Скованные одной цепью

— Можно брать её коопплитом, как Амбридж, — предложил Рон.

— Не думаю, что это хорошая идея. Нас только семеро, других едва ли можно подговорить, учитывая Цепи. Я тоже думал, что неплохо было бы регулярно подкармливать саму Кооппли вашими знаменитыми завтраками, но это не подходит. Она не дура и примет меры.

— Тогда нужно придумать что-нибудь другое.

— Если бы можно было пробраться к ней в кабинет... Ладно, придётся воспользоваться книгой наших предшественников.

"Надеюсь, вы там ничего не найдёте и возьмётесь за ум!"

"Ну уж нет! Мой отец был Мародёром, крёстный был Мародёром, так что же мне, отставать?! Не дождётесь!" — Гарри уже начал закипать. Конечно, Снейп спас его на проверочной, а волосы юноши приходили в ещё больший беспорядок, чем обычно, при одной только мысли о той участи, что постигла зельевара, но — всё время слышать голос Снейпа и не иметь возможности скрыть от него что бы то ни было — это уже слишком! Гарри начал задумываться, не отстегнуть ли ему брошь и не спрятать ли её в своём тайнике.

Да, завтра надо будет бежать за росянкой. Даже нет — Гарри решил заночевать в той теплице, наплевав на все правила — хорро того стоило. Юноша опасался, что эта история с Кооппли и Цепями Империо будет стоить ему немалых нервов и всех его запасов. Но сейчас он опять с превеликой благодарностью вспоминал старушку Терезу за её подарок. Что там будет после мимбулус мимблетонии? Кажется, неделя кипячения, слёзы сирены (опять спасибо Терезе, прислала трёхлитровую бутыль, а на котёл нужно всего несколько капель, хватит надолго!) — пока не станет малиновым, снять с огня, разлить по бутылям, две недели настаивать — и опять на огонь!

Вечером Гарри заскочил в больничное крыло, навестить дядей-профессоров, но мадам Помпфри его не пустила, сказала только, что они пострадали довольно сильно, но опасности для жизни это не представляет, навестить можно будет дня через три. Гарри передал родственникам через целительницу по бутыли хорро из своего запаса и отправился в "ночное", прихватив с собой "Мародёрам от Мародёров". Ночь прошла плодотворно: юноша вернулся в замок, пока все спали, с огромной охапкой "чудоцветов" и несколькими идеями.

На следующем уроке Кооппли вдруг остановила Поттера, когда тот, сдав ей флакон с идеально приготовленной (благодаря ценным указаниям Снейпа) сывороткой правды, уже собирался уходить. Юноша догадался, что ей нужно и, незаметно отстегнув брошь, сунул её в сумку Алана.

— Задержитесь, Поттер, — повторила американка. Мародёры застыли. — Один задержитесь, вы что, шагу не можете ступить без своих прихлебателей?

— Алан, возьми...

— Нет, нет, останьтесь здесь с вещами!.. Где это, Поттер?! Я знаю, это у вас, а, возможно, и не одно! И это вам не принадлежит! — Кооппли устроила Гарри форменный обыск и её очаровательное личико от злобы и ненависти исказилось до неузнаваемости. — Акцио сиринги!

Гарри очень удивился, что не могло укрыться от американки, она отменила заклинание и выгнала юношу из своего кабинета. Но слово "сиринги" он хорошо запомнил и решил выяснить, что это такое, раз Кооппли из-за этого так заводится, а феникса он забрал у Алана, получив основательный выговор от Снейпа, которому совершенно не понравилась ссылка в чужую сумку.

Это был последний день занятий перед каникулами, утром большинство учеников разъезжались. Уехали и близнецы Уизли — им было необходимо проведать свой магазин и заодно запастись кое-какими материалами для будущего мародёрства — Гарри посвятил их в свою затею и Умники долго хохотали над этим.

Глава 27. Рождество в Хогвартсе

Большинство учеников разъехалось по домам на каникулы, но многие и остались. Остался Гарри и с ним четверо Мародёров, остались тётя Петуния и Дадли — они не захотели оставлять Регулуса и Себастьяна, которые, хоть и довольно быстро шли на поправку, но оставались в больничном крыле.

