— Будем считать, что это — компетенция Альянса Систем. Будем наблюдать, а вмешиваться — только в крайнем случае, — подытожила Тевос. — Возражения есть? Нет. Так и отметим.
Азари не делала никаких записей, но и Валерн и Спаратус знали, что представительница расы-дипломата способна за несколько минут так точно и чётко сформулировать сложнейшие тексты официальных документов любого уровня так, что они требовали минимальной правки и согласования. Отметка — пусть и виртуальная — сделана, а значит... Можно перейти и к другим вопросам.
— Что будем делать с Бенезией, Советник? — Валерн бросил на Тевос вопрошающий взгляд.
— Полагаю, что Совету вмешиваться на данном этапе напрямую нельзя, — ответила Советница-азари. — Пусть ею сначала займутся СБЦ и местные гражданские чиновники. Это — их уровень ответственности. И компетенции — тоже. Совет в данном случае может лишь поддержать правильные и откорректировать неправильные действия.
— Есть предположение, Советник, что в силу ряда обстоятельств фрегатовцы не выдадут ЭсБеЦешникам матриарха азари, — сказал Валерн. — Это предположение основано на известных вам агентурных сведениях, полученных, в том числе и с Иден-Прайма, — подчеркнул саларианец. — В основном — оттуда, — уточнил он. — Видеоролики, снимки. Против них трудно выдвигать опровержения.
— Я напомню, Советник, что люди рассматривают азари как сексуально-доступных, — заявила Тевос. — Шепард — молод, ему нет и тридцати. Да, у него на Земле осталась любимая девушка, но он не давал обета безбрачия. Обета целомудрия он тоже не давал. И вообще в монахи он, насколько мне известно, не постригался. Даже если он и вёл себя с Бенезией весьма вольготно. Не буду этого отрицать — моя агентура тоже представила мне снимки и видеоролики, а уж в комментариях я едва не утонула. То я, ознакомившись, пусть и бегло с этим массивом, могу лишь сказать, что всё здесь более чем нормативно. Если действительно Бенезия была спасена из корпуса Жнеца и каким-то, пусть и непонятным мне образом возвращена в нормальное состояние. Я сейчас не сомневаюсь в том, что все свои преступления она совершала под непреодолимым внешним воздействием этой гигантской креветки. То она имеет право далеко выходить за рамки, обычные для сопоставимых по возрасту и статусу, пусть и прошлому, матриархов азари. Надо признать как факт, что Бенезия Т'Сони выжила и вернулась. Мы, конечно, — подчеркнула Тевос, поймав недовольные взгляды Спаратуса и Валерна, — со своей стороны должны сориентировать и сориентируем СБЦ и гражданских чиновников на то, что они всесторонне, насколько это вообще будет возможно, проверили Бенезию. Но нельзя забывать, что она находится в близком контакте с Шепардом, а согласно психопортрету, он не склонен оставлять тех, кто ему дорог, без защиты и опеки. Так что экстремизма допустить в этой ситуации ни в коем случае нельзя. И это — уже наш уровень компетенции, коллеги.
— Ладно, — сказал Валерн. — Согласен. Вы всё в общем верно расписали, Советник. Но, боюсь, что местное чиновничество и часть персонала СБЦ не будут готовы проявить подобную гибкость, пусть и необходимую в нынешних условиях. Возможен бунт.
— Подавим, — чуть раздражённо сказала Тевос. — Мы не можем не дать СБЦ и местному гражданскому чиновничеству исполнить свой долг. Но не можем и допустить того, что действия по старым схемам и протоколам нанесут дополнительный ущерб многому и многим. Так что придётся, коллеги, мониторить ситуацию, — азари отхлебнула из бокала несколько глотков, поставила сосуд на столешницу. — Будет возможность и тем более — необходимость... Я сама встречусь с Бенезией. Мне она... интересна. Не для всех эта информация и детали, коллеги, но уж для нашего с вами уровня это будет... необходимо. Хотя... думаю, настаивать на встрече я не буду.
— Почему? — спросил Спаратус.
