Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я прекрасно понимаю ваше недовольство. Однако, это окончательное решение Попечительского совета и школьной администрации. Вас ни к чему не принуждают, вам рассказывают правила и уже ваше дело, следовать им, или нет. Для тех, кто всё ещё считает решение нецелесообразным, я поясню, — его голос стал мягче и вернул себе спокойный тон, — оно не возникло на пустом месте. Общим голосованием было решено, что гораздо эффективнее будет провести реформу в максимально сжатые сроки, дабы избежать высоких расходов, и не только финансовых.
Альбус выдержал короткую паузу и, хлопнув в ладоши, продолжил.
— А, сейчас, о приятном. Как вы уже, наверняка, заметили, на мантиях старшекурсников отсутствуют факультетские гербы. Помимо того, что теперь вам совершенно не нужно заботиться о каких-либо факультетских баллах, а только лишь о личном результате, это значит, что вы переезжаете в новые школьные общежития, строительство которых закончилось буквально позавчера. О них подробнее вам расскажут после пира. Так же, я очень надеюсь, что все заметили огромную доску для объявлений в вестибюле. Уже сегодня на ней появится очень много полезной информации по поводу новых предметов, школьной системы и прочих интересностей, поэтому, настоятельно рекомендую вам прочитать. Так же, наш многоуважаемый завхоз Аргус Филч просил напомнить вам, что в этом году произошли серьёзные изменения в уставе школы, поэтому, настоятельно рекомендую вам ознакомиться с ними в школьной библиотеке, или на той же доске объявлений. И, в заключение, позвольте представить вам новых преподавателей. На смену мистеру Кеттлбану пришел профессор Патрик Рут, который будет обучать вас уходу за магическими существами и магозоологии.
Из-за учительского стола поднялся низкий крепко сбитый рыжий мужчина в тёмно-синей мантии, похожей на рыбацкий плащ. Патрик Рут коротко поклонился и тяжело опустился за стол. Аплодисменты были довольно жидкими.
— Преподаватель латыни, немецкого языка, и прикладной магии, Адам Торнтон!
Торнтону студенты хлопали несколько громче. Всё-таки мужчина воспользовался советом Минервы и привёл себя в относительный порядок, хоть и выглядел не лучше того же Рута.
— Очаровательная мисс Тайфер, преподаватель зельеварения и французского языка.
И здесь зал разразился невероятно бурными аплодисментами. Молодая ведьмочка, которая так приглянулась Оскару, улыбнулась студентам и вернулась за преподавательский стол.
— Человек, который посвятит вас в ритуалистику и основы артефакторики, профессор Мур.
Зал сдержано поприветствовал суховатого старичка.
— Мистер Фаррелл будет обучать вас теории колдовства и истории магии.
Одетый в элегантную серую мантию мужчина поднялся и коротко кивнул аплодирующему залу.
— Наша новая медсестра миссис Кроуфорд поможет в работе мадам Помфри, которая с этого года преподаст вам основы колдомедицины. Так же, спешу обрадовать старшекурсников новостью, что мы с вами будем видеться на уроках основ алхимии. На этом, пожалуй, я подведу своё длинное выступление к завершению. Желаю всем удачного учебного года и да начнётся, — старик хитро улыбнулся, — пир!
Едва эти слова слетели с губ старого волшебника, столы тут же наполнились обилием всевозможных яств. И если для большинства учеников такой вот фокус был делом совершенно привычным и они, недолго думая, пустились в обсуждение директорской речи, параллельно наполняя свои тарелки, то Феликс, наравне с первокурсниками, сидел, открыв рот, и с глупейшим видом рассматривал всё это великолепие. Из ступора молодого волшебника вывел толстяк Дуэйн, который пихнул его локтем под рёбра и посоветовал налетать, пока всё не сожрали.
