Роман о человеке по имени Мстислав

— Да? — он внимательно посмотрел на меня,— Кажется, да

Мой собеседник кивнул, потер пару раз колени и, резко встав, пошел на выход, оставив меня наедине с моими мыслями. Редко удавалось услышать, что-то подобное от Ииро, но, когда такое было, то ясности вносилось гораздо больше, чем за пару десятков часов штудирования. В нем чувствовалась мудрость, жизненная и вымученная. Думаю, что он потерял в годы гонений что-то или кого-то очень важного. Не знаю, как, но это неуловимо ощущалось в определенные моменты нашего общения. Думаю, он ощущал что-то аналогичное. Но ни он, ни, тем более я, тему не развивали. Довольствовались понятливыми кивками и только. Это способствовало нашему сближению. Он для меня больше не был совершенно чужим человеком. Он меня понимал, и я его беду разделял. День ото дня мы перекидывались, едва ли по паре предложений за редким исключением. Но почему-то я обрел уверенность, что, впервые, у меня появился друг. Странное ощущение, после стольких лет затворничества в самом себе.

* * *

**

И вот так я почти полтора месяца провел, осваивая курс новейшей истории, физики, биологии и черт еще знает чего. Узнал очень многое. Еще к окончанию первой недели Ииро достал для меня специальный комплект виртуальной реальности, предназначенный как раз для ускоренного обучения. Где он его достал я даже предполагать не стал, так как из той же информ-системы узнал, что подобные модели уже больше века вышли из обихода. Сейчас все больше популярны комплекты для полного или частично полного погружения в виртуальную реальность, так как они позволяли создать окружающий мир неотличимый от реального, к тому же в таком режиме стало возможным ускорение восприятия, что также существенно сокращало сроки изучения любой информации. Правда, еще с момента первой реализации полного погружения в виртуальную реальность выяснился тот факт, что не все одинаково хорошо переносят эту процедуру. В довоенный период данные устройства очень широко развивались и погружение в виртуальную среду было гораздо более массовым и безопасным. Хотя и не без подводных камней. Так методом проб и ошибок, порой смертельных, выяснилось, что полное погружение при условии определенных ограничений может перенести большая часть людей имеющих встроенные нейронные имплантаты, но вот использование технологии даже на половину своего потенциала могли перенести едва ли десять процентов, а на две трети потенциала — два три процента. У тех, кто не входил в число счастливчиков порой развивались очень неприятные последствия, влекущие за собой начиная от расстройства личности заканчивая инсультом или отеком мозга. Как показали исследования связано это было в первую очередь с информационной перегруженностью, мозг и ЦНС просто не справлялись с таким громадным потоком информации. Эти же ограничения не позволили использовать сложные нейро-интерфейсы, даже из десяти процентов людей, которые без проблем переносили глубокое погружение в виртуальную реальность использовать сложные нейро-интерфейсы могли едва четверть из них. Такая горстка людей часто становилась пилотами, врачами нейро-хирургами, спасателями и т.п. Тем, кому по роду деятельности приходилось принимать молниеносные решения. Таким людям мощные нейро-интерфейсы позволяли реагировать, думать и принимать решения эффективнее и гораздо быстрее, чем подавляющему большинству. Впрочем, у таких людей порой наступало истощение ЦНС от излишне долгого использования. Симбиоз машины и человека требовал огромное количество энергии. После крушения мира, о подобных технология пришлось временно отказаться, хотя это 'временно' и затянулось более чем. Но со временем довоенный уровень покорился и даже вышел на новый виток развития.

Так вот, если большинство учебных заведений и людей просто что-либо изучающих довольствовались простым погружением в виртуальную среду через простенькие нейро-интерфейсы, служащие большинству в качестве коммуникаторов, органайзеров и вот таких посредников для погружений, то со мной такой трюк не проходил просто так. Мне требовалась установка имплантата, которая проходила только под контролем специалиста в соответствующей клинике, либо с помощью выезда соответствующего специалиста на дом. Каждое такое устройство вносилось в регистры, а каждая операция по установке вносилась в личную медицинскую карту. По понятным причинам ни карты, ни даже имплантата идентификатора — крохотной ампулы совмещающей в себе всю медицинскую историю о больном и его личные данные, эдакого аналога обычной медицинской карточки и паспорта — я был лишен. Еще один вопрос к Ииро оставшийся без ответа, где мне его взять.

