Круиз на корабле дураков/

Торопливость и горячность неизбежно наказывались, ведь никто не запрещал пари на исход и никто не гарантировал, что партия не "разыграна" на публику и противники не играют на "один карман". А что такого? Ну, обман, война вообще — путь обмана, жизнь пирата — путь войны. И никто не обманывает простофиль, кроме их же глаз и самомнения. Истинная мудрость постигается лишь в шкуре осла, то есть на собственной шкуре. Главное — вырабатывает критическое отношение к действительности. Верь кому и во что угодно, но всё подвергай сомнению, и денежки только вперёд. Весь мир — театр, и люди в нём всякие, сдав шубу в гардероб, подальше прячьте номерок.

Но и эта мудрость не стала главным чудом от наших сельских сокровищ. Правда всегда одна и всегда проста. Не с лукавой игрой, суетой и азартом, а с правдой пришли парни к мальчишкам. Они притащили на штрафной наш корабль всех наворованных в несчастном городке щенят. Бог есть любовь, проверено опытным путём и совсем без пафосу. Вот приходилось мне читать, как молодым солдатам давали щенят на воспитание, а потом приказывали их убить. Наши мальчишки тут же бы и пришили отдавшего такой приказ, да и авторов подобных произведений, наверное, тоже. Просто всякий нормальный подонок обязан быть сентиментальным. И чем он хладнокровнее и расчётливее, тем сильнее должен кого-то любить — закон компенсации. Подонки в чистом виде неуправляемы, вообще не являются по большому счёту людьми и подлежат по нашему скромному мнению немедленному уничтожению как больные животные.

Зачем делать из человека зверя, когда рядом более десяти тысяч лет живут и пытаются с нами дружить псы? По идее тоже оружие, но гораздо мощнее и опаснее какой угодно бездушной железки в руках. Человек с собакой не складываются и не делятся, они умножаются, многократно усиливая друг друга. В очень широком смысле, мальчики, общаясь с псами, как заряжались от них — для англичан собака значит многое, а в сочетании с морем просто чудеса творит. Хотя на казачат они действуют не хуже. Захар мой влюбился в пёсиков, во всех сразу. Без страха, затей и корысти. Но щенка не взял, не счёл удобным, ведь у него есть я. Он с ними только играет вместе со всеми. Например, в кусачки, мастиффов спускают на палубу, а игрокам нужно всего лишь наперегонки с юта перебраться на бак. Или индивидуально в побегайки с овчарками, они в отличие от мастиффов натаскивались на захват, а не на убийство.

Против взрослого человека, конечно, по команде хозяина-подростка. Пленных это обстоятельство заметно дисциплинирует, матросики птицами взлетают на рангоут и на авралах не копаются. Но и это быстро стало лишь общим фоном, пленные друг другу в общей работе часто хуже собак — за филонов отдуваться приходится всем. И главным в псах оказался именно фон, само их присутствие. Я отчётливо ощущаю Захаркино какое-то домашнее спокойствие, для него почему-то дом там, где живёт его собака. Все его собаки. Можно, конечно, спошлить, что иному и конура дом, а для бездомных наших пацанов псы сделали домом корабли. И Заки сам у себя ворует минуты сна, ловит последние лучи заходящего солнца — рисует на выскобленной дощечке мордочку Чипа, самого симпатичного мастиффа, на его взгляд.

*Крест — от крестьянин, сленговое, пренебрежительное, городское, конечно.

