Василиска - 2

Она знает, что, скорее всего, завтра, наживёт себе смертельных врагов.

— У меня в рюкзаке полотенчико, достаньте, а штаны мои щенку отдайте, а-то, мне кажется, ему будет неловко сверкать предо мной голой задницей, — поднялась белянка со своего места. Обидел оборотень её, указав, что они с ней разные. Чужие! — А я пойду к ручью ополоснусь, а то прёт псиной. Скажите ему, как и хотели, что я заблудилась, и утром домой пойду. Возможно!

Оборотень выбрал себе пещеру совсем рядом с пробившимся сквозь горы родником. Там даже заводь образовалась, так что можно было ополоснуться, как в ванной. Ополоснёшься? Вода холодная. Набрала Лиска в ладони сверкающую жидкость. Да и запашок от неё шёл. Втянула она знакомый запах.

Зрачки её расширились. Губы вытянулись в предвкушающей улыбке. Она знает этот запах. Она знает, конечно, если удастся выжить в последующие сутки, что её ожидает. Новый эксперимент?! Даже Шамиль, как-то выпалил сгоряча, что она такая же, как Сокол, исследовать и экспериментировать бы ей. Но Лиска тогда обиделась на него, как говориться, губки надула. Она — это она! И ей не хотелось, чтобы её сравнивали, пусть даже с родным дедом.

Вернувшись, поздоровалась белянка с пацанёнком, стоящим в её штанах, мимолётно мазнув по нему взглядом. А что?.. Ему они подошли. Он такой же худощавый, поджарый, как гончий пёс. Сколько ему? Младше, чем ей. Совсем немного младше. В камеру ей казалось, что лет четырнадцать, но на деле ещё меньше. Двенадцать? И ростом чуть выше. И как знала она, щенок только-только освоил оборот, отчего был в неописуемом восторге. Так что могло ему быть ещё меньше. Ведь она ещё не разобралась с временными различиями миров.

Скулы у мальчонке острые, и весь он смотрелся угловатым, неуклюжим. Зато глаза цепкие, как у деда. Стоял парнишка перед пещерой, во все глаза, рассматривая её в одной короткой спортивной рубахе. А ноги?.. А что ноги? У них женщины в стае, между прочим, ходят кто в чём, но в основном, в набедренных повязках, как и многие мужчины. Девчонки, так те вообще могут неглиже бегать до самого взросления.

Взъерошил щенок пятернёй растрёпанные волосы, поглядывая то на деда, то на девушку, не понимая, как вести себя. Покрасоваться или притаиться? Щенок!

А на теле у него ещё нет волосяного покрова. Да и появятся, будут они незначительны. Не так, как у Глеба. Вон, даже на груди и спине у его деда аккуратный такой пробор. И бороду коротко стрижёт, а что до усов, их вообще не было. Сбривал? Да! Ножом. Дружелюбно улыбнулась белянка мальчонке, присаживаясь на землю.

— Сказку рассказать? — поудобнее расположилась Лиска. — Называется алый цветочек. Нет! Сначала песню спою про алый цветочек. А потом, и сказку...

Глава 31

После сказки, Лиска ушла досыпать, не контролируя, когда лягут оборотни. Им же ещё поговорить требовалось. О ней, о ней. Посекретничать. А утром её и щенка разбудил приятный аромат жареного мяса. Дедушка молодняк побаловать решил.

Оборотни, существа стайные, так что то, что она утром обнаружила щенка у себя под боком, белянку не смутило. Вышли они вместе — сонные детишки, потирая глазки, одинаково улыбнулись, наивно, по-детски. А утро уже не раннее, дело, наверное, часам к двенадцати шло. Вот вам и ночные посиделки на свежем воздухе!

— Умываться и завтракать! — прирыкнул на них матёрый хищник, рядом с которым хрустела насекомым, похожим на богомола, дракошка. Деян, конечно, никуда не торопился. Но...

И Лиска не торопилась, Снеж телегу с лесной добычей отправит в город только к вечеру. А пока... она успеет осмотреться.

— Морем пахнет, — втянула белянка тёплый ветерок, прожёвывая сочное мясо.

