— Нет, речь не об этом, — быстро перебила его Доктор.
Эйдолон кивнул уже спокойно, и это было немного странно. На этом пути, затянувшемся на несколько десятков лет, вся верхушка Котла изрядно утратила в моральной порядочности, ибо невозможно было готовить сражение с неведомым и невообразимым существом, дарующим суперсилы, и при этом держать руки и совесть в чистоте. Приходилось идти на уступки и компромиссы, приберегать злодеев, которые могли оказаться полезны в последней битве, и так далее, и так далее, год за годом нисхождения вниз по спирали, в попытках решать текущие кризисы, устранять сиюминутные угрозы (не становящиеся от этого менее опасными), пытаться не дать человечеству погибнуть от атак Губителей и в то же время готовить финальное сражение с Сыном.
Собственно, когда Эйдолон начал слабеть, он был готов на что угодно, чтобы вернуть былое. Доктор Мама колола ему концентрированную вытяжку того, из чего делались суперсилы во флаконах, экстракт, извлечённый из тела инопланетной Сущности. С каждой инъекцией та помогала всё слабее, усиление Эйдолона составляло какие-то жалкие проценты, но он всё равно настаивал на уколах, даже когда Доктор предлагала их отложить. Мол, каждый процент усиления это сотни спасённых жизней в боях с Губителями и нельзя на таком экономить, нужно использовать всё, что можно, да и что нельзя.
И тут вдруг такое заявление!
При том, что Эйдолон не мог не понимать — Контесса контролирует Райли-Ампутацию, так что скальпель не лишит его силы, не изуродует, наоборот, может и вправду усилить. Ампутация вполне могла оказаться в состоянии добраться до тех "скрытых резервов", о которых всё говорил Эйдолон и до которых не мог дотянуться. Он кидался в сражения и конфликты, первым вступал в бой с Губителями и последним выходил из него, но "скрытые резервы" — сила как в молодости — так и оставались недосягаемы, хотя Эйдолон уверял, что в какие-то моменты особо сильных конфликтов почти, почти дотягивался до них, оставалось совсем чуть-чуть. Или дело в его новой силе ощущать и поглощать чужие силы? Боится потерять? Боится ослабеть, ничего не получив взамен? Но так как операция на Короне Эйдолона всё равно не планировалась, Доктор пока отодвинула все эти мысли в сторону.
— Речь о Коронах. Смотри, — Доктор сделала жест, словно собиралась начать загибать пальцы. — Короны появляются вместе с суперсилами. Часть их активна, когда работают суперсилы. Ты ощущаешь чужую силу, как некое средоточие энергии, по большей части в головах, то есть ты ощущаешь Короны. Причём вне зависимости от того, была ли сила получена из флакона или путём естественного триггера.
Эйдолон молча кивнул в ответ. В последние две недели, то есть после битвы с Бегемотом, всё своё свободное от супергеройских дел и обязанностей время он посвящал экспериментам с новой силой. Разобраться, выяснить закономерности, детали, время, возможности, чтобы потом, к новой атаке Губителя, достичь максимальной эффективности. И, разумеется, не потерять заимствованные силы в решающий момент, как это случилось в битве с Бегемотом.
— Принимая во внимание всё, что нам известно, и теории Ампутации, можно предположить следующее: Корона в голове — это лишь приёмопередатчик, антенна. Активность Корона Гамма, это как лампочка на пульте, работает устройство — лампочка горит, не работает — не горит. Корона как телевизор, хотя такая аналогия и не совсем верна. Ты его можешь включить, можешь не включать, но показывать он будет лишь то, что передают на этот самый телевизор с телебашни, если продолжать аналогию.
— И нам известно, где находится одна из таких телебашен, — медленно произнёс Эйдолон.
— Вот именно, — кивнула Доктор Мама.
