В кубке оказался хороший ронг, и парень осушил его чуть ли не залпом, в облегчении от того, что первая часть приобщения к мужскому миру прошла без особых хлопот. Третья девушка принесла от буфета кувшин и тут же снова налила кубок до краёв. Две другие продолжали ненавязчиво поглаживать его плечи, голову, руки, колени, вызывая на пару с хмелем состояние блаженной наполненности. Парень ради приличия спросил у девушек имена, но ни одного не запомнил. Они тоже о чём-то его расспрашивали, но Клед отвечал машинально. Вопросы-то были несложные: сколько лет, откуда родом, какое оружие предпочитает и тому подобное — чисто для поддержания разговора. Расслабиться окончательно он всё-таки не мог: внутри росло новое беспокойство, перед главной границей. Кто такая эта Абель и почему ему нужна именно она?
В ожидании Клед разглядывал окружение. Было забавно увидеть товарищей в такой роли. Некоторые вели себя естественно, другие же распустили хвосты, что твои петухи перед курами. И столько непривычных улыбок на обычно суровых лицах! Пожалуй, тут не только плотские утехи позволяли отдохнуть от воинских будней.
Также парень заметил, что у некоторых более взрослых девушек в центре груди была небольшая татуировка в виде цветка — у каждого свой. А вот у женщин постарше — уже целая цветочная мозаика в виде ромба, верхний конец которого начинался от ямки на шее, а нижний уходил во впадину между грудей. Он спросил обхаживавших его девушек, что это значит, и та, что сидела спереди, поглаживая ему колени, ответила:
— Это степени посвящения. Когтям можно иметь дело только с Оступающимися -теми, кто без татуировок. Наречённым и Солдатам — с Отступающими, у кого маленький цветок, а вот полноценным Воинам — с Законченными Отступницами, у которых проявлен большой узор.
— А почему?
Девушка замялась, и в разговор вступила та, что постарше, которая наливала ему уже в третий раз:
— Мы, как и вы, служим одной богине — Смерти, и чем выше ступень посвящения, тем пагубней отзываются телесные контакты на тех, кто ниже по рангу. Сила Тёмной Матери накапливается в нас и разрушает непосвящённых. Да и неинтересно становится.
Клед вгляделся в пояснявшую девушку и увидел у неё на груди красный мак. При этом она очень искренне ему улыбалась:
— Я говорю лишь о том, что происходит за закрытыми дверями. Но здесь, в гостиной, все мы едины. Для нас радость помогать расслабиться всем, кто служит Тёмной Матери. Не обязательно утехами, можно просто поговорить или получить массаж. Ни одна из нас никого из вас не отвергнет. Мы неспособны. По крайней мере, после посвящения любое ваше прикосновение приносит нам удовольствие.
Клед, наполовину вылакавший уже третий кубок ронга, решил тут же проверить и протянул свободную руку к щеке девушки, глядя ей в глаза. Та нагнулась, чтобы принять ласку, и парень не увидел в её блаженно расширившейся улыбке ни малейшего признака фальши. Обнаглев, он провёл пальцем по её губам, и зрачки девушки расширились, как от острого удовольствия. Интересно!
— Спасибо, — поблагодарил Клед за разъяснения и убрал руку, которой тут же завладела сидевшая сбоку девушка.
Он погладил по щеке и её. Тогда третья нагнулась сзади и поцеловала его в губы. В животе у парня затрепыхались бабочки, а в штанах слегка подпёрло. Он даже сам испугался собственной реакции, и отстранился, залпом допив свой кубок. К счастью, девушки не настаивали, давая ему время освоиться с новыми ощущениями.
Смущённый Клед искал, на чём остановить взгляд, чтобы успокоиться, и тот упал на лютнистку. Девушка сидела в тени, не была ни накрашена, ни оголена, но казалась светлым пятном на фоне окружения. Возможно, из-за светлых волос и белого платья, однако, улыбка, блуждающая на её губах, выражала радость совершенно иного толка. И от этого начавший было заполнять голову парня дурман рассеялся. Он с благодарным поклоном отставил вновь наполненный кубок и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза и сосредоточившись на музыке. Мелодия была игривой, но в то же время светлой, от неё становилось легко на душе. Стеснение, страх, неуверенность таяли.