— Да, там оно, — махнул рукой парнишка в сторону обрыва. — Только туда ходу нет, мы даже козьих тропок не нашли, чтобы спуститься. Выдал щенок себя с потрохами. За что получил от деда многообещающий взгляд.

— Ой, а что у тебя с глазами?.. — заметил щенок её красные глазки, когда присаживался рядом, и не сдержал своё любопытство. После чего даже привстал со своего место, с куском мяса в руках, заглядывая ей в лицо.

— Альбинос я, повезло, что не сто процентный, — улыбнулась девушка. Но мальчишка, почему-то от её улыбки отшатнулся. Лиска не сразу сообразила, что его смутило. Клыки чуть выступающие. У-у-у... А ещё хищник будущий. — Мы однажды путешествовали с братом, и попали туда, где такие, как я считались деликатесом.

— И что это за такие существа такие, людскую плоть поедающие? — выплюнул дед, почему-то решив, что раз её в деликатес записали, то она в людоедстве их, оборотней, обвинит.

— Обычные люди, — вздохнула белянка, продолжая поедать свой кусок.

— Врёшь! — сказал, как отрезал щенок. Даже недовольную моську отвернул от неё. Но Лиска не стала его переубеждать. Изучающе посмотрела на свои запястья, кожа которых была скрыта под многочисленными браслетами, прикрытыми кожаными манжетами. Невидно, невидно. Ни дорогих камней, ни шрамов под ними.

Перевернула Лиска руки ладонями к верху. Нет! Не совсем не видно. Тонкие полосочки шрамов выползали прямо на ладони. Кому-то, могло бы показаться, что она сама себе вены резала. Но... нет!

Дед Деян проследил за её действиями, за её глубоким вздохом, на сжавшиеся кулаки.

— И тот, кто хмеля войны сильней, быть может, вернётся домой... (сколот, крепче воин сжимай топор), — прошептала Лиска в пустоту. Нет! Не в пустоту. Её взгляд устремился на простирающуюся зелёную низину, примерно, около десяти километров в диаметре. Туда, где, она знала, спрятано от её взгляда море. Давно она его не видела. И ведь самое интересное было именно там — впереди. Морская заводь или голубая лагуна. С коптера она всю прелесть этого места видела, обследуя территорию. Ещё и белый песчаный берег манил прогуляться по нему, помочить голые ножки в накатывающихся бирюзовых волнах.

Манил... А крупных диких хищников Лиска поблизости не видела. Оборотни отвадили их от своей территории. Вот и ещё одна причина иметь таких союзников у себя под боком. Но если бы они ещё были союзниками...

Дед принёс маленький рюкзак и положил рядом с белянкой. Понятно, поняла она намёк: погостила и пора домой. Эх, а она уже размечталась чуточку задержаться.

— Эй, — шепнула она пацанёнку, когда дед удалился в пещеру, быстро вытаскивая своё скалолазное снаряжение: обвязку, скайхук (небесный палец), спусковое устройство, тонкий трос. Натянула наколенники, налокотники, перчатки с обрезанными пальцами. Похлопала в ладоши. Тяжело вздохнув, что нет у неё магнезии, порошка такого, для рук, чтобы не потели. — Я спуститься хочу туда, скажи деду, что не спросилась, потому что не пустил бы. И скажи, что лезь за мной не надо, трос мой, если что, его может не выдержать. Он только на мой вес рассчитан.

Обманула она щенка, конечно, насчёт троса, но мало ли? И с собой не позвала. Пусть потоскует, помучается от скуки, от любопытства. Дед ему, видите ли, не разрешает с чужаками водиться. А сам-то, щенок... Между прочим, котомку приготовил, чтобы из семьи сбежать. Большой стал?! Охотиться научился?! Оборачивается! Не пропадёт?!

Вбила Лиска крюк между камней, подёргала трос, подцепив спусковое устройство, и повисла над пропастью. Ну что? Метров десять до первого выступа? Справится! А там, ствол огромного дерева рядом. Можно прыгнуть. И опять пожалела, что снаряжение у неё не полное. Ей бы ещё острые кошки на ноги. И была бы — красота! А так... Любительница. Скала, скала, ласка... Или, скала, скала, клякса... Если что...

