Врата Мрака (главы1-19)

Глава 17

Очередная Светлая

Я знаю точно наперёд —

Сегодня кто-нибудь умрёт,

Я знаю — где, я знаю — как...

Я — не гадалка, я — МАНЬЯК!

Из народного творчества.

Я проснулась первой. Мефодий сладко посапывал рядом. Ну и учудил он вчера! Хотя, он оказался провидцем — мы вместе переспали! Только вот жаль без самой интересной части этого процесса... Меф тяжело открыл глаза.

— Ой, как голова раскалывается... Рин? А как ты...?

— Да вот понимаешь, ты напился, предложил переспать... — лицо Мефочки вытягивалось с каждым произнесённым мной словом, — и мы переспали!

Он подскочил.

— Что?! Рин, я не мог не запомнить!!!

Я встала, подошла к столу, извлекла из него бутылочку пива и протянула её Мефу.

— На, похмелись.

Он с жадностью присосался к бутылке.

Мда-а, видок у него сейчас был такой, будто его через автомойку прокрутили раз эдак двадцать. Взъерошенный, небритый, с красными глазами. Я спровадила его в ванную и велела бытовщикам принести завтрак на две персоны. Вышедший из ванной Меф не шёл ни в какое сравнение с вошедшим. Тем временем принесли положенный нам хавчик. Пока мы были заняты трапезой, Меф допытывался у меня, что вчера было. Если б захотел, мог бы и так легко меня прочитать, начиная с первой пелёнки и кончая моей нелёгкой смертюшкой, и я об этом даже не просекла бы, но видимо, он хотел узнать моё мнение, а не факты.

— Ну-у, сначала ты меня облапал самым наглым и искусным образом, — я ему подмигнула, — потом я от тебя вырвалась, но ты схватил меня за запястье... — я продемонстрировала синяки на руке. — Дальше мне удалось-таки от тебя вырваться, но ты схватил меня за плечо...

— Синяки тоже остались, — чуть смущённо спросил он.

— Возможно только у тебя. Я тебя предупреждала, что рефлексов для жизни мне хватает... Так вот, ты отлетел в стену и вырубился от переизбытка чувств и алкоголя...

— Хороший у тебя рефлекс, ощущения были, как будто с поездом поцеловался...

Я хмыкнула. Хороший — не то слово. Я примирительно прикоснулась к Мефодию плечом.

— Да ладно, забыли. Ничего же не было...

Он посмотрел на меня долгим взглядом, от которого по спине пробежался лёгкий щекочущий ветерок.

— А жаль...

Всё время до обеда Мефодий провёл за разгребанием пергаментов, и хотя ему помогала Алиса, они закончили только к трём часам. Я всё это время играла с Дарком в "Дурака" на щелбаны. Учитывая, что оба мухлевали по-страшному, счёт был примерно равный. Меф застал нас как раз за "уплатой счетов".

— В чём дело? — спросила я, потирая ушибленный лоб, глядя на Мефин смурной вид.

Он махнул рукой.

— Да-а, так...

— Ну колись!...

— Да Ангелов Смерти не хватает... Кувшин-то надо как-то добыть!

Я задумалась.

— А пошли меня!

Мефодий сделал страшные глаза.

— Не позволю!...

Я обиделась. Я что, хуже других?!

— А что такое? Я не Ангел Смерти? Я тебе что, цветочное растение в оранжерее? И вообще, я форму терять не хочу!

— Ну, знаешь,...

— Что? Учти, если я не получу это задание — уйду!

Мефодий глубоко вздохнул, успокаиваясь.

— Милая, это шантаж... — я утвердительно кивнула, показывая любимому широкую и искренне довольную улыбку. — Ну хорошо. Я тогда тебе отряд стражей дам...

Нет, ну он издевается!

— Не-а! — покачала я головой. — Пойду, как все — одна!

— Но если с тобой что-нибудь случиться.... Подниму из мёртвых и отшлёпаю!!!

Я подошла к нему и ласково проговорила на ушко:

— Не волнуйся, со мной всё сделают там...

Я отправилась в телепортационную комнату. Мефодий пулей кинулся за мной.