Профессор МакГонагалл продолжала работать с группой анимагов и на каникулах, благо, ей остались только Ангел со своими куриными крыльями, новичок Рон и трезанимаг. Гарри отрастил уже острые коготки, коротенький хвостик и белоснежные усики, которым ещё предстояло почернеть. Но вот со змеиной формой возникли проблемы: Гарри и его подружка Серпентина (значительно выросшая за это время) вдруг стали засыпать. То есть, Серпентина откровенно дрыхла, а Гарри с каждым днём становилось всё сложнее проснуться. Решила эту его проблему Тереза.

Старушка нисколько не обиделась ни на сыновей, слёгших после встречи с разъярённым пегасом, ни на внуков, не желающих оставлять отцов и дядей одних в такую минуту, но, догадываясь об отношении Гарри к её подарку, прислала ему ещё один погребец хорро — десять бутылок! Поттер этому очень обрадовался и теперь каждое утро, едва продрав глаза, хватался за бутылку, а если сон ни в какую не желал выпускать его из своих объятий, приходилось Рону вливать зелье ему в рот.

— Слушай, а если ты и после каникул будешь продолжать так храпеть?

— Надеюсь, что нет.

Друзья часто навещали обгоревших, которые быстро шли на поправку. К счастью, огонь каким-то чудом не опалил им волос и Себастиан Вэнс не утратил свою красоту. Оба они всеми средствами выражали своё недовольство тем, что процесс заживления их ожогов протекает так медленно и на все лады ругали Кооппли, Вэнс даже собирался подавать на неё в суд за такие дела. Петунья практически не вылезала из больницы, став добровольной сиделкой при муже и девере, заходил и Дадли, памятуя о том, что Регулус всё же является его отцом.

Этой ночью Гарри не спалось, Алан и Рон долго не спали, болтали и когда те угомонились Гарри понял что уснуть он не сможет. Голова казалось сейчас лопнет от обилия мыслей. За последнее время так много произошло. Коопли, Цепь Империо, да и на учёбу теперь значительно приходилось тратить гораздо больше времени. Гермиона... Ох, как же ему не хватало этой всезнающей заучки, особенно когда ему приходилось писать всевозможные сложнейшие формулы заклинаний и свитки, которые становились всё сложнее и сложнее. Так и не уснув, ещё до завтрака, Гарри решил навестить постояльцев больничного крыла. Посмотрев с лёгкой завистью на всё ещё спящих друзей Гарри вынырнул в пустынный коридор. Надо бы узнать не закончилось ли Хорро, и если что принести им ещё — думал Гарри накладывая заклинание на дверь ведущую в больничное крыло что бы та не скрипела, вдруг профессора ещё спят, не хотелось бы их будить.

— Что ты мальчик мой, это совсем не так. Вот увидишь, всё будет хорошо, обещаю. И потом ведь об этом никто больше не знает. А те, кто знают, никогда не расскажут.

В ответ на это мальчик только тяжело и грустно вздохнул, и тут дверь громко хлопнула. Гарри не рассчитал силу и закрыл её немного громче, чем следовало бы.

Алан? Нет, Алан сейчас спит в спальне Гриффиндора. Но что здесь делает Драко?

— Профессор, неуверенно сказал Гарри, наблюдая за то ли перепуганным, то ли обозлённым Малфоем-младшим, сидевшим у кровати профессора Вэнса и с ненавистью смотрящего на нежданного гостя, я только зашёл узнать, как Вы себя чувствуете, — попытался хоть что то придумать на ходу Гарри, что бы ни стоять и не молчать просто так.

— Спасибо, Гарри, всё хорошо. Поправляемся прямо на глазах! А тебе почему не спится?

— Пожалуй, я пойду, всего Вам доброго, профессор — как то особенно официально произнёс Малфой, и вылетел как ошпаренный из палаты.

