Примечание к части
Небольшая глава.
Всем добра и здоровья.
Воевательная
(Пограничная зона народов Огня и Земли. Лето одна тысяча семьсот десятого).
В небе светил узкий месяц, звёзды казались какими-то особенно тусклыми, но от земли всё ещё ощущался дневной зной, а мелкая пыль взлетала в воздух от малейшего дуновения ветра. В подобных условиях случайные путники и караванщики предпочитали останавливаться на ночлег, даже если время сильно поджимало, и причиной тому была не только усталость, скопившаяся за день, но и опасность наткнуться на кого-нибудь или что-нибудь неприятное. Тем удивительнее была процессия из пяти сотен силуэтов, похожих на кутающихся в чёрное людей, которые несли на спинах объёмные сумки, при этом умудряясь бежать с достаточно высокой скоростью, строго выдерживая синхронность движений.
Пять колонн по сто некроголемов покинули форт народа огня ещё вечером, за пару часов до заката, что позволило уже к полуночи прибежать к границе. Достаточно широкая, глубокая и быстрая река, для преодоления которой требовались либо лодки, либо маг воды, являлась прекрасным естественным указателем границ между враждующими государствами, а так как местность на обоих берегах была не слишком примечательной, да и стратегическая ценность данной области оставалась весьма сомнительной, гарнизоны здесь держали урезанные (состоящие в основном из штрафников, да неугодных власти офицеров, которых нельзя убрать без серьёзной причины). Впрочем и землеройки, и огневики несли службу на совесть, время от времени проверяя друг друга на прочность... что в периоды затишья случалось редко.
Добежав до побережья, некроголемы остановились и разделившись на группы, занялись подготовкой к переправе: из некоторых заплечных сумок были извлечены кожаные "чулки", похожие то ли на сосиски, то ли на кожу огромных червей. Используя насос, состоящий из двух клапанов, бурдюка, двух досок и пружины, неживые воины быстро наполнили "чулки" воздухом, а затем при помощи кожаных ремней, связали их в настоящие плоты.
Вооружившись вёслами, собранными из деревянных черенков и широких деревянных же лопат, несколько двоек некроголемов взобрались на плоты, держа при себе один конец длинной верёвки, а затем погребли к противоположному берегу, работая с неутомимостью и монотонностью, которые доступны лишь механизмам.
До своей цели они добрались быстро и без происшествий, тут же вытащив плоты на сушу, а затем вооружившись металлическими штырями метровой длинны, украшенными спиральной резьбой, начали вкручивать их в землю. После того как с этой работой было покончено, концы верёвок привязали к специальным кольцам на штырях, близнецы коих уже были установлены на другой стороне реки.
При помощи крючков прицепив сумки к верёвкам, остальные некроны начали переправляться через воду, работая в полном молчании и без сколь-нибудь серьёзного источника света, за исключением тусклого месяца (хотя, учитывая маски без прорезей для глаз и рта, подобные мелочи не могли их смутить).
Переправа завершилась в рекордные сроки, что могло бы порадовать любого офицера, да и при этом не случилось никаких непредвиденных ситуаций, что могло вызвать подозрение, а то и недоумение у тех, кто не знали истинной сущности существ, скрывающихся под масками.
Оказываясь на противоположном берегу, некроголемы вытаскивали из сумок сбрую, состоящую из ремней связанных в сетку, в которой находились по два объёмных баллона, красующихся вентилями, открывающимися при помощи простого нажатия на специальный рычаг. Экипировавшись, они вооружались короткими дубинками и верёвками, а также вешали на бока по мешку, заполненному керамическими шариками размером с кулак взрослого мужчины, после чего построившись в шахматном порядке, побежали по направлению к форту народа земли. Импровизированная переправа, как и сложенные на берегу сумки, остались дожидаться либо возвращения хозяев, либо удачливого путника, которому не придётся идти до ближайшего моста...
...
Двое дозорных стояли на толстой каменной стене, в высоту достигающей целых восьми метров и откровенно... скучали. Облачённые в тяжёлую металлическую броню, с мечами на поясах и арбалетами за спинами, они были готовы многое отдать ради того, чтобы смена побыстрее закончилась.
— Всё равно ведь ничего не видно, — проворчал младший из дозорных, разминая ноги при помощи хождения вперёд-назад. — Хоть бы факелы бы зажечь разрешили.
— Чтобы стать отличными мишенями для лучников? — хмыкнул более опытный солдат, лицо коего украшала небольшая чёрная борода.
— Каких лучников? — всплеснул руками молодой воин. — Стычек уже месяца три не было, а диверсанты давно знают то, что разорять здесь нечего.
— Зато бандиты, вечно обиженные на власть, вряд ли упустят возможность ещё кого-нибудь безнаказанно подстрелить, — парировал напарник ворчуна. — Правила не просто так придуманы, а написаны кровью тех... кто их не соблюдал.
— Тц, — цыкнул зубами молодой мужчина и уселся прямо на край стены, спустив ноги с той стороны. — Тогда почему мы не разожгли костры на подходе к заставе? Так хотя бы имели бы возможность наблюдать за ближайшими окрестностями, а не пялиться в темноту без какого-то толка.
