Сердце Арронтара. Две судьбы

Она ничего не подозревала. Она не связывала Дэйна с Вожаком.

И она всё-таки вышла из своей комнаты и пришла в усадьбу к Нарро.

Он чувствовал её приближение. И застыл возле окна в библиотеке, вглядываясь в Арронтар и стараясь успокоить биение сердца и ток крови.

Тело горело всё сильнее с каждым её шагом. И чем ближе Рональда подходила к усадьбе, тем больше дрожал Нарро. И музыка... она тихо звенела и переливалась между листьями деревьев, словно была их частью.

Но к тому моменту, когда Рональда ступила в библиотеку, он смог окончательно успокоиться. Нет, кровь в его венах по-прежнему была обжигающе горячей, и где-то внизу живота всё сворачивалось в тугой узел, но теперь он мог с этим жить. Эти чувства стали частью его сути, его сознания. С ними ничего нельзя было поделать, и даже волк это понял и успокоился.

Придётся ждать. Ждать, пока она подрастёт. Пока сама поймёт, чего хочет. И сделает свой выбор.

И как бы Нарро ни хотелось целовать её губы уже сейчас — нельзя.

— Подними голову и посмотри на меня, Рональда.

Она зажмурилась. Нарро чувствовал — она не боялась его, просто... не смела.

— Я не достойна, дартхари.

Смешная малышка... Не достойна. Глупые, но очень горькие слова.

Ему нужно убедить её в обратном...

— Не достойна чего?

— Не достойна смотреть на вас, дартхари.

Её голос словно впитался в его поры.

И сам воздух вокруг них завибрировал, когда Нарро сделал шаг вперёд и осторожно поднял пальцами её подбородок. И осторожно, медленно выдохнул, стоило ей открыть глаза...

Голубые. Нежные. Ясные.

Он никогда не устанет смотреть в них.

— Не нужно так думать, Рональда.

Голос прозвучал совершенно спокойно, хотя внутри всё клокотало от желания сделать ещё один шаг вперёд — последний разделяющий их шаг — обнять и не отпускать. Никогда. Ни за что. И пусть растёт так — в его объятиях.

Глупая мысль. Но как же хочется...

— Разве я не права? — губы Рональды едва шевельнулись, она сказала это почти беззвучно. Но Нарро бы услышал, даже если бы она просто это подумала.

Конечно, ты не права, малышка. Вот только... это не ты не права, а то общество, которое внушало тебе эту мысль с самого детства.

Мысль о том, что сила может быть только физической, а красота — лишь внешней красотой.

Рональда так забавно радовалась, когда Нарро предложил ей учиться магии. Неужели он когда-то радовался точно так же, встретив Аравейна? Наверное. Он уже не помнил.

И так расстроилась, когда он назвал её маленькой девочкой...

— Не обижайся, Рональда, просто мне намного больше лет, чем тебе. И даже чем твоему отцу.

Кажется, она поняла, хотя и озадачилась, видимо, впервые задумавшись о том, сколько лет Нарро. И смотрела на его лицо, слегка хмурясь, а ему безумно хотелось наклониться и поцеловать каждую морщинку...

Интересно, как долго придётся ждать прежде, чем он сможет сделать это?

И... сможет ли вообще?..

* * *

— Привет, Нарро!

Беловолосая девочка радостно улыбалась и скакала рядом с дартхари, который только что возник посреди одной из комнат императорского дворца.

Ему необходимо было увидеть Элли. Они уже давно разработали своеобразный сигнал — перед тем, как перенестись во дворец при помощи браслета, Нарро осторожно касался большим пальцем одного из звеньев и нагревал его. Если Эллейн через несколько минут отвечала тем же, нагревая другое звено — значит, она свободна и может принять Нарро. То же делала и Элли, если хотела перенестись в Арронтар и увидеть дартхари оборотней.

Вот и теперь он, почувствовав ответный сигнал от Эллейн, перенёсся в Лианор... и изумлённо застыл, уставившись на радостно скакавшую вокруг него девочку.

— Ничего себе, Араилис! Как ты выросла!

