Хардкор книга вторая. Дебаггер

Несколько проводов лопнули, и рука с топором поднялась, повела из стороны в сторону.

— Бегите наверх! — закричал Вот. — Спасайте Анну, я его задержу.

— Я с тобой! — воскликнул Ник.

Он шагнул к столу и замахнулся мечом. Демон скатился на пол. Его опутанное проводами грузное тело рухнуло со звуком, с которым обычно падает наполненный водой пакет — с хлюпом и растеканием по полу. Некоторые провода лопнули и заискрились. Ник выдернул вонзившийся в стол клинок и замахнулся вновь, но демон отразил удар топором.

Затем монстр поднялся в полный рост. Из огромного тела, на голову выше Ника, торчали металлические и костяные колючки, в плечо чудовища врос механический скорпион, шевелящий ядовитым хвостом, а под багровой кожей ползали несколько стальных змей, появляясь в разрывах между жгутами мышц.

В соседнем кристалле появилось изображение Ефимовского.

— Как вам мой цепной пес? — спросил колдун.

Дверь за нашими спинами захлопнулась, лязгнул закрывающийся замок. Голова ответила на слова колдуна болью. Наверное, там, в реальности мое лицо искривила гримаса.

Стрелять из дробовика в замкнутом пространстве — значит ранить друзей. Пароэфирное ружье слишком медленное. Я выхватил многозарядный пистоль и выпустил в демона несколько пуль. Одна из них перебила хвост скорпиона, две другие нанесли несколько единиц урона, но демон тут же регенерировал. Он поднял правую руку с торчащим из нее стволом. Прогремел выстрел, глухой, как из пароэфирного ружья, и пуля ударила в плечо Вота, навылет пробив его доспехи и тело. Бродяга пошатнулся. Демон с ревом бросился в атаку, но у него на пути встал Ник.

— Сестренка, беги!

Ива и Кошки-мышки первыми бросились вверх по лестнице. Я на несколько мгновений замешкался — стоило ли оставлять друзей одних драться с демоном? Но ведь это всего лишь игра, а в таком тесном пространстве мне будет трудно стрелять. Чувствуя себя предателем, я побежал за девушками. Отрубленная рука демона шлепнулась передо мной на ступеньки и покатилась вниз. Звон оружия эхом разносился по башне.

Виток, второй — и лестница неожиданно кончилась. Илва и Кошки-мышки стояли возле провала. Прямо перед нами в черной пустоте висели остатки ступенек, ведущих к каменному карнизу, и где-то там, впереди, мерцал свет призрачного маяка и плавали летающие острова. Локация игры была разрушена вирусом. Но следы Джонни уводили дальше сквозь крэш данных. Позади слышался шум боя. Что-то кричал Ник.

— Прыгаем, — сказал я.

И первый перескочил на ближайшую ступеньку. Провал до карниза не такой широкий и главное — не смотреть вниз. Бесконечность под ногами звала к себе. Она шептала в моей голове эхом пространства Чендлера.

'Вы не медсестра? Колоть умеете?'

'Как ты находишь потерянных игроков?'

'У всех есть свои секреты'.

— Игорь, что с тобой?!

Возглас Илвы вывел меня из забытья.

— Я думала, что ты сейчас упадешь.

Я прыгнул дальше. Ступенька, еще одна.

— Мы уже идем! — прокричала Илва.

Площадка, где я оказался, вела в туннель, в котором завывал ветер и хлопали крылья целой стаи птиц. На стене у начала туннеля висело несколько желтых светящихся кристаллов. Из глубины одного из них на меня смотрело лицо Ефимовского.

— Молодец, Ламберт, ты хорошо справляешься с задачей. Ты потерял уже двух друзей — мой цепной пес расправился с ними. А теперь потеряешь и подруг.

Ступенька, на которой стояла Кошки-мышки, пошатнулась, и девушка упала, но в последний момент успела схватиться за ее край. Она висела над пропастью и молча, сцепив зубы, смотрела на меня. Неподалеку стояла Илва, но помочь ничем не могла. Ступенька под руками Кошки-мышки медленно наклонялась.

— Остановись! — повернулся я к колдуну-в-кристалле. — Зачем ты всё это делаешь?