— Перестань ныть, тут не так уж и темно, — старший часовой поморщился от досады. — Вот если бы ещё и ночь была облачной — тогда да.
— Да ну? — младший воин земли указал рукой куда-то за стену. — Ну и что ты там видишь?
Бородач вздохнул, подошёл к краю и напрягая взгляд присмотрелся к теням. Прошла почти минута, прежде чем он изрёк:
— Туман какой-то.
— Вот ви... Что? — второй дозорный вскочил на ноги и прищурившись, стал всматриваться в подступающую темень. — Ничего не понимаю.
— Знаешь золотое правило? — старший мужчина понизил голос до заговорщического шепота. — Если происходит что-то непонятное — зови мага. Понял?
— Чего тут не понять-то, — пожал плечами молодой человек.
— Вот и беги, — хлопнул его по плечу напарник. — А я тут подежурю: может быть что-нибудь и пойму. Ну? Чего стоишь?
Открыв рот, чтобы возмутиться, молодой воин махнул рукой и вздохнув, стал спускаться во внутренний двор форта, освещённый редкими масляными лампами. Маги жили отдельно от остальных солдат, в комнатах на втором этаже штаба, но дежурный чародей был вынужден отдыхать в сторожке, вместе со сменой бойцов, готовящихся выйти на стену в свою очередь.
"Повезло же этим засранцам: стали офицерами только потому, что родились с даром к магии. А сами из себя на деле ничего и не стоят... лишь носы от простых парней воротят", — войдя в полумрак сторожки, где на скамьях дремали его товарищи, часовой подошёл к единственной узкой кушетке, занятой немолодым уже лейтенантом.
— Господин Буми, за стеной происходит нечто странное: нам нужна ваша помощь, — изобразив подобострастное выражение, боец поспешил поклониться (при общении с магами, никакая предосторожность не может быть лишней).
— Что случилось? — распахнув глаза, офицер резко принял сидячее положение и одной рукой схватил дозорного за шею. — Доклад. Быстро.
— К-ха... к... ха... Господин Буми, дышать...
— Доклад, — потребовал лейтенант, слегка ослабив медвежью хватку.
— К стене подступает туман... — выдавил посыльный.
— Идиот! — рявкнул во всю глотку маг, тем самым перебудив остальных солдат, а затем отпустил горло невезучего бойца и приложил кулаком ему по лбу. — Мы у границы с огневиками, а не водниками. Да и до огневиков по прямой не меньше полусотни километров. Вот когда увидишь огни на горизонте, тогда и буди.
С этими словами офицер снова улёгся на кушетку и ворча нечто маловразумительное об идиотах, которые плодят других идиотов, вознамерился снова уснуть.
"Вот ведь мразь", — скрипнул зубами молодой солдат, поднимаясь на ноги с пола, куда упал после удара по лбу.
— Как прикажете, господин Буми: я немедленно разбужу коменданта, — последние слова молодой человек произносил с изрядной долей злорадства (всё же он имел право так поступить, если от ниже стоящего офицера не удалось добиться адекватной реакции).
— Стоять, — маг снова оказался в сидячем положении, спустил ноги на пол и поднявшись во весь немалый рост, грузно зашлёпал по дощатому полу. — Веди. Но если это твоя глупая шутка — будешь до конца службы вычищать отхожие ямы. Понял?
— Д-да, господин Буми, — осознав, что в порыве эмоций натворил, часовой уже не рад был тому, что вообще решился сюда прийти.
Вместе они вышли на улицу и поднялись по каменным ступенькам на вершину стены, у которой действительно уже клубился густой белёсый туман, медленно поднимающийся вверх.
— Тебе повезло, засранец, — обратился к провожатому офицер и топнув правой ногой по камню, пустил волну к земле, которая разошлась на полсотни метров и вернулась назад, принося информацию о том, что происходит внизу. — Тревога!..
Из тумана вылетел десяток маленьких и круглых снарядов. от некоторых из них воины успели увернуться, но один маг земли поймал в ладонь, покрывшуюся тонким слоем камня. Керамическая оболочка лопнула, тем самым освобождая странную жидкость, тут же начавшую пениться и испаряться, превращаясь в тот самый туман. Буми успел сделать всего пару вдохов, как ощутил лёгкое головокружение, за которым пришло чистое, ничем не замутнённое счастье.
— Хе... Хехехехе... — разулыбавшись, мужчина уже специально втянул носом прекрасный аромат, дарящий столь фантастическое ощущение.
— Мы должны уходить! — где-то зазвучал колокол тревоги, за руку его дёргал милейший рядовой, с которым тоже захотелось поделиться неожиданным счастьем. — Господин Буми, что вы делаете?!
Молодой воин народа земли и пискнуть не успел, как оказался схвачен могучей ручищей офицера, а затем ему в лицо упёрлась широкая ладонь, испачканная в чём-то шипящем и вонючем...
— Хе... Хехехехе...
