Атолл

Первым, что я вытянул из трухи, накрывшей содержимое сундука после моего взлома, был массивный прямоугольный свёрток. Я аккуратно развернул распадающуюся в руках ткань и обнаружил массивную книгу. На ней можно было различить название корабля и имя Магеллана.

— Наверное, корабельный журнал, — попытался раскрыть его, но страницы слиплись, и журнал грозил рассыпаться в пыль, — оставим потомкам. Всё рано я по-португальски читать не умею.

Разгребая труху, я наткнулся на цилиндрический медный предмет. Это оказался телескоп. Ясно, что масштабов Хаблла, а портативный. Морской. Сразу же, как мог, вытер его штаниной и подскочил к оконному проёму:

— А вот сейчас мы и посмотрим, что на нашем острове деется!

Не сразу мне удалось телескопом пользоваться, но приближал он на удивление неплохо. Жаль, что лагерь оказался скрыт кустами, но вблизи нижнего озера я обнаружил хорошо различимые следы схватки. Песок был взрыхлен так, будто его копали бульдозером. Обследовав территорию вокруг этих следов обнаружил какое-то бурое образование. По характеру шипов, отходящих от него казалось, что там лежит тело какого-то существа, закованное в хитиновый панцирь.

— Ну что там? — не стерпела рядом Миа.

— Вижу какого-то убитого гада. В диаметре не меньше полутора метров будет. Тел людей нигде рядом не видно.

— Значит, они победили это существо. Но я чувствовала перенос нескольких.

— А вон и второе, — сказал я, поводив телескопом из стороны в сторону, — и третье. Похоже, что все мертвы. А вон и человек с копьём топчется на мелководье. Вероятно, хочет загарпунить рыбу. Похоже, наши враги пережили эту схватку. Другой вопрос — сколько их осталось? И почему они не лезут за нами в пещеру. Они ведь видели, куда мы плыли.

— Тут вариантов два — или их действительно осталось слишком мало, или во время переноса им стало далеко не до нас, и сейчас они думают, что нас убили эти существа. В любом случае нам надо понаблюдать за ними несколько дней, чтобы подсчитать. Даже если их и больше, чем нас, я думаю нам поможет самка, один раз она уже помогала.

— А вон и Саня! — крикнул я, указывая пальцем на гребень скалы.

— Какой Саня? — не поняла Миа.

— Ах да, я тебе не рассказывал. Наш новый союзник. Из наших врагов.

— Умеешь ты подбирать себе союзников. — Хмыкнула Миа.

— Какие есть. Ты пока никаких не подобрала. Зеркальце принеси.

Миа что-то обиженно буркнула, но всё-таки принесла зеркальце. Помучавшись пару минут, мне всё-таки удалось направить лучик света Сане в глаза. Вначале он ничего не понял, но после того, как я отводил лучик и снова приводил к его глазам, понял, что ему кто-то сигнализирует.

— Жаль, что у него нет возможности до нас добраться. Вместе мы бы горы перевернули.

— Ты сначала Самку вон переверни. А то страдает, болезная.

— Самку мы вылечим. Интересно, что сейчас думает Саня. Думаю, что он догадался, что это друзья. Больше никто ему специально сигнализировать не будет.

Через подзорную трубу было видно, что Саня покрутился на камнях и исчез. Я перевёл объёктив на пляж Большого озера. Там, оказывается, тусовался Антонович. Без цепей и кандалов. Собирал какие-то ягоды.

Я не поверю, что Антонович бы смог оказаться предателем. Я его хорошо знаю. Скорее этот паскуда что-то гадкое задумал. Причём гадкое в отношении наших врагов. Пусть действует.

— Миа, — я оторвался от своих наблюдений, — нам нужен огонь для ночной рыбалки.

— Зачем? — искренне удивилась она, — я и так в темноте неплохо вижу, — зачем нам огонь?

— А ты что? Забыла, когда в последний раз ела сырую рыбу?

— Не забыла, конечное, но ради всего этого такое можно пережить.

— Я хочу полноценно участвовать в рыбалке, — жёстко осадил её я.