Тридцать лет назад она, молодой специалист, находящийся на практике в Кот'Д'Ивуаре, прошла через открывшийся перед ней портал и оказалась на другой Земле, где помогла тамошней уроженке, двенадцатилетней девочке Фортуне, ставшей впоследствии Контессой, убить разбившуюся и упавшую неподалёку от деревни Фортуны Сущность. Огромную инопланетную тварь. Тот день стал основанием Котла, и основная база организации была возведена как раз над огромным трупом той Сущности, дабы скрыть оную от посторонних глаз. Из трупа, огромного сада плоти, брали пробы, готовили вытяжки, эссенции, производили те самые суперсилы во флаконах. Тогда же, во время убийства, Доктору и Фортуне было явлено ещё одно видение — второй Сущности, работающей в паре с первой, готовящейся в конце поглотить Землю и убить всех её обитателей.
— Сейчас ты можешь ощущать другие телевизоры и подсоединяться к ним, даже захватывать и поглощать при непосредственном контакте, — продолжала Доктор Мама, — независимо от того, на какую из двух телебашен они настроены.
— Но при подключении я не вижу телебашни, то есть тела Эден, — Эйдолон сделал жест, указывая себе под ноги, в сторону сада плоти разбившейся Сущности.
— Не видишь, — согласилась Доктор Мама. — Но это наш шанс. Мы знаем, что Сын — это лишь аватара, проекция второй Сущности, тогда как настоящее тело её надёжно спрятано где-то в безбрежности миров. Ни Ясновидец, ни Двередел не видят и не могут открыть дверь в тот мир, и поэтому нашим наилучшим шансом всегда оставалось воздействие через аватару, Сына, уже в бою. Связь Сына и настоящего тела должна быть сильна, как силён и сам Сын, по этому каналу можно было нанести удар или через него попробовать установить координаты спрятанного мира. Сейчас мы этого сделать не можем, чтобы Сын не сорвался раньше времени. Разумеется, Дэвид, ты и сам обо всём это прекрасно знаешь, но я напоминаю на всякий случай, ибо ставки тут запредельно высоки. Твоя новая сила — наш шанс мирно найти спрятанный мир с телом второй Сущности, через использование и поглощение суперсил, отслеживание сигналов. И под мирно я, конечно же, подразумеваю "не развязывая мировую войну с Сыном".
— Думаете, Сущность не обратит внимания? — задумался Эйдолон.
— Для этого ты и работал с силами масок, получивших естественные триггеры — как видишь, Сын ещё не прилетел за твоей головой, — пояснила Доктор. — Возможно, потребуются какие-то силы Умников и Технарей, взгляд со стороны, устройства — для снижения рисков к этим работам надо будет привлечь специалистов, получивших силы из флаконов. Это твоя главная задача — научиться чувствовать, определять, устанавливать связь. У тебя есть объект для тренировок, который не пожалуется.
Она тоже указала вниз и повторила.
— Это твоя главная задача — отложи всё остальное.
— Но как же...
— Это прозвучит цинично, грубо, жестоко, но плевать на всех, кто пострадал от взрыва Бегемота, утонувших на Филиппинах и Гавайях, погибших в землетрясении в Чили, получивших дозы радиации где-то там ещё, сметённых волнами цунами и всех прочих. Плевать на эти сотни тысяч погибших, миллиарды ущерба, вопли прессы и всё прочее. Плевать на то, что Сын там помогает и все его считают героем. Плевать! Мы. Мы знаем правду. Если мы сможем найти настоящее тело Сына, если мы сможем ударить первыми, то мы спасём миллиарды! Включая всех тех, кто ноет и жалуется и потом будет ныть и жаловаться, что герои не защитили его от ярости Сына!
— Я знаю! — вспылил Эйдолон, и тут же понизил голос. — Не будет. Я справлюсь, должен справиться, иначе все жертвы, гибель Александрии, всё это было зря!
— Кстати об этом, — улыбнулась Доктор и откинулась на спинку кресла. — Оборудование установлено, ёмкости заправлены, и через полгода у нас будут первые клоны.
Чуй 15.19
6 августа 2011 года, Нью-Йорк
— Как-то нам не везёт на телепортеров, — заметил Джирайя, — надо бы расширить охват, поискать в других странах, на других континентах.
