Аукцион Грез

Однако сейчас на открытой смотровой площадке ЦУПа космодрома стояли два человека из Триады — тауанин и альфиянин, насколько я смог рассмотреть, и человек семь-восемь наших. Почти все — пэры, прямо помирай от почтительности. Волен, Ильм, Курт, Ярл, Саш, Ворон, Князь...

А на космодроме находился великолепный военно-разведывательный корабль производства Триады, однопилотник "Призрак".

Рядом со мной на ограде висел Ирт и разве что слюни не пускал.

— Интересно, это гости прилетели или подарок школе? — спросил справа Шуга. — Вот бы попробовать...

— С планеты курсантам стартовать все равно не разрешат, — резонно отметит Бора-Бора. — Кто-то из старших должен перегнать на наш орбитальный причал, а потом... может, хоть посидеть в биоложементе дадут...

— Там должно быть двойное управление, механика и биоложемент, — мяукнул кто-то из котят, рыжий и веснушчатый. Мы снисходительно на него покосились. А виртуальный пульт забыл?..

Пока мы солидно завидовали, выпендриваясь друг перед другом знаниями техники Триады, гости и начальство покинули смотровую площадку ЦУПа и вышли наружу. Альфиянин сверкал драгоценностями. Тауанин чуть в стороне как-то особо дружески ручкался с Сашем... ух ты, это же Беркут! Знаменитый Беркут... с ума сойти... Долговязый широкоплечий тауанин был в летном комбинезоне, хмурился, но одновременно и улыбался, демонстрируя отличные белоснежные зубы. Говорят, это было его фирменное выражение лица.

Альфиянин был нам неизвестен, но по обилию сложных украшений можно было заключить, что он весьма высокопоставлен и предан моде, а по характерному загару — что много времени проводит в космосе и при этом пренебрегает защитной косметикой, столь ценимой на Альфе.

К ЦУПу подлетела пара правительственных глайдеров. Беркут и альфиянин начали прощаться. Когда альфиянин пожал руку Ворона, тот, вроде неохотно, но весьма отчетливо сказал:

— Спасибо за подарок. Не ожидал, но приму.

— Лучшие люди — лучшие машины, — улыбнулся альфиянин, и их с Беркутом увезли.

Старшие офицеры осмотрели нас, потом синхронно повернулись в сторону космодрома, и затем действовали, как охотники в центре сотенной волчьей стаи. На секунду сгрудились, перемолвились несколькими словами, приняли решение, рассредоточились.

— Данная машина, — отчетливо сказал Ворон, без труда покрыв необходимое расстояние мощным, хорошо поставленным голосом, — принадлежит лично мне. Вы получите краткое описание. Вечером я уберу "Призрак" на орбиту. Интересанты, которые осмелятся нарушить периметр космодрома, будут наказаны, и весьма. Иртар эр Шерли!

— Я!

— Поощряю вас за внимание и умение делать выводы. Однако порицаю за то, что вы подняли и привели сюда всю школу. Мы желали принять гостей без подобной помпы. Получите наряд.

Ирт поник.

А я слушал краем уха, разглядывая корабль. Вот это да, леталка так леталка...

Непременно добуду такую же! Мне, небось, не подарят, слишком жирно; но купить, взяв денег у деда, — это вполне, вполне... правда, это под заказ, ждать с год, наверное... даже с темпами Триады...

Командор тем временем предусмотрительно выставил наш курс в пикет возле космодрома. Мы изучали краткое описание, и мучались черной завистью.

Этот корабль можно пилотировать в самых разных атмосферах, приближаться на нем к светилам, чуть ли не нырять в газовые гиганты; совершать безопасные посадки и взлеты даже в густонаселенных мирах. "Призрак" разгонялся до умопомрачительных скоростей за считанные секунды, и при этом сохранял непревзойденную маневренность.