— Потому что 'Нормандия' не последний раз прилетает к Цитадели, Советник, — ответил Валерн. — Если здесь они намереваются основать свою штаб-квартиру, то, учитывая, что на борту фрегата-прототипа теперь находятся четыре Спектра-Цитадели, следует поспособствовать нормандовцам в выборе места для офиса. Сориентировать СБЦ и местное чиновничество. Не исключаю, что фрегатовцы заинтересуются подземными уровнями и внимательно, даже очень внимательно изучат надземное пространство над тем местом, где они согласятся разместить офис. Как бы он ни назывался — Штаб-Квартира или ещё как.
— Сложности возрастают, — буркнул Спаратус.
— Да. Тем не менее, коллеги, мы собрались здесь не только разговаривать, но и покушать, так что давайте уделим внимание еде. А потом, если будет необходимость, продолжим обсуждение ситуации и её деталей, а если нет — вернёмся в свои офисы, — сказала Тевос, пододвигая к себе чистую тарелку и начиная с помощью столовых приборов накладывать на неё порции еды, взятой с больших блюд.
Час прошёл в почти полном молчании. Тевос отмечала, что Советники обдумывают и сказанное, и услышанное, многое вспоминают, стараются уложить в схемы, сценарии. Может быть, и не нужно будет ни о чём другом говорить. Разве что вскользь.
Так и произошло. Валерн поел как всегда быстрее всех и, встав из-за стола, обошёл кабинет по периметру.
— На Цитадель не так давно прибыл тюремный доставщик с Иден-Прайма, — сказал саларианец. — Привёз мужчину-бизнесмена, за которым — хвост в основном экономических и финансовых преступлений, а также — его дочь, умудрившуюся убить сразу троих — беременную женщину и её маленькую дочь. Они помещены в Тюрьму Спектров.
— Надо бы подтвердить правомерность этого решения, — сказал Спаратус, вставая. — Я знакомился с детальными отчётами. Нигде нет никаких нарушений протоколов и процедур. Всё в рамках. И приговор — законен и полностью, я подчёркиваю — полностью обоснован.
— Поддерживаю, — сказал Валерн. — Я смотрел материалы. Сопоставил с материалами разведперехватов с Идена. Действия Сарена и Найлуса — правомерны и находятся в допустимых пределах. Приговор — обоснован. В нынешних условиях — жестоко, но справедливо.
— Я ознакомилась с ситуацией только в общих чертах, коллеги, — сказала Тевос, отодвигая тарелку и вставая с кресла. — Могу сказать, что у меня нет замечаний или возражений. За такое... надо наказывать серьёзно. И даже жестоко. Не было бы перед нами угрозы вторжения Жнецов — возможно, я бы первая выступила против и настояла на переводе заключённых в другое место лишения свободы, пусть даже и на Станции, но сейчас... Это необходимо.
— Тогда — утверждаем, — подытоживает Спаратус.
"Его соплеменники приняли решение — ему и утверждать" — отметила матриарх-азари.
Турианец-Советник неспешно направляется к двери, Валерн следует за ним в двух шагах. Тевос, оглядевшись по сторонам — ничего никто не забыл, не будет ли каких сложностей — и выходит из кабинета следом за Валерном.
Пока шли по залу ресторана — Спаратус и Валерн вызывали флайеры. Тевос порадовалась своей предусмотрительности: свой флайер она не отсылала обратно в гараж офиса, оставила на стоянке. Так что...
— Мы подождём свои машины, Советник, — учтиво кивает Спаратус, останавливаясь на крыльце и отходя чуть в сторону. — А вам — успешного возвращения в Офис. И — спасибо за разговор. Многое прояснилось.
— Рада, Советник, — Тевос кивает искренне, без тени фальши или игры. Спаратус — нормальный разумный. Да, со странностями. А у кого их нет?
Подойдя к своей машине, азари-Советник подождала, пока поднимется крыша и откроется вход в салон. Оглянулась, посмотрела на о чём-то беседовавших Валерна и Спаратуса, села в кресло, опустила крышу и подняла машину в воздух.
