнодушно пожала плечами и... спрятала взгляд за по-девичьи густыми ресницами:

— Ты можешь видеть его в любое время дня и ночи...

— Тогда вам придется выделить отдельную комнату и ему — беседовать с Кромом в присутствии посторонних мне будет не особенно приятно...

— Уже! — кивнула Нита. — С нашими воинами твой майягард не ужился, поэтому ему выделили отдельную комнату в гостевой пристройке...