Во время обеда молодые волшебники обсуждали речь директора. Оскар ворчал, как старый пень, потому что родители бы не позволили ему уйти после пятого курса, из-за чего он будет вынужден пробыть в школе на год дольше. Дуэйн же, напротив, сказал, что "посмотрит", что предложит школа и уж тогда решит, стоит ли здесь задерживаться. Примерно в таком же ключе высказались другие пятикурсники, сидевшие с ними за одним столом. И пока все насыщались и вели неспешную беседу обо всём на свете, Феликс окинул взглядом преподавательский стол.
Директор Дамблдор сидел, откинувшись на спинку стула и неспешно потягивал что-то из кубка. Старик выглядел довольно уставшим. Он как-то осунулся, под глазами появились небольшие мешки, лицо его было бледнее обычного. Маг разговаривал о чём-то с тётей, она выглядела обеспокоенно. Минерва поймала взгляд Феликса и, на секунду оторвавшись от беседы с директором, улыбнулась. Старик тоже взглянул на него и с улыбкой подмигнул, после чего продолжил разговор со своим заместителем.
Адам Торнтон чувствовал себя замечательно на новом месте. Внезапное появление еды его тоже удивило, но не настолько, чтобы своё удивление ярко показывать. Ему, по счастливой случайности повезло быть на левом краю стола, совсем рядом с юной мисс Тайфер и темнокожей мисс Синистрой, с которыми маг уже успел познакомиться. По правую руку от него насыщался нелюдимый субъект во всём чёрном, который тихонько переговаривался с профессором Флитвиком и, помимо формального приветствия, не имел никакого желания общаться с Торнтоном. Впрочем, это желание было взаимным. Девушки охотно шли на контакт, слушали истории из его путешествий, смеялись и рассказывали что-то о себе. Так он, например, узнал, что Жизель просто обожает танцы и будет руководить хогвартским танцевальным кружком, если наберётся достаточно желающих.
Через некоторое время праздничный ужин подошел к концу. Студенты и преподаватели потихоньку разошлись по замку, оставив в Большом зале только старшекурсников и нескольких профессоров. Некоторых студентов завхозу пришлось ловить у дверей и возвращать в зал, чтобы они по привычке не пошли в факультетскую спальню. Теперь же, когда все остальные, включая директора, ушли, миссис МакГонагалл взяла слово.
— Приветствую всех ещё раз. Как и говорил директор Дамблдор, после ужина я расскажу вам об общежитиях, поэтому попрошу слушать меня внимательно, а не обсуждать каникулы с подругами, мисс Уайт! Так вот, в школе появились три новых общежития. В Южной башне, в башне Гриффиндора и в башне Райвенкло. Находятся они практически под факультетскими спальнями, посему найти туда дорогу вам труда не составит. Помимо общежитий там же есть несколько общих залов, где вы можете провести своё свободное время. Общежития не заперты на пароль, вместо этого отдельно закрывается каждая дверь, поэтому настоятельно рекомендую не оставлять вещи вне своей комнаты. Комнаты распределены по двое, поэтому, отнеситесь к выбору своего соседа серьёзно, с этим человеком вам придётся жить до самого выпуска. Профессор Флитвик, профессор Вектор и мистер Филч проводят вас до новых общежитий. Как только вы выберете комнату, чтобы закрепить её за собой, назовите номер и ваши имена своим сопровождающим. Так же, прежде, чем вы броситесь занимать комнаты, хочу напомнить вам, что на доске объявлений уже присутствуют некоторые документы, которые вам бы следовало изучить. Ещё раз, желаю вам успешного учебного года и спокойной ночи.
— Профессор МакГонагалл! — окликнул женщину кто-то из шестикурсников, — а как же наши вещи?
— Эльфы доставят их к вам, как только ваши имена и номер комнаты будут записаны на специальном пергаменте, — ответила она и, развернувшись, поспешила скрыться за неприметной чёрной дверью недалеко от преподавательского стола.