Глава 29

Может сложиться впечатление, что штрафная жизнь превратилась в сплошной детский утренник — одни игры да развлечения с короткими перерывами на уроки. Увы, веселиться да играть к нам приходили ребята из "нормальных ватаг", а штрафники в основном, с завистью на них глядя, об этом лишь мечтали — как весело заживут на тропическом острове... да хоть на айсберге, только бы без вахт и авралов! Командорский колледж по сути своей был морским, хоть и пиратским официально. Или именно потому, что пиратским — у нас же не королевский флот, узкой специализации и текучести кадров мы себе позволить не могли. Как Руда обозвал приказом штрафную команду временным экипажем нашего "Д"Артаньяна", так ничего по этому поводу больше не приказывал. Вот и тащили мы службу не по-детски, стесняясь спросить Командора, когда ж это кончится-то? Прочие суда мы обеспечили умелыми, послушными матросами, даже каторжного "Бродягу", а нам доставались оболтусы, и то всего на недельку, больше не выдерживали. Правда, морпехи почти прижились, но какие из них матросы? Над ними сколько не издевайся, ничего по приказу не делают, ну, никакого понятия о дисциплине! Сами по реям бегали и узлы вязали, типа уже не маленькие. Хорошо хоть корабль наш из всего отряда оказался самым послушным и мореходным, постарались франки — спасибо им и пиратский пламенный привет.

Но заявился к нам Стужа, как фон-барон на шлюпке, и принялся рассказывать, насколько мы ничего в морском деле не понимаем. Мы его одного и слушать бы не стали, но он с собой приволок ценного француза. Типа настолько ценного, что аж только из-за него Командор лично велел шлюпку спустить, ха! Да нам самим ради этакого сокровища вдруг пришлось закладывать маневр — на рангоут лезть паруса разворачивать — вообще умора! Так интересно стало, что за гусь — просто жуть, это его и спасло, сразу не утопили. Нет, правда же интересно — все французские потерпевшие прошли через наши аттракционы, включая спасательные тренировки, а этот где-то прятался! Да не где-то, а на "Бродяге" — значит, был сука в абордажной команде. Тех, кто на трофее попал, прогнали через SC первыми, и потом только кого позже с каторжника передали. Сразу не давали, чтоб не поубивали их в горячке. Так штрафники, яростные противники формального подхода к людям, пленных запомнили, и нам, естественно, подумалось, что всех.

И как же этот жабоед смог настолько заинтересовать Командора? Оказалось, что запросто — попросился на приём! Орал из трюма, чтоб позвали самого главного. Пацаны люк открыли посмотреть, что с ним делают, но ничего интересного не разглядели. Его даже никто не бил, хотя это вообще понятно — чертяка попался здоровенный. Подумали, что может быть что-то важное, раз человек в такой ситуации сам на себя внимание обращает. Ребята наши вовсе не звери, сбросили ему трап, проводили культурно, сразу предупредив, что много времени ему главный не уделит и придётся подождать, такой у нас занятой Командор. А он и взаправду был очень занят — штопал французские шкурки и косточки поломанные складывал, медик ведь. Вот Руда умаялся, вышел морем подышать, ребята у него испросили для французского амбала аудиенции. Командор нехотя дал ему минуту. Потратив секунд тридцать на выслушивание, ему велел заткнуться, пацанам позвать Стужу и Люта для перевода, и вернулся к уже покалеченным. Так Стужа с тем франком больше почти не расставался, даже по-французски начал понимать. Ну, когда его Лют послал к чертям морским, у него и без перевода своих дел было завались.

И на что купился наш российский околоточный? На простой вопрос — как вы это сделали? То есть француза в пиратском трюме больше всего интересовало, почему наша каторжная развалина, повернув круче к ветру, увеличила ход! Ни, что с ним будет, ни, как и насколько быстро это проделают... загадочная французская прогрессивная душа! Повезло ему с пиратами, точнее с нами, ещё точнее со Стужей — души у них оказались родственными. Только и франки не ценят своего счастья, порой его просто не узнают. Когда Стужа охотно поведал, как их развели, у него остался лишь один в жизни вопрос и одно только дело — узнать, кто это придумал и ... тихо плакать в отчаяньи. Типа за этакие шутки ему бы очень хотелось конечности мошенникам вручную повыдёргивать, так прям в душу насрать! Но мошенники мало того, что насрали в душу, ещё и размазали — оказались детьми! Стужа смутился, принялся утешать, что он с Лютом такие деточки, Лют переводил... вот они его сами одними зубами легко на фарш пустят, пусть сука французская только дёрнется! И никто лично его ввиду не имел, просто вообще жить хочется, а поимели их так по-дурацки вынужденно, времени на что-то серьёзное не было. Зато теперь у них есть, благодаря их случайной встрече, возможность всерьёз побороться с ветрами. Так что Жером (ну, тот самый) может с лёгкой душой идти баиньки, то есть спокойно прыгать обратно в трюм, а то им некогда уже.