Вот, в общем, этот не инвазивный комплект виртуальной реальности, что принес мне Ииро, состоял из полужесткого шлема с забралом и пары-тройки датчиков, устанавливаемых на конечностях и позвоночнике. Данное устройство помимо визуального и слухового воздействия, использовало магнитный резонанс и ультразвуковое действие на мозг. С настройкой пришлось повозиться, но оно того стоило. Я как будто провалился в самый реалистичный сюрреалистичный бред, вот такой каламбур, ага — это Ииро включил простую игрушку для настройки комплекта. Я ожидал чего-то эдакого, но не ожидал, что оно будет так реалистично все. Я видел, слышал, прикасался к виртуальным объектам, только вот тактильные и обонятельные моменты были слабоваты, а в остальном я провалился в симуляцию и первые минут пять сквернословил от избытка чувств. Попытался выбежать из комнаты, забыв, что на голове у меня шлем, а на теле горстка датчиков. Но пару раз от души треснувшись головой об стену, все же успокоился и принялся осваивать колдовскую дичь.

Полной совместимости достичь не удалось, что в очередной раз подтвердило догадки Ииро по поводу 'чего-то во мне', но, к сожалению, пока что полное обследование у специалиста откладывалось на неопределенный срок. Впрочем легкий медицинский тестер выявил опухоли вдоль позвоночного столба и в головном мозге непонятной симптоматики. Хотя прибор выявил непонятной симптоматики опухоли, но в целом чувствовал я себя неплохо, исключая небольшие головокружения и редкие кровотечения из носа. Анализы и основные показания для серьезного беспокойства поводов не давали в ближайшее время, а в дальнейшем развитая медицина дожна легко с этим справится. С другой же непонятные опухоли и наследственное заболевание, как мои допрашиватели утверждали с их-то серьезной аппаратурой, которые впрочем не вызывало ухудшений лишь добавляло вопросов. Но спецов как у архонтов у Ииро не было, не говоря уже о технике. Так что данный вопрос мы пока отложили на непредвиденное время. Жив — жив, что еще надо?

Странности странностями, но даже они не смогли углубить мой адаптационный процесс, который благодаря виртуальной реальности и спецпрограммам пошел гораздо быстрее и увереннее. Мне приходилось знакомится с новыми для себя вещами, взаимодействовать с ними. Так я прошел виртуальный курс по работе с бытовыми системами. Тот же кухонный комбайн, способный приготовить встроенный набор блюд, плюс дополнительные после копания в настройках или же приготовить блюдо из готовых ингредиентов, больше не представлял для меня сложности, не говоря уже об ультразвуковой посудомойке или автомате для напитков. Так что я уже мог приготовить вполне сносную еду без посторонней помощи и вообще уже не чувствовал себя ущербным, перемещаясь по дому. И, если даже этот дом был вполне архаичным для современного дизайна, то мне было сложно представить, что же ожидать от поистине современного дизайна. Инфор-система на этот вопрос выдавала совсем уж диковинные варианты каких-то на вид стеклянных высоток, в интерьере которых преобладала мебель из программируемого вещества, способного перестраиваться по нескольким схемам и даже парить в воздухе. Хотя это все же было больше выпендрежом, так как подобные устройства не могли обеспечить приемлемые эксплуатационные характеристики, а те, что могли, стоили непомерно много. Кроме того обычным уже было 'умное' покрытие практически на всех поверхностях. Так экран, изображение или же любую другую визуальную информацию можно выводить на стены, мебель, да хоть потолок. Голографические проекторы позволяли создавать объемные изображения буквально в воздухе, причем передавали и тактильную информацию с помощью ультразвука и магнитных полей. Широкодоступные бытовые роботы, позволили забыть о потребности самому ползать, убирая дом. Были даже повара, управляющиеся на кухне. Они могли, как взаимодействовать с другими кухонными устройствами, готовя пищу. Еще такому роботу можно было просто приказать сымпровизировать и он, с помощью программы-генератора, компоновал свой 'уникальный рецепт' из своей обширной базы по которому уже и приступал к готовке. Были и универсальные роботы, но опять же даже для столь продвинутых механизмов универсальность часто не шла на пользу, да и в таком случае порой они становились весьма внушительных размеров, напоминая довольно топорный манекен с руками-манипуляторами и передвигающийся или на двух-четырех конечностях, или вовсе на колесах.

На мой закономерный запрос отчего все роботы весьма неуклюжи получил ответ, что это сделано намерено. Так как такие устройства наименее раздражительны для людей. Человекообразные же машины мало того, что стоили в производстве гораздо дороже, да еще обладали чрезмерной схожестью с людьми. За исключением пары разновидностей, для хм...развлечения половозрелых граждан. Куртизано-роботы или как их еще обозвать? К тому же законодательно подобные устройства были серьезно ограниченны. Причины этого для меня были закрыты. Вместо этого система любезно предложила изучить раздел 'транспорт' или 'здоровье'. На мой повторный запрос я вновь получил отказ и предложение перейти в еще не полностью изученные разделы. Раз за разом схема повторялась и я понял, что система не лишена логики, а иногда и вовсе проявляла пугающую сообразительность своими действиями.