— Ведь это игра, Ламберт. У каждого из нас она своя. А в нашей с тобой я выйду победителем.

Из сумки на поясе Кошки-мышки выскочили тени и ринулись к кристаллу, просочились внутрь, закружились вокруг колдуна. Тот со смехом взмахнул рукой, и тени растаяли.

— Какое слабое заклинание.

Ступенька под Кошки-мышки наклонилась сильнее, и девушка начала съезжать к ее краю.

— Это всего лишь игра, не бойся, — сказала Илва, и Кошки-мышки, не дожидаясь, пока ступенька полностью наклониться, разжала пальцы.

Уже падая в пропасть, она закричал, и ее крик затих в темноте.

— Это всё из-за тебя, Ламберт, — продолжил колдун. — Из-за твоего упрямства. Представляешь, столько сложностей и хлопот из-за одного человека? Тебе надо было позволить поймать себя гораздо раньше, и все остались бы целы.

Колдун хлопнул в ладоши, и ступенька под Илвой сорвалась в пропасть. Волчица прыгнула на следующую, но оступилась, соскользнула и осталась висеть, как минуту назад висела Кошки-мышки.

— Хватит, — тихо произнес я.

— Они обещали мне жизнь здесь. Оцени, Ламберт, вечную жизнь. Взамен нужно лишь оставить им свое тело там и заманить в игру одного человека. Тебя, Ламберт. Небольшая плата, ты не находишь?

Ефимовский взмахнул рукой, и ступенька, за которую держалась Илва, накренилась. Левая рука Волчицы соскочила. Но Илва была не из тех, кто легко сдается. Она подтянулась и попыталась взобраться на ступеньку, но та пошатнулась и Волчица вновь повисла на одной руке.

— Убью в реале, Ефимовский, — сказал я. — Найду и убью. Это ты во всем виноват. Ты ведь для них Темный Мессия?

— Ты не выйдешь из моей башни, ретурнер. Я ведь создавал ее месяцами. Здесь я гораздо сильнее, чем ты думаешь. Ты в моей власти, но имею же я право растянуть удовольствие?

Я попытался вызвать игровое меню, но у меня ничего не получилось.

— И кстати, ты ошибся, — продолжил Ефимовский. — Темным Мессией они называют тебя.

Илва сорвалась в пропасть. В воздухе свистнула цепь, и Волчица повисла на ней, схватившись обеими руками и раскачиваясь, как маятник. На краю обрыва стоял Вот и держал Илву на весу. Доспехи бродяги были забрызганы кровью. У пояса висела голова демона.

— Ник мертв, — сказал Вот. — Чего ты ждешь, прикончи мерзавца.

Я выстрелил из пистоля, и кристалл, в котором находилось изображение колдуна, разлетелся на осколки. Из туннеля с шумом вырвались несколько крылатых тварей, похожих на гигантских летучих мышей. Пронеслись мимо, едва не сбив с ног. Один из летунов всё же зацепил меня крылом, и торчащие на нем длинные пальцы с острыми, словно бритва, когтями, оставили на мне глубокие порезы.

'Получен урон 3'.

Я выстрелил, но тварь стремительно взмыла вверх, и вновь атаковала, спикировав с высоты. На этот раз от удара крыла я упал на пол, но тут же вновь вскочил на ноги.

'Получен урон 1'.

Два других острокрыла набросились на Вота. Один вцепился ему в спину, второй кружил рядом, уворачиваясь от взмахов меча. Илва всё еще висела на цепи — у механической сколопендры на руке Вота не хватало мощности, чтобы вытащить ее из пропасти.

Я встретил напавшего на меня острокрыла ударом кинжала, почувствовав, как клинок пробил плотную кожу. Крылья захлопали, нанося удары с обеих сторон. Но я удержался на ногах, вырвал кинжал и полоснул по худой шее монстра, а затем сбросил дохлую тварь в пропасть. Уняв дрожь в руках, я достал из-за спины пароэфирное ружье. Секунда промедления ничего не значит — тут важна меткость. Тщательно прицелился и выстрелил. Сидящей на спине Вота твари снесло голову. Последний острокрыл бросился прямо на бродягу, но напоролся на его меч, и упал в пропасть с отрезанным крылом.

