Жнец

— К оружию!

Мужчины как будто ждали команды — с громкими криками, дружно кинулись к стене. Каждый в душе надеялся, что при толкучке болты достанутся не ему.

— В сторону! — рявкнула Анта двум женщинам, которые не успели выскочить. Резко подняв рывком правый арбалет одной рукой насколько получилось, она поддавила снизу предплечьем левой руки, целя в ближайшего противника. Он уже резким движением скидывал ножны с клинка. Когда он повернулся, болт полетел ему в живот, а арбалет на пол впереди Анты. Поднят второй арбалет, и второй болт ушёл в низ живота второму противнику, а арбалет следом за первым.

Сартай уже был готов подкинуть ей третий арбалет, но Анта даже не взглянула вверх. Она видела, что через несколько мгновений разъярённые враги будут в дверях.

— Ааа! — она сделала испуганное лицо, резко развернулась и стала наигранно убегать. Она увидела двух стражников, бежавших от ворот. — Памагииите!

Чёрные только и ждали этого кодового слова, с решительными воплями вывалили из-за угла толпой, держа копья наперевес. Место прежнего страха сейчас заменила злость и жажда мщения.

— Туда! — крикнула Анта, махом руки указав на двух стражников, а те остановились в растерянности, подняв перед собой щиты. Копьё было только у одного. Они поняли, что с толпой чёрных они не справятся. И не убегут тоже.

А противники уже почти выбегали из трапезной, вопя от злости за раненных друзей.

Когда планы изменились, Сартай быстро поменял арбалет на меч. Нависнув, как мог, с крыши над входом, он занёс меч. Он как раз по весу и длине подходил к моменту.

Когда показалась первая голова под ним, он коротким ударом тюкнул по макушке, сразу занеся клинок для следующего удара. Показалась вторая голова, и ещё удар. Первый рухнул на колени, второй на него. По выскочившему третьему Сартай еле успел ударить. Выронив меч, он заорал и схватился за голову. Видя впереди себя двух упавших, он присел и с криком попытался вернуться, но его сбили с ног ещё двое, хотя они остановились в проходе, растерявшись.

— Там голову рубают! — завыл лежащий, держась за окровавленную макушку. Он попытался встать, но смог лишь подняться на колени.

— Пригибайтесь и вперёд! — гаркнул Карик, толкая в спину передних.

Анта в это время подхватывала пушку. На двоих стражников можно не отвлекаться, они растерянно встречали яростно орущих чёрных с копьями. Повернувшись, Анта выстрелила в одного из пригнувшихся выбегающих, целя в корпус. Он молча завалился, перекувырнувшись через лежащие трупы. От дверей раздался дикий вопль, который перекрыл весь шум.

— Назад! — заорал Карик, увидев выстрел из Санты Клауса.

Сартай в это время выстрелил из арбалета убегающему в сторону проскочившему, который пригнулся в дверях. Он бежал в сторону, попросту убегал. Но теперь остановился с болтом в спине, упал на четыре конечности и пополз в тень здания. В дверях орал Маркон, все отступили и ошарашенно смотрели на него. Он был сзади, когда Анта попала переднему в живот из пушки. Но часть заряда попала ему тоже, но в самый низ таза и в бедро. В месте попадания всё было белое. От боли бедняга орал во всё горло, а потом резко замолк, грохнувшись мордой в пол.

Чёрные уже расправились со стражниками, заплатив одной жизнью своего товарища. Анта двинулась ближе к дверям, у которой лежали трупы. А в трапезной отступили от дверей вглубь Карик, куцебородый и ещё пять человек. Они были знатными подонками, но ни в коем случае не смелыми воинами. Отчаянные рубаки вырвались бы во двор все сразу, их бы ничто не остановило.

— Сама ты из замка не выйдешь! — Карик говорил отчаянно и громко, почти кричал. — Тебя прожоры съедят! Только я могу сделать так, что ты уедешь отсюда целой! Давай договоримся!

— Да запросто! — Анта остановилась в трёх шагах от двери, за ней растянулись в наподобие шеренги чёрные с копьями.

— Что ты можешь предложить?