Слово взял профессор Флитвик. Полугоблин предложил ученикам переместиться к доске объявлений и заранее решить, в каком из трёх общежитий они хотят поселиться. Толпа старшекурсников выбралась из Большого зала и собралась у огромного стенда с объявлениями. Феликс старался не отставать от своих новых знакомых и поэтому пробрался туда одним из первых. На доске висело несколько крупных листов бумаги. (Часть доски объявлений со списком профессоров и школьных предметов http://samlib.ru/w/wisenheim/doska_obj.shtml )
С левой стороны висели изменения в школьном уставе, которые не интересовали практически никого, рядом с ними устроились поправки в проведении школьных соревнований по квиддичу. Они-то и вызвали больше всего противоречий. Одни возмущались, другие, наоборот, сияли от радости и твердили, что давно пора было сделать всё по-человечески. На другом краю доски объявлений висел список предметов и легенда к этому списку, чтобы можно было разобраться, что к чему. Больше всего студентов порадовали новые предметы, тут уж никто не бухтел. Некоторые пришли в настоящий восторг, увидев "боевые заклинания и основы магического боя". А уж при виде предмета, с названием "проклятия", глаза загорелись у почти всех бывших слизеринцев. И тут же потухли, когда те прочитали требования к нему же.
Дождавшись, пока студенты вдоволь насмотрятся на доску объявлений, профессор Флитвик разбил учеников на три группы, которые отправились по общежитиям, следуя каждый за своим провожатым. Феликс попал в группу, которую вёл завхоз. Старик всю дорогу ворчал что-то невразумительное себе под нос, пока Феликс рассказывал Дуэйну и Оскару, а также всем желающим, о новых комнатах.
Филч довёл их до коридора, остановился у дверей, сухо проинформировал, что комнаты мальчиков в левом коридоре, девочек в правом и отправил заселяться, напомнив, что после выбора комнаты ученики должны сообщить ему имена проживающих и номер комнаты, в которую они решили заселиться. К удивлению Феликса, Оскар не пожелал жить в одной комнате с Дуэйном, а предпочёл своего бывшего сокурсника, имя которого юный волшебник не расслышал. Через несколько минут все комнаты были разобраны, а Дуэйн, который, видимо, рассчитывал на соседство бывшего равенкловца, остался стоять в полной растерянности посреди коридора. Именно так у Феликса появился сосед.
* * *
В директорском кабинете стояла гробовая тишина, которую не решались нарушить даже портреты, чтобы не прервать кропотливую работу волшебника. Многие бывшие директора с живейшим интересом наблюдали за происходящим, поскольку сами, увы, никогда не участвовали в сотворении столь тонких артефактов. Даже феникс куда-то пропал, дабы не мешать хозяину в такой ответственный момент. Сам же Альбус тоже позаботился о том, чтобы его ничто не отвлекало и приказал горгулье стоять намертво и не пускать никого.
Широкий деревянный стол, который летом использовался директором для совещания с профессорами, сейчас был загромождён свитками с пергаментом, колбочками с непонятными зельями, парой толстенных фолиантов и набором для резьбы по дереву. Альбус, периодически посматривая на столешницу через свои очки-полумесяцы, вырезал третий рунный круг внутри октограммы, так же вырезанной прямо на деревянной столешнице, благо та состояла из одного монолитного куска древесины.
Не все символы, которые вырезал директор, были понятны портретам. Многие до сегодняшнего дня никогда не сталкивались ни с чем подобным, и это вызывало ещё большее внимание к работе Дамблдора. Наконец-то, последний символ был вырезан, зловещего вида октограмма на миг загорелась якро-красным светом и почернела. Старец взял несколько флакончиков с зельями и в определённом порядке капнул по несколько капель на каждый конец октограммы. Альбус взглянул на часы, время ещё было. В центр он поместил замысловатого вида сосуд, грубо вырезанный из горного хрусталя c хрустальной же крышкой. Маг влил внутрь два зелья, одно ярко-синее, почти лазурное, другое прозрачное.