— Гарри, по-моему, ты меня абсолютно не слушаешь. Ты уже полчаса сидишь и либо молчишь, либо несёшь какую то чушь, — не выдержав очередного, "А, простите профессор, я прослушал что Вы сказали?" строго произнёс дядюшка Себастиан. — Если ты не выспался, то просто пойди и поспи!

— Да, простите. Я так и сделаю.

Правда, пошел Гарри не спать. Ларссон решил не забрасывать тренировки и сейчас уже надо было бежать на квидичное поле.

Что происходит? Малфой приходит и общается с дядей Себастианом? Да, раньше он просто этого не замечал, вернее не придавал этому значения. А может зря. Гарри действительно видел несколько раз как дядя разговаривает с Аланом, а потом встречал Алана и тот ему вообще ничего не говорил, что разговаривал сегодня на какую то тему с отцом, хотя обычно делился абсолютно всем с другом. Что же это может значить?!

Подозрения вновь пробудились в душе у Гарри. Что, если это не дядя Себастиан, а дядя Люциус, каким-то образом вырвавшийся из Азкабана и занявший место своего близнеца? Тогда личность Сковывающего установлена! То же самое, если они действуют заодно. А может, это не Драко?

Нет, когда Гарри уходил из спальни, он видел что Алан, приняв какую то причудливую позу для сна, пытался во сне видимо то ли поймать снитч, то ли забить особенно красивый гол! Значит, это был Малфой. И судя по обрывку подслушанной сегодня фразы речь идёт о какой то тайне. Тайне, о которой знают не многие, а те кто знают, её никогда не расскажут. Может они уже мертвы? И у тех, кто с этой тайной связаны, "всё хорошо, всё будет хорошо" А вдруг и Регулус заодно с ними?

"Ну уж это нет! — отрезал Снейп. — Старина Рег на столь сложную интригу не способен, да и вовлекать в такое детей он бы не стал".

"А Цепь Империо? Она ведь была на его шее, может, там и осталась?"

"Нет, нет, и нет. Белла сняла Цепь у меня на глазах. В то время она была ещё в разработке и — видима. Исчезла только после этого".

"Вы это точно знаете?"

"Я помогал Белле. Поэтому я и могу видеть Цепи. Но проявить их для других невозможно".

Гарри теперь по три раза в день навещал Чёрного Ангела. Пегас полностью поправился, но не улетал, а когда Поттер приходил, как и прежде, мчался к нему с веселым фырканьем. Утром юноша обязательно делал два-три круга верхом, восхищаясь грацией гордого животного и плавностью его движений, полётом наслаждались оба и если Гарри о чём и жалел, так это о том, что верхом на пегасе невозможно играть в квиддич.

На Рождество погорельцев выпустили из больничного крыла и праздник Гарри, в рождественской суете, забывший все свои подозрения, впервые встречал со своей семьёй. Регулус расчистил класс, где проходили его занятия и организовал стол, вместе с Петунией, Натали и Тереза тоже привезли лакомства из поместий. Гарри зазвал на праздник друзей и те были просто очарованы как старшей миссис Пьенс, так и миссис Вэнс, которые всех засыпали подарками, как и миссис Уизли, приславшая всем кучу сладостей и красивые тёплые свитера, надетые на праздник. Петунья в Хогвартсе преобразилась до неузнаваемости, похорошела, помолодела, даже лицо её утратило свои лошадиные очертания, а тело — костлявость, теперь ей удивительно шло её голубое платье и белая парадная мантия, Натали тоже была в голубом, Тереза — в алом.

— Ваша мама — настоящий мастер, — восхитилась Натали, любуясь Аланом и Элен в зелёном и синем свитерочках. — Я сама очень люблю вязать, но у меня вечно спускаются петли или на ровном месте образуются чудовищные узлы. А тут... В джемпере моей работы ребята бы в сосульки превратились!

— Не расстраивайся так, дорогая, — ласково сказал её муж. — Ты научишься вязать. Просто у миссис Уизли опыт больше, я слышал, она в год по двадцать свитеров вывязывает.

— Ну, двадцать не двадцать, — смутился Рон, одёргивая свою обнову — на сей раз малиновую.