Внезапно все невесомо поглаживающие тело руки упорхнули, вместо них на колени опустились две ладони потвёрже. Клед тут же встрепенулся и увидел присевшую перед ним зрелую женщину с белыми волосами и глазами. Он запоздало вздрогнул. Она улыбнулась, и парень неожиданно понял, что женщина очень красивая, причём своей, а не вызывающей нарисованной красотой, и кожа в её относительно скромном декольте совершенно чистая.
— Здравствуй, Клед, — сказала она музыкальным сладким голосом. — Меня зовут Абель. Не бойся, я слепа большую часть жизни. Но только на глаза.
Она перевернула одну руку ладонью вверх и чуть приподняла. Повинуясь логике жеста, парень вложил свою руку в её. Женщина замерла, словно прислушиваясь. Клед ощутил приятное тепло, которое потекло между их руками. Улыбка Абель стала шире. Она встала:
— Пойдём, поговорим там, где глаз поменьше?
Женщина иронично усмехнулась, и у парня отозвалось что-то тёплое в груди. Она и правда совсем не была пугающей, если отвлечься от порока внешности. Через касание Клед почувствовал невольное расположение к этой слишком взрослой непосвящённой Оступающейся, если следовать терминологии девочек. Такой нестрашно было довериться. Наверное, даже лучше, чем молодой и менее опытной — нет нужды переживать, что оплошает, можно положиться на её знание дела.
Парень поднялся, Абель продела свою руку под его, и тут мимо прошла Жани в обнимку с Ларисом. Хозяйка задержала шаг, шепнув что-то на ухо Абель, но через пару секунд Кинжал игриво утащил её прочь из залы.
Абель сначала задержала Кледа, который чуть не последовал прямо за старшими по званию, а немного погодя подтолкнула парнишку к двери, предоставив тому вести себя и направляя лишь словами: вверх, на второй этаж, направо, последняя дверь справа.
Войдя, они оказались в тёплой спальне, оформленной в тёплых тонах, насколько можно было судить при свете пяти свечей и камина. Слева от входа огромная кровать, посреди комнаты перед камином лохматый ковёр, в дальнем конце у окна — кушетка, кресло, маленький столик с фруктами и небольшой буфет с напитками. Абель направила его туда и предложила присесть. Парень усадил даму на кушетку, а сам выбрал кресло.
— Сколько ты выпил? — спросила женщина.
— Три бокала ронга, — ответил Клед и, осмелев, добавил: — Если честно, не хотелось бы напиваться до бесчувствия.
— Похвально, — улыбнулась Абель. — Тогда налей нам обоим по половине кубка из зелёного графина и разбавь его соком из прозрачного доверху.
Наполнив бронзовые кубки, Клед подал один женщине и хотел отступить на кресло, но та мягко удержала его за руку:
— Присядь со мной рядом. Я не стану на тебя бросаться, обещаю, — и снова эта ироничная улыбка, так отличающаяся от прочих.
Парень повиновался и не удержался от вопроса:
— А почему вы... в таком возрасте без татуировки? То есть, без посвящения?
— О, а ты любопытный. Только не обращайся ко мне на "вы" — это не способствует близости. Договорились? ... Значит, девчонки уже объяснили, что к чему? ... Ну так я не из их числа. Я — бывшая Весточка.
Абель делала небольшие паузы в речи, в которых собеседнику полагалось кивать, и Клед только на второй раз сообразил, что она этого не видит. Он взял её за руку, видимо, как раз для этого положенную ладонью кверху на кушетку рядом с его ногой. Женщина легонько обхватила его пальцы, подтверждая догадку, и тогда парень дважды сжал их, подтверждая ответы на оба вопроса.
— Кто такая Весточка? — спросил он.
— Нынешняя играет в зале на лютне. Это невинная девушка с каким-либо изъяном, волею судьбы попавшая к нам в дом. Я рано ослепла, а Нинэ отродясь немая. Весточка что-то вроде отдушины. Когда кто-нибудь из Отступниц переполняется Тёмной Силой до того, что начинает хворать, она приходит и отводит этот излишек, спасая сестёр. Девушка отправляет весточку остальным богам, чтобы забрали излишки в милосердии, не свойственном богине Смерти.