— Ну, если ты хочешь... сам и разводи, — хмыкнула девушка, — только учти, что окна в пещере от огня будут светиться, не хуже, чем рекламные щиты.

— Мы разведём огонь в гроте. Отблеска мне будет хватать, а снаружи никто света не заметит.

— Извини, — язвительным голосом произнесла Миа, — но твоего фольгово-зонтичного изобретения никто с лагеря не схватил.

— Значит добудем огонь другим способом.

— Каким?

— Допустим, люди в древности добывали огонь трением. Почему бы нам не попробовать?

— И что ты собираешься тереть? И, самое главное, обо что?

Я осмотрелся. Вспомнил о корабле и кинулся в грот. Отломал пару досок. Ну что говорить? Они рассыпались в труху прямо у меня на глазах. Какое, нафиг, трение!?

— Как дела? Поджигатель? — появилась в гроте Миа.

— Херово, — мрачно ответил я и уставился на мумию Магеллана. Там, около него, была ещё и курительная трубка.

Я подскочил к мумии, нашёл на поясе полуистлевший мешочек и извлёк из него кресало и кремень.

— Вот! — гордо произнёс я.

— Что? Вот? — не изменившимся тоном произнесла Миа.

— Этой фигнёй люди много веков добывали огонь. Говоря по нашему — это кусок пирита и напильник.

— И где ты трут возьмёшь?

— Трут — это не обязательно трутовик. Пойдём. — Я повёл её в комнату 'с окнами'. — Достаточно хлопковой ткани.

Я покосился на мою майку, которая была одета на Мию.

— По-моему это синтетика, — отреагировала она.

— Тогда испробуем мои остатки джинс, — я начал стягивать штаны и вскоре остался в одних трусах.

Джинсы я аккуратно распотрошил и смешал с трухой от досок, что отодрал от корабля. Чиркнул железкой о камень. Искры посыпались неимоверные. Я сразу начал дуть на раскромсанные джинсы. Не вышло. Я попробовал ещё раз. И ещё. Так в течении часа.

Самка всё это время наблюдала за моими действиями. Потом как-то привстала. Навела свой мутный взгляд на заготовку моего костра. И внезапно горячее пламя опалило мне веки. Рептилия, в изнеможении, опустилась на каменный пол.

— Ни фига себе!? — только и сказал я, уставившись на рептилию.

Миа тем временем не растерялась, а принялась подкидывать в наш костерок щепки.

— Похоже, наша Самка обладает даром пирокинеза. Вот тебе и пример высокоразвитой нетехнологичной цивилизации.

— А чему удивляться, — Миа развела руками, — если они с Самцом общались прислонив друг к другу головы, то скорее всего общались мысленно. Разные, однако, у нас цивилизации. Причём очень. Твоя отдала все силы на создание вспомогательных механизмов для человека — машин, приборов и т.д. Моя пошла совершенно в противоположную сторону — зачем менять окружающую среду, если можно изменить самого человека. А вот цивилизация рептилии развивала работу с мыслью. Мне это как-то сложно представить, но, похоже, что это так.

— Интересно, а наши мысли она читать может?

— Не думаю. У нас настолько разные мышления... Впрочем я сначала тоже людей из посёлка понять абсолютно не могла. А потом ничего — приспособилась.

Глава 19

Мы не спали всю ночь. Рыбачили. И ничего не поймали. Абсолютно.

— А ты уверен, что ночью блёсны должны блестеть? — наконец спросила Миа. — Не видят их рыбы.

— Пошли спать. — Измученно сказал я, когда начало светать.

Проснулись мы далеко после обеда.

— Что будем делать? — сразу же спросил я.

— Похоже, как мы этого ни хотим, придётся спускаться вниз и принимать бой.

Я взял подзорную трубу и начал всматриваться в пляж у Большого озера:

— Зачем такие радикальные меры? Мы оба ослаблены, не ели несколько суток. В конце концов, можно рискнуть и попробовать поблеснить днём. Заметят, так заметят. Пусть приходят воевать на нашу территорию, а мы им в пещере таких сюрпризов устроим, что мало им не покажется. Так мы имеем значительно больше шансов победить нашу маленькую войну. Осталось только придумать эти сюрпризы. Опа — а вот и вся их компания — человек десять. И чего они все на пляж припёрлись?