В соседней комнате Меф велел выписать мне лицензию и выдать амулеты. Аж пять штук, предохраняющих от Световых Лучей!

Уже около круга Мефодий обнял меня.

— Прошу тебя, не делай этого, — попросил он.

— Я хочу быть хоть чем-то полезной тебе.

Я "утонула" в его глазах. Ой, что-то мне совсем расхотелось куда-то от него уходить... Стоп!! Воздействию не поддаёмся и упрямо идём до конца!

Я поцеловала его, мягко ушла из его объятий и шагнула в портал.

* * *

После тьмы портала меня встретил свежий ветер Звёздного Неба. Меня выбросило на пустынную местность Звёзд. Я материализовала крылья и полетела в сторону Света.

Через два часа полёта я увидела вдали Замок. Пришлось прибавить скорости. Я на лету сменила ипостась в летучую мышь и незаметно залетела в одно из окон, открытых здесь, чтобы не мешать амурчикам (низшим служащим Светлой Канцелярии) перемещаться по небу. Мгновенно трансформировавшись (я предпочла ипостась змеи), я поползла по комнатам, прячась в тени многочисленных колонн и постаментов. Ползти по скользящему паркету очень трудно, но хоть безопасно и бесшумно. Возле одной из дверей я услышала голоса и навострила ушки, затаившись за статуей какого-то светленького, наверно сильно отличившегося в службе или павшего в бою.

— Кувшин ведёт себя своеобразно. Он не хочет опять впускать в себя Свет, — сказал один молодой, слегка подрагивающий голос. Вероятно, отчитывается перед начальством...

— Ослабьте напор, впускайте Свет потихоньку, он не заметит в себе изменений. Вы знаете, что делать, — приказал голос чуть погрубей и поуверенней.

— Есть! Разрешите выполнять?

— Да, идите.

Послышались шаги. Светлый вышел из комнаты в глубокой задумчивости, такой, что даже не заметил меня, скользящую за ним невидимой тенью. Первородный прошёл по коридору и свернул в одну из комнат. Она оказалась архивом. Прямо посередине был прозрачный куб, внутри которого в ослепляющем Свете помещался искомый мной кувшин. Он вибрировал, накаляясь, становился почти красным, или, охлаждаясь, покрывался ледяной коркой, но не пускал в себя Свет. Ангел приблизился к нему и извлёк его из куба. Кувшин успокоился. Поставив его на пол, Первородный начал перенастраивать куб, переплетая потоки Света в более тонкое, меньшей мощности плетение. Он собрался опять взять кувшин, но я мгновенно трансформировалась и опустила ему на руку свой меч.

— Отойди. Я не буду тебя убивать, если ты просто уйдёшь и на два часа обо мне забудешь.

— Тебя всё равно убьют, тебе не уйти незамеченной.