— Так значит, вы... ты — сама невинна?
— О нет, давно уж нет, милый Клед, — опять ирония. — Но я была свидетельницей множества постельных сцен. Порой после войн приходилось вестовать прямо по ходу дела. Не вовлекаясь в него само. Так я научилась "слышать" тела. А когда появилась новая Весточка, мой давний поклонник наконец лишил меня невинности. Меня не вынуждали заниматься тем же, чем и все. Я приносила достаточно пользы советами, обучением молодых, врачеванием. Но однажды в сложной ситуации я вызвалась наставить одного стеснительного юношу вроде тебя. С тех пор мне таких и доверяют.
— Разве я такой уж стеснительный? — смутился Клед.
Абель рассмеялась приятным лёгким смехом, как девочка:
— Ну вот видишь? Ты и сам не понимаешь, насколько ты чуткий и деликатный. К тому же из знатного рода?
— Как вы догадались? Прости, как ты догадалась?
— Ты открыл передо мной дверь оба раза, без задержки, которая потребовалась бы на осознание такой необходимости из-за моей слепоты. Значит, приучен к этикету, — она чуть сжала его руку.
— Вы... Ты такая умная!
— Тебя это смущает?
Клед задумался — он не привык описывать свои чувства.
— Пожалуй, наоборот. Меня это немного... бодрит?
— Возбуждает, Клед. Это называется "возбуждает", — Абель вжалась ладонью в его ладонь и парень понял, что она права. — А это значит, что и сам ты незаурядного ума.
— А... — Клед запнулся, потому что в горле начинало забавно щекотать, — с чего ты взяла, что я чуткий?
— Ну, это совсем просто! Ты оба раза взял мою протянутую руку, которую иной бы не заметил. Да и пока мы поднимались, мне не каждый раз пришлось указывать голосом, куда свернуть — ты откликался на движения тела.
— И что это значит?
— Значит, ты далеко пойдёшь, если захочешь.
— Как это связано? — необычная женщина ошеломляла Кледа своими выводами.
Абель снова мелодично рассмеялась:
— Выпей вина и закуси фруктами. Ты же не на лекцию пришёл.
— Пожалуйста, ответь! Мне надо знать! — взмолился парень, сжав её руку.
— Только если выпьешь и мне позволишь. Договорились? И не торопись глотать залпом, — вовремя остановила она Кледа. — Посмакуй, насладись. Это очень хорошее вино.
Парень повиновался и с осторожностью глотнул. Вино было терпким и сладким. Наверное, крепким, если без сока. Он таких напитков ещё не пил. По гортани разлилось тепло с намного более приятным вкусом, чем ронг. Клед медленно выпил ещё несколько глотков и ощутил, как тепло сначала согрело грудь, а потом распространилось в голову.
Он даже невольно расслабил пальцы в ладони Абель, и только тогда она опустила свой кубок. Оторвала с блюда на столе несколько виноградин, протянула по направлению рта Кледа, и тот послушно собрал ягоды губами. Спустя секунду осознав, что снова проявил "особую догадливость". Абель довольно улыбалась:
— Давай договоримся, это последний вопрос не по делу, хорошо? Если захочешь, придёшь как-нибудь потом, и мы побеседуем на любые темы. Но сейчас ты просто пытаешься оттянуть шаг в неизвестность. Что недостойно Когтя Смерти, — она лукаво подмигнула.
— Договорились, — согласился Клед. — Просто мне правда важно понимать, что происходит и почему чувствительность делает меня способным воином?
— И поэтому в том числе: ты хочешь разобраться, ответы для тебя важнее удовольствий. Однако чуткость на телесном уровне позволяет понять противника не только умом, но и душой. Если ты будешь это развивать, то в итоге обретёшь способность предугадывать движения врага. С такими данными можно стать и Ятаганом или Тесаком, а может, даже Скимитаром однажды. Если захочешь.
— А кто-то может не захотеть? — удивился парень.