Ари радостно взвизгнула и немедленно повисла на одной из рук Нарро.

— А ты покажешь волка? Покажешь, да?

Он поднял руку — и вместе с рукой вверх взмыла сама девочка, завизжав ещё радостнее и громче.

— А как ты хотел? — раздался позади весёлый голос Эллейн. — Ты её полгода не видел.

— Да уж, — усмехнулся Нарро, оборачиваясь на голос герцогини и продолжая держать на весу Араилис. — В следующий раз приеду — а она в свадебном платье, под венец собирается.

Ари испуганно округлила глаза, а Элли захихикала, сделала шаг вперёд и обняла Нарро.

Ему сразу же стало очень тепло и хорошо. Так случалось всегда, когда Эллейн была рядом. Словно домой вернулся.

Нарро слегка потерся щекой о лоб Элли, поцеловал её волосы и отстранился, прижимая к себе Араилис.

— Волка? Волка, да? — продолжала требовать девочка, и герцогиня строго на неё посмотрела.

— Ари, хватит. Тебе уже не три года. Вот сделаешь домашнее задание — будет тебе волк. Да, Нарро?

— Будет, — кивнул дартхари, и девочка, услышав его ответ, сама слезла с рук и побежала в соседнюю комнату, напоследок крикнув:

— Я быстро! И без меня ничем интересным не занимайтесь!

"Ничем интересным" в устах Араилис значило — не ешьте сладости, не рисуйте, не читайте книжки и, конечно, не превращайтесь. Хотя она была готова пожертвовать даже сладостями, но иметь возможность немного потискать Нарро в образе волка.

Дартхари проводил девочку взглядом, а затем повернулся к Эллейн. Герцогиня вглядывалась в его лицо с беспокойством.

— Что-то случилось?

Нарро улыбнулся.

— Как ты поняла?

— Я просто очень хорошо тебя знаю. И никогда раньше я не видела тебя настолько взволнованным.

— Ты права, — кивнул дартхари. — Случилось. И... мне нужна твоя помощь.

* * *

Тогда Нарро провел в Лианоре несколько дней. Он не собирался этого делать, но так уж получилось.

Они с Эллейн спорили до хрипоты, составляя программу для Рональды, затем долго уговаривали Карвима. Ну и, конечно, играли с Араилис. Ей тогда было шесть, и Элли уже приступила к её обучению магии.

— Не рано ты? — спросил Нарро удивлённо, глядя на следующий день, как Ари, закусив губу, задумчиво выписывает в тетрадку какие-то формулы.

— Нет. В ней столько силы... боюсь, как бы не разрушила весь замок ненароком. Силы-то много, а вот ума...

— Элли! — Нарро засмеялся и укоризненно покачал головой.

— А что Элли? Я говорю, как есть. Импульсивности много, а вот ума и умения оценивать свои действия и представлять, к чему они приведут — маловато.

— Не переживай. С такой мамой у неё скоро всё появится. И ум, и умения.

В ответ на это Эллейн только польщенно хмыкнула.

Император и Аравейн тоже узнали о существовании Рональды именно тогда.

— И что ты будешь делать теперь? — спросил Эдигор. — Не боишься потерять своего маленького дикого зверька?

Нарро часто называл так Рональду при Эдигоре. Мой маленький дикий зверёк. Императору нравилось. Он запомнил.

— Боюсь. Но мне не остаётся ничего другого, Эд.

— А если рассказать ей?

Нарро прикрыл глаза и покачал головой.

— Нет. Она лишь испугается. Для пробуждения внутреннего волка нужно нечто большее, чем просто рассказ о дэрри и проклятье для оборотней. Нужна любовь и забота. Нужна семья. Я... не могу ей дать ничего, кроме слов. Красивых и правильных, но слов. Заботу мою она не примет, потому что не поверит в неё. И в любовь тоже. А семья... я оставил её там, потому что, возможно, Винард сможет исправить свою ошибку.

— А если не сможет?

— А если не сможет, — Нарро грустно усмехнулся, — тогда придётся двигаться по моему пути. Как бы я ни хотел этого избежать, боюсь, от меня уже мало что зависит.