Корпус "Призрака" обволакивался тонким слоем защитного поля, исключающего контакт любой среды с поверхностью. Это поле, укрывавшее броню, поглощало почти все виды излучений, и преобразовывала их в резервную энергию судна, а также выполняло маскировочные функции. Корабль был невидим ни глазу, ни аппаратуре, и даже теперь, просто оставленный на поле космодрома, словно мерцал. Чтобы рассмотреть его изысканные очертания, требовалось сосредоточиться. Графитовый силуэт то сгущался из воздуха, то словно смазывался.

Любые выстрелы из энергетического оружия по обшивке "Призрака" попросту усваивались кораблем, не причиняя ему никакого вреда. Боеголовки отражались системой защитных силовых щитов. А фраза из краткого описания "бортовое вооружение достаточное, соответствует поставленным задачам" заставила нас рыдать горючими слезами...

Мы дежурили, ловили котят за хвосты и явственно завидовали. Нам самим светила добротная, штатная техника Авроры.

Поздно вечером "Призрак", подчиняясь железной воле птеродактиля, покинул космодром. И дальнейшая судьба его осталась нам неизвестной; надо думать, корабль томился на служебном причале на орбите Авроры, ибо генерал-командор Ворон летал мало. Одним словом — вот бы нам...

Но кто обещал, что Рок справедлив?

*

Оллэна умело довела машину до Синего леса, прошла дважды кругами, и, выбрав совершенно плоское озерцо замерзшей воды, опустилась возле него, на толще белого слежавшегося снега.

Джек, Марита, немного оттаявшая по дороге Лилия и Оллэна надели полумаски с респираторами; я затянул лицо мембраной сьюта и надел очки. Минут десять привычных хлопот, переодевания — и мы вышли на лед. Оллэна — безупречно изящно, Джек уверенно, но немного топорно, Лилия — твердо вознамерившись потягаться с мицаркой.

Марита осталась около глайдера и коньки проигнорировала.

Безусловно, странная компания... Оллэна держалась мило и просто — смотрите, как я близка к народу; народ, в свою очередь, испытывая несомненную неловкость, пытался продемонстрировать хотя бы спортивные таланты, раз уж Рок не дал пятнадцать поколений благородных предков и миллионного состояния. Странно, что Оллэна прилетела без охранника. Зато коньки у нее были под стать глайдеру — со стразами, последняя модель известной фирмы. А может, и с бриллиантами, я не пригляделся...

Кстати, Джек неплохо катался. Люди в городах под куполами много сил прилагали к тому, чтобы создавать общественные экозоны — парки, бассейны, катки, а также к тому, чтобы не уступать в физической форме счастливчикам, выросшим в естественных природных условиях.

Я не торопился снимать меха. Коньки надел, но разоблачаться и рассекать в сьюте пока что был не готов, хотя лицо и закрыл.

Я хотел тут проехать, очень. Просто для того, чтобы привести мысли в порядок, настроиться на необходимую волну. И еще для того, чтобы по-другому перетасовать этих людей, с которыми я так неосмотрительно позволил себе сблизиться.

Однако... однако, меня что-то настораживало. По сравнению с тоненькой Оллэной в сьюте с Мицара, и Лилией в добротном обтягивающем спортивном комбинезоне, Марита, которая не сняла меха, смотрелась громоздко... и как-то несчастно. Неуверенно. Это Марита-то!..

Еще я мельком отметил некоторую отчужденность, холодность Оллэны, адресованную лично мне. Что ж, все, что ни делается — к лучшему. Или она поняла, что ошиблась?.. Хотя вроде нет, мои желания ловила по-прежнему...

Я убедился, что Оллэна, Джек и Лилия вполне увлечены катанием, проехал с ними пару десятков метров; компания включила музыку с помощью какого-то портативного источника, и заскользила на дальний край озерка, к особо живописным космам ядовитого синего мха на ледяных руинах. Девушки трогательно взяли Джека за ручки с двух сторон. Умыться слезами.

Я подошел к Марите.

— Марита?..

— Крис, двойник в Летающем Граде убит.

— Так.

— Ты в порядке?

— Я да, но мою палатку раздавили глыбой льда. Что происходит?

Марита помолчала, плотно сжав губы. Недолго.

— Крис... ты должен знать одну вещь.

