Магичка заглянула в документы.
— Я просто наложу заклятье соответствия между твоим лицом и этой фотокарточкой. Любой, кто посмотрит, скажет, что это ты. Только будет действовать на расстоянии сто метров.
— Делай, — согласился сержант. Магичкой он был доволен. Она, оказывается, много что умела. Возможно не меньше, чем Марисан и Ариша.
Через минуту она вручила ему паспорт и права. Ничего в документе не изменилось, фото осталось старое.
— Так девчонки, подошли ближе и посмотрели, я на фотографии, или не я? — дал он одной паспорт, другой права.
— Несомненно, это ты Принц! — сказала одна, передав паспорт подруге.
— Да Жора, это ты, — сказала другая, передав права соседке.
Все посмотрели документы и вернули Принцу.
— Четверо остаются охранять машину, я отвезу девчонку домой и вернусь. Дождёмся Цариэль, поднимем в воздух машину и потащим её в Тулу. Попытаемся продать. А вы присматривайтесь сверху, в чем тут девушки ходят. Я хочу, чтобы в городе мы сделали покупки, одежду закупили, обувь, хочу купить часы на арилёты и может что интересное попадётся.
Девчонки усадили спящую Свету Морозову в арилёт, туда же забралась Лютисан и три амазонки. Сообразительная магичка уже переоделась в блузку, юбку и кофту. Из ансамбля выпадали только эльфийские сапоги, но для села сержант посчитал, что сойдёт.
Взлетели. Жора набрал высоту сто метров и огляделся. Девушка говорила, что везли её почти час. Шоссе виднелось только с севера, там же просматривались какие-то строения. Лес был с юга и востока. В километрах десяти в лесу у речки была какая-то деревушка. На востоке имелось небольшое лесное озеро.
Девчонки вертели головами, запоминая ориентиры. Лесополосу, откуда они выбрались в этот мир было отлично видно.
— Двигаемся к шоссе, — сказал сержант. -Надо определиться.
Он снизился, развернул арилёт и направил его к шоссе. Небольшое село называлось Волынцево. Указатель он считал четко. Судя по автомобильной карте шоссе соединяло Тулу и Венёв. Не доходя Венёва, сержант повернул на север по трассе Москва-Дон. Студенец находился в семи километрах западнее этой трассы. Проскочить было сложно, поскольку с востока, в этом месте был ряд озёр на речке Рудица.
В общем сержант уверенно вышел на Студинец. А что там выходить, если всё время шли вдоль шоссе и в нужном месте свернули налево, потом ещё раз налево. Сели, вышли на связь с Цариэль. У неё всё было нормально, от груза освободились. Взрезать не стали, ударили кистенём и бросили в топь, привязав к ногам камень.
— Пойдёшь в село вместе со мной, сказал он магичке, зайдём в магазин, посмотрим одежду и что там есть. Буди страдалицу, сказал сержант, сняв всё оружие, и вынув из кобуры Стечкин. Надел поверх рубашки куртку от спортивного костюма одного из бандитов и спрятал пистолет сзади за ремень. Лютисан тоже разоружилась, но походную сумку взяла. "Наверняка там у неё пара гранат "аннасан", да и пистолет тоже", — подумал сержант и протянул ей свой: — Спрячь.
— Просыпайся, соня, — сказал он девчонке, хлопающей глазами. — Я тебя привёз в Студенец, вместе с тётей Людой, — показал он на Лютисан. — Машина уехала.
— Спасибо, Георгий, — поблагодарила девушка. — А где бандиты?
— В лесу остались, не волнуйся, больше не наведаются. Лес нечисть не любит. Магазин покажешь? — сбил он девчонку с мысли. — А то мы с Людой редко из леса выбираемся.
— Покажу, — согласилась девушка. Она бодро поднялась с земли, отряхнула юбку поправила новую блузку, явно чужую, старую то на ней порвали, и показала рукой на улицу: — Нам туда.
Чувствовала она себя отменно, как будто и не было никакого изнасилования.