Тем временем из казармы и штаба уже выбегали солдаты и маги, прямо на бегу надевающие броню и цепляющие к поясам оружие. Туман же поднялся до уровня вершины стены и перевалил через неё, начав заполнять внутренний двор. Ввысь взметнулись верёвки с крючьями, по которым стали подниматься некроголемы, распыляющие из балонов, закреплённых в сбруе за спиной, сильнейший психотропный яд, созданный с применением духовной энергии.
Доктор Франкенштейн успел создать множество лечебных и отравляющих веществ, одни из которых доставляли удовольствие, другие — мучения, третьи — лишали чувств... Данный же состав был концентратом счастья и радости, созданным специально для применения на людях (он быстро превращался в тяжёлый пар, медленно растворялся в воздухе, вызывал привыкание у организма жертвы. Почему же было использовано столь необычное средство, а не какое-нибудь убивающее вещество? Ответ был прост: радующийся человек, мышцы которого постепенно теряют тонус, не сможет сопротивляться при захвате, в отличие от человека, которого мучают боль и страх. Убийство же казалось учёному совершенно нерациональной растратой качественного ресурса, так как мёртвые тела он мог получить и на кладбище, а живого вражеского мага вряд ли кто-либо согласится выдать для изучения.
* * *
На утро, когда через реку была создана более или менее удовлетворительная переправа, к форту землероек приблизилась процессия из одного фургона, запряжённого парой лошадей, которые переставляли ноги с совершенно индифферентным видом, а также двух дюжин воинов в чёрных плащах с глубокими капюшонами. На месте возницы сидел Френки, успевший заскучать без путешествий и хороших драк, а внутри транспортного средства, с максимально возможным комфортом устроились сам Виктор и лейтенант Зуко.
— Мне и моим бойцам обязательно носить эти маски? — недовольно спросил молодой человек, указывая на дыхательное устройство, похожее на намордник, при помощи ремешков закреплённое на лице. — Я чувствую себя полным идиотом.
— Что вы, лейтенант, совершенно необязательно, — отозвался Франкенштейн, а когда собеседник потянулся к застёжкам добавил: — Вы какую смирительную рубашку предпочитаете — с воротником или без?
— В смысле? — Зуко даже замер, недоумевающим взглядом уставившись на собеседника.
— Чтобы вы ничего себе не сломали и никому не навредили, когда надышитесь распылённой здесь отравой, мне придётся вас обезвредить и взять командование операцией на себя, — терпеливо пояснил учёный. — Капитан Джао меня поймёт и поддержит... а затем мы передадим вас вашим родственникам, с нашими глубочайшими соболезнованиями.
— Вы... — молодой мужчина замер, опустил руки и откинувшись на спинку сидения спросил: — Давно вы знаете? И кто ещё знает?
— Я — с тех пор как капитан показал письмо с официальным уведомлением, — доктор развёл руками в извиняющемся жесте. — Остальные обитатели форта... Сложно сказать точно, но скорее всего с тех самых пор, как сплетни об одной заметной примете покинули столицу. Сопоставить факты — много ума не нужно.
— Проклятье! — кулаки лейтенанта вспыхнули рыжим пламенем и он с чувством ударил ими по подлокотникам, но тут же опомнился и потушил пламя. — Простите, доктор, моё поведение недостойно...
— Полно вам, юноша, — поднял ладони в останавливающем жесте Виктор. — Вам не за что передо мной оправдываться. Однако, всё же не рекомендую снимать дыхательный аппарат: необдуманные действия могут нарушить планы капитана Джао, который и без того рискует из-за того, что идёт на эту авантюру. Вы ведь хотите вернуться домой как боевой офицер, а не мальчишка, которому простили его грехи за то, что он постоял в углу?
— Проклятье, — ещё раз вздохнул Зуко и схватился за голову. — Чувствую себя полным дураком.
— Вы не полный дурак... лейтенант, — утешил его Франкенштейн.
"Полудурок — да, но не полный дурак", — добавил про себя мысленно учёный.
Повозка наконец-то остановилась и дверца распахнулась, являя появившегося в проходе сержанта, одетого в чёрную накидку поверх брони, с дыхательной маской на обветренном лице. Прищурив и без того узкие глаза, он произнёс:
— Лейтенант Зуко, доктор, мы на месте.
...
Форт с гарнизоном в полторы сотни человек, среди которых было целых пятеро магов земли, был взят почти без потерь как со стороны нападающих, так и со стороны защищающихся... ведь защиты, как таковой и не было. В потери же можно было записать нескольких дозорных, свалившихся со стен форта, да четвёрку некроголемов, поймавших своими телами вырванные из земли каменные плиты, которые капитан использовал в качестве подручных метательных снарядов, пока отрава и его не превратила в пускающего слюни улыбающегося дурачка.
Из-за того, что газ распространился на достаточно большое расстояние, несколько патрульных отрядов землероек, возвращавшихся в форт для отдыха, оказались обезврежены уже после приезда Франкенштейна и его свиты. Остальных же, как и было приказано перед отправкой маленькой армии (требующей прохождения разнообразных испытаний) поместили в подвальные помещения, либо в личные комнаты, предоставив им несколько разбитых шариков, источающих из себя концентрированное счастье.