Этот разговор между ними состоялся уже после того, как дартхари пообщался с араэу, волшебным деревом, что росло в императорском парке.

Вот только он никому так и не смог рассказать о том, что показала ему араэу. Даже Элли. Даже Аравейну и Форсу.

Никому.

* * *

После того своего посещения Лианора Нарро ещё несколько раз переносился в замок, дабы обсудить с Эллейн и Карвимом все детали обучения Рональды. Так прошло три недели, и на исходе третьей он попросил Лирин отдать девочке учебник по лекарскому делу и сообщить о том, что у неё теперь будет учитель.

Нарро хотел сделать это сам, но передумал. Он помнил, как смущалась Рональда в прошлый раз, и справедливо полагал, что на этот раз будет то же самое. Поэтому и попросил Лирин сделать это самой. И не пожалел.

Лирин очень понравилась Рональда. Нарро, конечно, не хотел в этом признаваться, но где-то в глубине души он надеялся, что они подружатся. Ему было приятно думать об этом. И он старательно гнал от себя мысль о том, как бы было хорошо, если бы Лирин знала ещё и Фрэн.

Нарро по-прежнему приходил в сны Ро, но теперь она сама звала его, и так он понимал, когда действительно нужен ей, а когда можно заняться другими делами или просто поспать. Рональда, как истинный маг Разума, иногда сама выдергивала Нарро в свой сон, он даже почти не мог сопротивляться. И не хотел.

Девочка ещё дважды пыталась пройти Ночь Первого Обращения, но, конечно, ничего не получалось. И примерно за месяц до второй её попытки Нарро пришла в голову одна идея...

* * *

Он уже очень давно не был в питомнике, где разводили щенков хати. Нарро хватало Вима. Пёс старел и из серого постепенно становился седым, но заводить нового щенка дартхари пока не хотел. Так делали многие оборотни — брали щенка из питомника, когда хати начинал стареть.

Но Нарро шёл туда не для себя — для Рональды. Ей был нужен друг. Настоящий и верный, каким для него когда-то стала Чара. Друг в реальности, а не во сне. И Нарро знал, что он в силах осуществить эту задумку.

Щенка он выбрал сразу. Серый, с глубокими и серьёзными голубыми глазами, он попытался лизнуть дартхари в нос тут же, как увидел, но Вожак не позволил. Схватил за холку и сказал:

— Нет. Нет, малыш. Я запрещаю. Понял?

Щенок обиженно заскулил, и Нарро засмеялся.

Он унёс хати из питомника и спрятал его в усадьбе, в одну из комнат, куда запретил входить всем, кроме Лирин и советника Гранша. Они по очереди кормили "щенулю", как выражался Гранш, а Нарро воспитывал.

"Щенуля" действительно оказался очень умным и легко запоминал команды. Он не пытался лизнуть в нос никого из обитателей усадьбы, в том числе и Нарро, зато с удовольствием принюхивался к принесённой одежде Рональды. Смышлёный хати быстро понял, кто его будущий хозяин, и на игрищах, когда девочка второй раз в жизни попыталась обратиться, легко её нашёл после того, как Лирин выпустила его из корзинки.

Нарро, сохраняя серьёзное выражение, внутренне улыбался тогда, глядя на счастливое лицо и сияющие глаза Рональды, на её улыбающиеся губы.

— Она назвала его "Элфи", — шепнула ему Лирин, тоже не отрывая взгляда от девочки. — "Пух". Смешное имя.

В то мгновение они оба вспоминали своих лучших и самых первых друзей. Лирин думала об Эрне — рыжем хати, который когда-то давно принадлежал ей, а Нарро вспоминал Чару.

Эти воспоминания одновременно и радовали, и причиняли боль. И Нарро так погрузился в них, что совершенно забыл дать Лирин прямой приказ — никогда не рассказывать Рональде о том, что именно он подарил ей Элфи.

Пух... Действительно, смешное имя.