Пыльная улица, обыкновенного села. Домов не так и много, запомнилась школа, расположенная явно в старинном здании и остатки видневшегося красного храма, с крестами на стенах. Над магазином висела вывеска "Сельпо", облупленная, смутно голубая, прибитая ещё, наверное, лет тридцать назад. Магазин был каменным и внутри достаточно вместительным. Условно разделялся на продовольственный и промтоварный отдел.
— Светка, ты куда пропала! — сразу закудахтала продавщица. — Уже всё село гудит, что тебя бандиты в машину затолкали. Мать собирается в Венёв ехать.
— Выпрыгнула я из машины, тетя Дуся. Только далеко, километров за двадцать. Вот я вам покупателей привела — по дороге встретила, показала она на сержанта. — А я побежала, маму успокою.
Светланка тут же крутнулась на пятках и помчалась на свою Берёзовую улицу, единственную в Макаровском посёлке.
— Что хотели, молодые люди, — спросила продавщица.
— Из одежды и обуви что-то подобрать, — сказал Жора.
— Проходите, — откинула тётя Дуся прилавок. — Всё что есть, висит на плечиках, или на полках разложено. Можно примерить. Есть закуток за занавеской.
Сержант, вместе с Лютисан зашёл во внутрь. Товар был, на взгляд сержанта очень приличный. Бросились в глаза отличные кроссовки, явно импортные и хорошие джинсы. Примеряли примерно час. Купили две лёгких курточки, четверо джинсов, десяток рубашек, два платья с рукавами, и пять пар кроссовок, две пары туфелек на низком каблуке. У Лютисан, которую сержант называл Людой, оказался тридцать седьмой размер. Взяли один сорок третий для Жоры, остальные тридцать семь — тридцать восемь. Для эльфиек как раз, у них ножки маленькие. Купили и чёрную сумку с голубыми вставками. За всё отдали пятьсот шестьдесят рублей. Жора считал, что недорого.
Продавщица сияла от счастья. На одних покупателях месячная выручка. Сержант направился к арилёту, где дожидались под амулетами невидимости остальные. Сели и взлетели, через десять минут были у машины. Жора забрал свои вещи — кроссовки, джинсы и вельветовую куртку, которые примерял, сумку отдал девчонкам.
— Примеряйте, кому что подойдёт, в городе походим по магазинам, ещё купим.
Лютисан поступила так же, как сержант. Забрала себе отобранные вещи и отдала покупки другим. Подошло всё. Главное — обувь.
— Под платье туфельки, — пояснил Жора, — под синие брюки— кроссовки.
Однотонное васильковое платье сидело на Лютисан великолепно. Черные туфельки тоже смотрелись неплохо, а после того, как магичка перекрасила их в цвет платья, стало совсем здорово. Амазонки быстро переоделись: рубашка, джинсы, кроссовки. Красотки — прямо на картинку. Маг мгновенно, парой разрезов в поясе подогнала по талии джинсы, отгладила рубашки и девчонки были довольны. Рожицы так и светились улыбками. Остались одни штаны, куртка, платье и несколько рубашек. Из обуви — кроссовки и туфельки. Половине можно выбираться в город, одеждой они внимания не привлекут. "Надо было ещё сумочки женские купить!" — понял свою промашку сержант. "Девчонки все с сумками ходят. Куда пистолет положить и кошелёк?"
Вернулся арилёт Цариэль.
Девчонки только восхищённо ахнули, когда, специально сняв невидимость, приодетые красавицы выплыли навстречу. Цариэль, тут же забрала себе второе платье, и туфли, Хинаэль вцепилась в курточку, уж больно ей понравилась укороченное до пупка изделие, рубашек хватило всем.
Время подбиралось к двум. Сели обедать.
— Жора, а мы будем в городе по магазинам ходить? — сразу был задан главный вопрос.
— Будем, но сначала надо машину продать, чтобы деньги были. Ходить будете парами и не все. Кто-то и сверху должен присматривать. А то как Светлану затащат в машину и поминай как звали. Девчонки, вы красивые, и представляете собой не малую ценность. Смотреть надо в оба, чтобы не попасть в неприятности. Тула город большой. Я еще ближе к вечеру хочу навестить родных, если это мой мир, то тут должны жить моя мать и сестра.