Жером в трюм не захотел и продолжил выдвигать претензии. Мол, как же ничего личного, раз они после их встречи не собираются так больше ни с кем шутить? Нафиг им вообще, таким остроумным, бороться с ветрами? Ах, они беспокоятся за своих детей! Чтоб злые люди не обидели! А ветра Атлантики, папа их океан, ребёнка не обидят! И в бешеные шторма он, здоровенный моряк, будет сидеть в трюме, пока на реи мальчишки полезут?!!! Типа, насчёт фарша он не против, и где тут мясорубка?

Стуже уже надоело, но порыв моряка его задел за душу и он посчитал необходимым пояснить, что, во-первых, на реи полезут не только мальчишки, во-вторых, мальчишки уже кое-чему научились, в-третьих, у пацанов есть он, великий трюкач Стужа, а у него в репертуаре достаточно фокусов посерьёзней давешнего. Но Жером всё равно не успокоился и почему-то опять прыгать в трюм не захотел, пожелал на фокусы Стужи посмотреть, дескать, он знает в них толк — облазил всю Средиземку, ходил в Индию, а сколько раз прыгал через Атлантику уже и не помнит.

Стужа, как потом сам признавался, себе не льстил, чётко понимал, что если у него и получилось что-то по наитию, это ни о чём не говорит — он же всю жизнь только читал про корабли, да модельки клеил, судомоделизмом занимался. А Жером всю жизнь занимался судоприменением. Причём деды наши служили в королевском флоте, где начать думать — прямой путь к измене и бунту, что и случилось, в общем. А француз ходил только с барыгами, и для него перестать думать было прямой дорогой к рыбкам. И каждый раз ему ничего не полагалось, и никто не принимал за него решений, наоборот, ему платили за то, что он умел выпутываться из самых разных конкретных обстоятельств. Только платили мало, а без своей доли в судне и грузе нечего было и думать стать капитаном, не смотря на все его знания и опыт. Вот и погнался он за призраком удачи...

И как, ни странно, сумел догнать! Уж в нашей-то прогрессивной компании его таланты засверкали... гм, со временем. А тогда Стужа просто перевёл разговор в конкретную плоскость — что он думает о парусном вооружении "Бродяги"? Жером ответил, что при детях думать вот об этом ему морское воспитание не позволяет... Поговорили, посмеялись, так весело у них и пошли серьёзные дела. Такое создавалось впечатление, что они не решения ищут, а в ехидных издёвках друг над другом совершенствуются. Причём понятных только им, что их совершенно не беспокоило — ведь решения они таки находили и воплощали также, почти шутя — с русской лихостью, английской иронией и французским блеском, переходящих в наглый выпендрёж. Сначала они облазили все суда отряда с инспекцией, смотрели, что можно сделать сразу и наименьшими усилиями.

Последним в их списке, конечно, значился наш штрафной "Д"Артаньян", и не потому что наш и штрафной, а, наоборот, из-за его французского происхождения. Жером им командовал до первой нашей радостной встречи, и к моменту второй, тоже негрустной, штрафники несильно сумели его изуродовать. В смысле Жерома за его слова о нашем корабле. Сильно не успели, Стужа не дал, сослался на Командорский приказ насчёт привлечённых специалистов. Ну, парни решили что ладно, просто будут держаться подальше от наглого жабоеда. Ага, размечтались! Стужа с Жеромом уже наметили серьёзную модернизацию кораблей, насколько позволяли походные условия и материалы. А силы приказано было привлекать любые, экипажи в первую очередь. И начать новый список дел они, естественно, решили там где старый закончили, чтоб не гулять без толку. С корабля, который эта французская зараза до сих пор имела наглость называть своим! Так нам и заявил, — вы будите понять, как любить мой в корабль!!!

