Знали ли космопортовцы о том, что Джеф, мягко говоря, не совсем здоров? Знали, конечно. А главное — правильно понимали и нормально относились к этому факту. Моро-младший, конечно же, чувствовал, как именно к нему относятся окружающие люди. Этому и учиться не надо — само приходит. Потому что ты... отличаешься от многих других людей: ходишь по-другому, говоришь по-другому... Можно найти много отличий и люди в своём большинстве эти отличия легко чуют и выделяют. После чего... Следует реакция. Разная. Игнорирование, например. Или непонимание. Или холодность. Или возмущение. Долго перечислять.
Те люди, с кем Джеф сидел на лекциях в Центре, были очень разными. Вокруг космопорта — небольшие городки, все друг-друга знают, скрыть что-либо очень сложно или почти невозможно. Да, сельская местность, но не всем же людям жить в мегаполисах и в домах-башнях. И не строят сейчас снова много высотных домов, вернулись к малоэтажности. Третья мировая война многому научила.
Сам Джеф знал, что он — вольнослушатель. Мог приходить и уходить, когда вздумается. Но этот месяц... Он провёл в Центре почти безвылазно — только на выходные, на два дня за декаду уезжал домой, к родителям. Но и там занимался, искал информацию, читал, думал, слушал трансляции Интернета, выходил в Экстранет. Тогда ведь человечество только-только осваивалось в Большом Космосе, новости следовали одна за другой.
Хорошо, что в Центре среди слушателей были не только взрослые, но и подростки, и дети. Даже более младшие, чем Джеф. И все пришли для того, чтобы побольше узнать о космосе и о том, как теперь будет человечество обживать пространство Большого, заретрансляторного космоса. Лекции, практические занятия, экскурсии. Казалось бы, это — просто и легко. А если заниматься в полную силу — то это трудно, сложно, но... прекрасно.
Джеф знал, что сделает всё, чтобы и, учась в школе, не прерывать связь с сотрудниками Центра. Ему нравилось, что космическая гавань — маленькая, одна из многих — стала для него понятной, даже в каком-то смысле своей. Он понимал её, а она понимала его. И... не отталкивала от себя, не закрывала дорогу к мечте.
Родители... Им нравилось, что Джеф определился со своим жизненным путём.
Сентябрь — первый школьный месяц — Джеф провёл в школе, стремясь получше уяснить, как именно следует организовать совмещение школы и Центра. В эти несколько декад он в полной мере изучил возможности дистанционного обучения и изумился, поняв, что домашнее воспитание образование и две группы детского сада крайне облегчили ему освоение школьной программы не только первого, но и второго и третьего классов.
Джеф очень опасался загордиться, поверить в свою исключительность, поэтому постарался до Нового года уделить максимум внимания школьной учёбе. В Центр он ездил на несколько дней каждую неделю, преимущественно в выходные дни и старался возвращаться в поселение так, чтобы успевать немного поспать и утром уже быть на занятиях в школе.
Совмещение младшему Моро нравилось, он был занят делом — полезным, важным и интересным. Да и учителя стали выделять Джефа из общей массы младшеклассников. Нет, не для того, чтобы ставить его в пример другим школьникам, а для того, чтобы облегчить ему путь к мечте.
Может быть, Джеф действительно рано повзрослел. Потому что человеку "с особенностями" надо прилагать гораздо больше усилий для того, чтобы постоянно быть на уровне с более-менее здоровыми людьми. И Джеф был рад приложить эти усилия. Младшую школу он закончил, завоевав серебряную медаль по точным наукам. И в Центре он уже был "старожилом", много знал и умел, а главное — многое понимал. Теперь его воспринимали как своего, как коллегу. Без всяких "почти". Ясно же, что мало кто согласится вот так просто тратить своё свободное время на не такие уж и краткие поездки туда и обратно. А также — на то, чтобы искать, находить, обрабатывать и усваивать информацию, изложенную весьма специальным языком. Изобилующим терминами и понятиями, которые и выговорить-то вслух сложно, а уразуметь — ещё сложнее.
Средняя школа понравилась Джефу. Он видел, как многие ранее не блиставшие рвением и усердием одноклассники и однопоточники словно просыпались, брались за ум, проявляли похвальную, одобряемую и поддерживаемую учителями активность, как они определялись с тем, чем им предстоит заниматься за пределами старшей школы. Далеко не все стремились непременно получить высшее образование — прошли те времена, когда вуз был практически обязательной ступенькой для любого молодого землянина. Теперь гораздо больше ценили людей, умеющих что-то хорошо делать своими руками.
Космопорт давал возможность слушателям Центра приблизиться к достаточно высоким уровням понимания того, что скрывается за словосочетанием "Большой Космос". Десятки профессий, сотни специальностей. Умственный и физический труд. Сейчас Джеф мог со знанием дела утверждать, что поспособствовал успешному продвижению человечества в космос, приложив собственные усилия.