— Вы получите пару килограмм золота, заберёте оружие пришельцев!

— Да мы и так всё заберём. — Анта поправила ремень пушки на плече. — А договориться мы можем. Давайте так, вы экономите мне заряды в этой пушке, а я вас не буду трогать.

— А как мы тебе поможем экономить заряды? — недоуменно и с подозрением спросил Карик. Все обитатели трапезной смотрели на него. Они понимали, что нахрапом отсюда не выберется никто. Две женщины, не успевшие убежать, вжались в дальний угол и со страхом наблюдали происходящее.

— Да запросто, ты же главарь? Хочешь жить? А посему так: докажи, что ты главарь. Мы пощадим одного, уж сильно много вы сделали зла. Тем более вы меня разозлили, очень! Из этой комнаты выйдет только один, вы должны сами решить, кто. Его мы отпустим...

На мгновение наступила тишина. Их осталось семеро...

Вдруг Карик дико заорал — куцебородый сзади воткнул ему меч в бок. И тут в трапезная наполнилась отчаянными криками и началась резня.

Сартай сбросил меч. Нацелившись схватиться за дверь, он спрыгнул вниз. Ухватившись за дверь, приземлился мягко на ноги:

— Я хочу на это посмотреть! — подхватив меч, он отбежал от входа.

А в трапезной шла рубка за жизнь. Крики и ругань, звон мечей. Вопли боли и хрипы. Куцебородый знал своё умение владеть мечом, поэтому и вывел из строя Карика исподтишка вначале.

Он знал, что Карик тут положит всех. Тем более, когда куча мала и каждый сам за себя. Всё получилось так, как он рассчитывал. Почти. Они остались друг против друга вдвоём. Карик еле стоял на ногах, куцебородый наступал. Всё шло к тому, что он скоро ляжет. Но тут сидящий и корчившийся у стены их недавний соратник, схватил брошенный меч и с криком отчаяния рубанул куцебородого по голени. Тот упал с воплем на колено, а Карик не дремал. Меч опустился на голову куцебородого.

— Всё? — Карик повернулся к дверям, его бок был залит кровью, он держался за него рукой.

— Почти, — Анта решала, что делать. — Мы играем честно. Ответишь на несколько вопросов и свободен. Откуда эти прожоры и странное оружие?

— Да не знаю я! Вернее, от пришельцев всё. У них через шесть дней пути в скалах почти что город. Штуки всякие летающие. Им в падлу этим заниматься, вот нам и повесили на руку каждому браслеты. Нас прожоры не трогают. И ещё в донжоне стоит аппарат, из-за которого самцы не лезут в крепость.

— Что-то ты темнишь, — сказал Сартай. — Сколько вам платили и чем?

— Золото, иногда продукты, Карик застонал, и выронив меч, схватился за бок двумя руками.

— Где золото? — спросила Анта.

— У меня в комнате... — С этими словами Карик рухнул на колени.

— Всё... — Анта бессильно положила оружие у ног и пошла к стене. Там она присела, завалилась набок, положив кулак под голову. — Сартай... ты тут разбирайся, а я посплю... Не могу больше. Про самку прожор не забудь, её надо убить. И детёнышей тоже. А их там тьма. Утром разбегутся...

— Нам можно выйти? — испуганно спросила одна из женщин в углу.

— Быстро, чтобы я вас тут не видел! — сказал Сартай.

Они мышками прошмыгнули в двери. Перескочив через трупы, быстро побежали вдоль стены в своё жильё. Никто из убежавших женщин и прислуги пока носа во двор не показывал.

— Так! Это...Дункан! — состояние Сартая было не лучше спутницы, он бы с удовольствием прилёг рядом с Антой и закрыл глаза. Но их надолго закрывать нельзя, иначе он провалится в глубокий беспробудный сон. Нагрузка физическая и нервная истощили обоих полностью.

— Чего? — спросил Дункан.

— Отнесите Анту в комнату Карика, оставь двух человек охранять его жилище. Ещё кто-то из мужиков в замке есть?

— Не... все кутили, все тут родимые и полегли. Бабы только остались, но они не выйдут.