Я заинтересованно улыбнулся. Таким тоном Анджи говорила со мной лишь однажды, когда разбила кружку, подарок деда. Сейчас скажет, что влюбилась в Джека без памяти?..

— Н-ну?

— Крис... Тебе ничего не кажется странным?

— Мне все кажется странным. Что именно ты имеешь в виду?

— Ну ход задания. Специфику.

Я примостился рядом с ней. Странный разговор — я в сьюте, полностью затягивающем лицо, в очках. Марита в респираторе, в очках. Голоса искажены и вообще звучат необычно в холодном воздухе Синего леса. Джека, Оллэны и Лилии не видно, а их голоса и музыка до меня долетали — эхо отражалось от окрестных ледяных скал.

— Марита, все криво, я понимаю. Из специфики мне не нравится полное непонимание сути задания. Но я понимать и не должен. Не так ли?

— Крис... Крис. Ты на доске.

— Что-о?

— Была утечка. Намеренная. Все остальные агенты прибыли сюда, возможно, не зная друг о друге, но точно осведомленные о тебе.

— Рок! — я ударил рукой по крылу глайдера.

Значит, я на доске. Открыт сезон охоты — на меня.

Выбрасывает с модуля меня один агент, приходит мочить в баню другой, заваливает айсбергом палатку третий, убивает моего двойника четвертый... а мистер икс тем временем берет лот?..

— И кого я прикрываю? — грозно спросил я.

— Алекса Тито. Он должен был уже взять артефакт и покинуть Грезу. — Марита колупала перчаткой лед. — Шеф считал, что ты слишком любопытный. И непослушный. Что ты откроешь шкатулку...

— Тито... ну что же, прикрывать представителя вышестоящей структуры не так уж скверно. Но лучше было бы, если бы меня предупредили. И?

— Крис... ты должен понимать. Шеф не мог выставить никого, кроме тебя. Ты же... ирбис. Стаф. И... Саммарель. Ты везучий. Никто другой не уцелел бы. Без шансов.

Еще одно слово про удачу или везение... и я не знаю, что сделаю...

— Марита, речь не о том. Выставил и выставил. Почему ты заговорила сейчас?

— Я хочу, чтобы ты понял. Увидел всю картину.

— Лучше поздно, чем никогда. Тот список подлинный?

— Да, это те, о которых мы в курсе.

— Но есть и другие?

— Должны быть.

— Да что же там, в этой поганой коробочке! — с досадой воскликнул я. — Анализ кала господа бога?..

— Крис... Я здесь в отпуске.

— То есть тебя на прикрытие не посылали? — грустно спросил я. Я уже догадался. Когда ставят на доску, никакого прикрытия не положено. В принципе, даже двойника для дублирования легенды не положено. Кроме того, Марита уж больно вольно себя вела, для офицера прикрытия-то...

— Нет. Я полетела за тобой сама. Отсюда уже сделала сообщение шефу. Думаю, он поймет. По крайней мере, однозначного приказа вернуться не отдал...

— Собирай манатки, и вали отсюда, — грозно сказал я. Пустой номер, но попробовать-то надо.

— Не дождешься. И вот еще что, — Марита протянула мне нечто вроде скомканного, засморканного и испачканного одноразового платка.

На самом деле это была пластиковая газетенка местного разлива. Я расправил; Марита показала короткое объявление. Найден труп старателя, предположительно отравился местной водой. Имя. И мутноватое фото.

Досье Тито я видел всего пару раз. Но это был он.

— Ооо, — протянул я. — Хочешь сказать, что я из мишени становлюсь фигурой в игре?

— Да. Шеф связался... и попросил поставить тебя в курс дела. Крис, будет сложно, вдвойне сложно. Потому что не с самого начала.

Я замолчал, потом хмыкнул.

— Марита, ты могла бы ничего и не говорить. Все, собственно, идет, как шло. Тито прокололся. Радикально. Стало быть, игрушку возьму я. Как и собирался вначале.

— Как ты определишь, у кого она?

— Даже определять не буду. Знаю точно.

— У кого?