Среднюю школу младший Моро тоже закончил с серебряной медалью по точным наукам и с бронзовой медалью, присуждённой за вклад в научные достижения школы. Как-то так получилось, что пришлось не только много думать, но и много работать руками, а это всегда нравилось Джефу, понимающему важность сохранения силы мышц для слабых костей скелета. Помогали и поддерживали родители, вокруг Джефа образовался кружок единомышленников из числа слушателей космопортовского Центра.
Знал ли он тогда, что за ним наблюдают? Наверное, точно — не знал, но — догадывался. Потребности у людей бывают разнообразными, иногда они возникают неожиданно. Успехи Джефа в освоении школьной программы и программы Центра тоже не остались без внимания.
В старшей школе Джефу понравилось ещё больше: всё, чем он занимался в младшей и средней школе, теперь составило мощный фундамент, позволивший убедиться, что решение, принятое несколько лет назад, не изменилось.
Взросление. Осознание необходимости приложить ещё больше усилий для того, чтобы мечта стала явью. И — письменная рекомендация руководства Центра в Штаб ВКС Альянса Систем, благодаря которой Джеф Моро стал участником программы испытательных полётов фрегата-прототипа "Нормандия".
Да, пришлось на несколько месяцев в середине учебного года снова перейти на дистанционное обучение, но зато он увидел корабль своей мечты. И почувствовал, что не сможет нормально жить до тех пор, пока не почувствует этот корабль именно как пилот.
Большую часть времени Джеф просто присутствовал на борту фрегата. Помогал, чем только мог. О его интересе к пилотированию знали очень многие земляне, рядом с которыми теперь приходилось работать. Были в команде, занятой реализацией программы испытательных полётов и турианцы — пилоты, инженеры, навигаторы, учёные. Всех и не перечислишь. Большая была команда.
Работали увлечённо, всё же прототип, первая совместно турианско-человеческая разработка. Адаптация, подгонка, привыкание. Как угодно можно было определить.
Джеф не знал многого. Многого не замечал. На многое не обращал внимания. Тогда ему не удалось сесть в пилотское кресло. Нет, не по той причине, что вдруг всем стало очень хорошо известно об "особенностях" младшего Моро. А потому, что возникли сложности. О сути которых даже сейчас Джеф и знал-то очень мало.
Потом, спустя декаду ему объяснили, прислав текстовое сообщение. Впрочем, объяснили ли? Да, формально "Нормандия" — секретная разработка. Совместный турианско-человеческий проект. Но до сих пор мало кто знает, а те, кто знают — молчат о том, что фактически "Нормандия" уже десять лет назад — летала и жила. Считается, что фрегат — свежий итог сотрудничества двух рас. О деталях мало кто задумывается.
Программа испытаний завершилась. Фрегат увезли в док, на стапель, на верфь. Моро не интересовало, куда именно — он с горечью смотрел вслед уходившей "птице". Понимал, что воплощение мечты снова отодвигается в будущее, которое становилось неясным. Очень неясным.
Вернувшись в школу, младший Моро стал навёрстывать пропущенное, догонять своих одноклассников. Старшая школа — не шутка, там всё по-серьёзному, по-взрослому. В СМИ Земли о результатах испытаний "Нормандии" сказали очень глухо и мало — на уровне простой констатации факта, достаточно малозначимого для большинства людей. Учитывая, что турианцы создали проект, как теперь знал Джеф, ещё два века тому назад, для них корабль не представлял почти никакой ценности. Для расы птицемордых фрегат устарел.
Джеф окончил школу, получив серебряную медаль за успехи в точных науках и бронзовую — за научно-практические достижения. Теперь уже — не просто научные, а именно — научно-практические. Считалось, что эта медаль — выше по статусу. С такой медалью младший Моро мог поступить в любой колледж, в любую техническую школу.
Мог поступить. И поступил бы — сам Джеф в этом нисколечки не сомневался. Но... Перед самым выпускным вечером в старшей школе, где традиционно выдавали дипломы и сертификаты, его пригласил к себе... Именно пригласил, а не вызвал — начальник того космопортовского Центра. Нет, Джеф не прерывал связь с Центром ни на день, ни на больший срок, продолжал посещать занятия и напитываться информацией: всё ведь менялось очень быстро — человечество осваивалось в Большом Космосе, данные поступали в огромном количестве. И их надо было изучить и осмыслить.
Как обычно, приехав в космопорт на рейсовом автобусе — водители уже знали Джефа не только в лицо, но и по имени, потому проблем никогда не возникало, Моро-младший обнаружил, что в кабинете начальника Центра присутствует ещё один человек в чёрном довольно дорогом костюме-тройке. Редко когда Джеф видел костюм-тройку, чаще мужчины носили 'двойку'. Жилетка...
Впрочем... Оказалось, что важно не то, во что был одет этот посетитель, а в том, что он сказал, когда Джеф, закрыв дверь кабинета, проковылял к свободному креслу и неспешно уселся.
Поначалу разговор был обычным: начальник Центра поздравил Джефа с окончанием школы и выразил надежду, что и дальше младший Моро будет активно участвовать в работе Центра. Джеф согласился — ему и в самом деле не хотелось прерывать общение с сотрудниками космопорта, не хотелось терять контакт со слушателями и преподавателями Центра, многие из них стали его приятелями и даже друзьями.