Меня отвлёк Ра. Своим мурчанием. Была у него одна привычка на Земле. Выхожу утром на работу, а на пороге лежит рядок мелких грызунов. Начиная кротами и заканчивая крысами. Показывал мне, что он полезен. Кстати, не знаю ни одного кота, который бы против крысы попёр, но мой их успешно валил. Возможно, изобрёл свою, котячью, методику.

Так вот, сейчас Ра положил перед моими ногами придушенную им же мышь.

— Киса, — я схватил мышь в руки, — ты даже не понимаешь, какой ты нам дал сейчас шанс!

— Интересно, почему он сам её не съел? — вмешалась Миа.

— Коты ведут очень тайную жизнь. Возможно, он этими мышами давно уже объелся. И, когда стал сыт, решил показать хозяину, что он, мол, тоже порядки в пещере наводит.

— А ты не подумал, как твой кот вообще сюда попал? Он ведь воды боится. А чтобы переплыть Нижнее — не может быть и речи.

— Как-то он подружился с Самкой. С ней и переправился. Другой вопрос, что Самка вполне нормально может плавать и под водой. Мы это вместе видели. Каким-то образом они договорились, когда плыли, чтобы рептилия голову под воду не опускала. А Ра, видно, на голове и сидел.

— Не могли они договориться. Но факт, что самка с котом как-то подружились. Самка пронаблюдала, что кот боится воды. Поэтому голову под воду и не опускала. Кстати, почему ты его так назвал? У нас на одном континенте одни дикари поклонялись божеству с таким именем.

— Ра — единственное известное мне божество, которое являлось людям в образе рыжего кота. Ра — это прообраз Солнца. Кроме рыжего кота я не представляю, как ещё Солнце персонифицировать в какое-либо животное.

Кот как-то очень гордо сидел и слушал нашу дискуссию.

Мышь я разрезал на две части. Мало ли что случится, но подстраховаться надо. Как оказалось, это было излишне. Когда стемнело, я нацепил половину мыши на самодельный тройник и стравил верёвку вниз. Ждать пришлось не больше пяти минут. Видно кровь, от разрезанной мыши растворилась в воде и мгновенно привлекла хищников. Главное, чтобы это были не крабы. Краб бы обязательно сорвался, пока бы я поднимал его на верёвке на трёхсотметровую высоту. Слава богу, это оказался 'крокодильчик'. И он не сорвался, пока я поднимал в пещеру. Не сорвался, потому что тройник потом я извлёк, только разрезав брюхо. Миа схватила было 'крокодильчика' на зажарку, но я отобрал. Решил, что первый 'крокодильчик' должен полностью пойти на наживку.

На первую донку я нацепил вторую половину мыши, на вторую потроха 'крокодильчика', а на третью — кусок его хвоста. Как видно на мышей неплохо клевало. Потому что не успел я стравить верёвку третьей донки, как на первую клюнуло. Вытягивать её я поручил Мие. После того, как она с этим справилась, стало ясно, что неизвестный науке крокодилообразный экземпляр просто без ума от мышей. Увы — они у нас закончились.

— Ну хоть этого то на зажарку? — взмолилась Миа.

— Этого — Самке. Ей значительно хуже, чем нам. Она после тяжёлого ранения. А мы — так — поголодали пару деньков и только. Наловим ещё.

Рептилия на диво живо проглотила 'крокодильчика' и по вспыхнувшим в полутьме глазам было видно, что она оценила наш жест доброй воли.

Впрочем, мне это толком пронаблюдать не удалось, потому что клюнуло на вторую донку. Колокольчик, повешенный на верёвку, зазвенел, как бешенный. Схватившись за донку понял, что попалось что-то очень крупное. Пока поднимал, боялся, как бы не порвалась верёвка. Кроме прочего жертва, где-то на середине подъёма начала истошно орать. Раньше мы слышали на острове такие крики, но понятия не имели, кто их мог производить.