— Commito! — прошептал он и дотронулся до сосуда кончиком палочки. Руны вспыхнули, зелья испарились и хрусталь приобрёл небесно-голубой цвет, а сам камень стал словно отполированным, и на его поверхности можно было углядеть всполохи синего пламени, скрывающегося где-то внутри.
Маг выждал несколько секунд, дождался, пока секундная стрелка часов обежит циферблат трижды, и только после этого начал водить палочкой по кругу и шептать длинное заклинание на латыни. Руны запылали фиолетовым огнём, воздух вокруг стола задрожал, а Альбус всё вёл палочкой и читал заклинание с закрытыми глазами. На четвертом круге палочка мага вывела замысловатую фигуру в воздухе, а кончик опустился на крышку хрустального сосуда.
— Metempsychis!
Этим словом Альбус закончил длинное заклинание. Он занёс палочку снова и опустил её четыре раза, ровно по разу на каждый край крышки сосуда.
— Spiritus comprehendo... spiritus incarcerates... spiritus celare... spiritus catenatus!
Едва последнее слово прозвучало в рабочем кабинете, руны вновь вспыхнули фиолетовым пламенем, да так ярко, что залили своим светом помещение. Миг, и всё погасло, оставив на столе перед магом хрустальный фиал небесно-голубого цвета, покрытый вязью замысловатых рун и символов, от которых исходил едва заметный дымок. Старик шумно выдохнул и устало откинулся на спинку кресла. В ослабевшую руку мага влетел стакан с водой, который он тут же и осушил одним огромным глотком.
— Какое... энергоёмкое волшебство, — задумчиво пробормотал Файверли Андерклифф, — давненько я такого не видел.
— Удивительно! Никогда не встречал ничего подобного, — произнёс худощавый старик с другого портрета, — разрешите поинтересоваться, директор Дамблдор, что это за артефакт?
— Я, кажется, догадываюсь, что за артефакт смастерил наш коллега... у нашей семьи были, так скажем, некие аналоги этой... штуки, — произнёс Финеас Найджелус Блэк.
— Вы правильно догадываетесь, Финеас, — устало проговорил Дамблдор, — это ловец душ.
— Вы хотели сказать пыточная, дорогой директор? — с усмешкой сказал Блэк.
— Нет, именно ловец. Он сделан так, чтобы пленного духа нельзя было вырвать ничем, если не знать специального заклинания и не предназначен для мучений. Пыточная души была вашим фамильным секретом, если я не ошибаюсь.
— Именно. Одним из утерянных секретов, — с каменным лицом отозвался Финеас.
— Ничего удивительного! Такие знания надо уничтожать в зародыше, — высказал своё мнение Диппет.
— Это не важно. Секретов семьи Блэк я не крал, у меня свой принцип, пусть и немного схожий с тем, о чём вы думаете, коллега, — поставил точку в разговоре Альбус.
Старик взмахнул рукой, на столе воцарился порядок. Пустые колбы построились в аккуратный рядок, пергаменты и книги сложились плотной стопочкой, а набор для резьбы по дереву упаковал сам себя. Дамблдор взял в руки тяжелый хрустальный сосуд, взвесил его в руке и поднялся из-за стола.
— Пришло время заполнить пустоту в этой камере, — с этими словами директор шагнул в камин, перемещаясь в поместье семьи Блэк, где его уже ждал Арктурус...
8.
Этим утром Гарри проснулся позже обычного. За окном стояла приятная солнечная погода, по небу плыли редкие облачка. Мальчик сладко потянулся и, широко зевнув, поднялся с кровати. Часы показывали половину одиннадцатого. Примерно в это же время встаёт "Мисс-не-называйте-меня-Нимфадорой", поэтому Гарри поспешил в ванную, в душе надеясь, что он всё-таки проснулся раньше неё, потому что в обратном случае ждать своей очереди пришлось бы как минимум час.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |