На третьем, последнем, болване железа было понавешано сверх всякой меры. Не поручусь, что именно железа, потому как это могла быть и сталь или, вообще, какой-нибудь более высокоуровневый сплав, типа упоминаемых Молом железной меди или бронзовой стали. Если начинать сверху, то в глаза бросался сваренный из широких полос открытый шлем со стрелкой на переносице и бармицей. Ниже красовался сварной горжет, переходящий в массивные наплечники. Уже под наплечниками, что должны были скрывать руку воина до середины плечевой кости, шёл следующий, а на сам деле основной защитный элемент — мощный ламинарный поясной доспех, продолжающийся в ламинарной же, до середины бедра, юбкой. Сам нагрудник, своими широкими полосами, особенно вкупе с наплечниками, здорово напоминал римскую лорику сегментата. Из-под правого наплечника ниспадал недлинный кольчужный рукав, переходящий ниже локтя в цельный, грубо скованный короткий наруч. К наручу сваркой пришпандорен широкий браслет, а вот уже на браслете висело чудо местной портняжно-кузнечной мысли — боевая перчатка. В отличие от рукавиц на хауберге, эта имела не только отдельный большой палец, а ещё и указательный, правда три остальных всё одно были определены в один широкий мешочек. Сама перчатка снаружи ладони кожу имела толстую и грубую, а с внутренней стороны мягкую, очень тонкую, да вдобавок и перфорированную маленькими отверстиями. Кроме того, внешняя сторона перчатки защищалась нашитыми поверху тонкими металлическими пластинами, хитро перехлёстывающимися на местах суставов, так что неплохо защищала ладонь в сжатом состоянии. А вот в разогнутом скорее напоминала страшноватую черепашку, со вставшими дыбом кусочками панциря.

С левым рукавом всё обстояло проще — из-под наплечника свисал такой же длинный кольчужный чулок для руки, что и на хауберге. Это понятно, левая должна быть защищена щитом, что и стоял рядом. Щит был чуть менее массивен, чем кавалерийский, скорее овальный, чем круглый, но тоже, на вид, явно нелёгкий.

Из-под юбки доспеха выглядывали кольчужные бриджи, сразу ниже колена переходящие в поножи, а те уже вставлялись в низкие, с широкими голенищами толстокожие сапоги. Подъём сапога также накрыт мощной пластиной, вероятно, для защиты от удара подтоком длиннодревковых видов оружия или просто от соскользнувших с ноги лезвий.

В целом, данный комплект внушал. Одетый на себя, явно внушал уверенность, а вот увидешь его на противнике, тут и до чувства безысходности недалеко. И это я не переходил ещё к оружию.

Оружие внушало не меньше. Для начала, клинкового оружия, если не считать кинжала, типа мизерикордии с ромбовидным сечением лезвия, висевшим на поясе, представлено не было. Рядом с кинжалом, но напротив другого бедра, крепилась деревянная рукоятка с толстой цепью. Общая длина рукояти и цепи — чуть больше ярда, а уже к цепи крепился оснащённый шипами шар. Моргенштерн, простой и в тоже время сложный для использования снаряд для сокращения числа реальных и потенциальных недоброжелателей. Простота его в том, что по сути это обычный кистень, только более смертоубийственный, сложность же, продолжение его особых свойств — из-за гибкой цепи, данное оружие сложно парировать, так как цепь просто изогнётся вокруг небольшого препятствия, например меча, и шар всё одно поразит цель. От этой штуки надо либо уворачиваться, или закрываться щитом, но приняв это на щит можно и остаться без оного, или, по меньшей мере, отсушить руку. Для неопытного владельца моргенштерн, представлял как бы не большую опасность, чем для его противника — не освоившие в нужной мере данное оружие бойцы часто сами получали по голове или другим частям тела, совершив, например, неправильный замах.