— Так что, СКП с нами больше не дружит? — хихикнула Лиза. — И только я и Сварщик, как Ромео и Джульетта из двух враждующих семей, сможем примирить ваши организации, разумеется, без трагического самоубийства в конце, думаю, моей суперсилы хватит на то, чтобы понять истинное положение вещей, а Сварщик и захочет, не сможет отравиться, разве что воды напьётся и заржавеет, как Железный Дровосек, над моим бледным телом.
— Нормально всё, не выдумывай, — проворчал Джирайя, — даже слишком нормально.
Взгляд его был устремлён на экраны, где заканчивался суд над верхушкой Зубов, теми масками, что выжили. В интернете уже третий день зубоскалили по этому поводу, что, мол, в Броктон-Бей всё так плохо, что туда опасно приезжать даже бандой, обязательно всё отберут и ещё чего-нибудь да отрежут. Разумеется, были шуточки и насчёт того, что муравей выбил мяснику все зубы, и про то, что Зубы всего лишь уносили ноги и пытались тайком пробраться на корабль, но их не так поняли и разделали, как мясник тушу на скотобойне, прочее в том же духе.
— Слишком легко всё прошло, — пояснил Джирайя, — все эти проверки, обвинения, расследования, словно нам кто-то помогал изнутри.
— Это расходится со стратегией Котла и пророчествами Дины, — Лиза многозначительно посмотрела на саннина.
Джирайя, надо сказать, тоже не мог перестать думать об этом, о возможной ловушке и о своём возможном просчёте в изначальных рассуждениях. Александрия стояла у истоков СКП, была во главе Службы с первых дней. Ничто не мешало Котлу провести своих людей и масок на нужные посты, расставить на ключевых позициях. Благосклонное отношение СКП сейчас могло быть чем угодно, начиная с тайного вхождения в доверие, чтобы контролировать возможные утечки информации, и заканчивая возможным ударом, когда Гильдия решит, что СКП друзья и им можно доверять, и повернётся спиной.
С этой теорией не сходилась всего одна вещь. То появление из портала в ночь сражения с Бойней, перехват Ампутации и угроза не лезть в дела Котла. Убрать эту сцену, и Джирайя не заинтересовался бы Котлом, не начал бы расследование, не нашёл бы массы вещей и улик и не считал бы теперь, что Котёл готовит захват Бет и стоит за Губителями. Гильдия и СКП дружили бы организациями и не стеснялись поворачиваться друг к другу спиной, условно говоря. Всё, не было бы той сцены — не было бы заинтересованности Котлом и необходимости сейчас устраивать "тайные заговоры Старших Директоров", чтобы втереться в доверие Гильдии.
Разумеется, можно было предположить, что Котёл отчаянно нуждался в Ампутации, и пока та была прикрыта Бойней, особенно Сибирью, добраться до неё не мог. Тогда "окно возможностей" для них находилось в промежутке между убийством Сибири и убийством самой Ампутации, ибо оставлять её в живых Джирайя точно не собирался, и поэтому Котёл прислал ту даму в шляпе, открыл портал. Но. Чтобы действовать в этом "окне", Котлу нужно было или знать заранее, предвидеть, как всё будет, или произвести точный расчёт. Если теория насчёт связи Числовика, банкира суперзлодеев, с Котлом была верна, то Котёл мог осуществить оба варианта.
Но даже если оставить в стороне суперсилы, расчёты и предвидения и просто взглянуть на случившееся. Сидели ли в Котле дураки? Нет, совсем наоборот, так замаскироваться и при этом раскинуть широкую сеть по всей планете, сотрудничать с правительствами, организациями, суперзлодеями, торговать силами из флаконов? Определённо работа не дураков. Котёл прислал одну женщину, и она выполнила задание, быстро и эффективно, несмотря на присутствие там самого Джирайи и Тейлор. Можно ли считать эту женщину дурой? Определённо нет. Она упомянула Котёл, назвала настоящее имя Джирайи, добавила угроз, и горячка момента окончательно закрепила посыл "Котёл — враги".
