Обладая такой информацией, к 17 июня политическое руководство в Москве пришло к решению, что пришло время начинать второй этап Плана прикрытия. Что такое решение принимал Сталин, здесь уже говорилось. Стоит только напомнить, что во-первых, выводить на боевые позиции приграничные дивизии можно было только с его разрешения. Во-вторых, такое решение шло вразрез с выводами наркомата обороны, что для войны с СССР немцы должны сосредоточить 180 дивизий, из которых на тот момент, как они считали, у наших границ еще не хватало целой трети. Очевидно, именно к тому времени в Кремле новые сведения о намерениях Гитлера наконец-то превысили мнение и силу аргументов Генштаба за то, что война начнется не ранее 1 июля.

4. ГЛЯЙВИЦ НАОБОРОТ: ПРИКРЫТИЕ ВТОРОГО ЭТАПА ПЛАНА ПРИКРЫТИЯ

Полковой комиссар М. И. Бурцев встретил войну на посту начальника Отдела спецпропаганды Главного политического управления Красной Армии. Из множества событий последней предвоенной недели он вспомнил только о двух, которые были, так сказать, по его профилю. Как политработник, обойти Заявление ТАСС от 14 июня и сопровождающие его обстоятельства Бурцев просто не мог. Но вспоминая события последних двух мирных дней, он мельком упомянул еще один, очень странный эпизод:

"...в памяти ожили сообщения иностранной печати о критической обстановке на советской границе: "Имели место вооруженные столкновения немецких и советских войск...". Еще вчера, знакомясь с обзором иностранной печати, я подумал: "Ложь, провокация... " А сейчас...". {21}

О чем это говорит Бурцев? Что за вооруженные столкновения германских войск с советскими перед самой войной? Такие сообщения просто так не появляются, и Бурцев тоже вспомнил о них не случайно.

Заявление ТАСС от 14 июня получило широчайшую известность и активно обсуждалось мировой прессой. Оно стало очень неприятным сюрпризом для Гитлера с Геббельсом, и последний в своем дневнике с досадой это зафиксировал это, отметив сильный эффект Заявления. Геббельс тогда верно схватил одну из главных его идей, что до сих пор не поняли многие историки: оно возлагало вину за развязывание войны на Германию. Правда, тот момент, что Заявление прикрывало развертывание советских войск, не понял и сам Геббельс.

Руководители Германии официально не отреагировали на заявление, хотя это сильно било по их имиджу. Международной публике становилось все более очевидно, что в близящейся германо-советской войне агрессорами будут немцы.

На фронте пропаганды немцы ушли в глухую оборону. Сохраняли молчание по поводу советского Заявления даже те их официальные лица, которым это было просто невозможно — чиновники по связям с зарубежной прессой германских министерств иностранных дел и пропаганды. Вот тут им пришлось совсем несладко. Репортеры буквально не слезали с них, особенно (случайно ли?) тут старались американцы. {22}

Но время шло, процесс ввода боеготовности захватывал советские войска все ближе и ближе к границе. В такой ситуации прикрываться дальше тем Заявлением становилось уже затруднительно, поэтому следовало принять дополнительные меры педосторожности.

17 июня Сталин в числе прочих принимал у себя руководителей НКГБ-НКВД. Отзвуком этого совещания потом стала вынесенная на дезинформационном сообщении "Старшины" известная резолюция, где Сталин послал его по матушке. Но это мелочь, которую непомерно раздули, причем совершенно не поняв ее смысла, а главным там было совсем другое.

Несколько приоткрыл завесу над ним один из руководителей НКГБ-НКВД П.А. Судоплатов:

"В тот день, когда Фитин вернулся из Кремля, Берия, вызвав меня к себе, отдал приказ об организации особой группы из числа сотрудников разведки в его непосредственном подчинении.

Она должна была осуществлять разведывательно-диверсионные акции в случае войны. В данный момент нашим первым заданием было создание ударной группы из числа опытных диверсантов, способных противостоять любой попытке использовать провокационные инциденты на границе как предлог для начала войны. Берия подчеркнул, что наша задача — не дать немецким провокаторам возможности провести акции, подобные той, что была организована против Польши в 1939 году, когда они захватили радиостанцию в Гляйвице на территории Германии". {23}

Но Судоплатов как "разоблачитель культа личности" малодушно умолчал, почему операция началась именно в эти дни, а не раньше. Ведь предотвратить повторение Гляйвица против СССР полезно всегда, в любой момент. Тогда почему такую задачу ему поставили не раньше, а только перед самой войной (в которую, как утверждают, Сталин не верил) — 17 июня?

Чуть позже момент, о котором умолчал Судоплатов, мы рассмотрим очень подробно.А сейчас следует заметить, что предотвратить новый Гляйвиц — это хоть и хорошо, но это всего лишь оборона. А что если применить эту идею против ее авторов — немцев, ударив по ним подобным радиосообщением со своей территории?