И чтоб я поверил, что моряк не знает английский?! Корабли для англичан — она! Его б и Командор лично тогда не спас, кабы не серьёзная морда Стужи, что для него вообще нетипично. Он же своё ментовское выражение лица из прошлой жизни как-то контрабандой протащил. Всегда трудно было понять, он всерьёз или издевается. А тут вдруг просто и ясно, без полунамёка на хохму спросил, сколько нашим мальчишкам нужно времени. Вот сколько бы нам хотелось своим пацанам времени хоть для чего? До приватьера или капера? До первого шторма? До последнего сухаря и глотка воды?

Гм. Мы даже не стали уточнять, что он имел ввиду, схватили сразу. Ага, обоих, и обнадёжили, что им нас пережить не светит по любому, ну, пока они на "Д"Артаньяне", то есть надолго, считай, что до смерти. А Стужа и не возражал особо, мол, при текущих реальных наших перспективах совершенно без разницы, где тонуть. Это он сказал явно сгоряча, не подумав, не могли же мы его Жерома игнорировать — никому никаких предпочтений! Вот Стужа лично его и спасал в составе штрафкоманды. Потому что нам-то, вообще, пофиг, что он о себе возомнил, в SC программа для всех одна, и находиться на корабле смертников можно лишь с целью эту программу пройти. Но он и его Дик парнями оказались крепкими, да и Жером быстро втянулся, даже как-то умудрился подружиться с британскими морпехами — хоть и обещали, но они его так и не убили.

Просто Жером сразу стал приносить нам ощутимую пользу, доказал, что бывших шкиперов не бывает. Поступали же к нам матросы на перевоспитание, так французы зачастили. То ли из-за предвзятого отношения английского комсостава, то ли юные и старые морды англичан не производили на франков впечатления, но попадали они в наше распоряжение с просто немыслимой для пиратов формулировкой "за пререкания с командиром"! У нас такого случиться не могло вообще, а с появлением Жерома ещё и по старой памяти — они его даже в пиратском трюме, оказывается, вспоминали и отнюдь не с теплотой. И у франков в его лице открылась уникальная возможность, формально находясь на исправлении в SC, служить обычным пиратским матросами. В общем, укомплектовали мы мушкетёра, наверное, лучшими моряками.

С ними мы относительно легко пережили первый свой шторм, ну, по сравнению с другими — на "Д"Артаньяне" ничего важного не поломалось. А "Бродяга" только чудом не утоп, но выжил почти по палубу залитый и без мачт. Хотя, по мнению моряков, франки с англичанами были единодушны, это и не шторм был вовсе, всего лишь лёгкая трёпка. Не знаю, Захару было страшно, он же каботажный юнга, да и мне казалось, что опять, блин, смерть пришла. Да жутко было, если без шуток, хорошо, что бояться не давали. Морпехов как подменили, они сами, без приказов и понуканий, по привычке, наверное, боролись за живучесть корабля. А потом и за "Бродягу", когда мы его нашли, разметало отряд. Пока каторжника выручали, нас нашёл "Забияка". Самым умным оказался дядя Яша, только его "Подарок" после шторма ошивался в условленном квадрате ожидания.

Уж не знаю, насколько моряки перед нами рисовались, но на пацанят трое суток шторма произвели сильное впечатление. Здорово убавило мальчишкам самомнения, океан запросто напомнил, что мы маленькие нули между бездной снизу и бесконечным небом над нами. А то некоторые начали уже всерьёз мало что пиратами, стали называть себя моряками! Как дети, ей Богу! Но мы же больше не будем... и вообще, что там Стужа с Жеромом говорили про какую-то модернизацию? Те спокойно так нам заявили, что для улучшения мореходности, управляемости и прибавления хода нужно всего лишь продырявить борта и отпилить мачты. Ну, рехнулись, конечно, никто ж в здравом уме такого б не сделал! Просто потому что прогресс движут маньяки и психопаты, а от них в море обычно стараются побыстрей избавиться. Только понятно, в нашем случае прогресс сдержать было просто некому. Вполне нормальные никогда б у нас не собрали достаточно голосов для прохождения в парламент. Как, впрочем, всегда и везде, а у нас и парламента не было, и мы по приказу Командора продырявили борта и спилили мачты.