Волшебник

И дальше останется только все эти измерения как-то на карту нанести так, чтобы не потеряться в избытке информации... И очень желательно — так, чтобы эту карту можно было наложить на карту рельефа местности. Впрочем, для начала можно просто записывать прям цифрами, скажем, ежеминутно по мере продвижения, а потом, уже на базе, попробовать построить из этого какую-нибудь картинку. Вдруг повезёт, и меняться будут лишь некоторые параметры?

Глава 22. Об изменчивости и постоянстве.

Точное измерение спектра магического фона прежде всего упиралось в деградацию эталона, то бишь, разряд накопителя с "образцовым" спектром, но когда я сообразил добавить второй, дополнительно экранированный накопитель, чтобы через точно измеренную разницу оценить потери в первом, дело сдвинулось с мёртвой точки.

Провозился я с прибором почти до самого выхода, первый прототип получился неказистым, да и с калибровкой остались вопросы, но главное — он работал и выдавал весьма правдоподобные показания. До вязкости я добраться не успел, да и не очень-то старался, по совести говоря: её и вручную можно замерить с достаточной точностью.

Со спектрометром вышел забавный казус: первые несколько штук наши научники собрали нормально, а вот вторая партия работала из рук вон плохо. Найти причину, к счастью, удалось довольно быстро: остаточные наводки от многочисленных плетений, которыми они детали проверяли и закрепляли на месте, чтобы не тратить время на возню с подгонкой или клеем. Мысль, что прибор — это немножко совсем не артефакт, и принципы создания у него немножко совсем не такие, им в голову как-то не пришла, но поскольку "оно же работало, мы сами видели", они попытались приборы починить и доработать... как умели, да — добавив ещё больше плетений.

Почесав затылок и немного нервно посмеявшись ("а мы думали ты без магии собираешь потому, что колдун и по-другому не можешь"), неудачные приборы всё же заставили работать, полностью вытянув всю ману, осталось только набрать статистику для калибровки, и в этом должен был помочь следующий выход в дикие земли.

Новый выход был намечен сильно восточнее предыдущего, но в остальном не особенно отличался от моего первого похода вглубь диких земель. Снова погранзастава, снова тихо недовольные "штабной блажью" погранцы, снова бег зигзагом по пересечённой местности, снова разнообразные твари, поначалу ещё как-то пуганные, но чем дальше от границы — тем более наглые. Имеющийся опыт позволил двигаться спокойнее и чуть быстрее, и даже остановки каждые четверть часа для занесения в карту показаний измерителя не особо мешали.

На восьмой день мы добрались до зоны гипнотических огоньков и я стал делать замеры ещё чаще и тщательнее, а вечером Хвостик закончил со своей спячкой и "вылупился", к счастью, без лишних свидетелей. Малиновое его ядро потемнело и сильно выросло, став размером с кулак, щупальца же наоборот уменьшились чуть ли не вдвое, сместившись на нижнюю сторону ядра. И да, у него теперь были верхняя и нижняя сторона, и на верхней, чуть выше "экватора", правильным кругом расположились восемь пар прозрачных стрекозиных крыльев с ладонь размером, на которых он с жизнерадостным гудением весьма шустро повсюду носился. Коллеги метаморфозе "фамильяра" ничуть не удивились, что изрядно удивило уже меня, но обсуждать ситуацию я не стал: нет проблем — и не надо!

В соответствии с планом проверили разные способы защиты от магических манков, разработанные штабными научниками по результатам прошлого выхода, но толку оказалось мало, как они и предупреждали. Некастерам немного помогала плотная повязка на глаза — но только если надеть прям сразу, как первый огонёк увидел, а потом перетерпеть минут десять, пока начальное воздействие выветривается. Понятно, что ни о какой осмысленной деятельности при этом даже и речи не шло, но спецназеры всё равно все поголовно обзавелись банданами — мол, под огоньками так и так ничего делать не получается, а так хоть отдохнуть можно, не то, что с лопатой. Кастерам помогало "подбирать" ауру, но примерно с той же эффективностью, так что все сошлись на решении держаться от огоньков насколько возможно подальше, а если накроет — драпать со всех ног. Как те кошки.

В этот раз конечная точка маршрута располагалась километров на двести севернее прежней — и граница в точке выхода была севернее, и прошли мы заметно больше, добравшись до самых предгорий. Практически весь путь мой измеритель показывал довольно плавное изменение как отдельных компонентов спектра, так и общей интенсивности, но на подходе к горам колебания стали гораздо резче. Была вероятность, что это просто выросла погрешность из-за разряда эталонного накопителя, но вроде рановато — ещё и трети заряда не утекло, как его ни оценивай. И некастеры-спецназеры, и коллеги-колдуны в один голос твердили, что чувствуют себя не в своей тарелке, и я их прекрасно понимал, так что, похоже, гипотеза со спектром магического фона в первом приближении подтверждалась. Впрочем, люди быстро ко всему привыкают, и уже на третий день стоянки дискомфорт практически исчез.