— Жора, а если это не тот мир, из которого ты попал на Гебу?
— Вот я и попытаюсь разобраться, — сказал сержант. — Задача минимум — купить часы на арилёты, недорогих и много, несколько сотен. "Да и патронов к Стечкину надо прикупить!"
После обеда, сержант снял с шестёрки фальшивые номера и установил те, что значились в свидетельстве. Завёл машину и немного проехал по лесной дороге, машина слушалась руля хорошо. Прокатил туда-сюда всех девчонок, восстанавливая навыки вождения, да и девчонкам радость — когда ещё придётся на машине покататься.
Потом машину сделали невидимой, зацепили подъёмниками и привесили к арилёту Цариэль. В три часа вылетели. До Тулы минут десять лета, не больше, родной город оказался от перехода примерно в двадцати пяти километрах, если судить по атласу дорог.
Сержант пошёл простейшим путём — вылез на улице и остановил таксиста:
— Друг, посоветуй, как лучше продать машину, — протянул он водителю пятьдесят рублей.
Таксист смерил его взглядом и сказал:
— Садись. — Тронул машину и добавил: — Едем на Мясновский авторынок, улица Нижняя Упская семьдесят восемь. Там продают подержанные автомобили с пробегом. Самому лучше не продавать, могут кинуть. Да и долго это, можно месяц стоять, пока кому-то твоё авто приглянется и купят. После Павловской реформы денег у народа нет. В сберкассах всё заморозили. Я сведу тебя с нормальным посредником. У тебя какая машина?
— Шестёрка, белая, девяностого года выпуска, в хорошем состоянии, выглядит как новая. "Ну ещё бы она не выглядела, если её Лютисан магией почистила, и снаружи, и внутри, и подкрасила магически".
— Посредник берёт шесть процентов от цены. Но продаст наверняка в течение недели. Если торопишься, то десять процентов. В этом случае он покупает за свои, потом продаёт. Оформит он сам. С тебя Свидетельство регистрации и ПТС.
— Устраивает, — сказал сержант.
Поехали на авторынок, арилеты шли над городом держа такси с Принцем под наблюдением. На небольшой площадке авторынка, окруженной условным забором, машин стояло десятка три не больше. Было и две шестёрки.
Таксист его свёл с Борисом, отчество которого, судя по носу, наверняка звучало Моисеевич.
— Я через полчаса подгоню машину, и договоримся, — сказал сержант посреднику, который повторил ему условия сделки, что назвал таксист.
— Вы там сверху присмотрите недалеко место, чтобы можно было незаметно разгрузиться, — сказал сержант в амулет, а сам пошел поспрашивать по ценам. Надо отметить, что народ цены не ломил. За шестёрки просили восемь тысяч, но обе были 88 года выпуска, за Ниву — одиннадцать. Тройку продавали за семь. Жора не знал, что через пару месяцев цены ломанутся вверх и деньги начнут стремительно обесцениваться. Уже не Банк СССР, а Банк России сначала выпустят банкноты в пять и десять тысяч рублей, а потом уже купюры обзаведутся многочисленными нулями до пятисот тысяч включительно. А цена этих же "Жигулей" перевалит с девяти тысяч за миллионы. И будет нечего есть, не станет работы и морги будут завалены трупами. А в девяносто восьмом все эти реформы накроются медным тазом, промышленность встанет полностью, и жулики побегут за границу, опасаясь русского бунта. И никого из этих реформаторов не отправят на плаху, не привлекут и не посадят, хотя это они загубили миллионы русских людей. Бог правда прибирает эту сволочь одного за другим, но уж больно медленно. Тот же Чубайс ещё ходит под солнцем, да и Горбачёв тоже.
Жора пошел сначала по Упской, потом свернул на боковую улочку. Трафарета с названием не было.
— Опускайте, — сказал он в амулет. — Со мной Лютисан и двое невидимок.