Я поняла, что он всё равно доложит, даже если я отрежу ему язык. Я не стала мучить беднягу и быстро отсекла ему голову, сомневаюсь, что он вообще понял, что произошло. Потом взяла кувшин и спрятала в мешочек пятого измерения. Опять изменившись в ипостась летучей мыши, я вылетела в коридор. Я летела почти неслышно под потолком, когда чуть не врезалась в открывшуюся дверь. Из комнаты вышел Светлый и, заметив меня, молча ударил Лучом. Я увернулась и спикировала к нему на голову. Я вцепилась в его шею и укусила, чуть выпив крови. М-м-м, вкуснятина...! Кровь Первородного, хотя бы один глоток, занимает в энергетическом плане кровь десятерых человек. Светлый с жутким воем вертелся волчком по коридору, пытаясь меня скинуть. На грохот и вопли появились его товарищи (чтоб им до конца дней своих одним дошираком питаться!) и мгновенно меня скинули. Я опять поменялась, приобретя человекоподобный облик, и создала огненную стену. Те поставили совместный блок и ударили Лучами. Оные развеялись в моих амулетах и я начала плести "Забвение Мрака" — одно из сложнейших заклинаний магии Мрака. Заклинание подействовало, тонкая сеть из почти невесомых чёрных паутинок опутала нападающих. Ангелы, как подкошенные свалились замертво, лишь на трупах осталась изящная роспись дымящихся ран (плетение высасывает ВСЕ Силы у существа, как ни парадоксально, человек отделается лишь шрамами, когда как для Первородных и магов оно смертельно). Но случилось что-то непредвиденное. Стены Дворца дрогнули и начали мелко, но отчётливо вибрировать. Мрак! Я ж забыла одно из строжайших табу — нельзя использовать магию Мрака близ источника Света, коим Дворец и является, иначе сработает древнейшее, как Мироздание наказание Алитерн и нарушителя покарает сама Древняя Сила. Но, как говориться, не учатся на чужих ошибках, а собирают свою коллекцию. Таким образом моя копилочка ошибок пополнилась на очень веский экземпляр. Вибрация становилась сильнее, и я уже не могла спокойно стоять на полу, поэтому выпрыгнула в окно и попыталась телепортироваться, но протянула недолго — меня выбросило прямо в Небесном Саду. Наверху на миг собрались тучи, закрыв идеально чистое небо вместе со Светилом. Ослепительная молния сорвалась с облака и ударила меня где-то в области темени. Я упала, парализованная, и последнее, что помню — бегущих ко мне ангелов с очень прозрачными намереньями.

* * *

Очнулась я от неприятной сырости и навязчивого запаха белой сирени, настолько въедливого, что вызвал головную боль. Я открыла глаза. Передо мной дружной кучкой стояли ангелы.

— Пришла в себя, милочка? — поинтересовался один из них. — Запреты надо чтить...

— Где я? — спросила я. Меня интересовало, смогу ли я телепортироваться в круг портала, чтобы сбежать.

— В темнице. Она находится прямо в подвале Светлого Дворца, так что телепортироваться даже не думай.

Ну конечно. У Светлых такой же запрет на телепортацию, как и у нас, тёмных.

— А почему открываете столь важный... стратегический объект заключённым? — вопросительно подняла брови я. Слишком много они ставят на карту в случае побега заключённого, это может стоить им жизней тысяч ангелов...

— Понимаешь, однажды сюда войдя, тёмный больше не сможет выйти... Его только выносят... в цветочном горшке... — заулыбался ангелочек. Его слащавая, приторная улыбочка стала действовать мне на нервы... — А теперь вопросы задавать будем мы. Если будешь хорошей девочкой, подарим лёгкую смерть и убьем быстро...

Я скривилась. На меня одели цепи из светлого металла, блокирующего Силу (как ментальную, так и физическую) любого существа, в котором живёт хоть капля Мрака.

— Зачем вам дух Фенхера?

— А не пошёл бы ты!... Мне сказано — добыть, я добываю. А что, зачем — дело десятое.

Ангел приставил к моему животу свой посох, остриём.

— Не лги, твои глаза тебя выдают, мне для определения лжи даже Сила не понадобится. Вас, сволочей, в первую очередь просвещают.

Он легонько толкнул остриё. Выступила кровь.

— А вот хрен тебе. Можешь считать, что я вредничаю, проти-и-ивный!... — я ему улыбнулась с той же иронией, которая присутствует у опытных патологоанатомов, когда к ним приводят студентов меда на практику.

Ангел помрачнел (прошу пардону за каламбур) и кивнул своим товарищам (или подчиненным), мол, начинайте. Они грубо повалили меня на пол и начали молотить ногами. Не знаю, сколько я так лежала, но от моих внутренностей точно осталась только каша непонятного содержания и консистенции. Главарь приказал им остановиться, подошёл ко мне, приподнял за подбородок и спросил:

— Может, развяжешь свой язычок, пока ещё в состоянии им шевелить...