И 19 июня 1941 западные газеты запестрели новыми сенсационными сообщениями — о нападении в ночь на 19 июня германских войск на советские населенные пункты у границы:

"ФРАНЦУЗСКОЕ СООБЩЕНИЕ О НАПАДЕНИИ ГЕРМАНИИ НА СССР

ВИШИ, 19 июня (ТАСС). Корреспондент ТАСС в ВИШИ сообщает, что сегодня утром французская служба радиоперехватов начала распространять, со ссылкой на сообщения Рейтер, слухи о том, что 19 июня германские войска якобы напали на советскую границу в пятнадцати пунктах. Эти слухи распространяются также среди французских журналистов". {24}

"СООБЩЕНИЯ АНГЛИЙСКОЙ ПЕЧАТИ

ЛОНДОН, 19 июня (ТАСС). Английские газеты помещают на первой странице сообщение корреспондента радиовещательной компании "Колумбия" Бардетта из Анкары, в которой говорится, что германские войска начали наступление на СССР в 15 пунктах советской границы. Помещено также сообщение из Швейцарии, ссылающееся на информацию из Хельсинки о том, что советские пограничники взорвали мосты, имеющие стратегическое значение, чтобы помешать наступлению на СССР". {25}

А через два дня шведские газеты сообщили, откуда раньше всего пошли слухи о нападении немцев на СССР:

"СТОКГОЛЬМ, 21 июня, _ТАСС). На первой странице под огромными заголовками "Афтонбладет" опубликовала вчера следующее сообщение информационного бюро Бульс из Лондона:

В ночь на 19 июня тбилисская радиостанция несколько раз передавала сообщение о нападении на русский город Каменец-Подольск. Диктор, говорящий по-грузински, заявил, что на бессарабской границе произошло столкновение между советскими пограничными войсками и передовыми отрядами некоей державы, делавшими попытку прорваться к Каменец-Подольску. К вечеру нападение было успешно отражено".

Тбилисское радио заявило далее, что немцы сконцентрировали механизированные дивизии и пехоту и большие воздушные соединения у границы в районе Черновиц и крупные военно-морские силы в районе Констанцы.

Почти истерическим тоном диктор обратился к Красной Армии с призывом "взяться за оружие". Советский Союз находится в смертельной опасности, заявил он, — Мы должны бороться за сохранение 20-летних социальных завоеваний". После этого он стал критиковать политику Москвы за уступчивость. "В Москве думают, — заявил он, — что можно спасти все путем малых уступок. Но в ходе переговоров приходится делать все большие уступки". {26}

Очевидно, эти слухи были очередной пропагандистской операцией обеспечения второго этапа Плана прикрытия — вывода на боевые позиции приграничных дивизий. Поскольку акция предназначалась для заграницы, то следовало исключить широкое распространение таких слухов среди населения СССР. Поэтому сообщение передали на грузинском языке и в ночное время. Конечно, за границей радиопередачи на грузинском языке слушают еще меньше, чем в СССР, но для того и работают агенты НКВД в зарубежных СМИ, чтобы подхватить и раздуть нужное сообщение.

Целью акции было предупредить возможные обвинения Советского Союза в подготовке к войне с Германией. Даже если немцы обнаружат выдвижение войск прикрытия, то такой ход вынуждал их оправдываться самим, вместо того чтобы публично обвинять СССР. Скажут немцы, что не нападали и, главное, не собираются напасть на СССР — очень хорошо. Значит, после развязывания ими войны миру еще ярче станет виден подлый и вероломный характер их агрессии. А это существенно облегчит задачу Сталину по привлечению на свою сторону нейтральной пока Америки и особенно ведущего коварную игру английского премьера Черчилля. Если немцы смолчат — тоже хорошо, еще до их нападения миру станет ясно, что агрессорами будут немцы. Ведь СССР уже 14 июня четко заявил, что он нападать на Германию не собирается и к войне с нею не готовится.

Расчет оказался верным. На этот раз немцев, по образному выражению Геббельса, удалось вытащить из норы — им пришлось оправдываться:

"АМЕРИКАНСКИЙ КОРРЕСПОНДЕНТ ОБ ОПРОВЕРЖЕНИИ ГЕРМАНСКИХ АВТОРИТЕТНЫХ КРУГОВ

СТАМБУЛ, 20июня (ТАСС). По сообщению стамбульского корреспондента агентства Юнайтед Пресс, согласно сведениям, полученным из Берлина, в Германских авторитетных кругах решительно опровергают распространяемые за границей сообщения о том, что началось германское вторжение в Советскую Россию. В этих кругах утверждают, что им ничего не известно по поводу циркулировавших здесь вчера слухов о пограничных столкновениях между германскими и советскими войсками". {27}

"ВОПРОСЫ ИНОСТРАННЫХ ЖУРНАЛИСТОВ НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ В БЕРЛИНЕ

БЕРЛИН, 20 июня, (ТАСС). Сегодня в министерстве пропаганды был задан вопрос: "Что могут сказать с германской стороны о сообщении тбилисского радио, что будто бы на румыно-советской границе произошли столкновения между германскими и советскими войсками?" С германской стороны в связи с этим заявили, что за последнее время на эту тему распускается очень много слухов и, по-видимому, это сообщение следует отнести к этой категории слухов.