Когда азари-матриарх вошла в приёмную, наручный инструментрон дважды проиграл короткую музыкальную фразу, означавшую, что Советники вернулись в свои офисы.
Помощницы на месте не оказалось — видимо, отошла по делам. Открыв дверь кабинета, Тевос вошла, прошла к столу, активировала настольные инструментроны. Предстояло разобраться с накопившимися документами.
Спаратус прошёл в свой кабинет, не обратив на сгорбившегося над рабочим столом адьютанта ни малейшего внимания.
Как бы ни был приятен и полезен разговор, его ход и результаты требовали и обдумывания и осмысления. Чем Советник-турианец и занялся, едва угнездился в своём сверхпривычном рабочем кресле.
Саларианец вошёл в кабинет, где его уже ждали две далатрессы. Между ними состоялся длинный разговор, в ходе которого были обсуждены малейшие детали состоявшегося общения Советников.
Мнения. Мнения. Мнения. Их надо учитывать, увязывать и — использовать. Саларианцы всё это умели гораздо лучше многих других рас и от этого своего преимущества отказываться не собирались. Ни под каким видом.
Вахтслужба 'Нормандии'. Прошлое, современность, будущее
Выходя из кубрика, отведённого под размещение вахтслужбы фрегата, главный вахтенный офицер корабля, первый лейтенант Чарлз Такер увидел на браслете своего наручного инструментрона мигающий светодиод, означавший получение текстового сообщения.
Раскрыв малый экран, Чарлз отступил в сторону, освобождая проход и закрывая створку двери, после чего открыл прибывший файл.
Командир Андерсон сообщал, что время вахты Чарлза у Звёздной Карты перенесено на более поздний срок. Заместитель Такера, второй лейтенант Томас Грин уже принял вахту у старшего помощника — капитана Шепарда.
Такое уже происходило раньше и не означало, что на корабле или в экипаже возникли какие-то сложности.
Оглянувшись на закрытую дверь кубрика, Такер направился в импровизированную столовую, чтобы там, устроившись за столиком, обдумать складывающуюся обстановку.
В столовой никого из фрегатовцев не было — корабль готовился к постановке на участок внешнего рейда Станции, включение разведконтуров в боевой реальный режим потребовало усиления вахт на постах и в отсеках.
Конечно, непривычно вот так, менять настройку, ведь в ближайшие три часа Чарлз должен был принять на себя значительную часть ответственности за корабль и экипаж, но, вероятнее всего, командир Андерсон решил, что второму лейтенанту Грину будет полезнее попрактиковаться в сравнительно стабильных, пусть и резко усложнившихся условиях. Что-ж, такое тоже может быть.
Мысли коснулись содержания последнего письма от жены. Маленькие дети — близняшки, сын и дочь. Им едва исполнился год. Конечно же, они — неотлучно рядом с мамой, перешедшей на надомный режим работы. Обычное дело для недавно родившей — да ещё и двойню — женщины-британки.
Много всего произошло за последние несколько суток. Джейн активно интересовалась, конечно, насколько это возможно при её возросшей загруженности, происходящим на Идене, а также — на борту 'Нормандии', смотрела все выпуски новостей, в которых появлялись сюжеты об этом и... очень остро и глубоко понимала своего мужа. Не пеняла ему за то, что долго не писал, пока на Идене соблюдался режим 'информационной блокады', не выговаривала за редкие письма — всего два-три небольших 'записки' за те часы, что прошли с момента старта фрегата-прототипа с Идена и до момента прихода к Цитадели.
Чарлз радовался пониманию подруги, был ей очень благодарен за поддержку и за спокойствие. Другая бы... Нет, у Чарлза есть Джейн и её с детьми ему вполне достаточно для счастья.
Несколько лет учёбы в высшей военной школе, офицерское звание — второй лейтенант и сразу после церемонии выпуска — женитьба. Нет, не поспешная, не необдуманная. Джейн знала Чарлза давно: все четыре года учёбы в военной школе они часто встречались и общались. Их семьи тоже познакомились и — подружились. Не было никаких конфликтов, а непонимание, временное, недолгое, вполне ожидаемое и понятное — преодолевалось спокойно и по-деловому, без эмоций и без каких-либо 'резких движений'.