В предгорьях мы простояли ещё два дня: изучали окрестности, искали закономерности в появлении огоньков, оценивали количество и состав тварей, собирали гербарии и коллекционировали минералы. В общем, не бездельничали, хоть и не сказать, чтобы было интересно. Дважды нас накрывало огоньками, и мы, бросив все дела, с максимальной скоростью бежали на запасную стоянку. Эксперимент с магическими метками на тварях начальство категорически зарубило на корню, отдельно запретив всякую самодеятельность в самых радикальных выражениях. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что у него, начальства, есть какие-то особо секретные распоряжения на сей счёт, не подлежащие разглашению, согласно которым данный эксперимент является чем-то крайне опасным, и хорошо, если только для экспериментатора. Странно, что этот запрет не провели через технику безопасности, но тут уже всякие могут быть варианты.

Возвращение было запланировано по другому маршруту, ещё восточнее, но я всё же выбил у Красильникова разрешение сделать контрольные замеры в нескольких ранее посещённых точках — для калибровки измерителя или хотя бы приблизительной оценки погрешности, если показания разойдутся совсем уж сильно. Так что каждую ночь, пока все спали (а кто-то дежурил), я устраивал забег на полночи, сверяя показания. Показания ожидаемо расходились, вот только, к полному моему удивлению, в разных местах в разные стороны, да ещё и на разную величину... такое впечатление, будто фон банально изменился, пока я смотрел в другую сторону. Не то чтобы это было совсем невозможно, учитывая масштаб тех же огоньков. Знал бы такое дело — отследил бы фон на стоянке за несколько дней, но теперь уже поезд ушёл.

По мере приближения к обжитым землям расхождения в показаниях прибора становились всё меньше, добавляя лишнего веса версии о нестабильности фона.

Видели мы и несколько "караванов" тварей, целенаправленно движущихся в сторону людей, и даже пару дней проследили за одним, прежде чем уничтожить. Ладно чудовища — они магические, мало ли какой "магический сквозняк" их поманил, но ведь и простые монстры тоже весьма уверенно двигались в общей группе, почти не отвлекаясь на пропитание! Какими-то особо измождёнными они при этом не выглядели, все шли в одном темпе, видимо достаточно комфортном для всех...

Такая организованность откровенно пугала.

* * *

На этот раз визит на погранзаставу обошёлся без эксцессов, которых я подсознательно немного опасался, и уже на следующий день мы отбыли обратно в штаб-квартиру, активно обсуждая всё то, что накопилось за время похода, но не было возможности нормально обсудить, дабы не рассеивать внимание в опасной обстановке.

Мою гипотезу о переменчивости магического фона поначалу напрочь раскритиковали, уж очень большие получались колебания, но более правдоподобной версии наблюдаемого разброса результатов замеров никто предложить не смог, а в свете того, что прибор вот он, и продолжает работать, вполне исправно регистрируя изменения спектра даже от использования обычной бытовой магии, оспорить сами показания тоже не представлялось возможным. Заряда в эталонном накопителе оставалось едва около половины, и я уже ожидал заметного увеличения ошибки, но, похоже, прибор получился действительно удачным и надёжным.

Поинтересовались коллеги и переменами в облике моего "фамильяра", но мой встречный вопрос "правда же, так лучше?" в качестве ответа их вполне удовлетворил... в отличие от меня.

Вообще, с Хвостиком надо разбираться по полной программе: уж очень он хитрый, даже умный, хоть и ведет себя вроде как безобидно. С другой стороны — уже больше года прошло, как я его подобрал, и до сих пор он ничего предосудительного не сделал, да и другим как-то сложно объяснить, чего это я собрался исследовать собственного фамильяра, которого, по идее, сам же создал, каким хотел. Классический пример попадания в ловушку собственного обмана, блин! С третьей же стороны — ну не мог я его тогда на заставе в лабораторию сдать! А завести такого питомца ни один командир не позволил бы, и тоже совершенно справедливо. Странно, что ни я, ни кто ещё вообще не воспринимали его опасным, даже потенциально... будто у него была аура вроде моей неприметности, но ведь у меня же к воздействиям на сознание иммунитет, в Магадемии этот вопрос исследовали очень тщательно: способность редкая и полезная, пусть и ни разу не сногсшибательная. Та же Пусик, не к ночи будь помянута, тоже ей обладала и тоже из-за собственной проективной эмпатии.

В очередной раз оккупировав лабораторию под предлогом доработки измерителя, я всё же самым тщательным образом просканировал питомца и не нашёл ничего подозрительного. Долгое пребывание в моей ауре ожидаемо "перекрасило" его собственную — было бы что перекрашивать, учитывая нашу разницу в размерах и магической мощи, но он по-прежнему совершенно точно был живым существом (монстром, чтобы быть точным, но мы об этом никому не скажем!), маленьким, но крайне умным для своего размера... да и не для своего — тоже, у меня вон в зеркале один тип мелькает, который глупостей наделал — на троих монстров хватит, даром, что человек... по крайней мере, если верить паспорту.

* * *

Последующие выходы и вовсе практически превратились в рутину, как в своё время служба на границе: месяц в поле, месяц на базе — разбор результатов, небольшой заслуженный отдых и подготовка к новому выходу. Не то чтобы всё шло прям идеально гладко, конечно же нет, были и разные накладки, и даже потери — Иней не успел вовремя убежать из-под огоньков и теперь значился официально пропавшим без вести, а двух молодых спецназеров подрали зажавшие их в неудобном месте твари, одного сразу насмерть, а второго не успели до лекаря дотащить. Красильников после этого случая сильно повздорил с начальством, мол, нахрена нам некастеры в группах, но что-то такое начальство ему сказало, что он этот вопрос больше не поднимал. Нам, правда, объяснять отказался наотрез. Видимо, из той же серии, что и запрет на маячки. Провёл я и замеры фона на стоянке, но ясности не прибавилось: фон, конечно, менялся, но не настолько быстро, чтобы объяснить наблюдаемые перепады. Зато измерители окончательно откалибровали, официально обозвали спектрометрами и передали и в другие группы — и их данные хорошо коррелировали с моими, что не могло не радовать.

Словом, вызов к генералу всего нашего крыла оказался полной неожиданностью.

— Шива, ты какого хрена творишь, а? — грозно спросил Кожемякин, вперив в меня яростный взгляд и напрочь игнорируя Красильникова. — Ты вообще чем думал?

— Не могу знать! — ответил я, когда пауза затянулась. Сергей Васильевич несколько оторопел, потом всё же сообразил, что причину вызова он не озвучил, и начал снова:

— Так. Это ты повесил Большой Адреналин на Петра Викторовича Маленького?

— Так точно! — отозвался я после секундной заминки: Петруччо очень не любил своё имя, особенно, понятно, фамилию, и потому я не сразу сообразил, что речь именно о нём.

— А ты вообще представляешь, какие у него побочные эффекты? Ты вообще подумал о возможных последствиях? Он же помереть мог от твоей самодеятельности!

— Так-точно-так-точно-никак-нет! — выдал я скороговоркой, едва генерал прервался набрать воздуха для продолжения тирады.

— Что "так-точно-никак-нет"? — не скрывая раздражения спросил он, с явным усилием проглотив какое-то совершенно другое начало фразы.

— Так точно, полностью представляю все побочные эффекты, — Сергей Васильевич явно собрался меня перебить, но я просто продолжил твёрдо говорить, словно не замечая. — Так точно, подумал о возможных последствиях, более того, озвучил их Петру... гм, Викторовичу, — с трудом удержался, чтобы не ляпнуть по привычке "Петруччо". Общались мы с ним в последние месяцы не сказать чтобы часто, всё же в разных подразделениях служим, но тем не менее регулярно, и постепенное восстановление магических способностей, пусть и медленное, было совершенно несомненным. — Никак нет, умереть от наложенного плетения он не мог.

— И откуда, интересно узнать, информация, что ты так уверенно об этом говоришь? — Кожемякин был всё ещё преисполнен скепсиса и недовольства.

— Из заключения комиссии Университета, — я пожал плечами, будто говорил о чём-то вполне тривиальном и само собой разумеющемся. — Ну и личные исследования, на основании которых комиссия принимала решение. В конце концов, это же я его разработал, — я снова пожал плечами.

Судя по всему, такого поворота генерал не ожидал. Странно, что он не заглянул в моё личное дело, в котором отметка о "совместной работе" наверняка есть на видном месте. Ну или хотя бы адъютанта пнул...

— То есть, "совместная разработка с чароплётом" — это именно Адреналин, а ты — тот самый Шива, который его придумал? — скепсис никуда не делся, а в личное Кожемякин всё же заглянул, правда, похоже, одним глазом и в большой спешке... или действительно адъютанта послал. — А почему тогда орден не носишь?

— Какой орден? — искренне удивился я.

Теперь уже удивились оба — и генерал, и Красильников. Первым ответил второй:

— Большого Созвездия! — полковник явно едва удержался от грязных ругательств. Награда не великая, самый младший орден Тирании, но всё же орден, не медаль! Так что хотя бы планочки носить положено. — Тебя же наградили! Перед строем! Два года назад, после твоего первого выхода! — казалось, Артём Олегович сам не знал, чего в нём больше: возмущения или удивления. — Твой комзаставы, где ты срочную проходил, представление написал как раз когда ты демобилизовался, Пока по инстанциям прошло, пока утвердили, пока разобрались, куда орден присылать... — добавил он уже спокойнее.

— Два года назад, сразу после моего первого выхода, даже не заходя на базу, я отправился выполнять секретное задание Личной Канцелярии Тирана, о чём есть запись в моём личном деле, и никакой орден, особенно перед строем, не получал. Ни перед заданием, ни после, ни, тем более, во время.