На вопрос: "Что может сказать германская сторона о сообщении из Бухареста, что будто бы во время столкновения на румыно-советской границе между германскими и советскими частями в рукопашном бою было убито 4 германских солдата", — представитель министерства снова заявил, что это сообщение следует отнести к той же категории слухов". {28}

Однако и в этот раз немцы упорно не стали говорить, что не собираются нападать на СССР.

Под прикрытием этой акции на советской стороне начался второй этап ввода в действие плана прикрытия.

5. ДИРЕКТИВА ГЕНШТАБА ОТ 18 ИЮНЯ

Из всего комплекса приведения войск в боеготовность основное внимание всегда уделялось вопросу готовности приграничных дивизий. Причем хрущевцы внушили людям, что поскольку Сталина якобы не верил в нападение Гитлера, то и не разрешил выводить эти дивизии на позиции по плану прикрытия.

Как сказано выше, официально вводить план прикрытия заблаговременно (до боевых действий) прямым путем, предусмотренным директивами наркома обороны, было невозможно. Поэтому его вводили поэтапно, отдельными приказами, без разъяснения войскам, что таким способом вводится в действие план прикрытия. Сначала 12-13 июня НКО приказал вторым эшелонам округов выйти на определенные этим планом позиции под видом учений и подвижных лагерных сборов.

Но при этом в директивах для округам уже были кратко указаны и задачи приграничным дивизиям, и эти задачи на тот момент ставились одинаково, почти слово в слово:

"Приграничные дивизии оставить на месте, имея в виду, что вывод их к госгранице, в случае необходимости, может быть произведен только по моему особому приказу". {29}

К слову, эта фраза означает, что на тот момент вопрос о возможности вывода на позиции приграничных дивизий до начала боевых действий принципиально был уже разрешен. Ведь при нападении врага эти дивизии будут выведены на позиции в любом случае, следовательно "в случае необходимости" означало совсем другое.

Но 13 июня такой необходимости еще не было. Проведение такой операции следовало ожидать где-то ближе к 1 июля, когда наркомат обороны предполагал нападение Германии. Но вскоре все существенно изменилось.

После разгрома Западного фронта часть его руководства была арестована и после трехнедельного следствия осуждена военной коллегией Верховного Суда СССР. 22 июля на процессе бывший начальник связи фронта генерал-майор А. Т. Григорьев показал:

"Выезжая из Минска, мне командир полка связи доложил, что отдел химвойск не разрешил ему взять боевые противогазы из НЗ. Артотдел округа не разрешил ему взять патроны из НЗ, и полк имеет только караульную норму — по 15 штук патронов на бойца, а обозно-вещевой отдел не разрешил взять из НЗ полевые кухни. Таким образом, даже днем 18 июня довольствующие отделы штаба не были ориентированы, что война близка... И после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность". {30}

В том процессе генерал Григорьев был подсудимым, но в данном исследовании он выступил в качестве важнейшего свидетеля. Григорьев сказал то, что после него вслух никто из военачальников не говорил: о телеграмме начальника Генштаба от 18 июня, по которой войска следовало привести в боеготовность в связи с надвигающейся войной.

18 июня пришло время особого приказа, о котором 13 июня говорил Тимошенко в директивах западным округам. Приказ от 18 июня (точнее назвать его директивой) предписывал вывести дивизии прикрытия на свои позиции у границы. Это был последний крупный шаг по приведению войск округов в боевую готовность.

Если такая директива была, то войска должны ее выполнить. Давайте посмотрим, как ее выполняли, и начнем с Прибалтийского Особого военного округа.

6. 18 ИЮНЯ В ПРИБОВО

Войска ПрибОВО обороняли морское побережье и сухопутную границу СССР от Моонзундских островов до литовского городка Капчямиестис. Боевой состав ПрибОВО на 22 июня 1941 года представлен в таблице 5. {31}

Таблица 5

Армии

Стрелковые соединения

Другие рода войск

8-я

10-й ск (10 и 90 сд, 47 и 73 кап)

11-й ск (48 и 125 сд, 51 кап)

11 сд

12-й мк (23 и 28 тд, 202 мд)

9-я противотанковая артбригада

7-я САД

46-й Тельшяйский УР