— Система — просто группа взаимодействующих между собой программ, написанных для самостоятельного обучения. В зависимости от возраста, интеллекта, гендерных особенностей и еще дюжины параметров она вычисляет наиболее оптимальный алгоритм изучения. Тем самым система адаптивна и весьма гибка. Если информация сложна и плохо воспринимается, то она перенаправляет изучающего на другую, менее проблемную для изучения, а еще лучше в совсем другую, дабы переключить внимание, чтобы через время вновь вернуться к еще не пройденному материалу.

— Вполне разумно

— Не совсем корректная формулировка. Впрочем, разум до сих пор таит множество вопросов. А это же устройство — набор специализированных программ, набранных в грамотную систему, ничего более. Поведенческая схема — оптимизированные под тебя лично алгоритмы, ничего более.

— Хм, кажется, понятно,— одна мысль вертелась в голове и все никак не давала мне покоя,— А есть разумные устройства? В принципе?

— Вот это уже интересный вопрос,— пальцем он указал мне в лицо, задумался, даже нахмурился немного,— Искусственный интеллект давно манит ученных, особенно крепко этим вопросом занимались до Глобальной войны. По некоторым данным подобные системы были косвенно причастны к тогдашнему кризису. Хотя это вилами по воде. Сам понимаешь столько времени прошло уже. Да и как можно создать разум, если не знаешь даже как собственный работает? Да, понятно, что это электрическая и химическая активность мозга и все такое, но вот от чего он зарождается — не ясно. Были пути разные пути достичь ИИ и их разума, в частности. Предполагалось заставить обучаться достаточно мощный компьютер по аналогии с человеком. Разными методами, но идея в целом была одна. Все эти попытки были похожи на тычок пальцем в небо. Наиболее перспективные работы, как мне кажется, касались пути развития ИИ по принципу функционирования человеческого мозга. Но для этого требовались огромные вычислительные мощности, чтобы просто сделать модель мозга. Не говоря уже о функционирующем электронном мозге. За лет пятнадцать до войны стали появляться машины, которые журналисты прозвали полу-разумными. Хотя вряд ли формулировка корректная, впрочем, она прижилась и стала массово использоваться подавляющим большинством. Эти компьютеры, обладали огромной вычислительной мощностью, по производительности близкой, как считалось тогда, к человеческому мозгу. А еще они при общении с человеком легко могли пройти тест Тьюринга, ты о нем уже читал наверняка. Так вот, машина могла убедить собеседника, что тот общается с живым человеком. Ответы были безупречными, поведенческая модель также безупречна. Но это была лишь искусная имитация. Машина действовала на основании генератора решений, который в свою очередь опирался на использования поведенческих алгоритмов реальных людей. Просто был проведен глубокий анализ поведения огромного количества людей, адаптирован для применения в машине и вуаля. Практически разум! Но только это была шумиха. Все равно, что общаться с человеком, который зазубрил множество знаний, да вот только не способен додуматься сам до чего-то толкового. Простая фикция, пыль в глаза!

— Но ведь это и есть ИИ?

— Хм, это смотря, что вкладывать в это понятие. Способность действовать, опираясь на какой-то опыт и знания? Если так то — да. Но если реализация чего-то реально нового, генерация оригинальной идеи то — нет. Компиляция разных элементов между собой, но не рождение их. И никакое короткое замыкание в сети не могло пробудит спящий разум, на что столь часто расплывчато ссылались многие энтузиасты подобного подхода.

— И что же получается, после никто не занимался данной идеей? Я имею ввиду разумность. Настоящую, не мнимую. Не поверю

— Почему же? — Ииро вздернул бровь,— Твой отец например занимался. Не удивляйся. Я бы еще в прошлую нашу беседу, на эту тему тебе бы все рассказал, да вот ты тогда крепко призадумался.

Что есть, то есть. 'Крепко призадумался' — очень мягкая формулировка. Разрыв шаблона произошел.

— Так вот. Ярослав с самых первых своих ученых будней попервах занимался совершенствованием нейронных интерфейсов, даже диссертацию на эту тему посвятил в свое время. Вполне сносно. Благодаря его изысканиям производительность нейро-интерфейсов у людей слабо предрасположенным к их интеграции существенно возросла. Что-то связанное с особым преобразованием передаваемого в мозг от имплантата сигнала. Сигнал был сродни сигналам мозга, что позволило его меньше нагружать, позволив тем самым осуществить вполне себе весомый прорыв, новое поколение имплантатов. Да и не изысканиями едиными, твой отец сделал немало денег на этом. Часть из которых, очень немалая, принадлежит тебе. Но об этом позже.

Тенденцией нашего общения стала схема 'Ииро говорит — я молчу', в основном. Поскольку мне требовалось немало времени для усвоения сказанного им каждый раз. Но гибкость мышления у меня была довольно развита, так что я уже не производил впечатления 'отсталого тугодума', скорее — 'задумчивого'.

— Но это иное. — прервал я, затянувшуюся паузу,— Имплантат — обычное устройство, пусть сложное, но не более. Ведь так?

— Так, все верно