Уловив и отметив интерес Джефа к гостю, начальник Центра коротко пояснил, что это представитель высшего командования ВКС Альянса Систем.
Изумлённый Моро-младший плохо помнил, как этот 'представитель' вступил в разговор. Нет, никаких безапеляционно-командных ноток, никакого 'барства'. Но то, что он сообщил... У Джефа поначалу слишком плохо укладывалось в голове. Совсем не хотело укладываться.
Если дословно, то он сказал — сначала — следующее: 'Мы знаем о вашей работе над Проектом, мистер Моро. Считайте, что приняв участие в Проекте, вы сдали вступительный экзамен в Высшую школу ВКС Альянса Систем. На факультет подготовки лётного состава'.
Моро, как сейчас помнил, бросил очень красноречивый вопросительный взгляд на начальника Центра — почти никто в космопорту не знал точно всех деталей, связанных с состоянием здоровья Джефа.
Перехватив этот взгляд, 'представитель' без улыбки добавил: 'Мы умеем не обращать внимания на многие вещи, мистер Моро. Потому скажу коротко: вы нам — подходите. У нас были самые разные курсанты и слушатели. Мы не первый год работаем'. Здесь он замолчал, посчитав, что собеседнику надо дать время и возможность 'переварить' услышанное.
Несколько минут Джеф обдумывал сказанное 'представителем'. Он-то прекрасно знал, какие жёсткие требования по здоровью предъявляются к членам экипажей и команд военных космических кораблей и тем более — к пилотам.
Одно дело, если бы этот 'представитель' был командирован сюда от какой-нибудь гражданской высшей школы — там и требования пониже и возможностей вести обычную жизнь больше.
Хотя... Ясно же, что такой проект военного разведывательного корабля Командование ВКС Альянса Систем держало под усиленным контролем и кому попало такие предложения — не делало. Во всяком случае, Джефу о таких предложениях, сделанных кому-то другому, не было ничего известно. Да, тайна переговоров и тому подобное, но... Неожиданно, очень неожиданно.
Был конец июня, заканчивалась вторая декада. Через два дня был назначен выпускной вечер и... Прощай, высшая школа, здравствуй, взрослая жизнь.
Нет, умеют, определённо умеют вояки действовать быстро. Когда захотят, конечно. Вцепились в Джефа крепко, стараются удержать, завлечь к себе. Понятно. Пришлось, конечно, перед попаданием на борт 'Нормандии' подписать гору пластобумаг, впечатляющих набором запланированных кар за нарушение запретов. Такой разговор — он гораздо серьёзнее и... осязаемее.
'Представитель', как помнил Джеф, внимательно наблюдал за ним. Растерянность Моро-младшего не стала для гостя чем-то неожиданным и он, помедлив несколько секунд, добавил: 'Вашим родителям послана вся необходимая информация. Официальная. Мы готовы предоставить им возможность непосредственно ознакомиться с условиями, созданными в нашей Школе для курсантов и слушателей, — он помолчал, затем продолжил. — Если у вас сейчас есть какие-либо другие планы, мистер Моро, то мы готовы подождать. У вас есть... Пять лет. Не больше'.
Если бы тогда, когда прозвучала эта цифра, в кабинете начальника центра хлопнула задвижка окна — а она там, бывало, хлопала и, кстати, довольно громко, то, вероятнее всего, Моро бы поспешил и дал положительный ответ. В конечном итоге решать-то всё равно ему.
Джеф до сих пор хорошо помнил, как тогда колебался. Пять лет — большой срок. Их где-то надо было провести. Работая ли, учась ли. Но... Такие предложения редко повторяют. По идее их и делают-то однажды, может быть — только один раз за всю жизнь.
Начальник Центра молчал. 'Представитель' тоже молчал. Они и не смотрели на Моро-младшего, давая ему возможность успокоиться и подумать. А что тогда было думать-то?
Паузу прервал 'представитель': 'Думаю, вам, мистер Моро, будет лучше не спешить. У вас впереди — выпускной вечер, бал, а там — месяц заслуженного отдыха после учёбы. Поговорите с родителями, взвесьте все 'за' и 'против'. В течение оговоренного срока — тех самых пяти лет — наше предложение для вас — остаётся в силе, — он прикоснулся к браслету наручного инструментрона. — Примите пакет файлов, мистер Моро. Там — информация о школе и все координаты. А сейчас прошу меня извинить, меня ждут дела'. — 'Представитель' на удивление лёгкой и быстрой походкой, свойственной, скорее, очень молодому человеку, чем высокопоставленному чиновнику, направился к двери кабинета. Спустя несколько секунд коротко и тихо хлопнула дверь.
Начальник Центра не торопил Моро-младшего, и Джеф смог собраться с мыслями. М-да. Такого поворота событий он и представить-то себе не мог. С его-то заболеванием — и в пилоты? Да легче было бы прыгнуть с какого-нибудь холма без надежды на то, что переломы будут лёгкими. Сейчас даже сравнения хромали — Джеф это отчётливо понимал, а тогда...