Подарков опять была масса. Здесь были и книги, и одежда, и средства по уходу за метлой, и что-то для пегасьей упряжи... Гарри уже не знал, куда ему всё это и складировать, перед остальными стояла та же проблема. Но в общем...

Когда праздник подходил уже к концу, дверь отворилась и вошёл Дамблдор в сопровождении важного седого господина, Регулус при виде новоприбывших улыбнулся.

— Это Уортон Смитсон из отдела магического семейного планирования, — представил своего спутника директор.

— Мне сообщили, что мистер и миссис Блек желают обвенчаться по магическому обряду и усыновить юношу, приходящегося миссис Блек племянником, без отторжения исходной родственности, — проговорил чиновник, — и всё это — в скромной семейной обстановке. Всё верно?

— Совершенно верно, — подтвердил Регулус, беря жену за руку.

— Министерство идёт навстречу вашему желанию, при условии, что мистер Блек вернёт себе первоначальное имя и состояние или же официально отречётся от последнего в пользу своего наследника, — объявил мистер Смитсон.

— У вас есть при себе необходимый формуляр? — поморщился Регулус. Он взял из рук чиновника уже заполненную бумагу, прочитал, порвал и составил новую, написав так:

"Я, Регулус Сандерс Август Блек-Пьенс, отрекаюсь от состояния, принадлежащего ранее семье моего отца в пользу брата моего Сириуса Альтаира Блека или же тех, кому вышеозначенному Сириусу Альтаиру Блеку угодно буде завещать искомое состояние".

— Но, мистер Блек, вы не можете отрекаться в пользу умерших! — запротестовал чиновник.

— Как? — Регулус состроил удивлённое лицо. — Разве мой брат умер? Но на этот случай здесь имеется приписка, а мне достоверно известно, что Сириус оставил завещание в пользу своего крестника, присутствующего здесь Гарри Поттера.

— Но вы таким образом обездолите свою собственную семью!

— Вовсе нет, вы, очевидно, не вникли в суть дела. Мистер Поттер приходится племянником моей жене, Петунии, с которой мы уже состоим в законном браке, хотя ещё не обвенчаны. После обряда венчания мы намерены усыновить Гарри, таким образом, он станет членом моей семьи.

— Уортон, Регулус не уступит и всё равно добьётся своего. Формально он уже выполнил ваши условия и к вам не может быть никаких претензий.

— Хорошо, Альбус, под вашу ответственность, — сдался чиновник. — Где проводить церемонию?

— Можно пройти в мой кабинет, — предложил Регулус. — Он как раз напротив.

Все гурьбой проследовали туда и Дамблдор взмахом палочки призвал свечи, на столе появилась клетка с парой белых голубей.

— Нужен родственник невесты, — сказал Смитсон. — Ни сын, ни племянник не подходят.

Произошла новая заминка, но выход опять был найден Регулусом.

— В подобных случаях назначаются посажённые родители, — сказал он и пояснил: — Дадли и Гарри — единственные родственники Петунии. Я надеюсь, что профессора МакГонагалл и Флитвик...

За профессорами сгоняли Алана и Рона, оба тотчас же прибыли и проблема решилась. Тереза и дядя Себастиан представляли семью жениха, на законном основании.

— Встаньте передо мной, — сказал чиновник, занимая место за столом, на котором горели восемь свечей. — И возьмите свои палочки. Приступаем. Петуния Гонория Эванс, согласна ли ты взять в мужья присутствующего здесь Регулуса Сандерса Августа Блека?

— Согласна, — выдохнула невеста.

— Регулус Сандерс Август Блек, согласен ли ты взять в жёны присутствующую здесь Петунию Гонорию Эванс?

— Согласен, — бросил жених и две свечи, стоящие перед чиновником, погасли.

— Подтверждаете ли вы, Регулус Сандерс Август Блек и Петуния Гонория Эванс, что ранее вы уже состояли в магическом браке, хотя и не были венчаны, согласно канону?

— Подтверждаем.

— Подтверждаете ли вы, Регулус Сандерс Август Блек и Петуния Гонория Эванс, что присутствующий здесь Септимус Август Дадли Пьенс является вашим сыном?