Второй экземпляр оружия частично походил на моргенштерн, но и отличий имел не меньше. Во-первых, он имел древко ярда в полтора, во-вторых, на конце древка находилась боевая часть длиной не менее полуярда — шипастый, увенчанный крюком металлический цилиндр, чуть толще древка. Нижняя часть древка имела короткий острый подток. Это оружие, по всей видимости, использовалось чтобы оглушить и выдернуть бойца из вражеского строя или стащить с лошади.

Интересный подбор вооружения. Не знаю, может для данного мира он и обычен, но в книгах моего, такие штуки описывали не часто, хотя, что мы на самом деле знаем о средневековье? Только то, что не слишком образованные в истории писатели рассказали нам. Рассказывают же они только то, что сами смогли осознать, прочитав серьёзные труды учёных, да и то в рамках своего понимания. К тому же пытаясь адаптировать понятое для мозгов среднего читателя, который и так не блещет интеллектом, а в представлении, так называемых 'мэтров', ещё и откровенно туп. Вот и пересказывают нам либо банальности, либо исторические анекдоты, к реальной исторической правде отношения не имеющие.

Ещё проблема в том, что читаем мы то, что написано максимум в конце девятнадцатого, да в двадцатом веке, ну, или в начале двадцать первого. Что можут знать писатели из двадцатого века о веке, скажем, двенадцатом, особенно если даже о современности они всякую ересь несут? Правильно, исторической правды в таких произведениях если не ноль, то величина близкая к этому, чаще же значения, вообще, отрицательные. В том смысле, что в осознании исторических реалий, вреда от таких книг больше, чем пользы. Так что ничего, кроме развлекательной роли они не исполняют.

Современников тех же крестовых походов мы не читаем. Во-первых не знаем языка, но даже в переводе тексты эти трудны, ибо написаны зубодробительным слогом, а потому максимум на что некоторых из нас и хватает, это прочесть пересказ. С пересказами не менее сложно. Почему? Да потому что серьёзный учёный этим заниматься не будет, а беллетристу там делать нечего. Вот здесь мы переходим ко второму. Во-вторых, тексты эти скучны — ни тебе любовных историй, с желательным смакованием эротических сцен, ни динамичных описаний битв и поединков. Ну кому интересно читать про каждодневные описания хождения по пустыне, перечисление умерших от болезней и плохой воды, сколько овец было съедено и бочонков вина выпито? А об этом современники и пишут в своих мемуарах и путевых заметках. Изредка об анекдотах и курьёзах, которые потом выцарапываются из этих трудов, словно крупинки ценных металлов из пустой породы, и предлагаются нам уже нашими современниками как факты повседневной жизни пращуров.

На самом деле, жизнь наших предков была по большей части скучна не меньше нашей, иначе как, что тогда трубадуры и балаганные актёры, что сейчас звёзды кино, выжили бы? Те просто померли бы с голода, а эти... про этих не будем.

Что-то я отвлёкся, а надо же дальше идти, посмотреть, что ещё хорошего предлагают.

По большей части ничего сильно интересного больше не увидел. Всякий разный сельскохозяйственный, и не только, инструмент совершенно не заинтересовал, хотя необычные штуки и попадались, но звать хозяина чтобы спросить, 'что это за хрень' не хотелось. Алхимия представлена убого, то есть знакомым набором эликсиров. Имелась такая непонятная вещь, как магические свитки, но по ним можно и позже уточнить, тем более, что представлены те были тоже убогими заклинаниями максимум третьего уровня — это я подглядел в тексте.

Со снаряжением опять же было не богато, но поясных сумок и перевязей разных видов было несколько, из которых я опознал только оружейную. Кстати, мне же надо дополнительный карман под оружие прикупить, уровень-то второй уже есть. Запоминаем. Дальше была одежда. Ну, тут всё просто — повседневный, и очень неплохой прикид имеется, на бал не приглашали, так что нечего шиковать, тем более что одёжа не пачкается и смены не требует, только починки.

Еда. Вот заниматься покупкой муки и прочих масел с приправами пока не собираюсь. Мяса настрелять и кулинарку на нём прокачать и так могу, а сложные рецепты пока не про меня, так что питаться проще либо своим, либо в таверне. Пропускаем. Пока.