— Может. Тот же Ларис, например. Ты думаешь, зря Жани, которая не снисходит ни до кого ниже Тесака, ушла сегодня с простым Кинжалом?
— Он так хорош? — удивился Клед.
— Скорее всего, лучше, чем ты можешь себе представить, хоть я и не видела его в бою, — опять чуть кривящая улыбку ирония. — Так что прислушивайся к нему в тренировках. Советы кого-то более толстокожего тебе на пользу не пойдут.
— А почему Жани... Она хозяйка? — кивок. — И поэтому не занимается Воинами низкого ранга? — отрицание. — Или потому, что неинтересно? — кивок. — Девочки что-то объясняли про уровни посвящения и накопление Тёмной Силы, но я не понял...
— Ты нарушаешь уговор, — Абель изящно выгнула бровь.
— Это последний вопрос, клянусь! Просто раз уж меня приобщают к этим играм... Если я тебя правильно понял... Я могу тренировать здесь чувствительность, необходимую для битвы? — кивок с расширившимися глазами. — И мои действия могут повлиять на женщин вплоть до их смерти? — снова кивок с выражением неверия на лице. — Значит, я обязан понимать, как именно всё это связано, по крайней мере, чтобы не навредить.
Клед не понимал восхищённого выражения лица Абель, но она порывисто потянулась к нему и шепнула дрогнувшим голосом:
— Поцелуй меня, пожалуйста. Легонько. В губы.
Парень быстро приблизил к ней лицо, немного смущённый, но настолько польщённый, что в голову не пришло бояться собственной неумелости. Однако в последний момент задержался, понимая, что такое внезапное обожание недостойно торопливого "клевка". Он медленно преодолел последние два сантиметра, почувствовав жар женских губ ещё до прикосновения, и бережно прильнул к ним своими на долгое мгновение. Было щекотно, приятно, трогательно...
Отстранившись, Клед, с удивлением заметил, что на глазах Абель выступили слёзы.
— Пояснишь? — робко попросил он.
Женщина кивнула. Но ещё с полминуты молчала, видимо, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. Достала из-за отворота рукава платочек, легонько промокнула уголки глаз, сглотнула, вздохнула и наконец ответила:
— Такую чуткость сердца среди Воинов я встречала только у моего любимого. К сожалению, по правилам дома, никому не позволено спать вместе слишком часто. Чтобы не привязываться. Впрочем, любви плевать на правила. Я даже была готова пойти на риск принять его Тьму — я ведь всё-таки была Весточкой, и возможно, остальные боги ещё не перестали меня слышать. Только наедине мы оставались всего трижды. А потом его убил Меч на Поединке Чести. Ивэн бросил ему положенный однажды в жизни вызов, чтобы стать во главе Обителей Смерти и поменять правила ради нас, но не смог одолеть.
Клед сочувственно сжал похолодевшую ладонь, помолчал из уважения с минуту, а потом всё же рискнул вернуть затерявшуюся в воспоминаниях женщину в момент насущный:
— А насчёт Тёмной Силы и интереса пояснишь?
Абель вздрогнула, кивнула, улыбнулась, вздохнула, прочистила горло и заговорила:
— При посвящении — полном или частичном — как Воин Смерти, так и Отступница Похоти подсоединяются напрямую к силе Тёмной Матери. Она даёт способности выше человеческих — каждому по склонности — и новые ощущения. Чем больше Воин убивает врагов, тем больше в нём копится Тёмной Силы. А Отступницы реагируют на эту силу, как мухи на мёд. Она манит их и при слиянии перетекает в них, освобождая Воина от тяжести, которая иначе может разрушить его самого. Говорят, что это удовольствие намного глубже, чем обычные утехи. Но зачастую принимает жестокие формы. Чем больше Тёмной Силы получила Отступница, тем больше ей хочется, а стало быть, какой-нибудь дежурный Воин с парой-тройкой убитых на счету уже не заинтересует опытную сестру. После боевых действий в Воине может скопиться слишком много Тьмы, а Отступница вбирает её всю, будучи не в силах противиться своей жажде. И если сосуд выбран не по размеру, так сказать, нередко случается отравление, при котором и нужна Весточка, отводящая излишек.