Пока спускалась, наверх Лиска не смотрела. Дракошка ещё мешала обзору, обвившись вокруг шеи хвостом, крутилась, стараясь переползти со спины, ей за пазуху. Хотя могла бы и в рюкзаке место найти. Но нет! Только на выступе, выдохнув на узкой кромке, Лиска взглянула на начало своего пути. Свистнула, да рукой махнула, что всё в порядке. Оборотни, видимо, лежали там, на краю, так как были видны ей только их головы. Они внимательно наблюдали за её спуском. И ведь ни разу не окликнули, мол, хватит дурить, лезь наверх. Ага! Разбежалась. Вот, если бы ещё ледорубы захватила. Но нет! Здесь они сгодились бы только для защиты от хищников. А она же девчонка! И привлекать к себе более пристальное внимание ей не хотелось. Она же не одна. Вот! Сколько вокруг неё клыкастых?! Если что, в обиду не дадут. Сами, сами. Всё сами!

Лиска помахала им ещё. Вон она какая, умница. Но почему-то чувство у неё было, что старший оборотень смотрит на неё так же, как недавно на внука, многообещающе...

Прыгать на ближайший ствол у неё совершенно не было никакого желания. Чувствовала, что прогнётся он под ней, так что полезла она на ствол на четвереньках, предварительно перекинув через него верёвку. Мало ли? Она не кошка! У неё одна жизнь! И это она ещё не видела, сколько до земли. Зелёная крона, не давала узреть всю прелесть головокружительной высоты.

Деревья — не скалы, и к ним требовался свой подход. Кошки, кошки... зареклась белянка вернуться и сообразить себе эти самые 'кошки'. И ещё такие, как у электриков, которые по столбам лазают. А она ведь воздушник, пространственник. У неё магия. А она... У-у-у...

Свистнула белянка ещё раз, когда до основного ствола дерева добралась, скрывшись в кроне. А в следующий раз свистнула только тогда, когда трясущиеся ноги земли коснулись. Привычка! Тренер требовал. Крик..., что крик? Обычно, если человек кричит, значит, что-то случилось. А свист — сигнал. Так что пока она свистеть не научилась, её даже на тренировку не пустили. А что? Если человек свистеть не может научиться, что на него время тратить?

В кроне деревьев ей встретились такие же ящерки, как и у неё на шее — шамы. Прыгали, скакали они вокруг неё, как любопытные обезьянки. Нет! Не совсем такие, куда крупнее, раз так в десять, похожие на средние пароды собак. Расцветки только невероятной, многообразной. Сначала, они себя, как злобные вороны, защищающие родное гнездо, повели. А некоторые, совсем обнаглев, попытались атаковать её, но со спины её Мура защищала. Пошипела, маленькими отростками крыльев помахала, искрами поплевалась. Во!.. где она Лиску удивила.

А потом, что-то невообразимое началось: словно приглядываться они к ней стали. Шипение какое-то издавали. А Лиска?.. Что?.. Рыжая? Она тоже шипеть умеет.

— Ша-ша-ша-м...

Шамы, как оказалось, так и шипели: ша-ша-ша-м... Откуда, как догадалась, и их название. А ещё, на ум пришло забавное предположение, что и крёстного — Шамилем — не просто так назвали: ша-ша-ша-м...

Так и добралась она до основания толстых корней, погружённая в свои забавные мысли. Улыбаясь чистому небу, зелёной траве, наивности природы.

Своей наивности улыбалась она, через десять минут туристического похода, убегая от толстого, но проворного варана, которого в первую секунду 'знакомства' за крылатую шаму приняла. Много что в нём имелось от аналогичного хищника с Земли. Ей вообще повезло, что аналогов, во флоре и фауне, да и в общем смысле слов, оказалось достаточно много, чтобы не путаться в дедушкином магическом мире. И опять же, сама убеждалась, что пересекались они.

Дед как-то размышлял по этому поводу, делая предположения, что миры Земли и Лиран, и раньше пересекались. И возможно, когда-то куда чаще. Сетовал он, что провести более подробный эксперимент по этому поводу не может. Так как магии на Земле сущие крохи. Самому мало! Только благодаря своим магическим артефактам концы с концами сводил.