Хм, а вроде всё. Быстро закончился универсальный ассортимент. Хозяин был занят — с задумчивым видом строчил во внушительном гроссбухе, но при моём появлении мигом отложил перо, натянув на лицо маску благосклонного внимания, только глазки алчно поблёскивали.

— Надеюсь нашли массу интересных для себя вещей?

— Да, кое-что увидел, но будучи стеснённым в средствах, пока не могу позволить себе трат, — глаза торговца потускнели. — Но кое-какие мелочи неплохо было бы прикупить. Для начала меня интересует сумка для оружейной перевязи, а также перевязи профессий, артефакторную, магическую и 'мародёрка'.

— Ну вот, а вы говорите стеснение в средствах, — Мани моментом оживился. — Такому богатому клиенту с высокими потребностями, всегда рад.

Сейчас начнёт впаривать своё шмотьё втридорога.

— Дополнительная сумка будет стоить... стоить... будет... — Торговец завис, взгляд остекленел.

Отвис торгаш только секунд через пятнадцать.

— А у вас что, господин Стас, — не только голос, но и весь вид Мани изменился. — Разве открыт навык торговца? Странно, если бы кто в городе обучил вас, я бы знал.

Похоже нашёл всё-таки глюк в игре — всё поведение торговца говорит об этом. Если сообщу, может премию какую-никакую подкинут.

— Это я в деревне ещё умудрился.

— Но там же нет торговцев, я бы и это знал.

— Нет, но у Странников, знаете ли, есть свои методы.

— Да-да, конечно...

— Так что там по ценам.

— Ах, по ценам... Сумка десять марок и пятнадцать копеек, перевязи по двадцать марок и тридцать копеек, но они только для местных недворян, то есть на шесть ячеек. А сумка путника, или как вы называете её 'мародёрка', на два отделения сорок одна марка десять копеек. Артефактная и магическая перевязи по одному дукату и полторы марки.

Как интересно, это у них цены здесь выше чем на земном аукционе. Знал бы, там закупился. Хотя, денег с собой немного брал... В общем, пусть идёт как идёт.

— А не объясните ли, глубокоуважаемый, почему суммы такие некруглые, и как вообще ценообразование происходит.

— О, это несложно, милостивый государь. Вся разница в уровнях и в процентах. Откуда взялись эти проценты не спрашивайте, вся эта неразбериха с времён Империи. Возможно те мудрецы знали откуда взялась эта странная единица, но увы, знания те утеряны.

Как вы знаете сейчас в мире уживаются две системы счисления — двенадцатеричная, используемая больше в быту, и пятидесятеричная для финансового сектора. Если не углубляться, то процент это половина одной пятидесятой части. Конечно очень неудобно оперировать этими единицами, но так уж повелось. Так вот: существует определённая цена сложившаяся в данном регионе, например десять марок на некую сумку. Если у покупателя нет ранга торговца, а у продавца, опять же к примеру, пятый, то цена на товар вырастет на пять сотых. Тоже самое при обратной операции, продавец без ранга получит на пять сотых меньше за свой товар.

Ну, может для торговца это и сложно, но я трудностей не вижу.

— Вот и у нас так. У меня пятый ранг, у вас первый, значит разница в три процента, — Мани хитро улыбнулся. Так, либо я считать разучился, либо одно из двух. — Удивлены? Вот тут мы и подошли к репутационным издержкам или, как в нашем случае, наоборот премиям. Своим поведением в городе, в основном удачным выступлением на Арене, вы добились того, что цены для вас снижены на один процент. Репутационная премия распространяется не только на цены, но на возможность получения интересных, а главное ценных, заданий как от жителей, так и от должностных лиц. Ну, и на многое другое. Правда, ограничена она пятью процентами, но и такого результата добиться крайне тяжело — каждый следующий процент заработать в разы тяжелее, чем предыдущий.

Вот, теперь вроде, как-то, где-то... распогодилось, в смысле ясность появилась на горизонте.

— Тут вот ещё дело какое, не знаю как и подойти, — я и правда не знал как.