Но зачем это было нужно Котлу?
— Возможно, вы просто недооцениваете руководство СКП? — предположила Дракон с экрана.
Физически она находилась в одной из мастерских Оружейника, помогала ему подгонять новый бронекостюм, и это было хорошо. В грядущих боях как раз можно будет испытать новое снаряжение, подумал Джирайя.
— Вы победили Бегемота, СКП была создана после его появления, и борьба с Губителями всегда была одной из самых приоритетных задач Службы, — мягко напомнила Дракон. — Да, всё прошло не слишком гладко, погибло много людей и масок и в десятки раз больше людей погибло от взрыва Бегемота и его последствий, но вот по большому счёту? Ещё больше людей было спасено, воодушевление по всему миру, задача СКП выполнена, разве это не могло повлиять на отношение Старших Директоров?
Джирайя лишь пожал плечами, ибо не хотел говорить о зародившихся в нём сомнениях. Не исключал саннин и того, что все его попытки нащупать Старшего Директора, не связанного с Котлом, могли оказаться бессмысленными, в силу ряда причин, равно как и расследование в самом СКП.
— Хорошо, что нас не слышат пиарщики, — пробормотала Лиза под нос. — Совершенно некорректное высказывание для такой героини, как Дракон!
— Именно потому, что нас не слышат, я говорю так, как думаю, — улыбнулась Дракон в ответ, — уверенная, что здесь меня поймут правильно. На публику мне, слава богу, выступать не нужно.
— Ну почему же, — прищурилась Лиза, лучась самодовольством. — А как же речи Оружейника?!
— А что с ними?
— Раньше они были функциональнее, чётче, суше, а теперь в них страсть, ярость, призыв, возжигающий сердца, неудивительно, что в глазах людей теперь Оружейник олицетворяет Гильдию и победу над Бегемотом.
— И правильно делает, — проворчал Джирайя, отрываясь от раздумий. — Пока мы весело катались по миру, Оружейник тяжело работал, и его разработки по дезинтегрирующему оружию и зарядам с силой Стояка, интеграции телепорта с браслетами и системами наблюдения внесли очень весомый вклад в победу. Я до сих пор уверен, что не вмешайся Фир Сё, мы бы сохранили инициативу и победа над Бегемотом не досталась бы нам такой ценой!
— Легко могу представить подобную речь из уст Дракон, но вы, наставник? — изумилась Лиза.
— Я не писала за Колина его речи, — немного обиделась Дракон, — лишь помогала чуть-чуть, выступала в роли слушательницы и вдохновительницы, и всё!
— То есть, превратившись в киборга, Оружейник стал человечнее, хм, занятно, занятно, — под нос себе сказала Лиза.
Дракон уже собиралась ответить, но Джирайя вскинул руку. На экранах судья зачитывала приговор, Зубы слушали в угрюмом молчании. Нового, пятнадцатого Мясника среди них не было — Девицу, ввиду особой опасности, держали отдельно, судили отдельно (суд продолжался полчаса, в основном состоял из перечисления прошлых и нынешних преступлений Мясников и закончился подтверждением прошлого приговора о высылке в Клетку) и в целом старались держать в бессознательном состоянии. Для пущей безопасности.
— Так, никого больше не приговорили к Клетке, — подытожил Джирайя, — значит, туда отправится только Мясник. Транспорт готов?
— Завтра, — ответила Дракон. — Даже со всеми моими новыми возможностями и способностями не так-то просто построить транспорт, способный удержать в себе Мясника, если вдруг она придёт в себя посреди полёта.
Джирайя лишь кивнул в ответ. Он не стал указывать, что сила Эми пока что не давала осечек, что вместе с Мясником полетит его Теневой Клон, вполне способный просто оглушить Девицу, приди та каким-то чудом в сознание. Хочет Дракон построить особый транспортный корабль — пусть строит, потом пригодится.