Когда ноги начали запинаться, и Лиска вспомнила о магии. И пару раз запустила в своего преследователя воздушной волной. Сбила его, чуть землицей присыпав.

Направление она запомнила, и спокойно обходила незримые препятствия. Сквозь горы просачивался родник, стекая по скалистому склону, а внизу образовалось небольшое пресное озеро. Кристально чистое. Лиска не удержалась, чтобы ни ополоснуться. Под зеленью не так припекало. И было легче, и дышать, и бежать.

Горные козы больше походили на ланей, грациозные, тонконогие, испуганно они прыгали, скрываясь в зелёных кустах, от шумной человеческой девчонки. Лиска их практически не видела, только хруст ломающихся сухих веток предупреждал об их бегстве.

А ведь и птиц хватало. И больших, и средних, и маленьких, и вообще крохотных, словно колибри. И невзрачных сереньких, и ярких, с длинными хвостами, что павлины. Тропики! Тропики. А обезьян в этом мире вообще не было. Дед говорил. Вот бы местные маги удивились, узнай они, что по некоторым предположениям, человек произошёл от человекоподобных животных. Хотя... оборотни и наги же есть?!

Добралась Лиска до такого желанного песочка. Растянулась на кромке. Красота! И было бы так хорошо всегда. Если бы...

Над головой проплывали облака. Словно корабли. И манили за собой. И она хотела уцепиться за воздушный белый парус, и умчаться, куда глаза глядят. Умчаться от проблем.

Умчишься тут! Сняла она обувь и пошла гулять по берегу. Натолкнулась на кучку ракушек, собрала в рюкзак самые яркие. И действовала она не совсем осознано, запихивая их себе. Просто, привыкла тащить всё в убежище, тем более зная, что там дети, всё ждущие от взрослых что-то хорошее.

А взгляд Лиски всё что-то высматривал. Сначала она сама не понимала, что ищет в окружающем пространстве. Но быстро поняла... Дом! Она хочет здесь дом! Подальше от всех. Построить свой спасительный уголок. Своё убежище.

Эх! Мечтать не вредно!

Глава 32

И даже руку не подали... Завалившись на выступ, перекатилась Лиска от края обрыва. Подальше, подальше, под ноги к хищникам. А взгляд у деда... точно, многообещающий.

— Лежащих не бьют! — оскалившись, выпалила своенравная девчонка. — Во! Когда-то давно, спросили у одного ветерана войны, приходилось ли ему убивать людей? А он ответил, что — нет! Тогда ему задали следующий вопрос, спросив, за что тогда он получил столько наград? Ответ: фашистов убивал! — вздохнула белянка, усаживаясь удобнее, и сматывая свой трос.

— Кто это такие? — задал оборотень предсказуемый вопрос, наверняка, надумав себе, что ветеран убивал каких-то там нелюдей. Хотя...

— Это те, кто возомнили себя высшей расой, исключительными и уникальными. Это те, кто решил, что у них есть право распоряжаться чужими землями, чужими жизнями. Решать, кто достоин жить. А кто — нет! Мой народ они до сих пор недочеловеками считают. А раз мы недочеловеки, то и души у нас нет, значит, убийство таких, не является преступлением.

'Мы!' Тема закрыта! Уползла Лиска собираться в путь дорогу, оставив оборотня в задумчивости. Дела, дела. Щенок нетерпеливо похаживал поблизости. Хотелось ему расспросить белянку, как там? Да деда стеснялся.

— Во! — высыпала Лиска из рюкзака яркие ракушки. — Смотри, красота какая...

Щенок подошёл, переминаясь с ноги на ногу, и поговорить хотелось, и ракушки перебрать. Но, боялся, что дед опять осуждающе посмотрит. Да ещё...

Ещё, ещё... штаны девушка ему так и быть подарила, а сама курточку на бёдра повязала. Верхнюю часть туловища, оставив только в тонком топике. Ну, что там у неё прятать? Пффф...

Собравшись, Лиска сообщила матёрому, что хочет он, или — нет! А она идёт к Снежу. На что получила триаду из не печатанных слов.