* * *

Рональде тогда было четырнадцать. Нарро часто видел её в усадьбе, она постоянно торчала в библиотеке и с удовольствием общалась с Лирин. Но Лирин была единственной, с кем девочка с удовольствием общалась, всех остальных она боялась и сторонилась, а завидев Нарро, терялась и опускала глаза.

Ему было жаль, что она так делает. Он очень любил её глаза.

Никаких подвижек в лучшую сторону у Винарда и Праймы, к сожалению, не было. Они не могли преодолеть свое презрительное отношение к девочке. И единственным фактором, удерживающим Нарро от того, чтобы забрать Рональду из отчего дома к себе, было осознание того, что ей от этого будет только хуже.

В тот вечер они с Лирин вместе отдыхали в кабинете. В камине горел огонь, и свет от огня красиво освещал лицо женщины, золотил её полуседые волосы. Нарро любовался сестрой сквозь приоткрытые веки, а сама Лирин читала, забравшись на диван с ногами.

Они часто отдыхали так в последний год. Раньше — никогда. Лирин жила в усадьбе, но находилась рядом с Нарро только по необходимости, обсуждая какие-то дела. И только в последний год у них начались эти удивительные и немного странные вечера, когда они оба сидели в кабинете напротив друг друга, отдыхали и молчали.

Связано ли это было с тем, что Нарро встретил Рональду? Они не знали, да и не задумывались об этом. Лирин просто читала, а Нарро просто смотрел на неё.

Ему было спокойно.

Но в тот вечер их спокойствие нарушили.

Возле усадьбы всегда стояли четыре стражника и, хотя Лирин и пыталась убедить Нарро увеличить число охранников, он не поддавался. Число четыре было символическим — четыре клана, четыре стражника. Хотя кланов теперь было три, ведь рыжие волки уже очень давно выродились и больше не рождались.

Самый младший из охранников всегда был ещё и гонцом, оповещая дартхари о тех, кто приходил в усадьбу. Но в такой час Нарро с Лирин никак не ждали, что вдруг раздастся стук в дверь, после чего в приоткрывшейся щели между дверью и косяком покажется голова младшего стражника.

— Извините, дартхари, зора Лирин... Там калихари Винард, очень просит принять его. Говорит, дело важное...

Старший советник удивлённо подняла брови, а сам Нарро поднялся с дивана и кивнул.

— Зови.

Голова стражника немедленно скрылась в коридоре.

— Интересно, что случилось, — пробормотала Лирин, откладывая книгу.

— Надеюсь, ничего серьёзного.

— Я нужна тебе?

Он кивнул.

— Да, останься.

Нарро не заметил, как сестра вздохнула, услышав эти слова. Дело было даже не в них самих, а в том тоне, которым он сказал это. "Да, останься"... Так легко.

Это был не приказ дартхари своему советнику. Нет.

Что-то совершенно иное...

Но Лирин не успела понять, чем это было — в кабинет вошёл взволнованный Винард, резко и нервно поздоровался с Нарро, кивнул Лирин и тут же начал:

— Дартхари, я... пришёл поговорить по поводу Рональды.

— Я слушаю, — сказал Вожак, и плохо знающему Нарро Винарду, конечно, показалось, что дартхари совершенно спокоен, однако Лирин видела, что это не так.

Никто не предложил Винарду сесть — в комнате сидела только Лирин — и теперь он нервно переминался с ноги на ногу.

— Я знаю, что это противоречит нашим традициям, но я вынужден просить вас, дартхари... сделать мою дочь волчицей.

Лирин нервно вздрогнула и подняла на говорившего удивлённые глаза.

— Рональда уже год не может обратиться, — затараторил Винард, поняв, что никто не собирается его перебивать и о чём-либо спрашивать, — ей не хватает... силы. И вы можете... поделиться с ней... чтобы она смогла...

Наконец Нарро не выдержал.

— Ты соображаешь, о чём просишь меня?

— Я... я понимаю, дартхари, — мужчина бесстрашно смотрел в совершенно ледяные глаза Вожака. — Но и вы меня поймите... я ведь хочу, чтобы она обратилась, а она!.. Она уже даже не пытается, на игрища прекратила ходить... Не оборотень, а... непонятно что!