Добыча еле пролезла в оконный проём. Это оказался скат. Причём под брюхом у него оказалось четыре плавника, на которые он с немалым трудом встал. Я попытался его схватить за хвост и меня так шандарахнуло током, что я, обездвиженный, свалился на пол. Попытался что-то сказать Мие, но меня так сильно парализовало, что даже на это я способен не был. Только краем глаза заметил, что из под хвоста ската торчит костяная игла.

В этот момент скат выкинул свой длинный хвост в сторону Мии, и она тоже упала обездвиженная.

На сцену выступил Ра. С минуту кот и скат напряжённо смотрели друг на друга. Но и ему не удалось избежать молниеносного выстрела хвоста ската.

Потом нас спасла Самка. В полутьме глаза её вспыхнули, и скат просто-напросто застыл. И всё это продолжалось минут десять. Жаль в это время в пещере не было профессионального художника. Застывшая Самка, удерживающая взглядом ската, мы с Миа, раскоряченные в разных позах, кот, находившийся в не менее лучшем состоянии, чугунные пушки, пирамидки ядер, сметенные в кучу мумии и развороченные древние сундуки. Я даже не знаю, как бы я обозвал такую картину.

Первым от электрического удара отошёл я, видно потому, что первый его и получил. Острым концом кочерги вломил скату в голову, и Самка устало закрыла глаза.

— На сегодня рыбалка окончена. — Объявил я.

— Похоже, что наша Самка обладает не только даром пирокинеза. — Я облизывал жирные пальцы. Только что я съел хвост, которым меня парализовал скат. Его я зажарил первым. Так. На зло.

— Не знаю, — ответила Миа, — может у ската просто батарейки закончились. Я, вроде, где-то слышала, что заряда в них на один раз. А этот нас двоих свалил и кота чуть на тот свет не отправил.

— Мяу. — Возмущённо подтвердил кот.

90 процентов ската сожрала Самка. Жрала она как прорва. Однако, с пропитанием теперь у нас проблем не было. На ручье, протекавшем в пещере мы соорудили небольшую запруду, в которую и запускали всех выловленных внизу рыб. Через несколько дней Самка уже могла подняться на ноги. Ходила она пока что с трудом, но всем уже было ясно, что она поправится. К нам рептилия относилась с подчёркнутым уважением. Один раз, правда пыталась найти с нами контакт. Своими, рептильими способами. То есть мысленно. Мои ощущения при этой попытке контакта я не назвал бы приятными. Просто создавалось впечатление, что мозг просто-напросто начинает закипать. Самка поняла, что со мной у неё ничего не получится и, поэтому, переключилась на Мию. Впрочем, с таким же результатом. Секунду спустя, испуганно заскулил кот. Короче говоря, если Самка и умела контактировать с другими существами при помощи мысли, то сознание её было настолько чуждым, что такой контакт запросто мог привести к повреждению психики или мозга.

Всё это время я проводил пристальную слежку за обитателями атолла. В итоге их оказалось двенадцать человек. Вооружены от копий и мачете, до луков. Кроме того, они имели при себе какие-то толи бамбуковые, толи даже железные (вероятно, сделанные из жести автомобилей) доспехи. В первый же день наблюдения я поразился тому, чем они интенсивно занимались — а именно, они собирали ягоды. Те самые, ядовитые ягоды. Видно Антонович увлёк их своей идеей приготовления эксклюзивного алкоголя.

Саня шарился по 'третьему уровню'. Было ясно, что мои 'зеркальные' намёки он прекрасно понял, но, увы, отсигнализировать нам не мог. Он не знал, что у меня есть подзорная труба, и что я вижу его движения до мелочей. Да и даже, если бы и знал. Не знаю, как найти общий язык, когда один махает руками, а другой светит зеркальцем. Тем более никто из нас не знал азбуки 'Морзе'.

Порывшись в барахле, оставленным капитаном Магелланом и его командой ничего толкового больше не нашли. Железные вещи практически не сохранились — сказался влажный микроклимат пещеры. С медными было немного лучше — наиболее крупные из них я нашёл при разборке на дрова корабля. Сейчас я из них ничего сварганить не мог, но при должном огне и примитивной кузне сваять можно было что угодно.