— Что говорила Анта? Какую самку надо убить? Где она? — Сартай поднял пушку, развернул и выстрелил в дальнюю стену. По ней расползлось белое пятно.

— Идите охранять жилище Карика, — седобородый посмотрел на двоих. Пошли, человек, в подземелье она. Её уложить будет просто, она как большой мешок. В ней там детёнышей сотни. Но спереди нельзя подходить, может легко убить. Надо её сзади порубать.

— Веди... — Сартай двинулся за Дунканом, остальные за ним.

У Сартая болели голени, которые повредили оковы. Ещё ужасно хотелось спать, верхние веки сползали сами. Надо с ними бороться, доделать работу до конца. Он периодически стискивал зубы, чтобы не заснуть. Когда усиленно работают желваки, к мозгу лучше приливает кровь, он взбадривается. А так можно просто отключиться на ходу. Такое бывало. Лучше всего помогает корочка чёрствого хлеба. Когда её пожуешь, мозг просыпается.

Ещё очень хотелось есть. Как только Сартай вспомнил о хлебе, зверски захотелось есть. Но взять еды в трапезной он не додумался. Не те события, чтобы сейчас думать о еде.

Вход в подземелье находился в боковой стене донжона. Широкие двери распахнуты. Вниз вела широкая винтовая лестница. Как только люди вошли, их обдало сырым холодным воздухом. Несколько чёрных включили фонарики на груди. Они были устроены так, что не слепили владельца и тех, кто находился рядом, давая каким-то образом свет вокруг.

— Ты говоришь, что там мелочь прожор? — Сартай остановился.

— Ну да, там их тьма, — развернувшись, ответил Дункан.

— Тогда надо двери, я бы сказал, ворота — закрыть.

— Закройте и догоняйте, — сказал задним Дункан и двинулся вниз по ступеням. Спуск оказался винтовым.

Вокруг по бокам валялись человеческие кости и черепа.

— Чьи это кости? — спросил Сартай.

— А кто его знает, тут три ловушки было, они сейчас заклинены. Вон, смотри, — Дункан ткнул пальцем в потолок. Над ними нависала длинная решётка со штырями, направленными вниз. — Ловушки управляются из донжона. Падает такая, человек десять за раз укладывает. А если за ней стоят защитники, прикинь, сколько народу можно положить. Представляю, какое тут когда-то было мясо!

Внизу послышался громкий противный скрип.

— Ааа! Мамочка кушать хочет! — радостно сказал Дункан. — Сейчас мы тебя, тварину, накормим!

Зал подземелья оказался большим. По полу и стенам ползали маленькие прожоры. В углу их была куча, словно большой муравейник. Самка оказалась большой, даже от дальнего света её хитин переливался тёмно-синим цветом. Большие глаза на треугольной морде искрились разными оттенками. Брюхо у неё было огромное. Пока люди приблизились, из него уже вылезла парочка новорождённых прожор.

Увидев людей без еды и с оружием, самка насторожилась. Она приподнялась на лапах и заскрипела. Затем защёлкала маленькими челюстями так быстро, будто на барабане играли дробь. Хватательные конечности она угрожающе подняла, а ударные подтянула под себя.

— Поняла, что мы по твою душеньку пришли? — зло сказал Дункан. — Обходите её сбоку и трепайте ей брюхо! — Держа копьё наперевес, он стал осторожно обходить самку с правой стороны.

Сартай направил на тварь пушку. Стрелять он не спешил. Можно всё решить и так, не тратя припасов в пушке. И это стало ошибкой.

Самка не двигалась, словно находилась в ступоре.

С криком Дункан воткнул копьё в брюхо, но не смог пробить хитин. С другой стороны уже тыкали копьями двое чёрных. С непонятной для человека скоростью самка повернула корпус влево. Подцепив хватательной лапой ближайшего чёрного, дёрнула на себя. В долю секунды он оказался перед ударными конечностями твари. Они ударили сразу обе. Чёрный отлетел метров на десять, сложившись ровно пополам. Затем он покувыркался ступеней пять вверх по лестнице. А самка развернулась в правую сторону. Люди уже отпрянули подальше, как только она начала первую атаку.