Машину аккуратно опустили на краю дороги на соседней улочке и отцепили от захватов, внутрь село двое невидимок из экипажа Цариэль и Лютисан, сняв невидимость с машины и себя. Сержант невозмутимо подошёл и сел за руль.
— Покупателя я нашёл, но главное теперь деньги получить и уйти с деньгами. Имейте ввиду, могут напасть, — предупредил он по амулету.
— А сумка твоя где? -спросил он у магички, расположившейся на переднем сиденье.
— Не волнуйся Жора, я сделала её невидимой. Пистолет, если хочешь, можешь забрать.
Сержант забрал свой пистолет, проверил наличие патрона в стволе, поставил на предохранитель и сунул его за пояс с левой стороны. Не плотно прилегающая вельветовая куртка прикрывала надёжно, а расстегнутая почти до конца молния, позволяла быстро выхватить оружие.
Завел двигатель и чуть прогрев, подъехал к рынку, остановив рядом с площадкой выставленных машин. Как только Жора вышел из машины, тут же появился Борис.
— А что, неплохая шестёрка, на вид совсем новая.
Делец обошёл машину, рассмотрел сидящую на переднем сиденье Лютисан и добавил:
— А девушка просто обворожительна. Сколько хочешь?
— За машину или за девушку?
— За машину, конечно, — засмеялся делец, оценив шутку.
Разговор слышали все, поскольку амулет связи был включён.
— Девять тысяч, — сказал сержант, — и деньги сейчас.
— Девять тысяч новая стоит, — сообщил задумчиво Боря. — Давай так, мой человек её сейчас посмотрит, прокатится, потом с ценой утрясём.
Он помахал рукой и подскочил мужик лет сорока. Судя по рукам — автомеханик. Он покачал машину спереди и сзади, заглянул под крылья и днище, посмотрел подвеску и открыл капот, затем багажник.
— В гараже видно стояла, чистая. Надо проехать, — выдал он заключение.
— Люда вылезай, — сказал сержант, открывая дверь. — Здесь подождёшь, пока мы ездим. На рули, — протянул он мужику ключи, сам усаживаясь на сиденье пассажира.
Автотехник сел, завёл двигатель, послушал его работу, внимательно осмотрел приборную доску и тронул машину.
Пока ехали, задал лишь один вопрос:
— А чего надумал продавать — приличная ведь ласточка?
— Квартиру в Москве хочу купить, деньги нужны.
Арилёты разделились, один охранял мага, второй — Принца. Ездили минут пять и вернулись на автомобильный рынок.
Подлетел Борис, отлучавшийся в одноэтажное строение.
Автомеханик, выключил двигатель и вернул ключи сержанту.
— Рулевое нормальное, люфт в норме, коробка тоже, двигатель отличный, запаска есть, на спидометре сорок тысяч, — сообщил он посреднику.
— Дам восемь пятьсот, — сообщил посредник. — Состояние хорошее, но ведь два года каталась и на спидометре сорок тысяч.
— Устраивает, — сказал сержант. Он открыл двери, выпуская невидимок, сделал вид, что осматривает салон, заглянул в бардачок, опустил кнопки замков и закрыл машину.
— Вон в то здание, там нотариус, — показал пальцем Борис.
— Люда, пошли вместе, — сказал Жора, предлагая ей руку.
Оформление заняло пять минут. Сержант подписал договор купли продажи от имени Островерхова Павла Ивановича, нотариус вписала данные с его паспорта и номера документов на машину в заранее напечатанный договор. Только сумму указала пять тысяч.
— Это, чтобы меньше платить налогов, — пояснила она. Боря выложил восемь с половиной тысяч сотенными купюрами, сержант не поленился пересчитать и деньги просмотреть. На вид банкноты были нормальные выпуска 1991 года. Половина новых, но вторая половина наверняка была в обращении. Он отдал ключи и документы на машину, отсчитал маржу и распрощался с новым владельцем.
Вышли из здания и направились к выходу с рынка. Деньги сержант положил во внутренний карман куртки.
Жора почувствовал опасность, как только свернули в проулок, где разгружали шестёрку.