— Смелее, молодой человек.

— Дело в том, что ранг торговца я получил, а вот обучить меня этому ремеслу было некому. Так уж получилось. Потому и не знаю всяких разных тонкостей, в том числе и про проценты эти.

Деньги платить очень не хотелось, но пришло понимание, что открытый ранг это ещё не всё. Знания, что мне давали местные, оказались не просто бла-бла-бла, что отчётливо понял только сейчас.

— Сложный вопрос. Вроде как и деньги брать не за что, раз ранг открыт, но и время потратить придётся, а оно дорогого стоит.

Дальше пошла тренировка в торговле, то есть мы начали банально торговаться. Опыта у моего оппонента явно больше, а потому ниже пяти с половиной марок продавить его не удалось. А может ему не удалось меня выше.

— Ну и что, дорогой ученичек, вы знаете о деньгах?

Мой рассказ о шести видах известных мне монет потряс торговца — своей мизерностью, естественно.

— Как всё запущено. Я явно продешевил, соглашаясь обучать вас за столь мизерную сумму. Ну, да ладно. Начнём с истории. Те монеты, что вы видите и которыми пользуетесь сейчас, на самом деле имеют происхождение более позднее, чем времена не только процветания, но и заката Империи. В тоже время, своё происхождение ведут именно оттуда. То, что вы знаете под именами талера и дублона, и воспринимаете как единицы повышенного номинала, на самом деле являлись стандартными монетами Империи, а вот марка и дукат это как раз следы упадка и раздробления номиналов. То есть стандартный солид Империи имел впятеро больше золота в себе, чем современный стандарт представленный дукатом. Примерно во столько же упал и уровень жизни. Империя практически не знала такой беды как голод, правда, и я не слышал о нём, но мой отец застал это несчастье — его тётка умерла от этой напасти.

Но, продолжим. Из-за чего же произошло пресловутое раздробление номиналов? Правильно, из-за упадка в торговле — землетрясения разрушили наземные дороги, ужасные ураганы свели на нет морскую торговлю. Связь между провинциями нарушилась, на разрушенные города и деревни нападали полчища врагов и стаи монстров. Так как столица с Императором, приближёнными чиновниками, магами, гвардейскими и преторианскими частями перестала существовать, некому стало даже попытаться заново организовать глобальное управление. Правители провинций вначале пытались сохранить хоть что-то, но вскоре немногие выжившие, стали думать только о том, как сохранить жизни свои и своих близких. И хотя удар был силён, крах был не мгновенный — развал длился годы, а иногда и десятилетия. Кто дольше сопротивлялся Хаосу, тот смог удержаться чуть выше соседей, на лестнице цивилизации, они и стали очагами будущего возрождения.

Мани переводил дух, после вдохновенной речи, видимо, сел на своего конька, а я думал, что удачно зашёл. Информации по истории этого мира катастрофически не хватает, и выцарапать её из местных тяжкий труд — с кем я только ни пытался заговаривать на эту тему, отделаются парой фраз и замолкают. Вероятно, на историю империи завязан интересный глобальный квест, но добраться до него будет ох, как тяжко.

— Но я отвлёкся. С нарушением связи между отдельными частями Империи, разрушилась и глобальная система торговли, а с гибелью и разграблением крупных городов в разы упали объемы монеты, пригодной для обращения. Первую сотню лет это почти не сказывалось, так как практически все перешли на натуральное хозяйство, а функции денег снизошли, почти исключительно, до средства накопления. Трудно даже представить, сколько забытых кладов, больших и малых, зарыто в тайных и труднодоступных местах. Когда же торговля, пусть и местная, начала оживать, оказалось, что обслуживать её некому, в смысле денег нет. С медью разобрались достаточно быстро, тем более что медные рудники не редкость, и любой правитель имея мало-мальски обученного ювелира-артефактора, может этого добра много наштамповать, а вот дальше начались проблемы. Серебра, а тем более золота, почти не было, торговцы пытались организовать маршруты таким образом, чтобы максимально использовать натуральный обмен, но всё это были полумеры.