Девушка с наузой

Обезвредить "куклу" легко — даже при условии, что ритуал проделает сам Станислав. Вот только... Только тогда не узнать, кто решил отомстить Чёрному Андрею через смерть его внука.

Размышляя обо всём этом, Виталий Олегович смотрел на могилу неизвестной (что ему дали её фамилия и отчество? Да и по фото он её не узнавал) женщины и вспоминал вопрос внучки: как, каким образом умер Чёрный Андрей?

Вопросом о том старый волхв задавался и сам — с тех пор, как сын Чёрного Андрея пришёл к нему с просьбой о помощи. Но задавался так, как делают это посторонние люди, не имеющие отношения к покойнику. Всего лишь думая о вопросе здоровья. Но Чёрный Андрей всегда тщательно следил за своим здоровьем. Так что, если увязать причину смерти Андрея с нынешним, довольно шатким положением Станислава, дело начинает выглядеть весьма неожиданно.

Старый волхв снова поднял глаза к низкому небу. Тучи бурлили, волнуемые порывистым ветром, но стреноженные волхвами, и перемещались быстро и даже суетливо. Будто кипящая каша, слишком жидкая. Будто перемещение могло вернуть им возможность пролиться-таки дождём.

Кажется, старые друзья думали об одном и том же, разве что с мелкими вариациями и уточнениями.

— Если обезвредить "куклу", на него сделают следующую, — высказала Катерина. — Из-за чего парень становится опасен с обеих сторон. Не выдержит постоянного напряжения — уйдёт в Навь. Сумеет пережить Навь — получим второго Чёрного Андрея. Будет сопротивляться Нави — на выходах по делам может подставить ребятишек.

По сути, она обобщила нынешнее положение с прицелом на будущее.

Мироныч шмыгнул носом, насупленно обозревая унылую равнину кладбища, редкие прутья деревцев возле могил и редких копошащихся на своих участках людей.

Вздохнул и, не глядя, сказал:

— Пора на поклон к Любаве. Давно мы к ней не заглядывали. И так злится, что ходим только по делу, а не... — он то ли хмыкнул, то ли фыркнул — и с новым вздохом закончил: — Любит, когда её просто навещают.

— Навещать её ещё — бабу Ягу-то, — буркнула Катерина, но вопросительно уставилась на Виталия Олеговича, ожидая последнее слово от него.

Тот тоже смотрел в серое пространство просыревшего от слякоти осеннего кладбища. Оно-то, несмотря на пасмурь, продолжало жить в птичьих голосах — тем более спускалось к воде, к небольшой речушке, прятавшейся в рогозе да камышах.

— Ругались они, — покачав головой, вспомнил старый волхв и проводил рассеянным взглядом белую чайку, секунды спустя сгинувшую в тальниковых зарослях, где оставалась ещё ржавая листва. — Захочет ли помочь его внуку... Впрочем, что проку думать... Мироныч прав. Надо идти на поклон к Любаве...

— Что-то я как-то не представляю, что она сюда явится, — усмехаясь, сказала Катерина. — Кладбищ она не любит.

— Ещё больше она не любит, когда всякая навья мерзость по городу шастает, — заметил Мироныч и обернулся к Виталию Олеговичу. — Это я вспомнил, как ты меня заманил юнцов учить — из "семьи"-то. Думаю, такой весомый аргумент на неё тоже произведёт впечатление.

— Когда? — спросил Виталий Олегович, повернувшись к друзьям.

— Чего тянуть? — пожал плечами Мироныч. — Машина есть. Водитель — тоже. До вечера мы все свободны. Нам ведь — что? Уговорить её только, а уж договориться назавтра сюда съездить — это надо бы уже сегодня. Мало ли что там подвернётся из сегодняшних дел опасного.

— Согла... — начал было Виталий Олегович и резко оглянулся на могилу Чёрного Андрея.

Два ворона суматошно летали над могильным участком, где всё ещё неподвижно сидел на скамье Станислав. Тот ворон, что был вызван для его защиты, оставался на его плече, хоть и почти пластался на нём от явного страха. Отданный старым волхвом — ворон то мотался в воздухе, то вновь садился на второе плечо молодого колдуна, но долго сидеть не выдерживал, в панике взлетая.

Трое волхвов немедленно заторопились к огороженному участку.

Зеленоватая сеть "бредня" постепенно истаивала, и участок становился опасным из-за высвобожденной погостной нежити.

Добежав до него, волхвы крепче вцепились в посохи: ноги спящего колдовским сном Станислава обвивали два чёрных корня, которые походили бы на корявые веточки чернокровиц, если бы не были толщиной в руку. Джинсы парня были смяты уже до колена, а корни продолжали лезть по его ногам.

Мироныч втянул воздух сквозь зубы. Предупреждённые им, теперь и Виталий Олегович с Катериной отчётливо увидели, как оплетающие Станислава корни просто-напросто выпивают силы из молодого колдуна. Торопливо и жадно...

Сквозь остатки волховской преграды все трое вошли легко, не заметив их.

Посохи мужчин дружно обрушились на могильную землю, старательно пробивая её так, чтобы получилось вонзить их между корнями и ногами Станислава. Корни попытались сбежать, стремительно раскрутившись, но первый же удар по ним оказался в цель — и они задёргались, стараясь хоть как-то избавиться от волховского оружия. Но женщина-волхв звучно заговорила изгоняющее тварей Нави заклинание — и... корни обмякли и превратились в жидкую грязь.

Мужчины с трудом вытащили слишком глубоко вбитые в землю посохи... Вороны полетав ещё немного, вернулись на плечи "своих" волхвов... Запыхавшийся Мироныч покачал головой, сипло дыша.

— Эк его как... Не пришли бы вовремя — выпустили бы тварь на кладбище...

В промозглом воздухе неожиданно зазвенел мобильный телефон Станислава. И словно захлебнулся на первых же звуках. Зарядка закончилась. Энергию чёрные корни вычерпали и из мобильного телефона.

— Что делаем? — оглядел Мироныч единомышленников.

— На парня морок — и ведём к машине, — предложила Катерина. — Я за руль — и едем к Любаве. Если она свободна — везём её сюда. Что-то мне не нравится, как быстро развиваются события вокруг этого молодого человека.

Что у Катерины прав нет — мужчины-волхвы заморачиваться не стали: женщина могла спокойно задурить голову любому гаишнику. Впрочем, и гаишник не сумел бы остановить машину, в которой сидят аж три волхва. Он её просто не заметит.

Мироныч провёл ритуал сложного морока: теперь молодой колдун дремал, думая, что бодрствует. По первому же слову Мироныча Станислав послушно встал со скамьи и, еле держась на подрагивающих от слабости ногах, последовал за старшими волхвами.

Едва они все покинули огороженное кладбище, вороны снялись с плеч волхвов, а над кладбищем (по ощущениям, с облегчением) заныл мелкий дождь.

Станиславу велели сесть назад — рядом с Виталием Олеговичем. Катерина, как и обещала, устроилась на месте водителя. Мироныч, посомневавшись, сел с ней.

Когда машина оказалась на мосту, что построен был над той самой речушкой, Виталий Олегович вздохнул:

— У кого есть... контакты Любавы?

Чуть повернувшись к нему с переднего кресла, Мироныч ответил:

— Мобильных телефонов она не признаёт. Только стационарные. Мобильники её... — он развёл руками, — не выдерживают. Она хоть и стара, но силища у неё та же, что и в молодости. Вот только номер её телефона... С собой у меня нет.

— И как её предупредить, что мы едем к ней?

— Я сейчас остановлю машину, — недовольно сказала Катерина, — и Мироныч сообразит, что надо сделать. Мироныч, ты специально тянешь?

Машина и впрямь остановилась, и Мироныч, ещё более недовольный собственной несообразительностью, вновь вызвал одного ворона и чуть поколдовал над птицей, прежде чем отослать её к старой ведьме.

В машине повеселели, глядя, как птица стремительно улетает, постепенно пропадая в низких тучах. Ворон предупредит Любаву, и ведьма не будет злится, что её застали врасплох... По дороге в город, к её дому, уговорились остановиться у какой-нибудь пекарни, чтобы прикупить что-нибудь к столу в качестве гостинца. Любава любила такие немудрёные подарки. Умилостивить её будет легко. А вот раскрутить на гадание, да ещё на кладбище... Впрочем, Мироныч прав: аргумент насчёт тварей Нави в городе — сильный.

...Алёна стояла у окна. Рабочий день закончился, и она уже три раза бегала к торцу дома, а там было пусто. Станислав не позвонил даже сейчас, чтобы объяснить, почему он не приезжает за ней. А ведь на улице тёмный вечер. Нет, она-то привычна к тому, чтобы добежать до остановки и на автобусе или на маршрутке доехать до дома. Но он обещал! Тем более — сейчас ехать не домой, а на встречу с ребятами и с дедом!

Попробовала дозвониться до деда. Молчит, а звонок срывается так, будто он находится где-то, где связь постоянно рвётся...

— Алёна! — окликнула её Нина. — Ты сегодня припозднилась. Уже технички убираться пришли. А ты всё ещё здесь. Пошли вместе к остановке?

"А вдруг он за это время приедет?" — с отчаянием подумала девушка, застёгивая свой плащ. Чувства накатывали штормом. Иногда накрывало безнадёгой, иногда — яростной решимостью сплести наузу на приворот, и пусть потом деда как хочет, так и расплетает этот приворот! Потому как, если она его сплетёт сейчас, на эмоциях, приворотище будет из мощных!

— Пойдём, — кивнула она Нине. Забрала сумку, пакет и побрела следом за заведующей, поглядывая на отблескивающие внутренним светом ателье окна. А если по ним полоснёт фарами машины? Если на улице её сейчас встретит Станислав?

Додумала и уже заторопилась к входной двери. Но с крыльца спускалась, уже снова опустив голову. Пусто перед домом.

Пошли под руку, и Нина, смеясь, в очередной раз рассказывала, как напугалась, оттого что на крыльце сидел тот самый Василий. Алёна сразу её предупредила, что об этом мужчине она знает только со слов других, так что Нина не пыталась расспрашивать её о подробностях.

— Алёна!

Обе резко оглянулись на властный зов, причём обе удивлённые. Нина не ожидала, что ближе к остановке кто-то вообще их узнает в темноте — несмотря на фонари, дорога и впрямь была очень уж глухой. Алёна удивилась, что кто-то её может звать — особенно какая-то женщина, на слух — точно незнакомая.

Но к ним приблизилась Катерина — поразилась Алёна. А через секунду перепугалась до захолонувшего сердца. Бросилась к женщине-волхву:

— Что случилось?!

— Алёна, ты знаешь её? — встревожилась Нина, догнавшая девушку.

— Знаю! Это... за мной! — увидела за Катериной машину Станислава.

— Ну, тогда мешать не буду. До завтра, — пожала плечами заведующая и ушла в темноту, к остановке.

Алёна даже не обратила внимания. Раньше бы засмущалась, но сейчас её волновало только одно.

— Что? Что с ним? Почему вы на его машине?!

— Садись, — велела женщина-волхв, кивая в сторону машины.

— Где Станислав?! — чуть не завизжала Алёна.

— Дома он, — спокойно ответила Катерина. — За руль ему сейчас нельзя, потому как провёл некоторое время в мороке. Но жив, здоров и ждёт тебя.

Зашуганная девушка юркнула в машину, ошарашенная вестями, но собралась с силами и жарко спросила:

— А он мне объяснит, что случилось?!

— Всё не всё, но объяснит, — бесстрастно сказала Катерина.

Загадочно — оценила вконец растерянная Алёна. И такая злость взяла, что снова захотелось взять в руки тесьму и сплести что-то такое... интуитивное, чтобы заставить эту женщину рассказать о том, что она знает.

— А деда мой тоже там? — наконец осмелилась спросить она.

— Да.

Да что ж такое! Что-то Катерина знает — это девушка сообразила. Но как заставить её поделиться этим знанием? Или в самом деле посидеть всё время пути тихонечко, как мышка, а там, на месте, уже посмотреть, что произошло? Да и Станислав — обещано — объяснит, почему он не приехал ни в обед, ни после работы! А ведь даже дедушка обещал, что парень будет привозить её как на работу, так и с работы!

Уже знакомый тупик — внутренний угол дома, где живёт семья Станислава. Чуть только машина замерла у бордюра, Алёна заспешила выскочить из неё. Выскочить — выскочила. И заколебалась, стоит ли сразу бежать в дом. Неудобно: Катерина старше — и вроде как бросать её, когда обеим надо в один подъезд, на один этаж — неприлично. Чуть не подпрыгивая, дождалась, пока та выйдет из машины и сама пойдёт к подъездной двери.

Как она медленно шла! Алёна за это время успела такое напридумывать, что случилось со Станиславом, что накрутила себя до последней степени ужаса. А заодно несколько раз поубивала Катерину! Полное впечатление, что женщина-волхв специально идёт медленно, чтобы поиздеваться, зная, как хочется Алёне побыстрее попасть в квартиру к Станиславу!

Вышли из лифта — Алёна потеряла всякую выдержку и помчалась впереди Катерины к двери в квартиру.

В квартире было почти пусто. То есть вошедшая было следом, женщина-волхв снова вышла, ведя свою группу, пополнившуюся заклинателем Егором и ведьмой Алисой — к вящему изумлению Алёны.

Только Алёна принялась искать хоть кого-то, чтобы ей объяснили, что случилось, как в прихожую вошёл дед.

— Деда! — кинулась к нему внучка.

— Пойдём, — спокойно сказал тот. — Станислав в другой комнате.

— У себя?

— Нет, туда бы он не добрался.

— Почему?!

— Не торопись, Алёнушка. Увидишь его и успокоишься.

— А почему Егор и Алиса?..

— Мы с тобой сегодня вечер пропускаем.

— Почему?!

— Тихо. Станиславу сейчас лучше не слышать громких звуков. Ну вот. Пришли.

В той комнате, через которую надо идти на второй уровень квартиры, нашлись несколько дверей. Одна из них было приоткрыта. Дед вошёл первым и оглянулся, кивая внучке. Девушка всполошённо побежала было следом, но вдруг вспомнила, что он сказал насчёт громких звуков. А каблучки ботинок стучали отчётливо. И — засеменила за старым волхвом на цыпочках...

В той комнате, куда они вошли, взгляд девушки сразу прикипел к кровати, поставленной у окна. На постели лежал Станислав, а рядом с ним, на стуле, сидела женщина, которая поила его... с ложечки!

Ошалевшая Алёна взглянула на дедушку.

Тот спокойно сказал:

— Лена, отвара ещё хватает?

— Допивает, — ласково ответила та и обернулась к гостям. — Это Алёна? Алёна, я сейчас принесу ещё отвара. Вы поите его, ладно? Потихоньку. Стас уже пришёл в себя и может разговаривать. Только говорите недолго, ладно?

Лена? Не сразу, но девушка вспомнила, что это мать Станислава.

— Ладно, — вполголоса согласилась Алёна и вопросительно посмотрела на дедушку.

Тот покивал предупредил:

— Я буду в гостиной, с Юрием Андреевичем.

На ходу снимая плащ, Алёна дошла до кровати и присела на стул, оставленный ей.

Напуганная, она уже представляла, что лицо парня будет в синяках и царапинах, а сам он перевязан по самое не могу.

Но Станислав лежал на кровати самый... обыкновенный. Бросив в сторону плащ, девушка с тревогой спросила:

— Что случилось?

— Были... на кладбище... Погостники напали.

— И... что? — замерла она от предстоящего ответа.

— Силы... выпили. Извини...

Только хотела спросить, из-за чего он извиняется, как сообразила, что он имеет в виду, и сама уже спокойно сказала:

— Не надо извиняться. Не приехал — и не приехал. Я тебя ждала, но знала, что просто так ты не забудешь, о чём обещал. Значит, у тебя что-то серьёзное. Ты про Василия знаешь?