Вот схватил цепь обеими руками и принялся вытаскивать Илву.

— Браво! — в темноте послышались аплодисменты, из туннеля на свет вышел Ефимовский.

Я вскинул ружье, но колдун провел рукой, и меня охватило оцепенение. Я стоял с направленным на колдуна оружием, но не мог пошевелить и пальцем. Повернуть голову я был не в состоянии, но, судя по всему, Илва и Вот тоже были обездвижены. Вспомнился висящий в воздухе ловчий, и то, как Ефимовский отрывал ему лапы, словно забавляющийся с мухой мальчишка.

— Когда покончу с тобой, мой дорогой ретурнер, то тебе от Икс пятьдесят четвертого уже не спастись. Он основательно взял твой след в лимбе, и это наша последняя встреча.

Позади колдуна была видна часть лимба, заполненная мглой, сквозь который виднелась привязанная к столбу Джонни. Тьма протягивала к ней скрюченные лапы, обнимала когтистыми пальцами. Миг — и видение исчезло.

Ефимовский повел рукой, и позади меня раздался крик Вота.

— Не бойся — это была правая рука, которая с мечом. Левая с цепью еще висит, но вскоре тоже вместе с твоей подругой полетит в пропасть. Но вокруг всего лишь игра, — ухмыльнулся колдун. — Или не игра? Это мой мир, Ламберт. Я его создал таким.

Я не мог сказать ни слова. Палец чувствовал холод спускового крючка, но был не способен сдвинуться даже на миллиметр. Тогда я попытался вызвать свое чувство игры, увидеть программный код, но ничего не выходило.

— Они получат тебя, и тогда мы сможем установить аддон, — продолжил Ефимовский. — Знаешь, какой контроль по поводу внешнего антивируса в сети? Но при установке обновления можно официально дать запрос на временное отключение — комар носа не подточит. Сюда придет Х-54, а вместе с ним и пространство Чендлера. А знаешь условие Икс пятьдесят четвертого? Режим 'хардкор', Игорь. У каждого игрока одна жизнь. Из лимба после этого никому не вернуться — Х-54 присоединяет к себе виртуалы мертвецов. Финита ля комедия.

Ефимовский отодвинулся от направленного в него ружья и хлопнул в ладоши. За моей спиной раздался вскрик.

— Ты правильно подумал, — рассмеялся колдун. — Это была рука с цепью, а твоя Волчица еще не научилась летать. Теперь голова, а после для тебя есть кое-что поинтереснее.

Он снова хлопнул в ладоши и вынул из колоды карту. На меня нахлынула ярость. Волна тепла поднялась изнутри и затопила всё тело. Игра вокруг утратила объем. Ефимовский стал плоским, словно мишень в тире. Указательный палец на моей правой руке шевельнулся.

— Сволочь! — выдохнул я, повернул ружье и надавил на спуск.

Пуля попала Ефимовскому в грудь, нанося восемь единиц урона. Колдуна отшвырнуло на пол. Объемный мир вернулся так же стремительно, как и пропал. Я оглянулся — обезглавленное тело Вота лежало на камнях. Илвы не было. В пропасти клубилась поглотившая ее тьма. Я снова повернулся к колдуну и нажал на спуск, но ружье ответило щелчком — в нем закончились заряды. Тогда я выхватил кинжал, бросился к еще живому Эс Бэ и вонзил оружие ему над ключицей.

'Нанесен урон 4'.

У колдуна оставались считанные единицы жизни. Зажатая между его пальцев карта выпала на пол и, прежде чем я успел нанести последний удар, заключенная в ней магия вырвалась на свободу. Яркая вспышка, в которой исчезли мы с Ефимовским, а за ней темнота, наполненная шумом набегающих на берег волн.

* * *

Я с трудом вывалился на прибрежные камни из шлюпки. Еще совсем недавно я из последних сил боролся с волнами и, если бы не обнаруженная шлюпка, вскоре бы утонул. Шлюпка оказалась пустой, без людей, у нее оставалось лишь одно весло, а на дне лежал залитый водой томик сонетов Шекспира. После этого я на протяжении целого часа пытался выплыть к берегу. Наконец мне это удалось.