Подруга забеременела. Её шеф — пожилой известный финансист, ценивший трудолюбивую и знающую младшую коллегу, без долгих раздумий и разговоров сразу перевёл Джейн на облегчённый график работы. И Чарлз немного успокоился: по меньшей мере, женщины обеих семей уже взяли над будущей мамой ненавязчивое шефство, а молодому офицеру надо было зарабатывать авторитет и вес в армейской среде.
Одно дело — курсант, другое дело — действующий офицер. Пришлось помотаться по гарнизонам Британии, удалось отговорить Джейн от необходимости следовать за мужем везде и всюду.
Служить, заниматься реальным делом было интересно, полезно и увлекательно. Да, нагрузки были большие, но ещё в военной школе преподаватели предупредили своих курсантов о такой перспективе и постарались со своей стороны сделать всё, чтобы будущие офицеры наилучшим образом подготовились к физическим и психическим перегрузкам.
Были, конечно, и длительные — до двух-трёх недель зарубежные командировки. Пришлось послужить в армиях Германии, Америки, Канады, Франции, зато опыт был не только богатым, но и разнообразным, не позволял останавливаться на достигнутом.
Командование оценило серьёзность отношения Чарлза к службе. И, когда Джейн стала счастливой многодетной мамой, Такер получил звание первого лейтенанта. Возросла зарплата, усилился и увеличился социальный пакет, что, надо признать, было весьма кстати для молодой семьи.
Теперь после службы Такер спешил домой, к жене и детям. Джейн радовалась — главный друг не избегает общения с сыном и дочкой, не наследует негативный пример многих сослуживцев, которые не знали, как подойти, что сказать, что допустимо в обращении со столь маленькими детьми.
В выходные дни — к счастью, были и такие, почти каждую неделю — Чарлз охотно оставался с детьми на несколько часов, давая возможность подруге отдохнуть от хлопот по дому. Сходить к подругам, к родителям, посидеть в кафе с коллегами. Джейн успокоилась и восстановилась, у неё ни разу не пропало молоко, она убедилась, что Чарлз вполне способен управиться с заботами о близнецах и не допустит, чтобы с детьми произошло что-либо плохое.
Конечно же, супруги отметили десятимесячный юбилей дочери и сына — ну нравились им обоим 'круглые' даты. Год — ещё два месяца надо ждать, а тут десять месяцев — вполне достойная 'отмечания' дата.
И, как чувствовали, что не придётся им отмечать вместе, всей семьёй первую годовщину. Пришёл Чарлзу вызов на корабль — да ещё какой: фрегат-прототип 'Нормандия', совместная турианско-человеческая разработка.
Джейн удивлялась, изумлялась, но... была удивительно спокойна. Это спокойствие подруги очень помогло Такеру — он собрался, попрощался с родителями, женой, детьми и отправился на 'поле комплектования', где фрегат-прототип готовился к полёту на Иден.
Сложности? А в каком деле их нет. Были сложности, были.
Чарлз был назначен главным вахтенным офицером фрегата. Специфика службы в разведке такова, что многие стандартные схемы и протоколы здесь не действуют — свои имеются. Более эффективные и привычные. Потому пришлось Такеру доучиваться уже на практике — командир Андерсон сразу загрузил молодого перспективного офицера работой, выделил ему помощника и заместителя в одном лице — второго лейтенанта Томаса Грина и добился, чтобы прислали ещё трёх вторых лейтенантов на должности вахтенных офицеров. С тех пор и закрепилось в понимании фрегатовцев, что Такер — главный вахтенный офицер корабля, Грин — старший вахтенный офицер корабля, а три вторых лейтенанта — вахтенные офицеры корабля. Эту 'тройку' часто называли просто 'вахтенными' и никто из вторых лейтенантов не усматривал в этом нарушения или оскорбления. Главное — реальное дело, а не внешнее представление о нём.