Я смачно, как только можно громче харкнула в него кровавой слюной. Он вытерся и ударил меня по лицу так, что я отлетела в сторону. Та орава снова двинулась ко мне, на этот раз с дубинками, плохо обтёсанными и с торчащими в разные стороны сучками. Кто-то подвесил меня на крюк за руки, проткнув ладони. Я крепко стиснула зубы, но продолжала терпеть. Мои крики лишь поднимут энтузиазм пытающего и его подручных, стоны и плач этих маньяков только заводят (каюсь, всё это я узнала от наших палачей, с которыми часто выпивала после тяжёлой учебной практики в пыточных комнатах Канцелярии Везельвула). Палач взял кнут, состоящий из железной цепи с вплетенной колючей проволокой и крюком на конце. Сначала меня начали бить по всему, куда попадут, даже по лицу (узнаю, какая сволочь мне сучком заехала в ухо, разодрав его на неравные части, — самому уши не только поотдираю, заставлю его их съесть без соли и хлеба!). Кто-то ударил по моим локтям так, что сустав вывихнулся. Я по прежнему не позволяла себе даже стона. Палач велел отойти от меня и приступил к сечению. С каждым новым ударом я чувствовала, как от плоти отходят крупные куски кожи, окончательно отрываемые крюком скользящей по моей спине плети. После двадцатого удара меня велели спустить. Я безвольным мешком упала на пол.

— Ну, тебе понравились ласки кнута? Учти, это только самое начало...

— Оч-чень понравилось, я ещё так хочу! Учти, я — мазохистка... — заверила я его, улыбаясь разбитыми губами. (М-да... красивая я достанусь Мефу... Если вообще достанусь...)

Он ошалело посмотрел на меня.

— Бесовка! Даже низшие слуги Мрака имеют больше мозгов, чем ты! — уже потихоньку выводившийся из себя ангел позволил себе недостойный палача визг. — За ноги её — и на покат!

Для юных любителей орудий пыток поясню. Покат — вертикальный стол с валиком. Валик постепенно опускается, превращая в месиво то, что находится под ним.

Меня грубо подвесили головой вниз и включили прибор. Валик с садисткой медленностью начал спуск.

— Ты можешь остановить нас, пока валик не принялся переламывать твои ноги... Просто скажи и всё закончится...

Покат принялся за мои так мило подставленные конечности. Была ТАКАЯ боль, что я согнулась пополам...от смеха! Я не знаю, что происходило, но я начала так гоготать, что будь в помещении хоть один психолог, билет в белую комнатку с мягкими стенами мне был бы обеспечен. Палачи с недоумением смотрели на меня, видно, такие псих-больные им ещё не попадались... Что ж, я буду первой! Они выключили покат и спустили меня. Пыточный агрегат перемолол мои конечности до половины щиколотки, и палачи перевязали мне ноги цепями по коленям (дабы чокнутая в моём лице не отгрызла себе зад, развернувшись на сто восемьдесят градусов).

— Скажи, дррянь!! — визгливо потребовал главный.

— Не-а!... — еле смогла сказать я и снова зашлась смехом.

Он побагровел и удалился, приказав делать со мной, что только те захотят. "Только без изврата!" — заявил он напоследок. Те весь оставшийся день от скуки меня просто пинали и иногда считали рёбра своими ножичками. А мне что эти хлеборезки после поката? Да тьфу! Ну, подумаешь, бок распороли, плечо проткнули, — это ж с точки зрения философии такой мизер! К тому же, к началу следующего утра у меня не только эти порезы регенерируют, ноги новые вырастут (что немаловажно)!

Ангелы (одно название, тьфу!) бросили меня, побитую и изрезанную так, что живого места не осталось, в камеру. Я долго лежала в луже собственной крови, тупо глядя одним глазом (второй давно заплыл) в потолок и переводя дух. Ко мне подошёл какой-то заключённый. Он недоверчиво ткнул пальцем моё плечо, проверяя, жива ли. Я скривилась и скосила на него глаза. Он облегчённо выдохнул. Странно, он с харном, значит ангел.

— Ты кто? — спросил он.

— Тёмная. А ты — ангел Света. За что тебя?

Я, облокотившись рукой о пол и прильнув спиной к стене, приняла сидячее положение.

— За нарушение одного из строжайших Запретов — вкусил плод с Дерева Познания.

— То есть, за пустяк?

— Не скажи, это — сильнейшее преступление здесь, на Небе. Меня на триста веков посадили.