Я лежал и смотрел в небо, понимая, что всё вокруг меня — это лимб. Совсем недавно я умер в игре, проклятый колдун меня убил. Но ведь в лимбе меня дожидается Х-54!

Я вскочил на ноги. Они стояли рядом — две части тьмы, принявшие вид Эллис и Адриана. Адриан улыбался. Эллис смотрела серьезным взглядом. Тогда я побежал. Упал, поднялся и снова побежал. Ноги не слушались. Я поднимался и падал, а они всё равно стояли рядом.

'Ты наш, Игорь Ламберт. Теперь ты принадлежишь нам. Тебе не убежать. Как долго мы этого ждали'.

Они распались на потоки тьмы, которые слились с моим виртуалом. И весь мир померк.

Часть третья. Война

Кто пойдет за изорванным знаменем

Драться за последний рубеж?

Защищать бесполезные знания

И нелепость белых одежд.

Эй, вставайте, кто ещё остался,

Встанем гордым строем среди руин.

Кто ещё помнит и кто не сдался.

Я не верю, что я один

Защищаю свой город.

Тэм Гринхилл 'Стражи последнего рубежа'

Интерлюдия. Происшествие

Срочное сообщение по каналу новостей.

'Сегодня произошло чрезвычайное происшествие. Популярная многопользовательская игра 'Фронтир', принадлежащая компании 'Неогеймс', захвачена пространством Чендлера. Все игроки, которые были на тот момент подключены к игре, 'зависли'. Точное количество пострадавших выясняется. Также выясняются и причины случившегося.

Глава 'Неогеймс' Сергей Ефимовский на звонки не отвечает. По непроверенным слухам, он тоже 'завис' в игре, как и ведущий программист компании — руководитель проекта Эрик Кош. Главный менеджер Григорий Фурман от ответов воздержался, лишь сообщил, что компания в тесном сотрудничестве с отделом сетевой безопасности делает всё возможное, чтобы спасти игроков. Мобилизованы все ресурсы гражданской службы возвращения.

Что произошло — пока является загадкой. Неужели вся квантовая сеть не защищена от пространства Чендлера, либо это ошибка системы защиты 'Фронтира'? Но на все вопросы еще предстоит ответить.

Говорят, что катастрофа случилась во время установки обновления. Сейчас во 'Фронтире' идет открытая война между фракциями, и мы волнуемся за игроков, попавших в ее жернова'.

Глава 10. Побережье. Скирмиши.

Море штормило, волны налетали на берег и откатывались, оставляя на камнях клочья водорослей с запутавшимися в них крабами. Перепуганные крабы убегали обратно в пучину. Бродяги на кораблях готовились к высадке. Возле дредноута клана Арахны на воду спускались два шагохода, похожих на гигантских мертвых пауков. В каждом, по меньшей мере, десяток закованных в металл врагов. У самой поверхности шагоходы ожили, их поджатые к брюху телескопические лапы распрямились, и десантные механизмы остались стоять среди бушующих волн. Затем они медленно тронулись к берегу, переставляя ноги, словно аисты.

Я отпрянул от проделанной в баррикаде бойницы и проверил пароэфирное ружье — свою малютку, верой и правдой служившую мне на этой войне. Невдалеке от меня Ширли готовил пороховую бомбу. Полурослик в моем отряде скирмишей с первых дней сражений. Бродяги убили его жену, и Ширли остался мстить, хотя это была не его война. Сородичи полурослика предпочли соблюдать нейтралитет, давно покинули город и вернулись в свои горы. А воевать приходилось на два фронта — против бродяг-жестянок и детей леса, решивших урвать свою часть добычи. Пушки давно разбиты, запасы пороха подошли к концу, что у нас, что у жестянок. Поэтому мортиры дредноутов молчат уже неделю. Но до этого ядра бродяг сравняли с землей половину города. Стрелять жестянки начали после трех захлебнувшихся атак, когда десятки закованных в броню мертвецов остались на берегу, изрытом воронками от взрывов. Кажется, эти развалины, которые мы защищаем, уже никому не нужны. Лишь символ. Бессмысленная цель глупой войны. Днем мы отражаем атаки жестянок и дикарей, а ночью среди окутанных тьмой развалин на нас охотятся демоны.