— У Леронта. Ни один идиот не стал бы пользоваться холодным оружием там, где можно спокойно взять станнер. Порт базируется на планете в атмосфере, это не космос, где любой выстрел чреват повреждением обшивки. Но там три человека были зарезаны, и именно так, как это делает Леронт. Ммм... изящно. Хотя стиль Леронта можно и сымитировать, но я уверен.

— Ты обратил внимание...

— На то, что в списке был Незримый Без-Имени? Обратил. Но Коридоры тоже охотно применяют нормальное оружие.

— И?..

— Незримый выбросил меня с модуля. У тебя не было фото Незримого. Ты не сумела опознать бойца Коридоров среди пассажиров, поскольку это невозможно. Но точно увидела, что там не было остальных троих, нам известных. И потому ты осталась возле Джека. На всякий случай.

— Это так. Крис, ты не расстроен?

— Расстроен? — Я рассмеялся. — Я взбешен! Меня делают как детку! Рок вас всех побери... и тебя с твоим прикрытием тоже, Марита, как можно добровольно лезть на доску! Ты просто ума лишилась! Видишь, двойника мы уже потеряли... Кто был двойник?

— Микаэль.

— Так. Приятно, что взяли юнца, но недопустимо, что он погиб... мне в двойники пора бы брать хотя б тридцатилетних! А ты, Марита?..

— Крис... Я просто не могла тебя отпустить. Я же твой напарник.

— Ну-ну, — сменил я гнев на милость. — Выберемся отсюда, разберемся. Пока просто спокойнее. Прямой приказ покинуть Грезу отдать?

— Я сказала — не дождешься, — Марита упрямо нагнула голову.

— Анджи, — я взял ее за плечи. — На доске мне и играть надо будет жестче. Ты готова?

— Крис... конечно... — Она с облегчением прильнула ко мне.

Я едва заметно вздохнул. Перелом ноги ей устроить, что ли?

— Еще, — выпрямилась и отстранилась Марита.

— Да?

— Джек. Крис, он не в игре. Это просто юнец...

— ... с больной мамой, — недоверчиво протянул я. — Марита, я не первый день работаю. Он почти идеально мне подставлен, так что...

— Поверь, Джек не в игре. Не надо. Он хороший парень, — сказала Марита.

Я молча смотрел на нее. Все интереснее и интереснее.

— И еще Лилия.

— А Лилия-то что? — буркнул я.

— Крис... Ей жить и жить. Не вмешивайся. Тебе этого не надо.

— Не понимаю, о чем ты...

— Не трогай ее.

— Может, ты ревнуешь? — с надеждой спросил я.

Марита грустно покачала головой. Грустно, но... отрицательно. Но потом спросила:

— А ты?

Я не успел ответить. Лилия, Оллэна и Джек подкатили к нам, держась за руки. Детский сад на выезде, куда деваться...

— Отличная идея, господин Нэль! — воскликнула Оллэна. — И впрямь, весьма запоминающееся мероприятие! И роскошный лед... как будто отполирован...

— Просто замечательно! — Видно было, как Лилии хочется снять респиратор.

— Мы накатались! — Немного тревожно сказал Джек, поглядев на Мариту. — У вас ничего не случилось?

— Нет, — легко ответил я. — У Мариты немного респиратор отошел. Тошнит. Если накатались, давайте улетим на безопасную высоту.

— У меня есть запасной респиратор в глайдере, — сказа Оллэна. — Даже несколько. Но мне тоже достаточно острых ощущений. Давайте-ка убираться из этого милого местечка.

А спустя двадцать минут, на одной из окрестных возвышенностей, мы жарили на примусе, заправленном вечным топливом, колбаски из натурального мяса, привезенные Оллэной, ели их с соусом из настоящих растений, вином и свежим хлебом. Что может быть лучше?..

И пусть внизу, в долине, был Синий лес...

Я стоял на доске, и невольно вытащил на эту же доску всю честную компанию. Но это, Великие Коридоры, был один из самых запоминающихся пикников в моей жизни.

Я сам не заметил, как мысленно начал говорить. Даже повествовать. Возможно, в подсознании сработала сказка, рассказанная Джеком в самом начале моего пребывания на Грезе...