Навскидку Сартай выстрелил в корпус, а когда самка резко повернулась к нему, выстрелил ещё раз. Можно было второй и не стрелять. Тварь рухнула на пол, словно ей мгновенно отрубили все лапы. Она не двигалась, от головы и верха корпуса по полу расползались холодные и белые потоки воздуха. А сам корпус полностью заморозился. Чёрные замерли, наблюдая эту картину. К улетевшему товарищу никто не кинулся. Всё понимали, что от такого удара он умер мгновенно.

Испуганные маленькие прожоры сбились в углах в кучи.

Сартай уже еле стоял на ногах, в глазах потемнело, перед ним стала тёмная стена — от усталости отключилось зрение. Он несколько раз осторожно присел, боясь потерять равновесие. Зрение появилось.

— Дункан, доделайте тут всё, а я пошёл спать.

С воплями накинулись на мелких прожор чёрные, били их копьями, как палками. Но они оказались очень живучими. После попадания, они только подпрыгивали и продолжали убегать, ища спасения. Затихали они только после третьего-четвёртого удара. Долго придётся тут возиться чёрным...

Сартай посмотрел, как чёрные с остервенением уничтожают мелкоту и пошёл по ступеням вверх.

Во дворе замка стояла гробовая тишина. Возле входа в жилище Карика сидели двое чёрных, охраняя вход. Они уже успели поснимать кое-какую одежду с убитых бывших хозяев. Подложив куртки под задницы, они оперлись спинами о стену и отдыхали. Увидев подходящего Сартая, они поднялись.

— Охраняйте вход и никого не пускайте, — распорядился он. — Если кто в комнату зайдёт — умрёт.

Анта лежала на кровати на боку и громко сопела. После сегодняшних похождений у неё заложило нос.

— Спи, спи... — тихо проговорил Сартай и уселся у стены напротив входа, направив на него пушку.

Как ни настраивал он себя на чуткий сон, ничего не помогло. Облокотившись о стену спиной, он только закрыл глаза и сразу же провалился в самую тьму царства Морфея.

Проснулся он от женских воплей. Во дворе кто-то дико орал, как будто его живьём поедает прожора. В голове гудело, как после хорошей пьянки. Чертыхнувшись, Сартай тяжело поднялся, и прихватив пушку, вышел во двор. Остановился, наблюдая происходящее.

А во дворе на коленях стояло семь женщин из тех, что развлекали людей Карика. Три женщины в простой одежде из прислуги избивали валяющуюся на земле и верещащую рыжеволосую. Одна таскала за патлы, а две с увлечением пинали жертву ногами по лицу и в живот. Черные стояли вокруг и с удовольствием наблюдали эту картину.

— Прекратить! — рявкнул Сартай.

— Из-за неё Малку скинули со стены прожорам! Эта тварь заставила Карика, чтобы он приказал! — прокричала таскавшая жертву за волосы, лишь чуть повернув голову. Она была зла, светлые волосы растрёпаны. — А ты не лезь!

— Мирана, угомонись, — вскрикнул Дункан.

— Кто не прекратит сейчас, останется в замке! А мы утром уходим! — объявил Сартай.

Подействовало, женщины отступили. Жертва экзекуции лежала вся в крови и с надеждой смотрела на Сартая.

— Так! — зло сказал он. — Этих отпустить! — он указал на стоящих на коленях перепуганных девах. — Кто ослушается моих слов, завтра останется в замке, будет выбираться сам. А там прожоры уже поди проголодались!

— А эту тоже отпустить? — ехидно спросила Мирана.

— Эту скиньте со стены, и всем ложиться спать! У нас завтра будет тяжёлый день. Нужно убраться отсюда подальше, пока не нагрянули пришельцы. Запомнили? Кто ослушается, останется здесь!

Сартай развернулся и пошёл спать.

— Иди сюда, дорогуша! — раздался радостный крик светловолосой, а затем отчаянный вопль приговорённой. Возле входа Сартай обернулся. И мужчины, и женщины облепили несчастную и с криками радости тащили её к лестнице на стену.